овели тот вечер с Артуром Колсоном. Мне не нравится эта история. Судьям так же не понравится. - Но, это правда. Артур для меня как брат. - Холистер знал Артура Колсона? - Нет, они никогда не встречались. - Мне не нравится участие Артура в этом деле, - сказал Мейсон. - Подождите только, - сказала она с гордостью. - Он... - Что? - поторопил ее Мейсон. - Что он собирается делать? - Ничего. Мейсон внимательно смотрел на нее минуту, потом сказал: - На револьвере есть отпечаток моего пальца. Вам придется, в конце концов объяснить, откуда он там взялся. Она хитро улыбнулась. - Артур Колсон сказал мне кое-что. Не бойтесь. Я могу им все объяснить. 27 Когда суд собрался снова, Гамильтон Бергер, еще красный и злой, но уже владеющий собой, сказал: - Ввести свидетеля Вильяма Бартона. Люсиль Бартон, сидящая рядом с Мейсоном, шепнула: - Нет, нет. Не позволяйте ему этого. Мейсон нехотя повернулся и сказал: - Сделайте вид, что улыбаетесь. В ее глазах был виден испуг, губы у нее дрожали. - Улыбайтесь, - приказал Мейсон. - На вас смотрят. Она с усилием улыбнулась. Вильям Бартон, ухоженный, хорошо сложенный мужчина с гривой черных, волнистых волос, контрастирующих с серо-стальными глазами, сел на место для свидетелей с видом серьезного бизнесмена, давая своим поведением понять, что привык больше приказывать, чем слушаться и для него не в новинку быть в центре внимания. Резким, сильным голосом он назвал Суду свое имя, фамилию, адрес и определил свою профессию как "вкладчик в нефтяные месторождения". Потом он посмотрел на Люсиль в первый раз с тех пор, как появился на месте для свидетелей. Это был быстрый, оценивающий взгляд, лишенный какого-либо чувства. Затем он повернулся в сторону Гамильтона Бергера, ожидая дальнейших вопросов. - У вас та же самая фамилия, что и у обвиняемой? - Она носит мою фамилию. - Вы были когда то ее мужем? - Да. - Когда произошел развод? - Около восемнадцати месяцев назад. - Решение вошло в силу? - Да. - Вы платите алименты? - Да. - Вы встречались с ней пятого числа этого месяца? - Да. - В какое время? - Около половины седьмого, может быть немного позже. - Где? - Я был в Клубе. Она позвонила и спросила, могу ли я с ней встретиться. Я сказал ей, что встречусь с ней в холле, но предупредил что если она будет устраивать мне сцены... - Заявляю протест, - перебил его Мейсон. - Это не имеет ничего общего с вопросом, который был задан и на который свидетель уже ответил. - Очень хорошо, - с раздражением сказал Бергер и продолжил: - Вы встретились с ней в холле Клуба? - Да. - Кто был при этом? - Мы были одни. Только Люсиль и я. - Что она вам сказала? - Она сказала, что произошло что-то страшное и что она должна выехать из страны. Она спросила, могу ли я дать ей пятнадцать тысяч долларов наличными взамен ее отказа от всяких претензий на алименты и освобождение от обязанностей. - Вы платили ей алименты? - еще раз спросил окружной прокурор. - Да. - Сколько? - Двести долларов в неделю. - Она сказала вам, почему хочет выехать из страны? - Да. - Почему? - Она сказала, что в ее гараже найдено тело мужчины. Наконец, она призналась, что убитый был ее первым мужем и этот факт может испортить ее жизнь. - Что вы ей ответили? - Я старался уменьшить сумму, которую она назвала. Я сказал ей, что не смогу собрать такой суммы наличными, что должен буду представить ее предложение своим адвокатам, чтобы узнать, будет ли при таких обстоятельствах ее отказ от алиментов иметь законную силу. Я сказал ей, что мне не нравится эта идея и что она требует слишком много. - Она приняла ваш ответ, как окончательный? - Нет. Она сказала, что я должен действовать быстро, потому что она хочет получить ответ до полуночи. Она должна была позвонить мне до этого времени, потому что намеревалась улететь в ту же ночь. Наконец, она согласилась на десять тысяч долларов наличными. - Она потом позвонила вам? - Нет. Я виделся со своими адвокатами и приготовился принять ее предложение. Я взял десять тысяч из банка и у меня был готовый для подписи акт отказа от алиментов, но она не связалась со мной. - И никого с вами не было, когда вы с ней встретились? - Нет. - Вы знаете женщину по имени Анита Джордан? - Я встречал ее как-то. - Эта женщина была с обвиняемой во время того разговора? - Нет. Обвиняемая была одна. - Пожалуйста, спрашиваете вы, господин адвокат, - сказал Бергер вызывающе. - Вы платите ей алименты на сумму двести долларов в неделю? - спросил Мейсон. - Да. - И вы думаете, что Суд поверит в ваши колебания, когда она предложила вам отказ от таких алиментов за пятнадцать тысяч долларов? - Ну... нет, я только хотел, чтобы она думала, что я колеблюсь. - Это значит, что вы сказали ей, что вы колебались, так? - Я хотел произвести такое впечатление... Да. - Но, в действительности, вы хотели совершить эту сделку? - Конечно. - Только как опытный деловой человек, вы делали вид, что это вас не интересует? - Да. - И вы сказали ей, что не знаете, оплатится ли вам это? - Это правда. - Другими словами, вы ее обманули. Бартон покраснел. - Высокий Суд, - сорвался Бергер со своего места. - Вношу протест. Это утверждение оскорбительно для свидетеля. - Ох, если вам не нравится манера, в которой я выразился, то я могу использовать другое слово для определения этого положения. Иначе говоря, вы сказали бывшей жене неправду, когда с ней разговаривали. Это так? В глазах Бартона появился блеск гнева. - Протестую по тому же самому поводу, - сказал Бергер. - Вы можете ответить да или нет, - подвел итог Мейсон. Бартон посмотрел на него с яростью. - Я спрашиваю, - повторил Мейсон, - сказали вы жене неправду? Вы можете сказать коротко: да или нет. - Но, о чем я должен говорить? - О вашем желании заключить с ней подобную сделку. - Я считаю, что это не имеет связи с делом. - Я считаю, что имеет, - сказал Мейсон. - А я считаю, что не имеет, - заявил Гамильтон Бергер. - И поэтому протестую. Это неправильное ведение допроса свидетеля. - Отвожу протест, - сказал судья Осборн. - Вы сказали ей неправду? - спросил Мейсон. - Да! - крикнул со злостью Бартон. - Вы давно знаете Питкина? - Я встречал его, но не знал, кто он. Это значит, что я не имел понятия, что он был когда-то мужем Люсиль. Когда я узнал об этом, это было для меня потрясением. - Но, вы видели Питкина? - Я знал, что он был шофером Арджила. Мистер Арджил является членом Клуба, к которому я принадлежу. В Клуб приходят многие нефтяники. - Так как вы интересовались спекуляциями на нефти, так же как Арджил, Холистер, Гейтс и другие члены Клуба, вы должны были много знать друг о друге? - Нет. Арджил, Холистер и Гейтс были компаньонами. Они интересовались определенными арендами. Я же интересовался совершенно другими вещами, несмотря на то, что в общем-то мы работали в одной области. Я не хотел, чтобы они узнали, что я делаю, так же как они не хотели, чтобы я узнал, чем занимаются их компания. Когда мы встречались, мы разговаривали, иногда спросили об общих условиях, но не имели много общего. - Вы разговаривали когда-нибудь с мистером Питкиным? - Да, но только по делам сугубо личным. - Вы пытались узнать от него, что делали эти трое? - Высокий Суд, это уже второй оскорбительный вопрос! - гневно выкрикнул Гамильтон Бергер. - Совершенно незаслуженный. - У вас есть какие-нибудь доказательства, подтверждающие это обвинение? - спросил судья Осборн. - Нет, Высокий Суд, - гладко ответил Мейсон. - Этот вопрос - только попытка выявить правду. - Поддерживаю протест, - сказал судья Осборн. - Но, вы можете спросить его, о чем он разговаривал с мистером Питкиным. - О чем вы разговаривали с Питкиным? И почему? Бартон, уже здорово разозлился, ответил: - Я хотел нанять временно шофера. Я узнал о некотором обществе, которое является чем-то вроде бюро по найму и специализируется в этих делах. Я видел его, когда он ждал как-то перед Клубом. Я спросил его, что он знает об этом обществе. - И он знал? - Да. Он дал мне адрес. Общество называется Бюро Обмена Шоферов, номер телефона можно найти в справочнике. Они записывают там шоферов, которые хотели бы подработать в свободные дни. Кажется, что общество организованно на основе кооперации. Члены работают в разное время и почти всегда там можно нанять шофера на пару часов или на весь день. - Питкин принадлежал к этому обществу? - Не знаю. Он говорил, что принадлежал. По четвергам он был всегда свободен, а в среду кончал работу в шесть. Снова на работу он должен был являться в пятницу утром. Он сказал мне, что охотно будет работать у меня в свободные дни, а если мне нужен будет шофер в другое время, я смогу воспользоваться услугами общества. - У вас нет уже никаких чувств по отношению к обвиняемой, то есть к вашей бывшей жене? - спросил Мейсон. - Я очень люблю Люсиль, по своему, конечно. - И, желая показаться хитрым, вы посоветовали ей, чтобы она, не говоря ничего и никому, подбросила револьвер рядом с телом, чтобы сделать вид, будто это самоубийство? - Это неправда. У вас нет доказательств. Обвиняемая могла это утверждать, но это абсурд. Ваше обвинение совершенно фальшивое и я презираю его. - Разве вы не сообщили ей никакой идеи о том, как выйти из того положения, в котором она оказалась? - Конечно, нет. - Но, вы утверждаете, что она вам не равнодушна. - Да. - И вы отнеслись к предложенной ею сделке хладнокровно, рассматривая ее, как к обычное деловое предложение? - Нет. Меня интересует Люсиль. Я хотел лишь убедиться в том, что она не напрасно истратит эти деньги. - Однако, чувства, которые вы испытываете по отношению к своей бывшей жене, дружба, уважение или желание присмотреть за тем, чтобы какой-нибудь хитрец не ободрал ее, не помешали вам пытаться самому ободрать ее, давая ей на пять тысяч долларов меньше? - сладко заметил Мейсон. - Я не хотел ее обмануть. - Но, тогда зачем вы скрыли желание принять ее предложение? Бартон подумал минуту и сказал: - Думаю, что по привычке. В делах не проявляют заранее удовлетворения от сделки. - Ну, ну, - сказал Мейсон. - Вы знали, что делаете. Вы сознательно скрыли желание совершить эту сделку. - Об этом вы говорили уже несколько раз, - перебил Гамильтон Бергер. - Я считаю, что защитник имеет право говорить об этом. Это указывает на мотивы действий свидетеля и делает Суду возможность оценить его характер, - ответил судья Осборн. - Хорошо! - вдруг выкрикнул Бартон. - Я обманул ее. Я заметил, что мне подвертывается случай заключить выгодную сделку и хотел этим воспользоваться. Что в этом плохого? - Ничего, - ответил Мейсон. - И я очень вам благодарен за похвальную откровенность, мистер Бартон. А теперь еще одна деталь. Как вы сообщили, обвиняемая в конце призналась, что в гараже было тело ее первого мужа? - Я не говорил этого. - Прошу секретаря Суда прочитать протокол для того, чтобы напомнить то, что сказал свидетель. Наступила тишина, полная беспокойства, во время которой секретарь Суда перелистывал страницы, в поисках требуемого абзаца. Вильям Бартон поерзал в кресле. - Я нашел это место, - отозвался секретарь. - Вопрос: "Она сказала вам, почему хочет выехать из страны?" Ответ: "Да". Вопрос: "Почему?" Ответ: "Она сказала, что в ее гараже найдено тело мужчины. Наконец, она призналась, что убитый был ее первым мужем и этот факт может испортить ее жизнь." - Благодарю, - сказал Мейсон. - Прошу мне объяснить, мистер Бартон, что вы имели в виду, когда говорили: "наконец, она призналась", что это было тело ее первого мужа? - Ну, что в конце она призналась. И это все. - Она не сказала этого сразу? - Нет. - Только после вопросов с вашей стороны? - Наверное так. - Значит ли это, что вы разговаривали на эту тему и у вас создалось впечатление, что она что-то скрывает, допытывались ли вы, что это? - Можно сказать и так. - Чтобы вынудить от нее это "признание наконец", вам пришлось использовать нажим? - Ну, что же, до определенной степени, да. - Вы сказали ей, что не сможете помочь, если она не скажет вам правды или что-то в этом роде? - Да. - Следовательно, она в конце концов сказала вам правду? - Да. - И тогда вы взялись ей помогать? - Нет! - Но вы ведь сказали, что поможете ей, если она скажет вам правду. До тех пор, пока она этого не сделает, вы ничего не можете обещать ей. Поэтому она "в конце призналась" в том, какая была правда. Должен ли я это понимать так, что вы не сдержали своего обещания? Бартон заколебался, положил ногу на ногу и посмотрел умоляюще на Бергера. - Так было? - настаивал Мейсон. - Я не помог ей, - пробормотал Бартон. - Именно так я и думал, - с презрением сказал Мейсон. - Это все, мистер Бартон. Бартон сошел с места для свидетелей и повернулся в сторону стола за которым сидел Мейсон, как бы желал что-то сделать, но увидел холодный, твердый блеск в глазах адвоката, раздумал и отошел. - Пусть подойдет к свидетельскому месту Артур Колсон, - сказал Бергер, не обращая внимания на Бартона. Артур Колсон подошел к месту для свидетелей. Его глаза неспокойно и оценивающе метались по залу, однако старательно уходили в сторону от стола окружного прокурора, и стола за которым сидел Мейсон и Люсиль. На вопрос Суда Колсон назвал свое имя, фамилию, возраст, адрес и профессию. Гамильтон Бергер достал револьвер. - Я хочу вам показать револьвер Смит и Вессон, тридцать восьмого калибра, номер "С шестьсот пятьдесят восемьдесят восемь". Вы видели его уже когда-нибудь? Колсон достал из кармана листок бумаги и прочитал по нему следующую фразу: - Отказываюсь от ответа на этот вопрос, так как он может быть использован против меня. - Вы купили этот револьвер в "Рашинг Крик Меркантайл Компани"? - Отказываюсь от ответа на этот вопрос, так как он может быть использован против меня. - Вы вписали имя Росса П.Холистера в реестр? - Отказываюсь от ответа по той же причине. - Вы убили Хартвелла Л.Питкина? - Нет. - Вы его знали? - Нет, не знал. - Это вы положили этот револьвер рядом с телом Хартвелла Л.Питкина в гараже на Соут Гондола семьсот девятнадцать пятого числа этого месяца? - Нет. - А в другое время? - Нет. - Это все, - сказал Гамильтон Бергер. - Минуточку, - отозвался Мейсон. - Еще один вопрос к свидетелю. Это оружие было когда-нибудь вашей собственностью? - Отказываюсь от ответа на этот вопрос, так как он может быть использован против меня. - У вас был когда-нибудь ключ от квартиры Люсиль Бартон? - Нет. - Я покажу вам два письма отпечатанные на машинке, - сказал Мейсон. - Одно из писем было адресовано в Детективное Агентство Дрейка, второе мне. В первом письме речь идет о ключе к квартире Люсиль Бартон. Во втором - о ключе к ее секретеру. Вы писали какое-нибудь из этих писем? - Нет. Не писал. - Это все, - сказал Мейсон. - Это все, - объявил Бергер. Слово взял судья Осборн: - В виду неудовлетворительных ответов свидетеля на вопросы, имеющие большое значение в этом деле, Суд считает, что бюро окружного прокурора должно предпринять шаги для более полного выяснения ситуации. - Хорошо, Высокий Суд, - сказал Бергер усталым голосом. - Мы отдаем себе отчет в разных возможностях. - И привлечениях, - сказал судья Осборн. - И привлечениях, - повторил Бергер. - Очень хорошо. Суд объявляет перерыв до четырнадцати часов. Обвиняемая должна оставаться под арестом. Свидетели, вызванные в Суд, должны явиться в четырнадцать часов. Когда публика поднялась с мест и направилась к выходу, Мейсон дал знак Полу Дрейку подойти к нему. - Боюсь, что не смогу пойти с тобой на обед, Пол. - Почему, Перри? - Я должен несколько раз поговорить по телефону, а это может продлиться больше часа. Но, ты забери Деллу на хороший бифштекс. - Сердца у тебя нет, - запротестовал Дрейк с улыбкой. - Есть, - сказал Мейсон. - Оно так долго стояло у меня в пятках, что я не буду чувствовать себя хорошо до тех пор, пока оно снова не окажется на своем месте. 28 В четырнадцать часов, когда Суд собрался вновь, Гамильтон Бергер, явно чем-то обеспокоенный, сказал: - Высокий Суд, в этом деле образовалось особое положение. У меня были все поводы для того, чтобы считать возможным соединение Перри Мейсона с орудием преступления, так как на револьвере был найден отпечаток его пальца. У меня была надежда доказать, что Мейсон был с обвиняемой около гаража в то время, когда там был убит человек. Опознание, как доказательство было отброшено с помощью хитрого юридического трюка, на что я хотел бы обратить внимание Высокого Суда. Свидетель наверняка мог бы провести опознание. - Да, конечно, - ответил судья Осборн. - Таковы отрицательные стороны доказательств основанных на опознании. Свидетель увидел высокого мужчину в светлокоричневом плаще и серой шляпе. Он не видел вблизи его лица. Много мужчин могут соответствовать такому описанию. Опознание женщины более убедительно, благодаря описанию ее оригинальной одежды, но высоких мужчин в светлокоричневых плащах и серых шляпах было в городе в то время, когда Гоушен видел тех людей возле гаража, вероятно, несколько тысяч. - Но, только один Перри Мейсон мог оставить отпечаток пальца на внутренней стороне револьвера принадлежащего его клиентке, - ответил Бергер. - Вы еще не доказали, что револьвер принадлежал его клиентке, - сказал Осборн. - Признаю, Высокий Суд, что дело немного осложнилось, - ответил Бергер, - но, если Высокий Суд позволит мне действовать, то думаю, что он сможет вполне оценить тот трюк, благодаря которому свидетеля ввели в заблуждение. Судья Осборн усмехнулся: - Суд позволит вам действовать, если вы будете представлять доказательства, мистер Бергер. - Очень хорошо. Прошу вызвать Сэди Милфорд. Сэди Милфорд, ухоженная женщина около сорока лет, была администратором дома, в котором жила Люсиль Бартон. Она показала, что гаражи принадлежали квартирам и закрывались. Квартира номер двести восемь так же имела гараж и Люсиль Бартон получила запасные ключи и к квартире и к гаражу, когда въехала. - Кто имел эти ключи? - Люсиль Бартон. - У вас есть подтверждение получения? - Да. - На нем есть подпись Люсиль Бартон? - Да. - Она подписала в вашем присутствии? - Да. - Я хочу присоединить это к доказательствам, - сказал Гамильтон Бергер. - Не возражаю, - сказал Мейсон. - Вы хотите задавать вопросы, господин защитник? - Да. Мейсон взял в руки подтверждение и спросил: - Это вы дали Люсиль Бартон четыре ключа, два от квартиры и два от гаража? - Да. - Благодарю, - сказал Мейсон. - Это все. Следующим свидетелем Бергера был работник заправочной станции, который показал, что пятого числа этого месяца, около шести часов вечера, Люсиль Бартон подъехала к станции на шевроле со светло-коричневым кузовом. Работник обнаружил, что двигатель был так разрегулирован, что машина непрерывно подпрыгивала и выхлопная труба стреляла. Он отрегулировал все, что мог, но у него не было достаточно времени и соответствующих инструментов и он исправил только так, чтобы машина не грохотала во время езды. - В котором часу обвиняемая приехала? - спросил Гамильтон Бергер. - Это было каких-то пятнадцать или двадцать минут седьмого. - Кто вел машину? - Люсиль Бартон. - Вы знали ее до этого? - Да. Она всегда покупает бензин у нас. - Люсиль Бартон и обвиняемая, сидящая возле мистера Мейсона это одно и то же лицо? - Да. - Это все, - сказал Бергер. - Это все, - повторил Мейсон улыбаясь. - У меня нет вопросов к свидетелю. - Вызвать Стефана Арджила, - распорядился Бергер. Арджил занял место свидетеля и сказал, что живет на Вест Казино Буливар, девятьсот тридцать девять, ему пятьдесят пять лет. Он подтвердил, что Хартвелл Л.Питкин работал у него в качестве шофера и что Питкин работал у него до своей смерти. - Когда вы видели Питкина в последний раз? - Спросил Бергер. - Сразу же после пяти часов вечера пятого числа. - Где он тогда был? - Перед зданием, в котором размещен офис мистера Мейсона. Я ждал Мейсона и вдруг вспомнил, что у Хартвелла свободный вечер. Я спустился вниз и, хотя был на него зол, сказал ему чтобы он забрал машину и ехал домой. - Вы знаете, что случилось потом? - Знаю только, что машина была на месте, когда я вернулся из больницы домой. - Когда это было? - Это могло быть... это было после возвращения из больницы, где я посещал пострадавшего и оговорил с ним условия возмещения и... - Не говорите о том деле, - перебил его Гамильтон Бергер. - Успокойтесь и скажите нам, что вы знаете об этом деле? - Я вернулся домой около девяти часов тридцати минут, может быть, было десять и машина была на своем месте. - Можете задавать вопросы, - сказал Бергер Мейсону. - Откуда вы знаете, что машина была на месте? - спросил Мейсон. - Ну, потому что... должна была там быть. Двери гаража были закрыты. - Но вы не проверили после возвращения домой, действительно ли стоит машина там? - Нет. - А как вы вернулись домой? - Меня привез работник страховой компании. - В котором часу он вас привез? - Между половиной десятого и десятью. - И вы пошли сразу спать? - Нет, я лег одиннадцати. - Когда вы заглянули в гараж, чтобы проверить, стоит ли там машина? - Около двух часов ночи. Мне позвонили из полиции и сообщили, что случилось с моим шофером. Мне задали несколько вопросов и сказали, что сейчас приедут, поэтому я оделся и, собственно, спустился в гараж, когда подъехала полиция. - Ваша машина стояла в гараже? - Да. - Мне кажется, что вы на меня обижены, мистер Арджил, - сказал Мейсон. - Лично я считаю, что вы достойны презрения, - ответил Арджил. - Почему? - Вы знали о том, что у меня имелись причины предполагать, что у моего шофера было дорожное происшествие и вынудили меня возместить ущерб по необоснованным требованиям. Предупреждаю вас, мистер Мейсон, что подам на вас в Суд за обман и... - Так вы думали, что это ваш шофер вел машину? - Конечно. Я-то уж точно не сидел за рулем. Однако я отвечал за действия моего работника. - Это имеет какую-нибудь связь с делом? - спросил судья Осборн. - Я считаю, что это объясняет мотивы и враждебную позицию свидетеля, - ответил Мейсон. - Ну, конечно, выясним это обстоятельство, если защитник желает, - сказал Бергер, с удовлетворением потирая руки. - Я хотел бы прояснить все факты. - И вы обо всем узнаете, - отпарировал Мейсон. - Мистер Арджил, вы можете рассказать нам свою версию происшествий? - Пятого, около трех часов дня мистер Мейсон пришел ко мне домой. Питкин присутствовал при разговоре. Мистер Мейсон объявил мне, что имеет неопровержимые доказательства того, что моя машина вызвала несчастный случай и уехала с места происшествия. В этом несчастном случае его клиент серьезно пострадал. Он обратил мое внимание на следы столкновения на корпусе машины и... ну, что же, я подумал, что он прав. - Почему вы думали, что я прав? - спросил Мейсон. - Потому что у моего шофера были какие-то неприятности с машиной в тот день. Он хотел сказать, что машина была украдена и просил меня пойти вместе с ним в полицию и выяснить обстоятельства, при которых это случилось. Я пришел с ним на то место, где он оставил машину. Я заметил что он пил и был чем-то обеспокоен. Я был довольно скептически настроен по отношению к нему, но опасался, что он во что-то впутался. Я вернулся в Клуб и позвонил в полицию, сообщив о краже машины. Лично я считаю, что машину никогда не крали. Полиция нашла ее в торговом районе, где она стояла перед пожарным гидрантом. - И поэтому, выслушав то, что сказал вам я, вы решили, что дешевле будет найти Финчли и договориться с ним за спиной его адвоката, правда? - спросил Мейсон. - Я не думал о чем-то таком. - Но, вы это сделали, не так ли? - Я, узнав, что человек серьезно ранен, хотел для него что-нибудь сделать. Я очень был расстроен всем этим. Я пошел в ваш офис и пытался встретиться с вами, но безуспешно. Очевидно вы находитесь у своей клиентки, Люсиль Бартон. - Вы уверены в том, что я там был? - спросил Мейсон. - Нет, не уверен. - У вас есть какая-то причина предполагать, что я там был? - Насколько я понял, полиция... Я беру назад свои слова. Ответ будет: нет. Я не знаю, где вы были. - Прекрасно. Вы были у меня в офисе и вам сказали, что я вышел? - Да. - Где находился в это время ваш шофер? - Он сидел в моей машине марки "бьюик", поставленной перед зданием, в котором расположен ваш офис. - Вы нашли там место для стоянки? - Мой шофер нашел. Когда я вышел перед главным входом, я заметил, что там нет места для стоянки, поэтому я сказал ему, чтобы он крутился вокруг до тех пор, пока не найдет свободного места вблизи входа. Он почти тотчас же такое место нашел. - Итак, вы ждали меня? - Да. Около шести я позвонил моему страховому агенту и сказал ему, что пытаюсь договориться с вами по делу об установлении суммы возмещения причиненного ущерба. Мне просто пришло в голову, что не разумно устраивать такие дела без договоренности с ним. - Очевидно, страховой агент подсказал вам, сколько это будет приблизительно стоить и что значительно дешевле будет договориться непосредственно с пострадавшим. - Мой страховой агент просил меня подождать его в холле и не разговаривать с вами ни под каким видом до того, как я с ним встречусь. Когда он приехал, я целиком передал ведение дела в его руки. - Но, вы пошли в больницу и пытались сами договориться с моим клиентом за моей спиной, правда? - За вашей спиной! Не знаю, что вы понимаете под этим. Я пытался с вами все обсудить, но вас не было в офисе. У меня не было возможности целый день ждать юриста, который гоняется за разведенной женщиной. Мое время дорого! - Когда страховое общество уже установило величину возмещения, вы дополнительно заплатили из своего кармана некоторую сумму, не так ли? - Да, это правда. - Почему вы это сделали? - Потому, что я считал, что этому молодому человеку положено больше, чем давало страховое общество. Я не филантроп, но с другой стороны, не могу экономить деньги на страданиях молодого парня. - Очень благородные чувства, - заметил Мейсон, - только... не хотите ли вы убедить Суд, что, на основании моих слов, вы не только признались в ответственности за происшествие, но еще и дополнительно заплатили некоторую сумму? - Я думал, когда вы мне сказали о столкновении, что у вас есть доказательства... Я думал, что они у вас действительно есть. Мейсон улыбнулся. - Какой благородный, очень благородный и лицемерный мистер Арджил. Вы считаете меня достойным презрения, а сами дает взятку портье, чтобы тот показал о том, что вы не выходили из Клуба в тот день. Неужели вы так боялись быть замешанным в том, что ваш шофер мог сделать? - Это неправда! - Вы дали портье деньги? - Чаевые, как всегда. - Сколько? - Это не имеет отношения к делу. - Сколько? - Заявляю протест, Высокий Суд, - закричал Бергер, срываясь со своего места. - Этого человека специально изводят не имеющими отношения к делу вопросами... - Отвожу протест, - фыркнул судья Осборн. - Сколько? - спросил Мейсон. - Я думал, что дал ему пять долларов, но я выпил в тот день несколько рюмок и было темно. Потом я понял, что у меня не хватает денег, поэтому догадался, что, наверное, ошибся и дал ему больше. - Сто долларов? - Наверное так. - По ошибке? - По ошибке. - Вы не управляли машиной третьего дня. Вы в этом уверены? - Да. - В таком случае, вы знали уже тогда, что единственным человеком, который мог вызвать несчастный случай, был ваш шофер. - Кто-нибудь мог украсть машину. - Если бы это было так, то вы не отвечали бы за последствия, - ответил Мейсон. - Как деловой человек, вы хорошо об этом знаете, мистер Арджил. - Я понимаю, что вы хотите сказать, - сказал Арджил. - После вашего ухода я прижал шофера и он признался в конце концов, что совершил наезд и сбежал. Он признался так же в том, что желая избежать ответственности, солгал, говоря о краже машины. - Ну так, - заметил Мейсон. - А теперь вы пришли к выводу, что это неправда? - Вы говорите о том, что вы мне сказали? Что моя машина была замешана в дорожном происшествии? - Пусть будет так. - То, что вы мне сказали, было ложью. Ложью абсолютной и полной. Какой-то человек по имени Каффи виноват в происшествии. - Кстати, - перебил его Мейсон. - Вы и представитель страхового общества пошли к молодому Финчли и грозили ему Судом за вымогание денег под фальшивым предлогом. Вы так же потребовали их возврата. - Да, мы объяснили ему, что эти деньги не принадлежат ему с точки зрения закона или точки зрения справедливости. - И что он на это ответил? - Что вы посоветовали ему задержать деньги, потому что это была добровольная выплата, которую нельзя отобрать и что вы отучите этих страховых агентов пытаться перехитрить адвоката. Судья Осборн широко улыбнулся. - Да, - подтвердил Мейсон. - Но, как вы думаете, почему Питкин признался в том, что совершил наезд, когда в действительности он этого не делал? - Не знаю, - ответил Арджил, - хотя хотел бы знать. Я думал над этим и пытался найти ответ, но не понимаю этого. Мне кажется, что Питкин был шантажистом. Без сомнения, у него была причина так поступить. Что-то там происходило в его испорченном мозгу, чего я понять не могу. - Вы его освободили в среду после шести, несмотря на то, что он признался в совершении наезда и бегстве, - заметил Мейсон. - Я могу вам это объяснить. - Пожалуйста, объясните. - Я знал, что мой шофер подрабатывал в свободные дни и вечера. Он говорил как-то, что является членом общества шоферов и что работает в свободные дни, поэтому я знал, как это важно, чтобы он не опоздал. Тем более, что шоферов нанимают раньше. Я сам человек дела и знаю, как чувствовал бы себя, ожидая водителя, который не является вовремя. Я позволил ему идти, но сделал этого не ради него, а лишь ради его коллег из общества. - Вам не пришло в голову, что именно тогда это могло произойти? - спокойно спросил Мейсон. - О чем вы говорите? - О том, что Питкин куда-то спешил. Он должен был встретиться с кем-то, для кого работал пятого и, вместо того, чтобы отправить машину домой лично, попросил коллегу, чтобы он сделал это за него, а сам сразу же отправился туда, куда он перед этим нанялся. Арджил соображал минуту, прежде чем сказал: - Может быть, именно так все и было. - Вы нанимали шоферов из общества, когда у Питкина были свободные дни? - спросил Мейсон. - Нет, никогда. Если бы мне нужен был шофер в те дни, то я наверняка договорился бы с Питкиным и заплатил бы ему добавочно за работу в выходной. - Я дам вам список с пятнадцатью именами. Прошу сказать, знаете ли вы кого-нибудь из этих людей, мистер Арджил, - попросил Мейсон. - Для чего все это? - сердито спросил Гамильтон Бергер. - Это может выяснить, почему шофер Питкин утверждал, что виноват в происшествии, хотя на самом деле не имел с этим ничего общего, - ответил Мейсон. - Очень хорошо, - сказал Бергер. - Я ничего в этом не понимаю. Мне кажется, Высокий Суд, что этот допрос не только ни до чего нас не доведет, но мы будем свидетелями еще одного трюка защитника. - Может быть и так, но это многообещающий трюк, - сказал судья улыбаясь. - Мне кажется, что мистер Мейсон даже уже что-то поймал... Арджил надел очки, посмотрел на список, почесал в голове и сказал: - Просмотр этого списка продлиться несколько минут, мистер Мейсон. - Очень хорошо, - отозвался судья Осборн. - Объявляю перерыв на пятнадцать минут, во время которого вы тоже можете просмотреть список, мистер Бергер, и поговорить о нем со свидетелем. Объявляю перерыв. Судья Осборн вышел из зала. Мейсон встал, потянулся, зевнул с разученным равнодушием, подошел к Трэггу и предложил: - Может быть мы отойдем куба-нибудь в сторону и поговорим, лейтенант? Трэгг кивнул головой и они отошли в сторону. - Спасибо за допрос Холкомба, - сказал Трэгг, улыбаясь. - Он все время хвастался тем, как выследил вас и привез Гоушена, который вас опознал, а я не смог этого сделать. Кажется, что после того, что было сегодня в Суде, он немного притихнет. Само собой разумеется, что я говорю вам это неофициально, а только между нами. - Конечно, - ответил Мейсон. - А так, продолжая разговор между нами, чтобы вы сказали о маленькой прогулке? - Куда? - В жилой район. - Вы думаете, что у нас есть на это время? - Думаю, что у нас много времени. - Мы не можем поехать туда и вернуться в течении пятнадцати минут. - Я думаю, что когда Арджил увидит этот список, ему потребуется больше времени, чем пятнадцать минут... Он... Бергер идет в нашу сторону. Гамильтон Бергер двигался с тяжелым достоинством человека, вынужденного договариваться с кем-то, к кому он чувствует презрительную ненависть. Он сказал: - Этот список свидетелей, это что-то важное, мистер Мейсон? - Да, это нечто важное. - Арджил ничего не может сказать, пока не сравнит этого списка со списком акционеров. Он говорит, что у него нет памяти на имена, но ему кажется, что почти все из этого списка являются акционерами одного из обществ. Если вы хотите получить ответ на этот вопрос, нужно будет отложить дело до завтра. - Это мне подходит, - ответил Мейсон. - Но, мне не подходит, - сказал Бергер. - Я хочу, чтобы он ответил на мой вопрос, - упирался Мейсон. - Ну, хорошо, - согласился Бергер через минуту колебаний. - Мы отложим дело до завтра по вашему требованию. - Вы объясните это судье? - спросил Мейсон. - Хорошо, - согласился Бергер и отошел. - Итак, если вы готовы, лейтенант, поедем, - обернулся Мейсон к Трэггу. - Но... возьмем лучше вашу машину. - Черт бы вас побрал, Мейсон, вы знаете, что делаете? - спросил Трэгг. - Надеюсь, что знаю, - ответил адвокат. 29 Трэгг въехал задним ходом в аллейку, которую ему указал Мейсон. - С этого места мы можем наблюдать за домом, - сказал юрист. - Что вы, собственно, собираетесь делать? - спросил Трэгг. - Холистер выехал на пару дней? - Да. - Когда вы нашли машину и тело, вы не обратили внимание на то, что имело большое значение, - сказал Мейсон. - О чем вы говорите? - О багаже. Когда выезжают на пару дней, то забирают с собой багаж. - Это правда. - Кроме того, тело было найдено в необыкновенном положении, - добавил Мейсон. - Как вы думаете, лейтенант, какой вывод напрашивается из всего этого? - Это можно объяснить только тем, что тело было вложено в багажник, - ответил Трэгг. - Именно. А мог это быть багажник машины Холистера? - Мог. - Пришел Арджил. Ну и спешит же он, правда? - Он должен думать о многих делах, - сказал Трэгг. - Могу себе представить, что этот процесс все перемешал в его распорядке. Мейсон потянулся, зевнул и сказал: - Я так же думаю. - Что будем делать теперь? - спросил Трэгг. - Подождем. У вас здесь есть радио? - Да. - Проверьте, хорошо ли оно действует. Пожалуйста, соединитесь с Управлением полиции и спросите, который час. - Чего вы хотите, черт возьми?! Что за идея? - Мне пришло в голову, что я забрал вас довольно бесцеремонно, Бергер может захотеть с вами поговорить. Думаю, что фиаско этого опознания... Трэгг усмехнулся и сказал: - Это было прекрасно! Могу вам смело сказать, Мейсон, что у меня было желание подпрыгнуть от радости... лично, надо понимать, не официально. Трэгг настроил радио, соединился с Управление и спросил не искал ли его кто. Затем удобно откинулся на спинку сиденья и закурил сигару. - Мейсон, расскажите, наконец, чего мы ждем? Если вы хотите встретиться с Арджилом, почему мы прямо не зайдем к нему? - Позвольте ему действовать так, как он хочет. Он... А вот и он. Арджил выбежал из дома, держа в одной руке чемодан, в другой сумку. Он бросил все в салон своего бьюика и завел двигатель. - Если теперь вы начнете за ним гнаться и включите сирену, то заставите его действовать. - Включить сирену! - воскликнул Трэгг. - Что он такого сделал? - Поезжайте за ним, тогда увидите, что он сделает, - пожал плечами Мейсон. - В худшем случае вы сможете остановить его за превышение дозволенной скорости. - Черт побери, - выругался Трэгг. - Я не из службы движения. Я... - Вы хотите поймать преступника, или нет? - спросил Мейсон. Трэгг резко посмотрел на него и ответил: - Хочу. - Ну, тогда поезжайте за машиной Арджила. Трэгг завел двигатель и двинулся за бьюиком. Через минуту бьюик прибавил газ и большая полицейская машина резко рванула вперед. - Ну, он и едет! - С какой скоростью здесь можно ехать? - спросил Мейсон. - Тридцать пять миль, - ответил Трэгг. - Но, он делает свыше пятидесяти. Он не должен так ехать. - Включите сирену, - попросил Мейсон. - Хорошо, - сказал Трэгг. - Сравняемся с ним и... - Включите сирену, - нетерпеливо повторил Мейсон и нажал на кнопку. Раздался вой сирены. - Черт возьми, не делайте этого, - сказал Трэгг, быстро выключая сирену. - Я... Арджил обеспокоенно оглянулся, увидел полицейскую машину позади и прибавил газ. - Вы что-нибудь понимаете? - спросил лейтенант Трэгг. - Что за идиот... Мейсон, он удирает! - Конечно удирает, - сказал Мейсон. - А вы что делаете? - Сейчас увидите, - сказал Трэгг. Он включил сирену. Арджил резко повернул налево, чуть не опрокинувшись при этом. - Держись, - сказал Трэгг. - Теперь вы увидите, как нужно ездить. Он включил вторую скорость, с заносом и писком шин свернул в боковую улицу и выровнял скорость. - Я научился этому во время сухого закона, - сказал он. - Он снова собирается повернуть! - закричал Мейсон. - Мы его от этого вылечим, - сказал Трэгг. - Хороший полицейский должен поворачивать гораздо быстрее, чем... Держите шляпу, Мейсон. Трэгг взял поворот на такой скорости, что на асфальте остался черный след шин. - Кажется теперь он будет ехать прямо, - заметил Мейсон. - Доставай револьвер, Трэгг. Он может стрелять, чтобы от нас отделаться. - Почему он так удирает? - спросил Трэгг. - Боится обвинения в убийстве Хартвелла Л.Питкина и Росса П.Холистера - ответил Мейсон, закуривая сигарету. - Может... Трэгг уже говорил по рации: - Управление? Это лейтенант Трэгг, машина номер сорок два. Преследую подозреваемого в убийстве, едущего в черном бьюике номер девять У шестьдесят три семьдесят. Мы находимся на север от Хикман Авеню, между Восемнадцатой и Девятнадцатой улицами. Пришлите помощь. Я включил сирену. Трэгг достал револьвер из кобуры. - У вас есть оружие, Мейсон? - спросил он. - Я добропорядочный и законопослушный гражданин, - ответил Мейсон. - Сейчас вы мой заместитель, - коротко сказал Трэгг. - В ящичке перед вами лежит револьвер. Возьмите его. Вы действител