оэт нужные для него слова? Редкость буквы "ф" в нашей литературе не случайность. Она -- свидетельство глубокой народности, высокой чистоты русского языка у наших великих писателей.* ----- * Тут, однако, стоит сделать довольно существенную оговорку. Если взять произведения современных нам поэтов и писателей, в них мы встретим, вероятно, гораздо больше "ф", чем в классической литературе. Как это понять? Разве советские авторы меньше заботятся о чистоте и народности своего языка? Конечно, нет. Но за прошедшие сто лет в самый язык нашего народа вошло, прижилось в нем, полностью "русифицировалось" огромное количество слов и корней всеевропейского международного круга. Такие слова, как "фокус", "фиалка", "фестиваль", стали и становятся русскими если не по корню, то по ощущению. Их нет основания браковать поэтам. А многие из них несут с собою нашу самую редкую букву -- наше "эф". ----- БУКВА И ЗВУК Что же получается? Видимо, русский язык по какой-то причине вовсе не знает и не употребляет звука "ф"? Ничего подобного. Я говорил не о звуке, а о букве. Звук "ф" в нашем языке ничуть не менее обычен, чем во многих других. "Позвольте! -- вероятно, удивитесь вы. -- Но разве звук и буква -- не одно и то же, не два названия одного явления?" Помните стихотворение "Бродвэй" В. Маяковского? "Янки подошвами шлепать лениВ: Простой и курьерский лифт. В семь часоВ человечий прилиВ, В семнадцать часоВ--отлиВ". Вслушайтесь внимательно: какой звук произносите вы в тех местах, где в напечатанных строчках стоят буквы "В"? Никаких сомнений: всюду в концах слов и перед глухими согласными вы ясно и определенно выговариваете "Ф" вместо письменного "в". Смотрите: поэт без колебаний счел слово "лифт" рифмующимся со словами "прилив", "отлив", "ленив". Да это и неудивительно: недаром иностранцы, которые не знают русского правописания, наши фамилии, оканчивающиеся на "ов", изображают нередко при помощи окончания "офф": "Иванофф", "Владимирофф" и т. д. Они в этих случаях пишут так, как мы их выговариваем. Значит, в русском языке звук "ф" встречается очень часто (например, и в слове "фстречается", и даже в сочетании слов: "ф слове"). А буква "ф", как мы видели, -- редкая гостья у нас. Да, редкая! Но почему же тогда все-таки она существует у нас? Почему не так давно было даже целых две буквы для звука "ф" -- "эф-" и "фита"? Откуда они взялись? Кому пришло в голову их выдумать, если обе они были нам, видимо, не нужны? Вспомним историю русской письменности. Она импортирована к нам, как и ко многим восточнославянским народам, с Балканского полуострова. Там она была создана, во-первых, под сильным влиянием и по прямому образцу греческого, византийского, письма, а во-вторых, с основной целью сделать возможным перевод на славянские языки книг, написанных именно по-гречески. Греческая азбука по своему составу во многом отличалась от той, которая была нужна славянам. У греков существовали такие, скажем, слова, как "ксения" (гостеприимство), "Ксеркс" (имя персидского царя), "ксе-рос" (сухой). В эти слова входил сложный звук: "кс". Греки-передавали его на письме одной буквой, которую называли "кси". Была у них и вторая буква: "пси". Она фигурировала в словах вроде "Псеудо" (обманываю), "псюхос" (холод, стужа), "псюхэ" (душа) и т. п. В славянских языках ни в той, ни в другой не было ни малейшей надобности; все эти слова можно было великолепно изображать при помощи сочетания букв "п + с", "к+с". Но составители славянской азбуки предпочли точно сохранить то, что они видели в Византии. Обе буквы просуществовали в России до начала XVIII века. Точно так же без особой надобности были введены в славянские алфавиты и две сестры-гречанки "фи" и "фита". У греков их существование имело смысл: каждая из них означала свой особый звук. Буква "фи" выражала звук "ph" (пх), "фита", или "тэта", -- звук "th" (тх); греки их одну с другой не путали. Такие слова, как "Филипп", "фарос" (парус), писались у них через "фи"; зато такие, как "Феодор" или "математик" (во втором слоге), -- через "фиту". Славянам для изображения их собственного звука "ф" это было совершенно не нужно, но составителям славянской азбуки показалось очень важным точно передать написание греческих имен или отдельных слов (тут многое было связано еще с религиозными соображениями). Поэтому они и не решились отказаться ни от "фи", ни от "фиты". Вот почему в русском языке очень долго держалось двойственное, неясное правописание (и даже произношение) заимствованных с греческого слов и корней. Греческое слово "тебе", означавшее "бог", писалось "тэтой" в начале. Наше имя "Федор" означающее "божий дар", стало, хоть оно и происходит от этого греческого слова, писаться через "ф", в то время как на Западе оно скоро превратилось в "Теодор". Это произошло потому, что имя "Федор" быстро стало на Руси родным, русским именем, потеряло всякий привкус чужеземности. А вот, скажем, другое, более редкое греческое слово "атеос" (безбожный), происходящее от того же корня, долго передавалось у нас как "афей"; "афеизм" (так оно выглядит еще в переписке А. С. Пушкина), то есть через "фиту". Лишь к концу XIX века установилось наше нынешнее его, произношение и правописание: "атеизм", "атеистический" и т. п. Точно так же мы встречаем у нас рядом два слова: "Афанасий" (имя, которое по-гречески значит "бессмертный") и "танатефобия" (медицинский термин, означающий "страх смерти"). Они хоть и пишутся различно, но связаны по происхождению с одним греческим словом "танатос" (смерть). Не приходится удивляться, что русские "орфографы", специалисты по правописанию, при первой же возможности постарались освободить наш алфавит от совершенно лишней "фиты". Буква же "ф" сохранилась. Она выполняет и сегодня свою совсем особую функцию -- является своеобразной "переводчицей с иностранных языков" в русской азбуке. Теперь, я думаю, вам стало окончательно ясно, что звук и буква -- далеко не одно и то же, и путать их никак нельзя. Так для чего же придумано такое неудобство? Давайте лучше писать так, как мы слышим и говорим! Вряд ли, однако, подобное изменение правил было бы более удобным. Впрочем, судите сами. ОДИН ЗА ТРЕХ Как по-вашему: одна буква должна означать один звук или несколько разных? Одному звуку должна соответствовать одна буква или тоже несколько? Вопрос не из новых: еще в XVIII веке его задавал себе известный наш ученый и поэт Василий Тредьяковский. Знание орфографии, так писал он как раз по поводу букв "эф" и "фиты", "несравненно легчайшее будет, когда каждая буква свой токмо звон (звук. -- Л. У.) означать имеет: сие вам само собою вразумительно. Буде же один и тот же звон... означается двумя или тремя знаками, то как не быть сомнению и, следовательно, затруднению в писателе?" Вы, полагаю я, присоединитесь к этому разумному мнению. Было бы, ей-ей, ужасно, если бы буква "о" читалась то "о", то "з", то "р" или ежели бы звук "с" мы писали то в виде "и", то как "я", то через "к"... Да такого я быть не может! А ведь неправда: иной раз мы поступаем как раз таким образом. Возьмите простое русское слово: "я". Мы его пишем при помощи одной буквы "я". Что же, оно так и состоит из одного звука? Слово "я" есть и у других народов. У финнов "я" значит "и", у латышей и немцев -- "да". Произносят они его почти в точности как мы. А пишут при помощи двух букв: "ja". Зачем им понадобились две буквы? Почему нам достаточно одной? Сколько же в этом слове звуков? Возьмем русские слова "май" и "гусь" и попробуем склонять их. Пишется: Произносятся: Так же, как: Именительный падеж: май, гусь май, гусь дом Родительный падеж: мая, гуся май+а, гусь+а дом+а Дательный падеж: маю, гусю май+у, гусь+у дом+у Творительный падеж: маем, гусем май+эм, гусь+эм дом+Ом и т.д. Все эти падежи образуются одинаково: к основе слова ("дом", "май", "гусь") прибавляются звуки окончаний "а", "у", "эм", "ом" и прочие. И тут-то уже становится очень ясным, что в слове "мая" буква "я" означает вовсе не один звук, а два: "и + а". Только изображает их на письме одна буква -- "я". Но, с другой стороны, что же? И в слове "гуся" буква "я" означает два звука? Ничего подобного: никто не читает это слово так: "гусь + йа". Все произносят его в родительном падеже: "гусь + a". Значит, в слове "мая" (или в словах "я", "яма", "ад") буква "я" передавала нам два звука -- "и" и "а", а в слове "гуся" (так же как в словах "шляпа", "мять", "Ляля") она же выражает только один звук "а", но та" кой звук "а", который идет только вслед за любым мягким согласным звуком. Сравните-ка слова: сад и сяду, мать и мять, раса и ряса Выходит, что есть в нашей азбуке такие буквы, которые могут означать то один звук, то другой и порою даже не один звук, а два звука сразу. ТРИ ЗА ОДНОГО... Теперь прислушаемся к звуку "и". Кстати, "и" вовсе не гласный звук, как привыкли думать многие, потому что он обозначается буквой, похожей на "и", да и носит неправильное название в азбуке -- "и-краткое"; "и" -- согласный звук, куда ближе, чем к "и", стоящий к "х"; так говорят ученые звуковеды -- фонетики, или фонологи. Но это нам пока неважно.) Звук этот мы часто изображаем при помощи буквы "и" и в русских словах: "мой", "дай", "буй", и в иностранных: "Нью-Йорк", "Иеллоустонский парк". В то же время обозначаем мы его и через посредство различных других букв. * ----- * Это значит, что каждая из этих букв: "я", "к", "е", "е", "и" -- в определенных случаях (в начале слов, а также в середине и в конце слова после гласных звуков) означает слег, состоящий из звука "и" плюс какой-либо гласный ("а", "у", "э", "о", "и"), ----- Я йад--яд рейа--рея буйан--буян Ю йула--юла пейу--пою ийуль--июль Е йэда--еда пейззд--поезд вдвойэ--вдвое Ј йож--еж бойок -- боек мойо--мое И йих--их ручйи--ручьи ульйи--ульи Однако, это еще не все способы. Сравните такие слова, как: пять и пьяный он лют и они льют весть и въезд Они различаются между собой опять-таки лишь тем, что во втором столбце между согласным и тем гласным, который идет за ним, слышен звук "и". А как мы обозначаем это на письме? Третьим и четвертым способом: при помощи букв "мягкий" или "твердый" знак. Значит, наоборот: бывает, что один и тот же звук у нас может выражаться самыми разными буквами, а вовсе не всегда одной и той же. Почему это важно? Нужно раз и навсегда запомнить твердое правило языкознания: никогда не путайте две совсем разные вещи -- букву и звук. Верно: они связаны друг с другом. Но связь эта не так проста и не так пряма, как мы обычно думаем. Именно поэтому люди и не могут писать так, как они говорят и слышат. Именно поэтому и нужны нам уроки правописания. ЕЩЕ ОДНА "РЕДКОСТНАЯ" БУКВА Я говорю теперь о русской букве "а". -- Скажите, пожалуйста, -- пожмете вы плечами,-- вот нашел редкость! Да, но ведь я говорю о букве "а" в начале слов, когда она стоит в них первой. -- Ну и что же из этого? -- А вот что... Обыкновенно мы думаем, что нашему устному языку, так сказать, все звуки, а письменному все буквы равны, что у них никак не может быть среди букв любимцев и заброшенных падчериц. А на самом деле язык относится к своим звукам -- а через них и к выражающим их буквам -- далеко не беспристрастно. Одними он пользуется на каждом шагу, к другим обращается очень редко. Одни одинаково встречаются и в начале слов, и в их конце, и посредине, других же вы никогда не найдете: этой в начале, той в конце. -- Подумайте сами, много ли есть русских слов, которые кончались бы на "э"? Боюсь, что вы их не найдете.* А таких, которые начинались бы на "ы"? ----- *"Кашне", "пенсне" и т. п. -- это все, конечно, заимствованные слова. "Cache-nez" по-французски значит "прячь нос", "pince-nez" -- "защеми нос". ----- На первый взгляд кажется, что если даже так, никакого значения в нашей жизни эта особенность языка не имеет. Неверно! Бывают случаи, когда людям приходится разделиться на группы по "буквам" -- скажем, по "инициалам их фамилий". Во время выборов в Советы депутатов трудящихся, например, все избиратели подходят за получением выборных бюллетеней к столам, над которыми укреплены буквы, соответствующие этим "инициалам". Сходите в пункт голосования при ближайших выборах и понаблюдайте. Над некоторыми столами надписаны одна, много -- две буквы: "б", "п" или "к". Над другими же укреплены таблички с несколькими буквами на каждой: "у", "ф", "х", "ц" или "ш", "щ", "э", "ю", "я". Здесь к одному столу спешат сразу и Унковские, и Федотовы, и Цветковы -- граждане, фамилии которых начинаются с разных букв. Казалось бы, у таких столов всегда должна стоять толпа народа. Оказывается, наоборот: там людей всегда меньше, чем у столов с отделенными друг от друга буквами "е", "к" или "о". Почему это? Потому, что фамилий, начинающихся с "у" или "щ", всегда гораздо меньше, чем фамилий с "б" или "в". И это не случайность, это закон языка. Вот я беру обычный городской телефонный справочник. Фамилии на букву "к" занимают в нем 15 с лишним страниц. Фамилии на "п" -- 9, на "б" -- почти 10 страничек. Фамилий же на "у" набралось всего на 0,9 одной странички, на "ц" -- на одну, на "щ" -- около полстранички. Их в тридцать раз меньше, чем начинающихся с буквы "к"! Может быть, так обстоит дело только с фамилиями? Ничуть. И "слова вообще" подчиняются тому же своеобразному закону. В "Толковом словаре русского языка" под редакцией профессора Д. Н. Ушакова буква "п" (то есть слова, начинающиеся с буквы "п") заполнила собою 1082 столбца, -- 541 страницу, почти три четверти третьего тома. А сколько же в нем досталось на долю тех слов, в начале которых стоит буква "щ"? Всего 5 страничек! Их уже в 108 раз меньше, чем их "многолюдных", многословных собратьев. Закон выражен еще более резко. Казалось бы: ну, а что нам за дело до этого закона? Не все ли равно, в конце концов, каких слов меньше и каких букв меньше в словах? Все кажется безразличным, пока не займешься этим делом вплотную. Своеобразные капризы языка имеют немалое чисто практическое значение. В наборных цехах типографий из-за них никак нельзя запасать одинаковое количество металлических литер "п" и "щ"; с такой кассой невозможно будет набрать ни одной книги: если "п" иссякнет при этом на сотой странице набора, то "щ" останется еще на 9900 страниц! Так работать нельзя: приходится приспосабливаться к требованиям языка, запасать одних букв гораздо меньше, других много больше. И надо знать, во сколько раз больше. Приглядитесь к любой пишущей машинке. Буквы "п", "р", "к", "е" и другие, чаще встречающиеся, расположены на ее клавиатуре поближе к центру, так сказать "под рукой" у машинистки. Буквы же вроде "э", "ы" или нашего знакомого "ф" загнаны на самый край: не так-то уж часто они понадобятся! Значит, закон языка пришлось учесть и инженерам-конструкторам этих полезных машин; его применение облегчает труд машинисток. Если вам попадется в руки блокнот-алфавит, перелистайте его. Вы увидите, что закон наш принят и тут во внимание: под буквы распространенные отведено по нескольку страничек, а под "щ" да "я" -- по одной-единственной. Кто бы ни записывал какие-либо фамилии в свой блокнот, кем бы ни были его знакомые -- носители этих фамилий, непременно среди них "людей с буквы "к" окажется в конце концов много больше, чем тех, чьи фамилии начинаются на "у" или "э". Руководствуясь этим же законом, выборные комиссии рассаживают за столами работников, военные учреждения назначают сроки явки призывников. Законы языка и языковедения проявляются в самых неожиданных областях жизни. Недаром и народная поговорка про язык гласит: "Не мед, а ко всему льнет!" До сих пор мы говорили только о нашем, русском языке. Что же, и в других языках действует этот самый закон? Да, и в других. Но всюду по-своему. Те звуки, которые "нравятся" одному языку, в другом находятся "на задворках", и наоборот. Те, которые русский язык охотнее применяет в конце слов, в других языках могут чаще всего стоять как раз в их начале. Возьмите наш звук и нашу букву "ы". Звук "ы" мы иногда, сами того не замечая, произносим в начале наших слов (например, в таких сочетаниях, как "дуб, ыва и береза" или "сон ы явь"), но букву "ы" никогда не пишем на этом месте. Турецкий же язык и особенно языки народов нашего далекого северо-востока бесстрашно помещают ее всюду, в том числе и в самом начале многих слов. Наше слово "шкаф" в Турции звучит "ышкаф". "Теплый" по-турецки будет "ылы", "честь" -- "ырц". Страну Ирак в Турции называют "Ырак". Для турка "ы" -- самая обычная первая буква слова. Но все это пустяки по сравнению с языком чукчей или камчадалов. Чукотские слова буквально пестрят звуком "ы": "ытри" -- "они"; "рырка" -- "морж". Мне, автору этой книжки, повезло: один мой рассказ -- "Четыре боевых случая" -- перевели в свое время на чукотский язык. Он называется там так: "Нырак мараквыргытайкыгыр-гыт". Пять "ы" в одном слове! Вот это действительно "предпочтение"! Теперь мы можем вернуться к той, также довольно странной и редкой букве русской азбуки, с которой начали разговор, к букве "а". Русскому языку очень свойственны слова, где эта буква встречается в середине и на конце, означая там звук "а". Самым распространенным окончанием существительных женского рода является, как все хорошо знают, именно "а": "рука", "нога", "банка", "удочка", Очень часто встречаем мы звук и букву "а" и в середине слова: "баран", "катать", "купанье". Вероятно, вам кажется, что и начало слова не запретно для нее. Но вот оказывается, что русский язык почти совершенно не терпит слов, начинающихся со звука и буквы "а".* Опять возьмите в руки "Толковый словарь русского языка" -- книгу, добраться до которой должен каждый начинающий языковед! -- и просмотрите первые страницы первого тома. Здесь довольно много слов на "а". Но почти около каждого из них указано, что это слово либо пришло к нам (часто вместе с тем предметом, который оно обозначает) откуда-нибудь со стороны, от какого-нибудь, иной раз довольно далекого, народа (например, слово "ананас": ведь этот фрукт раньше не был известен нигде, кроме Южной Америки; понятно, что многие народы усвоили себе индейское название его); либо же оно взято из древних, давно ставших мертвыми языков -- латинского и греческого (из этих языков все нации Европы давно уже черпают новые слова для своей научной речи, например: "авиация", "автомобиль", "анемон" и тому подобное). ----- *Я намеренно подчеркиваю, что речь идет о "букве", которая обозначает этот звук. Существует множество русских слов, которые начинаются со звука, очень похожего на "а": "абычай", "асока", "атава". Но ведь мы пишем такие слова через "о": "обычай", "осока>, "отава". Сейчас у нас нет речи о таких словах, как бы они ни произносились. ----- Вот примерный перечень тех слов, с которых начинается каждый русский словарь: Абажур -- франц. слово. Абаз (монета) -- персидск. Абака (род счетов)--греческ. Аббат -- из сирийск. яз. (абба -- отец, батюшка). Аберрация (астрономический термин)--латынь. Абзац -- немецк. (satz -- фраза). Абитуриент (оканчивающий учебное заведение)--латынь. Я выписал первые семь слов, но их очень много. На восемнадцати первых страницах словаря из русских по своему корню слов попадаются только "авось", "ага", "агу", "аз" и "азбука" (да и то последние два -- старославянские). Что же это значит? Иной подумает, пожалуй, что такое обстоятельство является своеобразным недостатком нашего языка. Это, конечно, было бы величайшей нелепостью. Русских слов на "а" мало не потому, что мы их не сумели выдумать, а потому, что здесь действует закон, о котором я вам уже говорил: наш язык "не любит" начинать свои слова с такого "чистого", "настоящего" "а", -- только и всего. И дело языковедов -- не горевать по этому поводу, а постараться выяснить, почему так получилось, почему наметилась в языке такая многовековая привычка. То же самое мы замечаем, впрочем, и в других языках. Так, например, во французском языке почти нет собственных слов, которые начинались бы на буквы "х, у, z" или на сочетания букв "тЬ". Может быть, вас не удовлетворит такое объяснение? А почему у русского языка образовалась именно такая, а не какая-нибудь иная "привычка"? Пока далеко не всегда возможно такое объяснение дать. Но, несомненно, лингвисты будущего постараются разгадать до конца и эту загадку. Любопытно было бы, кстати, если бы вы взяли на себя труд проверить состав тех слов на "а", которые стоят в наших словарях. Вы, я думаю, убедились бы в довольно любопытной вещи: огромное большинство среди них -- существительные. Прилагательных и глаголов почти вовсе нет. Почему? Да именно потому, что все это слова-пришельцы, А хотя наш язык, как и все языки, охотно пополнял свой словарный состав за счет словарного состава других языков, все же "пополнял" он его очень осторожно, разборчиво и не слишком щедро.* ----- * Любопытно отметить: есть случаи, когда, как бы вразрез со всем, что я сказал, слова, заимствованные нами, в своем родном языке вовсе не начинались на "а" и приобрели это начальное "а" именно уже на русской почве. Таково, например, наше слово "арбуз". Оно взято из иранского языка; однако там дыня называется "хярбюзэ". Слово это, всего вероятнее, проникло с юга сначала в украинский язык, где и осталось жить в форме "гарбуз", а оттуда уже переселилось к нам и приобрело здесь свой нынешний, явно нерусский вид. Занятно, что в турецком языке иранское "хярбюзэ" превратилось в "карпуз" (арбуз), из которого, весьма вероятно, родилось наше "карапуз" (маленький, кругленький человечек). ----- Наш язык брал себе те слова, которыми называли за рубежом различные предметы, не встречающиеся в нашей стране: фрукты ананас и апельсин, зверя аллигатора, птицу альбатроса. Что же до названий различных качеств предметов или всевозможных действий над ними, то русские люди знали искони почти все главные качества вещей, какие мы наблюдаем в мире: умели выполнять все нужные человеку действия. Для них язык издревле имел свои слова, -- надобности в чужом словаре не встречалось. Вот к каким выводам приводит внимательное рассмотрение некоторых букв нашей речи и выражаемых ими звуков ее. ОЧЕНЬ ЛИ ТРУДНО РУССКОЕ ПРАВОПИСАНИЕ? Звук -- это одно, а буква -- это другое. Такой, казалось бы, безобидный языковедный закон, а сколько огорчений он вызывает у школьника! Написано "борода", а читать надо "барада". Хочется написать: "тилифон ни работаит", а изволь писать, как никто не говорит: "телефон не работает". И вот возникают ошибки. А за ошибками разные неприятности... Зачем же было заводить в нашей орфографии такую никому не нужную сложность? Вопрос этот надо разбить на два. Во-первых, легче ли было бы писать, не будь наша орфография сама собою, то есть если бы каждый писал "в точности так, как выговаривает"? Во-вторых, действительно ли так уж трудна наша грамота? Интересно, легче орфография других языков или труднее? На первый вопрос дается ответ в больших учебниках и научных работах, которые подробно рассказывают, как и почему именно так решено писать по-русски. Я здесь сейчас попытаюсь только осветить положение вещей одним простейшим примером. Вспоминается мне маленький, почти разбитый снарядами городок в дни Великой Отечественной войны, дорога от наших постов к его окраинам и столб возле дороги. На столбе стрела и странная надпись: "Оптека". Я и еще несколько офицеров стояли под этим столбом и крепко ругали чудака, который такую надпись сделал. Как нам теперь было понять: что находится там, за углом, на улицах городка, по которым уже свистели фашистские пули? Если там и верно "аптека" -- дело одно; надо немедленно послать туда бойцов, не считаясь с опасностью, вынести все лекарства, какие там могли остаться, бинты, йод. Все это было нам очень нужно. Если же "оптика", -- так ни очки, ни фотоаппараты "ас в тот момент не интересовали. "И как только грамотный человек может этакое написать?"-- ворчал майор. Тогда среди остальных возник спор. Одни утверждали, что неизвестный нам автор надписи был, несомненно, или из Ярославской области, или из Горьковской. В этих местах люди "окают", -- говорят на "о", четко произнося не только все те "о", которые написаны, но иногда, по привычке, выговаривая этот звук даже там, где и стоит "а" и надо сказать "а". Тому, кто родился на Волге или на севере, отделаться от этой привычки нелегко. Валерий Чкалов говорил на "о", Максим Горький заметно "окал". Так произошла и эта ошибка: человек, конечно, хотел написать "аптека". Но произносил-то он это слово--"оптека". Так он его и изобразил. Однако многие не согласились с этим. По их мнению, все было как раз наоборот. Есть в нашей стране области, где люди "акают", "екают" и "икают". Одни говорят так, как в пословице: "С МАсквы, с пАсада, с калашнАвА ряда", произносят "пАнИдельник", "срИда", "мИдвИжонАк". А другие, наоборот, выговаривают "пА-недельнЕк", "белЕберда". Ну и пй'шут, как произносят! Может быть, тот, кто это писал, был именно человек "екающий". Он слово "оптика" слышал и говорил как "бптека", да так его и написал на столбе. Значит, аптеки там нет. Спор наш тогда ничем не кончился. Но это и неважно. Действительно, в нашей огромной стране много областей; в нашем языке немало различных диалектов, местных говоров. Даже такие близкие города, как Москва и Ленинград, и те говорят не совсем одинаково: москвичи выговаривают "скуШНА", а ленинградцы -- "скуЧНА"; в Москве известный прибор для письма называют "ручка", а в Ленинграде -- "вставочка"... Одна и та же фамилия -- ну, скажем, Мусоргский -- в Ленинграде произносится "Мусоргский", как пишется; в Москве -- как нечто среднее между: Мусорг-- ской, Мусорг -- скай, Мусорг -- скый > Мусорг -- ск?й Есть области, где даже сейчас вы услышите такие странные окончания, как "испей кваскю", "кликни Вань-кю"... Есть места, жители которых все еще произносят вместо сочетания звуков "дн" совсем другое -- "нн": "окно" вместо "одно", "на нно" вместо "на дно". Областей и говоров много, а русский язык один. И для того чтобы все русские люди могли свободно понимать речь друг друга, чтобы наши книги и газеты могли читаться с одинаковой легкостью и под Ленинградом, и в Горьком, и около Астрахани, -- необходимо, чтобы всюду действовало одно и то же общерусское правописание, одна единая грамота и орфография. Иначе, что бы сказали вы, если бы в собрании сочинений Пушкина прочли такие строчки: "Бахат ы славин Качюбей, Иво луха ниабазримы..."? Понять их было бы вам довольно затруднительно. И можно сказать твердо, что "писание по слуху", а не по правилам орфографии не облегчило бы ваш труд, а сделало бы изучение грамоты почти немыслимым: приходилось бы вместо одного русского правописания заучивать десятки областных -- для каждого места в отдельности. Недаром же старинная белорусская пословица говорит: "Что весь,* то и речь. Что сельцо, то и словцо"! Так уж давайте лучше остановимся твердо на одной общей орфографии. ----- * Весь -- деревня, селение. ----- Так наука отвечает на первый вопрос. БУКВА-ПУГАЛО И ЕЕ СОПЕРНИКИ Значит, писать так, как каждый слышит, невозможно. Гораздо удобнее писать как примято, как требуют правила орфографии. Так ли это? Так! Но не всегда! Все, наверное, слышали про букву-страшилище, букву-пугало, про знаменитый "ять", облитый слезами бесчисленных поколений русских школьников. Однако далеко не все теперь знают, что это было такое. В нашем нынешнем письме существуют два знака для звука "е": "е" и "э", или "э оборотное". Это более или менее понятно; сравните произношение таких слов, как "монета" и "Монэ" (фамилия известного французского художника Клода Моне), "стэк" и "текст", "Додэ" (фамилия французского писателя) и "доделал". Сопоставьте слова вроде "эхать" и "ехать", "электричество" и "еле крутится", -- вы поймете, для чего нам нужны эти две буквы.* ----- * Строгое соблюдение резкой разницы между звуком "е" и звуком "э" в дореволюционные времена считалось признаком образованности, хорошего воспитания, культурного лоска. "Електри-чество" вместо "электричество", "екзамен", "екипаж" произносили простолюдины. Это забавно отразилось в творчестве одного из поэтов того времени, Игоря Северянина: в погоне за "светским тоном" своих стихов он простодушно нанизывал слова, содержащие "э" ("Элегантная коляска в электрическом биеньи эластично шелестела...") или даже заменял букву "е" буквой "э" "просто для шика": "Шоффэр, на Острова!" Это было понятно: Северянин боялся простонародности. Более странно, что сейчас многие у нас, невесть почему, допускают такую же "элегантность" в произношении. Нередко слышишь, как молодые люди выговаривают "рэльсы" вместо правильного "рельсы", "пионэр" вместо "пионер" и даже "шинэль" вместо "шинель". Вот уж это напрасно! ----- Но до 1918 года в русской азбуке была и еще одна буква "е", этот самый "ять", похожий по своему внешнему виду на значок планеты Сатурн, изображенный на этой странице. По причинам, которые вам сейчас покажутся совершенно неясными, слово "семь" писали именно так: "семь", а слово "с им я" совершенно иначе, через "ять". Всмотритесь в этот небольшой списочек примеров: В мелком пруду. и Пиши мелком. Ели высоки. Мы ели суп. Это не мой кот. Этот кот немой. Начался вечер. Поднялся ветер. Туда прибрел и вол. Я приобрел вола. В примерах правого столбца вместо буквы "е" прежде всегда писался "ять". Попробуйте, произнося эти предложеньица по нескольку раз подряд, расслышать разницу в звуках "е" в левом и правом столбцах. Вы ровно ничего не услышите: звуки в тех и других случаях совершенно сходны. А писались до 1918 года эти слова совершенно по-разному. Почему? Зачем? Причина, конечно, была, и даже довольно основательная. Было время, когда звук "е" в словах правого и левого столбцов являлся отнюдь не одинаковым, причем разницу эту мог уловить на слух каждый нормальный человек. Доказать, что так было, не столь уж трудно. Поступим, как языковеды: сравним некоторые русские слова, в которых имеется звук "е", с близкими к ним, похожими на них словами украинского и польского языков. По-русски: По-украински: По-польски: Степь Степ Степ Верх Верх Верх Без Без Без Беда Бида Бяда Лес Лис Ляс (до лясу) Вера Вира Вяра Белый Билый Бялый Место Мисто* Място* ----- * В украинском и польском языках слово это означает "город". Здесь украинское и польское правописание не воспроизведено. ----- В последних пяти русских словах до 1918 года стоял "ять". Очень легко заметить: там, где по-русски всегда писалась буква "е", в украинском и польском в родственных словах тоже стоит "е". Зато там, где у нас раньше был "ять", украинцы и поляки часто произносят другие звуки, обозначая их иными буквами. Это может говорить только об одном: звук "е" и в наших словах в этих случаях был когда-то далеко не одинаковым. Так было. Но было это давным-давно, столетия назад. В XX веке уже ни один русский не мог при всем желании на слух заметить столь тонкую разницу: язык постепенно изменился. В словах "ветер" и "вечер", "мелок" и "мелко" звук "е" произносится совершенно одинаково. Сами подумайте, легко ли тогдашним школьникам было на память заучивать, что "мелко" и "вечер" пишется через "е", а "мелок" и "ветер" -- через "ять", что через "ять" почему-то надо писать имя австрийского города Вены, тогда как итальянский город Венеция прекрасно обходится обыкновенным "е".* ----- *На самом деле для такого разного написания опять-таки были свои основания. Слово "Венеция" на европейских языках звучит то как "Вэниз", то как "Вэнэдиг", тогда как "Вена" по-немецки будет "Виин", по-французски -- "Вьенн". Наши деды старались передать в русском письме эту разницу. ----- Конечно, нелегко. Да и ни к чему! А вышло так по простой причине: живая человеческая речь, устный язык меняется очень понемногу, постепенно, незаметно. Правила же письменной речи надо менять вдруг, и менять сознательно, искусственно, везде одинаково, сразу по всей стране. Это не так-то просто; решаются на это не часто; поэтому письменность каждого языка обычно отстает на много лет от более быстрых и постепенных изменений устной речи; так ребенок вырастает из сшитой на него год назад шубейки. Знаменитый "ять" был не одинок в русской грамоте прошлых лет. Вот дореволюционный справочник "Весь Петроград". В нем люди с фамилией Федоров помещаются в двух совершенно различных местах: одни -- на странице 396-й, а другие -- на 805-й. Почему? А потому, что фамилия эта могла писаться двояко: и через "ф" и через "фиту", кто как хотел; буквы же эти значились в разных местах алфавита. Звук "ф" всюду произносили одинаково; но "фигура", "филин" или "финал" писались через "ф", а "арифметика" или "анафема" -- через "фиту". В те времена и в "Полтаве" Пушкина была только одна буква "ф" -- в слове "цифр". Мы знаем теперь, как это и почему получилось. Имелось тогда у нас три слова, которые выговаривались совершенно сходно (в первом слоге): мир (тишина, спокойствие), мир (вселенная), миро (душистое вещество). Писались же они все три совсем различно. Звук "и" изображался в них тремя различными буквами: мир -- тишина, мiр -- вселенная, мvро -- благовоние. Правда, слов, пишущихся через "ижицу" (v), в русском языке было не более десятка; но все же недаром, видно, с ней связалась у школьников прошлого довольно мрачная приговорка: "фита да ижица, -- розга к телу ближится". Советская власть в первые же годы своего существования уничтожила буквы-ископаемые.* Поэтому вам сейчас писать по-русски грамотно много легче, чем когда-то было вашим отцам и дедам. ----- *"Фиту" и "ижицу" перестали употреблять на практике еще раньше. ----- Но, может быть, другим народам в других языках удалось создать еще более удобные и согласные с живой речью системы правописания? УДИВИТЕЛЬНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ МИСТЕРА АИВЕНОУ Говорят, что некогда в Англию приехал один русский путешественник. Английский язык он отчасти знал, -- мог немного разговаривать; фамилию носил самую обычную -- Иванов. Когда в гостинице понадобилось записать эту фамилию в книгу приезжающих, он поразмыслил, как поточнее передать русские звуки английскими, латинскими буквами, и записал, как делал в других странах: "Ivanw". Каково же было его удивление, когда утром коридорный приветствовал его: "Доброе утро, мистер Айве-ноу!". "Странно! -- подумал Иванов. -- Я же написал совершенно точно: "Ivanw". Может быть, на английский слух это слово как-нибудь нехорошо звучит? "Айвеноу" им кажется лучше? Ну что же, что город, то норов". Сойдя в вестибюль, он спросил книгу и переделал вчерашнюю запись на "Ayvenu". После прогулки он вернулся домой. Коридорный посмотрел на него как-то сомнительно. -- Добрый вечер... мистер Эйвену!.. --не совсем уверенно проговорил он. Иванов поднял брови. "Что такое? Сегодня им уже и Айвеноу не нравится? Нелепо! Ну ладно! Будь по-вашему: Эйвену так Эйвену!" Он снова потребовал книгу, зачеркнул старое и, на" хмурив лоб, написал: "Eivenu". Наутро тот же служащий вошел в его номер с растерянным лицом. Потупясь в землю, он пробормотал: -- С добрым утром... мистер... мистер... Ивэнью... Иванов бессильно откинулся на спинку кресла. "Нет, -- подумал он, -- тут что-то не так! С чего они все время перековеркивают мою фамилию? Надо, прежде чем ее писать, посоветоваться с каким-нибудь здешним языковедом". Он попросил принести справочник и, найдя там адрес лингвиста по фамилии Knife, направился к нему. Интересно, как прошла их беседа? Всего вернее, вот как: -- Здравствуйте, мистер Киифе, -- вежливо сказал Иванов. -- Хэллоу! -- бодро ответил профессор. -- Здравствуйте! Но моя фамилия не Книфе. Меня зовут Найф! -- Найф? Однако вот тут написано... -- О, -- засмеялся Найф, -- написано! Но ведь вы же в Англии! У нас пишется одно, а выговаривается нечто совсем иное! Мы пишем "Книфе", потому что это слово, обозначающее нож, пришло к нам из древнегерманских языков. Там оно звучало как "книф": недаром даже французы именуют перочинный ножик "canif". Но буква "к" перед "н" у нас не выговаривается, а буква "i" выговаривается как "ай". -- Всегда? -- удивился Иванов. -- Что вы! Нет, совсем не всегда! -- с негодованием вскричал профессор. -- В начале слова она произносится как "и": "импотэд" (ввезенный), "инфлексибл" (несгибаемый). -- Но в начале -- тут уж всегда так? -- Ни в коем случае! Например, слово "irn" (железо) произаосится "айэн". "Ice" (лед) -- "айс"... Я хотел сказать: в начале некоторых не чисто английских -- заимствованных слов. Но таких у нас добрая половина! Поняли? -- Более или менее... Как же у вас тогда обозначается звук "и"? -- Звук "и"? Да проще простого: тысячью различных способов. Иногда, как я вам уже доложил, через обыкновенное "и" (мы его называем "ай"), например "indigо" (индиго)... Иногда через "е" (букву "е" мы как раз зовем "и"). Bот слово "evening" (ивнинг) --вечер... В нем первое "е" означает "и", второе "е" ровно ничего не обозначает, а "и" в последнем слоге опять-таки читается как "и". Впрочем, иной рай вместо "и" пишется два "е". Слово "tо sleep" (спать) надо читать "слип"; "спид" (скорость) пишется "speed", А то еще для этого прекрасно употребляется сочетание из двух букв -- "е" и "а" (букву "а" мы для удобства называем "эй"): "dealer" -- это "Дилэ", купец. "Deacn" (дьякон) читается как "дикон". Или, если нам этого недостаточно, через посредство буквы "у", которая в английском языке носит название "уай". Например, "prsperity" -- "просперити", процветание. Ну, а затем... -- Довольно, довольно! -- обливаясь холодным потом, возопил Иванов. -- Ну и правописание! Это же на орфография, а адский лабиринт! Профессор Найф пожал плечами... А если бы наш путешественник проявил большее терпение, он узнал бы от почтенного лингвиста много еще более удивительных и неожиданных вещей. Есть древнегреческое слово, название одной из бесчисленных богинь эллинского Олимпа: "Псюхэ", или "Психэ". Оно означает "душа", "дух", "дыхание". Почти во всех европейских языках привилось это словечко; мы встречаем его в русском языке в названии науки "психология" и в связанных с ним словах: "психиатр", "психика"... Самое имя греческой богини "Псюхэ" у нас передается как "Психея", во Франции -- "Псишэ", у немцев -- "Псюхэ". Оно и неудивительно: написанное латинскими буквами, оно выглядит как "Psyche". У англичан это слово пишется почти так же, как у французов, -- "Psyche", но выговаривается оно -- "сайки". Да, именно "сайки", не более и не менее! В писаном слове нет ни "а", ни "и", ни "к", а в звучащем все это налицо. Наоборот: в писаном слове есть "п", есть "игрек", естъ "це", есть "х", а в звучащем ничего этого нет -- ни признака. Вот это правописание! Впрочем, французам тоже не стоит гордиться легкостью их орфографии. Французское название месяца августа пишется так: "а+о+у+т"= "aout", а произносится ... "у"! Да, "у" - один единственный звук! Как могла получиться такая дикая нелепость? Тем же способом, о котором мы уже говорили по поводу нашего "ятя". Чтобы понять, что? именно здесь произошло, мало знать историю одного лишь языка - французского. Надо обратиться к временам Древнего Рима. Свое название августа фр