и космоса имеются крупные астероиды, то, возможно, мы столкнулись с небольшим астероидом, одним из тех обломков, что образуют поле астероидов. -- Вполне возможно, сэр, очень велики шансы, что так оно и было. Но почему это так важно? -- Потому, что наиболее распространенная теория происхождения астероидов утверждает, что они некогда были осколками планеты, существовавшей между Марсом и Юпитером. И кусок, столкнувшийся с нами, как раз и был осколком этой планеты. Со всех сторон на Дона смотрели озадаченные глаза, но первым понял, куда ведут эти предположения, Дженнет. -- Бог мой! -- внезапно выдохнул он, и лицо его побелело,-- Не хотите ли вы сказать, что эта болезнь, эта лихорадка попала к нам в метеорите? Что это болезнь с планеты, разрушенной миллионы лет назад? -- Именно это я и имел в виду. Эта мысль не так уж и нелепа, как кажется. Вы должны понять, я проделал все мыслимые тесты, сделал анализы крови, кала, слюны, мочи. Этот корабль оборудован малым электронным микроскопом, и если бы это были какие-то микроорганизмы, я не мог не найти их. Но на этом микроскопе нельзя увидеть вирусы. Я уверен, что инфекция, с которой мы боремся, является вирусной, но я не имею понятия, что это за вирус. Сейчас я сообщу вам некоторые факты о природе вирусов, которые вы, возможно, не знаете. Они являются мельчайшими формами жизни и расположены на границе между живой и неживой материей. Многие ученые вообще не считают их живыми организмами. Их можно создать в лаборатории из обычных химикатов, и было доказано, что искусственно созданные формы идентичны природным. Некоторые из них, будучи высушенными становятся очень устойчивыми и их можно вернуть к жизни после многих лет пребывания в этом состоянии. Мы знаем, что они могут храниться так сотни лет, так может быть в нейтральных условиях они могут сохранять свою силу и тысячи, а то и миллионы лет. -- Не удивительно, что эту болезнь не смогли идентифицировать. Хотя она, возможно, существует дольше, чем мы можем представить себе это. Но для Земли она является новой. Если мое предположение верно, что скорее всего именно так, то мы стали жертвами чумы другого мира. Болезнь, против которой мы не обладаем никаким иммунитетом, а наши медикаменты совершенно не эффективны. Дженнет выдохнул слова, которые громко прозвучали в нависшей тишине рубки: -- Значит, мы обречены... -- Нет! -- выкрикнул Дон, пытаясь разбить установившееся в рубке гнетущее молчание.-- У нас есть шанс. У меня имеется достаточно оборудования, чтобы собрать генератор РНК и дубликатор. Я не думал об этом раньше, потому что для этого необходим чистый вирус. А в крови заболевших, так же как и в нашей, имеется множество их типов. Я не имел возможности выделить тот, который ответственен за болезнь, так как эта процедура очень длительна и возможна только в лабораторных условиях. Но сейчас у меня появился шанс приготовить антивирус. Старшина, насколько я помню, вы говорили, что ударивший нас метеорит до сих пор находится здесь, где-то внутри корабля. Не так ли? -- Да, где-то здесь, в негерметичном трюме,-- он указал на пятно на плане.-- Здесь, в центре колеса, расположены открытые в космос трюмы, где расположены сыпучие грузы, контейнеры и все прочее. Он где-то здесь. -- Сможем ли мы его найти? -- Полагаю, что да. Но зачем? -- Чтобы заполучить образец этого вируса в сухой форме. Если частицы этой штуки, пролетевшей через корабль, смогли восстановиться сами по себе и вызвать заболевание, то я не вижу причин, по которым я не мог бы проделать то же самое в лаборатории. А если мне это удастся, то появится хороший шанс создать средство против этой болезни. Это рискованно, но я не вижу другого шанса остановить эпидемию. -- Мне это нравится,-- сказал Курикка,-- я возьму скафандр и отправлюсь за этой штукой. Если она все еще там, я принесу ее. - Возьмите два скафандра, так как я пойду с вами. Я хочу быть там, где мы ее возьмем, чтобы осмотреть все на месте. Я должен удостовериться, что притащив ее сюда, мы не вызовем новых неприятностей. - Вы - капитан и не должны рисковать. - Сейчас куда важнее то, что я врач. Полет проходит достаточно гладко. Но я -- единственный, кто может что-то сделать с этим вирусом, если он только существует. Я пойду с вами, старшина. Пока они беседовали, дверь рубки открылась, но никто не заметил этого. Они обернулись только тогда, когда раздался голос. - Никто никуда не пойдет! В проеме двери стоял генерал Бриге с револьвером в руке, Дойле и еще двое человек полезли за ним, не выпуская из рук полосы металла. - Сейчас я вступаю в командование этим судном, а вы, док, вернетесь в лазарет, где вам и надлежит находиться. Своим самонадеянным командованием вы наделали массу глупостей, и я могу вас заверить, что все пассажиры чувствуют то же самое, что и я. Они согласны, что капитаном может быть только человек, умеющий командовать. А именно я. А теперь возвращайтесь к своим обязанностям и забудьте этот дикий план и любую другую идею, которая может прийти к вам в голову. Вы снова просто врач, а я командир "Иогана Кеплера". Все были настолько шокированы этим заявлением, что в наступившей тишине никто не помешал генералу и его спутникам протиснуться в рубку. Очнувшийся первым главстаршина Курикка шагнул вперед, не обращая внимания на следующий за ним ствол пистолета. - То, что вы пытаетесь совершить, является пиратством,-- произнес он суровым, привыкшим к подаче команд, голосом.-- Согласно Всемирной конвенции, пиратство в космосе является столь же суровым преступлением, как и пиратство в воздухе, и карается даже более сурово. Минимальное наказание -- пожизненное заключение. Вам его не избежать. Сложите оружие сейчас, пока вы не зашли очень далеко. Я заберу этот ваш револьвер. Он почти что достиг успеха. Некоторые из стоящих позади Бригса людей опустили свои импровизированные дубины и обменялись встревоженными взглядами. Курикка решительно шагнул вперед, протягивая руки к оружию. Генерал отступил перед его напором. - Если вы попытаетесь отнять этот пистолет, я буду вынужден застрелить вас,-- произнес генерал не менее решительно, чем Курикка. -- Тогда вас будут судить не только за пиратство, но и за безжалостное убийство, и вы проведете остаток своей жизни в тюрьме. Давайте его сюда. Бригс снова отступил. -- Дойле, убери его,-- приказал он, даже не повернув головы. Дойле тут же опустил свой брусок на плечо старшине, припечатав его к полу. -- Мы решительные люди,-- сказал Бригс,-- нас не остановить. Сопротивление кончилось. Старшина лежал на полу, не будучи в состоянии подняться. Все больше вооруженных пассажиров вливалось в рубку. -- У вас ничего не выйдет,-- заявил Дон,-- вы ничего не смыслите ни в пилотировании, ни в обслуживании корабля. И вы не можете рассчитывать даже на малейшую помощь со стороны экипажа. Губы Бригса искривились в холодной усмешке. -- Наоборот, у нас есть, по крайней мере, один человек, который знает, как управлять этим судном. Матросы, свободные от вахты, будут заперты, а рядом с каждым стоящим на вахте, по крайней мере, неотлучно будут находиться по два охранника. Они не откажутся выполнять наши приказания, так как этот отказ столь же угрожает их жизням, как и нашим. Я думаю, с этим не будет никаких неприятностей, доктор. Особенно с моим первым помощником. Вы встречались с доктором Угалде? Угалде пробился сквозь толпу, не выпуская из рук хорошо наточенный кухонный нож. Он коротко кивнул, подошел к капитанскому креслу и опустился в него. Дон был потрясен. Он никак не мог подумать, что мексиканец-математик способен предать их. Ощущение крушения сломило его, и он снова повернулся в сторону генерала. -- Ладно, Бригс, вы захватили корабль. Но зачем вы это сделали? -- Для того чтобы безопасно добраться до Марса. -- Этот путь приведет вас в тюрьму,-- вмешался Курикка, с трудом поднимаясь на ноги.-- Тайный пронос оружия на борт космического корабля -- серьезное преступление. -- Я всегда вооружен несмотря ни на какие мелочные постановления. -- Меня не заботит ваше оружие и даже ваша дурацкая выходка,-- гневно выкрикнул Дон.-- Но я беспокоюсь о жизни всех людей на борту. Я должен разыскать этот метеорит. -- Нет. Отправляйтесь к своим пациентам, доктор. Я не стану повторять вам это еще раз. -- Вы не понимаете, я не могу их вылечить, если мы не сможем исследовать метеорит. Но если мы это сделаем, я, возможно, сумею найти... -- Уберите его,-- приказал Бригс двум стоящим впереди людям.-- Я вполне достаточно услышал из вашей дурацкой теории, чтобы понять, что она столь же сумасшедша, как и другие планы. Первое, что я сделаю, когда мы прибудем на Марс, так это предложу, чтобы вас обследовала психиатрическая комиссия. А пока попытайтесь быстро стать врачом, если вы еще способны на это. Оцепеневший от крушения всех своих планов Дон не сопротивлялся, когда двое дородных пассажиров вытолкали его в коридор. Пока он шел в лазарет, они осмотрительно следовали за ним и остались снаружи, когда он вошел внутрь. -- Что случилось? -- спросил Рама, испугавшийся при одном взгляде на лицо Дона. Он испугался еще больше, когда Дон ввел его в курс дела. -- Мы должны сопротивляться, драться! Вы спасли им жизнь несколько раз, и вот награда! Как может существовать в мире подобная неблагодарность? -- Рама начал перерывать содержимое шкафов в поисках самых больших скальпелей. Дон попытался утихомирить его. -- Это не поможет. Эти люди начеку и вооружены. И они сильно напуганы, иначе никогда бы не позволили Бригсу втянуть их в этот мятеж, фактически, имеет очень малое значение то, кто командует судном, если мы благополучно доберемся до Марса. Что важно, так это то, что я думаю о том, что нашел средство создать лекарство от этой болезни, но Бригс не позволяет мне осуществить эту попытку. Мы должны что-то сделать! Но они были бессильны. Охранники снаружи сменялись через регулярные промежутки времени и были постоянно начеку. Первые несколько часов телефоны не работали. Генерал, пока не захватил весь корабль, отключил их. Как только он надежно захватил корабль, он, видимо, почувствовал себя уверенным, так как телефонная связь снова заработала. Дон попытался вызвать машинное отделение, но ему ответил кто-то из людей Бригса. То же самое произошло, когда он попытался вызвать рефмеханика и все остальные места, где находились на вахте члены экипажа. Члены экипажа были заперты, а все те, кто находился на вахте, были под надежным присмотром по крайней мере двух охранников. С глубоким чувством крушения всех надежд Дон попытался помочь своим пациентам. Сейчас их было уже четырнадцать, и те, кто заболел первым, быстро угасали. Он испробовал все мыслимые комбинации лекарств и антибиотиков в тщетной попытке натолкнуться на требуемое лекарство. Ничто не сработало. Измученный физическим и нервным потрясением, он наконец не раздеваясь лег и попытался уснуть. Была как раз середина корабельной ночи. Это не только давало возможность установить четкий распорядок в приеме пищи и общественных мероприятий, но и было необходимо для здоровья людей на борту. Хотя вокруг корабля был непрерывный день с постоянно светившим солнцем, на корабле регулярно чередовались дни и ночи. Человеческое тело требовало четкого режима, чередования дня и ночи, и его нарушение порождало определенные трудности. Поэтому-то весь корабль спал "ночью" и бодрствовал днем. Ночью не спали только члены экипажа, стоящие на посту. Дон уснул, но в четыре часа утра по корабельному времени его разбудил настойчивый телефонный звонок. Он нашарил телефон, и на маленьком экране появилось лицо Дойле, секретаря генерала. -- Позовите сюда охранников,-- произнес он.-- Я хочу поговорить с ними. Вначале Дон подумал отключить телефон. Позволить им передавать сообщения -- нет, он не думал помогать им. Но он от этого ничего не выигрывал и даже не получал никакого удовольствия. Так что он направился к двери. Охранники были настороже, и один из них пристально следил за Доном, пока другой беседовал по телефону. Он все выслушал и повесил трубку. -- Они приказали доставить доктора в рубку,-- сказал он.-- Я доставлю его туда, а ты останешься здесь. -- Они не назвали причину? -- спросил второй. -- Кто-то заболел. Берите свой маленький черный чемодан и пошли. Дон промыл свои глаза и взял со стола аварийный комплект. Еще один случай лихорадки? Он задал себе вопрос, кто бы это мог быть, хотя и отдавал себе отчет, что это противоречит профессиональной этике, но он надеялся, что это генерал. Если убрать его с дороги, бунт, несомненно, утихнет. Дон зашагал в рубку с охранником, следующим за ним по пятам. Стоящий на часах охранник распахнул двери рубки и жестом велел им войти. Первым, кого увидел войдя в рубку Дон, был Спаркс. Он лежал на полу, глаза его были закрыты, и он стонал, обхватив рукой живот. Доктор Угалде находился в капитанском кресле, а Дойле, сжимая в руке пистолет, находился у противоположной стены. -- Позаботьтесь о нем,-- приказал Дойле.-- Он болен. Он вдруг сложился и рухнул на пол. Я коснулся его лба и обнаружил, что у него жар. Обычно лихорадка не начиналась таким образом, но с новой болезнью все было возможно. Дон опустился возле Спаркса на колени, открыв застежки своего саквояжа. Достав датчик анализатора, он провел тыльной стороной ладони по лбу Спаркса и удивился. Кожа Спаркса была холодной, а температура совершенно нормальной. Прежде чем Дон успел что-либо сказать, Спаркс открыл глаз и подмигнул Дону. В этот момент открылась дверь, и Дон опознал голос Курикки: -- Бросайте оружие, Дойле, и никому не будет причинено вреда. Дон обернулся и увидел, что обстановка изменилась, словно на театральной сцене. Курикка остановился в дверном проеме, толкая перед собой обезоруженного охранника из коридора. Он держал в руках большой черный автоматический пистолет, твердо нацеленный на Дойле. Угалде стоял сейчас за спиной второго охранника, прижав острие кухонного ножа к его шее. -- Бросай оружие! -- прорычал Угалде голосом, резко отличавшимся от того, каким он обычно разговаривал.-- Или я загоню нож тебе в глотку, и ты мгновенно умрешь. Брусок лязгнул о палубу. Дойле заколебался, смутился, перевел взгляд с одного на другого, затем поднял пистолет. Пистолет старшины тут же выстрелил, и Дойле завыл от боли. Пистолет выпал из его пальцев, и он прижал окровавленную кисть к груди. Кровь медленно сочилась у него между пальцами. Спаркс моментально поднялся на ноги и, немного поаплодировав, поднял с пола оружие. Дон был потрясен. -- Курикка, как это ты устроил? -- спросил он. Старшина улыбнулся и опустил автомат. -- Благодарите доктора Угалде. Он все это придумал и руководил контрзаговором. Сияющий от удовольствия Угалде слегка поклонился, когда взоры всех присутствующих обратились на него, -- В истории моей страны полно прецедентов. Генерал Бригс, введенный в заблуждение революционными традициями моих предков, обратился ко мне за помощью. Я принял его предложение, потому что он упустил из виду историю контрреволюции на моей родине. Намного легче работать изнутри злонамеренной организации. Я присоединился и вошел к нему в доверие, а затем дождался ночи. Всегда следует учитывать, что любые движения всегда легче разрушить в самом начале, пока они еще не успели окрепнуть. Ну, а в этом случае нужно было, если вы извините меня за эти слова, лишь подождать удобного случая. Как только генерал ушел и оставил с оружием своего приближенного -- Дойле, я понял, что нам пора атаковать. Телефонный звонок предупредил Курикку о его роли, чтобы поделиться со мной сведениями, где в капитанской каюте спрятано оружие. Хорошо хоть, что не все знают, что на борту любого космического корабля всегда имеется некоторое количество оружия на случай непредвиденных осложнений. Сумасшествия или чего-нибудь еще. Весьма предусмотрительно, знаете. Затем раз, два, три -- Спаркс по сигналу падает и вас вызывают сюда. Прибывает старшина Курикка, и дело сделано. -- Не совсем. Вы все еще имеете дело со мной. В дверях с побледневшим от гнева лицом стоял генерал Бригс. Он шагнул в комнату и хладнокровно стал оглядываться по сторонам. -- Вы оказались неспособными скрыть этот маленький заговор,-- сказал он.-- Меня проинформировали о нем сразу же, как только доктор покинул лазарет. Всегда имелся шанс, что этот сумасшедший в припадке безумия попытается снова вернуть власть над судном. Этого не должно произойти. Он указал назад на дверь, где ждало множество людей, вооруженных дубинами и стальными полосами. -- А теперь сложите свое оружие, и не будет никакого насилия.-- Бригс даже снисходительно улыбнулся.-- Сделайте это сразу, и не будет никакого кровопролития, никаких ответных мер. А сейчас -- руки прочь от этого ружья! Он поднял руку и двинулся к Курикке. Сразу же старшина поднял свой автомат и уставил ствол прямо в лоб генералу. -- Еще один шаг, и вы умрете. Генерал остановился. -- Я хочу избежать кровопролития,-- сказал он.-- Это ваш последний шанс. В моем пистолете хватит пуль, чтобы перебить вас всех, и мы решительные люди. Все в рубке не шевелясь следили друг за другом и за двумя людьми, вставшими один против другого. -- Этого не произойдет, Бригс,-- сказал Дон властным и твердым тоном.-- Вы обманщик, и вы это знаете. Жестокий, злобный и ничтожный человечишко и неуклюжий пират, к тому же. Никто не станет умирать ради вас. Я капитан этого корабля и обещаю отнестись снисходительно к лицам, если они тут же бросят оружие. -- Не слушайте его,-- закричал трескучим от ярости голосом Бригс. Лицо его залила краска.-- Хватайте их! Атакуйте! Но слова Дона разрушили чары, и вооруженные люди заколебались. Они бы дрались за свои жизни, если бы от этого что-то изменилось. Если бы они могли выиграть. Но они не могли встать лицом к лицу с черной смертью, глядевшей из дула автомата Курикки. Они обеспокоенно переступали с ноги на ногу, поглядывая друг на друга, но никто из них не решался выступить вперед. -- Трусы! -- прохрипел генерал Бригс. Он нагнулся и подхватил стальную плиту, брошенную ранее охранником.-- Нет мужчин среди вас! Следуйте за мной, он не станет стрелять, хладнокровно убивая вас. Он еще больший трус, чем вы.-- Генерал начал продвигаться вперед. -- Не стал бы, если бы был вами,-- резко ответил старшина и взвел затвор. В тишине громко клацнуло, и автомат был готов к стрельбе. -- Вы не выстрелите,-- прохрипел Бригс. -- В кого-нибудь другого, но не в вас,-- ответил старшина, опуская автомат.-- Я хочу видеть вас стоящим перед судом. Издав победный вопль, генерал попытался опустить свою импровизированную дубину на голову старшине. Для такого крупного парня, старшина двигался весьма и весьма проворно. Что-то в нем было от большой кошки. Он сделал всего один шаг назад и сблокировал этот сокрушительный удар своей поднятой рукой, позволяя предплечью генерала врезаться в рукоять автомата. Раздался вопль, и полоса выскользнула из разжавшихся парализованных пальцев генерала. Развернувшись на носках, Курикка нанес короткий, свирепый удар кулаком в солнечное сплетение. Генерал сложился пополам и рухнул на палубу. Курикка, больше не обращая на него внимания, навел свой автомат на стоящих в коридоре людей. -- Сейчас я пристрелю каждого, кто не бросит оружия! Ну! Не было никакого сомнения, что он выполнит свою угрозу. Полосы и дубины лязгнули о пол, и с бунтом было покончено. Курикка перевел взгляд на то, что еще было генералом, и его лицо искривила насмешливая улыбка. -- Вы не представляете, какое удовольствие мне доставили,-- сказал он. Дон подошел к скрюченному в кресле Дойле и заметил аккуратное пулевое ранение у него в предплечье. -- Я чемпион страны по стрельбе из пистолета,-- заявил Курикка,-- и никогда не промахивался. Дон насыпал на рану антибиотик и вскрыл перевязочный пакет. Как только пальцы его коснулись кожи Дойле, он резко отпрянул и натянул на его запястье анализатор. -- О, Дойле заразился,-- сказал он,-- температура 41 градус. -- Я не удивлен,-- сказал доктор Угалде.-- Я не хотел говорить этого раньше, так как это могло быть вызвано только волнением. Но теперь я вынужден признаться, что моя температура в последние часы несколько выше нормы, и я ощущаю явные боли неприятного свойства. -- Курикка,-- быстро произнес Дон,-- нам нужно как можно скорее найти этот метеорит. Время уходит. Они посмотрели Друг на Друга, и каждый мог увидеть в глазах другого отражение собственных страхов. 13 -- Еще одна самоделка,-- заметил Спаркс.-- Как вы думаете, это будет работать? -- Она ведь собрана тщательно, не так ли? -- заметил Дон, стараясь не падать духом, взирая на коллекцию набранного отовсюду оборудования, небрежно расставленного вокруг крошечного верстака в большой лаборатории.-- В теории все верно, и ее схема одобрена в госпитале Марсианского центра. Они собрали дубликат, и она прекрасно сработала на контрольном прогоне. Если мы будем следовать инструкции, то сможем размножить любое ДНК, которое найдем, и приготовим сыворотку. Если мы что-нибудь найдем,-- добавил он про себя. Вся лихорадочная деятельность последних десяти часов окажется бесполезной, если на корабле не будет найден метеорит. Или если его теория окажется ошибочной, и этот кусок скалы не имеет к его болезни ни малейшего отношения. Здесь было слишком много если... Но это был их единственный шанс. Когда вошел Курикка, Дон уже всовывал ногу в скафандр. Курикка, одетый в скафандр с открытым шлемом, держал в руках стальную канистру. -- Надеюсь, она достаточно велика,-- сказал он. -- Должно быть. Она больше входного отверстия, проделанного метеоритом, так что бы мы ни нашли, это должно уместиться в ней. Как она действует? Курикка отщелкнул плоскую металлическую крышку, прикрепленную на размещенных сбоку шарнирах. -- Достаточно просто. Мы поместим метеорит внутрь, а затем покроем поверхность крышки биоэпоксидным клеем. Это вещество прекрасно работает в вакууме. Через две минуты канистра станет совершенно герметична. Чтобы достать из нее метеорит, нам придется ее разрезать. Но это не проблема. -- Как только мы найдем метеорит, все перестанет быть проблемой.-- Дон загерметизировал скафандр и потянулся к шлему.-- Пошли. -- Сколько сейчас больных? -- спросил Курикка. -- Я бросил счет на шестидесяти. Больше половины людей на борту. Трое уже умерли. Весь путь до лифта, ведущего к центральной трубе, они проделали молча. Послышался скрип ведущих шестерен, и лифт начал двигаться к центру корабля. Вес их все уменьшался, и когда лифт остановился, они просто выплыли из него. Дон следовал сзади, так как двигался намного медленнее, чем привычный к условиям невесомости старшина, легко плывущий по воздуху с помощью редких прикосновений к направляющим поручням. Когда Дон настиг его, старшина уже открыл воздушный люк шлюза.. -- Мы войдем в трюм как можно ближе к точке, где в него попал метеорит. Всего в тридцати футах отсюда мы наварили заплату на С-палубу. Но мы ни разу не входили в трюм. Мы проследили путь метеорита изнутри судна. Я понятия не имею, на какую глубину он проник в трюм. Мы только знаем, что он оттуда не вылетел. -- Внутри корабля, если он вылетел вбок, не пронзая палубы, разве мы могли бы узнать об этом? -- Нет,-- мрачно ответил Курикка.-- Мы можем только надеяться, что этого не произошло. Герметизируйте скафандр. Я начинаю откачку воздуха. Они защелкнули щитки лицевых линз и начали молча ждать, пока закроется дверь и из шлюза будет откачан воздух. Когда это произошло, вспыхнул зеленый сигнал и автоматически открылась вторая дверь. Он вплыл в темноту громадного люка. Это был кошмарный мир света и тени, когда они отошли на несколько футов от края двери. В лишенном воздуха и веса трюме любое темное пятно могло оказаться и тенью, и жидкостью, и не было возможности определить это, пока не прикоснешься ладонью, либо не направишь на него луч света. В их шлемы были вделаны фонари, но Дон обнаружил, что ими трудно пользоваться. И он, ухватившись за стальную скобу, попытался вернуть себе чувство ориентации. Старшина поплыл вверх, и его фонарь давал узкий луч света. Голос его загремел в наушниках Дона. -- Вначале это трудно, но вы скоро освоитесь. -- Здесь нет ни верха, ни низа, и как только я начинаю двигаться, сразу же теряю ориентацию. -- В этом вы не одиноки, сэр. Со всеми в первый раз происходит то же самое. Вам следует сконцентрировать свое внимание на каком-либо предмете и игнорировать все остальное. Сейчас я медленно двинусь в заданном направлении, а вы следуйте за мной. Сфокусируйте свой взгляд на мне, на моей спине. Если вы захотите на что-то взглянуть, поворачивайте глаза, а не всю голову. Готовы? -- Готов. Поехали. Курикка двинулся вдоль балки, направляя свое движение легкими прикосновениями к ней. Здесь было очень тесно, и по обе стороны теснились большие контейнеры неясной из-за тьмы формы. Старшина добрался до поперечной балки и, развернувшись, последовал вдоль нее. Над его головой тянулась ровная плоскость, и он все время освещал ее лучом фонаря. -- Взгляните сюда,-- сказал он, показывая на разрыв в металле, заделанный с обратной стороны блестящей плитой.-- Вот здесь он и прошел. Это та заплата, что мы наложили на палубу. Они повернули головы, и лучи света пересекались на поверхности стоящего перед ними алюминиевого контейнера. В нем виднелась черная дыра в виде диска. -- Что это? -- спросил Дон. -- Неважно. Но прежде чем перерывать этот контейнер, давайте убедимся, что он внутри. Оставайтесь здесь, в одиночку я смогу двигаться немного быстрее. Я хочу осмотреть всю оболочку этой штуки. Старшина был прав, так будет быстрее. Дон осветил дыру, но внутри была лишь тьма. -- Я обнаружил выходное отверстие,-- признался голос у него в наушниках.-- Сейчас я приведу вас сюда. Метеорит вылетел из контейнера и нырнул в соседний люк, плотно упакованный в сеть из пластиковых нитей. -- Одежда,-- произнес старшина, прочитав этикетку.-- Нам повезло. Внутренние слои замедлят, а возможно и вовсе остановят эту штуку. Воспользуйтесь своим ножом, разрежем сеть и вытащим этот тюк. Разрезать пластик оказалось несложно, но вытащить тюк, плотно запакованный среди других, оказалось практически невозможным делом. -- Нам придется освободить все тюки,-- сказал Курикка, разрезая канат,-- а потом растащить их в разные стороны. Тюки, по мере ослабления стягивающих их канатов, начали двигаться самостоятельно, наползая один на другой и сталкиваясь друг с другом. Вскоре вокруг них, мешая им и нанося удары в спину, плавали тюки. Когда давление ослабло, Курикка и Дон ухватились за нужный тюк и вытащили его из контейнера. В тюке имелось выходное отверстие. -- Метеорит прошел в соседний трюм,-- констатировал Курикка. Мешающие тюки летали вокруг, замедляя движение. Второй слой был упакован еще более плотно. -- Нам никогда не освободить его,-- сказал Дон. -- Возможно, нам это и не потребуется,-- сказал старшина,-- Взгляните! -- он направил в отверстие луч фонаря, и свет отразился от шероховатой поверхности.-- Он здесь, внутри! Резким ударом ножа он раскроил тюк, и тяжелое обмундирование потекло вниз. Роясь словно мыши в зерне, они разбрасывали обмундирование по сторонам, зарываясь все глубже и глубже, пока не добрались до метеорита. -- Вот он! -- произнес Дон. Он был совершенно опустошенный и ничего не чувствовал. Метеорит выглядел совершенно банально. Грязный обломок скалы. Дон оценивающе ткнул его своим ножом, и он тут же всплыл вверх, поворачиваясь при подъеме. Когда метеорит повернулся, стала видна его обратная сторона. Она была вогнута и покрыта линиями белесых кристаллов. -- Банку, быстро,-- приказал Дон, отпрянув назад.-- И не касайтесь его своими перчатками. -- Эти кристаллы, они как раз вам и нужны? -- спросил старшина, ткнув ножом метеорит так, чтобы он вплыл в контейнер. -- Я думаю и надеюсь на это,-- Дон был залит потом, голова кружилась.-- Запечатывайте контейнер. Слегка надавив на тюбик с биоэпоксидным клеем, старшина выдавил на кружку кружок клея и с легким хлопком закрыл ее. Затем с силой прижал крышку и проверил, заполнил ли клей щель по окружности. -- Всего через две минуты он станет тверже стали,-- пообещал он. -- Хорошо. Давайте оставим здесь наши ножи, так как они могут оказаться зараженными. И будем осторожны при снятии наших скафандров, они наверняка касались зараженных ранее материалов. -- Верно. Следуйте за мной. Эта штука застынет раньше, чем мы доберемся до шлюза. И он начал продираться сквозь плавающие тюки с одеждой, и Дон последовал за ним. -- На что похож этот смертельный вирус? -- спросил старшина, когда они уже находились в шлюзе и воздух начал заполнять его. -- Понятия не имею. Он может не походить ни на что известное нам. Возможно -- эти кристаллы,-- Дон провел перчаткой по всему шлему, пытаясь удалить пленку воды, сконденсировавшуюся на нем, когда в камеру был впущен воздух.-- Когда мы сможем открыть скафандры? -- Не раньше, чем вспыхнет зеленый сигнал. Мы сделаем это после выхода из шлюза. Сейчас металл холодный и может обжечь нас. Как только открылся внутренний шлюз и они выплыли в центральную трубу, Дон протянул руку. -- Давайте контейнер мне,-- сказал он.-- Затем отплывите в сторону и снимите скафандр, не касаясь его внешних стенок. Если вам потребуется помощь, я просто стяну его. Затем покиньте это место и возвращайтесь в рубку. Я последую за вами, как только вы уйдете. -- Вам потребуется помощь, чтобы снять свой скафандр,-- запротестовал Курикка. -- Нет, не нужна. Я не боюсь заражения. Я достаточно опытный врач, чтобы установить симптомы. И я не боюсь подхватить эту болезнь, потому что я уже подхватил ее. 14 Они могли бы наполовину достигнуть своей цели днем раньше, когда они собирались изолировать незараженных людей от зараженных, а сейчас уже четверо из каждых пяти лежали внизу с большой температурой. Марс был всего в двух днях полета. Там уже стояли наготове ракеты с добровольцами: врачами и медицинскими сестрами. Никому не будет позволено покинуть "Иоган Кеплер". Он был зачумленным кораблем и будет заперт в карантине до тех пор, пока не будет найдено средство -- если когда-нибудь будет найдено -- лекарство от этой болезни. На его борт можно доставить все, что угодно: пищу, лекарство, оборудование. Но ничего нельзя будет вывезти. На борту уже двадцать два мертвеца. Дон принял еще одну обезболивающую таблетку и влажным полотенцем вытер лицо. Он уже принял намного больше таблеток, чем это было позволено, но отдавал себе отчет в том, что ему нельзя свалиться. Не сейчас. Оборудование расплылось у него в глазах, и Дон, прищурясь, вернул резкость в окуляре микроскопа. -- Доктор, давайте это сделаю я,-- предложил Рама. -- Если вы еще не заразились, то не имеете никакого права находиться здесь. -- Это не важно, сэр. В любом случае один-единственный человек, способный мало-мальски помочь вам -- это я. Каковы сейчас условия дублирования? -- Не знаю, я уже давно не уверен, идет ли вообще этот процесс, и есть ли вирус в этом растворе. У нас нет подопытных кроликов, кроме самих себя, чтобы проверить это. Но я растворил эти кристаллы в питательных растворах, причем в разных и при разных температурах. Я отфильтровал их, смешал и пропустил полученную жидкость сквозь эти аппараты. Не знаю, может, это просто чистая вода.-- Он захрипел и закашлялся, затем снова потрогал свой лоб.-- Как дела в рубке? -- Я только что беседовал с ними. Там главстаршина Курикка и вычислитель Бойд. Ни один из них пока не заболел. Так что они уверены, что доведут корабль. К несчастью, я должен сообщить, что доктор Угалде в коме, так что он не сможет помочь. Но Марсианский центр заверил, что они могут действовать через наш компьютер. Они проведут финишное маневрирование даже в том случае, если в рубке вообще никого не останется. Оставшаяся у нас реактивная масса будет использована, чтобы вывести корабль на возможно более низкую орбиту. Зазвонил таймер, и Дон двинулся через лабораторию к ультрацентрифуге. Внезапно, совершенно неожиданно для себя, он растянулся на палубе. У него просто отказали ноги. Рама обхватил его руками и посадил в кресло. -- Рама, через секунду я буду в полном порядке. Выключи центрифугу. По мере того, как машина замедляла свое вращение, пронзительный вой перешел в глубокий стон. -- При некотором везении,-- сказал Дон,-- это может оказаться как раз тем, что мы ищем. Это результат первой возгонки. -- Мы сразу воспользуемся тем, что получилось? -- взволнованно спросил Рама. Дон отрицательно покачал головой. -- Но очень скоро. Сначала помогите мне с этим супом из других банок,-- он приподнял флягу и посмотрел на плещущуюся внутри мутную жидкость.-- Здесь большинство кристаллов в питательном растворе. Я бросил их сюда тогда, когда использовал первые. Если в первом прогоне ничего не окажется, то вирусы просто еще могли и не ожить, и мы можем обнаружить их здесь. Мы ищем вслепую. Он тщательно отрегулировал дубликатор ДНК, влил в него жидкость и начал второй прогон. Только после этого он вернулся к центрифуге и хлопком открыл крышку. Затем достал одну из ампул и поднес ее к свету. На дне виднелся коричневый осадок, а над ним прозрачная жидкость. -- Подайте мне шприц с иглой двенадцатого размера. Вставив острие иглы в ампулу, он, отводя свой большой палец, наполнил цилиндр. -- Возьми,-- сказал он Раме,-- и введи его тем, кто наиболее плох. -- Доза? -- Не знаю. Это концентрированный раствор. Думаю, не больше двух-трех кубиков. По крайней мере этого хватит. Сначала тем, кто в наиболее тяжелом состоянии. Затем остальным. Того, что в центрифуге, вполне хватит на всех. Я должен проследить за вторым прогоном. Звонок. Что теперь? Что делать? Холодную воду на лицо, голову под душ. Это всегда помогало. Это я в зеркале? Давно не брился, а, док? С таким лицом можно перепугать пациентов. А теперь что же дальше? Звонок. Теперь температура 42 градуса. Фильтрация. Осторожно, если разольешь, то больше этого раствора у тебя нет. Было бы легче, если бы не тряслись руки. Но они трясутся, как их ни удерживай. Перелить раствор, не разлить его. Лежу на полу, соленый привкус крови во рту. Лицо смотрит вверх. Что-то жжет щеку. -- Рама?.. -- Вы упали, сэр. Небольшой порез. Я перевязал рану. Страх! -- Приборы! Я не разбил их? -- Нет, вы словно чувствовали, где они. Вы отбросили свое тело в сторону и упали на спину. Я услышал, как звонок звенит не переставая. Что делать дальше? -- Помоги мне подняться, и я тебе покажу. Тяжело думать, серая мгла, бывшая раньше лишь в голове, теперь стоит перед глазами. Очень трудно глядеть через нее. Очень трудно думать. Пациенты! -- Давно ли была сделана инъекция? -- Прошло более восьми часов, сэр. Я сделал ее вам, когда... -- Как больные? Последовало долгое молчание, а лицо Рамы Дон смог разглядеть только в виде кляксы. -- Никаких изменений,-- наконец ответил Рама.-- Совсем никаких изменений. Двое умерли. Главстаршина Курикка почувствовал себя в рубке плохо и пришел сюда. -- Неужели конец? Неужели мы все умрем? -- охрипшим голосом произнес Дон, обращаясь сам к себе.-- Неужели все кончится подобным образом? Другого ответа быть не может. Это был подходящий момент, чтобы сдаться, рухнуть и умереть. Но он не сделал этого. Усилием воли, одной лишь воли, он выпрямился, так как это его тело предало его. Его глаза могут видеть, они ДОЛЖНЫ видеть! Он яростно тер их кулаком до тех пор, пока не почувствовал боль даже сквозь окутывавшую его мозг дымку, вызванную наркотиками. Слезы потекли по его щекам, и он снова, правда смутно, стал видеть. Затем он проковылял к верстаку. -- Выключи звонок. Здесь. Отведи сюда эти пробирки. Охлади их. Затем помести на центрифугу. Четыре минуты вращения. Затем используй. -- Это будет уже лекарство? Дон думал, что он улыбается, но его губы лишь запали назад, как у больной лошади, обнажив зубы. Каждое слово требовало огромных усилий. -- Получится прозрачная жидкость. Точь-в-точь, как дистиллированная вода. Мы должны, мы должны... Тьма, и он падает в ней. Это конец. 15 Во тьме Вселенной имелись лишь два черных холма, каждый величиной с целый мир. Хотя они двигались то туда, то сюда, их движение было трудно разглядеть на фоне течения несущихся мимо чернильно-черных потоков. И они разговаривали -- на неизвестном языке неизвестные слова -- это не могло быть интересным. Холмы бормотали что-то, укачивая своим бесконечным движением... Но слова можно понять. Для чего же тогда существуют слова... -- ...может начаться... -- ...или... -- ...это выше... Фрагменты. Не связанные друг с другом слова. От холмов? Нет, не только от холмов, привидений. И они разговаривали. Долго, бесконечно долго Дон придерживался этой мысли и, наконец, она ему надоела. Она уплыла, и он забыл о ней, а голоса остались и должны были что-то значить. В какой-то момент этого периода он обнаружил, что его глаза закрыты. Его память представляла собой сплошное белое пятно, а тело оцепенело и совершенно не повиновалось мозгу. Глаза были первыми, потому что эти холмы были людьми, приведшими его в сознание, и он хотел увидеть, кто они. С огромным трудом он открыл глаза и уставился на окружающую его дымку. Белое сновидение. -- Доктор, его глаза открыты. Голос помог ему сосредоточиться, и в поле зрения всплыло девичье лицо и белая униформа медсестры. Он ни разу в жизни не видел эту девушку раньше. Как мог оказаться на корабле человек, которого он никогда раньше не видел? И тот, другой, в белом -- еще один врач. Дону захотелось рассказать, что он видит их, но язык не повиновался ему. -- С вами еще не все в порядке, но главное, что вы живы и скоро поправитесь. Я хочу, чтобы вы думали об этом, прежде, чем вы снова уснете. Он снова, словно ребенок, подчинившийся приказанию, закрыл глаза и погрузился в сон. Проснувшись в следующий раз, Дон понял, что он в полном сознании. Его мутило, он был словно выжатый лимон, но с полной ясностью в голове. На сей раз вместо незнакомца он увидел перед собой знакомые черты Рамы Кизима, склонившегося над ним. -- Старшина! -- закричал он,-- Идите сюда! Он проснулся! Раздались тяжелые шаги, и Дон увидел улыбающегося Курикку. -- Мы сделали свое дело, капитан. Вы спасли всех нас! Именно эти слова Дону хотелось услышать больше всего. Они в безопасности, все остальное не в счет. Дон попытался заговорить, но кашель прервал его слова. Рама поднес к его губам стакан с водой. Вода была прохладной, и Дон почувствовал себя значительно лучше. На этот раз ему удалось заговорить. -- Что произошло? Расскажите мне все,-- он говорил лишь хриплым шепотом, но тем не менее его понимали. -- Мы были на волоске от гибели -- это уже точно,-- Рама серьезно кивнул при этих словах старшины. -- Когда вы свалились, Рама сразу же позвал меня. Я находился уже в лазарете и чувствовал себя весьма скверно. К тому времени заразились уже все, находившиеся на корабле. Мы уложили вас на койку, и Рама показал мне второй приготовленный вами раствор. Когда кончила работать центрифуга, Рама первы