Я до отказа вдавил кнопку. Загудел мотор, заскрежетали шестеренки и в подвал спустилась металлическая лестница. Я оказался на ней еще до того, как она коснулась пола. В доли секунды слетел, пересек комнату и заключил свою подругу жизни в крепкие объятия. -- Я... рада тебя видеть... даже с таким лицом... Но мне бы и вздохнуть хотелось. -- Извини. -- Я отстранился от нее, но удержал за плечи. -- Ты как, цела? -- Вроде да, хотя еще секунду назад уцелеть не надеялась. -- А где наша Глориана? -- Вон она. Я посмотрел, куда указывал палец Анжелины. Свинка лежала без чувств. -- Это газ, -- сказала Анжелина. -- Она жива? У Глорианы были закрыты глаза, разинут рот. Я склонился над бедняжкой и погладил по иглам. Они мешали добраться до кожи, проверить, стучит ли сердце. -- Не могу сказать, -- признал я свое поражение. Анжелина порылась в сумочке, достала косметичку, подала. Я недоуменно открыл сумочку. Сообразил не раньше, чем увидел зеркальце. -- Ну, конечно! -- Я склонился над неподвижным зверем и приблизил зеркальце к пятачку. -- Ничего... Нет! Погоди! Запотевает! Она жива! Боливар тоже спустился по лестнице и теперь рылся в карманах. -- Наверное, это сонный газ. Сомневаюсь, что Кайзи доверил бы Игорю ядовитый. Вот противоядие. Я взял у него аэрозольный баллончик и брызнул нашей любимой свинке в каждую ноздрю. Сначала ничего не происходило, затем встрепенулось веко, открылись глаза. Глориана тихонько взвизгнула и с трудом поднялась на ноги. Я почесал ей за ушами, и снова мир стал розовым. Анжелина поцеловала Боливара в щеку. -- Как я вам рада! Не беспокойся, я вполне здорова. Но без этого железа мне будет еще лучше. Она погремела цепью, что тянулась от оков на запястьях к толстой скобе в полу. -- Я и не заметил. Прости. Молекуразлучник еще раз доказал, что в некоторых случаях он незаменим. -- Это идея Игоря. Когда он спустился по лестнице, Глориана занялась его лодыжками. И поработала на славу. Он удрал, потом вернулся и усыпил Глориану. И пригрозил то же самое сделать со мной, если не дам посадить себя на цепь. Поэтому я больше не смогла дотянуться до стены. -- Она указала на выбоину в штукатурке, где виднелись провода. -- Хотела их перерубить, надеялась устроить короткое замыкание. Может, электрики, выясняя причину аварии, нашли бы меня. И тут я впервые оглядел узилище своей драгоценной жены. На потолке одиноко светился плафон из бронестекла. -- Никогда не выключался, -- пожаловалась Анжелина, проследив за моим взглядом. -- Трудновато засыпать. Кровать, раковина с одним краном, унитаз без крышки, автокормушка. Спартанская обстановка, как в настоящей тюрьме. Мой гнев остыл, стянулся в тугой узел решимости. -- Кайзи за все это заплатит. И дорого заплатит. Не деньгами. -- Пошли отсюда, -- сказала Анжелина, хватая сумочку и направляясь к лестнице. -- Мне срочно надо подкрепиться и выпить чего-нибудь освежающего, и побольше. Эта машина набита обезвоженной едой. Я даже свинке брезговала ее давать. Глориана хрюкнула, услышав эти слова, -- ее словарь рос не по дням, а по часам. А затем сосредоточенно полезла по узким ступенькам. Вслед за ней и мы покинули бункер. -- День! -- воскликнула Анжелина. -- Какая прелесть! А теперь ты должен рассказать, что случилось в мире, пока я маялась в подвале. Боливар сразу позвонил по телефону, и Джеймс уже подъезжал, когда мы выходили из особняка. Опять -- трогательная сцена воссоединения, и вот мы наконец едем прочь. Пока я просвещал супругу, Джеймс запарковался подальше от других авто -- не к чему, чтобы меня видели дети и чтобы им потом снились кошмары. Затем мы пошли в ближайшую закусочную. К несчастью, ею оказалась "Забегаловка Макальпо". Но Анжелину это вроде бы не смутило, и под мой рассказ она лихо расправилась с "двойным доберманом". Глориана, сопя, уплетала огромную порцию жареного картофеля. -- Вот так обстоят дела. Облигации полежат в надежном месте, пока я не приеду за ними. Думаю, Кайзи еще не знает, что я сорвался с крючка. Нам больше незачем плясать под его дудку, а значит, пора строить планы на будущее. -- Согласна. При условии, что в эти планы войдет изощренная месть с причинением телесных увечий одному наглому аферисту и его придурковатому помощнику. -- Помощник отпадает, вернее, уже отпал. Джеймс отвез Игоря в больницу, этот паршивец при виде моей физиономии схлопотал инфаркт. Должно быть, принял меня за ходячего покойника. Кстати, как он там? -- обратился я к Джеймсу. Тот пожал плечами. -- Когда я уходил, его везли на операцию. Доктор сказал, что Игорь силен и молод, возможно, выкарабкается. Но вряд ли в ближайшие дни доставит нам проблемы. Между прочим, в больнице я прихватил газеты. Смотрите, на первых полосах -- сообщения о таинственном пожаре. И полиция все еще расследует диверсию в Шварцлегене. Мы отправили Джеймса за едой, а сами прочли новости. И не сосчитать, сколько раз мы пропускали регулярные трапезы. Насытившись, задумались о будущем. -- У меня великолепное предложение, -- сказал Джеймс, слизывая с пальцев сок песбургера и стараясь не лаять. -- Папа, твое лицо сейчас даже без шрама красивым не назовешь. Синева с чернотой вперемешку. А мама, похоже, устала еще больше, пока сидела в подвале и не ведала, что творится в мире. Советую вам отправиться на Элизиум, планету вечного праздника, а мы с Боливаром закончим дела здесь -- Поддерживаю, -- оторвался от газеты Боливар. -- Приятно это слышать, -- сказала Анжелина. -- Да, мы полетим на Элизиум, по сначала я должна кое-что сделать. -- И я. В частности, надо забрать эти проклятые облигации. -- Нет, -- твердо заявила Анжелина. -- Мы больше не расстанемся. Облигации не стоят риска. Женская интуиция подсказывает, что мы должны махнуть на них рукой и улететь. Конечно, после того как... Я заметил, что Боливар не участвует в разговоре. Очевидно, газеты казались ему более интересными. Я хотел поинтересоваться, что пишут, но тут он смял газеты в комок и азартно вскричал: -- Эврика! Это, естественно, вмиг привлекло к нему внимание. -- Я понял, что затеял Кайзи, что стоит за всеми его махинациями. Наше любопытство увеличилось вдвое. -- Моя хоть и краткая, но интересная карьера финансиста сейчас достигла зенита. И прежде чем я вернусь к изучению лун, она сослужит мне добрую службу. Все кусочки мозаики ложатся на свои места. Чтобы видеть картину в целом, надо вернуться к самому началу, к моменту, когда Кайзи сделал Стальной Крысе предложение, от которого невозможно было отказаться. -- Если б я захотел, отказался бы. Анжелина красиво изогнула бровь. -- Ты? Отказался бы от четырех миллионов кредитов в день? -- Но ты должна признать: это довольно соблазнительная сумма. -- Кайзи очень точно знал, что делает. Он первоклассный межзвездный мошенник. Сначала -- деньги, потом -- поиски в базах данных, далее -- сообщение, что все ниточки ведут в цирк "Большой Бигтоп", к силачу Пьюссанто. Я с горечью кивнул. -- Превосходное надувательство Мы сами нашли эти ниточки и думали, что Кайзи о них не догадывается. На самом же деле он их нам подсунул. Но что он имел против Стальной Крысы? Почему его выбор пал на меня, на мою семью? -- Ничего он против пас не имел, но твоя персона идеально вписалась в его планы, разработанные, несомненно, еще в то время, когда он узнал, что "Большой Бигтоп" собирается гастролировать на Феторре. Бизнесмены этой планеты -- жуткие провинциалы, им достаточно снимать пенки по месту жительства и наслаждаться радостями буколической жизни. Но Кайзи такой удел не подходит. У него и впрямь галактический размах, и он знает, что творится во вселенной. -- Галактические интересы? В космосе? Я все еще не понимал, как эти детали стыкуются друг с другом. -- Он знал, что цирк -- прикрытие для межзвездных сыщиков. У меня стойкое ощущение, что он с ними уже сталкивался на других планетах. То есть знал, что Пьюссанто -- налоговый инспектор, а Гар Гуйль -- организатор Союза Объединенных Союзов. Я провел небольшое расследование и выяснил -- что танцовщица-акробатка Белиссима -- сотрудница ФБР, Фонда Биржевых Расследований. Кайзи понял, что для неплательщиков налогов, для душителей профсоюзов, для финансовых махинаторов наступают тяжелые времена. И решил извлечь из этого выгоду. В первую очередь постарался отравить жизнь конкурентам. Для того-то и понадобилась Стальная Крыса. Сначала ты был нужен, чтобы тебя обвинили в совершенных Кайзи преступлениях... -- А потом мне и самому пришлось нарушать законы. У вора вор дубинку спер, -- с горечью сказал я. И моргнул. Я все еще не понимал, какая польза от этого мерзавцуКайзи. -- Допустим, ему пригодятся деньги, украденные в собственном банке, но все остальное? -- Ты только погляди на финансовые полосы, -- сказал Боливар, разглаживая смятые газеты. -- Прочти заголовки. "Затянувшийся локаут привел к снижению котировок акций". "Инвесторы в ужасе от резкой девальвации национальной валюты". Это из-за твоих облигаций. "Бум на рынке топлива". Ни о чем не говорит? А вот это мне нравится больше всего: "Первый межзвездный банк вдов и сирот" отправляет персонал в бессрочный отпуск. Это банк Кайзи, если помнишь. Он целенаправленно посеял панику и натравил вкладчиков на собственный банк. -- Мне доводилось слышать о подобных вещах, -- признал я. -- Правда, я думал, это просто сказки. -- Да, в галактике такое случается редко, потому что за банками надзирает специальная контрольная комиссия. Здесь же, очевидно, нет ее отделения. Тебе должно быть известно, что не все активы банков выражены в наличных. Как правило, денежный запас -- это лишь фиксированный процент от оборотного капитала. Остальное вложено в операции, которые поддерживают банк на плаву. Когда вкладчики сомневаются в его надежности, они спешат забрать деньги со своих счетов, но банк не может расплатиться со всеми. Если процесс не остановить, неизбежен крах. -- И все-таки не могу взять в толк, зачем ему понадобилось подставлять под удар свою же лавочку. Вдруг она лопнет? -- Не лопнет. Насколько я понимаю, ему нужно все средства, вложенные в другие предприятия, перевести в наличные. Но паника распространяется, как чума. Клиенты других банков тоже побегут за своими кровными, и это подольет масла в огонь. Затем Кайзи раздует истерию на фондовом рынке, переполошит инвесторов, и разорение банков примет необратимый характер. Прочти. Он передал мне газету, постучал по заголовку одной из статей. -- "Феторрский кредит удручающе отстает от соперника". А кто у нас соперник? -- Межзвездный кредит. Когда мы сюда прилетели, эта парочка конвертировалась один к одному. А сейчас, после всех финансовых потрясений, здешняя денежная единица упала на семнадцать пунктов. Иными словами, ты можешь за восемьдесят три межгалактических кредита купить сто местных. До меня наконец дошло. -- Теперь понятно. Не считай меня тупым, просто все это мне в диковинку. Так-так, помнится, Кайзи владеет не только банками, но и брокерской конторой? -- Вот я вас слушаю, слушаю, -- вмешалась Анжелина, -- но, боюсь, не понимаю, почему вы так возбудились. Может, растолкуете? -- Не волнуйся, мама, это проще пареной репы, -- сказал Джеймс. -- Кайзи позаботился о том, чтобы здешняя экономика сошла с рельс, и теперь помогает ей лететь под откос. Сначала -- опустошительные кражи, затем -- диверсия на атомной электростанции. Он играет на понижение и скупает кредиты по дешевке. -- Он прибирает к рукам активы! -- догадалась Анжелина, и мы закивали как сумасшедшие. -- Все свои деньги поставил на дальнейшее падение феторрского кредита. Даже если экономика превратится в руины, он загребет миллиарды. -- Вот именно, -- сказал, довольно потирая руки, наш финансовый гений Боливар. -- Итак, мы разгадали стратегию Кайзи и теперь обыграем его. Обдерем как липку. Ударим по ахиллесовой пяте. -- То есть по его бумажнику, -- уточнила Анжелина. -- Но, занимаясь полезным, не будем забывать и о приятном. -- Она легонько дотронулась до моей забинтованной головы. -- Мальчики, вы разберетесь с деньгами, а я -- с их хозяином. Ободренные, даже взволнованные, мы полетели в Феторрвиль. Даже Глориана выглядела довольной, похоже, ей понравился ее первый воздушный рейс. Мы спорили, генерировали идеи, строили планы. Грезили возмездием. Делили шкуру неубитого медведя. А потом я загрустил. Мальчики не обратили внимания, но Анжелина заметила. И встревожилась: -- Что, ушибы? Дать обезболивающего? -- Ушибы ни при чем, но я и в самом деле не отказался бы от какой-нибудь микстуры от боли. А лучше -- от депрессии. -- Мои мысли, кружа по накатанной колес, приходили к одному и тому же неприятному выводу. -- Боливар! Он повернул голову. -- Сколько тебе нужно времени, чтобы вырыть для Кайзи монетарисгскую яму? -- День, от силы два. А что? -- А то, что я, к сожалению, должен вернуться в свою тюрьму, то есть на склад. Если Кайзи обнаружит, что я сбежал, он обрежет все концы. Ведь он знает, что я могу притянуть его за грабежи и убийство. -- Я тебя не отпущу, -- запротестовала Анжелина. -- Боюсь, придется. Ничего, за меня не переживайте. Сначала я хорошенько наемся и напьюсь, а кандалы надену, только когда он подъедет к складу. Сказать по правде, мне это даже нравится. Еще поглядим, кто у кого украдет дубинку. Если все сделаем правильно, он даже не поймет, что его надули. ГЛАВА 26 Перед тем как мы отправились на склад, Боливар позвонил Кайзи, но ответил его секретарь -- мол, хозяин слишком занят и к телефону не подойдет. Еще бы он не был занят! Поди, не каждый день доводится развалить банки, на которых зиждется планетарная экономика. В вертопорте был ресторан, к нему примыкал уютный маленький бар. Мы нашли столик, сделали заказы, а тем временем Боливар договорился с администрацией о билетах на обратный рейс. Мой язык все еще хранил неприятную память о совершенно безалкогольной кошкаколе, которую подавали в "Макальпо". Впрочем, от этого ощущения меня быстро избавил "Гнилой потрох" со льдом. Анжелина в порядке исключения взяла с меня пример, а затем перешла на белое вино. -- Нам нужны план и список, -- сказал я, нажимая кнопку, чтобы повторить заказ. Джеймс водрузил на стол компьютер-пальмтоп и приготовился печатать под мою диктовку. -- Косметический набор, чтобы вернуть моей физиономии прежнюю красоту, когда снимем повязку. Новые наручники, а также подержанную койку взамен разломанной Боливаром. -- И новый "жучок", -- добавила Анжелина, -- чтобы знать, когда объявится Кайзи. Джеймс, я собираюсь за покупками, и мне необходимы ты и твоя кредитная карточка. -- Нам предстоит вложить уйму денег, -- сказал Джеймс, подсаживаясь к нам за столик. -- Фьючерсные сделки, скупка валюты... Но лишь в том случае, если я получу необходимые фонды. -- Вот тут-то на сцену и выходит "Банко Куэрпо Эспесиаль", -- заметил я. -- Которым владеет наш старый знакомый -- Специальный Корпус. Если не сумеешь наскрести нужную сумму, свяжись с Инскиппом, он тряхнет кошельком. Не постесняйся упомянуть мое имя. Боливар поймал такси и отправился в банк, а Джеймс взял список необходимых покупок. Мы с Анжелиной остались ждать его возвращения в тепле и уюте бара. Я заказал выпивку. -- Когда вывернем Кайзи карманы, -- сказал я, -- не откажусь от длительного отдыха под тропическим солнышком. -- И я. Для начала. Но я заглядываю в будущее гораздо дальше. -- И что ты там видишь? -- Вижу, что нашему возрасту приличествует более спокойный образ жизни. -- Что? Бросить шоу-бизнес! -- И шоу-бизнес, и валяние дурака, которым мы занимались все эти годы. Довольно, пора на заслуженный отдых. Я повешу на стену свои верные пистолеты, а ты -- любимую отмычку. Я рассмеялся и вдруг увидел, что она нисколечко не шутит. А может, не так уж и плохо -- день-деньской посиживать на солнышке в шезлонге... или в инвалидном кресле... -- Да, но не будет ли это несколько ... гм... скучновато? -- Чепуха. Можно путешествовать. В галактике тьма-тьмущая планет, па которых мы еще не бывали. яств, которых не едали... -- Вин, которых не пили! -- Ага, кажется, до тебя наконец доходит. -- Ее счастливая улыбка исчезла. -- Джим, я не жалуюсь, ты ведь знаешь это не в моем характере. Но в том ужасном подвале было вдоволь времени чтобы подумать о будущем. И меня не тянет пережить подобное еще раз. -- Мне тоже не хочется валяться на кровати в наручниках и ждать смерти от жажды или пули. -- Вот именно. Надо позаботиться о том, чтобы в будущем не попадать в такие переделки. Подумай над моими словами. -- Непременно подумаю, обещаю. Как только облегчим кошелек нашему общему другу. -- Да, о нем мы позаботимся непременно. А потом уйдем не оглядываясь. В дверях появился Джеймс, помахал нам рукой. Глориана проснулась, потянулась. Мы вышли из-за столика. Должен признаться, когда мы ехали к складу, меня обуревали нехорошие предчувствия. Мы ждали снаружи, пока Джеймс выловит "жучков" и посадит их в мешочек. Я не испытал особого восторга, услышав щелчки наручников. Анжелина тоже не выглядела счастливой, гримируя мое разбитое лицо. Она полюбовалась на дело рук своих, затем нахмурилась. -- Джеймс, я передумала насчет поездки по магазинам. Возьму такси, отправлюсь в вашу с Боливаром гостиницу. Надолго залягу в пузырьковую ванну и буду отдыхать. Отведу Глориану на прогулку, нам обеим не повредит моцион. Тебя прошу держаться поблизости, вдруг что-нибудь пойдет не так. Давайте забудем про Кайзи, про деньги, про месть, вообще про все, что связано с риском для жизни вашего отца. Ты меня понял? -- Прекрасно понял. Я буду рядом. С такой же рацией в ухе -- Он протянул на ладони что-то вроде рисового зернышка. -- Со склада меня не заметят, но я услышу все. Я забрал зернышко и вставил себе в ухо. Анжелина поработала на славу -- на моем лице не оставалось живого места. Когда все было готово, Джеймс освободил "жучков" Анжелина послала мне воздушный поцелуй, и они удалились. Навалилась тоска, но выпивка взяла свое. Я уснул в считанные секунды. Я пересмотрел множество отвратительных снов, пока меня не разбудил шепот в ухе. Том самом, где лежала крошечная рация. -- Похоже, к складу подъезжает Кайзи, -- предупредил Джеймс. -- Который час? -- произнес я тихо-тихо. Слышать мог только сын. -- Скоро закат. Кайзи засиделся в банке допоздна. -- Нетрудно угадать, почему. Будь на связи. -- Обязательно. Я мог снять наручники, но надеялся, что такая необходимость не возникнет. Осталось потерпеть совсем недолго, и, если я правильно сыграю свою роль, наш ответный демарш приведет к победе. Я услышал, как отворилась и затворилась входная дверь. Потом раздались шаги -- кто-то приближался к моей комнате. Клацнула ручка. Я повернулся, посмотрел. -- Что, Джим, небось пить хочется? Под глазами у Кайзи лежали черные круги. Он денно и нощно строил свои мошеннические планы. Но все же сохранил достаточно энергии для садистских шуточек. Я ответил хриплым кашлем. -- Ты готов отдать облигации? -- Воды... -- Пожалуйста Он вернулся с чашкой воды, поднес к моему лицу и вылил на пол. Я играл, как заправский лицедей, -- хрипел, кашлял, стонал. Ему понравилось. -- Так как насчет облигаций? -- Я... отдам... В награду я получил полчашки тепловатой воды. Ровно столько, сколько нужно, чтобы не умереть от жажды. Кайзи холодно смотрел па меня. -- Не верю, -- сказал он. -- Джим диГриз так легко не сдается. В ближайшие дни я буду очень занят, поэтому мы, пожалуй, перенесем операцию на следующую неделю. Моя голова упала на грязную подушку, я жалко захрипел, н это вызвало у Кайзи улыбку. -- Так и быть, время от времени будешь получать глоток воды, однако никакой пищи. Ты мне нужен слабым, но не мертвым. Думаю, за эту недельку ты одумаешься и согласишься встать под мои знамена. А если нет, подождем еще немного. Ну, я тем временем найду о чем потолковать с твоей супругой. Я очень реалистично скорчился в припадке бешенства. -- Джим, даже тебя можно сломать. Уж поверь. -- Чтоб тебе... сгнить в аду... -- прохрипел я вслед ему. Ах, до чего же ему нравилось мучить людей. Я насобирал горсть "жучков" и спрятал в радионепроницаемый мешочек. Но одумался и рассыпал по кровати. Если они у молкнут надолго, Кайзи насторожится. -- Джеймс, забери меня отсюда, -- проговорил я. -- Думаю, близится последний акт. Джеймс бесшумно открыл дверь гостиничного номера. Но Анжелина уже не спала. Она сидела на кровати, и ей потрясающе шел мужской купальный халат. -- На столике -- горячий кофе. -- Чудненько! Я наполнил две чашки, одну дал Джеймсу. -- Кайзи пришел и ушел. Этот садист решил держать меня взаперти, чтобы я варился в собственном соку. Но теперь он обо мне вспомнит не скоро -- других забот полон рот. -- Я потер накладной шрам, который норовил отвалиться. -- Хочу смыть грим, а может, и эту гадость заодно, пока не омертвело слишком много клеток. Не согласится ли кто-нибудь позвонить вниз и заказать гору еды на завтрак? Умытая и высушенная феном Глориана сладко посапывала. Она не проснулась, пока я обмывал раны и надевал халат. Я вышел из ванной и воспрянул духом при виде стола, ломящегося под тяжестью яств. -- Мрунгль... -- Не так-то просто говорить с набитым ртом. -- Сначала проглоти, -- послышался разумный совет Анжелины. Наконец, блаженно отдуваясь, я сказал: -- Только одного не хватает -- сигары! -- Папа, я знаю наперечет твои грязные привычки. Джеймс подал коробку с сигарами. -- Мы правильно воспитали детей, --сказала Анжелина. С этим я поспорить не мог. Такими сыновьями можно только гордиться. Уже не говоря о невестках. -- Как там наша игра? -- Ставки сделаны, к концу дня Кайзи будет богатейшим человеком планеты. -- Это он так считает, -- поправила Анжелина. -- И что потом? -- Потом на сцену выйдете вы, и упадет занавес. Боливар все подытожил. -- Джеймс глянул на часы -- До занавеса еще несколько часов. Отвезти нас туда? -- Сделай одолжение. -- Я сколупнул последнюю чешуйку шрама. -- И мне понадобится одежда. -- Об этом я уже подумала. -- Анжелина встала. -- Не забудь, полиция все еще ищет лицо, которое ты сейчас носишь Мне чадо проехаться по магазинам, заодно и для тебя что-нибудь подберу. Джеймс, составишь мне компанию? -- Увы. Я бы с удовольствием, но есть неотложные дела. Компьютерные проблемы в банке. Я открыл для тебя неограниченный кредит в самом дорогом универмаге. -- Этого вполне достаточно. -- Она грозно посмотрела на меня. -- Не кури до моего возвращения. И не налегай на выпивку. -- Что ты, как можно! Одна-единственная сигара, один-единственный глоточек вина. Сладкий ликер успеха -- вот что мы выпьем вместе. -- Его будет хоть отбавляй, -- пообещал Джеймс и вышел. Я остался один и был рад этому. Я очень устал, ныли многочисленные ушибы и ссадины. Но при этом я испытывал огромное облегчение. И не сомневался, что Анжелина разделяет его. Вдобавок она просто обожает делать покупки. Мальчики тоже счастливы -- у них интересная работа. И выгодная. И справедливая. Разве не благородно изымать огромные денежные суммы со счетов жадных и жестоких капиталистов и потихоньку затягивать удавку на шее ни о чем не подозревающего Кайзи? Я включил успокоительную музыку и отыскал в баре несколько бутылочек, успокаивающих еще лучше. И подумал о том, что нам с Анжелиной и правда пора на отдых. Впереди -- праздные солнечные месяцы. Минимальная зарядка по утрам, только для того, чтобы вечером был аппетит. Но долго ли я так протяну, не позеленев от тоски? Я ведь не из любителей сидеть сиднем. Мы с Анжелиной, конечно, будем чаще ездить в театр, даже в оперу. А может, и не будем. Я содрогнулся, представив, как часами внимаю писклявому сопрано Возможно, изредка буду по ночам тайком выбираться из дома с отмычкой -- тряхнуть стариной, вскрыть сейф-другой. В раздумьях я задремал. Меня разбудил громкий храп. Мой собственный. Я освежился винцом и решил больше не смотреть в будущее сквозь темные очки. Погоди, Джим, погоди. Сначала доведи до конца дело. В середине дня вернулась Анжелина, возглавляя эскадрон робоносилыциков. Они сложили ношу в высокий штабель и получили разрешение отправляться восвояси. Вскоре номер был завален оберточной бумагой. Анжелина одну за другой демонстрировала мне свои покупки. Не только платья для нее, но и спортивную одежду для меня. Мы оделись и успели заскучать без дела. Наконец отворилась дверь. Это, наверное, возвратился Джеймс. -- Ну, и как все идет? -- выкрикнул я. -- Точно по плану, -- сказал Кайзи, входя в номер и недрогнувшей рукой направляя на нас пистолет. ГЛАВА 27 Подобное в моей жизни приключалось так часто, что выработались рефлексы, и сейчас они включились, не дожидаясь, когда новая и совершенно непредусмотренная ситуация уложится в сознании. Эти превосходные рефлексы побуждали меня заорать: "Оглянись!" -- запустить в Кайзи торшером, вскочить на диван, ласточкой перелететь через комнату и выбить пистолет из его руки. Как и полагается действовать супермену в таких случаях. Но, едва я напряг мышцы, вмешалось сознание и удержало тело в узде. Я спазматически, как рыба, хватанул ртом воздух и упал в кресло. Потому что целился Кайзи не в меня. Да, он смотрел мне в глаза со своей леденящей улыбкой, но держал на мушке Анжелину. Ему уже случалось убивать, и я знал, что он нажмет на курок без малейших колебаний. -- Ты правильно рассудил, -- сказал он. -- Пускай эго дурной вкус, но я ее непременно застрелю, если какое-нибудь твое движение мне не понравится. Сначала изуродую огненной струей, а не возьмешься за ум -- пущу пулю. А сейчас вы оба медленно пересядете на кровать. Вот так, отлично. Анжелина напряженно села, сложила руки на сумочке. Я опустился кулем, руки сунул в карманы, лихорадочно поискал, чем бы сразиться. Увы, на мне было новенькое, с иголочки, трико. Нашлась только полоска бумаги со словами: "Упаковано Моши Лайни". Кайзи шагнул вперед, затворил за собой дверь. Ни его взгляд, ни пистолет не колебались. Он обошел вокруг нас, нащупал кресло, осторожно сел. -- Что ты сделал с Игорем? Он не выходит на связь. Значит, ему известно не все. Я должен выиграть время. Чем дольше буду заговаривать ему зубы, тем больше шансов найти спасительный выход. -- Мы его и пальцем не тронули. Наверное, он все еще в Санкисте-у-Моря. Отчасти это было правдой. Но Кайзи такой ответ не удовлетворил. -- ДиГриз, не юли! Игорь отправился в Санкист-у-Моря, потому что твоя жена доставляла нам хлопоты. А потом он исчез. Учти, я не только убивать умею, но и калечить. -- Пистолет фыркнул, и из огромной дыры в подушке рядом с Анжелиной вылетели клочья набивки. -- Последнее предупреждение! Говори! Я зачастил: -- Я там побывал, видел, как он уезжает. Если помнишь, я тогда ходил загримированный под Ибу. Игорь меня увидел и едва не свихнулся, даже разбил фургон. Наверное, он как-то причастен к исчезновению настоящего Ибы. Кайзи бесстрастно внимал. -- Игоря потрясло мое внезапное появление. До того потрясло, что его отвезли в больницу с инфарктом. -- Ты убил его! -- Он приподнял пистолет. -- Нет! Он жив! Ему сделали операцию, и сейчас он в реанимационной палате. Не веришь -- позвони в больницу. Он не верил. И позвонил. Его разговор с врачами показался мне очень интересным. -- Да. Сегодня принят? Идет на поправку? Хорошо. Кто я? Его брат. Обеспечьте ему наилучший уход, я оплачу счета. -- Брат? -- спросил я, когда он убрал телефон. -- Да. Наша мать была техником, работала с рентгеновской установкой. Утечка радиации. Лучшие гены достались мне, худшие -- Игорю. -- А почему ты не в банке? -- поинтересовалась Анжелина. -- Кажется, сейчас самое время делать деньги. -- Если вы мните, что я не в курсе ваших махинаций с "Банко Куэрпо Эспесиаль", то жестоко ошибаетесь. Что бы вы ни предприняли, мне это на руку. И обещаю: пока вы исполняете мои приказы, вам ничто не грозит. -- Если будем исполнять твои приказы, ты нас обязательно убьешь, -- сказала Анжелина. Он кивнул. -- Да, не исключено. Но, пока вы живы, у вас остается надежда на благополучный исход. А сейчас дайте подумать, как извлечь из этого максимум выгоды. Итак, передо мной любящие супруги. Но вы, Анжелина, -- женщина и, как полагается женщине, более эмоциональны. Вы будете действовать, как диктуют чувства, то есть верить в спасение. Сейчас вы позвоните вашему сыну Джеймсу и передадите мои инструкции. Воспользуйтесь этим телефоном, он не прослушивается. Кайзи достал из кармана и бросил на кровать телефон. Анжелина даже не посмотрела на него. -- Чувства чувствами, но с чего вы взяли, что я это сделаю? Ответом был выстрел. Мое предплечье пронзила жгучая боль. Я поспешил другой рукой закрыть рану, увидел, как между пальцами сочится кровь. -- Звоните, -- сказал Кайзи. Анжелина позвонила, не сводя с меня глаз. Она была бледна, но совершенно спокойна. -- Свяжитесь с Джеймсом диГризом. Да, я знаю, что он на собрании. Передайте: звонит его мать, это срочно. Ах, работу потерять боитесь? Юная леди, если вы сейчас же его не позовете, то лишитесь не только работы. Я сама приеду и вырву вам глаза. Потом она ждала. Безучастно и безмолвно. Она еще ни с кем так не разговаривала. Но, хотя снаружи Анжелина была холодна, как айсберг, я знал, что внутри она корчится от жара. -- Да, Джеймс, это крайне важно... -- Передайте, пусть будет готов перевести в мой банк фонды, которые я назову. -- У меня для тебя инструкции. Здесь Кайзи с огромным пистолетом. И по причинам, которые я сейчас излагать не могу, я уверена, что он им воспользуется. Он хочет, чтобы ты перевел какие-то фонды... И тут это произошло. Раздался громкий взрыв, и в двери образовалась огромная дыра. Кайзи подпрыгнул, мушка пистолета дрогнула. Я ринулся к нему, а Анжелина запустила в него телефоном и сумочкой. Он выстрелил, затем моя окровавленная рука схватила его за запястье. Снова и снова хлопал пистолет, с потолка летела штукатурка. Вдруг Кайзи взвизгнул от боли -- острые каблуки Анжелины вонзились ему в руку. Тут и Глориана, разбуженная шумом, молнией пронеслась по комнате и всадила клыки в его лодыжку. Крик захлебнулся. Рука Джеймса обвила шею нашего мучителя, потянула его назад, а другая рука выкрутила пистолет из ослабевших пальцев. В считанные секунды мизансцена полностью изменилась. Джеймс прыгнул в номер через пробитую дверь. Теперь он держал пистолет и ввинчивал каблук в шею корчившегося на полу афериста. Глориана оставила свою жертву в покое -- видимо, мясо Кайзи ей не понравилось -- и теперь вытирала рыло о ковер. Анжелина ласково усадила меня на диван и зажала вену, чтобы остановить кровь. Другой рукой она держала телефон и говорила спокойнейшим голосом: -- Да, Боливар, все в порядке. Тут Джеймс, он позаботился о незваном госте. Мы тебе перезвоним через несколько минут. -- Как ты узнал? -- спросил я Джеймса. -- Забыл? У тебя же в ухе передатчик. И он отлично работает. Как только я услышал голос Кайзи, бросился сюда. Но вас не предупреждал -- боялся спугнуть его. Решил, что в такой ситуации лучшая тактика -- внезапность. -- И оказался прав, -- согласилась Анжелина -- Когда угомонишь животное, на котором ты стоишь. дай мне, пожалуйста, простыню с кровати. Раздался болезненный возглас, и Кайзи умолк. -- Ай да мы! -- вяло восхитился я. Анжелина нежно дотронулась до моего лица. -- Милый, успокойся, теперь все будет хорошо. Как ни странно, она оказалась нрава. Джеймс разорвал простыню на ленты, Анжелина сплела из них жгут и остановила кровотечение. -- Помогу тебе перейти в спальню, -- сказал Джеймс. -- Тут скоро будет людно и шумно. -- Мне помощь не нужна, -- сказал я, опираясь на его сильную руку н медленно выползая из комнаты. За нами семенила Глориана. Кровать была мягкая. Анжелина забинтовала пульсирующую рану. -- Нужно принять антибиотик и обезболивающее. -- В той комнате, в баре, целая бутылка обезболивающего. Надо ее перенести, пока толпа не набежала. В гостиной уже звучали громкие голоса. Анжелина вышла, ТУТ же вернулась и заперла за собой дверь. Она принесла бокалы н вожделенную бутылку. -- Не злоупотребляй. -- Помилуй, как можно? -- Я бросил взгляд на дверь. -- Что там творится? -- Настоящий переполох. Объявился гостиничный детектив, Джеймс велел ему вызвать полицию и заодно врача. Сказал, что Кайзи вломился к нам с целью ограбления. Вся эта кровь -- из ран на ноге преступника. Когда началась стрельба, жильцы над нами подняли тревогу. Прибыли пожарные, но мы их отослали. Врач дал обезболивающего получше, чем это пойло. А сейчас будь паинькой и объясни все Боливару. -- С удовольствием. Дожидаясь Боливара, я сделал еще несколько глотков. Мой сын выглядел встревоженным. -- Не волнуйся. Это всего лишь налет. К тому же бандит уже без оружия Джеймс с ним разобрался. ---- Кто это был? -- Кайзи. Можешь себе представить? Ухитрился нас выследить. -- Невероятно! Мы подкупили человека в его банке Кайзи там со вчерашнего дня, ни разу не выходил. -- Но... Я не нашел слов. К счастью, Боливар не утратил сообразительности. -- Должно быть, их двое, и это многое объясняет. Наверное, они близнецы, как мы с Джеймсом. Мне надо срочно вернуться к разрушению экономики. Держите меня в курсе. Вошла Анжелина, тщательно затворила за собой дверь, отсекла нас от голосов в гостиной. -- Полиция, страховой инспектор, врач... Я всем дала на лапу. Даже Пьюссанто здесь. -- Кайзи все еще в банке... Хотя он лежит в соседней комнате... -- Подними руку. Она припудрила рану антибиотиком. -- Боливар считает, их двое. Кайзи и Кайзи. -- Вполне возможно. И это объясняет, как ему удавалось держать меня в подвале, пока он занимался с тобой. Я и сама подозревала... -- Подозревала? Что у него есть двойник? Почему же не сказала? -- Да, знаешь ли, решила не полагаться на женскую интуицию. Ждала возможности убедиться. Она обвязала рану эластичным бинтом, затем приставила к моему предплечью ультразвуковой инъектор. Он вогнал под кожу обезболивающее. Очень скоро передо мной все зарозовело. Я нахмурился, когда Анжелина унесла бутылку и бокалы. Но расслабился и погрузился в золотое сияние, когда отворилась дверь. Только появилась не моя жена, а атлетическая туша Пьюссанто. -- Похоже, тебе здорово досталось, -- сказал он, разглядывая бинт и пятна крови. -- Поглядел бы ты на того, кто это сделал. -- Поглядел. Отличная работа. Видно, его карьере пришел конец. И карьере его братца. -- Значит, близнецы? -- Нет. Тот постарше. Он подвергся небольшой хирургической операции, слегка изменил внешность. Это помогало нашим мошенникам прокручивать галактические аферы. Мы, ГНУСы, давно гоняемся за этими неплательщиками. Рад, что вы наконец вывели их на чистую воду. -- И что их ждет? -- Их много чего ждет. Галактическое налоговое управление работает в тесной связке с местными фискальными органами и полицией. Туповатый братец наших прохвостов уже признался в соучастии в убийстве рабочего по имени Иба. Игорь пройдет курс медицинского и психиатрического лечения. Раненому Кайзи обеспечена высшая мера наказания. Правда, на Феторре не казнят, но пожизненный срок в здешних тюрьмах ненамного лучше веревки или пули. -- Двух мы одолели, остался один. -- Последнего Кайзи хотят арестовать за ограбление банка -- тут поможет откровенность Игоря. Одного этого преступления достаточно, чтобы надолго посадить его за решетку. Если и выйдет когда-нибудь на свободу, его передадут нам, и мы сразу упечем его за неуплату межзвездных налогов. -- Неплохо, -- сказал я, когда Пьюссанто собрался уходить. -- Похоже, победа за хорошими парнями. Но как обстоят дела у преступника, о котором трубят газеты и в поисках которого полиция сбилась с ног? Как обстоят дела у супервора по прозвищу Стальная Крыса? Он повернулся ко мне. -- Честные полицейские, а их, увы, очень немного, склоняются к мысли, что этого супервора коварно подставил Кайзи. Впрочем, они бы не отказались допросить Стальную Крысу, возможно, предъявить ей кое-какие обвинения. К сожалению, им сообщили, что Стальная Крыса сбежала с планеты и укрылась за пределами их юрисдикции -- Он порылся в кармане, что-то достал. -- Вдобавок у них больше нет самой главной улики. Знакомая вещица упала на кровать, и Пьюссанто вышел Я поднял фигурку, провел пальцем по блестящей поверхности. И глубоко вздохнул. И провалился в сон, держа в руках подарок -- нержавеющую Стальную Крысу. ГЛАВА 28 Кое-что я вспомнил, остальное мне рассказали. На какое-то время смесь обезболивающих препаратов, спиртного, усталости и прочего вывела меня из строя. Очевидно, мы благополучно выбрались из гостиницы, потому что следующее, что я увидел, -- больничная койка, на ко горой я приходил в себя после операции. -- Все закончилось прекрасно. Анжелина сидела у кровати, держа меня за руку. Недурственная картинка. -- Прекрасно? -- пробормотал я. -- Я про операцию. Ты получил серьезное ранение, разорван бицепс. Врачи взяли у тебя две-три клетки и вырастили из них отличный кусок новой мышечной ткани. Имплантировали мускул, затем покрыли рану кожей, культивированной по образцу твоей. Уже не должно болеть. -- И не болит. Я пощупал бицепс. Глориана закинула передние копытца на койку и обнюхала мою руку. Мне даже удалось почесать ее между ушами. Ах, эта чудодейственная современная медицина! Я огляделся. -- Где я? -- В клинике "Банко Куэрпо Эспесиаль". Напоминаю, это по совместительству банк Специального Корпуса, а также его официальное посольство. Вдобавок у него собственная больница. Здесь до прибытия корабля Корпуса нам совершенно нечего опасаться. А он прилетит уже скоро. -- Нам? -- Боливар тоже здесь. Его вес еще разыскивает феторрская полиция за побег из тюрьмы. Но не слишком усердствует, потому что у легавых полно других забот. Скоро приедет и Джеймс. Он заканчивает последние компьютерные трансферты. Намекал на большую прибыль, в основном для Корпуса. Но и нам кое-что перепадет, когда все уляжется. -- Ты-то как себя чувствуешь? -- Великолепно. Не меня же подстрелили. -- Но ведь это тебе пришлось сидеть в ожидании пули. -- Я завозился, пытаясь сесть. -- Встаю. -- Конечно. Одежда вон там, на стуле. Поначалу слегка кружилась голова, но вскоре это прошло. Анжелина провела меня по коридору в уютную комнату отдыха с соблазнительными автоматами по продаже еды и питья. Боливар пил пиво, и снова была встреча, и снова была радость. -- Я слышал, все твои финансовые игры уже отыграны. -- Да, папа. Мы неплохо заработали и при этом не обанкротили планету, как замышлял Кайзи. Рад доложить, что и ты основательно поправил свои дела. -- Кто? Я? Но ведь Кайзи сказал, что снял с моего счета все выплаченные деньги. -- Так и было. Уверен, он задумал это с самого начала, и его было не остановить. Но когда деньги переводились из банка в банк, я позаботился о том, чтобы пять с лишним процентов отчислялись нам -- за обслуживание. Общая сумма переводов столь велика, что даже наши комиссионные выглядят внуши