енри так приналег на Храм? Карсон кивнул. - Представляете, что для него значило найти такую надпись и не суметь прочитать? - Он удрученно покачал головой. - Люди, говорящие на этом языке, населяли страну вокруг Храма Ветров. И они контролировали Храм. Мы надеялись найти камень Розетты. Или, если не удастся, собрать достаточное количество образцов письменности, чтобы расшифровать надпись. Хатч не выдержала. - Я совсем ничего не понимаю. Если куракуанцы никогда не прилетали сюда, как они могли оставить образцы своей письменности? Вы уверены, что дело обстоит именно так, как вы сказали? - Несомненно, - ответил Карсон. - Сходство полное. - Тогда вы хотите сказать... - Я бы сказал, - вмешался Ричард, - что строители этого... уродства оставили послание жителям Куракуа. Чтобы они прочитали, когда прилетят сюда. - И что же это за послание? - Хатч едва сдерживала нетерпение. - Их приглашали вступить в межгалактический клуб, - предположил Карсон. - Или давали объяснение по поводу Оз, - высказал свою мысль Ричард. - Кто знает? Хатч посмотрела на Карсона. - Фрэнк, сколько древних языков мы знаем? - Несколько. Совсем не много. На самом деле почти ни одного. - Ни одного. - Она попыталась сосредоточиться. - Я вот что не понимаю - если мы не знаем ни одного из этих языков, тогда какой нам толк от камня Розетты? Я хочу сказать, что мы не сможем прочитать надпись и на нем, ведь так? - Это не имеет значения. Если у нас будет один и тот же текст на трех или более языках, мы сможем его расшифровать. При условии, что нам достанется достаточно длинный отрывок. - Ричард снова спустился на землю. - Если вы все здесь посмотрели, - сказал Карсон, - то есть еще одна вещь, на которую вы не отказались бы взглянуть. - О'кей. - Надо подняться на вершину башни. - Они направились к шаттлам. - Можно полететь на моем. Они забрались внутрь. Карсон оставил люк открытым. Потом надел шлем и привел в действие магниты. Машина стала подниматься к вершине башни. - А с другой стороны Оз, - спросил Ричард, - есть такие же? - Другая круглая башня? Есть. - А другие надписи? - Нет, других надписей нет. - Интересно. - Ричард посмотрел вниз. - Эй, - воскликнул он, - а крыша-то не параллельна поверхности. - Он наклонился, чтобы лучше видеть. - Это первая наклонная поверхность из тех, что мы видели. - Есть и еще, - заметил Карсон. - Другая башня. - Да. - В этот момент они как раз пролетали над крышей. - Фрэнк. - Седые брови Ричарда Вальда сдвинулись. - Является ли местоположение другой башни зеркальным отражением этой? - Нет. Ричард, казалось, был доволен. Хатч поняла. - Она нарушает модель, - сказала она. - Прямая линия, проведенная между круглыми башнями, не проходит через центральную. - Уникальное явление на Оз. Фрэнк, здесь есть еще что-нибудь подобное? - Я, по крайней мере, ничего такого не знаю. - Хорошо. Тогда нам надо сосредоточиться только на этих башнях. - Он раскачивался, стараясь сохранить самообладание. - Где находится центр города? Карсон показал. - А другая башня? - К северу. - Он показал. - А что? - Пока не знаю. Фрэнк, вы измеряли угол наклона крыши? - Нет. И я не думаю, чтобы кто-нибудь занимался этим. Зачем? - Я и сам пока не знаю. Но посмотри. Ее нижняя часть смотрит в сторону центра города. Если смотреть в направлении городской стены, наклон увеличивается. - Не понимаю. - Пока это только догадки. Имеем ли мы то же самое у другой башни с покатой крышей? - Не понимаю, куда вы клоните. - Вы говорили, что там крыша тоже покатая. Ее нижний край тоже повернут в центр Оз? - Не помню. - По его тону было ясно, что он не понимал, зачем ему задают подобные вопросы. - Хотите опуститься на крышу и немного осмотреться? - Нет. Я увидел достаточно, спасибо. Нам осталось справиться с последним заданием, потом мне хотелось бы вернуться вместе с вами в Храм. - Ричард, - вмешалась оценившая обстановку Хатч. Она старалась говорить самым серьезным, не вызывающим сомнения голосом. - Не забывай, что мы здесь для того, чтобы забрать отсюда людей, а не увеличить их количество. - Я знаю это, Хатч. Я помню об этом. - Он взял ее руку и пожал ее. Поля Фликингера сверкнули. - Будь осторожен, - напомнила она. - Что за последнее задание? - спросил Карсон. - Нам нужно как можно точнее определить угол наклона. На двух круглых башнях. И еще мы должны убедиться, что самая низкая точка на каждой крыше направлена на центральную площадь. Он подмигнул Хатч. - Может, мы кое-что нашли. 6 июня 2202 года "Дорогой Дик, ...Я благодарю Бога за круглые башни и покатые крыши. Это то, что придает всему какой-то смысл. Ты позабавился бы, если бы видел, как мы себя вели. Очень тихо. Мы разговаривали вполголоса, будто боялись, что нас услышат. Даже Фрэнк Карсон. Ты его не знаешь, а он не из пугливых. Но даже он поглядывал назад. Правда заключается в том, что на этих улицах кто-то есть. Это нельзя не почувствовать. Бедная Хатч. Она не видит во всем этом никакой логики, и под конец у нее почти съехала крыша. Даже я, несмотря на то, что не могу похвастаться особой проницательностью (думаю, тебе это ясно), чувствую себя неспокойно. Оз не место для тех, у кого воображение работает лишь наполовину... Ричард". Ричард Вальд своему двоюродному брату Дику. Получено в Портмунде, Орегон, 24 июня. ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ХРАМ ВЕТРОВ 6 Борт "Альфы". Воскресенье, 6 июня, 18:30 по местному времени. Хатч с радостью возвращалась на борт "Уинкельмана" - довольно нескладного корабля модульной конструкции. Он состоял из основного корпуса и пристыкованных кольцевых отсеков. В данном полете таких отсеков было три. Приблизившись к "Уинку", Хатч включила прожекторы шаттла и осветила причальную платформу, датчики, грузовые контейнеры и антенны. "Уинк" казался таким знакомым и уютным - какое все-таки полезное сооружение этот корабль. Он медленно плыл на фоне черного звездного занавеса, в котором теперь чувствовалось нечто тревожное. Пребывание в глубоком космосе обычно не оказывало на нее вообще никакого воздействия. Но многие астронавты, путешествующие между звездными мирами, испытывали другие ощущения. А этим вечером, ах, этим вечером... корабль такой милый... Конечно, ей хотелось побыть в компании. Сейчас пустота корабля немного угнетала. Впрочем, она с облегчением вернулась домой, теперь можно запереть все двери и расслабиться. Эмблема Академии - свиток и лампа на фоне голубой земли Объединенного Мира - красочно светилась на кольце "А" около капитанского мостика. Луна и планета плыли в черном беззвездном небе. Куракуа находилась на самом краю Пустоты - огромного разрыва в звездах, зиявшего между созвездиями Ориона и Стрельца. Пустота простиралась на шесть тысяч световых лет, и звезды с другой стороны разрыва казались всего лишь туманной дымкой. Хатч часто задумывалась, как влияет такое небо на развитие жизни - наполовину пустое, а наполовину звездное. "Альфа" вошла в кольцо "Б" и причалила к стапелю. Огромные ворота удовлетворенно захлопнулись, оставляя черноту ночи позади. Она сняла костюм Фликингера и сложила за сиденьем. Через пять минут Хатч уже на капитанском мостике. На комм-пульте мигала лампочка - пришло сообщение из Храма. Рабочее, без пометки срочно. Для Ричарда слишком рано. Время еще есть, можно посмотреть и позже. Она пошла в свою комнату, разделась и приняла душ. Так приятно постоять под струями воды. Потом, еще не обсохнув, она заказала бифштекс в автоматической кухне. На стенах каюты фотографии старых друзей, ее собственные и Ричарда на Пиннэкле, "Альфы", парившей нос к носу с Великим Гексагональным Монументом около Арктура, а вот группа планетологов, некогда пригласивших ее на пикник на пляже Вефезды (и которые на своих плечах притащили ее, чтобы сфотографировать). Воздух был напоен ароматами цветущих растений - лимонного тимьяна, восковницы и жимолости. В окне иллюминатора маячила дьявольская, таинственная Луна. Оз находилась с другой стороны Луны. Рассердившись на Оз и на себя, конечно, Хатч задернула шторы. Несколько лет назад Ричард подарил ей прелестную платиновую вещицу, копию талисмана, привезенного с Куракуа. Это случилось еще в то время, когда не знали о существовании Оз. На одной стороне талисмана выгравированы крылатое существо и шестиугольная звезда, а на другой - грациозно изогнутая арка. По ободку шли таинственные символы. Существо и звезда, объяснил ей Ричард, символизировали любовь, а арка - процветание. _И то, и другое будет сопутствовать тебе, пока ты носишь талисман_. Сейчас это успокаивало. Хатч перекрутила талисман вокруг шеи. Местное суеверие. Она оделась и, услышав звон колокольчика - сигнал, что обед готов, прошла по коридору за бифштексом. Она взяла еще бутылку вина и принесла все на капитанский мостик. Лампочка на комм-пульте продолжала мигать. Хатч отрезала тонкий ломтик мяса, положила в рот и открыла бутылку. Это шабли. Потом нажала клавишу, и на экране появилась блондинка импозантного вида. - "Уинкельман", - начала она, - меня зовут Аллегри. Я буду координировать эвакуацию. Необходимо забрать четырнадцать человек. Плюс доктор Вальд, который находится на пути сюда. Мы собираемся начать эвакуацию через сорок восемь часов. - Я знаю, что это позже, чем было запланировано, но нам еще нужно закончить кое-какие работы. Для вашего сведения, Космик начнет операцию в пятницу в десять утра по нашему времени. То есть по времени Храма. В этом сообщении содержится информация для перевода времени. Мы хотим иметь в запасе двадцать четыре часа. Кроме того, нам еще нужно переправить на борт археологические находки, поэтому мы хотим начать работу как можно скорее. Пожалуйста, свяжитесь со мной, как только освободитесь. Изображение на экране исчезло. Хатч откинулась назад в кресле. Обычно люди, с которыми она встречалась в столь отдаленных местах, находили время поздороваться. Интересно, не провела ли Аллегри слишком много времени под водой. Она вывела на главный дисплей Куракуа. Солнечный свет пробивался сквозь слой облаков, освещая окрашенные в грязный цвет прерии, обширные зеленые леса, широкие пустыни и обдуваемые ветрами горные цепи. Океаны не видны. Всего их насчитывалось два. Океаны были мелкие и друг с другом не соединялись. В общем, это сухой и пустынный мир - недостаток, который Космик надеялся исправить во время первой фазы операции землеформирования, известной под названием "Проект Надежда". Южный океан омывал расположенную на полюсе ледяную шапку. Средняя ширина водяного кольца примерно пятьсот километров. В северной части есть несколько узких, вытянутых морей. Самое длинное - Иаката - местное название, в переводе означавшее "Место отдыха богов". Оно уходило в глубь суши примерно на три тысячи километров. У его северной оконечности, прямо около берега, находился Храм Ветров. Она где-то читала, что Куракуа, по некоторым прогнозам, находилось в начале ледникового периода. Правда это или нет, но обе ледяные шапки довольно крепкие. При их уничтожении возникнет гигантский всплеск воды. И, если эксперты правы, большую часть Куракуа на некоторое время захлестнет океанской волной. В десять часов утра в пятницу по времени Храма. Когда это? Она вывела данные, которые прислала ей Аллегри. Куракуанский день длился двадцать часов, тридцать две минуты и восемнадцать секунд. Все понимали психологическую важность использования привычных земных суток для измерения времени. Но, когда люди долго живут в новом для них мире, им всегда приходится подстраиваться под местные условия. На Куракуа часы шли до 10:16:09 утра и до такого же времени вечером. Потом они сразу перескакивали к полудню и полуночи. Следуя этому методу, сокращались периоды суток, отведенные как для сна, так и для бодрствования. По случайному совпадению в Храме Ветров, как и на "Уинке", было воскресенье. Операция землеформирования начнется примерно через девяносто часов. Генри Якоби хотел закончить эвакуацию с запасом в один день. В их распоряжении два шаттла. В принципе никаких проблем. И все же ее не покидало чувство тревоги. Не похоже, что главной целью Якоби было вовремя эвакуироваться. Она запрограммировала бортовой компьютер, чтобы снять "Уинк" с лунной орбиты и перейти на орбиту вокруг Куракуа. Потом ввела время окончания эвакуации в свой персональный хронометр и перевела часы корабля на время Храма. Навигационный дисплей предупредил ее, что корабль покинет орбиту через тридцать шесть минут. Хатч закончила обедать и опустила посуду в вакуумную трубу. Потом включила комедийный фильм и стала смотреть. Но, когда заработали ускорители и корабль отправился в путь, она уже спала. Хатч проснулась от звонка. Ее вызывали на связь. Тускло светили лампы. Она проспала семь часов. На мониторе появился Ричард. - Привет, - поздоровался он. - Как у нас дела? - Нормально. Ей показалось, что он встревожен. Так бывало, если он собирался сказать то, что, по его мнению, могло ей не понравиться. - Послушай, Хатч, они попали в трудное положение. Под Храмом обнаружили несколько помещений. Самое интересное для нас находится очень глубоко, и сейчас они как раз пытаются туда войти. Нам надо использовать все оставшееся у нас время. Их шаттл может взять троих плюс пилота. Придумай такое расписание, чтобы мы могли забрать всех. Но оставь нам максимум времени. Хатч не смогла скрыть, раздражения. - Ричард, это безумие. - Возможно. Но они, кажется, совсем близко. Они уже почти пробрались в Нижний Храм. Хатч, он датируется 9000 годом до нашей эры. Та же самая эпоха, что и постройка на Луне. Нам надо посмотреть на него. Мы не можем уехать и оставить его здесь на разрушение. Хатч была не согласна. - Я считаю, что наша главная цель - убраться отсюда, пока не поднялась вода. - Мы так и сделаем, Хатч. Но перед тем попытаемся использовать каждый день. - Черт бы вас побрал. Ричард терпеливо улыбнулся. - Хатч, мы будем осторожны, даю тебе слово. Но я прошу твоей помощи. О'кей? Я должна быть благодарна хотя бы за то, что он не отказывается покинуть планету, бросив вызов Космику. Им руководила данная ему Богом вера в людей, - подумала она. - Ладно, посмотрим, что можно сделать. Ричард, ты знаешь, кто здесь сейчас отвечает за операцию Космика? - Мелани Траскот. Мне это имя ничего не говорит. Но Генри о ней невысокого мнения. - В этом я не сомневаюсь. Где она сейчас? - Минутку. - Он отвернулся и поговорил с кем-то. - У них на орбите есть станция. - В его глазах появилось подозрение. - Почему ты спрашиваешь? - Из любопытства. Я буду у вас через несколько часов. - Хатч, - попросил он, - не впутывайся в это, ладно? - Я уже впуталась, Ричард. Легкое, почти невидимое кольцо окружало Куракуа. Его можно было увидеть только, когда солнечный свет падал под определенным углом. Только тогда оно сияло прозрачной красивой радугой. Кольцо состояло в основном из льда и не было естественным. Этот лед доставлен с колец, плавно вращающихся вокруг газового гиганта Беллатрикса-5. Несколько прибывших туда буксиров Космика отбирали в кольцах ледяные астероиды и переводили их на траекторию движения в сторону Куракуа. Это были своеобразные огромные "снежки". У Куракуа они перехватывались другими буксирами, собирались в гурты, а затем помещались на орбиту. Они нужны для того, чтобы обеспечить дополнительные запасы воды для планеты. В час "ноль" Космик должен был растопить ледяные шапки на Куракуа, а также разрезать ледяные "снежки" на конфетти и направить вниз. По проведенным оценкам, дождь должен падать на планету шесть лет. Кроме того, сюда должны завезти земные формы жизни и, если все пойдет хорошо, то здесь возникнет новая биосфера. Через пять десятков лет первые переселенцы с Земли смогут заявить права на новый мир, который будет если не садом, то уж, по крайней мере, местом, где таковой можно будет насадить. Датчики "Уинка" насчитали более тысячи ледяных объектов на орбите. Кроме того, к планете приближалось еще около двух тысяч. Хатч достаточно часто имела дело с бюрократами и прекрасно понимала, что пятидесятилетний срок это слишком оптимистичная оценка. Лет сто пройдет, прежде чем здесь кто-нибудь появится. Еще она помнила высказывание, приписываемое Кейсуэю: "Это побег от парникового эффекта на Земле к такому же на Куракуа". "Уинк" вышел на орбиту. Планета выглядела серой и не внушала особых надежд. Кто бы поверил, что вторую Землю будет так трудно найти? Что все эти световые годы окажутся такими маленькими? На Пиннэкле слишком большая сила притяжения. Нок уже служил домом для разумной расы, от которой люди тщательно скрывали свое существование. И еще один пригодный для жизни мир, о котором она слышала, вращался вокруг неустойчивой звезды. И это все. Поиски продолжались. А пока в их распоряжении было только это холодное, неласковое место. Станция Космик горела яркой звездой в южной части неба. Это уменьшенная копия IMAC - крупной околоземной космической станции - пара колес, вращающихся в противоположных направлениях, и сеть распорок. Колеса соединены воедино огромной ступицей. Огни станции едва виднелись в околопланетном сиянии. К ней приближался какой-то небольшой корабль. Она ввела в компьютер имя Мелани Траскот. Родилась в Дейтоне, Огайо, 11 декабря 2161. Вышла замуж за Харта Бринкера, тогда служащего банка Касвелл и Симмз, в 2183 году. Брак расторгнут в 2188 году. Больше по этому вопросу сведений нет. 2182 год - присуждение степени бакалавра по астрономии, Уэйслэйен. Степень Магистра естественных наук и Доктора философии, планетная инженерия, Вирджинский университет, 2184 и 2186 годы соответственно. Инструктор, Вирджинский университет, 2185-218 гг. Лоббист по вопросам окружающей среды, 2188-2192 гг. Северо-западный региональный комиссар, Департ. внутренних дел, Северо-Американский Союз, 2192-2193 гг. Вашингтонский университет, связь с ядерными силами, 2193-2195 гг. 2195-2197 гг. Получила известность как главный руководитель разработки (частично) успешных проектов восстановления Северной Африки и бассейна Амазонки. Консультант по вопросам окружающей среды и по проекту Космик, 2197-2199 гг. Автор многих работ по парниковому эффекту и изменению климатических условий в океанах. Давний сторонник сокращения численности населения с помощью правительственных декретов. Четырежды арестовывалась полицией за участие в протестах против уничтожения водоносных слоев и угрозы исчезновения редких видов. В сносках говорилось, что Траскот являлась членом многих профессиональных организаций. Она все еще сотрудничала в Международном Проекте Восстановления Лесов, Фонде Земли и в Межмировом Содружестве. Однажды она заступилась за пожилого человека, на которого напала банда хулиганов в Ньюарке. Во время нападения получила ножевое ранение. Отобрала оружие у одного бандита и застрелила его. Во время Денверского землетрясения 88-го года руководила эвакуацией из опасной зоны. Да, уж - пай-девочкой ее не назовешь. Хатч вывела на экран фотографию. Высокая женщина с пронизывающим взглядом. У нее темно-каштановые волосы, высокий лоб и прекрасный цвет лица. Ее все еще можно назвать привлекательной, но в чертах уже чувствуется жесткость. Привычка командовать. И все-таки она, похоже, знает, как можно неплохо провести время. Но самое важное то, что Хатч не заметила в ней ни тени уступчивости. Она вздохнула и настроилась на канал связи со станцией. На экране появилась эмблема Космика: факел знаний внутри планетного кольца. Потом она увидела полного мужчину с бородой. - Станция Космик, - произнес он. - Что вы хотите, "Уинкельман"? Грубиян с большим животом. Рукава яркой зеленой рубашки по локоть закатаны. Он уставился на нее тяжелым взглядом, всем своим видом давая понять, что ему невыносимо скучно. - Я подумала, вам следует знать, что я здесь. - Она говорила очень спокойно. - Если вокруг есть другие корабли, мне бы хотелось узнать расписание движения. Он слушал с холодным презрением. - Я прослежу за этим. - У меня отмечено, что разрушение начнется в пятницу в десять часов по времени Храма. - Она специально употребила слово "разрушение", произнеся его вполне вежливым тоном. Она знала, что правильным термином было "хирургическое вмешательство", но ей хотелось позлить его. - Подтвердите, пожалуйста. - Все верно, "Уинкельман". Все остается без изменений. - Он посмотрел в сторону и кивнул. - С вами хочет поговорить директор. Соединяю. Хатч выдавила самую доброжелательную улыбку. - Приятно было побеседовать. Взгляд его стал еще холоднее. Это был человек легкомысленный, весьма далекий даже от редких погружений в глубины философских размышлений. Вместо него на экране появилась Мелани Траскот. Она выглядела несколько старше, чем на фотографиях. Эта Траскот была далеко не такой собранной и величественной. - Рада видеть вас, "Уинкельман". - Она мило улыбнулась, но улыбка снисходила откуда-то с огромной высоты. - Вы?.. - Присцилла Хаткинс. Капитан корабля. - Рада познакомиться с вами, Присцилла. Вы не возражаете, если я запишу наш разговор? Это делалось на случай судебного процесса. - Нет, не возражаю. - Спасибо. Мы вас ждали. Вам нужна помощь при эвакуации людей? - Спасибо, нет. Их немного, и у нас есть два челнока. - Очень хорошо. Вы, должно быть, в курсе, что на первой стадии проекта "Надежда" будут растоплены ледяные шапки. - Она пристально смотрела на Хатч. - А большая часть оборудования команды Академии все еще не погружена. - Возможно. Я там еще не была. - Да. - В ее голосе появились конфиденциальные нотки. Как будто они обсуждали между собой глупое поведение других. - Я говорила с доктором Якоби. Он знает, что район Храма будет полностью разрушен. - Она помолчала. - Иаката - открытое море, там нет никаких препятствий до самой ледяной шапки. Вся береговая линия изменится. Вы понимаете, о чем я говорю? - Понимаю. - Хатч хотела дать понять этой женщине, что у нее есть некоторые сомнения. - Но вам необходимо знать, что они там внизу близки к большому открытию. Существует вероятность, что я не смогу забрать их вовремя. Взгляд Траскот моментально стал пустым. - Присцилла, они всегда близки к великим открытиям. Всегда. Вы знаете, сколько времени они провели там? - Почти тридцать лет. - У них было достаточно времени. - Это не совсем так. - Хатч старалась говорить мягко, чтобы избежать конфронтации. - Особенно когда вы пытаетесь раскопать целую планету. За плечами куракуанцев трехсотвековая история. Тут есть в чем покопаться. - И тем не менее. - Траскот отмахнулась от спора. - Это не имеет значения. Важно то, что у меня нет права откладывать начало осуществления проекта. Академия дала согласие на эвакуацию. Мы заранее сообщили им о наших планах. Я, если хотите, предлагаю помощь. И жду от вас, что ваши люди будут своевременно отправлены. - Доктор Траскот, у них в руках может быть ключ к Создателям Монументов. Теперь директор уже была просто раздражена. - Поймите, пожалуйста, - процедила она, - что я здесь не распоряжаюсь. - Она поймала взгляд Хатч и продолжила: - Делайте, что положено. И заберите их отсюда. КОРАБЕЛЬНЫЙ ЖУРНАЛ. "Джоанн Уинкельман" Понедельник, 7 июня. Мелани Траскот любит командовать и очень серьезно относится к собственной персоне. Она не захотела пойти на уступки в вопросе о времени эвакуации. И все-таки я надеюсь, что она внесет в план отсрочку по непредвиденным обстоятельствам (если она уже не сделала этого). Я рассказала о разговоре с ней доктору Вальду и предупредила его, что к последнему сроку эвакуации - пятнице - надо отнестись с максимальной серьезностью. П.Х. Станция Космик. Понедельник, 7 июня, 10:50. Мелани Траскот очень хотелось пройтись по настоящей земле под настоящим солнцем. Бросить эти тесные помещения, сверкающие стены, искусственную еду и уйти из этой станции в ночь. Ради Бога, она сочувствует всем и каждому, но где только Академия ухитряется находить людей, которые искренне считают, что весь мир должен почтительно отойти в сторонку и безмолвно созерцать, как они копаются в своих горшках и идолах? Она смотрела на пустой экран. Когда Харви сообщил ей, что связался с пилотом корабля Академии, она как раз просматривала последние заявки и просьбы от людей, которые хотели попасть на Новую Землю: воинствующие исламисты, белые расисты, китайские националисты, черные сепаратисты, сторонники единого мира для всех, неоэллинисты. В широком ассортименте были представлены этнические группы, племена, угнетенные народы. Корпоративные интересы. Те, у кого есть идеи социальных экспериментов. Норман Кейсуэй, приславший этот материал, имел собственные планы. В отличие от него, она настроена менее оптимистично. Настоящее переселение оставалось делом далекого будущего. Когда это случится, ее уже давно не будет, так же как и Нормана и многих других, начинавших кампанию в пользу Проекта. Кто знает, чем все это кончится? Интересно, помогут ли далекие звезды решить земные проблемы? Или эти проблемы будут просто перенесены и в другие миры? - О чем задумалась, Мелани? В двери стоял Харви Сил - начальник станции. Тот толстяк, с которым разговаривала Хатч. Траскот работала с ним с незапамятных времен. Он ей нравился. Она считала, что Харви способный администратор и хорошо разбирается в людях. И еще - самое главное качество, делавшее его самым ценным сотрудником. Он компетентный специалист и не побоится высказать собственное мнение. Мелани откинулась в кресле. - Мне неспокойно. Харви присел на стол. - С ними вам придется нелегко, и так будет до самого конца. - Мне бы хотелось вам кое-что показать, Харви. - Она нашла сообщение двухнедельной давности. На экране появилось приятное лицо Нормана Кейсуэя. Он сидел за столом. За спиной виднелся флаг организации. - Мелани, - сказал он. - Недавно у меня был Ричард Вальд. Он прилагал все усилия, чтобы получить отсрочку по "Надежде". Вчера, насколько мне известно, он отправился на Куракуа. Не знаю, что у него на уме, но он может предпринять попытку поменять сроки эвакуации. Кажется, он вполне способен на такое. - Кейсуэй выглядел совершенно несчастным. - Надеюсь, что я не прав. Но не исключена возможность, что он объявит нам и всему миру, что остается в Храме. И бросит нам вызов. - Он не сделает этого, - вырвалось у Харви. - Если это случится, - продолжал голос на экране, - мы должны быть готовы ответить. - Это не легкий вызов. Если такое заявление будет сделано, это кончится тем, что нам придется иметь дело с общественным мнением. Не начинайте операцию до тех пор, пока не убедитесь, что на Куракуа никого не осталось. Я знаю, что возникнут трудности с координацией работ, но я не хочу ничьей гибели. Если это все-таки произойдет, и Вальд объявит о своем намерении остаться там дольше установленного срока, вы скажете ему, что не уполномочены действовать по своему усмотрению, - ведь собственно говоря, так и есть. И еще скажете, - работы по "Проекту Надежда" будут идти по расписанию, и вы надеетесь, что он покинет Куракуа, согласно постановлению суда и условиям договора с Академией. Потом уведомите меня. Пожалуйста, подтвердите получение этой инструкции. И, между прочим, Мелани, я рад, что там оказались именно вы. - Могло быть и хуже, - заметил Харви, опускаясь на стул. - Он мог приказать нажать на кнопку, несмотря ни на что. - Не уверена, что не предпочла бы последнее. - Она провела здесь три года, и археологи все время применяли то одну тактику проволочек, то другую. - Это правильное решение, - признала она. - Опять эти сукины дети взялись за свое. - Она встала и подошла к экрану обзора. - Просто не верится, что все это происходит с нами. Мелани Траскот. Дневник. Вся история "переговоров" между Академией и Космиком - сплошная цепочка лжи, угроз, требований и, в итоге, - судебный процесс. Только приговор суда заставил Академию покинуть Куракуа до завершения намеченной программы. Но все-таки, если бы от меня хоть что-нибудь зависело, я удовлетворила бы их просьбу и дала им пару месяцев. Для нас это не такая уж непреодолимая проблема. Но официальные решения уже вступили в силу, и мне фактически придется отложить приговор суда в сторону и открыть двери для новых тяжб. Итак, я подчиняюсь полученным приказам. Интересно, почему так получается, что наверху оказываются самые несговорчивые типы? Они просто непробиваемы. Молодая женщина с эвакуационного корабля Академии, та, с кем я разговаривала сегодня, показалась весьма рассудительной. Я полагаю, с ней мы легко смогли бы договориться, причем без всяких стычек. И сэкономили бы уйму денег. А, может, даже нашли бы Создателей Монументов. Что ж, как видно, не судьба. 7 июня 2202 года. 7 Борт "Альфы". Понедельник, 22:05 по времени Храма (без одиннадцати минут полночь). Шаттл отделился от "Уинкельмана", лениво догоняя заходящее солнце. Слои облаков внизу, около планеты, окрашены в розовые и пурпурные тона. Ураганы захватили лишь узкую полосу земли к северу от экватора. Хатч переключила управление на автопилот и попыталась настроиться на волну Космика. Их передачи оказались шифрованными - еще один признак ухудшения отношений между ними и Академией. Хатч свободно могла прослушивать канал общей связи команды археологов. Она слышала, как люди переговаривались между собой, руководили работой, просили помощь. Изредка слышались отчаянные реплики вроде: "А я говорю, мы останемся и закончим работу." Голос явно женский. Интересно, подумала Хатч, не передаются ли подобные замечания специально для команды Траскот, которые вполне могли слушать их канал. Неудивительно, что мадам Траскот немного нервничает. Шаттл вошел в плотные слои атмосферы. Мимо проносились клочья облаков. Автопилот сбросил скорость. Шаттл летел над голубыми горами, спускаясь все ниже и ниже навстречу сгустившейся тьме. Вдруг широкий поток света прорезал тьму. За спиной поднималась луна - колдовской полумесяц, а там колдовская страна Оз. Изредка она видела отблески. Возможно, вода или снег сверкали в звездном свете. Сканеры воспроизвели неровный мертвый ландшафт, однообразие которого изредка нарушали озера и кратеры вулканов. Самые крупные древние руины находились в Кабале, который располагался у места слияния двух рек. Она перешла на ручное управление и спустилась ниже. Навигационные огни осветили полуразрушенные каменные стены. Больше ничего - ни пристани, ни лодок у берега, ни зданий. Никакого намека на дорогу через пустыню - дорогу, по которой жители могли бы добраться до соседнего города. Возможно, Кабал - последний куракуанский город. Они еще жили там во времена плаваний Колумба. Остатки некогда процветавшей, хотя и изолированной, цивилизации. Интересно, что они чувствовали под конец, укрывшись в своих городах от наступающей пустыни. Знали ли они, что находятся на грани вымирания? Она разыскала посреди руин свободную площадку и приземлилась. Опоры корабля тяжело опустились на поверхность, смяв высокую траву. Она включила рециркуляцию, намереваясь выйти из корабля и осмотреться. Но тут что-то юркнуло в траве там, куда не доставал свет прожекторов. Движение такое быстрое, что Хатч не смогла за ним уследить. Она включила дальний свет - ничего, только медленно поднималась примятая сухая трава. Чертовщина какая-то. Она отменила высадку и мгновенно поднялась в воздух, направляясь на юго-запад. На равнине шел снег. Начали появляться растения, похожие на деревья. Ветки короткие и толстые, а вместо листьев - зеленые шипы и иглы. Плоская равнина сменилась нагромождением пологих холмов, покрытых гротескными растениями, перепутанными липкой багровой паутиной. Местный вариант деревьев, подумала она, но "дерево" вдруг зашевелилось. Дальше к югу она пролетела над крепкими сучковатыми деревьями. Они были такими огромными, даже больше, чем калифорнийские мамонтовые деревья, и стояли далеко друг от друга. Похолодало - она летела над снежной бурей. Сквозь облака виднелись горы - широкие скалистые вершины в снежных шапках. У Хатч были знакомые альпинисты. Для них эти горы вполне бы подошли. Она поднялась выше и пересекла еще один штормовой фронт. Внизу появилось темное блестящее море. Оно лежало в тумане, и поверхность воды гладкая, как зеркало. Вокруг поднимались горные пики. Она у северной оконечности Иакаты. Там, где играют Боги. Она включила связь с Храмом. - Это Хаткинс с "Альфы". Кто-нибудь есть? - Привет, "Альфа". - Она узнала голос Аллегри. - Приятно видеть тебя. Ты в шестидесяти километрах от Храма. Лети вдоль берега. - Пауза. - Переключаюсь на видео. - Хатч включила экран и увидела Аллегри. Таким голубым глазам и идеальным чертам лица нельзя не позавидовать. Но Хатч ее увлечение работой показалось несколько преувеличенным. Явно не тот человек, который с радостью вынесет любые испытания во имя археологии. - Ты в пятнадцати минутах от нас. Если хочешь, я укажу дорогу. - Не надо. Как тебя зовут? - Жанет. - Рада познакомиться с тобой, Жанет. Друзья зовут меня Хатч. Аллегри кивнула. - О'кей, Хатч. - Что мне искать? У вас ангар на берегу? - У нас плавучий пирс. Ищи три каменные башни в воде в ста метрах от берега. Пирс как раз к северу от них. Там будет один шаттл. Опускайся рядом, остальное мы сделаем сами. Сейчас как раз полночь. Хочешь позавтракать? - Нет, спасибо. - Чувствуй себя как дома. Увидимся, когда прилетишь. - Она протянула руку вверх за экран, и он погас. Хатч медленно пролетала над покрытыми снегом пляжами с разбросанными валунами, над пенящимися бурунами и скалистыми прибрежными островками. И над горой Тенебро - там у подножия был некогда город, просуществовавший шесть тысяч лет. Теперь он почти полностью засыпан песками или затоплен. Минареты, хрустальные башни и плавучие сады - такие, как на картинах Вертилия. Одна висела на видном месте в большом зале Центра Приемов Академии. Она включила телескопы, но увидела лишь ряды рвов, оставшиеся после раскопок. Хатч решила при первом удобном случае вернуться и рассмотреть все получше. Через несколько минут появились три башни. Массивные, совсем не похожие на обычные колонны (какие она ожидала увидеть), а скорее черные каменные крепости, примерно на двадцать метров торчащие из воды. Над развалинами четвертой гуляли волны. Башни имели форму усеченного конуса. На их вершине могли бы свободно разместиться двадцать человек. Сильные порывы ветра сдували с башен снег. Хатч включила внешние микрофоны и услышала ритмичный шум волн и отдаленное завывание ветра. Она приблизилась к ближайшей башне. Там что-то пронзительно вскрикнуло, подпрыгнуло и улетело прочь. Стены башни покрыты символами, пиктограммами и геометрическими рисунками. В основном - абстрактными, но попадались птицы, головоногие и еще какие-то твари. В нише, прямо над водой, она увидела рисунок пары идущих ног, видимо, это ноги рептилии. Вход где-то здесь. Прожекторы высветили две амбразуры и каменные стены. На вершине башни стояла куракуанская женщина с крыльями и оружием, возможно, мечом. У нее не хватало одной руки. Второй она прикрывала глаза. Хатч знала, что у куракуанцев не было крыльев и улыбнулась при мысли о летающем крокодиле. Неужели все цивилизации мечтали об ангелах? На уровне воды стены гладко отполированы прибоем. Высокие волны катились к берегу, как стражи, один за другим выходящие из моря. Плавучий пирс в форме буквы U находился поблизости. Он был достаточно просторным, чтобы принять несколько шаттлов. Шаттл Храма припаркован ближе к берегу. Огни "Альфы" скользнули по его желто-голубому корпусу. Хатч спланировала вниз и опустилась на воду. Лунный свет падал на вершины гор. Она связалась с Храмом. - Я на месте, - доложила она. Шаттл качало. - Добро пожаловать в Храм Ветров, Хатч. Фрэнк скоро прибудет. Температура снаружи - минус тридцать по Цельсию. Она включила поле Фликингера, открыла люк и вылезла. Плавучий пирс покачивался на волнах прибоя, но прочно держался на якорях. Большой пирс, метра три в ширину, и оборудован обогревателями, чтобы не нарастала корка льда на поверхности. По периметру палубы шла ограда. Море штормило, от воды летели брызги, но поле Фликингера надежно защищало Хатч. Огни "Альфы" бросали туманный свет на пирс и на оба шаттла. Башни превратились в темные тени. Волны с шумом бились о берег. - Осторожно, не упадите. - Прозвучал в наушниках голос Карсона. Но его она не видела. - Где вы? - Посмотрите налево. Под водой светились огни. Карсон сидел внутри прозрачной кабины подлодки. Кабина всплыла на поверхность рядом с носом "Альфы", потом показался длинный серый корпус. Над палубой клубились морские испарения. Судно подрулило, развернулось и встало у пирса. Колпак кабины открылся. Карсон немного помедлил, выжидая удобный момент между ударами двух волн, и грациозно - благодаря упорным тренировкам - шагнул на помост. - Туристическая служба Храма, - произнес он тоном заправского гида. - Остановка в восьмитысячном году до нашей эры. Отель Генри, Нотические Башни, империя Иакатан и некоторые другие южные пункты. Чего желаете? - Мотор гудел, судно качалось на волнах. - Отель - это хорошо. Сдвинув дверцу в сторону, он открыл грузовой отсек за кабиной. Там рядами стояли бочкообразные контейнеры. Карсон взял контейнер, с удивительной легкостью поднял и поставил на пирс. - У меня их шесть, - сказал он. - Можно погрузить их на "Альфу"? Одним рейсом будет меньше. - Конечно. - Она смотрела, как он идет за вторым контейнером. Каждый был размером не меньше самого Карсона. - Не разбейте чего-нибудь, - сказала она. Контейнеры были большими и неуклюжими, но легкими. Она стала убирать их с палубы внутрь грузового отсека шаттла. - Тут в основном упаковочная пена, - пояснил Карсон, - и найденные во время раскопок предметы. В теплом коконе энергетического поля ей так хорошо и уютно. А вокруг хлестал ветер, над водой слышались крики. - Это чипвилы - куракуанская летучая живность, - сказал Карсон. - Неуклюжие твари огромных размеров, питаются падалью. Они каждое утро слетаются на пляж. - Птицы? - Не совсем. Они больше похожи на летучих мышей и любят петь. - Кричат, как будто что-то потеряли. - Этот звук они издают, когда потирают крылья друг о друга. Окружающая ночь опьяняла. Так хорошо оказаться на открытом воздухе после всех этих недель на корабле. - Как у вас идут дела, Фрэнк? Я имею в виду эвакуацию. Он подошел к ней и облокотился о поручни. - Мы делаем то, что должны делать. Хорошо бы шесть месяцев назад узнать, что нас отсюда выкинут. Мы бы все сделали иначе. Но перед отъездом нам говорили, что Академия победит. - Вам не о чем беспокоиться, - сказали они нам на прощание. - Жаль. - Да. Жаль. - Причал подняло на волне. Гребень разбился, повернул к берегу, и волна обессилела в борьбе со встречным течением. - Я готов уехать домой. Но не так. - Он выглядел обескураженным. - Мы вложили столько труда. И почти все пропадет зря. Что-то светящееся проплыло мимо, приблизилось к подводной лодке и нырнуло вглубь. - Что вы теперь собираетесь делать? Куда поедете дальше? - Мне предложили работу начальника отдела в Академии. Буду в штате. - Поздравляю, - мягко произнесла она. Он как будто смутился. - Многие разочаровались во мне. - Почему? - Они считают, что я продался. Хатч поняла. Только тот, кто не нашел себя в раб