спользуете мисс Феррис как инструмент, причем это может быть опасно для нее. Это жестоко. Жестокость даже не то слово.- Его глаза дырявили меня.- Она неспособна видеть опасность или защититься от нее, и я имею право спросить, я имею право потребовать, чтобы вы передали мне в точности, что вам сказала мисс Ливси. Точные слова. Поскольку вы выбрали мисс Феррис в качестве вашей марионетки, я допускаю, что мисс Ливси упомянула и мое имя. Это так? - Не совсем,- я задрал голову, чтобы видеть его получше.- Как интересно, ты повторяешься. То же самое было, когда мы говорили о Нейлоре, помнишь? Ты пришел спросить меня, упоминал ли он твое имя. Любопытно, правда? - Вовсе нет,- Френкель повернулся, сделал шаг, схватил стул, стоявший у стола, развернул его в мою сторону и сел. У меня создалось впечатление, что его глаза ни на мгновение не отрывались от меня. - Я - вещь в себе,- заявил он, как будто это все объясняло.- Вы даже можете сказать, что я эгоцентричен. Вот почему слепая страсть к мисс Феррис так глубоко затронула мою личность. Она создала внутренний конфликт... Он умолк. Конечно, существовали разные способы остановить его, но я не видел необходимости воздействовать на его чувства, поскольку мог заниматься наблюдениями на своем посту, не прерывая беседы: ведь Бен отвлекал только мой слух, тогда как мои глаза были заняты другим делом. Поэтому я внимательно его слушал, питая слабую надежду, что слово или действие могли исходить и от него тоже, и иногда подбрасывал вопрос или замечание. Я слушал его в 3.41, когда я увидел, как по проходу через зал в комнату Эстер проследовал Самнер Хофф. Я продолжал внимательно слушать и в 3.55, когда Хофф появился снова и направился ко мне. Хофф подошел прямо к моей двери и переступил порог. К тому времени, когда он вошел, я был уже на ногах, потому что в комнатушке не было места для того, чтобы слегка повозиться. Бен Френкель остановился на середине фразы и тоже встал. Хофф посмотрел на него. - Я хочу поговорить с Гудвином. Когда вы закончите? - Я никогда не закончу,- заявил Френкель и направился к двери, бросив нам через плечо: - Я никогда не закончу,- и ушел. Хофф стал закрывать дверь. Я вмешался, протянул руку и снова раскрыл ее. - Я хочу смотреть наружу. У вас здесь такие красивые девушки. Если это будет приватный разговор, просто говорите потише. На мгновение мне показалось, что Хофф будет настаивать, чтобы я закрыл дверь, но он передумал. Он подошел к стулу, на котором сидел Френкель, и сел. Я с трудом узнавал в нем того Хоффа, которого знал раньше. Он не выглядел ни агрессивным, ни возмущенным, я вообще сомневался, что он считал себя достаточно подготовленным для обсуждения каких-либо проблем. - Я недооценивал вас,- сказал он.- Либо вас, либо Вульфа, либо вас обоих. - Не стоит благодарности,- сказал я дружеским тоном.- Как сказала Ева Адаму, все мы совершаем ошибки. - Вы собираетесь докладывать руководству компании и полиции о том, что мисс Ливси сказала вам, что она знает, кто убил Мура и Нейлора? Итак, за время нашего знакомства в нем произошла перемена к лучшему и, возможно, этот процесс начался из-за Гуинн. - Полиция меня не нанимала,- заявил я.- А сообщать клиенту обо всех важных событиях является обычной и обязательной практикой.- Я похлопал себя по нагрудному карману: - Да, собираюсь. - Она отрицает, что говорила вам это. Она вообще отрицает сам факт общения. Я с сожалением кивнул. - Я ожидал этого, хотя надеялся, что она не станет так делать. Она отрицает и то, что прогуливалась с Нейлором в течение часа и трех минут в тот вечер, когда он был убит. Она от всего отказывается. Хофф провел языком по губам и нервно сглотнул. - Вы подготовили доклад. Он в вашем кармане. - Да, сэр,- Я взялся за лацканы и широко распахнул пальто.- В правом кармане находится доклад. Слева под мышкой - кобура с моим автоматическим "уэмбли". Все на своих местах. Кобура его не впечатлила. Хоффа интересовал карман. Затем он посмотрел мне прямо в глаза. Его взгляд не был таким пронизывающим, как у Вена Френкеля, но смотрел он твердо. - Что вы хотите заставить сделать мисс Ливси? - спросил он. Я покачал головой: - Это пусть решает она сама. Может быть, мы просто хотим проучить ее. Ведь нехорошо отрицать факты. - Она,- он снова провел языком по губам,- она сказала правду. - О'кей, парень. Вам лучше знать. - Я знаю. Я небогатый человек, Гудвин. Когда речь идет о деньгах, я не могу говорить о больших суммах. Мне приходится считаться с реальным положением вещей. Я дам вам пять тысяч долларов наличными; я могу достать их завтра, если вы подумаете еще раз и решите, что вы неправильно ее поняли. Это будет нетрудно, вам не нужно будет забирать доклад назад: вы можете просто сказать, что неправильно ее поняли. - Я не могу, даже за пять кусков. - Но я...- он остановился, чтобы подумать: - Сколько? - Вопрос не в деньгах. Я не люблю деньги. Они загибаются на углах. Я мог бы еще подумать, если бы мисс Ливси сейчас пришла сюда или пошла бы со мной к Вульфу и мы получили бы от нее стоящую и правдивую информацию. При условии, что у нас будут гарантии, что информация полностью правдива. - Она сказала вам правду. - Вам лучше знать. Хофф замолчал. Его пальцы медленно сжались в кулаки, но явно не с намерением напасть или сокрушить что-либо. Некоторое время они были сжаты, затем непроизвольно расслабились. - Ради Бога,- сказал он умоляющим голосом.- Неужели вы не видите, что вы делаете? Неужели не понимаете, какой опасности вы ее подвергаете? - Он почти хныкал.- Вы же знаете, что случилось с Нейлором. Неужели вам не ясно, что теперь ее жизнь находится в опасности? Какой же вы хладнокровный негодяй! Я наклонился вперед и похлопал его по колену. - Послушай, друг,- сказал я медленно и отчетливо,- дело обстоит именно так, как ты думаешь. Тут все завязано. Нравится тебе это или нет. Он дернулся в сторону, как будто мои пальцы были усеяны микробами, отодвинул стул, встал и вышел из комнаты. Мне показалось, что этого было достаточно, чтобы оправдать наш риск, поэтому, проследив, как Хофф пересек зал и зашел в комнату Эстер, я направился по проходу к углу, где находились телефонные будки. Я кратко информировал Вульфа о том, что случилось, и спросил, должен ли я пересказывать ему подробности по телефону. Он сказал, что это может потерпеть до моего возвращения домой, а затем стал расспрашивать меня о разных вещах, противореча сам себе. Он в гораздо большей степени, чем я, считал, что все идет как надо. Наконец он отпустил меня. Когда я возвращался по проходу к себе, три сотни машинисток перестали стучать по клавишам и уставились на меня. Этого было достаточно, чтобы мое тщеславие было полностью удовлетворено. Дойдя до двери моей комнаты, я остановился, но не затем, чтобы растянуть удовольствие для моих зрительниц. Дверь была закрыта, а я был уверен, что оставлял ее широко открытой. Я открыл дверь, вошел в комнату и закрыл ее за собой, поскольку увидел, что там была Эстер Ливси. Я сделал один шаг, а она - два, и ее правая рука взяла мою левую руку. - Прошу вас,- сказала она, подняв ко мне лицо. - Просите? О чем? - спросил я твердо. - Пожалуйста, не делайте этого! - ее рука отпустила мою руку.- Не делайте, пожалуйста! Я стоял не двигаясь, не предлагая оставить мою руку в покое и не делая никаких движений, которые свидетельствовали бы о том, что я ощущаю неудобство от ее прикосновения. Лицо Эстер было так близко, что я видел, какие черные у нее зрачки. Близость эту создала она сама, и поскольку близость эта устраивала ее, постольку она устраивала и меня. - Я ничего не делаю,- сказал я.- Я думаю, что вы прекрасны... - Делаете! Вы клевещете на меня! Вы намеренно распространяете обо мне ужасную ложь! Я кивнул: - Конечно.- Дыхание ее меня почти волновало.- Вы никогда не встречали а Пензера, не правда ли? - Кто... кого... вы просто... - а Пензера. Это мой друг и лучший сыщик на земле. Он видел вас в тот вечер с Нейлором. Поэтому это вы лжете. Я восхищаюсь вами настолько, что хочу делать все, что делаете вы, и я не перенесу, если не добьюсь своего. Поэтому я солгал. Мисс Ливси убрала руки и сделала шаг назад. - Теперь я чувствую себя лучше,- сказал я. - Вы признаете, что это ложь,- шепнула она. - Ради вас, безусловно. Но не ради других. Это наш первый общий секрет, о котором знаем только мы с вами. Если ваша нелюбовь ко мне такова, что мы можем иметь общие секреты, то это поправимо. Мы можем пойти к Ниро Вульфу и сознаться, что оба солгали, и сказать ему правду. Пойдем? Эстер тяжело дышала - так же волнительно, как, вероятно, и всегда, но я уже не находился так близко к ней чтобы насладиться этим. - Вы это серьезно,- сказала она без вопросительной интонации. - Я всегда серьезен, когда говорю. Пойдемте к мистеру Вульфу и покончим с этим вопросом. - Я подумала... я подумала - вы...- она остановилась. Ее голос был готов задрожать, но подбородок оставался твердым.- Вы ужасный человек. Я подумала - вы ужасный человек! Она не спеша пошла к двери, открыла ее настежь и вышла. В тот вечер в четверть двенадцатого в кабинете Вульфа зазвонил телефон. Я поднял трубку, и голос Фреда Дэркина сказал мне: - Свет погас, значит, она спокойно легла спать. Ради Христа, Арчи, ты ведь не хочешь, чтобы я... - Хочу,- сказал я твердо,- и хочет Ниро Вульф. Инструкции ты получил. Тем более, что это твоя работа! Терпи и наблюдай хорошенько. Я повесил трубку и сказал Вульфу: - Фред говорит, что свет погас. Мне стало легче, и я могу в этом признаться. Я собирался жениться на ней, если бы в этой чертовой лжи у нее не было таких партнеров, как Хофф, моя же ложь меня совсем не беспокоит. Думаю, сегодня мне будут сниться кошмары. Вульф даже не хрюкнул. Хотя я знаю Вульфа гораздо лучше, чем кто-либо, я бы не мог сказать, почерпнул ли он из моего доклада за тот день какие-нибудь ожидаемые сведения, которые можно было бы считать словами или действиями. Сидя неподвижно, закрыв глаза и откинувшись на спинку кресла, он все выслушал с вниманием, которого заслуживала моя информация, и задал массу вопросов. Он хотел даже знать, что сказала мисс Абраме, секретарша с тридцать шестого этажа, когда я вручал ей доклад для передачи Пайну. Я передал доклад в 4.30, как обычно, и, по ее словам, Пайн был в это время занят, но она божилась, что он получит доклад до конца рабочего дня. В эту ночь кошмары меня не преследовали, но если бы я был женат, то жена, возможно, спросила бы меня на следующее утро, почему я все время вертелся и метался. Впервые в жизни я безусловно чувстовал ответственность за то, что подвергаю опасности жизнь другого человека, жаждущего счастья, и это был особый случай. Вещи сами по себе превращались в свою противоположность. Едва увидев ее, я понял, что Эстер Ливси находилась в какой-то неприятной ситуации и никто, кроме меня, не мог помочь ей выбраться из нее, а вместо этого я делал из нее мишень для убийцы, который уже нанес два жестоких удара, и это было, конечно, с моей стороны совсем не по-джентльменски. Когда во вторник утром, первого апреля, в День дураков, я вышел из дома, меня волновало отсутствие телефонных звонков, хотя серьезных оснований ожидать их тоже не было. Фред, разумеется, не позвонит до тех пор, пока не появится сама Эстер, а потом такой возможности уже не будет. Я дошел до здания на Уильям-стрит в 9.15, на четверть часа раньше обычного, и нырнул в вестибюль, заняв наблюдательный пункт, который мы с ом выбрали восемь дней назад. Народ начинал прибывать. Она пришла за пять минут до начала работы. Когда она вошла в лифт, я заметил фигуру Фреда Дэркина, который последовал за ней в вестибюль и остановился шагах в двадцати от нее. Как только я заметил его, с другой стороны появился Билл Гор; обменявшись сигналами с Фредом, он прошествовал дальше. Фред подошел к киоску, купил газету и ушел. Я поднялся на лифте на тридцать четвертый этаж, прошел в свою комнату, оставил дверь открытой и занял свой наблюдательный пункт. Терпение у меня кончалось. Несмотря на все напряжение момента, Эстер не раскрывалась, и было похоже, что она так и будет держаться до конца. Мне с моим темпераментом становилось все труднее просто так сидеть здесь и ждать, пока что-нибудь не произойдет. Однако сидел я так недолго. Зазвонил телефон, и я бросился к нему, как сиделка в роддоме, получившая известие о рождении мальчика весом в десять фунтов. Но это был всего-навсего приказ подняться к Джасперу Пайну. Я подчинился. На тридцать шестом этаже меня без задержек пропустили в кабинет Пайна. Он встретил меня один, стоя посреди большого кабинета с листком бумаги в руке. Вид у него был до крайности рассеяный и подавленный. Таким я его еще не видел. Когда я подошел к нему, он швырнул мне эту бумажку. - Этот доклад,- сказал он голосом, таким же глубоким, как у Френкеля, но не раскатистым.- Что это такое? - Вы читали его? - Да. - Значит, все так и есть, как там написано. - Эта,- он посмотрел на бумагу,- эта Эстер Ливси, что она сказала? - Там все записано. Что она не захотела пойти к мистеру Вульфу и еще раз встретиться с ним, потому что знает, кто убил Мура. Вы, вероятно, помните, она собиралась замуж за Мура. Это все, что я мог написать, если только вы не захотите, чтобы я попытался привести точные слова. Я понимаю, мисс Ливси сейчас отрицает то, что она мне об этом говорила. Так же поступил и Нейлор, но вы знаете, что произошло. Я собираюсь заняться ею и отвезти ее к Вульфу, если смогу это сделать. - Она назвала имя? Сказала, как зовут того человека? - Нет, еще нет. - Вы сообщили полиции? - Тоже пока нет. Мы думаем, что методы, которые они используют, вряд ли сработают, во всяком случае с ней. На столе Пайна раздалось жужжание. Он подошел к столу, поднял трубку телефона и несколько секунд говорил о чем-то, не связанном с нашим разговором, а затем обошел стол и плюхнулся в свое кресло. - Черт побери,- сказал он,- всегда приходится делать слишком много вещей одновременно. Он хмуро смотрел на меня. - Мистер Нейлор сказал, что никогда не говорил вам этого. Он настаивал, что вы лжете. Теперь эта женщина делает то же самое. Я кивнул: - Э, ну и репутацию я себе создаю. Вы не поверили Нейлору. На этот раз для равновесия вы можете ей поверить. . - Я надеюсь, вы понимаете, что делаете и что может с ней случиться? Я снова кивнул: - Мы следим за ней. - Хорошо. - Он поднял трубку одного из своих телефонов.- Держите меня в курсе дела. Дайте мне знать, если она согласится поехать к мистеру Вульфу. Я пообещал ему это и ушел. По пути из приемной я позвонил из автомата Вульфу, которому сообщил, что слова и действия стали поступать уже с руководящего уровня. Остаток утра я работал в одиночку, без прикрытия. Я сидел, как приклеенный, на стуле, лицом к двери, и за эти часы ни одна душа не пришла ко мне, чтобы помочь скоротать время. Это сидение было монотонным и совершенно не удовлетворяло меня. Эстер держала свою дверь закрытой. Она появилась лишь однажды, в 10.15, чтобы пройти в комнату Розенбаума, где оставалась более часа, очевидно, для утренней диктовки. Когда я увидел ее в следующий раз, был уже час дня, время обеденного перерыва, и она показалась в шляпе и пальто. Я спустился на том же лифте, не поздоровавшись с ней, увидел Билла Гора, который подхватил ее в вестибюле, а сам купил на ближайшем углу сэндвичи и молоко. Вернувшись в комнату, я решил, что с меня уже хватит одиночества. Тогда я позвонил в резервный отдел и попросил направить ко мне стенографистку, указав, что для моей работы подходит только мисс Феррис. К этому времени я уже выучил их кое-чему, и буквально через минуту появилась Гуинн с блокнотом в руках. Я подвинул ей стул - так, чтобы она сидела ко мне лицом, а спиной к открытой двери, не загораживая общего вида зала - Первый раз я работаю под вашу диктовку,- сказала она, усаживаясь.- Говорите, пожалуйста, помедленнее. - Конечно,- согласился я,- у нас впереди вся вторая половина дня. Я буду диктовать письмо полицейскому комиссару. - И вы считаете, что это красиво, да? - Вы угадали, это красиво. Дорогой господин комисcap. Хочу вам пожаловаться. Самая красивая девушка на Земле обманула мое доверие. Она обещала никому не говорить того, что я ей сказал, и рассказала. За несколько секунд она рассказала об этом сотне людей. Ее зовут Гуинн Феррис, и она... - Я не буду этого писать! Это не так! - Не кричи, дверь открыта,- я чарующе улыбнулся.- Я знаю, дорогая моя Гуинн: ты рассказала всего пяти-шести людям, а они обещали не говорить ни слова. Помнишь, в первый день, когда я сюда пришел, как ты мне помогла? - Я взял у нее блокнот, вырвал страницу, на которой был записан мой текст, и, закрыв, отдал его назад.- Плюнь на это, просто я хотел на тебя посмотреть. Давай лучше поговорим, чтобы создать видимость дела, а то люди на нас смотрят. Есть какие-нибудь новости? - Конечно, есть,- она положила нога на ногу, расправила край юбки.- Все дерутся как кошки с собаками, спорят, кто из вас врет, - вы или Эстер. - Надеюсь, я выиграю. - О да, я уверена, но некоторые, похоже, хотят, чтобы выиграла она. Эта маленькая дура Энн Мэрфи, вы знаете ее? - Отдаленно. - Она говорит, что собирается обратиться в бюро жалоб, что вы подвергаете Эстер опасности! Вы об этом знаете? И, о Боже, я совсем забыла сказать вам: мистер Пайн, президент, велел своей секретарше позвонить Эстер и попросить ее зайти к нему, а она отказалась, и тогда мистер Пайн позвонил ей сам, но она все равно сказала что не пойдет! А об этом вы знаете? Сказать президенту, что она не пойдет к нему в кабинет, когда он об этом попросил! Правда, на нее это похоже. Я молюсь Богу, чтобы ее уволили. - Не кричи так, откуда ты это знаешь? Откуда ты знаешь, что она отказалась идти? Я этому не верю. - Не верите? - Нет. - Ну и не надо. Девочки-телефонистки уж наверняка знают. Конечно, они не должны подслушивать, но вы ведь знаете, как это бывает: они же должны убедиться, что сделали правильное соединение, верно? Вы не верите? - Может, и верю. Потом скажу.- Я потянулся, чтобы погладить ее колено, которое полностью заслуживало того, чтобы его погладили. - Ты мой самый любимый радиокомментатор, дорогая. Когда все это случилось - эти телефонные звонки и отказы? - Сегодня утром, до ленча. Я точно не знаю, в какое время. Думаю, это говорит о том, что совесть у нее нечиста, правда? - Ну, по крайней мере, тут что-то кроется. Есть ли другие новости? - Боже мой, да. Я должна об этом сказать. Весь вчерашний день мистер Хофф не отвечал на свою корреспонденцию, он просто оставлял письма нетронутыми, вероятно, даже не читал, и старик Берч - вы знаете, это контролер корреспонденции с бородавкой на носу... Она остановилась, потому что я неожиданно встал. - Извини,- сказал я.- Я позабыл кое-что сделать, мне надо позвонить, я совсем забыл об этом. - Я подожду здесь. Я попросил ее не беспокоиться: диктовка мне сегодня больше не понадобится. Я вышел, прошел через проход к телефонной будке и набрал номер Вульфа. Ответил Фриц который переключил меня на шефа. - Вы сказали,- начал я,- что желаете получить их как только они поджарятся на гриле. Можете забрать этот мусор, а то, боюсь, вы начнете голодать, поскольку многие часы ничего не было. Сегодня утром Пайн попросил секретаршу позвонить мисс Ливси и передать ей, чтобы она зашла к нему - к Пайну, а та отказалась. Тогда Пайн позвонил ей сам и попросил прийти к нему, но она снова отказалась. Это все. Она явно расстроена и не принимает приглашений, от кого бы они ни исходили. Странная вещь: она утверждает, что вынуждена работать и что ей нравится работать здесь, во всяком случае нравилось. - Ты ее видел? Разговаривал с ней? - Нет. Если бы я говорил с ней, вы бы уже знали об этом. Молчание. Оно длилось минуту, другую, третью, пока я не спросил: - Алло, вы еще слушаете? - Да. Как тебе удалось это узнать? - Это информация одной из моих подружек, Гуинн Феррис, которая проведала все от телефонистки. Придумать этого нельзя. Я бы сам заплатил за такую информацию. - Откуда ты говоришь? - Из автомата. - Хорошо. Теперь выслушай мои инструкции. Он дал мне инструкции. Нетрудно было догадаться, что у него на уме, и, поскольку то, что мне предстояло еще три-четыре раза соврать, не делало мое задание более рискованным, чем оно уже было, я не стал ему возражать. Задание было довольно трудным, с возможными осложнениями, и я попросил Вульфа повторить его, чтобы убедиться, что все правильно понял. Выйдя из кабинки автомата и размышляя о том, что одно из осложнений я уже испытываю, я направился к себе в комнату за пальто и шляпой. После этого я прошел через зал к комнате Эстер. Ее дверь была закрыта. Я вошел, закрыл за собой дверь и уселся на стул, положив шляпу и пальто на колени. Эстер перестала стучать на машинке и посмотрела на меня. Она не была уже той женщиной, которую я встретил две недели назад. Тогда она была далеко, за тысячу миль. Теперь она была здесь, со мной, вся целиком. Я для нее, безусловно, что-то значил, и она пыталась понять по моему лицу, что означал для нее мой визит. Она не спрашивала, чего я хотел. Она вообще ни о чем не спрашивала. - Я нахожусь в трудном положении,- сказал я, будто между прочим.- Есть люди, которые хотят узнать, кто из нас врет: вы или я. Это нормально, я не возражаю, но у них хватает наглости требовать, чтобы я действовал, как мальчик на побегушках. Однако...- я передернул плечами,- как я понял, мистер Пайн, президент компании, посылал за вами сегодня утром, и вы отказались к нему идти. Ни один мускул не дрогнул на ее лице. - Это так, не правда ли? - спросил я. Она подняла глаза. - Да, я... да. - А сейчас вы пойдете к нему? Со мной или без меня? - Нет,- не колеблясь ответила она. Я нахмурился. - Во всем этом есть один момент, который выглядят для меня совершенно неубедительно. Не пытался ли кто-нибудь оказать на вас давление? После того, как вы отказались идти к Пайну? - Нет. - Тогда мне передали правильно. О'кей. Такова их позиция, и вы должны признать, что у них есть для этого основания. Я им сказал, что, по вашим словам, вы знает кто убил Мура. Они также информированы, что вы затем стали отрицать ваши слова. Они разговаривали со мной и хотели поговорить с вами. Это представляется разумным. Я не вижу, как вы можете этого избежать. Если вы предпочитаете не говорить с Пайном, это может быть кто-нибудь еще. Когда я говорю "они", я не имею в виду, что они хотят напасть на вас. Просто один из них - любой из трех вице-президентов - заменит Пайна. Вы пойдете к одному из вице-президентов? Я полагаю, что в течение всего нашего разговора она чувствовала себя не в своей тарелке, поскольку я внушал ей, что отказаться было невозможно, однако тогда я мог поклясться, что это было не так. - Я не хочу,- произнесла она еле слышно. Мне показалось, что голос ее дрожал. - Конечно, вы не хотите. Я могу это понять, но вы пойдете? - Да. - Сейчас? - Да. - К кому? - Мне все равно, к любому. - Но вы только что отказались идти к Пайну. - Я предпочитаю любого другого из них. - Прекрасно. Тогда послушайте вот что. Их идея состоит в том, что будет лучше всего, если вы переговорите с представителем совета директоров, и они хотели бы, чтобы это был человек, которого они наняли представлять их в деле, касающемся этих убийств. Этот человек - Ниро Вульф. Вы поедете со мной к нему? Она не ответила. - Я ни к чему не принуждаю вас,- заявил я.- Вчера я просил вас прийти и рассказать ему правду. Теперь вы можете рассказать ему все, что захотите. Они предпочитают, чтобы вы встретились с Вульфом, но если эта идея вам не нравится, выберите одного из вице-президентов. Того, кто вас устраивает. Почему бы вам не спросить об этом у Хоффа? Мисс Ливси покраснела, и я был рад увидеть, что кровь еще не застыла в ее жилах. - Мне не нужно у него спрашивать,- сказала она уже более твердым голосом.- Мне ни у кого не нужно спрашивать. Неожиданно она отодвинула стул и встала: - Хорошо, я пойду. Подождите, я скажу мистеру Розенбауму. Она вышла из комнаты и через минуту вернулась, надела свою шляпу и пальто, и мы пошли. Если бы я знал, что вижу отдел фондов компании "Нейлор - Керр" в последний раз, я бы послал ему что-нибудь вроде прощального жеста, но я покидал здание в сиянии славы, Эстер Ливси шла рядом со мной, и вокруг не было никого, кроме нас. Внизу, в вестибюле, когда мы проходили мимо Билла Гора, я сделал ему знак остаться. Не исключено, что Эстер весьма скоро вернется, так как трудно было сказать, сможет ли Вульф поставить все на свои места. В такси мы вели себя, как незнакомые люди. Ни слова не слетело с наших уст. Вульф принял нас так, что, должен признать, удовольствия мы не получили. Когда я проводил Эстер в кабинет и мы приблизились к его столу, он зарычал на меня: - Какого черта ты привел ее сюда? Она испуганно посмотрела на него, а потом на меня. - Это - моя личная идея,- сказал я.- Все шло по плану. Она захотела переговорить с кем-нибудь, за исключением Пайна, о чем мне следовало сообщить вам, и тогда я подумал, а почему бы не привести ее к вам? Так что я привел мисс Ливси туда, где она уже побывала. Моя ложь поставила ее под удар, и я не собираюсь остаток дня и ночи мучиться над вопросом, жива она или нет. Для меня это вопрос гуманизма. Вульф посмотрел на нее. - У меня есть работа, мисс Ливси,- сказал он весьма вежливым тоном,- и мне вы не нужны. Но мистер Гудвин прав. Ваша жизнь в опасности или может оказаться в опасности. Вы, возможно, знаете об этом больше меня, но в любом случае вы должны остаться здесь. В южной комнате. Арчи? Эстер посмотрела на нас так, будто мы помешались, и я не виню ее за это. Она набросилась на меня: - Вы сказали, что он хочет, чтобы я поговорила с ним! Я взял ее за руку, причем никто из нас не понимал, что я делаю. - Еще одна ложь,- сказал я.- Мы оба, вы и я, разбухаем от лжи. Мистер Вульф собирается уйти к себе или думает, что собирается, и вы слышали, как он сказал, что вы ему не нужны. Если только вы не готовы начать с начала и рассказать нам всю правду? - Нет. - Я так и думал. Вы очень упрямы, дорогая. И еще я думаю, что вы будете страшной дурой, если поедете назад в центр или в другое место. - Я решил,- коротко сказал Вульф,- что она не должна уходить отсюда ни при каких обстоятельствах - теперь, когда она знает, что я готов действовать. Я все время держал ее за руку. - Вот видите? Я не хочу запирать вас в шкаф. Наверху есть прекрасная комната для гостей... Я остановился, потому что она освободила свою руку. Затем прошла в угол, где стоял большой глобус и одно из желтых кресел, и села в него. - Я останусь здесь,- твердо сказала, она. - Мисс Ливси такая же упрямая, как и вы,- сказал я Вульфу.- Единственный выход - отнести ее, но она будет кричать, сопротивляться и пытаться ударить. - Оставь ее в покое,- сказал он.- Позвони миссис Пайн. Я подошел к столу и набрал номер. Мне это не нравилось. Я считал, что он жестоко ошибается, и я до сих пор так думаю, несмотря на то что ему все удалось. Несомненно, разоблачения, которых он добивался, уже висели в воздухе, и теперь, когда нити были уже у него в руках, оставалось лишь умело расставить силы по местам и медленно и осторожно, но уверенно начинать главное наступление. Однако этот путь был не для него. Он собирался заканчивать дело, имея в ружье всего лишь один патрон, да и тот мог оказаться холостым. Если бы тут не сидела Эстер, я непременно затеял бы серьезный спор, но она уже услышала больше того, что ей нужно было знать. Поэтому я стал набирать номер. Теперь мне было любопытно, что он станет делать, если миссис Пайн отправилась по магазинам или проверяет своих любимцев на Пятой авеню, однако это непредвиденное обстоятельство, по его мнению, не должно было возникнуть. Ответил какой-то мужской голос. Я сказал, что с миссис Пайн хотел бы поговорить мистер Вульф, и через минуту, когда она взяла трубку, подал знак шефу. - Добрый день, миссис Пайн,- невозмутимо начал Вульф.- Я оказался в сложном положении. У меня появилась кое-какая информация, и по идее мне следовало бы связаться с мистером Кремером, инспектором полиции - вы его знаете - и предложить ему немедленно собрать всю вашу прислугу, а также всех лиц, обслуживающих дом, где вы живете, которые работали вечером в пятницу двадцать первого марта - в тот вечер, когда был убит ваш брат. Пожалуйста, дайте мне закончить. Я понимаю, что для вас это будет страшно хлопотно. Но имеется альтернативный вариант. Почему бы вам самой не привезти их сюда, а? Ко мне в контору. Всю вашу собственную прислугу и людей, обслуживающих дом. - Зачем? О чем вы говорите, Боже мой? - раздался ее резкий голос. - Разве вы не знаете? - Нет. - Чепуха. Конечно, вы знаете. Если только я вас не переоценил, а я думаю, что оценил вас правильно. По-моему, эта просьба ясно говорит, что я располагаю всем необходимым, за исключением лишь нескольких деталей. Я собираюсь получить их незамедлительно, и вам предоставляется возможность обеспечить эти детали. Голос Вульфа стал вдруг резким и отрывистым. - Либо мы поступим таким образом, либо всю информацию получает Кремер, и тогда все будет по-другому. Вы знаете, что это может означать. Ваш муж потерял голову. Он дважды посылал за мисс Ливси, но она отказалась прийти. Вместо этого она приехала сюда. Она сидит тут, передо мной. После того как я передам Кремеру мисс Ливси, первым его шагом будет арест вашего мужа. Я предпочитаю действовать в этом деле открыто. Я обратился непосредственно к вам. - Где мой муж? - В компании. Его еще не беспокоили. - Мисс Ливси с вами? - Да. - Не верю. - Прекрасно, мадам. До свидания. Я думал, будет только честным предоставить вам такую возможность, поскольку вы владеете большей частью акций корпорации, на которую я работаю. - Подождите. Вы можете подождать? - Недолго. Если вам нужна минута на размышление, используйте ее. Она использовала больше минуты - по крайней мере три. Мы с Вульфом сидели, прижав трубки к ушам. Я развернул кресло так, чтобы держать Эстер в поле зрения на тот случай, если она рванется к телефону или закричит достаточно громко для того, чтобы звук достиг трубки. Я все еще считал, что Вульф не прав, и так сильна прижимал трубку к уху, что просто удивляюсь, как она не треснула. Наконец Цецилия ответила: - Я приеду через полчаса. Вульф продолжал давить на нее. - Вместе с другими? С прислугой? - Нет, они вам не понадобятся. - Полчаса для вас слишком много. - Я должна одеться. Я приеду к вам как быстрее. Вы ничего не будете предпринимать? - Пока вы сюда не приедете, ничего. Вульф повесил трубку и повернулся к Эстер. - Миссис Пайн сейчас приедет сюда и обо всем расскажет. Не хотите ли вы подняться наверх? Эстер молчала. Она не сделала ни единого движения даже ее взгляд застыл. Она смотрела на коврик на полу. Сидела выпрямившись, по-прежнему не снимая пальто, руки ее вцепились в край сумочки, а коврик явно был для нее самым интересным предметом, который она когда-либо в своей жизни видела. Я хотел сказать Вульфу, что по этому поводу думаю, но для посторонних ушей это не годилось, поэтому я промолчал. Я не сказал этого и тридцать минут спустя, когда приехала миссис Пайн. Она села в красное кожаное кресло. В этот день на ней было норковое манто и обтягивающее фигуру коричневое шерстяное платье в черную клеточку. Она сказала, что никогда не встречалась с Эстер Ливси, и предложила ей руку, на что Эстер ответила отказом. Однако ее это не обескуражило. Судя по ней, ничто в жизни ее не обескуражило бы, хотя она старалась удержаться от обращения ко мне. Миссис Наин восседала в красном кожаном кресле и говорила Вульфу: - Этого бы не случилось, если бы вы сделали так, как я вам говорила. Мой брат был бы жив. Он перестал бы валять дурака. Все было бы прекрасно. - Нет,- сказал Вульф,- не было бы. Совершенно ясно, что ваш брат не прекратил бы своих попыток стать президентом компании. Не удалось бы также пролить свет и на смерть Мура. Но это вас не интересовало. Я хочу, чтобы мы начали с вечера той пятницы. Зачем вы сказали, что ваш муж был дома в постели, хотя его там не было? - Потому что я не видела... Что вы там делаете. Арчи? - Стенографирую,- ответил я.- У меня неплохо получается. - Прекратите, пожалуйста. Я не хочу, чтобы вы это записывали. - Я этого хочу,- коротко сказал Вульф. Он погрозил ей пальцем.- Мадам, я намереваюсь сделать все, чтобы совет директоров убедился, что я выполнил ту работу, для которой они меня наняли. В том, что меня касается, запись понадобится только для этих целей, но я хочу сделать ее. Я не собираюсь притворяться. Сейчас я едва знаю то, что мне следовало бы знать, вот и все. Например, я только что предположил, что ваш муж не спал у себя в постели в тот момент, когда вы сказали, что он спит. Это произошло тогда, когда вы так резко отреагировали на мою просьбу поговорить с вашими слугами. Это, разумеется, подкрепило мои догадки. Почему вы обманули меня? - Я не обманывала. - Как это? - Я не собиралась,- Цецилия посматривала в мою сторону, но не на меня, а на блокнот.- Когда вы позвонили, я была в гостиной. Комната моего мужа находится на некотором расстоянии, и я решила, что он спит. Когда же я пошла посмотреть, Джаспера там не оказалось. Я не знала, что он ушел. Я просто не хотела вам этого говорить, посчитав, что это не имеет значения. Поэтому я сказала, что он спит. Он пришел чуть позже вашего звонка... - На сколько позже? - Не знаю, минут через двадцать - тридцать. Когда потом стало известно об убийстве моего брата, я знала, что его убил Джаспер. - Когда вы об этом узнали? Он рассказал вам? - Не в ту ночь. Но я знала: на следующий день я поговорила с ним и он мне сказал. Ее рука задрожала. - Мой муж все равно рано или поздно рассказал бы мне об этом, после того как понял бы, что это лучший выход. Она покачала головой. - Я не собираюсь разговаривать на эту тему. Я решила, что этого делать не надо. Она перестала поглядывать на мой блокнот и сосредоточилась на Вульфе. - Я знаю, для чего все это делается, и хочу рассказать все, что потребуется, чтобы вас удовлетворить. Я понимаю. что имеется ряд вещей, о которых я должна вам сказать, иначе вы передадите это в полицию. Но дальше этого я не пойду. Мой муж действительно убил Мура, но это не имеет никакого отношения ко мне. Он убил его, потому что мисс Ливси влюбилась в него и собиралась выйти за него замуж. У меня оказалось меньше выдержки, чем у Вульфа. Я вскинул голову. Вульф же просто пробормотал: - Ревность. Она кивнула. - Муж совсем потерял голову из-за нее, но, я полагаю, она вам все про это рассказала. - Неважно. Мне нужна ваша версия, продолжайте. - Джаспер встретил ее около года назад на ежегодном ужине, который компания организует для своих сотрудников. Он очень страстный человек. Он рассказал мне об этом и попросил развода. Со временем ситуация усложнилась. Она не разрешала ему часто видеться с ней, тем более на людях. Мисс Ливси очень умно повела дело, не разрешала ему перевести ее на лучшую должность в компании, а когда я сказала ему, что единственным выходом в той ситуации было бы сделать ее своей любовницей, он сообщил, что она не хотела этого. Цецилия повернулась в кресле, чтобы посмотреть на Эстер. - С вашей стороны, мисс Ливси, это было очень умно,- сказала она без возмущения,- но для меня жизнь осложнилась. Эстер оставалась недвижимой и ничего не говорила. - Он хотел развода,- подсказал Вульф. - Да, но я не дала бы его. Это расстроило бы все мои жизненные планы: помимо прочего, ведь это я сделала Джаспера президентом компании. Он даже хотел пожертвовать ради мисс Ливси своей карьерой. Поэтому я убедила Уальдо Мура пойти на работу в компанию. Она кивнула - самой себе. - Вы не знали Уальдо. Он был самым очаровательным человеком, которого я когда-либо знала, пока не наскучил мне, что происходит с каждым в свое время. Сомневаюсь, была ли на земле женщина, которая могла бы перед ним устоять. Таким образом, я убедила его пойти работать в отдел фондов, где работала мисс Ливси, и... ну... переманить ее. Все шло прекрасно, поскольку я была в этом уверена. Он полностью держал ее в руках в течение... сколько именно времени я забыла, но это не могло быть... Эстер заговорила: - Вы лжете. Цецилия усмехнулась. - О, вам нечего стыдиться, мисс Ливси, ни в коем случае. Вы единственная женщина, которой он когда-либо предложил выйти за него замуж. Она снова повернулась к Вульфу. - Итак, для мужа больше не было причин просить у меня развода, а может быть, я так только думала. Но мне следовало бы помнить, что в жизни ему все доставалось легко и поэтому он ни за что не смирится с поражением. В результате Мур был убит. Я не хочу об этом говорить. Для вас тут нет ничего нового, и я не буду распространяться на эту тему. В любом случае моей вины тут нет, это случилось не из-за моей ошибки. - Просто не повезло,- пробормотал Вульф. Она кивнула. - Но я совершила ошибку, очень серьезную. Я доверилась своему брату. Он был старше меня, и еще с детства я привыкла все ему поверять, даже когда мы выросли. Только потом я поняла, что у него были странности и что его нельзя принимать всерьез. Ошибкой было и не принимать его всерьез. Я не понимала, насколько в глубине души Керр хотел стать главой дела, которое основал наш отец. Я была шокирована, когда узнала, что наш конфиденциальный разговор он использовал с целью оказать давление на мужа, чтобы тот позволил ему стать президентом. У меня было несколько писем, которые муж получил от мисс Ливси, а брат украл их у меня. - Вы говорили ему, что ваш муж убил Мура? Цецилия устало вздохнула. - Я уже сказала, что не буду говорить на эту тему,- заявила она, чтобы покончить с этим.- Но мой брат считал, что он убил. Он шантажировал этим мужа и меня тоже. Это было еще одной ошибкой - или частью старой - думать, что моего брата нельзя принимать всерьез. я сказала ему, что он не способен управлять делами компании и ему следует оставить эту идею. Тогда Керр... вы знаете о докладе, который он послал, утверждая в нем, что Уальдо был убит. Вульф кивнул. Цецилия продолжала: - От этого нельзя было просто отмахнуться, потому что брат сделал так, что о докладе знали и говорили многие сотрудники. Мой муж даже не пытался держать это в секрете от руководства, и когда большинство из совета директоров склонилось к тому, чтобы провести расследование, он не стал возражать. Думаю, что со стороны брата это было очень умно. Я никогда не думала, что он окажется настолько умным. Ведь это было очень умно, верно? - Очень,- согласился Вульф.- Это и убило его. - Но он не знал этого,- возразила она.- Умным это было потому, что таким образом оказывалось давление на Джаспера. Я хотела, конечно, остановить это, и я до сих пор думаю, что смогла бы это осуществить, если бы вы сделали то, о чем я вас просила: прекратили расследование. Оно только поощряло брата к продолжению его затеи. Если бы вы прекратили расследование, мне кажется, я убедила бы Керра отк