ь иллитида, а второй еще жаждал крови. Охотник жаждал реванша за унижение, когда мыслящая глыба сделала из него раба. Его спас в этот раз крик, не дав слепой, инстинктивной ярости поглотить его. -- Дзирт! -- кричал Белвар, который, хромая, ковылял к Другу. -- Помоги мне, темный эльф! Я прыгнул и вывихнул колено! Все мысли о реванше улетели прочь. Дзирт До'Урден бросился к своему соратнику-свирфнеблину, подхватив его под руку. Рука об руку друзья покинули центральную камеру. Мгновение спустя Гвенвивар, вся в крови и слизи поверженного мозга, нагнала их в несколько прыжков. -- Выведи нас отсюда, -- попросил Дзирт пантеру, и Гвенвивар заняла место лидера. Они бежали извилистыми, грубо прорубленными коридорами. -- Работа не свирфнебли, -- Белвар показал на стены, подмигнув другу. -- Думаю, как раз они, -- тут же возразил Дзирт и тоже подмигнул. -- Под чарами какого-нибудь проницателя, конечно, -- поспешил добавить он. -- Никогда! -- загорячился Белвар. -- Свирфнеблин не сработал бы так, даже если бы его мозги вообще улетучились. -- Несмотря на грозящую опасность, глубинный гном раскатисто рассмеялся, и Дзирт присоединился к нему. Звуки сражения доносились из боковых коридоров всякий раз, как они проходили перекрестки. Острое чутье Гвенвивар вело их наиболее безопасным маршрутом, однако пантера представления не имела, какой из коридоров выведет их на свободу. И все же, что бы ни поджидало их на любом из путей, это было лучше того кошмара, из которого они вырвались. Какой-то проницатель влетел в их коридор, как только Гвенвивар миновала очередной перекресток. Эта тварь не заметила пантеру и очутилась лицом к лицу с Дзиртом и Белваром. Дзирт толкнул свирфнеблина на землю, а сам сделал кувырок вперед в сторону противника, рассчитывая таким путем добраться до него, уклонившись от ментального удара. Но когда дров вышел из кувырка и глянул вверх, у него вырвался вздох облегчения. Проницатель лежал на камнях лицом вниз, а Гвенвивар удобно улеглась на его спине. Дзирт подошел к своему четвероногому другу, как только Гвенвивар сделала свое черное дело; Белвар присоединился к ним. -- Злость, темный эльф, -- обронил свирфнеблин. Дзирт, недоумевая, взглянул на него. -- Думаю, что гнев может противостоять их энергии, -- пояснил Белвар. -- Один подступил ко мне на лестнице, но я был так взбешен, что едва заметил это. Возможно, я ошибаюсь, но... -- Нет, -- перебил его Дзирт, припомнив, как мало он был задет ментальной атакой, даже с близкого расстояния, -- когда устремился за своими саблями. В тот момент он был охотником, рабом той маниакальной части своего сознания, которую он отчаянно пытался подавить. Ментальная атака иллитидов была грозным оружием, но против охотника она была бессильна. -- Ты не ошибаешься, -- заверил Дзирт друга. -- Гнев может победить их, или, по крайней мере, уменьшить эффект ментальных атак. -- В таком случае станем безумными! -- прорычал Белвар, отправляя Гвенвивар жестом вперед. Дзирт кивнул, соглашаясь. Однако дров понимал, что слепая ярость, подобная той, о которой говорит Белвар, не может быть вызвана сознательно. Инстинктивный страх и гнев могли бы победить иллитидов, но Дзирт по опыту общения со своим альтер эго знал, что эти эмоции вызывались не чем иным, как отчаянием и паническим страхом. Небольшая группа миновала еще несколько коридоров, прошла через огромный пустой зал, затем еще один проход. Продвигаясь медленно из-за хромоты свирфнеблина, они вскоре услышали тяжелый топот сзади. -- Слишком тяжелый шаг для иллитидов, -- заметил Дзирт, оглядываясь назад. -- Рабы, -- сделал вывод Белвар. Пф-ф-у-у! Звук атаки раздался позади них. Пф-ф-у-у! Пф-ф-у-у! -- долетело до них, затем послышались глухой звук от падения чего-то тяжелого и стоны. -- Опять рабы, -- угрюмо произнес Дзирт. Шум погони возобновился, на сей раз напоминая легкое шарканье. -- Быстрее! -- воскликнул Дзирт, и Белвару не потребовалось еще одного понукания. Они рванули вперед, радуясь каждому повороту, -- возможно, иллитиды отставали всего на шаг. Они вбежали в огромный и высокий зал. В нем было несколько выходов, но их интерес вызвали огромные металлические двери; между ними и этими дверьми была металлическая винтовая лестница; на верхней площадке виднелся силуэт проницателя. -- Он остановит нас! -- рассудил Белвар. Шаги сзади близились. Белвар с любопытством глянул на поджидавшего иллитида, когда заметил широкую улыбку, озарившую лицо дрова. Глубинный гном тоже расплылся в улыбке. Гвенвивар преодолела спиральные ступеньки в три мощных прыжка. Иллитид слетел с площадки и бросился в один из ближайших коридоров. Пантера не стала преследовать его, а заняла позицию высоко вверху над Дзиртом и Белваром. Оба они -- и дров, и свирфнеблин, с ликованием бросились вперед, но их восторг угас, когда они подошли к дверям. Дзирт толкнул их изо всей силы, но створки не шелохнулись. -- Заперто! -- воскликнул он. -- Ненадолго, -- проворчал Белвар. Срок действия заклинания мифриловых рук закончился, но глубинный гном приблизился и начал взламывать металл рукой-молотом. Дзирт охранял подходы сзади, ожидая в любой момент появления иллитидов. -- Быстрее, Белвар, -- торопил он. Обе мифриловые руки неистово вгрызались в дверь. Постепенно запор начал поддаваться, и двери на дюйм приоткрылись. -- Магга каммара, темный эльф! -- воскликнул хранитель туннелей. -- Там засов внутри! -- Проклятие! -- плюнул Дзирт, и тут прямо под ними в зале появилось несколько проницателей. Белвар не отступался. Его рука-молот снова и снова била по двери. Иллитиды миновали лестницу, и Гвенвивар спрыгнула в самую их гущу, сшибая вниз. В этот момент Дзирт с ужасом понял, что при нем нет статуэтки из оникса. Рука-молот неистово долбила металл, медленно, но верно расширяя щель между дверьми. Белвар просунул сквозь нее свою руку-кирку, поддел снизу и вынул засов из гнезда. Двери широко распахнулись. -- Быстрее! -- закричал глубинный гном. Он зацепил рукой-киркой плечо дрова, намереваясь потащить его за собой, но Дзирт движением плеча освободился от захвата. -- Гвенвивар! -- кричал Дзирт. Пф-ф-у-у! Отвратительный этот звук многократно вылетал из кучи тел. Ответ Гвенвивар напоминал скорее беспомощный вопль, нежели рычание. Лиловые глаза Дзирта загорелись яростью. Он сделал шаг назад, к лестнице, но Белвар нашел решение. -- Подожди! -- воскликнул свирфнеблин и с облегчением увидел, что Дзирт повернулся, чтобы выслушать его. Белвар выставил бедро в сторону дрова и рывком открыл свою поясную сумку. -- Бери скорей! Дзирт выхватил фигурку из оникса и опустил ее к ногам. -- Уходи, Гвенвивар! -- закричал он. -- Возвращайся домой, в безопасность! Дзирт и Белвар не могли даже разглядеть пантеру в куче иллитидов, но почувствовали внезапное разочарование проницателей еще до того, как волшебный черный туман окутал фигурку из оникса. Всей группой иллитиды развернулись и пошли в атаку. -- Хватай другую створку! -- закричал Белвар. Дзирт подхватил статуэтку и рванулся на помощь. Металлические створки с лязгом захлопнулись за ними, и Дзирт водрузил засов на место. Несколько заклепок с внешней стороны двери были сломаны под яростным натиском хранителя туннелей, и засов был погнут, но Дзирту удалось заклинить его достаточно надежно, чтобы, по крайней мере, задержать иллитидов. -- Другие рабы в западне, -- заметил Дзирт. -- В основном гоблины и серые дворфы, -- ответил Белвар. -- А Щелкунчик? Белвар беспомощно развел руками. -- Мне всех их жаль, -- глубоко вздохнул Дзирт, до глубины души потрясенный ожидающей пленников участью. -- Нет ничего в мире ужаснее ментальных атак проницателей. -- Увы, темный эльф, -- прошептал Белвар. Иллитиды ударили в дверь, и Дзирт навалился с обратной стороны, помогая запору. -- Куда теперь? -- спросил Белвар, и когда Дзирт повернулся и глянул, ему стала понятна растерянность друга. Они наметили, по крайней мере, добрую дюжину выходов, но между ними и каждым из этих выходов носилась или толпа перепуганных рабов, или какая-нибудь группа иллитидов. Позади раздался еще один тяжелый удар, и двери, заскрипев, приоткрылись на несколько дюймов. -- Бежим! -- закричал Дзирт, подталкивая Белвара. Они бросились вниз по широкой лестнице, затем по щербатому полу, отыскивая путь, который увел бы их как можно дальше от каменной крепости. -- Берегись, со всех сторон опасность! -- закричал Белвар. -- И от рабов, и от проницателей! -- Пусть они сами поостерегутся! -- возразил Дзирт, обеими саблями прокладывая путь. Он сбил с ног какого-то гоблина рукояткой клинка, когда тот замешкался у него на дороге, а мгновение спустя срезал щупальца у одного иллитида, который начал высасывать мозг у захваченного дергара. Вдруг перед Дзиртом возник еще одни здоровенный бывший раб. Дров бросился на него вперед головой, но на сей раз придержал свои сабли. -- Щелкунчик! -- заорал Белвар за спиной Дзирта. -- Н-н-назад из... этой... пещеры, -- монстр тяжело дышал, его рокочущие слова едва можно было разобрать. -- Есть л-л-лучший выход. -- Веди, -- Возбужденно ответил Белвар, чувствуя прилив надежды. Ничто не смогло бы устоять против этой троицы. Однако, когда хранитель туннелей последовал было за своим огромным другом, пещерным уродом, он заметил, что Дзирт не идет за ними. Сначала Белвар испугался, что вдруг какой-нибудь проницатель схватил дрова, но вот он повернулся в сторону Дзирта и понял, что дело в другом. На самом верху еще одной из множества широких лестниц, которые обегали многоярусную пещеру, через группу рабов и скопления иллитидов, словно косой, прокладывала себе путь одинокая стройная фигура. -- Бог мой! -- пробормотал Белвар, не веря своим глазам, поскольку опустошительные действия этого одиночки воистину испугали глубинного гнома. Точные режущие удары и ловкие крученые приемы мечей-близнецов вовсе не испугали Дзирта До'Урдена. Для юного темного эльфа в их звоне звучала знакомая нота, которая всколыхнула старую боль в его сердце. Он невидяще взглянул на Белвара и произнес имя единственного воина, владевшего такой техникой боя, единственное имя, созвучное зрелищу великолепной рубки мечами, -- Закнафейн. Глава 20 ОТЕЦ, ОТЕЦ МОЙ! Ложь, сплошная ложь! В чем еще солгала ему Мать Мэлис? Как и какую правду мог отыскать Дзирт в том хитросплетении лжи, которым было отмечено дровское общество? Значит, его отец не был принесен в жертву Паучьей Королеве! Закнафейн был здесь, он сражался, как обычно, в совершенстве владея своими мечами, чему Дзирт неоднократно был свидетелем. -- Кто это? -- тревожно спросил Белвар. -- Дровский воин, -- едва сумел прошептать Дзирт. -- Из твоего города, темный эльф? Посланный за тобой? -- Из Мензоберранзана, -- ответил Дзирт. Белвар ждал дальнейших разъяснений, но Дзирт был слишком поглощен созерцанием Закнафейна, чтобы пускаться в детальные объяснения. -- Мы должны идти, -- произнес наконец хранитель туннелей. -- И быстро, -- согласился с ним Щелкунчик, вернувшийся к своим друзьям. Голос пещерного урода на сей раз звучал более внятно, как будто один только вид друзей оказал помощь личности пича в его борьбе за сознание Щелкунчика. -- Проницатели организуют систему обороны. Внизу множество рабов. Дзирт увернулся от вытянутой руки-кирки Белвара. -- Нет, -- твердо произнес он, -- я его не оставлю. -- Магга каммара, темный эльф! -- закричал Белвар. -- Кто это? -- Закнафейн До'Урден, -- проорал в ответ Дзирт, более чем в тон нараставшей злости хранителя туннелей. Однако Дзирт значительно сбавил тон в конце; он почти задохнулся, произнеся слова: -- Мой отец. Пока Белвар и Щелкунчик обменивались недоверчивыми взглядами, Дзирт исчез. Он рванулся к широкой лестнице, а затем взлетел по ней. Возвышаясь, наверху стоял дух-двойник среди горы своих жертв-рабов и проницателей, -- которым так не повезло попасться ему на дороге. Чуть дальше несколько иллитидов спасались бегством на верхний ярус от восставшего из мертвых монстра. Закнафейн начал было преследовать их, поскольку они бежали в сторону каменной крепости тем курсом, который духу-двойнику был задан в его поиске... Однако тысяча магических предупреждений остановила его, и он резко повернулся спиной к лестнице. Дзирт приближался. Момент истины Зин-карлы наступил, цель оживления Закнафейна была наконец близка к завершению. -- Оружейный мастер, -- воскликнул Дзирт, легким прыжком одолевая последние ступени и становясь рядом с отцом. Младший дров был переполнен эмоциями, не догадываясь, что за монстр стоял перед ним. Дзирт подошел к Заку ближе и тут все же ощутил, что что-то неладно. Возможно, именно странный блеск глаз духа-двойника замедлил порыв Дзирта. Возможно, его поразило, что Закнафейн не ответил на его душевный порыв. Мгновение спустя меч ударил по нисходящей. Каким-то образом Дзирту удалось вовремя поставить блок поднятой вверх саблей. Ничего не понимая, он все еще верил, что Закнафейн просто не узнал его. -- Отец, -- закричал он, -- это я, Дзирт! Один меч сделал выпад вперед, а второй с широким замахом внезапно ринулся к боку Дзирта. Не уступая в быстроте реакции, ударом сабли вниз он отбил первую атаку, а ударом наискосок другой саблей откинул второй меч. -- Кто ты? -- отчаянно и страстно вскричал Дзирт. Шквал ударов обрушился на него. Дзирт напряжением всех сил старался удерживать противника на расстоянии, но затем Закнафейн применил крученый удар, и ему удалось сместить оба клинка Дзирта в одну сторону. Второй меч духа-двойника шел неотступно следом; удар был нацелен прямо в сердце Дзирта; это был удар, заблокировать который у Дзирта не было никакой возможности. Находясь внизу, у подножия лестницы, Белвар и Щелкунчик закричали, видя, что их друг обречен. Однако победный миг Закнафейна был похищен у него инстинктами охотника. Дзирт отпрыгнул в сторону от стремительно приближающегося клинка, затем круто развернулся и нырнул под убийственный удар Закнафейна. Меч задел скулу, нанеся болезненную рану. Когда Дзирт завершил свой кувырок и нашел для себя опору, не оступившись на предательских ступенях, было незаметно, что он осознает, что задет мечом. Когда Дзирт снова взглянул на обманщика в облике его отца, мерцающие огни зажглись в его лиловых глазах. Проворство Дзирта поразило даже его друзей, хотя им приходилось видеть эльфа в сражении. Закнафейн бросился вперед, завершая свой выпад, но Дзирт уже был на ногах и готов к бою еще до того, как дух-двойник догнал его. -- Кто ты? -- снова потребовал ответа Дзирт. На сей раз его, голос был безжизненно спокоен. -- Что ты такое? Дух-двойник зарычал и безрассудно бросился в атаку. Окончательно убедившись, что это не Закнафейн, Дзирт не пропустил мгновения, когда Закнафейн открылся. Он ринулся назад к своей исходной позиции, отбил один меч в сторону и вонзил саблю в тот миг, когда противники, казалось, разминулись. Клинок Дзирта проткнул витую кольчугу и глубоко пронзил легкое Закнафейна, нанеся рану, которая остановила бы любого смертного. Но Закнафейн не остановился. Дух-двойник не делал вдохов и не испытывал боли. Зак повернулся к Дзирту и засиял такой злобной ухмылкой, которая могла бы заставить Мать Мэлис аплодировать ему стоя. Вновь оказавшись на верхней ступеньке лестницы, Дзирт стоял, вытаращив глаза от изумления. Он видел эту страшную рану и видел, что, вопреки всем законам, Закнафейн неуклонно двигался вперед, даже не вздрогнув от удара. -- Уходи! -- крикнул Белвар снизу. Какой-то огр кинулся к глубинному гному, но Щелкунчик перехватил его и мгновенно раскроил голову этой твари своим когтем. -- Мы должны уходить, -- обратился Щелкунчик к Белвару; ясность его голоса заставила хранителя туннелей насторожиться. Белвар видел ту же ясность и в глазах пещерного урода: в этот критический момент Щелкунчик был еще большим пичем, чем был им до магического превращения. -- Камни сообщают мне об иллитидах, собирающихся внутри замка, -- пояснил Щелкунчик, и глубинный гном уже не был удивлен, что Щелкунчик услышал голоса камней. -- Иллитиды готовятся к нападению, -- продолжал Щелкунчик, -- они не пощадят ни одного раба в этой пещере! Белвар не усомнился ни в одном его слове, но для свирфнеблина верность намного перевешивала личную безопасность. -- Мы не можем оставить дрова, -- процедил он сквозь зубы. Щелкунчик кивнул, полностью соглашаясь, и ринулся в сторону, чтобы отшвырнуть группу серых дворфов, которые подошли слишком близко. -- Беги, темный эльф! -- крикнул Белвар. -- У нас нет времени! Дзирт не услышал своего друга-свирфнеблина. Он сосредоточил внимание на приближающемся оружейном мастере, на этом монстре, изображавшем его отца, равно как и Закнафейн на нем. Из всех многочисленных зол, совершенных Матерью Мэлис, ни одно, по убеждению Дзирта, не могло сравниться с этой гнусностью. Мэлис каким-то образом извратила единственную святыню Дзирта. Дзирт думал, что Закнафейн мертв, и это была особая боль. Но теперь это... Это было больше, чем мог вынести юный дров. Он всей душой и сердцем желал сражаться с этим чудовищем, а дух-двойник, созданный не для какой иной причины, чем именно эта схватка, полностью сходился с ним во мнениях. Никто не заметил иллитида, спустившегося из темноты сверху на платформу чуть в стороне за спиной Закнафейна. -- Ну, иди, чудовище Матери Мэлис, -- прорычал Дзирт, плавно сводя свои сабли. -- Иди, прими мои клинки. Остановившись перед Дзиртом, Закнафейн опять просиял своей злобной улыбкой. Клинки поднялись; дух-двойник сделал еще один шаг. Пф-ф-у-у! Заряд иллитида угодил в обоих. На Закнафейна это никак не подействовало, но Дзирту досталось сполна. Темнота окутала его. Веки упали под грузом необоримой тяжести. Он услышал, как его сабли звякнули о камень, но ему было уже все равно. Закнафейн ликующе зарычал в предчувствии победы, звонко ударил мечом о меч и шагнул к упавшему дрову. Белвар пронзительно закричал, но и его крик, и шум битвы перекрыл чудовищный вопль Щелкунчика. Все, что когда-либо знал Щелкунчик о пиче, разом вернулось к нему, когда он увидел, как дров, его друг, упал, обреченный. Натура пича выплеснулась, возможно, гораздо острее, чем при жизни Щелкунчика в прошлом обличье. Закнафейн, не отводя взгляда от беспомощно распростертой жертвы, сделал выпад, как вдруг со всего маху налетел на каменную стену, возникшую перед ним из ничего. Дух-двойник отпрыгнул назад, его глаза округлились от бешенства. Он скреб по стене, бил по ней, но она была совершенно настоящей и прочной. Камень полностью заблокировал Закнафейна от лестницы и от его столь близкой жертвы. А у подножия лестницы Белвар обратил свой ошеломленный взгляд на Щелкунчика. Свирфнеблину приходилось слышать, что некоторые пичи были способны воздвигать подобные стены. -- Ты сделал?.. -- задохнулся хранитель туннелей. Пич в теле пещерного урода не стал медлить, чтобы ответить. Щелкунчик, перескакивая через четыре ступеньки, взлетел на лестницу и легко поднял Дзирта своими огромными руками. Он даже не забыл подобрать сабли дрова, затем с грохотом проделал обратный путь по пролету лестницы. -- Беги! -- скомандовал Щелкунчик хранителю туннелей. -- Ради спасения собственной жизни беги, Белвар Диссенгальп! Глубинный гном почесав голову рукой-киркой, действительно бросился бежать. Щелкунчик расчищал широкую тропу к выходу из пещеры у дальней стены, никто не осмеливался стать у него на пути, и хранителю туннелей, с его короткими ногами, одна из которых была подвернута при падении, было затруднительно не отстать от него. А на верхней площадке лестницы отгороженный стеной Закнафейн мог лишь сделать вывод, что это летящий иллитид, тот самый, что поразил Дзирта, блокировал его атаку. Закнафейн круто развернулся к этому монстру и пронзительно закричал в порыве всепоглощающей ярости. Пф-ф-у-у! Еще один ментальный удар. Закнафейн подпрыгнул и одним ударом отсек обе ноги иллитида. Иллитид взлетел выше, испуская ментальные крики страдания и отчаяния. Закнафейн не смог бы дотянуться до этой твари и не имел времени для сотворения собственного заклинания для левитации, так как из каждого угла на него ринулись другие иллитиды. Закнафейн считал этого иллитида виновником своей неудачи, он не мог позволить ему спастись бегством. Он метнул в него свой меч, как копье. Иллитид, не веря своим глазам, взглянул вниз, на Закнафейна, а затем на клинок, почти наполовину вонзившийся ему в грудь, и понял, что его жизни пришел конец. Проницатели ринулись на Закнафейна, выстреливая своими зарядами по мере приближения. У духа-двойника остался всего один меч, но он крушил противников несмотря ни на что, изливая разочарование на их безобразные спрутоподобные головы. Дзирт спасся... на сей раз. Глава 21 ПОТЕРЯННЫЙ И ОБРЕТЕННЫЙ -- Хвала Ллос, -- запинаясь, произнесла Мать Мэлис, ощутив ликование духа-двойника. -- Он настиг Дзирта! -- Мэлис метнула взгляд в одну сторону, затем в другую, и ее три дочери попятились при виде гримасы всепоглощающего торжества, исказившей ее лицо. -- Закнафейн нашел вашего брата! Майя и Вирна улыбнулись друг другу, радуясь, что тяжелое испытание, похоже, близится к завершению. С момента создания Зин-карлы нормальный, раз и навсегда установленный распорядок Дома До'Урден был нарушен, и с каждым днем их взвинченная мать все глубже и глубже уходила в себя, поглощенная охотой на Дзирта. Бриза в другом конце молельной тоже улыбнулась. Всякому, у кого нашлось бы время наблюдать за ней, показалось бы, что это была, скорее, улыбка разочарования. К счастью для первородной дочери, Мать Мэлис была чересчур поглощена дальними событиями, чтобы обратить на нее внимание. Верховная мать еще глубже впала в транс медитации, наслаждаясь каждым импульсом ярости, испускаемой духом-двойником, сознавая, что ее богохульный сын был объектом этого гнева. Дыхание Мэлис вырывалось всхлипами во время сражения Закнафейна с Дзиртом, затем верховная чуть не задохнулась. Что-то остановило Закнафейна. -- Нет! -- пронзительно завизжала Мэлис, спрыгивая со своего богато украшенного трона. Она огляделась вокруг, ища, чем бы швырнуть или ударить кого-либо. -- Нет! -- снова закричала она. -- Этого не может быть! -- Дзирт спасся бегством? -- спросила Бриза, не пытаясь скрыть радости в голосе. Пристальный взгляд Мэлис сообщил Бризе, что она слишком много себе позволяет. -- Неужели дух-двойник погиб? -- в искреннем огорчении воскликнула Майя. -- Не погиб, -- ответила Мэлис с заметной дрожью в обычно твердом голосе. -- Но твой брат снова на свободе! -- Зин-карла пока не потерпел поражения, -- рассудительно высказалась Вирна, пытаясь успокоить возбужденную мать. -- Дух-двойник очень близко от него, -- добавила Майя, подхватывая тон Вирны. Мэлис опять упала на сиденье и отерла пот, заливавший глаза. -- Оставьте меня, -- приказала она дочерям, не желая, чтобы они видели ее в столь плачевном состоянии. Зин-карла, по убеждению Мэлис, воровал ее жизнь, поскольку все помыслы, все ее надежды зависели от успеха духа-двойника. Когда все ушли, Мэлис зажгла свечу и вынула крошечное драгоценное зеркальце. Во что она превратилась за последние несколько недель? Настоящая развалина. Она почти не ела; глубокие складки беспокойства избороздили ее когда-то гладкую, как стекло, кожу цвета эбенового дерева. Казалось, Мать Мэлис состарилась много больше за последние несколько недель, чем за предыдущий век. -- Я стану похожа на Мать Бэнр, -- прошептала она, испытывая отвращение. -- Увядшая и безобразная. Возможно, впервые за долгую жизнь Мэлис задумалась о цене своей неуемной жажды власти и о фаворе не знающей милосердия Паучьей Королевы. Эти мысли исчезли так же быстро, как и появились. Мать Мэлис зашла слишком далеко, чтобы пускаться в подобные сожаления. Благодаря силе и преданности богине, Мэлис добилась для своего Дома ранга правящего семейства и отвоевала место в престижном правящем совете. Однако она была на грани отчаяния, почти сломлена напряжением последних лет. Она снова отерла заливавший глаза пот и взглянула в маленькое зеркальце. Какой она стала развалиной! Это сотворил с ней Дзирт, напомнила она себе. Поведение младшего сына разгневало Паучью Королеву; его святотатство поставило Мэлис на грань гибели. -- Схвати его, мой дух-привидение! -- злобно скалясь, прошептала Мэлис. В своей ярости она едва ли задумывалась над тем, какое будущее уготовит для нее Паучья Королева. Ничего в целом мире так страстно не желала Мать Мэлис, как смерти Дзирта. x x x Они бежали вслепую по извилистым туннелям, надеясь, что никакое чудовище не нападет на них сзади. Сейчас, когда они убегали от смертельной опасности, трое беглецов не могли себе позволить обычных мер предосторожности. Шли часы, а они все еще бежали. Белвар, старший из друзей и делавший на своих коротких ногах два шага за один шаг Дзирта и три -- за шаг Щелкунчика, устал первым, но это обстоятельство не замедлило их продвижения вперед. Щелкунчик подхватил хранителя туннелей на плечо и продолжил бег. Они представления не имели, сколько миль оставили позади, прежде чем сделали первый привал. Дзирт, молчаливый и погруженный в меланхолию в течение всего пути, сел караулить у входа в небольшую нишу, которую они избрали своим временным лагерем. Разделяя глубокую боль дрова, Белвар подошел к нему. -- Мог ли ты ожидать такое, темный эльф? -- мягко спросил свирфнеблин. Не получив ответа, но зная о явной потребности Дзирта выговориться, Белвар продолжил в том же ключе: -- Тот дров в пещере, которого ты узнал... Можешь ли ты поклясться, что это был твой отец? Дзирт бросил на свирфнеблина гневный взгляд, но потом выражение его лица значительно смягчилось, он понял искреннюю тревогу Белвара. -- Закнафейн, -- отвечал Дзирт. -- Закнафейн До'Урден -- мой отец и наставник. Это он обучил меня обращаться с оружием, он обучал меня многому в течение моей жизни. Закнафейн был моим единственным другом в Мензоберранзане, единственным известным мне дровом, который разделял мои взгляды. -- Он намеревался убить тебя, -- запротестовал Белвар. Дзирт вздрогнул, и хранитель туннелей попытался дать ему некоторую надежду. -- Возможно, он не узнал тебя? -- Он был мне отцом, -- повторил Дзирт, -- моим ближайшим сподвижником в течение двух десятков лет. -- Тогда почему, темный эльф? -- Это был не Закнафейн, -- ответил Дзирт. -- Закнафейн мертв, принесен моей матерью в жертву Паучьей Королеве. -- Магга каммара, -- прошептал Белвар, пришедший в ужас, узнав такое о родителях Дзирта. Прямота, с которой Дзирт пояснил это отвратительное дело, привела хранителя туннелей к мысли, что совершенное Мэлис жертвоприношение не такая уж необычная вещь в этом дровском городе. Дрожь пронизала позвоночник Белвара, но он подавил свое отвращение, думая о той муке, которую испытывал его друг. -- Я даже не представляю, какого монстра Мать Мэлис обрядила в личину Закнафейна, -- продолжил Дзирт, не замечая чувства неловкости Белвара. -- Грозный противник, что бы это ни было, -- заметил глубинный гном. Это было именно то, что беспокоило Дзирта. Дровский воин, с которым он сражался в пещере иллитидов, сражался в неповторимой манере Закнафейна До'Урдена. Логика подсказывала Дзирту, что Закнафейн не мог бы обратить против него оружие, но его сердце говорило ему, что тот монстр, с которым он скрестил клинки, действительно был его отцом. -- Чем все кончилось? -- спросил Дзирт после долгой паузы. Белвар вопросительно взглянул на него. -- Бой, -- пояснил Дзирт. -- Я помню иллитида, и ничего больше. Белвар пожал плечами и взглянул на Щелкунчика. -- Спроси его, -- порекомендовал хранитель туннелей. -- Между тобой и твоими врагами появился камень, но как он туда попал, я могу только догадываться. Щелкунчик услышал их разговор и подошел к своим друзьям. -- Я положил его туда, -- произнес он все еще совершенно ясным голосом. -- Могуществом, которым наделен каждый пич? -- спросил Белвар. Глубинному гному была известна добрая слава пичей, повелевающих камнями, но он знал слишком мало, чтобы полностью понять то, что совершил Щелкунчик. -- Мы -- миролюбивая раса, -- начал Щелкунчик, сообразив, что, может быть, это его единственный шанс рассказать друзьям о своем народе. Он пока был пичем больше, чем когда бы то ни было, но уже ощущал, как инстинкты пещерного урода ползком возвращаются в него. -- Мы желаем лишь работать с камнем. Это наше призвание и наша любовь. А при таком симбиозе с землей достигается определенная мера могущества. Камни говорят с нами и помогают нам в наших напряженных трудах. Дзирт сухо взглянул на Белвара. -- Подобно той элементали, которую ты однажды соорудил против меня? Белвар хрюкнул смущенным смешком. -- Нет, -- отрезвляюще произнес Щелкунчик, отстаивая могущество пичей. -- Глубинные гномы тоже могут призывать силы земли, но их отношение к земле иного свойства. Любовь свирфнебли к земле является одним из их многообразных определений счастья. -- Щелкунчик отвел взгляд от друзей на каменную стену. -- Пичи приходятся земле братьями. Она помогает нам, как мы помогаем ей из признательности. -- Ты рассуждаешь о земле так, словно это какое-то наделенное чувствами существо, -- заметил Дзирт не саркастично, а просто из любопытства. -- Так и есть, темный эльф, -- подтвердил Белвар, представляя себе Щелкунчика, как он должен был выглядеть до своего столкновения с магом, -- для тех, кто может это ощущать. Огромная голова с клювом, принадлежащая Щелкунчику, согласно кивнула. -- Свирфнебли способны слышать далекую песню земли, -- сказал он. -- Пичи могут разговаривать с ней напрямую. Все это было выше понимания Дзирта. Он чувствовал искренность своих сотоварищей, но дровские эльфы не были так связаны с камнями Подземья, как свирфнебли или пичи. И все же, если Дзирту нужны были бы какие-то доказательства того, на что намекают Белвар и Щелкунчик, ему пришлось бы лишь припомнить битву против земной элементали Белвара или представить ту стену, которая каким-то образом появилась из ниоткуда, чтобы замурововать его врагов в пещере иллитидов. -- А что сейчас сообщают тебе камни? -- спросил Дзирт у Щелкунчика. -- Обогнали ли мы своих врагов? Щелкунчик направился в сторону и приложил ухо к стене. -- Слова звучат очень неразборчиво, -- произнес он явно огорченным голосом. Его компаньоны поняли скрытое значение его тона. Земля не стала говорить менее ясно; дело было в слухе Щелкунчика, заглушаемом инстинктами пещерного урода... -- Я не слышу, чтобы кто-нибудь был в погоне, -- продолжил Щелкунчик, -- но я не уверен, могу ли доверять своим ушам. -- Он внезапно зарычал, круто развернулся в другую сторону и отошел в дальнюю часть ниши. Дзирт и Белвар обменялись тревожными взглядами, затем двинулись следом. -- Что случилось? -- осмелился спросить хранитель туннелей пещерного урода, хотя и сам догадывался. -- Я слабею, -- ответил Щелкунчик, вернувшийся скрежет в голосе только подчеркивал его правоту. -- В пещере иллитидов я был пичем, еще большим пичем, чем прежде. Я был концентрированным пичем. Я был землей. -- Белвар и Дзирт, казалось, не поняли его. -- С-с-тена, -- попытался объяснить Щелкунчик. -- Водружение подобной стены под силу только группе пичей-старейшин, работающих совместно, по тщательно разработанному ритуалу. -- Щелкунчик помедлил и неистово тряхнул головой, как будто бы пытался стряхнуть личность монстра. Он шлепнул тяжелой когтистой лапой по стене и заставил себя продолжить: -- И все же я это сделал. Я стал камнем и просто поднял свою руку, чтобы заблокировать врагов Дзирта. -- И теперь это уходит, -- мягко произнес Дзирт. -- Теперь пич снова выпадает из твоей хватки, скрываясь под инстинктами пещерного урода. Щелкунчик посмотрел в сторону, снова и снова вместо ответа ударяя по стене. Что-то в этом движении давало ему успокоение, и он повторял его вновь и вновь, ритмично постукивая, словно пытаясь удержаться за некую малую часть самого себя. Дзирт и Белвар удалились из ниши и направились назад, в туннель, чтобы оставить своего друга-гиганта наедине с самим собой. Через короткое время они заметили, что стук прекратился, а Щелкунчик высунул голову; его огромные птичьи глаза были наполнены печалью. Его заикающаяся речь заставила друзей вздрогнуть, она подтверждала его логику, логику его просьбы: -- П-пожалуйста, уб-бейте меня. Часть 5 ДУХ Дух. Он не может, быть сломлен, он не может исчезнуть бесследно. Жертва в муках отчаяния способна поверить в обратное; ее мучитель тоже желал бы верить в это. На самом деле дух не вытравить; порой он запрятан глубоко, но дух всегда остается. Это заблуждение самонадеянности Зин-карлы и уязвимое место подобных существ. Жрицы, которых мне приходилось знавать, утверждали, что дух-двойник -- величайший подарок Паучьей Королевы, повелевающей дровами. Я так не считаю. Правильнее назвать Зин-карлу величайшим мошенничеством богини Ллос. Жизненная сила тела не может быть отделена от рассудка и от сердечных переживаний. Они суть одно, некая слиянность единой сущности. Именно в гармонии этих трех начал -- тела, разума и сердца -- мы обретаем то, что зовется духом. Сколько было тиранов, пытавшихся сломить его! Сколько правителей жаждало обуздать своих подданных, низведя их до уровня простых, безмозглых орудий выгоды и наживы! Они крадут любовь, они крадут веру своего народа, они хотели бы украсть дух. В конечном итоге они, безусловно, терпят крах. Я должен верить в это. Если пламя свечи, что зовется духом, погашено, существует только смерть, и тирану нечем поживиться, в царстве, усеянном трупами. Но пламя духа -- вещь текучая, порывистая и неукротимая. Дух жертвы иногда оказывается более живучим, чем его гонитель. Где же тогда был Закнафейн -- мой отец, -- когда отправился в путь, чтобы убить меня? Где был я сам в годы одиночества в дебрях, когда охотник, которым я стал, ослеплял мое сердце и часто, вопреки велениям моего рассудка, направлял мою руку, вооруженную саблей? Я пришел к мысли, что мы -- и я, и мой отец -- никуда не девались, наша подлинная сущность иногда бывала неразличима, но никогда не исчезала бесследно. Дух. В любом языке, во всех Королевствах, на поверхности и в Подземье, в любое время и в любом месте это слово несет отзвук, силы и решимости. Это сила героя, жизнерадостность матери и доспехи бедняка. Это не может быть сломлено, это не может быть отнято. Я должен верить в это. Дзирт До'Урден Глава 22 БЕЗ НАПРАВЛЕНИЯ Меч сверкнул раньше, чем раб-гоблин успел издать крик ужаса. Он повалился вперед и рухнул на пол уже мертвым. Закнафейн прошел по его спине и двинулся к выходу в глубине пещеры; путь впереди был свободен. Когда одушевленный воин проходил мимо последнего убитого, прямо перед ним появилась группа иллитидов. Закнафейн зарычал и не только не свернул в сторону, но нисколько не сбавил своего шага. Его логика была несокрушима; Дзирт удалился через этот выход, и ему надо идти по следу. Что бы ни попалось ему на этом пути, должно пасть от его клинка. -- Пусть этот идет своей дорогой! -- пронизал пещеру телепатический вопль тех иллитидов, которые видели Закнафейна в действии. -- Вы не сможете победить его! Пусть этот дров уходит! Смертоносные клинки духа-двойника были достаточно красноречивы: более дюжины их товарищей уже пали от руки Закнафейна. Группа, стоявшая на пути Закнафейна, не оставила без внимания предупреждение. Они рванули в разные стороны -- все, кроме одного. Раса иллитидов ставила превыше всего практичность, используя непомерный объем общинного знания. Проницатели считали фатальным пороком проявление каких-либо чувств, например гордыни. В данном случае это было как нельзя более верно. Пф-ф-у-у! Одинокий иллитид выстрелил в духа-двойника, веря, что никому не спастись от него бегством. Мгновение спустя, столько времени потребовал взмах меча, Закнафейн наступил на грудь упавшего иллитида и продолжил свой путь в дебри Подземья. Ни один из остальных иллитидов и не пытался остановить его. Закнафейн низко пригибался к земле, внимательно изучая дорогу. Дзирт прошел этим туннелем; запах был свежим и отчетливым. Закнафейн, несмотря на это, не мог продвигаться с той же скоростью, что его цель: ведь ему приходилось останавливаться, чтобы проверить след. Но, не в пример Закнафейну, Дзирту требовался отдых. x x x -- Стойте! -- Тон команды Белвара не давал повода для возражений. Дзирт и Щелкунчик замерли, каждый на своем месте, недоумевая, что заставило хранителя туннелей внезапно насторожиться. Белвар отошел и приложил ухо к каменной стене. -- Топот сапог, -- шепнул он, показывая на камень. -- В параллельном туннеле. Дзирт присоединился к другу и напряженно прислушался, но хотя он обладал восприятием более острым, чем у любого другого дрова, экспертом по вибрации камня, таким как глубинный гном, его едва ли можно было назвать. -- Сколько их? -- спросил он. -- Несколько, -- ответил Белвар и пожал плечами, как бы показывая, что точнее сказать не может. -- Семеро, -- сообщил Щелкунчик, стоявший у стены в нескольких шагах от них; голос у него был ясными уверенным. -- Дергары, серые дворфы. Тоже удирают от иллитидов. -- Откуда ты знаешь? -- засомневался было Дзирт, но умолк, вспомнив, что рассказывал ему Щелкунчик насчет способностей пичей. -- Эти туннели пересекаются? -- спросил Белвар у пещерного урода. -- Сможем ли мы избежать встречи с дергарами? Щелкунчик повернулся к стене и прислушался. -- Они соединяются впереди, неподалеку отсюда, в единый туннель, -- ответил он. -- В таком случае побудем здесь, серые дворфы, возможно, пройдут мимо нас, -- рассудил Белвар. Дзирт не был уверен в правоте глубинного гнома. -- У нас с дергарами общий враг, -- заметил Дзирт; затем его глаза расширились, как только эта мысль пришла к нему в голову. -- А что если предложить им союз? -- Дровы и дергары часто путешествуют вместе, это так, но они никогда не вступают в союз со свирфнебли, -- напомнил ему Белвар. -- Могу предположить, что с пещерными уродами тоже. -- Ситуация далека от обычной, -- тут же возразил Дзирт. -- Если эти дергары удирают от проницателей, то они, вероятно, не в лучшей форме и безоружны. Они могли бы приветствовать подобное союзничество к выгоде для обоих отрядов. -- Сомневаюсь, что они будут столь дружески расположены, как ты предполагаешь, -- саркастически рассмеялся Белвар, -- но даже если так, должен сказать, что этот узкий туннель подходит для обороны разве что этим дергарам; тут не развернуться длинным клинкам дрова и еще более длинным рукам пещерного урода. -- Тогда вперед, к месту, где туннели сливаются, -- предложил Дзирт, -- а там посмотрим, что можно сделать. Друзья вскоре оказались в небольшом овальном зале. Еще один туннель -- тот, по которому двигались дергары,