пливые шаги, вновь вспыхнул мощный прожектор. Шаги ускорились, мимо Нила, на расстоянии вытянутой руки, пробежал мужчина. В рваной одежде, нестриженный, бородатый. Большего Нил разглядеть не успел. Загремели выстрелы, лишив мужчину жизни. Какой-то бродяга поплатился за то, что выбрал для ночлега не самое удачное место. Но его смерть позволила Нилу выиграть время. Он повернулся и увидел перед собой дуло пистолета. Но Нил уже перестал бояться, слишком много переживаний выпало на его долю за столь короткий отрезок времени. Он тупо смотрел на мушку и вдруг осознал, что на этот раз бояться просто нечего. - Это я, Адау, - прошептал он. - Теперь все будет хорошо. - А-а-а, это ты... - донеслось из темноты, пистолет исчез. - Подними меня, чтобы я мог добраться до двери. Самому мне не под силу. Нил наклонился, нащупал плечи Косты, медленно поднял его на ноги. Глаза уже привыкали к свету наверху, он видел, что Коста держит в руке какой-то металлический предмет. Вторую руку агент ООН прижимал к боку. Пистолет куда-то подевался. Металлический предмет лишь отдаленно напоминал ключ, но воспользовался им Коста именно как ключом. Повернул в замке и дверь распахнулась под их весом. Нил перетащил Косту через порог. Положил на пол. Прежде чем закрыть дверь, протянул руку и нащупал на бетоне лужу крови. Он уже слышал приближающиеся шаги, но двумя рукавами затер кровь, набросал на пятно какого-то мусора и лишь после этого отпрянул и осторожно закрыл дверь Тихонько щелкнул замок. - Я не знаю, как тебе это удалось, но я рад, что ты меня нашел, - едва слышно прошептал Коста. - Нашел-то я тебя совершенно случайно, - в голосе Нила слышалась горечь. - Если бы не моя глупость, ты бы не попал в ловушку. - Об этом не волнуйся, я знал, куда иду. Но не мог не пойти. Должен был убедиться, что это действительно ловушка. - Ты подозревал, что Хенгли... - у Нила перехватило дыхание. Он знал, что хотел сказать, но язык отказывался произнести столь чудовищные слова. А вот Косте они дались без труда. - Да. Дорогой Хенгли, выпускник Университета и практикующий социэтик - предатель. Милитарист, каких свет не видывал, потому что он знал, чем и как воздействовать на общественное сознание. Раньше такого не случалось... но всегда был шанс... груз ответственности слишком велик... вот Хенгли и не выдержал... - Коста затих, а потом вдруг заговорил вновь, куда как громче, словно вдруг набрался сил. - Нил! - Все нормально. Не волнуйся... - Далеко не нормально! Неужели ты не понимаешь, что я посылал донесения, так что и ООН, и социэтики найдут способ выправить ситуацию. Но Хенгли может начать войну до того, как они прибудут сюда. Я уже вышел из игры, но я могу сказать тебе, с кем связаться, кто тебе поможет. Чтобы удержать к-фактор... - Толку в этом не будет, - тихим голосом возразил ему Нил. - Профилактическими мерами уже не помочь. А кроме того, я все взорвал. Все компьютеры и документы... - Дурак! - впервые в голосе Косты послышалась боль. - Нет. Я был дураком - теперь нет. Полагая, что это обычная социэтическая проблема, я проигрывал на каждом ходу. Ты должен понимать методологию социэтики. Для хорошего оператора не существует взаимосвязей, которых нельзя обнаружить. Хенгли готовился к тому, что будет проведено еще одно базисное обследование. Нашу операцию легко обнаружить, если знать, куда... и как... смотреть. Получение информации означает некий контакт, а контакт при желании всегда можно засечь. Он знал, где мы находимся, и лишь выжидал. Но наше время истекло, когда он понял, что сбор информации закончен и мы готовы приступить к действиям. Поэтому я уничтожил нашу базу и сбил его со следа. - Но... тогда мы беззащитны. Что мы можем сделать? Нил знал ответ, но слова опять не ложились на язык. Он понимал, стоит их произнести, и обратного хода уже не будет. И тут до него дошло, что он напрочь забыл про рану Косты. - Извини... Я забыл, что ты ранен. Чем я могу тебе помочь? - Ничем, - отрезал Коста. - Рану я перевязал, так что говорить тут не о чем. Отвечай на мой вопрос. Что нам остается? Что мы можем сделать? - Я должен убить Хенгли. Тогда удастся спокойно дождаться группы поддержки. - Но какой от этого прок? - Коста пытался разглядеть лицо Нила в темноте подвала. - Ты же сам говорил мне, что убийством войну не предотвратить. Один человек ничего не значит. - Только в нормальной ситуации, - объяснил Нил. - Борьбу между планетами можно рассматривать как небесную шахматную партию. У нее есть свои правила. Ранее, говоря об индивидуумах, я имел в виду шахматные фигуры. Теперь я предлагаю совсем иное решение. Я собираюсь выиграть шахматную партию неординарным способом. Застрелив шахматиста. Долгое время тишину нарушало лишь их дыхание. Потом Коста шевельнулся и тут же что-то металлическое легонько стукнуло о дверь. - Вообще-то это моя работа, - прошептал Коста, - но сейчас мне она не под силу. Ты прав, это надо сделать. Но я могу тебе помочь, спланировать операцию, чтобы ты смог добраться до Хенгли. Шансов у тебя, возможно, побольше, чем у меня, потому что ты - дилетант, о чем им доподлинно известно. Слушай внимательно, потому что времени у нас в обрез. Нил не спорил. Он знал, что надо сделать, а Коста мог объяснить, как. Инструкции запоминались легко, оружие он рассовывал, следуя указаниям Косты. - Как только ты выйдешь из этого здания, сразу иди к Хенгли, - говорил Коста. - Сейчас он торжествует, а потому бдительность у него притупилась. А потом, как только покончишь с ним, затаись. И не высовывай носа как минимум три дня. Только потом начинай искать названных мною людей. К тому времени обстановка должна несколько успокоиться. - Мне не хочется оставлять тебя здесь, - в голосе Нила слышалась озабоченность. - Это наилучший вариант, более того, единственный. Тут я в безопасности. Да, я ранен, но у меня достаточно лекарств, чтобы оклематься и выбраться отсюда самостоятельно. - Если уж мне надо прятаться, я спрячусь здесь. И буду заботиться о тебе. Коста не ответил. Они уже обо всем переговорили. Обменялись рукопожатием, и Нил начал выбираться из подвала. Немного поплутав, попал в вестибюль. С опаской взялся за ручку входной двери. Коста не сомневался, что Нилу удастся выйти незамеченным, но у него самого такой уверенности не было. Конечно же, улица будет патрулироваться полицией. И лишь открывая дверь, понял, на чем основывались слова Косты. За его спиной загремели выстрелы. Значит, у Косты был еще один пистолет. Он не стал говорить Нилу о том, что отвлечет полицию и обеспечит его отход. По улице пронесся автомобиль. Как только он скрылся за поворотом, Нил выскользнул из двери, пересек улицу и направился к ближайшей станции подземки. На большинстве станций имелись комнаты отдыха, оборудованные душевыми и химчистками. Часом позже он добрался до дома Хенгли. Помывшийся, гладко выбритый, в чистой одежде, чувствовал он себя гораздо увереннее. Никто не остановил его, даже не заметил. В подъезде не было ни души, лифт доставил его на нужный этаж, когда он назвал фамилию Хенгли. Лишь у двери его пронзил страх. Очень уж легко он добрался до цели. Нил коснулся пальцами ручки, повернул. Дверь открылась. Глубоко вдохнув, он переступил порог. Очутился в большой, темной комнате. В дальней стене заметил открытую дверь, отсвет лампы, горящей где-то в глубине квартиры. Шагнул к двери и тут же голову пронзила боль, перед глазами вспыхнули звезды и Нил повалился на ковер. Сознания не потерял, но очень смутно помнил, что происходило с ним в первые минуты после удара. Когда окончательно пришел в себя, в комнате горел свет. Он лежал на спине. Над ним стояли двое мужчин. Один держал в руке короткий металлический стержень, которым периодически похлопотал по ладони другой. Вторым был Хенгли. - Не с добром ты пришел к давнему другу, - Хенгли держал в руке пистолет Нила. - Ладно, заходи, я хочу с тобой поговорить. Нил с трудом перевернулся на спину, начал подниматься. Голова раскалывалась от боли, но он приказал себе не обращать на нее внимания. Как бы невзначай коснулся щиколотки. Убедился, что миниатюрный пистолет, полученный от Косты, на месте. Может, Хенгли все же не так и умен. - Я смогу с ним разобраться, - сказал Хенгли мужчине с металлическим стержнем. - Он - последний, так что ты можешь идти спать. Но рано утром я тебя жду, - мужчина кивнул и вышел. Плюхнувшись на стул, Нил думал о том, что убийство Хенгли даже доставит ему удовольствие. Коста мертв, и ответственность за его смерть лежала на этом человеке. Ему даже не придется убивать друга. За прошедшие годы Хенгли сильно изменился. Набрал вес, отрастил окладистую бороду и усы. Нил наклонился вперед, пальцы его оказались рядом с рукояткой пистолета. Хенгли не мог видеть его руки: мешал стол. Оставалось только выхватить пистолет и открыть огонь. - Пистолет можешь вытащить, но не пытайся стрелять, - Хенгли широко улыбался. Дуло его пистолета, солидного калибра, смотрело Нилу в грудь. Он наблюдал, как Нил вытаскивает из ботинка пистолет, швыряет в дальний угол. - Так-то лучше, - свой пистолет Хенгли положил на стол, чтобы он был под рукой. - Теперь мы можем поговорить. - Мне нечего сказать тебе, Хенгли, - Нил в изнеможении откинулся на спинку стула. - Ты - предатель. В приступе внезапной ярости Хенгли врезал кулаком по стулу. - Не тебе говорить со мной о предательстве, миротворец! - взревел он. - Красться в квартиру с пистолетом в руке, чтобы убить друга! Что в этом мирного? Куда подевались принципы гуманизма, о которых ты так любил порассуждать, когда мы учились в Университете? Нил не слушал его слов, думал о том, что говорил ему Коста. Он умер, но разработанная им операция продолжалась. Все шло по плану. "Заходи в квартиру, - наказывал ему Коста. - Он тебя не убьет. Во всяком случае, сразу. Он - самый одинокий человек во вселенной, потому что продал один мир ради другого, который еще не завоевал. И нет никого, кому он мог бы открыть душу. Он знает, что ты пришел, чтобы убить его, но не устоит перед искушением сначала поговорить с тобой. Особенно, если дашь ему возможность взять над собой вверх. Но его победа не должна быть легкой. Пусть думает, что перехитрил тебя. Так что маленький пистолет придется очень кстати. Он обрадуется, сумев обнаружить и его, и на какое-то время ослабит бдительность. Ненамного, но ослабит. И этого времени тебе должно хватить, чтобы убить его. Не тяни. Воспользуйся первой же возможностью". Боковым зрением Нил видел радиофон, прикрепленный к нагрудному карману пиджака. Чуть потрепанный, ничем не отличающийся от тысяч и миллионов других, которыми пользовались все и каждый, практически такой же, что и радиофон на пиджаке Хенгли. Универсальная примета времени, как ключи и мелочь в карманах. Только радиофон Нила был смертоносным оружием, продуктом секретных лабораторий, специализирующихся на внезапной смерти. От Нила требовалось одно: сократить расстояние между радиофоном и Хенгли до минимума. Радиус действия малютки составлял два фута. Радиофон активировался, если в этой зоне оказывалась любая часть тела жертвы. - Могу я задать тебе вопрос, Хенгли? - прервал он разглагольствования своего врага. Хенгли недовольно поморщился, потом кивнул. - Валяй. Что тебя интересует? - Очевидное. Зачем ты это сделал? Я хочу сказать, перебежал на другую сторону, оставил созидательную работу ради... ради разрушительно предательства. - Много ты в этом понимаешь! - проорал Хенгли. - Позитивная работа, разрушительное предательство. Война. Мир. Это всего лишь слова, и мне понадобились годы, чтобы это понять. Что может быть более созидательного, чем вознести себя... и эту планету на вершину могущества? Это в моей власти, и я это сделаю! - Власть, вот оно, ключевое слово, - Нил вдруг почувствовал безмерную усталость. - Мы покорили звезды, но не расстались со своими мелкими страстишками. Наверное, в них нет ничего плохого, если мы держим их при себе. Беда приходит, когда мы начинаем навязывать их другим. Что ж, с этим покончено. Во всяком случае, на этот раз. Одним движением он сдернул радиофон с пиджака и бросил на стол Хенгли. - Прощай! Маленький механизм запрыгал по столу, и Хенгли отпрянул, взвыв, как раненый зверь. Схватил пистолет, попытался одновременно выстрелить и в радиофон, и в Нила. Опоздал. Радиофон зажужжал раньше. Нил подпрыгнул. Даже он почувствовал легкий электрический удар. Хотя получил лишь микроскопическую дозу направленного излучения. Потому что весь удар пришелся на Хенгли. Активированное поле устройства сканировало его нервную систему и точно настроилось на микрочастоту, по которой передавались сигналы в эфферентной нервной системе. А закончив настройку, нанесло энергетические удары. Последствия были ужасными. Каждое нервное волокно отреагировало по максимуму. И все мышцы сократились, следуя полученным командам. Нил закрыл глаза, прикрыл их рукой, отвернулся. Не мог он на это смотреть. Эпилепсический припадок иной раз приводил к тому, что от одновременного сокращения мышц-сгибателей и разгибателей у человека ломалась рука или нога. У Хенгли сократились все сгибатели и разгибатели. Последствия были ужасны. Нил пришел в себя уже на улице. Бежал, не разбирая дороги. Перешел на шаг, огляделся. Занималась заря, на улицах не было ни души. Впереди светился вход на станцию подземки, Нил направился к нему. Беда миновала, при условии, что он будет соблюдать осторожность. Задержавшись на верхней ступени лестницы, Нил полной грудью вдохнул свежий воздух нового утра. Мелодичный сигнал возвестил о приближении поезда. Восходящее солнце залило небо кровью. - Кровь, - воскликнул Нил. - Неужели мы по-прежнему должны убивать? Разве нет другого пути? Виновато оглядел пустынную улицу, но его никто не слышал. Перескакивая через ступеньку, Нил сбежал по лестнице на платформу подземки. Перевел с английского Виктор Вебер Переводчик Вебер Виктор Анатольевич 129642, г. Москва Заповедная ул. дом 24 кв.56. Тел. 473 40 91 HARRY HARRISON THE K-FACTOR