закончилась, и все принялись снова обсуждать темы, прерванные его приступом красноречия. -- Вы часто приезжаете сюда? -- спросил Том у Кейт Редвинг. Кейт улыбнулась. -- Я -- всего лишь провинциалка из Атланты, не примечательная ничем, кроме родства с великими Редвингами, поэтому появляюсь здесь не чаще, чем раз в два-три года. Когда был жив мой муж, мы ездили на Игл-лейк каждое лето. У нас с Джонатаном был свой дом на территории усадьбы, но когда он умер, мне стали отводить комнату в большом доме. -- Я очень хотел бы поговорить о том лете, когда вы приехали сюда впервые, -- сказал Том. -- О моей матери, моем дедушке и, если не возражаете, о том, что случилось с Джанин Тилман. -- О, Господи, -- воскликнула Кейт. -- А ты -- очень интересный молодой человек. -- Кейт внимательно посмотрела на Тома добрыми умными глазами. -- Да, я не ошиблась. А ты случайно не знаешь джентльмена с вашего острова по фамилии, -- тут Кейт понизила голос, -- фон Хайлиц. Том кивнул. -- Он тоже был очень интересным человеком. -- Пожилая леди по-прежнему в упор смотрела на Тома. -- Я думаю, нам лучше поговорить на эту тему где-нибудь в другом месте -- только, конечно, не в усадьбе. -- Кейт сделала глоток мартини. -- Я часто заезжаю попить чаю с Родди и Базом. Почему бы и тебе не заглянуть туда завтра часа в четыре? Вскоре обед закончился. Ральф Редвинг замахал руками в ответ на попытку Тома поблагодарить его за гостеприимство. Бадди обошел вокруг стола, явно направляясь к Саре. -- Через десять минут, -- шепнула она Тому, быстро вскакивая со стула. Том попрощался с Кейт Редвинг, которая дружелюбно кивнула ему. Затем со Спенсами. Те предпочли сделать вид, что не заметили его. И наконец с миссис Редвинг, которая обнажила в улыбке выступающие вперед зубы и заверила его, что он всегда будет желанным гостем в усадьбе Редвингов. 34 Сара не появилась ни через десять, ни через двадцать минут. Том прочитал страницу романа Агаты Кристи, а затем перечитал ее снова, но, хотя он и понимал в отдельности каждое слово, в целом смысл не доходил до его сознания. Звуки за дверью заставили его вскочить и распахнуть дверь, но за ней никого не было. Казалось эти звуки издавал сам дом. Том посмотрел на длинную извилистую аллею, на которую падал свет с его крыльца и крыльца Спенсов. Еще через десять минут Том вышел на пирс. Слева от него, словно пятна желтой краски, отражались в воде освещенные окна клуба. Пирс и купальня Спенсов были ярко освещены, словно сцена. Лунный свет падал на верхушки деревьев, окружавших невидимые в темноте коттеджи и усадьбы, и лежал широкой полосой на серебристой воде. Где-то у северной части озера вопросительно вскрикнула какая-то птица: -- Чкк? -- Чкк! Чкк! -- ответила ей другая откуда-то из-за дома Родди Дипдейла. До Тома донеслись мужские голоса, в доме Дипдейлов зажгли свет, и осветился еще один пирс. Том вернулся в купальню, нашел выключатели и погасил наружное освещение. Свет, падавший из кабинета Гленденнинга Апшоу, освещал лишь часть купальни и кресла, стоявшие вокруг грубого деревянного стола и отбрасывавшие длинные тени. Теперь пирс казался темным пятном рядом с серебристой поверхностью озера. Том сел в одно из кресел и стал думать о том, как тяжело будет выносить все эти жуткие вечера в клубе. Он вошел в дом, сел за письменный стол, открыл телефонную книгу и нашел номер Спенсов. Миссис Спенс сказала ему, что Сара еще не возвращалась из клуба и вообще вечером она собиралась сходить с Бадди в "Белый медведь". -- Я думал, что она изменила свои планы, -- сказал Том. -- О, нет, по вечерам Сара всегда ходит куда-нибудь с Бадди. У них есть о чем поговорить. Миссис Спенс пообещала сказать Саре, что ей звонил Том, но голос ее звучал при этом крайне неискренне. Том написал Саре записку "Я в купальне -- это за углом". Прикрепив записку к двери, он спустился по ступенькам в купальню, зажег один из фонарей и, присев в кресло, стал читать Агату Кристи в ожидании прихода Сары. Вокруг фонаря вились мотыльки, по небу плыла луна. В комнате Барбары Дин погас свет, и ночная тьма приобрела новые очертания. На сцене появился Эркюль Пуаро, который, как всегда, дал работу своим маленьким серым клеточкам. Том вздохнул, поймав себя на том, что успел соскучиться по Леймону фон Хайлицу. С другой стороны, возможно, Эркюль Пуаро появился для того, чтобы объяснить давнюю трагедию на Игл-лейк. -- Том все время спрашивал себя, почему мистер Тень не сказал ему, что Антон Гетц работал бухгалтером в компании "Милл Уолк констракшн", и не объяснил, как это бухгалтер сумел построить себе огромный дом на Седьмой улице. И кто стрелял в Леймона фон Хайлица. И почему Антон Гетц заказывал еду на дом как раз в то самое время, когда ему надо было вести себя как ни в чем не бывало. Это были как раз те вопросы, на которых всегда имелись ответы у Эркюля Пуаро и других детективов из книг. Мозг их действовал подобно машине, трудно было представить, что чувствуют эти люди, но в последней главе они обязательно сообщали собравшимся, чей след остался под окном полковника, кто нашел на окровавленной подушке и кинул в кусты пистолет. Они разгадывали загадки, напоминавшие кроссворды, но им это по крайней мере удавалось. Том закрыл книгу и посмотрел на другую сторону озера. Под огромными деревьями виднелись напоминавшие чернильные кляксы пустые коттеджи. Закончивший работу официант играл на гитаре под открытым окном на третьем этаже клуба. Еще один официант шел с фонарем между домиками. На верхнем этаже Лангенхаймов в одной из комнат горел свет, а мигающий фонарь исчез вдруг за углом его дома. Нейл Лангенхайм вышел из дому проветриться перед сном. Том прочел еще одну страницу романа, не переставая прислушиваться: не раздадутся ли за углом шаги Сары Спенс. Когда он снова поднял глаза, свет фонарика мелькал между домами Харбингера и Джейкобса. Том следил за его мерцанием, пока он снова не исчез, чтобы появиться за домом Джейкобса. Фонарь еще долго мелькал в лесу за домами Джейкобса и Леймона фон Хайлица. Том положил книгу и вышел на пирс. Большой серый мотылек бесшумно пролетел у самой головы Тома и ударился об оконное стекло. С причала Тому видны были лишь очертания дубов и тополей вокруг дома фон Хайлица и вдававшийся в темную воду причал, на который падал свет из окон клуба. Фонарик больше не появлялся. Том вдруг вспомнил, что по крайней мере в один пустующий дом на Игл-лейк уже вламывались в прошлом году грабители. Том посмотрел на часы. Десять тридцать. Почти все на озере наверняка уже спят. Том взволнованно прошелся по пирсу. Затем он подошел к двери и подписал на записке, оставленной для Сары: "Подожди меня -- я скоро вернусь". И спустился по ступенькам к дороге, идущей вокруг озера. Том пробежал мимо дома Спенсов, где горел только фонарь на крыльце, и снова очутился в темноте под кронами огромных деревьев. Затем он оказался около клуба. На стоянке горели огни, одно из окон третьего этажа также было освещено. Луна то и дело пряталась за темными облаками, серебря их края. На узком болотистом краю озера квакали в тростнике лягушки. Гитарист играл теперь внутри клуба, все время трогая одни и те же струны. Среди деревьев вокруг дома фон Хайлица было темно, огонь нигде не мелькал. Том перебежал на другой берег озера, мокасины его хлюпали по болотистой почве. Лунный свет освещал тропинку, бегущую между деревьев. Звуки гитары становились все тише. Том прошел по узкой дорожке, отходившей от шоссе, и углубился в лес. Домик фон Хайлица находился всего в сорока-пятидесяти футах впереди, почти скрытый ветвями огромных елей, растущих до самого озера. Том задал себе вопрос, что он будет делать, если действительно увидит, как кто-то выносит из дома стереооборудование. Он сошел с тропинки и крадучись подошел к дому. Лунный свет едва пробивался между деревьями. За закрытыми ставнями было темно. Том поднялся на порог и подергал дверь. Она была заперта. Если только грабитель не успел покинуть дом, пока Том обходил озеро, он должен быть внутри. Со стороны озера должна быть еще одна дверь, через нее он, вероятно, и вошел. Том спустился с крыльца и снова отошел к дорожке, чтобы посмотреть, не пробивается ли свет сквозь ставни на втором этаже. Но в доме было темно. Том отступил еще на несколько шагов назад и посмотрел вправо. В конце лунной дорожки он увидел удалявшийся свет фонаря. -- Черт побери! -- выругался Том. Он оказался недостаточно проворен, чтобы поймать грабителя внутри дома, фон Хайлица. Возможно, он услышал шаги Тома и убежал, не успев проникнуть в дом. Том быстро пошел за удалявшейся фигурой с фонарем. Он прошел мимо темного дома Джейкобса, затем мимо дома Харбингера. Фонарик продолжал удаляться. Том подумал, что придется преследовать человека с фонарем до самой усадьбы Редвингов. Когда Том поравнялся с домом Нейла Лангенхайма, стена деревьев с правой стороны загородила лунный свет. Луч фонарика шарил по сторонам, освещая могучие дубы, тропинку, растущий под деревьями кустарник. Тому удалось сократить расстояние между собой и грабителем. Он слышал громкое биение собственного сердца. Не сводя глаз с фонарика, Том остановился, быстро снял мокасины и продолжал преследование, держа их в руке. Где-то между домиком Тилманов и жилищем Родди Дипдейла луч фонарика метнулся вправо, осветив что-то вроде пещеры, стены которой образовали ветви и листья, и фигура исчезла вдруг внутри этой пещеры. Том понял, что это не пещера, а другая тропинка, ведущая еще глубже в лес. Он свернул на тропинку и побежал. Мелкие камешки кололи ему ноги. Кроны деревьев смыкались над головой, не пропуская лунный свет. Тому показалось, что впереди что-то вот-вот преградит ему путь. Он вытянул руки и двинулся дальше. Желтый свет блеснул между деревьями справа от него, потом исчез и вспыхнул снова. Он пробежал мимо дома Тилманов и оказался перед просветом между двумя деревьями, напоминавшим открытую дверь, за которой начиналась еще одна тропинка. Желтый свет плясал впереди, напоминая болотные огни. Том свернул на тропинку между деревьями, и желтый свет снова исчез. Он смело шагнул в темноту. Свет снова вспыхнул, и Том увидел, что тропинка, на которую он ступил, уходит глубоко в лес. Вытянув руки вперед, Том двинулся дальше. Ветка хлестнула его по щеке, большой палец левой ноги задел за что-то шершавое -- очевидно, это был древесный корень. Он оттолкнул ветку, перешагнул через препятствие и продолжил свой путь. Свет фонаря снова блеснул впереди. Тропинка терялась у него под ногами, сучья царапали щеки, Том ступил правой ногой во что-то холодное и мокрое. Человек с фонарем исчез в лесной чаще. Том чуть не ободрал тыльную сторону ладони о шершавый ствол дуба. Не оставалось никаких сомнений -- в темноте он сбился с пути. Том повернулся и стал двигаться в обратном направлении. Сучья цепляли его за одежду, мокрая мягкая почва хлюпала под ногами. Тропинка исчезла не только впереди, но и сзади него. Том закрыл лицо руками и стал ломиться вперед -- во всяком случае он надеялся, что движется именно вперед. Спустя несколько секунд впереди мелькнул свет, и Том стал двигаться к нему. Свет становился все ярче. Деревья и кусты вдруг неожиданно кончились. Том стоял перед широкой зеленой лужайкой, напоминавшей поле для гольфа. Лужайка казалась абсолютно незнакомой, не имеющей никакого отношения к Игл-лейк. Напротив лужайки стояло высокое здание из секвойи с зашторенными окнами. Том стоял перед домом Родди Дипдейла. Том приблизился к воде и дошел по берегу до пирса Дипдейлов. Носки успели промокнуть. Он пересек пирс, вспугнув каких то птиц, и пошел дальше вдоль берега, пока сбоку не показались деревья, растущие вокруг дома его дедушки. Затем, ориентируясь на свет фонаря, который он оставил гореть на купальне, Том подошел к дому. Из тени в дальнем конце купальни выступила ему навстречу темная фигура. -- Том? -- Лучи фонаря осветили Сару Спенс. -- Куда ты ушел? -- А сколько ты ждешь меня здесь? -- Около двадцати минут. -- Я рад, что ты не ушла домой, -- сказал Том, забираясь на купальню и обнимая Сару. -- Мама сказала тебе, что я звонил? Сара покачала головой, не отрывая щеки от груди Тома. -- Я не заходила домой -- пришла сюда, как только Бадди отпустил меня. Он был очень недоволен мною сегодня. Пришлось пообещать, что завтра я поеду с ним покататься, -- Сара сняла с пиджака Тома прицепившуюся к нему веточку. -- Что ты делал все это время? -- Знаешь тропинку, которая ведет в глубь леса -- возле дома Тилманов? -- Ты пытался найти среди ночи тропинку, ведущую в лес? -- Я увидел, как кто-то крадется между домами на той стороне озера. За последние два-три года здесь случилось несколько ограблений... -- А что, разве ограбили кого-нибудь еще, кроме Дипдейлов? -- Ты бы знала об этом, если бы Ральф Редвинг позволял своим знакомым читать местную газету. -- Итак, ты преследовал грабителя. Похоже, вся твоя жизнь -- одна большая экскурсия. -- И твоя тоже, -- Том поцеловал Сару. -- Мы можем зайти в дом? -- Там наверху Барбара Дин. -- Ну и что? -- Сара решительно подошла к двери и вошла внутрь. -- О, диван. Это все, что нам нужно. Или в соседней комнате есть что-нибудь поудобнее? -- Открыв дверь, Сара стала разглядывать гостиную. -- Хм. Она похожа на похоронное бюро. -- Ты была после обеда в усадьбе? -- спросил Том. Сара подняла на него удивленные глаза. -- А что? -- Ты видела там Джерри и его друзей. -- Они обычно оставляют нас с Бадди вдвоем, если только он сам не разрешает им посидеть с нами. На этот раз он отослал даже Кипа -- хотел устроить мне сцену за то, что я уделяла тебе слишком много внимания. Насколько я знаю, Джерри и его друзья были у себя дома. Ральф передал в их распоряжение целый огромный дом. -- Ты когда-нибудь была внутри этого дома? -- Нет! -- Как-нибудь, когда в усадьбе никого не будет, ты не могла бы провести меня туда? Только тут Том заметил, что Сара выглядит очень несчастной. -- По-моему, это не такая уж хорошая идея, -- сказала она. Том сел рядом с ней на диван. -- А по-моему, нам надо было остаться в самолете. -- Тогда почему бы нам не прекратить всю эту болтовню? -- предложила Сара. 35 Том проснулся в полутьме, все еще дрожа от ночного кошмара, который тут же исчез из его памяти, как только он попытался его вспомнить. Посмотрел на часы. Шесть тридцать. Застонав, он встал с постели. Оконное стекло было покрыто каплями росы, из-за тумана Том едва различал растущее напротив дерево. Он почистил зубы, плеснул в лицо водой, а затем надел купальный костюм и спортивный джемпер. Спустившись вниз, он вышел да купальню. Только холод напоминал Тому, что он больше не спит. Над озером поднимались клубы белого тумана, которые висели на месте, словно их удерживали невидимые якоря, опущенные в озеро. Клубы тумана мерно покачивались, стлались по воде. На другой стороне озера туман висел белой пеленой между стволами деревьев, но это был уже не тот туман, что над озером, -- над озером клубы белого дыма напоминали воздушные шары на ниточках, которые крепко сжал в ладони некто, скрытый под водной гладью. Казалось, что озеро тихо кипит внутри. Том стянул через голову джемпер и кинул его на одно из кресел. Потом он сел на край причала и опустил ноги в воду, которая оказалась неожиданно теплой. Том опустился в озеро и оттолкнулся ногами от пирса. Он будто бы погрузился в другой мир. Плеск воды вокруг его тела был самым громким звуком в этом мире. Вокруг колыхались белые перья тумана, туман проникал сквозь поры кожи Тома, прилипал к глазам. Он вытащил из воды руку, и ее тут же окутал белый пар. Он подплыл поближе к доку и встал на ноги. Прозрачная дымка висела вокруг тела, подобно облаку. Было еще темно. Прохладный воздух приятно холодил кожу. Том взобрался обратно на причал, и клочья тумана, висевшие вокруг его тела, постепенно рассеялись. Деревья на востоке окрасились в розовый цвет. Том успел переодеться в джинсы, рубашку и теплый свитер и снова спустился на купальню как раз в тот момент, когда верхушка красного солнечного диска появилась над горизонтом. Клубы тумана над озером испарились, как только их коснулся солнечный свет, поверхность воды сделалась прозрачной, под ней проглядывала, подобно второму слою кожи, темно-синяя глубина. Лучи солнца осветили причалы и отразились в окнах клуба и дома Спенсов. Блеск его слепил глаза. В северной части озера покачивался тростник. Том ушел с причала, когда солнце взошло над лесом. Он обошел вокруг дома и двинулся к северу по дорожке. У него было такое чувство, будто он видит все вокруг впервые. Мир выглядел удивительно чистым, готовым раскрыть все свои тайны. Даже пыль на камнях дорожки казалась удивительно свежей. Том прошел мимо усадьбы Редвингов, мимо стоянки возле клуба, обогнул болотистую часть озера, где колыхался в тине тростник и мелькали под водой почти прозрачные рыбки размером с палец. Том прошел сквозь деревья к дому Леймона фон Хайлица в надежде обнаружить какие-нибудь следы ограбления или попытки ограбления -- разбитые стекла, царапины на замке. Но двери были заперты, так же как и ставни, наглухо закрывавшие окна. Должно быть, злоумышленник услышал шаги Тома и скрылся в лесу. Том уныло брел мимо пустых коттеджей. Возле дома Лангенхаймов барсуки растаскивали мусорную кучу. В радиусе нескольких футов вокруг могучего дуба валялись на бледной траве сигаретные окурки, банки из-под пива и водочные бутылки. Том пошел наискосок к коттеджу Тилманов, думая о том, как Артур Тилман шел по этой дороге с собакой, чтобы повидаться с мистером Тенью через день после того, как убили его жену. Он жалел, что не может увидеть этого -- увидеть того, что произошло в ту ночь на причале возле этого самого дома. Он подошел к дверям пустующего дома и увидел зеленую лужайку без единого дерева вокруг дома Дипдейлов. В те давние дни между коттеджем Тилманов и домом его дедушки был лишь нетронутый лес. Том прыжком вскочил на пирс, усыпанный песком и прелыми листьями. На другой стороне озера, в столовой клуба сутулый седоволосый человек в белом пиджаке накрывал столы к завтраку. Два оленя -- самка и самец с раскидистыми рогами -- вышли из леса возле дальнего конца усадьбы Редвингов, направляясь к воде. Самка согнула передние ноги в коленях и стала пить воду из озера. Красавец-олень зашел в воду и вдруг увидел стоящего напротив Тома. Стоя по колено в воде, он долго смотрел на юношу, прежде чем припасть к воде. Том увидел, как пожилой официант подошел к окну и стал наблюдать за пьющими оленями. Закончив пить, они вышли из воды и снова скрылись в лесу. Том спрыгнул с пирса и вернулся к дому Тилманов. В нескольких шагах от дома от дорожки отходила узкая тропинка, которая вела между двумя дубами в самую гущу леса футов на двадцать-тридцать, а затем сворачивала на запад. Дорожка была вся усыпана сухими листьями и сосновыми иголками. Том оглянулся на дорожку, идущую между домиками, и ступил на тропинку. Озеро осталось у него за спиной. Он дошел до того места, где тропинка сворачивала, и углубился дальше в лес. По обе стороны были густые заросли. Бледный, почти белый свет проникал сквозь кроны деревьев, освещая их мощные стволы и прелую листву у корней. То здесь, то там в низких местах еще стелился туман. Тропинка вела через узкое ущелье, кончавшееся небольшой котловиной, затем по склону, поросшему грецким орехом, на ветках которого висели плоды, напоминавшие зеленые бейсбольные мячи, снова выводила на ровное место. Справа раздался какой-то невнятный шорох. Том резко повернулся на шум. Он заметил, что на некоторых деревьях, видимо, пораженных молнией или какой-то болезнью, кора была серого цвета. Том пошел вперед и снова услышал справа шорох. На этот раз он успел разглядеть голову оленихи, смотревшей на него из-за ветвей. Красивое, изящное животное, словно выплыло на освещенный солнцем просвет между деревьями и исчезло за стеною могучих елей. На дальнем конце освещенного солнцем места отразилось на несколько секунд что-то похожее на лицо и тут же исчезло так же быстро, как оленья самка. Том остановился. Слышно было, как трещат ветки под копытами оленихи, убегающей в глубь леса. Том сделал еще шаг вперед и оглянулся. Теперь перед ним не было ничего, кроме освещенного солнцем клочка земли и висящей над ним по диагонали сухой ветки. Тропинка постепенно расширялась. Наконец солнце осветило впереди поляну и растущие за ней сосны. Том понял, что по другую сторону поляны тропинка будет вилять и виться до тех пор, пока не выведет его на дорогу, возможно, на шоссе между Гранд Форкс и Игл-лейк или просто на какую-нибудь заброшенную узкоколейку. Что ж, довольно долгий путь, чтобы убегать с похищенными вещами, зато можно почти не волноваться, что кто-то попадется навстречу. Однако теория его рухнула, как только Том вышел на поляну и перед ним выросла стена дома, сложенного из белого известняка. Приглядевшись, Том заметил, что пристройки из известняка с окнами, напоминавшими амбразуры, стояли по обе стороны деревянного сарая с небольшой деревянной верандой перед входной дверью. Справа над крышей виднелась большая каменная труба. Перед домом росли яркие герани и анютины глазки. Том постоял немного и решил вернуться к озеру, но тут позади его послышался какой-то странный звук. Взглянув через плечо, Том увидел в двадцати ярдах, рядом с кряжистым дубом коренастого черноволосого мужчину в клетчатой рубашке. Ствол дуба едва ли был шире могучей груди мужчины. Сложив руки, он внимательно наблюдал за Томом. У юноши пересохло в горле. Хлопнула дверь дома, и мужчина неожиданно исчез, словно испарился. Он не двигался, не менял позы, просто его вдруг не стало на прежнем месте. -- Кто ты такой? -- раздался вдруг сбоку от него скрипучий голос. Том подпрыгнул от неожиданности. На лужайке перед верандой стоял небольшого роста старик в джинсах и холщовой рубахе с вышивкой. Его покрытое шрамами лицо украшал крючковатый нос, длинные седые волосы падали на плечи. Старик целился в Тома из ружья. -- И что ты, интересно, здесь делаешь? Том непроизвольно попятился. -- Я пошел погулять, и тропинка привела меня сюда, -- сказал он. Старик подошел поближе, целясь ему в грудь. -- Убирайся и никогда не приходи сюда больше, -- черные глаза его казались плоскими. Только теперь Том разглядел, что перед ним не мужчина, а женщина. -- Слишком много всякого ворья тут сшивается, -- сказала старуха все тем же скрипучим голосом. Том медленно повернул голову. Справа от него снова показался среди деревьев мужчина в клетчатой рубашке. -- Убирайся! -- закричала женщина. Том кинулся бежать по тропинке в сторону леса. Битси Лангенхайм стояла возле мусорного бака, закидывая в него банки и бутылки. Она искоса посмотрела на Тома. Женщина явно страдала от похмелья. Она бросила в бак бутылку и промахнулась. -- На что это ты смотришь? -- спросила Битси Тома. -- Так, ни на что. -- А что ты делал в лесу? -- Гулял. -- Держись оттуда подальше. Индейцы не любят непрошеных гостей. Том вытер вспотевший лоб. -- Я уже успел это заметить. Проворчав что-то недружелюбное. Битси стала искать в траве упавшую бутылку. 36 -- К тебе тут приходили какие-то ребята, -- сказала Барбара Дин. Она стояла на крыльце, крепко сжимая обеими руками дамскую сумочку. -- Около десяти минут назад. Я сказала им, что ты, наверное, еще спишь, но они не успокоились, пока я не заглянула в твою комнату. Надеюсь, ты не сердишься на меня за это. -- Конечно, нет, -- сказал Том. -- А кто это был? Вы их не знаете? -- Телохранители Ральфа Редвинга, -- Барбара оглянулась на дверь и снова посмотрела на Тома. -- Одного из них зовут Хазек, правда? Это он заставил меня заглянуть в твою комнату. -- Они не сказали, что им надо? Барбара сделала шаг в сторону двери. -- Только повидать тебя. Больше они ничего не сказали, -- она снова посмотрела на Тома. -- Я понятия не имею, чего они хотели, но вид у них был крайне неприятный. -- Думаю, они решили предупредить меня, чтобы я держался подальше от девушки Бадди Редвинга. К удивлению Тома, Барбара улыбнулась. И сразу показалась Тому не такой нервной и не такой строгой. Теперь руки Барбары уже не так судорожно сжимали сумочку. -- А Бадди Редвинг, конечно же, слишком важная персона, чтобы решить этот вопрос самостоятельно, -- произнесла Барбара, продолжая улыбаться. -- Думаю, Бадди ничего не делает сам, -- сказал Том. -- Он любит, чтобы рядом всегда находился хотя бы один из его друзей или помощников. -- Я, кажется, понимаю, что ты имеешь в виду, -- Барбара замялась. -- Ты хорошо спал? С постелью все в порядке? -- Все замечательно, -- поспешил заверить ее Том. -- Я рада. Мне хочется, чтобы тебе было здесь хорошо. Ты собираешься сегодня ужинать в клубе? А то я хотела переночевать у себя дома. Том сказал, что поест в клубе, и спросил Барбару, когда она собирается в город. Женщина удивленно подняла брови. -- Вы не могли бы подвезти меня, -- попросил Том. -- С удовольствием, -- ответила Барбара Дин. Они вместе спустились по лестнице, и Том последовал за Барбарой к небольшой колее, которая была перегорожена огромной веткой. Барбара откинула с дороги ветку, и они подошли к напоминавшему жучка зеленому "фольксвагену", стоящему под кустом дикой азалии. Барбара Дин попросила Тома подождать, пока она развернет машину, и он прошел по колее чуть дальше. Колея заканчивалась небольшой полянкой, за которой начинался лес. Справа стоял сильно пострадавший от времени сарай. Развернув машину, Барбара посмотрела на Тома через заднее стекло. Он подбежал к машине и уселся на переднее сиденье. -- Я держу в этом сарае своего коня, -- пояснила Барбара. -- Вообще-то я езжу на нем каждое утро, но стараюсь не бросать дом надолго. Лучше встану завтра пораньше и скорее сюда, чтобы вывести его. -- Машина свернула на дорожку и теперь медленно двигалась между домиками. Том спросил, знает ли Барбара Джерри Хазека. -- Я никогда не видела его до сегодняшнего дня, -- сказала Барбара. -- Но он очень похож на своего отца. -- Вы знали Уэнделла Хазека? -- Я знала, кто он такой, -- Барбара свернула на дорогу, огибающую холм. -- Уэнделл работал на судью Бейкера, пока тот не уволил его. Он был очень неприятным человеком, и его сын показался мне таким же. К тому же он работает на Редвингов. Так что я вряд ли могу быть объективной. -- Думаю, что вы правы и в том, и в другом случае, -- сказал Том. -- Но почему судья Бейкер нанял такого неприятного человека? Или он сам был таким же? Барбара рассмеялась. -- Навряд ли. Уэнделл был еще совсем мальчишкой, когда устроился на работу к судье. В те дни на Милл Уолк еще были честные судьи. И честные полицейские тоже. -- Барбара покачала головой. -- Вообще-то мне не стоило этого говорить. Я давно не имею отношения к делам Милл Уолк. И, мне кажется, я немного предвзято отношусь к жизни на острове. Они ехали молча, пока машина не свернула на шоссе. Тогда Том спросил: -- Вы, должно быть, хорошо помните то лето, когда убили Джанин Тилман? -- Ну конечно, -- Барбара в упор посмотрела на Тома. -- Это было на следующий год после смерти твоей бабушки. Ты, наверное, ничего об этом не слышал. -- Почему вы так думаете? -- Потому что знаю Глена Апшоу. Он не хотел слышать даже имени жены после ее смерти. Просто вычеркнул ее из памяти. Наверное, он думал, что так будет лучше для Глории. -- Вы думаете, Магда была ему хорошей женой? Барбара встревоженно посмотрела на Тома. -- Вряд ли я могу ответить на этот вопрос. Думаю, что не всякая женщина могла бы стать для твоего дедушки тем, что люди называют хорошей женой. -- Недавно я кое-что узнал о своей бабушке, -- сказал Том. -- И меня удивило, что дедушка женился на такой женщине. Барбара скривила губы. -- Хочешь знать, что я думаю? -- спросила она, глядя в сторону, и Том вдруг понял, что затронул болезненную для нее тему. -- Не знаю, что ты там выведал о Магде, но только могу сказать тебе, что она напоминала большого ребенка. Она во всем зависела от других. Когда Глен встретил ее, Магда работала официанткой в ресторане своих родителей -- маленькая хорошенькая блондиночка, которая выглядела на девятнадцать, хотя на самом деле ей было за тридцать. Она была тихой, как мышка. Думаю, это и понравилось Глену -- он мог полностью контролировать ее жизнь. Глен говорил ей, что надеть, что сказать. Он управлял своей женой, был для нее богом. -- А у Магды не было друзей? -- Глен не особенно поощрял ее общаться с кем-нибудь без его участия. После рождения Глории Магда вообще перестала появляться на людях. Глен уволил всех слуг -- это в то время, когда у всех его друзей были горничные, прачки, кухарки, садовники, -- и Магда сама выполняла всю работу по дому и еще ухаживала за ребенком. Как маленькая тихая девочка, которая хочет во что бы то ни стало угодить отцу. -- Значит, у дедушки было практически два ребенка, -- сказал Том. -- Он получил то, чего хотел. Большую часть того, чего хотел, -- машина медленно ехала по пустому шоссе. -- Тогда почему Магда покончила с собой? Мне кажется, что она тоже имела именно то, чего хотела. Магда осталась наконец без посторонних глаз с любимым мужем и ребенком. -- Глен почти все время оставлял ее одну. Отправляясь в какую-нибудь поездку, он брал с собой Глорию, а Магду оставлял дома. После рождения девочки Магда стала выглядеть на свой возраст. А это не устраивало Глена. Никак не устраивало. Я думаю, он просто потерял к ней всякий интерес. -- Но вы все же не думаете, что в тех слухах, которые ходили относительно ее смерти, была доля правды? -- Ты не мог слышать об этом от Глена, -- сказала Барбара. -- Я прочитал это в старых газетах. -- В старых газетах на Игл-лейк? -- Том ничего не сказал. -- Редактор местной газеты просто сошел с ума. Он был так настроен против приезжих с Милл Уолк, что готов был увидеть кровавые раны, там где их не было и в помине. Возможно, Глен действительно откупился от коронера, чтобы ускорить кремацию Магды, но он хотел избежать лишнего шума вокруг ее самоубийства, а не скрыть убийство. -- Том понимающе кивнул. -- Даже люди, которые очень не любили Глена, не думали, что он убил Марту. Этому редактору не стоило совать свой нос в чужие дела. -- Вы весьма снисходительны к моему дедушке, -- заметил Том. -- Я была снисходительной к твоему дедушке много лет назад. Я занималась его делами, взяла к себе твою мать, когда Глен попросил меня об этом. Когда-то давно Глен выручил меня из беды. А сейчас я просто работаю на него. Смотрю за домом, и он платит мне за это деньги. И никогда не рассказываю никому о вещах, которые он хотел бы сохранить в тайне, поэтому если ты... -- Барбара вдруг замолчала, рассеянно глядя прямо перед собой. Руки ее крепко сжимали руль, сейчас она выглядела старой, сердитой и смущенной. -- Извини, -- сказала Барбара, сворачивая к обочине. Остановив машину, она бессильно уронила руки на колени. Эти грубые, покрытые вздувшимися венами руки, казалось, принадлежали не Барбаре, а кому-то другому. -- Дедушка вовсе не просил меня проверять вас, -- сказал Том. -- Я знаю, -- Барбара откинулась на спинку сиденья. -- Не думаю, чтобы он мог предположить, что мы будем вести подобные разговоры и вообще захотим узнать друг друга поближе. Мой дедушка мыслит совсем по-другому, и такие вещи просто не приходят ему в голову. -- Вот здесь ты прав, -- Барбара взглянула на Тома. -- А ты не очень похож на Глена, правда? -- Я не знаю его достаточно хорошо, чтобы решить, похожи мы или нет, -- признался Том. -- В тебе больше сочувствия к людям. А Глен, я думаю, просто послал тебя сюда, как когда-то меня. -- И как послал мою мать к вам после исчезновения Джанин Тилман. -- Нет, тогда все было несколько иначе. Глория очень привязалась к Джанин, и Глен не хотел, чтобы малышка узнала, что пережила еще одну чудовищную потерю. Думаю, он хотел избавить Глорию от боли и попытался сделать это своим обычным способом -- устранив источник этой боли. Теперь Барбара смотрела на Тома в упор, словно ожидая, что он попытается поставить под сомнение отцовские качества Гленденнинга Апшоу. -- Моя мать ничего не говорила вам о том, что видела человека, бегущего в лес в ночь исчезновения Джанин Тилман? -- спросил Том. -- Нет, но если она действительно кого-то видела, тем больше было у Глена причин увезти ее с озера. Разве ты не понимаешь? Глория была очень гневной маленькой девочкой, и Глен, конечно же, не хотел, чтобы ребенку пришлось общаться с полицией. "Глория была нервной маленькой девочкой задолго до этого лета", -- подумал Том, но вслух ничего не сказал. -- А тебе очень интересно знать обо всем, что тогда случилось, да? -- Барбара снова завела машину и выехала на шоссе. -- Просто то, что случилось в те дни, имеет кое-какое отношение к тому, что происходит сейчас. -- Но это было такое ужасное время. Есть вещи, которые вообще лучше не знать. -- Я не верю в это, -- твердо возразил Том. Барбара свернула на главную улицу. Было только восемь часов утра, поэтому магазины были еще закрыты, а тротуары почти безлюдны. Возле первого перекрестка Барбара Дин подъехала к тротуару. "Оук-стрит", -- прочитал Том на черно-белой деревянной табличке. -- Мой дом стоит на этой улице, -- сказала Барбара. -- Ничего, если я высажу тебя прямо здесь? -- Барбара неожиданно показалась Тому какой-то потерянной и неуверенной в себе. -- Я знаю, как ты занят, но, может быть, как-нибудь вечером ты зайдешь ко мне пообедать? Я люблю готовить на двоих, а твое общество очень нравится мне, Том Пасмор. -- С удовольствием, -- сказал Том. -- Может быть, я смогу рассказать тебе о чем-нибудь еще из того, что случилось в то лето, когда умерла Джанин. Естественно, оставаясь в рамках лояльности по отношению к твоему дедушке. Не стоит забывать: все, что он сделал, было сделано ради твоей матери. -- Назначьте только день, -- сказал Том. Барбара коснулась его руки. -- Так твоя мать рассказывала тебе, что видела человека, бегущего в лес? -- Наверное, это был Антон Гетц. Это просто не мог быть никто другой. -- Это мог быть кто угодно, только не Антон Гетц. Гетц ходил с тростью и сильно хромал. Это была очень романтическая хромота. Антон Гетц ходил очень медленно. Глория могла вообще не видеть ничего такого -- у нее было очень живое воображение, и она часто путала вымысел с реальностью. -- Я знаю это, -- сказал Том, выходя из машины. 37 Когда спустя час Том шел по шоссе в обратном направлении, возле него остановился черный "линкольн". Задняя дверь машины открылась, и оттуда вышли двое парней в серых костюмах и темных очках. Один из них был слишком толст, чтобы застегнуть пиджак, а другой, напротив, тощ, как борзая. У обоих были длинные бакенбарды и зачесанные назад, на манер Элвиса Пресли, волосы. Джерри Хазек, тоже в сером костюме, но без очков, вылез из передней дверцы и печально посмотрел на Тома поверх машины. -- Мы подвезем тебя, -- сказал он. -- Давай, садись в машину. -- Я лучше пройдусь пешком, -- Том затравленно оглянулся по сторонам. -- О, не надо, -- настаивал на своем Джерри. -- Что тебе это даст? Лучше полезай в машину. Двое других стали приближаться к Тому. -- Нэппи и Робби, -- сказал он. -- "Уличные мальчишки". Робби вынул руки из карманов и взглянул на своего товарища, который хмуро смотрел на Тома. Бакенбарды Нэппи росли почти до самого подбородка. -- Я помню тебя, -- сказал Нэппи. -- Сажайте его в машину, -- велел Джерри. -- Мы и так уже долго с ним возимся. Том, будь благоразумен. Мы не хотим причинять тебе вред. Просто нам велели привезти тебя обратно. -- Кто велел? -- Кто-то, кто хочет поговорить с тобой. -- Так что полезай в машину, -- произнес Нэппи низким сдавленным голосом, словно кто-то наступил ему на горло. Том прошел мимо Нэппи и Робби и открыл переднюю дверцу. Все трое телохранителей смотрели, как он залезает внутрь. Затем они тоже сели в машину. -- О'кей, -- вздохнул Нэппи. Сидя на заднем сиденье машины, он выглядел как огромная жаба. -- О'кей, -- повторил Робби. -- О'кей, о'кей, о'кей. Джерри завел мотор, и машина поехала в сторону озера. Нэппи наклонился к Тому. -- А что это ты там болтал про "уличных мальчишек", а? Откуда ты этого набрался? -- Сиди тихо, хорошо, -- сказал ему Джерри. -- И ты тоже Пасмор. Я хочу кое-что обсудить, прежде чем мы доберемся до места. -- Хорошо, -- согласился Том. Джерри потер лоб и повернул голову в сторону собеседника. -- Много лет назад ты приходил в мой дом. Мы с сестрой вышли, чтобы поговорить с тобой. А когда к нам присоединились друзья, ты испугался и кинулся бежать. Потом ты попал в аварию. Но никто не хотел, чтобы это случилось. -- Я тоже не думаю, что вы хотели убить меня, -- сказал Том. -- Я испугался, когда увидел, как двое парней размахивают ножами. -- Всем нам следовало вести себя по-другому в тот день, -- сказал Джерри. -- Ведь отец всего-навсего послал меня узнать, что ты хочешь. -- Теперь я понимаю это, -- сказал Том. -- Я считаю, что вокруг этого дела и так уже было много шума и болтовни, -- заявил Джерри. -- Согласен, -- на стал спорить с ним Том. -- А что ты там говорил насчет собаки? -- поинтересовался Джерри. Робби тихонько захихикал. -- Я слышал, как кто-то визжал. -- Мы все совершаем иногда ошибки, правда? -- сказал вдруг Нэппи. -- Никто и не спорит, -- подтвердил Джерри. -- Ты слышишь? -- Собака, -- произнес Робби, а Нэппи издал вдруг какой-то странный тихий звук -- то ли "ах", то ли "ох". Джерри убрал руки с руля и обернулся к заднему сиденью так быстро, что Тому показалось, будто он вовсе не двигался и непонятно как оказался в таком положении. Джерри перегнулся через спинку сиденья и стал обеими руками молотить Робби. -- Осел, дерьмо чертово, подонок долбаный! -- вопил он. Робби закрыл ладонями лицо. -- Ты ударил мою... убил мою... -- Ты думаешь, меня это волнует? Черта с два! Я ведь говорил тебе... "Линкольн" медленно выезжал на встречную полосу. Том схватился за руль и выровнял машину. "Еще один Вик Пасмор", -- подумал он. Джерри еще раз ударил Робби, затем резко обернулся и схватился за руль. Лицо его было багровым. -- О'кей? О'кей? Уладили мы это дело? -- Уладили, -- сказал Нэппи. -- Черт побери, уж лучше уладить его наконец, -- сказал Джерри. -- Ты разбил мои очки, -- сказал Робби. Том оглянулся. Нэппи сидел, глядя прямо перед собой. По щеке Робби стекала струйка крови. Очки его были сломаны пополам. Робби рассеянно смотрел на две половинки. Сверкнув глазами в сторону Тома, он опустил окно и выкинул очки прямо на дорогу. -- Хорошо, -- сказал Джерри, -- теперь мы все уладили. Машина свернула на дорогу, ведущую к озеру. Том ожидал, что они повернут к усадьбе Редвингов, но Джерри проехал мимо, даже не оглянувшись. Они миновали коттедж Редвингов и остановились у дома Гленденнинга Апшоу. -- Что ж, -- сказал Том. -- Давайте войдем внутрь и покончим со всем этим дерьмом. Все четверо вылезли из машины. -- Ты первый, парень, -- сказал Джерри. -- Ведь это ты здесь живешь, правда? Том обошел вокруг машины. Нэппи и Робби, засунув руки в карманы, оценивающе раз