арым знакомцем, господином риттмейстером Государственной Тайной Полиции. Он и ещ╦ две девушки с погонами обер-лейтенантов. Обе блондинки, одна натуральная, другая крашеная. Та, которая крашеная, в старомодных очках, которые она, правда, сменила на контактные лизны, отправляясь "в поле". Раздвакряк уставился на девушек, как тот самый рекомый кот на рекомую сметану. Я украдкой показал ему кулак - научницы из контрразведки, почти наверняка - коренное имперское дворянство, корнями уходящее ещ╦ к соратникам Фридриха Великого. Фонши, так сказать. А в последний момент к нам присоединилась ещ╦ одна особа женского полу. Да такая, что я чуть не свалился от неожиданности. Не кто иная, как Гилви. В звании ни много ни мало, а роттенфюрера (Эквивалент обер-ефрейтора в войсках СС.). В должности "оператор-расч╦тчик". С переносным компьютером и антенной мобильной связи. Одета она была - держите меня, ребята! - в такой же маскировочный броневой комбинезон, как и мы все, но, в отличие от нас, на рукаве она носила уже не череп. Не эмблему славной в кавычках Третьей десантной дивизии "Totenkopf". А недоброй памяти двойную руну SS. Эмблему Gehaime Staatspolizei. И когда она только успела?! Кого ж она так ухитрилась в постели ублажить? Она, не из "стержневой нации", уроженка забытой богом планеты, где лордов пришлось развешивать по осинам для приучения к порядку, то есть уже тем самым неблагонад╦жная - в самой тщательно охраняемой имперской спецслужбе, при поступлении куда проверяют всю родню до восьмого колена! Антиресно девки пляшут по четыре штуки в ряд... И, надо сказать, две наши истинные арийки относились к Гилви отнюдь не как к парии, бывшей "подружке". Напротив, все трое они часто шептались о ч╦м-то, время от времени очень даже несерь╦зно хихикая. - Рад снова встретиться с вами, штабс-ефрейтор, - легко сказал мне гестаповец и протянул руку, словно равному. - Я очень рад, что вы оказались чисты в той истории с пленными. Их, кстати, почти всех поймали вновь... Почти, но, к сожалению, не всех. Далия Дзамайте - возможно, вам это будет интересно? - осталась на свободе. Только не делайте вид, штабс-ефрейтор, будто вам это совершенно безразлично. Краем глаза я уловил заинтересованное выражение на лице якобы занятой своим делом Гилви. - Не делаю, господин риттмейстер. Как я уже имел честь докладывать когда-то господину политпсихологу капитану Шульце, мы были очень близки с. . гражданкой Дзамайте. До того, как я уш╦л в армию. Чувства так просто не выкорч╦вываются, господин риттмейстер. Когда-то я с удовольствием (и по разговорам - даже неплохо) играл на сцене студенческого театра. Оставалось надеяться, что этот этюд "Искренность" я тоже сыграл по крайней мере на "хорошо". - Понимаю, понимаю, - благодушно заулыбался се-курист - Выступаем, господа. Вы, штабс-ефрейтор, понимаете свою задачу? - Так точно. Обеспечить всеми мерами безопасность научного персонала, не останавливаясь перед жертвами среди личного состава вверенного мне подразделения. - Прекрасно. Итак, мы будем двигаться вверх по течению. Аэрофотосъ╦мка показала, что река бер╦т начало вот в этом гроте на склоне горы. Полагаю, именно туда нам и прид╦тся проникнуть. У ваших людей есть спелеологическая подготовка? - В рамках общего курса подготовки десантных войск, господин риттмейстер. Специально этим мы не занимались, но, полагаю, справимся. - Надеюсь на это, штабс-ефрейтор. Мы двинулись в путь, стараясь, с одной стороны, не терять из виду заполненное "студнем" русло, а с другой - не приближаться к нему очень уж сильно. Помимо огнем╦тов, мы тащили - на всякий случай - и несколько сброшенных нам с самол╦та дробовиков. Начальство приняло нашу идею. В общем, мы теперь могли выходить и на медведя, и на утку. Сперва мы оставили позади искалеченные артогн╦м участки леса, где почва выгорела совершенно. Потом начались уже нетронутые заросли, и под ногами захлюпало. - Эта дрянь сочится сквозь почву, - с отвращением пробормотала блондинка, обер-лейтенант с классическим немецким именем Грета. - Надо будет подумать о бетонном щите... - Если не покончим с истоком, - откликнулся риттмейстер. Они свободно обсуждали в нашем присутствии вещи, которые наверняка классифицированы по разряду высшей секретности. Мне отчего-то стало не по себе. В приключенческих книгах такое могло означать, что "lesser folks" уже заранее списаны в расход. - Штабс-ефрейтор! Вы биолог по образованию. Я ожидаю от вас не только выполнения охранных функций. В ч╦м вы специализировались? "А то ты будто не знаешь..." - Управляемый мутагенез придонных организмов... в просторечии - ползунов, - с безгистонным способом укладки ДНК и внехромосомной локализацией части генетического материала. - Ни черта не понял, - засмеялся секурист. - А ты, Гретхен? - Не придуривайся, - ответила та. - Вс╦ ты прекрасно понял. Кафедра профессора Бреслера? Сем╦на Ефимовича? - Так точно, госпожа обер-лейтенант. - Я стажировалась у него. - У нас? - не поверил я. - На Новом Крыму? - Нет. Он, если вы не знаете, штабс-ефрейтор, читал летний спецкурс в Университете имени Макса Планка. Ого. Серь╦зно. А я и на самом деле не знал... Так вот откуда те гранты "большой" Академии... - Господа. Об альма-матер поговорим как-нибудь потом, - вмешался в нашу непринужд╦нную беседу риттмейстер. - Мне что, вам о бдительности напоминать?.. ...Подниматься было тяжело. Чем дальше в горы, тем явственнее становилось влияние "слизи". Нас окружали м╦ртвые деревья. Их словно поразила внезапная гниль. Листья облетели, сучья перегнивали у места соединения со стволом и отваливались. Кора сползала целыми пластами. Погиб и подлесок, трава, местные аналоги папоротника превратились в коричневую компостную массу. Ноги увязали чуть ли не по щиколотку. Я вызвал секуриста. - Надо взять правее, господин риттмейстер. Подальше от потока. Здесь становится небезопасно. Можно предполагать, что "студень" среагирует на нас так же, как среагировал тогда на брошенную ветку... - Резонно, - тотчас согласился секурист. - Право сорок пять, марш! Дальше от заполненного клейким "желе" русла дело пошло легче. Мы вновь оказались в нормальном лесу. Конечно, не чета сильванским, но тем не менее. Почва стала каменистее, исчезли последние следы слизи. Ребята заметно повеселели. Так мы шли весь день, поднимаясь выше и выше. Склон делался вс╦ более отвесным и вс╦ круче падал влево - к руслу бывшей реки. Мы взяли ещ╦ дальше вправо, оказавшись в конце концов на самом гребне водораздела. Открылся величественный вид - прямо перед нами вздымались снежно-чистые конусы гор, за спинами, плавно понижаясь и переходя в безлесные степи, тянулись зел╦ные склоны предгорных холмов. Вся полоса лесов была неширокой, не более одного дня пути. Впереди, высоко в скалах, вертол╦тчики успели соорудить для нас базовый лагерь, выгрузив чуть ли не тонну припасов и оборудования. Вопрос, почему нас погнали пешим порядком, а не перебросили по воздуху, я благоразумно решил не задавать. Вс╦ равно окажется, что "командованию виднее...". Может, хотели взглянуть собственными глазами на всю "реку"? Выше по течению слизь становилась ещ╦ гуще. Здесь она казалась почти что коричневой от огромного числа плывущих зародышей. Раздвакряк шумно сглотнул. Мы лежали, укрываясь за острыми зубцами нависшего над отравленным руслом скального выступа. Отсюда уже смутно виднелся т╦мный зев пещеры, откуда брал сво╦ начало отравленный поток. - Нам туда, - пряча бинокль, вполголоса сказал секурист. - Помните, господа, наша задача - не уничтожение истока. Этот объект представляет собой огромную научную ценность. И если человечество столкнулось с новым неведомым врагом, наш долг - добыть как можно больше сведений о н╦м. Надеюсь, это послужит хорошим ответом на ваш невысказанный вопрос, господа, почему мы не можем просто подорвать эту пещеру - хотя бы и управляемой крылатой ракетой или планирующей авиабомбой, которые разорвутся хоть и неглубоко, но не на самой поверхности. Вс╦ ясно? Надеюсь, иных вопросов уже не возникнет. Само собой, их не возникло. Мумба поднял забрало, взглянул на меня совершенно отчаянными глазами. Ч╦рная его кожа словно бы посерела от страха. Никому не хотелось лезть в пещеру после случившегося с четырьмя отделениями (не выжил ни один человек, и - небывалый случай в истории десанта - не удалось вытащить даже опознавательные жетоны. Тем не менее командование, хотя устав предписывал считать таковых "пропавшими без вести" и соответственно не давать семье положенного пособия, вписало всех в разряд "погибших с особым героизмом". Лишние проценты к пенсии "за утрату кормильца"... Заночевали мы на продуваемой всеми ветрами скале. Но я предпочитал чувствовать под боком крепкий привычный гранит, а не предательски хлюпающую жижу неведомого состава. Гилви, с которой мы едва перебросились за весь день и парой слов, ловко развернула портативную антенну, включила компьютер с шифратором. На панели загорелась лиловая лампочка. - Есть канал, герр риттмейстер, - доложила она. - Всем отойти! - приказал тот. - Шифруйте... фрой-ляйн роттенфюрер. Приказ есть приказ. Мы отошли, вместе с нами - и две научницы. Та, которая крашеная, холодно игнорировала все неловкие заигрывания Раздвакряка. Та, которая натуральная, уже возилась с покрытым камуфляжными разводами алюминиевым кофром. Я смотрел вниз. Далеко внизу осталась река, превратившаяся в жуткий рассадник непонятно каких тварей. Кто-то спланировал вс╦ это, кто-то ведь притащил сюда, что называется, "исходник", кто-то отв╦л ручьи с горных склонов, направил их в глубь толщи скал... кто-то построил запруду. Поставил фильтры. И, в конце концов, куда делось население?.. Об этом я решился спросить самого особиста, когда тот покончил с шифровками. Дальше мы в этот день двигаться, ясное дело, не собирались. - Население?.. Ах да, вас, очевидно, информируют на "необходимо-достаточном" уровне, штабс-ефрейтор. Мы их отыскали. Никуда они не делись. Просто была паника. Очень большая паника. - Но что же е╦ вызвало, господин риттмейстер?.. - А вот про это никто рассказать так и не смог, - сказал он с неприятным смешком. Губы его искривились. - Сам пойм╦шь почему? Я почувствовал, что желваки на скулах каменеют, а кулаки сжимаются словно сами собой. - Они бежали в панике из городов... а в степях их настигли. Вы нашли... - Кладбища. Поля дочиста обглоданных скелетов, штабс-ефрейтор. Брошенные машины, поезда... здесь построили несколько монорельсов. В городах... тоже многих нашли. - И никто не передал сообщения? Никто не оставил записки? Даже... десант или... ваши? Сейчас гестаповец казался почти что человеком. Руки его чуть заметно вздрагивали, и точно так же, едва заметно, под╦ргивалась жилка в углу глаза. - Штабс-ефрейтор. Я знал, что ты будешь задавать вопросы. Я специально запросил разрешения довести до тебя эти сведения. О записках я говорить ничего не могу. Равно как и об их отсутствии. - Я не понимаю, господин риттмейстер, - сказал я со всем возможным почтением. - Если мы столкнулись тут с непознанным, с Чужими, то от того, насколько верной окажется информация о противнике, зависят все наши жизни, от этого зависит дело Империи. Фатерлянд в опасности! Я, простой штабс-ефрейтор, рожд╦нный на дал╦кой планете, отнюдь не принадлежащий к "стержневой расе", - чувствую это! Господин риттмейстер, вы должны чувствовать то же самое. Так почему же не сказать? Мы, в конце концов, были на Зете-пять. Видели всякое. Тех же детей-монстров, которые... - Некоторые данные позволяют предположить, - сухо перебил меня гестаповец, - что немало убийств... оставшихся в городах... совершено именно такими "монстрами", штабс-ефрейтор. На сей раз они действовали умнее, чем на Зете, штабс-ефрейтор. Они быстро учатся. Гарнизон не успел ни передать сигнала тревоги, не успел занять оборону. Записки... они не успели. В свои последние минуты они дрались. И ничего больше. Никто, штабс-ефрейтор, никто так и не успел нацарапать хотя бы пару слов. Мы искали как могли. Может, у кого-то была видеокамера. Может, что-то смогли сделать местные репорт╦ры - они порой бывают расторопнее разведки. Пока, насколько я знаю, - ничего. Но я тоже могу быть, - он невесело усмехнулся, - быть информированным на необходимо-достаточном уровне. Пределы какового, сам понимаешь, определяю не я. - Он отвернулся. - Поля скелетов, штабс-ефрейтор... - тихо проговорил секурист, и голос вновь показался мне почти человеческим. - Я видел многое. Но такого... не тела, не трупы. Костяки, словно им уже много-много лет. Вылизанные дочиста. Досуха. Костяки большие, маленькие... мы находили целые автобусы с детьми. Их, наверное, решили эвакуировать первыми. Я услышал скрежет своих собственных зубов. - Господин риттмейстер... я думаю... те же самые существа... - Об этом я тоже подумал. И девочки, - он мотнул головой в сторону своих спутниц, - тоже. - Но если они такие могущественные, почему не разделались так же легко с нами? В конце концов, поселенцы на Омеге... - Были достаточно смелыми и находчивыми людьми. Верно, штабс-ефрейтор. Я тоже встал в тупик перед этой загадкой. Для себя я пока что объясняю это "эффектом первого удара". - Что-то очень мощное, но короткоживущее, что можно использовать только в начале операции, подверженное быстрому саморазрушению? - Ты читаешь мои мысли, штабс-ефрейтор Я не учился у профессора Бреслера, но тоже немного разбираюсь... в предмете. Биологическое оружие нового рода. Мы можем фантазировать на предмет их облика или способа убийств, но факт оста╦тся фактом. Что-то возникло на планете, очистило е╦ от людей. . и самоуничтожилось. - И не исключено, что эта слизь в реке и коричневые пузыри - только начальный период нового синтеза, - прибавил я. Секурист кивнул головой - Теперь понимаешь, почему нам нельзя сразу взрывать этот ч╦ртов исток? Надо постараться понять, что это за оружие первого удара. Потому что Омега не подняла тревоги, заметив на орбите чужой флот. Уж это-то они точно успели бы сделать. У меня возникли кое-какие догадки в этот момент, но они показались настолько чудовищными, что я немедленно приказал себе забыть о них. Такого не может быть, потому что не может быть никогда. - Ладно, штабс-ефрейтор. Давай спать. Завтра - последний переход. И полезем в пещеры. Ночью я проснулся. Но не от того, что настоятельно требовалось отлить, а потому что моей щеки осторожно коснулись т╦плые пальцы. Пальцы Гилви. - Тcсс... Рус! - Ты что?! - Спросонья я даже не сообразил, что она говорит по-русски. - Ты откуда наш язык знаешь? Она усмехнулась. На шлеме светился крошечный белый огон╦к, горел на краю лицевого про╦ма, освещая е╦ глаза. Красивые, как ни крути, глаза. - У вас учила. Я языки люблю. Рус, о ч╦м вы говорили с капитаном ? - А ты сама спросить не можешь? - А ты не скажешь разве? Может, нам завтра всем помирать, так уж лучше знать, от чего! Мне, может, помирать ещ╦ рановато! У меня ещ╦ дома дела! Она очень близко к тексту процитировала "Песенку фронтовых шоф╦ров". Славно ты учила язык, "подружка" Гилви... У тебя были хорошие учителя. - Вс╦ равно, с ума сошла! А ну как услышат ? Нас же за шпионов примут! - Не волнуйся. Мы сделаем вид, что занимаемся любовью. - Ты рехнулась?!В боевой обстановке, посреди народа... ты что, в уме? - Тогда рассказывай. Мы ж друзья. Или уже нет? - Друзья... - проворчал я. - Только давай на имперском. Неровен час... - Хорошо. Только говори. Я рассказал. В конце концов, тут не было никакой секретнбй информации, а Гилви уже носила в петлице сдвоенную стилизованную молнию... - А как ты в Geheime Staatspolizei оказалась-то? - спросил я в свою очередь. Гилви ответила не сразу, сидела, обхватив коленки, и что-то бормотала себе под нос. - А? Что? Как сюда попала? Отличилась... дали повышение. А тут конкурс. На замещение вакантной должности оператора-шифровальщика. Ну, я и подала... знаешь же, мне деньги нужны. А тут и па╦к и оклады совсем другие. Да и служба интересная. И перспективы... - Сдохнуть вместе с нами в этой пещере, - совсем-совсем тихо заметил я. - С тобой - несдохнем - она вдруг прижалась ко мне. И хотя мы оба были в броне, мне показалось, что сквозь любой пластик и кевлар я ощущаю тепло е╦ тела. Очень привлекательного тела, если вспомнить одну давно минувшую сцену. И даже всякие пояски и подвязки смотрелись на Гилви действительно очень возбуждающе. Ч╦рт возьми... кажемся, начинаем терять контроль, солдат? Я заставил себя отодвинуться от не╦. Гилви тихо засмеялась. - Да уж, хороши, нечего сказать. Про занятия любовью я немного перехватила. В броне не шибко разгуляешься, Рус. Ладно, спасибо тебе за рассказ. Теперь хоть знаешь, что к чему... - А что тебе капитан надиктовывал ? - вдруг само собой вырвалось у меня. - Что надиктовывал? Да ничего особенного. Он всегда такой. Уставы соблюдает. Положено шифрованные сообщения отправлять,когда у аппарата только он сам и шифровальщица, вот он всех и гоняет. А так-то... пустяки. Мол, дошли, мол, противодействия не было, боевой дух личного состава... вот такue фигли-мигли, как вы, русские, говорите. У не╦ почти не чувствовалось акцента. И она знала все идиомы. Так говорят если действительно изучают русский много лет или живут среди тех, ддя кого этот язык родной. - Спасибо, Гилви. Я этого не забуду. А теперь давай спать. Завтра и в самом деле трудный день. x x x Наутро парни нехотя вылезали из нагревшихся за ночь спальных мешков. Нас никто не потревожил. Да и ктo мог? Живая река осталась далеко внизу. А впереди, на склоне, на самом деле чернело отверстие пещеры, из которого густыми потоками выползала слизь, сейчас похожая на расплавленный и начинающий застывать парафин. И, само собой, в ней медленно плыли коричневые точки зародышей. Даже примерно невозможно было сосчитать, сколько их. - Туда, - холодно сказал секурист. Гилви и две обер-лейтенантши шли в середине процессии. Мо╦ отделение разделилось на две пят╦рки. Склон был крутым, но не слишком, демонстрировать альпинистские навыки ни от кого не потребовалось. Метрах в десяти от потока мы остановились. В базовом лагере было вдоволь всякого снаряжения, и сейчас секурист со своими блондинками засуетились, составляя вместе и соединяя кабелями какие-то небольшие электронные блоки, с панелями, густо усеянными миниатюрными тумблерами и верньерами. - Сперва просканируем, а там... Гилви тоже раскрыла свой компьютер и подключилась к остальным. Развернула зонтик антенны. - Госпожа роттенфюрер, - секурист сегодня был донельзя официален, - мы в сети? - Так точно. Связь со штабом установлена. - Отлично. Гретхен, Мартина? - Пять минут, герр риттмейстер. Балансировка... - Даю пять минут. Штабс-ефрейтор! Мне нужен один человек у самого входа в пещеру. Доброволец. Сам понимаешь... - Я готов, господин капитан. - Нет уж. Мне тут, около нас, нужен хоть один человек с головой. - Господин риттмейстер! Мои люди... - Извини, штабс-ефрейтор. Вырвалось... но ты вс╦ равно не иди. Геройствовать тут не надо. Надо сделать порученное с максимальной эффективностью. Отправь одного. Вс╦, что ему надо сделать, - закрепить там вот это устройство. Болты, как видишь, самозабуривающиеся. Неделю делали в мастерских. Ну, кто справится? Можешь смело обещать добровольцам медаль "За отвагу". - Тогда я точно сам пойду, - позволил я себе пошутить. Секурист усмехнулся в ответ. - Ты точно никуда не пойд╦шь. Я уже сказал. Мне нужен хоть один человек с мозгами. Это приказ, штабс-ефрейтор. Я выразительно пожал плечами. Услыхав про медаль - и полагающиеся к ней а) отпуск и б) наградные, - вызвались дружно все. Я подумал, подумал и хлопнул по плечу Глинку. - Давай. Получишь сво╦ и отваливай в сторону, другим тоже медаль хочется. - Рядовой! Ваша задача - закрепить этот блок... - пустился в разъяснения секурист. Глинка торопливо кивал. На первый взгляд задание и впрямь казалось пустяковым. Подобраться к пещере. Приставить небольшой блок к камню. Нажать одну-единственную кнопку, имевшуюся на боку устройства. Спокойно вернуться назад. Обещать за такое медаль - оскорблять тех, кто получил е╦ под настоящим огн╦м. Но это только если забыть о медленно текущей клеевой реке с пульсирующими в е╦ потоке коричневыми пузырьками. Мы уже знали, на что они способны. Глинка нервно пров╦л руками по телу, словно лишний раз проверяя, на самом ли деле броня затянута "вглухую", поправил ранец огнем╦та за плечами и неспешным шагом, словно на прогулке, направился к т╦мному зеву. За его спиной тянулась намертво прист╦гнутая к специальным "ушкам" комбинезона вер╦вка. - Отделение, - негромко сказал я. Впрочем, все и так были наготове. Мумба, Кряк, На-зариан и Фатих готовы были в любой момент выхватить Глинку обратно; Гюнтер, Микки, Сурендра и Джонамани держали слизь на прицеле. Броня даст Глинке несколько секунд преимущества, прежде чем прогореть. И хотя напалм-Б, заряженный в наши огнем╦ты, не нуждается во внешнем источнике кислорода, способен гореть даже под водой, и его практически невозможно потушить, у нас были-таки химические гасители, прерыватели реакции, способные в долю секунды утишить пламя. Их мы тоже держали наготове. Сперва Глинка ш╦л бойко и даже весело. Но чем ближе к пещере, тем медленнее и короче становились его шаги. Густой поток коричневатой жижи продолжал мерно извергаться из устья, никак вроде бы не реагируя на приближение человека. Глинка и вовсе замер. Ему оставалось метра два, склон здесь делался достаточно крутым, градусов семьдесят, почти отвесным, но уцепиться было за что. Тем не менее он остановился. - Рядовой? - раздраж╦нно бросил секурист. - В ч╦м причина задержки? Глинка не ответил. В переговорнике слышалось только его тяж╦лое дыхание. - Глинка? Он вновь промолчал. Сделал пару очень осторожных и неуверенных шагов к зеву пещеры. Подтянулся. Закрепился. Распластываясь по скале, обеими руками прижал блок к чистому и относительно ровному участку скалы. Мы услыхали жужжание - буры ввинчивались в камень. Минута - жужжание стихло. Глинка осторожно двинулся назад... и тотчас же по коричневой слизи словно хлестнула пулем╦тная очередь. Десятки фонтанчиков от рванувшихся вверх и лопающихся зародышевых пузырей. Что из них вылуплялось, мы сразу и не поняли. Но Глинку это облепило почти сразу; а поверхность коричневого потока прямо-таки кипела, взрываясь новыми и новыми созданиями, что немедленно расправляли крылья и... Ребята дружно рванули за вер╦вку. Остальные так же дружно выстрелили. Там, где только что был открытый зев пещеры, забушевало пламя. Глинка катался по земле и истошно вопил - потому что старательный Гюнтер с основательностью, генетически присущей "стержневой нации", с головы до ног залил его напалмом. Грета и Мартина не завизжали и не растерялись. Они уже сбивали с Глинки пламя - химическими огнетушителями. Гилви не двинулась с места. Е╦ пальцы так и порхали над клавишами. По-видимому, она обеспечивала командованию живую "картинку" с места происшествия. Выразительную картинку, надо сказать. Рванувшаяся на нас Туча вспыхнула в воздухе. До нас долетело только несколько живых пылающих комочков. Обе "блицметал", как истинные уч╦ные, ринулись сбивать с них пламя. Плюхнулись на пузо, схватили какие-то портативные микроскопы с камерами и тотчас забыли про вс╦ на свете. Огонь с Глинки мы сбили. Пламя у зева пещеры тоже медленно догорало. Слизь унесла пятна напалма вниз, мерзко шипя, треща и вскипая пузырями, словно необычайно густой бульон. Атаковавшая нас Туча исчезла в огненной буре, словно языком е╦ кто слизнул. И вс╦. Живой поток вновь не попытался обнаружить нас и атаковать. В самом деле, очень похоже на мгновенную и бурную реакцию иммунной системы - она ведь тоже не пытается покончить со всеми окружающими организм бактериями и вирусами. Мы содрали с Глинки почерневшую, дымящуюся броню. Он мотался бессильно, словно кукла, и Джонамани с разгону вогнал ему пять кубиков противошокового. Чех замычал, застонал и пошевелился. - Прекрасная работа, - хладнокровно прокомментировал секурист. - Рядовой, вы будете немедленно представлены к медали. Оператор, - это уже к Гилви, - отбейте в штаб, что надо. - Слушаюсь... - и клац-клац-клац по клавишам. - Ваши код и пароль, господин риттмейстер... Грета и Мартина тем временем успели насладиться зрелищем полуобугленных останков и сейчас уже деловито возились со своими блоками. - Господин риттмейстер, дистанционный контроль в норме. Разрешите приступать? - Приступайте, - скомандовал секурист, а я сидел на корточках возле приходящего в себя Глинки (ребята уже помогали ему облачиться в запасную броню) и думал, что с такими реакциями живой реки нам никогда не дойти до истока. Некоторое время ничего особенного не происходило. Прикрепл╦нный Глинкой на скалу агрегат выдвинул из себя что-то вроде перископа, и госпожи оберст-лейте-нантши тут же что-то восторженно заверещали, указывая друг другу на экран маленького полевого монитора. Бесстрастная Гилви с невероятной быстротой клацала по клавишам, изредка обмениваясь с Гретой или Мартиной короткими негромкими репликами. Мы лежали за камнями. Очумевший Глинка медленно приходил в себя. Если бы не расторопность "блицметалов", ему бы точно не жить - перегрев, и баста... Счастье ещ╦, что горючая смесь не затекла в мельчайшие щели брони и не успела прожечь пластикатовую ткань в тех местах, где тело не прикрывали кевдаровые пластины. Так мы лежали, ждали невесть чего, пока наши научницы повизгивали в каком-то экстазе - наверное, от потока устремившихся данных. Не знаю уж, что такого передавал им укрепл╦нный Глинкой прибор, однако... Секурист через некоторое время подош╦л ко мне. Отозвал в сторону. Коричневая река меж тем по-прежнему несла свои "воды", ни на что не обращая внимание. Классическая ситуация "живи и дай жить другим". - Какие есть мысли, штабс-ефрейтор? По поводу продвижения к истоку? Научная часть нашей экспедиции уже скоро закончит здесь. - Господин риттмейстер, через вход в пещеру нам не прорваться. Точнее... можем попытаться, но это смертельный риск. А нам вдобавок надо пронести внутрь громоздкое оборудование. Я бы поискал входные отверстия водоводов. - Разумно, штабс-ефрейтор, очень разумно. У нас есть крупное фото этого склона, смотри, вот тут, тут и тут - русла ручь╦в направлены в глубь скалы. Думаешь, мы сможем пройти тут? - Во всяком случае, там у нас больше шансов, чем здесь. Мы можем залить поверхность студня напалмом, но надолго это их не остановит. Запасную броню можно зашвырнуть в пещеру, но тонкую электронику так не кинешь. - Верно, - кивнул секурист. - Как насч╦т того, чтобы пробить свод сверху? У нас есть заряды направленного взрыва. А лезть по водоводу... мне как-то не улыбается. С детства не любил узких замкнутых пространств. Я кивнул. - Тогда, конечно, лучше всего пробить свод. Вот только... - Что, штабс-ефрейтор? - Неужели наши враги не предусмотрели подобного исхода? Что мы натолкн╦мся на их питомник, что попытаемся его уничтожить? Почему они не оставили стражей? Кажущаяся доступность навевает мысли о ловушке, господин риттмейстер. - Штабные аналитики ломают голову над теми же самыми вопросами, штабс-ефрейтор, - буркнул тот. - С военной точки зрения это полный абсурд. Мы на самом деле могли бы быть смертниками, тащущими с собой ядерный фугас. Мы знаем, что стража тут может быть... очень бдительной. У меня та ветка из головы не ид╦т, - неожиданно признался он. - А как они на Глинку ринулись? - Вот именно... впрочем, если к ним не приближаться, то, похоже, они не реагируют. На это вся надежда... ...Купол мы пробили только с третьей попытки, истратив практически всю взрывчатку. Скалу слагали какие-то особо прочные породы, далеко не сразу поддавшиеся даже самым мощным зарядам. Когда края дыры наконец остыли, риттмейстер решительно махнул мне рукой. - Начинайте спуск, штабс-ефрейтор. Было что-то в его голосе, что мне не слишком понравилось. Но приказ есть приказ. Я первым двинулся к пробитому отверстию. - Свет. Спускайте меня на вер╦вке, ребята. Очень осторожно. Вниз ничего не сбрасывать. Эти твари кинулись на Глинку, как только он приблизился. Ж╦лтое пятно упало на пол пещеры. Ровный, слишком ровный для естественной пещеры. Медленно струящийся в узком ж╦лобе поток слизи. Сейчас он казался уже совершенно коричневым. Я висел удачно, не над самым "студнем", ближе к стене. Стены я тоже тщательно осмотрел - ничего подозрительного. - Опускай, - ш╦потом сказал я в переговорник. Вскоре я достиг дна. Ничего не произошло. Пещера была достаточно обширна, и я оказался метрах в пяти от "студня". Он полз себе и полз, и мне показалось, что я слышу тихий голос "не подходи, и с тобой ничего не случится". - Давай следом! - скомандовал я своим. Вс╦ прошло благополучно. Госпожи обер-лейтенант-ши с трудом протащили в отверстие свои кофры, однако это оказалось единственным затруднением. Вспыхнули фонари, по стенам запрыгали ж╦лтые круги света. - В колонну по одному, - ш╦потом скомандовал се-курист. - Госпожи научные сотрудники, госпожа оператор - в середину. Штабс-ефрейтор, пойд╦шь головным. Следовать вверх по течению. Никуда не сворачивать. Действовать по обстановке. Любимый приказ вышестоящих, когда они сами не знают, что сказать. Действовать по обстановке. Можно подумать, мы станем действовать вразрез с ней. Мало-помалу пещера сужалась. Мы старались ступать след в след, возле самой стены, однако своды понижались тоже, вынуждая нас сгибаться в три погибели. И вс╦ ближе и ближе подводя к коричневому потоку. "Студень" ш╦л мощно, словно расплавленная сталь. По теории, нам следовало ждать здесь бесконечных ловушек, волчьих ям и тому подобных прелестей - или же просто каких-нибудь прыгающе-зубастых хватателей, на манер того, что утащил в "реактор" первого десантника. Однако тут ничего не оказалось. Беспечность? Или вс╦-таки ловушка?.. Но сколько я ни вслушивался, сколько ни вглядывался в тускло мерцающие окошки датчиков - впереди вс╦ оставалось спокойно. Неужели нам дадут вот так просто дойти до самого истока? И какова минимальная дистанция, на которой поток реагирует так, как он встретил Глинку? Как-то не хотелось выяснять это на собственной шкуре. Пещера продолжала сужаться. Вс╦ ниже опускались своды. Ребята начали нервничать, и это было совсем плохо. Я поднял руку, останавливая колонну. - В ч╦м дело, штабс-ефрейтор? - резко бросил секурист. - В ч╦м причина задержки? - Даже сейчас он изъяснялся позаимствованными из устава оборотами. - Мы слишком близко от потока, господин ритт-мейстер. Дальнейшее продвижение сопряжено с большим риском. - Ну и что? - презрительно бросил секурист. - Риск - наша профессия. - Да, но не риск ради риска, - резко ответил я, опуская даже обязательное звание. Кажется, он оторопел. Во всяком случае, следующий его вопрос звучал почти человечески: - Ты что же, предлагаешь повернуть назад? - Может ли научная часть дать ответ, как далеко ещ╦ до истока? - вместо ответа повернулся я к госпожам обер-лейтенантшам. И те ничего, стерпели столь ужасное нарушение субординации... - Если наша апроксимация верна... то ещ╦ примерно сто метров по прямой, - ответила Мартина. - Условно-критическая дистанция до потока будет достигнута через двадцать метров... если мы вс╦ посчитали правильно. И пещера внезапно не сузится. - Оставайтесь здесь, - внезапно решился я. - Микки, Мумба! Пристегните меня и будьте готовы вытащить. - Смелое решение, штабс-ефрейтор, - напыщенно сказал секурист. - Фатерлянд тебя не забудет... Я не ответил. Поправил ремни огнем╦та. Встряхнулся. - Штабс-ефрейтор! - выскочила Грета. - Возьмите камеру. Так... закрепим на плече... Камера была мне совершенно ни к чему, но тут уже ничего не поделаешь. - Ждите меня. - Поддерживай связь, штабс-ефрейтор! - крикнул секурист. Как будто я сам могу выключить переговорник... ...Очень скоро мне пришлось уже ползти вдоль стены. Коричневый поток начал как-то подозрительно бурлить, на поверхности лопались пузырьки, но это пока ещ╦ были обычные пузырьки воздуха. Слизь словно бы закипала изнутри; пока ещ╦ это не истинные зародышевые пузыри, но, чувствовалось, скоро дойд╦т и до них. Я замер, затаился у стены, хотя ясно, что поток реагировал не на движение и не на тепло. Каким-то образом он чувствовал само мо╦ присутствие. Вс╦-таки нет, не совсем иммунная система. Сложнее. Эффективнее. Пещера на самом деле плавно сжималась. Как и сказала Грета, проползти мне удалось немного. Метров тридцать пять - сорок, чуть больше, чем было предсказано, но тем не менее. Несмотря на все мои усилия, свет даже самого мощного фонаря упирался в плотную завесу мрака. - Видишь его, штабс-ефрейтор? - Никак нет, господин риттмейстер. На экране что-то есть? - Ничего нет. Темнота. Видим поток, стены... впереди ничего. - Я иду дальше, - внезапно решился я. Я не мог отвести взгляда от зловеще булькающей поверхности. Я смогу сделать один выстрел, огнем╦т задержит тварей, но для этого мне надо их опередить. Хоть на полсекунды, а опередить. Ещ╦ метр. Ещ╦ один. Ещ╦ полметра. Пузырей вс╦ больше, и мне кажется, что отвратительный запах кипящей сыворотки пробивается даже сквозь абсолютную защиту дыхательных фильтров. Броня сейчас приведена в максимально напоминающую скафандр конфигурацию. А по лбу катятся, катятся, катятся капли холодного пота, и страх рв╦т внутренности, словно когтями громадного зверя. Зачем я здесь? Разве это нужно для моей цели? Конечно, карьера и вс╦ такое прочее, но... м╦ртвый я точно уже: ничего не сделаю. Вс╦ для фронта, вс╦ для победы - и мои предки бросались под танки с гранатами, раненые подрывали себя и товарищей, чтобы не попасть в плен, - а я боюсь сделать то, что представляется единственным возможным решением в данной ситуации. Я зажмурился и внезапно представил это себе до невозможности ч╦тко... На всю команду хватит тр╦х быстрых выстрелов. Тела спихнуть в поток, и никто никогда не найд╦т их. Камеру и оборудование - туда же. Конечно, если вед╦тся прямая передача на штаб... Тогда предварительно хряпнуть камеру о камень. Разумеется, чисто случайно. И все. Концы... гм... в слизь. Никто ничего не узнает. Скорее всего ещ╦ и медаль дадут. Идти дальше - почти верная смерть. Так, как Глинка, ещ╦ можно - когда тебя страхует вс╦ отделение. А если мы все сунемся дальше, где стены пещеры сходятся почти к самому потоку, не оставляя места, - то мо╦ отделение во главе со мной вс╦ останется здесь. И тогда действительно вс╦ окажется напрасно. Вс╦ окажется напрасно... Захотелось взвыть от невыносимо давящей боли в груди. Ну, что же ты стоишь, Рус? Впереди - смерть. Нелепая и страшная, которая не принес╦т никакой пользы твоему народу. Это не закрыть грудью амбразуру или подорваться вместе с утюжащим наши окопы "тигром". Это совершенно бесполезно и бессмысленно. Поэтому поворачивай назад... только предварительно сделай одно неловкое движение, и хрупкий окуляр камеры разлетится дожд╦м стеклянных брызг. Потом ты верн╦шься. И аккуратно тремя встрелами отправишь всех в Аид. А как же Гилви? Гилви с... А что Гилви? Ты забыл, что у не╦ на петлицах? Двойная SS - так просто не дается. Она теперь такой же враг, как и все остальные. Уничтожить е╦ - оказать большую услугу Новому Крыму. И всем, кто ещ╦ осозна╦т себя русскими, а не подпоркой при "стержневой нации". Я лежал, не шевелясь, минут пять. А потом, словно в страхе перед неизбежным и пытаясь оттянуть его ещ╦ хоть на малое время, опять пополз впер╦д. До потока слизи осталось всего метра два. Критическая дистанция,-если судить по случаю с Глинкой. Бурлит и пенится поток, словно кто-то сунул мощный походный кипятильник в этот, извините, протухший суп Вспучиваются и лопаются пузырьки. Воздух, воздух, воздух... стоп! Коричневое плотное яйцо Оплет╦нное тугой сеткой пульсирующих, теряющихся в глубине сосудов. Наверное, вс╦ это время поток тщился создать нечто, пригодное для боя. Вс╦-таки зародышевые яйца здесь ещ╦ очень малы. Им нужны и свет и простор... окончательно дозреть они могут только там, внизу, в "реакторе"... Я не знаю, откуда вс╦ это лезет мне в голову. Однако же лезет. Коричневый пузырь вздувается. Матово побл╦скивая, с него стекают последние капли слизи. Я вижу, как словно бы рука опытного хирурга пережимает ведущие к нему сосуды и ловко, аккуратно перерезает артерии, так, что не просачивается ни капли. Я понимаю, что никакого скальпеля и никакого хирурга там нет, есть сложнейший, великолепно отрегулированный каскад энзиматических реакций. Протеазы, их активаторы, их игнибиторы... катализаторы... и вс╦ такое прочее. Тот, кто это сделал - Бог или природа, - был истинным гением. Как заворож╦нный, я смотрю на пузырь. По плотной коричневой оболочке пробежала трещина, другая... кожистые покровы расходятся с мокрым чмоканьем, и я вижу создание - что-то вроде вс╦ того же "жука", но со стрекозиными крыльями, крупными многофасеточными ярко-зел╦ными глазами, что, по-моему, способны светиться в темноте, вздутым (и равномерно пульсирующим) брюшком, сквозь которое просвечивают зелено-коричневые внутренности, и внушительных размеров крючковатыми челюстями; чуть пониже их вздрагивает, словно от нетерпения, острая игла жала, с не╦ одна за другой скатываются мутно-желтоватые капли. Тварь переполнена ядом, она не в силах даже удержать его в себе. Мы смотрим друг на друга. Я, закованный в броню, высшее достижение человеческой мысли, - и неведомое существо, только что вылупившееся из глубины живородящего потока, с одной-единственной целью - убивать. Мы смотрим друг на друга. В наушниках вдруг разда╦тся истошный визг Гилви. Что-то вроде "стреляй, Рус!". Я не реагирую. Я смотрю на "жука". Тот медленно расправляет стрекозиные крылья, с гудением взлетает, зависает над краем по i ока. Смотрит в упор на меня. А я - на него. И тут мои руки сами делают совершенно невозможный поступок. Они, руки, словно стремятся повернее и побыстрее покончить со мной. Никогда не думал, что буду склонен к суициду. Мои руки поднимают забрало. Не обращая внимания на безумную пляску алых предупредительных огней на всех мыслимых индикаторах. Мне кажется, что я слышу словно чей-то слабый голос, на самом пределе слуха, или даже нет, на самом пределе мысли. Меня вдруг вновь захл╦стывает то странное состояние, которое я уже испытал один раз - тогда, в коридоре "Мерены", когда решалась моя судьба и Валленштейн с моим ротным как раз и спорили с риттмейстером, моим нынешним спутником... Я знаю, что должен открыть забрало. Странно, но я не чувствую одуряющей вони, я вообще ничего не чувствую. Вс╦, что оста╦тся в этом мире, - зел╦ные фасеты "жука"-убийцы в полутора метрах от меня. Его крылья трепещут, однако он не двигается с места. Мы смотрим друг на друга. Ни он, ни я не шевелимся. Я начинаю говорить. Нет, я не произношу мысленно слова. Я просто мыслю. Разворачиваю полотнища образов, невесть откуда взявшиеся в моей памяти. Я вижу древний океан, ещ╦ безжизненный. Пустынные берега. И самые первые комочки живой сли