екстар также станет королем, потому что жители города потребуют, чтобы он занял свое законное место. Именно по этой причине Мдуза и Томос горят желанием убить его. К чести Немоны, все эти годы она противостоит их назойливости, отказываясь уничтожить брата, но, если только она почувствует, что он серьезно угрожает ее власти, -- ему конец. Вот почему те слухи о заговоре, который ставит целью возвести Алекстара на трон, упорно передаются ей, и, возможно, Алекстар уже осужден на смерть. Во время ужина Тарзан обдумывал планы посещения Фобека, который охранял храм. Ему хотелось бы сходить туда одному, но тем самым он поставит Джемнона в затруднительное положение, а если пригласить благородного участвовать в осуществлении этого плана, то его присутствие закроет рот Фобеку и подвергнет риску его положение. Поэтому он решил идти в храм без Джемнона, тайно. Следуя своему замыслу, он беседовал с Джемноном и его родителями еще почти два часа после захода солнца, а затем извинился и, сославшись на усталость, ушел в выделенную для него комнату, откуда через окно попал прямо во внутренний дворик. В этой части города, которую заселяли благородные, росли большие старые деревья, и через мгновение властелин джунглей, легко перепрыгивая с ветки на ветку, быстро приближался к золотому храму Тооса. Наконец достигнув дерева, растущего с тыльной стороны храма, он прекратил свое стремительное движение и тут же увидел внизу знакомую фигуру Фобека, ожидающего в тени листьев. Тарзан бесшумно спрыгнул на землю, прямо перед изумленным воином. -- Клянусь огромными клыками Тооса! -- воскликнул Фобек. -- Ты помог мне избежать смерти. -- Ты ждал меня? -- единственное, что сказал ему Тарзан. -- Но не с небес, -- заметил Фобек. -- Однако ты здесь, и это главное. Теперь я скажу тебе больше, чем тогда, когда просил тебя прийти сюда. За это время я узнал много интересного. -- Я слушаю, -- сказал Тарзан. -- Служанка королевы подслушала разговор между Немоной и Томосом, -- начал Фобек. -- Томос обвинил тебя, Джемнона и Тудоса в заговоре против нее. Эрот следил за тобой и видел, что ты с Джемноном надолго задержались в доме Тудоса несколько дней назад. Под каким-то предлогом ему также удалось проникнуть в дом Тудоса в следующий вечер, и он видел Дорию, дочь Тудоса. Томас сказал, что Дория очень красива и что ты любишь ее. Немона еще не уверена, что ты любишь Дорию, но, чтобы обезопасить себя от соперницы, она приказала Томосу схватить девушку и заточить ее в храме до тех пор, пока будет решаться ее судьба. Она может убить ее, а может быть, решит только обезобразить ее. А теперь слушай внимательно. Если ты дашь Немоне хоть малейший намек на то, что ты обдумываешь заговор против нее или что тебе нравится Дория, она прикажет убить тебя. Все, что я смог сделать, -- это только предупредить тебя. -- Ты уже один раз предупредил меня, не так ли? -- спросил Тарзан. -- Да, это был я, -- ответил Фобек. Почему ты это делаешь для меня? -- спросил человек-обезьяна. -- Потому что я обязан тебе своей жизнью, -- ответил воин, -- и потому, что я вижу перед собой мужчину, когда смотрю на тебя. Если человек может поднять Фобека и метнуть его, словно ребенка, на трибуны, Фобек хочет быть его рабом. Я могу только поблагодарить тебя, Фобек, за все, что ты сказал мне, -- промолвил Тарзан. -- А теперь скажи мне вот еще что. Если Дория в храме, то где она может сейчас находиться? Трудно сказать. Алекстара держат в подземелье, но на втором и на третьем этажах есть такие комнаты, где могут содержаться женщины. Ты можешь поклясться, что она арестована? Клянусь! -- ответил Фобек. -- Хорошо. Ты больше ничего не хочешь мне сказать? -- Нет, я все сказал. -- Тогда я возвращусь к Джемнону и предупрежу его. Возможно, мы найдем способ усмирить Немону или перехитрить ее. -- И то, и другое сделать очень трудно, -- промолвил Фобек. -- Итак, прощай и будь счастлив. Тарзан в мгновение ока вскочил на дерево, раскинувшее свои ветви над головой Фобека, и исчез в сумраке ночи. Изумленный, как и в первый раз, воин лишь покачал головой и направился в помещение охраны храма. Человек-обезьяна вернулся в свою комнату той же дорогой, что и пришел, и немедленно отправился в большую комнату, где обычно собиралось и проводило вечера все семейство. Сейчас там были только отец и мать Джемнона. Узнав, что его друга вызвали во дворец вскоре после его ухода, Тарзан остался в зале со стариками ожидать его прихода. То, что рассказал ему Фобек, внушало тревогу, однако он не хотел делиться услышанным. Почти целый час просидели они в гостиной. Вдруг до их слуха донеслись удары в ворота, и через несколько минут в комнату вошел раб и доложил, что какой-то воин хочет поговорить с Тарзаном о деле, не терпящем отлагательств. Человек-обезьяна поднялся. -- Я выйду и поговорю с ним, -- сказал он. -- Будь осторожен, -- предупредил его отец Джемнона, -- у тебя немало опасных врагов, которые мечтают о твоей смерти. -- Я буду осторожен, -- заверил его Тарзан и вышел вслед за рабом из гостиной. Возле ворот, рядом с. воинами, охранявшими дом, стоял задержанный ими человек огромного роста. Тарзан сразу узнал его -- это был Фобек. -- Я должен поговорить с тобой с глазу на глаз и немедленно, -- сказал он. -- Это мой приятель, -- сказал Тарзан воинам, -- впустите его в сад, там я переговорю с ним. Когда они отошли на небольшое расстояние от воинов, Тарзан спросил Фобека: -- В чем дело? Ты принес плохие вести? -- Очень плохие, -- ответил Фобек. -- Джемнон, Тудос и многие их друзья арестованы и находятся сейчас в подземной темнице во дворце. Дория схвачена и посажена в камеру в храме. Я уже не думал, что увижу тебя на свободе. Ты должен использовать расположение Немоны в своих интересах. Если можешь убежать из Катны, сделай это немедленно. Помни, что настроение королевы может измениться в любой момент, она изменчива и капризна. -- Спасибо тебе, Фобек, -- сказал властелин джунглей, -- а теперь возвращайся к себе, пока тебя не заподозрили в заговоре. -- А ты убежишь? -- спросил воин. -- Я не могу убежать, пока не сделаю все возможное, чтобы помочь своему другу Джемнону. -- Теперь уже ему никто не поможет. Все, что ты можешь сделать, -- это и самому попасть в беду. -- И все же я попытаюсь. А теперь до свидания, мой друг, но прежде, чем уйдешь, скажи мне, в какой комнате находится Дория. -- На третьем этаже с тыльной стороны храма, как раз над тем входом, где я ожидал тебя вечером. Тарзан провел Фобека до ворот и вывел его на улицу. -- Куда ты идешь теперь? -- спросил воин. -- Во дворец. -- Ты сошел с ума, -- пытался остановить его Фобек, но человек-обезьяна уже оставил его и быстро двигался по улице, ведущей во дворец. Было очень поздно, но дворцовая стража хорошо знала Тарзана, а когда он сказал, что его вызвала Немона, его тут же впустили. Быстро он достиг приемной, через которую ходил в апартаменты королевы. Однако благородный, несший службу в приемной, не пропустил Тарзана, сославшись на слишком поздний час. -- Доложи королеве, что пришел Тарзан, -- настаивал властелин джунглей. -- Я не смею ее тревожить, -- произнес благородный, волнуясь; он боялся разгневать Немону, если разбудит ее, и в то же время не желал портить отношения с ее новым фаворитом. -- Зато я смею, -- сказал Тарзан и шагнул к двери, которая вела в гостиную Слоновой Кости, где Немона обычно принимала его. Благородный попытался преградить ему путь, но человек-обезьяна оттолкнул его в сторону и попробовал открыть дверь, но она не поддавалась, так как была заперта с другой стороны. Тогда он ударил кулаком по отполированной поверхности. Громовым рыком ответил на этот удар Белтар, и через несколько мгновений за дверью послышался испуганный женский голос: -- Кто там? Королева спит. Кто осмелился тревожить ее? -- Пойди и разбуди ее! -- закричал Тарзан. -- Скажи ей, что ее немедленно хочет видеть Тарзан! -- Я боюсь, -- ответила девушка. -- Королева будет недовольна. Лучше ты сейчас уходи, увидишь ее завтра утром. Затем за дверью раздался другой голос: -- Кто это посмел стучать в дверь Немоны в такое время? -- Это благородный Тарзан, -- ответила девушка-рабыня. -- Отопри засов и впусти его, -- приказала Немона, и, как только дверь открылась, Тарзан шагнул в комнату Слоновой Кости, так знакомую ему. Королева стояла в центре комнаты, повернувшись лицом к нему. Чудесные волны волос струились по ее плечам, легкий румянец покрывал ее щеки. Очевидно, она только что поднялась с постели и, прежде чем войти в гостиную, набросила на себя легкий шарф. Она была прекрасна. Глаза ее излучали таинственный, манящий свет. Приказав рабыне запереть дверь и удалиться, она пошла к дивану, приглашая за собой Тарзана. Немона присела на мягкие подушки и жестом приказала Тарзану сесть возле себя. -- Я очень рада, что ты пришел, -- сказала она. -- Я не могла заснуть, все думала о тебе. Но скажи мне, почему ты пришел? Ты тоже думал обо мне? -- Да, я думал о тебе, Немона, -- ответил человек-обезьяна. -- Я думал, что ты, возможно, поможешь мне, да, ты поможешь мне, я уверен. -- Ты только просишь, -- сказала Немона мягко. -- Нет ничего на свете, чего бы не сделала Немона, если ты просишь. Тусклое, колеблющееся пламя единственного факела не могло осветить сумрак помещения, в дальнем конце которого сверкали желто-зеленые глаза Белтара, подобно двум свечам дьявола, освещающим преисподнюю. Все смешалось в этой комнате: острый специфический запах льва-людоеда, тонкий аромат ладана и чарующее благоухание прекрасного тела молодой женщины. -- Наконец ты пришел ко мне по своему собственному желанию, -- прошептала Немона. -- О, Тоос! Как я ждала этого момента! Ее нежные руки обвились вокруг шеи человека-обезьяны, и королева страстно прижалась к его могучей груди. -- Тарзан! Мой Тарзан! -- шептала она. Но вот снова скрипнула и затем открылась дверь в дальнем конце гостиной, и в сумраке комнаты вырисовалась зловещая фигура старой ведьмы, глаза которой сверкали от гнева. Стуча клюкой по мозаичному полу, она направилась к Немоне. -- Ты дура! -- яростно закричала Мдуза ужасным фальцетом. -- Отправь мужчину прочь, иначе ты увидишь, как он упадет мертвым к твоим ногам! Отправь его немедленно! Немона поднялась с дивана и повернулась лицом к старой ведьме, которая тряслась и задыхалась от ярости. -- Ты зашла слишком далеко, Мдуза, -- произнесла Немона ледяным тоном. -- Уходи в свою берлогу и помни, что королева здесь -- я! -- Королева! Королева! -- воскликнула мерзкая старуха, разразившись саркастическим смехом. -- Удали своего любовника, или я расскажу ему, кто ты есть на самом деле. Немона ринулась к ней. Пробегая мимо столика, она, задержавшись на мгновение, что-то схватила. Старуха вскрикнула и бросилась бежать, но было уже поздно: прежде чем она успела повернуться, Немона была уже возле нее и схватила ее за волосы. Обороняясь, Мдуза ударила клюкой королеву, но этот удар только еще больше обозлил и без того разъяренную женщину. -- Ты всегда мешала мне жить! -- кричала Немона. -- Ты и твой глупый любовник Томос. Ты украла у меня счастье, и теперь -- получай за это! -- и она вонзила сверкающее лезвие ножа в иссохшую грудь дико закричавшей старухи. -- Вот тебе! Вот! Вот! -- Каждый раз нож все глубже проникал в тело Мдузы. Вскоре она умолкла и упала на мозаичный пол. Между тем все настойчивее становились стуки в дверь, слышались исполненные ужаса и страха голоса благородных и воинов охраны, пытавшихся ворваться в помещение. А в гостиной, в дальнем углу, Белтар все сильнее натягивал цепь и сотрясал своим рычанием своды королевского дворца. Немона стояла над телом Мдузы и смотрела, как смерть закрывала сверкающие глаза и всхлипывающие губы. -- Я проклинаю твою черную душу! -- воскликнула она и медленно повернулась к двери, которая вновь задрожала от сыпавшихся ударов. -- Прекратите! -- властно крикнула она. -- Я, королева Немона, в полной безопасности. Кричала эта наглая рабыня, которую я немножко проучила. Голоса за дверью стихли, стук умолк, и воины разошлись по своим местам. Только теперь Немона подошла к Тарзану. Она осунулась и казалась страшно уставшей. -- Да, твоя просьба, -- сказала она. -- Проси о ней в другое время: Немона сейчас слишком расстроена. -- Я должен просить только сейчас, -- ответил Тарзан, -- завтра будет слишком поздно. -- Хорошо, -- сказала Немона, -- я слушаю. В чем дело? -- Среди твоих придворных есть один благородный, который был очень добр ко мне во время моего пребывания в Катне. Теперь он оказался в беде, и я пришел просить тебя спасти его. Брови Немоны удивленно выгнулись. -- Кто он? -- спросила она. -- Джемнон. Он арестован вместе с Тудосом, его дочерью и группой друзей. Это откровенный заговор, направленный против меня. -- И ты посмел прийти ко мне, чтобы просить за предателей! -- закричала королева, наливаясь внезапной яростью. -- Но я знаю причину -- ты любишь Дорию! -- Это неправда. Я видел ее только один раз. Джемнон любит ее. Позволь им, Немона, насладиться счастьем. -- Я несчастлива, -- ответила она, -- так почему они должны быть счастливы? Тарзан, скажи мне, что любишь меня, и я тоже буду счастлива! Голос ее задрожал от волнения. На мгновение Немона забыла, что она королева. -- Зернышко не расцветает, сколько за ним не ухаживай, -- ответил Тарзан, -- цветок вырастает медленно, подобно ему расцветает и любовь. Все, что выплескивается наружу, не любовь, это -- страсть. Я тебя почти не знаю, Немона, -- вот мой ответ. Королева отвернулась, села на диван и закрыла лицо руками. Плечи ее стали вздрагивать от глухих рыданий, и жалость наполнила сердце Тарзана. Он подвинулся ближе, чтобы утешить ее, но не успел и слова вымолвить, как вдруг Немона резко повернулась к нему -- глаза ее, еще не высохшие от слез, сверкали гневом. -- Эта девка Дория умрет! -- закричала она. -- Завтра ее проглотит Ксаратор! Тарзан грустно покачал головой. -- Ты хочешь, чтобы я полюбил тебя, -- сказал он. -- Но разве можно любить ту, кто беспощадно уничтожает его друзей? -- А если я спасу им жизнь, ты полюбишь меня? -- Это такой вопрос, на который я не могу ответить. Я лишь могу уверить тебя, что, если ты сделаешь это, я буду уважать тебя и восхищаться тобой, но, если ты отдашь приказ предать их смерти, ты окончательно утратишь надежду на то, что я когда-нибудь полюблю тебя. Теперь она смотрела на него потухшим взглядом. -- Какая разница? -- почти простонала она. -- Никто не любит меня. Томос хочет быть королем, Эрот жаждет богатства и власти, Мдуза хотела приобрести величие, которым она никогда не обладала. Если кто-то из этой троицы и испытывал привязанность ко мне, так это Мдуза, но я убила ее. -- На мгновение она затихла, но ее глаза вновь зажглись злобным огнем. -- Я ненавижу их! -- закричала она. -- Я ненавижу их всех! Я убью их всех! Я убью каждого, кто будет выступать против меня! Я убью тебя! Затем внезапно ее настроение резко изменилось. -- Ой, что я говорю? -- воскликнула она, обхватив голову руками. -- Моя голова раскалывается на части. -- А мои друзья? Что будет с ними? -- спросил Тарзан. -- Ведь ты их не тронешь? -- Возможно, не трону, -- ответила Немона безразличным тоном, а затем налилась гневом снова. -- А девка умрет! Если ты снова вздумаешь просить за нее, ее мучения возрастут. Ксаратор милосердный, более милосердный, чем Немона. -- Когда она умрет? -- Сегодня ее поместят в тайную тюрьму, а завтра повезут к Ксаратору. Ты должен сопровождать нас. Ясно? Человек-обезьяна кивнул. -- А мои остальные друзья? -- спросил он. -- Ты сохранишь им жизнь? -- Приходи ко мне завтра ночью, -- ответила Немона. -- Посмотрим, как ты будешь обходиться с Немоной, тогда решим, как поступить в отношении твоих друзей. ГЛАВА XVIII Лунный свет, слабо проникающий через зарешеченное окно, падал на женскую фигуру, лежащую на куче звериных шкур. Дория, со связанными руками и ногами, находясь в тюремной камере, вновь и вновь воскрешала в памяти события прошедшего дня: арест отца, собственное заточение. Она знала, что ее ждет смерть или обезображивание, но старалась не думать о собственной участи. Сознание, что она принадлежит храброму роду Тудосов, поддерживало ее в эти тяжкие минуты. Она подумала о Джемноне и чуть не заплакала, но не из жалости к себе, а от мысли, что же будет с Джемноном, когда он узнает о ее заточении и о том, что ей грозит. Дория не знала и даже не догадывалась, что любимый, как и ее отец, тоже схвачен безжалостными врагами. Вскоре она услышала звуки шагов в коридоре, затем кто-то остановился возле двери, которая вела в ее камеру. Наконец дверь распахнулась, и в помещение вошел человек с пылающим факелом в руке и закрыл за собой дверь. Девушка узнала в вошедшем Эрота. Он укрепил факел в специально сделанном для этого в стене гнезде и повернулся к ней. -- О, милая Дория! -- воскликнул он. -- Какая злая судьба забросила тебя сюда, в эту дыру? -- Нет сомнений в том, что благородный Эрот может сам ответить на этот вопрос, -- промолвила девушка. -- Да, конечно. Это по моему приказу тебя привели сюда и арестовали твоего отца, и это я бросил Джемнона в ту же камеру, где сидит благородный Тудос. -- Джемнон в тюрьме? -- воскликнула девушка. -- Да, вместе с другими заговорщиками против трона. За спиной у Эрота они насмехались над ним за то, что он не человек-лев, но они недолго смеялись. Эрот ответил им достойно. Теперь они знают, что Эрот имеет больше власти, чем они. -- Что сделают со мной? -- спросила девушка. -- Немона приказала бросить тебя в Ксаратор, -- ответил Эрот. -- Тебя завернут в те же шкуры, на которых ты сейчас лежишь. Мой самый лучший советник Томос послал меня сюда, чтобы я завернул тебя в эти шкуры. Однако сначала давай весело проведем эту последнюю для тебя ночь. Будь щедра, и, возможно, мне удастся отвратить наказание, которое Немона назначит для твоего отца и любовника. По крайней мере, она разрешила им жить до завтра, так что они увидят твою смерть. Это придумала Немона. -- Он грубо рассмеялся. -- Проклятая кошка! Скорее бы дьявол прибрал ее к себе! -- У тебя даже не хватает совести быть благодарным, -- сказала Дория презрительно. -- Королева осыпала тебя милостями, дала власть и богатство. Просто уму непостижимо, как можно быть таким подлым. Эрот рассмеялся. -- Завтра ты умрешь, -- сказал он, -- поэтому какая разница, что ты думаешь обо мне? А теперь ты должна подарить мне любовь вопреки своему сердцу, которое наполнено ненавистью. В мире ничего больше нет, кроме ненависти и любви. Ненависть и любовь. Два самых сильных и прекрасных чувства, которые подарил нам великий Тоос. Давай же выпьем их до дна. Он подошел и стал возле нее на колени, а затем поднял ее и осыпал лицо поцелуями. Она пыталась сопротивляться, но веревки мешали ей, она была беззащитна перед ним. Страсть Эрота возрастала, по мере того как он освобождал ее ноги от веревок. -- Ты красивее Немоны! -- хрипло воскликнул он и прижал ее к себе. Вдруг со стороны окна послышался глухой рев. Эрот оторвал свои губы от нежной шеи Дории и испуганно посмотрел туда, откуда доносилось рычание. Его лицо покрылось мертвенной бледностью. Он вскочил на ноги и бросился к двери -- его трусливое сердце от ужаса едва не вырвалось из груди. Ранним утром следующего дня был составлен кортеж, который должен был сопровождать обреченную на смерть Дорию к Ксаратору, так как вулкан располагался в шестнадцати милях от города Катны в горах, которые начинались сразу за долиной Онтар. Возглавляла процессию колесница с Немоной, которую тянули королевские львы. Сотни рабов держали в руках факелы, которые они рассчитывали зажечь на обратном пути, когда наступит ночь. Рядом с колесницей королевы должен был идти Томос. Он был очень взволнован известием о смерти Мдузы. Его охватил ужасный страх -- ведь теперь некому было заступиться за него перед своенравной королевой. -- Где Тарзан? -- резко спросила его Немона. -- Не знаю, ваше величество, -- ответил Томос, -- я не видел его. Она зло посмотрела на него. -- Не лги мне! -- Ее слова прозвучали как удар бича. -- Ты знаешь, где он, и, не дай Бог, если с ним что-нибудь случится, -- я брошу тебя в львиную яму. -- Но, ваше величество! -- воскликнул Томос. -- Я действительно ничего не знаю о нем. Я не видел его с тех пор, как мы вчера ушли из храма. -- Найди его! -- угрюмо приказала Немона. -- Он отсутствует довольно долго, а Немона не привыкла ждать. -- Но, ваше величество... -- начал Томос снова. -- Найди его! -- прервала советника Немона. -- Но... -- А вот и он! -- воскликнула Немона, увидев, что Тарзан пересекает улицу по направлению к ней. Томос вздохнул с облегчением и смахнул с лица крупные капли пота. Он не любил Тарзана, но еще ни разу в жизни так не радовался, как сейчас, видя своего врага живым и невредимым. -- Ты опоздал, -- сказала Немона, когда Тарзан занял свое место рядом с ее колесницей. Властелин джунглей учтиво промолчал. -- Не думала я, что ты можешь опоздать, -- продолжала она с легкой иронией. -- Если ты возложишь ответственность за мою безопасность на Эрота, как я предлагал, то, возможно, он будет приводить меня вовремя. Немона как будто не слышала замечания Тарзана и повернулась к Томосу. -- Мы готовы, -- сказала она. По приказу советника трубач, стоявший рядом с ним, дал сигнал. Длинная процессия медленно пришла в движение и, подобно огромной змее, поползла к Золотому мосту. Столпившиеся с обеих сторон процессии жители города двинулись вместе с ней: женщины и дети несли узлы и котомки с пищей, мужчины держали оружие. Шествие к Ксаратору всегда было большим событием в жизни города, потому что люди имели возможность пройти вдоль долины Онтар, где ревели дикие львы и где каждую минуту можно было ожидать нападения со стороны жителей Атны, словом, этот марш являлся и прогулкой, и военной вылазкой одновременно. За золотой колесницей королевы следовала грубая повозка, на которой лежал огромный сверток, завернутый в львиные шкуры. К повозке были прикованы Тудос и Джемнон. За ними шла целая сотня колесниц, которыми управляли одетые в доспехи благородные. Другая группа пеших благородных окружила колесницу Немоны. Во главе процессии шли колонны воинов, а замыкали ее боевые львы Катны, а также боевые львы королевы. Надзиратели держали их на золотых поводьях, а гордые представители самых древних аристократических семей маршировали рядом с ними. Дикая, первобытная красота этой сцены произвела глубокое впечатление даже на человека-обезьяну, хотя внешне он не обнаружил никакого интереса к этому. Он спокойно шествовал возле колесницы Немоны, которую тянули восемь львов, еле сдерживаемых в узде двадцатью четырьмя чернокожими великанами-рабами, одетыми в красные с золотым шитьем туники. После того как процессия вышла из города и, миновав Золотой мост, начала медленно вытягиваться по дороге, ведущей на север к Полю Львов, до ушей Тарзана стали долетать обрывки разговоров жителей Катны: -- Здесь и чужеземец, победивший Фобека. -- Да, он заменил Эрота в совете. -- Теперь он фаворит королевы. Скоро и он станет таким -- все они одинаковы, когда дорываются до власти и богатства. -- А где Эрот? -- Думаю, что королева уже предала его смерти. -- Ходят слухи, что Мдуза умерла. -- Да, она умерла. Муж моей сестры служит во дворце, он и сказал об этом. -- Что такое? -- Мдуза умерла! Наверное, Тоос внял нашим молитвам. -- Вы слышали? Мдуза умерла. Эта весть волной прокатилась по людскому потоку, всюду вызывая ликующие возгласы: "Мдуза умерла!" Безусловно, эти восклицания не остались не услышанными королевой, однако она всем своим видом показывала, что не придает им ни малейшего значения. Она сидела гордо выпрямившись и пристально глядя вперед. Что происходило сейчас в ее душе, какие страсти таились под этой холодной маской, не дано было никому знать. Прикованные цепями к повозке, за нею шли двое ее врагов, остальные были в тюрьме. Девушка, посмевшая соревноваться с нею в красоте, лежала без признаков жизни в кожаном мешке, ее постигло суровое возмездие. Мужчина, которого она любила, идет рядом с ней. Немона должна быть счастлива, но она не испытывала счастья. Солнце поднялось уже довольно высоко и беспощадно обрушило свои раскаленные лучи на головы людей, идущих в процессии. Рабы распахнули зонт и подняли его над головой королевы, другие же отгоняли насекомых привязанными к длинным шестам львиными хвостами, которыми они размахивали с обеих сторон королевской колесницы. Немона вздохнула и повернулась к Тарзану. -- Почему ты опоздал? -- спросила она. -- Нет ничего странного в том, что я проспал, -- ответил человек-обезьяна, -- было очень поздно, когда я ушел из дворца, да к тому же, поскольку ты бросила в тюрьму Джемнона, было просто некому разбудить меня. -- Если бы ты хотел увидеть меня снова так, как я этого хочу, ты бы никогда не опоздал. -- Я стремился сюда так же, как и ты, -- ответил Тарзан. -- Ты никогда не видел Ксаратора? -- спросила Немона. -- Нет. -- Это святая гора, воздвигнутая Тоосом для врагов королей и королев Катны. В целом мире ты не найдешь другой такой горы. -- Я с большим удовольствием посмотрю на нее, -- весело заметил человек-обезьяна. В это время процессия подошла к развилке. -- Дорога, которая ведет вправо, проходит через Тропу Воителей и достигает долины Тенар, -- объяснила Немона. -- Когда-нибудь я пошлю тебя в набег на Тенар и ты принесешь мне голову одного из самых знаменитых воинов Атны. Тарзан подумал о Валторе и пожелал ему благополучно добраться до дома своего отца. Он оглянулся на Тудоса и Джемнона. Пока что ему не удалось переговорить с ними, и именно ради этого он шел теперь в колонне. Властелин джунглей легко бы совершил побег, но он должен был остаться до тех пор, пока не окажет помощь своим друзьям. Их положение было безнадежным, но все же в глубине души Тарзан надеялся на благополучный исход. В полдень процессия остановилась, чтобы немного отдохнуть и подкрепиться. Толпы людей ринулись искать тенистые места под деревьями, которые еще не успела занять прислуга королевы или благородные. Львов также завели в тень, где они и отдыхали теперь. Ввиду опасности неожиданного нападения врага, существующей здесь, на Поле Львов, постоянно, воины окружили это временное пристанище. Привал занял не много времени, через полчаса шумная кавалькада двигалась снова. Но теперь уже разговоры смолкли, тишина и жарища повисли над пыльной колонной. Горы подступали все ближе и ближе, образуя каньон, через который пролегала извилистая дорога, ведущая к вершинам. Вскоре в воздухе запахло серой, и чуткие ноздри человека-обезьяны первыми уловили это. Через несколько минут колонна, обогнув массивную вулканическую скалу, вышла к краю огромного кратера. Глубоко внизу булькала расплавленная лава, посылая вверх огромные языки пламени, клубы пара и столбы желтого дыма. Мощь природы производила глубокое впечатление на людей и вызывала чувство благоговейного страха. Задолго до появления Катны, Рима, Афин, Вавилона, Египта величественно и гордо возвышался Ксаратор над близлежащими горами. Рядом с этим могучим котлом величие королевы и ее благородной свиты выглядело весьма жалко и незначительно, хотя, скорее всего, никто в толпе не понимал этого. Тарзан стоял со скрещенными на груди руками и, склонив голову, смотрел вниз на клокочущую преисподнюю, пока королева не тронула его за плечо. -- Ну как тебе нравится Ксаратор? -- спросила она. Тарзан покачал головой. -- Я испытываю необычные чувства, -- медленно произнес он, -- но я не в силах их объяснить. -- Он был создан Тоосом для королей Катны, -- гордо сказала Немона. По обе стороны королевской группы на краю вулкана собралось множество любопытных. Тарзан увидел Тудоса и Джемнона, стоящих рядом с повозкой, на которой лежало тело жертвы. Хотя лица их казались гордыми и бесстрастными, Тарзан догадывался, что происходило сейчас у них в душе. Их мысли витали над телом бедной девушки, которое тряслось на грубых досках тяжелой повозки. Ни разу не заметили они, чтобы Дория пошевелилась или издала хоть один звук. Конечно, она была или бесчувственна, или мертва, только так она могла избежать мучений и лишить Немону радости садистского наслаждения. Церемония возле Ксаратора, хоть и носила печать так называемой справедливости, являлась по существу полурелигиозной и требовала присутствия и участия жрецов. Двое из них уже сняли сверток с повозки и положили его на краю кратера возле ног королевы. Затем целая дюжина жрецов -- некоторые из них держали в руках музыкальные инструменты -- обступила тело жертвы. Они начали ритуальное бормотание, глухие звуки барабанов возносились к вершинам гор и падали в пропасть, а завывания духовых инструментов достигали другой стороны кипящего жерла и возвращались назад, словно стенания потерянной души. Тудоса и Джемнона подвели поближе, чтобы Немона могла насладиться сполна их страданиями. Немона видела, что на их лицах не было признаков горя и печали, и это лишило ее предвкушаемого удовольствия. Ее душило раздражение. И все же это не выбило ее из колеи. В ее голове зародился новый план, как сломить их гордыню. И вот, как только два жреца подняли тело девушки и уже намеревались бросить его в кратер, прозвучала ее резкая команда: -- Стойте! Мы посмотрим сейчас на красоту Дории, дочери изменника Тудоса. Мы позволим отцу и любовнику посмотреть на нее еще раз, чтобы они увидели ее страдания и оценили свои. И все должны убедиться, что нет смысла плести заговоры против Немоны. Разрежьте шкуры и достаньте тело жертвы! Глаза окружающих королеву людей разом уставились на жреца, который вынул кинжал и одним взмахом вскрыл крепко затянутый шов. Тудос и Джемнон смотрели на неподвижную фигуру любимого ими человека, очертания которой едва проступали под грубой львиной шкурой; на их лицах появились крупные капли пота, зубы и кулаки были крепко сжаты. Тарзан отвел свой взгляд от жреца и, слегка прищурившись, внимательно посмотрел на королеву. Жрецы, уцепившись за одну сторону шкуры, приподняли ее и выкатили тело на землю на всеобщее обозрение. Послышался общий изумленный вздох. Немону внезапно обуяла ярость, и она закричала. Перед ними лежало тело Эрота, и он был мертв. ГЛАВА XIX Изумление и ярость толпы сменились единодушным молчанием. Теперь все взгляды были обращены на королеву, чью прекрасную внешность до неузнаваемости исказила злоба. Казалось, еще момент, и она задохнется от переполнявшего ее гнева. Наконец она справилась с собой и грозно обрушилась на Томоса. -- Что все это значит? -- кричала она. Томос, удивленный не менее королевы, заикался и дрожал. -- Даже в храме Тооса завелись изменники! -- кричал он. -- Я приказал Эроту подготовить девушку для объятий Ксаратора, потому что я знал его верность королеве и его способность лучше всех выполнить это поручение. Я не знаю, о прекрасная Немона, было ли совершено дикое преступление, или тело Эрота заменило дочь Тудоса задолго до этого момента. Королева приказала жрецам опустить тело Эрота в пылающий кратер, и, как только оно исчезло в огненной лаве, процессия без промедления двинулась назад в Катну. В мрачной тишине спускалась колонна по извилистой дороге к Полю Львов. Раздраженная и угрюмая королева сидела в своей золотой колеснице. Ее взгляд часто останавливался на могучей фигуре властелина джунглей, который шел рядом. Наконец она нарушила тишину. -- Двое твоих врагов ушли в иной мир, -- сказала она. -- Я уничтожила одного, но кто же уничтожил другого, как ты думаешь? -- Возможно, это сделал я, -- предположил Тарзан с улыбкой. -- Я думала о тебе, -- ответила Немона спокойно. -- Кто бы это ни сделал, он сослужил хорошую службу для Катны. -- Возможно, -- наполовину согласилась она, -- но не убийство Эрота раздражает меня. Меня злит та наглость, с которой они нарушают планы Немоны. Кто бы это ни сделал, он обворовал Немону, лишив ее радости, которую она могла испытать в этот день. Однако это не может повлиять на мое решение в отношении Тудоса, его дочери и Джемнона. Я найду эту девку, и ее смерть будет намного страшнее той, которой она избежала сегодня. Ей не удастся уйти от меня. Тудос и Джемнон также заплатят более высокую цену, потому что один из них посмел обойти королеву. Тарзан лишь чуть пошевелил плечами, но не проронил ни слова. -- Почему ты молчишь? -- продолжала Немона. -- Мне нечего сказать, -- ответил он. -- Я могу только не соглашаться с тобой, но убеждать не буду, чтобы не злить тебя больше. Я не вижу особого удовольствия в том, что мои слова причиняют людям зло и вред, ведь на самом деле они направлены на добро. -- Ты хочешь сказать, что я выйду из себя? -- спросила королева. -- Конечно. Она зло тряхнула головой. -- Почему я до сих пор терплю тебя? -- воскликнула с гневом Немона. -- Но когда-нибудь терпение мое лопнет, и я брошу тебя львам! Что ты тогда будешь делать? -- Я убью льва, -- спокойно отвечал человек-обезьяна. -- Но того льва, которому я тебя отдам, ты не убьешь, -- промолвила Немона уверенно. Утомительный переход назад к Катне наконец закончился. Освещенный пылающими факелами, королевский кортеж пересек Золотой мост и начал втягиваться в город. Прибыв во дворец, Немона немедленно отдала приказ о розыске исчезнувшей Дории. Тудос и Джемнон, счастливые, но заинтригованные таинственным побегом девушки, были брошены в прежнюю камеру и ждали теперь новой причуды Немоны. Тарзану было приказано проводить королеву во дворец и отужинать с ней. Томоса отпустили с коротким напутствием найти Дорию или приготовиться к самому худшему. Тарзан и королева ужинали вдвоем в маленькой столовой. Их обслуживали рабы, и, как только ужин закончился, Немона провела его в гостиную Слоновой Кости, где Белтар приветствовал его раздраженным ревом. -- Эрот и Мдуза мертвы, -- сказала королева, -- а Томоса я послала выполнять мое поручение. Теперь нас никто не потревожит. Снова голос ее стал нежным и ласковым, а манеры мягкими и женственными. Тарзан сидел и внимательно изучал королеву. Казалось невероятным, что эта очаровательная женщина может превращаться в жестокого тирана, каковым она в сущности и являлась. Но сейчас перед ним была молодая женщина, полная неизъяснимой прелести. В этих прекрасных глазах мерцали таинственные блики, которые оказывали на него какое-то странное, гипнотическое воздействие, постепенно отодвигая воспоминания о ее жестокости в область забвения. Она тесно прижалась к нему. -- Прикоснись ко мне, Тарзан, -- нежно прошептала Немона. Влекомый могучей силой, он положил свою железную ладонь на ее нежную ручку. Она глубоко вздохнула и прижалась щекой к его груди. Ее теплое дыхание ласкало его кожу, запах ее чудных волос щекотал ноздри. Немона что-то говорила, но так тихо, что он не мог уловить смысла сказанного. -- О чем ты говоришь? -- спросил он ее. -- Возьми меня на руки, -- прошептала Немона. Тарзан провел ладонью по глазам, словно стараясь отбросить пелену, заволакивающую его зрение, но в этот момент она обвила руками его шею и осыпала лицо и губы горячими поцелуями. -- Люби меня, Тарзан! -- страстно молила она. -- Люби меня! Люби меня! Люби! Она опустилась на пол и стала на колени, обняв его за ноги. -- О, Тоос, повелитель богов! -- шептала она. -- Как я люблю тебя! Властелин джунглей смотрел на королеву, ползающую у его ног, и колдовское наваждение постепенно улетучивалось: за прекрасной внешностью ему открылся помутненный разум обезумевшей женщины. Он увидел создание, которое бросало беззащитных мужчин на растерзание диким зверям, которое обезображивало или уничтожало женщин красивее ее, -- все это вызывало в нем глубокое отвращение. Он резко встал, и от этого движения Немона упала на пол и лежала там, молчаливая и неподвижная. Он направился к двери, но затем, задумавшись на мгновение, вернулся назад, поднял ее и положил на диван. Когда Тарзан прикоснулся к Немоне, Белтар натянул свою цепь и разразился злобным оглушительным рычанием. Немона открыла глаза и какое-то время вопросительно смотрела на мужчину, склонившегося над ней, затем, кажется, она поняла, что произошло, и в ту же секунду в ее глазах загорелся мстительный огонь. -- Ты отверг мою любовь! -- закричала она. -- Ты презираешь меня! Ты посмел пренебречь любовью королевы! О, Тоос! И я становлюсь перед ним на колени! Она кинулась к гонгу, прикрепленному золотой цепью к потолку, и, схватив деревянный молоточек, трижды ударила им в гонг. Звуки поплыли по гостиной, сливаясь с диким воем разъяренного льва. Тарзан внимательно наблюдал за действиями королевы, ему казалось, что она обезумела. Очевидно, сейчас было бесполезно взывать ее к рассудку. Он медленно направился к двери, но не сделал и нескольких шагов, как она широко распахнулась и двадцать воинов во главе с двумя благородными ворвались в помещение. -- Возьмите этого человека! -- приказала Немона. -- И бросьте его в темницу, туда, где сидят враги королевы! Тарзан, обычно имевший при себе меч, сегодня, перед аудиенцией у королевы, оставил его в прихожей. И вот теперь двадцать острых копий было направлено ему в грудь, двадцать копий окружало его со всех сторон. У него не было иного выхода, чем сдаться. И он сдался. Когда воины вывели его и за ними закрылась дверь, Немона упала на диван и залилась горючими слезами, так что тело ее вздрагивало от глубоких вздохов и рыданий. Внезапно королева выпрямилась, и ее глаза заглянули в мерцающие глаза зверя. Она сидела так несколько мгновений, затем встала, и с ее губ сорвался дикий, маниакальный смех. Все так же смеясь, она покинула гостиную. Тудос и Джемнон, сидя в темнице, услышали поступь марширующих воинов, становившуюся с каждой минутой все отчетливее. -- Видно, Немона не может ждать до утра, -- сказал Тудос. -- Ты думаешь, она послала за нами? -- спросил Джемнон. -- А за кем же еще? -- Но львиная яма должна быть освещена. Они прислушались и ждали. Наконец шаги затихли, • затем открылась дверь и в темницу втолкнули человека. При слабом свете, падающем из коридора через маленькое окошечко камеры и через отверстие в двери, они смогли разглядеть лишь очертания чрезвычайно крупной фигуры мужчины. Никто из них не сказал ни слова, пока охранник не отошел на достаточное расстояние. -- Приветствую вас, Тудос и Джемнон! -- воскликнул бодро незнакомец. -- Тарзан! -- воскликнул Джемнон. -- Вы не ошиблись, -- ответил Тарзан. -- Кто бросил тебя сюда, в темницу? -- спросил Тудос. -- Двадцать воинов и прихоть женщины, безумной женщины, -- ответил человек-обезьяна. -- Итак, ты выпал из фавора! -- воскликнул Джемнон. -- Я сожалею об этом. -- Это было неизбежно, -- заметил властелин джунглей. -- А какое тебе определили наказание? -- Не знаю, но думаю, что весьма внушительное. Однако не будем беспокоиться о том, что произойдет, быть может, ничего и не случится. -- В темнице Немоны нет места для оптимизма, -- заметил Тудос с невеселым смехом. -- Возможно, -- ответил челове