добрели до колокольни колледжа Порт-Хелении. Кампус меньше, чем у университета на острове Гилмор, но Фибен недавно участвовал здесь в конференции по экологии и хорошо знал район. И когда он разглядывал растительность, что-то показалось ему очень странным. Дело не в танке губру на воздушной подушке, торчащем на верху холма. И не в уродливой ограде, которая, окружая город, задевает и территорию кампуса с севера. Дело в самих студентах, в колледже. Откровенно говоря, он удивлен что вообще видит их! Разумеется, это все шимпы. Фибен ожидал увидеть в Порт-Хелении гетто или концентрационные лагеря, забитые людьми с материка. Но последняя партия мужчин и женщин несколько дней назад была перевезена на острова. Их место заняли тысячи шимпов, хлынувших отовсюду, особенно из тех мест, которые подвергаются газовым атакам, что бы ни утверждали губру о неподверженности шимпов действию газа. Всем шимпам дали порцию противоядия, выплатили небольшую, символическую, компенсацию и направили на работу в городе. Но здесь, в колледже, все кажется таким мирным и поразительно спокойным. Фибен и Гайлет посмотрели с высоты колокольни. Под ними шимпы и шимми переходили из аудитории в аудиторию. Они несли книги, негромко разговаривали друг с другом и изредка украдкой бросали взгляды на крейсеры чужаков, все время пролетающие над головой. Фибен удивленно покачал головой. Как они вообще умудряются тут учиться? Конечно, люди известны своим либерализмом в политике возвышения; со своими клиентами они обращаются почти как с равными, в то время как галактическая традиция гораздо менее великодушна. Старшие галактические кланы могут неодобрительно ворчать, но в земном Совете рядом с людьми заседают шимпы и дельфины. Клиентам даже доверили несколько космических кораблей. Но _к_о_л_л_е_д_ж_ без _л_ю_д_е_й_? Фибен думал, почему оккупанты смотрят на поступки шимпов сквозь пальцы, вмешиваясь лишь в отдельных случаях и достаточно грубо, как в "Обезьяньей грозди". Теперь ему показалось, что он понимает причину. - Мимикрия. Должно быть, они считают, что мы притворяемся! - проговорил он вслух. - Что ты сказал? - Гайлет взглянула на него. Они заключили временное перемирие до окончания задания, но, очевидно, она не испытывала удовольствия от того, что приходится проводить с ним целый день. Фибен указал на студентов. - Скажи, что ты там видишь. Она рассердилась, но потом вздохнула и наклонилась, всматриваясь. - Я вижу профессора Джимми Санта, он выходит из аудитории, что-то объясняя студентам. - Она чуть улыбнулась. - Наверное, что-то о среднем периоде галактической истории... Я была его техническим помощником и хорошо помню выражение лиц студентов. - Отлично. Это видишь ты. А теперь взгляни глазами губру. Гайлет нахмурилась. - Как это? Фибен снова протянул руку. - Вспомни: в соответствии с галактической традицией мы, неошимпы, всего триста лет назад обрели разум, мы чуть старше дельфинов. И только начинаем свой стотысячелетний период договора и службы людям. Не забудь также, что многие фанатики ити ненавидят людей. Однако людям предоставили статус патронов и все привилегии, связанные с ним. Почему? Потому что еще до Контакта они возвысили шимпанзе и дельфинов! Статус в пяти галактиках приобретается только так. Нужно иметь клиентов и возглавлять клан. Гайлет покачала головой. - Не понимаю, к чему ты клонишь. Зачем ты объясняешь мне очевидное? - Она явно не хотела слушать лекцию шимпа из захолустья, у которого нет даже диплома доктора. - Подумай! Как люди получили свой статус? Как это произошло, тогда, в двадцать втором столетии? Фанатики оказались в меньшинстве, когда присуждали статус разумных существ неошимпанзе и неодельфинам. - Фибен махнул рукой. - Это дипломатическая победа кантенов, тимбрими и других умеренных; люди тогда даже не подозревали, в чем дело. На лице у Гайлет появилась сардоническая ухмылка, и Фибен вспомнил, что ее специальность - галактическая социология. - Конечно, но... - Это стало fait accompli [совершившийся факт (фр.)]. Но губру, соро и другим фанатикам это не понравилось. Они по-прежнему считают нас почти животными. Им нужно в это верить, иначе придется признать, что люди заслужили свой статус в галактическом сообществе, что они равны остальным или даже выше многих! - Я по-прежнему не понимаю... - Посмотри вниз! - указал Фибен. - Взгляни глазами губру и скажи мне, что ты видишь! Гайлет Джонс пристально взглянула на Фибена. Наконец вздохнула. - Ну, раз уж ты настаиваешь... - Она наклонилась и снова оглядела двор. - Мне это не нравится, - сказала она наконец. Фибен почти не слышал ее. Он придвинулся ближе. - Расскажи, что ты видишь. Она отвела взгляд, поэтому он ответил за нее. - Перед тобой умные, хорошо обученные животные, подражающие своим хозяевам. Разве не так? Глазами губру ты видишь искусную имитацию людей-профессоров и людей-студентов... слепок лучших времен, формально воспроизведенный верными... - Прекрати! - закричала Гайлет, зажимая уши. Она повернулась к Фибену, сверкая глазами. - Я тебя ненавижу! Фибен удивился. Ей нелегко это дается. Может, он просто вымещает на ней боль и унижения последних трех дней, которые отчасти дело ее рук? Но нет. Ей нужно было показать, как ее народ выглядит в глазах врага! Иначе как она научится сражаться с ним? Он, конечно, поступил правильно. "Все равно, - думал Фибен, - трудно выдерживать, когда тебя презирает красивая девушка". Гайлет Джонс обвисла у столба, поддерживающего крышу колокольни. - О Ифни и Гудолл! - сказала она, закрыв лицо. - А что, если они правы? Что, если это - правда? 34. АТАКЛЕНА Глиф _п_а_р_а_ф_р_е_н_л_л_ повис над спящей девушкой, туманное облако неуверенности, дрожащее в темной комнате. Это один из Глифов Судьбы. Лучше любого живого существа, предсказывающего свою судьбу, _п_а_р_а_ф_р_е_н_л_л_ знал, что несет в себе для нее будущее, что неизбежно. И все же старался избежать его. Он не мог поступать иначе. Такова простая, чистая, неизбежная сущность _п_а_р_а_ф_р_е_н_л_л_а_. Глиф дрожал в беспокойном сне Атаклены, поднимался, пока его неровный край не задел потолок пещеры. Глиф мгновенно отскочил от горящей реальности влажного камня и вернулся туда, где родился. Атаклена повернула голову на подушке, и ее дыхание ускорилось. П_а_р_а_ф_р_е_н_л_л_ в едва сдерживаемой панике парил над ее головой. Бесформенный сонный глиф начал изменяться, его аморфное свечение постепенно превращалось в лицо с правильными чертами. П_а_р_а_ф_р_е_н_л_л_ - это квинтэссенция. Его тема - сопротивление неизбежности. Он дергался и дрожал, пытаясь сдержать изменения, и на время лицо исчезло. Здесь, над источником, опасность самая большая. Глиф метнулся к завешенному выходу, но неожиданно резко затормозил, словно п_а_р_а_ф_р_е_н_л_л_ удерживают на короткой привязи. Глиф становился все тоньше, вытягивался, пытаясь освободиться. Над спящей девушкой тонкие нити короны заволновались, натянулась, устремились вслед за капсулой психической энергии, потянули ее назад, назад. Атаклена, дрожа, вздохнула. Ее бледная, почти прозрачная кожа вибрировала, тело напряглось, готовясь к изменениям. Но приказ не поступил. Плана не было. Гормонам и энзимам нечего было создавать. Щупальца вытянулись, захватили _п_а_р_а_ф_р_е_н_л_л_, потащили его. Собрались вокруг сопротивляющегося символа, как пальцы, ласкающие глину, воссоздающие определенность из неопределенности, форму из неясного хаоса. Но вот они отпали, обнажая то, во что превратился глиф... Весело улыбающееся _л_и_ц_о_. Сверкающие кошачьи глаза. И недоброжелательная улыбка. Атаклена застонала. Появилась трещина. Она разделила лицо пополам и половинки разъединились. И появилось два лица! Дыхание Атаклены участилось. Два лица разделились в длину, их стало четыре. Это произошло снова - восемь... и снова - шестнадцать. Лица умножались, хохотали беззвучно, но оглушающе. - Ах! - Атаклена открыла глаза. Они излучали прозрачный искусственный свет. Тяжело дыша, сжимая одеяло, она села и увидела маленькое подземное помещение. Ей отчаянно нужно было увидеть что-то реальное: стол, слабый свет лампы, пробивающийся сквозь занавес. Она по-прежнему чувствовала присутствие этого существа, порожденного _п_а_р_а_ф_р_е_н_н_л_о_м_. Теперь, когда она проснулась, оно растворялось, но медленно, очень медленно! Его смех звучал в такт с ударами ее сердца, и Атаклена знала, что бесполезно закрывать уши. Как люди называют страшный сон? _К_о_ш_м_а_р_. Но Атаклена слышала, что это лишь бледное, искаженное отражение событий дня, и обычно, проснувшись, люди его забывают. Очертания комнаты медленно приобретали определенность. Но смех не просто исчез, потерпев поражение. Он впитался в стены. Она знала, что он ждет там. Ждет возврата. - Т_у_т_с_у_н_а_к_а_н_н_, - вслух вздохнула она. Слово на языке тимбрими прозвучало непривычно гнусаво после нескольких недель англика. Глиф смеха - _т_у_т_с_у_н_а_к_а_н_н_ - не рассеивался. И не рассеется, пока что-нибудь не изменится, пока неясная идея не превратится в шутку, розыгрыш. А для тимбрими розыгрыш - это не обязательно всегда смешно. Атаклена ждала, пока стихнут волнообразные движения под кожей. Постепенно растворялась непрошенная _г_и_р_-реакция. "Вы не нужны, - сказала она энзимам. - Никакой опасности нет. Уходите, оставьте меня в покое". С самого нежного возраста она привыкла к этим незначительным, незаметным изменениям, они стали частью ее жизни - иногда просто неудобство, а часто необходимость. Но после прибытия на Гарт она представляла себе маленькие жидкие органы как крошечные _с_у_щ_е_с_т_в_а_, похожие на мышей или суетливых гномов, которые бегают по ее телу и совершают изменения, когда в них возникает потребность. Странный способ представлять себе естественные органические функции! Многие животные на Тимбриме обладают этой способностью. Она возникла в результате эволюции в лесах Тимбрима задолго до того, как прилетели из космоса калтмуры и дали предкам Атаклены речь и закон. Конечно, в этом... причина того, что до прилета на Гарт ей не нравились эти деловитые маленькие существа. До возвышения ее предразумные предки не могли сравнивать. А после возвышения они уже познали научную истину. Но люди... земные волчата... приобрели разум без всякого руководства. Им не давали ответов, как ребенку дают знания родители и учителя. Они сами перешли от невежества к сознанию и провели долгие тысячелетия, двигаясь в темноте на ощупь. Нуждаясь в объяснениях и не имея готовых, они приобрели привычку находить собственные! Атаклена вспомнила, как ей было интересно читать о некоторых таких объяснениях. Болезнь вызывается "парами", или излишком желчи, или проклятием врага... Солнце движется по небу в большой колеснице... Ход истории определяется экономикой... А в теле живет _д_у_ш_а_... Атаклена коснулась пульсирующего бугорка под подбородком и вздрогнула, когда он отодвинулся, словно маленькое пугливое существо. Ужасающая вещь, эта _м_е_т_а_ф_о_р_а_, она страшнее, чем т_у_т_с_у_н_а_к_а_н_н_, потому что вторгается в самое тело, в самую суть. Атаклена застонала и закрыла лицо руками. "Сумасшедшие земляне! Что они со мной сделали?" Она вспомнила, как отец призывал ее лучше узнавать людей, преодолеть свои предрассудки относительно обитателей третьей планеты Солнца. Но что вышло из этого? Она обнаружила, что ее судьба переплелась с их судьбами, и она бессильна повлиять на это. - Отец, - вслух сказала она на галактическом-семь. - Я боюсь. Теперь у нее остается только воспоминание об отце. Даже свечение н_а_х_а_к_и_е_р_и_, которое она ощутила в Хаулеттс-Центре, больше недоступно для нее, может, исчезло навсегда. Она не может опускаться внутрь в поисках отца, потому что там ждет _т_у_т_с_у_н_а_к_а_н_н_, как некий подземный зверь. "Опять метафора, - поняла она. - Они переполняют мои мысли, и собственные глифы приводят меня в ужас!" Шум в коридоре заставил ее поднять голову. Занавес отдернули, и на пол лег треугольник света, на фоне которого была видна чуть согнутая фигура шимпа. - Прошу прощения, мисс Атаклена, сэр. Не хотелось нарушать ваш отдых, но мы подумали, что вы захотите знать... Атаклена глотнула, прогоняя комок из горла. Вздрогнула и сосредоточилась на англике. - Да? Что случилось? Шимп сделал шаг вперед, частично закрыв свет. - Капитан Онигл, сэр. Я... Боюсь, мы нигде не можем его отыскать. Атаклена замигала. - Роберт? Шимп кивнул. - Его нигде нет, сэр. Он просто исчез! 35. РОБЕРТ Лесные животные останавливались и настороженно прислушивались. Шорох шагов заставлял их нервничать. Все без исключения, они прятались в укрытиях и оттуда смотрели, как большой зверь пробегает мимо, перепрыгивая с камня на мягкий суглинок. К низкорослой двуногой разновидности, а также к тем большим зверям, что часто передвигаются на трех конечностях, они уже начали привыкать. Это волосатые и пахнут как животные. Но этот зверь совсем другой. Он бежит, но не охотится. Его преследуют, но он не пытается сбить преследователей со следа. Он теплокровный, но, отдыхая, лежит на полуденном солнце, которое могут выдержать только птицы. Маленькие наивные существа не связывали бегущего зверя с теми, что летают в металлических и пластиковых остро пахнущих оболочках, потому что те всегда издают так много шума, и от них всегда так несет... Но этот зверь... он бежит совсем без одежды. - Капитан, стойте! Роберт перескочил на следующий булыжник в осыпи. Наклонился, переводя дух, и посмотрел на своего преследователя. - Устал, Бенджамин? Офицер-шимп тяжело дышал, он наклонился, опираясь обеими руками о колени. Ниже по склону лежали остальные шимпы из разведывательной группы, некоторые на спинах, не в состоянии двигаться. Роберт улыбнулся. Они, должно быть, решили, что его легко будет поймать. Ведь в конце концов шимпы в лесу как дома. И даже у самки хватит сил, чтобы схватить его и унести назад. Но Роберт все рассчитал. Он держался открытой местности и использовал личное преимущество - длинные ноги. - Капитан Онигл... - снова попробовал Бенджамин, переведя дыхание. Он поднял голову и сделал шаг вперед. - Капитан, пожалуйста, вы больны. - Я себя отлично чувствую, - заявил Роберт, лишь немного солгав. На самом деле ноги у него начало сводить судорогой, правая рука болела: он сам снял свой гипс. И еще босые ноги... - Блесни логикой, Бенджамин, - сказал Роберт. - _Д_о_к_а_ж_и_ мне, что я болен, и, может быть, я вернусь с вами в эти вонючие пещеры. Бенджамин, мигая, смотрел на него. Потом пожал плечами, очевидно, готовый ухватиться за любую соломинку. Роберт доказал, что они не смогут догнать его. Может быть, логика на него подействует. - Ну, сэр. - Бенджамин облизал губы. - Во-первых, тот факт, что на вас нет никакой одежды. Роберт кивнул. - Неплохо для начала. Я согласен, что простейшее, самое естественное объяснение моей наготы в том, что я спятил. Но оставляю за собой право предложить альтернативную теорию. Шимп вздрогнул, заметив улыбку Роберта. Роберт не мог не сочувствовать Бенджамину. С точки зрения шимпа, происходит трагедия, и он никак не может предотвратить ее. - Пожалуйста, продолжай, - сказал Роберт. - Хорошо, - вздохнул Бенджамин. - Во-вторых, вы убегаете от шимпов, которые вам подчиняются. Патрон, который боится своих верных клиентов, не может быть в здравом рассудке. Роберт кивнул. - От клиентов, которые оденут на патрона смирительную рубашку и при первой же возможности накачают его успокоительным? Не пойдет, Бен. Если ты примешь мою посылку, что у меня есть причина для такого поведения, ты поймешь: я должен пытаться помешать вам, ребята, утащить меня назад. - Хм... - Бенджамин шагнул вперед. Роберт небрежно перескочил на булыжник выше по склону. - Ваша причина может быть неразумной, - предположил Бенджамин. - Неврозы защищаются, они пытаются рационализировать нелепое поведение. Больной на самом деле верит... - Хорошее доказательство, - жизнерадостно согласился Роберт. - Для дальнейших рассуждений принимаю, что моя "причина" на самом деле объяснение, предложенное неуравновешенным мозгом. Может быть, ты в обмен признаешь, что эта причина может быть разумной? Бенджамин оскалил зубы. - Вы нарушаете приказ. Здесь запрещено находиться. Роберт вздохнул. - Приказ ити, да еще штатского, офицеру морской пехоты? Шимп Бенджамин, ты удивляешь меня. Я согласен: Атаклена организует сопротивление. У нее к этому склонность, и большинство шимпов преклоняются перед ней. Но я предпочитаю действовать независимо. Ты знаешь, я имею на это право. Разочарование Бенджамина было очевидно. Шимп, казалось, находится на грани истерики. - Но вы здесь в опасности! Н_а_к_о_н_е_ц_-_т_о_. Роберт гадал, сколько еще Бенджамин выдержит эту игру в логику, когда каждая мышца его дрожит от волнения: последний уцелевший человек в опасности. Роберт сомневался, чтобы в аналогичных обстоятельствах многие люди повели бы себя лучше. Он собирался что-то сказать об этом, но тут голова Бенджамина резко дернулась. Шимп прислушался к небольшому приемнику. И на лице его отразилась тревога. Должно быть, некоторые шимпы тоже услышали это сообщение, потому что переступали с ноги на ногу, глядя на Роберта с растущей паникой. - Капитан Онигл, сообщение о звуковых сигналах на северо-востоке. Газовые роботы! - Расчетное время появления? - Четыре минуты! Пожалуйста, капитан, идемте! - Куда? - Роберт пожал плечами. - Мы не доберемся за это время до пещер. - Мы можем вас спрятать. - Но, судя по ужасу Бенджамина, он понимал, что это невозможно. Роберт покачал головой. - У меня есть предложение получше. Но нам нужно прекратить наш небольшой спор. Ты должен согласиться, что я здесь по уважительной причине, шимп Бенджамин. И немедленно! Шимп смотрел на него, потом неуверенно кивнул. - Я... у меня просто нет выбора. - Отлично, - сказал Роберт. - А теперь раздевайся. - С... сэр? - Снимай одежду! И этот твой передатчик! Пусть все разденутся. Снимите с себя все! Во имя любви к патронам не оставляйте ничего, кроме кожи и шерсти. А потом идите сюда ко мне, к деревьям на вершине осыпи. Роберт не стал ждать, пока мигающий шимпанзе выполнит этот странный приказ. Он повернулся и побежал по склону, оберегая ногу, которую порезал во время бега. "Сколько времени осталось?" - думал он. Даже если он прав - а Роберт знал, что он очень рискует, - все равно нужно забраться как можно выше. Он не мог удержаться и все время поглядывал на небо в поисках роботов-бомбардировщиков. И поэтому споткнулся и упал на колени, достигнув вершины. Прополз последние два метра, срывая кожу, и укрылся под ближайшим карликовым деревом. Согласно его теории, неважно, будет ли он на виду. Но все же Роберту хотелось спрятаться. Возможно, у роботов губру есть дополнительные оптические приборы. Он слышал крики снизу, там яростно спорили шимпы. Потом с севера донеслось слабое гудение. Роберт глубже забрался в кусты, хотя острые сучки царапали нежную кожу. Сердце забилось сильнее, во рту пересохло. Если он ошибся, если шимпы не послушаются его приказа... Если хоть одно условие будет нарушено, он вскоре окажется на пути в Порт-Хелению, к интернированию. Или вообще умрет. В любом случае Атаклена останется одна, единственный уцелевший в горах патрон. А он проведет оставшиеся минуты или годы жизни, кляня себя последними словами. "Может, мать была права и я действительно лишь вечный плейбой. Ну, скоро увидим". Застучали камни, скатывающиеся по осыпи. Пять коричневых фигур достигли зарослей, и в этот момент гул над головой достиг крещендо. Шимпы быстро повернулись, подняв облака пыли, и смотрели широко раскрытыми глазами. Над маленькой долиной повис корабль чужаков. Роберт в своем укрытии откашлялся. Шимпы, которым без одежды было явно неловко, напряженно и удивленно посмотрели на него. - Ребята, вы лучше все выбросьте, включая эти ваши наушники, иначе я от вас снова убегу. Бенджамин фыркнул. - Мы разделись. - Он кивком указал вниз, в долину. - Гарри и Франк не захотели. Я им велел забраться на другой склон и держаться от нас подальше. Роберт кивнул. Вместе со своими спутниками он смотрел, как робот начинает действовать. Остальные это уже видели, но у него раньше такой возможности не было. И поэтому Роберт смотрел не просто с легким интересом. Корабль-робот, примерно пятидесяти метров в длину, каплевидный, на остром конце установлены медленно поворачивающиеся сканеры. Газовый робот пролетел над долиной справа налево, от его гравиполя дрожала листва деревьев. Летая зигзагами над каньоном, он как будто принюхивался. Исчез за холмом. Гудение стихло, но ненадолго. Скоро звук вернулся, а вслед за ним снова появилась машина. На этот раз за ней тянулось темное ядовитое облако. Газробот пролетел над долиной и оставил самый толстый слой газа в том месте, где шимпы бросили свою одежду и оборудование. - Я поклялся бы, что эти мини-компьютеры невозможно обнаружить, - прошептал один из шимпов. - Придется нам выходить совсем без электроники, - с несчастным видом добавил другой, глядя, как корабль снова исчезает из виду. Все дно долины затянулось газом. Бенджамин посмотрел на Роберта. Оба знали, что это еще не конец. Высокое гудение послышалось снова, машина губру вернулась и пролетела на большей высоте. Ее сканеры осматривали оба склона долины. Машина остановилась прямо напротив них. Шимпы застыли, словно глядели в глаза огромного тигра. Так продолжалось несколько мгновений. Потом бомбардировщик двинулся под прямым углом к прежнему курсу. П_р_о_ч_ь_ от них. И выпустил облако газа на противоположный склон. С той стороны послышался кашель и громкие проклятия. Один из шимпов бранил химию губру. Робот начал по спирали набирать высоту. Очевидно, поисковый маршрут вскоре приведет его к землянам на этом склоне. - Есть у кого-нибудь предметы, не предъявленные таможне? - сухо спросил Роберт. Бенджамин повернулся к одному из неошимпов. Протянул руку. Младший шимп сердито разжал ладонь. Сверкнул металл. Бенджамин схватил цепочку и медальон, на мгновение выпрямился и швырнул их вниз. Цепочка сверкнула и исчезла в дымном облаке. - Возможно, в этом не было необходимости, - сказал Роберт. - Придется поэкспериментировать. Будем выкладывать различные предметы в разных местах и посмотрим, какие вызовут бомбардировку... - Он говорил для того, чтобы поддержать моральный дух. И не только их, но и свой. - Я полагаю, что это что-то очень простое, обычное, но рассчитанное на Гарт. Его резонанс говорит о земном происхождении. Бенджамин и Роберт посмотрели друг на друга. В словах не было нужды. Истинная _п_р_и_ч_и_н_а_ или попытки объяснения? Через десять секунд станет ясно, прав Роберт или катастрофически заблуждается. "Они могут засекать и нас, - подумал Роберт. - Ифни! Что, если они настроены на человеческую ДНК?" Робот пролетел над головой. Все закрыли уши и поморщились: поля отталкивания задели нервные окончания. Роберт испытал волну deja vu [уже видел (фр.)], как будто он и его спутники уже многократно испытывали это в бесчисленных прежних жизнях. Трое шимпов закрыли головы руками и заскулили. Остановилась ли машина? Роберту показалось, что остановилась, что сейчас она начнет... Но вот она миновала их... задрожали вершины деревьев в десяти метрах... в двадцати... в сорока. Поисковая спираль расширилась, и вой двигателей газробота медленно стих в отдалении. Машина улетела в поисках новых целей. Роберт посмотрел на Бенджамина и подмигнул. Шимп фыркнул. Очевидно, он считал, что Роберт не должен быть таким самоуверенным, оттого что оказался прав. В конце концов он ведь патрон. И еще важен _с_т_и_л_ь_. Бенджамину явно хотелось, чтобы Роберт более достойно продемонстрировал свою правоту. Роберт должен будет вернуться в пещеры другим путем, избегая малейшего контакта с газом принуждения. Шимпы собрали свои вещи и стряхнули черный, похожий на сажу порошок. Но снова одеваться не стали. И не только из-за чуждого запаха. Впервые сами предметы вызвали их подозрение. Инструменты и одежда, сами символы разума, вдруг стали предателями. Им нельзя доверять. Домой шли обнаженными. Потребовалось какое-то время, чтобы маленькая долина вернулась к нормальной жизни. На туземных обитателей Гарта не действовал газ, который время от времени спускался с неба. Но он нравился им не больше, чем шумные двуногие существа. Нерешительно, нервно туземные животные возвращались на свои жилые и охотничьи территории. Такой реакции естественно ожидать от тех, кто пережил катастрофу буруралли. На северном краю долины животные останавливались и прислушивались, подозрительно нюхали воздух. Многие снова уходили. Что-то чуждое поселилось в долине. И пока не уйдет, возвращения домой не будет. Темная фигура показалась на склоне, осторожно пробираясь между камнями, где черный слой самый толстый. Сгущались сумерки. Животное смелее двинулось вперед, больше не прячась, потому что здесь ничто не может ему повредить. Оно задержалось, разглядывая что-то. Заходящее солнце отразилось от этого чего-то. Существо подобралось к блестящему предмету, цепочке и медальону среди камней, и подобрало его. Посидело, разглядывая этот подарок на память, негромко дыша. Потом уронило блестящую безделушку и пошло дальше. Оно ушло, и остальные животные завершили одиссею и разбежались по своим нишам и убежищам. И через минуту все было забыто. Изнурительный день кончился. Память бывает помехой. У животных есть занятия поважнее, чем размышления о том, что произошло здесь раньше. Приближается ночь, а _э_т_о трудное время суток. Охотиться и убегать от охотников, есть и быть съеденным, жить и умирать. 36. ФИБЕН - Мы должны наносить удары таким образом, чтобы они не могли выйти на нас. Гайлет Джонс сидела, скрестив ноги, на ковре, спиной к углям очага. Она посмотрела на ad hoc [на данный случай; временный (лат.)] комитет сопротивления и подняла один палец. - Люди на острове Гилмор и на других островах совершенно беспомощны перед наказанием. Кстати, все городские шимпы тоже. Поэтому начинать нужно осторожно и сосредоточиться на разведке, прежде чем сумеем по-настоящему нанести ущерб врагу. Если губру поймут, что перед ними организованное сопротивление, невозможно предсказать, что они сделают. Фибен из своего затененного конца комнаты видел, как один из вновь назначенных руководителей ячейки, профессор колледжа, поднял руку. - Но как они могут угрожать заложникам? Это запрещено галактическим кодексом войны. Помнится, я читал... Его прервала одна из старших шимми. - Доктор Уолд, мы не можем рассчитывать на галактические кодексы. Мы просто не знаем всех тонкостей, и у нас нет времени на их изучение! - Ну, мы можем проверить, - неуверенно возразил пожилой шен. - Городская Библиотека открыта. - Да, - фыркнула Гайлет. - Можно представить себе, как отнесется старший библиотекарь-губру к запросу о правилах войны сопротивления! - Ну предположительно. Они уже довольно давно спорили об этом. Фибен откашлялся в кулак. Все подняли головы. Впервые с начала встречи Фибен заговорил. - Вопрос спорный, - спокойно сказал он. - Даже если бы мы знали, что заложники в безопасности, Гайлет все равно права, потому что есть еще одна причина. Она подозрительно взглянула на него. Вероятно, не очень довольна, что он поддержал ее. "Она очень умна, - подумал Фибен. - Но у меня с ней еще будут неприятности". Он продолжал. - Первые наши удары должны казаться легкими, потому что сейчас захватчики расслабились, они ничего не подозревают и совершенно презирают нас. Такие условия сохранятся недолго. Мы должны их использовать, чтобы сопротивление скоординировало свои действия и укрепилось. - Это значит, что мы не должны очень высовываться. пока не получим приказ генерала. Он улыбнулся Гайлет и прислонился к стене. Гайлет нахмурилась, но ничего не ответила. Они и раньше спорили, нужно ли подчинять сопротивление в Порт-Хелении юной девушке-чужаку. Здесь ничего не изменилось. Но сейчас он ей необходим. Выступление Фибена в "Обезьяньей грозди" привело десятки новобранцев и наэлектризовало ту часть общины, которая наслушалась пропаганды губру. - Хорошо, - сказала Гайлет. - Начнем с чего-нибудь простого. О чем ты сможешь доложить своему генералу. Их взгляды на мгновение скрестились. Фибен только улыбнулся и задержал ее взгляд. Заговорили остальные. - А что, если мы... - Как насчет взрыва... - Может быть, единый удар... На Фибена обрушился поток предложений - как ужалить и одурачить древнюю, опытную, высокомерную и необыкновенно могущественную галактическую расу; и он чувствовал, что знает, о чем думает Гайлет, о чем она должна думать после посещения колледжа Порт-Хелении. "На самом ли деле мы разумные существа в отсутствие наших патронов? Рискнем ли применить даже самые блестящие планы против мощи, которую и осознать не можем?" Фибен кивнул, соглашаясь с Гайлет Джонс. "Да, действительно. Начинать нужно с простого". 37. ГАЛАКТЫ Расходы росли, но не только это тревожило сюзерена Стоимости и Бережливости. Новые противокосмические укрепления, непрерывные газовые атаки на любое место, где можно заподозрить присутствие землян, - все эти меры были предложены сюзереном Луча и Когтя, и в начальной стадии операции трудно было возражать военному руководителю экспедиции. Но дело сюзерена Стоимости и Бережливости не только в подсчетах расходов. Главная его задача - защитить расу губру от возможных последствий ошибок. Как много космических видов возникло с тех пор, как три миллиарда лет назад Прародители начали великую цепь возвышения! Многие расы расцвели, достигли высот величия, но потом погибли из-за глупых ошибок, которых вполне можно было избежать. Это еще одна причина, по которой власть у губру разделяется. Агрессивный дух солдат Когтя должен отыскивать новые возможности для Насестов. Опыт Праведности не позволяет свернуть с Истинного Пути. Но вдобавок обязательно должна быть Бережливость, крик предупреждения, что смелость может завести слишком далеко, а чрезмерный догматизм тоже приводит к падению насестов. Сюзерен Стоимости и Бережливости расхаживал по своему кабинету. За окружающими садами лежит маленький город, который люди называют Порт-Хеления. Везде чиновники губру и кваку обсуждают подробности, подсчитывают расходы, строят планы. Скоро состоится новое совещание с остальными сюзеренами. Сюзерен Стоимости и Бережливости знает, что возникнут другие требования. Коготь спросит, почему большая часть флота отозвана. И придется доказывать, что Повелителям Насестов флот больше нужен в другом месте: ведь Гарт в безопасности. Праведность снова будет жаловаться, что планетарная Библиотека совершенно неадекватна и, по-видимому, повреждена бежавшим правительством землян. Или саботаж организовал тимбримийский шутник Утакалтинг? Во всяком случае, будут требования об установке расширенной ветви Библиотеки, а это чрезвычайно дорого. Сюзерен Стоимости и Бережливости распушил оперение. На этот раз он чувствует себя уверенно. До сих пор он уступал остальным двум, но сейчас положение под контролем, обстановка мирная. Остальные двое моложе, не такие опытные. Умные, но торопливые. Пора показать им, как обстоят дела, как они должны обстоять, если они намерены выработать разумную, здравую политику. На этой встрече, уверял себя сюзерен Стоимости и Бережливости, он победит! Сюзерен почистил клюв и выглянул, увидев мирный полдень. Прекрасные сады, с десятками разновидностей деревьев и трав, привезенных со многих планет. Прежнего обитателя здания нет, но его вкус чувствуется в окружении. Как печально, что таких губру, которые думают об эстетическом чувстве других рас, можно по пальцам пересчитать. Есть слово, описывающее восприятие чужого. В англике это - _э_м_п_а_т_и_я_. Конечно, некоторые разумные заходят здесь слишком далеко. Теннанинцы и тимбрими, каждые по-своему, дошли до нелепости, разрушив свою уникальность. Но все же среди Повелителей Насестов есть и такие, которые считают, что небольшая доза понимания и оценки других в будущем может оказаться полезной. Более чем полезной. Осторожность просто требует ее теперь. Сюзерен подготовил свои планы. Мудрые замыслы других сюзеренов объединятся под его руководством. Уже становятся ясными очертания новой политики. Жизнь - очень сложная штука, думал сюзерен Стоимости и Бережливости. Но все же иногда она бывает очень приятной! Какое-то время сюзерен удовлетворенно ворковал в одиночестве. 38. ФИБЕН - Все готово. Высокий шимп вытер руки о комбинезон. Макс носит комбинезон с длинными рукавами, чтобы не пачкать руки, но это не очень помогает. Он отложил инструменты, присел рядом с Фибеном и с помощью прутика начертил на песке грубую схему. - Вот здесь городские трубы с водородом выходят на территорию посольства, а здесь они проходят под архивом. Мы с партнером вскроем соединение в этом лесу. Когда доктор Джонс даст знак, выльем пятьдесят килограммов Д-17. Должно подействовать. Фибен кивнул, и Макс стер рисунок. - Звучит превосходно, Макс. Хороший план, простой, и, что еще важнее, невозможно найти источник, независимо от того, удастся ли этот план. По крайней мере они на это рассчитывают. Фибен подумал, что бы сказала Атаклена об этом плане. Подобно большинству шимпов, Фибен познакомился с тимбрими по видеодрамам и речам посла. Судя по этому представлению, ближайшие союзники землян явно любят юмор. "Надеюсь на это, - размышлял Фибен. - Ей определенно понадобится юмор, чтобы оценить наши действия в посольстве тимбрими". Он чувствовал себя странно, сидя на открытом месте не более чем в ста метрах от территории посольства, там, где пологие холмы парка Приморского Обрыва выходят к морю Гилмор. В старых военных фильмах люди на подобные задания отправлялись всегда ночью, с зачерненными лицами. Но это было в темные века, до высокой технологии, до появления инфракрасных сканеров. Деятельность после наступления темноты только привлечет внимание захватчиков. Поэтому саботажники передвигались днем, выдавая себя за рабочих парка. Пока они ждали, Макс достал из вместительного комбинезона сандвич и начал есть его большими кусками. Сейчас, сидя со скрещенными ногами, рослый шимпанзе не менее внушителен, чем при первой встрече в "Обезьяньей грозди". По его широким плечам и выступающим вперед мощным клыкам можно подумать, что он - результат неудачной генной инженерии, регрессировавший организм. Но Совет возвышения на внешность обращает мало внимания, зато ценит спокойный невозмутимый характер. У Макса уже есть один ребенок, и одна из его жен ждет сейчас второго. Макс работает в семействе Гайлет с тех пор, как она помнит себя, и заботится о ней после ее учебы на Земле. Его преданность ей очевидна. Слишком мало шимпов с желтыми картами, как Макс, стали членами подполья. Гайлет настаивала, чтобы привлекали только синие и зеленые карты, и Фибену от этого было не по себе. Но он понимал ее. Известно, что некоторые шимпы сотрудничают с врагом. Поэтому сеть надо создавать из тех, кто больше всего теряет при господстве губру. Но Фибену все равно не нравилась дискриминация. - Лучше себя чувствуешь? - А? - Фибен оглянулся. - Твои мышцы, - Макс сделал жест. - Не болят? Фибену пришлось улыбнуться. Макс постоянно извиняется. За то, что не вступился за Фибена, когда к нему приставали испытуемые, за то, что потом выстрелил в него из станнера. Конечно, теперь его действия объяснимы. Ни Макс, ни Гайлет не знали, кто такой Фибен на самом деле, и решили проявить осторожность. - Да, гораздо лучше. Иногда сводит немного. Спасибо. - Ммм, хорошо. Я рад. - Макс, довольный, кивнул. Фибен подумал, что никогда не слышал сожалений Гайлет по поводу того, как с ним обошлись в "Обезьяньей грозди". Он затянул очередной болт на газонокосилке, которую ремонтировал. Косилка на самом деле нуждалась в ремонте - на случай, если заинтересуется патруль губру. Но пока им везет. К тому же большинство чужаков на южном берегу залива Аспинал, где присматривают за одним из своих загадочных сооружений. Фибен достал из-за пояса бинокль и направил на посольство. Всю его территорию окружает низкая пластиковая изгородь с блестящим проводом поверху. Через равные промежутки расположены вращающиеся наблюдательные буи. Маленькие вертящиеся диски выглядят невинным украшением, но Фибен знал, что это не так. Эти защитные устройства делают прямое нападение нерегулярных сил невозможным. Изгородь опоясывает пять зданий. Самое большое - архив - оснащено полным набором современного оборудования, с антеннами радио, пси и квантовых волн. Именно по этой причине захватчики заняли это здание, лишившееся своих обитателей. До вторжения в посольстве работали по найму люди и шимпы. Тимбрими в этом далеком посольстве были только сам посол, его личный пилот и дочь. Захватчики не следовали этому примеру. Вся территория кишела птичьими фигурами. И только в одном маленьком сооружении, на вершине холма, на берегу океана, не видно многочисленных входящих и выходящих губру и кваку. Пирамидальное сооружение без окон скорее напоминает насыпь или груду камней, чем дом, и никто из чужаков не подходит к нему ближе двухсот метров. Фибен вспомнил, что сказала ему генерал перед тем, как он ушел из горного района. - Фибен, если выпадет случай, пожалуйста, осмотри дипломатический сейф в посольстве. Если губру его не тронули, там может быть послание от моего отца. Шлем Атаклены на мгновение встопорщился. - А если губру вскрыли сейф, я тоже должна об этом знать. Мы сможем использовать эту информацию. Не похоже, что ему представится возможность выполнить ее просьбу, даже если губру соблюдают Кодекс. Генералу придется обойтись отчетом о результатах визуального наблюдения. - Что ты видишь? - спросил Макс. Он продолжал спокойно жевать сандвич, словно каждый день поднимает восстания. - Минутку. - Фибен усилил увеличение и пожалел, что у него нет лучшего бинокля. Насколько он может судить, пирамида на вершине холма не тронута. На крыше небольшого сооружены мигает голубой огонек. "Кто его там зажег? Губру?" - подумал Фибен. - Не знаю, - ответил он. - Но думаю... Загудел телефон на поясе - еще одна примета нормальной жизни, которая должна была кончиться с нашествием. Коммерческая телефонная сеть работает, хотя ее явно прослушивают лингвистические компьютеры губру. Он взял трубку. - Да, милая? Я уже проголодался. Надеюсь, ты приготовила ленч. Наступила пауза. Когда Гайлет Джонс ответила, голос ее звучал резко. - Да, _д_о_р_о_г_о_й_. - Она придерживалась условного кода, но он явно ей не нравился. - Брачная группа Пила сегодня отдыхает, поэтому я пригласила их на пикник.