Фредерик Пол. Похититель душ
--------------------
Фредерик Пол. Обитающий в теле
[= Похититель душ].
Frederik Pohl. The Haunted Corpse.
--------------------
Ну что ж, действовали мы довольно быстро. Этот самый Ван-Пелт
объявился в Пентагоне в четверг, а к следующему понедельнику отряд из ста
тридцати пяти солдат с полным снаряжением под моей командой окружил
берлогу старика.
Ему это не понравилось. Так я и предполагал. Как только грузовики
въехали во двор, он вылетел из большого дома.
- Убирайтесь отсюда! Убирайтесь немедленно! Это частная
собственность, а вы сюда врываетесь! Я этого не потерплю, слышите?
Убирайтесь!
Я вылез из джипа и спокойно представился ему:
- Полковник Уиндермир, сэр. Имею приказ обеспечить охрану ваших
лабораторий. Прошу ознакомиться - копия приказа.
Он рычал и шипел, но в конце концов вырвал бумаги из моей руки.
Ничего не поделаешь, они были подписаны самим генералом Фолленсби. Я
вежливо стоял возле него: хотел, чтобы в его же интересах все прошло
спокойно. Я предпочитаю штатских без нужды против себя не восстанавливать.
Но он явно не думал о своих интересах.
- Ван-Пелт! - завопил он. - Так, значит, этот продажный гад...
Я внимательно слушал. Он был в ударе. Заявил, что Ван-Пелт, в прошлом
его сотрудник, якобы не имел никакого права сообщать Пентагону, что эффект
Хорна можно применить и для военных целей. Убедительность его жалобам
придавало их словесное оформление.
В конце концов мне пришлось его перебить:
- Доктор Хорн, генерал поручил мне передать вам его личное заверение
в том, что мы никак не будем вмешиваться в вашу работу. Разговор идет
только о вашей безопасности. Я надеюсь, что вы понимаете, как важна
безопасность, сэр.
- Безопасность! Послушайте, лейтенант, я не потерплю...
- Полковник Уиндермир, сэр.
- Полковник, лейтенант, генерал, черт возьми, не все ли равно?
Выслушайте меня! Эффект Хорна - моя личная собственность, не ваша, не
Ван-Пелта, не правительства, ничья - только моя! Я работал над разделением
личности, когда вас еще и на свете не было...
- Безопасность, сэр, - сказал я резко.
Он выпучил на меня глаза, и я кивнул в сторону моего шофера.
- Он не имеет допуска, доктор Хорн, - объяснил я. - Все в порядке,
О'Хейр, вы свободны.
Сержант О'Хейр козырнул мне и отъехал.
Я сказал вежливо:
- Доктор Хорн, поймите же, я здесь нахожусь для того, чтобы вам
помогать. Если вам что-нибудь потребуется, только заикнитесь - я все
раздобуду. Даже если вам захочется поехать в город, это можно будет
устроить. Конечно, лучше нас предупредить за двадцать четыре часа, чтобы
мы могли организовать маршрут следования...
Он коротко ответил:
- Молодой человек, катитесь к черту.
Повернулся и потопал к большому дому. Я смотрел ему вслед и, помню,
думал, что для старого козла восьмидесяти или восьмидесяти пяти лет он
сохранил массу энергии.
Я занялся своими делами, а доктор Хорн тем временем схватил
телефонную трубку и решил выразить Пентагону свой протест против нашего
присутствия. Когда он, наконец, понял, что кричит в выключенный аппарат и
что ни один разговор на этой линии не состоится без моего на то
разрешения, он закатил новую бучу.
Но, сами понимаете, это ни к чему не привело, коль скоро приказ был
подписан самим генералом Фолленсби.
На следующее утро в восемь ноль-ноль я провел учебную тревогу и
симулировал проникновение врага, чтобы отряд Находился в постоянной боевой
готовности. Проверка прошла великолепно. И приказал сержанту О'Хейру
проникнуть в дом с юга, со стороны болота, и в пятидесяти метрах от
кордона его засекли. Он мне об этом докладывал весь дрожа, покрытый
грязью.
- Эти убийцы... то есть караульные, сэр, чуть не прострелили мне
голову. Если бы рядом не оказалось дежурного офицера, они бы наверняка это
сделали. Только он меня узнал.
- Отлично, сержант, - я отпустил его и пошел завтракать.
Саперы потрудились на славу и за ночь окружили участок проволокой под
током в три ряда с висящей полосой спиралей из колючей проволоки. Через
каждые пятьдесят метров и по углам возвышались сторожевые вышки, да, кроме
того, солдаты для лучшего обзора срезали растительность на двадцать ярдов
от проволоки. Я было подумал, что недурно вызвать бульдозер и сделать
кольцевую дорогу, по которой мог бы курсировать на джипе мобильный
патруль, но решил, что в этом нет острой необходимости.
Я был голоден и хотел спать - ночью саперы, натягивая проволоку,
страшно шумели. Но в общем я был доволен, хоть и несколько раздражен.
Мне позвонил начальник караула и спросит, что делать. Из города
приехал Ван-Пелт, и караул не пропускал его без моего разрешения. Я
разрешил, и через секунду в комнате, где я завтракал, появился Ван-Пелт.
Он выглядел обеспокоенным и в то же время торжествующим.
- Как он это проглотил, полковник? - спросил он. - Ну... я хотел
спросить, он разозлился?
- Еще как, - ответил я.
- О, - Ван-Пелт чуть вздрогнул, потом пожал плечами. - Ну ладно, вы
здесь, так что, полагаю, он ни на что не осмелится. - Голодными глазами
Ван-Пелт взглянул на пироги и сосиски. - Я... э-э-э... не успел
позавтракать...
- Будьте моим гостем, доктор Ван-Пелт.
Я приказал принести еще один прибор и вторую порцию завтрака. Он
сожрал все - бог знает, как это в него уместилось. Посмотришь на него, так
можно подумать, что он на своих жировых запасах промарширует двести миль.
Ростом он был примерно пять футов шесть дюймов, ну, может, семь, а весил
фунтов двести восемьдесят. Он был настолько не похож на доктора Хорна,
насколько это возможно.
Я спрашивал себя, как же они могли уживаться друг с другом, но я уже
знал ответ на этот вопрос. Они уживались плохо, иначе зачем бы Ван-Пелту
бежать в Пентагон. Разумеется, я пытался быть объективным. Я хочу сказать:
раз генерал Фолленсби считает, что так надо в интересах национальной
обороны...
Но я ничего не мог с собой поделать. Я представил, как бы я себя
чувствовал, если б кто-нибудь из моих подчиненных сделал такой финт через
мою голову. Правда, военная дисциплина одно, а дела штатские, как я их
понимаю, - совсем другое, но все-таки...
Так или иначе, а он это сделал, и вот мы здесь. На войну не похоже,
но приказ есть приказ.
В четырнадцать ноль-ноль я нанес визит доктору Хорну.
Когда я вошел в сопровождении военного клерка-стенографиста, он
поднял голову, но промолчал. Просто указал на дверь.
Я сказал:
- Добрый день, доктор Хорн. Если это время для ежедневного доклада о
проделанной работе вас не устраивает, вы только слово скажите. Как вы
знаете, я нахожусь здесь для того, чтобы оказывать вам помощь. Может, вас
больше устроит время от двенадцати до тринадцати ежедневно? Или для вас
удобнее утро?
- Ежедневно?
- Разумеется, сэр. Возможно, вы не обратили внимания на параграф
восемь моего приказа. Инструкциями генерала Фолленсби предусмотрено...
Он прервал меня неуважительным замечанием в адрес генерала Фолленсби,
но я сделал вид, что не расслышал. Кроме того, вероятно, он был прав.
Я сказал:
- Для начала, сэр, я полагаю, что вы будете так любезны провести нас
по лаборатории. Я полагаю, что капрал Мак-Кейб сможет записывать ваши
слова с нормальной скоростью.
- Какие еще слова?
- Да ваши, о проделанной работе сэр. Чего вы достигли за прошедшие
двадцать четыре часа. Конечно, на этот раз в виде исключения мы подобьем
итоги по сегодняшний день.
Он заорал:
- Нет! Никогда! Я решительно отказываюсь!
Я был к этому готов. Дал ему вдоволь поорать. Когда он кончил, я
очень просто все ему разъяснил. Я сказал: "Только так и будет".
Он запнулся и задохнулся.
- Как? Ты, вонючий армейский... Слушай, кому это пришло в голову...
Он замолчал и, нахмурившись, посмотрел на меня. Я был рад, что он
замолчал, так как в секретной части приказа (в параграфах, которые я не
показывал доктору Хорну, потому что он не имел допуска к секретным
материалам) был параграф, предусматривающая подобную ситуацию.
Ван-Пелт предупредил генерала, что состояние здоровья Хорна оставляет
желать лучшего. Кажется, апоплексия - я не очень-то разбираюсь в
медицинских терминах. Во всяком случае, Ван-Пелт в беседе с сотрудниками
разведотдела сообщил, что старик может помереть в любой момент. И надо
сказать, что это было похоже на правду, особенно когда он бесился.
Конечно, я не хотел, чтобы он помер прежде, чем я завершу анализ
обстановки, для чего мне и требовался его доклад.
Хорн сел. Он сказал скрипучим голосом:
- Вы намерены упорствовать?
- Да, сэр.
- Тогда я полагаю, что должен приспособиться к ситуации, - сказал он,
по-старчески хитря. - Что же конкретно вам требуется, лейтенант?
- Доклад, сэр.
Он коротко кивнул: "Вот именно".
Ага, сказал я сам себе, разумеется, дело принимает интересный оборот.
Вы думаете, он постарается добиться моего расположения, чтобы потом
позвонить своему конгрессмену? Или просто заставит меня отвернуться, чтобы
треснуть по затылку?
- Да-да, доклад. Вот именно, - сказал он, задумчиво глядя на какую-то
машину. Машина несколько напоминала СКР-784 модели МАРК-XII, той самой,
что имеет какое-то касательство к радио, радару, ко всякой электронике. С
этим пускай разбираются связисты. У меня своя работа, у них своя. - Вот
именно, - повторил он, поднимаясь. - Придется подчиниться вашим желаниям.
Посмотрите на мой поликлоидный квазитрон. Как видите...
Капрал Мак-Кейб издал жалкий звук. Я посмотрел на него. Он был в
затруднительном положении.
- Сэр, - прервал я доктора. - Не произнесете ли вы это слово по
буквам?
Он хихикнул.
- Очень просто. П-О-Л-И-К-Л-О-И-Д-Н-Ы-Й К-В-А-З-И-Т-Р-О-Н. Итак,
лейтенант, надеюсь, вы знакомы с различными потенциометрическими
исследованиями мозга, которые... Впрочем, лучше начать с самого начала.
Как вы знаете, мозг в основном является электрическим устройством.
Потенциометрические исследования показали...
Через каждые тридцать-пятьдесят секунд он взглядывал на меня, склонял
голову набок и ждал. И я говорил: "Понятно", а он отвечал: "Разумеется" -
и продолжал. Положение капрала Мак-Кейба, конечно, было незавидным, но я,
пожалуй, наслаждался. Это меня успокаивало. В конце концов привыкаешь
извлекать выгоду из любой ситуации. Нельзя же провести столько часов на
штабных совещаниях, сколько провел я, и не научиться при этом тактике
выживания в сложных ситуациях.
Когда он окончательно закруглился (Мак-Кейб только тихо стонал), я
кратко подытожил:
- Иначе говоря, сэр, вы усовершенствовали метод электронного убийства
человека на расстоянии.
По какой-то причине мое заявление потрясло доктора Хорна.
Он уставился на меня.
- Электронного, - сказал он. - Убийства. Человека. На расстоянии.
- Это мои слова, - согласился я.
- Вот именно, вот именно, - он прочистил глотку и глубоко вздохнул. -
Лейтенант, не сделаете ли вы мне одно признание? Ради всего святого, что в
моих словах внушило вам эту идиотскую мысль?
Я с трудом верил собственным ушам.
- Как так? Это же мне сказал генерал! А он, как вы понимаете,
предварительно беседовал с Ван-Пелтом.
Я ломал голову - что он там еще замыслил? Пытается сделать вид, что
оружие не сработает?
Битых двадцать пять секунд он проклинал Ван-Пелта. Затем взял себя в
руки и опять задумался.
- Нет, - сказал он. - Нет, Ван-Пелт этого сказать не мог. Это ваш
идиот-генерал совсем рехнулся.
Я заявил официальным тоном:
- Доктор Хорн, не желаете ли вы тем самым сказать... - Я взглянул на
Мак-Кейба. Он подсказал мне шепотом название. Я продолжал: - Что ваш
поликлоидный квазитрон не может с помощью электроники лишить человека
жизни на расстоянии?
Он ругался как маньяк. Будто бы что-то доставляло ему физическую
боль. Наконец он с трудом признался:
- О да. Да, очевидно, да. Можно ли сказать, что паровоз окисляет
уголь, превращая его в силицированные частицы? Конечно, можно. Обычно они
называются золой. А раз так, значит, можно сказать, что квазитрон убивает
людей.
- А я что говорил!
- Отлично. Именно так, - ответил он, морщась словно от боли. - Да,
теперь я понимаю, что вы имеете в виду. Теперь мне ясно, почему вы здесь
находитесь. А то я, сознаюсь, удивлялся. Вам кажется, что квазитрон -
оружие.
- Разумеется, сэр.
- Ага.
Он сел, достал толстую, черную трубку и принялся набивать ее. Потом
бодро произнес:
- Тогда мы друг друга понимаем. Моя машина превращает людей в трупы.
Того же можно добиться с помощью булыжника, о чем совершенно независимо от
меня некоторое время назад догадались питекантропы. Ладно, вас интересует
именно этот аспект. Очень хорошо.
Он зажег трубку.
- Как я указывал, мой квазитрон способен производить некоторые
операции, недоступные булыжнику. Он может выделять субстанцию, имеющую
отрицательный заряд по отношению к человеческому телу. Назовем эту
субстанцию иксом и отметим, что в сочетании с человеческим телом она
создает человека. Если же вычесть ее из человека, получится труп. Но вам
на это наплевать.
Честно говоря, я растерялся. Я сказал резко:
- Сэр, боюсь, что я вас не понял.
- Я отлично знаю, что вы меня не поняли, - рявкнул он. - Все мы
трупы, ясно? Трупы, населенные привидениями, одушевленные трупы! И на всем
белом свете существует лишь один человек, который может разделить другого
на составные части, не погубив его при этом. Это я. И существует
единственный способ провести такую операцию - с помощью моего квазитрона!
Лейтенант, вы тупица, идиот! Я...
Пожалуй, этого было достаточно.
- До свиданья, сэр, - сказал я вежливо, хотя он, оглушенный звуками
собственного голоса, вряд ли слышал меня. Я кивнул капралу Мак-Кейбу. Он
захлопнул записную книжку, бросился отворять передо мною дверь, и мы
удалились.
Зачем нам было оставаться? Разве не ясно, что я набрал достаточно
материала для анализа ситуации?
На всякий случай тем же вечером я вызвал к себе в комнату Ван-Пелта.
Я желал получить подтверждение тому, что старик в своем уме.
- Он абсолютно в своем уме, полковник Уиндермир. Абсолютно! - Двойной
подбородок Ван-Пелта трясся. - Но он опасен. Он крайне опасен. Особенно
опасен для меря. Разумеется, я надеюсь на ваше покровительство и защиту.
Разумеется. Он опасен. Я...
Он замолк, глядя на буфет, где стояла ваза с фруктами (я люблю
побаловаться фруктами после ужина). Он кашлянул.
- Полковник, не разрешите ли вы...
- Берите сколько угодно, - сказал я ему.
- Большое спасибо! Большое спасибо! Какие яблоки! Честно говоря,
полковник Уиндермир, я полагаю, что яблоко - лучшее произведение природы.
Не считая, конечно, груш. Должен признаться, что груши...
- Дорогой доктор Ван-Пелт, простите меня, - перебил я его. - Мне
нужны точные сведения о докторе Хорне. Что он имел в виду, говоря о
привидениях.
Он посмотрел на меня пустыми глазами, вгрызаясь в яблоко.
- Привидения? - Он хрустнул яблоком. Хруп, хруп. - Боже мой,
полковник, - хруп, хруп, - полковник Уиндермир, я не понимаю... А,
привидения! - хруп! - Конечно, конечно. Это просто такое выражение,
которое употребляет доктор Хорн. Вы же знаете его манеру. Понимаете,
существует разница между живым и мертвым человеком, и эту разницу доктор
Хорн называет привидением. - Он хихикнул, бросил огрызок в мою корзину для
бумаг и взял другое яблоко. - Назовите это жизнью плюс интеллект плюс
душа, если такое слово есть в вашем лексиконе, полковник. Доктор Хорн
объединяет все это термином "привидение".
Я припер его к стенке!
- Значит, на этой машине выпекают привидения?
- Нет, нет! - воскликнул он, почти потеряв самообладание. -
Полковник, не давайте ввести себя в заблуждение! Доктор Хорн -
невоспитанный, беспринципный человек, но не дурак и не мошенник. Забудьте
о слове "привидение", раз уж этот термин вас так пугает. Думайте о... о...
- Он подыскивал нужное слово. - Думайте просто о разнице между жизнью и
смертью. Вот эту разницу и улавливает машина доктора Хорна. Жизнь,
интеллект - все это электрические явления, понимаете? И доктор Хорн может
извлекать их из человеческого тела, хранить их, если считает нужным,
заменять и даже вкладывать в другое тело.
Он кивнул, подмигнул мне и вгрызся во второе яблоко. Хруп, хруп,
хруп.
Вот так-то!
Отделавшись от него, я какое-то время старался взять себя в руки.
Этот странный старик обладал машиной, которая может вытащить ум из
тела и - да-да! - вложить его в другое тело!
Черт возьми, почему они не сказали об этом сразу, вместо того чтобы
напускать туману?
Естественно, что я не поверил этому, пока не увидел собственными
глазами. На следующее утро по моей просьбе доктор Хорн поместил курицу и
спаниеля в свой так называемый поликлоидный квазитрон и поменял им умы.
Вот тогда я поверил. Я увидел, как курица старалась махать хвостом, а
спаниель, всхлипывая, царапая нос, пытался склевать кукурузное зерно.
Глаза капрала Мак-Кейба чуть не вылезли из орбит. Он начал было
что-то записывать, потом взглянул на меня, медленно покачал головой и
уставился в пространство.
Хорошо, им я займусь позже. Я сказал:
- Да, вам это удается, доктор Хорн. Вы можете взять курицу и
пересадить ее в спаниеля, и наоборот.
Он наклонил голову, так как был слишком заносчив, чтобы меня
поблагодарить.
- Именно так, лейтенант.
- И вы можете проделывать это с людьми?
- Конечно могу! Конечно могу! - зарычал он. - Ох уж эти мне глупейшие
законы, которыми руководствуются научные учреждения! Я пытался, клянусь,
пытался получить разрешение на проведение простого обмена. Допустим, один
человек умирает от рака, а другой лишен рассудка. Почему бы и нет? Вложите
здоровый дух в здоровое тело, и пусть больные тела и души гниют вместе! И
думаете, они мне это разрешили?
- Понимаю. Значит, вам так и не удалось это сделать?
- Ни разу. - Он глядел на меня, его старческие глазки сверкали. - Но
теперь сюда приехали вы, лейтенант. Человек военный. Очень смелый человек,
не так ли? А мне всего-навсего нужен один доброволец. Этот трусливый
Ван-Пелт отказался, мой садовник отказался, все отказались! Но вы...
- Ответ отрицательный, сэр! - Нет, вы только посмотрите, как высоко
он себя ценит! - Я не лейтенант, а старший офицер! И полагаю, что вы не
имеете представления, как много вложили в меня наши вооруженные силы!
- Но, лейтенант, важность...
- Ответ отрицательный, сэр.
Тупость этого человека меня поражала. Предложить такое мне,
полковнику! Как это отразится на моем деле N_201? А что тогда станет с
выслугой лет? Пентагон будет взбешен, именно взбешен!
Стараясь сохранять спокойствие, я сказал:
- Вы не разбираетесь в военных делах, доктор Хорн. Могу вас заверить:
если возникнет нужда в добровольцах, мы вам их предоставим. Верьте мне,
сэр, мы здесь только для того, чтобы вам помогать! Любой из наших нижних
чинов будет счастлив - нет, горд! - предложить себя... капрал Мак-Кейб! А
ну-ка назад!
Но было уже поздно. Визжа от страха, он вылетел из комнаты.
Я в некотором замешательстве обернулся к доктору Хорн у.
- Так, сэр... мы в таких вещах разбираемся. Парень в состоянии шока.
Но я отыщу вам добровольца. Поверьте мне!
Старик был доволен, как кадет-выпускник перед первым парадом, но
старался этого не показывать. Он очень сдержанно произнес:
- Именно так, лейтенант... я хотел сказать майор. То есть капитан.
Завтра мы начнем опыт.
Завтра! Какой прекрасный день! Ведь я увидел, что доктор Хорн
выполнит свое обещание, и я - единственный из всех - понимал, что это
означает. Оружие? Чепуха, это куда важнее оружия.
Требовалось только отыскать добровольцев.
- Доверьтесь мне, - посоветовал я доктору Хорну.
Я вызвал дежурного по сортиру, который получил наряд вне очереди за
бегство в город без увольнительной, и, когда я объяснил ему, что его ждет
в военном трибунале, он вызвался добровольцем с потрясающей быстротой. Он
даже не спросил меня, на что вызвался.
Мне нужны были два добровольца. Мой заместитель, и это я говорю с
гордостью, вызвался вторым. Он очень смелый человек, типичный командир.
Мы прибыли в лабораторию доктора Хорна. По моей просьбе людей
привязали и креслам, анестезировали - я хотел соблюсти секретность,
поэтому не желал, чтобы они знали, что с ними происходит. Перед тем как
начать, мой заместитель прошептал:
- Сэр, меня не пошлют во Вьетнам?
- Я обещаю вам, капитан, - сказал я торжественно и прямо у него на
глазах разорвал мое заявление об отправке его на фронт, которое я написал
прошлой ночью. Он уснул счастливым.
Гудение, жужжание, треск. Я не очень-то смыслю в науке, но, когда
электрические искры потухли и жужжание замерло, доктор Хорн сделал им
какие-то уколы.
Первым открыл глаза дневальный по сортиру. Я встал перед ним.
- Имя, чин, звание и номер!
- Сэр, - ответил он четко. - Леффертс, Роберт Т. Капитан армии США,
личный номер 0-а339615!
Боже мой! Но я решил перепроверить его следующим вопросом:
- Куда вы не хотите быть переведены?
- Разумеется, во Вьетнам, сэр. Прошу вас, сэр, куда угодно, только не
туда! Я же вызвался быть добровольцем! Я буду...
Я кивнул доктору Хорну, и новый укол погрузил "капитана" в сон.
Затем дошла очередь до тела, которое раньше было моим заместителем.
Тело открыло глаза.
- Полковник! Я передумал! Я пойду на губу, только...
- Вольно! - скомандовал я и кивнул доктору Хорну.
Сомнений не было.
- А вы, оказывается, можете.
Он кивнул.
- Вот именно, лейтенант. Могу.
Пока он переключал их обратно, я начал соображать, что к чему.
Придя в свой кабинет, я немедленно снял телефонную трубку.
- Срочность номер один! - приказал я. - Дайте мне Пентагон! Срочный
секретный разговор с генералом Фолленсби. Попросите его включить
противоподслушивающие устройства.
Я положил трубку полевого телефона в ящик. Оружие? Оружие - ничто по
сравнению с этой машиной. У нас в руках весь мир. Признаюсь, я был на
седьмом небе от счастья. Я отчетливо видел генеральские погоны на своих
плечах - армия ничего не пожалеет для офицера, который сделает ей такой
подарок.
С шумом и грохотом в комнату ворвался Ван-Пелт. Морда у него была
перемазана, в кулаке он держал тающую шоколадку.
- Полковник Уиндермир! - прохрипел он. - Вы дали Хорну провести
испытание! Но ведь именно этого он и добивался! Он...
Это было невыносимо.
- О'Хейр! - зарычал я. Робко появился сержант О'Хейр. - Как вы
посмели пропустить этого человека без моего разрешения? Неужели вы не
видите, что у меня секретный разговор с Вашингтоном?
О'Хейр промямлил:
- Сэр, он...
- Выкиньте его отсюда!
- Слушаюсь, сэр!
Толстяк пытался сопротивляться, но О'Хейр куда крупнее его. И
все-таки Ван-Пелт сдался не сразу. Он что-то вопил, расстраивался, но,
честно говоря, я его не слушал, потому что тут мне дали Пентагон.
- Генерал Фолленсби? Докладывает полковник Уиндермир, сэр. Прошу
включить противоподслушивающее устройство.
Я нажал кнопку, изолирующую разговор с моей стороны. Через секунду я
услышал голос генерала, но любой другой, кто подключился бы к разговору,
услышал бы только треск электрических разрядов.
Я вкратце изложил генералу все, что видел. Вначале он был раздражен и
разочарован. Этого я и ожидал.
- Менять людей, Уиндермир? - он говорил на высоких тонах, и в голосе
его слышалось недовольство. - Какой нам прок от того, чтобы менять их друг
на дружку? В этом нет никаких стратегических выгод. Может быть, противник
немного растеряется, если мы раздобудем двух-трех их командиров. И это
все? Я надеялся на что-то большее, Уиндермир. На то, что можно сейчас же
применить в военных операциях. Этого Ван-Пелта следует проучить, чтобы он
попусту не отнимал времени у руководителей Армии.
- Генерал Фолленсби, могу ли я привлечь ваше внимание? Предположим,
сэр, что некто решил посетить Соединенные Штаты. Предположим, мы окружим
его вместе со всей его свитой. И поменяем их. Поместим наших людей в их
тела. Понимаете?
Сначала он решил, что я свихнулся. Об этом можно было легко
догадаться:
- Полковник Уиндермир, что вы мелете?
- Это совершенно реально, сэр, - сказал я убежденно. - Поверьте мне,
я это видел. Но допустим, именно такую операцию нам провести не удастся. А
что вы скажете о враждебном США после? Подстерегите его, поместите внутрь
нашего разведчика. Понимаете, сэр? Нет сомнений в том, какой разведке
достанутся все секретные сведения, не так ли? Или... если мы не захотим
делать этого в мирное время, то как насчет войны? Возьмите двух пленных,
посадите внутрь наших людей и обменяйте их пленных на наших. - Я продолжал
в том же духе и не уверен, что в чем-нибудь его убедил. Но совершенно
точно, что к тому моменту, когда он повесил трубку, он уже сильно
задумался.
На следующий день у меня с ним была назначена встреча в Пентагоне. И
я знал, что раз уж я там окажусь, то считайте - дело сделано. Он один не
захочет брать на себя всю ответственность за такое решение. Но он созовет
совещание, и уж кто-нибудь в штабе схватит суть дела.
Я уже чувствовал, как горят на моих плечах генеральские звезды...
- Что случилось, О'Хейр? - спросил я.
Этот парень меня раздражал. Он опять сунул голову в дверь и выглядел
очень встревоженным. Ему было о чем тревожиться, и я был склонен подбавить
ему еще.
- Сэр, это Ван-Пелт, - он проглотил слюну. Вид у него был довольно
дурацкий. - Я не знаю, спятил он или нет, но он говорит... он говорит, что
доктор Хорн хочет жить вечно! А еще он говорит, что Хорну не хватало
только испытаний на человеке. Я не понимаю, о чем это он, но он говорит,
сэр, что, раз вы теперь дали ему провести испытание, он схватит первого
попавшегося человека и сопрет его тело. Какой в этом смысл, сэр?
Какой смысл?
Я отбросил его прочь, задержавшись лишь на секунду, чтобы схватить
пистолет.
Это имело огромный смысл.
Вот чего следовало ожидать от такого человека, как доктор Хорн, - он
ухватился за ценное изобретение и использует его для того, чтобы воровать
чужие тела и продолжить свою старческую жизнь в молодом теле.
А если это случится, что тогда будет с моей генеральской звездой?
Я знал ход мыслей Хорна. Укради тело, разбей машину, беги подальше.
Сможем ли мы его выследить? Невозможно. Никаким тестом в мире - ни по
отпечаткам пальцев, ни по строению сетчатки, ни по типу крови - мы не
сможем отличить Джона Смита от Хорна, который сидит в теле Джона Смита.
Так он и сделает. Я сразу это понял.
Ван-Пелт ушел в лабораторию, победив собственную трусость. Конечно,
он хотел остановить Хорна, но какой смысл имело его вторжение в
лабораторию? Что он, хотел подарить свое тело Хорну?
А если одного недостаточно, всегда найдутся другие, потому что вокруг
шныряло множество людей из моего отряда, и Хорну будет нетрудно заманить
кого-то внутрь. И он ждать не будет, так как знает, что его собственное
тело в любую минуту может отказать. Тело это старое, изношенное, к тому же
охваченное волнением, окрыленное надеждой - оно может рухнуть от малейшего
толчка.
Я вбежал в здание и пронесся через неосвещенные темные залы, к
комнате, где стоял поликлоидный квазитрон...
Я споткнулся о человеческое тело, пошатнулся, упал, и пистолет
вылетел у меня из рук. Я поднялся на колени, опираясь руками о пол, и
потрогал тело. Оно все еще было теплым, мало того, это было тело доктора
Хорна. Пустой кокон, оставленный обитателем!
А надо мной возвышалась фигура, бывшая недавно Ван-Пелтом. Он держал
пистолет.
- Слишком поздно! - вскрикнул он. - Вы опоздали, полковник Уиндермир!
Ван-Пелт! Но в этой толстой, мягкой оболочке жил не Ван-Пелт. Это
доктор Хорн-Ван-Пелт держал в одной руке пистолет, а в другой железный
стержень. И с его помощью он разбивал поликлоидный квазитрон. Бац!
Фонтаном разлетаются искры! Бац! И машина начала оседать и рассыпаться.
Он был вооружен. Это очень осложняло ситуацию.
Но положение не было безвыходным. Потому что мы были не одни.
Рядом с моим упавшим пистолетом лежало другое тело. Не мертвое, но
без сознания. Это был капрал Мак-Кейб, выведенный из строя ударом стержня
по голове.
- Остановитесь! - крикнул я, поднимаясь. Хорн-Ван-Пелт обернулся ко
мне. - Стоп! Не ломайте машину! От нее зависит больше, чем вы можете
вообразить, доктор Хорн! Речь идет не только о вашей жизни, поверьте мне,
доктор Хорн. Я добьюсь, чтобы у вас было много тел, хороших тел, чтобы ваш
разум жил столько, сколько вы сами этого желаете. Но подумайте о
безопасности нашей страны! Вспомните о вашем святом долге перед наукой! -
Я молил его, а перед моими глазами маячили генеральские звезды.
Капрал Мак-Кейб пошевелился.
Я встал. Носитель доктора Хорна, Ван-Пелт, выронил железный стержень,
перехватил пистолет в правую руку и глядел на меня в упор. Хорошо. Пусть
лучше целится в меня, чем в капрала Мак-Кейба.
- Вы не должны разрушать машину, доктор Хорн, - сказал я. - Нам она
нужна.
- Но она уже разрушена, - ответил маленький жирный человечек,
указывая на обломки. - Я не доктор...
- Бах!
Пуля Мак-Кейба ударила в основание черепа. Мозг, который принадлежал
когда-то Ван-Пелту, а потом Хорну, перестал существовать. Маленький
толстяк был мертв.
Вот когда я взъярился!
- Дурак, идиот, слов у меня нет! - кричал я Мак-Кейбу. - Ты зачем его
убил? Прострелил бы ему руку, ранил бы его, ноги бы ему переломал, вышиб
бы пистолет. А теперь он мертв, и машина сломана!
Так, увы, уплыли мои генеральские звездочки.
Капрал смотрел на меня странным взглядом.
Я взял себя в руки. Мечта жизни ушла, и этому ничем не поможешь.
Может быть, инженерам удастся разобраться в обломках и построить новую
машину?.. Но, взглянув на разрушения, я понял, что это лишь очередная
мечта.
Я глубоко вздохнул.
- Ладно, Мак-Кейб, - сказал я строго. - Отправляйся в барак. Я с
тобой потом поговорю. А сейчас мне придется звонить в Пентагон и
постараться объяснить, как ты умудрился нам все испортить.
Мак-Кейб нежно погладил пистолет, положил его на пол и ушел. Я
мужественно доложил обо всем генералу, стоя по стойке смирно, пока
телефонная трубка меня отчитывала, и не успел положить трубку на место,
как телефон зазвонил вновь. Я услышал голос Мак-Кейба.
- Что еще, капрал? - возмутился я. - Я занят.
- Я только позвонил, чтобы доложить, что еще не нашел своего барака.
Но скоро найду. Очень скоро, лейтенант.
- Доктор Хорн! - ахнул я.
- Вот именно, лейтенант, - сказал он и захихикал, вешая трубку.
Last-modified: Wed, 12 Aug 1998 12:32:52 GMT