тливы и с жадным интересом выслушали все, что путешественники смогли рассказать о своем времени. Они предоставили им еду, жилье и такой необходимый отдых. Они даже перебали просьбу Белготая Совету Сола, он ответ был категоричен: в Галактике и так слишком много варваров. Путешественникам придется отправиться дальше. Из их машины удалили батареи, а на их место установили маленький атомный двигатель с почти неограниченным энергетическим резервом. Авард дал им и психофон для общения с любым, кто встретится им в будущем. Все были очень вежливы и деликатны. Но Саундерс поймал себя на том, что вынужден согласиться с Белготаем. Ему не очень пришлись по душе эти чересчур цивилизованные господа. Он принадлежал к другой эпохе. Авард попрощался с ними важно и степенно. - Странно видеть, как вы отправляетесь, - сказал он. - Странно представить и то, что вы будете путешествовать еще долго после моей кремации, увидите такое, что я не смогу и вообразить. - На мгновение его лицо изменилось. - Я даже каким-то образом вам завидую. - Он быстро отвернулся, словно испугавшись этой мысли. - Прощайте, и да будет с вами удача. 4300 год. Здания колледжа исчезли, теперь их сменили маленькие, искусно сделанные летние домики. Вокруг машинв столпились юноши и девушки в легкой переливающейся одежде. - Вы путешественники во времени? - спросил один из них, удивленно раскрыв глаза. Саундерс кивнул, слишком усталый, чтобы говорить. - Путешественники во времени! - восхищенно пискнула девушка. - А не знают ли в ваше время способа путешествия в прошлое? - с надеждой спросил Саундерс. - Я о таком не знаю. Но пожалуйста, останьтесь ненадолго, расскажите нам о вашем путешествии. У нас давно не было такой забавы, с тех самых пор, как вернулся корабль с Сириуса. Они не скрывали нетерпеливой настойчивости. В особенности женщины, собравшиеся вокруг и окружившие их кольцом нежных рук. Они смеялись, что-то восклицали и оттесняли их подальше от машины. Белготай ухмыльнулся. - Д'вай останемся на ночь, - предложил он. Саундерс не видел смысла спорить. Времени у них достаточно, с горечью подумал он. Все время мира. Это была ночь шумного веселья. Саундерс ухитрился кое-что разузнать. В эту эпоху Сол стал галактическим захолустьем, где скопилось накопленное торговлей огромное богатство, охраняемое негуманоидными наемниками от межзвездных пиратов и завоевателей. Этот регион был одной из многочисленных игровых площадок для детей из богатых купеческих семей, уже многие поколения живыщих за счет унаследованных богатств. Они оказались приятными ребятами, но в них чувствовалась какая-то умственная и физическая размягченность и глубокая внутренняя усталость от бессмысленных, все более теряющих новизну развлечений. Декаденс. В конце концов Саундерс одиноко уселся под луной, на которой алмазно поблескивали накрытые куполами города6 неподалеку от мягко поплескивающего искусственного озера, и стал разглядывать медленно вращающиеся над головой созвездия - далекие солнца, которые человек завоевал, так и не став хозяином над самим собой. Он подумал о Еве и захотел заплакать, но пустота в его груди оказалась сухой и холодной. * * * Наутро Белготая одолело сокрушительное похмелье, от которого его избавило питье, предложенное одной из женщин. Он немного поспорил, стоит ли ему оставаться в этом веке. Теперь никто не лишил бы его возможности улететь - в галактических далях остро не хватало воинов. Но тот факт, что Сол теперь очень редко посещался, и ему, возможно, пришлось бы прождать многие годы, склонил его в конце концов к продолжению путешествия. - Это н=дого не затянется, - сказал он. - Сол слишк=м лакомый кусочек, а наемники не вс=гда преданы. Рано или поздно, но на Земле сн=ва будет война. Саундерс грустно кивнул. Ему было невыносимо тяжело думать о сокрушающей энергии, которая станет губить миролюбивых и никому не приносящих вреда людей, о насилии, убийствах и пленениях, но у истории свой путь, и он усеян могилами пацифистов. Яркая сцена зятянулась серостью. Они отправились дальше. 4400 год. Вилла горела, взметая дым и пламя в пасмурное небо. Рядом с ней навис огромный корпус звездолета, покрытый шрамами от лучевых ударов, а возле него бурлил водоворот огромных бородатых людей вшлемах и кирасах, с хохотом тащивших отовсюду награбленное золото и упирающихся пленников. Варвары пришли! Оба путешественника скользнули обратно в машину. Такое оружие могло превратить ее в тлеющие обломки. Саундерс до упора двинул вперед рукоятку хода. - Давай лучше прыгнем подальше, - сказал Саундерс, когда стрелка миновала столетнюю отметку. - Вряд ли можно будет ожидать технического прогресса в эпоху упадка. Попробую пятитысячный год. А доберется ли когда-нибудь прогресс до того, что нам нужно, мелькнуло у него в голове. Увижу ли я тебя когда-нибудь снова, Ева? И не оплакивай меня чересчур долго, подумал он, словно его тоска могда пробиться сквозь провал тысячелетий. Во все кровавые века человеческой истории единственное, что для меня важно - твое счастье. Когда стрелка стала приближаться к шестому столетию, Саундерс попытался передвинуть рукоятку обратно. Попытался! - Что случилось? - Белготай склонился к его плечу. Саундерс потянул сильнее, чувствуя, как по ребрам заструился холодный пот. Рукоятка осталась неподвижной - проектор нельзя было остановить. - Сломалась? - тревожно спросил Белготай. - Нет... это автоматический детектор массы. Нас уничтожит, если мы появимся в том же объеме который уже занимает твердая материя. Детектор не дает проектору остановиться, если распознает такую ситуацию. - Саундерс криво усмехнулся. - Должно быть, какой-то болван построил дом прямо на этом месте! Стрелка продвинулась до упора, а они все еще продолжали мчаться сквозь безликую серость. Саундерс обнулил счетчик и отметил про себя первые полтысячелетия. Будет неплохо, хотя и не необходимо, знать, в каком же году они вынырнут. Поначалу он не волновался. творения рук человека на редкость недолговечны; он с грустью подумал о городах и цивилизациях, чем восход он наблюдал, и которые прожили свой недолгий час и снова погрузились в ночь и хаос времени. Но через тысячу лет... Две тысячи... Три тысячи... В тусклом свечении инструментальной панели он увидел бледное и напряженное лицо Белготая. - Сколько еще? - прошептал он. - Не знаю... Внутри машины под мощную песнь проектора утекали долгие минуты, и два человека с зачарованным восхищением наблюдали за отсчетом веков. Через двадцать тысяч лет невероятное происшествие завершилось. В 25296 году рукоятка, на которую непрерывно давил Саундерс, неожиданно высвободилась. Машина вырвалась в реальность, покачнулась, скользнула на полметра вниз и замерла. Они тут же распахнули дверь. Проектор лежал на каменном блоке размером с небольшой дом, который мадленно соскальзывал сл своего места, пока не освободил их. А место его находилось на середине грани пирамиды. Монумент был из серого камня, тетраэдр с основанием в милю и высотой в полмили. Внешняя облицовка то ли обвалилась, то ли была снята, и чудовищные блоки обнажились. Ветер нанес на них землю, и на титанических склонах росли трава и деревья. Их корни, вместе с ветром, дождем и морозом, медленно разрушали искусственную гору, но она пока еще доминировала над ландшафтом. Из спутанных низких кустов на него злобно глядело лицо исковерканной статуи. Саундерс взгляделся в него и тут же с содроганием отвернулся. Рука человека никогда не высекла бы из камня такое. Окружающая местность изменилась; он больше не видел старой реки, а в отдалении блестело озеро, которого раньше не было. Холмы казались ниже, их покрывал лес, но возле основания пирамиды стоял звездолет, огромных размеров машина с устремленным в небо носом. На корпусе его пылал солнечный блик. Рядом с ним работали люди. Крик Саундерса повис в неподвижном воздухе. Они и Белготай начали спускаться по крутому склону на землю, цепляясь за деревья и лианы. Люди! Нет... не все они были людьми. Дюжина больших сверкающих машин без какого-либо надзора работала у подножия пирамиды... роботы. А в группе, что повернулась и смотрела на путешественников, двое были приземисты, покрыты голубым мехом, с мордами вместо лиц и шестипалыми руками. Саундерс с неожиданным потрясением осознал, что видит перед собой внеземные разумные существа. Но смотрел он после этого только на людей. Все они были высоки, с утонченными аристократическими лицами, и их спокойствие казалось прирожденным. Их одежду было невозможно описать, казалось, что они укутаны в радужное сияние, непрерывно меняющее цвет и форму. Наверное так, подумал Саундерс, должно быть, выглядели древние боги на Олимпе, существа более великие и прекрасные, чем человек. Но голос, что донесся до них, был человеческий, низкий, глубоко модулированный, произносивший слова на совершенно незнакомом языке. Саундерс с досадой вспомнил, что забыл взять с собой психофон. Но один из покрытых голубым мехом инопланетян уже достал небольшой усеянный кнопками шар, из которого тут же донесся знакомый голос-переводчик: "...путешественники во времени". - Очевидно, из весьма отдаленного прошлого, - сказал другой человек. Чет бы их всех побрал, но их, казалось, больше удивила птица, что неожиданно высунулась из высокой травы. Неужели путешественники во времени не достойны хотя бы рукопожатия? - Послушайте, - рявкнул Саундерс, подсознательно понимая, что его раздражение - всего лишь реакция на страх, который внушала ему эта компания, - мы попали в беду. Наша машина не может перенести нас обратно, и мы должны отыскать эпоху, в которой известно, как обойти этот эффект. Вы можете это сделать? Один из инопланетян покачал звероподобной головой. - Нет, - сказл он. - Физике неизвестен способ возвращения дальше, чем на семьдесят лет. За этой границей потребление энергии бесконечно возрастает, и... Саундерс простонал. - Это мы и так знаем, - грубовато добавил Белготай. - По крайней мере, отдых вам не помешает, - сказал один из людей уже более приветливо. - Будет интресено послушать ваш рассказ. - За последние несколько тысяч лет я его уже рассказывал черт знает сколько раз, - резко бросил Саундерс. - Не послушать ли ради разнообразия ваш? Двое незнакомцев обменялись несколькими негромко произнесенными словами. Саундерс был почти уверен, что может перевести их и без психофона: "Варвары... детская эмоциональность... лодно, развлечем их ненадолго". - Это археологическая экспедиция, раскапывающая пирамиду, - терпеливо произнес один из них. - Мы из Галактическго Института, из отделения Сирианского сектора. Мое имя лорд Арсфел Астракирский, а это мио подчиненные. Негуманоиды, если вам это интересно, с планеты Куулхан, чье солнце не видно с Терры. Взгляд Саундерса с невольным изумлением переместился на возвышающееся над ними колоссальное сооружение. - Кто ее построил? - выдохнул он. - Никто не знает, почему иксчулхи возводили такие сооружения на всех завоеванных ими планетами. Пока что никому не известно, кем они были или откуда явились и куда, в конце концов, направились. Мы надеемся, что в их пирамидах отыщутся некоторые ответиы на эти вопросы. Собеседники понемногу расслабились. Люди из экспедиции искусно выведали у Саундерса и Белготая их истории и ту информацию об их теперь уже почти доисторических эпохах, которая их интересовала, Взамен им сообщили кое-что из недавней истории. После сокрушительных войн, развязанных иксчулхами, Галактика на удивление быстро возродилась. Новейшие методы математической психологии сделали возможным объединение людей, живших на миллиардах миров, и эффективное управление ими. Галактическая Империя была эгалитаристской, да и не могла быть другой, поскольку одним их ее основателей стала фантастически древняя и развитая раса с планеты, которую люди называли Вро-Хи. Империя стала мирной, процветающей и яркой из-за великого многообразия рас икультур, начала развивать науки и искусства. Она уже перешагнула десятитысячный год своего сущестования, и для невозмутимого ума Арсфела, как казалось, не было и тени сомнения, что она будет жить вечно. А как же варвары на периферии Галактики и в Магеллановых облаках? Чушь! Со временем Империя цивилизует и их, а пока что они всего лишь досадная помеха. Сол можно было почти что назвать одной из варварских звезд, хотя она и располагалась в пределаг границ Империи. Цивилизация сконцентрировалась вблизи центра Галактики, а Сол находится в отдаленном и бедном звездами регионе космоса. Немногие примитивные крестьяне продолжают пока жить на совей планете и имеют редкие контакты с ближайшими звездами, но они не в счет. Человечество почти что забыло свой древний дом. Эта картина по какой-то причине опечалила американца. Он подумал о старушке Земле, одиноко летящей по своему пути в пустоте космоса, о великой заносчивой Империи и обо всех могучих доминионах, успевших рассыпаться в пыль за прошедшие тысячелетия. Но когда он рискнул предположить, что и эта цивилизация тоже не бессмертна, его немедленно завалили цифрами, фактами, логикой и странным параматематическим символизмом современной массовой психологии. Ему уверенно доказали, что современная общественная структура заведомо непоколебимо стабильна - и десять тысяч лет истории не предоставили ни единого доказательства, опровергающего эту науку. - Сдаюсь, - сказал Саундерс. - С вами я спорить не могу. Их провели по огромным помещениями звездолета, по роскошным папартаментам экспедиции, показали сложнейшие мыслящие машины. Арсфел пытался продемонстрировать им свои произведения искусства, записи музыки, психокниги - но все оказалось бесполезно, это было выше их понимания. Дикари! Смог бы автралийский абориген восхищаться Рембрандтом, Бетховеном, Кантом, Эйнштейном? Смог бы счастливо прожить в сложном обществе Нью-Йорка? - Поехали лучше дальше, - пробормотал Белготай. - Здесь нам нечего делать. Саундерс кивнул. Для них это оказалась чересчур развитая цивилизация, и в ее непостижимой огромности они могли стать лишь испуганными пенсионерами. Лучше снова отправиться в путь. - Я посоветовал бы вам двигаться вперед длиными прыжками, - сказал Арсфел. - Галактическая цивилизация не доберется сюда еще многие тысячи лет, и, конечно же, какая бы туземная культура со временем не разовьется на Соле, она не сможет вам помочь. - Он улыбнулся. - И неважно, если вы перскочите то время, в котором будет изобретен нужный вам процесс. Уверяю вас, записи о нем не будут утеряны. С этого момента впереди вас ждет только мир и просветление... если, конечно, варваты на Терре не станут агрессивны, но и в таком случае вы легко сможете оставить их позади себя. Рано или поздно, но здесь появится истинная цивилизация, которая вам поможет. Одно из существ с Куулхана затрясло своей странной головой. - Сомневаюсь, - серьезно произнесло оно. - Тогда бы у нас были гости из будущего. - Но, возможно, им просто неинтересно посещать ваше время, - с отчаянием возразил Саундерс. - У них о нем будут иметься полные записи. В таком случае они отправятся исследовать более примитивные века, в которых их присутствие легко может остаться незамеченным. - Возможно, вы правы, - сказал Арсфел. Интонации его голоса были такими же смущенными, как у взрослого, что успокаивает ребенка безобидным враньем. - Поехали! - прорычал Белготай. * * * В 26000 году лес все еще стоял, а пирамида превратилась в холм, на котором качались и шелестели на ветру деревья. В 27000 годлу среди пшеничных полей появилась деревушка с домами из дерева и камня. В 28000 люди начали рабрирать пирамиду, добывая из нее строительный камень. Но ее оргоиное тело продержалось дл 30000 года, пока из ее материала не был построен небольшой город. Несколько минут назад, печально подумал Саундерс, мы разговаривали с лордом Арсфелом Астракирским, а сейчас он уже пять тысяч лет, как в могиле. В 31000 году они материализовались на одной из широких лужаек между башнями высокого и гордого города. Над голвами промелькнул летательный аппарат, а неподалеку стоял звездолет, небольшой по сравнению с кораблем Арсфела, но тем не менее внушительный. - П=хоже, Империя добралась и сюда, - сказал Белготай. - Не знаю, - отозвался Саундерс. - Вид, во всяком случае, мирный. Давай-ка выйдем и поговорим с людьми. Их приняла высокая статная женщина в белыж одеждах классических линий. Солом сейчас правит Матриархия, сказала она, и поэтому не соизволят ли они вести себя так, как полагается существам низшего пола?Нет, Империя никогла сюда не добиралась. Сол платит налог, а в системе Сириуса живет имперский легат, но реальные границы галактической культуры за последние три тысячелетия не изменились. Цивилизация Сола - исключительно местная, и, несомненно, превосходит чужуземное влияние Вро-Хи. Нет, о теории времени им ничего не известно. Конечно, они рады их видеть, и тому подобное, но не могли бы они продолжить свое путешествие? К сожалению, они совершенно не вписываются в тщательно отрегулированную культуру Терры. - Мне это не нравится, - сказал Саундерс, когда они шагали обратно к машине. - Арсфел клялся, что Империя быдет расширять как действительную, так и номинальную сферу своего влияния. Но теперь она статична. Почему? - Мне к'жется, - сказал Белготай, - что н'смотря на всю заумную математику того лорда, ты ок'зался прав. Ничто не вечно. - Но... боже мой! * * * 34000 год. Матриархия кончилась. Город превратился в груду искореженных обломком и закопченных огнем камней. В руинах валялись скелеты. - Варвары снова двинулись вперед, - дрогнувшим голосом произнес Саундерс. - Они побывали здесь совсем недавно - видишь, кости совсем свежие, и до самого центра Империи им еще очень далеко. Империи вроде этой могут умирать многие тысячи лет. Но она уже обречена. - Что б'дем делать? - Поедем дальше, - безразлично ответил Саундерс. - Что нам еще остается? 35000 год. Под огромными старыми деревьями стоит крестьянская хижина. Местами из земли торчат обломки колонн - остатки города. Бородатый мужчина в грубой домотканной одежде при виде появившейся машины со всех ног удирает в лес вместе со своей женой и стайкой ребятишек. 36000 год. Снова деревня, в отдалении стоит потрепанный старый звездолет. Существа полудюжины различных рас, включая людей, работают над сооружением какой-то загадочной машины. Они одеты в простую заношенную одежду, на боку у каждого висит оружие, в глазах у них - упрямство воинов. Но вновь прибывших они встречают неплохо. Их начальник - молодой человек в накидке и шлеме офицера Империи. Но снаряжение у них по меньшей мере столетней давности, и он всего лишь глава небольшого отряды, нанятоко среди орд варваров для защиты этой части Терры. Как ни странно, он настаивает на том, чтобы его считали лояльным вассалом Императора. Империя! Среди звезд еще сияла ее былая слава. Она медленно тускнела, пока варвары постепенно проникали все глубже, в то время как коррупция и гражданская война разрывали ее изнутри, но она еще продолжала оставаться трогательной и отчаянной надеждой разумных существ всей Галактики. Когда-нибудь в темноту внешних миров вернется цивилизация, еще более великая и восхитительная, чем любая из прежних. Человек не может жить, не веря в такое. - Но у нас здесь дело, - пожимает плечами командир. - Тауфо Сирианский скоро обрушится на Сол. Вряд ли мы сможем долго его сдерживать. - А что вы б'дете делать потом? - с вызовом произнес Белготай. Молодое и одновременно старое лицо скривилось в горькой усмешке: - Умирать, конечно. Что нам еще остается делать... в такое время? Они провели с солдатами ночь. Белготай весело провел время, обмениваясь с ними байками о воинских похождениях, но к утру все же решил отправиться с Саундерсом дальше. Это эпоха была достаточно жестока, но ее безнадежность тронула даже его грубую душу. Осунувшийся Саундерс уставился на контрольную панель. - Нам придется отправиться далеко вперед, - сказал он. - Чертовски далеко. 50000 год. Они выскользнули из потока времени и распахнули дверь. В лицо им ударил резкий ветер, треплющий тонкую завесу снежинок. Серое небо нависло над высокими каменными холмами, на которых среди голых утесовстояли угрюмые сосны. По реке, с бормотанием вытекавшей из леса, плыли льдины. Геология не работет так быстро, даже четырнадцать тысяч лет не были очень большим сроком для медленно изменяющейся планеты. Наверняка это было работой разумных существ, терзавших планету и покрывавших ее шрамами после бессмысленных войн невообразимой мощи. Над всем ландшафтом доминировала серая каменная масса. Огромным монолитом она стояла в нескольких милях от них, черные стены охватывали невообразимую площадь, массивные зубчатые башни мрачно тянулись к небу. Она наполовину лежала в руинах. Исковерканные и искрошенные камни, потерявшие ворму под ударами энергии, что когда-то заставляла камень плавиться. теперь сгладились, несчитанные тысячелетия подвергаясь действию поголы. Они были очень стары. - Мертво. - Голос Саундерса был с трудом различим среди завываний ветра. - Все мертво. - Нет! - Раскосые глаза Белготая прищурились, спасаясь от летящего снега. - Нет, Мартин, к'жется, я вижу флаг. Ветер налетал резкими порывами, от которых их бросало в дрожь. - Поедем дальше? - мрачно осведомился Саундерс. - Д'вай лучше выясним, что же сл'чилось, - сказал Белготай. - В самаом худшем сл'чае нас убьют, а я н'чинаю думать, что это не так уж и плохо. Саундерс натянул на себя всю одежду, какую смог отыскать, и взял окоченевшей рукой психофон. Белготай поплотнее закутался в плащ. они направились к серому сооружению. Ветер все дул и дул. Вокруг них шуршал снег, заметая упрямые серо-зеленые растения, пробивавшиеся сквозь каменистую почву. Лето на Земле, год 50000. Чем ближе они подходили, тем больше убеждались в чудовищных размерах сооружения. Некоторые из уцелевших башен были, должно быть, высотой в полмили. Но вид у них был грубый, варварский, никакая цивилизованная раса не стала бы строить подобный форт. Две небольших быстрых тени взметнулись в воздух с утесоподобной стены. - Летательные аппараты, - лаконично произнес Белготай. Ветер тут же унес его слова. Аппараты были яйцевидной формы, без внешних органов управления и окон, и перемещались, очевидно, за счет сил гравитации, которые уже давно были приручены. Один из них завис прямо над ними, другой опустился на землю. Когда он приземлился, Саундерс заметил, что аппарат очень старый, потрепанный и помятый. Но на боку его еще виднелось выцветшее изображение лучистого солнца. Должно быть, какието воспоминания об Империи еще сохранились. Из маленького аппарата вышли два существа и направились к путешественникам, держа в руках оружие. Один из них был человек, высокий хорошо сложенный юноша с длинными, до плеч, волосами, которые выбивались из-под потускневшего шлема и развевались на ветру. На покрытых кирасой плечах бился под ветром заплатанный красный плащ. На нем был потертый кожаный пояс и сапоги на толстой подошве. Другой же... Другой был чуть ниже человека, но с необыкновенно широкой грудью. Из массивных плеч росли чктыре мускулистые руки, вокруг когтистых ног обвивался увенчанный кисточкой хвост. У него была крыпная, с широким черепом голова, круглое полуживотное лицо с кошачьими усиками над клыкастым ртом и желтые глаза с узкими зрачками. Кроме кожаных ремней, на нем не было одежды, но все его сильное тело покрывал мягкий серо-голубой мех. - Кто идет? - прозвучал из психофона возглас человека. - Друзья, - отозвался Саундерс. - Нам нужно лишь прибежище и немного информации. - Откуда вы? - В голосе человека прозвучала резкая, повелительная интонация. Его лицо - прямое, худощавое, с самообладнем потомственного аристократа - теперь было искажено напряжением. - Что вам нужно? Что это за звездолет, на котором вы сели? - Успокойся, Варгор, - пророкотал бас инопланетянина. - Ты же видишь, это не звездолет. - Нет, - подтвердил Саундерс. - Это проектор времени. - Путешественники во времени! - Ярко-голубые глаза Варгора расширились. - Однажды я слышал о подобном, но... путешественник во времени! Вы из какой эпохи? - внезапно спросил он. - Можете нам помочь? - Мы из очень далекого прошлого, - с сожалением ответил Саундерс. - Боюсь, мы одиноки и беспомощны. Напряженная поза Варгора немного смягчилась. Он взглянул в сторону, но другое существо нетерпеливо шагнуло к ним. - Насколько далеко ваше время? - спросил он. - Куда вы направляетесь? - Скорее всего, прямо к дьяволу в пасть. Но не впустите ли вы нас? Мы замерзаем. - Конечно. Идите с нами. Надеюсь, вы не поймете нас превратно, если мы направим дозорных осмотреть вашу машину? Видите ли, нам приходится быть очень осторожными. Все четверо забрались в летательный аппарат, и тот поднял их в воздух, натужно гудя древними двигателями. Варгор указал на форт впереди, и в его голосе прозвучала легкая насмешка. - Добро пожаловать в крепость Бронтофор. Приветствую вас в Галактической Империи! - Империи? - Да, это Империя, или то, что от нее осталось. Форт-убежище на диком призрачном мире, последний обломок старого Империума, все еще пытающийся делать вид, что Галактика не умирает - что она не умерла тысячелетия назад и от нее осталось нечто большее, чем завывающие среди руин дикие звери. - Голос Варгора прервался в непроизвольном всхлипе. - Добро пожаловать! Инопланетянин положил огромную руку на плечо человека. - Не впадай в истерику, Варгор, - мягко произнес он. - Пока в смелых существах живет надежда, Империя проложает жить - что бы про нее ни говорили. Он обернулся и посмотрел на остальных. - Мы искренне рады вам, - сказал он. - Жизнь у нас здесь тяжелая и мрачная. И Таури, и Мечтатель быдут счастливы с вами встретиться. - Он умолк, потом неуверенно добавил: - Но лучше будет, если вы не станете слишком много рассказывать о древних временах, если вы их действительно видели. Знаете, нам будет очень тяжело переносить такое резкое напоминание. Машина перелетела через стену, снизилась над гигатским, вымощенным плитами внутренним двором, и направилась к чудовищной туше... донжона, главной башни, так, наверное, можно ее назвать, прикинул Саундерс. Она вздымалась несколькими уступами, на террасах которых были разбиты трогательные садики, и увенчивалась куполом из прозрачного пластика. Стены были огромной толщины, на них были установлены орудия, ясно различимые даже сквозь снегопад. Во дворе возле донжона стояло несколько длинных, похожих на бараки зданий, а возле другого здания, напоминающего арсенал, расположились два звездолета, настолько древних, что было просто удивительно, как они еще не развалились. По стенам, кутаясь от ветра в плащи, расхаживали часовые в шлемах с энергетическими ружьями, а во дворе у подножия гигантских стен копошились и другие, мужчины, женщины и дети. - Таури там, - сказал инопланетянин, указав на небольшую группу, теснившуюся на одной из террас. - Можем сесть прямо там. - Его широкий рот растянулся в довольно-таки устрашающей улыбке. - Извините, что не представился раньше. Я Хунда Хаамирурский, генерал Имперской армии, а это Варгор Алфри, принц Империи. - Ты что, спятил? - ляпнул Белготай. - Какой еще Империи? Хунда пожал плечами. - Это всего лишь безобидная игра, разве не так? Знаете, ведь мы сейчас и есть вся Империя - по закону. Таури - прямой потомк Маурко Сокрушителя, последнего Императора, взошедшего на престол по всем правилам. Конечно, это было пять тысяч лет назад, и у Маурко к тому времени осталось лишь три звездных системы, но закон есть закон. Та сотня или больше варваров-претендентов, людей или нелюдей, не имеют и тени реального права на титул. Аппарат сел, и они вышли наружу. Стоявшие на террасе ждали, пока прилетевшие подойдут. Среди них было несколько стариков, чьи длинные бороды бешено трепал ветер, существо с лицов длинноклювой птицы и другое существо-кентавроид. - Двор Императрицы Таури, - сказал Хунда. - Добро пожаловать. - Слова были произнесены негромко и грациозно. Саундерс и Белготай уставились на Таури в немом изумлении. Она была высока, почти как любой из мужчин, но туника из мелких серебряных колец и меховой плащ скрывали тело женщины такой красоты, о которой они могли лишь мечтать, не веря, что подобное может существовать в действительности. Ее гордо поднятая голова чем-то напоминала черты Варгора, с такими же четкими линиями лица и высокими скулами, н оно, от широких ясно очерченных бровей до крупного изумительно вылепленного рта и сильного подбородка, отражало спокойное саммобладание женщины. прелестная гладкость ее щек порозовела от мороза. Тяжелые бронзово-красные волосы обвивались вокруг шлема, а один упрямый локон мягко падал на ровные темные брови. Ее глаза, огромные, слегка раскосые и серые, как северные моря, спокойно смотрели на них. Саундерс обрел дар речи. - Благодарб вас, ваше величество, - твердо произнес он. - Позвольте представиться, я Мартин Саундерс из Америки, примерно сорок восемь тысяч лет в прошлом, а это мой компаньон Белготай, вольный воин из Сырта, примерно на тысячу нет позднее. Мы к вашим услугам, если способны сделать для вас хоть что-нибудь. Она склонила статную голову, и ее неожиданная улыбка оказалась теплой и человечной. - Это редкое удовольствие, - сказала она. - Заходите, прошу вас. И забудьте о формальностях. Будем сегодня вечером просто людьми. Они сидели в небольшом зале. Большой холл был слишком велик и пуст, пещерой пустоты и ржавеющих останоков былого величия, и навевал слишком много воспоминаний. Маленькую же комнату смогли сделать более живой, стены увесили гобеленами, а пол покрыли шкурами. Светящиеся трубки лили в нее белый свет, в камине весело потрескивал огонь. И если бы не бивший в окно ветер, они легко могли бы позабыть, где находятся. - ...и вы не можете вернуться? - рассудительно произнесла Таури. - Не в состоянии вернуться домой? - Мне так не кажется, - сказал Саундерс. - Из нашего рассказа это не следует, так ведь? - Нет, - отозвался Хунда. - Но для вас было бы лучше осесть в какой-нибудь эпохе и постараться устроиться в ней получше. - И почему бы не с нами? - открыто спросил Варгор. - Мы рады вас от всей души, - сказала Таури, - но я не могу искренне посоветовать вам остаться. Это жестокие времена. Язык, на котором они говорили, был резким и грубоватым, со звонкими металлическими звуками, что привнесли в него варвары. Но в ее устах, подумал Саундерс, он звучит как музыка. - Мы останемся, по меньшей мере, на несколько дней, - импульсивно произнес он. - Но вряд ли мы что-нибудь сможем для вас сделать. - А я в этом сомневаюсь, - возразил практичный Хунда. - Ведь мы уже регрессировали. К примеру, принципы проектора времени уже давнымдавно утеряны. Но все же у нас осталось многое из той технологии, что далеко превышает уровень вашего времени. - Знаю, - несколько уязвленно признал Саундерс. - Но... впрочем, мы так и не прижились ни в одном из времен. - А наступит ли еще когда-нибудь достойная эпоха? - с горечьб вопросил один из придворных. Птицеподобное существо с Клаккахара посмотрело на Саундерса. - Для вас не станет трусостью покинуть проигравших, которым вы все равно, вероятно, не сможете помочь, - произнесло оно тонким, акцентированным голоском. - Когда анварды придут, думаю, мы все погибнем. - А что это за ист'рия про Мечтателя? - спросил Белготай. - Вы про него что-то уп'минали. Его слова произвели такое впечатление, будто комната внезапно погрузилась во мрак. Наступила тишина, нарушаемая только завыванием ветра, в которой все сидели, погрузившись в невеселые мысли. наконец Таури заговорила. - Он последний из Вро-Хи, советников Империи. Последний, кто еще жив. Но, наверное, никогда не будет новой Империи, по крайней мере на той же основе, что и старая. Нет другой такой расы, достаточно разумной, чтобы координировать ее. Хкнда удивленно покачал большой головой. - Мечтатель однажды сказал мне, что это, может быть, и к лучшему, - признес он. - Но не стал ничего объяснять. - Как получилось, что из всех поанет вы оказались здесь, на Земле? - спросил Саундерс. Таури улыбнулась так, словно услышала мрачную шутку. - Последние два поколения оказались самым неудачным периодом Империи, - сказала она. - Словом, самое большое, чем еще командовал Император, был маленький флот. Моего отца битва лишила даже этого. Он ускользнул на трех кораблях сюда, в сторону периферии. И решил, что Сол вполне сойдет за прибежище. В темные века Солнечная система была жестоко изранена. Большие инженерные сооружения, делавшие другие планеты обитаемыми, были разрушены, а сама Земля превращена в пустыню. Было применено оружие, поглощавшее атмосферную двуокисль углерода. Саундерс, припомнив, как в его время геологи объясняли наступление ледниковых периодов, нахмурился и понимающе кивнул. На планете осталась лишь жалкая кучка дикарей, да и весь Сирианский сектор был настолько рахграблен, что ни одному завоевателю не приходила мысль тратить на него время. Императору доставило удовольствие сделать столицей Империи древний дом своей расы. он перебрался в разрушенную крепость Бронтофор, построенную около семи тысяч лет назад негуманоидами гримманами, и разгромленную тысячелетие спустя. Пришлось восстанавливать часть крепости, устанавливать оружие и защитные сооружения, возрождать сельское хозяйство... "И то сказать, ведь он внезапно обрел целую планетныую систему!" - добавила Таури с грустной улыбкой. На следующий день она повела их в подземные этажи на встречу с Мечтателем. С ними пошел и Варгор, вышагивая чуть позади нее, но Хунда остался наверху - он был очень занят, руководя установкой дополнительных генераторов защитных экранов. Они проходили по огромным высеченным в скале пещерам, проможглым туннелям тишины. от стен которых зловеще отражались звуки их шагов, а тени мерцали в тусклом свете светящихся шаров. Время от времени они проходили мимо нависающих чудовищных корпусов, проржавевших останков каких-то древних машин. Ночь и одиночество тяжко давили на них, они теснее сдвинулись на ходу и не расзоваривали, боясь запустить скачащее эхо. - Здесь когда-то были самодвижущиеся дорожки, - заметила Таури в самом наале пути, - но у нас не дошли руки установить новые. Слишком многое еще надо сделать. "Слишком многое - это заново построить цивилизацию, от которой осталось лишь несколько обломков. И как только у них хватает духу пытаться сделать это под взглядом разгневанных богов? Каким же мужеством они должны обладать!" Таури шла впереди длинными скользящими шагами воина, похожая в колеблющихся тенях на рыжую женщину-львицу. Отблески света вспыхивали в ее серых глазах с удивтельной яркостью. Варгор не отставал, но ему не хватало ее уверенности, и его глаза нервно шарили по сторонам, когда группа шагала по гулким туннелям. Белготай крался по-кошачьи, и в его беспокойных глазах виднелась лишь привычная настороженность, приобретенная за тяжкую и отчаянную жизнь. Саундерсу снова подумалось, в какой же странной компании он оказался - четверо людей из разных времен от восхода до заката человеческой цивилизации, заброшенные вместе к самому концу этого мира и идущие поприветствовать последнего из богов. Его прошлая жизнь, Ева, Макферсон, мир его времени потускнели в его сознании, они были слишком далеки от нынешней реальности. Ему показалось, что он так и провел всю свою жизнь, следуя за Императрицей Галактики. Наконец они подощли к двери. Таури негромко постучала и распахнула ее... да, теперь они даже вернулись к открываемым вручную дверям. Саундерс приготовился увидеть самое невероятное, но тем не менее внешность Мечтателя потрясла его. Он представлял себе его то как важного седобородого старца, то как крупноголового паука, то как обнаженный мозг, пульсирующий в ящике и заботливо оберегаемый машиной. Но последний из Вро-Хи оказался... чудовищем. Но не совсем. Если отбросить человеческие стандарты, в его облике можно было отыскать какую-то искаженную красоту. Его крупное тело радужно переливалось, многочисленные семипалые руки были гибки и грациозны, а глаза... глаза были огромными каплями расплавленного золота, лучистыми и мудрыми, слишком яркими, чтобы смотреть на них, не отрываясь. Когда они вошли, он поднялся на ноги-пеньки, но даже стоя не был выше четырех футов, хотя его головогрудь и была широкой и массивной. Его кривой клюв не раскрылся, психофон отсался молчалив, но когда к нему протянулись длинные чуткие щупальца, Саундерс услышал в своей голове слова, похожие на низкое рокотание органа в неподвижном воздухе: - Приветствую вас, ваше величество. Приветствую вас, ваше высочество. Приветствую, люди из времени, и добро пожаловать! Телепатия - прямая телепатия - так вот она какая! - Благодарю вас... сэр. - Каким-то образом он почувствовал, что существо заслуживает этого обращения, заслуживает трепетного уважения, проявившегося в формальном тоне Саундерса. - Но мне казалось, что до настоящего момента вы находились в сосредоточенном размышлении. откуда же вы узнали... - Голос Саундерса дрогнул, и он отвернулся, внезапно ощутив отвращение. - Нет, путешественник, я не читаю твои мысли, как ты решил. Вро-Хи всегда уважали неприкосновенность личности и не читали мыслей кроме тех, что выражены словами и обращены непосредственно к ним. Но мое заключение было очевидным. - О чем вы думали во время последнего транса? - спросил Варгор высоким от напряжения голосом. - Удалось ли создать какой-нибудь план? - Нет, ваше высочество, - провибрировал Мечтатель. - До тех пор, пока доступные нам факторы остаются неизменными, логически мы не можем делать ничего кроме того, что уже делаем. Когда воявится новая информация, я немедленно все переосмыслю. Нет, я продолжал размышлять над тем, какова должна быть философская основа Второй Империи. - Какой еще Второй Империи? - с горечью фырнкул Варгор. - Той, что будет... когда-нибудь, - тихо ответила Таури. Мудрые глаза Мечтателя остановились на Саундерсе и Белготае. - Если вы позволите, - мысленно произнес он, - мне хотелось бы просмотреть все уровни вашей памяти - сознательной, подсознательной и клеточной. Мы так мало знаем о вашем времени. - Увидев, что они колеблются, он добавил. - Заверяю вас, сэры, что нечеловеческое существо, которому уже больше полумиллиона лет, умеет хранить тайны, и, конечно же, не станет морализировать над вашими поступками. К тому же сканирование все равно будет необходимым, если мне придется научить вас современному языку. Саундерс отбросил сомнения. - Начинайте, - бесстрастно произнес он. На мгновение он почувствовал слабость, глаза застлала пелена, а по каждому нерву его тела пробежала тончайшая дрожь. Таури положила руку ему на пояс, удерживая от падения. Все тут же прошло. Изумленный Саундерс потряс головой. - И это в_с_е? - Да, сэр. Мозг Вро-Хи способен одновременно обрататывать неограниченное количество информации. Но заметили ли вы, - добавил он с намеком на усмешку, - на каком языке вы задали вопрос? - Я... что? - Саундерс непонимающе взглянул на