о было сказать "пуст", это прозвучало бы менее зловеще.) - Но мне хотелось бы подчеркнуть, что мы провели там более двух часов, не заметив никаких признаков жизни. Нас никто не преследовал, не нападал и не угрожал нам. Когда мы вернулись, система реактивировалась сама по себе. Никто не появился, и нет никаких доказательств чего-либо иного, кроме неполадок. Надеюсь, это положит слухам конец. - Значит, вы не видели вообще ничего? - осведомился корреспондент "Ле Паризьен". - Именно так. - Но что же вы ожидали увидеть, если существо невидимо? - подхватил представитель "Лондон таймс". - Ну что тут скажешь? - развела Эйприл руками. - Мы ничего не видели, больше мне сказать нечего. Если "Таймс" хочет пуститься в домыслы, милости прошу. - А что вы думаете по поводу заявления Дикина? - спросил репортер "Правды". - Дикин клянется, что сквозь Врата кто-то все-таки вошел. Эйприл напустила на себя несчастный вид: - Вам следовало бы спросить об этом у доктора Дикина. Репортеры, как и все остальные, любят сенсации. Эйприл понимала, что они колеблются между своим природным скепсисом и безмолвной надеждой, что в этих слухах что-то есть. Всякому понятно, что благодаря таким новостям газеты и продаются. В преогромных количествах. Конечно, Эйприл говорила далеко не искренне. Охранником, увидевшим, что загорелась не та пиктограмма, был Джордж Чистый Родник. Джордж тоже убежден, что сквозь Врата кто-то вошел. Но они уже убедились на горьком опыте, что сообщать публике обо всем, что знаешь, далеко не безопасно. - Стоит сказать на пресс-конференции, что мы думаем на сей счет, - сказал Макс, - и паники не миновать. - Никакой паники не будет, - не согласился Адам. - Это правительство любит решать за народ, как тот себя поведет в той или иной ситуации. По-моему, лучше сказать правду. - Правду люди склонны преувеличивать, - устало поглядел на него Макс. - Ты давно не ездил по округе? В окрестных городках двери вечером запирают на засов. И детишек гулять почти не отпускают. "Полуденные новости", КЛМР-ТВ, Фарго Анкор: Сегодня в Форт-Мокси и его окрестностях происходят еще более странные события, Джули. Вначале мы показали эксклюзивное интервью, которое нам дал человек, утверждающий, что он разговаривал с невидимым существом, обитающим в приграничном районе. (Панорама на железную дорогу с высоты птичьего полета. Видно депо, ряд цистерн и пустых платформ. Постепенный отъезд с переводом камеры на горизонт.) А вот еще один рассказ о так называемом Пришельце, посетившем наш город. Репортаж Кэрол Дженсен из Нойеса, штат Миннесота. (Мы видим Дженсен, стоящую рядом с железнодорожными путями, перед белой цистерной.) Дженсен: Вот здесь это и произошло, Клод. Мы находимся в маленьком депо в Нойесе, Миннесота, примерно в миле к югу от канадской границы. Пару дней назад работник железной дороги встретился здесь с внеземным существом, якобы появившимся из Купола на гребне Джонсона. Этот работник, Карт Холлис, после инцидента был доставлен в больницу, но сегодня он пребывает в добром здравии и находится с нами здесь. (Общий план. Рядом с журналисткой стоит Холлис.) Как вы себя чувствуете, мистер Холлис? Холлис: Спасибо, нормально. Дженсен: Что же здесь произошло на самом деле? Холлис (нервничает): Кто-то позвал меня по имени. Вроде бы как ветер. (Пытается воспроизвести звук.) Дженсен: А кто-нибудь еще слышал его? Холлис: А то как же. Инспекторша слыхала. Спросите вон у нее. Вот тут все и было. Дженсен: Он сказал что-нибудь еще? Холлис: Не словами. Дженсен: А чем же, если не словами? Холлис: Толком не знаю. Вызвал у меня потешное ощущение. Дженсен; Какое же, мистер Холлис? Холлис: Вроде как я полетел. Слушайте, если по правде, так я напугался... (Колеблется.) Напугался до чертиков. Дженсен: И что же было дальше? Холлис: Я сомлел. Дженсен: Вот так, Клод. (Переход на общий план, показывающий товарную станцию с верхней точки.) Здесь голос слышал еще один человек. Стало ли это депо местом встречи человека с внеземным существом? Или просто в тех местах, где многие люди сообщают о странных событиях, воображение начинает выкидывать с людьми разные фокусы? Анкор: Спасибо, Кэрол. Теперь перейдем к самому Форт-Мокси. Смотрите очередной репортаж Майкла Уайдмена из Церкви-в-глубинке, где вчерашняя вечерня была прервана весьма необычным образом. Участнику пенсионной программы "Холиок Индастриз" Дорогой пенсионер! Как вам известно, экономика страны переживает крайне трудные времена. Пенсионные фонды зависят от экономического благосостояния страны, и наш фонд - не исключение. Многие годы мы вкладывали все свои силы в защиту наших ресурсов, умеренно и осторожно инвестируя имеющиеся средства. Но никакие пророки не могли предвидеть падение последних месяцев, равно как и принять меры против него. Пенсионная программа вашей фирмы, как и программы многих других корпораций, за считанные дни претерпела существенное обесценивание вложений. К счастью, в нашем распоряжении имеется резервный фонд, отложенный специально для того, чтобы дать нам поддержку в подобных экстренных ситуациях. Но уже сами масштабы проблем, подрывающих национальную экономику, вынуждают нас распоряжаться резервами крайне осмотрительно. Чтобы вы и в дальнейшем могли спокойно рассчитывать на регулярность выплат, мы вынуждены сократить вашу майскую пенсию на 421 доллар, до 1166 долларов 35 центов. Надеемся, что это снижение пенсии будет лишь одноразовой акцией. Уверяем вас, что попечители пенсионной программы прикладывают все свои силы, стоя на страже нашего общего будущего. Мы искренне признательны вам за поддержку и понимание в этот трудный период. Дж.Б.Холдуэй, исполняющий обязанности директора В тот же самый день, когда "Холиок Индастриз" разослала своим пенсионерам скверные новости, в "Дер Тагесшпигель" было опубликовано заявление Хайнца Эрхардта из Берлинского университета, прошлогоднего лауреата Нобелевской премии по экономике. Эрхардт признал, что после новостей из Северной Дакоты мировую экономику залихорадило. - Краткосрочный спад неизбежен, - сказал он. - Но зато возникает возможность промышленного применения открытий в производстве материалов и транспорте. Нет никаких оснований полагать, будто они окажутся непригодными для применения, и человечество шагнет в период процветания, какого еще не знала история. Но весь мир остался глух к его словам. К исходу дня коэффициент Доу-Джонса упал еще на 240 пунктов и продолжал катиться под гору. "Ларри Кинг в прямом эфире". Гость: доктор Эдуард Баннерман из Института фундаментальных исследований. Кинг: Доктор Баннерман, высказывание о том, что самой грандиозной новостью является существование так называемой галактической станции, приписывается вам. Чем вы его обоснуете? Баннерман (смеется): Ларри, грандиозны все эти новости до единой. Но вероятность, что станция, на которой погиб Арки Рыжий Папоротник, действительно расположена в космическом пространстве, дает грандиозный толчок целой цепи невероятных событий. Кинг: Почему? Баннерман: Позвольте объяснить это простыми словами. Книг: Хорошо. Баннерман: В этой комнате предметы падают вниз. Согласно рапортам, галактика своего положения в окне не меняет. Таким образом, данная станция не вращается. А если и вращается, то крайне медленно. А это факт величайшей важности, поскольку он наводит на мысль, что коль станция находится вдали от массивных планет, то на ней имеется установка искусственной гравитации. Кинг: Я понимаю, что это может иметь важное значение. Но... Баннерман: Ларри, если бы нам удалось создать установку искусственной гравитации, то мы смогли бы снизить, а то и полностью аннулировать воздействие земного тяготения. Словом, получить антигравитацию. Подумайте, какие выгоды она предоставит даже простому домовладельцу, например. Хотите передвинуть диван? Прицепите к нему антигравитационный диск и пусть диван летит себе в соседнюю комнату. Гораций Гибсон начал самостоятельную жизнь, работая страховым агентом. Вскоре работа ему наскучила, и Гораций вступил в морскую пехоту, поднялся по служебной лестнице до командира батальона, получил Серебряную звезду за Персидский залив и медаль Славы за Иоганнесбург. О его подразделениях столько писали, что вырезками можно было бы оклеить кабинет Гибсона. В 1996 году он ушел в отставку, попробовал новую гражданскую работу, на сей раз торговлю недвижимостью, и продержался на ней почти год. А в годовщину ухода из армии Гибсон вступил в корпус судебных исполнителей США. За два года он поднялся до командира группы специальных операций, расквартированной в Пайнвилле, Луизиана. Люди Горация любили. Он охотно брал на себя руководство, когда обстоятельства того требовали, и не жалея сил добивался, чтобы операция под его руководством достигла максимального эффекта при минимальном риске. Он был дважды женат и оба раза развелся. Его жизнь казалась обеим экс-женам чересчур непоседливой и нерегулярной. Оба его сына (не без основания) винили в этих домашних катастрофах Горация и поддерживали с отцом довольно натянутые отношения. Гораций так и не нашел, чем заполнить зияющую дыру в личной жизни, и в результате подолгу задерживался на работе. Его начальник Карл Россини любил подшучивать над Горацием, повторяя, что ему нужна женщина. Самое же смешное состояло в том, что Гораций действительно нуждался в женщине и сам знал об этом. Пока же он развлекался, когда подворачивалась возможность. С годами таковая подворачивалась все реже, и причиной тому был не только возраст, но и возрастающая разборчивость. Но иногда радости выпадали и на его долю, одна из которых приняла облик Эмили Пэсинджер, роскошной молодой особы, повстречавшейся Горацию во время благотворительной вечеринки в пользу Пайнвилльской библиотеки. Они несколько раз вместе отобедали, пару раз сходили в кино и начали вместе бегать трусцой по утрам. Однако Гораций отметил, что она не горит желанием завязать более прочные отношения, и отнес это на счет своего послужного списка. Она не хочет стать третьей жертвой. Посему Гораций предпринял кампанию, имевшую целью продемонстрировать, что теперь он не только стал более зрелым, но и одомашнился. Первым шагом стало приглашение Эмили отобедать у него дома, и когда она согласилась, Гораций с энтузиазмом взялся за подготовку к вечеру. Купив пару телячьих огузков и бутылку дорогого шампанского, потратившись на керосиновую лампу, призванную создать романтическую атмосферу, он целый день отдал уборке. В тот же вечер, через двадцать минут после того как он открыл шампанское, зазвонил телефон. 28 О, за хижину в какой-либо пустыне... Уильям Купер, "Задача" Худой бородатый мужчина озирал Тихий океан из своего дома в Лагуна-Бич. По спокойной глади вод неспешно шел сухогруз, по ясному небу были разбросаны кудрявые облака. Держался мужчина как-то неуверенно, и стороннему наблюдателю пришлось бы порядком поломать голову, чтобы понять, куда направлено его внимание. В правой руке у него был бокал сухого белого вина. Подобно гавани, город раскинулся перед ним как на ладони. По прибрежному шоссе непрерывным потоком катили машины. Он бросил взгляд на часы, как делал каждые две-три минуты уже на протяжении часа. Зазвонил телефон. Отвернувшись от окна, мужчина уселся за письменный стол. - Алло? - Грег, все готово. В Фарго почти два часа. - Ладно. Они знают, что мы идем? - Пока нет. Слушай, насколько сильно ты можешь повлиять на федералов? - Не очень. - Постарайся. Человек из Лагуна-Бич смотрел на авиабилеты. - Выше голову, Уолтер. До встречи через несколько часов. ШЕСТЕРО ПОГИБШИХ, СОТНИ РАНЕНЫХ ВО ВРЕМЯ АЭРОКОСМИЧЕСКОГО ЛОКАУТА Сиэттл, 4 апреля (АП) Недовольство рабочих сегодня переросло в полномасштабный мятеж на трех ведущих аэрокосмических фирмах, когда руководство отказалось принять обратно рабочих, уволенных вследствие несанкционированной забастовки. Вспышка насилия последовала за беспорядками, возникшими после одновременного объявления о "корпоративной перестройке" на прошлой неделе, повлекшей массовое сокращение числа рабочих мест. ПОСЕТИЛ ЛИ ФОРТ-МОКСИ ПРИШЕЛЕЦ? Имеются сообщения нескольких источников, что неизвестное существо с другой планеты прошло сквозь Врата, расположенные на гребне Джонсона, и теперь свободно разгуливает в районе Форт-Мокси. Ходят слухи о голосах в звуке ветра, о похищении детей, о буранах, бушующих вокруг отдельных людей. А также погиб человек при загадочных, можно даже сказать, зловещих обстоятельствах. На прошлой неделе Джек Макгвиган бросил свои мотонарты в лесу в стороне от шоссе N_32 в округе Кавалер и выбежал на шоссе, где его сбил мебельный фургон. Водитель фургона сказал, что Макгвиган словно убегал от кого-то или от чего-то. Полиция округа Кавалер завалена сообщениями о подозрительных случаях, а те, кто недавно побывал в этой местности, сообщают, что впервые за всю историю люди начали запирать двери. Тем временем стали распространяться еще более нелепые слухи. Старина Билл Эддисон, за время своей карьеры заездивший не одну небесную лошадку, предупреждает, что мы вторглись в сад Эдемский и выпустили ангела-мстителя. А возможно, дьявола. На сей счет преподобный Эддисон высказался весьма туманно. Складывается впечатление, что, откопав Купол, мы дали жизнь очередному мифу; подобные мифы время от времени возрождаются и приобретают популярность. Пока что обстоятельства смерти мистера Макгвигана нам не известны, но вероятный сценарий восстановить нетрудно: он браконьерствовал; решил, что его обнаружили, и бросился бежать; потерял ориентацию и выбежал на шоссе. Подобные инциденты происходят ежедневно. Голоса близ Форт-Мокси, вне всякого сомнения, можно отнести на счет разыгравшегося воображения туристов, видимо, под влиянием кого-то из местных жителей, знающих свою выгоду. Читать обо всем этом интересно, но мы настоятельно советуем вам не терять почвы под ногами. В конечном счете объяснения могут оказаться вполне прозаическими. (Передовица "Фарго форум", 4 апреля) Пит Паппадополо проработал на складе "Эй-Би-Си Пистонс, Инк." четыре года и недавно был впервые назначен на руководящий пост. Его брак пошел прахом за полгода до этого, когда жена сбежала с оптовиком, перепродающим пиво, и оставила сына-астматика на руках у Пита. Пит подрабатывал на второй работе, доставке китайских блюд, чтобы платить за сиделку и медицинское обслуживание. Спал он плохо, постоянно пребывая в подавленном состоянии духа; жизнь его стала совсем пустой. Он тосковал о жене, и врачи посадили его на транквилизаторы. Но вот подоспело повышение, принеся солидную прибавку к жалованью и надежды на дальнейшее продвижение, поскольку "Эй-Би-Си" собиралась распространить свою деятельность в смежные области. Более того, приступы у ребенка пошли на убыль - и по частоте, и по интенсивности; болезнь миновала критический рубеж. К несчастью, "Эй-Би-Си" тоже переживала период перемен. Ее развитие должно было финансироваться вторичной эмиссией акций, но стоимость капитала компании в последние недели пошла на убыль, и банки, долго выжидавшие и наблюдавшие за развитием событий, взяли финансовое предложение обратно. В результате "Эй-Би-Си" обнаружила неожиданный избыток персонала. Руководство ответило на это устранением тысячи восьмисот руководителей среднего и младшего звена. Пит, недавно вышедший из профсоюза, чтобы перейти на более высокую должность, к своему ужасу обнаружил, что лишен вообще какой бы то ни было защиты. За день до получения официального уведомления (устный телеграф в "Эй-Би-Си" работал на диво оперативно) Пит приобрел пистолет тридцать восьмого калибра и пустил его в ход против директора своей фабрики и коллеги, давшего понять, что получит повышение, предназначавшееся для Пита. Директор выжил, хоть и был ранен шесть раз. Коллега получил пулю в сердце. Компания ответила наймом дополнительного штата охраны. Джеймс Ходок любил одиночество. Он до сих пор не забыл, как смотрел много лет назад в школьное окно на занесенную снегом и продутую всеми ветрами прерию, воображая себя единственным обитателем мира, скрытого за горизонтом. Ему чудились залитые солнцем леса, зеленые реки и ласковые ветра, напоенные ароматами цветов. Там тропы заросли травой, а земля свободна от утрамбованных проселков, межевых столбов и обветшавших амбаров. Из кухни, где его жена Мария занималась стряпней, доносился звон посуды и негромкая музыка радиоприемника. На коленях у Джеймса лежала открытая книга, но он не сумел бы ответить на вопрос, как она называется. События на гребне занимали все его мысли с утра до вечера с тех самых пор, как Арки позвонил, чтобы сообщить об открытии. Теперь Арки не стало, а люди в резервации и окрест по ночам боятся высунуть нос из дома. Джордж Чистый Родник напрямую сказал, что оттуда что-то сбежало. - У меня нет ни тени сомнения, - заявил он. На столе у окна лежала собранная мозаика-головоломка под названием "Величественное молчание", изображающая покрытый снегом серый пик, вознесшийся над долиной, заросшей густыми лесами. На переднем плане бежит каменистый поток. За всю свою жизнь Джеймс собрал добрую тысячу таких головоломок. Его всегда огорчало, что для Мини Вакан Ойяте не осталось места среди девственных пейзажей, подобных изображенным на мозаиках. Всю свою жизнь Ходок мечтал о том, чтобы сиу смогли вернуть свой утраченный мир, вот только даже не догадывался, как этого добиться. Однако, считая, что это было бы лишь восстановлением справедливости, в душе он пылко верил, что со временем подобное непременно произойдет. Но сейчас тучи стали сгущаться. Джеймс понял, что для него долгая ночь начнется на день раньше. Сиу позабыли старые обычаи, обратившись к бледнолицым техникам, только и мечтающим убрать с карт все белые пятна. Именно это больше всего и не нравится в них Джеймсу: они хотят знать все на свете, не понимая, что лес без темных уголков хорош только для лесоруба. Теперь же открылась дорога к звездам - с земли сиу. Арки понимал это с самого начала, предупреждал, что Купол может оказаться куда более ценным, нежели любые ценности, которые могут предложить за него в обмен. Быть может, перед ними вот-вот откроются врата нового, девственного мира. К дому подъехал правительственный автомобиль, и Ходок вздохнул. Оттуда выбрался Джейсон Флери, сам не свой от волнения. Приехавшие с ним двое не тронулись с места. Ходок встретил гостя у дверей и провел его в свой кабинет. - Насколько я понимаю, вы прибыли не с добрыми вестями. - В наши дни уже ни для кого не бывает добрых вестей, - покачал головой Флери. Губернатор племени поставил на стол две чашечки кофе. - И что же они намерены сделать? - Прежде я должен осведомиться, господин губернатор, записывается ли наш разговор. - А что, это играет какую-нибудь роль? - Только в том, насколько свободно я буду себя чувствовать. Ходок сел на кушетку рядом с гостем. - У меня нет такой аппаратуры. - Хорошо. Я и не думал, что есть. - Флери набрал в легкие побольше воздуху, будто собираясь нырнуть в холодную воду. - Не знаю, с чего начать. - Давайте помогу. Вы собираетесь захватить нашу землю. Снова. Запало долгое молчание. Наконец Флери откашлялся. - Сэр, у них просто не осталось иного выбора. - Конечно, - согласился Ходок. - Я ничуть в этом не сомневаюсь. - Официально мы просто принимаем меры, чтобы предотвратить панику среди жителей окрестных городов и южных провинций Канады, встревоженных слухами о том, что нечто прорвалось на Землю сквозь Врата в Куполе. - Какую еще панику? - приподнял брови Ходок. Флери улыбнулся, пытаясь разрядить обстановку, но это не помогло. - Губернатор, люди в самом деле напуганы, и вам это известно ничуть не хуже, чем мне. - Дайте лишь пару дней, и все образуется само собой. - Несомненно. И тем не менее погиб человек, а на нас постоянно оказывают политическое давление. Правительству остается только действовать, иного выбора нет. Оно реквизирует гребень Джонсона и временно возьмет его под свою опеку, пока не убедится, что ситуация стабилизировалась. - И когда же ситуацию сочтут "стабильной"? Взгляды их встретились. Ходок по глазам Флери понял, что тот собирается с духом для решительного объяснения. - То, что я скажу в стенах этой комнаты, не должно выйти наружу. - Если желаете, так и будет. - Этот момент настанет, когда Врата вместе с Куполом будут уничтожены. - Понимаю. - Произойдет несчастный случай. Не знаю, как его организуют, но это единственный выход. - Спасибо за честность, - спокойно кивнул Ходок. - Я должен повторить еще раз, что гребень Джонсона принадлежит Мини Вакан Ойяте. Мы воспротивимся всякой попытке отобрать его. - Постарайтесь понять, - принялся увещевать его Флери, - в ход пошли силы, до конца не подвластные никому. Губернатор вдруг почувствовал себя пылинкой, застрявшей среди шестерен исполинских часов. - Джейсон, я все это прекрасно понимаю. Но меня просят избрать для моих внуков резервацию, где они могли бы обладать девственными лесами. Нет, скорее это вашим людям надо избавиться от страха. Сам Купол не несет в себе разрушительного начала. Трудности, осаждающие сейчас ваш мир, порождены невежеством. И страхом. Во взгляде Флери застыла мука. - Многие из нас разделяют вашу позицию. У вас куда больше друзей, чем вам кажется. - Ни один из которых не готов открыто заявить об этом. - Президент... - Флери мучительно подбирал слова. - Президент числит себя среди ваших друзей. Но он вынужден перейти к действиям, ибо так велит ему долг перед народом. - Сожалею. - Ходок встал, демонстрируя, что разговор окончен. - Искренне сожалею. - Губернатор, послушайте... - В голосе Флери прозвучала нотка отчаяния. - Изменить что-либо не в нашей власти. Уже имеется судебное постановление. Оно будет вручено вашим людям в течение часа. - Совету племени? - Вашим представителям на гребне Джонсона. - Адам его не примет. - Потому-то я и приехал сюда - объяснить, что происходит. И просить вашей поддержки. Мы выплатим щедрую компенсацию. - А что вы мне предложите в обмен на будущее моего народа? Держитесь подальше от гребня, мистер Флери. Он принадлежит сиу, и мы его не отдадим. Сняв трубку, Макс услышал голос Ласкера. - Послушай, Макс, - сказал тот. - Тут такое дело... Тебе следует об этом знать. - Ты продал яхту. - Ага. Макс, послушай, они предложили целую кучу денег. Мне столько в век не потратить. - Ну и ладно, Том. - Я вот не знаю, не скажется ли это как-нибудь там у вас. Я боялся... - Где яхта сейчас? - Ее грузят на трейлер. - Уэллс? - Нет. Это правительственные деньги. Эти парни из казначейства. Судебное постановление Адаму Небо вручала судебный исполнитель США Элизабет Сильвера - женщина возрастом лет под пятьдесят, высокая, стройная, бесстрастная. В ее черных волосах уже появились седые пряди. Ее сопровождал шеф полиции Датабл. В тесном кабинете Адама в блоке охраны теперь стало буквально негде повернуться - стены, до вчерашнего дня совсем голые, не считая ритуального барабана и фотографии жены в рамке, теперь были увешаны оружием. Луки, древние ружья, старый армейский револьвер Адама - на обозрение было выставлено все, что ему удалось откопать. - Мистер Небо, - Сильвера извлекла из кармана куртки документ, - вот постановление федерального суда, требующее, чтобы данные владения, Купол и все причитающееся, за исключением личного имущества, было передано в ведение федерального правительства. Упомянутая акция считается необходимой, поскольку данный район признан представляющим общественную угрозу. Начальник службы безопасности даже пальцем не шевельнул, чтобы принять постановление, и она положила бумагу на стол. - У вас есть время на раздумья до полуночи. - Тон ее смягчился, словно она предлагала дружеский совет. - Чем раньше вы покинете участок, мистер Небо, тем лучше будет для всех заинтересованных лиц. - Мы не уйдем, - холодно бросил Адам. - Такой возможности вам не дано, - глядя ему в глаза, отрезала Сильвера. - Вы обязаны подчиниться решению суда. - Это наши владения. Если вернетесь, чтобы отобрать их у нас, приходите с оружием. Во взгляде Сильверы блеснула сталь. - Я сожалею. У вас есть время до полуночи. - Она повернулась, дошла до двери, но на пороге помедлила. - При сложившихся обстоятельствах вынуждена вам напомнить, что неподчинение приговору федерального суда является преступлением. Тут у меня нет никакой свободы выбора, мистер Небо. Я волей-неволей должна буду привести приговор в исполнение. Всеми доступными средствами. Ходок дожидался звонка Адама, и когда тот наконец позвонил, губернатор выслушал краткий рапорт с пристальным вниманием. Когда начальник службы безопасности спросил об инструкциях, губернатор заколебался. - Адам, а насколько далеко вы готовы зайти? - Я не хочу соглашаться на такое. - Вы готовы защищать гребень? - Да, хотя предпочел бы обойтись без этого. Но вряд ли у нас будет выбор. - Однако вооруженное сопротивление не приведет к победе, - подчеркнул губернатор. - Что же вы тогда предлагаете? Снова уступить? - По-настоящему вопрос звучит так: сумеем ли мы найти способ удержать девственную планету в своих руках? - Если федералы готовы бросить против нас силу, то вряд ли. - Итак, - подытожил Ходок, - мы можем взять деньги и остаться доживать свой век здесь либо сражаться в надежде победить. - Да, - откликнулся Адам. - Третьего не дано. Губернатор оглядел свой кабинет. Облупившиеся стены, треснувшие оконные стекла, даже камин словно напоминает о плене. - Согласен. Мы должны сражаться. - Вы пришлете к нам подмогу? - Я приеду. Но полиция не настолько глупа, чтобы позволить вашим братьям и сестрам присоединиться к вам. Поговори с теми, кто с тобой сейчас. Выясни, кто останется. - Сейчас же и поговорю. - Хорошо. Я выезжаю. - Повесив трубку, губернатор бездумно воззрился на телефон. Тот зазвонил снова. - Алло? Незнакомый голос попросил позвать к телефону Джеймса Ходока. - Это мое имя. - Джеймс, я Уолтер Асквит. Я слышал о происходящем. - По-моему, я с вами не знаком. - Это не важно. Зато я вас знаю. Послушайте, далеко не все в этой стране потеряли головы от ужаса. Полагаю, кое-какая помощь вам не помешает. Слушая Асквита, Ходок вдруг вспомнил одну из реплик Флери. "У вас куда больше друзей, чем вам кажется". - И вы все собираетесь остаться? - переспросила Эйприл. - Да, - ответил ей Адам. - Мы будем оборонять гребень. Макс был просто потрясен новостью. - А президент в курсе? - Это приказ президента. - Боже мой, Адам, - недоумевал Макс, - неужели вы собираетесь устроить перестрелку с судебными исполнителями Соединенных Штатов? - Это безумие, - поддержала его Эйприл. - Вас всех отсюда вынесут ногами вперед. Что нам надо, так это потолковать с адвокатом. - Сомневаюсь, что разговорами с адвокатом мы чего-нибудь добьемся, - возразил Адам. - К тому же это не я так решил. Глаза Эйприл стали совсем круглыми: - Адам, губернатор не мог просить от вас чего-нибудь подобного! Тут какое-то недоразумение. - Можешь спросить у него сама, когда он приедет, - абсолютно невозмутимо отозвался Адам. Макс прямо ушам своим не верил. - Что же это, по-вашему, такое, детские игрушки, что ли?! Нельзя же взять да и послать федеральное правительство куда подальше! - У нас есть кое-какой опыт именно по этой части, - отрезал Адам. - Черта лысого! Может, у ваших дедов, но не у тебя. - Макс поглядел за окно, где Одинокий Клен разговаривал с группой посетителей. - И ни у кого из здесь присутствующих, если уж на то пошло. Адам взглянул на Макса в упор: - Сейчас мы подошли к тому рубежу, где должны спросить себя, чего мы в действительности стоим. Все должно вот-вот разыграться заново, Макс. Мы этого не позволим. Если нам придется постоять за свою землю и сложить за нее головы, то именно так мы и поступим. 29 Куда же податься, Чтоб жить веки вечные? Раз, два, три, проверка, - произнесла Андреа. - Вот так хорошо, - возбужденно отозвался Кит. - Слушай, у нас тут не прервется связь с тобой нынче вечером, а? - Надеюсь, что нет. - Андреа решила, что произнесла это вполне уверенно. - Ладно. Мы готовим специальную подводку и сначала вклинимся в эфир, а уж после дадим тебя. Так что ты пойдешь во главе. - Хорошо. - Насколько я могу судить, ты будешь гвоздем всей программы. Перебежать тебе дорогу не позволят никому. - Что ж, наверное, настал мой звездный час. - Надеюсь. Да, еще, Ястребица, слушай, постарайся... - Слова поглотили помехи. Андреа переключилась на вспомогательную частоту - та же проблема. Эти сукины дети глушат ее. Невероятно! Она сняла трубку. Но сколько ни ждала, гудок так и не зазвучал. Джо Рескули сидел за рулем уже почти двенадцать часов, когда наконец свернул на шоссе N_32, идущее в северном направлении, чтобы одолеть последние мили до Купола. В машине вместе с ним была его жена Эми и свояченица Тереса. Они приехали из Сакраменто, проделав весь путь за три дня. Тереса занималась физикой элементарных частиц. Джо толком не представлял, что это значит, но зато знал, что работа у нее хорошая, вкалывать чересчур много не приходится, и восхищался этим. "Она зарабатывает на жизнь тем, что знает", - гордо говорил он друзьям на винзаводе. Сам Джо не помнил дня, когда ему не приходилось бы лить семь потов за каждый цент. Тереса уже не первый месяц только о Куполе и говорила, и энтузиазм ее был настолько заразителен, что Джо с Эми начали подумывать о поездке на гребень Джонсона. Но побывать там хотели все трое, а доехать на машине гораздо дешевле, чем лететь самолетом. Вот так они тут и оказались. Тереса сказала, что надо задержаться на гребне до сумерек, чтобы посмотреть, как строение светится. Эми голосовала за это предложение обеими руками, она всегда поддерживала сестру в любом начинании. Джо давно понял, что она не единожды раскаялась в своем замужестве. Эми ни разу даже не заикнулась на эту тему, но это видно по ее глазам. Не выйди она замуж за Джо, она сейчас работала бы в каком-нибудь институте, имела бы отдельный кабинет, докторскую степень и уверенность, что она оставит свой след на земле. В тени гребня было уже темно, мела поземка, крепкий ветер раскачивал старенький "бьюик". Джо знал, что на гребень ведет узкая извилистая дорога, и вовсе не горел желанием выписывать по ней кренделя на закате при таком ветре. Но сестры так разволновались, что не успокоятся, пока не увидят то, ради чего приехали. - Вон. - Эми указала на установленный рядом с шоссе транспарант с большой желтой стрелкой и надписью "Купол". Но кто-то перечеркнул плакат жирной линией и набитой по трафарету надписью "Закрыто". - Не может быть! - поразилась Тереса. - Он должен быть открыт до заката! Сразу за поворотом обнаружилась подъездная дорога, но ее перегораживал барьер. Рядом стояла полицейская машина, и офицер подгонял поток машин. Джо притормозил и опустил стекло. Полицейский раздраженно махнул им, чтобы проезжали. - Что стряслось, офицер? - осведомился Джо. - Проезжайте, пожалуйста. Его прикрыли. - Ладно. - Джо постарался скрыть удовлетворение. - А во сколько он откроется утром? - Ни во сколько. Его прикрыли насовсем. - Насовсем? - недоверчиво переспросила Тереса. - Почему? Офицер, мы приехали издалека! - Ее голос сорвался на фальцет. - Мэм, нам-то толком ничего не говорят. Суд постановил его закрыть как источник опасности. - Вы шутите?! - Прошу прощения, но вынужден просить вас не задерживаться. Полицейский отошел, дожидаясь, когда они отъедут. Тут же следом подкатил еще один автомобиль. Полицейский только вздохнул. В этот момент с севера подъехал черный "форд" восемьдесят восьмого года и остановился у барьера. За рулем сидел пожилой индеец, пассажиров в машине не было. Джо с негодованием увидел, как перед ним открывают дорогу. "Форд" въехал, и заграждение вернули на место. - Эй, в чем дело? - спросила Тереса. - А почему пустили его? - Это казенная машина, - пояснил фараон. Джо свирепо воззрился на него, но легавый не придал этому значения. Бросив взгляд на Джо, он молча указал вдоль шоссе. - Ну, кто-то у меня получит письмишко, - буркнул Джо, поднял стекло и ударил по газам. Ходок предполагал, что у полицейского заграждения его ждут неприятности. Всю дорогу из резервации он пребывал в полнейшей уверенности, что его не впустят на гребень. Быть может, даже арестуют. Но вопреки ожиданиям его все-таки впустили. Уже выезжая на дорогу, Ходок понял, в чем тут причина. Он старик, и власти надеются, что он поумерит пыл воинственной молодежи в Куполе. Во всяком случае, по их мнению, сам он никакой угрозы не представляет. Он осторожно огибал повороты, попутно отмечая, что полиция получала подкрепление. Через некоторое время деревья поредели, и он наконец выехал на вершину гребня. На стоянке сиротливо приткнулось всего около полудюжины машин. Купол поблескивал в угасающем свете дня, настраивая душу на возвышенный лад. По чистым и ясным очертаниям Купола легко было понять, что его создатели любили Землю именно такой, какой она была в дни строительства, а по ту сторону ворот такой мир существует и поныне. Ходоку захотелось потолковать с теми, кто прилетел в такую даль, чтобы пройтись под парусом по девственному морю. Они словно догадывались, в каком положении окажутся индейцы, и оставили им в дар нетронутую планету. Вышедший из сторожки Адам помахал ему рукой. Заглушив двигатель. Ходок выбрался из машины: - Рад видеть тебя, Адам. - А я вас, губернатор... - Адам хотел было что-то добавить, но замешкался и промолчал. - Ну, в чем дело? - Участок очень трудно оборонять. Во всяком случае, с горсткой людей. - Ты предпочтешь отступить? - Нет. Этого я не говорил. - Тут чуть ли не над самыми их головами пролетел вертолет, вздымая пыль из раскопа. - Фоторекогносцировка, - прокомментировал Адам. Ходок кивнул: - Подъездную дорогу перекрыли. Так что же ты предлагаешь? - Приготовиться к неизбежному. Не дожидаться, пока они нанесут удар. - И как вы это сделаете? Они уже подошли к сторожке и остановились у порога. - Начнем с того, что свалим несколько деревьев поперек дороги. По крайней мере это их немного задержит. - Вдоль всей дороги стоит полиция. - Я знаю. И тут Ходок понял, куда клонит Адам. Полицейским и в голову не приходит, что обороняющиеся отважатся на сколь-нибудь решительные действия. Как ни крути, люди здесь давным-давно не стреляют друг в друга. Ряд одновременных засад очистит дорогу. А пара удачно расположенных снайперов сможет продержаться очень долго, если свалить несколько деревьев. Это могло бы удаться. - Нет, - отрезал Ходок. - Губернатор, не можем же мы здесь сидеть и вот так просто дожидаться, когда начнется атака. - Неужели ты думаешь повлиять на исход схватки, убив пару-тройку полицейских? В черных глазах Адама полыхнул гнев: - Если нам суждено отправиться за великую реку, не следует уходить в одиночестве. - Нет, - повторил Ходок. - Пролей кровь единожды, и она потечет рекой, пока не погибнут все. Я предпочел бы более благоприятный исход. - И как же вы надеетесь организовать благоприятный исход? - Я связался с высокопоставленными друзьями. Помощь уже в пути. - Высокопоставленные друзья? - усмехнулся Адам. - С каких это пор у сиу завелись подобные друзья? - С очень давних, Адам. Быть может, ты их просто не замечал. Они вошли в сторожку. Малый Призрак и Сандра Белое Крыло вскочили, но не утратили невозмутимости. Губернатор хорошо знал Малого Призрака - тому уже под тридцать, он содержит жену и двух детей, долго маялся без работы. Но сегодня эти обстоятельства отошли на второй план. Сандра тоже один раз приходила к губернатору за помощью, когда ее отец врезался на автомобиле в газонасосную станцию. Заглянув в ее сияющие глаза, Ходок вдруг поймал себя на мысли, что она очаровательна. За все эти годы он каким-то образом умудрился проглядеть столь очевидное обстоятельство. С головой ушел в прокладывание своей узенькой жизненной тропки. Жаль. Она работает в ресторане, обслуживающем посетителей резервации. До слуха Ходока дошло, что она обручилась с белым - столяром, электриком или что-то в этом роде, живущим у Дьявольского озера. Ей еще не исполнилось и двадцати одного года. Губернатор подумал, что следовало бы приказать ей покинуть гребень, но это было бы несправедливо - и по отношению к ней, и по отношению к ее братьям. Она решила стоять на этом рубеже, и он не имеет права отказать ей в этой привилегии. Вдоль стен стояло оружие - винтовки М-16. Ну по крайней мере у них есть хоть какая-то огневая мощь. - А еще у нас есть гранатомет, - сообщил Адам. - Так просто им нас не взять. - Кто здесь еще? - спросил Ходок. - В Куполе Уилл Горн, Джордж Чистый Родник и Андреа. Макс и доктор Кэннон еще здесь, но я не сомневаюсь, что скоро они уедут. У них гости. - Тут все еще есть гости? - удивился Ходок. - Трое, с последней экскурсии. - Надо обсудить план обороны. - Губернатор опустился в кресло. Тут распахнулась дверь, и вошел Макс. - Прямо не верится, что такое возможно, - виноватым тоном проговорил он. - Я пытался дозвониться до сенатора Виковски, но, судя по всему, линия отключена. - Они хотят, чтобы мы не могли поговорить ни с кем, - усмехнулся Ходок. - Впрочем, по-моему, это не имеет значения. В душе губернатор пожалел Макса, пребывающего в состоянии полнейшей растерянности. Нелегко найти в душе отвагу, когда война стучится в дверь. Поглядев в окно на закатное солнце, он с грустью осознал, что рассвета может уже не увидеть. Эйприл беседовала с уезжающими исследователями, про себя гадая, не станут ли они последними людьми, повидавшими Эдем. Перед ней сидели Сесил Морин - полная, добродушная особа, бактериолог из Колорадского университета; Агата Грин, гарвардский астрофизик, до сих пор пребывающая под впечатлением чудес Конской Головы; и Дмитрий Рушенко, биолог из "Смит-Клайн Бичем Фармасьютикалз". - Я бы с радостью туда перебралась, - заметила Грин. - А правда, - поинтересовалась Морин, - что правительство намерено отнять у вас землю и Купол с ней заодно? - Очевидно, - кивнула Эйприл. - Помоги, Господи, всем нам! - горестно покачала головой Морин. Рушенко распахнул дверцу своего автомобиля. - Правда на вашей стороне, знаете ли, - сказал он с нью-йоркским акцентом. "Наверное, Лонг-Айленд", - подумала Эйприл. - Мы знаем. - Страшно подумать, что Врата могут оказаться в руках правительства, - продолжал он. - Чертовски будет жалко. Хотелось бы мне вам чем-нибудь помочь. - Он сел в машину и включил зажигание. - Ну, знаете, что я вам скажу, - подхватила Грин. - Будь это в моей власти, им пришлось бы применить силу. Эйприл придержала дверцу, пока та усаживалась в машину. - Мы собираемся остаться. - Эйприл употребила местоимение лишь в фигуральном смысле, потому что сама оставаться не собиралась. Но ей было приятно прибегнуть к такой формулировке. - И вы можете остаться с нами, Агата, если хотите. - Она намеревалась произнести это тоном шутливой бравады, но тут же смутилась, потому что собеседница пришла в п