кнуть рот тем, кто может поколебать возрожденное единство, а уж затем, возможно, удастся отыскать путь, мы про-сто обязаны отыскать путь раз и навсегда положить конец кровопролитной войне. Но мне кажется... нет, я знаю, что сказанное не должно покинуть стены этой комнаты. Да, о военном союзе ради отпора захватчи-кам следует трубить во весь голос. Это война патрио-тическая и благородная, и никто не станет оспаривать нашего постановления. Что же до остальных реше-ний, каковые мы на данный момент должны назвать поисками пути к будущему миру, то о них не следует упоминать ни полусловом. -- В этом я с вами целиком и полностью согласен. Общее дело объединит нас и обрадует тех, кому пред-стоит идти в бой. А о том, что мы ломаем голову о путях достижения иных целей, надо молчать, или мы поставим наши народы под удар. Они обменялись рукопожатием, чувствуя душев-ный подъем, проникнувшись обоюдной увереннос-тью, что существует возможность, пусть покамест и крохотная, что когда-нибудь в будущем новый союз будет воздвигнут на руинах старого. Подойдя к стенному буфету, где стоял графин с холодной водой, Линкольн наполнил два стакана. Сделал большой глоток из своего стакана и вдруг по-спешно поставил его. -- Я знаю, кто может помочь нам в общем деле -- англичанин, натурфилософ по имени Джон Стюарт Милл. Думаю, он послан нам сострадательным про-видением в час нужды. Это человек, пользующийся широким международным признанием и написавший книгу о том, что называет политической экономией. Сей великий мыслитель может оказаться тем самым проводником, кто поведет нас по тропе к нашей обо-юдной цели. -- Английский изменник? -- Вообще-то нет, он просто лояльный представи-тель человечества. Он выступает за нашу свободу, как его соотечественник Томас Пейн выступал за на-шу свободу во время революции. Он остановился вместе с дочерью в Вашингтоне. Он твердо верит, что американская система достойна всяческого восхище-ния и подражания. Он начал разговор о недавней войне и о том, как положить ей конец. Он не шарла-тан, а джентльмен, наделенный живой энергией и яр-ким умом. Надеюсь, он сумеет нам помочь. -- Разделяю ваши упования, если сказанное вами -- истина. -- Мы должны при первой же возможности тща-тельнейшим образом изучить его рекомендации... Тут раздался деликатный стук в дверь. -- Нас должны были побеспокоить только по при-бытии генералов, -- сообщил Линкольн, осушил ста-кан и направился открывать дверь. -- Они здесь, -- доложил Николай. -- Уже видим. И пусть откроют иллюминаторы, пока мы тут не сварились в собственном соку. Хрупкий Уильям Тикамси Шерман, одетый в по-мятый, испачканный в боях мундир, разительно кон-трастировал с элегантным, подтянутым главнокоман-дующим армией Конфедерации. Как только офицеры вошли в салон, Джефферсон Дэвис вскочил с кресла, стремительно подошел к генералу северян и схватил его за руку. Дэвис не вымолвил ни слова, но сила обуревавших его чувств была очевидна. Линкольн высказался от имени обоих. -- Разделяю чувства мистера Дэвиса, генерал Шерман. Все мы их разделяем. И благодарим вас за все. -- Я лишь выполнял долг, -- негромко отозвался Шерман -- Перед своей страной и всеми ее гражда-нами. А теперь, простите, о Гранте ничего не слышно? -- Пока новостей не было, не считая того, что он ведет бой под Саратогой. Он сказал, что не отступит ни на шаг. -- Так оно и будет, -- кивнул Шерман. --Посла-ны ли свежие войска ему в помощь? -- Я отослал все, какие были под рукой. Как только разработаем новые оперативные планы, будет выслано дополнительное подкрепление, -- Линкольн обернулся к Дэвису, и тот кивнул. -- Мы с мистером Линкольном сошлись на том, что перемирие следует продлить, дабы позволить обеим нашим армиям объединиться в битве против британских захватчиков. -- Позвольте внести предложение? --подал голос генерал Ли. -- Конечно, -- подтвердил Джефферсон Дэвис. Ли сложил ладони на эфесе шпаги и проговорил, медленно, тщательно подбирая слова, прекрасно осознавая огромную их важность: -- Для успеха операции командование должно быть единым. Добиться этого будет нелегко. Я уве-рен, что мои люди крайне неохотно станут служить под командованием генерала Гранта, убивавшего их тысячами. И также уверен, что, если войска северян попросить служить под началом кого-то из генералов Юга, произойдет то же самое. Итак, очевидно, что различные полки и дивизии должны остаться под на-чалом своих нынешних командиров. Я с удовольст-вием останусь во главе войск Юга, как сейчас. Но главнокомандующего должны уважать солдаты обе-их армий, чтобы следовать его приказам без малей-ших колебаний. Я побеседовал об этом с генералом Борегаром, и мы пришли к полнейшему взаимопони-манию. По мнению офицеров Конфедерации, коман-дование может принять только один-единственный офицер. -- Согласен, -- подхватил Джефферсон Дэвис. -- Главнокомандующим должен быть генерал Шерман. -- Польщен подобной честью, -- поднял руку Шерман, -- и благодарю вас. Однако генерал Ли стоит по чину несравненно выше меня... -- Чин определяется умением побеждать, -- воз-разил Ли. -- В сражении под Шайло вы удержали позиции и, насколько я понимаю, получили повыше-ние. Теперь ради помощи нам вы рискнули жизнью, карьерой, всем на свете. Не думаю, что войска севе-рян примут в качестве высшего командира южанина. Но вас они примут, как и мы. -- Вы абсолютно правы, генерал Ли, -- поддер-жал Линкольн. -- После смерти генерала Халлека ге-нерал Грант встал во главе войск, ныне противостоя-щих англичанам. Как вы, вероятно, слышали, генерал Макклеллан в больнице с горячкой. Я осво-бодил его от поста во главе армий и принял командо-вание на себя. Теперь же с огромным удовольствием уступаю эту обязанность генералу Шерману. И даже более того, поскольку он будет стоять во главе двух армий, его ранг должен отражать этот факт. Я бы ре-комендовал, чтобы, кроме главнокомандующего, он именовался также верховным командующим Объеди-ненных войск. -- Поддерживаю, сэр, -- одобрил Дэвис. -- Уместное и заслуженное звание. Обернувшись к офицеру Севера, генерал Ли отдал честь. -- Я в вашем распоряжении, генерал Шерман. Шерман ответил на его салют: -- Я принимаю этот пост во имя наших сплочен-ных армий и во имя дела, за которое они бьются. Итак, давайте наметим план, как нам перехватить инициативу у захватчиков. Разбить их и вышвыр-нуть из нашей страны. Если они хотят войны, то хлебнут ее с лихвой. СНАЙПЕРЫ! -- Западный фланг, генерал, они прорвались че-рез стену! Мундир генерала Гранта испачкался и изорвался, лицо почернело от копоти. Он покачивался в седле от усталости, только-только вернувшись с другого участка, где отражал атаку британцев. Ему пришлось обеими руками опереться о луку кавалерийского седла, чтобы выпрямиться. -- Пусть каждый второй из этой цепи следует за мной, -- приказал он. -- Пошли, парни! Сегодня они мрут один за другим и долго не продержатся. Выхватив саблю, он поехал первым; изможден-ная лошадь, истерзанная жарой и дымом, с трудом ковыляла по неровной почве. Вот они, солдаты в тем-но-зеленых мундирах с черными пуговицами, бро-шенный в атаку свежий полк. Взмахнув саблей, гене-рал Грант испустил крик ободрения и возглавил контратаку. Увернувшись от штыка, он отбил его в сторону шпорой, подался вперед и наотмашь рубанул напада-ющего по лицу. Споткнувшийся конь рухнул, и Грант выбрался из-под него. Завязалась рукопашная, ис-ход боя колебался на грани. Не приведи генерал под-крепление, батарея и редуты пали бы, оставив дыру в рубеже, оборонять который стоит такого труда. Когда последний из солдат в зеленой форме сло-жил голову, а его труп бесцеремонно сбросили со стены, американские войска все еще держались на прежних позициях. Потрепанные, изнуренные, неве-роятно грязные, насчитывающие больше убитых, чем живых, и все-таки держались. И так весь день. Враг, не менее измученный, чем они, раз за разом бросался на штурм вверх по скло-ну, будто машина войны, медленно перемалывающая людей. И отбить его удавалась только ценой величай-ших усилий. Грант сказал, что рубеж выстоит -- и выстоял. Но страшной ценой. Раненые, получив первую помощь, возвращались на позиции. Бились штыками лежа, если от изне-можения не могли стоять. То был день героизма. Ги-бельный день. Только когда начали сгущаться сумер-ки, обороняющиеся поняли, что этот адский день остался позади. И что они остались в живых -- не-многие, очень немногие, но все-таки их еще доволь-но, чтобы дать бой. В сумерках перестрелки прекратились. Сгущаю-щаяся тьма скрыла от взора поле боя, и без того за-стланное тяжелыми облаками дыма. Британцы от-хлынули после последней, отчаянной атаки, оставив на склоне груды трупов в красных мундирах. Но ос-тавшиеся в живых американцы пока не могли отдо-хнуть. Отложив мушкеты, они взялись за лопаты, чтобы восстановить земляные укрепления, в которых английские ядра оставили громадные прорехи. Вка-тили и установили на места тяжелые валуны. Лишь далеко за полночь Грант удовлетворился результата-ми земляных работ. Солдаты уснули, где повали-лись, прижимая к себе оружие, спеша хоть немного отдохнуть до рассвета, когда англичане снова пойдут на приступ. Но генерал Грант не отдыхал, не мог отдыхать. В сопровождении спотыкающегося адъютанта про-шел он укрепления из конца в конец, проверяя, гото-вы ли боеприпасы для нескольких уцелевших пушек, доставлены ли из тыла вода и провизия. Заглянул в морг полевого госпиталя, рядом с которым высились груды ампутированных конечностей. Лишь покончив со всеми делами, позволил он себе рухнуть на стул перед палаткой. Взяв чашку кофе, отхлебнул глоток. -- День выдался очень долгий, -- промолвил, и капитан Крейг лишь покачал головой над таким пре-уменьшением. -- Не просто долгий, генерал, жуткий. Эти бри-танцы умеют штурмовать. -- А наши ребята умеют сражаться, Боб, не забы-вай об этом. Сражаться и умирать. Наши потери слишком велики. Еще такой же штурм, как последний, и они прорвутся. -- Значит, утром?.. Не ответив на вопрос, Грант допил кофе и вски-нул голову, заслышав гудок паровоза вдали. -- Путь все еще свободен? -- Был свободен пару часов назад. Я отправил дрезину, чтобы проверили. Но телеграф все еще не работает. То ли бритты не заслали кавалерию к нам в тыл, то ли не представляют тактической ценности железнодорожного сообщения. -- Хорошо бы им и дальше пребывать в неведе-нии! Послышалось шарканье заплетающихся ног, и вы-бежавший к свету костра солдат вяло вскинул уста-лую руку в приветствии. -- Генерал, на запасной путь пришел поезд. Ка-питан сказал, что вы верным делом захотите про-знать про это. -- Верным делом. Войска. -- Так точно, сэр. -- Самое время. Капитан Крейг, ступайте с ним. Найдите командира и приведите ко мне, пока идет высадка. Не в силах уснуть, несмотря на усталость, Грант взял еще чашку кофе, подумал о кувшине с виски, оставленном в палатке, -- и тут же забыл. Дни, когда он топил беды в вине, давно остались позади; теперь он в силах глядеть им в лицо. Заметив на востоке про-блеск зари, он нахмурился, но тут же расслабился, осознав, что просто-напросто восходит луна. До рас-света еще несколько часов. Во тьме послышались шаги, потом шум падения и гортанные проклятия -- один из идущих споткнулся. Затем у костра появился капитан Крейг в сопровож-дении высокого блондина, слегка прихрамывающего и отряхивающего мундир. Среди чумазых воинов в измызганных мундирах новоприбывший казался просто щеголем, сошедшим с обложки модного жур-нала-- стильный зеленый китель, голубые брюки. В руках он нес винтовку замысловатой конструкции, с очень длинным стволом. Увидев Гранта, остановил-ся и отдал честь. -- Подполковник Трепп, генерал! Первый снай-перский полк Соединенных Штатов, -- доложил он с ярко выраженным немецким акцентом. Кашлянув, Грант сплюнул в костер. Ему доводилось слышать об этих Зеленых кителях, но ни один под его началом еще не служил. -- Какие еще полки с вами прибыли? -- Насколько я знаю, больше никакие, генерал. Только мой. Но имеется другой поезд, что идет не-сколько минут позади нас. -- Один полк?! Это и все, что я должен противо-поставить всей британской армии?! Карнавальные солдатики с диковинными ружьями. -- Он устремил взгляд на винтовку в руках офицера. Тот с трудом сдержал негодование. -- Это есть снайперское ружье, заряжаемое с ка-зенной части, генерал. С нарезным стволом, двойным спуском и телескопическим прицелом... -- Все это яйца выеденного не стоит против про-тивника с пушками. Гнев Треппа остыл так же быстро, как и вспых-нул. -- В этом вы ошибаетесь, сэр, -- спокойно произ-нес он. -- Вы смотрите утром, что мы делаем против их пушки. Только показываете мне, где они, и не беспокоитесь. Я профессиональный солдат много лет, сперва в Швейцарии, после здесь. Мои люди тоже профессиональные и не знают промаха. -- Я поставлю их в первые ряды. Поглядим, на что они способны. -- Вы будете очень-очень довольный, генерал, в этом можете быть уверены. Выныривая из тьмы, снайперы пробирались на позиции. Только когда они ушли, ожидавший в сто-ронке солдат подошел к Гранту. Лишь вблизи Грант разглядел по мундиру, что тот офицер пехоты. -- Капитан Лэмсон, -- молодцевато козырнул но-воприбывший. -- Третий полк ЦВ США. Высадка вот-вот начнется; нам пришлось ждать, когда передний поезд уйдет. Я отправился вперед, чтобы доложить вам о нашем прибытии. Грант отсалютовал в ответ. -- Очень рад. Вы и ваши люди как нельзя более кстати, капитан Лэмсон. Как вы сказали, называется ваш полк? -- Сержант Делани, шаг вперед, пожалуйста, -- позвал Лэмсон. В круг света вошел дюжий солдат с нашивками старшего сержанта на рукавах и отдал честь с четкостью и вежливостью, полагающимися по званию. Грант механически ответил на приветствие -- и замер, задержав ладонь у полей шляпы. Сержант оказался негром. -- Второй полк ЦВ США для несения службы прибыл, -- отрапортовал он, демонстрируя отлич-ную выучку. -- Второй полк Цветных войск Соеди-ненных Штатов Америки. Медленно опустив руку, Грант обернулся к бело-му офицеру. -- Не потрудитесь ли объяснить? -- Да, генерал. Полк организован в Нью-Йорке. Все они свободные люди, все добровольцы. Мы про-ходили выучку несколько недель, но получили при-каз следовать сюда, как ближайшие подразделения, имеющиеся в распоряжении. -- А они могут сражаться? -- поинтересовался Грант. -- Они умеют стрелять и прошли обучение. -- Я спрашивал не об этом, капитан. Капитан Лэмсон замялся, чуточку склонив голо-ву, так что отблески костра заиграли на металличес-кой оправе его очков. Сержант Делани нарушил мол-чание первым: -- Мы можем сражаться, генерал. И умереть, если придется. Просто поставьте нас на позиции и дайте встретиться с врагом лицом к лицу. В голосе его прозвучала спокойная уверенность, тронувшая Гранта. Если остальные подобны ему, то его словам можно верить. -- Надеюсь, вы правы. У них будет возможность показать, чего они стоят. Утром мы это наверняка выясним. Можете идти. Грант осознал, что ничуть не кривил душой. Сей-час он бы без сомнении бросил в бой против англичан хоть полк краснокожих индейцев -- да чего там, даже краснорожих чертей. Противник ночью тоже получил подкрепление. Пикеты донесли, что слышали ржание лошадей и лязг цепей. При первых лучах зари Грант, уснувший на стуле, заворочался и пробудился. Сладко зевнув, плеснул в лицо холодной воды, потом взобрался на бруствер и направил полевой бинокль в сторону вра-жеских позиций. На правом фланге виднелась туча пыли: скачущие галопом лошади везли артиллерий-ские орудия. Девятифунтовые, судя по виду. Опустив бинокль, Грант нахмурился. Самые слабые участки фронта он усилил Первым полком ЦВ США. Под-полковник Трепп расположил своих людей через равные интервалы вдоль всего рубежа, и теперь стоял неподалеку, ожидая приказаний. Грант указал на виднеющуюся вдали батарею. -- Вы все еще считаете, что можете что-то проти-вопоставить подобному оружию? Приложив ладонь козырьком ко лбу, чтобы при-глядеться, Трепп кивнул. -- Это не есть проблема, генерал. Невозможно, конечно, без правильной выучки и правильного ору-жия. Для меня, я говорю вам не преувеличивая, это легкая мишень. Я заключаю, это есть двести трид-цать ярдов. -- Распластавшись на земле, он прижал приклад винтовки к плечу и с прищуром посмотрел сквозь телескопический прицел. -- Еще темно, и мы должны быть терпеливы. -- Он раздвинул ноги по-шире, укладываясь поудобнее, затем снова заглянул в прицел. -- О да, теперь света достаточно. Он медленно потянул за длинный крючок, взводя миниатюрный спуск бойка. Тщательно прицелился и легонько нажал на спуск. Винтовка оглушительно грохнула, с силой ударив Треппа в плечо. Грант поднес к глазам бинокль и увидел, что ко-мандир батареи попятился, схватившись за грудь -- и рухнул. -- Снайперы! Стрелять без приказа! -- скомандо-вал подполковник. Вдоль всей длины укреплений неспешно прокати-лась волна выстрелов. Лежа за брустверами, снайпе-ры стреляли, открывали затворы винтовок, чтобы за-ложить в них пули и зашитые в полотно заряды, закрывали казенники и снова стреляли. Британские артиллеристы торопливо отпрягали лошадей и разворачивали орудия, выводя их на по-зиции. И умирали один за другим. Не прошло и трех минут, как все они были убиты. Затем настала оче-редь возничих, пытавшихся скрыться с лошадьми. И, наконец, одна за другой сложили головы спокой-ные артиллерийские лошади. Подобной бойни, вос-хитительнейшей бойни Гранту видеть еще не дово-дилось. Затем рявкнула английская пушка, и над са-мыми головами обороняющихся с воем пронеслось ядро. Грант указал в сторону орудия. -- Конечно, когда они на открытом месте, дело идет легко. А как насчет вот этого? Орудие на закрытой позиции, за редутом. Кроме жерла, ничего не видно. Встав с земли, Трепп принялся выбивать пыль из мундира. -- Больше нам ничего не надо видеть. Вот та пуш-ка, -- приказал он своим подчиненным, -- уберите ее. Грант в бинокль видел, как перезаряженную пуш-ку посредине британских позиций снова выкатили на огневой рубеж. Пули снайперов впивались в мешки вокруг черного жерла, почти скрывшегося за фон-танчиками песка; затем пушка выстрелила. Когда ее перезарядили и выкатили на позиции, пули снова за-барабанили в песок возле жерла. На сей раз пушка при выстреле взорвалась. Грант отчетливо увидел дымящиеся обломки и погибших артиллеристов. -- Я сам разработал эту технику, -- с гордостью сообщил Трепп. -- Мы стреляем крайне точно очень тяжелой пулей. Очень скоро в дуле есть столько пес-ка, что ядро застревает, не успев вылететь. Скоро, когда начнется атака, мы покажем, как разделываем-ся с ней тоже. -- Правду говоря, подполковник Трепп, я жду не дождусь возможности посмотреть, что вы затеете в следующий раз. Видимо, уничтожение батареи сильно подейство-вало на вражеского командира, и он все мешкал с ожидаемой атакой. Затем вдали на левом фланге вдруг обнаружилась оживленная деятельность -- на позиции выводили еще одну батарею. Однако Трепп разместил снайперов небольшими группами вдоль всего рубежа обороны. Не прошло и пяти минут, как вторую батарею постигла та же участь, что и первую. Солнце стояло уже высоко, когда противник от-важился на долгожданный шаг. Позади вражеских позиций на опушку дальней рощицы выехала верхом группа офицеров. До них было добрых пятьсот, а то и шестьсот ярдов. На американских позициях затре-щали выстрелы, и Грант сердито крикнул: -- Прекратить огонь! Поберегите боеприпасы. Они слишком далеко. Трепп переговорил со своими снайперами по-не-мецки, и те весело рассмеялись. Тщательно прице-лившись, подполковник тихонько осведомился: -- Fertig machen?[Готовы? (нем.)]-- Услышав в ответ утверди-тельное бормотание, он взвел длинный курок. -- Feuer [Огонь (нем.)]. -- И все винтовки выстрелили как одна. Словно порыв ветра смел группу всадников, одно-временно сбросив их на землю. Они распростерлись без движения, а испугавшиеся было кони быстро ус-покоились и принялись щипать травку. Один офицер в красном мундире, расшитом золо-той тесьмой, попытался приподняться. Винтовка Треп-па громыхнула, и офицер рухнул среди остальных. -- Я всегда беру командира, -- поведал Трепп, -- потому что я лучший стрелок. Остальные выбирают слева направо, как пожелают, и стреляют разом. Хо-рошо, ja? -- Хорошо, ja, мой друг. А что, все ли снайпе-ры -- швейцарцы? -- Один, может, два. Пруссаки, австрияки, все со Старого света. Охотники там чертовски хорошие. Американцев взяли много, тоже охотников. Но эти ребята лучшие, они есть мои друзья. Теперь смотри-те, когда будет атака. Мы сперва стреляем офицеров и сержантов, потом людей, что несут маленькие фла-ги, потом тех, кто останавливается поднять флаги. Потом стреляем людей, кто останавливается стрелять в нас. Все это прежде чем их мушкеты достаточно близко, чтобы попасть в нас. Весьма забавно, вы уви-дите. Но даже лишившись изрядной части офицеров, британцы все-таки довели атаку до конца, с громо-вым ревом одолев последние ярды пути. Большинст-во солдат с обеих сторон выстрелили в последний раз и схлестнулись в штыковом бою. Грант, не спускав-ший глаз с чернокожих новобранцев, видел, что они держат позиции, сражаясь, как тигры, и даже рину-лись в погоню за красными мундирами, когда атака захлебнулась. Сражаются и умирают, как и говорил их сержант. Быть может, баталия еще не проиграна, подумал Грант. Пароходик "Ривер Квин", казавшийся таким пустым по пути из Вашингтона, на обратной дороге был набит битком, будто возвращался с воскресной прогулки. Джефферсон Дэвис, Роберт Э. Ли и их по-мощники расположились в салоне. В воздухе плавали тучи сигарного дыма и звенели возбужденные голо-са, и не последнюю роль тут сыграл бочонок виски, невесть как оказавшийся в алькове салона. Авраам Линкольн удалился в свою каюту вместе с секретаря-ми и генералом Шерманом, чтобы написать первый из множества предстоящих приказов. Генерала Ли призвали для участия в совещании, и вскоре атмо-сфера стала такой тяжкой, что Линкольн вышел на палубу подышать свежим воздухом. На подходе к га-вани Йорктауна, где ждал генерал Поп со своим шта-бом, судно сбавило ход. Вскоре их синие мундиры смешались с серыми мундирами офицеров штаба Ли. Когда-то эти люди служили вместе и прекрасно знали друг друга. Теперь война осталась позади. Раз-деленные междуусобицей люди вспомнили давнее товарищество. Заметив, что президент стоит в одиночестве, генерал Джон Поп покинул остальных и подошел к нему. -- Превосходнейшие новости, господин прези-дент. Телеграфная связь с Грантом наконец-то вос-становлена. Они выстояли! -- В самом деле, долгожданные вести, Джон. -- Но они выстояли ужасной ценой. Он доносит, что убитых не менее шестнадцати тысяч, раненых еще больше. -Подкрепления поступают -- сначала снай-перский полк, потом Третий Нью-йоркский. На под-ходе еще. Как только перемирие с конфедератами вступило в силу, почти все войска, защищавшие Ва-шингтон, отозваны и направлены на север. Первые эшелоны должны поспеть к Гранту сегодня же под вечер. В пути еще одна дивизия. Мы выводим массу войск к узловым станциям, так что с ними у нас труд-ностей не будет. Поезда -- дело другое. Их просто не хватает для переброски необходимого числа людей. -- Продолжайте в том же духе. Если возникнут трудности с железными дорогами, дайте знать мне. Поглядим, как можно будет надавить на них. Грант должен получить все имеющиеся подкрепления, что-бы продержаться, пока наши объединенные силы не придут ему на смену. -- Генерал Грант послал вам персональный ра-порт о ходе боев. Сделав приписку для войск. Хочет иметь в распоряжении побольше полков наподобие Третьего Нью-Йоркского. -- В самом деле? Тогда поведайте мне, что в нем уж такого особенного? -- Это негры, господин президент. У нас прохо-дят выучку и другие негритянские полки, но этот вступил в бой первым. -- И как они ведут себя под огнем? -- Согласно отзыву Гранта -- образцово. -- Похоже, война против захватчиков меняет мир во многих отношениях, причем весьма необычным образом. Качка усилилась: пароход покинул реку Йорк, направляясь через залив Чеспик на северо-восток, к устью реки Потомак. Место бойкое, неподалеку вид-нелось еще два корабля. А над самым восточным го-ризонтом -- на фоне голубых небес белые паруса и черные мазки дыма еще целого ряда кораблей. Лин-кольн указал в их сторону. -- Полагаю, снята еще одна блокадная флотилия. -- Наши приказы вряд ли уже дошли до них, -- заметил генерал Поп. -- По телеграфу можно было связаться разве что со стоявшими в порту. -- Дал знак адъютанту принести подзорную трубу и поднес ее к глазам. -- Проклятье! Это не американские ко-рабли. Британские флаги, я вижу британские флаги! Это британский флот! -- Куда они направляются? -- спросил Лин-кольн, преисполнившись ужасных предчувствий. -- Пошлите за капитаном. Тут с мостика сбежал старший помощник, козыр-нув Линкольну. -- Капитан шлет поклон, господин президент, но ему надо знать, как быть. Это британские военные корабли. -- Мы поняли, но не знаем, в какую сторону они идут. -- Туда же, куда и мы, к устью реки Потомак. К Вашингтону Все, кроме одного. А один изменил курс и направляется к нам. ПРЕЗИДЕНТЫ В ОПАСНОСТИ Как только в Уайт-холле ознакомились с депеша-ми, доставленными пакетботом из Канады в Саут-гемптон, напряжение не только пошло на убыль, но даже сменилось радостным умиротворением. -- Вот так-так! -- воскликнул лорд Пальмерстон, размахивая листком в воздухе. -- Генерал Чэмпион доносит, что янки оказывают крайне вялое сопротив-ление. Платсберг взят, войска идут вперед, неуклон-но развивая наступление. Чрезвычайно славно! -- Да и подагра отпустила; мир стал куда более солнечным и уютным. -- А вот из Адмиралтейства, -- сообщил лорд Рассел. -- Флот, ведущий атаку на побережье Мек-сиканского залива, должно быть, уже выполнил свою задачу. В ближайшее время ожидаются победные ра-порты. То же относится и к атаке на Вашингтон. Тут военно-морское ведомство продемонстрировало неза-урядную проницательность. Должен признать, у Ад-миралтейства больше воображения и тактических способностей, нежели я подозревал. Время рассчита-но безупречно. Выждали, пока поступят донесения, что войска с обороны столицы сняты. Затем, пока американские солдаты мчатся защищать свои рубе-жи, ударить в самое сердце их родины. Скоро мы прижмем их к ногтю. -- Согласен, -- радостно кивнул Пальмерстон. -- Я знаю, что могу вам открыться, Джон, порой я впа-дал в тревогу. Одно дело говорить о войне -- и со-всем другое сделать первый шаг и развязать бой. Я склонен считать себя миролюбивым человеком. Но при том я англичанин и не стану сносить оскорбле-ния молча. А сия святая держава претерпела оскор-бления -- тяжкие, тяжкие. Опять же, тот факт, что Веллингтон был решительно против вступления в войну. Это тревожило меня. И все же мы не отступи-ли. Но теперь, оглядывая прошлое, я вижу, что вой-на была делом праведным и законным, почти предре-шенным. -- Правду говоря, вынужден согласиться. С не-терпением и высочайшим упованием жду дальней-ших рапортов. -- Как и я, старый друг, как и я. А теперь я дол- жен отправиться в Виндзор, дабы принести эти доб-рые вести королеве. Знаю, что она разделит нашу ра-дость. Предрешено, предрешено. Капитан Ричард Далтон из Первого Кавалерий-ского полка США не виделся с семьей больше года. Не будь он ранен в битве при Боллс-Блаф, вряд ли ему довелось бы свидеться с семьей раньше, чем во-обще война закончится. Осколок шрапнели, застряв-ший в правом плече, причинял немалую боль, только усилившуюся, когда хирург удалил его. Далтон по-прежнему прекрасно держался в седле, но поднять саблю или выстрелить из ружья не мог. Командир решил дать ему отпуск для поправки здоровья, так что, несмотря на почти не утихающую боль, Далтон считал себя счастливчиком. Поездка от столицы на юг была совсем легкой, а прием, встретивший его дома, искупил всю испытанную боль, а заодно и всю грядущую. А нынче солнце пригревало, клев был на славу, и они с семилетним сынишкой вдвоем за пару часов наловили почти полную корзину рыбы. -- Папа, смотри, наши корабли! Вот здоровен-ные! Далтон, клевавший носом на солнцепеке, поднял взгляд ко входу в залив, где Потомак встречается с морем. -- Да уж, Энди, здоровенные. Линейные корабли шли на всех парусах и на всех парах вверх по течению. Белые паруса надуты вет-ром, из труб валит черный дым. Воистину величест-венное зрелище. И тут порыв ветра подхватил флаг на корме третьего судна, развернув на миг, прежде чем снова обвить вокруг флагштока. Два креста один поверх другого. -- Британский флаг! Греби к берегу, Энди, изо всех сил греби. Это не наши корабли. Далтон выпрыгнул на берег, как только днище лодки заскрежетало по песку, и наклонился, чтобы одной рукой привязать ее. -- Беги вперед, Энди. Рыбу я принесу, а ты беги и оседлай Джунипера. Мальчонка стрелой припустил по тропе, ведущей к их дому в Пини-Пойнт. Привязав лодку, Далтон подхватил рыбу и направился следом. Встревожен-ная Марианна ждала его у заднего крыльца. -- Энди прокричал что-то о кораблях и убежал в конюшню . --Я должен поехать в Лексингтон-парк на стан-цию, там есть телеграфная контора. Надо предупре-дить в столице. Мы их видели. Британские боевые корабли, ужасно много, направляются вверх по реке к Вашингтону. Надо предупредить. Мальчик вывел во двор рослого серого коня. Проверив, затянута ли подпруга, Далтон улыбнулся и взъерошил парнишке волосы. Ухватился левой рукой за луку и вскочил в седло. -- Постараюсь вернуться поскорее. Мэри Тодд Линкольн громко смеялась от радос-ти, разливая чай. Двоюродная сестра Лиззи; впервые навестившая Вашингтон, осталась не в восторге от местных дам и очень смешно то расхаживала по ком-нате с важным видом, то шарахалась туда-сюда в во-ображаемой суматохе. -- Ну, скажу я вам, я просто в толк не возьму. Они напрочь лишены манер. Ни в Спрингфилде, ни в Лексингтоне вы не увидите, чтобы дамы ходили по-добным образом -- или разговаривали в подобном тоне. -- Сомневаюсь я, что здесь настоящий южный город, -- вставила миссис Эдварде, сестра Мэри. -- Сомневаюсь, что город знает, что это значит, когда тут кишмя кишат янки и политики. -- Она приняла чашку у Мэри. -- И, конечно, среди них нету Тоддов. Сестры -- родные, двоюродные и троюродные -- согласно закивали. Они всегда крепко держались за родню, и Мэри была очень рада их визиту. Разгово-ры о войне отошли на второй план, уступив место сплетням. -- Я так боюсь за мистера Линкольна и его зага-дочную встречу, о которой никто не хочет нам гово-рить, -- заметила кузина Аманда. -- Аболиционист отправился в самое сердце Юга! -- Не надо верить всему, что читаешь в крово-жадной прессе, -- твердо возразила Мэри. -- Если хотите знать правду, она всегда преследовала меня за сочувствие Югу и рабовладельцам. Конечно, наша семья держала рабов, но мы никогда не продавали и не покупали их. Вам известны мои чувства. Впервые, когда я увидела аукцион рабов, увидела, как их хле-щут плетью, -- что ж, я сама стала такой же аболиционисткой, как проповедник Мейн. Я всегда так думала. Но считать мистера Линкольна аболиционистом -- полнейшая нелепость. По-моему, он ровным счетом ничего не знал о рабстве, пока не навестил меня дома. У него возникла престранная мысль о рабах. Думает, что можно решить проблему, собрав их ра-зом и отправив в Южную Америку. Он хороший че-ловек, но негров не знает. Зато он хочет поступать по совести. А верит... в Союз, конечно. И в справедли-вость. -- И Бога, -- подсказала кузина Лиззи с озорны-ми искорками в глазах. -- По-моему, за все время, что я .в гостях, он ни разу не был в церкви. --Он занятой человек. В Бога можно верить и не ходя в церковь. И наоборот, должна сказать. Хотите еще чаю? Хотя кое-кто может с этим не согласить-ся. -- Мэри улыбнулась, отхлебнув чаю, и устрои-лась поудобнее. --Ну, вы его еще не знали, когда он впервые избирался в Конгресс, потому что это было много лет назад. Человек, выступавший против него, был методистским священником, призывавшим геен-ну огненную и серу на головы безбожников, считав-ший мистера Линкольна атеистом. И вот однажды, проповедуя в церкви, он вдруг увидел шанс отли-читься, когда мистер Линкольн вошел и сел в задних рядах. Зная, что надо сделать, проповедник возгла-сил: "Все, кто считает, что отправится на небеса, встаньте!" Поднялась суета, изрядная часть конгре-гации встала. Мистер Линкольн не шелохнулся. Затем проповедник попросил встать всех, кто полага-ет отправиться в ад. Мистер Линкольн не встал. Упустить подобный шанс проповедник не мог. "Итак, мистер Линкольн, а вы-то куда собираетесь отправиться?" Только тут мистер Линкольн встал и сказал: "Ну, я собираюсь отправиться в Конгресса. И ушел. Большинство родственниц уже слышали эту исто-рию, но все равно рассмеялись все до единой. Чай чу-десный, пирожные сладкие, сплетни еще слаще. Но вдруг в Зеленую комнату постучали, и дверь распахнулась. -- Мама, я должен тебе сказать... -- Роберт, подобная спешка не в твоем духе. -- Сын, ненадолго вернувшийся из Гарварда. Уже не мальчик, подумала Мэри. За год отсутствия он за-метно окреп. Дамы захихикали, и он покраснел. -- Мама, леди, извините, что врываюсь подоб-ным образом. Но вы должны сию же минуту оставить президентский особняк. -- Что ты этим хочешь сказать? -- осведомилась Мэри. -- Британцы... уже близко, вот-вот нападут на город. Мэри не выронила чайник, а заставила себя спо-койно поставить его на стол. В распахнутую дверь вбежал лейтенант. -- Миссис Линкольн, леди, пришла телеграмма, их видели на реке, они приближаются! Британцы! Флотилия идет вверх по Потомаку. Воцарилось молчание. Сообщение вполне понят-ное, но вот что оно означает? Британские корабли идут вверх по Потомаку, направляясь к столице. В коридоре послышались поспешные шаги, и в дверь протолкнулся военный министр Стэнтон, должно быть, бегом примчавшийся из Военного департамен-та, расположенного через дорогу. -- Вы же слышали, миссис Линкольн. Англичане приближаются. Это я виноват, надо было раньше со-образить. После атаки на севере мы должны были по-нять, что история повторяется. Нам следовало понять, больше думать о тысяча восемьсот двенадцатом, они ведут войну весьма предсказуемым образом. И вдруг до Мэри дошло, о чем он толкует. -- Тогда они напали на Вашингтон, сожгли Белый дом! -- Совершенно верно, и не сомневаюсь, что они намерены и теперь повторить те же предосудитель-ные деяния. Вы должны сейчас же позвать сюда сына. У нас еще есть немного времени, чтобы уложить не-большие чемоданы... -- Я приведу брата, -- сказал Роберт, -- а ты со-бери дам. Мэри чересчур встревожилась, чтобы мыслить связно. -- Вы хотите, чтобы мы бежали? Почему? Мис-тер Линкольн неоднократно уверял меня, что город хорошо защищен от нападения. -- Был защищен, как это ни прискорбно. Как только было объявлено перемирие, мы решили, что войска с его обороны можно снять, чтобы направить в помощь генералу Гранту. Я виноват, мне первому из всех должно было прийти в голову, каковы могут быть последствия, таков мой долг. Но, как и осталь-ные, я думал только об участи Гранта и его войск. Почти весь Вашингтонский гарнизон сейчас направ-ляется на север. Даже форты Потомака недоукомплектованы. -- Отзовите их! -- Конечно. Будет сделано. Но это требует време-ни, а британцы уже на подходе. Соберите свои вещи, леди, умоляю. Я позабочусь об экипажах. Стэнтон торопливо вышел мимо ожидавшего офицера, а тот снова обратился к миссис Линкольн: -- Я пошлю солдат вам в помощь, если вы не про-тив. -- Пошли, Мэри, у нас много дел, -- подала голос кузина Лиззи. Мэри Линкольн не шелохнулась. Все это так вне-запно, так ошеломительно. А еще она ощутила, что вот-вот нахлынет очередная мучительная мигрень, из тех, что повергают ее на постель в полутемной комна-те. Только бы не сейчас, так не вовремя. -- Побудь здесь минутку,-- сказала миссис Эд-варде, покровительственно обняв сестру за плечи. -- Я возьму Кекли, Роберт приведет Тэда. Попрошу ее принести чемоданы прямо сюда. Потом подумаем, что надо взять. Лейтенант, сколько времени у нас в запасе? -- Час, от силы два, прежде чем они будут здесь. Никто толком не знает. Думаю, лучше ехать прямо сейчас. Роберт ввел Тэда в комнату, мальчик подбежал к матери и прижался к ней. Мэри обняла его и почув-ствовала себя немного лучше. Кекли -- негритянка, нанятая в белошвейки и мало-помалу ставшая подру-гой -- выглядела весьма озабоченной. -- У нас есть немного времени, -- промолвила Мэри, -- чтобы уехать из Белого дома до прихода англичан. Помоги дамам собрать вещи на несколько дней. -- Да куда ж нам податься, миссис Линкольн? . ..-- Дай мне минуточку, чтобы сообразить. Чемо-даны, пожалуйста. Похоже, весть о приближении врага уже разлете-лась по Вашингтону, и в городе началась паника. Церк-ви трезвонили во все колокола, по улицам сломя го-лову скакали всадники, угрожая жизни пешеходов. Прямо перед Белым домом лошади, обезумевшие от нахлестывания, понесли, разбив повозку вместе с се-доком о железную ограду. Теперь он сидел на мосто-вой, со стонами держась за окровавленную голову. В любой другой день прохожие и охрана поспешили бы ему на помощь; сегодня никому не было до него дела. Паника распространялась. Военный министр не принадлежал к числу лю-дей, которые легко теряют голову. Позаботившись об эвакуации миссис Линкольн и поставив во главе опе-рации надежного офицера, он перестал об этом ду-мать. Прежде всего -- оборона города. Жадно взяв-шись за дело, он стоял за столом, даже без стула, отдавая приказы об организации обороны города. -- От президента вестей не было? -- поинтересо-вался госсекретарь Уильям Сьюард, торопливо про-толкнувшийся вперед через толпу офицеров. -- Ничего нового, -- ответил Стэнтон. -- Вам из-вестно в точности то же, что и мне, поскольку обоим он оставил одно и то же послание. Он ускользнул от-сюда на рассвете ради встречи с Джеффом Дэвисом, взял паровую яхту. После пришла телеграмма, что они вместе возвращаются на борту "Ривер Квин". Поскольку вице-президент Ганнибал Хэмлин нахо-дится в Нью-Йорке, всеми делами распоряжается Ка-бинет, пока мы не получим иных указаний. Может, Президенту повезло, что он в отлучке. -- А может, не повезло, и он наткнулся на эти британские суда. В таком случае, для страны настал черный день. Сьюард покривил душой. На самом деле он счи-тал, что должен по праву занять президентское крес-ло. Этому помешали только внутренние распри Рес-публиканской партии. Захват англичанами Линколь-на лишь восстановил бы справедливость. Тогда не пришлось бы ждать следующих выборов, чтобы взять бразды правления в свои руки. Он более чем квали-фицирован для столь важной работы. Стэнтон поспешил на совещание с офицерами, а Сьюард принялся мерить кабинет шагами, думая о радужных перспективах, которые сулит война. В отличие от гражданского населения, военные панике не поддались и делали свое дело. Оборони-тельные рубежи были подготовлены, резе