ыми горящими глазами. Ганн пожал руку, протянутую ему, и сказал: - Мне нужна вода. И немного еды. - Сейчас устроим. Пошли... Мужчина кивнул ему, существо закачалось, сохраняя равновесие, потом он повернулся и повел Ганна вдоль возделанного поля к крохотному черному озеру. - Омер не любит незнакомых, - возвестил он через плечо. - Но ты его не бойся. Просто не делай резких внезапных движений. Омер - он из пироподов. Детеныш, конечно, но и они бывают опасны. Ганн внутренне согласился. У маленького существа был достаточно зловещий вид, который усиливали струйки дыма и огненные глаза. Пробираясь сквозь мерцающие ряды растений фермы, они добрались до берега озерка, а скорее всего, лишь пруда, не более пятидесяти ярдов в поперечнике. Поверхность его волновали медленные высокие волны, характерные для слабого притяжения. На дальнем его берегу поднимался обрывистый утес, усеянный сверкающими выходами металлических жил. Местами его силуэт смягчали светящиеся мхи и прочие растения, а у подножия виднелся металлический навес, скрывавший вход в пещеру. - Вот мы и дома, - жизнерадостно сказал мужчина. - Добро пожаловать. Входи и отдыхай. - Благодарю, - сказал Ганн. - Кстати, мы так и не познакомились. - Разве? И то верно, - сказал мужчина. - Меня зовут Гарри Хиксон. А ты... - Ганн открыл было рот, но Хиксон не сделал паузы. - Ты ведь, как это называется, оператор-майор Бойс Ганн из шпионской школы на Плутоне. Уже сутки Ганн отдыхал в пещере отшельника Гарри Хиксона, и мысли его были мрачны. Каким образом Хиксон узнал его имя? Более того, откуда он мог знать, что Ганн - не техник-лазерщик, а выпускник шпионской школы? Ответ на ум не приходил, поэтому Ганн оставил догадки и занялся восстановлением физической формы и исследованием окружающей обстановки. Очевидно, он пробыл на выбросившем его здесь корабле более долгое время, чем предполагал, потому что успел потерять в весе и силе мышц, а на подбородке выросла щетинистая борода. Но Хиксон кормил его и заботился о нем. Он устроил Ганну постель - всего лишь, правда, кучу вонючих одеял, но не хуже, чем его собственная - и он делил с ним содержимое горшка, в котором варил что-то вроде слишком жирного жаркого. Пища была грубой, но обильной, ее разнообразили плоды и коренья растений, произраставших на утесе. Красные ягоды, по вкусу похожие на очень кислый лимон, оказались хорошим источником всех необходимых витаминов, как настойчиво объяснял ему Гарри, а один из лишайников давал протеин. Вопрос питания Ганна не волновал. Хиксон прожил на этой диете несколько лет и был здоров. Значит, Ганн тоже продержится достаточно долго, чтобы вырваться с этого рифа. Это не должно было занять много времени. Потому что, как он узнал от Хиксона, существовал способ сообщения, позволяющий в случае необходимости позвать на помощь. - У меня такой нужды не было, - сказал Хиксон, вылавливая из жаркого длинный стебель похожего на ревень овоща и облизывая пальцы, - но приятно чувствовать, что в тылу все надежно... Слушай, Бойс, тебя беспокоит воротник? Рука Ганна замерла, он вдруг заметил, что бессознательно трогает воротник на шее. - Не совсем, - тихо сказал он. - Могу снять, если хочешь, - доброжелательно предложил Хиксон. - Плевое дело. Я уже сто раз такие снимал. Ганн уставился не него. - Ради Плана, о чем ты говоришь? - сердито сказал он. - Ты что, не знаешь, что это такое? В эти штуки встроен автоматический контур-взрыватель вместе с дистанционным запалом. Если ты только попробуешь снять его... - Он сделал кончиками пальцев веерообразное движение в стороны и вверх от кольца, изображая действие обезглавливающего заряда. - Да нет, ясное дело, об э_т_о_м я все знаю, - сказал Хиксон. - Сиди тихо. Да нет, не ты, Ганн. Это я Омеру. Омер! Не ерзай, ты меня раздражаешь. Он поднялся от неуклюжего стола из досок, где сидел на корточках за едой, обошел его и остановился за спиной Ганна. - Ты только сиди на месте, Бойс, - сказал он. - Можешь шевелиться, но только не смотри на мен я... Омер! Черт бы тебя побрал! Убери когти! Я его вывел из яйца, этого дьяволенка, прямо вот тут, в пещере. Но он начинает нервничать каждый раз, когда я... Ага, вот и все. Что-то коснулось шеи Ганна. Он не видел, что делает Хиксон, но он был уверен, что у отшельника нет в руках никаких инструментов. Но вдруг горло что-то сжало... Он услышал, как щелкнул замок... Кольцо упало на пол пещеры. Ганн рывком вскочил на ноги, побледнев, ожидая, что сейчас произойдет взрыв. Но взрыва не было. - Успокойся же, Бойс, - проговорил отшельник. - Ты до смерти перепугаешь Омера. Эта штука больше никогда не взорвется. Он небрежно подобрал кольцо и поднял к глазам, чтобы рассмотреть получше в свете никогда не гаснущего алмазного кристалла, который на Земле стоил бы миллионы. - Отличная работа, - сказал он с восхищением. - Сколько деталек-то. Жалко, что больше они ни на что не годятся. - И он швырнул кольцо в дальний угол пещеры. - Ну, так что? - спросил он. - Ты готов двигаться дальше? - Двигаться куда? - сказал Ганн, помолчав секунду, глядя на Хиксона. - Ну, ну, Бойс, не волнуйся. Я знаю, о чем ты думаешь. Ты думаешь, что меня нужно доставить к Планирующей Машине на предмет исследования. Ты не понимаешь, как я это делаю, но ты уверен, что это анти-Плановое свойство. Что ж, ты прав. Я весь полностью анти-Плановый. И я не буду тебе мешать. То есть можешь взять лазерный пистолет и вызвать сигналом помощь. Но я с тобой не полечу, Бойс Ганн. Это ты запомни хорошенько. - Ну, хорошо, - сказал Ганн, сдаваясь. Но внутри он вовсе не собирался складывать оружия. Хиксон выразил намерения Ганна в очень мягких выражениях. Ганн не просто думал, он намеревался доставить Хиксона в лабораторию Плана для исследования. Честно говоря, он еще никогда в жизни не желал чего-то с подобной силой. Даже продвинуться на службе Машине. Даже обрести счастье в любви Джули Мартин. Этот человек, Гарри Хиксон, был катастрофой Плана в процессе развития. Кем бы он ни был, как бы он ни делал то, что делал, он был страшной угрозой Плану Человека. В ушах Ганна едва ли не наяву звучали инструкции старшего офицера на Плутоне, которые он мог бы получить, если бы доложил о Хиксоне и старший офицер отдал бы приказ: "Подопытный Хиксон является отрицательным фактором. Его неизвестные свойства должны быть рассмотрены и сохранены для блага Плана. Затем каждый орган его тела должен быть уничтожен..." Но как доставить Хиксона в руки Плана? Нужно было найти способ. Он должен был существовать. Оператор-майор Бойс Ганн был в этом уверен. Главное - сохранять спокойствие и выжидать - и, когда представится случай, не упустить его. - Тогда давай пошлем сигнал прямо сейчас, - сказал Ганн. - Я готов двигаться дальше. Хрипло дыша и отдуваясь. Гарри Хиксон вывел Ганна на вершину скалы из красноватой породы. Пиропод, взобравшийся на его лысый скальп, ерзал и крутился, не спуская горящих красных глаз с Бойса Ганна. - Видишь, вон там? - спросил Хиксон через плечо. - Вон ту яркую звезду рядом с Вегой? Бойс Ганн проследил за указательным пальцем Хиксона. - Ты имеешь в виду Тету Лиры? Отшельник обернулся, поглядев на Ганна с легким удивлением. - Это верно, Бойс. Вас там кое-чему учат, в шпионской школе. Вот только не... Ладно, не важно. Я имею в виду вон ту, прямо под Тетой Лиры. Тусклая красная звезда. Не помню, как называется. В той стороне лежит Свободное Небо. Ганн почувствовал, как в висках застучала кровь. - Свободное Небо? Я слышал об этом. Кажется, это колонии рифовых крыс? - Ай-ай, Бойс. так говорить нельзя. Они просто свободные люди. Это самый большой Риф - Свободное Небо, значит. Вроде как бы город, почти в сотню тысяч миль в длину. До него где-то полмиллиона миль. - Понятно. - сказал Ганн, чувствуя гордость и подъем духа. "С каким подарком я вернусь на Плутон! Целый город будет возвращен Плану, снова войдет в братство Машины!" Он уже почти видел, как светящиеся следы двигателей крейсеров Плана сходятся в этом секторе, направляясь в одну точку - в скопление рифов... - Не возносись особенно в мечтах, Бойс, - сухо сказал Хиксон. - Ты еще туда не добрался. А если доберешься, то по телефону Машину тоже не вызовешь оттуда. А теперь погоди, пока я вызову за тобой... Он поднял старинный неуклюжий лазерный пистолет, который хранился в куче промасленного тряпья в пещере, проверил индикаторы настройки, аккуратно прицелился в далекую красную искру, служившую маяком прямого курса на Свободное Небо. Он трижды дернул за спуск, потом опустил пистолет и повернулся к Ганну. - Вот и все. Теперь подождет, пока они сюда доберутся. Можно спокойно вернуться в пещеру. Он помолчал, косо глянул на Ганна, словно чем-то немного смущенный. Потом, видимо, принял решение. Он снова повернулся лицом к звездам, опустил пистолет и протянул руки. Губы его двигались, но Ганн не мог разобрать ни звука. Пиропод, взобравшийся на его лысую макушку, шипел и то и дело соскальзывал. Казалось, отшельник всем телом устремился куда-то. Но куда? Ганн не мог понять. Очевидно, к Свободному Небу. К слабой красной звездочке, определяющей его положение... или, может, к Тете Лиры... или к ярчайшим гигантам Летнего треугольника, доминировавшего в той части неба - к Веге, Альтаиру и Денебу... Потом Гарри Хиксон успокоился, и пиропод скатился с лысины ему на плечо, в то время как отшельник поднял руку и сделал сложное веерообразное движение. Словно змея извивается, подумал Ганн. Или изгибается шея лебедя... Лебедя? Что-то неясное зашевелилось в памяти Ганна. Что-то, касающееся лебедя... и звезды... Но вспомнить ему ничего определенного не удалось, и он последовал за Гарри Хиксоном обратно в пещеру. Маленький риф Гарри Хиксона был всего лишь островком в расширяющейся бесконечности материи и пространства. Неохойловская гипотеза говорила ясно: вселенная бесконечна во времени и пространстве, и материя в ней тоже бесконечна. Новое вещество постоянно формируется в виде новосотворенных атомов водорода, пока старые скопления вещества - звезды, планеты, пылевые облака и галактики - медленно разбегаются во все стороны. Риф Хиксона был младенцем среди мира организованной материи - возраст его составлял всего несколько миллионов лет, размеры - сущая пылинка... Но в этом он был сходен со всей остальной вселенной, поскольку вещество в ней преимущественно было молодым. Причиной тому был спиральный рост темпа появления нового вещества. Некоторые галактики и даже некоторые рифы в пространстве между ними были так стары, что возраст их не поддавался исчислению - находящаяся в состоянии динамического равновесия вселенная не имела ни начала, ни конца. И жизнь была самым древним феноменом. Более древним, чем самые древние звезды - и одновременно оставалась молодой, в то время как звезды эти уже погасли и превратились в мертвые тела. Жизнь в пространстве в буквальном смысле не имела конца. Формы ее принимали самые разнообразные обличья, эволюция шла самыми невообразимыми путями. Наблюдая, как Гарри Хиксон играет с ручным пироподом, Бойс Ганн подумал, что человек - самая странная из всех форм жизни, какие он он знал. Потому что перед ним был коренастый облысевший отшельник, анти-Плановый и грозящий смертельной опасностью по всем меркам Планирующей Машины - и он со всей серьезностью пытался научить летать своего пиропода. Он снял маленькое чудовище с головы и осторожно усадил на высоком выступе. Потом отошел в сторону. Шипя и плюясь дымом, сверкая огненными глазами, испуская сквозь чешую дым от внутреннего пламени реактивного двигателя, пиропод тонко завыл, призывая хозяина вернуться за ним. Потом, отчаявшись, он взлетел в воздух, промахнулся мимо Хиксона на несколько ярдов и врезался в скальную стену в дальней части пещеры, где и остался лежать, вздрагивая и шипя, пока Хиксон не сжалился и не поднял его. - Как бы он себе башку не расшиб, - пробормотал Ганн, когда существо в пятый раз врезалось в камень стенки. - Да, надо бы поосторожней, - мягко согласился Хиксон. - Однако она у него совсем, должно быть, пустая. Неуклюжее создание этот пиропод, верно, Омер? - и он с искренней привязанностью погладил маленькое чудовище, потом вздохнул и опустил его на пол. Он аккуратно накрыл его перевернутой корзиной, потом положил на корзину кусок светящегося фузоритного коралла. Пиропод взвизгивал и шипел, но Хиксон не обращал на него внимания. - Думал, что успею научить его, - сказал он с сожалением. - Бойс, за тобой должны прибыть через час. Любопытно тебе узнать, как выглядит пилот, - он извлек старомодное двухмерное цветное изображение из кармана своей изношенной до лохмотьев куртки. На снимке была совсем молодая симпатичная девушка, одну руку она положила на голову похожего на морского котика существа. Позади нее светилась серебром и пурпуром масса Рифа. - Ее зовут Карла, - с любовью сказал старик, - Карла Снег. Она дочь моего старого друга. Он меня вылечил несколько лет назад. Он доктор, мой друг, и хороший доктор. Мало, правда, понимал, что со мной случилось... Тут отшельник заметил, что он начал разговаривать сам с собой, и сразу замолчал. - Думаю, что это все, - сказал он немного спустя со смущенной улыбкой. - Дай Лебедь тебе счастья, Бойс. Передавай привет Карле. И едва Ганн понял, что он собирается делать, старик повернулся, отодвинул в сторону металлический лист, прикрывающий вход в пещеру, и вышел наружу. Ганн покачал головой наполовину с сочувственным любопытством, наполовину с удивлением. - Эй! - позвал он. - Хиксон! Ты куда? Подожди! - И он поспешил к выходу из пещеры, выскочив прямо на газон, который с таким тщанием оберегал старый отшельник. Старика нигде не было. Следы его остались, они были ясно видны на покрытой мхом поверхности. Но Гарри Хиксон как сквозь землю провалился. Ганн обыскал всю поверхность рифа, потратив несколько часов. Никто не отозвался на его крики, и найти ему тоже никого не удалось. Старый отшельник просто исчез. 4 Вернувшись в пещеру, оператор-майор Ганн отыскал там старинный лазерный пистолет старика - допотопную техно-корпусную модель. Должно быть, ее контрабандой провезли в Рифы еще до создания Завесы. Сознание, что он вооружен, придало Ганну немного уверенности, хотя врагов видно не было. Но ему необходима была уверенность. Ч_е_л_о_в_е_к н_е м_о_ж_е_т б_ы_т_ь о_д_и_н_о_к. К_а_ж_д_ы_й и_м_е_е_т с_в_о_е м_е_с_т_о в с_и_с_т_е_м_е П_л_а_н_а Ч_е_л_о_в_е_к_а, п_о_д б_л_а_г_о_т_в_о_р_н_ы_м р_у_к_о_в_о_д_с_т_в_о_м М_а_ш_и_н_ы. К_а_ж_д_ы_й с_л_у_ж_и_т П_л_а_н_у, и т_а_к_и_м о_б_р_а_з_о_м П_л_а_н с_л_у_ж_и_т в_с_е_м... Такова была доктрина, и Бойс Ганн вдруг обнаружил, что, как глупец, повторяет эти слова, взбираясь на вершину скалы, откуда Хиксон послал сигнал на Свободное Небо. Это ему мало чем помогало. Человек не должен быть одинок... Но Бойс Ганн чувствовал себя и в самом деле ужасно одиноким, заброшенным на маленьком рифе, летящем в пространстве среди миллиардов сверкающих звезд. Особого смысла взбираться именно на вершину скалы не имелось. Он мог с таким же успехом ожидать и в любой другой точке рифа. Не было причины вообще надеяться на помощь. Потому что все, что говорил полусумасшедший отшельник Гарри Хиксон, казалось не слишком достойным доверия... Но он продолжал часами ждать на вершине скалы. Прислонившись к камню, он взглядом прочесывал небо. Но находил там лишь блеск недружелюбных звезд. Он присел, облокотясь о камень, и погрузился в дремоту. Царило полное безмолвие и неподвижность. И вдруг... Вдруг в низком черном небе сверкнуло что-то зеленоватое и туманное. Это что-то двигалось на самом пределе возможностей человеческих глаз. Ганн прыжком вскочил на ноги, уставясь в бесконечную пустоту над головой. Зеленоватое мерцание было таким слабым, что он совсем не был уверен, видел ли он его на самом деле. И все же... что-то там наверняка было, и за этим непонятным объектом еще тянулся хвост красноватых искр... Ганн поднял пистолет, проверил индикатор мощности, чтобы не выстрелить разрушительным зарядом в небо, потом три раза потянул за спуск, как это делал Хиксон, направив пистолет в сторону зеленоватого мерцания. Секунду спустя... зеленоватое свечение приблизилось к нему. Это была помощь - он был в этом уверен. Но что это за красные искры? Пока он смотрел, далекие мерцающие огоньки тоже изменили движение, следуя за зеленым свечением. Они быстро приближались... Потом одна из красных искр вырвалась вперед, оставляя за собой голубой светящийся хвост. Она походила на зловещую комету, нырнувшую в зеленоватое облако. В уши Ганна вдруг ударил рев - словно работали двигатели старинной ракеты. Непонятные объекты вошли, наконец, в мелкую атмосферу рифа, с визгом раздирая сопротивляющийся воздух. И кто-то еще кричал. Красная искра с грохотом промчалась над ним, пронизав зеленое облако, и помчалось к Ганну, как старинный ракетный снаряд, ведомый сигналами радара. Потом в последний момент, в дюжине ярдов над его головой, оно вышло из пикирующего полета, и Ганну удалось мельком рассмотреть его. Это было чудовище из ночного кошмара. Чудовищные когти, с которых на грунт сыпались дождем какие-то золотистые капли. Красная искра превратилась в две - в два красных, огромных мигающих глаза. Зеркальная голова наводила на мысли о взбесившемся драконе. А хвостом чудовища служило ревущее голубое пламя. - Пиропод! - выдохнул Ганн, окаменев от страха. Он никогда раньше не видел взрослую особь, до него доходили лишь неясные слухи, наподобие рассказов о привидениях, которые в доплановые времена родители рассказывали детям. Общество маленького ручного пиропода, который был у Гарри Хиксона, не подготовило его к встрече с реальным, громадным и грозным существом, которое с оглушительным визгом пронеслось над его головой. Пораженный, он стоял, не шевелясь. Пиропод представляет собой живую ракету, и он смертельно опасен. Химические процессы в его теле коренным образом отличаются от тех, что происходят в кислородных организмах. Эволюция пиропода имела своим источником ту же неуглеродную жизнь, что и развитие фузоритов. С помощью своих плазменных двигателей, питаемых энергией фузоритов-симбиотов, пиропод может обогнать крейсер Плана, а по свирепости в погоне за добычей ему нет равных среди хищников на Земле. Добычей же для пиропода служит все, что движется. Их двигателям требуется огромное количество реактивной массы. Их аппетит никогда не насыщается. Стервятники космоса, они нападают на все, что угодно. К счастью для существующей на внутренних планетах жизни, атмосфера действует на пироподов как медленный яд, а притяжение замедляет рефлексы. Их дом - межзвездные пространства, где самые крупные монстры достигают размеров космической яхты, и даже на пороге зрелости они не уступают величиной пещерному медведю. Не в силах сдвинуться с места, Бойс Ганн смотрел, как пульсирующие красные глаза, окруженные телескопическими зеркалами, делали петлю и разворачивались, а в его воображении черные когти рвали металл или камень, словно хлеб... И почти слишком поздно он сообразил, что сам является мишенью для гигантских когтей. Рефлекторно он вскинул пистолет и выстрелил. Заряд был установлен на минимум, только для того, чтобы посылать сигналы, но пиропод почувствовал удар луча, завопил и метнулся в сторону. Ганн бросился под прикрытие скального выступа. В небе медленно растворялось продырявленное облако зеленоватого свечения. Струи тумана истощались и исчезали. А на том месте, где висело облако, стало видно, что скрывалось у него внутри. Пространственник. Одно из тех теплокровных, похожих на морских котиков существ, скитающихся в пространстве меж звезд, являясь природной жертвой пироподов, но другом людей. Это он принес с собой облако, потому что в способности пространственников входило умение удерживать вокруг себя атмосферу - с помощью поля, основанного на эффекте Райленда - что и позволило этим существам, дышащим кислородом, жить в открытом космосе. Пространственник был тяжело ранен. Даже издалека Ганн увидел, что вдоль всего гладкого золотистого тела животного протянулась ужасная рваная рана. На спине его кто-то прижался к золотистому меху. Наездник? Ганн не мог разобрать, но в одном он был уверен - конец пространственника и сидящего на его спине был совсем близок. Пиропод, атаковавший его, развернулся и мчался теперь на раненое существо. В его вое утонул вопль пространственника. Чудовище показалось из темноты над гребнем пурпурной скалы, огненные глаза его пульсировали, страшные когти тянулись к жертве. Ганн прореагировал быстрее, чем успел подумать. Он повернул регулятор кристалла своего старого лазера на максимальную интенсивность, оперся трубкой ствола о камень и выстрелил прямо в сверкающие глаза пиропода. Глаза взорвались. Пиропод заревел в агонии. Он остался без глаз - или подобных глазам органов. Как было известно Ганну, эти структуры по функциям скорее напоминали лазерные прицелы. Но что бы они собой ни представляли, сейчас они превратились в мельчайшие осколки, подобные корпусу суб-поезда, когда исчезает поле туннеля и его сплющивает расплавленный камень. Слепой пиропод помчался вверх, издавая жуткие вопли, пока звук этот резко не прекратился, словно отрезанный закрывшейся дверью. Чудовище покинуло атмосферу рифа, выскочив в пространство. Ослепленное, раненое, оно уже не вернется, подумал Ганн. И к счастью, потому что на пистолете мигал оранжевый индикатор, предупреждая, что батареи полностью истощились. Но там, за пределами атмосферы оставались другие пироподы. Ганн видел их красноватые точки глаз, сопровождаемые голубыми хвостами выхлопа их огненного чрева. Они все разом повернули и метнулись вслед за удаляющимся кометным хвостом раненого пиропода. Вздулось голубоватое облачко раскаленных газов... Ганн смутно осознал, что сотоварищи уничтожили раненого собрата, разорвали его на куски и теперь крутились и сплетались в драке за свою долю добычи. Но у не было времени наблюдать за ними. Пространственник рухнул на грунт, и Ганн, спотыкаясь, поспешил к этому месту. Животное упало на самом краю маленькой плантации Гарри Хиксона. Его голубая кровь заливала зеленый мох. Над страшной раной склонился наездник, пытаясь остановить кровь обеими руками. Наездником была девушка. Хиксон не ошибся. Это была та самая девушка с фотографии, которую он показывал Ганну. Пространственник стонал и вздрагивал. Когда Ганн подошел ближе, существо издало неясный звук, похожий на всхлип. Девушка тоже всхлипывала. - Могу я вам помочь? - спросил Ганн. Девушка, Карла Снег, быстро повернулась. Она смотрела на Ганна, словно это был пиропод или какое-то не менее ужасное существо из легенд. В глазах ее был страх и, как это ни странно, подумал Ганн, почти облегчение, словно она ждала чего-то похуже. С таким выражением человек встречает один на один волка, в то время как ожидал встретить тигра. - Вы кто? - спросила девушка. Голосом она вполне владела. Она была высокая и сильная, хоты и очень молодая. - Я Бойс Ганн, - сказал он. - А вы Карла Снег. Гарри Хиксон предупредил, что вы прилетите. Рука девушки метнулась к губам. Глаза расширились от ужаса. На мгновение Ганну показалось, что она сейчас бросится бежать. Потом она с жалостью тряхнула головой и повернулась к пространственнику. Кровь больше не текла, животное больше не вздрагивало. Стоны его затихли. - Султана умерла, - тихо сказала девушка, словно самой себе. - Мне очень жаль, - сказал Бойс Ганн, понимая, что это очень слабое утешение. Он бросил взгляд вверх - пироподы полностью исчезли - потом снова посмотрел на девушку. Лицо Карлы Снег, покрытое умеренным загаром, по цвету почти соответствовало медовым волосам. Они были почти такого же цвета, как ее пространственник. На белом комбинезоне виднелись пятна крови, с пальцев капала золотистая слизь. И все же она казалась очень красивой. На секунду глубоко погребенные чувства вновь ожили внутри Ганна. Он вспомнил Джули Мартин и вкус соли на ее губах, когда он поцеловал ее на прощанье на морском берегу в маленьком мексиканском курортном городке Плайя Бланка. Эта девушка совсем не напоминала Джули. Она была светловолосой, а у Джули волосы были черны, как ночь. Она была высокого роста, а Джули - миниатюрна. У нее было крупное доброе лицо, и даже в минуту горя оно выдавало любовь к жизни, в то время как Джули Мартин была девушкой, склонной к печали. Но и в первой, и во второй было нечто, волновавшее Ганна. - Эти звери могут вернуться, - поспешно сказал он. - Нам нужно уходить отсюда. Слезы на щеках девушки высыхали, она немного успокоилась. Она посмотрела на бесполезный пистолет в руках Ганна и чуть улыбнулась. - От него пользы мало. Он пустой. - Я знаю. Нужно вернуться в пещеру Хиксона. Он мог оставить запасные заряды. - Оставить? Но вы, кажется, сказали, что он здесь! - лицо ее снова омрачилось, в ярких глазах виднелся страх. - Он был здесь. Но теперь его уже нет. Исчез. Не знаю, куда и как. Девушка механически кивнула, словно засыпая, не в силах воспринять слова Ганна. Она опустилась на колени рядом с мертвым пространственником и погладила его золотистый мех. - Бедная Султана. Я этого себе никогда не прощу. Когда я получила ваш сигнал, я... я испугалась. Я не знала, что делать. Папа улетел по вызову. Он взял наш корабль... и я решила отправиться на Султане, сама. Она плотно сжала на секунду побелевшие губы. - Я не подумала об опасности. Здесь редко встречаются пироподы - их вывели несколько лет назад, хотя они постоянно снова плодятся. Но раньше я столько раз убегала от них на Султане. Я забыла о том, что она... стареет. Она легко встала и тронула Ганна за руку, стараясь придать ему уверенность. - Но вы не волнуйтесь. Мы не потеряемся. Папа за нами прилетит, как только вернется домой. Я оставила сообщение. Ганн кивнул. - Он, наверное, подождет немного, - сказал он, раздумывая, - а потом, если вы не вернетесь, через день-два отправится искать вас. Но Карла Снег покачала головой, тряхнув золотистыми волосами. - Нет. Он не станет ждать. Ни одной минуты. Я сказала в записке, что получила старый аварийный сигнал Гарри Хиксона. Он отправится на полной скорости, какую только способен развить корабль, чтобы узнать, кто послал сигнал Гарри. Ганн уставился на нее. - Как кто? Гарри и послал. Гарри Хиксон. Я же вам сказал. - Я помню, - сказала девушка спокойно, но в голосе ее чувствовался отголосок удивления и страха. - Но, понимаете, это не мог быть Гарри. Я... Нет, подождите, я вам покажу. Она повела его прочь от возделанного поля обратно к красной скале, где лазерным пистолетом Ганн опирался о каменную пирамиду, стреляя в пиропода. - Видите? - сказала она, касаясь пирамиды. Он нагнулся, всматриваясь, и на самом нижнем камне, на полированной лицевой стороне валуна разобрал слабо видимые буквы, выжженные линия за линией лучом пистолета. Их невозможно было заметить, если человек не знал, куда смотреть. Надпись гласила: ГАРРИ ХИКСОН. Умер от фузоритной инфекции. Да светит ему в пути Денеб. - Видите? - сказала девушка. - Гарри не мог послать сигнала. Он умер три года назад. 5 Все это произошло за много месяцев до появления Требования Освобождения. Старый Планирующий на Земле пребывал в радостном единении с Планирующей Машиной. В пространстве Системы сновали между планетами и лунами крейсера Плана, достигая самых дальних постов Космического Заслона, привозя оружие и приказы Машины в самые дальние форпосты территории, контролируемые Планом Человека. В орган-банке на острове Куба бывший служащий Технокорпуса, нигериец, отдал последние жизненные органы в пользу какого-то более полезного слуги Плана и умер. (Когда-то его звали М'Буна, он был пойман и осужден трибуналом за дезертирство). Девушка по имени Джули Мартин сидела в спальне общежития глубоко под перуанскими Андами. Она сжимала в руке стило, раздумывая, что написать - письмо человеку, "которого любила, но уже давно не получала от него известий", или просьбу о приеме ее на специальную службу Планирующей Машине. И в далеких Рифах, в растянувшемся на сотню орбит сообществе, называемом Свободное Небо, оператор-майор Бойс Ганн пришел к выводу, что величайшая в его жизни возможность сослужить службу Плану - и получить величайшее вознаграждение! - преподнесена ему на серебряном блюдце. Потому что он находился на Свободном Небе, в самом сердце Рифов Космоса - и был полностью свободен. И он знал - или считал, что знает - способ вернуться к мирам Плана. Само собой, далеко не все было ясно и понятно. Некоторые вопросы даже вызывали - почти - неприятную дрожь. Чего надеялась достигнуть Карла Снег, делая вид, будто Гарри Хиксон давно умер? Что же тогда, по ее мнению, видел Ганн на рифе? Привидение? Значит, это привидение кормило его, лечило, сняло с его шеи кольцо? И он начинал подозревать, что с самого начала он попал на риф Хиксона совсем не по чистой случайности. Доказательств не было, конечно. Но он был уверен, что М'Буна, а возможно, и полковник Зафар имели отношение к Хиксону и к анти-Плановой деятельности, которая кипела в этом опасном, упадочном, неплановом месте - Рифах Космоса. У него имелись косвенные данные. Неосторожное слово, взгляд, замечание, оборванное на полуслове - всего этого было достаточно, чтобы Ганн понял, что существуют какие-то связи между Рифами и мирами Плана. Эти связи захватывали даже Технический корпус, даже жизненно важные центры самого Космического Занавеса. Если бы ему удалось вернуться... Нет! К_о_г_д_а он вернется вместе с уликами и доказательствами, которые немедленно отправят конспираторов в орган-банки, тогда самая великая награда из тех, что во власти Машины, не окажется для него чрезмерной. А Джули Мартин ждет его... Ганн не решался делать записи или добыть фотографии и магнитные ленты, но он не упускал возможности побывать во всех частях невероятного сообщества Свободного Неба. Даже название было какое-то странное, приводящее в смущение. Свободное Небо. Как будто "свобода" так важна! Однако Бойс Ганн не мог не заметить, что обитавшие на Свободном Небе толпы упадочников, никем не управляемых и анти-Плановых, казались даже более крепкими, более счастливыми и даже более процветающими, чем миллиарды живущих под всемогущей и благотворной властью Планирующей Машины. Этот факт сбивал с толку. Но задача была ясна. Ганн погрузился в изучение всего, что он мог изучить. Свободное Небо представляло собой сообщество примерно двух тысяч человек, разбросанных по сотне фузоритных рифов на пространстве в сотни тысяч миль. Многие рифы были транспортированы в пригодные для обитания с помощью специального лишайника, выделяющего кислород - с ним Ганн познакомился еще на рифе Гарри Хиксона. Большинство не имело атмосферы, но все они снабжали развивающуюся экономику Свободного Неба необходимыми металлами и минералами. Ганн не совсем представлял, что ожидал увидеть здесь - возможно, покрытых татуировкой дикарей, пляшущих под разнузданные звуки тамтама - но наверняка он совершенно не был готов встретиться с современной деловитой колонией. Здесь имелись фермы и стада - не только пространственников, но даже коров молочной гернзийской породы - шестьдесят голов, каким-то образом выкраденные и переправленные на крохотный астероид, удаленный от Солнца на двадцать миллиардов миль. На одном безвоздушном рифе, состоявшем преимущественно из фузоритного железа, находился сталеплавильный завод - одно из компактных ядерных устройств, сконструированных инженерами Технокорпуса для использования в поясе астероидов, чтобы не доставлять металл с Земли. Ганн был просто поражен всем, что видел. Однажды он сказал об этом Карле Снег и ее отцу, у которых он жил в качестве гостя - или пленника, он так и не выяснил, что именно. Они как раз обедали - Ганн наслаждался отличной отбивной и вином, не уступающим по букету французскому. - Дело не только в еде, молодой человек, - прогремел в ответ доктор Снег, - здесь сама жизнь прекрасна! Она имеет вкус, о котором никогда не узнают на мирах Плана. Ганн улыбнулся как можно дружелюбнее. - Возможно, вы правы. Я... видите ли, я прошу меня извинить, но ведь я никогда ничего не видел, кроме планет Плана. Отец Карлы энергично кивнул. - Естественно. Так же, как и все мы, пока не добрались сюда. Не считая, конечно, Карлы и еще нескольких родившихся уже здесь. Они были свободны с самого рождения. - Но я не совсем понимаю, - сказал Ганн с необходимой ноткой сомнения, - как работает ваша система. Кто указывает вам, что вы должны делать? - Никто! На то и свобода! Мы бежали сюда, потому что не хотели жить в ошейниках Машины. Мы работаем вместе и, как ты видишь, работаем неплохо. Процветание и счастье! Вот что мы выстроили почти что из ничего, подобно фузоритам, которые построили для нас наши миры из газа и энергии. Я помню, когда мы с Гарри Хиксоном сюда прилетели... - Он вдруг замолчал и потер подбородок, хмуро глядя на Ганна. - И что же? - спросил Ганн. - Вы и Хиксон?.. - Тогда все было по-другому, - коротко ответил доктор Снег. - Парень, ты до сих пор уверен, что мы поверили в эту историю о Хиксоне? Я сам помогал похоронить его. - Видите ли, сэр, - осторожно сказал Ганн, понимая, что задевает небезопасную тему, - я ничего не знаю о Гарри Хиксоне, но все, что я рассказал, - чистая правда. Человек, пославший сигнал Карле, сказал, что его зовут Гарри Хиксон, и у меня не было никаких оснований не верить ему. Снег мрачно кивнул и больше ничего не сказал. Но Ганн заметил, что доктор продолжал обедать без прежнего удовольствия. Ганн решил отложить эту проблему в сторону. Его занимало нечто более серьезное и значительное. Он думал о том, как отблагодарит его Машина после возвращения, когда он сбежит на одном из пространственников Карлы - она как раз учила его обращаться с животными - и принесет сведения о мире Свободного Неба, отличный урожай из нескольких тысяч прекрасных кандидатов в орган-банки! Он поднялся из-за стола и вместе с Карлой вышел наружу. Ручной пиропод Гарри Хиксона, который был спасен вместе с ними по настоянию Карлы, шипел и метался за дверью, насколько позволяла ему цепь. Ганн взял ее руку в свою, они оба смотрели сквозь зеленые вьющиеся лозы на дальний маяк, означавший положение главного центра Свободного Неба. - Ты обещала мне, что покатаешь на одном из своих пространственников, - сказал он, сжимая ее руку и улыбаясь. - Если мне суждено стать постоянным местным жителем, то чем раньше я получу полезный навык, тем лучше. Она задумчиво посмотрела на него, потом улыбнулась. По контрасту с медово-золотистыми волосами ее глаза казались ярко-голубыми. - Почему бы и нет? - сказала она. - Но не дальше границ атмосферы, Бойс. Не все сразу. - Я думал, что пространственники несут с собой необходимый воздух. Она кивнула, но твердо повторила: - Не дальше атмосферы. Во-первых, могут напасть пироподы. - Здесь, так близко к Свободному Небу? - спросил он недоверчиво. Она заколебалась. - Видишь ли... - начала она, но ответить ей так и не пришлось. Бледно-голубое зарево осветило небо над их головами. Они оба повернулись. На посадку шел корабль, двигатели работали на полную мощность, тормозя его стремительное движение. Кто бы им ни управлял, он явно очень торопился. Всего несколько секунд спустя корабль уже стоял на мшистой лужайке перед клиникой доктора Снега, люк его открылся, наружу выпрыгнул человек. Он увидел Ганна и Карлу, крикнул: "Срочная помощь!" и повернулся к люку, откуда ему уже что-то передавали. - Я позову отца! - крикнула Карла. - Бойс, помоги им! Ганн уже спешил по мху лужайки, хотя тем двоим, что прибыли на ракете, особой помощи не требовалось. Сквозь люк они вытаскивал носилки, на которых лежал третий человек, завернутый в белые простыни. В слабом поле притяжения рифа они легко справлялись с ношей сами. И все же Ганн взялся за одну из ручек. - Какой-то больной, - пропыхтел один из мужчин. - Я его не знаю, нашел без сознания у себя в загоне для пространственников. Я и подумал, вдруг это что-то опасное... Ганн кивнул, помогая поднять носилки, на которых больной что-то бормотал в бреду... И едва не выронил ручку, несмотря на слабое притяжение. Челюсть его отвисла, глаза расширились. Хотя лицо человека было мокрым от испарины, глаза блуждали, хотя он и метался из стороны в сторону в безумии бреда, все равно лицо этого человека было очень знакомо Бойсу Ганну. Это был машин-полковник Мохаммед Зафар. Наступил момент, когда Ганну понадобились все знания и навыки, полученные в шпионской школе на Плутоне. Рифная крыса, которая привезла сюда Зафара, назвала его "опасным". Для Ганна он был не просто опасен, он означал близкую возможность полного провала, потому что, если - как был почти уверен Ганн - М'Буна и Зафар принадлежали к одному анти-Плановому подполью, то Зафар наверняка знает, что Ганн - совсем не простой тех-кадет. Он опасался, что Зафар в любой момент придет в себя и узнает его. Но верность Плану требовала использовать всякий шанс узнать как можно больше о Зафаре, а это можно было сделать, прислушиваясь к отрывистому бреду полковника. Доктор Снег, сам того не зная, помог ему выйти из трудного положения. - Ганн и Карла, - проворчал он, - держитесь подальше от него. Вдруг это какая-нибудь инфекция... Но будьте поблизости, если я вас позову помочь, - добавил он, склоняясь над пациентом. Карла и Бойс остались стоять в дверях приемной срочных вызовов. Не замечая того, Бойс сжимал руку Карлы. - Он очень плох, Бойс, - прошептала она. - Я не знаю, что это такое. Ничего подобного не случалось с тех пор, как Гарри... - она замолчала, потом уже другим тоном обратилась к двоим, которые привезли Зафара: - Вы лучше не подходите близко, пока его не осмотрит отец. Вы можете заразиться. Доктор Снег вытащил изо рта Зафара датчик термометра. Ганн напряг слух, пытаясь разобрать, что говорит бредящий, но до него доносились лишь обрывки, вроде: "...ловушка сознания... живая пыль... лживые мечты..." Доктор Снег нахмурился. - Высокая, - пробормотал он, потом посмотрел в сторону группы у дверей. - Карла! - позвал он, - Составь для меня инъекцию, Стандартный набор антибиотиков, дефибриллянты, аналгетики. Его вес - примерно девяносто килограммов. Максимальную дозу. Карла кивнула и поспешила в комнату, где хранились медикаменты, доктор снова склонился над больным. Даже на расстоянии Ганн видел, что лицо бывшего машин-полковника искажено, словно в агонии. В диком бреду Зафара чувствовалось нечто большее, чем болезнь, в нем ощущался ужас. Он вдруг сел прямо, уставясь в пустоту, и закричал: - Кладбище Галактики! Дитя Звезд! Бойтесь ловушки! Бойтесь тайных желаний! В этот момент вернулась Карла с пневматическим шприцем. Отец взял у нее шприц, вытолкнул дочь из комнаты и быстро сделал инъекцию. Зафар тяжело опустился на кушетку, глаза его закрылись, он продолжал что-то неразборчиво бормотать. Доктор секунду смотрел не него, потом по