Другие страны выставляются В. Суворовым, согласно требованиям патриотической аудитории, сирыми и убогими: "Выясняется, что в Германии плавающих танков нет и никогда не было. [...] А у нас плавающие танки были еще в начале 30-х годов XX века. Мы Германию в этом вопросе почти на столетие обошли. И во Франции плавающих танков не было. И в Британии (прости, Британия, не гневайся на правду) плавающих танков ни перед войной, ни в ходе не создали". Никогда не нужно считать других идиотами. В других странах тоже размышляли над проблемой форсирования рек. И если в результате этих размышлений принимались отличные от нас решения, на это были веские причины. Плавающие танки немцам были совершенно не нужны, так как у них было перпендикулярное решение проблемы, к которому они пришли после длительных опытов и экспериментов. Проблемой форсирования водных преград танками немцы занимались еще до сброса версальских ограничений. В 20-е годы "Гросстрактор" учили плавать. Но начиная с 1936 г. немецкие конструкторы сочли, что строительство специальных дорогих плавающих танков, имеющих ограниченные боевые возможности, нецелесообразно. Была принята другая концепция преодоления водных рубежей танковыми подразделениями. Легкие танки Pz.I и Pz.II имели быстросъемные мореходные понтоны. В приложении к Pz.II понтон выглядел как лодка с вырезом для корпуса танка. Понтон надевался на танк, и гребной винт подключался к ходовой части "двойки". Средние танки Pz.III, про которые Владимир Богданович написал "обыкновенные T-III, и плавали они не лучше паровоза", и штурмовые орудия Stug III оборудовались аппаратурой подводного вождения Z-w, позволяющей преодолевать водные преграды глубиной до 5 м с жесткой трубой-шнорхелем или 15 м с гибкой трубой-шлангом и дополнительным насосом (в 1941 г. имелось оборудованных таким образом 120 танков Pz.III , 40 танков Pz.IV и 40 Stug III), или быстросъемными комплектами wU-le, позволяющими при установке форсировать водные преграды глубиной до 2,5 м (до уровня открытого люка башни, через который производились забор воздуха и эвакуация экипажа в случае появления течи). "Ныряющий танк". На берег выбирается Tauchpanzer III. Танки с оборудованием подводного хода были альтернативой плавающим танкам. Комплекты wwU позволяли буксировать танк Pz.III по дну реки без наличия в нем экипажа. Комплектами wU-le, wwU были оборудованы в 1941 г. до трети всех Pz.III Ausf H и Ausf J. Это если потратить деньги на серьезные книги по немецкой технике таких авторов, как Томас Йенц и Вальтер Шпильбергер, и ознакомиться с действительным состоянием вопроса наличия средств для преодоления водных преград. Чтобы не нести чепухи, как это с упоением делает Владимир Богданович на страницах "Самоубийства": "Но фокус в том, что Гальдер ничего не писал про немецкие плавающие танки. [...] Из диссертации в диссертацию наши академики пишут о немецких плавающих танках, ссылаясь на Гальдера. И уже в правительственной газете доказывают, что у Гитлера их было значительно больше, чем у Сталина, А между тем это были обыкновенные T-III, и плавали они не лучше паровоза". Плавать "тройки", конечно, не могли, но по дну их "ныряющие" (Tauchpanzer) модификации ходили уверенно. Про "ныряющие" танки и писал Гальдер в своем дневнике. Откроем второй том и читаем. Страница 26, запись от 1 июля, цитирую: "1. Может быть подготовлено танков-амфибий: около 100 танков Т-III и 20 танков T-IV". На стр. 35: "д. Танки-амфибии на 1.8.40: 90 танков Т-III с 37-мм пушкой, 10 танков Т-III с 50-мм пушкой, 28 танков T-IV. Главнокомандующий требует 180 танков-амфибий. Максимальная глубина воды, допустимая для амфибий, до сих пор 7 м (необходимо 15 м)". Насчет отсутствия упоминания плавающих танков Владимир Богданович просто солгал, написал про них Ф. Гальдер на с. 104: "52 (плавающих) танка-амфибии". Плавающие -- это Schwimm Panzer II, "двойка" с возможностью установки понтона с винтами. Мало знает В. Суворов, и от этого все беды. "22 июня 1941 года у немцев было четыре типа танков. Запомнить легко: Pz-I, Pz-II, Pz-III, Pz-IV. Оттого, что в наших пишущих машинках не было вражеских букв, мы были вынуждены называть эти танки по-нашему: T-I, T-II, T-III, T-IV. Так проще. Так прижилось. Характеристики этих танков -- в любом учебнике, в любом справочнике, в любом музее. [...] Какой из этих четырех плавающий?" Из этих четырех -- никакой. Поскольку типов танков было не четыре, а гораздо больше, были еще модификации базовых образцов. "Ныряющие" модификации Pz.Kpfw.III/IV назывались U-Panzers или Tauchpanzers, например Tauchpanzer III. Плавающие "двойки" -- Schwimm Panzer II. Огнеметные "двойки" назывались Flammpanzer II Flamingo/ Pz.Kpfw.II(F) (Sd.Kfz.122). Впервые в войне с СССР "ныряющие" танки были применены при форсировании Буга в первый день войны. Об этом написал Гудериан: "В 4 часа 15 мин. началась переправа через Буг передовых частей 17-й и 18-й танковых дивизий. В 4 часа 45 мин. первые танки 18-й танковой дивизии форсировали реку. Во время форсирования были использованы машины, уже испытанные при подготовке плана "Морской лев". Тактико-технические данные этих машин позволяли им преодолевать водные рубежи глубиной до 4 м". (Гудериан Г. Воспоминания солдата. Смоленск: Русич, 1999. С. 210.) По мнению В. Суворова, взрыв мостов мог остановить вермахт. Взорванный мост через реку Великая (район Острова, 1941 г.). Еще один пример быстрого восстановления работоспособности моста. Взорванный мост через реку Ирпень восстановлен саперами 13-й танковой дивизии с помощью все того же K-Geraet. Результаты работы понтонно-мостового батальона. Построенный параллельно взорванному советскими войсками наплавной мост через Днепр в Кременчуге (Waffen Arsenal). Переход рек по дну практиковался и далее, например, при форсировании нижнего течения Днепра. Применены немецкие танки с устройствами подводного хождения в реальном июле 1941 г. были именно так, как описывает Владимир Богданович применение плавающих танков: "Лучше не с нашей стороны, а со стороны противника, -- откуда меньше ждут. И в этой ситуации цена легким плавающим танкам круто взвинчивается. Если два, три, пять, десять таких танков ночью переплыли реку в стороне от моста и внезапным рывком с тыла захватили его, то это может решить судьбу целой операции, а то и всей войны". 3-- 10 июля 1941 года взвод "ныряющих" танков 3 Pz.Kpfw.III с 37-мм пушками под командованием лейтенанта Энгельгардта из 3-й танковой дивизии был применен в районе Сборово. Для удержания плацдарма взвод Энгельгардта переправился через Днепр в районе Озерище, глубина реки составляла в этом месте 3,5 м. Ситуация усугублялась болотистым берегом реки. В ходе боев за плацдарм один из танков был поврежден, и при оставлении плацдарма его пришлось взорвать. Как мы видим, даже поддержка плацдарма полновесным средним танком с противоснарядным бронированием не помогла. Но этот пример показывает, что танки с оборудованием подводного хождения могли применяться в боевых условиях по той же модели, которую В. Суворов предлагает для плавающих танков. Не все воюют с автоматами в руках. Немецкие саперы с полупонтоном. (Waffen Arsenal). Немцы предпочитали не делать плавающие танки с заметно просевшими относительно обычных характеристиками, а давать обычным танкам возможность преодолевать реки, сохраняя при этом боевые характеристики линейных танков на суше. И это было осмысленной позицией, а не следствием промахов инженеров или тактиков. Не разрабатывая с середины 30-х годов своих плавающих танков, немцы получили в свое распоряжение опытные образцы чехословацкого плавающего танка F-IV-H. Чехи разрабатывали этот танк с 1937 года, но испытывали его уже немцы в 1939 г. F-IV-H имел массу 6,5 тонны, экипаж три человека, вооружение из одного пулемета. Двигатель мощностью 120 л.с. (в скобках заметим: втрое более мощный, чем на Т-38) сообщал танку скорость 45 км/ч на суше и 9 км/ч на воде. Танк, несмотря на то, что его улучшенный образец F-IV-M развил на воде скорость 11,5 км/ч, немцам не понравился, и оба опытных образца были разобраны. Не вызвали у немцев энтузиазма и доставшиеся им летом 1941 г. трофеи -- советские плавающие танки Т-37А, Т-38 и Т-40. Они были испытаны в Куммерсдорфе, в том числе на воде. Но приказа о массовом использовании захваченных плавающих танков советского производства не последовало. Сумрачный немецкий гений шел своим путем, в конструкцию новых танков, серийных "Тигров" и "Пантер", изначально закладывалась возможность преодоления водных преград по дну. Нет также и данных о стихийном использовании Т-37А и Т-38 немецкими частями на фронте. Есть множество снимков Т-26, БТ, Т-34, KB, KB-2 с немецкими опознавательными знаками, есть один снимок Т-28 с аляповатым крестом на башне. Даже Т-60, используемый немцами в качестве тягача для 7,5 cm leIG-18 или РАК-40. Если предположить, что руководители Третьего рейха умственно отсталые, то что мешало использовать танки рядовым солдатам вермахта? Это никак не запрещалось. Пехотные дивизии вермахта часто самостоятельно использовали трофейные машины. Захватывали, использовали, пока танк был исправен и хватало горючего, потом бросали. Но ни одного снимка плавающего чудо-оружия, используемого в немецких пехотных или танковых частях. Если в отношении Германии В. Суворовым было продемонстрировано простое незнание предмета, то Британии, родине танков, следует гневаться на неправду. Во-первых, Англия -- это еще и родина плавающих танков. В самом конце Первой мировой войны был создан плавающий танк Mk.IX, представлявший собой "ромб" с укрепленными на бортах и лобовой части цистернами, служившими поплавками. Над рубкой Mk.IX закрепили короб с воздуховодными трубами, бортовые двери были герметизированы, движение на воде осуществлялось с помощью перематывания гусениц. Однако испытания танка были проведены в день перемирия, и дальнейшие работы были прекращены. Во-вторых, англичане пробовали повышать плавучесть обычных танков с помощью съемных понтонов. Такие понтоны существовали, например, для "Крусейдера". В-третьих, в Англии были созданы и специализированные плавающие танки. Танкетка Vickers Carden Loyd A4 выпускалась в плавающем варианте для разведки. Машина с корытообразным корпусом, поплавками из бальзы приводилась в движение на воде винтом и вооружалась одним пулеметом Виккерс. Эту амфибию образца 1931 г. можно увидеть в музее в Кубинке. Танкетка была закуплена в Англии вместе с другими образцами военной техники, в частности, обычной, неплавающей танкеткой Carden Loyd Mk.VI. Так что Владимиру Богдановичу можно вернуть совет, который он дал Анфилову с Гареевым, -- посетить музей и посмотреть, какая страна была родиной слонов. История советских плавающих танков началась с закупки в 1931 году английских плавающих танкеток. Сначала по мотивам английской машины был создан плавающий танк Т-33. После изменения подвески с системы Карден-Ллойда на пружины Хорсманна и усиления бронирования в 1933 году появился Т-37. Английский прототип советских плавающих танков. Плавающая танкетка "Карден-Ллойд" Форма корпуса осталась практически идентичной плавающему Карден-Ллойду. Любой посетитель музея в Кубинке может увидеть похожесть экспонирующегося там Т-37А и амфибийной английской танкетки. Так что "первый советский спутник" Т-37 имел незаслуженно забытого В. Суворовым английского прародителя. Амфибийные Карден-Ллойды получили отклик и в других странах. Например, в Польше был создан плавающий танк PZInz.130, испытанный в 1936 году. Танк весом 3,92 т приводился в движение 95-сильным двигателем и вооружался одним пулеметом, который предполагалось заменить на 20-мм пушку. Вход в воду и выход из нее облегчался на польской амфибии тем, что передача вращающего момента на гусеницы не отключалась при отборе мощности на винт. От серийного производства многообещающей машины поляки отказались по финансовым соображениям. Оба опытных образца попали в 1939 г. в СССР и получили высокую оценку наших специалистов. Тем более легкомысленным было бы считать, что США, страна, армия которой проводила масштабные десантные операции, обошлась без плавающих бронированных машин. Началась их история с публикации в журнале "Лайф" в 1937 г. Статья описывала амфибию "Аллигатор", построенную на собственные деньги сыном и внуком полковника Роблинга, автора проекта Бруклинского моста. Публикация заинтересовала руководство корпуса морской пехоты, но первоначально ВМС отнеслись к "Аллигатору" без энтузиазма, и только в октябре 1939 г. Роблингам был заказан военный вариант их амфибии. В начале 1941 г. военный вариант амфибии Роблингов прошел испытания, и в мае 1941 г. было сформировано первое амфибийное подразделение. Машины Роблингов получили официальное наименование LVT (Landing Vehicle Tracked). Впервые "Аллигаторы" были применены в бою в августе 1942 г. на Гуадалканале. Хотелось бы подчеркнуть тот факт, что амфибии Роблингов в отличие от Т-37 и Т-38 изначально предназначались для доставки десанта. Отсюда их весьма внушительные размеры. Позднее амфибии разделились на два типа, на амтраки (в буквальном переводе амфибийные грузовики) и амтанки (амфибийные танки). Последние не несли десант, а получили вооружение в виде башни от легкого танка M3 "Стюарт" с 37-мм пушкой. Впервые амтанки были применены в феврале 1944 г. на атолле Кваджелейн. Эту историю Владимир Богданович описал так: "Под закат войны, в 1944 году, в США появились огромного размера плавающие бронетранспортеры, некоторые из них имели башни легких танков. Это были надежные машины, они имели отменную плавучесть. Но все же это не танки, и танками их никто не называл". Как мы видим, не под занавес войны на Тихом океане, а в ее разгаре, и танками их называли, амтанками, амфибийными танками. Чисто американской разработкой было устройство Т6, представлявшее собой съемные понтоны для M4 Шерман. Фактически американцы шли по немецкому пути, такая идея ранее была использована в Германии для танков Pz.II. Было изготовлено около 500 комплектов Т6, впервые примененных на Окинаве в апреле 1945 г. Еще одна конструкция, устройство Т12, представляла собой два стандартных 15-тонных инженерных понтона, прикрепленных по бортам к Шерману. Это устройство было принято как вариант переделки, осуществимой в полевых условиях. Не прошли американцы и мимо изготовления комплектов, позволяющих танкам форсировать не очень глубокие водные преграды вброд. Для этого на танке устанавливались короба, обеспечивающие забор воздуха для двигателя и выхлоп отработанных газов выше башни. С таким устройством Шерман мог форсировать реки глубиной до 2 метров, когда вода доходила танку до основания башни. Таким образом, можно сделать вывод, что господствующим направлением работ по обеспечению форсирования водных преград танками было создание тех или иных устройств для стандартных танков. Либо это были съемные понтоны, либо это были устройства для преодоления глубоких бродов на пределе высоты корпуса танка, либо устройства подводного хождения. Последние стали общепринятым средством в наши дни. Стремление идти путем доработки серийных танков было легко объяснимо. Когда река оставалась позади, пехоте нужна была боевая единица, не уступающая линейным танкам. Специализированные амфибии США не были легкими разведывательными машинами, подобными Т-38. Это были крупные гусеничные машины для перевозки десанта или огневой поддержки высаживающихся войск. Так или иначе, никакого презрения к форсированию рек танками в других странах не наблюдается. Велась интенсивная работа, но в отличном от советского танкостроения направлении. И считать инженеров других стран дураками не следует, у них были веские основания идти именно этим путем, и они добились на этом поприще впечатляющих результатов. Были и другие альтернативные легкому плавающему танку решения. Точно так же, как форсировали реки на резиновых лодках и понтонах или вели разведку с помощью мотоциклов и джипов, задачи поддержки войск на плацдармах решали небронированными автомобилями-амфибиями. Разведывательной или транспортной машине совсем необязательно иметь лобовую броню "Тигра". Можно из набора качеств амфибии пожертвовать не подвижностью, не плавучестью, а защищенностью. С 1936 г. фирмой Rheinmetall Borsig AG разрабатывалась небронированная плавающая машина на гусеничном шасси, получившая название LWS (Landwasserschlepper, буквально: наземно-водный трактор). Водоизмещающий корпус был разработан фирмой Sachsenberg. Машина получилась весом 18 тонн, оснащалась 300-сильным танковым двигателем Maybach SHL 120TR. Экипаж составлял 3-- 5 человек, машина могла брать на борт до 20 пассажиров. В 1940-- 1941 гг. была построена 21 амфибия LWS. Летом 1941 г. эти машины использовались на Восточном фронте. Принцип применения соответствовал названию, машина перетаскивала на специальном трейлере грузы через реку. Штатно LWS мог перемещать через реки такое внушительное сооружение, как 18-тонный полугусеничный тягач SdKfz 9. Экипаж SdKfz 9 во время путешествия через реку мог найти себе пристанище в кабине "шлеппера". Немецкое "земноводное" -- транспортер-тягач LWS фирмы "Магирус". Хорошо видно, что конструкция шасси машины позаимствована от танка Pz.IV. (Шпильбергер). LWS в действии. Два транспортера перевозят через реку танк Pz.IV. (Шпильбергер) В 1942 году немцы попробовали развить идею LWS в создании машины под названием PzF с использованием ходовой части танка Pz.Kpfw.IV. PzF должен был перевозить на себе танк через реки. Но было построено всего два прототипа. Дальнейшее развитие амфибий пошло по пути дальнейшего упрощения конструкции. Вместо гусеничного предпочли автомобильное шасси. К тому же плавающий автомобиль получался дешевле танка-амфибии и благодаря этому мог выпускаться большими сериями, чем 4000 экземпляров Т-37 и Т-38. Как реализация идеи армейского автомобиля-амфибии в Германии было выпущено 14 276 Schwimmwagen с использованием агрегатов "Фольксваген Жук". Автомашине была придана форма лодки, для движения по воде использовался опускающийся винт. Привод на все четыре колеса и широкие шины обеспечили швиммвагену хорошую проходимость. Машине массой 1362 кг хватало двигателя мощностью 25 л.с. В войска машина начала поступать в 1942 году, Schwimmwagen оснащались разведывательные подразделения дивизий вермахта, саперные части. В США была реализована та же идея, было выпущено 12 785 автомобилей-амфибий Ford GPA. Эти американские "водоплавающие" были построены на базе армейского джипа, силовая установка была идентичной использованной на знаменитом "Виллисе". Кузов машины выглядел как лодка-плоскодонка с нишами для колес. Ford GPA, полученные по ленд-лизу, использовались Красной армией при форсировании Днепра, Одера, озер в Прибалтике. Форсировались с помощью небронированных американских плавающих автомобилей и более серьезные преграды. 22 августа 1944 г. в полосе наступления 3-го Украинского фронта был форсирован Днестровский лиман с использованием батальона колесных амфибий. Это был 252-й батальон амфибий. Основная часть десанта была высажена ночью, а утром, когда начались контратаки против плацдарма, было сделано следующее: "Для оказания поддержки десанту начал переправляться через лиман своим ходом 252-й батальон амфибий, а на паромах, шедших на буксире у катеров, были переброшены две роты 3-го гвардейского мотоциклетного полка и три танка Т-34". (Сборник материалов по изучению опыта войны. Вып. 16. М.: Воениздат, 1945. С. 156.) Помимо автомобилей-амфибий на базе джипа в США были сконструированы и более вместительные машины на шасси стандартного армейского полноприводного грузовика. Это GMC-353, более известный как DUKW. Масса машины с колесной формулой 6X6 составляла 9105 кг, она вмещала 25 человек или 2350 кг груза. На воде в движение DUKW приводил гребной винт в тоннеле на корме. Машина могла действовать в зоне прибоя при высоте волн до 3 м. Дебютом новых амфибий стали операции в Новой Гвинее и Бугенвиле, когда 451-я амфибийная транспортная рота доставила 2500 тонн боеприпасов и продовольствия в Бугенвиль за один день (!!!). Впервые в Европе DUKW были использованы в ходе высадки на Сицилии в 1943 г. Активно участвовали эти транспортные машины и в ходе высадки в Нормандии. Они выполняли исключительно важную роль. Слабобронированная машина с пулеметом по большому счету недорого стоит. А вот более двух тонн боеприпасов, продовольствия, топлива или почти что взвод солдат для сражающихся на плацдарме войск -- это ощутимая поддержка. А Владимир Богданович, как обычно, продемонстрировал свой узкий кругозор и слабое знание матчасти. Причем его, как всегда, еще и понесло (Суворов В. Самоубийство: Зачем Гитлер напал на Советский Союз. М.: ACT, 2000. (Далее по тексту "Самоубийство".): "Тогда перед ними 41 000 рек. По 227 рек на каждый танк, который плавать не умеет. И еще озера. Густота речной сети в Европейской части СССР -- 0,25-- 0,35 км на квадратный километр, т.е. 250-- 350 тысяч километров рек на каждом миллионе квадратных километров территории, Вот бы стратегам прикинуть, сколько миллионов квадратных километров они намерены оттяпать и сколько рек на этих миллионах. И как их форсировать, не имея НИ ОДНОГО ПЛАВАЮЩЕГО ТАНКА? Безумству храбрых поем мы песню. Германская армия была отсталой, к войне катастрофически не готовой. Решение Гитлера напасть на Советский Союз без подготовки выдает храбрость профана. Решение форсировать десятки тысяч рек без плавающих танков -- это не смелость, а самоубийственное безумие". Не знаю, как у других, но у меня сразу возник встречный вопрос: а как форсировала эти любовно подсчитанные реки и озера Красная Армия в 1943-- 1944 году, также не имея плавающих танков? Мне-то ответ известен: использовались традиционные лодки, понтоны, ленд-лизовские Ford-GPA и GMC-353 DUKW, герметизация линейных "тридцатьчетверок". Единственный прецедент использования плавающих танков -- это форсирование Свири в 1944 году. Все остальные реки форсировали без помощи плавающих бронированных машин. Но что думает Владимир Богданович? По его логике к наступлениям 1943-- 1944 гг. Красная Армия так катастрофически не готова, как и вермахт в 1941 г. И все операции Советской армии 1943-- 1945 гг. -- это самоубийственное безумие. Не на плавающих танках свет клином сошелся. Важнее после форсирования реки переправить тяжелую технику, танки и артиллерийские орудия для развития наступления. Водные преграды преодолевались вермахтом в 1941-- 1942 гг. и Красной Армией в 1944-- 1945 гг. инженерными средствами, понтонами и сборными мостами. У немцев в 1941 г. не было 4000 плавающих танкеток, но были понтонные парки, сборные металлические мосты. И на фотографиях лета 1941 г. можно увидеть взорванный мост у Кременчуга и рядок лодок с настилом у основания опор. Немецкий понтонный парк "Б" в действии. Или взорванный пролет моста у Кривого Рога, который перекрыт ажурной металлической конструкцией с неудобоваримым названием K-Gerat. Или сооруженный 49-м саперным батальоном металлический мост через Березину, по которому едет танк T-III. Инженерные средства не пользуются популярностью в музеях. Гораздо большее внимание привлекают пушки, танки. Но именно угловатые алюминиевые лодки, причудливые фермы с растяжками были теми средствами, которыми вермахт преодолевал многочисленные реки по дороге к Москве, Ленинграду и Киеву. Точно такие же средства прокладывали Красной Армии путь к Берлину. В вышеупомянутой операции по форсированию Днестровского лимана основную часть людей и техники перебросили инженерными средствами: "К 23 ч. 15 м. 21 августа на плавучие средства первой группы в Калаглее было погружено: 2318 человек, 29 минометов 82- и 120-мм, 18 орудий 45- и 76-мм, 3 танка Т-34, 12 автомашин, 18 мотоциклов. На вторую группу высадочных средств в Роксолянах погрузка техники и посадка войск были закончены к 1 ч. 10 м. 22 августа. На борт было принято: 1216 человек, 12 минометов 82-мм, 20 орудий 45- и 76-мм, 64 лошади". (Сборник материалов по изучению опыта войны. Вып. No 16. М.: Воениздат, 1945. С. 152.) Плавучими средствами были лодки, понтоны на буксире у катеров. Я написал эту главу не для того, чтобы выставить инженеров и конструкторов СССР глупцами, а РККА -- армией, вооруженной барахлом. Я лишь категорически против того, чтобы выставлять идиотами армию, с которой мы воевали долгих 1418 дней большой войны. В 1941 г. у немцев были серьезные наработки в области форсирования танками водных преград. Поэтому изображать их беспомощными ввиду отсутствия легких плавающих танков совершенно бессмысленно. Они форсировали множество рек на пути к Москве и Ленинграду. Напротив, Т-37, Т-38 представляли на 22 июня 1941 г. весьма сомнительную ценность как в наступательных, так и в оборонительных операциях. Фактически машины Астрова стали лишь полигоном, на котором была отработана конструкция легких танков на базе автомобильных агрегатов, наследники которых защищали осенью -- зимой 1941 г. подступы к столице, а затем воевали на разных фронтах долгие четыре года войны. Глава 12. Гаубицы агрессии и разбоя В своих первых книгах Владимир Богданович обогатил военную науку теорией "оборонительного" и "наступательного" вооружения. Простой пример. Процитирую "Ледокол": "Пушки малого и среднего калибра стреляют настильно и потому хороши в обороне: настильным огнем мы заставляем наступающего противника остановиться, лечь, врыться в землю. А вот когда мы поменяемся ролями -- мы наступаем, а противник в траншеях обороняется -- пушки нам мало помогут: траектории настильные, снаряды летят над траншеями противника, вреда ему не причиняя, и тогда наступающему нужны гаубицы. Гаубица отличается от пушки крутой навесной траекторией. Гаубица хороша для выкуривания из окопов и траншей обороняющихся войск противника. Если готовимся к наступательной войне, производим гаубицы, к оборонительной -- пушки". В реальности гаубица в оборонительной войне не менее эффективное оружие, чем пушка. Не будем теоретизировать, а приведем реальный пример из книги "Артиллерийская разведка советской армии в ВОВ". 10 февраля 1945 г. в районе 6 км к западу от Кюстрин на р. Одер нашей батарее звуковой разведки удалось засечь двухорудийную 105-мм батарею. По координатам батарея оказалась расположенной непосредственно у самого берега р. Штром. Ввиду того, что при последующих засечках огневая позиция этой батареи получалась среди реки, а другими средствами цель не была подтверждена, штаб артиллерийской бригады, не доверяя данным звуковой разведки, не включил эту цель в план для подавления. В первых числах марта 1945 г. во время наступления нашей пехоты эта батарея противника встретила нашу пехоту сильным огнем и нанесла ей значительные потери. Обходом с тыла нашей пехоте, однако, удалось захватить огневую позицию этой батареи, частично уничтожить и частично взять в плен ее орудийный расчет. При обследовании огневой позиции оказалось, что батарея была расположена вплотную к берегу, у самого уреза воды р. Штром, и искусно замаскирована в прибрежных кустах и зарослях. В районе огневой позиции не было ни одной воронки от разрыва нашего снаряда. Гаубичный снаряд, выпущенный с закрытой, невидимой для противника позиции и с взрывателем, установленным на осколочное действие, представляет собой страшную разрушительную силу. Взрыватель срабатывает сразу после удара о землю, и снаряд весом в 15-- 20 килограммов разрывается, засыпая все вокруг осколками, которые косят наступающую пехоту. Гаубица благодаря навесной траектории также может поражать скапливающихся в процессе наступления в складках местности пехотинцев противника. Гаубица, кроме того, позволяет бороться с артиллерией наступающего. Артиллерия наступающего своим огнем разрушает пулеметные гнезда, проволочные заграждения, окопы обороняющегося. Если это делают гаубицы, то дуэль с ними может выиграть только гаубица. Только гаубица может достать батарею противника в лощине, на обратном склоне высоты, выловив ее по звуку выстрела и обрушив на нее шквал своих снарядов. Поэтому все армии использовали гаубицы в обороне. Гаубицы были на вооружении таких "образцово-показательных" оборонительных армий, как финская. Например, в составе KTR 6 (Kentte Tykiste Rykmentti -- 6-й полк полевой артиллерии) финской армии имелись на 30 ноября 1939 г. 24 76,2-мм пушки K02, русские "трехдюймовки", и 12 122-мм гаубиц Н/09, бывшие русские гаубицы образца 1909 г. Всего русских гаубиц 1909 и 1910 гг. было в финской армии 70 штук. Были и более серьезные артиллерийские гаубичные формирования, например Rask. Psto. 2 (Raskas Patteristo 2, тяжелый батальон) в составе 10 150-мм гаубиц Н/14, гаубицы японского (!!!) производства, сделанные по лицензии Круппа, попавшие к финнам из России в ходе событий 1918-- 1920 гг. Состояли на вооружении финской армии и обычные 152-мм гаубицы Шнейдера производства Путиловского завода образца 1910 г. Скажу больше, состав вооружения армий стран -- участниц Второй мировой войны был более-менее одинаковым. Гаубицы различного калибра составляли костяк артиллерийского вооружения большинства стран мира. Более того, по суворовской логике армия СССР была в этом плане даже более "оборонительной", поскольку вместо традиционных для немцев и англичан с американцами легких гаубиц советские стрелковые дивизии вооружались 76,2-мм пушками. Скажем, по штату No 04/100 от 10.06.1940 г. в советской стрелковой дивизии должно было быть 34 76,2-мм пушки, 32 122-мм гаубицы, 12 152-мм гаубиц. В немецкой пехотной дивизии по штату было 36 105-мм гаубиц, 12 150-мм гаубиц и 6 150-мм пехотных орудий (стрелявших в основном навесным огнем). 76,2-мм дивизионные пушки Ф-22, УСВ, "трехдюймовки" сослужили, кстати, хорошую службу в борьбе с немецкими танками в 1941-м. В отличие от японцев, вооруживших свою пехоту 70-мм батальонными гаубицами Тип 92, советская батальонная артиллерия состояла из 45-мм пушек. Финская пехотная дивизия имела на вооружении 18 37-мм противотанковых пушек Бофорса, к началу Зимней войны существовавших во многих частях только на бумаге, советская стрелковая дивизия вооружалась 48 45-мм противотанковыми пушками. Эти факты сами по себе не являются доказательствами агрессивности или миролюбия. Стрелковая (пехотная) дивизия и ее вооружение являются универсальным средством, которое может быть использовано как в наступательной, так и в оборонительной операции. Но дивизионную артиллерию Владимир Богданович тоже попробовал использовать в качестве признака будущей агрессии. Цитирую: "Так, например, было полностью прекращено производство противотанковых пушек и 76-мм полковых и дивизионных пушек, которые можно было использовать в качестве противотанковых". Что же, прекращение производства 76-мм пушек действительно имело место быть. Но объяснялось оно вполне заурядными причинами. Одни модели снимались с производства, вместо них ставились другие. В фундаментальном труде одного из ведущих специалистов по отечественной артиллерии Александра Борисовича Широкорада "Энциклопедия отечественной артиллерии" приводятся следующие данные. В 1936 году было изготовлено 10 пушек Ф-22, в 1937 г. -- 417, в 1938 году -- 1002, в 1939 году -- 1503. Далее производство пушек прекращается. В производство запускается другое 76-мм орудие, Ф-22УСВ. Причем выпуск УСВ начинается уже в 1939 году, было выпущено 140 орудий. В 1940 году промышленностью было сдано 1010 пушек, в 1941 году до начала боевых действий выпустили 1066 орудий. К началу войны производство 76-мм дивизионных орудий было прекращено, так как ожидался переход на дивизионные пушки большего калибра. Разработка новой артсистемы началась в 1938 году. Калибр нового орудия был выбран просто грандиозным -- 107 мм, и объяснялось это не в последнюю очередь возможностями борьбы с перспективными тяжелыми танками. И расчет был оправдан, бронебойный снаряд М-60 уверенно пробивал броню "Тигра" с километра. В 1940 году пушка, получившая название М-60, прошла испытания и была запущена в серию на заводе No 352 в Новочеркасске. В 1940 году была выпущена пробная партия из 24 пушек, в 1941-м еще 103 пушки. На этом история М-60 закончилась, в 1941-- 1942 гг. потребности дивизионной артиллерии в таком массивном орудии (вес 4 тонны) не было, а Новочеркасск был занят немцами. Был и еще один фактор. По мобилизационному плану 1941 года (так называемому МП-41) для дивизионной артиллерии требовалось 4282 76-мм дивизионных пушки, а имелось на 1 января 1941-го вместе с 76,2-мм орудиями образца 1902, 1902/30 г. аж 8311 штук. Такой внушительный запас открывал обширное поле для экспериментов с новыми дивизионными орудиями. Такая же ситуация была с 45-мм противотанковыми пушками. Была и еще одна причина свертывания производства "сорокапятки": по МП-41 армии в случае войны требовалось 14 736 45-мм противотанковых пушек, а имелось на 1 января 1941 года 14 148 37-мм и 45-мм противотанковых орудий. Ради 4% нехватки продолжать производство не удовлетворяющей военных пушки не стали, заложив в планы только производство для восполнения потерь с началом войны. Но отказа от производства противотанковых и дивизионных пушек, о котором говорит В. Суворов, не наблюдается. Наблюдается смена поколений данного типа орудий. То же самое и с другими типами орудий. Владимир Богданович, как обычно, попадает пальцем в небо: "Но в этот момент Советский Союз прекратил производство противотанковых и зенитных пушек". Речь наш маститый публицист ведет о 1939 годе. Хотя именно в 1939 году на вооружение принимается 85-мм зенитная пушка 52-К. Сменила эта зенитка 76-мм зенитную пушку образца 1938 года, ведущую свою генеалогию от 76,2-мм пушки 3-К немецкой разработки, плода военно-технического сотрудничества Веймарской республики и СССР. Это я к вопросу о том, кто чей меч ковал. К началу войны в РККА было 2630 85-мм зенитных пушек 52-К при плановом числе по МП-41 2286 штук. Более того, в 1939 году произошла настоящая революция в оснащении РККА зенитными пушками. На вооружение были приняты зенитные автоматы, 25-мм 72-К образца 1940 г. и 37-мм 61-К образца 1939 г., с которыми возились с начала 30-х, когда закупили у немцев 20-мм и 37-мм зенитки. Косвенным образом это повлияло и на Ф-22, которая первоначально была создана как орудие с тройной универсальностью, способное стрелять по пехоте, танкам и самолетам. Зенитка из дивизионной пушки была плохая, и основным зенитным средством пехоты были так называемые "комплексные" пулеметы, проще говоря, счетверенные 7,62-мм "максимы" на грузовиках "ГАЗ-АА". Принятие на вооружение зенитных автоматических пушек было настоящей революцией, существенно повысившей возможности войск в борьбе с самолетами противника. Так что никакого замирания производства "оборонительных" зенитных, противотанковых и дивизионных пушек не наблюдается. В области зенитных орудий наблюдается даже не смена поколений образцов, а качественно новый виток развития. Я совершенно не понимаю логику В. Суворова в вопросе о зенитках. Общепризнанный агрессор, немецкая армия с начала 30-х имела на вооружении 20-мм и 37-мм зенитные автоматы. Вермахт был одной из самых насыщенных зенитными средствами армий. Но дело даже не в этом. Порочна сама суворовская концепция наступательного и оборонительного вооружения. Само по себе артиллерийское орудие, как и нож, пистолет, винтовка, может быть использовано как в нападении, так и в обороне. Например, противотанковая пушка. Казалось бы, 100-процентное оборонительное оружие. Однако немцы летом 1941-го применяли тактический прием "еж", когда к танку прицеплялось противотанковое орудие и сопровождала танк с орудием группа пехотинцев. В боевой обстановке противотанковое орудие становилось средством поддержки танковой атаки и отбития контратак противника. 88-мм зенитное орудие Флак 36 в германской армии с успехом использовалось в захватнических войнах как средство защиты от контратак танков. Оружия, которое может быть однозначно названо наступательным или оборонительным, не существует. С пушками и гаубицами разобрались выше. Приведу еще один пример -- огнемет. Казалось бы, 100-процентное наступательное оружие для выжигания ДЗОТов и ДОТов противника, широко использовались в этом качестве Красной Армией в финскую войну. Но огнемет может быть и эффективным противотанковым средством, неоднократно применявшимся в этой роли как нашими, так и немцами, поджигая танки аналогично бутылкам с зажигательной смесью. Читатели наверняка скажут: "А мины?!". Мины тоже могут быть эффективно использованы в наступлении. Например, в советских танковых армиях, бронированном кулаке, перемоловшем военную машину вермахта, были специальные отряды на грузовиках, осуществлявшие минирование на флангах наступления для защиты от контрударов во фланг. Например, в ходе наступления 3-й танковой армии летом 1944 года инженерные части армии "установили 21 минное поле с 475 минами, заминировали 64 моста и 10 бродов, взорвали 42 моста (из них 11 в тылу противника)". (Сборник материалов по изучению опыта войны. Вып. No 16. М.: Воениздат, 1945. С. 101.) В процессе подготовки армии к операции был определен следующий состав "наступательно-оборонительных" отрядов минирования: "бригадный отряд заграждения (ПОЗ) должен состоять из взвода саперов с оснащением из 50 противотанковых мин и 300 кг взрывчатых веществ; в корпусе подвижный отряд заграждения в составе роты саперов с оснащением из 700 противотанковых мин и 500 кг взрывчатых веществ". (Там же. С. 97.) Что характерно, в 1944-- 1945 гг., когда Красная Армия вела масштабные наступательные операции, производство противотанковых мин уменьшилось незначительно, а противопехотных даже выросло. (Таблица 5). Таблица 5
Год Противотанковые мины, тыс. штук Противопехотные мины, тыс. штук
1942 6 564,5 8 243,4
1943 7 452 11 929,4
1944 6 446 12 126,4
То же самое можно сказать о фортификационных сооружениях. Они могут быть как средством защиты, так и средством обеспечения наступления. Например, перед Первой мировой войной в Восточной Пруссии немцы создали оборонительные сооружения. Сооружения эти были частью наступательного плана Шлиффена. Укрепления должны были высвободить силы для удара во Франции, уменьшить количество войск, предназначенных для сдерживания русского наступления в Восточной Пруссии. Если мы хотим наступать, то на вспомогательных направлениях сооружаются укрепления, войск в них можно посадить меньше, чем в укрепления по