лся и потер ушибленную голень. В долгом походе неисчерпаемая энергия не компенсировала выдру абсурдно малую длину ног. Вдобавок он уже заскучал. Музыка не терпела никаких отклонений от своего курса, понукая всякий раз, когда путешественникам требовалось обойти препятствие. Она канючила, молила, настаивала и требовала. Не словесно, разумеется, - мелодически. - Чувак, и куда ж, по-твоему, нас тащат эти шизанутые звуки? - Почем я знаю? - Джон-Том морщился: у него болели ноги. Они двинулись дальше - предстоял спуск по каменистому склону, где вечнозеленые растения сменялись высокими раскидистыми сикоморами, красными цианиморами и уймой прочих "мор". На дне лощины путешественники с плеском пересекли мелкий холодный ручей и кряхтя полезли на противоположный склон. - Клотагорб думал, музыка что-то ищет, и это что-то, чем бы оно ни было, нуждается в помощи. - Ну а мы-то тут при чем? - Возможно, музыка чувствует во мне способности волшебника. Да ты мог бы и сам Клотагорба спросить. Может быть, она способна решить свою проблему сама и ей просто нужна компания. Меня всегда интересовало, останется ли музыка музыкой, если некому будет ее слушать. - О нет! - Добравшись до гребня, Мадж попятился от друга. - Я-то знаю, куда ведет эта философская трепотня, и не желаю туда шлепать! Опять - под гору. Еще один ручей на дне балки ни для кого не стал сюрпризом; его пришлось преодолевать точно так же, как десятки предыдущих. А потом - снова карабкаться по склону. Далее наверняка лежали другие кручи, другие речушки, другие гребни. Мадж отчаянно жаждал перемен. Его бы прекрасно устроил отвесный утес, непреодолимая бездна - короче говоря, любая новизна. Если люди склонны находить уют в однообразии, то выдр оно моментально выводит из себя. Впрочем, лесистые склоны можно было назвать уютными лишь с сильной натяжкой - только за отсутствие неприятных столкновений с их обитателями. Ядовитые растения и клыкастые хищники не грозили путникам. По ночам было прохладно, но сносно, а днем тени худо-бедно спасали от жестокой жары. Среди бесчисленных ручьев не попадалось непроходимых, да и воды было вдоволь. Время от времени Джон-Том останавливался и подолгу смотрел на запад. Где-то там, в бессчетных лигах, - Озерный край, знакомые места. Там их с Маджем помнят. Там им всегда рады. Однако музыка неуклонно летела на юг, в страну неведомую и суровую, и не выказывала ни малейшего стремления свернуть к западу. "Было бы неплохо, чтобы за всем этим что-нибудь стояло", - невольно думалось Джон-Тому. Если звонкое облачко, заведя их к черту на кулички, вдруг попросту растает, ему, в отличие от Маджа, злиться следует только на себя. А уж выдр даст выход гневу. Вопреки всему Джон-Том все чаще вспоминал теплую студию и удобную кровать в любимом дереве. Мечтал о стимулирующем присутствии Талеи, о ее вкуснейших блюдах. Она - тоже, пожалуй, вопреки всему - со временем стала великолепной стряпухой. Он с нежностью вспоминал, как спорил с сыном, когда тот возвращался из школы. Тосковал чаропевец по забавным пустяковым происшествиям, отменно скрашивавшим обыденность. Он скучал даже по наставлениям ворчуна Клотагорба, по его беззлобным конструктивным подколкам. Джон-Том встряхнулся. Все осталось позади, и вернется он домой еще не скоро. А сейчас лучше смириться с облачком таинственных звуков, с унылым, если не откровенно враждебным ландшафтом и с выдром, в чьей жизни нытье занимало едва ли не главенствующее место. Вдобавок у чаропевца болела спина. И вообще, что он здесь делает? Почему спит на жесткой земле, почему ест, что удается поймать или подобрать? Что за бес саданул в ребро? Дни юношеских исканий остались в прошлом, отчего же он сорвался с насиженного места? Он ведь человек семейный, состоит в уважаемом всеми цехе волшебников, в любом уголке Колоколесья, даже самом дальнем, у него превосходная репутация. Ну, в самом деле, что может быть интересного в отупляющей ходьбе по диким холмам Дуггакурра в компании болтливого выдра и непонятно откуда взявшейся и неизвестно чего желающей музыки? Музыка, словно уловив его настроение, подлетела, окутала звонким теплом - пыталась как могла развеселить и воодушевить. Крапинки плясали перед глазами, звенели настойчиво и оптимистично. - Да-да, иду, - пробормотал он, хватаясь за ветку, чтобы перебраться через очередное препятствие, и подумал: "Сколько еще мне идти? И как далеко? А вдруг у этих аккордов и цели-то нет никакой? Этак можно вокруг света обойти и вернуться домой ни с чем. Что, если Клотагорб ошибся и это облачко - никакой не отрывок, а цельная музыкальная мысль, играющая с теми, кому хватило наивности пойти за ней? Что, если мы идем в никуда и тропа вскоре бесследно исчезнет?" Понятное дело, такие мысли не ширили его шаг и не поднимали боевой дух, поэтому он изо всех сил гнал их из головы. Тем более что Мадж запасся пессимизмом на двоих. Слава богу, следующее утро внесло новшество в перенасыщенный борьбой с однообразными геологическими складками поход. Путешественники очутились на краю обрыва, невысокого, но довольно крутого; внизу не только журчал поток, но и находилась довольно широкая, усыпанная валунами площадка. Речка была помельче, зато и пошире всех предыдущих и стекала в озерцо, где можно было даже поплавать. У естественной плотины скучились морщинистые лилии и какие-то растения с желтыми и лавандовыми цветами; такого богатства красок путники не видели уже много дней. Из зарослей выглядывала и пела земноводная мелочь, охотилась на насекомых, что метались в хрустальных глубинах. Едва ли это местечко могло претендовать на звание райского, но в сравнении с окружающими неудобьями выглядело идиллически. Маджа не смогла бы удержать никакая сила. Не успел Джон-Том добраться до каменистого берега, как его приятель уже избавился от одежды. Выдр нырнул с разбегу и снова появился уже на середине озера, вспоров воду спиной, как дельфин. Сверкнула мокрая темно-коричневая шерсть; выдр выполнил в неподвижном воздухе великолепное сальто и с широкой улыбкой на морде вернулся к другу. - Тут глубина не меньше десятка моих ростов, и чисто, и прозрачно - как любимый хрустальный шар на шее нашего старого моллюска. Давай, чувак, прыгай! Джон-Том с сомнением глядел на зеркальную гладь. - Ну, даже не знаю... - Е-мое, кореш, да че ты боишься? Утонуть не дам. - Мадж развернулся, нырнул и снова появился очень далеко от берега. - Здесь и рыба вполне приличная водится. А можа, и ракушки пресноводные на камнях. Давай тут денек проваландаемся, я рыбки на дорогу наловлю. Отдохнуть давно пора. - Он отмахнулся от повисшей над ушами музыки - похоже, ее озадачила внезапная остановка. - Ну а поводырь очень даже запросто может подождать, пока мы набьем животы приличным харчем. Джон-Том решил, что Мадж прав, отдых они заслужили. Он начал раздеваться и поймал себя на том, что высматривает подходящий для ныряния камень. Через час с четвертью Джон-Том, посвежевший и помолодевший, выбрался на берег. Мадж уже развел костер в небольшой пещерке, выточенной на северной стороне обрыва падающей водой. Коротким мечом выдр распотрошил с полдюжины упитанных рыб, которых поймал без лески и крючка. С годами он стал неповоротливее только на суше - как известно, в воде выдры не стареют. Потом друзья лежали на гладких гранитных плитах и сохли под солнцем, а над костерком шипел и потрескивал улов. Джон-Том загорал в чем мать родила и глядел в синее небо, обрезанное стенами миниатюрного каньона. - Знаешь, а ведь я уже позабыл, как это здорово - просто взять да и уйти из дома. Повидать другие края, понюхать другие запахи. - Ага. - У Маджа даже усы блаженно обвисли. - И никто не пилит: ты такой, ты разэтакий... Джон-Том повернул голову, взглянул на друга. - Вообще-то, Талея меня не пилит. Выдр не то фыркнул, не то взвизгнул. - Чувак, ты кому мозги пудришь? Старине Маджу! Бабы, чтоб ты знал, подвержены метаморфозам, это закон природы. Супружество влияет на ихнюю телесную химию. Тока у них все задом наперед. Начинают, как бабочки, потом залезают в кокон, а из него вылупляются гусеницами - сплошная предсказуемость и щетина. - К Талее это не относится. - Чаропевец уставился в небо. - И хотя я не бог весть какой спец по семейной жизни, выдр, все же скажу, что с Виджи тебе очень повезло. Если бы не она, ты бы уже давно околел под забором. - Тута я, шеф, спорить не буду. - Мадж тихонько присвистнул. - Виджи - супружница че надо. Тока ты забыл, че выдры все делают вдвое быстрее и тратят вдвое больше энергии. Это и семейных склок касается. - Скажи спасибо, что сейчас рядом с тобой нет близнецов. Отклика не последовало. Джон-Том повторил ценную, по его мнению, фразу, потом повернулся направо... и застыл. Мадж смахивал на свернувшуюся клубком коричневую змею. Он приподнялся над каменным ложем, устремив взгляд мимо костра в глубь ущелья. Джон-Том провел достаточно времени рядом с товарищем, чтобы доверять его инстинктам, поэтому он бесшумно распластался рядом. - Что там? - прошептал он, демонстрируя безразличие. - Кусты шевелятся. Выдр небрежно встал, стряхнул пыль и, помахивая коротким хвостом, с обезоруживающей беспечностью заковылял к костру. Джон-Том двинулся следом, а потом заставил себя медленно одеться. Неподалеку висела музыка, звенела о чем-то своем. Мадж, переворачивая рыбу, устроил целый спектакль. Джон-Том наклонился к нему - якобы посмотреть на пищу. - Какой-нибудь местный хищник? - шепотом спросил чаропевец. - Оченно в этом сомневаюсь. - ответил выдр, не поворачиваясь. - Их тут, по меньшей мере, четверо, и они слишком беспорядочно передвигаются. - Ладно. - Джон-Том взял дуару за гриф и сыграл переборчик. - Как думаешь, я успею ею воспользоваться? - Будем поглядеть. Мадж перебрался на другую сторону костра, при этом его лук и стрелы совсем не случайно очутились в пределах молниеносной досягаемости. - На что будем глядеть? - Захотят ли они напасть сразу или сначала зададут вопросы. - А что, если они осторожны, но дружелюбны? Джон-Том тоже удостоверился, что его меч под рукой. - Дружелюбные чуваки долго не прячутся. Они честно выходят на открытое место и спрашивают, не желаем ли мы поделиться харчем. Чую, это очень голодная компашка. А еще чую, она вовсе не по рыбе стосковалась. Не успел выдр договорить, как из укрытия выскочили те, о ком шла речь. Они размахивали поразительно обширной коллекцией оружия, а из луженых глоток рвались душераздирающие вопли. Мадж прыгнул к Джон-Тому, следя за тем, чтобы озерцо было у него за спиной, а костер - между ним и нападающими. Видя, что застичь пришельцев врасплох не удалось, незнакомцы остановились - приглядеться к облюбованным жертвам. Енот с короткой саблей в одной лапе и щербатым ржавым тесаком в другой стоял рядом с вооруженной топором большой рыжей белкой, обладательницей драного хвоста. Над обоими башней возвышался американский кабан, его шкура поседела почти целиком. Сломанный бивень украшала золотая коронка. Он держал длинное копье. На одном фланге орудовал нунчаками вомбат, на другом маячили капуцин, пожилой мандрил и оцелот, с мордой такой же седой, как шкура кабана. Он сжимал рукоять двуручного меча с красивой гравировкой, никак не вязавшегося с бросовым вооружением шайки. Однако он не поднимал тяжеленное оружие, а волок его по земле, безжалостно тупя лезвие о камни. Вся эта пестрая гоп-компания рычала, шипела, бормотала и таращилась на потенциальную добычу, ожидая, когда самый отважный сделает первый шаг. - Ну ладно. Оцелот, волоча массивный меч, прошел мимо капуцина. Он смахивал на вожака - возможно, благодаря своему внушительному оружию. Правда, на этом фоне совершенно убого выглядели драные бурачные шорты и жилетка со множеством кармашков. Золотой галун на жилетке оторвался по меньшей мере в двух местах. Складывалось впечатление, что оцелот, как и его спутники, знавал лучшие времена. - А ну, отдавайте все ценное, и, может быть, тогда мы оставим вас в живых. Мадж красноречиво поднял над головой лук с натянутой тетивой. - Поворачивайте оглобли, и, можа, тада мы оставим в живых вас. Этот высокий человечище - Джон-Том Меривезер, самый знаменитый и популярный чаропевец во всем Теплоземелье. Канайте отсюда, пока не поздно, пока он всех вас не превратил в навозных жуков. - Чаропевец? Да что ты говоришь? - Заметно прихрамывающий капуцин посмотрел на Джон-Тома в упор. - А я, между прочим, уверен, что чаропение - это выдумки. - Ты так не спеши, - вышел вперед мандрил. Джон-Тому показалось, что у него усталые глаза. Примат зевнул, показав впечатляющие желтые клыки. - Я вроде бы о чаропевцах что-то слышал. - Фе! - фыркнула белка. - Табил, что бы ты смыслил в магии? Ты ведь почти ни на что не обращаешь внимания. - Он и читать-то не умеет, - добавил енот для ясности. Мандрил погрозил злословам пальцем. - Да, я и правда не умею читать, но зато я слушаю, а не трещу без умолку. А тот, кто умеет слушать... - А ну, всем заткнуться! - прорычал оцелот. Спорщики погрузились в молчание, видимо, сердить вожака никому не хотелось. - Вы снова позволили себя отвлечь. Сколько раз я предупреждал! - Он повернулся к Джон-Тому и Маджу - те, пожалуй, не испытывали страха, только настороженность: - Ну, давайте, складывайте все ценное! Расхрабрившийся выдр поднял маленький, но опасный лук. - Не надейся, остроухий. - И добавил, обращаясь к Джон-Тому: - Ну, шеф, валяй, покажи, на че способен. Создай-ка орду призраков-кровососов, пущай превратят этих хмырей в ходячие скелеты. Но пылкая просьба нисколько не разрядила грозную атмосферу, которая ощутимо сгущалась над разношерстной оравой. Под пальцами Джон-Тома зазвенели струны. - Боюсь, я не успею сочинить ничего подходящего. - Ладно тебе, ты всегда так говоришь, - шепотом убеждал его Мадж сквозь усы. - Да и не надо перенапрягаться, в самом-то деле. Ты тока погляди на эту гопоту! У них и так поджилки трясутся. Нагони на них страху, и они зададут стрекача, верняк. - Твоими бы устами... - колебался Джон-Том. - У них подавляющее превосходство в числе, а я уже не так ловко машу мечом, как раньше. - Поэтому мой тебе совет: лучше пой. Выдр держал лук наготове. Джон-Тому еще не случалось прибегать к своим талантам в обстановке, требующей мгновенных решений, но извлекать из дуары внушительные звуки он не разучился. Первая же попытка возымела действие на бродячие аккорды - они заметались, затрепетали, точно от боли. Впрочем, их реакция мало отличалась от реакции Маджа и остальных. Однако не подлежало сомнению, что игра возымела кое-какое действие. Джон-Том хорошо помнил, что чаропение не раз вовлекало его в беду. Поэтому он не решился звать на подмогу армию свирепых демонов, надеясь, что обойдется одним скромным призраком. Бандиты не смахивали на героев - убедившись, что действительно имеют дело с волшебником, они скорее всего обратятся в бегство. По ту сторону костра между разбойниками и путешественниками в воздухе начало прорисовываться нечто. Всех, кроме оцелота, это заставило отступить. Вожак отважно держал позицию. - Фокус! Вы что, не видите? Это все дым и свет! - кричал он убоявшимся товарищам. - Да любой карнавальный факир так умеет! - Нет, ты п-погляди! - заикаясь, проговорил енот. - Т-ты т-только п-погляди! В ревущем клубящемся сиянии, что исторгалось из корпуса дуары, постепенно сгущался некто коренастый и упитанный. Сопутствующий дым начал рассеиваться, и Джон-Том разглядел филина в чистеньком, отутюженном сером костюме в тонкую полоску. Прекрасно подобранный галстук, цепочка от карманных часов и очки в роговой оправе довершали и украшали солидную внешность. Филин вовсе не был великаном - даже поменьше белки. Оцелот одобрительно кивнул Джон-Тому. - Выходит, я ошибался. Очевидно, такие существа, как чаропевцы, и правда существуют на свете, и ты принадлежишь к их числу. - Он оскалил в ухмылке острые зубы. - Просто ты не очень сильный чаропевец. - Он махнул лапой, подзывая приятелей. - Ну, видите, бояться-то нечего. Призрак даже не вооружен. - Нет, погоди! - Капуцин неистово замахал лапами на ринувшихся вперед приятелей. - У него что-то есть! Точно! Филин убрал крыло за спину, а когда оно снова появилось, его хваткий краешек держал ручку тонкого портфеля из лоснящейся черной кожи. Птица грозно потрясла своей ношей перед оцелотом. Тот рассмеялся - это больше походило на визгливый кашель - и с заметным усилием поднял массивный клинок. - Сначала я разберусь с этим пернатым щеголем. - Его глаза сверкнули пламенем костра. - Потом, чаропевец, отрублю тебе ноги. Мы с тобой поступили, как порядочные, дали шанс. А теперь - да прольется кровь! - Ну, разумеется. - Глядя сквозь толстые линзы очков, филин порылся в портфеле. - Но прежде чем вы приступите к перечисленным действиям, соблаговольте заполнить вот это. Оцелот застыл, растерянно глядя на бумагу. - Что заполнить? Ты о чем, привидение? - Форма ХЛ-3867-Б1, - вежливо объяснила птица. - Санкционирующая неспровоцированные акты агрессии и нанесение увечий не более чем шести и не менее чем одному невинному путешественнику. Уверяю вас, сюда входит соответствующая попытка ограбления или мародерства. - Мне ничего не надо заполнять, кроме своего кошелька, - прорычал котяра, - и мы всегда прекрасно обходились без каких-то там вонючих форм. - Тут он вновь поднял меч. - Я набью матрас твоими перьями. Филин шустро полез в портфель. - А коли так, - заявил он, размахивая на этот раз целой кипой прошитых листов, - настоятельно советую прочитать три официальные брошюры, предупреждающие о неизбежном наказании за вышеупомянутое нападение и нанесение увечий без предварительного заполнения формы ХЛ-3867-Б1. Если вы откажетесь это сделать, ваша лицензия на размахивание оружием с целью причинения увечий будет автоматически аннулирована согласно соответствующим параграфам регламентирующего эти действия положения. Слегка обалдевший оцелот колебался, клинок оттягивал его лапы. - Далее, - продолжал филин, снова зарываясь в бездонный портфель, - есть и другие относящиеся к делу бланки, и вам надлежит заполнить их, прежде чем вы приступите к каким бы то ни было действиям агрессивного характера, а также бланки со сведениями о родственниках обеих конфликтующих сторон, на случай умерщвления в ходе означенных действий. - Он поправил на клюве очки. - Кроме того, я настоятельно рекомендую подготовить декларацию о влиянии на окружающую среду в связи с бесспорной вероятностью загрязнения этого девственного озера кровью и иными нечистотами. Это избавит вас в будущем от множества проблем. И, прищурясь, филин посмотрел на всю компанию. - Разумеется, каждому из вас также необходимо оформить индивидуальный пакет документов. Не волнуйтесь, это всего лишь рутинная юридическая процедура. - Он снова повернулся к вожаку: - Еще вы обязаны представить в трех экземплярах формы 287-Б и В, дающие вам эксклюзивные права на подлое нападение сзади, удар исподтишка и прочее, чему вы можете подвергнуть этих путешественников. У оцелота между тем намертво остекленели глаза. Он слегка покачивался и уже не мог ни поднять жуткий меч, ни обратиться в бегство. Так и стоял, а филин знай себе бубнил и извлекал из портфеля пачки новых бланков. И вот уже одуревший хищник задыхается, скрывшись с головой под растущей горой белой бумаги с редкими вкраплениями желтых и розовых анкет. - Форма четыреста двенадцать, регламентирующая процедуру разделки, - зудел филин, - категорически требует, чтобы в течение двадцати четырех часов жертва была расчленена не более чем на одиннадцать и не менее чем на три части. Из-под горы анкет слабый голос с отчаянием взывал о помощи. И, возможно, молил о пощаде. Бумага глушила звуки, так что Джон-Тому не удавалось разобрать слова. Возглавляемые старым мандрилом остатки шайки подались вперед, на выручку главарю. Но бланки нагромождались быстрее, чем разбойники успевали их отгребать. Могучий поток деклараций, заявок и контрактов ширился, пока вся компания не оказалась заваленной ими. Бумагопад пошел высокими барашковыми волнами, погасил костер и сбросил наземь ужин путешественников. Неизменно любопытный Мадж ринулся вперед и выхватил из груды одну бумажонку. - Здеся говорится, че мы подозреваемся в попытке открыть ресторан без лицензии. - Он метнул на Джон-Тома предостерегающий взгляд: - Можа, пора намекнуть этому клепаному чинуше, чтоб унялся, а, кореш? - Я уже не играю. Чаропевец поймал себя на том, что отступает к озерцу - бланки подкрадывались к его ногам. Филина уже не было видно, однако голос его слышался. Бюрократический бубнеж раскатывался зловещим эхом по склонам каньона. Мадж схватил снаряжение, бросил Джон-Тому его котомку и затем потянул товарища за рукав. - Айда, кореш. - Что? - пробормотал Джон-Том, у которого уже стекленели глаза. И тогда Мадж укусил его. - Ай! - рассердился человек. - Ты что, спятил? - Оно за тебя взялось. Чертовски тонко действует, зараза. Выдр не столько вел, сколько тащил друга за собой. Озадаченное, но довольное тем, что провожатые снова тронулись в путь, облачко-сиротка летело впереди. - К счастью, я слишком туп для такой магии, она меня не пронимает. Выдр семенил, выбирая дорогу полегче. Вскоре они выбрались из ущелья. Джон-Том помогал своему коротконогому приятелю одолевать крутые участки, а Мадж поднимался по узким трещинам, недоступным для человека, и сбрасывал сверху веревку, чтобы тот мог взобраться на очередной выступ. Понукаемые страхом за жизнь, они вскоре оказались над каньоном. Ущелье продолжало заполняться анкетами и бюллетенями; там уже колыхалось настоящее море бумаги. Листки подбирались к верхнему краю оврага, цеплялись за корни перепуганных деревьев. Откуда-то снизу погребенный филин знай себе выкрикивал все новые требования и предупреждения. Бандитов было не видать и не слыхать, они сгинули в зыбучих песках меморандумов и циркуляров. Мгновение спустя Джон-Том услышал - или ему показалось? - как филин заключил с ужасающим занудством: - ...К сожалению, сим исчерпывается перечень требований на сегодняшнее число. Но только на сегодняшнее, ведь завтра оно будет уже другим. - Филин многозначительно хихикнул. - Новый день - новые бланки. Мадж вытягивал шею, пытаясь заглянуть в ущелье. - Е-мое! Кореш, а ведь ты не всегда даешь маху. - Я не думал, что это может так далеко зайти. Просто хотел их... припугнуть. Выдр задумчиво качал головой. - Бедные педики! Какая страшная казнь! Это ж надо - забюрокрачены заживо! Нетушки, че до меня, то я б куда охотнее предпочел петлю или плаху. Взвалив на плечи котомку, он двинулся за летучей мелодией, настойчиво манящей странников на юг. Джон-Том бросил последний взгляд на ущелье, до краев набитое бумажками, и зашагал следом за выдром. Хотя он давно прекратил петь, в мозгу застрял образ исторгающего бланки портфельчика, и не было уверенности, что бумажный поток иссяк и не пустится в погоню за друзьями. Глава 5 Безмятежно проходили дни, правда, любое белое пятнышко вынуждало странников нервно оглядываться. Они постоянно были начеку. Понимали: где встретилась одна разбойничья шайка, там могут орудовать и другие. В долгой дороге окрепли мышцы, пошла она на пользу и застоявшимся эмоциям. Конечно, прожитые годы не сбросишь никакими оздоровительными прогулками, но факт оставался фактом: поступь Маджа обрела былую упругость, а у Джон-Тома потихоньку рассасывалось брюшко. С каждым днем человеку и выдру шагалось все легче, все бодрее. Через несколько суток начали сглаживаться холмы - ни дать ни взять, из надутой кем-то земли выходил воздух. На смену лиственному лесу явились плотные купы кипарисов и туи, тика и красного дерева. Деревья, запеленутые в ветхие знамена меланхоличных лоз, молча следившие за путниками, казались блуждающими мумиями в индиговых покровах. Сплетенные меньшими братьями Броненосного народа тенета пронизывали их кроны. Ко всему липла великая сырость. Даже земля казалась мокрой губкой. Все чаще встречались непроходимые трясины и вынуждали путников осторожно выбирать дорогу в ширящейся мари. А беспокойные ноты знай манили их вперед. К счастью, показалась одинокая лента сравнительно сухой и твердой земли. Она сильно петляла, но в целом шла примерно на юг. Если бы не эта случайная тропа, они бы продвигались со скоростью черепахи. Вполне возможно, им бы даже пришлось повернуть назад. Обнаружив в дикой глуши настоящие ворота, они были изумлены. Впрочем, ворота эти не являлись шедевром архитектуры. Простая жердина на двух стойках перегораживала тропу. Левый столбик был снабжен шкворнем, а жердь - противовесом, что позволяло привратнику с легкостью поднимать ее, когда возникала нужда пропустить путешественников. За воротами огражденная дорожка вела к двум хижинам с деревянными стенами и соломенными крышами. Пока человек и выдр рассматривали ворота, из большей хижины появился чересчур упитанный медоед в легких кожаных доспехах, вооруженный двузубцем. Вслед за ним семенил трехфутового роста землерой в мешковатой одежде. Морда его носила выражение самое что ни на есть решительное. Джон-Том снисходительно отнес это на счет природного косоглазия, над которым его обладатель, понятно, не был властен. На чуть заостренной голове подпрыгивала коричневая шапчонка. - Стоять! Ни шагу дальше! Медоед остановился возле столба со шкворнем, уперев древко двузубца в землю, и поднял тяжелую лапу. Джон-Том и Мадж подчинились приказу. - Ну, и че у нас тут? Выдр преспокойно уставился на привратников. - Тут у нас платная дорога, путешественник! И всяк желающий пройти ею отдает золотой. - Медоед повел вокруг лапой, указывая на негостеприимное болото. - Как вы сами видите и наверняка уже поняли, другой тропы в окрестностях нет. Мадж подбоченился. - Целый золотой?! Ну, ни хрена себе, заломили! И че, неужто находятся идиоты, которые платят? Пока выдр говорил, его острые глаза исследовали хижины-близняшки, лес и болото в просветах между деревьями. Насколько он мог судить, в непосредственной близости не затаилась армия, готовая по первому требованию медоеда подтвердить обоснованность его притязаний. Кроны тоже вроде бы не маскировали группу прикрытия. Неужели путники имеют дело только с медоедом, землероем и примитивными воротцами? - Чьей властью вы требуете такую оплату? Джон-Том, по примеру друга, изучал округу. Медоед озадаченно заморгал - видно, считал, что ответ самоочевиден. - Что значит - чьей властью? Разумеется, своей. Это мы соорудили ворота, и мы содержим их в исправности. Как и этот участок дороги. - Но ведь они никуда не ведут. - Джон-Том указал на столбики с перекладиной. - В сущности, это даже не ворота, а так, одно название. Над его плечом зависло плотное музыкальное облачко и привлекло внимание землероя, навострившего чуткие уши. - За что же мы должны платить хотя бы ломаный грош? - За то, что мы тратим время и силы, а то за что же? - откликнулся медоед. - По золотому с носа, иначе не пропустим. Джон-Том задумался. Медоед, как и все его соплеменники, выглядел довольно опасным, но проигрывал в сравнении с высоким и сильным человеком. Землерой и вовсе был страшен только мордой. Путникам доводилось встречать громил в тысячу раз круче. - На вашем месте я бы не сделал дальше ни шагу. Землерой сопроводил свои слова взмахом меча с клинком даже покороче, чем у выдра. - Это почему же, шеф? - насмешливо спросил Мадж. - Ну-у... - растерянно протянул землерой. - Потому, что мы вложили в эти ворота много труда. Джон-Том еще раз оглядел препятствие. - А мне кажется, не так уж и много. Два столбика, перекладина, кусочек толстой проволоки. - Да ведь вы главного не видите! - Медоед снисходительно улыбнулся. - Например, хитроумно замаскированной траншеи с рядами отравленных кольев на дне. Джон-Том инстинктивно огляделся. Вроде бы и правда кое-где земля потревожена. - Дальше подстерегает шеренга глубоких ям, они заполнены хищным мохом, что растет в дуплах некоторых болотных деревьев. Он с удовольствием накинется на вас и высосет кровь до последней капельки. За ямами вас ждет второй потайной ров. Он помельче, но очень широк, и пересечь его совсем не просто. И, наконец, мы вырыли и замаскировали пруд, где кишат рыбы цапцапы, пойманные нами с великим риском для жизни. Если свалитесь туда, они сдерут все мясо с костей еще до того, как вы успеете повернуть к ближайшему берегу, - присовокупил медоед и удовлетворенно крякнул. - Ну а если ухитритесь-таки, что очень и очень сомнительно, пройти через все препятствия, тогда вам придется иметь дело с нами. - И он грозно взмахнул двузубцем. - Пусть мы не обладаем внешностью могучих воинов, но и вы, пока дойдет до рукопашной, так ослабнете, что и писклявого детеныша не одолеете. Джон-Том, изучив территорию, наклонился и шепнул спутнику: - У тебя глаза поострей моих. Что-нибудь заметил? - Заметил, кореш, заметил. Между нами и клепаным шлагбаумом земля обработана будьте-нате! Кажись, я вижу первую траншею и ямки с мохом. С учетом этого нет причин сомневаться в наличии закамуфлированного аквариума. Джон-Том повел хмурым взглядом по невинной с виду тропе. - Что ж... Надо заплатить, иначе они не покажут проход. - Ага. Рэкет, старый как сам мир. Када-то я и сам им при случае баловался. Тока я тебе, шеф, вот че скажу: в данном конкретном случае не надо быть офигенным экспертом, чтоб слабину узреть. И с этими словами выдр решительно направился вперед. Джон-Тома это застигло врасплох, и он не сразу догнал товарища. Мадж легко увернулся от протянутой руки человека. - Берегитесь рва с ядовитыми кольями! - предостерег вдогонку им медоед. - Опасайтесь ям, откуда нет выхода! Мадж резко свернул вправо и как ни в чем не бывало зашагал дальше. Так и шел, шаря взором по земле, пока не очутился на краю первой моховой ямы. Там он снова повернул, но дальше продвигался уже по мокрой полузатонувшей колодине, пока не очутился за воротами. Затем проделал весь путь обратно и остановился в нескольких ярдах от медоеда и землероя, со сложенными на груди лапами прислонясь к столбику врат. - Моей вежливой натуре претит совать нос не в свое клепаное дело, - сообщил он вытаращившим глаза вымогателям, - но как тут удержишься от мудрого совета: не пора б вам, кореша, подумать о смене профессии? Медоед без предупреждения развернулся и саданул землероя по узкому длинному рылу. - Болван! Я ж тебе говорил, ничего не выйдет! Землерой устоял и наклонил голову, зло глядя на взбешенного сообщника. - Не ори! Моя идея тут ни при чем, все из-за твоего убогого исполнения! Ярость медоеда сразу поостыла. - Что ж, признаю: некоторые нюансы я не учел. - Я любопытный, вот так, - сообщил Мадж, когда Джон-Том, шагая следом за ним, осторожно перебрался через моховую яму. - Скажите, други, как вы еще с голоду не околели? Землерой возмущенно засопел, медоед же устало повернулся к выдру. - Некоторые платят золотой, если не уверены в себе или боятся. Чаще мы торгуемся и сбавляем цену. Но еще чаще попадаются бывалые путники вроде вас, они быстро замечают несообразность. - Да тут большого опыта и не нужно, - заметил Мадж. - Достаточно иметь хотя б горсточку мозгов. Медоед оглянулся на своего товарища: - Может, ты наконец перестанешь сопеть? Землерой послушался, но всем своим видом излучал непокорство. - Фемблоч, чего ты от меня ждал? Я землерой как-никак. Медоед кивнул и, приосанясь, обратился к Джон-Тому. - Пошлину с вас взять не удалось, но как посмотрите на то, чтобы приобрести у нас некоторые сведения? Или вам уже знаком этот маршрут? Можно было только диву даваться, с какой быстротой наглый разбойник превратился в обходительного коммерсанта. - Пожалуй, не будет особой беды, ежели мы признаем, че в тутошних местах нам еще не доводилось ошиваться. - Перед носом выдра нетерпеливо, как, впрочем, и всегда, приплясывал и гудел рой музыкальных крапинок. Мадж раздраженно отмахнулся. - Мы за мелодией чапаем, вот так. Она вполне уверена в себе, да тока не больно-то щедра на объяснения. - Вот как? - улыбнулся медоед. - В таком случае мы могли бы предложить кое-что ценное. - Можа быть, начальник, можа быть. Да вот тока, знаешь, у меня сомнения, че твой товар на два золотых тянет. Медоед успокаивающе всплеснул лапами. - Ну, что вы! Мы не собираемся жульничать. - Мадж, ты как? - спросил подошедший Джон-Том. - Я-то? Отлично, мы классно ладим с этими чуваками. Землерой посмотрел на человека, возвышавшегося над ним, как могучий дуб, и произнес, будто оправдываясь: - Вы же нас не осуждаете, а? Перестав заниматься вымогательством и грозить всевозможными экзотическими казнями, Фемблоч и землерой по имени Тэк оказались вполне свойскими парнями. Тэк исчез в хижинке и через секунду появился снова с кружками и пузатым кувшином ароматного туземного чая со щедрой примесью сладкого тростникового сока. К сему прилагался ручной работы поднос из прозрачного дерева мульвара, а на нем - гора желтого и белого печенья. Землерой смущенно предложил гостям отведать угощение. - Сказать по правде, мне убийства и грабежи не очень-то по нутру, - взял он вдруг задумчивый тон. - Открыть бы большую красивую пекарню, вот о чем мечтаю. - Да, шеф, ты явно не за свой гуж взялся. Мадж без колебаний приступил к уничтожению липкой сладкой выпечки. За чайком путники позволили втянуть себя в незлобивый торг и согласились уступить скромную сумму в обмен на информацию о лежащей впереди стране. Не то чтобы эти сведения нужны были до зарезу - просто Джон-Том сжалился над горе-рэкетирами. Разумеется, Мадж был категорически против. Разлучаться с деньгами без крайней необходимости - хуже, чем отдавать кровь, считал он. - Потеря крови завсегда сама восполнится, - с негодованием объяснял выдр другу. - А вот золотишко так легко не дается. - Да, Мадж, ты у нас сама щедрость. В любых обстоятельствах. - Не, чувак, тока када не я даю, а мне дают. Тада беру не скупясь. - Дальше нас с Тэком на болотах никто не живет, - уверил путешественников медоед. - Дураков нет. Мадж философски кивнул. - Ценное наблюдение. - Джон-Том хлебнул крепкого чаю и обратился к новым знакомым: - Но в_а_с-т_о как угораздило забраться в этакую глушь? - И предположил, сдерживая улыбку: - Вряд ли в погоне за выгодой. Медоед и землерой переглянулись. - Видите ли, в городах к югу отсюда мы... как бы это выразиться... исчерпали лимит гостеприимства, вот и пришлось искать убежище, а заодно начинать все с чистого места. Дело это для нас непривычное и, как видите сами, совсем не прибыльное. - Чертовски верно сказано! - Мадж отставил тарелку и наклонился вперед. - Послушайте меня, кореша, я дурного не посоветую. Че вам надо, так это не совершенствовать свои хитромудрые, но бесполезные ловушечки, а внушать путешественникам страх... - Мадж! Джон-Том неодобрительно посмотрел на выдра. - Прости, чувак. - Мадж выпрямил спину. - Ты ж знаешь, как мои клепаные старые мозги устроены. Разве тут удержишься от соблазна поделиться жизненным опытом? Вдобавок не похоже, че ребятам нравится грабить и калечить. И дорогу они содержат в чистоте и красоте, верняк. Неожиданно Тэк подскочил, расплескав чай, и неистово замахал лапами на пестрые нотки, затеявшие с неподдельным интересом витать вокруг его хвоста. - Что это за магия? - Это не совсем магия. - Джон-Том взял еще одно отменное печенье. - Всего лишь музыка. - Нет, это не просто музыка. - Нервно косясь на звучащее облачко, землерой вернулся на прежнее место. - Не люблю привидений. Подчиняться их не заставишь, пошлину не стребуешь. - Да, с духов взятки гладки, - согласился чаропевец. Мадж перестал наконец чавкать. - Пора в дорогу. Че нас ждет впереди, а, чуваки? Небось зеленые нивы и глубокие чистые реки? - Зелени будет вдосталь, - сухо ответил медоед. - А куда вы путь держите? - Эх, шеф, кабы знать. - Выдр покосился на музыкальное сопровождение. - Мы следуем за музой, можно и так выразиться. - Она довольно твердо держит курс на юг, - глядя на звонкое облачко, пояснил чаропевец. - Хочет от нас помощи, да только какой - вот вопрос. - Очень, очень странно, - прошептал медоед. - Говорите, аж с того берега Вертихвостки идете? Слыхал я о вашей стране, а вот побывать там не сподобился. Позвольте спросить, зачем вы взялись за такое странное дело? Подумав немного, Джон-Том ответил: - Из любопытства. Решили выяснить, что движет отрывком музыкального произведения. - Но как это может быть, чтобы музыке понадобилась чья-то помощь? У Тэка серый лоб пошел морщинами. - Сказать по правде, мы об этом почти не думали, - признался Джон-Том. - Просто взяли и пошли следом. Мне казалось, что так будет правильно. В фигуральном смысле я чуть ли не всю жизнь иду за музыкой. - Он кивнул на облачко. - Но в прямом - первый раз. Землерой энергично закивал. - Теперь понимаю. Вы оба - чокнутые. Это многое объясняет. - Тэк, полегче! - Фемблоч заерзал и обратился к Джон-Тому: - Если будете двигаться в прежнем направлении, то вскоре попадете в дельту Карракаса. Там труднопроходимые болота и бесцельно текущие реки, а жителей - кот наплакал. Идеальное местечко, чтобы затеряться. Что мы с Тэком и сделали. - А что вы можете сказать об этой дороге? - спросил чаропевец. - О дороге? - Медоед хохотнул - звук вышел густой, хриплый. - Да никакая это не дорога. Всего лишь возвышенный участок болота, естественная тропа. Стократ прерывается и разветвляется, а в дельте и вовсе пропадает. А дельта, между прочим, полна неведомых и дивных опасностей. Лучше бы вам прямо здесь повернуть обратно - здоровее будете. - Начальник, знал бы ты, где мы с моим музыкальным корешем тока не бывали! - с гордостью изрек Мадж. - И чего тока не насмотрелись! Не подумай, че я какой-нибудь маньяк-авантюрист и ищу приключений себе на задницу, но удивить нас с Джон-Томом оченно затруднительно, вот так. - Если вы столь же удачливы, сколь и самоуверенны, то я за вас спокоен, - уступил Фемблоч. - А как вы собираетесь поступить, достигнув оконечности дельты? Джон-Том захлопал глазами - вопрос застиг его врасплох. - Что вы подразумеваете под оконечностью дельты? Медоед выразил удивление: - Как - что? Дельта вбирает в себя все притоки Карракаса, а его воды попадают в океан Фарраглин. - Новый океан. - Джон-Том повернулся к Маджу: - Я только Глиттергейст знаю. Выдр молча кивнул. - Слыхал я о вашем Глиттергейсте, - пробормотал Фемблоч. - Но не посещал, увы. И не могу судить, шире он Фарраглина или уже. Знаю только, что другого берега не видать и за день туда не доплыть. Сам-то я не любитель морских прогулок и никогда не стремился изучить просторы океана. Считайте, что вам несказанно повезло, если доберетесь хотя бы до городка под названием Машупро. Для этого надо уберечься от мерзопакостной живности и преподлейшей растительности. - Не говоря о любезных местных мздоимцах, - с ухмылочкой вставил Мадж. - И они будут. - Фемблоч ничуть не обиделся. - О Машупро что-нибудь слышали? - Никогда, - ответил Джон-Том. - Вообще ничего не знаю об этой части света. - Машупро - город не из больших, зато очень своеобразный, - сказал Тэк. - Мы бы там и сейчас жили, если бы... Глянув на медоеда, он скомкал фразу. - В дельте хватает всякого-разного, - продолжал Фемблоч. - Вместилище таинств