Эйв Дэвидсон. Флакон с кисметом
-----------------------------------------------------------------------
Avram Davidson. A Bottle Full of Kismet (1966). Пер. - О.Воейкова.
Авт.сб. "Феникс и зеркало". СпБ., "Северо-Запад", 1993.
OCR & spellcheck by HarryFan, 3 October 2001
-----------------------------------------------------------------------
Вряд ли есть такие диковинные предметы, которые хоть кто-нибудь не
собирал бы с усердием. Однако сфера китайских нюхательных флаконов
считается и респектабельной, и дорогостоящей. У Хардина Трэскера их было
много, но не так много, как ему хотелось бы, и совершенно неожиданно
оказалось, что в одном из этих экспонатов содержится джинн (не китайский).
Выпущенный на волю джинн устремился на свежий воздух, двигаясь таким же
образом, как те штучки, из которых вылетают змеи, если поднести к ним
спичку в день Четвертого Июля. Только гораздо, гораздо быстрее. Хардин
Трэскер едва успел увидеть происходящее, все случилось так быстро. Стоило
джинну выпрямиться в принять человеческий облик, как он тут же предложил
ему приобрести ковер.
- Красивый, керманшахский [Керманшах - город на западе Ирака, славится
ковроткачеством], - сказал он тоном соблазнителя... на самом деле, даже
жеманясь. - Такая _милая_ вещица. Нет? Ну, тогда нам придется хорошенько
пораскинуть мозгами, верно? Гашиш? Халва? Непристойные картинки? - Он
приложил палец к носу, подмигнул и захихикал.
- Да _что это_, к чертям, такое? - спросил ошеломленный и
раздосадованный Трэскер. - Где это слыхано, чтобы джинн торговал вразнос
коврами? Я никогда не слышал об армянских джиннах. Или об элегантных
джиннах. Уж коли на то пошло, я и об элегантных армянах никогда не
слыхивал. Объяснитесь.
- Неужели вам обязательно нужно мыслить стереотипами? Собственно
говоря, - сказал джинн, - я не то, не другое и не третье. Что вы имеете
против мелкого частного предпринимательства? - Изрядно помрачнев, он
выпрямился, скрестил руки на груди и провозгласил, что готов служить.
Последовала пауза, принадлежащая к подвиду едва заметных пауз. Он
добавил: "Господин". И зевнул.
Хардин Трэскер был предельно жаден. Не до денег, а до того, чего за
деньги не купишь; в данный момент его привлекал предмет примерно двух
дюймов высотой темно-желтого цвета со множеством резных драконов, фениксов
и прочих персонажей из восточной мифологии. Мы еще поговорим об этом
попозже.
К тому же он не был джентльменом. Человек, который в ответ
очаровательной молодой женщине, только что предложившей очень милое
соглашение о ведении домашнего хозяйства, говорит, что покупать молоко
дешевле, чем... ну, остальное вы сами знаете... джентльменом не является.
- Заведи себе _корову_! - крикнула она с некоторой долей вполне
оправданного негодования, а потом расхохоталась.
- Что ж, Трэскер, - сказала она, повеселившись всего минуту, - никто не
сможет сказать, что ты сукин сын лишь второго разряда. Я знаю этого парня,
Виктора Нильсона, он, как и ты, собирает эти маленькие как-их-там, но для
него они, ну, всего лишь вещи. А для тебя, Трэскер... Ты ведь и вправду
куда более высокого мнения об этих проклятых штукенциях, - она махнула
рукой в сторону застекленных шкафчиков, - чем... не только обо мне. О чем
угодно. Ведь правда?
Он кивнул. Без малейшего раскаяния. Чуть ли не самодовольно. "Не скажу,
чтобы они обходились дешевле. Или дороже, - осторожно добавил он. - Но они
красивы, они никогда не меняются, никогда не доставляют неприятностей.
Просто удивительно, как затягивает это занятие. Иногда мне даже кажется,
что я, возможно, несколько иррационален по этой части. Ты..."
- Боже упаси! - сказала она и встала. - Ну, а не дашь ли ты мне пять
долларов на такси?
Он дал. "Твой номер телефона у меня есть", - сказал он, когда она
открыла дверцу.
- Да, только не трудись по нему звонить.
Он пожал плечами и возвратился к своим сокровищам, сделав небольшую
пометку с именем Виктора Нильсона.
- Нет, я не против того, чтобы вы на них взглянули. Если только вы не
против того, что мы с вами практически войдем на минутку и выйдем. У меня
просто назначена встреча, иначе я бы...
- Очень хорошо. Это уже весьма любезно с вашей стороны.
- ...просто вы позвонили и сказали, что недолго пробудете в городе,
мистер... Дегмэн?
- Деглер. Клод Деглер. Да.
Виктор Нильсон был хорошо обеспеченный молодой человек с приятным
лицом. Его посетитель оказался несколько постарше.
- Значит, вот они. Надеюсь, вы не очень разочаруетесь. Видите ли, я на
самом деле не коллекционирую китайские нюхательные флаконы... или, уж если
на то пошло, какие бы то ни было вообще. Я просто держу их тут, вероятно,
в силу их декоративности. Они принадлежат к числу тех немногих вещей моего
дядюшки, которые я _оставил_ у себя, только он ведь их тоже не собирал,
собственно говоря, он их просто _имел_. По сути дела, - с искренним смехом
сказал Виктор Нильсон, - он собирал непристойные карти-инки.
- Как бы то ни было, нюхательные флаконы прошли оценку наряду со всем
прочим, и оценщик сказал, что они не особенно хороши и немногого стоят.
Он указал на полку, где они стояли. "Вот эта из яшмы, эта из мыльного
камня, эта - стеклянная, и эта тоже, а вон та... - он опять рассмеялся. -
Да вам об этом известно куда больше меня, ведь вы их и вправду
коллекционируете. Я забыл, из чего эта. Как вам удалось узнать про мои
флаконы?"
М-р Деглер, как он совершенно безосновательно себя назвал, рассеянно
улыбнулся, слегка пожал плечами.
- О... знаете ли, слухи бродят повсюду... Этот? Он лаковый. - При
внимательном рассмотрении могло показаться, что лицо его вытянулось в
длину и побледнело, когда он произносил эти слова, а рука вцепилась в
маленький предмет, словно ища на что опереться. Однако Виктор Нильсон с
особым вниманием следил лишь за часами. Будучи человеком хорошо
воспитанным и опасаясь смутить гостя, он несколько разговорился.
Оценщик тогда сказал, что вот этот - лаковый? - представляет наименьшую
ценность из всех; сказал, что за него вряд ли дадут двузначную сумму.
Нильсон не имел ни малейшего понятия, откуда он да и все остальные взялись
у дядюшки, если только может они оказались частью прочего добра, которое
он заодно с деньгами унаследовал от его и Нильсона общей кузины, миссис
Бесси.
- Хотя я даже не представляю, где она их добыла и почему. Она только и
делала, что все сидела и глотала конфеты да лекарства.
- Деньги? - рассеянно спросил посетитель.
- Да, - сказал Виктор Нильсон. - У него была эта несчастная работенка в
расчетной палате, а потом ленивая Джулия умерла, и он заполучил все это.
Все деньги, все вещи. Потом _он_...
Посетитель поставил лаковый предмет на место и натянуто улыбнулся. "Мне
пора уходить, - сказал он. - Спасибо, что показали мне эти вещицы".
- Не за что. Не за _что_. Жаль, что у нас с вами не нашлось времени на
долгий славный разговор о них, - сказал он с живой неискренностью. -
Восхитительные, должно быть, вещи. Если тебе о них что-то известно, я хочу
сказать, ведь я и не догадывался о том, что китайцы нюхали табак, я думал,
они пьют чай или что-нибудь еще. Заходите как-нибудь еще раз!
Позднее, и позднее ненамного, в ту же ночь, Хардин Трэскер сидел в
собственной квартире и внимательно рассматривал маленький экспонат, только
что выкраденный им из квартиры Виктора Нильсона, который, вероятно,
никогда о нем и не спохватится. Он был довольно плоский и походил на
фляжку, в окраске доминировала киноварь резного барельефа на
пепельно-сером фоне. Сверху и снизу по краям шел знакомый греческий
бордюр. На обеих сторонах посередине было множество крошечных людей в
халатах с бритыми головами. Некоторые из них держали в руках предметы,
которые на первый взгляд могли показаться цепами, мухобойками, а может
даже, и гигантскими грудными костями птиц. Большое животное, похожее на
кошку с заостренными ушами и глупой улыбкой, было изображено с одной
стороны и заходило за ее край, а с другой, тоже захватывая изгиб,
находилось нечто совсем иное: вообразите, если сможете, что-то вроде
большой летучей лягушки, имеющей сходство с драконом. Один из бритоголовых
малюток, казалось, съежился от страха перед ним.
Все это имело вид весьма курьезный и эллиптический. И слегка
потрепанный.
- Да... - протяжно сказал сам себе Трэскер. Затем: - Что за дураки эти
оценщики! Ничего не знают, кроме цен, по которым коллекции можно продать с
аукциона, чтобы покрыть долги.
Трэскер держал в руке один из двух нюхательных флаконов того самого Чан
Ю-жуаня, о котором рассказывали любопытные сказки при дворе вдовствующей
императрицы.
Если бы мы с вами попытались его открыть, возможно, у нас ушло бы на
это много времени и мы могли бы потерпеть неудачу, но Трэскер знал, что
колпачок снимается не так, как мы бы, вероятно, предположили; более того,
он знал, _каким_ образом он снимается. Прошло еще полсекунды и появился
джинн; произошла краткая сценка с диалогом, записанным в начале нашей
истории.
- Ну, - рассудительно сказал Трэскер, - я полагаю, джинн в нюхательном
флаконе - такая же неожиданность, как и в любой другой бутылке. Не
сомневаюсь, история о том, как ты в него попал, и обо всех пережитых тобой
приключениях очень интересна, однако давай перейдем к делу. Что ты можешь
для меня сделать?
Джинн еще раз совершил попытку немного заняться частной коммерцией по
собственной инициативе, ответил на резкий отказ мимолетной философической
улыбкой, позволил себе увлечься словесными образами и восточными
гиперболами, наконец заговорил без обиняков. "Я могу сделать для вас нечто
материальное и конкретное, - сказал он, - нечто имеющее обычные физические
ограничения. Никакой вечной жизни, никаких распрекраснейших-в-мире -
девушек. Я хочу сказать, это ведь понятие чисто субъективное, вы
согласны?"
Трэскер не стал выражать свое согласие или несогласие. "То, чего я
хочу, вполне материально и конкретно, - сказал он. - Я хочу _второй_
нюхательный флакон Чан Ю-жуаня".
- Кого? - вежливо спросил джинн.
Его господин повторил это имя и добавил: "Он был третьим заместителем
главного евнуха при императорском дворе".
- Ах, _этот_! - сказал джинн, бросив плотоядный взгляд и грязно
хихикая. Он зевнул, вяло махнул рукой. - Ну и где он находится?
Выяснив, что флакон является частью бесподобной коллекции м-ра Эдварда
Финлейсона младшего, под таким-то и таким-то номером, на Бикман Плейс,
джинн кивнул, дрогнул, вытянул руку, на которой что-то лежало.
- Как, уже успел туда и обратно? - Трэскер удивился. Предвкушение
удовольствия, проступившее в его чертах, практически тут же сменилось
досадой. "Это не тот! - закричал он. - Слушай, - спустя минуту сказал он,
- давай я как следует его тебе опишу. Он сделан из птицы-носорога, из
твердого клюва тропической птицы. Он примерно вот такой величины...
красивого, прекрасного желто-коричневого оттенка... на нем очень искусно,
изысканно вырезаны три дракона, три феникса и три гоблина или демона.
Он..."
Джинн снова кивнул, с некоторым нетерпением, снова дрогнул и, чуть
вскинув брови, снова предложил ему предмет, лежавший на ладони.
- Нет, нет, _нет_! - закричал совершенно разъяренный Трэскер. -
_Птица-носорог_! Не коричневая яшма, а _птица-носорог_!
В ходе этого взрыва эмоций джинн раздраженно разглядывал свои длинные
ногти, а затем сказал: "Ну, право. Так мы тут всю _ночь_ провозимся. В мои
обязанности входит оказание услуг, а не наличие специальных знаний в любой
области, которая вам на ум взбредет. Ладно. Вот что я вам скажу. Я вас
туда доставлю, а вы уж проводите отбор сами. Затем..."
- Договорились! - воскликнул Хардин Трэскер. Он берется за протянутую
руку. На ощупь она оказывается горячей, как огонь. И в то же мгновение он
уже в другом месте, в большой комнате, обставленной дорого и с хорошим
вкусом. На стеклянных полках, подсвеченных сквозь полупрозрачные панели, в
боевом порядке выстроена сотня, если не больше, красивых бесценных
восточных нюхательных флаконов. Джинна нигде не видно.
Трэскер проявляет величайшее самообладание, не позволяя себе
задерживаться на чем-либо взглядом, и через несколько секунд видит тот
самый экспонат, которого так долго жаждал. Отворяется дверь, он засовывает
находку себе в карман и, повернувшись, оказывается лицом к лицу с высоким
худощавым человеком, который, как это ни странно, держит руку у _себя_ в
кармане.
- Ой, ладно, - говорит этот человек, - вы пришли сюда не затем, чтобы
любоваться _нюхательными флаконами_. Как вы сюда попали? Дурацкий вопрос.
Вас, конечно, впустила Гертруда. Что ж, - с покорным вздохом говорит он, -
я ее предупреждал, она не сможет этого отрицать.
В руке, которую он вынимает из кармана, находится пистолет.
Джентльмен, чье имя для данного повествования значения не имеет, сидел
на слишком плотно набитом стуле в комнате, где стояло слишком много
мебели, и крутил что-то в руках. "Поразительно, - сказал он вслух, - чего
только не подцепишь за несколько долларов в этих магазинчиках, которые
скупают всякую всячину из унаследованного имущества. Так трудно перед этим
устоять. - Его-рука с явным удовольствием скользила, касаясь приобретений.
- Яйцо из оникса. Оловянная коробочка для угольного порошка. Медальон
армии Шенандоа. Китайский... я полагаю, это китайский... ахх..."
Последний поворот, последний рывок, и колпачок соскочил, и наружу
вылетел джинн. "А вот _вы_ похожи на джентльмена, которому придется по
душе выгодная сделка, - сказал он с доверительной ноткой в голосе. - Не
хотите ли приобрести прекрасный, _прекрасный_ керманшахский ковер? Нет?
Гашиш? Халву? Непристойные карти-инки? _Замечательный_ нюхательный флакон
из клюва птицы-носорога?"
* Кисмет (араб.) - судьба, рок
Last-modified: Wed, 03 Oct 2001 16:56:15 GMT