оявшего перед ним на коленях Юрку. Я заметил, что руки у
Юрки были уже развязаны.
-- Может быть, ты тоже не признаешь меня губернатором? -- спросил Рыжий
Пес, расчесывая свои огненные бакенбарды серебряной гребенкой.
-- Я вас презираю! -- страстно и громко воскликнул Юрка.
Рыжий Пес вскочил, и его красный нос побагровел еще больше.
-- Чисти мои сапоги, бой!
-- Ха! -- прищелкнул языком Одноглазый.
Все пираты столпились вокруг Юрки.
-- Чистить ваши сапоги? -- качнул Юрка курчавой головой. -- Да ни за
что!
Я просто обомлел от его храбрости и только ахнул, когда увидел, как он
преспокойно плюнул на сапог капитана.
Рыжий Пес отшвырнул Юрку ногой и заревел, словно бык:
-- Вздернуть чернокожего на эту рею! -- И он указал пальцем на дерево.
Пираты подхватили Юрку на руки, набросили на его шею петлю и,
похохатывая, потащили к пальме.
-- Боря!.. -- истерически закричала Мила.
-- Рыжий Пес, не смей! -- Я задыхался от волнения. -- Слышите, не
смейте! Ох, если бы у меня были свободными руки!
Пираты расхохотались. Вообще, как я заметил, они хохотали по всякому
поводу и даже без повода.
Ко мне подошел одноглазый и больно потянул за ухо.
-- Уж не думаешь ли ты, птенец, что если бы у тебя были свободными
руки, то ты поколотил бы его превосходительство нашего губернатора?
-- И еще как поколотил бы!
Они, конечно, не могли отнестись к моим словам всерьез и опять
захохотали, хватаясь за животы и приседая.
-- Ваше превосходительство, -- давясь смехом, с трудом выговорил
Кошачий Зуб, -- вам сделали вызов! Бокс! Восемь раундов!
У Рыжего Пса от смеха выступили слезы. Он вытер глаза кулаком и поднес
его к моему носу.
-- Тысяча чертей и одна ведьма! Мне это нравится! Клянусь брюхом акулы,
это будет самое веселое представление в мире! Ну-ка, развяжите птенцов!
Потирая затекшие руки, я незаметно махнул волшебным платком и
прошептал:
-- Хочу быть сильным и непобедимым.
Пираты, посмеиваясь, расчищали от сучьев площадку, а Мила и Юра в это
время поражение шептали мне:
-- Ты сошел с ума, Борька!
-- Он убьет тебя одним ударом!
-- Посмотрим!.. -- сказал я и пошел навстречу Рыжему Псу.
-- Внимание! -- пробасил капитан. -- Сейчас начнется представление!
Мальчишка! Слышишь, мальчишка? Знаешь ли ты, что в Лос-Анжелосе и в
Рио-де-Жанейро я дважды побил Шестипалого Джека?
-- Знать не знаю никаких Шестипалых и не понимаю, зачем вы хвастаетесь.
Рыжий Пес, -- сказал я, глядя прямо в его глаза. -- Наверно, вы боитесь, что
я вас побью!
-- Я боюсь? -- взревел Рыжий Пес. -- Смотри сюда, мальчишка!
Плечистый, рыжеволосый, он подошел к большому, величиной с одноэтажный
дом, замшелому камню. Этот камень словно врос в землю на краю обрыва.
Напрягаясь и тяжело дыша. Рыжий Пес попытался сдвинуть его с места плечом.
Конечно, это было ему не под силу. Однако он сказал, вытирая пот с красного
лица:
-- Ты видишь, этот камень сдвинулся с места. Неужели тебе не страшно,
мальчишка?
-- Что же тут особенного? -- пожал я плечами и, засучив рукава, показал
пиратам свой указательный палец. -- Вы видите этот палец? Так... Теперь
смотрите...
Я подошел к обрыву и совсем легонько ткнул камень пальцем. Земля
зашевелилась у нас под ногами -- это камень вывернул целые пласты песка и
глины. Сначала медленно, словно нехотя, камень перевернулся два раза вокруг
себя, а затем с оглушающим грохотом, сбивая и увлекая за собой другие камни,
полетел в океан. Было слышно, как внизу всплеснулись волны, и каскад брызг
взметнулся до самой площадки.
-- Ха! -- сказал в наступившей тишине Одноглазый.
-- Вот это волшебство! -- тихонько вскрикнула Мила.
Все пираты были в замешательстве. Но тут Кошачий Зуб крикнул:
-- Случайность! Самая обыкновенная случайность, уверяю вас. Губернатор
сдвинул камень, и он уже держался на волоске!
-- Конечно, случайность, ваше превосходительство, -- подтвердил Рваное
Ухо. -- Разве по силам птенцу опрокидывать скалы?
Рыжий Пес наконец пришел в себя от изумления.
-- Тысяча чертей и одна ведьма! Если мальчишка действительно силен, то
тем приятнее будет его поколотить!
-- На ринг, на ринг! -- хрипло закричали пираты.
-- Держись, Борис! -- шепнул мне Юрка подбадривающе.
Мила задержала меня и сказала умоляюще:
-- Борик, может быть, лучше отказаться?
-- Отказаться? -- сжал я кулаки. -- Нет уж, тысяча чертей и одна
ведьма!
Все умолкли. Мы сошлись с Рыжим Псом в самом центре площадки и, как это
делают настоящие боксеры перед началом боя, пожали друг другу руки. Когда я
протягивал ему руку, то видел над собой могучую гору в полосатой тельняшке,
увенчанную рыжей растительностью. Но вдруг эта гора присела и завизжала:
-- Ай-ай!.. Не могу! Ой, больно!.. О, моя бедная рука! Отпусти же мою
руку, мальчик!
Я отпустил его руку, и он отпрянул от меня, пританцовывая от боли и дуя
на пальцы.
-- Что случилось. Рыжий Пес? -- спросил ктото из пиратов.
-- У этого мальчишки не руки, а клещи!.. Сейчас я его нокаутирую!
Он сделал молниеносный выпад и с силой ударил меня в левую скулу. Но
как это ни странно, я не почувствовал этого удара, а Рыжий Пес отлетел на
несколько метров, словно наткнулся на стену.
Все безмолвствовали.
-- Ничего не понимаю... -- бормотал Рыжий Пес, потирая кулак.
-- Ты боишься его. Рыжий Пес? -- сказал Кошачий Зуб.
-- Что? -- заревел капитан. -- Я его боюсь? Я сделаю сейчас из него
медузу!
Как бык, наклонив голову и вращая налившимися кровью глазами, он
двинулся на меня. Честное слово, я стукнул его совсем не сильно. Но Рыжий
Пес пролетел через всю площадку, сбив с ног Кривую Ногу, и плашмя грохнулся
на камни. Я видел, как безмолвные, потрясенные пираты склонились над ним и
разжимали стиснутые зубы, чтобы влить в рот глоток рома.
Мила подпрыгивала возле меня на одном месте, не в силах сдержать своего
восторга.
-- Ты самый сильный человек на свете, Борик!
Юрка изумленно заглядывал мне в лицо.
-- Как ты все это делаешь, Борька?
Я не успел ответить, потому что услышал за спиной крадущиеся шаги и
оглянулся. Вынув кривые ножи и свирепо вращая глазами, на нас наступали
четверо пиратов. Рыжий Пес сидел в отдалении и указывал на меня пальцем.
Я смело принял этот неравный бой. Через несколько секунд четыре морских
разбойника валялись на камнях.
-- Ага, получили?! -- закричала Мила.
Один за другим, трусливо оглядываясь, пираты уползли за обрыв.
ГЛАВА ШЕСТАЯ, в которой Кошачий Зуб предлагает мне быть капитаном пиратов
-- Полная победа, ребята! Небось, больше не явятся! -- сказал я и,
обняв Юрку и Милу, положил им на плечи руки. А это мне никак нельзя было
делать, потому что оба они в ту же секунду полетели на землю.
-- Чего вы? -- обескуражено спросил я. Они поднялись, потирая плечи.
-- Что ты положил нам на плечи?
-- Руки...
-- Это не руки, а какие-то железные рельсы.
Только теперь я начал понимать по-настоящему, что обладаю невероятной,
нечеловеческой силой. Я пощупал свои пальцы, локти, мускулы -- казалось, что
все было таким же, как всегда. В рассеянности я оперся на пальму. Дерево
затрещало и переломилось, словно спичка. Оно с шумом рухнуло на площадку,
накрыв своими ветками Милу. Я хотел помочь ей подняться, но она живо
вскочила на ноги и бросилась от меня наутек.
-- Борис, это невозможно!
-- Да, да, Борька, так нельзя! -- крикнул мне Юрка, высовывая лицо
из-за скалы. -- Не подходи ко мне, пожалуйста. Стань сначала таким, как
прежде.
Я отлично понимал, что так продолжаться не может, и, превратив себя в
обычного человека, бросил волшебный платок на ствол упавшей пальмы.
-- Ребята, идите сюда, я теперь такой же, как всегда. Они осторожно
приблизились и ощупали меня.
-- Да, теперь ты, кажется, похож на человека, -- успокоено проговорил
Юрка. -- Объясни, наконец, как ты все это устраиваешь.
-- Очень просто... -- сказал я. -- Но согласитесь сначала, что
волшебником быть очень приятно!
Они промолчали.
-- Чего вы молчите?
-- Как бы тебе сказать?.. -- задумчиво сказал Юрка. -- Мне понравилось,
как ты колотил... Но...
-- Что "но"?
-- Но ведь так бывает только в сказке.
-- Совершенно правильно, -- оживилась Мила. -- А в настоящей жизни до
всего надо доходить вот этим. -- Она показала на свой лоб. -- И вот этим, --
и она показала на свои руки.
-- Да ну вас! -- рассердился я. -- Смотрите, какие птицы полетели!
Это была стая красивых длиннохвосток с разноцветными перьями. Они
промелькнули над нами с певучим клекотом и скрылись в лесу.
-- Мы уже видели одну такую, -- сказал Юрка. -- Очень похожи на
павлинов. Наверно, у них вкусное мясо. Вот бы поймать и изжарить на костре!
Я полез в карман за волшебным платком, совсем позабыв о том, что он
лежит на стволе пальмы.
-- Пожалуйста... Сейчас эта птица свалится к твоим ногам.
-- Стой, Борька! -- остановил он меня. -- Ты хочешь опять сделать
какой-нибудь фокус? А что, если мы поймаем ее, как настоящие робинзоны?
-- А как же мы поймаем эту птицу. Юрка?
-- В силок.
Я отошел в сторонку и начал придумывать схему силка. Но в это время
Юрка крикнул:
-- Вот и все! -- и показал мне небольшую веревочку с петлей.
-- Только и всего? -- Я был разочарован. -- Хм... У меня получается
побольше.
Я показал Миле и Юрке свою схему, которую начал чертить на площадке.
Они переглянулись и рассмеялись.
-- В такой силок, Борька, надо ловить не птиц, а диких слонов.
-- Смешной ты, Борик, -- вздохнула Мила, с улыбкой глядя на меня. --
Ничего-то ты не умеешь.
-- Это я не умею? -- взорвался я.
-- Ты только не сердись... Я же по-дружески...
-- Хватит! Надоели мне ваши нотации.
В эту минуту мы отчетливо услышали страшную песню пиратов и умолкли. Я
подбежал к обрыву. Морские разбойники сидели на песке и отхлебывали из
фляжек. Океан был спокойным, как ягненок. Там, где недавно клокотал прибой,
чуть-чуть шевелились ленивые и прозрачные волны.
Я видел, как Кошачий Зуб сделал какой-то знак Одноглазому и отполз в
сторону. Одноглазый загородил от него Рыжего Пса.
-- Кошачий Зуб опять лезет к нам, -- зашептала возле моего уха Мила. --
Боря, мне это надоело!
-- Да, Борька, пора домой, -- опасливо вглядываясь в приближающегося
пирата, сказал Юрка. -- Дома, наверно, уже беспокоятся.
-- Погодите, ребята... Смотрите. В руках у Кошачьего Зуба белый флаг.
Они предлагают нам мир?
-- А ну их! -- топнула ногой Мила.
-- Нет, это интересно, что они нам скажут. Давайте послушаем.
-- Только ты на всякий случай опять стань сильным, -- предложил Юра.
-- Что ты! Теперь они и так будут меня бояться! -- небрежно сказал я.
Мы отошли в сторону. Сначала из-за камней высунулся белый флаг, а затем
показалась усатая физиономия Кошачьего Зуба. Увидев нас, он умиленно и
почтительно заулыбался.
-- Сэр! Я прислан к вам как парламентер.
-- Вижу, -- сурово сказал я. -- Что вам надо?
Он по-прежнему жевал табак. И, переложив его языком из-за щеки за щеку,
с той же почтительностью продолжал:
-- Сэр! Я уполномочен сделать вам чрезвычайно важное предложение.
-- Я слушаю.
Он вылез на площадку и сел на камень.
-- Видите ли, сэр... Разговор должен быть секретным.
Я посмотрел на приятелей и понял, что они встревожены.
-- Не беспокойтесь, ребята...
Грациозно изгибаясь, Кошачий Зуб приблизился ко мне, ступая на носках.
-- Сядем, сэр...
Мы сели на ствол пальмы.
Юрка и Мила скрылись в ущелье.
-- Если что -- свистни! -- крикнул мне издалека Юрка.
-- Если только вы... -- предостерегающе сказал я.
Кошачий Зуб испуганно отодвинулся, подвигав в подобострастной улыбке
свои кошачьи усы.
-- Что вы, что вы, сэр!
-- Я вас слушаю.
-- Мы признаем вашу полную непобедимость, сэр, и предлагаем вам быть
нашим капитаном!
Я смотрел на него во все глаза.
-- Что? Я -- вашим капитаном?
-- Да, сэр.
-- У вас есть капитан.
-- Рыжий Пес? Мы убьем его, сэр, -- спокойно сказал Кошачий Зуб.
Тут я даже привскочил.
-- Убьете своего товарища? Да как же вам не совестно говорить это?
Кошачий Зуб сделал какое-то изящное движение рукой.
-- Таков закон жизни, сэр. Сильные бьют слабых. Рыжий Пес свое уже
сделал. Мы держали его, пока он был нужен, но теперь он сыграет в ящик, сэр!
Он не захочет уйти по доброй воле, и нам придется его убрать. Да, сэр, таков
закон жизни!
-- Это какой-то... звериный закон! -- возмущался я.
Кошачий Зуб посмотрел на меня со снисходительной улыбкой.
-- Будем откровенны, сэр, как джентльмен с джентльменом... Мы живем для
того, сэр, чтобы поменьше работать, но иметь побольше!
Он говорил все это, пережевывая табак и поглаживая мне руку. Но вдруг
он скрестил свои руки на груди, и я похолодел, увидев, что мои маленькие
ручные часы, которые мне подарила мама в День рождения, исчезли.
-- Эй, Кошачий Зуб, отдайте мои часы!
-- Ваши часы, сэр? Какие часы?
-- Которые вы сейчас сняли с моей руки!
Он глуповато заулыбался и вернул мне часы.
-- Простите, сэр, привычка. Больше не буду... Это называется
клептоманией, сэр. Когда я работал клерком, все в конторе знали мою болезнь
и берегли свои вещи. Совершенно не могу видеть чужую вещь, чтобы не положить
в карман... Да, так что вы все-таки думаете о нашем предложении, сэр?
-- Мне не нравится ваша жизнь...
-- Ах, сэр, я уже сказал вам, что все мы живем для того, чтобы работать
поменьше, а иметь побольше! Для этого всегда один человек пожирает другого.
Вот, например, мой родной дядя... Он раньше был пиратом, сэр! Он убил и
ограбил сто восемьдесят два человека и стал миллиардером!
-- Какой ужас! -- вырвалось у меня.
-- А теперь дядю знает вся страна, и его охраняет полиция, --
мурлыкающим голосом продолжал Кошачий Зуб, пережевывая табак. -- Обратите
внимание на то, сэр, что мой дядя сейчас ровным счетом ничего не делает и
только ходит по воскресеньям в церковь, чтобы помолиться Богу. На него
работают другие, и уж, будьте уверены, он дерет с них три шкуры, сэр! А
разве это не тот же разбой?
Мне становилось все больше не по себе от разговора с Кошачьим Зубом.
-- Значит, миллиардеры -- это одно и то же, что разбойники?
-- Конечно, сэр! -- воскликнул он, обрадованный тем, что я, наконец,
начал понимать его. -- Вообще все люди в той или иной степени разбойники.
Согласитесь, сэр, что это очень приятно -- ничего не делать, а иметь много.
-- Это... неправильно...
Кошачий Зуб хитро подмигнул мне.
-- А разве вы сами, сэр, любите работать?
Я не сразу нашел, что ответить, и замялся.
-- Говорите, говорите, не стесняйтесь, сэр, -- подбадривающе похлопал
он меня по плечу.
-- Я... люблю... работать...
Он рассмеялся, не открывая рта и топорща усы. Сейчас он еще больше
походил на кошку.
-- Не верю, сэр, хоть убейте!
-- Я не буду вашим капитаном, -- сказал я решительно.
-- Сэр...
-- Нет, нет! Не хочу!
Кошачий Зуб приподнялся и взмахнул рукой.
-- С вашей ужасающей силой, сэр, мы подчиним себе все моря и океаны! Мы
ограбим и убьем тысячи людей! -- Он говорил, все более увлекаясь, и глаза
его алчно засверкали. -- Вы станете самым богатым человеком в мире и сможете
всю жизнь не работать! На вас будут работать другие! Только подумайте, сэр:
до самой смерти ничего не делать!
-- Я не разбойник и не миллиардер, чтобы ничего не делать.
-- Весьма сожалею, сэр, что вы отказываетесь от своего счастья. Но я
думаю, что вы еще подумаете и согласитесь.
-- Уходите! -- сказал я сердито.
-- Но я хотел...
-- Уходите! Ну?!
Он мягко отскочил от меня, не переставая кланяться.
-- Уношу ноги... -- Кошачий Зуб вдруг выпрямился и потянул носом
воздух. -- Сэр! Сейчас будет шторм! Будет страшный шторм, не приведи Бог! Я
знаю эту лужу, как лягушка свое болото, и не говорю попусту. Штормы налетают
в этих местах мгновенно, и спасения от них нет! Ищите убежище, пока не
поздно, сэр!
Он торопливо убежал.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ, в которой выясняется, что мой волшебный платочек исчез
Я продолжал сидеть на стволе упавшей пальмы, совсем расстроенный
разговором с Кошачьим Зубом. Больше всего меня обижало и возмущало то, что
пираты, эти воры и убийцы, посмели обратиться ко мне с гнусным предложением,
словно видели во мне своего единомышленника.
Печальные мысли все больше овладевали мной. Какие наглецы! Ну,
допустим, я не люблю подметать пол, стелить кровать, мыть посуду... Но ведь
это, в сущности, мелочь, и она не дает им никакого права втягивать меня в
свою шайку. А может быть, это не такая уж мелочь, как мне кажется? Мама не
раз говорила, что на таких мелочах и проверяется характер человека!
Мои грустные размышления нарушили Мила и Юрка.
-- Борик, а что он тебе говорил?
-- Всякие глупости...
-- Что именно? -- допытывался Юрка.
-- Да так...
-- Ты не хочешь нам сказать? -- удивилась Мила.
-- Ну, смотри, Борька, я тебе это припомню! -- в голосе Юрки прозвучала
обида.
-- Ребята, -- сказал я смущенно, -- Кошачий Зуб предложил мне быть
пиратским капитаном.
-- Вот болван! -- всплеснул Юрка черными ладонями.
-- Я его прогнал...
-- Как ему только это пришло в голову? -- весело рассмеялась Мила и
вдруг подняла лицо к небу. -- Ребята, вы посмотрите, как потемнело.
Из-за линии горизонта на океан наползала величественная
темно-фиолетовая туча. Солнце уже скрылось за ней, и потоки лучей тонкими
шпагами вырывались из-за разорванных вихрящихся концов тучи.
Было очень тихо. Не шумел океан, и на его потемневшей глади не было
заметно ни одной шероховатости. Только теперь я обратил внимание на то, что
в лесу умолкли все птицы, которые совсем недавно наполняли воздух
щебетаньем. Острые листья на пальмах висели не покачиваясь, словно мертвые.
Все застыло в каком-то оцепенении. Стало трудно дышать. Воздух был тяжелым и
душным.
-- Кошачий Зуб сказал, что сейчас будет шторм, -- проговорил я, роясь в
кармане. -- Кажется, он прав. Я читал, что все затихает перед штормом. Но
нам этот шторм не страшен...
Последние слова я сказал уже не очень уверенно, потому что не обнаружил
в кармане своего волшебного платка.
-- Что ты ищешь? -- спросила Мила.
-- Платок... Где мой платок?
-- Синий платок? Ты, кажется, положил его сюда... на ствол пальмы.
-- Где? Где он?
Платка нигде не было.
Кривая молния разрезала тучу и словно провалилась в океан. Слабо
затрепетали над нашими головами листья деревьев, и в ту же минуту мы
увидели, как с океана к берегу идет, растянувшись на несколько километров,
высокий черный вал. Только на самой его вершине пенилась вода.
Следом за этим валом шел второй, еще более высокий и грозный. А дальше
уже ничего не было видно, потому что фиолетовая туча опустилась к самому
океану и скрыла бушующие волны.
На нас пахнуло холодом, зашелестели, зашептали густые листья в кронах
деревьев. Со страшной силой рявкнул гром, и почти в ту же секунду с пушечным
грохотом разбился о берег первый вал. Стволы деревьев закачались и
затрещали, и мою рубашку вздуло ветром.
-- Ищите, ищите! -- кричал я. -- Ищите, иначе мы погибли!
Второй вал разбился с еще большим шумом. Каскады брызг взлетели над
скалой и градом забарабанили по нашей площадке.
Мы бросились в ущелье. Но и туда ворвалась разъяренная пена третьего
вала. Милу подхватила волна и понесла из ущелья. Уцепившийся за камень Юрка
с трудом удержал ее. Но в это время на нас обрушилась новая волна и понесла
всех в глубину ущелья. Вероятно, она и спасла нас. Задыхаясь и глотая
соленую воду, я выбрался на какой-то скользкий выступ.
Стало темно, как ночью. Но молнии вспыхивали одна за другой, и в их
синеватом свете я видел, как копошатся на другой стороне ущелья Мила и Юра.
Все грохотало и выло вокруг. Казалось, мир рушится.
Потом тяжелым водопадом ударил тропический ливень, сверху посыпались
камни, и один из них больно стукнул меня по голове. Я потерял сознание.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ, в которой мы пытаемся найти выход из трудного положения
Удивительно, что я совершенно ясно слышал, как по комнате ходит мама. Я
лежал в постели и, не открывая глаз, спросил:
-- Это ты, мамочка?
-- Я... -- послышался ее голос.
-- Ты уже пришла с работы?
-- Да...
-- Я подмел комнату и вымыл посуду.
-- Молодец, сынок! -- сказала мама, как мне показалось, сдерживая смех.
-- Сейчас я встану и уберу кровать.
-- Очень хорошо.
Я приподнялся и протер глаза.
-- Такая кровать жесткая... Все тело болит... Понимаешь, мамочка, мне
приснился кошмарный сон...
-- Какой?
-- Будто я, Мила и Юрка... -- Я отнял от лица руки, которыми тер глаза,
и отшатнулся.
Надо мной склонялись улыбающаяся Мила и чернолицый Юрка. Оказывается,
это Мила разыгрывала меня, подражая голосу мамы.
-- Значит, сон продолжается? -- со страхом спросил я.
-- Продолжается! -- вздохнула Мила.
-- Юрка, ущипни меня.
-- С удовольствием! -- обрадовался Юрка и ущипнул меня так крепко, что
я привскочил.
-- Ну-ну, ты не очень, пожалуйста...
В ущелье было светло и сухо, над самой головой сверкало солнце, и
где-то неподалеку посвистывали птицы. Было слышно, как внизу вздыхает океан.
-- Вот это был шторм! -- восторженно проговорил Юрка. -- Меня так
трахнуло камнем по коленке, что я до сих пор не могу ступить на ногу.
-- А у меня все руки в синяках, -- пожаловалась Мила.
-- У меня у самого болит голова, -- сказал я. Ребята, что же мы будем
теперь делать?
-- Как что? -- удивилась Мила. -- Отправляться домой.
-- Это невозможно...
-- Ой, почему? -- испуганно вскрикнула она.
-- Я ведь говорил вам, что у меня пропал платок...
-- Не морочь нам голову! -- сверкнул глазами Юрка. -- При чем тут
платок?
-- Это волшебный платок...
-- Никогда не думал, что платки бывают волшебные. Чепуха какая-то.
-- Чепуха? А как мы попали на этот остров, ты об этом знаешь?
-- Ничего я не знаю.
-- Так вот знай -- с помощью волшебного платка!
Лица моих приятелей стали очень серьезными.
Я видел, как у Милы задергался подбородок.
-- А если... платка нет?
-- Значит... -- сказал я, чувствуя, что у меня самого начинает
дергаться подбородок. -- Значит, мы навсегда останемся на этом острове...
Мила и Юрка молчали. Потом я услышал, как Мила всхлипывает.
-- Мне надоел этот противный остров! Я хочу домой! Зачем ты нас
притащил сюда?
Должен, к своему стыду, сознаться, что тут и я заплакал.
-- Перестаньте завывать! -- вдруг сердито закричал нам Юрка.
-- Я хочу домой! -- растирал я кулаком слезы.
-- Все хотят домой!
-- Я хочу к... к маме... -- всхлипывала Мила.
-- Все хотят к маме. Борька! Мила! Нам надо что-то придумать.
-- Что можно придумать? -- безнадежно сказал я.
-- Не знаю... Но что-то надо.
-- Что? Что?
-- Сколько мы пробудем здесь, неизвестно, так?
-- Ну, так...
-- Нам нужно где-нибудь жить? Ведь правда?
-- Правда...
-- Нам нужно есть?
-- Нужно... -- согласился я. -- Мне хочется есть.
Осененная какой-то мыслью, Мила перестала плакать и выпрямилась.
Слезинки еще сверкали на ее ресницах.
-- Давайте строить дом, ребята!
Посовещавшись, мы решили построить дом гденибудь в лесу, чтобы его не
нашли пираты. И, не раздумывая больше ни минуты, отправились в чащу.
Когда мы спускались со скалы, ветер донес до нас смех и хриплые голоса
пиратов. Они распевали свою песню.
А чтоб денежки добыть,
Нужно лишь пиратом быть,
Обмануть, украсть, убить,
Ой-ха-ха!..
-- Наверное, опять пьют ром, -- покачала головой Мила.
Я с тревогой прислушивался к их песне.
-- Боюсь, что они все равно убьют нас... Они такие сильные...
-- Не убьют! -- ободряюще сказал Юрка. -- В общем-то они бездельники и
пьяницы! Не трусь, Борька!
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ, в которой я начинаю понимать смысл одной пионерской песни
После шторма в лесу парило. Мы с трудом пробирались сквозь заросли,
наполненные криками птиц и шелестом бесчисленного количества крыльев. То и
дело ноги попадали в невидимые в траве лужи, оставшиеся после тропического
ливня. А с деревьев на нас сыпался град капель. Очень скоро мы промокли до
нитки.
Лес становился все гуще. Деревья с огромными черными стволами сплетали
над нашими головами ветки, закрывая солнце. Повсюду, словно уснувшие змеи,
свисали лианы. Изредка солнечный свет пробивался сквозь кроны деревьев
длинными тонкими пальцами, и тогда схваченные этими пальцами капли дождя
сверкали, как хрустальные стеклышки.
Мы устали, хотелось есть и пить.
-- Я больше не могу, ребята, -- сказала наконец побледневшая и
осунувшаяся Мила.
-- Да, давайте отдохнем, -- предложил я.
Но Юрка, шедший впереди нас, не оборачиваясь, крикнул:
-- Только, пожалуйста, не вешайте носы!
В эту минуту из-под его ног выпорхнула большая птица, похожая на утку.
В гнезде мы обнаружили несколько крупных яиц и тут же разбили и выпили их.
Теперь мы почувствовали себя куда лучше и даже развеселились.
Внезапно впереди блеснул яркий свет, и мы вышли на большую поляну. Я
широко открыл глаза: посреди поляны мирно пощипывали траву два светло-серых
теленка! Они подняли головы на тонких красивых шеях и уставились на нас
немигающими темными глазами.
-- Лани! -- вскрикнул Юрка. -- Ребята, они совсем не боятся нас!
-- Ну, ясно! -- подтвердил я. -- Остров необитаемый, и они никогда не
видели людей.
Однако когда мы приблизились к ним и Мила уже протянула руку, чтобы
погладить их, они стремительно сорвались с места и исчезли в чаще.
-- Ничего, все равно поймаем, -- пробормотал Юрка, почесывая затылок,
-- Их мясо, наверно, очень вкусное.
-- Ты с ума сошел! -- возмутилась Мила. -- Я ни за что не буду их есть!
Вы видели, какие у них красивые задумчивые глаза?
-- Вегетарианка! -- заворчал Юрка. -- Интересно, чем же ты будешь
питаться? Может быть, травой?
-- Юрик, мне жалко их...
На черном лице Юрки засветилась хитроватая улыбка.
-- А тех яиц, которые ты сейчас ела, тебе не жалко? Ведь из них могли
бы вылупиться птицы с задумчивыми глазами!
-- Ох, какие вы все, мальчишки, жестокие! -- вздохнула Мила.
В конце поляны мы обнаружили одинокую скалу высотой примерно с
трехэтажный дом. Вернее, это был огромный камень, попавший сюда, должно
быть, еще в доисторические времена, во время какого-нибудь землетрясения. У
подножия камня журчал родник с чистой водой. Яркие цветы, растущие вокруг
родника, отражались в воде.
Мы не сразу увидели эту скалу, потому что сама природа тщательно
замаскировала ее в зелени деревьев. Вся скала была густо увита ползучими
растениями.
-- Тра-ля-ля! -- запел Юрка. -- Ребята, в таких случаях Архимед
говорил: "Эврика!" Здесь будет наш дом.
-- Где?
-- В пещере!
-- Где ты видишь пещеру?
-- Протри глаза!
Наконец я разглядел овальный вход в пещеру на высоте восьми-десяти
метров.
-- Туда трудно добраться...
-- Вот и хорошо, что трудно. Мы сможем там спокойно спать, без боязни,
что нас захватят пираты.
Пока Мила собирала на поляне цветы (девчонки всегда приходят в восторг
от цветов), мы с Юркой, цепляясь за лианы, с невероятным трудом добрались до
пещеры и сели у входа, свесив ноги и тяжело дыша.
-- Придется складывать из камней лестницу, -- сказал я.
Юрка метнул на меня презрительный взгляд и прикоснулся пальцами к моему
лбу.
-- Я так и думал: у тебя жар! Ты хочешь, чтобы по этой лестнице вместе
с нами в пещеру поднимались и пираты?
-- Юрка, но как же мы будем подниматься сами?
А Мила вообще сюда не сможет влезть.
-- Мы сделаем лестницу из лиан, -- сказал Юрка, смотря на меня
покровительственным взглядом. -- Надо думать, старина! На ночь мы эту
лестницу будем поднимать, а утром спускать.
-- Юрка, ты гений!
-- Я в этом никогда не сомневался, -- усмехнулся он.
Мы обследовали пещеру. Она оказалась просторной, уютной и сухой. Наши
голоса и шаги гулко отдавались под темным сводом.
Только к вечеру мы сплели лестницу и натаскали в пещеру травы и сухого
мха. Постели получились превосходные. Я блаженно вытянулся на своем мягком
ложе, чувствуя, как гудят от усталости все мускулы моего тела. В лесу
стемнело, но вход в пещеру освещался розовыми отблесками костра, на котором
Мила жарила пойманную Юркой птицу. Я слышал, как Мила напевала в тишине:
Работай, друг,
И станет, друг,
Легко на свете жить!
Враг в трудный час
Не сломит нас,
Коль будем мы дружить!
Запомни, друг,
Что пара рук
Немало дел свершит.
"Терпенье, труд
Все перетрут", --
Народ наш говорит.
Пришла беда --
Будь смел всегда,
Пусть взор горит, как луч,
Трудись бодрей,
Будь веселей, --
Союз друзей могуч!
В нашем пионерском отряде мы частенько распевали эту песенку. Но
никогда раньше ее слова не волновали меня так, как сейчас. Ведь
действительно, если у тебя хорошие друзья и если ты любишь работать -- ничто
не страшно!
Юрка, наверно, подбросил в костер хворост, потому что я слышал, как
затрещали ветки, и вход осветился еще ярче. А я лежал и думал: "Дорогие мои
Юрка и Мила! Какие вы хорошие товарищи!
Что бы я без вас делал сейчас? Да, чудесно жить на свете, если у тебя
настоящие друзья!"
Я так расчувствовался, что к моему горлу даже подступил комок. Но в это
время Юрка крикнул:
-- Волшебник, иди есть!
Я спустился по лестнице и уселся у костра. Какой вкусной оказалась
жареная птица! Мы вгрызались зубами в горячее ароматное мясо, и жир золотыми
каплями стекал по нашим подбородкам и пальцам.
-- Тебе не жалко ее? -- съязвил Юрка, кося глаза на Милу.
Она не ответила.
-- Не найдут ли нас пираты? -- сказал я, с тревогой поглядывая в темную
чащу.
-- Могут найти за милую душу. -- Юрка отбросил в темноту кость и
старательно вытер травой руки и подбородок. -- Нам нужно произвести разведку
и узнать, что они замышляют. Всегда полезно знать, что делается в стане
врагов.
Он рассуждал прямо как опытный полководец, и я посмотрел на него с
уважением.
-- А как мы найдем дорогу обратно? -- забеспокоилась Мила. -- В этом
лесу очень легко заблудиться. Юрка указал пальцем на родник.
-- Эта водичка поможет нам найти путь к нашей пещере.
-- Каким образом? -- удивился я. -- Юрка, ты иногда говоришь умные
вещи, но сейчас ты что-то загибаешь.
Юрка поднялся во весь рост и взмахнул рукой. Черное его лицо со
сверкающими глазами, в которых отражались отблески догорающего костра,
сейчас было удивительно красивым.
-- Я загибаю? Вы видите, что из этого родника вытекает ручей? Как вы
думаете, куда он течет?
-- Не знаю.
-- Туда же, куда текут все реки мира! Ты очень плохо учил географию в
школе. Я уверен, что этот ручей впадает в океан. По берегу ручья мы всегда
сможем идти туда и обратно!
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ, в которой я узнаю, кем похищен волшебный платок
Утром я отправился по берегу ручья к океану. На нашем совете было
решено, что я произведу разведку, а Мила и Юра тем временем соберут побольше
кокосовых орехов. Мы вспомнили, что молоко кокосовых орехов очень
питательно, а нападало их с пальм после шторма очень много. Крупные, твердые
и тяжелые, покрытые жестковатой щетиной, они валялись всюду. Я то и дело
натыкался на них, когда шел берегом ручья.
Юрка оказался прав: ручей действительно впадал в океан. И путь по ручью
оказался куда удобней и короче, чем через лесные заросли. Вскоре я вышел к
океану на песок, размытый ручьем. Здесь ручей был уже темным от ила и
неспокойным, потому что смешивался с набегающими с океана волнами.
Запомнив получше место, я двинулся к видневшимся неподалеку прибрежным
скалам.
Шторм начисто разметал пиратский корабль. Морские разбойники соорудили
из разбитых досок подобие какого-то жилища. Черный флаг с черепом и
скрещенными костями развевался над их станом.
Я подобрался как можно ближе к этому страшному логову и залег в камнях.
Рыжий Пес, Одноглазый и Кривая Нога ничком спали на песке. Пират с
расплющенным ухом сидел на бочке и курил трубку.
Меня удивило, что они устроили свой лагерь так близко к океану. Но
когда Рваное Ухо вынул из бочки затычку и наполнил свою фляжку, я понял, что
их удержало здесь. Бочка с ромом! Она была слишком большой и тяжелой для
того, чтобы переправить ее в глубь острова. Эта бочка притягивала их к себе,
как магнит.
Я долго лежал неподвижно в канаве. Мягкий ветерок шевелил по временам
мои волосы. Остро пахло водорослями. Океан мерно вздыхал в двухстах метрах
от меня.
В конце концов меня разморило на солнце и начало клонить ко сну. Но в
это время Рыжий Пес пошевелился и сел на песке. Солнце слепило ему глаза. Он
прищурился, выплюнул попавший в рот песок и поерошил пальцами свои огненные
бакенбарды.
Я слышал, как Рыжий Пес длинно, со свистом зевнул.
-- Рваное Ухо! -- окликнул он.
-- Да, капитан, -- лениво ответил пират на бочке.
-- А где Кошачий Зуб?
-- Полез на скалы, капитан. Мы никак не можем понять, куда делись
ребята. Они провалились словно сквозь землю.
-- Одноглазый, приведи Кошачьего Зуба, -- приказал Рыжий Пес.
-- Слушаю, капитан. -- Одноглазый неохотно поднялся и скрылся за
скалой.
Кривая Нога в это время проковылял к бочке и сделал большой глоток из
фляжки Рваного Уха.
Рыжий Пес молча проследил за Кривой Ногой и потянулся к своей фляжке.
-- Мне кажется, клянусь брюхом акулы, этот Кошачий Зуб что-то замышляет
против меня, -- заворчал он, делая глоток.
Рваное Ухо и Кривая Нога многозначительно переглянулись.
Рыжий Пес вдруг рывком поднялся и, тяжело ступая по песку, двинулся к
бочке.
-- Вы молчите? Может быть, вы все теперь в заговоре против своего
капитана, тысяча чертей и одна ведьма? А?
Кривая Нога предусмотрительно перешел на другую сторону бочки.
-- Мы так преданы тебе, Рыжий Пес!..
Я не знаю, чем кончился бы этот разговор, если бы в лагере не появились
Одноглазый и Кошачий Зуб.
-- Что делают дети. Кошачий Зуб? -- спросил капитан, по-бычьи наклоняя
голову, так что глаз его совсем не было видно за мохнатыми рыжими бровями.
Кошачий Зуб стянул с головы клеенчатую шляпу.
-- Я не могу найти их, капитан. Я думаю, что во время шторма их смыло
волной в океан.
-- Врешь, негодяй! -- закричал Рыжий Пес, вскидывая голову. -- Ты,
наверно, в заговоре с ними! Я еще не знаю, что ты замышляешь, но вижу по
твоим подлым глазам, что дело нечисто! Разузнайте, куда скрылись ребята, и я
уничтожу их! Клянусь брюхом акулы, я их сотру в порошок и пущу по ветру!
-- Ты забыл кулаки юного джентльмена, Рыжий Пес? -- негромко проговорил
Кривая Нога.
-- У меня тоже есть кулаки, тысяча чертей и одна ведьма! Может быть,
кто-нибудь из вас забыл, как они пробивают черепа? А? Я могу вам напомнить
это! -- Рыжий Пес сжал кулаки и взметнул их над головой.
Пираты в страхе отодвинулись от своего капитана.
-- Ха! -- вырвалось у Одноглазого.
-- Опусти кулаки. Рыжий Пес, -- невесело улыбнулся Кошачий Зуб, -- мы
их хорошо помним...
Страшно сверкая глазами. Рыжий Пес походил перед бочкой туда и сюда и
остановился перед Кошачьим Зубом.
-- Что у тебя торчит из кармана?
Прежде чем Кошачий Зуб успел ответить, капитан сделал быстрое движение,
и я увидел в его руке мой синий волшебный платок. В моей груди горячо
заколотилось сердце. Так вот кто украл мой платок! Видно, недаром Кошачий
Зуб говорил, что не может пройти мимо чужой вещи, чтобы не прикарманить ее.
В первую минуту у меня появилось желание вскочить и потребовать свою вещь.
Ведь пираты еще не знали, что я потерял силу. Но страх перед пиратами
удержал меня.
-- Мне нравится эта штука, Рыжий Пес! -- зафыркал Кошачий Зуб, хватаясь
за нож. -- Это моя добыча!
Рыжий Пес неторопливо спрятал платок в свой карман.
-- Теперь это моя добыча. Кошачий Зуб!
-- Вот как?
Рыжий Пес и Кошачий Зуб сошлись лицом к лицу, глядя друг на друга с
какой-то тупой яростью. Это продолжалось долго -- минуту, а может быть, и
две. Они стояли, держась за ножи, не мигая и чуть-чуть рыча, совсем
по-звериному. Наконец Кошачий Зуб не выдержал и отошел в сторону.
Мне было очень неудобно лежать среди острых камней. Я сделал
неосторожное движение, камни посыпались и застучали. Пираты сразу умолкли и
насторожились.
Обливаясь холодным потом, несмотря на то что было очень жарко, я
попятился ползком за скалу и бросился в чащу леса. Поминутно оглядываясь и
спотыкаясь о корни и кокосовые орехи, я добрался по ручью до нашей пещеры и
совсем обессиленный упал на траву.
Мила и Юрка жарили на вертеле куски мяса. Как настоящий охотник. Юрка
освежевал лань. Серая шкурка сушилась на солнце.
-- Если хочешь, можешь сегодня спать на этой шкуре, -- сказал мне Юрка.
-- Мила отказывается, потому что, видите ли, никак не может забыть глаз
лани. Но мясо, представь себе, она попробовала и нашла очень вкусным. Ты
чем-то взволнован, старина?
Я рассказал о пиратах.
-- Дело дрянь, -- озабоченно проговорил Юрка. -- Раз ты выяснил, что
они во что бы то ни стало хотят нас уничтожить, придется смотреть во все
глаза!
Обед был такой вкусный, солнце светило так ласково и в лесу так весело
пели птицы, что мы мало-помалу развеселились. Мила и Юрка, пока я был на
разведке, собрали целую гору кокосовых орехов, и теперь мы перетаскивали их
в пещеру. Во время работы Мила запела пионерскую песенку. Я и Юрка подпевали
ей.
Работай, друг,
И станет, друг,
Легко на свете жить!
Враг в трудный час
Не сломит нас,
Коль будем мы дружить!
Наступила тревожная ночь. Мы долго не могли заснуть и тихонечко
переговаривались, лежа в своих постелях. Наконец Мила и Юрка умолкли, а я
еще долго ворочался на мягкой шкуре лани, прислушиваясь к далекому и
грозному шуму океанского прибоя.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ, в которой пираты осаждают нашу пещеру
-- Этого еще недоставало! -- сказал утром Юрка, морщась и потирая ногу.
-- Понимаете, я вчера где-то ушиб ее, и сейчас мне больно ступить. А надо бы
сходить посмотреть, не попалось ли чего в наш силок.
-- Оставайся дома, -- предложила Мила, -- все равно кому-нибудь надо
сторожить пещеру. А мы с Бориком пойдем. Я знаю, где ты ставил силок.
Мы спустились, и Юрка из предосторожности поднял лестницу.
В силках билась птица с разноцветным хвостом. Мила тут же, в зарослях,
ощипала ее, и мы отправились обратно. У меня нет слов, чтобы описать тот
ужас, который охватил нас, когда мы услышали на поляне голоса пиратов.
Скрываясь в высокой траве, нам удалось добраться незамеченными до самой
поляны.
Пираты сидели вокруг потухшего костра и жадно доедали остатки нашей
лани.
-- Хорошо, да мало, -- проворчал Рыжий Пес, ковыряя в зубах щепкой.
Кошачий Зуб слегка подтолкнул капитана и глазами указал на пещеру:
-- Я думаю, у них там есть большие запасы!
-- Произвести обследование? -- предложил Кривая Нога.
-- Непременно! Загляни-ка туда. Кривая Нога.
-- Туда не добраться без лестницы, -- покачал головой Рваное Ухо.
Но Рыжий Пес приказал односложно:
-- Петь!
Он сидел у костра и смотрел, как его подчиненные строят пирамиду.
Кривая Нога оказался на самом верху. Но когда его голова поравнялась с
пещерой, оттуда вдруг высунулся Юрка и довольно крепко стукнул пирата
палкой.
Это было так смешно, что я прикусил язык, чтобы не расхохотаться. Под
крики и ругательства пиратов пирамида развалилась. А Юрка очень вежливо
сказал:
-- Прошу прощения. Кривая Нога. Кажется, я нечаянно задел вас?
Рыжий Пес замахнулся на Кошачьего Зуба.
-- Дьявол! Ты же сказал мне, что дети на охоте! Кошачий Зуб шарахнулся