о нитей, и потянул за них. Тонкая ткань развернулась на ветру. - Кажется, я это где-то видела, Роберт. Я бы сказала, что это небольшой парашют, но он явно естественного происхождения... какое-то растение. - Она покачала головой. - Горячо. Вспомни, что было несколько месяцев назад, Кленни... тот день... я думаю, мы его никогда не забудем. Слова его были неясны, но мерцание эмпатии помогло оживить ее память. - Это? - Атаклена потрогала мягкий, почти прозрачный материал. - Это плющ? - Верно. - Роберт кивнул. - Весной верхние слои блестящие, упругие и такие прочные, что на них можно ехать, как на санях... - Если у тебя хорошая координация, - усмехнулась Атаклена. - Гм, да. Но когда приходит осень, верхний слой вянет, становится таким. - Он помахал похожим на парашют плющом, держа за волокнистые нити, подставил под ветер. - Через несколько недель они будут еще легче. Атаклена покачала головой. - Я помню, ты объяснял мне способ размножения, верно? - Правильно. Мешочки со спорами здесь, - он отвел руку и показал маленькую капсулу в том месте, где встречаются нити. - Ветры поздней осени переносят этот парашют. Небо заполняется ими, и на какое-то время полеты в воздухе становятся опасными. В городе в это время возникают серьезные проблемы. - К счастью, я думаю, древнее животное, которое опыляло эти плющи, погибло в катастрофе буруралли, и почти все растения стерильны. Иначе половина Синда заросла бы ими. Те, кто ими питался, тоже давно вымерли. - Поразительно. - Атаклена ощутила дрожь ауры Роберта. - Ты придумал, как использовать эти штуки, верно? Он снова сложил переносчик спор. - Да. Есть идея. Но не думаю, чтобы Пратачулторн меня выслушал. Он уже навесил на меня ярлык - из-за моей матери. Конечно, Меган Онигл сыграла немалую роль в том, как принял и отверг Роберта офицер морской пехоты. "Как может мать так недооценивать собственного сына?" - удивилась Атаклена. Люди прошли большой путь после темных столетий, но ей все равно жаль _к_'_ч_у_-_н_о_н_ - бедных волчат. Им еще многое предстоит узнать о самих себе. - Может быть, тебя Пратачулторн не станет слушать, Роберт. Но он прислушивается к мнению лейтенанта Маккью. Она тебя обязательно выслушает и передаст твою идею майору. Роберт покачал головой. - Не знаю. - Почему нет? - спросила Атаклена. - Ты нравишься этой молодой девушке. Я совершенно уверена, что вижу в ее ауре... - Не делай этого, Кленни, - выпалил Роберт. - Не надо совать нос в чувства других людей. Это... это не твое дело. Она опустила голову. - Наверно, ты прав. Но ты мой муж и друг, Роберт, и когда ты раздражен и встревожен, это отражается на нас обоих. - Пожалуй. - Он избегал ее взгляда. - Тебя сексуально привлекает Лидия Маккью? - спросила Атаклена. - Не понимаю, почему ты спрашиваешь... - Потому что я не могу кеннировать тебя, Роберт! - взорвалась раздраженно Атаклена. - Ты больше не открыт для меня. Если ты испытываешь такие эмоции, поделись со мной. Может быть, я сумею тебе помочь. Он посмотрел на нее, медленно заливаясь краской. - Помочь мне? - Конечно. Если ты хочешь эту женщину твоего вида, разве я не должна тебе помочь? Не должна помочь своему мужу стать счастливым? Роберт только растерянно моргал, но в его прочном щите Атаклена обнаружила щели. Она ощущала, как напрягаются ее щупальца, касаются этих слабых мест, создают новый глиф. - Ты обвиняешь себя из-за этих новых чувств, Роберт? Считаешь себя н_е_в_е_р_н_ы_м_ мне? - Атаклена рассмеялась. - Но супруги из разных видов имеют право на любовников и любовниц из своего вида. Ты это знаешь! - Чего же ты хочешь от меня, Роберт? У нас определенно не может быть детей. А если бы были, страшно представить, какие бы чудовища получились! На этот раз Роберт улыбнулся и посмотрел в сторону. В пространстве между ними ее глиф стал отчетливей. - А что касается заместительного секса, ты знаешь, что я не способна дать тебе что-то, кроме раздражения, ты, сверходаренно-недоразвитый человек-обезьяна! Если ты найдешь кого-то, с кем можешь наслаждаться этим, почему я не должна этому радоваться? - Все не так просто, Кленни... Я... Она подняла руку и улыбнулась, заставив его замолчать. - Я с тобой, Роберт, - негромко сказала она. Смущение молодого человека смахивало на неопределенный квантовый потенциал, который колеблется между двумя состояниями. Он попытался отвести взгляд и сосредоточиться на своем. Потом вспомнил, чему научился, и раскрылся, позволяя кеннингу воспринять ее глиф, ее дар. Л_а_'_т_с_т_у_н_ повис, маня его. Роберт выдохнул и удивленно распахнул глаза, когда его собственная аура раскрылась, помимо его желания. Распустилась, как цветок. И что-то - двойник _л_а_'_т_с_т_у_н_а - появилось, резонируя, усиливая его ауру на фоне короны Атаклены. Два ничего - один человеческий, другой тимбрими - соприкоснулись, игриво отскочили, снова соединились. - Не бойся потерять то, что у тебя было со мной, Роберт, - прошептала Атаклена. - Разве какая-нибудь возлюбленная-человек сможет проделать такое? В ответ он улыбнулся. Они вместе рассмеялись, а над их головами плясал двойной _л_а_'_т_с_т_у_н_ - глиф двойной близости. Только позже, когда Роберт уже ушел, Атаклена опустила крепкий щит, которым закрыла собственные чувства и разрешила признаться себе, что завидует. "Он пошел сейчас к ней". Атаклена знала, что поступила правильно, сделала то, что нужно. И все же как это несправедливо! "Я выродок. И была им еще до того, как попала на эту планету. Теперь меня никто не узнает". Роберт может иметь любовницу, но Атаклена и этим обделена. Она подобным образом утешится среди сородичей. "Касаться меня, держать меня, соединить его щупальца с моими, его тело с моим, заставить меня вспыхнуть..." С некоторым удивлением Атаклена поняла, что впервые испытывает подобные чувства... стремление к мужчине своей расы - не другу, не соученику, а к возлюбленному - может быть, супругу. Матиклуанна и Утакалтинг говорили ей, что когда-нибудь это произойдет. У каждой девушки своя судьба. Но теперь она испытывала горькое чувство, оно усилило ее одиночество. Отчасти она винила Роберта в том, что его вид так ограничен. Если бы и он мог изменить свое тело и встретиться с ней на полпути! Но она тимбрими, она "хозяйка приспособляемости". Как далеко зашла она в собственных изменениях, Атаклена поняла, обнаружив влагу на щеках. Она жалобно вытерла соленые слезы, первые в ее жизни. Такой и нашли ее помощники, выполнив поручения и вернувшись несколько часов спустя. Она сидела на краю маленького мутного пруда, а осенний ветер раскачивал вершины деревьев и гнал тяжелые дождевые тучи на восток, к серым горам. 62. ГАЛАКТЫ Сюзерен Стоимости и Бережливости тревожился. Все признаки указывали на Слияние, но то, в каком направлении оно развивалось, сюзерену не нравилось. По другую сторону павильона сюзерен Луча и Когтя расхаживал перед своими помощниками. Он выглядел осанистее и величественнее, чем обычно. Под встрепанным оперением проглядывал красноватый пух командующего армией. Ни для одного присутствующего губру этот цвет не остался незамеченным. Скоро, может быть, через одну двенадцатидневку, процесс этот станет необратимым. У оккупационных сил появится царица. Прихорашивая свои перья, сюзерен Стоимости и Бережливости думал о несправедливости происходящего. Его перья тоже подсохли, но признаков окончательной расцветки еще не наблюдалось. Вначале его избрали кандидатом на пост погибшего главного чиновника. Он мечтал об этом, но не думал, что неожиданно окажется членом уже почти созревшего триумвирата! Остальные его участники уже далеко продвинулись по пути к сексуальности. И он вынужден догонять их. Поначалу казалось, что это не так уж существенно. Ко всеобщему удивлению, новый сюзерен сразу начал набирать очки. Он показал, что двое других сюзеренов в период междуцарствия сделали массу опрометчивых шагов, и тем самым продвинулся вперед. Было достигнуто новое равновесие. Защищая свою политическую позицию, адмирал и верховный священник проявили чудеса разума и изобретательности. Но Слияние определяется правильностью общей политики! И высшая награда достанется тому предводителю, который окажется наиболее мудрым. Таков истинный путь! Однако чиновник знал, что многое часто решает случайность, капризы метаболизма. "Или союз двух против третьего", - напомнил он себе. Сюзерен Стоимости и Бережливости сомневался теперь в мудрости своего последнего решения объединиться с адмиралом против Праведности. Тем самым он дал адмиралу почти неоспоримое преимущество. Но у него не оставалось выбора! Священнику нужно противостоять, потому что сюзерен Праведности, по-видимому, совершенно утратил контроль! Вначале эта чепуха насчет гартлингов. Если бы предшественник главного чиновника не умер, расточительность, вероятно, не стала бы чрезмерной. А так затратили огромные средства: доставили новую отраслевую планетарную Библиотеку, отправляли экспедиции в опасные горы, строили гиперпространственный шунт к церемонии принятия под опеку - а ведь еще нет того, кого можно принимать! Возникала также проблема экологического управления. Сюзерен Праведности настаивал, что важно хотя бы на минимальном уровне восстановить экологическую программу землян по обновлению Гарта. Но сюзерен Луча и Когтя категорически отказался выпускать хоть одного человека с островов. И потому с огромными расходами помощь поступила извне. Корабль с садоводами линтенами, сохранившими нейтралитет в нынешнем кризисе, уже на пути к Гарту. И только Великое Яйцо знает, сколько им придется платить! Теперь, когда гиперпространственный шунт почти завершен, и сюзерен Праведности, и сюзерен Луча и Когтя признают, что слухи о гартлингах - розыгрыш тимбрими. Но не позволяют прекратить строительство. Напротив. У каждого из них свои причины желать завершения строительства. Если бы чиновник согласился, возник бы консенсус, шаг вперед к политике, которой ждут Повелители Насестов. Но как можно соглашаться с подобным вздором? Сюзерен Стоимости и Бережливости раздраженно зачирикал. Сюзерен Праведности опаздывает на очередную встречу. Его стремление к незыблемости моральных устоев, похоже, не доходит до необходимости быть элементарно вежливым. К этому времени теоретически первоначальное соперничество кандидатов должно смениться взаимным уважением, затем страстью и, наконец, подлинным браком. Но вот они уже на грани Слияния, а по-прежнему исполняют танец взаимного отвращения. Сюзерену Стоимости и Бережливости не нравилось, как развиваются события, но, по крайней мере, у него будет одно утешение: рано или поздно Праведность сбросят с его надменного насеста. Приблизился один из помощников главного чиновника, и сюзерен взял протянутую пластинку с сообщением. Поклевав ее содержимое, он задумался. Снаружи началась суматоха - несомненно, появился третий предводитель. Но сюзерен Стоимости и Бережливости продолжал обдумывать сообщение, полученное от шпионов. "Скоро, да, скоро. Очень скоро мы проникнем в тайный план, план, который не может быть хорошей политикой. И тогда, возможно, увидим изменение, изменение в сексуальности... скоро". 63. ФИБЕН Голова у него болела. Когда он учился в университете, тоже приходилось заниматься сутки напролет. Фибен никогда не считал себя ученым, и экзамены заранее вызывали у него тошноту. Но существовала и внеурочная деятельность, поездки домой, каникулы, когда шен освобождался и мог немного позабавиться! К тому же Фибену нравились его профессора. А от Гайлет Джонс он сейчас просто устал. - Значит, ты считаешь галактическую социологию скучной и неинтересной? - обвиняюще воскликнула Гайлет, когда он в отвращении отшвырнул книги и отошел в дальний угол комнаты. - Жаль, что наш предмет не экология планеты, - сказала она. - Тогда, наверное, ты оказался бы учителем, а я учеником. Фибен фыркнул. - Спасибо за доверие. Я уже думал, что ты вообще все знаешь. - Это нечестно! - Гайлет отложила тяжелую книгу. - Ты знаешь, что церемония всего через несколько недель. И нас с тобой будут считать представителями всей нашей расы! Разве не нужно постараться получше подготовиться? - А ты уверена, что представляешь себе, какие знания понадобятся? А если планетарная экология не будет так уж важна? Гайлет пожала плечами. - Но она может оказаться важной. - А может, механика, а может, космическое пилотирование, а может, пивоварение или сексуальные наклонности, помилуй меня Гудолл! - В последнем случае нашей расе повезло, что именно тебя выбрали нашим представителем, верно? - парировала Гайлет. Наступило долгое напряженное молчание. Они сердито смотрели друг на друга. Наконец Гайлет подняла руку. - Фибен, прости. Я знаю, что тебя это раздражает. Но ведь я тоже случайно попала в такой переплет. "Да это и неважно, - подумал он. - Ты для него создана. Нет ни одной более рациональной, собранной и хладнокровной в нужные минуты шимми, чем ты". - А что касается галактической социологии, Фибен, ты знаешь, что она важна по нескольким причинам. Вот оно опять, это выражение в глазах Гайлет. Фибен понял, что за ее словами кроется что-то еще. Формально ее слова означают, что представители шимпов должны соблюдать протокол и пройти во время ритуала принятия несколько обязательных тестов, иначе специалисты галактических Институтов объявят церемонию вне закона. Сюзерен Праведности ясно дал понять, что их судьба будет незавидной, если так случится. Но есть и другая причина, почему Гайлет хочет, чтобы он знал как можно больше. "Вскоре мы подойдем к пункту, за которым нет возврата... когда уже не сможем отказаться от сотрудничества с сюзереном. Мы не можем открыто обсуждать это с Гайлет: нас постоянно прослушивают губру. Нам нужно действовать согласованно, а для нее это означает, что я должен быть образован". Или, может, Гайлет просто не хочет одна нести все бремя ответственности, когда придет срок? Несомненно, теперь Фибен знает о галактической цивилизации гораздо больше, чем до плена. Может быть, даже больше, чем когда-либо хотелось. Сложная культура трех миллиардов лет, состоящая из тысяч различных пререкающихся кланов, удерживаемых сетью древних институтов и традиций, кружила Фибену голову. И временами у него появлялось отвращение: ощущение, что галакты - это избалованные ублюдки, сочетающие в себе худшие качества старых наций Земли до того, как человечество достигло зрелости. Но потом материалы кристаллизуются, укладываются, и Гайлет ясно показывает ему, что данная традиция или принцип невероятно тонки и содержат в себе с таким трудом обретенную за сотни миллионов лет мудрость. Они уже доработались до такой степени, что Фибен не мог больше думать. - Мне нужно проветриться, - сказал он. - Пойду пройдусь. - Он подошел к шкафу и схватил парку. - Увидимся через час. Он постучал в дверь. Ее открыли. Фибен вышел и закрыл за собой дверь, не оглянувшись. - Нужен эскорт, Фибен? Шимми Сильвия в простом платье с длинными рукавами взяла куб с данными и внесла какое-то изменение. Глядя на нее сейчас, трудно представить, что это она танцевала в "Обезьяньей грозди", доводя до безумия толпу шенов. Улыбка у нее неуверенная, почти робкая. Фибену показалось, что сегодня она непривычно нервничает. - А если я скажу нет? - спросил он. Но прежде чем Сильвия встревожилась, улыбнулся. - Шутка. Конечно, Сильвия. Дай мне Ровера-двенадцать. Это дружелюбный старый шар, он не очень пугает туземцев. - Сторожевой робот РВЖ-12. Направляется для сопровождения Фибена Болджера, выходящего наружу, - сказала Сильвия в куб. В коридоре за ней раскрылась дверь, и оттуда вылетел сторожевой шар-робот, дистанционно управляемый, простой вариант боевого робота. Его единственное назначение - следовать за пленником и следить, чтобы он не убежал. - Приятно пройтись, Фибен. Он подмигнул Сильвии и картаво произнес: "А какой еще может быть прогулка пленника, девушка?" "Последней, - сам себе ответил Фибен. - Той, что ведет к виселице". Он весело помахал рукой. - Пошли, Ровер. - Дверь с шипением раскрылась, и он вышел в прохладный осенний день. Многое изменилось со времени их пленения. Когда они с Гайлет стали неотъемлемой частью непостижимого плана сюзерена Праведности, условия их содержания изменились в лучшую сторону. "Я по-прежнему ненавижу это место", - думал Фибен, спускаясь по бетонным ступеням и идя по заросшему саду к внешним воротам. На высоких стенах по углам медленно поворачивались сложные роботы-наблюдатели. У выхода Фибен столкнулся со стражниками-шимпами. К счастью, Железной Хватки не было, но остальные проби настроены не дружелюбнее. Хотя губру по-прежнему платят им, по-видимому, новые хозяева к ним охладели. Не внесены изменения в программу возвышения на Гарте, ничего нового в генетической пирамиде. "Сюзерены пытались найти ошибки в программе возвышения неошимпанзе, - думал Фибен. - Но не нашли. Иначе зачем им готовить синюю и белую карту - меня и Гайлет, - к церемонии?" В сущности, использование проби в качестве пятой колонны принесло губру одни неприятности. Население из шимпов их возненавидело. Ни одним словом не обменялись Фибен и стражи в пестрых комбинезонах. Все хорошо понимали ритуал. Он не обращал на них внимания, они бездельничали, лишь бы не давать ему повода пожаловаться. Однажды, когда тюремщики слишком долго доставали ключи, Фибен просто повернулся и ушел назад. Ему даже ничего не пришлось говорить Сильвии. После вахты эти стражники исчезли, и Фибен их больше никогда не видел. Но на этот раз Фибен неожиданно для самого себя нарушил традицию и заговорил. - Прекрасная погода, верно? Проби повыше ростом удивленно посмотрел на него. Что-то в этом шимпе в пестром комбинезоне показалось Фибену странно знакомым, хотя он готов дать голову на отсечение, что никогда раньше его не видел. - Шутишь? - Стражник посмотрел на темные дождевые облака. Надвигается холодный фронт; должно быть, скоро пойдет дождь. - Да, - Фибен улыбнулся. - Шучу. По-моему, слишком солнечно. Стражник искоса взглянул на Фибена и отступил. Ворота заскрипели, и Фибен оказался на боковой улице, на которую выходили глухие стены соседних зданий. Ни он, ни Гайлет ни разу не видели соседей. Вероятно, местные шимпы опасаются показываться из-за Железной Хватки и роботов чужаков. Насвистывая, Фибен пошел к заливу, стараясь не обращать внимания на шар, который висел в метре над ним и чуть сзади. Когда Фибену впервые разрешили выйти, он избегал населенных районов Порт-Хелении, держался переулков, где некому глазеть на него. Но теперь он чувствовал, что может не избегать встреч. Раньше он видел, как других шимпов сопровождают сторожевые шары. Вначале он подумал, что это пленники, как он сам. Шимпы и шимми в рабочей одежде старались обходить подальше охраняемых шимпов, как и его самого. Потом он заметил отличия. Те, кого сопровождали шары, одевались прилично и держались надменно. Фасеточные глаза и оружие их шаров нацеливались не на охраняемых пленников, а наружу. Квислинги, понял Фибен. И его радовали взгляды, какими награждали другие шимпы высокопоставленных коллаборационистов, - взгляды, полные мрачной нескрываемой ненависти. После этого у себя в камере он начертил на спине своей парки гордое слово ПЛЕННИК. И теперь его сопровождали не такие холодные взгляды. В них сквозило любопытство и даже уважение. Шар запрограммирован не допускать его разговоров с другими шимпами. Однажды, когда шимми бросила ему скомканный листок бумаги, он решил проверить терпимость машины. Нагнулся, чтобы поднять листок... И очнулся позже в объятиях шара на полпути к тюрьме. После этого ему несколько дней не разрешали выходить. Неважно, дело того стоило. Слухи об этом распространились. Теперь шимпы и шимми кивали ему, когда он проходил мимо магазинов и пищевых линий. Некоторые даже делали руками подбадривающие знаки. "Они нас не согнули", - гордо думал Фибен. Несколько предателей не в счет, главное - поведение всего народа. Фибен вспомнил, что читал о самых ужасных годах в жизни человечества до Контакта. Жители маленькой страны Дании сопротивлялись всем попыткам нацистов обесчеловечить их. Напротив, они проявили удивительное единство и благородство. Такому поведению стоило подражать. - Мы продержимся, - отвечал он на языке жестов. - Земля помнит о нас и придет на выручку. Он цеплялся за эту надежду, хотя делать это становилось все труднее. По мере того, как он узнавал от Гайлет тонкости галактического закона, Фибен начинал понимать, что даже если во всем спиральном рукаве наступит мир, этого недостаточно, чтобы изгнать захватчиков. Такой древний клан, как губру, знает множество хитростей, много способов лишить клан помоложе лицензии на Гарт. Очевидно, птицеподобные стремятся покончить с притязаниями Земли и завладеть планетой в собственность. Фибен знал, что сюзерен Праведности напрасно искал промаха людей в восстановлении экологии Гарта. Теперь, когда захватчики уничтожили плоды десятилетий напряженной работы, они не могут поднимать эту тему. Сюзерен провел также месяцы в поисках неуловимых гартлингов. Если бы загадочные предразумные были найдены, это оправдало бы любые затраченные здесь средства. Наконец губру разобрались в розыгрыше Утакалтинга, но поиски не прекратили. В целом, с самого начала вторжения губру пытались найти изъяны в возвышении неошимпанзе. И хотя они признали высокий статус таких шимпов, как Гайлет, это не означало, что они сдались. Предстояла церемония принятия - и Фибен никак не мог уловить всего, что с ней связано, хотя Гайлет старалась объяснить ему. Он почти не замечал шимпов на улицах, вспоминая отрывки из объяснений Гайлет. - ...расы клиентов проходят через стадии, и переход на каждую новую стадию сопровождается церемониями, санкционированными галактическим Институтом возвышения... Эти церемонии очень дороги, и им можно помешать политическими маневрами... Для губру оплатить и провести церемонию клиентов волчат беспрецедентно... И сюзерен предлагает убедить весь свой народ вести новую политику и прекратить вражду с Землей... - Конечно, это подвох... Фибен и так мог понять, что подвох будет обязательно. Он покачал головой, словно прогоняя все эти слова. Что-то в Гайлет есть неестественное. С возвышением все хорошо, и она безупречный представитель возникающего неошимпанзейства, но ненормально так много и постоянно думать, не давая голове никакой передышки! Наконец Фибен пришел на берег, где лежали лодки, вытащенные на случай шторма. С криками ныряли морские птицы, пытаясь выловить последнюю добычу, пока вода не стала неспокойной. Одна из них подлетела слишком близко к Фибену и получила предупредительный удар сторожевого робота. Птица, в биологическом смысле не ближе к птицеподобным губру, чем сам Фибен, в страхе и гневе закричала и улетела на запад. Фибен нашел сиденье на конце пирса. Достал из кармана половину сандвича, который спрятал сегодня утром, и стал неторопливо жевать, глядя на облака и воду. На короткий срок он сумел перестать думать и тревожиться. И ни слова не оставалось в голове. Теперь все, что ему нужно для счастья, это банан, пиво - и свобода. Примерно час спустя Ровер настойчиво загудел. Сторожевой робот разместился между Фибеном и водой и начал подскакивать. Фибен со вздохом встал и отряхнулся. Пошел вдоль причала в сторону тюрьмы. На пронизываемых ветром улицах оставалось очень немного шимпов. Стражник со странно знакомым лицом нахмурился, когда Фибен подошел к воротам, но без промедления впустил его. "В тюрьму всегда легче войти, чем выйти из нее", - подумал Фибен. Сильвия по-прежнему дежурила за своим столом. - Хорошо прогулялся, Фибен? - Гм. Тебе как-нибудь нужно пойти со мной. Мы заглянули бы в парк, и я показал бы тебе свою имитацию Читы. - И он дружески подмигнул ей. - Я уже видела, и, когда вспоминаю, на меня это производит сильное впечатление. - Но тон Сильвии не соответствовал игривой болтовне. Она казалась напряженной. - Заходи, Фибен. Я отключила Ровера. - Хорошо. - Дверь с шипением открылась. - Спокойной ночи, Сильвия. Гайлет сидела на ковре перед голографической стеной - теперь на ней жаркая саванна. Гайлет оторвалась от книги и сняла очки для чтения. - Привет. Чувствуешь себя лучше? - Да. - Он кивнул. - Прости за утреннюю сцену. Наверно, у меня был приступ комнатной лихорадки. Теперь я успокоился и могу продолжать работу. - На сегодня достаточно. - Она похлопала по ковру. - Садись и почеши мне спину. А я отвечу взаимностью. Фибена не нужно просить дважды. Надо отдать должное Гайлет: она отлично расчесывает. Он снял парку и сел рядом с Гайлет. И когда начал перебирать шерсть, она положила руку ему на колени. Скоро ее глаза закрылись. Дыхание вырывалось негромкими низкими вздохами. Их взаимоотношения с Гайлет трудно поддаются определению. Они не любовники. Для большинства шимми это единственно возможные и нормальные отношения, особенно в определенные периоды. Но Гайлет очень ясно дала понять, что у нее особое представление о сексуальности, больше похожее на человеческое, женское. Фибен понимал это и не приставал к ней. Беда только в том, что он никак не мог выбросить ее из головы. Он напоминал себе, что нельзя смешивать сексуальное влечение с другими вещами. "Я могу быть одержим ею, но я не спятил". Занятия любовью с этой шимми потребовали бы такого уровня, до которого он, пожалуй, еще не дорос. Перебирая шерсть на шее Гайлет, он встретился с узелками напряжения. - Эй, ты действительно напряжена! В чем дело? Эти проклятые гу... Ее пальцы больно впились ему в колено, хотя Гайлет не шевельнулась. Фибен соображал быстро и тут же продолжил: - ...гуси-охранники приставали к тебе? Проби возбудились? - А если да? Что бы ты сделал? Защищал бы мою честь? - Она рассмеялась. Но он чувствовал ее облегчение, разлившееся по телу. Что-то случилось, он никогда не видел Гайлет такой возбужденной. Почесывая ей спину, он наткнулся на какой-то предмет... круглый, тонкий, похожий на диск. - Мне кажется, там волосы запутались, - быстро сказала Гайлет, когда он начал его выпутывать. - Осторожней, Фибен. - Хорошо. - Он наклонился. - Ты права, узел в волосах. Сейчас распутаю его зубами. Ее спина дрожала. Приблизив лицо, он ощутил ее запах. "Как я и думал! Капсула для посланий!" Когда его глаз приблизился к капсуле, загорелся маленький голографический проектор. Луч вошел в зрачок и автоматически настроился на его сетчатку. Он увидел текст в несколько строк. Но то, что он прочел, заставило его удивленно заморгать: документ был написан от его имени. ЗАЯВЛЕНИЕ О ТОМ, ЧТО Я СОБЕРАЮСЬ ДЕЛАТЬ. ЗАПИСАНО ЛЕЙТЕНАНТОМ ФИБЕНОМ БОЛДЖЕРОМ, НЕОШИМПАНЗЕ. ХОТЯ ВОВРЕМЯ ПЛЕНА СО МНОЙ ХОРОШО ОБРАЩАЛИСЬ И Я ЦЕНЮ ОТНОШЕНИЕ, КОТОРОЕ БЫЛО КО МНЕ ПРОЯВЛЕНО, БОЮСЬ, МНЕ ПРИДЕТЬСЯ УХОДИТЬ ОТСЮДА. ПОПРЕЖНЕМУ ИДЕТ ВОЙНА, И МОЙ ДОЛГ БЕЖАТЬ, ЕСЛИ Я СМОГУ. МОЙ ПОБЕГ НЕОЗНАЧАЕТ НИ КАКОГО ОСКОРБЛЕНИЯ ДЛЯ СЮЗЕРЕНА ПРАВЕДНОСТИ И ДЛЯ ВСЕГО КЛАНА ГУБРУ. ПРОСТО Я СОХРОНЯЮ ВЕРНОСТЬ ЛЮДЯМ И СВОЕМУ КЛАНУ. ЭТИМ ОБЪЕСНЯЕТСЯ ТО, ЧТО Я СОБИРАЮСЬ СДЕЛАТЬ. Пространство под текстом красновато пульсировало, словно в ожидании. Фибен мигнул. Он чуть отодвинулся, и сообщение исчезло. Конечно, он знает о таких записях. Ему нужно только смотреть на красный участок и напряженно думать, и диск запишет его послание вместе с рисунком сетчатки. Равнозначно его личной подписи. "Бегство! - Эта мысль заставила сердце Фибена биться чаще. - Но... как?" Он, конечно, заметил, что в документе упоминается только его имя. Если бы Гайлет намеревалась бежать с ним, она бы упомянула и себя. И даже если это возможно, правильно ли он поступит? Он избран сюзереном Праведности партнером Гайлет в деле, может быть, самом сложном и опасном в истории их расы. Как может Фибен в такое время покинуть ее? Он приблизил глаз и снова прочел текст, напряженно размышляя. Когда Гайлет смогла написать это? У нее есть связь с сопротивлением? К тому же что-то в тексте показалось Фибену неправильным. Дело не только в орфографических ошибках. Фибен, бросив один взгляд, заметил, что текст нуждается в добавлениях и переработке. Конечно. Написал кто-то другой, не Гайлет, а она просто передает ему, чтобы он прочел! - Сюда заходила Сильвия, - сказала Гайлет. - Мы расчесывали друг друга. У нее неприятности с таким же узлом. С_и_л_ь_в_и_я_! Вот как. Теперь неудивительно, почему она так нервничала. Фибен пытался разгадать головоломку. Должно быть, диск прикрепила к Гайлет Сильвия... Нет, она принесла диск в своей шерсти, дала прочесть Гайлет и оставила с ее разрешения. - Может, я ошибалась насчет Сильвии, - заметила Гайлет. - Мне показалось, что, в конце концов, она хорошая шимми. Не уверена, насколько можно на нее полагаться, но в основном она хорошая. Что сообщает ему Гайлет? Что идея насчет Сильвии принадлежит не ей? Гайлет, должно быть, обдумывала и другие предложения шимми; она не может говорить вслух. Даже посоветовать, во всяком случае открыто. - Тугой узел, - сказал Фибен, оставив клочок влажной шерсти и откидываясь. - Через минуту попробую снова. - Хорошо, не торопись. Уверена, ты справишься. Фибен принялся расчесывать другое место, возле ее правого плеча, но в мыслях витал далеко. "Давай, думай", - подгонял он себя. Но все так неясно! Должно быть, оборудование сюзерена Праведности вышло из строя, когда Фибена выбирали образцом "продвинутого" неошимпанзе. В данный момент Фибен чувствовал себя кем угодно, но не разумным существом. "Ну, ладно, - сосредоточился он. - Итак, мне предлагают побег. Прежде всего, возможно ли это?" Во-первых, Сильвия может быть провокатором, а ее предложение - ловушкой. Но это не имеет никакого смысла! Фибен никогда не давал слова, не обещал не убегать, если представится возможность. Наоборот. Его долг как офицера - бежать, особенно если он может это сделать _в_е_ж_л_и_в_о_, соблюдая традиции и протоколы поведения галактов. В сущности, принятие предложения должно рассматриваться как п_р_а_в_и_л_ь_н_о_е_ решение. Если это еще один тест губру, он должен сказать "да". Такой ответ удовлетворил бы непостижимых ити... показал бы им, что он понимает обязанности клиента. Но предложение может оказаться реальным. Фибен вспомнил поведение Сильвии. В последние несколько недель она выглядела очень дружелюбной. Невозможно поверить, что это просто игра. "Хорошо. Но если это так, как она собирается вытащить меня отсюда?" Есть только один способ узнать - спросить ее. Любой побег связан с обманом следящих систем. Возможно, есть способ сделать это, но Сильвия сможет им воспользоваться только один раз. Как только он и Гайлет начнут задавать вопросы вслух, решение уже должно быть принято. "На самом деле я решаю, стоит ли говорить Сильвии: "Хорошо, давай выслушаем твой план". Если я скажу "да", нужно приготовиться. Но куда уходить?" Конечно, на это есть только один ответ. В горы, к Атаклене и Роберту, докладывать все, что он узнал. Значит, придется выбираться не только из тюрьмы, но и из Порт-Хелении. - У соро есть предание, - негромко сказала Гайлет. Глаза ее оставались закрытыми, она как будто совершенно расслабилась, пока он расчесывал ей плечо. - В нем рассказывается о некоем воине-паха. Это случилось, когда еще не закончилось возвышение паха. Хочешь послушать? Фибен удивленно кивнул. - Конечно, Гайлет. - Хорошо. Ты ведь слышал о паха. Они хорошие воины и верные клиенты соро. Они успешно проходили тесты, которые предлагает Институт возвышения. И вот однажды соро решили возложить на них некую ответственность: послать группу паха охранять посольство соро в Семь Вращающихся Кланов. - А, это цивилизация машин, верно? - Да. Но они не преступники. Одна из культур машин, которая присоединилась к галактическому сообществу в качестве почетного члена. Обычно они стараются держаться подальше, живут в спиралях и рукавах с высокой плотностью, где не могут жить ни кислородо-, ни водорододышащие существа. "К чему она клонит?" - думал Фибен. - Ну вот, посол соро вел переговоры с Семью Вращающимися, а в это время разведчик-паха заметил что-то на краю местной системы и отправился посмотреть. - И так уж случилось, что он увидел торговый корабль Семи Вращающихся, на который напали бродячие машины. - Спятившие? Межпланетные пираты? Гайлет содрогнулась. - Ты начитался фантастики, Фибен. Нет, просто преступники-роботы в поисках добычи. Наш паха не получил ответа на свой запрос об инструкциях и решил проявить инициативу - вмешался в схватку, сверкая лазерами. - Попробую догадаться. Он спас торговый корабль. Она кивнула. - Бродяги убежали. Семь Вращающихся были благодарны ему. И в качестве награды спорный вопрос выиграли соро. - Так он герой. Гайлет покачала головой. - Нет. Его отправили домой, обесчестив за то, что он действовал по собственной инициативе. - Сумасшедшие ига, - сказал Фибен. - Нет, Фибен. - Она коснулась его колена. - Это очень важно. Инициатива новой расы клиентов - это хорошо, но не во время деликатных переговоров на уровне галактов. Ты ведь не станешь доверять умному ребенку атомную энергетическую установку? Фибен понял, к чему ведет Гайлет. Им предлагают сделку, которая кажется очень хорошей для Земли - внешне по крайней мере. Сюзерен Праведности предлагает финансировать церемонию принятия неошимпанзе. Губру не будут возражать против статуса патронов у людей и прекратят свою вражду с Землей. А в обмен он хочет, чтобы при помощи гиперпространственного шунта Фибен и Гайлет рассказали всем пяти галактикам, какие губру хорошие. Как будто действия губру направлены на спасение своего престижа, а для Земли это большая победа. Но имеют ли они с Гайлет право принимать такое решение, думал Фибен. Ситуация чревата последствиями, которые они и представить себе не в состоянии. Потенциально смертоносными последствиями! Сюзерен Праведности сказал им, что есть причины, по которым им нельзя проконсультироваться у предводителей людей. Его соперничество с другими сюзеренами достигает высшей точки, и остальные могут не согласиться с тем, что придется раскрыть карты. Сюзерену Праведности нужен сюрприз, чтобы переиграть своих соперников и представить fait accompli [свершившийся факт (фр.)]. Что-то здесь насторожило Фибена. Но чужаки и есть чужаки по определению. Он не может представить себе, чтобы человеческое общество было организовано так же. Итак, Гайлет говорит ему, что они не должны участвовать в церемонии? Отлично! Что касается самого Фибена, она может решать. Им ведь нужно только отказать... вежливо, конечно. Гайлет сказала: - История на этом не заканчивается. - Есть продолжение?. - О, да. Через несколько лет Семь Вращающихся представили доказательства, что воин-паха предпринял все возможное, чтобы связаться со своими патронами и получить инструкции, но состояние подпространства не позволило это сделать. - И что же? - Но для соро в этом крылась огромная разница! В первом случае он брал на себя ответственность, к которой не готов. Во втором - он просто старался сделать как лучше! - Разведчика посмертно оправдали, а его потомки получили права продвинутых в возвышении. Повисло тяжелое молчание. Фибен напряженно думал. Неожиданно все для него стало ясно. "Надо постараться. Вот что она имеет в виду. Непростительно соглашаться с сюзереном, не попытавшись посоветоваться с нашими патронами. Я могу потерпеть неудачу, вероятно, так и будет, но все равно я должен попытаться". - Давай-ка еще раз посмотрим на этот узел. - Он наклонился и приблизил глаз к капсуле с посланием. Снова появились строки текста и пульсирующее красное пятно. Фибен пристально смотрел на него, вчитываясь: "Я согласен". Пятно немедленно изменило цвет, удовлетворенное его согласием. "Что теперь?" - подумал Фибен, откидываясь. Ответ пришел немного позже, когда неслышно открылась дверь. Вошла Сильвия, все в том же платье, и села перед ними. - Наблюдение отключено. Я запустила в камеры ложную запись. Пройдет час, прежде чем их компьютеры что-то заподозрят. Фибен снял с шерсти Гайлет диск, и она протянула за ним руку. - Дай мне минуту, - прошептала Гайлет, отошла и вложила капсулу в свой личный куб информации. - Не обижайся, Сильвия, но нужно кое-что поправить. Фибен подпишет изменения. - Я не обижаюсь; понятно, что вам нужно переделать запись. Я просто хотела объяснить вам свое предложение. Все происходило слишком быстро. Фибен уже почувствовал прилив адреналина. - Я ухожу? - Мы уходим, - поправила Сильвия. - Ты и я. У меня заготовлены припасы, одежда. И я знаю, как выйти из города. - Значит, ты с подпольем? Она покачала головой. - Я бы присоединилась с радостью, но это исключительно мое шоу. Я... я делаю это не даром. - Чего же ты хочешь? Сильвия покачала головой, показывая, что нужно подождать возвращения Гайлет. - Если вы двое согласитесь рискнуть, я выйду и позову ночного охранника. Я тщательно выбирала его и приложила много усилий, чтобы убедить Железную Хватку назначить его сегодня. - А что особенного в этом парне? - Может, ты заметил проби, похожего на тебя, Фибен, и с таким же телосложением. Сходство достаточное, чтобы в темноте на время одурачить роботов-шпионов, я думаю. Так вот почему этот шен у ворот показался таким знакомым! Фибен быстро соображал. - Ты его споишь, оставишь с Гайлет, а я переоденусь и воспользуюсь его пропуском. - Поверь мне, все гораздо сложнее. - Сильвия нервничала и выглядела усталой. - Но в общем ты уловил. Мы сменяемся через двадцать минут. Нужно успеть до этого. Вернулась Гайлет и протянула капсулу Фибену. Тот приблизил ее к глазу и внимательно прочел измененный текст, не потому что собирался критиковать работу Гайлет, но чтобы передать все подробно Роберту и Атаклене. Гайлет переписала все сообщение. ЗАЯВЛЕНИЕ О НАМЕРЕНИЯХ. ЗАПИСАНО ФИБЕНОМ БОЛДЖЕРОМ, А-ШИМПОМ АБ-ЧЕЛОВЕКОМ, КЛИЕНТОМ, ГРАЖДАНИНОМ ЗЕМНОЙ ФЕДЕРАЦИИ И ЛЕЙТЕНАНТОМ РЕЗЕРВА КОЛОНИАЛЬНЫХ ОБОРОНИТЕЛЬНЫХ СИЛ ГАРТА. Я ПРИЗНАЮ, ЧТО ВО ВРЕМЯ ЗАКЛЮЧЕНИЯ СО МНОЙ ОБРАЩАЛИСЬ ВЕЖЛИВО; Я УВЕДОМЛЕН О ТОМ, ЧТО МНЕ УДЕЛИЛ ДОБРОЖЕЛАТЕЛЬНОЕ ВНИМАНИЕ ВЫСОКИЙ И УВАЖАЕМЫЙ СЮЗЕРЕН ВЕЛИКОГО КЛАНА ГУБРУ. ТЕМ НЕ МЕНЕЕ КАК ВОЕННЫЙ И УЧАСТНИК НАСТОЯЩЕЙ ВОЙНЫ МЕЖДУ МОИМ КЛАНОМ И КЛАНОМ ГУБРУ Я СЧИТАЮ, ЧТО ДОЛГ ЗАСТАВЛЯЕТ МЕНЯ СО ВСЕЙ ВЕЖЛИВОСТЬЮ И УВАЖЕНИЕМ ОТКАЗАТЬСЯ ОТ ДАЛЬНЕЙШЕГО ЗАКЛЮЧЕНИЯ. ПЫТАЯСЬ БЕЖАТЬ, Я НИКОИМ ОБРАЗОМ НЕ ОТРИЦАЮ ЧЕСТИ, ОКАЗАННОЙ МНЕ ВЫСОКИМ СЮЗЕРЕНОМ, ПОСЧИТАВШИМ МЕНЯ ДОСТОЙНЫМ СТАТУСА ПРЕДСТАВИТЕЛЯ. ПРОДОЛЖАЯ ПОЧЕТНОЕ СОПРОТИВЛЕНИЕ ОККУПАЦИИ ГУБРУ ГАРТА, Я НАДЕЮСЬ, ЧТО ВЕДУ СЕБЯ, КАК ПОДОБАЕТ НАСТОЯЩЕМУ КЛИЕНТУ РАЗУМНЫХ, ВЫПОЛНЯЮЩЕМУ ВОЛЮ СВОИХ ПАТРОНОВ. Я ДЕЙСТВУЮ В ТРАДИЦИЯХ ГАЛАКТИЧЕСКОГО СООБЩЕСТВА, НАСКОЛЬКО МОГУ ИХ ПОНЯТЬ. "Да". Фибен достаточно усердно учился у Гайлет