умы, вопросы декан факультета малефицистики имел право задавать только выпускникам. Милорд ректор начал речь. Слушатели приуныли - глава Академии отличался изрядной разговорчивостью, вдобавок был очень высокого мнения о своем ораторском искусстве. Длинные элегантные обороты на идеальном эбинском Неясыть-Фесс пропускал мимо ушей. Он почти не сомневался, что его вызовут первым, - пока экзаменаторы не утомились. ...Так оно и случилось. - Рекомый Неясыть, факультет малефицистики, кафедра некромантии! - негромко произнес дежурный мэтр-распорядитель, однако благодаря магии его голос услышали все до единого, собравшиеся на площади. Фесс с самого начала занял позицию впереди. В отличие от остальных он не пытался захватить местечко на скамье - какой смысл, если его все равно позовут первым? Оставаться же и смотреть, как экзаменуются остальные, у него просто не было никакого желания, хотя умом он понимал, что посмотреть стоит, - чтобы одолеть врага, надо его знать. - Приветствуем тебя, аколит, - строго, но в то же время благожелательно сказал ректор. - Покажи нам, чему ты научился; нам всем не терпится, у нас ведь так давно не экзаменовалось ни одного студиозуса с этого факультета! Фесс молча и коротко поклонился. Он хорошо умел повиноваться, когда нужно, - но вот совсем не умел гнуть спину. Ректор едва заметно усмехнулся. - Кто пожелает первым сформулировать вопрос, милорды? Торопиться не стоит, мне так кажется. Поспрашиваем его побольше. - А остальные, милорд? - тотчас спросил толстый мастер воды. - Слегка придержим время, - небрежно махнул рукой ректор, и Фесс невольно поежился: неужто здешние маги сумели найти брод даже в этой Великой Реке? - Итак, милорды? Наступила тишина. Толпа аколитов за спиной Фесса тоже затаила дыхание. - Позвольте мне, - поднялся высокий, тощий и взлохмаченный волшебник, по виду самый молодой из всех деканов - мастер пограничной магии, предводитель молодых и дерзких чародеев, что, не боясь ничего, пробивали своими заклятиями дорогу к самому сердцу Естества. Им Фесс, пожалуй, симпатизировал больше всех. - Пожалуйста, в нескольких словах - отличие Темного принципа действия от Светлого! За спиной Фесса вздохнула толпа, словно один очень большой великан. - Это не вопрос, милорд, - поморщился ректор. - Это тема для диссертации того, кто будет претендовать на пост ректора сей Академии. Вы ведь и сами на него не знаете ответа. Спросите что-нибудь менее выспренное! Однако пристыженный мастер только махнул рукой и сел, густо покраснев, - понятно, что такой отповеди он не ожидал. - Разрешите, - не стерпел мастер воды. - Сударь... э-э-э... а не покажете ли вы нам малый каскад иллюзий, источник - моя стихия, колебания Силы и ее откат - не более полупяди, ну, а высота - на сколько вам хватит... э-э-э... дыхания. Я бы рассчитывал на триста саженей. Благодарю вас. И вновь Фесс поклонился молча, не ответив ни слова. Малый каскад иллюзий в деталях изучали только на втором году, и то лишь те, кто принял именно знак воды; Неясыть помнил лишь несколько общих принципов. За спиной кто-то издевательски свистнул. Виски Фесса закололо - мэтры и магистры предусмотрительно ставили защиту. Каскад иллюзий - это если создаешь некую форму заклятия, вложив в нее достаточно Силы, чтобы хватило на несколько, как говорили студиозусы, "перевертышей" - когда чары и, соответственно, вызванный ими мираж стремительно меняются, плавно переходя один в другой, но без всякого вмешательства сотворившего волшебство мага. "Ну, хорошо. Будет вам каскад, да такой, что не обрадуетесь!" Гнев привычно толкнулся в сердце, и Фессу вновь пришлось поспешно его смирять - исполнить задуманное он мог только при полном внутреннем спокойствии. Площадь затаила дыхание. Все видели, как аколит в черном плаще медленно развел руки, а затем его ладони начали стремительный танец - жест пришел на помощь мысли. Темный с удивлением воззрился на происходящее, не замечая внимательного взгляда милорда ректора. Этому он своего подопечного никогда не учил. Фесс работал стремительно. Никто на площади не мог уловить и малейших колебаний или отката Силы, означавшего, что маг не может справиться с устремившимся на него потоком мощи и от него, как от брошенного в воду камня, все шире и дальше расходятся круги возмущений. ...Чувство было такое, словно он поднимается по узкой и скользкой тропе, таща на спине многопудовый груз. Икры ног то и дело сводило судорогой, Неясыть-Фесс лишь огромным усилием удерживался от стона. Он всеми силами тянулся к воде, вызывая в сознании образ голубой стихии, - но чужая, враждебная сила словно бы сворачивалась в мокрый, скользкий комок, упрямо выскальзывавший из негнущихся от внезапного холода пальцев. Фессу показалось, что он уже слышит издевательские смешки за спиной, что различает голоса полуэльфа с Бахмутом. Интересный все-таки сон снился... к чему б такой?.. Он отвлекся всего лишь на миг, и этого, к счастью, хватило, чтобы неведомые враги решили, будто бы он обратился в бегство. Водопады... ревущие пороги... вода, прорывающая плотины... черный рвущийся с горы поток, с легкостью переворачивающий громадные камни... Руки помогали мысли завершить плетение. В небе над головами зрителей заискрились белые звездочки, еще миг - и из пены стал сам собой воздвигаться роскошный дворец. Мелькнули арки, башенки, можно было различить даже стрельчатые окна - а потом все это, застыв ровно на миг, как и полагалось по канону, стало плавно превращаться в дремучий лес, башенки обернулись до небес вознесшимися деревьями, тысячелетними секвойями, арки встали на мощные ноги и неспешно отправились на прогулку величественными мастодонтами; и дальше, дальше, дальше, картинки в небе сменяли одна другую, над иллюзией заискрилась радуга... Когда все наконец исчезло - у самой земли, в чем тоже был своеобразный шик, Фесса словно бы оглушило зловещим молчанием. Молчали деканы и студиозусы, молчали мэтры и магистры - молчали все, и Неясыть не мог понять почему. Ведь в том, что он сделал, не было ничего сверхъестественного. Обыкновенная иллюзия, за проведенную в Академии зиму ему случалось видеть куда более красочные миражи; так в чем же дело, что произошло? Они дают ему понять, что он провалился?.. - Удовлетворены ли вы, милорд? - набатом прозвучал в этой тишине голос ректора - спокойный и даже какой-то расслабленный. - Желаете задать более жесткие граничные условия? - Нет, милорд. - В отличие от ректора мастер воды голосом своим, как и лицом, владел плохо. У него был такой вид, словно он только что узрел во плоти саму Западную Смерть и Тьму в одном лице. - Вы удовлетворены ответом? - с некоторым нажимом произнес ректор. - О... о да, вполне, милорд. - Мастер воды судорожным движением вытер пот со лба, Тогда кто хочет задать следующий вопрос? - невозмутимо обратился ректор к замершим деканам. - Может быть, вы, мастер Алхимик? - Я?.. Ну что вы, милорд, им же еще ничего не читали из наших курсов! Мне кажется, кто-то еще из стихийных... - Разумное замечание; как насчет вас, мастер огня? - Почту за честь, - отрывисто бросил чародей, вставая. На Фесса жестко смотрели глубоко посаженные темные глаза под выкрашенными в алый цвет густыми бровями. Воля столкнулась с волей. Мастер огня, похоже, искренне верил, что стоит сейчас лицом к лицу со злейшим врагом, когда или ты, или тебя и третьего не дано. В десяти шагах от Фесса прямо на голых камнях вскипело, рванулось к небу жгучее рыжее пламя. Не иллюзия, самое настоящее, обжигающее, так что Неясыти пришлось попятиться, прикрывая лицо рукавом плаща, - жар шел нестерпимый. - Гасите, - коротко бросил мастер. Огонь. Это плохо, это, пожалуй, самое антагонистичное Тьме колдовство. По лицу Фесса градом покатился пот, и не только от вызванного чужим волшебством костра. Воздух... Земля... Вода... самое напрашивающееся сейчас и уже потому неприемлемое. Не так и сложно измыслить пламя, которое будет гореть, даже заливаемое водой. Вспоминай, Фесс, вспоминай! Средство должно быть!.. Он увидел, как мастер огня со лживо-скорбным выражением начал поворачиваться к ректору. Увидел стиснутые кулаки Темного. И отчего-то невольно вспомнил о Салладорце - наверное, он тоже стоял вот так, окруженный со всех сторон врагами, стоял и читал нараспев им самим сплетенное жуткое заклинание, вырывавшее его из власти палачей; и милосердная Тьма пришла ему на помощь, та самая, которая, "никого не любя, никому и не отказала в помощи". Небо над площадью внезапно омрачилось. Солнце сделалось тусклым, точно подернувшись пеплом; в рядах студиозусов кто-то истошно завопил. Деканы вскочили с мест; сидеть остались лишь двое - Даэнур и сам милорд ректор. Громадная черная птица разворачивала над костром свои крылья. Сотканная из сплошной непроглядной черноты, она казалась овеществленной тенью. Ни малейших следов иных оттенков, кроме черного; казалось, свет тонет в этом невиданном существе, чем-то похожем на громадного ворона. Опустившись, крылья сдавили, сжали полыхающий костер; очертания маховых перьев задрожали, начали расплываться - по лицу Фесса прошла гримаса боли, и в следующий миг птица рухнула прямо на костер, подмяв его под себя. Пламя исчезло, полностью поглощенное Тьмой. Фесс лишь огромным усилием удержал себя на ногах. Казалось, от ожогов на теле не осталось живого места. Однако стоял он прямо и глаз не опускал - в отличие от мастера Огневика, пробурчавшего что-то невнятное и поспешно бухнувшегося назад в кресло, как будто это враз отгородило его от всего мира. Теперь уже вновь поднялся милорд ректор. - Благодарим тебя. Неясыть, - по-прежнему дружелюбно сказал он. - Мы видим, ты не тратишь времени зря. Полагаю, милорды, - он пристально оглядел остальных деканов, - продемонстрированного вполне достаточно. Думаю, ни у кого не будет возражений против того, что сей аколит достоин перевода на второй курс. Никто не возразил. ИНТЕРЛЮДИЯ II НАЙДиНЫШИ Маленький отряд Клары двигался медленно и с огромным трудом. Тави так и не пришла в себя, сменяясь, ее тащили на себе то Эгмонт, то Мелвилл, то Раина, а то и сама Клара. Обиженной на такую несправедливость Эвис поручили любой ценой отыскать Источник магии, пусть даже для этого ей придется самолично прорываться в какой-то из закрытых миров. Магия была нужна сейчас даже больше, чем воздух. Волшебники умели обходиться без него в Межреальности. Однако насчет всего остального дело обстояло куда как плохо. Стало невозможно даже развести огонь. Угасала собственная магия оружия, рубины на рукояти Клариного клинка умерли, перестав светиться. - Это место пьет Силу! - не выдержав, вскричал как-то Эгмонт. "День" сменялся "днем", запасы провизии таяли. - Нам надо найти мир. Хоть какой, - твердила почерневшая от усталости, с ввалившимися глазами Эвис. Она так ничего и не обнаружила - это место казалось воистину проклятым. Вдобавок Тропа стала загибаться куда-то совершенно не туда - впереди растеклась странная чернота, невидимая, ощутимая лишь для сверхчувств, рожденных в Долине. Великий тупик. Или - что тоже возможно - закрытый мир, мир, куда нет доступа даже им, магам Долины. Клара попыталась свернуть. С огромным трудом удалось отыскать слабую, едва заметную развилку; пришлось прибегнуть к последнему средству - магии крови, чтобы хоть как-то упрочить и расширить только-только намеченный дланью Создателя путь. Ничего не помогло. Несколько дней спустя впереди вновь замаячила все та же чернота. ...Выругавшись, Клара скомандовала привал. Ее отряд все больше и больше походил на беглецов, чудом уцелевших после разгрома своего войска. Лучше других, пожалуй, держалась Раина - валькирии было не привыкать к самым безвыходным положениям. Остальные же, похоже, изрядно пали духом, Все молчали. Да и о чем говорить, если последняя Тропа вновь оказалась ведущей в ловушку? - Надо поворачивать, - решительно произнес Мелвилл. - Вернемся в твой Мельин, Клара. Если, конечно, - он кивнул головой, - этот черный монстр нас выпустит. Клара не ответила. В голове у боевой волшебницы уже давно свило гнездо страшное подозрение - что здесь искривлены и искажены вообще все пути, что после Разлома Тропы Межреальности изломало настолько, что возвращайся не возвращайся, а дорогу теперь не найдешь даже обратно, к Мельину. - Не получится. Мел, - покачал головой Эгмонт. - Девочка не дотянет. Ты что же, не видишь, что она умирает? У нее только один шанс - что мы немедленно, сейчас же отыщем здесь Источник. Правда, скорее уж мы найдем вот прямо здесь саму Долину. Тави и впрямь становилось все хуже, словно черный спрут вытягивал из нее последние силы. Несмотря на действие корпида, жизнь покидала ее тело, убегая, точно вода из решета. Клара в ярости вонзила ногти в ладони, изо всех сил стараясь, чтобы никто из спутников не заметил этой ее вспышки. Положение оказалось безвыходным. Боевые маги не бросают своих. Они обязаны вынести с поля боя даже мертвых - что же говорить о раненых! Хюммель вновь обвела взглядом небольшой отряд. Эвис Эмплада - похудевшая, растрепанная, глаза лихорадочно блестят, - совсем юная по меркам Долины девчонка, не может смириться с тем, что они оказались на самом краю гибели. Смерти она еще не научилась бояться. Эгмонт - сумрачен, собран, но тоже держится из последних сил. Этот гордец скорее молча умрет, чем признается в своей слабости. Мелвилл, напротив, - напоминает сейчас волка в капкане. Этот все силы вложит в последний самоубийственный бросок, чтобы погибнуть вместе с торжествующим победителем. Ну, и наконец - Раина. Валькирия каменно спокойна. Она верит в нее, Клару Хюммель, верит куда больше, чем в ежедневный восход маленького, искусственно сотворенного солнца над Долиной. Воительница сохранила больше телесных сил, чем остальные, - в отличие от чародеев, она привыкла рассчитывать только на себя, а не на магию. Да, верно. Так она и сделает. Эвис чувствует магию лучше, чем она, Клара, но девчонка держится только на гордости. А этот последний резерв нельзя растрачивать понапрасну. Что ж, значит, решено. - Слушайте меня внимательно, - заговорила Клара, по очереди взглянув в глаза каждому из своих спутников. - Сейчас мы с Раиной пойдем на поиски. Давайте скажем друг другу правду - похоже, мы около одного из тех запретных миров, которые слишком долго считались выдумкой и сказками. Мне не нравится слово "запретный", мы скорее уж скажем "закрытый", но суть от этого не меняется. Здесь исковеркана и искажена сама Межреальность. Нет смысла сейчас спорить, почему и как это произошло. Факт остается фактом. А когда вокруг обломки и руины, есть смысл поискать в них - не осталось ли чего ценного. Вот мы с Райной этим и займемся. Ждите нас два дня по счету хронометра. Если мы не вернемся - попытайтесь пробиться в Мельин, хотя я уверена, что это нам не удастся. - Постой! - вскинулась Эвис. - Клара, ты же знаешь, я умею находить Источники лучше тебя. Так почему же... Эгмонт быстро сжал ей руку чуть поверх локтя. Эвис поперхнулась и замолчала. - Позвольте сказать, кирия, - негромко попросила воительница. - Госпожа Эвис, кирия Клара взяла меня потому, что, если придется прибегнуть к последнему средству - магии крови, - я способна отдать больше, чем вы. Просто потому что я сама больше и сильнее. - Она улыбнулась уголками губ. Клара не выдержала - покраснела. Такой прыти от смертной валькирии она не ожидала. - Кирия Клара поступила совершенно правильно, - прежним ровным голосом продолжала Раина. - Вдвоем с ней мы сможем уйти дальше, чем кто бы то ни было, и отыскать Источник. Или не Источник, но то, что сможет вернуть чародеям силу. Я права, кирия? - Воительница взглянула Кларе в глаза и, не дожидаясь ответа, промолвила: - Кирия Клара совершенно права. Я пойду с ней хоть в сам Хаос и отдам, если надо, всю свою кровь - коль скоро это потребуется для спасения тех, кому я присягнула. Простите за красивые слова, госпожа Эвис, и вы, господа Мелвилл и Эгмонт... Мелвилл неожиданно и порывисто поднялся, сгреб Раину в охапку и крепко поцеловал в губы - так, что воительница даже зажмурилась, словно простая смертная девчонка. Клара, в свою очередь, тоже обняла валькирию. - Ты права, Раина. Пойдешь со мной? - Пойду, кирия. Разве я уже не сказала этого?.. - Все это очень хорошо и трогательно, Клара, - мрачно заметил Эгмонт, - однако мне интересно, как ты свернешь с Тропы, здесь, когда все наши силы иссякли? Вместо ответа Клара извлекла со дна своего заплечного мешка небольшую причудливой формы ракушку на простом конопляном шнурке. - Берегла на черный день, - пояснила она, глядя на покачивающийся перед глазами амулет. - В нем Сила не иссякла, но ее мало. Хватит только пробить поворот, не больше. Даже вылечить Тави он бы не смог. Раина внезапно остро и пристально взглянула на незатейливую вещицу и неожиданно отвернулась, со вздохом опустив голову. Узнала, подумала Клара. Какой же ты молодец, Раина; ну почему судьба так несправедлива к вам, валькириям, отнимая возможность иметь хоть самый слабый магический дар?.. Какие превосходные боевые маги получились бы из вас!.. - Идем, Раина, - резко бросила Клара, вешая амулет себе на шею. - Время дорого. - Да ты хоть знаешь, что тебе искать? - простонала Эвис. - Нет. Во всяком случае, не обычный Источник, иначе ты бы его уже обнаружила, - очень серьезно и спокойно ответила Клара. - Я знаю, ты лучше меня ищешь их, Эвис. Но я лучше ищу то, для чего еще не придумано названий. С этими словами она решительно сдавила ракушку пальцами, взяла свободной рукой Раину под локоть и шагнула с Тропы. Темная неощутимая "влага" Межреальности сомкнулась над их головами. Клара ощутила струящуюся по пальцам кровь; сама раковина мгновенно раскалилась. Глаза заволокло непроницаемой пеленой, лишь изредка пронзаемой фиолетовыми сполохами. Они брели, точно в густом и плотном тумане, раздвигая его закованным в сталь плечом. Ноги, казалось, проваливаются в зыбучую топь, - впрочем, на самом-то деле никакой "топи" тут и в помине не было, под ногами Клары тянулись несчитанные лиги пустоты, мириады мириадов этих лиг, и все, что удерживало двух воительниц от немедленной и страшной гибели, была сила, заключенная в неказистой на вид раковинке. Шли молча. Раина держала наготове клинок; Клара тоже взялась свободной рукой за оружие, хотя сама не чувствовала никакой опасности; впрочем, в этом стоило больше доверять валькирии: ей-то никогда не приходилось пользоваться магией и она могла полагаться только на собственное чутье. Чародейке и валькирии нужна была Жизнь. Пусть даже совершенно чудовищная, вроде обитателей Дикого леса, острова которого медленно дрейфуют из края в край Упорядоченного. Жизнь, и чем злее она будет, тем лучше. Нужна живая, теплая кровь. Эвис, кстати, об этом лучше не знать, чистоплюйке. Только так они смогут вырваться из черных объятий. Думать, чьи это козни, они станут после. Пока что надо спасать себя и остальных. Как и положено, они очень быстро потеряли чувство времени и направления. Ни зрение, ни слух здесь им помочь не могли. Клара всецело положилась на свое чутье мага, доверившись Раине, - если что, воительница прикроет. Мрак вокруг них стал мало-помалу блекнуть. Сквозь серый полусвет Клара заметила впереди нечто вроде плавающего в пустоте островка, с него свисали длинные, постоянно шевелящиеся плети не то щупалец, не то ветвей, что-то жадно вылавливавших в бездне. Такого обитателя Дикого леса Клара не знала - впрочем, упомнить их всех не мог даже сам великий Архимаг Игнациус Коппер. - Нашли! - горячо шепнула Клара на ухо мгновенно подобравшейся, точно хорошая гончая. Раине. Правда, живой остров был явно слишком велик для пары клинков, тем более - лишенных магической составляющей своей мощи. Тем временем "островок" - или кем он там был на самом деле - их заметил. Длинные плети вздрогнули, свиваясь в кольца, медленно потянулись к застывшим неподвижно воительницам. - Придется их рубить, кирия, - спокойно сказала Раина, похлопывая мечом плашмя по ладони. - Задушат. Или кровь высосут. - Стреляй, Раина! - приказала Клара, еще крепче сжимая раковину и невольно морщась от боли в порезанной ладони. - Давай, пэру стрел в самую густоту! - Слушаюсь, кирия. - Воительница повиновалась тотчас, как хорошо отлаженная боевая машина. Раина вскинула небольшой арбалет, стрелявший короткими железными дротиками, и хладнокровно всадила болт прямо в фиолетово-розовое сплетение шевелящихся отростков, заполнявших середину островка. Однако даже каменно-спокойная валькирия невольно вздрогнула, когда оттуда раздался отчаянный вопль - на человеческом языке мельинской Империи: - Не стреляйте!!! Клара почувствовала, что глаза у нее сейчас вылезут из орбит. Что такое? Почему? Откуда?.. Лохматые заросли на "островке" раздвинулись. Взорам остолбеневших Клары и Раины предстала донельзя странная пара - немолодой уже человек с одутловатым лицом в истрепанном коричневом плаще, под которым угадывались совершенно невозможные здесь обрывки клоунского одеяния, когда-то яркие, а теперь выцветшие и заношенные до невозможности; а рядом с ним - девчонка, девушка, тоже в лохмотьях и с туго обтянутой грязными тряпками головой. Одежды были щедро испятнаны засохшей кровью. Оба они, и старик и девочка, были ранены, притом тяжело - у каждого на груди виднелись жуткие корки запекшейся почерневшей крови. - Да они помереть должны были! - вырвалось у Райны. - Вы кто? - В тот момент Клара не придумала ничего лучше. - А вы кто? - в тон ей отозвалась девчонка, однако с внезапным болезненным стоном схватилась за грудь. - О-ох... - Не будем мешкать, кирия, - с неожиданной твердостью сказала Раина. - Сделаем то, зачем пришли. - А этих куда? - Клара до сих пор не могла пошевелиться от изумления. - С собой возьмем, - пожала плечами воительница. - Не бросать же их тут- - Милостивые госпожи... - умоляюще заговорил старик, прижимая руки к груди. - Не дайте помереть голодной смертью. Не знаем, как попали сюда, не можем выбраться... не нашего это все понятия... смилуйтесь, пресветлые... - Старик опустился на колени. - Не стони, отец, - решительно сказала Раина, направляясь к островку. - Сейчас снимем вас отсюда... "Вот это да, - мелькнуло в голове Клары. - Как же, хотела б я знать, двое говорящих на мельинском языке оказались здесь, да еще как смогли выжить?!" Ракушка в ладони отозвалась внезапной холодной болью, и Клара мгновенно покрылась потом. Это означало, что пора поворачивать назад - силы амулета на исходе, и даже кровь самой Клары не смогла уберечь чары от черного монстра закрытого мира. - Раина! Бери этих двоих - и держись поближе ко мне. Надо тащить обратно этот живой матрас. Как бы там ни было, но дело они сделали - живое существо, и притом достаточно крупное, было найдено. А есть ли у него жидкая кровь - для той магии, которой владела Клара, это было совершенно неважно. - Эй, вы что задумали? - без всякого почтения выкрикнула девчонка. - Вас спасти, - без колебаний откликнулась Раина. - Иди сюда, ты же вся в крови... О-о, а это что еще такое?! Девчонка бестрепетно вышла на самый край островка. В руках она держала громадный черный меч-фламберг с характерным волнистым клинком. От меча шла злая, упорная сила, так что Клара даже прищурилась, словно от яркого света. Каким образом эта штуковина сохранила свою мощь тут?!. И кто тогда эта окровавленная малышка? - Меня зовут Сильвия, - прозвучал ответ на незаданный вслух вопрос. - Сильвия из красного Ордена Арк. Слова эти ничего не говорили валькирии, но Клара нахмурилась. Неужели эти выскочки из простых миров навроде мельинского научились, подобно им, магам Долины, торить Тропы в Межреальности? - А я вот Кицум, милостивая госпожа, Кицум я, значит, клоун бывший, вот ведь какая история... Клара несколько мгновений помолчала. Не отряд, а странноприимный дом какой-то. Сплошь больные, раненые да увечные. И ничего тут не поделаешь - бросить беспомощного в Межреальности жестоко вдвойне, лучше уж убить его сразу, чтоб не мучился. - Идти можете? - Это получилось грубее, чем она хотела, так что даже Раина взглянула на предводительницу отряда с изумлением. - Кое-как, - отозвалась девчонка, помогая клоуну подняться. - Тогда держитесь ближе к ней, - распорядилась Клара. - Мне ваш островок тащить надо... Однако, прежде чем тащить, следовало кое-что выяснить. Подозрительно покосившись на здоровенный черный фламберг в руках девчонки, Клара осторожно ступила на прогибающийся покров из сплетшихся ало-фиолетовых трав. И первое, что бросилось в глаза волшебнице, - была узкая черная щель, точь-в-точь как от удара мечом, окруженная желтыми безжизненными плетями здешних растений. Пораженная внезапной и страшной догадкой, Клара схватила какую-то ветку - и тотчас бессильно выпустила. Выругавшись про себя на чем свет стоит. Ну конечно! Как еще эта парочка могла выжить здесь, не высосав из островка всю жизнь? Имея такой магический меч (интересно, кстати, откуда он у них, неужто Арк научился делать такие?), они смогли затянуть свои страшные раны и не умереть от голода и жажды. Правда, оставался вопрос, как эти двое вообще оказались здесь, но в данном случае он уже имел чисто академический интерес. Клара почувствовала, как спина покрывается липким потом, а к горлу подкатывает тошнотворный комок. Смерть впервые заглянула в самые зрачки боевой волшебницы. Если они не найдут магию, они обречены. Никогда еще, ни разу, за все время странствий по Межреальности Клара не попадала в столь опасное положение - потому что всегда и везде с ней была Сила. Сила, дочиста вычерпанная в этих краях неведомым черным монстром, что терпеливо ждал их впереди. А здесь... последний резерв - ракушка-копилка, тем более ценная, любимая и хранимая, что подарил ее много-много лет назад тот, кого Клара не перестала втайне ото всех оплакивать, опустела, и Силы едва-едва хватит добраться до ведущей в никуда Тропы... Клара выпрямилась. Да, эта Сильвия - молодец. Конечно, Силу она пила совершенно варварским способом, наподобие того дикаря, который, чтобы один раз согреться, сжигает дотла теплый дом, где преспокойно мог бы провести зиму. Ну что ж... Глаза волшебницы опасно сузились. На войне как на войне. Эти двое убили то, что могло спасти не только их, но и весь отряд Клары. Они бы ушли подальше от черной глобулы закрытого мира, все равно куда, там, где плавной незримой рекой через Межреальность течет Сила - истинная кровь Магов. И тогда бы они спаслись. Все. А теперь - что теперь? Взять кровь у себя и Раины? Можно, но надолго этого тоже не хватит. Искать дальше? Попробуем... - Слушайте, вы, Кицум и Сильвия! Нам нужна ваша кровь. Девчонка побледнела и ойкнула, клоун держался лучше, лишь пожал плечами. - Нужна так нужна, милостивая госпожа. Я готов. Надеюсь только, что вы не заберете ее всю, - попытался пошутить он напоследок. "Вот именно последняя кровь от тебя мне и нужна", - едва не сорвалось у Клары с языка. - Раина, чашу! - приказала чародейка. - У меня первой, чтобы они не боялись. Укол - и по серебру побежала быстрая темно-алая струйка. Клара следила, чтобы не отдать слишком много, - иначе сама протянешь ноги прямо здесь. - Достаточно. Теперь ты... Кицум? - Кицум, Кицум, милостивая госпожа, старый Кицум готов. Ежесекундно кланяясь, клоун подошел поближе. Раина одним стремительным движением проткнула ему жилу. - И вовсе не больно, не бойся, Сильвия, - деланно бодрым голосом сказал старик. Девчонка в свою очередь подошла, зло и настороженно поблескивая глазами, словно очутившаяся в капкане молодая куничка. Раина вогнала иглу, Сильвия дернулась, однако рука Кицума с неожиданной быстротой удержала ее на месте. - Бо-о-о-ольно-о-о! - заныла девчонка. - Терпи, - назидательно сказал Кицум. - Спаситель вон тоже терпел и нам, как водится, велел... Наконец крови собралось достаточно. - Держитесь как можно ближе, - наставляла спасенных Клара. - Иначе и глазом моргнуть не успеете, как... Раина, возьми у девочки меч. Сильвия отскочила, шипя, как рассерженная кошка. Для своих лет она была необычайно быстрой и ловкой - однако валькирия тоже недаром провела столько лет в походах. Одним движением оказавшись рядом, она словно бы невзначай коснулась руки Сильвии - и черный меч поменял хозяйку. Девчонка лишь недоуменно уставилась на пустые ладони. - Как это ты так, а? - ошарашенно протянула она. - Будешь хорошей девочкой - научу, - посулила валькирия. - Все, все, времени нет! - торопила остальных Клара. - Ты, Сильвия, пойми - нам твое оружие ни к чему, - покривила она душой, - просто надо очень быстро идти. Сила нашей крови очень быстро кончится. А надо найти второй такой же островок... или еще хоть что-то живое. - Их мимо нас немало проплыло, - сообщила Сильвия, старательно, словно собака, зализывая ранку от иглы на сгибе локтя. - А куда? В сторону какую? - немедленно спросила Раина. - Во-он туда. - Девчонка махнула рукой, показывая вперед и вниз - туда, где, по соображениям Клары, как раз и притаилась загадочная чернота. - Идем, - не раздумывая сказала Клара. - Идем, покуда хватит крови. Над серебряной чашей в руке Раины заплясали тонкие прозрачные язычки огня. Когда чаша опустеет, им волей-неволей придется возвращаться назад. ГЛАВА 3 КАФЕДРА НЕКРОМАНТИИ После летних экзаменов-испытаний Академия заметно опустела. Студиозусы разъехались кто куда, особенно те, кто жил в нескольких днях пути или морского плавания. Многие, в том числе и из дальних мест, решили побродить по Изгибу, кого-то прельстил древний Эбин, иные даже дерзнули отплыть в Ближний Кинт. Путешествия поощрялись - многим по окончании Академии предстоит стать странствующими чародеями, и к дороге следует привыкать с самого начала. Неясыть-Фесс, разумеется, никуда не поехал. Хотя многие места этого мира манили его, все они находились очень и очень далеко. Как Темная река, к примеру, или древние храмы нечеловеческих рас на Волчьих островах. Фесс с удовольствием отправился бы странствовать по Нарну или Вечному лесу - ему очень хотелось взглянуть на воинственных половинчиков. Его слуху это сочетание казалось столь же бессмысленным, как "ужас внушающий (или "смерть несущий") кролик". Но, увы, на это потребовались бы месяцы пути, а в середине месяца плодов, как называли здесь август, в Академии возобновлялись занятия, и горе тем, кто не успевал вернуться! Никакие отговорки не принимались. Были случаи, что нерадивые платились за это прегрешение собственным браслетом аколита. Вместо каникул Фесс еще плотнее засел за книги. Если ничего иного пока не остается, следовало стать хорошим некромантом. Смерть - всеобщее убежище, всеобщий выход, думал Фесс. Так, может, некромантия подскажет ему, как бежать и с этих берегов? Даэнур не мог нарадоваться старательности своего единственного ученика, только успевая выдавать ему все новые и новые книги. Комната, где Фесс устроил себе жилище, вскоре превратилась во второе книгохранилище; кое-где за огромными томами совершенно скрылись и пол, и стены. Вороха свитков, на которых Фесс делал выписки, угрожающе расползались, грозя в один прекрасный день поглотить самого незадачливого хозяина. Летом, когда не требовалось уделять время обязательным занятиям на факультете общего волшебства. Фесс мог целиком и полностью сосредоточиться на выбранной за него Судьбой специальности. Он в деталях освоил причины неупокоенности, первоначала, высшие точки, падения и взлеты. Изучил все виды Нежити, встречавшейся в землях Старого Света (так именовался континент с островами, в отличие от Света Нового - трех островов Утонувшего Краба вместе с Клешнями). Кладбищенская, лесная, домовая, городская, катакомбная, горная, пещерная... Список не включал только Нежить морскую, потому что она, как ни странно, терпеть не могла соленую воду, хотя вода эта ничем повредить ей не могла и от ее нападений не защищала. Изучил первые тома длиннейшей Истории Нашествий, где подробно описывались все случаи нападения Нежити на людей или, к примеру, борьбы эльфов с гномами. Проштудировал древние заговоры и обереги, опять же и людские, и эльфийские, и гномьи, и даже орочьи. Последние, кстати, казались наиболее действенными. Грубоватый, но прямой народ, орки признавали в отношениях с Нежитью только один аргумент - полное уничтожение - и потому не тратили время на всякое там отпугивание или сбивание со следа, ежели мертвяк, к примеру, увязался за тобой по лесной дороге. Только уничтожение. Вскоре Фесс уже пытался выводить обобщенные формулы отражения, чем опять же немало удивил Темного - эта работа была проделана на кафедре давным-давно, зачем повторять старые зады? Неясыть лишь упрямо мотал головой. Он хотел до всего дойти сам. Память нуждалась в загрузке. Пустота вызывала порой самые настоящие головные боли. И особенно тяжко приходилось оттого, что пусто было там, где хранилась память о друзьях и близких. Фесс не знал, любил ли он кого-нибудь в прошлом, имел ли семью - а может, у него где-то остались даже и дети? От одной только мысли об этом он принимался скрипеть зубами. Он не забыл и о своей заветной карте. Теперь на нее стали накладываться новые значки - Фесс скрупулезно отслеживал, где и как действовало какое заклятие, отраженное в темных хрониках. Центры Силы принимали все более и более четкое очертание. Иногда Фесса так и подмывало плюнуть на все и отправиться в Козьи горы - и всякий раз он осаживал себя. Еще не время. Туда надо будет идти во всеоружии. Мало-помалу ему удалось вычленить еще один Центр - но при этом он оказывал влияние, похоже, только на темные заклятия, например, посвященные борьбе с Нежитью. Этот Центр располагался далеко на севере, на границе Железных гор и Вечного леса, и Неясыть дал себе клятву, что при первой же возможности отправится прямиком туда. Нечего даже и тратить время на всякие там Козьи горы. Помимо изучения Нежити уже существующей, Темный мало-помалу подводил своего ученика и к заклятиям более высокого ранга - о том, как создавать такую Нежить самому. Это знание оказалось весьма и весьма неприятным. Именно тут нужно было ритуальное мучительство порой совершенно невыносимого характера. Несмотря на все хладнокровие Фесса, когда он читал описания пыток, что следует применить к котам и котятам для вызова, например, костяного дракона, ему не раз становилось дурно, и он с трудом подавлял приступы тошноты. Сжигание живьем и кастрация были, пожалуй, самыми невинными из всего описанного арсенала. Изучать все это было противно, не изучать - глупо. Некоторые роды Нежити были черезвычайно опасны, и. чтобы избавиться от таких, как раз и следовало применять подобные заклятия. Одно из старинных наставлений простодушно советовало некроманту всегда иметь при себе пару-тройку котов - на всякий случай. Разумеется, лучше всего черных. Собаки для этих целей почему-то совсем не годились - быть может, их спасала врожденная преданность человеку?.. Пора уже было переходить от теории к практике, и тут Темный, ругая на все корки скупость ректората, вынужден бы сам играть роль оживляемого трупа, накидывая на себя личину мертвеца. Надо сказать, получалось у него до ужаса похоже, так что Фесса не раз и не два пробирал мороз. - И они еще хотят от меня, чтобы из тебя получился классный некромант! - рычал Даэнур, в ярости пиная стулья. - Да какой же из тебя некромант, если мы не можем оживить даже самый паршивенький труп! Все святые отцы наши, святоши жирные. Мол, не допустим осквернения священной обители знаний. А лекари, чтобы болезнь определить, между прочим, мочу да кал больного исследуют, и это почему-то осквернением не считается!.. Фесс только старательно прятал улыбку, слушая эти гневные филиппики. Мало-помалу очередь дошла и до "Анналов Тьмы". И тут произошло странное. - "Анналы Тьмы"... - с оттенком странной мечтательности говорил Даэнур, подняв голову и устремив взгляд странных желтых глаз в пространство. - Красивая сказка, легенда, сочиненная умными головами для того... - Кем сочиненная? - неожиданно перебил своего учителя Неясыть-Фесс. Чутье гончего пса, пусть даже многое и забывшего, давало о себе знать. Никогда еще ему не приходилось слышать о сколько-нибудь организованном движении сторонников его нынешнего цвета. Школа Тьмы Салладорца была слаба, немногочисленна, почти тут же смята превосходящими силами Инквизиции, трактат "О сущности инобытия" говорил о вещах сугубо отвлеченных, не о борьбе за блага мира сего, но, напротив, о скорейшем из этого мира уходе. Так кто же и при каких обстоятельствах сочинил "Анналы Тьмы"? Темный несколько мгновений безмолвствовал, и это дало Фессу право задать еще один вопрос, хотя ответ на него он знал и так: - Неужели Эвенгар Салладорский? - Да нет, конечно же, нет, - отмахнулся Даэнур. Фесса даже удивило, с какой легкостью декан факультета малефицистики - то есть злоделания! - угодил в эту простенькую ловушку. Неправильный ответ подопечного означал необходимость дополнительных занятий. - Салладорец написал только одну книгу, свой трактат, стыдно не знать!.. "Анналы Тьмы" гораздо древнее, Неясыть. Их создавали вместе... мои сородичи и те люди, что верили, будто две наших расы смогут ужиться друг с другом. Они хотели создать то, что смогло бы объединить. Новую веру, нового бога, если угодно. - Разве бога можно создать? - теперь уже непритворно удивился Фесс. - Разве можно создать нечто могущественней тебя самого? И вновь Даэнур задумался, словно взвешивая - можно или нет говорить дальше, хотя теперь это явно было уже совершенно бессмысленно. - Настоящего - наверное, нет. Но ведь можно создать подобие, Фесс. Подобие, которое будет преподнесено простому народу, - а мудрые и посвященные станут управлять этой громадной куклой. Таково было намерение. И родились "Анналы" - вымышленная летопись деяний пантеона темных божеств. Уже тогда, пугая всех, на западе свила гнездо Тьма - но она была бездеятельна, как и положено Тьме, ведь рано или поздно все и так вернется в ее лоно, а понятие времени для нее не существует, поскольку никакого внутреннего движения не происходит, и, следовательно, нет промежутков, нуждающихся в измерении. Создатели "Анналов" опирались на реальность - но дальше... начинала работать их фантазия, Фесс, Они сделали очень многое - ведь подделка должна была быть неотличима и нераспознаваема. Кое-где они даже возвели храмы и спрятали сокровища... ну и так далее и тому подобное, чтобы никто не усомнился... - Темный усмехнулся. - Я не оцениваю сейчас сам план, скажу лишь, что даже на такой всеобъемлющей лжи ничего хорошего создать нельзя. План начал трещать по швам, люди и мои соплеменники все больше думали о том, как бы вцепиться друг другу в глотку, чем о примирении. Герои и искатели приключений хвастались друг перед другом людскими скальпами или же клыками дуоттов, как твои собратья прозвали нас, - но отнюдь не искали спрятанные авторами "Анналов" сокровища и не разгадывали таинственные пророчества на стенах древних храмов, что должны были уверить всех - люди с дуоттами должны жить вместе и сражаться против общего врага... - Его бы тоже пришлось придумать? - поинтересовался Фесс. - Разу