нтьева. То есть не то, чтобы его узнали визуально: лет много прошло, да и Силантьев знаменитым бандитом не был, просто подпись с обратной стороны фотографии who is who присутствовала. Напрягши память, Сенин вспомнил кое-какие факты и опознал в стариковском однокласснике убитого недавно на улице 26 бакинских комиссаров. Объяснить свои догадки Палычу оказалось делом сложным. "Детективов, мать твою, начитался! Тут заказуха, а там в драке порезали... Тут вона какой человек, а там дерьмо собачье! " Впрочем, других версий все равно не наблюдалось, потому сейчас, на четвертый день после убийства, в кафе "Погребок" Палыч начал ломаться. В итоге стороны пришли к консенсусу: помогать рыть своему младшему товарищу эту версию Звягин не будет, но и сильно препятствовать тоже. С утра Сенин уже позвонил убойщику, работавшему по убийству на бакинских комиссаров. Тот особо в подробности вникать не стал, сообщив лишь, что взял за эту мокруху ранее четырежды судимого кореша покойного, который сперва сознался (судя по всему, меры воздействия к нему были применены отнюдь не только психологические), но затем пошел в отказ. "Да не парься ты, расколю я этого козла! ",- заверил Сенина коллега. VIII На своей девятке (хотя какая она своя, так куплена кем надо у кого-то, водит он ее по доверенности), стоявшей через дом от того, где им только что было совершено убийство, киллер выехал по направлению к центру города. Лучшего способа избавиться от машины было трудно придумать-на сравнительно небольшом пятачке были сосредоточены и администрация, и самый большой в городе торговый комплекс, и самое престижное казино. Под стоянку была отведена едва ли большая часть центральной площади, долгое время носившей имя вождя мирового пролетариата, а ныне имя какого-то Сидорова, известного лишь местным краеведам. Различных авто на площади было множество практически в любое время суток и года. Главное для киллера было удачно выбрать место парковки, чтобы кого-нибудь не запереть-запертый может обратиться за помощью к пасущимся рядом гаишникам (или как их там по-нынешнему, гибдэдэшникам). Те не пойми с чего вспомнят о своих косвенных обязанностях обеспечения безопасности на дороге (прямые у них сами знаете какие), начнут искать владельца и тогда... В общем, дня два-три белая девятка вполне может простоять не вызвав никаких подозрений. Можно, конечно, попробовать выехать за город и попытаться утопить машину в болоте, но это дважды рискованно. Во-первых, на выезде из города могут заприметить гаишники, во-вторых, могут объявить план-перехват, и те же самые гаишники на выезде из города начнут тормозить всех подряд. В центре в общем-то надежнее. Чтобы немного расслабиться киллер включил магнитолу. "Я эту девочку в фонтане искупаю.. ",- с надрывом запел Александр Новиков на волнах радио "Шансон". Со стороны все выглядело очень гармонично-молодой фирмач средней руки за рулем белой девятки, слушающий полублатняк. Ситуация, мягко говоря, распространенная. Киллеру же то ли под влиянием Новикова, то ли еще с чего начали упорно лезть в голову воспоминания. IX Несмотря на то, что уже начался декабрь, стояла теплая осенняя погода. Никакого снега не было и в помине. Больше такого начала зимы никто из шагавших по направлению к берегу Волги пацанов не помнил. Впрочем, не климатические парадоксы волновали сейчас дюжину молодых людей лет 14-17, куда больше занимал их предстоящий через несколько минут разговор. Он же базар, так как шли они на стрелку. Шли они молча, сосредоточено. Все слова уже были сказаны в маршрутке, на которой они приехали со своего родного Автозавода на неродную и даже враждебную Мещерку. Кроме шагов слышался хруст перебираемых одним из них-сыном одного из автозаводских авторитетов-четок. Чик и через пару секунд опять чик. А потом опять чик. Наверное, в тех условиях это даже не только не успокаивало, но, наоборот, озлобляло и раздражало. Пронизывающий ветер с Волги, дувший в этом микрорайоне в любую погоду, заставил одного из идущих поежиться. Артур застегнул свою кожанку, нарушив скрежетом молнии устоявшуюся гамму звуков из шагов и четочного чик-чика. Сашка Калинин обернулся на него и почему-то поправил свою норковую шапку, сдвинув ее еще больше на затылок. Его младший брат Витька смачно плюнул себе под ноги и поежился, наверное, тоже от ветра. Вано, здоровенный пацан без всякой примеси грузинской крови, интенсивно пошевелил плечами, желая то ли согреться, то ли разминая их на случай драки. - Артур, ну ты все помнишь, сначала скажешь как вчера договаривались, потом если что Семен подпряжется. Он с кентами на стрелу на тачке подъедут, - похлопав по плечу Артура, басом произнес наиболее опытный в стрелочно-разборочных делах Макс Горецкий, которого все звали просто Гора или Джордан, так Макс уже не один год занимался баскетболом. - А Семен точно подъедет?,- немного боязливо спросил Макса Валек Слива, - а то ты ведь с технаря прямо, он с твоей группы. Мы на маршрутке добрались, а его со старшими на тачке до сих пор нет. - Семен, если сказал, что подъедет, значит подъедет!,- прервал вольнодумные мысли Макс,- ну а если повязали их, то я сам все скажу. - Не ссы, Артур,- теперь Макс снова обратился к нему, а не к Сливе, - сделаем мы этих мещерских. А не сделаем сегодня-пусть они к нам, в автомеханический приезжают, мы их там вааще перестреляем! После этих слов Макс немного поежился, рука его потянулась к молнии куртки из вареной джинсы, но внезапно она как бы сама по себе остановилась. Макс махнул ею и произнес непонятно кому: "А ну ее на...! " Практически тут же шедшие увидели рядом с последним перед берегом Волги домом своих оппонентов. Тех было человек 20, они стояли и лузгали семечки, что, видимо, прибавляло им хладнокровия. - Наверное я попал,- подумал Артур,- такой день, совсем не декабрьский, через неделю в Казань на соревнования по мини ехать, а тут.... Ноги сами гнулись к земле, точнее к асфальту. Хотелось куда-то спрятаться и больше никуда никогда не высовываться. Учиться на одни пятерки, ходить в театр и не знать, что такое анаша, и где она продается. "Я все сделаю что надо, Боже мой, только спаси меня сегодня. Пыхтеть брошу!!!! " Пятеро оппонентов казались столь большими и страшными, что и Вано, и даже Гора казались на их фоне какими-то маленькими. "Хорошо Оруну-у него отец мафик, он прорвется, а я... " Еще пять шагов навстречу невозмутимо лузгающим оппонентам. "Ну где этот Семен!!!!? Или Гора опять на... здил? Сука, Гора, если так, понтярщик е... й!!! " Еще несколько метров. "и....! ",- это уже не Артур про себя, это вслух и даже громко Децал, у которого рост метр шестьдесят и суд за кражу через две недели. Он неудачно сделал шаг, и его кроссовка попала в выбоину в асфальте. Ритм сбился-шаги резко смолкли, Макс посмотрел на Децала так, что чуть не испепелил его взглядом, Саня и Витек Калинины сдвинули свои норковые шапки совсем на затылки, Орун чуть было не выронил четки, Вано посмотрел на Макса и отвел взгляд куда-то в небо, Дениска Яковлев тихо произнес "П... ц! ", Биба смачно плюнул себе под ноги, остальные просто встали. Кто-то из оппонентов усмехнулся. Идти еще метров 15, не больше. "Я не вынесу этого!!! " Наверное, то были едва ли не самые трудные 15 метров в жизни Артура, даже потом, в Чечне, было порой пусть чуть-чуть, но легче. На последних метрах в голове что-то переключилось и все, абсолютно все стало ясно. Страх и не только он, но даже все прошлое ушло куда-то далеко, осталось только то, что нужно сделать и сказать здесь и сейчас. Только это и ничего лишнего. Когда они дошли до своих противников, рядом на большой скорости подлетели две машины и скрипнули тормозами. Слева подъехала белая восьмерка, справа-красная, немного раздолбанная восьмерка. Семен сдержал слово и привез своих корешей, занимавшихся рэкетом. Ту стрелку они выиграли, а после пили из горла купленную в ларьке на ближайшей остановке водку и курили анашу, припасенную на всякий пожарный Оруном. Водка, анаша, ощущение братства и все это на берегу Волги. Жизнь казалась какой-то безгранично прекрасной. Бутылка шла по кругу, и казалось, что так будет всегда. Даже суд над Децалом казался чем-то ерундовым и совершенно далеким. "Я буду играть в вышке!!! На крайняк у Бормана, а лучше в Москве!!! Пацаны будут приезжать ко мне и мы будем вот также зависать вместе в московских кабаках!!! И все московские девки, продажные и не очень, будут нашими!!! " Иначе говоря, будущее принадлежит нам! Не было потом ни вышки, ни Москвы. Семен со своими пацанами сидит и осталось им еще лет по пять, не меньше. Децал умер от туберкулеза-заразился на малолетке, освободился и умер в тубдиспансере-что-то у него внутри разорвалось и он захлебнулся в собственной крови. Орун вышел и после отсидки по-прежнему бандитствует. Гора крутит в городе какую-то коммерцию, но, судя по всему, без особого успеха. Слива работает охранником в компьютерном клубе, который держит бэжэнец с юга Ваграм. Вано спился и превратился в какого-то полубомжа. Санек с Витькой, а также Биба ишачат на ГАЗе, делают заначки от своих жен и молятся о том, чтобы новые хозяева не выгнали их с завода. Денис Яковлев ходит в море матросом и мечтает, чтобы его не нашел военкомат. Про сегодняшнюю судьбу остальных киллер толком ничего не знал. X - Здравствуй, дорогой, все в порядке прошло?,- спокойный голос в трубке мобилизовал киллера. - Здравствуйте, Александр Ильич, все нормально. Сделал, как Вы сказали. - Да я знаю, что все как надо. Было бы как не надо, я бы уже это знал. И принимал бы меры,- собеседник сделал паузу,- а пока поезжай в 1-й корпус педуниверситета, на вахте забери жетон, который тебе оставлен. Назовись своей нынешней фамилией. С этим жетоном поезжай на вокзал в камеру хранения. Возьмешь то, что выдадут, и будешь носить все время с собой. - А это что выдадут большое,- киллер понимал, что вопросы этому собеседнику надо задавать только важные и по делу. - Нет, но они тебе потребуются. Носи все в барсетке. Все, тебе уже пора. Удачи! После этого стальной голос собеседника сменился гудками. "Как всегда! ",- киллер не без досады еще раз взглянул на дисплей своего мобильного. Собеседник звонил ему через какой-то хитрый телефонный сервис. "Конспиратор хренов... ",- а это уже скорее от досады, а еще от того, что собеседник мог его переиграть, а он, киллер, нет. Или мог, но шансы на это были низки, и киллер это прекрасно понимал. В точности выполнив руководящие указания, киллер с некоторым недоумением рассматривал то, что с точки зрения недавнего собеседника, ему было нужно. Отключенный мобильный, кредитка Глобэкс-банка, карточка для междугородних и международных переговоров и странный ключ желтоватого цвета. XI Посетив соседний отдел, Сенин скорее убедился в своей правоте, нежели изменил свое мнение. Опер собирался додавить кореша Силантьева, сам кореш бил себя татуированными кулаками в грудь и утверждал, что Силантьева не валил. Аргументов виновности опер по сути не предоставил, он был просто убежден в собственной правоте. Временный отказ четырежды судимого от своих показаний он объяснял полученным в условиях неволи богатым жизненным опытом. Кроме того, сенинский коллега был уверен, что несмотря на "всяких там адвокатов-х.. катов он этого мудака дожмет". Ничего особо интересного в деле также не было-показания нескольких бабулек, утверждавших, что покойный и его товарищ часто вместе квасили на квартире у покойного, и что именно так дело обстояло в день гибели Силантьева. Дело оставалось за малым-порыться в детстве Силантьева и Старикова и найти кому они могли перейти дорогу. "Не нарою ничего, так хоть бумаг много напишу",- заранее утешал себя Сенин, успевший понять, что в органах все происходит в соответствии с постулатом "Чем больше бумаги, тем чище задница". XII - Пожалуй тебе шах,- человек лет 45, одетый в черный джемпер внимательно взглянул в глаза своему партнеру. - Ну это поправимо,- партнер, одетый в добротный серый костюм, сделал ход и ликвидировал угрозу. - А ты в No-ск звонил?,- одетый в джемпер задал этот вопрос отнюдь не из праздного любопытства и не из-за желания отвлечь партнера-дело, о котором он интересовался, было важно для обоих играющих. - Ну это смотря когда. Сегодня уже успел, например... Игра шла в одном из многочисленных офисов, ютящихся в некоем бизнес-центре в Нижнем Новгороде. Впрочем, какой там бизнес-центр, чай, не Москва, а так, третья столица.... Был при советской власти НИИ, а в 90-е стал бизнес-центр, в который вечно ломятся коробейники (сколько вывесок с запретами для входа этой категории граждан не вешай, все равно прорвутся как тараканы! ), специалисты по мелким кражам и просто праздно шатающаяся и не понимающая чего хочет публика. В связи с этим дверь в этот офис была заперта, мало того было включено радио, не позволяющее услышать разговор из коридора или из-за стены. Может, кому-то такая предосторожность показалась бы излишней, но только не шахматистам. Дело в том, что они около 20 лет своей жизни отдали государевой службе и оба дослужились до майорского звания. Одетый в джемпер в свое время боролся с бандитизмом, его партнер служил в 5-м управлении КГБ и даже отслеживал в свое время деятельность Сахарова в бытность того ссыльным. Сейчас же они "косили" под мелких коммерсантов, занимающихся торговлей продуктами питания. У их фирмы было три киоска на оптушках (к палаткам прилагались продавщицы, а также трудившаяся по совместительству еще в трех конторах бухгалтерша), но основной доход они извлекали отнюдь не из этого. - Ну и как там наши дела?,- человек в джемпере сделал свой ход. - Нормально все. Никаких осложнений. Пора завтра нашего друга туда запускать будет. Будет ему боевое крещение. - Этот вряд ли промахнется... Ходи давай! - А что тут ходить,- дорогой ты наш чемпион райотдела,- с небольшой издевкой в голосе произнес человек, немного смахивавший на Путина,- мат тебе. Без вариантов! Кстати, твоя безвыигрышная серия уже равна трем месяцам или пятнадцати партиям. Это, знаешь ли, рекорд, даже для чемпиона Советского райотдела внутренних дел,- с чувством превосходства внимательно глядя в глаза собеседнику произнес экс-чекист. Надеюсь, что хоть с окончанием нашей нынешней операции ты будешь более удачлив... Его партнер нехотя взглянул на доску и признал свое поражение в 15-й по счету партии. XIII Вообще-то это только легко сказать-разрабатывай свою версию без вреда для основной деятельности. По ходе разработки Сенину предстояло встретиться не только со своим коллегой, но и с рядом других людей, которые в органах не служат, а потому их рабочий день ограничен нормальными хронологическими рамками (везучие же они... ). Преступники же, равно как и начальство, меньше всего интересуются такого рода проблемами, то и дело возникающими у оперов. После встречи с опером из соседнего отдела Сенин заглянул в ОблОНО (знали бы вы, как Сенину надоели все эти хождения по администрациям! ) и договорился с одной из молодых девчонок о предоставлении сведений обо всех стариковских одноклассниках. В принципе, следовало писать кучу каких-то бумаг в адрес руководство ОблОНО, но занятие это малопродуктивное, потому Сенин пошел другим путем. Он даже потратился на коробку конфет ("Ничего, авось с оперрасходов как-нибудь отожму",- утешал себя он). Прийти же на следующий день к Тане (так звали девушку) не удалось. С утра с заговорщицким видом к Сенину и Палычу зашел замначальника криминальной милиции района и потребовал агентурных сведений об убийстве Старикова. "На верху требуют! ",- кратко, но емко заявил он, оставив оперов решать весьма непростую задачу. В принципе у Палыча с агентурой все было более-менее: два алконавта, шестеро ранее судимых, но ныне завязавших мужиков, четверо молодых гопников, трое рядовых бойцов из трех разных ОПГ, хитроватый директор аж 14-ти фирм-однодневок, да азербайджанец Навруз, торгующий персиками и хурмой. У Сенина дела обстояли похуже. Пришлось сперва обзванивать, а потом встречаться с агентурой, диктовать барабанам полученную ранее в высоких сферах информацию по поводу убийства Старикова. Кстати, одному из них-тридцатилетнему опойке с двумя ходками в загашнике, доставшемуся в наследство от прежнего опера еще с "земли"-Сенин "вложил" в бумагу мысли о связи убийств Старикова и Силантьева. Вроде как на основе беседы каких-то неизвестных барабану блатных в пивной. Так или иначе, но до часу дня Сенину, равно как и Палычу, пришлось заниматься только этим. После часа пришлось разыскивать двух добрых молодцев, отоваривших по голове в подъезде студента и забравших у него бумажник со стипендией и мобильник. На сотовом они и попались. Количество точек, куда можно сдать телефоны, в районе величина ограниченная, поехать же в другой район юноши (однону-16, другому-14 лет) не догадались. На одной из оптушек их Сенин с Палычем и подмогой из пэпээсников и повязали. Младший, оказавшийся не по годам хорошим каратистом, попытался даже оказать сопротивление, но Палыч сумел его успокоить парочкой ударов по печени. Так или иначе, но тяжкое телесное с разбоем раскрыть удалось, а вот попасть в ОблОНО-нет. На следующий день сначала всех "выстроило" руководство РОВД. Собственно, о том, что именно так все и будет, Сенин догадался уже на подходе к родному отделу: вместо радовавшего глаз здорового джипа "Гранд-Чероки", на котором ездил начальник РОВД, стоял старенький 412-й "Москвич". Последний, в общем-то, и числился за отцом-командиром, остальные машины в его семье, так то: упомянутый джип, "Шкода Фелиция" и девяностодевятка значились соответственно за тестем, женой и оболтусом-сыном. Появление Москвича можно было связать только с плановой или же внеплановой активностью "гестаповцев". Далее же все шло как всегда: владелец Москвича собрал всех сотрудников в актовом зале и ругал их почем зря, обещал выгнать всех за "халтурки", "зажатые заявы" и прочие прегрешения. Но особое внимание он обещал уделить тем, кто ставит крыши. "Интересно, только тех, кто ставит их без его, начальника РОВД, участия или всех в РОВД вообще? ",- не без задней мысли подумал Сенин, но вслух высказывать столь вольнодумную мысль не стал. После накачки последовал звонок из ГУВД. Немного дрожащий (судя по всему, причиной дрожи был похмельный синдром), но, тем не менее, руководящий, голос почти полчаса интересовался ходом оперативно-розыскных мероприятий и советовал резко усилить активность. "Наверху давят! ", - убедительно заявил голос и не попрощавшись отсоединился. И лишь только после этого Сенин смог таки добраться до ОблОНО. XIV - Да ни хрена ты, Тем, не понимаешь...,- собеседник Артура, называвший его Темой, затушил плевком сигарету-Я ведь тоже раньше так думал. Говорю же тебе, бабок не до дури, а до одури даже было. Я ведь олигархом был, пусть и регионального, так сказать, масштаба,- человек лет 35-и с тоскою взглянул в темное южное небо. И что,- продолжил он,- как пролетел я тогда, так все отвернулись. Все: мент, который с руки моей ел, на Канары с б... ми за мой счет ездил; женушка моя вторая, которую я сам, своими руками, можно сказать, сделал-все ей дал: образование, деньги, развлечения; друзья с позволения сказать, которым я всегда денег давал, так вот просто давал, не в долг, а так; чиновники разные, ну и просто людишки всякие. Даже друг детства, с которым пудов пять соли съел-и тот туда же. Двое только меня не предали: директор музыкальной школы, которой я помощь спонсорскую оказывал, да девчонка случайная, которой я машину на дороге починил. И все. А ведь тоже думал, что весь мир мне принадлежит, да что все за меня. А ведь вон оно как вышло... - Что-то тихо сегодня,- решил сменить тему разговора со своим сослуживцем-контрактником Артур. - Это ты правильно подметил... Не иначе как к утру обстреляют нас с тобой. - Легко... Артур попытался подумать о чем-то хорошем, но не получалось. С утра ему пришло письмо от друга босоногого детства и бурной юности Дениски Яковлева. Кроме всяких мелких подробностей (Джордан "копейку" купил, Калинины подруг в "городе" нашли и т. д. ) он сообщил о том, что Лия нашла себе любовь в лице какого-то коммерсанта. Артуру стал понятно, почему от нее давно нет писем. Слов, которыми он мог бы передать свое состояние, у него не было, появилась лишь какая-то пустота на душе. "Интересно, почему так устроен мир? ",- подумал он, глядя в иссини черное чеченское небо. Рядом с ним в карауле сидит человек, который еще недавно ворочал миллионами, а сейчас он сжимает "калаш" и надеется на то, что его сегодня не убьют. Рядом-красивейшее место под названием Аргун. Небольшой южный городок, немного пыльный, но очень зеленый. Особенно красивы здешние сады. Яблоки в них очень вкусные, таких нет в Нижегородской области. Даже зелень здесь какая-то другая-сочная и жирная. В Аргуне еще красивее, чем в Наурской, где Артур до этого отслужил несколько месяцев. Может быть, потому что ближе горы. Они прекрасно видны днем, такие красивые и величественные. Днем вообще все по-другому. Местные тетки, все толстые и одетые в цветастые платья и косынки, улыбаются тебе. Порой даже создается впечатление, что ты здесь желанный гость. Лишь местные мужчины, кряжистые и бородатые, даже днем смотрят на тебя испепеляющими взглядами. Хотя, если не видишь их, то кажется, что здесь, здесь и только здесь ты хотел бы жить. Порой даже думается, что именно здесь должен располагаться рай. А на самом деле тут ад, ад и ничего кроме ада. Говорят, здесь еще лет 10 назад жило много русских. Сейчас их уже нет, кто-то сбежал, кого-то убили. Ад для них уже в прошлом. А для тебе и твоих товарищей он здесь в любую минуту то появляясь, то исчезая. Вчера (уже вчера, потому что сейчас на часах пол второго ночи) погиб Мурман-утром вышел на базар за пивом и куревом, за которым его послали приблатненые контрактники, и получил пулю в голову. Снайпера поискали, поискали и не нашли. Ты сидишь в карауле и понимаешь, что у тебя велики шансы встретиться с ним. Особенно обидно, что ты мало кому нужен: подруга тебя бросила, страна предала (грохнут тебя и никто не будет толком искать твоего убийцу, хотя он рядом, это кто-то из местных, может быть за тебя отомстит кто-то из твоих сослуживцев, но если он на этом попадется, его осудят лет на 10 не меньше; кстати, чичам за убийства наших солдат дают куда как меньшие сроки). Практически все понимают, что что-то тут не так, но почему все происходит именно НЕ ТАК, никто не понимает. Кажется, лишь экс-олигарх догадывается, но донести свои догадки в удобоваримом виде до Артура пока не может. Артур еще раз взглянул на мешки с песком, загораживавшие их от пуль, и попросил всех святых о том, чтоб сегодня их не обстреляли. XV Метрах в 100-а показались гаишники. "... мать! ",- с чувством произнес ехавший в видавшей виды "копейке" парень лет 20-и с небольшим. В принципе, на въезде в город они были всегда, но это вовсе не означало, что сидящему за рулем было от этого легче. "Теперь главное спокойно",- убеждал он сам себя, вспоминая установки своих руководителей, "у меня все нормально, я не привлеку их внимания! " - Ну че, Михей,- умудренный опытом капитан Семенов спросил у своего младшего сослуживца,- "заскочишь сейчас к своей зазнобе? У нее ж перерыв обеденный вроде как? " - А можно?,- лейтенант Михеев с недоверием поинтересовался у Семенова. - А че... Сейчас пока путем все. Да и на полчаса всего. Минута опоздания-2 рубля штрафа. Пойдет? - Легко,- с готовностью согласился Михеев, собиравшийся навестить свою подругу, работавшую в десяти минутах езды в продуктовом магазине. - Ну, Михей, джипарь лови. Или мерин... А то не солидняк тебе-офицер ж ведь!. - Да ладно тебе, Семен, я не гордый. Опять же, на мерсе подъеду, она меня доить будет-шубу норковую и все такое.. А мне это на х.. не надо. - Ну не надо, так вон на этом тарантасе поезжай,- капитан показал рукой на подъезжавшую к ним разбитую "копейку". - А че, машина для этой жизни, блин. Кстати, может права проверим а, Семен? Вдруг наркоту найдем... - Михей, ты успокойся, а? Ехал к подруге и езжай... - Да шучу я, шучу! Увидев, что его тормозят, сидящий за рулем чуть было не впал в панику. Его ладони обильно покрылись потом. Он весь сконцентрировался, чтобы сыграть свою роль деревенского простака. - Слышь, земеля, подбрось, а?,- приветливо спросил его гаишник,- тут недалеко, пару остановок буквально. - Ну это всегда пожалуйста,- водитель расплылся в улыбке,- куды едим-то? - Да прямо! - Это мы с удовольствием! Вона в город съездить решил, раз в кои-то веки! Кстати, к вам в ГИБДД в это сложно устроиться, а?,- водитель с любопытством взглянул в глаза Михееву. - Да так себе,- гаишник пожал плечами,- а что, у тебя там работы нет? - Да откуда ей у нас взяться.. Совхоз наш умер, в том году после дембеля ездил под Нижний с брательником и дядькой. Мы тама коттедж, блин, барыги одному строили. Хоть и жопа жопой он был, но бабок срубили. Зимой шишек собрали, в лесничество сдали. А сейчас все на "х", но не хорошо. Бабок мало, жрать охота. Ну я дай думаю в город скатаюсь, может возьмут куда.... - А че попробуй, сейчас в ментовке вообще хреново с кадрами. Текучка. У тебя образование какое? - Да сперва у нас в Малиновке девять классов, потом в райцентре, в Перевозске шарагу окончил, сварщик-арматурщик я. Ну потом на армейке был... - А че, тоже ничего,- Михеев почесал затылок,- в менеджера тебя не возьмут, а на стройку могут. И к нам тоже-в общаге комнату дадут. Ты в это съезди, в управление наше, оно на улице Ленина, рядом с центром, покумекай там, может и выгорит чего... Ты здесь тормозни-мне к девчонке надо! "Слава Богу, гаишник торопился и не заметил, что у меня руки мокрые. Да и говора моего южного тоже",- с нескрываемым удовольствием подумал водитель "копейки". Высадив гаишника, он попетлял по городу, несколько раз спрашивая прохожих как ему проехать, после чего въехал в один из дворов. Он оставил машину рядом с подъездом, вынул из багажника баул и вошел в подъезд. В квартире на 3-м этаже, он распаковал свою тару. Сверху лежал темно-синий костюм с голубой рубашкой, папка с документами (в том числе и документ об окончании Перевозского СПТУ No1, выданный на имя Смирнова Сергея Владимировича), мобильный. На самом дне лежала завернутая в рогожу разобранная винтовка Мосина 1913 года выпуска. Оружие старое, но надежное. А убито из нее народа может чуть меньше, чем из "калашникова". К ней же прилагались оптический прицел и глушитель. Убедившись, что все на месте, молодой человек завернул ее обратно в рогожу. Сам же он переоделся из своих стареньких джинсов, ковбойки и ветровки в костюм и голубую рубашку. Встав перед зеркалом, он поводил расческой по своим коротким волосам и остался доволен: вместо первого парня на деревне на него смотрел типичный менеджер или, на худой конец, продавец-консультант из хорошего магазина. XVI В тот день убили Таджико. Он был контрабасом, родом из какого-то далекого Гарма. В свое время он чуть было не погиб уже там, у себя в родном ауле с каким-то трудно произносимым названием (Артур при всем желании не мог его повторить). Его аул не участвовал, как и многие гармцы, в гражданской войне. Соседний аул разбомбили кулябцы, точнее русские "дикие гуси", сидевшие за штурвалами таджикских СУ. Их аул чудом не пострадал во время налетов, но и в него вошли кулябцы, собираясь его зачистить. Таджико жил в самом центре аула, он успел спрятать в подвале своего дома мать, бабушку, тетку, жену, малолетних сына и дочку и младшего, пятнадцатилетнего брата Ахмеда. Сам же он сел на коврике рядом с крыльцом. Рядом с левой рукой у него лежал бумажник почти со всеми деньгами, что остались у них дома, рядом с правой-ключи от "копейки" и золотые цепочка и серьги жены. На окраине аула уже слышались крики и выстрелы. Он просидел неподвижно часа три, не меньше. В конце концов кулябцы добрались до его дома, но ему повезло-они взяли только деньги и одного из их баранов. У самого же Таджико в памяти остались прежде всего горы-сказочно величественные и красивые-и небо, голубое, бесконечное и неподвижное. И горам, и небу было начхать на памирцев, на кулябцев, на гармцев и на всех разборки. Уцелеть у себя на Родине, и погибнуть здесь, где-то тоже рядом с горами то ли в священной войне, то ли в разборке каких-то политиков. Что он делал в Чечне тоже никто из их отделения не понял-мог бы ведь на стройке ишачить или наркоту возить. В тот день они выпили всем отделением, причем в этот раз больше обычного. Не то чтоб Таджико уважали больше других, погибших до него, скорее просто так получилось. Олигарх развел каких-то толстомясых чеченок на несколько бутылок водки, изготовленных, судя по всему, по старинному местному рецепту: 200 грамм осетинского спирта и 300 грамм воды из не самого чистого колодца. Молодые сгоняли на базар и тоже затарились водярой и местным домашним вином. Вася-контрабас, как самый авторитетный человек, толкнул речь, из который следовало, что Таджико был правильным пацаном, после чего все начали квасить. Офицеры делали вид, что ничего не заметили. После второго стакана по кругу пошла мастырка. Кубрик, который раньше был небольшой классной комнатой (их всех расквартировали в бывшей школе), наполнился едким, медицинским запахом, в одночасье перебившим господствовавший до того спиртовый. А после третьего стакана и второй мастырки Серега предложил Артуру и Вадиму выйти в коридор. - Пацаны, только тихо,- прошептал он прижимая палец к губам,- я тут ту суку видел, что моих дядю и тетю завалил. Он теперь ментяра, старлей... - А ты ничего не путаешь,- Вадим пытался говорить тихо, но получалось это у него с трудом,- может обознался? - Не х.. я не обознался, пацаны,- все так же тихо ответил Серега,- он это, падла. Но меня он не узнал. - А че он здесь тогда, а не в Гребенской,- попытался мыслить логично Артур. - Не знаю, но завалить я его завалю! Поможете-мне легче будет, я любому из вас всегда помогу. Нет-и сам управлюсь как не-то. - Я че, можно,- одновременно ответили Артур и Вадим. В этот момент Артур выглянул в окно. Почему-то ему показалось, что над Аргуном летят журавли. Наверное, такие же летели над "малолеткой" в Ардатове, когда там сидел его сосед Женька Кондратенко. Благодаря женькиным рассказам журавли у Артура ассоциировались только с жуткой тоской по дому. XVII Получив нужные данные, Сенин рванул в "адрес". Кроме Старикова и Силантьев еще трое из их класса ушли в мир иной, четверо уехали в другие города, остальные же жили по-прежнему в No-ске. На работе, зарывшись в телефонную базу (ее удалось "отжать" у одного хакера еще "на земле"), Сенин пробил телефоны большинства из них. Впрочем, затем работа в этом направлении благодаря стараниям руководства и нарушающих УК мудаков застопорилась. Сначала пришлось отписываться по поводу огнестрела, случившегося двумя неделями раньше, затем вместе с Палычем пытать двух алконавтов, прибивших своего собутыльника, после же отзвонился навороченный убойщик. Матерясь, тот строжайше запретил Сенин и Палычу ворошить сильных мира сего ("Их мы типа берем на себя! "), а также попросил трясти агентуру ("Ну очень надо, мужики, если что, с меня поляна, без базара! "). Разговор в итоге прервался по официальной версии из-за звонка начальства, по неофициальной по просьбе подруги убойщика ("Дорогой, ну ты скоро там? ", кстати, может быть "мы", которые должны были трясти местную политическую и деловую элиту состояли в том числе из подруги убойщика!? ). Палыч на все на это емко сказал лишь одно слово: "Петух! " Начать работу по своей версии Сенину удалось лишь вечером. Первая из собеседниц, сразу же заявила, что про свой класс ничего не помнит и говорить "об этих козлах не желает", второй-Эдуард Вениаминович Баландин, директор кого-то ООО--емко сообщил Сенину, что в классе одна только шпана и училась, в связи с чем и говорить-то о них нечего. Лишь третья собеседница-дважды разведенная продавщица в продуктовом магазине, обладательница высшего искусствоведческого образования-согласилась не откладывая дело в долгий ящик побеседовать с Сениным. В не слишком-то убранной квартире продавщица-искусствовед сперва помянула невинно убиенного одноклассника Старикова. Привычно закусив огурчиком (судя по всему, маринованным), она минут 15 разглагольствовала о том, что, собственно говоря, покойный был редкостной дрянью (порой ее речь прерывалась словами "О покойниках, конечно, нельзя, но... "). Экс-редактор, в ее изложении, был подхалимом, жополизом и жутко двуличным человеком. При учителях-золото, а не ребенок, после их ухода-шпана шпаной. Узнав о смерти Силантьева, она помянула и его, в качестве закуски на этот раз выступила корка ржаного хлеба. "А Сережка Силантьев хорошим парнем был! Мы с ним на санках катались! " Далее минут 20 шли детские воспоминания, время от времени прерываемые всхлипываниями. Судя по всему, блатарь Силантьев оставил неизгладимый след в душе искусствоведа. Мало того, именно Стариков был якобы виноват в том, что Силантьев покатился по наклонной плоскости-"Если б не этот, Сережка б человеком стал. Ну, учился не сверх, так у него руки ж золотые были. Стариков-то что, у него способностей вагон, да и подхалим был... Оценки всегда хорошие получал, даже если и не учил ничего, а Сережка так не мог. Они ж вместе все были, не разлей вода... ". Прервав этот поток информации, Сенин установил, что третьим в их компании был некто Владимир Владимирович Филин, ни рыба, ни мясо, а так, среднестатистический троечник. Больше полезной информации Сенину получить не удалось. К счастью, он сумел также увернуться от настойчивых предложений хозяйки переночевать у нее. XVIII В тот день их обстреляли почти на въезде в Аргун. Какие-то малолетние чичи оказались хреновыми снайперами, поэтому никого из них даже не зацепило. Впрочем, никто из них тоже не смог похвастаться точностью ответной стрельбы. Вася-контрабас весь оставшийся участок пути до казармы обещал всех чичей отыметь во все имеющиеся у них отверстия, Серега поминутно сплевывал на дорогу, а Вадим сосредоточенно обдумывал письмо свой подруге. Олигарх же опять что-то пытался втолковать Артуру, не то про политику, не то про экономику. Артур не слишком-то понял о чем. Сам он буквально дрожал от страха-нет, не от обстрела, такого добра каждый день хватает, а из-за их ночной прогулки по Аргуну. В казарме их встретил комбат майор Савенко. Выслушав рапорт лейтенанта Морозова, он долго матерился в адрес чеченцев и командования. Его слова пролили бальзам на сердце Артура (да, наверное, не только его, он также Вадима и Сереги)-как оказалось, ночью не только обстреляли комендатуру, но завалили также одного из местных ментов ("Мне, конечно, на этого черножопого насрать, но он вроде как наш! ",- заявил майор). Самое главное, что в этом убийстве подозревали не то ваххабитов (их здесь все почему-то называли ваххабисты), не то гелаевцев. А потом они вшестером (Артур, Вадим, Серега, Вася-контрабас, Олигарх и Бухой) пошли на соседнюю улицу. Там, постращав автоматами и обещав взорвать бензиновый мини-завод, расположенный во дворе у какого-то Аслана, они разжились бараниной и водкой. После этого они зарулили к жившему рядом Ахмату и купили у него анашу. За зеленью на базар, уже из казармы, они отправили каких-то духов, кажется, из Питера. - Хоть бы боевые начисляли как раньше, а то в Наурской их уже не платят, - заявил после первого стакана всезнающий Вася. - А что, скоро и здесь прекратят,- степенно и размеренно ответил Олигарх,- тут по ящику Путин сказал, что военная часть контртеррористической операции закончилась, значит и войне конец. А войне конец-какие ж могут быть боевые... - Ну платить не будут-бомбанем кого не то,- нашелся чем ответить Вася. На том все и порешили.... XIX - Шашлык здесь, конечно, дрянной!,- пижонского вида человек в костюме от Хуго Босс оторвал взгляд от еды и посмотрел на своих нынешних собеседников. Всего их было двое-корчащий из себя простака, но при этом очень хитрый директор охранного агентства "Легион+" и один из местных криминальных лидеров, косящий в последнее время под интеллигента. Сам же критикующий шашлык был вице-губернатором. В обозримом же будущем он хотел у себя в должности эту самую "вице" приставку отбросить. Для этого были все основания-поддержка в Москве, откуда он собственно пару лет назад в No-ск и прибыл, "зачищенная" политическая поляна в области, ну и плюс к тому всякого рода ресурсы. Собралась эта отнюдь не святая троица в целях конспирации в одном из придорожных кафе под названием "У Ирины". Владелец заведения, беженец из горячей точки Автандил Вахтангович Мегреладзе, суетился где-то на кухне. Влиятельные люди в весьма популярной форме объяснили ему что к чему, поэтому он не светился. Дверь кафе в этот час украшала табличка "Закрыто". Что бы никто не увидел и не услышал лишнего, обедавшим прислуживали двое особо проверенных сотрудников "Легион+". Кстати, на шашлык вице-губернатор жаловался зря (он, да и все остальные блюда, были вполне хороши), просто он постоянно старался напоминать о своем столичном происхождении. "Во понтярщик! ",- подумал про себя "дон Карлеоне", известный больше как Макар. Сам он в последнее время предпочитал на обед простые домашние котлеты, щи и макароны. Их готовила, равно как и резала докторскую колбасу, специально приглашавшаяся тетка, работавшая уборщицей в близлежащей детской поликлинике. Никаких супердипломов и прочего у нее, естественно, не было, она просто нормально готовила. Макар, сгубивший свой желудок в ходе двух ходок (1-я была за групповую драку, 2-я-за разбой), даже начал подумывать о женитьбе на ней: что поделать, первая жена бросила его во время второй отсидки, любовницы же ему порядком надоели (все случаи развивались по стандартной схеме: мобильный, рестораны, сауны, норковая шуба, Канары, нечто с бриллиантом, вторая шуба, небольшая квартирка, авто, развод). Естественно, еще лет 15 назад такая "посиделка" не могла состояться в принципе-воровской закон запрещал "законнику" всякое общение с представителями власти. Сейчас же все поменялось, да и вообще раньше Макар вряд ли смог бы стать столь авторитетным человеком-судимым за разбой раньше это удавалось крайне редко. Впрочем, справедливости ради можно вспомнить, что "корону" Макар купил, чего раньше тоже не случалось. Сейчас же он мучительно обдумывал как лучше повернуть складывающуюся ситуацию в свою сторону. Самым лучшим вариантом для него была сдача своего конкурента Тайсона, представителя новой бандитской волны. Последний был мастером спорта по кикбоксингу, никогда не сидел даже в СИЗО и, по некоторым слухам, имел "крышу" в ФСБ. Нейтрализация его позволяла наложить лапу на "Супер Пэлас"-самый навороченный ночной клуб No-ска. - Так вот,- вновь перешел к делу вице-губернатор,- мне всей этой хрени не надо! А то уже вчера по НТВ чуть не целая программа была-свобода слова, понимаешь у нас попирается, независимых журналистов отстреливают.... В общем, все должно быть красиво и аккуратно. И никого на скамье подсудимых! - Красиво излагаешь,- с этими словами директор "Легион+", в прошлом полковник милиции, почесал подбородок,- а что, кстати, мои бывшие коллеги говорят по этому поводу? Н