Оцените этот текст:


--------------------
 Roger Zelazny. Collector's Fever (1964)
 Перевод с английского Ш. Куртишвили
 Origin: http://kulichki.rambler.ru/castle/
--------------------



                   Перевод с английского Ш. Куртишвили



     - Что ты тут делаешь, человече?
     - Долгая история.
     - Отлично, обожаю долгие истории. Садись, рассказывай. Эй, только  не
на меня.
     - Извини. Ну, если коротко, то все из-за моего  дядюшки,  баснословно
богатого...
     - Стоп. Что такое "богатый"?
     - Ну... как бы это... Состоятельный, что ли.
     - А что такое "состоятельный"?
     - Гм... Когда много денег.
     - "Деньги"?
     - Послушай, ты хочешь услышать мою историю или нет?!
     - Хочу, конечно, но я еще хочу, чтобы и понятно было.
     - Извини, Камень, честно говоря, я и сам не все понимаю.
     - Я не Камень, я Глыба.
     - Ну хорошо, Глыба. Мой дядюшка очень важная  персона.  И  он  просто
обязан был отдать меня в Космическую Академию. Но ему  взбрело  в  голову,
что гуманитарное образование гораздо более  привлекательная  штука,  и  он
отправил  меня  в  свою  старушку  альма-матер,   изучать   нечеловеческие
сообщества. Понимаешь, о чем я?
     - Нет, но  понимание  вовсе  не  обязательное  условие,  чтобы  иметь
возможность оценить что-либо по достоинству.
     - Да я о том  же!  Я  никогда  не  понимал  дядюшку  Сиднея,  но  его
шокирующие пристрастия, его инстинкт барахольщика и его  манеру  постоянно
совать нос не в свои дела я очень ценю. И не перестану  их  ценить,  пусть
даже меня воротит от этого. Но что мне остается делать?! В  семье  дядюшку
держат  за  фамильную  реликвию,  а  дядюшка  чрезвычайно  доволен  собой,
говорит, что у него свой  путь,  и  преспокойненько  держит  в  руках  все
семейное состояние. А раз у него деньги, то он прав. Это элементарно.  Как
ззн из ххт.
     - Эти деньги, должно быть, очень ценные штучки.
     - Во всяком случае, их ценности хватает на то, чтобы заслать меня  за
десять тысяч световых лет  в  безымянный  мир,  который  я  назвал,  из-за
случившейся со  мной  неприятности,  -  надеюсь,  ты  понимаешь  какой,  -
Навозной Кучей.
     - Да, эти затты жуткие обжоры, да и летают  низко.  Наверно,  оттого,
что много жрут.
     - Да уж... Но, по-моему, это все-таки торф, а?
     - Конечно.
     - Замечательно. Значит, с упаковкой проблем будет поменьше.
     - Что еще за "упаковка"?
     - Это когда что-нибудь кладут в ящик, чтобы куда-нибудь забрать.
     - Вроде переезда?
     - Ну да.
     - И что ты собираешься паковать?
     - Тебя, Глыба.
     - Но я не из породы голи перекатной...
     - Послушай, Глыба, мой дядюшка  собирает  камни,  понял?  Ваш  род  -
единственные разумные минералы во всей галактике. А  ты  -  самый  крупный
образец из всех обнаруженных мною. Поедешь со мной?
     - Да, но я не хочу.
     - Почему? Будешь богом его коллекции камней. Так сказать,  одноглазым
королем в государстве слепых, если мне позволительно осмелиться  на  такую
рискованную метафору...
     - Пожалуйста, не делай этого, что бы оно ни  значило.  Звучит  ужасно
неприятно. Скажи, как твой дядя узнал о нас?
     - Один из моих друзей прочел о вас  в  старом  бортовом  журнале.  Он
коллекционирует старые космические бортовые журналы, и ему попался  журнал
капитана Фейерхилла, который прилетел сюда несколько веков  назад  и  имел
продолжительные беседы с местным населением.
     - А-а, старая вонючка Фейерхилл! Как он там  поживает,  пьянь  такая?
Передай ему от меня привет...
     - Он умер.
     - Чего?
     - Умер. Капут. Отправился в мир иной. Расщепился.
     - О,  господи!  Когда  это  случилось?  Бьюсь  об   заклад,   что   в
эстетическом отношении это происшествие было чрезвычайной важ...
     - Ничего не могу сказать. Но я передал всю информацию дядюшке,  и  он
решил включить тебя в коллекцию. Вот почему я здесь - это он меня послал.
     - Я  очень  польщен,  но,  честное  слово,  не  могу  составить  тебе
компанию. Расщепление на носу...
     - Знаю, я все прочел в журнале Фейерхилла. А перед тем  как  передать
его дяде, все эти страницы про расщепление вырвал. Мне хочется,  чтобы  он
был неподалеку, когда ты будешь это делать. Тут-то я и унаследую  все  его
денежки. Не удалось поучиться в Космической Академии - хоть  душу  отведу.
Для начала стану алкоголиком, потом пойду по бабам... или нет, сделаю  еще
похлеще...
     - Но я хочу расщепиться здесь, среди вещей,  к  которым  я  привязан,
прикипел, можно сказать.
     - Ничего, отдерем. Видишь эту штуку? Называется "лом".
     - Если ты попытаешься это сделать, я начну делиться прямо сейчас.
     - Не начнешь.  Я  же  взвесил  тебя  перед  нашей  беседой.  Тебе  до
критической массы еще целых восемь земных месяцев расти.
     - Ладно-ладно,  я  блефовал.  Но  неужели  в  тебе  нет  хоть   капли
сострадания? Я покоюсь тут с незапамятных времен, еще малым камушком здесь
лежал. И все мои предки тут обитали. Я по атомам собирал  свою  коллекцию,
выстроил самую прекрасную молекулярную структуру во  всей  округе.  И  вот
теперь, перед самым распадом... срывать меня с места, куда-то везти -  это
не по-каменному с твоей стороны.
     - Все не так мрачно. Я тебе обещаю, что  ты  сможешь  пополнить  свою
коллекцию лучшими земными атомами. Побываешь в  местах,  где  до  тебя  не
бывал ни один из Камней.
     - Слабое утешение. Я хочу, чтобы распад видели мои друзья.
     - Боюсь, что это невозможно.
     - Жестокий ты и бессердечный человек. Как бы мне хотелось,  чтобы  ты
был радом, когда я буду расщепляться.
     - Вообще-то я намереваюсь в этот момент находиться подальше отсюда  и
предаваться грязным утехам.
     Уровень гравитации  на  Навозной  Куче  позволил  без  особых  усилий
перекатить Глыбу к  космическому  аппарату.  Его  упаковали  и  с  помощью
небольшой лебедки водрузили в багажник радом с ядерным реактором. Космолет
был небольшой, спортивного типа, к тому же  с  него  по  прихоти  хозяина,
пожелавшего  облегчить  аппарат,  сняли  защитные  экраны.  И  именно  это
обстоятельство явилось причиной  того,  что  у  Глыбы  вдруг  зашумело  "в
голове", и он, пребывая в состоянии вулканического опьянения, не сдержался
и быстренько хватанул несколько отборных частиц для своей коллекции. В  то
же самое мгновение Глыба расщепился.
     Он взметнулся  ввысь  громадным  грибом,  потом  прокатился  страшной
ударной волной по равнинам Навозной  Кучи,  и  с  пыльных  небес,  оглашая
воплями уважаемое общество, посыпались новорожденные булыжники.
     - Расщепился, -  поделился  со  своим  сородичем  кто-то  из  дальних
соседей. - И раньше, чем я ожидал. Как приятно потеплело-то, а?
     - Прелестный распад! - согласился второй. -  Ради  этого  стоит  быть
чудаком-коллекционером.


Last-modified: Wed, 18 Aug 1999 04:56:12 GMT
Оцените этот текст: