он уже отходил от аквариума, зажегся яркий ослепляющий свет и чей-то властный голос коротко приказал: - Ни с места! Руки вверх!! Перекатившись по полу, Бонд прыгнул за цистерну, успев увидеть у главного входа тощую фигуру Гробовщика, который целился в него из винтовки с расстояния ярдов 20. Молясь Богу, чтобы Гробовщик промахнулся и чтобы цементный пол оказался покрыт сверху хоть чем-нибудь. Бонд упал на мелкую ячеистую сетку. Что-то щелкнуло рядом с ним. Прыгая, он услышал винтовочный выстрел - пуля пробила контейнер совсем рядом с его головой. Из отверстия хлынула вода. Пригнувшись, он быстро пробежал между контейнерами, прибегнув к единственному способу отступления, и спрятался за углом. Он услышал еще один выстрел - прямо над его ухом, как бомба, взорвался маленький аквариум с рыбкой-ангелом. Теперь Гробовщик и Бонд были на противоположных сторонах огромного зала на расстоянии около 50 ярдов. Отверстие в стеклянной крыше находилось с другой стороны центрального коридора и казалось совершенно недоступным. Несколько минут Бонд размышлял, восстанавливая дыхание. Он понимал, что верхний край контейнеров прикроет его только до колен и что Гробовщик легко достанет его выстрелом. В любом случае он не мог оставаться на месте. Как бы в подтверждение этому прогремел новый выстрел, ударив в груду морских раковин рядом с ногами Бонда и осыпав его осколками. Бонд метнулся вправо - еще один выстрел в ноги; пуля, отлетев рикошетом, ударила по бутыли с моллюсками. Около сотни крошечных существ рассыпалось на полу. Бонд побежал обратно длинными прыжками. Он уже дважды промазал из своей "беретты", стреляя на бегу и видя, что Гробовщик спрятался за контейнером. Наконец его пуля ударила по контейнеру прямо над головой Гробовщика. Бонд усмехнулся, услышав сдавленный вскрик, утонувший в звоне разбитого стекла и шумном всплеске воды. Бонд вскочил на одно колено и дважды выстрелил в ноги Гробовщику - однако расстояние в пятьдесят ярдов было слишком большим для его "беретты". Пуля грохнула по контейнеру; вторая гулко ударила по железным воротам. Гробовщик стрелял не переставая. Бонду оставалось только приседать, прячась за контейнерами и перебегая от одного к другому. Изредка он отстреливался, держа Гробовщика на дистанции и понимая, что битва проиграна. Боеприпасы противника казались неистощимыми. В "беретте" же Бонда оставалось всего два патрона, правда, в кармане лежала вторая обойма. Несколько раз он чуть-чуть не упал, поскользнувшись на бешено бившейся на полу мокрой рыбе. Ему хватало сил лишь подбирать тяжелые раковины и швырять их в сторону врага. Они взрывались с оглушительным грохотом, раскалываясь о контейнеры и не причиняя вреда. Подумав о висевших в два ряда лампах на потолке, Бонд отказался от этой идеи. Их было не менее сорока. Тогда он решил сдаться, прибегнув к военной хитрости. Любая перемена в такой ситуации была переменой к лучшему, а он сэкономит силы. Пробегая мимо рядов с контейнерами, один из которых, ближайший к нему, был сверху расщеплен пулями. Бонд сбросил его на пол. Контейнер был наполовину полон сиамскими боевыми рыбками, стоившими, должно быть, целую кучу денег. Бонд с удовольствием наблюдал, как они разлетелись по полу. На козлах освободилось довольно большое пространство. В два прыжка добежав до своих туфель, Бонд схватил их и пулей вернулся обратно, вспрыгнув на козлы. Гробовщик перестал его видеть - в хранилище воцарилась тишина, нарушаемая лишь стоном моторов, плеском воды из разбитых цистерн и трепыханием умирающих рыб. Бонд надел на ноги туфли, крепко затянув шнурки. - Эй, англичанин! - спокойно позвал его Гробовщик. - Давай выходи, а то забросаю гранатами. Я ждал тебя и запасся оружием. - Сдаюсь!! - прокричал Бонд сквозь сложенные трубочкой руки. - Ты прострелил мне лодыжку!! - Выходи, я не буду стрелять! - крикнул в ответ Гробовщик. - Бросай оружие на пол и встань в центральном коридоре, держа руки над головой. Мы с тобой немного побеседуем! - Наверное, я не смогу! - прокричал Бонд, стараясь, чтобы его голос звучал как можно жалостнее. С грохотом уронив "беретту" на пол и вынув из кармана золотую монету, он стиснул ее в кулаке больной руки. Вставая на ноги, Бонд громко вскрикнул. Затем, хромая и волоча за собой левую ногу, он стал продвигаться к центральному коридору, подняв руки на уровне плеч, и встал, дойдя до середины коридора. Слегка нагнувшись вперед, Гробовщик медленно подошел к нему, нацелив винтовку прямо в живот Бонду. Тот удовлетворенно отметил, что тельняшка на нем была мокрой от пота, а над левым глазом сочился кровью свежий шрам. Гробовщик отошел на приличное расстояние влево от центрального коридора. На расстоянии ярдов десяти он остановился, поставив ногу на какое-то возвышение в цементном полу, и взмахнул винтовкой. - Выше руки! - хрипло скомандовал он. Застонав якобы от боли, Бонд поднял руки на несколько дюймов выше, так, что они почти закрывали его лицо, как бы прося пощады. Сквозь пальцы рук он видел, как Гробовщик откинул что-то носком ботинка. Раздался слабый звук, как будто отодвинулся засов. Глаза Бонда, прикрытые руками, на секунду загорелись, челюсти крепко сжались. Теперь он знал, что случилось с Лейтером! Гробовщик опять подошел к нему, закрывая своим тощим телом то место, где находился раньше. - О Боже! - простонал Бонд. - Мне необходимо сесть! Нога совсем не держит!! Гробовщик встал в нескольких метрах от него. - Стоять прямо, англичанин, пока ты не ответишь на несколько вопросов! - Он усмехнулся, обнажив желтые, прокуренные зубы. - Скоро ты не только сядешь, но даже ляжешь - и надолго! - Гробовщик оглядел его с головы до пят. Тело Бонда обвисло. Казалось, он еле держится на ногах. Являя собой печальное зрелище, он быстро соображал, измеряя расстояние в дюймах. - Нюхач ты проклятый! - хрипло просипел Гробовщик... Внезапно Бонд выронил золотую монету из левой руки. Со звоном ударившись о цементный пол, она покатилась в сторону. На долю секунды Гробовщик скосил глаза. Бонд тут же резким движением ударил носком по винтовке, почти выбив ее из рук Гробовщика. Тот успел нажать на спуск - пуля со звоном ударилась в стеклянный потолок хранилища. Сцепив обе руки в замок, Бонд резко ударил Гробовщика в солнечное сплетение. Руки его коснулись чего-то твердого, и левую руку пронзило острейшей болью. В этот момент Гробовщик сильно ударил его по спине винтовкой, Бонд бросился на него, как раненый бык, ослепший от боли. Он бил его обеими руками, втянув голову в плечи и пытаясь свалить его с ног. Увидя, что он зашатался, Бонд слегка выпрямился и опять ударил стальным носком ботинка прямо в коленную чашечку. Раздался дикий вопль - винтовка с грохотом отлетела в сторону. Гробовщик еще пытался спастись. Он начал падать, но Бонд поддел его апперкотом, отбросив на несколько шагов в сторону. Гробовщик распростерся в центре прохода напротив люка колодца, который Бонд теперь ясно видел. Падая, тело Гробовщика задело задвижку; люк, повернувшись вокруг центральной оси, открыл отверстие глубокого колодца. Гробовщик упал прямо в него! Чувствуя, что пол под ним начинает скользить, он завопил от ужаса и стал хвататься руками за край колодца. Тело его уже почти упало в опасную глубину, шестифутовая бетонированная крышка люка, повернувшись вокруг оси, приняла вертикальное положение, открыв с обеих сторон черные, зияющие квадраты. Бонду не хватало воздуха. Уперев руки в бедра, он пытался восстановить дыхание. Затем подошел к правой стороне колодца и заглянул вниз. Лицо Гробовщика исказилось от ужаса, зубы оскалились, глаза выпучились, как у безумного. Бонд заглянул в колодец. В глубине ничего не было видно, лишь доносился плеск воды, ударявшейся о бетонные стены, да слабо мерцали глубоководные водоросли. Бонд догадался, что колодец имел прямой выход в море. Голос Гробовщика перешел в жалобный стон. Внизу, увидев яркий свет, что-то начало шевелиться. "Рыба-молот или тигровая акула, - подумал Бонд. - У них самая быстрая реакция". - Вытащи меня отсюда, друг! Дай мне передохнуть!! Вытащи меня!!! Я больше не продержусь!! Я сделаю все, что ты хочешь!!! Все расскажу... - умолял Гробовщик хриплым шепотом. - Что произошло с Солитэр? - спросил Бонд, уставившись твердым взглядом в безумные глаза Гробовщика. - Ее забрал Большой. Велел мне организовать похищение. Участвовали двое из Тампы. Спроси Мясника и Смертника. Бассейн ресторана "Оазис". Ей не сделали ничего плохого. Выпусти меня, парень! - А что с американцем, Лейтером? Гробовщик с искаженным от ужаса лицом умоляюще смотрел на него. - Он сам виноват. Позвонил мне сегодня рано утром. Сказал, что в здании начался пожар. Что он будто бы видел это, проезжая мимо в машине. Схватил меня и притащил сюда. Хотел устроить здесь обыск. Потом случайно упал в колодец. Такое несчастье!! Но мы успели его вытащить! Он был еще жив!! Клянусь, он был сам виноват!.. С ним все будет в порядке!!! Бонд холодно смотрел на побелевшие пальцы, судорожно хватавшиеся за острый край бетонного колодца. Он знал, что ловушка была подстроена и что Гробовщик столкнул туда Лейтера. Он слышал его торжествующий смех при виде открывшегося люка, видел его злую ухмылку, когда он писал записку, засовывая ее между бинтами, окутывавшими наполовину съеденное тело его самого лучшего друга. Бонда охватила слепая ярость. Он дважды ударил стальным носком ботинка по стиснутым пальцам. Из глубины колодца раздался короткий яростный вопль. Последовал шумный всплеск - в воде началось движение. Бонд зашел с другой стороны люка, толкнув ногой тяжелую крышку. Она с легкостью повернулась вокруг оси. Прежде чем она встала на место, Бонд услышал глухое ворчание, напоминающее чавканье голодной свиньи. Он знал, что этот звук издает акула, нацеливая свои серпообразные челюсти на плывущую жертву. Бонд содрогнулся от этой мысли и быстро задраил страшный люк. Затем подобрал с пола монету и пистолет. Стоя у выхода, он оглянулся и оценил последствия битвы. Ничто не говорило о том, что секрет сокровища был разгадан. Верхняя часть контейнера со скорпеной, в котором Бонд нашел золотые монеты, была разнесена на куски выстрелами, и те, кто придут сюда завтра утром, не удивятся при виде дохлой рыбы. Останки Гробовщика вытащат из акульего колодца. Мистеру Бигу сообщат, что он погиб при вооруженном нападении и что ущерб в энное количество тысяч долларов следует возместить, не дожидаясь следующего рейса яхты "Секатур". Вскоре найдут и пули, принадлежавшие Бонду. Он старался не думать об ужасах, происходивших в эту минуту в подвале рыбохранилища. Он выключил свет и вышел через центральную дверь. Это было лишь началом его расплаты с мистером Бигом... 16. ВАРИАНТ "ЯМАЙКА" Было два часа ночи. Взяв машину Лейтера со стоянки, Бонд вновь двинулся через город в направлении Четвертой-стрит, переходящей в шоссе на Тампу. Выехав на курортный бульвар, он лениво рассматривал бесконечную череду мотелей, автокемпингов, придорожных лавчонок, торгующих пляжной мебелью, морскими раковинами и гипсовыми гномиками. Он остановился у бара-закусочной и заказал двойную порцию "Старого дедушки", после чего отправился в туалет, чтобы хоть немного привести себя в порядок. Бинты на левой руке были черными от грязи, руку пронзала пульсирующая боль. Гипсовая повязка треснула от удара в живот Гробовщику. Что ж, ничего не поделаешь! Глаза были красными от напряжения и недосыпа. Вернувшись в бар, он выпил виски и заказал еще порцию. Бармен, по всей вероятности, был студентом колледжа, подрабатывающим в каникулы. Ему хотелось поболтать с клиентом, но Бонд сидел с отрешенным видом, уставившись в свой бокал. Его преследовали мысли о Лейтере и Гробовщике. В ушах стояло чавканье голодной акулы. Он расплатился и вновь сел за руль. Проехав пару перекрестков, он свернул на мост Гэнди. Прохладный ветер с моря приятно веял в лицо. В конце моста он повернул налево в сторону аэропорта, остановив машину у первого же мотеля. Хозяева - пожилая чета - сидели с бутылочкой пшеничного виски, "уговаривая" ее под звуки веселой кубинской румбы, доносившейся из радиоприемника. Бонд рассказал им историю с проколотой шиной по дороге из Сарасоты в Сильвер-Спрингс, и, хотя они выслушали его без всякого интереса, с удовольствием получили с него десять долларов. Он подогнал машину прямо к дверям коттеджа N_5, открыл дверь ключом и включил свет. В комнате, оклеенной белыми и голубыми обоями, стояла большая двухспальная кровать, платяной шкаф и два стула. Здесь же была дверца в душ. Бонд, почувствовав невероятное облегчение, поставил чемодан на пол и пожелал хозяину спокойной ночи. Быстро разделся, бросив одежду на стул, почистил зубы, с шумом прополоскал горло и лег в постель, сразу же провалившись в глубокий, ничем не прерываемый сон. Это была его первая спокойная ночь в Америке, когда он уснул, не думая о завтрашнем дне. Проснувшись в полдень, он прошел по дорожке к ближайшему кафетерию, съел великолепный трехслойный сандвич и выпил кофе. Вернувшись в коттедж, он написал подробный отчет для отдела ФБР в Тампе. Из опасения, что мистер Биг прикроет все свои операции на Ямайке, он исключил из отчета всякое упоминание о золотых монетах, найденных им в контейнерах с ядовитыми рыбами. Источник монет был еще неизвестен. Бонд понимал, что ущерб, нанесенный им Бигу, не имел ничего общего с выполнением задания - обнаружением источника золотых монет, захватом и уничтожением, по возможности, самого Бига. В аэропорту он едва успел взять билет на современный 4-турбинный лайнер, вылетавший через несколько минут. Машина Лейтера осталась на стоянке в аэропорту, как было указано им в отчете для ФБР. Он понял, что мог и не упоминать об этом в отчете, когда увидел рослого человека в плаще, праздно болтающегося у киоска с сувенирами. Такой плащ был непременным атрибутом любого агента ФБР, почти как звезда шерифа. Должно быть, они хотели воочию убедиться, что он действительно вылетел на Ямайку, вздохнув наконец с облегчением. Уж слишком много трупов оставил он за собой! Прежде чем подняться на борт Бонд соединился с госпиталем в Сент-Питерсберге. Лейтер все еще лежал без сознания - других новостей не было. Обо всех переменах обещали телеграфировать. В пять часов вечера, облетев вокруг Тампы, лайнер взял курс на восток. Солнце низко висело над горизонтом. Встречный реактивный из Пенсаколы пролетел невдалеке от них, оставив за собой четыре инверсионные струи, безжизненно повисшие в воздухе. Вскоре, закончив учебный полет, он сядет на побережье, заполненном олдстерами в рубашках "а ля Гарри Трумэн". Бонд был доволен, что улетал на экзотический остров Ямайку подальше от великой страны под названием "Эльдолларадо". Самолет оставил узкий перешеек Флориды и сотни километров джунглевых зарослей и болот без всяких следов человеческого присутствия. В надвигавшихся сумерках ярко блестели красные и зеленые бортовые огни. Вскоре они уже были над Майами, пролетая над восточным побережьем Флориды, залитым неоновыми огнями. Шоссе номер один уходило в сторону от аэропорта вверх по побережью, скрываясь под "золотым кольцом" туристских мотелей, бензозаправочных станций и фруктовых ларьков, вновь появляясь на трассе Палм-Бич - Дейтон-Бич - Джэксонвилл. Бонд вспомнил их завтрак в Джэксонвилле всего три дня назад и все последующие события. Вскоре после остановки в Нассау они будут пролетать над Кубой, над тем самым местом, куда мистер Биг увез Солитэр. Она, возможно, посмотрит в небо, чувствуя, что Джеймс где-то рядом. Встретятся ли они когда-нибудь и завершат ли то, что начали? Видимо, это случится позднее, когда он выполнит задание, в конце полного риска пути, начатого им всего три недели назад в холодном, туманном Лондоне. И Солитэр будет главным призом?! После раннего ужина и коктейля пассажиров высадили в Нассау. Всего полчаса на богатейшем острове в мире, песчаном пляже и плато Канаста, скрывающем в своих недрах непуганые миллионы, крошечные бунгало, окруженные чахлыми зарослями пандануса и казуарина. Поднявшись со сверкающего аэродрома в Нассау, они уже вскоре пролетали над перламутровыми огнями Кубы, так отличавшимися от ярких, первобытных огней городов ночной Америки. Внезапно на высоте 15 тысяч футов, оставив позади Кубу, их самолет догнал сильнейший тропический шторм, превративший их комфортабельный сверхсовременный салон в висячую камеру смерти. Воздушный корабль начал дергаться и нырять, турбины натужно выли, судорожно пытаясь пробить плотную стену воздуха. Толстая сигара ревела и содрогалась. В кухонном отсеке сыпалась на пол посуда, шквальные порывы ветра с дождем обрушивались на иллюминаторы. Бонд судорожно схватился за поручни кресла, ругаясь про себя всеми возможными словами. Глядя на стопки журналов, он думал: "Вряд ли они помогут, когда на высоте 15 тысяч футов лопаются стальные перегородки; ни к чему здесь бесплатный одеколон, бритвенные принадлежности, индивидуальные меню и орхидеи в коробках со льдом. А меньше всего здесь помогут спасательные ремни и жилеты, продемонстрированные стюардом, и красный аварийный сигнал. Когда крепчайший металл не выдерживает нагрузки, когда наземный механик, влюбившись по уши, плохо сделает свою работу, будь то в Лондоне, Айдлуальде, Нью-Йорке или Монреале, когда случаются такие и тому подобные вещи, маленькая уютная комната с реактивным двигателем сзади может гробануться с высокого неба в море или на землю, став просто жалким куском металла. А он, как известно, всегда тяжелее, чем воздух. И вместе с ним гробанутся его пассажиры - все 240 - и каждый со своими амбициями, которые тоже слегка тяжелее, чем воздух. Если уж такова их судьба, то что же тогда беспокоиться? Жизнь ваша так же зависит от работы наземного механика, как и от реакции человека, сидящего за рулем "семейного" автомобиля, который весело летит вам навстречу на красный сигнал светофора, а вы преспокойненько возвращаетесь после веселого ужина с очень приятной дамой. Тут уж ничего не поделаешь! Смерть начинается с момента рождения. А жизнь - это ваша борьба со смертью... Да не берите в голову!!! Зажгите сигару и радуйтесь, что вы пока еще живы - вдохните дым поглубже в легкие! Судьба ваша зависит от звезд с тех самых пор, как вы оставили материнское чрево и заорали впервые от разницы температур. Спросите разрешения у звезд - быть может, они и позволят вам живым долететь до Ямайки! Прислушайтесь к этим бодрым голосам, без остановки вещающим по радио: "Летайте только самолетами БОАК!", "Летайте рейсами ПАНАМЕРИКА!". Вы слышите, как они зазывают? "Летайте самолетами ТРАНСКАРИБЫ!", "Летайте самолетами!.." Не теряйте веру в свою звезду! Вспомните, как вы заглянули в глаза своей смерти, стоя под дулом винтовки Гробовщика... А это было лишь прошлой ночью! Вы все еще живы? Прекрасно!!! Вот все и кончилось! Опасность миновала!! Вы поняли, что хорошо стрелять - еще не значит быть крепким парнем?! Не забывайте об этом... Счастливое приземление в аэропорту Палисадос - ваш "звездный билет"! Так что скажите спасибо!!!" Отстегнувшись от кресла. Бонд вытер со лба пот. "К черту ваш самолет!" - думал он, спускаясь по трапу. Главный агент английской секретной службы Кариб Стрэнгуэйс встречал его на Ямайке, значительно ускорив таможенные процедуры. Было почти 11 вечера. В воздухе было тепло и спокойно. Где-то пронзительно верещали сверчки, прячась в гигантских кактусах, окружавших дорогу с обеих сторон. Бонд благодарно вбирал в себя незнакомые звуки и запахи тропиков, пока их военный грузовичок, огибая город Кингстон, мчался в сторону лунных холмов Блу-Моунтинс. В дороге они почти не разговаривали и вскоре оказались на уютной веранде белого домика Стрэнгуэйса на Джанкшэн Роуд чуть ниже Стоуни-Хиллс. Стрэнгуэйс налил два стакана крепкого виски, разбавил содовой и начал свой краткий отчет о последних событиях на Ямайке. Это был худощавый, веселый парень лет 35 от роду, в прошлом капитан-лейтенант Особого подразделения английских военно-морских сил. С черной повязкой на одном глазу, он обладал притягательной внешностью дамского сердцееда, хотя под плотным слоем загара виднелись глубокие борозды. Судя по резким жестам и рубленым фразам, Бонд заключил, что Стрэнгуэйс был нервным и взвинченным человеком. Но ко всему этому он был весьма толковым офицером, обладал здоровым чувством юмора и не выказывал ревности к тому, что высшие чины посягают на его территорию. Бонд чувствовал, что они сойдутся, и с удовольствием приветствовал эту дружбу. Вот какую историю поведал Стрэнгуэйс. - Слухи о сокровищах Кровавого Моргана, якобы зарытых им на острове Сюрпризов, ходят уже давно. Крошечный остров располагается в самом центре бухты Акул - маленькой гавани в конце Джанкшэн Роуд, пересекавшей тонкий перешеек Ямайки до Монтего-Бей на северном ее побережье. Великий пират сделал бухту Акул своим главным пристанищем. Ему понравилось это место с хорошим видом на остров, принадлежавший ему и губернатору в Порт-Ройяле. Кроме того, никем не замеченный он мог спокойно плавать в ямайских водах. Это устраивало и губернатора, пока Британия смотрела сквозь пальцы на пиратские выходки Моргана, желая больше всего, чтобы испанцев вытеснили с Кариб. Когда же это случилось, Морган был пожалован в рыцари и назначен губернатором всей Ямайки. Его предыдущие злодеяния рассматривались как меры против войны с Испанией. Итак, в течение долгого времени, прежде чем браконьер превратился в охотника, Морган использовал бухту Акул как свои главные морские ворота. Построив три дома в соседнем поместье, он окрестил их "Лланрумней" - по имени своего родного города в Уэльсе. Они назывались дом Моргана, дом Доктора и дом Дамы. В развалинах до сих пор находят монеты и золотые безделушки. Его корабли стояли в бухте Акул с подветренной стороны острова Сюрпризов - обрывистого кораллового атолла, который возвышался в самом центре бухты. Остров увенчивался небольшим плато, поросшим джунглями. В 1683 году Морган оставил Ямайку в последний раз и был судим равными себе за оскорбление королевской власти. Его сокровище осталось спрятанным на Ямайке, а сам он умер в ужасающей нищете, так и не сообщив, где оно находится. А был он самым богатым пиратом в мире - после бесчисленных набегов на Испаньолу, захвата множества груженных золотом кораблей, бессовестных грабежей Панамы и Маракаибо. Сокровище исчезло без следа! Многие думали, что Морган закопал его на острове Сюрпризов... С тех пор на протяжении более чем 200 лет многочисленные кладоискатели тщетно тратили свои силы. Полгода назад в течение месяца случилось два события. Первое - из деревни в бухте Акул исчез молодой рыбак. Второе - остров был перекуплен у нынешнего владельца поместья Лланрумней, где теперь выращивали бананы и скот, за тысячу фунтов стерлингов каким-то анонимным нью-йоркским синдикатом. Спустя несколько недель с момента продажи острова яхта "Секатур" вошла в бухту Акул и встала на якорь там, где обычно любил стоять Морган, - с подветренной стороны. В команде не было ни одного белого человека. Негры сразу же принялись за работу, выбив ступени в скалистой стене и поставив на вершине несколько низких хибар, сплетенных из стеблей бамбука. Они не испытывали недостатка в провианте и покупали у местных рыбаков только свежие фрукты и пресную воду. Они были молчаливы и дисциплинированны, не причиняя никому никаких хлопот. Таможенникам в соседнем порту Мария, осматривавшим яхту, они объяснили, что собираются ловить здесь тропических и ядовитых рыбок и собирать красивые раковины для корпорации "Уробурос", что в Сент-Питерсберге. Быстро освоившись на острове, они в больших количествах скупили весь товар у рыбаков бухты Акул, порта Марии и Оракабессы. Недавно почти с неделю они производили на острове взрывные работы якобы для того, чтобы построить большой резервуар для хранения рыбы. Вскоре яхта "Секатур" стала совершать свои челночные рейсы раз в две недели по побережью Мексиканского залива; наблюдатели, смотревшие на яхту в бинокль, подтверждали, что каждый раз она увозила тяжелые контейнеры. На острове всегда оставалось около 12 человек. Каноэ, приближавшиеся к скалистому острову, предупреждались сторожем, ловившим рыбу у подножия скалы в том самом месте, где обычно вставала на якорь "Секатур", хорошо защищенная от северо-западных ветров. Еще ни одному человеку не удавалось высадиться на остров в дневное время. Никто не пытался проделать это и ночью, помня о двух неудачных попытках. Первая такая попытка была предпринята местным рыбаком, наслушавшимся разговоров о зарытых там сокровищах. Однажды темной ночью он сделал попытку добраться до острова вплавь. Останки его на следующий день были выброшены на скалы. Акулы оставили только часть позвоночника и кусок бедра. Примерно в то время, когда он уже должен был достичь острова, местное население деревни в бухте Акул было разбужено громким боем барабанов. Казалось, что он доносился из глубины кораллового острова и походил на грохот тамтамов. Поначалу тихий, он постепенно стал нарастать, переходя в оглушительное крещендо. Немного стихнув, он вскоре совсем прекратился. Это продолжалось пять минут. С того времени остров считался "табу", или "оби", - даже в дневное время каноэ не заплывали туда. После этого случая делом заинтересовался Стрэнгуэйс, отправив подробный отчет обо всех событиях в Лондон. С 1950 года Ямайка стала важным стратегическим объектом ввиду того, что "Рейнольдс Металл" и "Кайзер Корпорейшн" открыли здесь крупное месторождение бокситов. По мнению Стрэнгуэйса, деятельность "Уробуроса" на острове вполне могла означать строительство военной базы для сверхмалых одноместных подводных лодок, тем более что бухта Акул располагалась прямо по курсу кораблей "Рейнольдс Металл". Они направлялись в Око Риос в нескольких милях от побережья. Лондон представил отчет Вашингтону, выяснив, что синдикат, купивший коралловый остров, принадлежал мистеру Бигу! Все это были события трехмесячной давности. Стрэнгуэйсу было приказано проникнуть на остров любой ценой и выяснить, что происходит на самом деле. Он развернул активную деятельность. Для начала приобрел в свою собственность западную часть бухты Акул, называемую Пустыня Бо. На ее территории находились развалины ямайского особняка начала XIX века, а также дом на берегу моря, стоявший прямо напротив стоянки яхты "Секатур". Доставив с бермудской военной базы двух превосходных пловцов, Стрэнгуэйс установил постоянное наблюдение за островом в светлое и темное время суток с помощью специальных оптических приборов. Не заметив там ничего подозрительного, тихой темной ночью двое пловцов по его распоряжению отправились вплавь на остров, чтобы осмотреть подводную его часть. Стрэнгуэйс пришел в полнейший ужас, когда спустя час после старта пловцов из глубин скалистого острова опять раздался зловещий грохот тамтамов. В ту ночь они не вернулись... На следующий день их останки были выброшены на берег в разных местах бухты. Бонд внезапно прервал рассказ Стрэнгуэйса. - Подождите-ка, - сказал он. - Что вы мне тут рассказываете о разных акулах и барракудах? Ведь в этих водах они обычно не слишком свирепствуют. В районе Ямайки вообще их довольно мало; питаются они днем, а не ночью. В любом случае, я не верю, что они могут напасть на человека. Разве что почувствуют запах крови? Иногда из чистого любопытства они могут схватить ныряльщика за ногу. Бывали такие случаи на Ямайке? - С 1942 года, когда акула откусила ногу девушке в гавани Кингстон, таких случаев больше не отмечалось, - ответил Стрэнгуэйс. - Она каталась на водных лыжах и задирала время от времени ноги вверх. Белые ножки, должно быть, показались акулам особенно аппетитными, да и скорость была подходящей. Вы правы, никто и не спорит! Тем более что мои пловцы взяли с собой подводные ружья и ножи. Казалось, я сделал все, чтобы обеспечить их безопасность. Какой кошмар!!! Можете себе представить, как я себя чувствовал после этого. С тех пор подобные попытки больше не предпринимались. Правда, мы попытались добиться официального допуска на коралловый остров через Министерство колоний в Вашингтоне. Остров все-таки принадлежит Соединенным Штатам... Но дело оказалось весьма волокитным, тем более что против людей Бига у нас нет ничего конкретного. Мне кажется, у них хорошая рука в Вашингтоне и опытные юристы. В общем, мы сели в лужу. - А где сейчас находится "Секатур"? - Все еще на Кубе. Должна прибыть сюда примерно через неделю, если верить ЦРУ. - Сколько рейсов она уже сделала? - Около двадцати. Бонд моментально умножил в уме 150 тысяч долларов на 20. Если он правильно понял, мистер Биг уже нажил около миллиона фунтов стерлингов, перевозя монеты с острова. - Я был готов к вашему приезду сюда, Джеймс, - сказал Стрэнгуэйс. - В Пустыне Бо у вас есть дом, в котором вы можете расположиться. В вашем распоряжении "Санбим Тальбот" с откидным верхом. Резина новая, машина скоростная. Как раз то, что нужно для наших дорог. Я дам вам надежного проводника - ямайца с острова Кейман по имени Куоррелл. Лучший пловец и рыбак на Карибах. Вообще очень славный неглупый парень. Кроме того, я приобрел у компании "Уэст Индиан Цитрус" виллу для отдыха в бухте Манати. Это на другом конце острова. Вы сможете там отдохнуть недельку и начать тренировки до прибытия яхты. Ведь вам потребуется быть в хорошей спортивной форме, если вы собираетесь пробраться на остров Сюрпризов. Боюсь, что это, к сожалению, единственный выход. Что я еще могу для вас сделать? Буду держать с вами связь, разумеется, но вынужден буду оставаться в Кингстоне, чтобы держать в курсе Лондон и Вашингтон. Они захотят знать все, что мы делаем здесь. У вас есть какие-либо поручения ко мне? Бонд размышлял. - Да, - наконец сказал он. - Сегодня же свяжитесь с Лондоном и Военным адмиралтейством. Пусть они срочно пришлют гидрокостюм и акваланг. Побольше запасных баллонов. А кроме того, пару подводных ружей. Лучше всего французской марки "Чемпион". Хорошие фонари для подводной охоты. Кинжал, каким пользуются коммандос. Все виды снотворного, какие только можно достать в Музее естествознания. Это - для акул и барракуд. А также немного противоакульного порошка, который американцы небезуспешно использовали в Тихом океане. Попросите, чтобы Британская международная авиакомпания срочно выслала все это сюда прямым рейсом. Бонд замолчал на секунду. - Ах, да! - добавил он к сказанному. - Еще мне обязательно нужны магнитные мины с часовыми взрывателями, примерно такие, какие применялись в войну нашими подводными боевыми пловцами. 17. "ХОЗЯИН-ВЕТЕР" ...Поу-поу с долькой зеленого лимона - ямайское национальное блюдо, приготовленное из красных бананов, пурпурных "звездных яблок" и мандаринов, яичница с беконом, кофе "Блу Моунтин" - самое лучшее в мире, ямайский мармелад почти черного цвета, желе из гуавы... Завтракая на открытой веранде своей новой виллы в бухте Манати в шортах и сандалиях на босу ногу. Бонд лениво взирал на залитую солнцем панораму Кингстона и порт Ройяла, простиравшуюся перед ним, и размышлял о превратностях своей опасной профессии, в которой были и свои прелести. В данный момент он чувствовал себя абсолютно счастливым. Сразу после завтрака на веранде появился Стрэнгуэйс в сопровождении высокого мулата. Юношу звали Куоррелл. Уроженец острова Кейман сразу понравился Бонду. В нем было что-то от кромвелевских солдат и морских пиратов. Его лицо с острыми скулами и мужественно сжатым ртом свидетельствовало о сильном характере. Глаза были серого цвета. Негроидными были только слегка приплюснутый нос и бледно-розовые ладони. Бонд крепко пожал ему руку. - Доброе утро, капитан! - приветствовал его Куоррелл. Для него, потомка самых знаменитых моряков в мире, это был наивысший ранг. В голосе его не было раболепия - он говорил как старший на судне - ясно и коротко. Именно эта первая встреча определила их дальнейшие отношения. Ни тени подобострастия! Так шотландский лаэрд мог разговаривать со своим главным охотничьим егерем. Коротко обсудив дальнейшие планы. Бонд сел за руль небольшой машины, которую Куоррелл пригнал из Кингстона, и выехал вместе с ним в направлении Джанкшэн Роуд. Стрэнгуэйс остался выполнять его распоряжения. Стрелка часов приближалась к девяти - жара еще не наступила. Они пересекли гористую часть острова, выделявшуюся среди равнин, как хребет на спине крокодила, и ехали теперь по извилистым сельским дорогам в направлении северной равнинной части острова. Тропическая растительность менялась вместе с ландшафтом - от красоты пейзажа буквально захватывало дух! Покрытые зеленью склоны холмов, нежно-зеленые заросли бамбука, яркие бенгальские огни тропического леса сменялись черными и кампешевыми деревьями у подножий. И вот перед ним долина Агуалта - зеленое море сахарного тростника и банановых пальм, простирающееся до самого северного горизонта! К половине одиннадцатого они проехали порт Марию, свернув на проселочную дорогу к бухте Акул. Миновав еще один поворот, они неожиданно увидели ее, простиравшуюся прямо перед ними внизу под обрывом. Бонд заглушил двигатель, и они вышли. Бухта изгибалась полумесяцем, охватывая участок суши шириной мили в три. Голубая поверхность моря слегка подергивалась легким северо-западным пассатом, который зарождался, распространяясь затем по всему свету, в недрах Мексиканского залива. Машина находилась на высоте около 100 футов. Внизу, прямо под их ногами, плескалась бледно-зеленая морская вода, ярко выделявшаяся на границе с белым песком. Чуть подальше синий цвет резко переходил в темно-коричневый, обозначая поверхность подводных рифов, широким полукругом ограничивавших безопасное для стоянки место на расстоянии около 100 ярдов от острова. Затем опять начиналась темно-синяя полоса, местами переходящая в голубой и аквамариновый цвета. По словам Куоррелла, яхта "Секатур" обычно вставала на якорь на глубине не менее 30 футов. Слева от них, между белым песчаным пляжем и западным рукавом бухты, окруженная кольцом пальмовых деревьев, располагалась их основная "военная" база - Пустыня. Бо. Куоррелл подробно описал ее особенности, а Бонд тем временем в бинокль рассматривал узкую полосу моря, отделявшую пустыню от места стоянки. Первая разведка на местности заняла около часа. Затем они сели обратно в машину и повернули на основную дорогу вдоль побережья, решив не заходить в деревню. Оставив позади небольшой банановый порт Оракабесса и Око Риос, где возводился современный бокситный завод, они свернули на северное побережье к бухте Монтего, до которой еще было два часа езды. На Ямайке был февраль - самый разгар туристского сезона. Небольшая рыбацкая деревушка и несколько разбросанных по пляжу отелей буквально задыхались от "золотой лихорадки", продолжавшейся четыре месяца и дававшей им средства к существованию в течение целого года. Бонд и Куоррелл остановились в небольшом пансионате на другой стороне широкой бухты, позавтракали и вновь отправились в путь. Бонд побывал в самом красивом уголке мира. Такой красоты он еще никогда не видел: белые песчаные дюны тянулись на пять миль в длину и постепенно переходили в морские буруны. Чуть выше холмов за горизонт уходили пальмовые деревья. Внизу между грудами огромных морских раковин, переливавшихся розовыми тонами, лежали серые перевернутые каноэ, а из пальмовых хижин, располагавшихся на границе болот и морского пляжа, кучеряво вился дымок, весело поднимаясь в высокое ярко-синее небо. На небольшой лужайке, поросшей багамской травой, посреди рыбацких хижин возвышался домик на сваях, предназначенный для отдыха служащих "Уэст Индиан Цитрус Компани". Бонд подъехал к нему на машине. Пока Куоррелл наводил уют в двух небольших комнатах наверху, он, обвязав вокруг талии полотенце, прошел между пальмами к морю, которое находилось ярдах в 20 от домика. Целый час он плавал и кувыркался в теплой соленой воде, размышляя об острове Сюрпризов и его секретах. По дороге обратно к маленькому деревянному бунгало он получил первую порцию ядовитых укусов. Куоррелл ахнул при виде плоских шишек, вздувшихся у него на спине. Через некоторое время они начнут сильно зудеть, сводя Бонда с ума. - Ничего с этими мухами не поделаешь, кэп! - виновато вздохнул Куоррелл. - Но я сделаю так, что чесаться не будет. Сначала примите душ, чтобы смыть с себя соль. Когда он вышел из душа, Куоррелл достал небольшую бутылочку и смазал укусы какой-то коричневой дрянью, запах которой напоминал креозот. - У нас на острове Кейман москитов и мух больше, чем где-либо в мире, - объяснил Куоррелл Бонду. - Но мы успешно пользуемся этим средством, не обращая на них никакого внимания. Куоррелл мотнул головой в сторону моря. - "Хозяин" подул, - пояснил он. - Что это значит? - изумленно спросил Бонд. - Так местные рыбаки называют ветер, который дует с моря или с берега, - сказал Куоррелл. - Ничью "Хозяин-ветер" уносит плохой воздух с берега в море. Он дует с шести вечера до шести утра. А утром на смену ему приходит "Доктор-ветер", принося на остров свежий воздух с моря. Так говорят на Ямайке. Куоррелл вопросительно посмотрел на Бонда. - Мне кажется, вы и "Хозяин-ветер" делаете одно дело, кэп, - сообщил он. Бонд коротко рассмеялся в ответ. - К счастью, я не должен соблюдать те же часы, что и он. Пока Куоррелл готовил сочное кушанье из рыбы, яиц и овощей, которые станут их основной пищей на острове, Бонд сел под лампу и стал изучать книги, которые Стрэнгуэйс достал для него в ямайском Центре. В ту ночь Бонду снились гигантские осьминоги, электрические скаты, акулы и зубастые барракуды. Все они нападали на него. Во сне он стонал и обливался потом. На следующий день он приступил к тренировкам под чутким и умелым руководством Куоррелла. С утра Бонд делал заплыв в одну милю вверх по течению, а потом до самого завтрака бегал по пляжу. Около девяти они садились в каноэ, натягивали треугольный парус и быстро неслись вверх по течению в сторону Кровавой и Оранжевой бухт, где песок переходил в рифы, а скалы и пещеры близко подступали к воде. Отсюда, вытащив лодку на берег, они отправлялись в захватывающие подводные экспедиции с копьями, масками и гарпунными ружьями. Куоррелл утверждал, что условия под водой здесь были такими же, как в бухте Акул. Они спокойно охотились на расстоянии нескольких ярдов друг от друга. Куоррелл чувствовал себя как рыба в воде. В первый же день Бонд вышел из моря, изрезанным ядовитыми кораллами, с дюжиной морских ежей на спине. Куоррелл заржал и быстро обработал раны мертиолатом и мазью Мильтона. С этого дня он каждый вечер втирал в кожу Бонду пальмовое масло, тихо беседуя с ним о виденных рыбах, насекомоядных растениях и водных пресмыкающихся. Куоррелл также никогда не слыхал о случаях нападения рыб на человека, за исключением раненых и акул, почуявших запах крови. Он объяснил, что в тропических водах рыбы редко бывают голодными и пользуются в основном своими преимуществами для защиты, а не для нападения. Единственным исключением из этого правила, по его мнению, были барракуды. - Плохие рыбы, - сказал он про них. - Они не ведают страха, потому что у них нет врагов, кроме болезней. Они способны плыть со скоростью до 50 миль в час на коротких дистанциях. А зубы у них самые страш