а тому i порвалася. Карпо, довечерявши, пiшов до шкапи довiдатися, а Христi чогось так важко на душi стало, ┐й наче й шкода Федора, а згада║ про похвалки Грицьковi - Досада так i впнеться в серце. "Як то вiн носиться з сво┐м Федором! Дума, як багач, то так усяк i побiжить за його..." Невесела лягла вона спати i довго не спала. То вона ворочалась; то думки все такi непривiтнi ссали за серце - i вона важко зiтхала, ┐й зразу одпала охота i додому ┐хати. Чого вона по┐де? За матiр Карпо звiстку привiз - здорова, тiльки журиться... А кого ┐й бiльше бачити? Ще стрiнеться з дурноверхим Федором, то знову пiдуть про не┐ поговори... Незчулася, коли й заснула. Прокинулась - уже свiт бiлий заглядав у вiкна, i Карпа не було в хатi. Вона вийшла довiдатися - чи нема║ на дворi, - i на дворi не було. Карпо махнув на базар, щоб мерщiй справитись i, не гаявши часу, повернути додому. Коли вiн вернувся, Христя не тiльки зiбралася в дорогу, а й по хазяйству - дров наносила, овощ на страву накришила. - А що, справилася? - пита║ Карпо. - Уже. - То й по┐дьмо. - Зараз хазяйка з базару вернуться. Загнибiдиха не забарилася: про не┐ тiльки що говорили, а вона i на порiг. Христi здалося, що вона наче i на липi трохи почервонiла, i очi в не┐ сялиграли. - Забарила я вас? - спитала. - Нi, я сам тiльки що в хату, - одказу║ Карпо. - Ну, й гаразд. А я думала - забарила, та поспiшаю-поспiшаю... Оце, Христе, повези сво┐й матерi гостинця вiд мене, - повернулася до Христi, виймаючи з кошика пухку, високу булку. - Нащо? - Не тво║ дiло. Бери! - суворо сказала Загнибiдиха. Христя, подякувавши, взяла i завернула булку в нову хустину. - А це вам на дорогу, - вийнявши паляницю i двi рибини, пода║ Карповi. - О господи! - аж скрикнув той. - Спасибi вам, спасибi! Я не знаю, як вам i дякувати... I на нiч пустили, а тут ще й це... Спасибi вам. - Чому не одяга║шся теплiше? - повернулася знову до Христi. - Бери свиту, бо тепер ще хто зна║, що буде до вечора. Христя покiрливо одяглася, пiдперезалася. - Прощайте ж. Спасибi вам! - дякували разом Карпо i Христя, вихо дячи з хати... - Щасливо... пдьте здоровi! Гляди тiльки, дядьку, - усмiхнувшись, каже Карповi, - не завези зовсiм дiвки, бо без не┐ i я тут пропаду. - Як же се можна! - одказав Карпо. Уже вони й посiдали. Карпо узявся за вiжки. - Христе, - кликнула Загнибiдиха. - Iди лиш сюди на час, я маю щось сказати. Загнибiдиха одвела ┐┐ геть i, дивлячись в очi, тривожно почала: - Кланяйся, Христе, вiд мене матерi, хоч я ┐┐ й не знаю... Скажи, що грошi за службу не пропадуть... Чу║ш? Так i скажи. Не вiн вiддасть, сама верну... Чу║ш же? - утрет║ допиту║ться Загнибiдиха. - Чую, чую. Спасибi вам! - дяку║ Христя. Загнибiдиха ┐х аж за ворота провела i, ще раз попрощавшись, не звелiла Карповi з воза устати ворiт зачинити. - Я й сама зачиню... ┐дьте з богом! Карпо смикнув вожжину - i покiрна шкапина потюпала. Загнибiдиха стояла за хвiрткою i проводила очима, аж поки вони не повернули з улицi. V Ще поки вони ┐хали мiстом, плуталися його чорними вулицями, повз високi кам'яницi, Христю клопотали всякi думки... "Як се чудно сталося, що вона ┐де... Куди? Чого?.. У село, у гостi, до матерi... То-то зрадi║ матуся, не сподiваючись ┐┐ бачити!.. А що, як хазя┐н, вертаючись з ярмарку, стрiне ┐х i заверне назад?.. Не доведи боже!.." Христя одверта║ться вiд кожного стрiчного прохожого i про┐жджого: ┐й зда║ться, що то хазя┐н - i от-от призна║ ┐┐... "Хоч би вже се мiсто скорiше кiнчилось, ┐демо, ┐демо, а йому й кiнця нема║!" Аж ось минули крамницi й високi кам'янi будинки. Далi пiшли обiдранi хатки убогих людей. Спершу густо, мов ┐х одну до друго┐ хто позсовував, щоб було затишнiше i теплiше; далi рiдше та рiдше. Он край однi┐ й тину нема║; у друго┐ й димар розвалився; третя - зовсiм на бiк похилилася, з вiкон, замiсть шибок, визира║ ганчiр'я, по двору-смiтнику бiгають трохи не голi дiти... "Боже! якi злиднi та недостачi! Бiсовi крамарi та пани найкращi мiсця пiд себе позаймали, все найдорожче собi наздирали, а бiдноту виперли аж на край мiста в смiтники та пустки", - думала Христя. Пiднялися на гору. Перед ними, розбiгаючись на всi боки, розлягалися поля, рябiючи в очах то зеленими поясами жита, то жовтуватими сходами пшеницi, то чорною грудою рiллi... Христi наче хто камiнь зняв з душi: зразу стало i вiльно, i легко... Сонце, пiднiмаючись угору, привiтно ся║-грi║; вiтерок легенький дише; жайворонки, в'ючись над дорогою, щебечуть; там, у темному лiсочку, кують зозулi... Красно так усюди, просторо, вiльно!.. Христине серце не б'║ться мов, а стиха токоче; очi бiгають з ниви на ниву, з одного лану на другий, з синього лугу на темнi яри, з яру - на зеленi┐ бурти... Якiсь тихi та радiснi почування проходять нею, колишуть... Ой, та й гарно ж тут як! Боже, гарно!.. - тьохкоче ┐┐ зрадiле серце. Шкапiйчина тюпа; колеса тiльки гудуть, котячись по сухiй землi. Карпо, похитуючись, мовчки смокче люльку i хiба коли-не-коли уверне слiвце про хлiб: тут, мов, добре жито!.. Або: недавно цю пшеницю засiвали, а бач, як пiднялася?.. Та й замовкне надовго. Христя i рада тому мовчанню: нiщо ┐й не забороня║ думати про себе, нiщо ┐┐ не розговорю║, не порушу║ нiмо┐ одради. Вона розгляда║ навкруги, пильно вдивля║ться в кожну мiсцину, любу║ться та милу║ться... Он яка хороша долина: зелена-зелена, наче рутою вкрита! От би добре на тому зеленому килимi полежати, надихатися вiльного польового повiтря! А то що за хатки стоять над шляхом? Сизий димок вирива║ться з чорного димаря i кучеряво розвива║ться в прозорчатому повiтрi... Що то за хутори? Невже Йосипенковi? Так, вони... Вони, iдучи в мiсто, спочивали там... I перед нею, мов жива, стала блiда Мар'я з чорними очима, стара гариклива Явдоха... Чи то ж то вони обидвi живi-здоровi? Явдоха подавньому гризе свою невiстку? А Мар'я мовчить? Чи вже, чого доброго, у мiсто удьорила? "Така вже, - казала вона, - удалась я, такою i пропаду..." Городянка!.. I що там, у тому городi, доброго? Достаткiв бiльше, достатки кращi? У кого ж тi достатки, то й добре; а як бiдному - то всюди погано, Та часом i при достатках лихо: як нема долi, нема║ талану, то й достатки не впокоять. Он хазяйка: i багата, а нудиться серед свого багатства... Воно як кому! Про┐хали ще трохи... Це - Христя зразу зареготалася. Карпо озирнувся i прикро подивився на не┐: - Чого ти? Христя за реготом слова не скаже. До┐хали якраз до гнило┐ балки, де соцький Кирило провалився. Христi, мов живе, усе те стало вочевидячки: i як Кирило крався через снiг, i як шурхнув ногами у рiв, як вилазив - лаявся... Насилу за реготом розказала про те Христя. Карпо мовчки слухав. "Дiвча! - думав вiн. - Все-то ┐й на думцi реготи та смiхи". Це шкапiйчина, наче що вкусило ┐┐, кинулась, сiпнула й пiшла скоком. Карпо мерщiй ухопився за вiжки. - Тпррру!.. Iч, почула свою землю та - скоком! - сказав вiн, здержуючи коняку. - А небiйсь, у мiсто ледве ноги волокла. Це вже наша земля, - повернувся до Христi Карпо i почав показувати, де чия. Невеликi все то клаптики були, однi свiжо заскородженi, другi злегка прикритi зеленою рослиною. Христi здалося, що тут i лани були дрiбнiшi, i хлiба нижчi, нiж бiля мiста. Там - широкi та довгi, густо, як щiтка, заросли; а тут - де-не-де зеленi║ блiде зажовкле стебло... Христя не витерпiла похвалитися про те Карповi. - Достаткiв там бiльше, - почав той, - переорюють краще, та й земля ситнiша. Тут з глиною - руда, а там, як угiль, чорна. Небiйсь, городяни хитрi: все собi найкраще забрали. Воно, бач, i тут нiчого, коли б хоч трохи бiльше землi тi║┐... А то - всього жменя, а ти крутися бiля не┐, тягни звiдти i на податки, i на прожиття... - Карпо важко зiтхнув, зiтхнула i Христя. Мовчки пiднялися на гору. Хрест мар'янiвсько┐ церкви заблищав проти сонця; засяла баня; далi й покрiвля зазеленiла; показалися садки, хати... Село! село! I серце Христине неспокiйно заколотилося у грудях. Прiська того дня, попоравшись коло печi, сiла спочити, ┐сти ┐й - капельки не хотiлося. Думки розбирали голову... Як там у городi? Що з Христею? Чи не звернувся, бува, Карпо? Прiську наче за поли тягло пiти довiдатися. "Ох, хоч би там усе було щасно. Хоч би Христя була здорова. Кожна наймичка - люба, поки здорова... Здоров'я - усьому голова", - думала Прiська, збираючись до Здора. Вона застала Одарку за роботою: та купала дiтей. Чорноока Оленка, вимита-вибiлена, лежала на подушцi i щось весело сама з собою щебетала. Бiлоголовий Миколка ┐здив у ночвах, хлюпостючись у теплiй водицi. Все йому хотiлось пурнути з головою; i вiн то присiдав, то прилягав, допитуючись матерi - чи видно його голову. Одарка сидiла на лавi й любувалася синовою забавкою, щебетанням дочки... Вона й не думала купати Миколки, та той, побачивши, що сестру купають, пробi намiгся! - Води ж чисто┐ нема║, - казала Одарка. - Я i в тiй, що Оленку купали. Поти Одарка витирала та зодягала Оленку, Миколка мерщiй сорочину З себе та - в ночви... - Я не так, як Олеся, - кричав радий Миколка. - Я i плавати, i пуринати вмiю!.. - I розходився так, що аж вода з ночов виплiскувалась. - Що се ти, Одарко, дiтей купа║ш? - здивувалася Прiська, мерщiй зачиняючи за собою дверi. Одарка не вспiла одказати, як закричали дiти: "Бабуся! бабуся!" Оленка, простягаючи до не┐ сво┐ пухкi та бiлi рученята, свiтила чорними очицями й нетвердо вимовляла: "Бач... бач... бiля... купалася..." Прiська пiдiйшла до Оленки i, взявши за ручку, цiлувала малi пальченята. А Миколка ззаду на всю хату вигукував: - Бабусю! Бабусю! А дивiться, як я пурну... Дивiться - з головою! - Гарно, гарно, - похвалила Прiська, припадаючи до Оленки. - Ви-бо не дивитесь, - гукав Миколка. - Дивiться-бо. Прiська мала повернутися i до його, подивитися, як Миколка, заплющивши очi й затуляючи носа, прилягав у ночвах. - А що, глибоко? - допитувався. - Ух, глибоко! Ух, глибоко! Гляди, не втопися ще... - Е-е, я не втоплюся. Я вмiю плавати, - храбрував Миколка, вимахуючи аж поза ночвами руками. Привiтавши дiтей, Прiська повернулася до Одарки: - Що, не було? Не вертався? - Нема║. Бог його зна║, що воно за знак. Уже б час i бути, а його нема║... Сiдайте. Пiдождемо трохи, як не буде - пообiда║мо разом. - Спасибi тобi. Я так тiльки, довiдатись... - зiтхнувши, одказала Прiська i мала була йти. Одарка не пуска║. - Тiльки пiдете - розсердюся й нiколи до вас не прийду! - посварилася вона. Прiська зосталася. Тiльки що всiлася, Миколка, виполоскавшись, вилiз iз ночов i Одарка почала його одягати, як у хату донеслося: "Тпрру!" - Карпо! Карпо! - скрикнула Прiська i мерщiй надвiр. Стрiвши Карпа, вона разом i здоровкалася, i допитувалася: - А що, як Христя? Чи жива-здорова? - Та Христя тута! - каже Карпо. - Як тута?! - скрикнула злякана Прiська. - Тута... При┐хала. - Коли при┐хала? Де при┐хала? - бурмоче Прiська. По ┐┐ старому обличчi бiгають смуги i радостi, i разом нестямно┐ муки; очi горять; вся вона труситься. - Христя пiшла до вас, - каже Карпо. Прiська кинулася до свого двору i стрiлася з дочкою коло ворiт. - Здрастуйте, мамо! - гука║ Христя веселим дзвiнким голосом, пiдбiгаючи до матерi. - Чи ждали? чи сподiвалися? Мати сто┐ть проти дочки, нiма-мовчазна уп'яла в не┐ сво┐ потухлi очi. - Матiнко! Не пiзна║те мене? - спитала Христя. - Христе! Дитино моя! - простогнала Прiська, обнiмаючи дочку, i заплакала. Тут саме пiдбiгла Одарка. Вона постояла, поки вiтались дочка з матiр'ю, потiм пiдiйшла до Христi, поздоровкалася, поцiлувалася з нею. - Ач, яка молодець Христя! - каже Одарка. - Ми тут за не┐ кожну чутку ловимо-перейма║мо, а щоб бачити - то й не сподiвалися. - А я так, несподiвано, - весело щебече Христя. - Молодець, молодець! - одно плеще Одарка, обдивляючись. - Чого ж ми сто┐мо тут? Ходiмо хоч у хату, - опам'яталася Прiська. - Iдiть, - каже Одарка, - побалакайте та й нас не забувайте. Чу║ш, Христе: грiх тобi буде, як до нас не забiжиш! - Забiжу, не забуду! Сусiди розiйшлися: Прiська i Христя пiшла до сво║┐ хати, Одарка - до сво║┐. - Як же ви тут живете? - допиту║ться дочка у матерi, увiйшовши в хату i обдивляючись ту оселю, де зросла вона. Пiсля мiських поко┐в ┐й своя хата здалася такою тiсною-невеличкою. Бач! вона скiльки лiт прожила тут, а й не примiчала досi сього... . - Як живемо? Знiрчо як живемо, - бубонiла Прiська. - Живемо, та й годi! Смертi дожида║мо, а смерть не приходить!.. Уже наше таке життя: то з того боку рвуть, то з другого - скубуть. Коли б не цi Здори... Та годi! Хiба ти сама не зна║ш, як жили? Не покращало... Як ти там?.. - Я? Про мене не турбуйтеся, матiнко. Добре менi там. Хазя┐н трохи крутенький, зате хазяйка, - дай ┐й, господи, i щастя, i здоров'я! Добра людина. Вона кланялася вам. Поклонись, каже, матерi; скажи ┐й, хай не побива║ться; заспокой, що моя служба не пропаде дарма, не пiде замарно: я, каже, сама вiддам грошi... Прохала вас до себе в гостi. Скажи, каже, хай прийде: як рiдну ┐┐ прийму. Така добра душа! така добра! Зате ж i доста║ться часом ┐й... Воно, мабуть, усiм добрим так доста║ться! Прiська важко зiтхнула. Вона задумалася над послiднiми доччиними словами. Вiдкiля вони в не┐? Досi вона нiколи такого не казала i в думку ┐й таке не сходило, а от недовго прослужила - дозналася сво┐м серцем чулим... Ох, не так воно, видно, добре, як розказу║... Кри║ вiд матерi свою диху годину, щоб не вразити ┐┐ серця... I сльози почали пiдступати пiд горло, давити... - Ви плачете? Мамо! - скрикнула Христя, зиркнувши на матiр. - Ох, тiльки гляну на тебе - так i заллють сльози!.. - То ви не вiрите? - спитала Христя. - Так от же - хай мене хрест поб'║! - коли я брешу. I чого б я стала брехати, коли б менi погано там було? - Бог з тобою, Христе!.. Видно, видно, - утираючи сльози, замовила мати. - Я не вiд того плачу; сама не знаю, чого сльози ллються. Гарно тобi там - i гаразд, дочко; а погано - уже ж я нiчим не запоможу... Та що се я? Ти з дороги - ┐сти хочеш, а я й байдуже. Будемо обiдати, бо й я ще нiчого не ┐ла. Стара хутенько схопилася i кинулась до печi. - Не знала, що ти будеш. Не сподiвалася... хоч би курочку зарiзала та З нею борщ зварила, а то - затовкла салом, та й годi, - гомонiла Прiська, насипаючи борщу у миску. Сiли обiдати. Христя взялася за ложку... "От i сiли обiдати, - гiркий наш обiде!" - згадала Христя пiсню. I було вiд чого: борщ, наче окрiп, парував перед ними. Вона покуштувала - нi солi досить, нi приварку не видно, однi буряковi крижала плавають поверху. Христя покуштувала та зразу й ложку положила. - Недобрий, дочко? - спитала мати. - Сама знаю, що недобрий... З чого ти того добра вiзьмеш? Погрiб у нас невисокий, - картопля зимою померзла, а на весну - так драглями i взялася; насилу назбирала пiвклуночка посадити. М'яса i в заводi не водиться... Буряк та квас надолужа║, та й того вже небагато... Солi зосталося жменя, - потроху до всього ложу: бережу, щоб надовше стало. Отаке-то. А ти там, мабуть, усе з м'ясом? Городяни - шо-шо, а люблять ласо по┐сти. - Та страва добра, - одказала Христя. - Ти б хоч з кашею борщ ┐ла, коли так не хоч. Христя кинулась до кашi - i каша пройшла димом. "Постарiла мати, - подумала вона. - Колись яку добру кашу варила, а тепер от не доглядiла, що й димом пройшла". I наче що обценьками ┐й серце здавило. Прiська собi, дивлячись на дочку, задумалася. На виручку прийшла Одарка. - Ви саме обiда║те. Пiду, - думаю, - хоч подивлюся на Христю, як там вона. - Та ще вашо┐ Христi i бiс не вiзьме! - жартуючи, одказуб Христя. - Оце, дивись!.. Навiщо ти йому здалася? Дай, боже, щоб i не брав. Щоб ти скорiше одслужила сво║ та знову до нас вернулася, бо без тебе i мати он плаче, та й менi нiяково: прийду до вас - пусто, пiдемо до нас - недостае чогось. Отак зiйдемося з тiткою, посидимо, згада║мо тебе, - як там вона поверта║ться у свiтоньку?.. А ти ж нас згадувала хоч раз, Христе? Чи там за городянськими клопотами про селян уже годi згадувати? - Було всього, - одказувала, зiтхнувши, Христя. - Правда, дочко, правда: всього часом бува║. - Часом - з квасом, а порою - з водою? - каже Одарка. - Атож. Чого в свiтi тiльки не бува║? На те й лихо, щоб з тим лихом битись! - одказу║ Прiська. Бiльше розмовляла Одарка з Прiською: Христя слухала i мовчала, ┐й сумно було слухати ту важку розмову. Хiба тим, що побалака║ш, запоможеш горю? Хiба вона при┐хала додому, щоб згадувати те, що було колись? Вона при┐хала, щоб його забути. Вернеться назад - знову його застане; нiде воно не дiнеться. А тут, наче зговорилися, - тiльки про те й рiч. - Чи Горпина дома? Хотiлося б менi ┐┐ бачити, - спиталася Христя, щоб перервати розмову. - Дома, дочко. Пообiда║мо, то, коли хоч, i пiдеш. - Я вже не хочу ┐сти, - одказала Христя, устаючи i хрестячись. - Така ж ти, - сумно сказала мати, пiдводячись, i почала прибирати З столу. - Я на хвилину, мамо; тiльки побачуся з Горпиною та й вернусь. А ви, Одарко, щоб тут були, - весело замовила Христя, збираючись виходити. - То вже бог його зна║, чи Одарцi довго прийдеться посидiти, - сумно одказала Одарка, як Христя вийшла з хати. Прiська тiльки зiтхнула. Обох ┐х уразило - чого так швидко утекла Христя?! "При┐хала до матерi в гостi, - думала Одарка, - i побiгла до чужих!" - Що ж, чим хвалиться Христя? Добре ┐й там чи нi? - спитала, помовчавши, Одарка. - Отак, як бач! - гiрко одказала Прiська. - Хвалиться: хазяйка - добра людина, а проте - бог його зна║! Може, таку ману пуска: всi вони спершу добрi, поки не осiдлають; а насiли - вези, не вгинайся! - Та й Карпо хвалиться... Така, каже, добра людина, така добра! I на нiч у двiр пустила, i нагодувала, напо┐ла. - Гей, ти, дiвко! Дiвко! - донiсся знадвору Карпiв голос. - Куди се? - Прощайте! Пiду, - одгукувалась Христя. - Бач - добра: матiр покинула, а сама навдьори! - Хто се? - спиталася Прiська, дослухаючись. - Карпо йде. Видно, стрiвся з Христею. Незабаром i Карпо увiйшов, несучи в руках клунок. - Здрастуйте в хату! - привiтався вiн. - Здоров, Карпе! - Оце стрiв вашу, побiгла кудись. Рада, що вирвалась... - То вона до Горпини. Молода... бажаеться усiх зразу оббiгати, - одказала мати. - А я вам гостинцi принiс. Хазяйка кланялась i гостинця передала. Очi у Прiськи заграли, побачивши високу бiлу булку i пухку паляницю. Поцiлувавши, вона прийняла хлiб з рук Карпових i положила на столi. - Бач, як у городi печуть; у нас так не вмiють, - хвалила Одарка, розглядаючи булку. - Коло того ходять - одно дiло знають. Нам як не приходиться того хлiба ┐сти, то й пекти не навчились, - одказала Прiська. - Чого ж воно так: як городянам, то, небiйсь, i булка, а нам - чорний хлiб з остюками? - спитала Одарка. - Так воно вже завелося: город усе краще собi бере. При сiм словi Одарка глибоко зiтхнула. - Пани та багачi! - нешвидко додала вона до свого зiтхання. ┐┐ нiхто не пiддержав. Карпо повернув розмову на iншу рiч: вiн почав розказувати про по┐здку, про хлiб, про город, про Христину хазяйку. - Ще й хвалити бога, що Христi так лучилося, - зовсiм-таки добре! Хазяйка не як чужа, а як рiдна мати! Чималу годину знов прогуторили на сю рiч. I серце, i важкi Прiсьчинi думки угамувалися. Серце перестало щемiти; важкi думки розтiкалися, зникали, заспоко║нi тихими надiями, розщотами, розпологами... Слава богу, що Христi добре... Хазяйка обiця║ грошi вiддати... Вiддасть - спасибi ┐й! - Христi новий убiр буде; бо в не┐ хоч одежинка i ║, та лишню мати - все краще. А й не вiддасть - хiба не все рiвно?.. Пропаде пiвроку служби, то хiба i так не пропада║? "Пiвроку, - дума║ Прiська, прилягаючи спочити, коли пiшли Карпо й Одарка. - Уже ж поб'юся, покрiплюся того пiвроку... А там знову заживу З нею... Знову... Може, знайдеться хто... Невже вона така безталанна?.. I красою i здоров'ячком бог не обiйшов - хiба от долею..." Старiй матерi не спалося. Доччина доля, образи людськi, сво┐ злиднi та недостачi ворочали ┐┐ з боку на бiк, гнали сон i спокiй далеко вiд не┐. Де ж дочка поверта║ться, поки мати такi важкi гадки дума? Христя сидить у сво║┐ подруги Горпини, котра не вгава║ нi на хвилину. Горпина розказу║ Христi про село, про знайомих дiвчат, парубкiв, що де ско┐лося, про кого яка чутка пiшла - все виклада║ подруга подрузi, маленевеличке iз-за нiгтя видира║ та виклада║... Передала за пвгу, що позивала Тимофiя, про Тимофiеву журбу; про те, як раз Тимофiй, стрiвши ┐┐, Горпину, хвалився: коли б не товста пвга - вiн би присилав старостiв до не┐!.. Про Федора, що спершу дурiв та й тепер ще не прийшов у себе... "Все згаду║ тебе та, згадуючи, плаче... Ти таки його в себе навсправжки закохала!" Христя слуха║ та║мну розмову подруги - i серце ┐┐ неспокiйно б'║ться. Недавн║ життя, вiд котрого одiрвали ┐┐, хвилею плеснуло на не┐... Вона знову серед його поверта║ться, усе бачить, усе чу║; воно глибоко зачiпа║ ┐┐ серце, будить думки... - А зна║ш?.. Менi шкода його, - зiтхнувши, сказала Христя. - Кого? - Федора. Вiн гарний парубок. Вiн буде кращий i вiд Тимофiя, i вiд ┐х усiх. Тi тiльки гострi на язик, а се - плохий, мовчазливий... От за кого виходь, Горпино, - не каятимешся. - Отаке! На тобi, небоже, що менi негоже! - закопиливши губу, одказала Горпина. - А чому ж ти не виходиш? - Я - друга рiч. Мене його батько не хоче за невiстку мати. - А мене вiзьме? Он вiн шука багачки. Дума, десь дурну знайде... Та хай йому гаспид! Ти краще розкажи менi про город. Як там у вас? - забива║ баки Горпина. - Бачила Марину? Як там вона? Зовсiм городянкою стала. На село i не загляне нiколи. - Не бачила. Нiколи було довiдатися, де вона i як вона. Христя почала розказувати про город, про звича┐, про хазя┐на, хазяйку. Подруга теж нiчого не вта┐ла перед подругою i розказала, яка ┐й притичина була з хазя┐ном. Пореготалися тепер удвох з того, що колись до слiз доводило. - Тобi таки вда║ на те кохання! - додала, регочучи, Горпина, зависливо глянувши на подругу. - Бажаю й тобi так! - одказала Христя. - Не хочу, не треба! - затрiпала руками та. - Старий, жонатий та буде цiлувати? Цур йому! пек йому! осина йому! - i червонiючи, як той сап'янець, Горпина реготалася. А Христя ще почала перекривляти п'яного Загнибiду. Горпина аж за живiт береться та регоче, а в Христi - очi грають, смiх та жарти не сходять з язика. Iшла на часок Христя з дому, а прийшлося вертатися аж увечерi, - так забалакалася з подругою. Сонце сiло; захiд горiв червоним вогнем; небо потемнiло; понад селом розiслалася вечiрня тiнь. По улицях, грузько ступаючи, верталася скотина додому: бiгли свинi, овечата. З дворiв доносився хазяйський оклик. Село перед споко║м загомонiло-заметушилося. I яким радiсним, давно чувалим зда║ться Христi той сiльський гомiн!.. Як у лiтню спеку, на безводдi, надибавши невеличку течiю бiгучо┐ води в глухому ярку, припада║ чоловiк до не┐, щоб загасити свою пекучу згагу, так Христя з згагою прислухалася до того вечiрнього клекоту... Зяайоме та рiдне вiтало ┐┐ любим привiтом, чарувало несподiваним чаром! Виходячи з улицi, коло цвинтаря запримiтила Христя парубочу постать. Парубок йшов тихо, похнюпившись, наче провинився в чому або, загубивши що - вiдшукував. Христя придивилася. Знайома хода, одежа трохи в примiтку, а парубок наче незнайомий. Хто б то се?.. Його гостре схудле лице нагадувало колишн║ обличчя Федорове. Невже вiн?.. - Федоре! - не здержалась Христя. Парубок наче злякався: струснувсь, пiдвiв голову; подивився i, похнюпившись, знову повагом почвалав улицею. "Не пiзнав", - подумала Христя, повертаючи додому. Якась тиха досада пiдкралася до ┐┐ серця - i ущипнула... "Та невже я обiзналася? Нi, нi, Федiр, то - вiн. Тiльки що сталося з ним? Ще нiколи не доводилося бачити менi його такого... Змарнiв, опустивсь!.." Цiлу дорогу клопотали Христину голову думки про Федора. Коло свого двору стрiла матiр. - Оце так! На часок пiшла, а проходила до вечора, - з докором стрiла ┐┐ мати. Христю обняла ще бiльша туга. "Чи я справдi збожеволiла? - подумала вона. - При┐хала до матерi, а повiялася до чужих, пiдглядала парубкiв незнайомих". - А Одарка ждала-ждала тебе... I Карпо приходив. Довго сидiли, тебе пiджидали. Надвечiр знову Одарка забiгала... "Нема║?" - "Нема", - кажу. "Бач, - каже, - недобра яка; як до чужих, то i на увесь день, а до мене - i в хату не наплювала!" - Та я й сама не рада, що пiшла, - сумно одказала Христя матерi. У хатi ┐й ще сумнiше стало. Мати скiльки раз зачинала розмову, та розмова плуталася, рвалась: то Христя промовчить на матерн║ питання, то одкаже не те... Дiждавши, поки зовсiм смеркло, вона послалася i лягла спати. пй не спалося: сон десь далеко блукав вiд не┐... Крiзь невеликi вiкна пробиваються в хату сизi померки ночi; зорi, мов iскорки, жеврiють серед тi┐ темряви. Тихо-тихо... Христя лежить i дума║... Усякi думки ходять у ┐┐ головi. ┐й чудним зда║ться, що вона дома. Чи давно була в городi, а от тепер - дома! Вона почала пригадувати сьогоднiшнi виходеньки, розмову з Горпиною. Багато вона лишнього наказала ┐й. I навiщо б було хвалитися? Що, як Горпина не вта┐ть та рознесе все те по селу? Нi, Горпина не така: вона нiкому не похвалиться. Ану, як похвалиться? То Христя ж, коли так, усе розкаже, що сповiрила ┐й подруга... Кому? У городi хто ┐┐ зна║? Хiба хазяйцi?.. А що тепер хазяйка дi║? Спочива, певно. Хотiлося 6 ┐й ┐┐ бачити. От всього день не бачила, а як скучила за нею. А що, як хазя┐н вернувся i почав лаяти, нащо пустила ┐┐ додому? I ┐й учувалася та лайка, крикливий голос, палючий погляд... Господи! що б вона дала, коли б можна мухою або птицею якою повернутися й опинитися там!.. Не дано ж того чоловiковi... ┐┐ серце неспокiйно почало битися. А тут знову зiйшов на думку Федiр - його зомлiлий образ, його засмучений погляд... До пiвночi качалася Христя з боку на бiк, поки не прийшов сон i не заспоко┐в ┐┐ гарячо┐ голови. Смутнi думки приспали Христю, та нерадiснiшi й збудили... ┐й щось i снилося, та не пригада║ вона що. Щось та║мне та страшне заставляло дуже битися ┐┐ серце; якiсь невiдомi почування невiдомого лиха обiймали ┐┐ душу. Вона i вимилася, i прибралася, а тi почування все бiльше росли, все глибше западали в думку... Тiсною i смутною зда║ться ┐й своя хата; рiдне село наче принижчало, помиршавiло; життя його спустiло; наче пожежа пройшла i спустошила самi найкращi мiсця. Вона раднiша кинути його зараз i полетiти назад, у мiсто... А ще ж тiльки сьогоднi субота, до завтрього пiсля обiду ┐й бути... Така журба розбира║ ┐┐, так ┐й важко та трудно. - Чого ти, дочко, суму║ш? - пита║ мати i рае: - Ти б пiшла до Одарки. Христя зiбралась - пiшла. Тiльки i в Одарки не краще... Дiтвора гомонить; Одарка вiта║ i розпиту║ ┐┐; а ┐й - слова важко сказати: думка про мiсто не виходить з голови. Не забарилася i мати, упоравшись бiля печi, прийти до них. Мати розмовля║ з Одаркою, а вона сидить - мовчанку справля║, а бiля серця щось в'║ться, якась гадина уп'ялася у його, ссе-куса║... - Вже я, мамо, мабуть, сьогоднi пiду од вас, - каже Христя матерi, вернувшись додому. - Чого ее так, дочко, поспiша║ш? Одпрохалася до понедiлка, а поспiша║ш сьогоднi. Хiба тобi вже обридло у матерi рiдно┐?.. - Я й сама не знаю, що зо мною... Так менi важко, так трудно!.. Серце щемить чогось... Менi все зда║ться, що хазя┐н вернувся. - То що? Хiба ти сама, сво║ю волею пiшла? Тебе ж пущено... I не насидiлась я з тобою, i не набалакалась, i не надивилася на тебе... - додала жалiбно мати. Христя утерла гарячу сльозу, що викотилася з ┐┐ очей, - i нiчого не вiдказала матерi, тiльки сама собi рiшила завтра ранiсiнько рушити в дорогу. I вона здержала сво║ слово. На другий день ще до свiту устала, зiбралася, попрощалася з матiр'ю - i пiшла. Приходила Одарка побалакати; прибiгла Горпина узяти на улицю з собою; ще двi-три знайомi дiвчата забiгали, та застали тiльки заплакану матiр у хатi, а Христя вже далеко була. - Чого ж це вона так швидко вибралася? - спитала Горпина. - Хвалилася - до понедiлка буду, а сьогоднi втекла. "Втекла... втекла!.. Прибiгла - наче вогню вхопила, i, як дим той, зникла... Втекла..." - думала мати, обливаючи старе лице гiркими сльозами. VI Коли виткнулось ясне║ сонечко з-за гори й обдало сво┐м свiтом безкра┐ поля, усiянi, мов сльозами, ранньою росою, Христя вже була далеко вiд села. Перед нею розстилалися безкра┐ лани; за нею в сизому туманi крилося село. Вона не озирнулась нi разу, не поглянула на його. Якiсь смутнi та нерадiснi почування тягли ┐┐ вперед. Там, за тим морем ясного свiту, на краю безмiрних ланiв, у туманi широкого простору, серед чужих хат, сто┐ть хата ┐┐ хазя┐нiв... "Чи гаразд то там? Чи вернувся хазя┐н з ярмарку? А хазяйка що поробля║? Чогось мо║ серце так ни║, чогось воно трудно так б'║ться... Ох, скорiше б, скорiше добратися!" I Христя все дужче та дужче наляга║ на ноги. Незчулася, як минула сво┐ поля, як перед нею опинився мiсток на гнилiм переходi - вiн якраз на половиш шляху... Сонце повернуло на пiвдня, стояло саме над головою. "Ще рано, - дума║ Христя. - Дiйду до Йосипенкового хутора, зайду, води нап'юся, спочину трохи i Мар'ю провiдаю. Як то там вона?" Думки про Мар'ю на який час одвернули ┐┐ вiд мiста. Та ненадовго... Може, нема║ Мар'┐; може, вона вже покинула - пiшла у мiсто... "Мiсто! i вп'ять мiсто?!" -подумала Христя, i щось гiрке та нерадiсне ущипнуло ┐┐ за серце. "Ну, чого се я?!" - утiша сама себе, утираючи знiчев'я набiглу сльозу. I знову налягла на ноги. Ось i Иосипенковi хутори. Щось бовванi║ серед двору; доноситься до не┐ гук-крик. "Видно, свекруха розходилася. Нiяково й заходити", - дума║ Христя, применшуючи ходу. I не помилилася: то справдi гукала Явдоха на невеличкого чоловiка, що сумний сидiв на приспi. - Казала: учи шкуру! Бери палицю до рук та бий! Так жалко тобi? Отже тепер i пожалiв... Вона тобi ось чого пiднесла, - i, скрутивши разом двi дулi, стара ткнула ними в вiчi чоловiковi. Той похнюпившись сидiв - мовчав. - Мовчиш? мовчиш? - заривала знову Явдоха. - I що з тебе за чоловiк? Якби не раз, не два побив ┐й голову, щоб i на в'язах не вдержала, от би вона тебе i поважала, вона тебе i почитала! А то - як з клоччя батiг! Нестеменний покiйний батько... Того ж хоч я у руках держала... А ти що? Тьфу!.. А тепер от i сиди - як сич надувшись, журися та жди, поки вернеться... Дожидайся - дiждеш! - Ну, чого ви в'язнете до мене? - гiрко промовив чоловiк. - Хто ж, як не ви, i вигризли ┐┐ з двору? - Так це я? Я? Мати?! Це дяка така матерi, що тебе на розум наводила? Я ┐┐ вигризла?! Що ж я - собака, по-твоему? Га? - Я не кажу, що ви собака, а чого ви гризетесь? День не пройде без того, щоб ви не загризлися; хвилину душа спокiйно не побуде на мiсцi!.. Так i жди: от же тихо, а тут i схопилася буча!.. Хiба у такiм пеклi, прости господи, проживеш? Кам'яне - i те не здержало б вашо┐ гризнi! - А що ж, по-тво║му, - мовчати менi ┐й? Поганцi, прийманцi - мовчати? Що ж вона таке? Вона надбала, вона навезла з собою? У чужiм добрi, та ще й старшинувати буде? Нi, не дiжде вона з сво┐м родом поганим! Менi нужда, що вона в мандри вдарилась? Дивись-яка журба!!! Не первина ┐й мандри справляти... Звiдти, зда║ться, i брали... - То чого ж ви i клопочетесь? - Чого? чого? - аж стрибала стара. - Ох, ти, голово дурна! Чого клопочуся? Того, що наглумилася вона над нами, насмiялася над тво║ю головою дурною! Де видано, де писано, щоб жiнка жила нарiзно вiд чоловiка? Я б ┐┐, сяку-таку поганку, через полiцiю додому добула... Я б ┐┐ до стовпа на цiлий мiсяць, як ту собаку, прив'язала... щодня сирицею манiжила!.. Я б з нг┐ вибила мiськi примхи! А вiн: клопочетесь?! Тьфу! на твою голову дурну! - I, плюнувши, вона мерщiй побралася у хату. Чоловiк тiльки розвiв руками i ще нижче похнюпився. "Нi, не зайду, - подумала Христя, стоячи за коморою. - Чого? Мар'┐ нема║ дома, краще тягти далi", - рiшила вона, повертаючи на шлях. "Отже таки Мар'я поставила на сво║му, - лiзло ┐й у голову, - кинула... Ото ж ┐┐ чоловiк. Як жаль його, жiнка кинула; а тут - i мати ла║. Нещасний! я б, зда║ться, перетерпiла... Не другий же вiк старiй жити? А втiм - бог Зна║! - не од добра тiкають люди. Видно, залила стара за шкуру сала..." I Христя рiвняла себе до Мар'┐, згадала про свою долю. I ┐┐ вижили з села, i ┐┐ одiрвали вiд рiдно┐ хати, випхнули у найми на глум чужим людям, а безпомiчну матiр зоставили саму на плач та журбу... Хто тiльки в свiтi не плаче, не пролива║ слiз кревних? Нащо от хазяйка - у добрi та в достатках, а й та скаржиться на свою долю, нарiка║ на не┐... Життя - як те колесо котить: того униз несе, другого угору пiдiйма║, щоб знову у землю втоптати... Де ж те щастя та доля, що ждеш й дожида║шся, залучиш на хвилину, а там... тiльки натомиш себе дурними надiями? Тяжко Христi такi думки думать однiй серед широкого поля; важкi почування давлять, наче обценьками, ┐┐ серце: щемить воно, ни║... "Хоч би вже до мiста швидше!" - дума║, поспiшаючи. Ось з-за гори заблищав на сонцi хрест городянсько┐ церкви; ось i лiски забовванiли, наче сизий пояс, розляглися кругом мiста. Ще три версти зосталося. Христя зiйшла з шляху на обнiжок, де серед бурти росла висока гiлляста липа, i сiла в холодочку перепочити. З того мiсця так видно усюди. Змi║ю бiжить-в'║ться дорога з гори в долину, круто поверта║ то на один бiк, то на другий; по сторонах того шляху послалися лани чорнi, жовтi, зеленi, упираються краями в шлях... Сонце, сiдаючи, косими парусами обда║ тi лани - i горять вони всякими кольорами, миготять зверху золотим блиском, тонуть краями в сизiй долинi блакитного небосклону; а легенькi тiнi, мов непримiтнi хмарочки серед чистого неба, простяглися вподовж того квiтчатого килиму, стиха пересовуються з мiсця на мiсце... Чудовна надивовижу iграшка ясного свiту з вечiрньою сутениною! Повiтря тепле та легке, так i хилить до спокою, так i гне до дрiмоти; а дзвiнка жайворонкова пiсня стиха колише .потомлену думками душу... Затихають болi i образи; нiмiють лиха i муки; зникають клопоти журливi; почува║ться несподiвана легкiсть. "От би куди хазяйку, от би де ┐й, бiднiй, побути! Тут би забула вона все на свiтi, все... Як прийду, розкажу я ┐й; розкажу, де, як згадувала", - подумала Христя, легко зiтхнувши, знялася i почимчикувала далi. Уже сонце зовсiм сiло, як вона вступила в широку i людну улицю. Народ З усiх бокiв бiгав, снував; селяни поспiшали у базар, на пiдторжя; крик i гук носився кругом не┐. "Чи то ж то хазя┐н звернувся?" - подумала Христя, зирнувши на хазяйську крамницю, i трохи не впала: крамниця була вiдчинена... Мороз подрав Христю поза спиною, мороз сипнув у ноги, мороз уступив у пальцi; серце так трудно заколотилося... Що ж то тепер вiн ┐й заспiва║?.. Не перейшла - перелетiла вона базар i мерщiй повернула у свою улицю. Ось i дворище... Тихо у йому, аж глухо, нiгде живого не видно, тiльки комора бiлi║ серед двору. Христя поспiша║ в хату; ┐й дивно, що сiнешнi дверi зачиненi. Чи недужа хазяйка, чи нема дома?.. З неспокiйним серцем вона мерщiй вскочила в сiни. Через хвилину вона знову вискочила... блiда, труситься i - як пуститься З двору!.. - О боже, боже!.. - шептала вона, бiжучи улицею. Прохожi зостановлювалися, дивувалися. - Чого ся дiвчина так перелякалася? куди мчиться? - допитувалися одно в одного i, не дознавшись, проходили. Вона побiгла на базар до крамницi - i тiльки бiля не┐ запримiтила, що крамниця була зачинена. - А хазя┐на не бачили? - божевiльне допитувалась вона у при┐жджих. - Якого хазя┐на? Шукай собi! Христя, вибiгавши увесь базар, побiгла знову додому. Сонце зовсiм сiло, вечiрня зоря погасла; над мiстом спускалася нiч; у хатнiх вiкнах заблищало свiтло. Христя неслась, як несамовита. Прибiгла до ворiт, постояла-постояла, Зiтхнула важко i знову побiгла. У дяка в хатi йшла лайка, коли Христя туди ускочила. Дячиха аж посинiла, лаючи старого, котрий, затесавшись у куток, щось перебирав нишком. - Здоровi! - привiталася Христя. ┐й нiхто нiчого не вiдказав, та вона i не дослухалася. Як божевiльна, вона кинулась до дячихи. - Панiматко! iдiть до нас. Щось з хазяйкою сталося. - З якою хазяйкою? - суворо спитала дячиха. Христя тiльки ламала руки та трусилась: - Iдiть, Хряста ради. - Куди - до вас? - гарикнула дячиха. - Багато вас у гаспида е! Куди я проти ночi пiду? - Тут недалечко, зараз... до Загнибiди, - насилу знайшлася Христя. - Що ж там у вас? - Не знаю, панiматко. Я була дома, ходила в село... Приходжу у хату" а хазяйка лежать... такi страшнi... Боже мiй, боже! - i Христя зайшлася плачем. - Ото вiн учора звернувся... Пiдожди, я зараз, - сказала дячиха. Поти дячиха вбиралася, Христя вискочила у сiни. Сльози давили ┐┐, страх трусив усю... В Загнибiди уже свiтилося в хатi, як вони увiйшли у двiр. - Менi страшно. Я не пiду туди... Iдiть ви самi, - тремтячи, каже Христя. - Чого бо┐шся? Маленька! - скрикнула дячиха i, як та шулiка, посунула в хату. Христя за нею. У кухнi вони застали Загнибiду. Похмурий, заложивши руки за спину, вiн мiряв ┐┐ i вздовж, i впоперек. Свiчка стояла на столi i, нагорiвши, обдавала хату неясним свiтом. - I ти вернулася? - гукнув Загнибiда, кинувши на Христю гострий погляд. Та, зупинившись у порога, так i прикипiла на мiсцi. - А Олена Йванiвна де? - спитала дячиха. - Нащо вам Олена Iванiвна? - Нужно! - гостро одказала дячиха i пiшла далi в свiтлицю. Загнибiда узявся за свiчку, щоб присвiтити. узяв був у руки; потiм поставив; зiрвав i, повернувшись до Христi, посварився на не┐ кулаком; а далi - За свiтло, в кiмнату. Ясний свiт освiтив пожовкле лице Олени Iванiвни, коли увiйшов туди Загнибiда. Вона лежала на спинi, схрестивши руки на грудях, як схрещують помершому. Очi в не┐ були закритi; пiд очима - синi мiшки; рот скривлений; Зiтхання важке, хрипуче... Все казало - то було послiдн║ змагання життя зi смертю! - Олена Йванiвна! Олена Йванiвна! - стиха обiзвала ┐┐ дячиха. Олена Iванiвна, не розкриваючи очей, тихо схитнула головою. - I сам не знаю, що з нею, - казав Загнибiда, пiднiмаючи свiчку вгору, щоб яснiше освiтити болящу. - Кидав здоровiсiньку; вернувся - отак, як бачите! - I вiн положив свою руку на ┐┐ руки. - Холоднiсiнькi! Боляща розкрила очi, глянула на чоловiка - i заметалася на постелi. - Не буду! Не буду! - забубонiв Загнибiда й одiйшов геть. - Ви б за батюшкою послали, - пораяла дячиха. Загнибiда махнув рукою i, опустившись на лаву, схилився головою на стiл. -- О нещастя, нещастя! - замовив вiн. У хатi стало тихо-тихо, мов у домовинi. Боляща розкривала очi, зводила руками угору, потягалася... - Чорного платка! Чорного платка! - крикнула дячиха. - З^рч'гii очi... Христя кинулася в кiмнату. Хазяйка металася на постелi, кидалась, страшно водила очима. На ┐┐ ши┐, на руках, неначе жаби, порозпинались чорнi плями: набряклi жили кидалися - бились; корчi гнули руки, ноги; боляща стогнала... Дячиха мерщiй схопила з себе платок i кинула на не┐. Ще хвилину вона забилася пiд платком... почулося наче шептання, скрип зубiв - i зразу все затихло... Трохи згодом зняла дячиха платок... Пiд ним лежала вже не Олена Iванiвна, а бездиханний труп з страшно витрiщеними очима... Загнибiда пiдiйшов до нього, подивився i, затрусившись, промовив: "Ти мене покинула... покинула... Як же менi самому тут бути без тебе?" Дячиха взяла його за руку i вивела з кiмнати в кухню. - А ти бiжи до сусiд. Скликай - хай iдуть обмивати. Та забiжи i до старого - хай бере псалтирю читати, - наказувала дячиха Христi. Та стояла як укопана. - Чого сто┐ш? Бiжи! - гукнула дячиха. Христя, не знать куди i чого, побiгла. Через годину найшло жiнок, бабiв... Пiдтопили в печi, грiли окропи. Христя робила, що ┐й не казали: носила воду, таскала дрова, хоч i не пам'ятала того нiчого. Вона тiльки й запримiтила, коли обмив