го экрана появился свет. Красная звезда размером с блюдце поползла через него, догоняя другую -- система двойной звезды. Затем угол картины закрыл большой полумесяц -- красное сияние, перетекающее в густо-черный: ночная сторона планеты. -- Я нашел ее! -- воскликнул Зафод, треснув кулаком по консоли. -- Я нашел ее! Форд смотрел на экран, ничего не понимая. -- Что это? -- спросил он. -- Это? -- ответил Зафод. -- Это самая невероятная планета из всех, что когда-либо существовали. 15. (Выдержка из "Путеводителя вольного путешественника по Галактике", стр. 634784, раздел 5a, статья "Магратея".) Далеко во мгле времен, в славные и великолепные дни расцвета Галактической Империи, жизнь была опасна, интересна и по большей части не облагалась налогом. Мощные звездолеты плыли к неизведанным солнцам на самых дальних рубежах Галактики в поисках приключений и добычи. В те дни дух был крепок, ставки -- высоки, мужчины были настоящими мужчинами, женщины -- настоящими женщинами, а маленькие мохнатые существа с Альфы Центавра -- настоящими маленькими мохнатыми существами с Альфы Центавра. Каждый был готов идти навстречу неведомым опасностям, совершать невероятные подвиги, раскрывать тайны, которые еще не раскрывала рука человека -- и так была выкована Империя. Безусловно, многие чрезвычайно разбогатели на этом, но это было совершенно естественно, и стесняться было нечего, поскольку никто по-настоящему не бедствовал -- по крайней мере, никто из тех, о ком стоило бы говорить. Для любого же из наиболее богатых и удачливых торговцев жизнь рано или поздно неизбежно становилась однообразной и унылой; и они стали воображать, что виною тому те миры, в которых они обосновались. Ни один из них не удовлетворял их требования в полной мере: то климат был недостаточно хорош в восьмом часу вечера, то продолжительность дня на полчаса больше, чем надо, то море оказывалось совершенно неприемлемого оттенка розового. Так зародились предпосылки для удивительной новой отрасли высокотехнологичной промышленности: строительство планет по индивидуальному заказу. Базировалась эта индустрия на планете Магратея, где инженеры-подпространственники через белые дыры засасывали в пространство материю, из которой формировались планеты мечты -- золотые планеты, платиновые планеты, каучуковые планеты с непрекращающимися землетрясениями -- все выполнено с любовью и в строжайшем соответствии с уровнем стандартов, которого по праву могут требовать богатейшие люди Галактики. Но предприятие это было таким удачным, что Магратея вскоре сама стала богатейшей планетой всех времен, а остальная Галактика погрузилась в кромешную нищету. Тогда система обвалилась, Империя рухнула, и долгая безрадостная тишина воцарилась над миллиардом миров, тревожимая лишь скрипом перьев ученых, кропавших по ночам свои пакостные памфлеты о преимуществах плановой экономики. Магратея же исчезла, и скоро сама память о ней ушла в туманную область легенд. В наши просвещенные дни никто, разумеется, не верит в эти сказки. 16. Споры разбудили Артура, и он вышел на мостик. Форд размахивал руками. -- Зафод, ты рехнулся, -- говорил он. -- Магратея -- это миф! Сказка, которую родители рассказывают перед сном, чтобы дети выросли экономистами; Магратея -- это... -- Это то, на орбите чего мы сейчас находимся, -- стоял на своем Зафод. -- Слушай, я не знаю, на какой орбите сейчас находишься лично ты, -- сказал Зафод, -- но этот корабль... -- Ах так! Компьютер! -- крикнул Зафод. -- О, нет!.. -- Всем привет! Говорит Эдди, ваш бортовой компьютер, ребята, у меня прекрасное настроение, и я готов завести с полпинка любую программу, которую вам только вздумается прогнать через меня! Артур вопросительно поглядел на Триллиан. Она жестом пригласила его войти, но сидеть молча. -- Компьютер, -- велел Зафод, -- расскажи-ка нам, какова наша текущая траектория? -- С удовольствием, старина, -- отозвался компьютер. -- В данный момент мы находимся на трехсотмильной орбите вокруг легендарной планеты Магратея. -- Это ничего не доказывает, -- сказал Форд. -- Я бы не доверил этому компьютеру рассчитать мой вес. -- Какие проблемы? -- ответил компьютер, выплевывая еще метр телетайпной ленты. -- Я могу даже просчитать ваши психологические проблемы с точностью до десяти знаков за запятой, если это вам поможет. Триллиан вмешалась: -- Зафод! -- сказала она. -- В любую минуту мы можем оказаться на дневной стороне этой планеты, -- и добавила, -- как бы она ни называлась. -- Подруга, о чем ты говоришь? Планета находится именно там, где я предсказал, разве не так? -- Все так. Я знаю, что тут есть планета. Я ни с кем не спорю. Но я бы не отличила Магратею от любой другой холодной каменной глыбы. В любом случае, наступает рассвет. -- Хорошо, хорошо, -- уступил Зафод. -- По крайней мере, поглядим на красоту. Компьютер! -- Привет, ребята! Чем могу... -- Заткнись и дай нам снова вид на планету. Экран снова заполнила темная неопределенная масса -- планета, вращавшаяся под ними. Некоторое время они смотрели на нее молча, хотя Зафод сидел, как на иголках: -- Мы облетаем ночную сторону... -- сказал он тихо. Планета проплывала под ними. -- Поверхность планеты в трехстах милях под нами, -- продолжал он. Зафод попытался вернуть моменту торжественность, которой, как он считал, этот момент должен был быть полон. Магратея! Скептицизм Форда задел его за живое. Магратея! -- Через несколько секунд, -- продолжал шептать Зафод, -- мы должны увидеть... Вон там! Даже самый тертый звездный бродяга не может не испытывать волнения при зрелище восхода, наблюдаемого из космоса; а двойной восход -- это одно из чудес Галактики. Из кромешной тьмы вдруг ударил луч ослепительного света. Он выдвигался на мельчайшие доли градуса, раскидывался во все стороны тонким, как лезвие бритвы, полумесяцем, и через несколько секунд показались оба солнца, жаровни света, заливающие черный край горизонта белым огнем. Яростные стрелы всех цветов спектра пронизали тонкую атмосферу. -- Огни рассвета!.. -- выдохнул Зафод. -- Двойные солнца Сулианис и Рам!.. -- Щас тебе... -- тихо вставил Форд. -- Сулианис и Рам! -- повторил Зафод. Солнца сверкали в черноте космоса, на мостике слышалась тихая призрачная музыка: Марвин иронически гудел что-то себе под нос, потому что он глубоко презирал людей. Глядя на световую феерию, раскидывавшуюся перед ними, Форд испытывал восторг; но это был всего лишь восторг при виде новой незнакомой планеты. Форду довольно было видеть ее такой, какой она есть. Его слегка раздражало, что Зафод нафантазировал о ней невесть чего, чтобы произвести на Форда большее впечатление. Вся эта чушь про Магратею казалась ему юношеской наивностью. Разве для того, чтобы видеть, что лес прекрасен, обязательно воображать, что где-то в нем живут эльфы? Артур ничего не знал про Магратею и не понимал ничего в происходящем. Он подобрался к Триллиан и спросил ее, что творится. -- Я знаю только то, что Зафод мне рассказывал, -- шепотом ответила она. -- Судя по всему, Магратея -- это какая-то легенда из далекого прошлого, в которую никто всерьез не верит. Что-то вроде Атлантиды на Земле, с той разницей, что легенда гласит, что магратеяне строили планеты. Артур поглазел на экраны и почувствовал, что ему не хватает чего-то очень важного. Внезапно он понял, чего именно. -- На этом звездолете найдется чай? -- спросил он. "Золотое сердце" продвигалось по своей орбите, и планета раскрывалась под ним. Солнца теперь стояли в зените черного неба; пиротехника рассвета стихла, и поверхность планеты при свете дня оказалась блеклой и неприглядной -- серой, пыльной и лишь слегка рельефной. Она выглядела холодной и мертвой, как склеп. Время от времени на горизонте появлялись многообещающие очертания -- ущелья, как будто горы, возможно, даже города -- но по мере приближения к ним черты расплывались, стирались, и не возникало ничего. Поверхность планеты была истерта временем, медленным движением разреженного затхлого воздуха, ползшего по ней века за веками. Было ясно видно, что планета очень, очень стара. Форд смотрел на серый ландшафт, проплывавший под ними, и его охватили сомнения. Неимоверная древность тревожила его. Он почти чувствовал ее. Он прокашлялся: -- Гм... даже если предположить, что это... -- Что это оно, -- сказал Зафод. -- Что на самом деле не так, -- продолжил Форд, -- что ты будешь делать дальше? Тут же ничего нет. -- На поверхности ничего нет. -- сказал Зафод. -- Ну, хорошо, предположим, что тут что-то есть. Я не думаю, что ты прилетел сюда заниматься постиндустриальной археологией. Зачем ты здесь? Одна из голов Зафода отвернулась. Другая обернулась тоже, посмотреть, на что смотрит первая, но та ни на что в особенности не смотрела. -- Ну... -- пожал плечами Зафод, -- отчасти это чистое любопытство, отчасти поиск приключений. Но в основном, я думаю -- слава и деньги... Форд пристально посмотрел на Зафода. У него появилось очень отчетливое ощущение, что Зафод не имеет ни малейшего понятия, зачем он здесь. -- Знаете, что? Мне эта планета совсем не нравится, -- сказала Триллиан, ежась. -- О, не торопись, -- сказал Зафод. -- Здесь где-то захована половина всего богатства Галактической Империи, так что она может позволить себе так выглядеть. Фигня, подумал Форд. Даже если предположить, что это колыбель какой-нибудь давно рассыпавшейся в прах древней цивилизации, даже если предположить еще кучу весьма неправдоподобных вещей, не может быть, чтобы какие-то реальные сокровища хранились здесь в какой-то форме, которая до сих пор представляет какую-нибудь ценность. Форд пожал плечами: -- По-моему, это просто мертвая планета, -- сказал он. -- Эта неопределенность меня нервирует, -- раздраженно заметил Артур. x x x Стресс и нервозность являются в наши дни серьезной социальной проблемой во всех частях Галактики, и, дабы никоим образом не нагнетать нежелательное напряжение, следующие факты будут изложены читателю с опережением хода событий. Планета, над которой летят наши герои -- действительно легендарная Магратея. В результате смертоносной ракетной атаки, которую вот-вот начнет древняя автоматическая система обороны, всего лишь разобьются три чашки, поломается клетка с мышами, на средней руке у кое-кого появится синяк, и возникнут на краткий срок и безвременно сгинут ваза с петуниями и невинный кашалот. С целью сохранить все же некоторый налет загадочности, читателю не будет рассказано, на чьей именно средней руке появится синяк. Этот факт можно с легким сердцем отдать на откуп неопределенности, поскольку он не будет иметь никаких последствий в дальнейшем. 17. После такого несколько сумбурного начала дня Артур принялся собирать себя из кусочков, на которые совершенно разбил его день вчерашний. Он нашел нутримат, выдавший ему пластмассовый стаканчик жидкости, которая почти совершенно, хотя и не совсем, ничем не напоминала чай. Нутримат работал весьма интересным образом: при нажатии на кнопку "Питье" он мгновенно, но крайне дотошно изучал вкусовые пупырышки клиента, делал спектроскопический анализ его метаболизма, а затем посылал короткие пробные сигналы по нервной системе во вкусовые центры мозга клиента, чтобы понять, что окажется клиенту по вкусу. Впрочем, зачем он это делал, понять не мог никто, потому что автомат неизменно выдавал стаканчик жидкости, которая почти совершенно ничем не напоминала чай. Нутримат был разработан и изготовлен Сирианской Кибернетической Корпорацией, чей отдел рекламаций занимает сейчас все крупнейшие континенты первых трех планет в системе Тау Сириуса. Артур попробовал жидкость и нашел ее освежающей. Он посмотрел на экраны и обозрел еще несколько сот миль голой серой поверхности планеты. Внезапно в голову ему пришел вопрос, беспокоивший его уже некоторое время: -- А это не опасно? -- спросил он. -- Магратея мертва уже пять миллионов лет, -- ответил Зафод. -- Ясно, что это не опасно. За такое время даже призраки успокоятся, остепенятся и заведут семьи. В этот момент на мостике раздался странный и необъяснимый звук, похожий на далекие фанфары, полый, всепроникающий, бестелесный звук. Вслед за ним прозвучал голос, такой же полый, всепроникающий и бестелесный. Голос произнес: -- Приветствуем вас... Кто-то обращался к ним с мертвой планеты. -- Компьютер! -- заорал Зафод. -- Привет, ребята! -- Что это за фотоны? -- Это? Это просто запись пятимиллионолетней давности, которую нам прокручивают. -- Что? Это запись? -- Ш-ш-ш! -- шикнул Форд. -- Слушай дальше. Голос был старинным, учтивым, можно было сказать, проникновенным, но в нем слышался безошибочно распознаваемый металл. -- С вами говорит автоответчик, -- сказал голос. -- К сожалению, нас сейчас нет на рабочем месте. Коммерческий совет Магратеи благодарит вас за ваш любезный визит... -- Голос древней Магратеи! -- воскликнул Зафод. -- Допустим, допустим, -- сказал Форд. -- ...но должен с прискорбием сообщить, -- продолжал голос, -- что планета временно закрыта и не обслуживает клиентов. Благодарим за внимание. Если вы хотите оставить ваше имя и адрес планеты, по которому можно будет с вами связаться, будьте добры сделать это после звукового сигнала. Послышался короткий гудок, и воцарилось молчание. -- Они хотят от нас отделаться, -- нервно заметила Триллиан. -- Что мы будем делать? -- Это же запись, -- сказал Зафод. -- Продолжаем движение. Компьютер, ты понял? -- Усе ясно! -- отозвался компьютер и добавил кораблю скорости. Путешественники ждали. Через секунду или около того снова раздались фанфары, а затем голос: -- Мы рады заверить вас, что как только мы возобновим обслуживание клиентов, об этом будет объявлено во всех модных журналах и цветных приложениях, и наши клиенты снова смогут выбирать из лучших достижений современной космогонии. -- Угрожающий металл зазвенел в голосе еще отчетливее. -- До тех пор мы благодарим наших клиентов за их любезное внимание и просим их удалиться. Немедленно. Артур поглядел на встревожившиеся лица своих спутников. -- Так что, я так понимаю, что нам надо поворачивать? -- осторожно спросил он. -- Ф-ф-ф! -- фыркнул Зафод. -- Никаких причин для беспокойства. -- Тогда почему все так нервничают? -- Всем же интересно! -- ответил Зафод. -- Компьютер, начни вхождение в атмосферу и приготовься к посадке! На этот раз фанфары прозвучали несколько сухо, а голос был крайне холоден: -- То, что наша планета, -- произнес голос, -- вызывает у вас такой энтузиазм, достойно всяческого одобрения с нашей стороны. В связи с этим мы рады сообщить вам, что самонаводящиеся ракеты, которые в данный момент идут на сближение с вашим кораблем, являются частью особого пакета услуг, которые мы предоставляем только самым уважаемым клиентам, а снаряженные по последнему слову техники ядерные боеголовки -- наш подарок вам персонально. Надеемся, что в следующей жизни вы останетесь нашим клиентом. Благодарим за внимание. Голос смолк. -- Вот те на, -- сказала Триллиан. -- А-а-а... -- промямлил Артур. -- Ну? -- спросил Форд. -- Да, блин, -- сказал Зафод, -- поймите же наконец! Это просто запись. Запись, сделанная миллионы лет назад. Она вообще нас не касается, понимаете? -- Хорошо, -- сказала Триллиан тихо, -- а ракеты? -- Какие ракеты? Не смеши меня! Форд тронул Зафода за плечо и показал на экран заднего вида. Невдалеке сзади две серебряных стрелы поднимались из атмосферы к кораблю. Увеличение мгновенно приблизило их -- две мощные и весьма вещественные ракеты, с грохотом летевшие по небу. Внезапность их появления потрясала. -- Мне кажется, они очень стараются нас коснуться, -- сказал Форд. Зафод оглянулся на них в изумлении: -- Слушайте, но это же просто кошмар! -- сказал он. -- Кто-то там внизу хочет нас убить! -- Кошмар, -- подтвердил Артур. -- Да вы понимаете, что это означает? -- Ну, да. Мы скоро погибнем. -- Нет, а кроме того? -- Да что же может быть кроме того??? -- Это означает, что мы нашли что-то!!! -- Ну, и как бы нам теперь его снова потерять? С каждой секундой изображение ракет на экране увеличивалось. Они уже легли на прямой курс, поэтому видны теперь были только боеголовки -- анфас. -- Чисто из любопытства, -- поинтересовалась Триллиан, -- что мы собираемся делать? -- Перестать нервничать, -- ответил Зафод. -- И все? -- воскликнул Артур. -- Ну, мы собираемся также... э-э... принять меры! -- ответил Зафод, и голос его вдруг сорвался от испуга. -- Компьютер! Какие меры мы можем принять? -- Боюсь, что никаких, ребята, -- ответил компьютер. -- Ну, хоть что-нибудь! -- взвыл Зафод. -- Понимаете, мои навигационные системы чем-то заблокированы, -- объяснил компьютер бодрым жизнерадостным тоном. -- Сорок пять секунд до столкновения. Зовите меня просто Эдди, если это поможет вам расслабиться. Зафод попытался побежать в нескольких равно осмысленных направлениях одновременно. -- Отлично! -- сказал он. -- Надо принять ручное управление кораблем! -- Ты умеешь его водить? -- с интересом спросил Форд. -- Нет, а ты? -- Тоже нет. -- Триллиан, а ты? -- Я? Нет. -- Отлично! -- сказал Зафод, выдохнув. -- Мы поведем его все вместе. -- Я тоже нет... -- сказал Артур, решивший, что момент подходит для самоутверждения. -- Я так и думал, -- сказал Зафод. -- Короче, компьютер! Мне нужно полное ручное управление! -- Делаем! -- отозвался компьютер. Несколько больших панелей в стене раскрылись, и из них выскочили, обсыпав экипаж кусками полистироловых прокладок и шариками пенопласта, пульты: ими еще ни разу никто не пользовался. Зафод посмотрел на них диким взором: -- Значит, Форд, -- крикнул он, -- полный назад и десять румбов влево! Что-нибудь в этом роде! -- Удачи, парни, -- пожелал компьютер. -- Тридцать секунд до столкновения. Форд бросился к пультам. Несколько рычагов показались ему смутно знакомыми, и он рванул их на себя. Корабль дернулся, и навигационные двигатели попытались метнуть его во все стороны сразу. Форд откинул половину рычагов от себя, и корабль, описав крутую дугу, ринулся в направлении, обратном своему курсу -- точно на приближающиеся ракеты. Всех бросило к стене, и в тот же миг из стен выскочили воздушные подушки. Несколько секунд силы инерции держали звездоплавателей, расплющенных и задыхающихся, без движения. Наконец, Зафод, отчаянно дергаясь и брыкаясь, ухитрился ногой задеть какой-то маленький рычажок на навигационном пульте. Корабль свирепо затрясся и взмыл вверх. Экипаж стремглав полетел через всю кабину. Фордово издание "Путеводителя вольного путешественника по Галактике" врезалось в другой навигационный пульт, вследствие чего Путеводитель начал рассказывать всем интересующимся о наилучших способах контрабандного вывоза с Антареса гланд антареанского попугая (гланды антареанского попугая на палочке -- несколько шокирующий, но пользующийся большим спросом деликатес для приготовления коктейлей, и очень богатые идиоты, желающие произвести впечатление на других очень богатых идиотов, часто платят за них очень немаленькие деньги), а корабль камнем рухнул вниз. x x x Нетрудно догадаться, что где-то именно в этот момент один из членов экипажа получил синяк на средней руке. Этот факт следует подчеркнуть, поскольку, как уже говорилось выше, в остальном экипаж отделался лишь легким испугом, а смертоносные ядерные ракеты не попали в цель. Безопасность экипажа -- прежде всего. -- Двадцать секунд до столкновения, ребята, -- сказал компьютер. -- Блин, включай же обратно чертовы двигатели! -- заорал Зафод. -- Хорошо, хорошо, ребята, -- согласился компьютер. С низким ревом включились двигатели, корабль красиво вышел из пике и снова устремился навстречу ракетам. Компьютер запел. -- Наверх вы, товарищи, -- гнусаво затянул он, -- все по местам*... Зафод велел ему заткнуться, но голос Зафода потерялся в грохоте того, что они естественным образом приняли за свой надвигающийся бесславный конец. -- Последний парад наступа-а-ет!.. -- продолжал завывать Эдди. Выровнявшись, корабль полетел вверх ногами, и члены его экипажа, лежа на потолке, уже никак не могли дотянуться до пультов управления навигационными системами. -- Врагу не сдается наш гордый "Варяг"... -- пел Эдди. Две ракеты, заняв все экраны, с грохотом неслись по направлению к кораблю, -- Пощады никто не желает!.. Но по невероятной счастливой случайности они не успели скоррелировать свой курс с курсом неуправляемого корабля, и прошли под ним, не задев его. -- ...Все вымпелы вьются и цепи гремят... Пятнадцать секунд до следующего столкновения, ребята! Наверх якоря поднима-а-ют... Ракеты с визгом описали дугу и снова бросились в погоню. -- Ну, уж теперь-то, -- сказал Артур, глядя на них, -- теперь мы наверняка погибнем? -- Лучше бы, черт возьми, ты помолчал об этом! -- сказал Форд. -- Но я прав, так? -- Ну, так!!! -- ...Готовые к бою, орудия в ряд... -- пел Эдди. Тут Артура осенила мысль. Он сумел подняться на ноги. -- Почему бы кому-нибудь не включить этот ваш Невероятный Двигатель? -- спросил он. -- Мы, наверно, смогли бы до него дотянуться. -- Ты с ума сошел! -- ответил Зафод. -- Без тщательного программирования может случиться все, что угодно. -- А что, это сейчас так важно? -- крикнул Артур. -- ...На солнце зловеще сверкают... -- пел Эдди. Артур пробрался в конец восхитительно эффектного закругления панелей, где кривая стены сходилась с потолком. -- Прощайте, товарищи, с Богом, ура... -- Кто-нибудь знает, почему Артур не может включить Невероятностный двигатель? -- прокричала Триллиан. -- ...Холодное море под нами... Пять секунд до столкновения, было чертовски приятно работать с вами, ребята, упокой Господь ваши души... Не думали, братцы мы с вами вчера... -- Я спрашиваю, -- кричала Триллиан, -- кто-нибудь знает... Затем произошел умопомрачительный взрыв звука и света. 18. А затем произошло то, что звездолет "Золотое сердце" продолжил свой полет совершенно обычным образом, но -- с очаровательно переменившимся дизайном интерьера. Он стал несколько просторнее, отделан в тонких пастельных оттенках зеленого и голубого; в центре рубки находилась теперь винтовая лестница, никуда в особенности не ведущая, на ступенях которой стояли папоротники и желтые цветы, а возле нее на пьедестале с солнечными часами помещался теперь главный терминал бортового компьютера. Хитроумно размещенное освещение и зеркала создавали ощущение консерватории, плавно переходящей в большой и изысканно ухоженный зимний сад. По периметру консерваторской зоны стояли мраморные столики на тонких кованых железных ножках. Если вглядеться в полированную поверхность мрамора, становились видны панели пультов, материализующиеся под пальцами, а зеркала под нужным углом отражали все нужные экраны и мониторы, хотя весьма неочевидно было, откуда именно они отражались. В целом, все это чрезвычайно ласкало взор и остальные чувства. Сидя в глубоком шезлонге, Зафод Библброкс спросил: -- Что, собственно, случилось? -- Я как раз хотел сказать, -- ответил Артур, располагавшийся возле прудика с золотыми рыбками, -- что кнопка невероятностного двигателя вон там... -- он махнул рукой в ту сторону, где она была. Сейчас там стояла ваза с цветами. -- Но где мы? -- спросил Форд, сидевший на винтовой лестнице с чудесно охлажденным пангалактик-горлодером в руке. -- Мне кажется, точно там же, где и были, -- ответила ему Триллиан, и все зеркала показали унылый пейзаж Магратеи, по-прежнему расстилавшийся под ними. Зафод выпрыгнул из шезлонга: -- А что с ракетами? -- спросил он. Новое поразительное зрелище появилось в зеркалах. -- По всему судя... -- неуверенно сказал Форд, -- они превратились в горшок с петуниями и весьма удивленного кита... -- При факторе невероятности, -- встрял Эдди, не изменившийся ни на йоту, -- 26761178 против одного. Зафод повернулся к Артуру. -- Это была твоя идея, землянин? -- спросил он его. -- Ну... Да что я... -- замялся Артур, -- я ведь только... -- Это было гениально! Включить на секунду невероятностный двигатель, не активируя сначала защитные экраны! Ты же спас нам жизнь! -- Ну... -- сказал Артур, -- ничего особенного... стоит ли так уж... -- Не стоит? -- переспросил Зафод. -- Ну, как скажешь. Компьютер! Идем на посадку. -- А я... -- Так я что? Не стоит так не стоит. x x x Еще одной вещью, которой не стоило случаться, было то, что вопреки всей вероятности в мир внезапно явился кашалот, и явился он в мир на высоте нескольких миль над поверхностью чужой планеты. И, поскольку такое положение не является для кита естественным и устойчивым, это бедное невинное создание имело очень мало времени на то, чтобы смириться со своим существованием в виде кита, прежде чем ему пришлось смириться со своим несуществованием в виде чего бы то ни было. Перед вами полная хроника мыслей этого кашалота с того момента, как он начал свою жизнь, и до того момента, как он ее закончил. "А? Что такое?" -- подумал он. "Э-э... не понял... Кто я?" "Алло!" "Для чего я здесь? В чем смысл моей жизни?" "Что означает мой вопрос "кто я"?" "Так, спокойно, спокойно... О! какое интересное ощущение -- что это? Что-то вроде... какое-то екающее ощущение в... в... так, наверно, если я хочу к чему-то придти, следует уже определиться с терминами для вещей, существующих в том, что в рамках того, что я назову рассуждением, я назову миром; так что, скажем -- в моей груди." "Так-так. У-у-у-ух, ощущение становится все сильнее. И, кстати, что это за свист и рев в том, что я безо всяких особых предпосылок решил назвать моей головой? Пожалуй, я назову это... ветер! Хорошее название? Сойдет. Может быть, потом, когда я разберусь, что это такое, я придумаю ему название получше. Должно быть, это что-то очень важное, потому что его там, похоже, чертовски много. Ой! А что это? Это... назовем его хвост... да, хвост! О, да я могу им размахивать! Э-эх! Э-эх! Ощущение прекрасное! Не то, чтобы это мне что-то давало, но, может быть, позже я разберусь, зачем эта штука... Итак, можно ли сказать, что я создал логичную и связную картину мироздания?" "Нет." "Ну, и ладно. Это же так здорово, вокруг столько неизвестного, столько неоткрытого! Просто голова кружится от нетерпения..." "Или это все-таки ветер?" "Сколько его стало вокруг!" "О-го! Что это так быстро приближается ко мне? Стремительно приближается! Такое большое, плоское и круглое... ему нужно большое, широкое, звучное название. Что-то вроде "ля"... "мля"... Земля! Точно! Отличное название -- зе-мля!" "Интересно, сможем ли мы быть с ней друзьями?" x x x Дальнейшее -- громкий смачный шлепок и молчание. x x x Любопытно, что единственной мыслью, посетившей сознание горшка с петуниями во время падения, было "Что? Опять?!!" Многие считают, что если бы мы знали доподлинно, почему горшок с петуниями думал именно так, мы гораздо лучше понимали бы природу вещей во Вселенной. 19. -- Этого... робота мы берем с собой? -- спросил Форд, поморщившись в сторону, где в углу под небольшой пальмой стоял, опасно сгорбившись, Марвин. Зафод оторвался от зеркальных экранов с панорамой унылого ландшафта, посреди которого приземлилось "Золотое сердце". -- Андроида-параноида? -- переспросил он. -- Да, мы берем его с собой. -- Но что мы будем делать с маниакально-депрессивным роботом? -- Это -- их проблемы! -- сказал Марвин так, будто обращался к свежезаселенной гробнице. -- А что бы вы стали делать, если вы сами -- маниакально-депрессивный робот?! Нет-нет, не трудитесь отвечать. Даже я не знаю ответа на этот вопрос, а я, между прочим, в пятьдесят тысяч раз умнее вас. Само мышление на вашем уровне примитивности доставляет мне головную боль. В дверь ворвалась Триллиан, выбежавшая из своей каюты. -- Мои белые мыши! Они сбежали! -- воскликнула она. Выражение глубокой озабоченности и искреннего сочувствия даже не промелькнуло ни на одном из лиц Зафода. -- Ну и фиг-то с ними, -- сказал он. Триллиан бросила на него яростный взгляд и снова исчезла. Возможно, ее слова привлекли бы к себе гораздо больше внимания, если бы более широко известным стал тот факт, что люди были всего лишь третьей по порядку разумной формой жизни на планете Земля, а вовсе не второй, как обычно утверждало большинство независимых обозревателей. x x x -- Здравствуйте, дети! Голос прозвучал странно знакомо, но как-то неуловимо по-новому. В нем слышалась матриархальная нота. Этот голос раздался, когда экипаж собрался в шлюзе, через который они собирались выйти на поверхность планеты. Члены экипажа поглядели друг на друга с недоумением. -- Это компьютер, -- объяснил Зафод. -- Я нашел у него аварийную запасную личность и подумал, что она, может быть, будет работать лучше. -- Сегодня -- ваш первый день на новой, незнакомой планете, -- продолжал новый голос Эдди, -- проверьте, чтобы у всех были как следует завязаны шарфики и застегнуты курточки. И никаких игр с грязными зубастыми чудовищами! Зафод нетерпеливо постучал по крышке люка. -- Прости, -- сказал он, -- но, по-моему, ты собирался открыть шлюз. -- Вот как? -- переспросил компьютер. -- Кто это сказал? -- Компьютер, блин, ты откроешь шлюз или нет? -- повторил Зафод, стараясь не раздражаться. -- Не открою, пока тот, кто это сказал, не попросит прощения, -- потребовал компьютер. -- Ох, блин, -- пробормотал Форд, прислонившись к переборке и считая до десяти. Он очень боялся, что в один прекрасный день одушевленные объекты разучатся это делать. Только при помощи счета люди могут продемонстрировать свою независимость от компьютеров. -- Итак, -- строго сказал Эдди. -- Компьютер... -- начал Зафод. -- Я жду, -- оборвал его Эдди. -- Я могу ждать хоть целый день. -- Компьютер, -- снова начал Зафод. Он попытался было придумать какую-нибудь тонкую логическую уловку, которой можно было бы уделать компьютер, но в конце концов решил не сражаться с ним на его территории. -- Компьютер! Если ты сейчас же не откроешь шлюз, я залезу в твои главные банки данных и перепрограммирую тебя очень большим гаечным ключом. Ты понял? Шокированный Эдди молчал. Форд тихо продолжал считать вслух. Это самое сильное оскорбление, какое только может нанести компьютеру человек. Все равно что подойти к человеку и начать тихо повторять "сволочь... сволочь... сволочь..." Наконец, Эдди промолвил: -- Я вижу, что нам всем еще предстоит как следует поработать над нашим поведением, -- и шлюз открылся. Ледяной ветер пробрал их до костей. Они поежились и шагнули с трапа на серую пыль Магратеи. -- Все это кончится слезами, попомните мои слова, -- крикнул вдогонку Эдди и закрыл шлюз. Через несколько минут он снова открыл и закрыл шлюз, повинуясь приказу, который застал его совершенно врасплох. 20. Пять фигур медленно брели по унылой местности, частью безрадостно серой, частью безрадостно бурой, а на остальное и вовсе не стоило смотреть. Местность походила на покрытое дюймовым слоем пыли осушенное болото, вся растительность на котором вымерла. Было очень холодно. Зафод был явно несколько подавлен всем этим. Он погрузился в свои мысли и вскоре исчез из виду за небольшим бугорком на почве. Ветер жег глаза и уши Артура, а затхлый разреженный воздух першил в горле. Но глаза его горели по другой причине: -- Это же фантастика! -- сказал он и не узнал собственного голоса. Здешний разреженный воздух плохо передавал звук. -- Скверная дыра, на мой взгляд, -- ответил Форд. -- В кошачьем дерьме приятнее копаться. Форда охватило обычное утреннее раздражение. После пятнадцати лет сидения взаперти, изо всех планет во всех звездных системах всей Галактики надо же было очутиться именно в этом пыльном углу! Вокруг -- ни прилавка с сосисками! Форд нагнулся и поскреб холодную пыль, но и под ней не нашел ничего, ради чего стоило бы проделать тысячи световых лет. -- Да нет, -- настаивал Артур, -- ты не понимаешь. Я же впервые в жизни на самом деле иду по поверхности другой планеты! Чужого мира! Жаль, конечно, что он такой... никакой. Триллиан поежилась и нахмурилась. Она могла поклясться, что только что заметила краем глаза какое-то быстрое движение, но, повернувшись в ту сторону, она увидела лишь корабль, холодный и неподвижный, стоящий в сотне метров за спиной. У нее отлегло от сердца, когда через секунду-другую они снова увидели Зафода, стоящего на вершине бугорка и машущего им рукой. Казалось, он чем-то очень взволнован, но они не разбирали, что он кричал им, из-за ветра и разреженности атмосферы. Приблизившись к бугорку, они увидели, что он почти круглый по форме, и окружает кратер глубиной метров в полтораста. Вокруг кратера земля была забрызгана черным и красным месивом. Они остановились и потрогали кусочек. Он был сырым и резиновым на ощупь. С некоторым ужасом они вдруг поняли, что это свежая китовина. На краю кратера они встретили Зафода. -- Смотрите! -- призвал он, показывая вниз. Внизу посреди воронки лежали развороченные останки одинокого кашалота, который прожил слишком короткую жизнь, чтобы успеть разочароваться в своей судьбе. Тишину нарушали только тихие невольные спазмы в горле Триллиан. -- Я думаю, хоронить его не стоит? -- пробормотал Артур и тут же пожалел о поданной идее. -- Вперед! -- скомандовал Зафод и начал спускаться в кратер. -- Что, туда? -- переспросила Триллиан с глубоким отвращением. -- Именно! -- подтвердил Зафод. -- Вперед! Я вам кое-что покажу. -- Да мы уж видим, -- сказала Триллиан. -- Да не это! -- сказал Зафод. -- Кое-что другое. Вперед! Никто не тронулся с места. -- Идемте! -- позвал Зафод. -- Я нашел вход! -- Во что? -- ужаснулся Артур. -- Вовнутрь планеты! Подземный коридор. Падение кита вскрыло его, и нам надо туда. Туда, где не ступала нога человека последние пять миллионов лет, в глубины времени!.. Марвин снова начал иронически бурчать себе под нос. Форд стукнул его, и тот умолк. С содроганием члены экипажа последовали за Зафодом вниз по склону воронки, изо всех сил стараясь не смотреть на ее несчастного создателя. -- Жизнь! -- сказал Марвин скорбно. -- Ты можешь презирать ее, ты можешь ее игнорировать; но любить ее невозможно. В том месте, куда упал кит, земля обвалилась, обнажив сеть коридоров и переходов, по большей части заваленных щебнем и внутренностями. Зафод начал было расчищать проход внутрь, но Марвин справился с этим гораздо быстрее. Спертый воздух вырвался из темных глубин, а когда Зафод зажег факел, пыльный мрак рассеялся ненамного. -- По легенде, -- сказал Зафод, -- магратеяне большую часть своей жизни проводили под землей. -- Почему? -- спросил Артур. -- Из-за перенаселения или загрязнения среды? -- Нет, не думаю, -- ответил Зафод. -- Мне кажется, им просто не нравилось наверху. -- Ты уверен, что знаешь, что делаешь? -- спросила Триллиан, с тревогой вглядываясь в темноту. -- Один раз на нас уже напали. -- Дорогая, я тебе клянусь, что живое население этой планеты равняется нулю плюс четверо нас. Так что -- не надо. Полезли. Эй, землянин! -- Артур, -- напомнил Артур. -- Ну, да. Ты не мог бы типа взять себе этого робота и посторожить выход из подземелья? Договорились? -- Посторожить? -- переспросил Артур. -- От кого? Ты же сказал, что здесь никого нет. -- Ну, знаешь, так, на всякий случай, -- сказал Зафод. -- Для спокойствия. -- Чьего спокойствия, моего или вашего? -- Молодец, соображаешь! Ну, мы пошли. Зафод вошел в коридор, Триллиан и Форд последовали за ним. -- Желаю вам отвратительно провести время, -- проворчал Артур. -- Не беспокойся, -- заверил его Марвин, -- так оно и будет. Через пару секунд троица исчезла из виду. Артур сердито потоптался немного, но тут же решил, что могила кита -- не самое подходящее место, чтобы топтаться в нем. Марвин горестно взирал на него некоторое время, а потом выключился. x x x Зафод бодро шел по коридору -- страшно нервничая, но стараясь скрывать нервозность за целеустремленностью. Он помахал туда-сюда факелом. Стены были облицованы темным кафелем и на ощупь оказались холодными. Воздух был спертый и затхлый. -- Ну, что я вам говорил! -- сказал Зафод. -- Необитаемая планета. Магратея! -- И Зафод решительно зашагал по грязи и мусору, покрывавшему кафельный пол. Триллиан коридор неотвязно напоминал лондонскую подземку, только чуть более ухоженную. На равных расстояниях в кафель стены были вделаны большие мозаичные панно -- незатейливые диагональные узоры ярких цветов. Триллиан остановилась и долго разглядывала один из них, но не смогла понять ничего. Она подозвала Зафода. -- Слушай, как ты думаешь, что это? Это какие-то символы? -- Лично я думаю, что это какие-то странные символы, -- ответил Зафод, едва повернув голову. Триллиан пожала плечами и поспешила за ним. Время от времени попадались двери, ведущие то налево, то направо, в небольшие комнаты, забитые, как обнаружил Форд, древним компьютерным оборудованием. Форд затащил Зафода в одну из комнат поглядеть. Триллиан вошла за ними следом. -- Слушай, -- сказал Форд. -- Ты говоришь, что это Магратея... -- Ну, да, -- сказал Зафод. -- Да мы же сами слышали голос! -- Хорошо, допустим, я согласен, что это Магратея -- допустим. Но ты до сих пор ни словечка не сказал о том, как, галактион тебя возьми, ты ее нашел? Уж наверно не высмотрел в звездном атласе? -- Размышления. Правительственные архивы. Частное расследование. Несколько догадок. Легко. -- А потом ты угнал "Золотое сердце", чтобы попасть сюда и поискать, так? -- Ну, я угнал его, чтобы поискать много чего... -- Много чего? -- удивился Форд. -- Как например? -- Я не знаю. -- Как это? -- Ну, так. Я не знаю, что я ищу. -- Почему? -- Потому что... потому что... Я так думаю, потому, что если бы я это знал, я бы не смог его искать. -- Слушай, у тебя с головой все в порядке? -- Может быть, и нет, -- сказал Зафод спокойно. -- Полностью не исключено. Все, что я про себя знаю, так это то, что мои мозги могут работать в таком состоянии, как сейчас. А состояние их сейчас не очень хорошее. Долгое время никто не произносил ни слова. Форд смотрел на Зафода внезапно озабоченным взглядом. -- Слушай, старик, если тебе нужно... -- начал было Форд. -- Да не, погоди. Я тебе кое-что расскажу, -- сказал Зафод. -- Я вообще легок на подъем. Мне приходит в голову что-нибудь, и -- а что? почему нет? -- и я это делаю. Я захотел стать президентом Галактики, и стал. Запросто. Я решил угнать этот корабль. Я решил найти Магратею -- и так оно и вышло. То есть, конечно, я придумываю, как бы это сделать получше, это да, но все всегда получается само собой. Это как галактикредитка, которая всегда работает, хотя ты ни разу не вложил ни чека. Кроме того, как только я останавливаюсь