Должно быть два полюса в одном, они должны быть совмещены. Поэтому мне видится возможность создания цивилизации, где будут сосуществовать, питая друг друга, русско-арийское и ограниченно-интернациональное советское начала". Ю.И.: - Для меня как смысл исторического процесса по замыслу Творца, так и нации, и отдельной человеческой жизни - формирование Богочеловечества, Нового Адама, призванного и способного жить в Граде Небесном. То есть - человек "по образу и подобию", на своем месте и со своей сверхзадачей. Человек - сотворец Творцу. Единение по принципу Троицы (Единосущной и Нераздельной, и в то же время сохраняющей индивидуальность каждой ипостаси) - вот что такое Богочеловечество, где "никто не забыт, ничто не забыто", где действительно все путное живо в вечной памяти Неба и подлежит Воскрешению. Поскольку это не может быть ни отдельное государство, ни город, ни даже дом - Бог "набирает своих" индивидуально, то и Изания может быть только "Союзом Человеков". Хотя, повторяю, мы охотно будем тесно сотрудничать с Вашим государством "русичей", если оно не будет отделяться от общего божественного замысла и соберет достаточно "наших", способных стать вновь "избранным народом". Ну, хотя бы как в Советском Союзе, который я тоже считаю великим прорывом в Небо, несмотря на внешний атеизм. Сейчас эта роль народа утеряна. Жду продолжения письма. Сейчас поеду на обсуждение в ЦДЛ прохановского романа "Господин Гексоген". 2001-12-19 Искатель: - А если пока без Изании? Почему бы ей (Ларисе Николаевне - Ю.И.) не поговорить со знакомыми в своем же городке: ведь, наверное, есть такие, что хотят снять квартиру, есть те, у кого тоже есть парализованные родственники, есть желающие работать на участке; есть дети, которых родителям не с кем оставить...проще всего, конечно, дать объявление, но кто знает, откликнутся ли именно порядочные, все-таки квартиры, мало ли что. Конечно, лучше всего было бы, если бы были "свои", но как их, "своих" распознать и гарантировать, что они такие, как говорят, поэтому проще начинать именно с тех, кого хорошо знают. Короче, моя основная мысль, что тут не надо ждать Изании во всероссийском или даже областном масштабе, а просто сорганизоваться в своем соседском. Ю.И.: - Ну вот, Вы сами, порассуждав, поняли, как мы беспомощны в одиночку, без изанского Центра. Разумеется, с филиалами во многих областях, регионах, городах, поселках, районах, улицах, отдельных домах - этим и хорош проект. Но почему нужен Центр - из проверенных, надежных, преданных делу лидеров, специалистов в различных областях? Я уже опубликовала недавно в газете "Завтра" предложение, как в подмосковном поселке, где у меня зимняя дача, осуществить проект "Изания Юных". Привлечь старшеклассников, их родителей, жителей поселка и просто дачников, - умельцев у нас много, - организовать обучение ребят навыкам строительных профессий, садоводства и огородничества, животноводства, автодела, ухода за больными и престарелыми, кулинарии. Народные промыслы, иностранные языки, эстетические и компьютерные классы... Вскопать друг другу огороды, отремонтировать дома и хозблоки, построить теплицы. Компактно поселить стариков и немощных, обеспечив им уход и питание - все своими силами. И пьянства бы стало меньше, и наркоманов. Все при деле - и дети, и взрослые. Москвичи со знанием компьютерного дела и иностранных языков могли бы обучать группы подростков за бесплатное проживание на дачах. Все на взаимовыгодных условиях взаимозачетов в иуе (изанская условная единица), у каждого - членская чековая книжка. И все, вроде бы, в поселке друг друга знают, жуликам не разгуляться... Так в чем же дело? - спросите Вы. А в том, что надо кому-то, засучив рукава, вплотную за это дело взяться. У нас замечательный народ, но его надо пасти. Нужны пастыри, лидеры - вот кого остро не хватает даже порой в отдельных семьях. Каждый предоставлен сам себе, шляется бесцельно, тоскует, - гвоздь никто не хочет вбить. А в большом городе, в котором живет Лариса Николаевна, и вовсе никто никому не нужен. Ни сил нет, ни времени кому-то помогать или просить помощи. Да и страшно нарваться на жулье, вы правы. Шустрят на почве квартирного бизнеса даже убийцы - сколько в СМИ душераздирающих историй про обобранных и закопанных в лесу стариков! Впрочем, это отнюдь не означает, что если у кого-то получится "Изания из соседей", ее не надо приветствовать. 2001-12-25 КУПИЛ БАРИН КОНЦЛАГЕРЬ... (1973 год) Первым делом начали рыть колодец. У соседа Ильи Ивановича была "форма", он велел насобирать по стройкам и помойкам арматурных прутков и купить хорошего цемента. Затем спросил, где будем рыть. Рыть полагалось там, где проходит жила - можно было нарваться и на отсутствие воды, и на плывун, и еще на какую-то синюю глину - тогда вообще труба. Сам выбрать место Илья Иванович отказался наотрез - слишком большая ответственность. Сказал только, что обычно в подходящих для колодца местах растет мать-мачеха - стебель у нее длинный и полый, добывает из глубины воду. Пришлось определяться с Божьей помощью на свой страх и риск. Ткнула пальцем в место рядом с домом и мать-мачехой, Илья Иванович поставил туда форму, сделал сетку из собранной арматуры и велел залить форму бетоном. Получилось бетонное кольцо. Когда оно подсохло, форму сняли, а внутри кольца нанятый мной Сашка с московской стройки стал рыть яму, подавая Борису ведра с глиной. Кольцо постепенно уходило в землю, пока не остались торчать на поверхности лишь металлические прутья. Тогда на них снова закрепили арматурную сетку, поставили форму и залили бетоном. Так должна была получиться сплошная труба из пяти колец. Вода появилась очень быстро - грунтовая, в здешних краях она подходила к поверхности совсем близко, яма постепенно ею наполнялась, несмотря на сухую погоду, приходилось все время вычерпывать ведрами вместе с глиной, потом откачивать "малышом". В общем, занятие, да и зрелище - не для слабонервных. Но все кончилось хорошо - добрались благополучно до жилы (мать-мачеха не подвела), воды теперь было много, чистой и вкусной. Однако главные испытания меня ожидали с "доведением до ума" участка с практически срытым хищными соседями плодородным слоем. Проходя однажды через поле в городок, к которому примыкал наш поселок, я увидела, как ЗИЛы подвозят и сваливают на пустыре кучи вполне приличной земли - для озеленения новостройки. Договорилась с шофером - четыре рубля машина. Сколько надо? - Да, наверное, десять-двенадцать машин. - По рукам. Я не учла одного - в глубь участка, представляющего собой сплошную хлюпающую низину, проехать было невозможно. Оставался лишь один выход - шофер сваливал первую кучу и отправлялся за следующей, а мы тем временем должны были ее раскидать, чтобы можно было по ней проехать и свалить рядом очередную порцию. И так до посинения. "Посинение" наступило очень быстро, потому что никакого "мы" не предвиделось. Борис уехал на работу, искать по поселку рабсилу некогда - шофер спешил и боялся милиции. Да и мне она ни к чему. Так что оставалось лишь брать в руки лопату и приступать к трудовому подвигу. До сих пор не понимаю, как мне это удалось. Помню только, как с бешено бьющимся сердцем валялась на очередном холме, прижавшись щекой к прохладной срезанной дернине, пила то воду, то валокордин. Потом, услышав шум мотора, и (откуда только силы брались?) снова махала лопатой, прокладывая колесам путь. К сумеркам мы в разных местах участка свалили 11 машин с грунтом, и я осталась жива. Последние пять, слава Богу, разравнивать было не надо. Ну а дальше - торф, песок, навоз. Торф, песок, навоз...Бессчетное количество ЗИЛов, МАЗов, КРАЗов. Развозили по местам тачками, смешивали с грунтом, получались грядки. Умные люди подсказали - не вывозить с участка ни мусор, ни консервные банки, ни ветки, а заполнять отходами ямы, уминать, сверху класть старую пленку и делать грядки. Осенью накупили саженцев - яблонь, груш, сливы, вишни, малины, смородины, крыжовника. Ну и, само собой, клубники. Директор Ивантеевского питомника, куда мы ездили за можжевельником и войлочной вишней, узнав, что у нас близко расположены грунтовые воды и плодовые деревья долго не живут, научил: - Выкопай на пару штыков лопаты круг диаметром два метра, застели дно ямы старым железом, смешай вынутый грунт с торфом, песком и навозом плюс зола и удобрения, сделай холм по пояс и на него посади яблоню. Расправь корни и засыпь приготовленной смесью. Корни будут расти, дойдут до железа и направятся вширь, останется только подсыпать вокруг хорошей земли. Такие дела. С Божьей помощью я так посадила весь сад, практически одна, разве что Борис, когда был дома, подвозил и вываливал тачки. И ворчал: "Купили мы с тобой концлагерь". Само собой, я совсем забыла, что была когда-то писательницей, и когда Альберт Анатольевич Лиханов, новый редактор "Смены", сообщил мне, что они решили печатать "Землю спокойных" ("Последний эксперимент") аж в пяти номерах с продолжением, я восприняла новость как-то отстраненно, будто речь шла вовсе не обо мне, обивавшей когда-то пороги редакций. В конце сентября мы собрались, как всегда, в Гагры, до последнего втыкали в землю кустики малины и смородины. Вдруг повалил снег, заледенели руки, вечером уходил поезд, а мы все никак не могли остановиться. В доме поселили лимитчика из Орла Женьку, которого выгнала жена. Он обещал помаленьку ковыряться с забором, кормить Альму, топить печь и не слишком керосинить. В Гаграх я купила в газетном киоске двадцатый номер "Смены". Неужели это я написала? И потом, уже в Москве, в редакции, выслушивая о повести всякие хорошие слова, в том числе и от Юрия Трифонова, который просил мне передать "свое восхищение", я никак не могла соединить прежнюю Юлию с новой. С помещицей-крепостной, пребывающей отныне в сладком рабстве у десяти соток с неказистым строением. Под ненадежной охраной лимитчика Женьки. Лишь зимой я постепенно "оклемалась". Вернулась к телефильмам (теперь внештатно), к посиделкам на Октябрьской и даже к бегам по воскресеньям. Но наш верный помощник и приятель по ипподрому Август все больше раздражался, видя, как неохотно я выпускаю из рук рубли во время игры - теперь все, что я зарабатывала, принадлежало даче. Как-то, проезжая на автобусе втроем мимо двухэтажного дома на снос неподалеку от нашей квартиры, я обратила внимание, что какие-то люди снимают с крыши железо, и велела Августу с Борисом выйти и разузнать, нельзя ли и нам набрать листов для дачи. Они отказались - продулись на ипподроме, устали, хотелось выпить, закусить, а главное, поглядеть матч со "Спартаком". - Ладно, пусть оно сгорит! - буркнула я в сердцах. Дома, спустя несколько часов, когда они выпивали, закусывали и смотрели матч, я подошла к окну и увидала вдали зарево. Горело железо вместе со старым домом! Август не поверил, выскочил в перерыв поглядеть. Вернулся мрачнее тучи и обозвал меня ведьмой. Я пригрозила, что, ежели он не извинится, его любимому Спартаку забьют гол. Август извиняться не стал, и тут же мяч влетел в ворота. Август заявил, что ноги его больше не будет в этом доме, что это из-за меня ему перестало везти, и ушел навсегда, оставшись должен сорок рублей. Мы просили ему передать, что долг прощаем, но он все равно больше не пришел. А наутро мы пошли к сгоревшему дому. Лишь местами обгоревшее железо лежало прямо на осевших дымящихся бревнах. Договорившись с рабочими, мы отвезли на гараж полную машину, а потом переправляли понемногу на дачу на нашем "Москвиче". 2002 ГОД. СВЕТЛОЕ БУДУЩЕЕ БЫЛ МЕСЯЦ ЯНВАРЬ B БЕСЕДКЕ С: Михаилом Кордонским и Игорем Жуковым Михаил Кордонский: - Чем выше, тем нереальнее... Можно построить 2-х этажный дом, а двухсотэтажный - в миллион раз труднее... Башня до неба - это уже шиза, при этом происходит смешение языков. Ю.И.: - А можно - сто двухэтажных в разных местах земли, чтобы затем объединиться через самые современные средства связи. Потом, раз уж Вы обратились к библейским образам, Вавилонскую башню строили народы "всем скопом", пытаясь во грехе вскарабкаться на небо. А Изания - для тех, кто уже изначально избрал общий язык - духовного восхождения в связке, связанного с самоограничением и нравственным законом. Это не внешнее построение царства, а скорее, внутреннее, того, что "внутри нас". Только для "самоизбранников", как Вы правильно изволили выразиться. Насчет "шизы". Кто-то из физиков сказал, повторяя известное библейское изречение: "Эта теория недостаточно безумна, чтобы быть истинной". Не вижу причины, почему человек или группа людей в любом уголке земли, разделяющие наши убеждения, не могли бы объединиться в местные "изании", взаимодействуя друг с другом на самых разных уровнях, чтобы нам завести потом свою единую диспетчерскую - "Изан-нет", со всеми преимуществами и средствами защиты современного интернета. Почему "глобалистам" можно и реально, а "антиглобалистам" - нельзя и нереально? Мудрые заповедали нам учиться у врагов и лечить "подобное подобным". Убеждена - накакие отдельные общины, секты и коммуны при НМП не выживут. Вот их-то и будут "бомбить", уже теперь неугодные страны бомбят. Нет печати на руке и челе - никаких прав и голодная смерть. А нам их "прав" не надо, у нас - своя печать. Ну, допустим, восьмиконечная звезда Будущего века. Пусть нас будет мало, но мы будем ВЕЗДЕ и хранимы Небом. Ведь сказано: "Не бойся, малое стадо". Михаил Кордонский: - Оптимальной возможностью взаимоотношений с Вампирией может стать юридическое признание Изании религией. Ю.И.: - Ну, во-первых, я никогда не дерзнула бы провозглашать "новую религию". Я - православная. Символ Веры, учение Христа и церковные таинства для меня - основа основ. Хотя совершенно не разделяю социальную политику нынешней церкви как земного учреждения. Более того, убеждена, что тут во многом искажена сама социальная суть христианства. Мы, похоже, наступаем на те же грабли, возводя храмы внешние и разрушая внутренние. Но изобретать новую веру - конечно же нет! Изания - это идеология, объединяющая людей разных стран, конфессий, национальностей и социальных групп самым главным стимулом - твердой решимостью жить по "нравственному закону внутри нас". Закону, данному Свыше. Этот Закон, в основном, един для всех, а религий - много. Тайна взаимоотношений каждого с Богом не должна никого касаться и вызывать споры, желания перетянуть "на свою сторону". Даже если бы мы "поступились принципами", чтобы утрясти таким образом юридические отношения с Вампирией, то нажили бы сразу такой букет внутренних споров и разногласий, что развалились бы в одночасье. В моем романе всякие дискуссии на религиозные и национальные темы в Изании вообще под запретом. Про "профессора" не очень поняла - то ли он сам недолго протянет, то ли в Изании почему-то поменяется идеология... Давайте проще - вот я сейчас заканчиваю книгу об Изании, (куда, кстати, войдут и многие материалы "болтовни на форуме"), деньги на издание собираю различными способами и храню в банке (стеклянной). Так вот, лично бы я безо всяких колебаний одолжила их надежному человеку под его перспективный проект - с условием, что, когда придет срок, Изания или мой должник перевели бы эту сумму, в свою очередь, в мое издательство. Более того, я доверила бы Изании реализацию своих книг - пусть бы вычитали с моего счета расходы на жизнеобеспечение, а, если что-то будет оставаться, пускали тут же на проекты, требующие немедленного финансирования. Не только мои средства, но и других изан, согласных рискнуть. Ведь сейчас наши деньги или простаивают в кубышках, или питают Вампирию. Конечно, риск известный есть, но он всегда есть - и банки лопаются (не только стеклянные), и государства дефолты объявляют. И, если какой-то наш проект прогорит, то это уж "от Бога", а не от Чубайса. На двадцать лет вперед я не загадываю, хоть и надеюсь, что мы настолько раскрутимся, что смогу с помощью Изании поставить несколько фильмов по своим книгам, и всю прибыль, если будет, вложить в проекты других изан. Михаил Кордонский: - Масштабы вашего проекта заведомо превышают существующие технологические возможности. Ю.И.: - Во-первых, повторяю -начать можно с небольших местных изаний - были бы инициативные группы. Но, в конечном счете, с глобализацией можно бороться только "глобально", и если у вампиров будут "технологические возможности" подмять под себя мир, то "всякое действие должно равняться противодействию", и мы быть готовыми именно к глобальной схватке, а не к массовому переводу старушек через шоссе (хотя и это делать необходимо). Михаил Кордонский: - Я свои проблемы решаю сам, мне не нужно жизнеобеспечение, во всяком случае, пока. Я сам в состоянии помочь кому-то. Ю.И.: - Михаил, вот тут-то самое время обратить Ваше внимание на сущность Изании и альтруизма в нашем понимании. Да, многие из нас в состоянии обеспечить себя сами. Но все дело в том, что за всеми услугами мы будем обращаться только к "нашим", к тем, кто сейчас не может реализовать свою продукцию, свои способности, время, мозги и руки по разным причинам, но главное - из-за власти Вампирии. Тех самых ничего не производящих тромбов, бородавок и опухолей, что препятствуют нормальной системе кровообращения, то есть жизни. Только лишив их нашей подпитки, только поддержав "своих" и друг друга, мы их сможем одолеть, совершив бескровную "революцию духа", какой по замыслу является Изания. Заменив, в конечном итоге, стимул материальной заинтересованности (деньги) - духовной - взаимной самореализацией во всей полноте духовно-творческого потенциала. Даже если Вы самодостаточны (то есть сами все чините-ремонтируете, шьете и стряпаете, дергаете себе зубы и сколачиваете мебель) - все равно, наверное, кто-то, наверное, сделал бы это лучше Вас, ну а Вы, в свою очередь, мобилизовали бы для него какие-то свои "таланты". На этом основана Изания. А сейчас нам приходится идти в супермаркеты, фирмы, банки, не говоря уже о всяких культурных и некультурных шоу, везде переплачивая посредникам. Разве нельзя назвать альтруизмом то, что вы будете отдавать свои средства напрямую тем, кто, благодаря Вашей помощи, не сопьется и не пустит пулю в лоб, станет на ноги, самореализуется и вырастит хороших детей? Ваше взаимодействие и взаимовостребованность в проблемах друг друга куда более ценны, чем обычная односторонняя помощь. Человек - на своем месте. Каждый должен делать то, что умеет и любит, и дать другому возможность исполнить свое назначение - вот альтруизм по-изански. Михаил Кордонский: - Как эта идеология относится к эмиграции и самоубийству? Ю.И.: - К эмиграции - спокойно, если человек чувствует, что только в другой стране он сможет осуществить свое Предназначение. Пишу с большой буквы, потому что говорю не просто о карьере или достатке. Думаю, Вы поймете. Для меня человек в земной жизни - воин, и, если он чувствует, что где-то возможностей сражаться больше - в добрый путь. Но, если это дезертирство - я такому не судья, но посочувствую, как изменившему Замыслу. К самоубийству - однозначно плохо. Господь не дает испытаний сверх меры, нельзя сбрасывать Крест. Но тоже не имею права осуждать - для этого пришлось бы побывать в шкуре другого, что невозможно. Михаил Кордонский: - Глеба Павловского наймем на общественные деньги, или на свои, редакторские? Ю.И.: - Никаких преимущественных материальных благ лидер в Изании получать не будет. Это, выражаясь высоким штилем, - Данко, который, вырвав сердце, поджигает его, чтобы вывести народ из Вампирии. Не думаю, чтобы Глеб Павловский сгодился на эту роль. Михаил Кордонский: "Коммуна, или секта, или..." Ю.И.: - Мы решили назвать Изанию "союзом" - слово достаточно емкое и нейтральное, у многих по нему ностальгия. К тому же вспомнили Пушкина: "Друзья мои, прекрасен наш союз! Он, как душа, неразделим и вечен". Этот "союз душ" остался с лицеистами навеки, несмотря на разные судьбы и местожительство. 2002 -01-02 Игорь Жуков: - Все усложняется. Ведь стандартная беда всяких альтернативных социумов - засорение рядов. Часто получается - формально людей выгонять нет оснований, а при том доля людей, с которыми "хочется иметь дело", беспрерывно снижается. Ю.И.: - Представьте себе - у Вас есть личная учетная карточка, где регулярно проставляется Ваш дебет-кредит, продублированный в компьютерном центре. Допустим, Вы - наш мастер по ремонту автомобилей. Если вы выполняете свою работу качественно и по приемлемым ценам (в иуе), у вас много заказов, ваш счет растет, и появляется много возможностей использовать предоставляемые Изанией услуги. Если же вы - халтурщик и халявщик, народ будет обращаться в банке данных к другим мастерам, и вы автоматически отсеетесь. Изания - для рукастых, головастых, желающих "что-то в жизни совершить" своими силами, а не на крови других. Согласна, таковых немного, но они "в тельняшках". Игорь Жуков: - Не получится ли постепенное скатывание просто в дубль большого мира. Вообще это главное, что я не могу понять в Изании: почему по мере роста, усложнения структуры, накопления видов деятельности, форм отношений, законов, не произойдет превращения в такой дубль? Ю.И.: - Во-первых, в самой структуре Изании заложен естественный отбор "наших", тех, кто "в тельняшках". Деньги для нас - лишь условная мера труда, а не фетиш, как для внешнего мира. Даже когда кто-то вынужден расплачиваться за наши услуги налом, он сам, или с помощью Изании, просто переводит его на оплату очередной заявки из банка заявок нашей Кассы Взаимопомощи. Никаких денег в рост - сумма фиксируется и сразу же отправляется по назначению - на новые стройматериалы, медицинское оборудование, стипендии нашим студентам, командировки и т.д. Два параллельных потока заявок - на вход и на выход, от которых вампирам невозможно что-то "отколупнуть". По мере развития структуры будем заделывать все возникающие бреши, вводить наисовременнейшие средства защиты. Но это - нормальный процесс всякого нового дела. К тому же, по мере становления Изании - мы будем автоматически удаляться от "мира" - не от "большого", а который "во зле лежит". Начав с автономного взаимного жизнеобеспечения (первая ступень с кассой взаимопомощи), а затем переходя к взаимным инвестициям в проекты друг друга, в возрождение страны - (вторая ступень уже с Инвестиционной кассой Взаимопомощи). И, наконец, третья ступень для "продвинутых" - сознательный бойкот всевозможных "вампирских" игрищ и развлечений, личной роскоши и прочей "дури" - то есть добровольное восхождение в связке по духовно-нравственной лестнице Закона Неба. ПО МОРЯМ, ПО ВОЛНАМ... (1974-76 годы) На дачу мы ездили каждую субботу. Еще на повороте от станции видели в конце улицы едва различимое рыжее пятнышко. Я начинала звать: "Альма, Альма!", как когда-то с лоджии, и пятнышко срывалось с места, летело по заснеженной дороге, с каждой секундой все более становясь Альмой, которая, запыхавшись, в восторге прыгала, визжала, норовя лизнуть в нос. А затем гордо вела нас к дому, где уже была жарко натоплена русская печь (дров Женька Мартынов не жалел - полно было отходов). Я готовила ужин и обед на завтра - в чугунок загружали мясо, картошку, кислую капусту, жареный лук и ставили в русскую печь, где щи томились всю ночь. Туда же, в котелке поменьше, ставили гречневую кашу, потом мы с Борисом забирались наверх, на разостланные старые матрацы, и спали на печи, а Мартынов - внизу на раскладушке. Среди ночи я обычно не выдерживала жарищи, отбирала у Женьки раскладушку, отсылая его наверх к Борису, и под попыхиванье щей и каши в печи снова блаженно засыпала. Утром мы завтракали этими щами с кашей и шли кататься на лыжах - здешний лес действительно тянулся до самого Внукова. Застраивать эту аэродромную территорию не разрешалось, водились там кабаны, лисы и лоси, о зайцах и говорить нечего. Иногда брали с собой Вику, катались вместе с гор, что были за трассой в нескольких километрах, Альма с заливистым лаем неслась рядом от вершины до подножья. Возвращаясь, обедали теми же щами с кашей - такими же горячими и еще более вкусными. Потом ставили прямо в комнате самовар - для его трубы в печи было специальное отверстие. В него же курильщику можно было выдыхать дым, чтоб не попадал в комнату. А еще на печи можно было не только просто спать, но и лечить ревматизм, простуду и радикулит, париться в ней после протопки (голова по плечи снаружи, остальное - внутри), сушить грибы и фрукты, готовить топленое молоко. Все получалось потрясающе вкусным (какое-то инфракрасное излучение). Еще она давала золу на удобрение и многое, многое другое. Она была центром, сердцем дома, и даже теперь, когда мы ее практически не топим (только подтопок, чтобы сжечь мусор), она так этим сердцем и остается. Которое не откажет, даже если отключат газ и электричество или случатся иные катаклизмы - обогреет, накормит, исцелит тело и душу. Так прошло несколько лет. "Землю спокойных" издали в Чехословакии и Венгрии, куда мы с Борисом даже съездили по приглашению. Прежде я бывала только в Болгарии (тогда Бориса пригласила одна из болгарских газет). Походы по магазинам за дубленками, шумные застолья, головная боль по утрам...Я решила ошибок не повторять. В Венгрии нам предоставили целый этаж в особняке, окруженном яблоневым садом с островками цветущих роз. Я полюбовалась Будапештом, сходила на встречу со своими издателями (неожиданно получилось что-то вроде пресс-конференции), мне вручили немалый гонорар. С переводчицей я быстро пробежалась по магазинам и распродажам, истратила с пользой все форинты, а все оставшиеся дни просидела в саду на диване-качалке со сценарием на коленях и неизменным искусанным "паркером". Дело в том, что в "Экране" моя так и не пошедшая в "Детгизе" повесть "В стране ловушек" произвела сильное впечатление, и начальство решило делать полнометражный фильм - наполовину игровой, наполовину мультик. Действие в реальном измерении - игровое кино, а в сказочном - соответственно куклы. Был заключен договор, все будто взаправду. Но я-то никогда всерьез не верила в эту затею, хоть и писала в срочном порядке сценарий в будапештском саду, и вокруг благоухали розы, и жевала огромные яркобокие яблоки (такие, наверное, росли в раю), что падали время от времени на английский газон. И диван-качалка под балдахином, и сценарий на коленях, и особняк - я уже знала, что это совсем не моя судьба, хоть и мечталось купить на дачу такой же покачивающийся диван, что я и сделала в Москве при первой возможности. И не верила в реализацию другого договорного сценария, опять на "Мосфильме", по мотивам "Земли спокойных" - под известного режиссера. Тот, разумеется, попросил половину. Я согласилась, считая вполне логичным, что он получит свою часть, когда сценарий будет принят к производству. Но он стал требовать половину аж с аванса, и я психанула. B БЕСЕДКЕ С: Александром, Ф.Достоевским, Львом Толстым, Н.Бердяевым, С. Аскольдовым и С. Булгаковым Нельзя же все в одну кучу! Александр: "Юлия Иванова как рупор католицизма". "Большевизм умерщвляет священников, оскверняет храмы и святыни, разрушает монастыри. Но не в том ли заключается религиозная миссия антирелигиозного большевизма, что она обрекает на исчезновение носителей схизматической мысли"? 2002-01-02 Ю.И.: - Тут Вы в скобках уточнили, Александр: "речь идет о православных". Но, как написал один из наших гостей Игорь Жуков, правда, по иному поводу: "Нельзя же все в одну кучу". Разделение православных и католиков - дело давнее, и я не собираюсь сейчас в него углубляться. Естественно, что каждая сторона, мягко говоря, недолюбливает другую и никогда не упустит в пропагандистских целях использовать ситуацию. Речь-то о другом - была ли русская церковь перед революцией подлинно "православной" по духу, или прав Ф.Достоевский, болью свидетельствуя: "Русская церковь в параличе"? Это уже не оценка Ю.Ивановой, а всемирно известного классика, "больной совести нашей". А вот грозное предостережение Спасителя Ангелу Лаодокийской церкви (Апокалипсис): "Но как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих. Ибо ты говоришь: "я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды"; а не знаешь, что ты несчастен и жалок, и нищ, и слеп, и наг...Кого я люблю, тех обличаю и наказываю. Итак, будь ревностен и покайся". Многие лучшие совестливые умы России да и святые отцы (Серафим Саровский и Иоанн Крондштадтский), болея за русскую церковь, предсказывали в отношении нее грядущую Божью кару - именно во имя возрождения подлинного Православия, а не католицизма или иной конфессии. В "Дремучих дверях" я привожу немало таких свидетельств, вот лишь некоторые: "...Каким образом может человек, считающий себя - не говорю уже христианином, не говорю образованным или гуманным человеком, но просто человек, не лишенный совершенно рассудка и совести, жить так, чтобы... только поглощать труды борющихся за жизнь людей и своими требованиями увеличивать труды борющихся и число гибнущих в этой борьбе. Идеал людей нашего образованного мира есть приобретение наибольшего состояния, т.е. возможности освобождения себя от борьбы за жизнь и наибольшего пользования трудом гибнущих в этой борьбе братьев... Рабочая революция с ужасом разрушений и убийств не только грозит нам, но мы на ней живем уже лет 30 и только пока, кое-как разными хитростями на время отсрочиваем ее взрыв". "Все можно простить, но не извращение тех высших истин (выделено мной), до которых с таким трудом дошло человечество... Жизнь наша господская до того безобразна, что мы не можем радоваться даже рождению наших детей. Рождаются не слуги людям, а враги их, дармоеды, Все вероятия, что они будут такими... Мы, богатые люди, разоряем рабочих, держим их вы грубом непрестанном труде, пользуясь досугом и роскошью... Какой ужасный грех." (Лев Толстой). Вот, согласно Библии, праведник, угодный Небу: "...он избавит нищего, вопиющего, и угнетенного, у которого нет помощника. Будет милосерд к нищему и убогому, и души убогих спасет. От коварства и насилия избавит души их, и драгоценна будет кровь их пред очами его". (Пс.71) Русская церковь перед революцией защищала не народ, а неправедную власть во главе с царским домом Романовых. А по поводу монархии в Писании сказано: "И пересказал Самуил все слова Господа народу, просящему у него царя. И сказал: вот какие будут права царя, который будет царствовать над вами: сыновей ваших он возьмет, и приставит к колесницам своим, и сделает всадниками своими, и будут они бегать пред колесницами его. И поставит их у себя тысяченачальниками и пятидесятниками, и чтобы они возделывали поля его, и жали хлеб его, и делали ему воинское оружие и колесничный прибор его. И дочерей ваших он возьмет, чтоб они составляли масти, варили кушанье и пекли хлебы. И поля ваши виноградные и масличные сады ваши лучшие возьмет и отдаст слугам своим. И от посевов ваших и из виноградных садов ваших возьмет десятую часть и отдаст евнухам своим и слугам своим. От мелкого скота вашего возьмет десятую часть; и сами вы будете ему рабами (выделено мной - Ю.И.), и восстенаете тогда от царя вашего, которого вы избрали себе; и не будет Господь отвечать вам тогда. Если же вы будете делать зло, то и вы и царь ваш погибнете". Как видите, сам Господь стал здесь обличителем вампиризма со стороны сильных мира сего, порой, увы, благословляемых церковью. "Когда церковь, как объективация и социальный институт, признается святой и социально непогрешимой, то начинается идолотворение и работворение человека." (Н. Бердяев). Потому что в этом случае все грехи и несправедливости священнослужителей в сознании прихожан как бы связываются с Богом. А в "такого бога" они перестают верить. О наказании за подобные деяния написано пророчество и в отношении Иерусалима: "Главы его судят за подарки и священники его учат за плату, и пророки его предвещают за деньги, а между тем опираются на Господа, говоря: "не среди ли нас Господь? Не постигнет нас беда!" Посему за вас Сион будет распахан как поле, Иерусалим сделается грудою развалин, и гора Дома сего будет лесистым холмом". Так что отнюдь не "товарищ Иванова" и даже не католики узрели в большевистской революции "промысел Божий", без Воли Которого "волос с головы не упадет. Только католики не преминули настричь с трагедии нашей церкви купонов. Но это - оптимистическая трагедия, во имя очищения Православия. Позволю себе привести еще одно место из Бердяева (кстати, высланного Лениным из России вместе с другими религиозными философами): "Старый режим сгнил и не имел приличных защитников. Пала священная русская империя, которую отрицала и с которой боролась целое столетие русская интеллигенция. В народе ослабели и подверглись разложению те религиозные верования, которые поддерживали самодержавную монархию. Из официальной фразеологии "Православие, самодержавие, народничество" исчезло реальное содержание, фразеология эта стала неискренней и лживой... Для русской левой интеллигенции революция всегда была и религией, и философией. Русские атеизм, нигилизм, материализм приобрели религиозную окраску. Русские люди из народного трудового слоя, даже когда они ушли из православия, продолжали искать Бога и Божьей правды, искать смысла жизни". Философ С.Аскольдов: "Русская церковь в ее эмпирической земной организации была именно тем средоточением и основой религиозной жизни, откуда распространилось расслабление и упадок религиозного духа. Она не видела, что, связывая свою судьбу и авторитет с судьбою русского самодержавия, она обязывалась... быть голосом религиозной совести в государственной жизни, что взывало к этой совести. Но именно в своей этой роли совести общественного организма России со времен Петра 1 православная Церковь была совершенно бездейственна. И в ней начался как бы своего рода внутренний гнойный процесс, для одних служивший отравой, для других - соблазном к хуле и отпадению от Церкви и Христианства... Гр.Распутин - это первый и крупнейший деятель русской революции, ибо именно он был главным фактором глубочайшего падения видимой русской Церкви, прикосновения ее болящей язвы до того предела "мертвой коры вещества", за которой начинается некий мистериум Церкви невидимой. Это именно прикосновение и вызвало в соответствующих мистических глубинах отзвук "довольно". И этим "довольно" и была русская революция, которая явилась и небывалым кризисом в жизни православной Церкви... И русская революция свершилась как нежданный Божий суд". Свящ. Сергий Булгаков: "От распутинствовавшего царя она (церковь) должна была бы отказаться и раньше, как только выяснилось, что Россия управляется вдохновениями хлыста. В этом попустительстве был действительно великий грех и иерархии, и мирян, впрочем, понятный ввиду известного паралича церкви, ее подчинения государству в лице обер-прокурора. Слава Богу, теперь Церковь свободна и управляется на основе присущих ей начал соборности. (Да, не удивляйтесь. Большевистский декрет 1918 года о свободе совести и отделении церкви от государства многими был встречен с одобрением - Ю.И.) Вы упускаете из виду ценнейшее завоевание русской жизни, которое одно само по себе способно окупить, а в известном смысле даже и оправдать все наши испытания. Это - освобождение русской православной церкви от пленения государством, от казенщины этой убийственной. Русская церковь теперь свободна, хотя и гонима". Извините за перебор цитат, но от себя говорить не хочу, чтобы Вы снова не объявили меня чьим-то "рупором". И вот последняя бердяевская цитата - по поводу столь милых Вам рыночных отношений: "Капитализм есть религия золотого тельца. Капитализм есть не только обида и угнетение неимущих, он есть, прежде всего, обида и угнетение человеческой личности, всякой человеческой личности. Раб и сам буржуа, появление пролетариата - порождение человеческого греха". Вот за эту самую "человеческую личность" и намерена бороться Изания. 2002-01-02 ЛЮДОВИК В НАВОЗЕ (конец семидесятых) Похоже, новое название сценария - "Завтра, после моей смерти" стало символичным для перспективы реализации большинства моих творений. Ну что ж, хотя бы приносили деньги...И вместо "паучка" я купила себе старинный письменный столик с инкрустациями, который тут же потребовал новую спальню. В мебельном такую приглядела- "Людовик 14-й", ни больше, ни меньше. Но продаже он почему-то не подлежал - только для дипкорпуса и нашей элиты по спецразрешению. Огромная белая кровать с обивкой вишневого шелка в мелкозолотую розочку, вместительный шкаф и трюмо под старину, с золотистой отделкой и золотыми ключиками, пара тумбочек и пуфик с резными ножками. Я возжелала этого "Людовика" и пилила Бориса, пока он не отправился к самому Трегубову, начальнику Главного управления торговли Мосгорисполкома, о котором когда-то что-то писал. Трегубов санкцию дал, и вот заветный оплаченный чек у меня в кармане. Доставка магазинная, но сборка... Я так устроена, что помню все цены со времен полбуханки хлеба, которую мы с бабушкой купили на послевоенном химкинском рынке за сорок пять рублей. "Людовик" стоил две тысячи сорок, запакованный в ящиках, а за сборку его магазинные ребята потребовали десять процентов. То есть две месячных редакторских зарплаты. Мы, само собой, отказались. Привезли ящики домой, распаковали. Все бы ничего, но в деталях какие-то странные углубления, нужна специальная отвертка. Позвонили соседу Володе, капитану дальнего плавания. - Пару бутылок нам с Борисом поставишь? - О чем речь!.. За несколько часов спальня была собрана и обмыта. На сэкономленные деньги я купила старинную картину "Цыганка с бубном" и повесила над трюмо. А на кровать "Людовик" водрузила покрывало в мелкую розочку под номером 565 484. Так я отметила похороны своего очередного несостоявшегося фильма. Периодические безумства хоть в какой-то мере помогали отвлечься от этого кошмара, осознания своей полной беспомощности в руках имеющих власть людей, начиная с режиссеров и кончая начальством всех уровней. Написала я у нас в "Экране" документальную короткометражку о знаменитой когда-то гимнастке Урбанович, сценарий приняли, включили в план, назначили никому не известного режиссера. (Не хочу называть фамилии, потому что теперь-то он достаточно известный). Я понимаю мальчика, он воспользовался моим сценарием как трамплином, чтобы попасть в план, у него были совсем другие намерения, и снял он свой, действительно очень талантливый фильм про совсем другого тренера по гимнастике. По договору я имела право на сто процентов (сценарий не реализован по не зависящим от автора причинам), и уперлась: деньги на бочку. Я научилась жесткости. Впоследствии мне это припомнили, когда отсрочили прием в Союз Кинематографистов - мол, получила деньги не за свой сценарий. Но мне было плевать, больше я в