сходят не у кого-либо на глазах. Они могли бы усомниться в моей гениальности. Она странно на него поглядела. - Майлз... так ты это всерьез насчет прорыва блокады? Он поднял глаза на экран внешнего обзора, демонстрирующий все тот же наскучивший вид - оборотную сторону металлоплавильни; эта картинка была на экранах с тех пор, как корабль пришвартовался после контратаки пеллиан. "Триумф" отныне удостоился звания флагманского корабля Майлза. С прибытием фелицианских войск, занявших комнаты заводского персонала, Майлз с тайным облегчением обменял запущенную роскошь президентских апартаментов на куда более спокойную и аскетичную обстановку бывшей каюты Танга. - Не знаю. Две недели прошло с тех пор, как фелициане обещали нам скоростной курьер, на котором мы могли бы отсюда смыться, - и пока его не предоставили. Как минимум, нам предстоит прорваться сквозь блокаду... - Он зачастил, стремясь изгнать беспокойство с ее лица: - По крайней мере, мне есть чем заняться, пока мы ждем. Играть с этой машиной целыми днями - куда забавнее, чем в шахматы или Страт-О. Майлз сел ровнее, вежливым кивком указав Елене на соседнее кресло: - Давай, научу тебя, как с этой штукой обращаться. Покажу тебе пару-другую игр. У тебя получится. - Ладно... Он познакомил ее с парой элементарных тактических принципов, которые ее не смутили, поскольку Майлз называл их "игрой". - Мы с капитаном Куделкой обычно играли во что-то вроде этого. - Она схватывала все мгновенно. Какая-то преступная несправедливость: именно сейчас Айвен Форпатрил проходит столь глубокий курс офицерской подготовки, на какой Елена даже рассчитывать не могла бы. Половину моделей он разъяснял ей почти машинально, пока мысли его вертелись вокруг неразрешимой военной задачи, стоящей перед ним в реальной жизни. С мысленным вздохом он подумал, что именно подобного рода вещи его научили бы делать в Имперской Военной Академии. Наверное, по ним есть учебник. Хотелось бы ему иметь у себя экземпляр; он смертельно устал от необходимости заново изобретать колесо каждые пятнадцать минут. Хотя на самом деле, наверное, у трех легких кораблей и разбитого грузовика просто нет никаких способов разгромить целый флот наемников. Фелициане могут предложить мало какую помощь: разве что предоставили завод в качестве базы. Конечно, присутствие здесь Майлза им по меньшей мере столь же выгодно, как и ему их поддержка - он отпугивает от завода пеллиан. Он поднял взгляд на Елену, и все требующие безотлагательного решения стратегические проблемы вылетели у него из головы. В эти дни она просто лучилась силой и энергией, встречая новые испытания. Похоже, ей всегда был нужен только шанс проявить себя. Базу своего просто так не добиться. Майлз огляделся вокруг, посмотрел, что Ботари действительно спит, - и собрался с духом. Тактическая рубка с вращающимися креслами не так уж удобно устроена, чтобы "прижиматься", но он попробует. Он подошел к Елене и перегнулся через ее плечо, изобретая на ходу какое-нибудь полезное наставление... - Мистер Нейсмит? - раздалось из интеркома. Говорил из пилотской рубки капитан Осон. - Включите внешний канал, я иду к вам. Майлз вышел из состояния мечтательности, про себя послав Осону проклятье. - Что стряслось? - Танг вернулся. - Ого! Поднимайте-ка всех. - Уже. - С чем он пожаловал, не сказал пока? - Сказал, это-то и странно. Он остановился как раз за пределами досягаемости; его корабль похож на внутрисистемный пеллианский лайнер, а, может, это небольшой десантный транспортник. И он сказал, что хочет поговорить. С вами. Возможно, это уловка. Озадаченный Майлз нахмурился. - Ладно, тогда соединяйте. Но продолжайте всех поднимать по тревоге. Секунда, пока перед ним не появилось знакомое лицо евразийца, была долгой, словно жизнь. Ботари уже поднялся и занял свой обычный пост у двери, молчаливый как обычно; с момента конфликта в тюремном блоке они с Еленой почти не разговаривали. Впрочем, как и всегда. - Приветствую вас, капитан Танг! Вот мы и снова встретились, как я погляжу. - "Триумф" слегка завибрировал, включив тягу и двинувшись в открытое пространство. - Да уж, в самом деле, - усмехнулся Танг, напряженно и даже агрессивно. - Твое предложение работы все еще в силе, сынок? *** На полпути между кораблями два катера пристыковались друг к другу на манер бутерброда, брюхом к брюху - словно парочка все перепутавших рыб-прилипал. Двое мужчин встретились лицом к лицу, наедине - не считая Ботари, настороженно держащегося от этой парочки на пределе слышимости, и пилота Танга, столь же предусмотрительно оставшегося на борту своего катера. - ... Мои люди верны мне, - говорил Танг, - и я могу передать их в ваше распоряжение, всех до одного. - Вы же понимаете, - мягко заметил Майлз, - что если вы желаете заполучить обратно свой корабль, такой прием просто идеален. Смешать ваших солдат с моими и нанести удар, когда захотите. Вы можете доказать, что вы не троянский конь? Танг вздохнул, соглашаясь: - Лишь так, как вы доказали, что в тот приснопамятный завтрак не было подмешано наркотиков. Съев его. - Хм. - Майлз подтянулся поближе к сиденью - словно так в невесомости катера он мог придать хоть какое-то направление своему телу - и своим мыслям. Он предложил Тангу прохладительного - грушевидную емкость с напитком, которую тот принял без колебаний и каких-либо комментариев. Оба отпили, причем Майлз - совсем чуть-чуть: его желудок уже принялся протестовать против нулевой гравитации. - Вы также понимаете, что я не могу вернуть вам ваш корабль. Все, что я в состоянии предложить на данный момент, - эту отбитую у пеллиан тарахтелку и, возможно, должность в штабе. - Это я понимаю. - Вам придется работать и с Осоном, и с Торном, не поднимая вновь, гм, прежних трений. Танг выглядел далеко не восторженно, но ответил: - Если необходимо, я смогу даже это. Танг выдавил из колбы струйку фруктового сока и втянул ее губами прямо их воздуха. Практика, с завистью подумал Майлз. - Жалование, которое я плачу, в настоящий момент состоит лишь из фелицианских миллифенигов... Вы, э-э, знаете, что такое миллифениги? - Нет, но исходя из стратегического положения фелициан, полагаю, что они выпускают ярко раскрашенную туалетную бумагу. - Это недалеко от истины. - Майлз нахмурился. - Капитан Танг. Две недели назад потратив уйму усилий на то, чтобы сбежать, вы теперь прилагаете не меньше усилий к тому, чтобы вернуться и присоединиться, как вы сами говорили, к проигрывающей стороне. Вы знаете, что не сможете получить свой корабль обратно, знаете, что ваше жалование в лучшем случае проблематично. Я не верю, что дело в моем прирожденном обаянии. Так в чем же? - Усилий было не так уж много, - заметил Танг. - Эта восхитительная молодая леди - не забыть бы поцеловать ей руку - просто выпустила меня. - Эта "восхитительная молодая леди" для вас, сэр, - командор Елена Ботари. А учитывая то, чем вы ей обязаны, вам очень даже стоит ограничиться отданием чести, - отрезал Майлз, сам удивленный собственной реакцией. Чтобы скрыть замешательство, он выдавил себе в рот струйку сока. Танг с улыбкой приподнял брови: - Понимаю... Майлз заставил свои мысли вернуться к происходящему сейчас. - Еще раз спрашиваю - почему? Лицо Танга посуровело. - Потому что в здешнем локальном пространстве вы - единственная сила, у которой есть шанс воткнуть иголку в задницу Оссера. - И когда именно вы обзавелись подобным мотивом? Да, лицо Танга было суровым, - а взгляд углублен в себя. - Он нарушил наш контракт. В случае, если я потеряю свой корабль в бою, он обязан был дать мне под командование другой. Майлз вздернул подбородок, приглашая Танга продолжать. Танг понизил голос. - Да, у него было право отругать меня за мои ошибки - но права оскорблять меня на глазах у моих людей не было!... - его пальцы так вцепились в ручки кресла, что суставы побелели. Позабытая колба с напитком уплыла прочь. Воображение Майлза дорисовало картину. Адмирал Оссер, обозленный и потрясенный этим внезапным поражением после целого года легких побед, вышел из себя и ранил только что уязвленную гордость Танга - как глупо, ведь было так легко обратить эту гордость себе же на службу. Да, звучит правдоподобно. - И вот вы пришли ко мне. З-э... со всеми офицерами, вы говорите? И с пилотом? - Бежать, бежать на корабле Танга - это снова стало возможно? Сбежать и от пеллиан, и от оссеровцев, трезво заметил себе Майлз. Сбежать от дендарийцев, которые начинают представлять собой проблему. - Со всеми. Конечно, кроме офицера связи. - Почему "конечно"? - Ох, верно, вы не знаете, что он вел "двойную жизнь". Он - военный агент, которому его правительство поручило наблюдать за Оссеровским флотом. Думаю, ему хотелось уйти с нами - нам удалось неплохо узнать друг друга за прошедшие шесть лет, - но он был вынужден следовать своим первоначальным приказам. - Танк хохотнул. - Он извинялся. Майлз заморгал: - Такое у вас в порядке вещей? - Разумеется. Они понемногу разбросаны по всем наемным флотам. - Танг пристально посмотрел на Майлза. - Разве у вас их никогда не было? Большинство капитанов вышвыривают их прочь, как только обнаружат, а вот мне эти люди нравятся. Как правило, они великолепно подготовлены и заслуживают доверия больше, чем многие другие - пока вы не сражаетесь с кем-либо, кто им знаком. Если бы мне случилось воевать с Барраяром (Боже упаси!) или с одним из его союзников... ну, барраярцы не особо обременены союзниками, - тогда я в первую очередь позаботился бы, чтобы куда-нибудь его скинуть. - Ба... - Майлз подавился этим словом и остаток его проглотил. "Боже правый. Я уже раскрыт?" Если этот человек был одним из агентов капитана Иллиана, то почти наверняка. И какого черта тот понял из недавних событий, увиденных с точки зрения оссеровца? Тогда можно сказать последнее "прости" всем надеждам скрыть свои последние приключения от отца. Майлзу казалось, что фруктовый сок, густой и мерзкий, плещется у самой верхней стенки желудка. Чертова невесомость. Лучше бы ему с этим разобраться. Адмиралу наемников ни к чему репутация человека, страдающего плюс к своей явной инвалидности еще и космическим вариантом морской болезни. Интересно, ненадолго задумался Майлз, сколько ключевых исторических решений было скоропалительно принято командирами под непреодолимым давлением тех или иных телесных нужд? Он протянул руку. - Капитан Танг, я принимаю вас на службу. Танг пожал ее. - Да, адмирал Нейсмит... теперь правильное обращение - "адмирал Нейсмит", я верно понимаю? Майлз поморщился. - Похоже, так. Танг попытался скрыть усмешку, но все же дернул уголком рта: - Понимаю. Рад буду послужить тебе, сынок. Когда он ушел, Майлз какую-то минуту сидел, уставившись на свою питьевую колбу. Потом выдавил из нее струйку, попытавшись поймать ее в воздухе ртом. Ярко-красный фруктовый сок залил его брови, подбородок, заляпал грудь кителя. Майлз выругался себе под нос и поплыл на поиски полотенца. *** "Ариэль" задерживался. Торн, а вместе с ним - Арди и Баз, должны были отвезти под охраной бетанское оружие в контролируемое фелицианами воздушное пространство, а затем вернуться со скачковым кораблем-курьером, и они запаздывали. Пару дней Майлз потратил на то, чтобы убедить генерала Халифи выпустить бывшую команду Танга из камер; потом заниматься ему стало нечем - лишь наблюдать, ждать и волноваться. Оба корабля появились на мониторах на пять суток позже намеченного. Майлз вызвал Торна на связь и с металлом в голосе потребовал объяснить причину задержки. Торн ответил самоуверенной улыбкой: - Это сюрприз. Вам понравится. Не могли бы вы встретить нас в причальном отсеке? Сюрприз? Боже, что на этот раз? В последнее время Майлз стал разделять вкусы Ботари, заявлявшего, что предпочитает скучать. Он двинулся в причальный отсек, а в мозгу у него вертелись планы, как бы обуздать своих непунктуальных подчиненных. Арди встретил его, улыбаясь и чуть не подпрыгивая на месте. - Встаньте-ка вот сюда, милорд. - Он повысил голос: - Баз, давай! "Вперед, вперед, вперед!" Из переходного туннеля донеслось шарканье и топот ног большой толпы. Из туннеля показалась идущая быстрым маршевым шагом разномастная цепочка мужчин и женщин. На некоторых была форма - военная или гражданская; на других - штатская одежда, демонстрирующая весь бурный ассортимент моды различных планет. Мэйхью строил их в стандартное каре, где они и замирали более-ни-менее по стойке "смирно". Десяток одетых в черную форму кшатрианских имперских наемников сомкнулись плотным строем, словно островок среди разноцветного моря; при ближайшем рассмотрении оказалось, что в их форме, пусть чистой и заштопанной, недоставало кое-каких деталей. Неуставные пуговицы, до блеска затертые на локтях рукава и сзади - брюки, стоптанные каблуки ботинок - давненько и далековато их занесло от родного дома. Только Майлз засмотрелся на них, как его интерес перебило совсем другое - появление двух десятков цетагандийских гем-воинов, разномастно одетых, зато в свеженаложенной полной официальной раскраске, выглядевших, словно китайские храмовые демоны. При взгляде на них Ботари, чертыхнувшись, схватился за плазмотрон. "Вольно!" - показал ему жестом Майлз. Техники в униформе грузовых или пассажирских компаний. Мужчина, беловолосый и белокожий, в украшенной перьями набедренной повязке - но, заметив его отполированный до блеска патронташ и плазменное ружье, Майлз был не склонен этому улыбаться. Сверхъестественно красивая темноволосая женщина лет тридцати с небольшим, всецело поглощенная тем, что управлялась с окружавшей ее командой из четырех техников; она глянула в сторону Майлза и тут же неприкрыто на него уставилась с весьма странным выражением на лице. Майлз слегка выпрямился. "Не мутант я, мэм," раздраженно подумал он. Когда переходной рукав наконец опустел, перед Майлзом в причальном отсеке стояло около ста человек. У него голова пошла кругом. Возле Майлза возникли Торн, Баз и Арди, весьма довольные собой. - Баз... - Майлз раскрыл руки в беспомощной мольбе, - что это? - Дендарийские новобранцы, милорд! - вытянулся во фрунт Джезек. - Разве я просил вас набирать солдат? - Уверен, я никогда не был настолько пьян... - Вы говорили, что нам не хватает персонала для обслуживания оборудования. Так что я улучил момент, чтобы решить эту проблему - и вот! - Где, черт подери, вы их всех набрали? - На Фелиции. Из-за блокады там застряло около двух тысяч инопланетников. Экипажи торговых кораблей, пассажиры, бизнесмены, технари - всех понемногу. Даже солдаты. Конечно, не все они солдаты. Пока нет. - А... - Майлз откашлялся. - ... эти - отборные, да? - Ну... - Баз принялся ковырять палубу носком ботинка и разглядывать ее, словно ища на ней продавленные бороздки. - Я давал им кое-какое оружие на сборку-разборку. Тех, кто не пытался запихнуть силовой блок плазмотрона в гнездо на рукоятке нейробластера, я нанимал. Озадаченный Майлз прошелся туда-сюда вдоль строя. - Понятно. Очень остроумно. Сомневаюсь, что я сам сделал бы лучше. - Он кивнул в сторону кшатриан. - А они откуда взялись? - Это занятная история, - вставил Мэйхью. - Они застряли тут не совсем из-за блокады. Кажется, какой-то фелицианский воротила местной... э-э... теневой экономики несколько лет назад нанял их в качестве телохранителей. Примерно полгода назад они в своем деле напортачили... ну и с тех пор без работы. Они практически все сделают, чтобы отсюда выбраться. Это я их нашел, - гордо добавил он. - Ясно. Но, Баз, - а цетагандийцы? - Ботари не сводил глаз с их размалеванных свирепых физиономий с того самого момента, как они вышли из туннеля. Инженер развел руками. - Они отлично подготовлены. - А они в курсе, что кое-кто из дендарийцев - с Барраяра? - Они знают, что я сам барраярец, а слово "Дендария" кое-что говорит любому цетагандийцу. Эта горная цепь за время Великой войны произвела на них немалое впечатление. Но они тоже хотят выбраться отсюда. Знаете, это является частью контракта, оттого и расценки такие низкие - почти все хотят уволиться, как только окажутся вне локального пространства Фелиции. - Я могу их понять, - пробормотал Майлз. Фелицианский корабль-курьер парил за пределами стыковочной зоны. А ему так хотелось взглянуть на него поближе... - Ладно. Найдите капитана Танга и разместите из всех по казармам. И составьте расписание тренировок... - да, держать их всех занятыми, пока он не... ускользнет? - Капитана Танга? - переспросил Торн. - Да. Он теперь дендариец. Я тоже занимался в некотором роде набором персонала. Для вас это своего рода воссоединение семьи, а, Бел? - неумолимым взором он пригвоздил бетанца к месту. - Вы теперь - товарищи по оружию. Как дендарийцы. Надеюсь, вы будете об этом помнить. - Танг... - произнес Торн скорее с изумлением, чем с ревностью. - Оссер взбесится до пены на губах. Майлз провел вечер, занося досье своих новобранцев в компьютер "Триумфа": сам, вручную, выборочно - самый лучший способ познакомиться с тем, что за живой улов добыли его вассалы. На самом деле, отобраны люди были действительно хорошо: у большинства в прошлом был какой-то военный опыт, а остальные обязательно владели какой-нибудь загадочной и ценной технической специальностью. Некоторые - даже более чем загадочной. Майлз остановил изображение на мониторе, изучая лицо той необычайно красивой женщины, что так уставилась на него в причальном отсеке. Какого дьявола имел в виду Баз, нанимая в качестве солдата удачи специалистку по защищенным банковским линиям комм-связи? Чтобы убедиться, что она так сильно хочет выбраться с этой планеты... а-а. Не важно. Тайну открыло ее резюме - когда-то она носила звание мичмана эскобарских космических войск. Она ушла в почетную отставку по состоянию здоровья после войны с Барраяром девятнадцать лет назад. Да, отставка по состоянию здоровья была тогда в моде, удивился Майлз, вспомнив про Ботари. Все его веселье куда-то исчезло, и он почувствовал, как даже волоски у него на руках встают дыбом. Огромные темные глаза, четко очерченная линия подбородка. Фамилия у нее - Висконти, типично эскобарская. А имя - Элена. - Нет, - решительно прошептал себе Майлз, - это невозможно. - Он почувствовал, что решимость покидает его. - Во всяком случае, невероятно. Он еще раз, более тщательно, перечитал резюме. Эскобарка прибыла на Тау Верде-IY год назад - устанавливать систему комм-связи, которую ее компания продала фелицианскому банку. Должно быть, она прибыла всего за несколько дней до того, как началась война. Она указала, что не замужем и иждивенцев на своем содержании не имеет. Майлз развернул кресло спиной к экрану, но потом обнаружил, что украдкой поглядывает туда уголком глаза. Во время эскобарско-барраярской войны она была слишком молода для офицерского звания - должно быть, одна из подготовленных на скорую руку выпускников. С иронией Майлз поймал себя на том, что думает: интересно, что он будет чувствовать, когда достигнет тех же средних лет, что и она? Но если она - возможно, только возможно! - мать Елены, то как ее угораздило спутаться с сержантом Ботари? Ему тогда было под сорок, а выглядел он точно как сейчас - судя по родительским видеозаписям первых лет их брака. Впрочем, о вкусах не спорят. В воображении Майлза пышным цветом расцвела идея воссоединения семьи - незваная, непрошеная идея, рвущаяся вперед без оглядки на доказательства. Представить Елене не просто могилу - но долгожданную мать во плоти; утолить наконец ее тайную жажду, острейшую, чем любые тернии, сжигающую ее всю жизнь - точно такую же, как неловкая жажда самого Майлза угодить собственному отцу, - вот это был бы подвиг, который стоило совершить! Лучше, чем осыпать ее самыми немыслимыми подарками... мысль о том, в какое она придет восхищение, заставила Майлза растаять. Но пока... пока это только гипотеза. Проверяя ее, можно попасть в неудобное положение. Майлз понимал, что сержант не был скрупулезно правдив, когда говорил, что не помнит Эскобар, но отчасти это могло быть и так. Или если эта женщина вообще кто-то другая? Он должен провести эту проверку тайно - и вслепую. Если он ошибся, никто не пострадает. Свое первое совещание для старших офицеров Майлз проводил на следующий день - отчасти чтобы познакомиться со своими новыми сторонниками, но в основном - ради того, чтобы все выкладывали свои идеи насчет прорыва блокады. Вокруг столько военных и экс-военных талантов - должен найтись хоть кто-то, знающий, что им делать. Было роздано еще некоторое количество копий "Дендарийского Устава", после чего Майлз удалился в свою собственную каюту на своем собственном флагмане, дабы еще раз прогнать через компьютер характеристики фелицианского корабля-курьера. В расчете на двухнедельное путешествие до Колонии Бета Майлз смог подсчитать количество пассажиров, которое способен взять курьер, - от четырех, когда корабль будет битком набит, до пяти, когда они окажутся спрессованы, как сельди в бочке. Это если выбросить кое-какой багаж и урезать - насколько он посмеет - до минимальных цифр величину запаса по жизнеобеспечению. Наверняка можно сделать еще что-то, чтобы увеличить эту цифру до семи. При этом он упорно старался не думать о наемниках, горячо ждущих, когда же он вернется с подкреплением. И еще ждущих... И еще... Им больше нельзя здесь засиживаться. Тактический симулятор "Триумфа" показал, что думать, будто с двуустами солдатами он может разбить оссеровцев, - это чистой воды мания величия. Хотя... Нет. Он заставил себя мыслить реально. Если кого и оставлять, то по логике это будет Элли Куинн с сожженным лицом. В самом деле, она ему не вассал. Потом надо сделать выбор между Базом и Арди. Взять инженера обратно на Колонию Бета - значит подвергнуть его риску ареста или выдачи; оставить его здесь - это послужит для его же собственного блага, да-да. Не важно, что недели подряд тот самоотверженно и сломя голову исполнял любую командирскую причуду Майлза. Не важно, что именно сделают оссеровцы со своими дезертирами - и всеми к ним примкнувшими, - когда в конце концов их поймают (а это неизбежно случится). Не важно, что это к тому же самый удобный способ разрушить роман База с Еленой - и не в этом ли истинная причина?... Майлз решил, что от логики у него болит желудок. В любом случае, прямо сейчас ему тяжело сосредоточить свои мысли на работе. Он взглянул на хронометр на запястье. Еще несколько минут. Интересно, не было ли глупостью запастись бутылкой этого ужасного фелицианского вина, которая сейчас вместе с четырьмя стаканами спрятана в его буфете? Ему понадобится ее достать, только если... если... если... Майлз вздохнул и откинулся в кресле, улыбнувшись сидевшей на кровати в другом конце комнаты Елене. Она сидела в дружеском молчании, просматривая учебник по строевой подготовке с оружием. Ботари, устроившись за раскладным столиком, чистил и перезаряжал личное оружие. Улыбнувшись в ответ, Елена вынула из уха мини-транслятор. - Ты уже разработала программу физподготовки для наших, гм, новобранцев? - спросил у нее Майлз. - Некоторые из них выглядят так, словно прошло немало времени с их последней регулярной тренировки - Все готово, - заверила она его. - Со следующего дневного цикла я начинаю заниматься с большой группой новичков. Генерал Халифи собирается предоставить мне заводской спортзал. - Она помолчала и добавила: - Кстати о тех, кто давно не тренировался - не думаешь ли ты, что тебе тоже стоит туда походить? - Э-э..., - произнес Майлз. - Неплохая мысль, - заметил сержант, не отводя глаз от работы. - Но мой желудок... - Это было бы хорошим примером для твоих солдат, - добавила она, моргнув своими карими глазами с наигранным - о, несомненно! - простодушием. - А кто их предупредит, чтобы они не сломали меня пополам? Глаза ее сверкнули. - Я дам тебе прикинуться инструктором. - Ваш тренировочный костюм - в нижнем ящике вон того стенного шкафа, - произнес сержант, выдувая пыль из серебристого раструба нейробластера, и кивнул влево. Побежденный Майлз вздохнул. - Ох, ладно. - Он снова сверился с хронометром. Сейчас, в любое мгновение... Дверь каюты, открывшись, скользнула в сторону; это была эскобарка, точно вовремя. - Добрый день, бортинженер Висконти!.. - радостно начал Майлз. Слова замерли у него на губах, когда она подняла игольник и, держа его обеими руками, навела на цель. - Всем не двигаться! - закричала она. Излишнее предупреждение; Майлз, по крайней мере, потрясенно застыл с открытым ртом. - Вот так, - произнесла она наконец. Ее голос дрожал от боли, ненависти и усталости. - Это все-таки ты. Сперва я была не уверена. Ты... - Майлз догадался, что она обращается к Ботари: игольник был нацелен прямо в грудь сержанту. Ее руки дрожали, но точка прицела не колыхнулась. Сержант выхватил свой плазмотрон в тот же момент, как открылась дверь. Но теперь - невероятно! - его рука упала, оружие безвольно болталось. Он выпрямился, привалившись к стене - ничего похожего на его обычную позу для ведения огня, полу-пригнувшись. Елена сидела, скрестив ноги, - попробуй прыгни из такого неудобного положения. Ручной считыватель, забытый, упал на кровать; в тишине звучал тонкий, едва слышный звук из аудио-канала, словно комариный писк. Эскобарка на мгновение скользнула взглядом по Майлзу и опять перевела его на свою цель. - Думаю, адмирал Нейсмит, вы должны узнать, кого наняли в качестве своего телохранителя. - Гм... Почему бы вам не отдать мне ваш игольник и не сесть - тогда мы поговорим об этом... - он попробовал в порядке эксперимента приглашающе протянуть ей открытую ладонь. Обжигающая вибрация, зародившаяся в животе, распространилась по всему телу, и рука глупо дрожала. Нет, не такой он мысленно репетировал эту встречу. Эскобарка зашипела, игольник качнулся в сторону Майлза. Тот отшатнулся, и прицел вновь дернулся в направлении Ботари. - Вот этот... - кивнула она на сержанта, - бывший барраярский солдат. Неудивительно: я так и думала, что он прибьется к какой-нибудь малоизвестной наемной флотилии. Но когда барраярцы пытались вторгнуться на Эскобар, он был главным палачом у адмирала Форратьера. Может, вы и знаете, что... - в это мгновение ее глаза показались Майлзу двумя ножами, заживо сдирающими с него кожу. Мгновение, так надолго растянувшееся в релятивистском замедлении времени - ведь он сейчас падал с немыслимой скоростью... - Я... Я... - принялся запинаться Майлз. Он кинул взгляд на Елену: зрачки ее расширились, тело напряглось перед прыжком. - Адмирал никогда не насиловал свои жертвы - он предпочитал смотреть. Форратьер был любовником принца Серга; наверное, принц был ревнив. Хотя тот применял пытки поизощренней. Принц предпочитал подождать, так как его особым пунктиком были беременные женщины. Думаю, Форратьер и компания были обязаны ему их поставлять... В разуме у Майлза раздался беззвучный вопль, прорывающийся сквозь сотни непрошеных ассоциаций - "нет, нет, нет..." Так вот что такое "скрытое знание"! Как давно он знал, что не стоит задавать эти вопросы, потому что ему не хочется слышать на них ответы? Лицо Елены выражало полнейшее неверие и гнев. Дай бог ему сохранить эту ситуацию такой... Его парализатор лежит на столе перед Ботари, на их общей линии огня; есть ли у него возможность допрыгнуть?.. - Мне было восемнадцать, когда я попала к ним в руки. Вчерашняя выпускница, я вовсе не жаждала повоевать - просто хотела служить своей родине и защищать ее... но это оказалась не война, а просто некий персональный ад, тем более отвратительный, что все было в неограниченной власти барраярских командующих... - Она была близка к истерике, словно старый, уже утративший силу, дремлющий ужас нахлынул на нее, потряся больше, чем она могла себе представить. Я должен каким-то образом заставить ее замолчать... - А этот... - ее палец туго обхватил спусковой крючок игольника, - был их инструментом, их домашним зверьком, лучшим постановщиком шоу... Барраяр отказался выдать своих военных преступников, и мое правительство пожертвовало правосудием, которым оно было мне обязано, ради заключения мира. Так что он остался на свободе и превратился в мой кошмар - на все эти двадцать лет. Но наемный флот может отправлять собственное правосудие. Адмирал Нейсмит, я требую ареста этого человека! - Я не... это не... - начал Майлз. Он обернулся к Ботари, взглядом моля того об опровержении, о том, чтобы это не оказалось правдой: - Сержант?... Этот поток слов поразил Ботари так, словно в него брызнули кислотой. Его лицо сморщилось от боли, он наморщил лоб в усилии - вспоминая? Взгляд его остановился сперва на дочери, потом на Майлзе, затем на эскобарке. Из его груди вырвался вздох. Такое выражение могло быть на лице у человека, который навсегда спустился в ад и вдруг оказался удостоен проблеска рая. - Леди, - прошептал он, - вы все так же прекрасны. "Не подстрекай ее, сержант!" - безмолвно закричал Майлз. Лицо эскобарки исказилось от ярости и страха. И она решилась. Из содрогающегося оружия вырвался как будто поток серебристых дождевых капелек. Разрывы игл вспыхнули на стене вокруг Ботари, осыпая его воющим, крутящимся ливнем острых, как бритва, осколков. Тут игольник заклинило. Женщина с проклятиями принялась в нем копаться. Ботари, привалившись к стене, пробормотал: - Теперь - покой... Майлз прыгнул за парализатором, а Елена бросилась к эскобарке. Когда он навел парализатор на цель, она уже выбила игольник, отлетевший в другой конец каюты, и заломила эскобарке руки за спину, чуть не выворачивая ей их из плеч со всей силой своего ужаса и ярости. Но обессиленная женщина не сопротивлялась. Повернувшись снова к Ботари, Майлз понял, почему. Ботари упал как подкошенный, словно у него были переломаны все суставы. На его рубашке показалось лишь четыре-пять крошечных капелек крови - когда кровь идет носом, и то бывает сильнее. Но внезапно их залил красный поток, хлынувший у него изо рта; сержант, захлебываясь, забился в конвульсиях. Корчась на полу, он изрыгнул еще одну алую струю, залившую Майлзу - который на четвереньках подполз к своему телохранителю, - руки, колени и рубашку. - Сержант...? Ботари лежал недвижимо. Невидящие глаза остановились, глядя в потолок, голова запрокинулась, вытекавшая из рта кровь пропитала ковер. Он выглядел, словно мертвое животное, сбитое машиной. Майлз отчаянно принялся ощупывать грудь Ботари, но не смог даже обнаружить входных проколов от ран. Пять попаданий! Все внутренние органы Ботари в грудной клетке, в животе должны быть искромсаны и перемешаны, словно гамбургер... - Почему он не стрелял? - простонала Елена, встряхивая эскобарку. - Что, оружие было не заряжено? Майлз посмотрел на индикатор плазмотрона, зажатого в застывшей руке сержанта. Только что перезаряжен, Ботари сам это сделал. Елена бросила безнадежный взгляд на тело своего отца - и, обхватив рукой шею эскобарки, вцепилась в ее китель. Ее рука напряглась, пережимая женщине дыхательное горло. Майлз пулей вскочил на ноги, так что с его рубашки, брюк и рук брызнули капельки крови. - Нет, Елена! Не убивай ее! - А почему нет? Почему? - по ее опустошенному лицу градом текли слезы. - Я думаю, что она - твоя мать. - О боже, я не должен был этого говорить... - Ты веришь во все эти ужасы?! - накинулась она на него. - В эту невероятную ложь... - Но ее хватка ослабла. - Майлз... я даже не понимаю, что значат некоторые из этих слов... Эскобарка закашлялась и повернула голову, с ужасом и изумлением всматриваясь через плечо в Елену. - Это его отродье? - спросила она Майлза. - Его дочь. Ее глаза изучали одну за другой черты лица Елены. Майлз делал то же; похоже, он открыл тайну, откуда у Елены такие волосы, глаза, изящное сложение - прообраз стоял прямо перед ним. - Ты похожа на него, - Огромные карие глаза эскобарки, затуманенные ужасом, покрыла пелена отвращения. - Я слышала, барраярцы использовали зародыши в военных экспериментах, - Она принялась изучать Майлза, строя догадки. - А вы не один из этих? Хотя нет, вы не можете быть... Елена выпустила ее и отступила назад. Однажды в летней резиденции, в Форкосиган-Сюрло, Майлз видел, как заживо сгорела лошадь, оказавшаяся запертой в горящем сарае - из-за жара никто туда не мог приблизиться. Он думал, что в жизни не услышит ничего более душераздирающего, чем ее предсмертное ржание. Но молчание Елены было именно таким. Она больше не плакала. Майлз с достоинством выпрямился. - Нет, мэм. Уверен, адмирал Форкосиган проследил, чтобы все дети были в безопасности доставлены в сиротский приют. Все, кроме... Губы Елены беззвучно произнесли слово "ложь", но уже без прежней уверенности. Она пожирала эскобарку взглядом с жадностью, ужасавшей Майлза. Дверь каюты снова открылась. Неторопливой походкой вошел Арди Мэйхью со словами: - Милорд, если вы хотите, чтобы эти задания... Боже всемогущий! - Арди остановился так резко, что чуть не споткнулся. - Держитесь, я приведу медтехника! - Он бросился обратно. Элена Висконти приблизилась к телу Ботари - осторожно, словно к только что убитой ядовитой змее. Ее взгляд скрестился со взглядом Майлза, стоящего по другую сторону тела. - Адмирал Нейсмит, я приношу извинения за то, что доставила вам беспокойство. Но это не было убийством. Это просто казнь военного преступника. Это было справедливо, - настаивала она срывающимся от волнения голосом. - Справедливо. - Ее голос упал до шепота. Не убийство это было, а самоубийство, подумал Майлз. Он в любую секунду мог застрелить тебя на месте - такая быстрая была у него реакция. - Нет. Она в отчаянии стиснула губы. - Вы тоже назовете меня лгуньей? Или хотите сказать, что я получила от этого удовольствие? - Нет... - Он взглянул на нее снизу вверх через безбрежную пропасть в метр шириной. - Я не издеваюсь над вами. Но... до четырех лет - почти до пяти - я не мог ходить, только ползал. Большую часть времени я видел перед собой не лица людей, а их колени. Но каждый раз, когда проходил парад или другое зрелище, мне было видно лучше всех, потому что я смотрел, сидя у сержанта на плечах. Вместо ответа она плюнула на тело Ботари. Приступ ярости затуманил взор Майлза. От совершения какого-то, возможно, ужасного поступка его спасло лишь возвращение Мэйхью вместе с медтехником. - Адмирал! - медтехник бросилась к нему. - Куда вас ранило? Какое-то мгновение он тупо на нее смотрел, потом опустил глаза и обнаружил причину ее беспокойства - он сам был весь в крови. - Не меня. Сержанта. Она опустилась на колени возле Ботари. - Что произошло? Несчастный случай? Майлз поднял глаза на Елену, которая стояла, просто стояла, обхватив себя руками, словно замерзла. Двигались только ее глаза - от скрюченного тела сержанта к сурово выпрямившейся эскобарке и обратно. Туда и обратно, не находя покоя. У Майлза свело челюсти; усилием воли он заставил их шевельнуться и произнести: - Несчастный случай. Он чистил оружие. Игольник стоял на скорострельном автоматическом режиме. - Два истинных утверждения из трех. На губах эскобарки возникла улыбка молчаливого триумфа и облегчения. Она думает, что я одобряю ее правосудие, догадался Майлз. Прости меня, сержант... Медтехник покачала головой, проведя ручным сканером над грудью Ботари. - Ого! Ну и месиво. Внезапная надежда вспыхнула в душе Майлза. - Криокамеры! В каком они состоянии? - Все заполнены, сэр, после контратаки. - Когда вы проводили сортировку, то как... как вы отбирали, кого замораживать? - Те, у кого органы меньше всего перемешаны, имеют самый лучший шанс при оживлении. Их мы отбирали первыми. А вражеских солдат - в последнюю очередь, если только Разведка не устраивала нам сцен. - Как бы вы оценили это ранение? - Хуже, чем у всех, кого я отправила на лед, - за исключением двоих. - Кто эти двое? - Пара людей капитана Танга. Хотите, чтобы я выбросила одного из них? Майлз помолчал, разглядывая лицо Елены. Она пристально глядела на тело Ботари, словно перед ней был какой-то незнакомец, носивший маску ее отца и внезапно ее сбросивший. Ее темные глаза были словно два глубоких провала, словно две могилы - одна для Ботари, другая - для него самого. - Он ненавидел холод, - пробормотал он наконец. - Просто... принесите контейнер для трупов. - Слушаюсь, сэр, - медтехник вышла, уже неспешно. Подошел Мэйхью, смущенно и растерянно глядя в лицо смерти. - Мне жаль, милорд. А он мне уже начал нравиться, если можно так сказать. - Да... Спасибо. Идите. - Майлз поднял взгляд на эскобарку. - Идите. - прошептал он. Елена оборачивалась то к мертвому, то к живой, словно зверек, впервые посаженный в клетку и обнаруживший, что холодное железо обжигает живую плоть. - Мама?.. - произнесла она наконец тоненьким голоском, так не похожим на ее обычный голос. - Держись от меня подальше, - негромко огрызнулась на нее бледная эскобарка. - Как можно дальше. - Она взглянула на Елену с отвращением, презрительным, словно пощечина, и с надменным видом вышла. - Э-э, Елена, - проговорил Арди, - может, пойдем куда-нибудь, присядешь? Я тебе дам выпить, м-м, воды или еще чего-нибудь. - Он с опаской потянул ее за руку. - Пойдем-ка прямо сейчас. Будь умницей. Она позволила себя увести, лишь один раз оглянувшись через плечо. Ее лицо напоминало сейчас Майлзу руины разбомбленного города. Майлз остался ждать медтехника наедине с мертвым телом своего первого вассала. Ему было страшно - и страх делался еще больше от того, что такое было непривычно. Это сержант всегда боялся за него. Он коснулся лица Ботари; гладко выбритый подбородок сержанта был шероховатым на ощупь. - Что мне теперь делать, сержант? ГЛАВА 16 Прошло три дня, прежде чем он заплакал, - а боялся, что и плакать не сможет. Слезы пришли ночью, когда он лежал в одиночестве - нахлынули неудержимым, пугающим его самого приступом и не прекращались несколько часов. Майлз посчитал, что это был просто катарсис, но такое повторилось несколько ночей подряд, и он теперь испугался, что это не прекратится. Желудок болел не переставая, особенно после еды, так что теперь он едва притрагивался к пище. Его резкие черты лица сделались еще резче, кожа обтянула скулы. Дни слились в один серый туман. Люди, знакомые или нет, назойливо просили у него каких-то указаний, на что он отвечал неизменно лаконично: "Поступайте как знаете". Елена с ним вовсе не разговаривала. Его охватил страх, что она находит утешение в объятиях База, и он с тревогой принялся втайне за ней следить. Но, похоже, она не находила покоя нигде. После одного особо вялого и безрезультатного совещания дендарийцев Арди Мэйхью поймал его наедине. Все совещание Майлз безмолвно просидел во главе стола, похоже, изучая собственные ладони; голоса его бранящихся друг с другом офицеров казались ему бессмысленными кваканьем. - Бог свидетель, - тихо проговорил Арди, - я не очень-то понимаю в военной офицерской службе... - Он рассерженно набрал воздуху в грудь. - Но зато я понимаю, что нам не вытащить двести с лишним человек из этой беды, когда вы вот такой, да еще то и дело впадаете в оцепенение! - Ты прав, - огрызнулся Майлз в ответ, - ничего ты не понимаешь. Он вышел, чеканя шаг и как мог выпрямив спину, - но в глубине души содрога