ую штуковину в себе самом. - Очень интересно. - Чародей поднялся со скамьи, завел себе руки за спину, насколько это было возможно, и почесал панцирь. - Это проясняет многие вещи. Например, почему я вытащил сюда именно тебя и никого другого. - В голосе его послышалась гордость. - Значит, не такой уж я выживший из ума старикан, как здесь говорят. Я так и думал, что здесь у нас не вышло ошибки. Талант я искал - талант и получил. - Не совсем, сэр. Как сказала Талея, я могу позвать - но получаю нечто неожиданное. Я не владею этой своей... магией, что ли. Это же, наверное, жутко опасная штука. - Мальчик мой, чародейство вообще дело опасное. Итак, ты полагаешь, что способен помочь мне? Отлично. Если мы сумеем обнаружить нечто такое, чему ты сможешь противостоять, я буду только рад твоим услугам. Джон-Том взволнованно переминался на месте. - Дело в том, сэр, что я не уверен, что сумею помочь вам именно в чародействе. Может быть, вам все-таки лучше поискать в моем мире истинного мага, истинного инженера? - Я так и намереваюсь поступить. - Клотагорб поправил очки. - Тогда отошлите меня обратно и обменяйте на другого. - Я же говорил тебе, мой мальчик, что необходимо скопить энергию, приготовления требуют времени... - Он остановился, поднял глаза кверху. - Ага, полагаю, я понял тебя, Джон-Том-чаропевец. - Именно, сэр. - Юноша не мог сдержать волнения. - Если оба мы соберемся, отдадим всю энергию, быть может, общих сил наших хватит. Вам не придется отправлять меня домой в одиночку или искать там мне замену. Дополняя друг друга, мы можем произвести обмен за один прием. Клотагорб серьезным взором окинул рабочий стол. - Такое возможно. Впрочем, есть некоторые ограничения. - Он поглядел на Джон-Тома. - Но дело это рискованное, мой мальчик. Ты можешь застрять между мирами. В лимбе(*8) нет будущего, только вечность; едва ли можно найти более унылое место для существования. - Я рискну. Этого не избежать. - Хорошо, но с кем ты хочешь поменяться местами? - Что вы хотите сказать? - неуверенно переспросил Джон-Том. - Тот эн'джинеер, которого мы с тобой, Джон-Том, нащупаем нашими мыслями, окажется выброшенным из родного времени и пространства, как это случилось с тобой. И он пробудет здесь куда дольше, чем пробыл бы ты - ведь я не скоро наберу сил, чтобы отправить его обратно. Что, если он не сумеет приспособиться к здешней жизни так скоро, как ты?.. И, может быть, никогда не вернется домой? Принимаешь ли ты на себя ответственность за то, что случится с тем человеком? - Та же ответственность ляжет и на вас... - Сейчас под угрозой весь мир, а возможно, и твой собственный тоже. Я знаю, где стою. - Чародей, не мигая, глядел на Джон-Тома. Тот заставил себя вспомнить мысли и ощущения, с которыми материализовался в этом мире. Стеклянные бабочки... Полная дезориентация. Выдра пяти футов ростом... под поющими на ветвях колокольчиками. Что, если сюда попадет человек немолодой, лет сорока или пятидесяти, у которого может не хватить сил, чтобы перенести даже физические трудности местной жизни, не говоря уже о психологических невзгодах? У которого дома осталась семья. Или это будет женщина... многодетная мать. Он поглядел на Клотагорба. - Мне бы хотелось попробовать подобный обмен. Только если вы не шутите и этот кризис настолько серьезен. Возможно, у вас нет уже выбора. Вам просто необходим настоящий инженер. - Так, - ответил чародей, - но у меня есть куда более важный повод желать, чтобы подобный обмен свершился. - Мои собственные желания вполне понятны. - Юноша отвернулся от остальных. - Извините, раз я не отвечаю здешним героическим стандартам. - Джон-Том, я не жду от тебя никаких подвигов, - мягко проговорил Клотагорб. - Ты всего лишь человек. Я только хочу, чтобы ты принял решение. Если ты решился, этого с меня довольно. Я приступаю к приготовлениям. - И он повернулся к своей скамье, оставив Джон-Тома польщенным, ожидающим и несколько встревоженным. Вот тебе твое самосохранение, сердился на себя юноша. Остается только пожелать удачи тому, кто займет его место. Сам он так никогда и не узнает, кого притянет сюда. Однако это его корявое, дурацкое чародейство немногим способно помочь Талее, Маджу... всему Клотагорбову миру. Быть может, оно сумеет помочь сменившему его - если чародей-черепаха не ошибся в оценке опасности. Разумная или нет, мысль эта успокаивала. "Я не просился сюда, - сказал он себе, - и если предоставляется возможность вернуться домой, черт побери, почему бы ею не воспользоваться?" Глава 11 День ушел на приготовления, закончившиеся только к вечеру. Посреди центральной палаты Древа на деревянном полу нарисовали круг. Он был испещрен криптограммами и знаками. Возможно, это были вычисления, а может, и всякая ерунда. Талее, Погу и Маджу приказали не путаться под ногами. Повторять не пришлось. Клотагорб стал на другой стороне круга напротив Джон-Тома, нервно барабанившего пальцами по дуаре. - Что мне делать? - Ты чаропевец. Пой. - О чем петь? - О том, что мы пытаемся сделать. Я бы хотел помочь тебе, мой мальчик, но мне нужно еще о многом подумать. К тому же и голоса у меня нет. - А что, - с опаской проговорил Джон-Том, - ездовая змея, может, у меня получилась случайно? Сам не знаю, как это вышло. Может, не надо, а? - Не время, - коротко молвил волшебник. - Старайся. Пой естественно, и волшебство свершится. Таков обычай чаропевцев. Значит, так - у тебя свое дело, у меня свое. С удивительной скоростью чародей погрузился в неглубокий транс и начал читать заклинания и чертить в воздухе знаки. До Джон-Тома доносилось нечто неразборчивое о пространственных вихрях, связях между измерениями, а также о теории контролируемой катастрофы. Джон-Том же, напротив, в полной нерешительности перебирал струны дуары. Он искал нужный мотив... От струн исходило голубое свечение. Он был в полном смятении... К тому же приходилось вспоминать все, о чем говорится в песне. Наконец он прекратил поиски - нужно же хоть на чем-то остановиться - и начал петь "Мечту Калифорнии". Он ощутил ритм, обманчивую силу слов, голос его окреп, аккорды сделались богаче, и всю свою тоску по дому он вложил в слова: "Там, в Лос-Анджелесе, мне было бы тепло и уютно". В Древе сделалось темно. В центре круга сгустились яркие желтые облака. Как бы отражая их свет, по полу пополз густой изумрудный туман. Из облаков дождем хлынули желтые капли - сгустки энергии; зеленый дождь потек к небу из ленивой туманной пелены. Встречаясь, капли сливались, рождая единый вихрь, тут же начинающий распухать и раздуваться. Голос Джон-Тома отдавался в стенах палаты, пальцы его порхали над струнами. Могучая мелодия, столь похожая на гитарную, грохотала, сливаясь со звучным и ровным голосом Клотагорба. Далекие отголоски глубокого низкого звона ревом могучего космоса наполнили комнату - словно бы магнитофон проигрывал запись на два порядка медленнее, чем положено. По телу Джон-Тома бежали мурашки, ослепительный теплый блеск исходил от него. Он продолжал играть, хотя пальцы его теперь, пожалуй, проходили сквозь струны, не прикасаясь к ним. На рабочей скамье Клотагорба звякали пустые бутылки, книги падали с полок - сама сердцевина Древа сотрясалась от звуков. Близилась кульминация, приближался конец баллады, а Джон-Том еще оставался внутри Древа. Он попытался передать свое ощущение беспомощности Клотагорбу... спросить, что делать дальше. Наверное, волшебник понял, о чем говорил тревожный взгляд юноши. А может, так случилось и потому, что они просто очень четко взаимодействовали. Могучая желто-зеленая вспышка истребила и облака, и туман, и кружащий меж ними сгусток. Огромный незримый кулак ударил в солнечное сплетение Джон-Тома... Перегнувшись, он двинулся вперед, но, сделав несколько шагов, ударился о противоположную стену и упал. Свитки, обломки черепов, высохшие головы, висевшие на стене, стружки, щепки, порошки, обрывки тканей - все посыпалось на него. Внутри круга свечение начало слабеть. Джон-Том не стал обращать на это внимания. Он видел этот круг - а ведь не должен был бы. Потрясенный и взрывом и падением, он все-таки понимал, что видеть внутренности Древа уже не может. Он должен был очнуться Дома - лучше всего в собственной комнате... Или в аудитории, или, на худой конец, хотя бы на асфальте Уилширской транспортной магистрали. А он лежал на животе внутри Древа. - Не получилось, - громко пробормотал Джон-Том. - Я не вернулся домой. - И он почувствовал себя героем фильма о войне, поджегшим пороховой погреб и взлетевшим на воздух вместе с врагами. Внутри круга таял последний свет. Джон-Том невольно задержал дыхание. Жалость к самому себе начала отступать на второй план. В центре круга, широко расставив ноги, сидела высокая молодая женщина, разве что на волосок ниже шести футов. Она опиралась о пол отведенными назад руками и очумело озиралась по сторонам. Длинные черные волосы были завязаны сзади в конский хвост. На ней была абсурдно короткая юбка, из-под которой выглядывали шорты из такого же материала... Гольфы, теннисные тапочки и длинная фуфайка с четырьмя вышитыми спереди буквами. Лицо ее являло собой ошеломляющую смесь профессионалки с Тижуаны и Мадонны Тинторетто... Угольно-черные глаза, как у Маджа, и кофейного цвета кожа. Она поднялась на дрожащие ноги, отряхнулась и принялась оглядываться. С помощью Пога Клотагорб перевалился на живот. Тут он сумел пустить в ход все четыре лапы и подняться. Потом чародей попробовал нашарить очки, свалившиеся при падении. В стене Древа осталась вмятина, отмечавшая место, куда он врезался. - Что случилось? - решился спросить Джон-Том, так и не сумевший отвести взгляд от женщины. - Что же у нас не вышло? - Ты, как и сам понимаешь, остался здесь, - прозаичным тоном отвечал Клотагорб. - Ну а к нам притянуло еще кое-кого. - Волшебник, поглядев на новоприбывшую, озабоченным голосом спросил: - Дорогая моя, а вы случайно не эн'джинеер? Или, может быть, вы чародейка, колдунья или ведьма? - Sangre de Cristo(*9), - хрипло буркнула девица, отодвигаясь подальше от разговорчивой черепахи. Потом она остановилась - смятение и первый испуг уступили место приступу гнева. - Где я, а? Comprende tortuga(*10)? Ты понял? - Она медленно отвернулась. - В каком это аду я очутилась? Сузившиеся глаза ее остановились на Джон-Томе. - Ты... А мы с тобой не знакомы? - Итак, если я правильно тебя понял, ты не эн'джинеер? - переспросил приунывший Клотагорб. - Это я-то инженер? Inferno(*11)! Нет! Я учусь на театральном факультете Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. И я как раз отправлялась на репетицию - в группу скандирования... когда вдруг очутилась в каком-то кошмаре. Только... ты, tortuga, не очень-то страшный. Так значит, если это не кошмар... - продолжила она, поднеся руку ко лбу, и слегка пошатнулась. - Madre de dios(*12). Значит, у меня головная боль. Клотагорб поглядел через разорванный круг на Джон-Тома. Все еще не закрывая рта, тот пялился на девицу, позабыв о собственной неудаче. - Чаропевец, ты знаком с этой дамой? - Боюсь, что так, сэр. Ее зовут Флорес Кинтера. Услышав свое имя, девица вновь повернулась к нему. - Значит, я и правда узнала тебя. - Она нахмурилась. - Только не могу вспомнить, как тебя зовут. - Меня зовут Джон Меривезер. - Имя ничего не говорило ей, и юноша добавил: - Мы с тобой учимся в одном университете. - Нет, не помню. А вместе мы ни разу не занимались? - Едва ли, - ответил он. - Я бы такое запомнил... - Подожди-ка... Минуту! Теперь знаю! - Флорес, словно обвиняя, ткнула пальцем в его сторону. - Я тебя видела в кампусе. Ты там подметал залы, работал на газонах. - Я время от времени занимаюсь этим, - смутившись, сказал Джон-Том. - Я всегда старался работать в саду во время репетиций группы скандирования. - Он неловко улыбнулся. Из-за спины его донесся громкий, но тоненький девичий смех. Все обернулись - осев на деревянный пол, Талея истерически хохотала, держась за бока. - Я тебя не знаю, - проговорила Флорес Кинтера. - Что тут смешного? - Он! - Талея указала на Джон-Тома. - Он должен был помочь Клотагорбу найти у вас инженера и поменяться с ним местами. И поэтому он думал о доме, обо всем, что ему привычно. А о деле забыл. И мысли его во время чаропевства с инженеров переключились на нечто более приятное. - Не знаю, как это вышло, - бормотал Джон-Том. - Может, в песне что-нибудь не так спелось. То есть я не помню, о чем именно думал, вспоминая про дом. Все внимание ушло на пение. Может, виной какая-нибудь строчка - скажем, "если б мне пришлось сказать ей"... - Более смущенным он себя еще не чувствовал ни разу в жизни. - Значит, это ты виноват в том, что я здесь очутилась? - спросила черноволосая амазонка. - И где же это я? - Возможно, и виноват, - пробормотал Джон-Том. - Я всегда тобой восхищался... издалека. Наверное, когда я думал о другом, мысли мои сами собой обратились к тебе... - Он умолк. - Вот как? Значит, все ясно. - Флорес поправила волосы, поглядела вокруг - на юношу, девушку, выдру, черепаху, летучую мышь. - Если у этого парня приступ косноязычия, может быть, кто-нибудь из вас будет любезен и объяснит мне, что произошло? Клотагорб, вздохнув, взял ее за руку, подвел к низкой кушетке и усадил. - Это весьма сложно объяснить, моя юная леди. - Попробуй. Если ты родом из barrio(*13), тебя трудно чем-нибудь удивить. И волшебник приступил к пространным объяснениям. Угрюмый Джон-Том сел рядом с ним, ощущая тем не менее неподобающую радость. Раз уж суждено оставаться здесь, трудно подыскать себе компанию лучше, нежели великолепная Флорес Кинтера. Наконец Клотагорб завершил объяснения. Девушка, внимательно выслушавшая их, поднялась и встала перед Джон-Томом. - Значит, вина тут не только твоя. Похоже, я теперь поняла. El tortuga просветил меня. - Она повернулась и показала на дверь. - Тогда чего мы ждем? Нужно немедленно помочь здешним. - Такое желание достойно одобрения, - с восхищением проговорил Клотагорб. - Ты - очень энергичная юная леди. Жаль, конечно, что ты не тот эн'джинеер, которого мы искали, но ты выше и сильнее, чем многие здесь. Умеешь драться? С коварной улыбкой она отвечала - и сердце Джон-Тома упало. - Мистер Клотагорб, у меня одиннадцать братьев и сестер, младше меня только одна. И я занялась группой скандирования лишь потому, что в этом университете девушкам не разрешается играть в футбол, за команду то есть. А вообще я выросла с навахой в сапоге... - Такого оружия мы здесь не знаем, - удовлетворенно отвечал Клотагорб. - Однако не сомневаюсь, что мы сумеем вооружить тебя вполне подходящим образом. Притихшая Талея подошла к новоприбывшей, одобрительно поглядывая на нее. - Такой высокой женщины я еще не видела. - Я высокая даже по нашим меркам, - отвечала Кинтера. - Иногда это мешает, но только не в спорте. - С ослепительной улыбкой она поглядела на Талею и протянула ей руку. - А рукопожатия у вас в ходу? - Да. - Талея нерешительно протянула свою. - Bueno(*14). Мы будем подругами. - Мне тоже хотелось бы. И две девушки пожали друг другу руки, проникаясь взаимной симпатией. - Об этом я могла только мечтать, - бормотала Кинтера, блестя глазами. - Значит, ты не расстроилась? - изумленно уставился на нее Джон-Том. - Ну разве что самую малость. Пог с ворчанием принялся убирать обломки, оставшиеся после взрыва, вызванного схлопыванием интерразмерностного вихря. - С самого детства я мечтала сделаться героиней в сверкающей броне, - продолжила Кинтера. - Беспокоиться не о чем, - решительно заявил Джон-Том. - Я тут успел уже кое-чему выучиться. Так что пригляжу за тобой. - О! Обо мне нечего волноваться, - весело отвечала она. Появился Пог с охапкой старого оружия. - Во, собрал после вашего ухода, - пояснил он Джон-Тому. - Босс решил завести туд немного железок, чдобы нашлось чем проткнуть ящерицу, ежели его магия заржавеет. Флорес Кинтера немедленно склонилась над грудой смертоносной стали и стала в ней рыться с отнюдь не дамской прытью. - Ага, вот это, пожалуй, по мне. - Но это же опасная штуковина, - отвечал Джон-Том покровительственно, подойдя к ней поближе. - Конечно, но судя по тому, что говорил Клотагоп... Клотагорб то есть... Последи за ногами, этот топор хорошо заточен. - Юноша отступил на пару шагов. - Какое ж удовольствие, если все безопасно? - поведала ему Флорес, словно обращалась к полному дураку. - А вот действительно милая штучка, - проговорила она, вынимая короткий меч с зазубренными краями. Можно я возьму его? Меч был рассчитан на личность ростом не выше Маджа и в ее руках казался просто длинным толстым кинжалом. Флорес сделала движение, словно хотела заткнуть кинжал за пояс, и тут поняла, что пояса на ней нет. - Да, в этом здесь не походишь, - пробормотала она. - О, боже! - Мадж воздел руки к потолку и отвернулся - Только не снова в Линчбени за этим же самым делом. - Не беспокойся. - Талея поглядела на рослую девушку. - Если волшебник способен наколдовать подходящую ткань, мы вдвоем придумаем что-нибудь. Так, Флорес? - Зови меня Флор, будь добра. - Не знаю, как насчет наколдовать, - осторожно проговорил Клотагорб, - но в кладовых Древа у нас что-нибудь да найдется. Пог покажет. - Конечно, покажет, - буркнул мыш. - А чдо ему еще остается? И обе девушки следом за летучим мышем исчезли в другой части внутренностей Древа, явно конца не имеющих. - Ну, чего? Управляйся теперь сам. - Мадж дружески хлопнул Джон-Тома по спине мохнатой лапой и уставился на юношу, задрав вверх насмешливую рожу. - Сперва с Талеей финтил, а теперь это черноволосое великолепие материализовал. Вот это штучка! И мне бы такую. - Я бы лучше поменялся местами с инженером, - пробормотал Джон-Том. Он думал о Флор Кинтера. Почему-то она представлялась ему совсем другой. - Мадж, я часто видел эту новую даму, Флор то есть, но всегда представлял ее более... ранимой, что ли. - Эту-то? Ранимой? Чтоб я сдох, приятель, тока она ранима, как оцелот с шестью лапами. - Понимаю, - грустно сказал Джон-Том. Мадж поглядел на дверь, за которой исчезли женщины. - Ей-ей, ты тут зря о ранимости толкуешь. Это ж как по горам лазить. А я так всегда обожал исследовать всякие выступы да расщелины. - И, игриво хихикнув, он отодвинулся от Джон-Тома. - Юноша побрел к скамье. На ней восседал Клотагорб, обозревая разрушения и пытаясь отыскать среди обломков что-нибудь целое. - Мне действительно очень жаль, сэр, - неуверенно проговорил Джон-Том. - Я старался изо всех сил. - Я знаю это, мальчик. Ты не виноват. - Клотагорб, Успокаивая юношу, похлопал его по колену. - Редко найдется такой человек - волшебник, воин или рабочий, - который способен думать одними только мозгами, забыв о природном инстинкте. Не волнуйся. Что сделано, то сделано, и следует воспользоваться результатами ошибки. Во всяком случае, у нас появилась сторонница и воительница. Ну, а кроме того, у нас есть ты со своим, несомненно, могучим, пусть и непредсказуемым дарованием чаропевца... И не только им. - Но я боюсь даже попробовать вновь. Волшебник покачал головой. - Это невозможно. Даже если бы я рассчитывал уцелеть в еще одном таком чародействе, все необходимые порошки и материалы уже израсходованы. Чтобы собрать нужное количество одного только иттербия, потребуется не один месяц. - Можно только надеяться, что вы не ошибаетесь в моих способностях, - пробормотал Джон-Том. - Что-то здесь от меня вообще толку нет. Что, если в нужный момент я не вспомню подходящую песню? - Он вдруг нахмурился. - Вы, кажется, сказали, что у меня есть не только способности, но и еще что-то? Волшебник закивал, обнаруживая явное довольство собой. - Иногда хороший пинок куда полезнее углубленных размышлений. Когда при диссипации интерразмерностной силы меня швырнуло о дерево, я вдруг на короткий миг отчетливейшим образом увидел... Словом, я знаю теперь, кто направляет угрожающее нам зло. - И он многозначительно поглядел на внимающего Джон-Тома. - Тогда скажите мне, кто и что... Чародей-черепаха жестом остановил юношу. - Подождем лучше, пока девицы вернутся. Беда угрожает всем, исключений не будет. Пока они ждали, Джон-Том приглядывался к волшебнику. Клотагорб сидел, отдавшись размышлениям, выходящим за пределы разумения остальных. Девушки вернулись, Пог за спиной их бурчал что-то раздраженным тоном. Джон-Том испытал легкое потрясение при виде того, как преобразился нежный цветок его юношеских фантазий. Знакомые фуфайку и юбку на Флор сменили брюки и жилет из белого, похожего на кожу материала. Узкий жилет оставлял обнаженными плечи и руки, смуглая кожа изумительно контрастировала с молочно-белой одеждой. За спину была на тесемке переброшена черная шляпа с бахромой, в тон к ней были подобраны черные же сапоги с угольной оторочкой. На металлическом черном поясе покоился длинный кинжал - или короткий меч, как угодно-а правая ручка красотки держала кистень о двух шарах на цепочках. - Ну, как тебе? - Она изящно взмахнула сим инструментом и пояснила Джон-Тому, почему выбрала именно его. Оказалось, что он напоминал привычную ей дубинку. Разница была только в паре шипастых металлических шаров, оказывающих воздействие смертоносное, а не просто утихомиривающее. - А тебе не кажется, - со сложным чувством проговорил он, - что это уже чересчур? - Поглядите-ка, он еще выступает. В чем дело-то, что тебе здесь не нравится? - Обернувшись кругом, Флорес присела в насмешливом реверансе. - Или дамы так себя не ведут? - Да нет. То есть... Она подошла к юноше и со смехом положила ему на плечо руку. Ладонь прожгла и зеленый переливчатый плащ, и голубую рубашку. - Не пыжься, Джон. Или Джон-Том, раз тебя так здесь называют. - Она улыбнулась, и раздражение, вызванное ее появлением в этом облачении, исчезло. - Я не изменилась. Ты просто не понял, что на самом деле ничего обо мне не знаешь. Не считай себя виноватым... Впрочем, на это мало кто способен. Я осталась той же, что была всегда, просто мне вдруг выпал шанс порезвиться в одной из собственных фантазий. Очень жаль, что я не соответствую твоей мечте. - Но как же дезориентация? - недоумевал он. - Когда я сюда попал, то ощутил такое смятение... был настолько озадачен, что даже думать не мог. - Что ж, - отвечала она. - Возможно, я больше тебя читала о невозможном или мечтала куда глубже, чем ты. Я здесь как дома, Compadre mio(*15). - Пристегнув двойной кистень к наборному поясу, она откинула капюшон и опустилась на пол... Все это было проделано одним невероятно изящным движением. - Я уже объяснил Джон-Тому, - начал Клотагорб, что своим совместным воздействием взрыв и волшебство, которое мы творили, наконец показали мне источник того самого зла, что грозит поглотить этот мир. А может быть, заодно с ним и ваш, юная леди, - обратился он к Флор, - если мы не остановим его здесь. Талея и Мадж внимали с почтением, Джон-Том слушал не без сомнений, Флор же - с явной тревогой. Внимание Джон-Том делил между словами чародея и девушкой своей мечты. Безусловно, девушкой из мечты она осталась и здесь. Она мгновенно приспособилась к этой странной жизни - и значит, она другая. Более того, немыслимая ситуация, безусловно, доставляла ей удовольствие. Подобное поведение заставляло его устыдиться. Сколько же дней понадобилось ему самому, чтобы по-мужски принять свою судьбу? Неуверенность в себе сменил гнев - как несправедливо все это... В конце концов пришло и смирение. Впрочем, как отметил Мадж, ситуация могла быть и хуже. Если Флор отнесется к нему только как к другу - а он все же надеялся на большее, - все равно куда приятнее, если рядом будет она, а не пятидесятилетний тип... пусть даже и инженер. И с Талеей она уже подружилась. Да, все могло сложиться куда хуже. А теперь события могут развиться самым приятным образом. И Джон-Том позволил себе легкую внутреннюю улыбку. В конце концов, энтузиазм Флор может оказаться только кратковременной позой. Если истинно то, что предрекает Клотагорб, все здесь станет намного хуже и всем придется полагаться друг на друга. И он будет под рукой, когда Флор потребуется на кого-нибудь опереться. Решив так, Джон-Том обратил все свое внимание на слова Клотагорба. - Это все Броненосный народ, - пояснил чародей, медленно прохаживаясь вдоль полок с уцелевшими сосудами. - Они собираются всеми своими тысячами, десятками тысяч вторгнуться в Теплые земли. Легионы их уже кишат на Зеленых Всхолмиях. В одно мгновение увидел я огромные плацы для боевых учений, устраиваемые возле Куглуха. Роются норы для бесчисленных орд, собираются все новые и новые войска. Я видел, как тысячи рабов, лишенных души и разума, откладывают рабочие инструменты и берутся за оружие. Они готовят такой натиск на Теплые земли, какого мы не знали. Я видел... - Я видел кошку в перьях... в баре Флиртачии-града, - перебил его Мадж с абсолютным отсутствием такта. Последние несколько минут его явно раздирало нетерпение, вырвавшееся в единой вспышке. - Не то чтоб я в вашем зловещем предсказанье сомневался, ваше всемогущество, тока Броненосный народ вечно на нас нападает. Конечно, опять скоро полезут, тока чего ж бояться-то? - Выражение лица Талеи свидетельствовало о том, что она согласна с выдром. - Их всегда останавливали в Трумовом Проходе за Вратами Джо-Трума. И они всегда лезут этой самой кучей, о которой вы говорите, тока стратеги из них... да и храбры они по-дурному. И всегда кончалось одним - они нам тока землю унавоживали в Проходе. - Верно, - отозвалась Талея. - Я тоже не вижу ничего особенного, так что и бояться, по-моему, нечего. Не понимаю причин вашего беспокойства. Волшебник терпеливо поглядел на нее. - А тебе самой приходилось сражаться с Броненосным народом? Знаешь ли ты об их жестокости, о тех гнусностях, на которые они способны? Откинувшись в кресле, изготовленном из рогов какого-то неизвестного чудища, Талея тонкой ручонкой отмахнулась от всех проблем. - Конечно, нет. Я с ними не дралась. Последний раз они напали шестьдесят семь лет назад. - В сорок восьмом междуцарствии, - проговорил Клотагорб. - Я все отлично помню. ~ И каков же был результат? - поинтересовалась Талея. - После битвы и внушительных потерь с обеих сторон армии Броненосного народа были вытеснены обратно на Зеленые Всхолмия. И с тех пор мы о них не слыхали. До сего дня. - Иначе говоря, мы в дерьмо их растерли, - с удовлетворением подытожил Мадж. - Ты самоуверен, как и все, кто не испытан в бою, - пробормотал Клотагорб. - Ну а чем закончилась предыдущая битва, и та, которая была до нее, и в тридцать пятом междуцарствии, которое, как сообщает история, принесло Броненосным полное поражение, и все битвы и стычки, происшедшие с первого дня существования Врат? - Все это верно, - признал Клотагорб. - В прежние времена им разве что удавалось подняться на Врата. Но я опасаюсь, что на этот раз все сложится по-иному, да так, что ни одному жителю Теплоземелья и не приснится такой исход. - Почему же? - Талея наклонилась вперед. - Потому что к уравнению добавляется новый член, моя драгоценная и невежественная юная дама. Ткань судьбы сминается могучей рукой. Равновесие между жителями Теплоземелья и Броненосным народом серьезно нарушено. Я чувствовал это... Я ощущал это уже многие месяцы. Однако тогда я не мог увязать эту угрозу с Броненосным народом. А теперь, когда мне удалось это сделать, когда ясна природа беды... Она стала втрое горше. Потому-то я и стремился зацепить в вашем мире того, кто мог бы определить причины и устранить их. Тебя, Джон-Том, а теперь еще и тебя, дорогуша. - Он кивнул в сторону притихшей Флорес Кинтера. Откинув с лица черные пряди, обхватив колени руками, она внимательно слушала волшебника. - А, не верю я в это, шеф, - пренебрежительно фыркнул Мадж. - Броненосный народ ни разу не добирался до верхушки Врат, как ты говоришь, иначе мы бы их в порошок стерли. - Самоуверенность молодости, - вздохнул Клотагорб, но дал Маджу договорить. - И тока когда в прошлом бойцы Теплоземелья желали размяться как следует, они выезжали из Врат навстречу Броненосным. Это ж вечно неравный бой, неужели им еще не надоело?.. Остается тока дивиться. - И не надоест, мой мохнатый друг, пока кого-то не останется: или их, или нас. - А почему это вы решили, что у них завелось там что-то эдакое, чего раньше никогда не было? - Боюсь, что я не ошибаюсь, - торжественно проговорил волшебник, - однако ныне я не ближе к природе этого нового зла, чем прежде. Я знаю только, что оно существует и если его не разрушить, то придется готовиться к встрече. - И он погрозил пальцем в сторону Талеи. - А здесь, моя милочка, немедленно возникает вопрос об одном важном преимуществе, которым обладает Броненосный народ и с которым нам разом не управиться. Речь идет о том, что народы Теплоземелья разделены и независимы. А Броненосный народ стремится к поставленной цели под руководством одного предводителя. Они обладают силой, которую дает централизованная власть... По природе своей она не волшебна, но тем не менее смертельно опасна. - Тем не менее это самое их единство не мешало нам тысячу лет растирать их в дерьмо, - невозмутимо парировала Талея. - Верно, но на этот раз... на этот раз я боюсь жуткой беды. И память прошлых побед может только усугубить ее, как только что продемонстрировала ты, дорогуша. Несчастье это грозит прорвать границы пространства и времени... Оно способно распространиться на все континуумы. Боюсь, что если мы не сможем отвести ее, нас ждет, друзья, не поражение - Армагеддон(*16). Глава 12 В Древе наступила долгая тишина. Наконец Талея поинтересовалась: - Какое же слово дошло до вас с Зеленых Всхолмий, Достопочтенный чародей? - Как я сумел ощутить, - торжественно начал волшебник, - Скрритч Восемнадцатая, Верховная повелительница Куглуха, Кокметча, Кот-а-Крулна и всех земель и окраин Зеленых Всхолмий, наследная Главнокомандующая, призвала Броненосный народ к повиновению. Армию они готовят уже многие годы. Новая военная мощь и черная магия, которой они овладели, вселили в них надежду, что на сей раз они не встретятся с неудачей. И ощущение этой жуткой уверенности, кошмарной решимости сильнее, чем все остальное, отпечаталось в моем разуме. - А ничего нового относительно этой магии вам не удалось выяснить? - поинтересовался Джон-Том. - Одну только вещь, мой мальчик. За всем этим стоит сам Эйякрат, зловещий маг Броненосного народа. Об этом можно было давно догадаться - ведь его учения стоят за всякой гнусностью, слухи о которой доходят до нас с Зеленых Всхолмий. Не следует тебе, Джон-Том, недооценивать этого врага. - Волшебник указал в сторону невозмутимых Маджа и Талеи. - Твои приятели ведут себя как щенки, впрочем, их вины в том нет. - И Клотагорб пододвинулся ближе к двум рослым людям. - Я хочу объяснить вам, что Броненосный народ не похож на нас: каждый из них с легкой душой убьет любого из вас, чтобы посмотреть, что там внутри. Для них это все равно что ветку сломать. Впрочем, виноват - мы-то и к дереву отнесемся с большим вниманием. - Можно без подробностей, - сказал Джон-Том. - Я верю, что все обстоит действительно так. Но что же мы сумеем сделать, не покидая Древа? - Он провел пальцами по дуаре. - Магия ее музыки нова для меня, я даже не умею с ней справляться и не знаю своих возможностей. Вероятно, вам самим и под силу что-то сделать, но такой невежественный новичок, как я... - Дело в том, мой мальчик, что твой метод отличается от моего. Я не знаю волшебных слов, которыми ты пользуешься. Быть может, ты окажешься полезен именно в тот момент, когда и сам не будешь подозревать об этом. Но и ты, и твоя спутница, - он показал на сосредоточенную Флор, - имеете весьма впечатляющий облик. Возможно, наступят такие времена, когда мне потребуется произвести впечатление на колеблющихся или сомневающихся. - Мы способны биться, - отозвалась девушка с совершенно не подходящей к чувственному, еще чуть детскому личику жаждой крови во взоре. - Потерпи, милочка, - с отеческой улыбкой порекомендовал волшебник. - Для кровопролития у тебя найдется достаточно поводов. Но сперва... Джон-Том, ты совершенно прав - не покидая Древа, много не сделаешь. Следует мобилизовать жителей Теплоземелья, нужно победить их неверие и сомнения, готовить их к грядущей войне. Письмом-другим ничего не добьешься. Поэтому поднимать их необходимо личным примером. - Чертова чушь, - пренебрежительно фыркнул Мадж. - Я не собираюсь брести на край света в какой-то там крестовый поход. - И я тоже. - Талея поднялась, и левая рука ее привычным движением легла на кинжал у бедра. - У нас есть собственные дела... Есть о чем подумать и позаботиться. - Дети, - еле слышно шепнул Клотагорб и уже более громким голосом добавил: - Какие у вас дела? Бегать и прятаться от полиции Двенадцати Графств? Красть и ловчить? Я же предлагаю дело благородное и величественное... жизненно важное для судеб не одного - двух миров! Об участниках его будут слагать песни в течение дважды десяти тысяч лет. - Извините, - сказала Талея. - Это не для меня. - И не для меня, шеф, - добавил Мадж. - Что ж, - с усталым вздохом проговорил Клотагорб, - ваш доход будет пропорционален приложенным усилиям. - Ну и во что ж это выльется, Ваша неощутимость? - Позиция Маджа разом переменилась. - Как же будут оцениваться наши усилия? - По достоинству, - отвечал чародей. - Я обещаю, даю слово. - Не знаю, чего оно стоит... - Слова Маджа забарахтались, как акула в соленом озере. На лице волшебника проступило нечто новое, грозное и вовсе не старческое. - Конечно, сэрра, я тока хочу сказать, что все это очень здорово. Слово великого волшебника для нас - во! - И он опасливо глянул на Талею. - Так, любашка? - Наверное, так, - осторожно ответила та. - Но при чем здесь именно мы? Если вам необходим почетный караул или там телохранители, почему бы не подыскать кого-нибудь, кто будет разделять ваши сумасбродные идеи? Клотагорб отвечал без раздумий. - Потому что оба вы сейчас здесь, оба вы уже знакомы с моими сумасбродными идеями и с историей этой пары. - Он указал на Флор и Джон-Тома. - И еще потому, что мне некогда подыскивать кого-нибудь другого: мы немедленно отправляемся к далекому Поластринду. - Гм, шеф, - нерешительно проговорил Мадж. - Согласиться-то я согласился, слово, значица, надо держать... но чтоб в Поластринду? Значица, нам отправляться, сэрра... а вы знаете, без всякого неуважения, что это далеко, а? - Знаю, и совершенно точно, мой добрый выдр. - Так туда же не один месяц придется добираться! - негодующе воскликнула Талея. - Пришлось бы... если путешествовать по суше. Но я не столь глуп и молод, чтобы предпринимать подобные походы. Мы должны передвигаться быстро. Да, я знаю теперь, что произойдет, но вот когда это будет... К тому же я совершенно не представляю, сколько времени может потребоваться на подготовку. В таких случаях следует приберечь то, чего потом может не хватить. Итак, мы не будем брести по суше, а направимся вверх по течению Вертихвостки. - ВВЕРХ по реке? - Талея удивленно приподняла брови. - Плыть можно и против течения. - До поры до времени, ваша удивительность, - скептически заметил Мадж. - А чего будет, када мы доберемся до Дуггакуррских стремнин? Кроме того, там и на глубоких местах еще много кой-чего. Поговаривают и о разных опасностях. - Все препятствия можно преодолеть. - Клотагорб говорил если не с уверенностью, то по крайней мере убежденно. - Препятствия не имеют значения. Есть они или нет - все равно надо спешить. - Знаете что, а я лучше отправлюсь сушей, - проговорила Талея. - Извини, дорогуша. Необязательно нам придется познакомиться со всеми тайнами Вертихвостки, только по воде путешествовать быстрее и чище. - Хорошо говорить, - буркнула девушка. - Вам-то что, вы в воде словно дома. - Дорогая моя, я уже не первое десятилетие захожу в воду только на отдыхе, да и то ненадолго. Быть может, физиологически мой организм и приспособлен для жизни в воде, но сам я предпочитаю дышать воздухом и жить в нем. Взять, например, мои свитки - они же под водой сразу же испортятся. Кроме этого, у нас есть на чем добраться до реки. - Л'бореанская ездовая змея. - Талея задумчиво кивнула. - Ну а если отправиться на ней прямо в Поластринду? - Водный путь и быстрей, и ровнее. К тому же твой молодой приятель Джон-Том вполне способен наколдовать нам что-нибудь подходящее для передвижения по воде. - Наколдовать? - переспросила Флорес Кинтера, глянув искоса на Джон-Тома. - Это что, про магию? - Про магию. - И Джон-Том постарался выпрямиться с дуарой в руках. - Клотагорб попытался найти в нашем мире помощника-музыканта и притянул сюда меня. Случилось так, что, когда я пою и играю на этом инструменте, с помощью неизвестно каких сил у меня получается разное волшебство. - Весьма интересно, - отозвалась она тоном, от которого воспламенилась часть его тела... выше колен и ниже пупка. - Интересно, если знаешь, что попадешь в точку. А у меня так выходит: выстреливаю песню и получаю, чего не ждал. Вот, например, хотел получить "Додж", а наколдовал дедушку всех питонов. К счастью, оказалось, что змеюгу выдрессировали для верховой езды. - Он улыбнулся. - Так что не о чем беспокоиться. - Да я ж не беспокоюсь, - взволнованно ответила Флорес. - Просто я змей люблю. А где она? Действительно такая огромная, что на ней можно ездить? - И Флор крупным шагом направилась к выходу. Мадж уже шептал на ухо юноше: - Ты смотри, приятель, думай. Это тебе не обыкновенная девица. Будь я на твоем месте... Остального Джон-Том не расслышал - он уже спешил за Флор. Клотагорб, хмурясь, поглядел им вслед. - Где ты, Пог, пора собираться! - распорядился чародей. - Здесь, Мастер! - Мыш без энтузиазма завис над спальней, понимая, что от него потребуется. Вдвоем они начали громоздить отвары и порошки в несколько объемистых кучек, комплектуя походный рабочий набор странствующего волшебника. Талея поглядела на выдра. - Поздно теперь напрягать мохнатый котелок. У нас нет выхода - ты сам согласился. - Да-да, - прошептал Мадж, оглядываясь, чтобы убедиться, не видит ли их Клотагорб. Чародей не обращал на парочку внимания. - Если б я не согласился, старый свихнувшийся жук заколдовал бы меня, а как тада улизнуть, если представится такая возможность? - Значит, в дорогу, - сказала она. - А знаешь, Мадж, если такой великий волшебник, как Клотагорб, утверждает, что мир ожидает огромная опасность, значит, ему действительно нужно помочь. - Любка, ты меня не поняла. Этот чародей, Клотагорб, значит, он, конечно, мудрец, так. Но ведь может и он ошибаться... Понимаешь, о чем я? - И он постучал пальцем по мохнатому лбу. - Ты хочешь сказать, что он от старости совсем из ума выжил? - Ну не совсем... и не во всем. Ему, значица, за две сотни перевалило. Такое даже через панцирь проймет, а? По-моему, он просто преувеличивает всю эту опасность, которой грозят Броненосные. - Извини, Мадж, но я с тобой не согласна. Все, что я видела здесь сама и слышала о нем, свидетельствует, что Клотагорб ничуть не поглупел от старости. К тому же, - прибавила девушка с некоторой надменностью, - старик прав, и в самом ближайшем времени нам с тобой ничего хорошего не светит. Ты не забыл? Мы и сами намеревались ненадолго убраться куда-нибудь подальше. А он ведь