его, увы, под рукой нет. - Идем, папа, - Рысь не обернулась. Она ничего не боялась, хотя порой и говорила обратное. Девочка-дракон отличалась абсолютным, совершенным бесстрашием. Позади остался первый десяток ступеней, второй... Стали видны двери на площадке нижнего яруса. Пока ничего необычного не происходило, Фесс и Рысь просто спускались - правда, вокруг сгустилась какая-то уж слишком непроницаемая ватная тишина. Даже звук шагов тонул в окружающем безмолвии. Ступень, ступень, ступень. Течет за черными стенами черная ночь, горят в ней жалкие искорки костров, которыми осаждающие безумцы надеются разогнать вечный мрак. Фесс ничуть не опасался приступа. Если Сущности так важно, чтобы он был здесь, Она не могла не позаботиться о его безопасности. Иначе придется признать, что Она вообще не имеет логики и, следовательно, действует совершенно хаотически, словно природа. Но даже природа подчиняется своим законам. Ветер веет не куда захочет, а куда велят более сложные механизмы. Ветер подчиняется воле мага, достигшего достаточных степеней мастерства. Возможно ли, что и Сущность подчиняется чьей-то неизмеримо более могущественной воле? Воле, ведущей, к примеру, нескончаемую войну на тысяче тысяч фронтов, и для которой Эвиал - не более чем крошечная пылинка, мелкий эпизод в не знающей конца череде битв? Рысь первой почуяла неладное. Остановилась и одним прыжком взлетела обратно к Фессу. - Папа!.. Однако мир вокруг него уже тонул в клубящейся серой мгле, сырой и холодной, как открытая могила поздней эгестской осенью. Хмарь наваливалась со всех сторон необоримой ратью, бесшумно, всепоглощающе, не встречая сопротивления, да и не поймешь, с чем тут бороться и какие пускать в ход заклинания. Фесс ощутил, как отнимаются, становятся ватными ноги, руки отчаянно взмахнули крыльями подбитой птицы, словно пытаясь ухватиться за стремительно темнеющий воздух. Тщетное усилие - под ногами разнималась, расходилась твердь, и вот нет уже ни мраморных ступеней, ни кривляющихся морд горгулий на балясинах, нет Рыси, нет ничего - только сырая и холодная мгла вокруг, только липкая супесь, словно разбежавшаяся, разбившаяся о скалы волна повисла в воздухе миллиардами крошечных брызг, накрыв собой некроманта. Нельзя ни плыть, ни дышать - горло стиснуло, в глазах - алые круги. ...Миг мучительного удушья, горящие от спертого воздуха легкие, и внезапно все прошло. Фесс огляделся. Исчезли стены Башни, пропала лестница, нету Рыси, нет и самого провала. Некромант стоял по пояс в тонкой, колышащейся, волнами колеблющейся под слабым ветром степной травы. Бескрайняя равнина, неоглядный окоем, и кажется - скачи тут день, месяц или год, правь на восход или на закат, на полудень или на полночь - вокруг будет расстилаться все та же степь, все та же трава - степной всевейник - будет качаться под жесткими ладонями ветров. И не изменится ничто в мире, и вечные звезды станут смотреть на свое отражение в нешироких степных речках; что этому все армии, империи, правители и даже боги, которых нет в этом мире, если не считать, конечно, Драконов-Хранителей. Фесс стоял, положив руку на эфес, - намертво вросший жест, но сейчас совершенно бессмысленный. Номады замекампских степей очень редко сближались на длину клинка, предпочитая старый добрый лук и жесткую петлю аркана. Некромант был один. Совершенно, абсолютно, полностью один. Та же одежда, то же оружие. Но больше ничего. И нет Рыси. Что это - Сущность хочет, чтобы он оценил пределы Ее истинного могущества?.. Нет, нет, конечно же, нет. Прозвавшаяся Западной Тьмой не действует, поддавшись эмоциям. Она строго логична. Когда Ей приходится импровизировать, она проигрывает. Она проиграла в Скавелле; Фесс сильно подозревал, что Она же стояла и за памятным мором в Арвесте. Однако Сущность проиграла и там. Разрушитель, похоже, Ее единственная надежда. Даже если поднимутся все мертвецы Эвиала, Ей, судя по всему, не победить. Она выпестует и нового Разрушителя, однако Ей не нужен дотла выжженный мир. Ей потребен мир, где есть живые. С ходячими скелетами можно одерживать победы в битвах, но нельзя сделать... что? Фесс привык называть это трансформой, но это не более, чем пустой звук. Что кроется за ним, слияния ли всех живущих и чувствующих с Нею, подобно Салладорцу и его фанатичным последователям? Однако что же дальше? Зачем его забросило сюда? Что Она от него хочет? И неужели Ее власть настолько велика? Одно время у некроманта затеплилась надежда, что Рысь Ей не по зубам... - Не по зубам? - повторил он вслух, просто чтобы в гнетущем безмолвии зазвучал бы живой голос. - Не по зубам, папа, - откликнулся до боли знакомый голосок. - Рыська! - Фесс мало что не подпрыгнул. Девочка-дракон спокойно устроилась в траве, скрылась почти с головой. Тонкие ловкие пальчики быстро и сноровисто плели венок. Скромные голубые колокольчики и белые ромашки, перевитые зелеными стеблями травы. И когда только Рысь успела научиться этой девчоночьей премудрости? Уж это-то выудить из памяти Фесса она не смогла бы никак. - Ты как?.. - Пошла за тобой, папа. Она, - небрежный кивок куда-то в сторону, - не хотела. Но удержать меня Она не может. То есть так, как хотела бы, - удержать не может. А большей силы Она пока прикладывать не хочет. Так что я увидела, что ты уходишь... и пошла следом. Не так трудно, только зябко очень, - она передернула плечами. - Разве драконам бывает холодно? - улыбнулся Фесс. - Драконам - нет, - резковато ответила девочка. - Но я - не просто дракон, папа. Сколько можно повторять? - Очень долго. В это все равно невозможно поверить, - поддразнил ее некромант. - Но, может, ты еще и знаешь, что от нас теперь тут требуется? Рысь отрицательно покачала головой. - Нет, папа. Я... пробежала вслед за тобой. Но где мы, зачем, почему... - Не страшно, - заверил Фесс. - Если Ей что-то от нас надо, позаботится. - Пап, давай во-он на тот холмик взберемся? Осмотримся... - А взлететь? Лень? - Ну па-ап! - напуская на себя капризный вид, заныла Рысь. Понятное дело, в шутку. Но последнее время она и в самом деле избегала превращений. Словно облик дракона почему-то стал для нее не мил. - Хорошо-хорошо. Пошли... Дальний холм поднимался довольно высоко, степь открывалась далеко окрест, горизонт отодвинулся, волны травы беспенно плескали о пологие склоны. Стоять бы на вершине какому-нибудь каменному кумиру, забытому богу забытого народа, но идолы Темной Шестерки давно уже стерты в пыль, старательно и основательно. Белый Совет очень старался, чтобы не пропустить ни одного. Было тепло, дул легкий ветерок, словно странников забросило на дальний юг, куда-то к самой границе замекампских степей, в "земли незнаемые", в окрестности того самого Волшебного Двора, откуда прилетела-прикатила на его выпускной экзамен сама знаменитая Мегана, оного Волшебного Двора Хозяйка... Казалось, до жилья здесь - сотни и сотни лиг. Мир выглядел юным и прекрасным, словно в те времена, когда алчное человечество не успело еще испакостить его своими бесчисленными муравейниками. Фесс долго и молча глядел с вершины холма на все четыре стороны света. Тишина и покой... вечный покой. Рыся примостилась у его ног, уселась, подтянув коленки, обхватив их руками и оперев подбородок. Загрустила, глядя вдаль, на южный горизонт. О чем вспомнила, может, о маме, "говорящей из крови"? Или о братьях и сестрах, которых у нее никогда не было? Так или иначе, однако день угасал и следовало позаботиться о ночлеге. С собой у путников имелся небольшой запас продуктов и воды; Фесс втайне предполагал нечто подобное. Чем-то это и впрямь очень походило на досрочный выпускной экзамен в ордосской Академии. Вопрос только в том, что лучше сделать - выдержать этот экзамен или, напротив, провалить его? Идти? Но куда и зачем? Степь казалась одинаковой, куда ни глянь. Если Сущность озаботилась их перемещением сюда, то логично ожидать, что она озаботится и всем остальным. "Будем ждать, папа", - словно подслушав его мысли, откликнулась Рыся. Они стали ждать. И дождались - правда, на небе уже вовсю разгорались звезды, а саму степь заткали покрывала сумрака. Далеко-далеко вдруг замелькали огоньки. Много. Очень много. Они приближались - огненный ручеек, струящийся по степным просторам. Не скрываясь, гордое своей силой, через степь двигалось войско. Вопрос только в том - какое и чье? - Карлики, - вдруг привстала Рысь. - Мама таких никогда не видела... но их зовут поури. - Поури? - удивился Фесс. Во время его учебы в Ордосе Даэнур упоминал этих созданий, но как-то вскольз и не слишком охотно. Учебник эвиальской монстрологии и без этих самых поури представлялся Фессу достаточно обширным, и, по словам наставника, в этом народце не было ничего такого уж сверхъестественного или особо интересного. Неясыть машинально отметил про себя название и благополучно отложил знания о них в дальний угол памяти - вдруг да когда пригодится. Вот негаданно-нежданно и пригодилось. Войско приближалось. Огненная змея факелов мерно извивалась все ближе и ближе к утопающему во тьме холму, где застыли Рысь и некромант. Армия и ее командиры не таились. Не видели нужды - шли с факелами, словно для какого-то обряда. Нормальные, настоящие армии вообще по ночам не передвигаются, если только это не вызвано абсолютной необходимостью. Но в таких случаях, как правило, не до факелов. Войско либо уходит от висящего на плечах и наступающего на пятки неприятеля, либо, напротив, само выдвигается на ударную позицию для сокрушающей атаки, выходя врагу во фланг или в тыл. Эти же... - Ждем, Рыся, - одними губами проговорил некромант, ничуть не сомневаясь, что его слова будут услышаны. - Думаю, это за нами. Войско продолжало маршировать великолепным размашистым шагом, скоростью не уступая рысящей лошади. Не слышалось песен или разговоров; впрочем, невозможно было услыхать даже шаги, хотя топать такое скопище обязано изрядно. - Призраки, что ли? - невольно пробормотал Фесс. Однако это были отнюдь не призраки. Вскоре колонна оказалась достаточно близко - существа из плоти и крови, низкие, карикатурные карлики весьма отталкивающей внешности. Первые ряды промаршировали у подножия холма; вверх по склону побежал боковой дозор из доброго десятка низкорослых воителей. Облаченные в длиннополые кожаные доспехи, густо покрытые нашитыми костяными круглыми и овальными бляхами, в шлемах из черепов неведомых Фессу зверей, с небольшими круглыми щитами и всевозможнейшим оружием - сабли, мечи, клевцы, чеканы, шестоперы, палицы, булавы, кистени, топоры, секиры, бердыши, молоты; копий же отчего-то не видно совсем. - Поури, - медленно проговорил Фесс, вглядываясь в гротескно-уродливые лица, скупо освещенные мрачными факелами. Поури. Пожалуй, самая загадочная раса Эвиала. Неправильная. Невозможная. Опрокидывающая все законы живой природы. Во-первых, никто не знал, откуда они взялись - древние летописи Салладора и Халистана ни разу их не упоминали, равно как и немногочисленные известные в Ордосе выдержки из хроник Вечного леса или восточной обители эльфов, леса Зачарованного. Во-вторых, никто и никогда не видел женщин-поури. Княж-город, регулярно нанимавший отряды поури для пограничной службы, охраны следующих из Синь-И караванов и борьбы с порубежной вольницей, не оставил ни одного свидетельства, как выглядят женщины этого народа. Равным образом никто никогда не видел ребенка-поури. Казалось, племя карликов состоит из одних лишь мужчин не слишком молодого возраста, воинов, достигших расцвета сил, будто такими они и появлялись на свет. Десяток поури-дозорных рысью мчался прямо на замерших некроманта и Рысь. Невольно Фесс положил руку на оголовок меча. Если надо, он выхватит оружие быстрее, чем моргнет обычный человек. - Хей! Ха! Хой! - дружно взвыли карлики, едва завидев неподвижно застывшие фигуры. Десяток быстро и споро развернулся боевым полукругом, брошены на левые руки небольшие круглые щиты, взяты на изготовку клинки и кистени. Поури явно не собирались терять время даром. Глупцы, холодно подумал некромант. Уж с вами-то меня совесть мучить не будет. Слава о делах воинственных карликов давно успела достичь западных земель. Даже правители Княж-града, славного своими конными стрелками и копейщиками, предпочитали не связываться с поури, напротив, откупались, задабривали, привлекали на службу, особенно если выходила замятия с могущественной империей Синь-И... В рядах марширующих с факелами главных сил поури тоже поднялась тревога. Не меньше сотни низкорослых теней круто развернулись и в свою очередь ринулись к вершине холма, ловко разворачиваясь в редкую цепь. Мимо некроманта свистнула первая стрела. Ну, держитесь! Фесс ощутил, как его захлестывает холодная ярость. Он с каким-то даже облегчением погружался в ее поток, он жаждал боя, схватки грудь на грудь, не бесконечного бегства, как на пути от Изгиба до Черной башни. - Папа, нет! - крик Рыси хлестнул, словно хлыст. - Папа, я сама! - Рыся, назад! - прорычал некромант. Меч со свистом описал дугу, играючи разрубив надвое еще одну стрелу. Добротную толстую стрелу, пущенную почти что в упор из сильного арбалета. Поздно. За спиной Фесса что-то резко и громко зашипело, словно тысяча тысяч разъяренных змей разом подняли головы и выпустили раздвоенные жала. Некроманта окатила волна сухого жара, словно из кузнечного горна. - РЫСЬ!!! Вместо девочки с нежными жемчужными волосами на вершине холма расправлял крылья небольшой, но уже очень даже внушительный дракон. Серебристо-жемчужный, с длинными усами-вибриссами, словно у кошки. Большие карие глаза сейчас, казалось, метали молнии. Внушительные клыки и когти способны были устрашить кого угодно. Драконица одним плавным, стремительным движением взвилась в воздух, и из пасти ее вырвалась клубящаяся огненная струя. Трава немедленно вспыхнула, перед оторопевшими поури взметнулась стена пламени - явно магического, поскольку так гореть сочные зеленые стебли, конечно же, не могли. Карлики попятились. Луки с самострелами опустились, равно как и другое оружие. Рысь заложила лихой вираж, вновь дохнула огнем; поури пришлось отступить еще на десяток шагов. Словно зачарованные, карлики смотрели на кружащегося дракона; на него не поднялась ни одна оборуженная рука, не нацелилось ни одно острие. Фесс ждал, напряженный, с мечом наголо; сейчас поури поражены и растеряны, но никто не знает, что случится, когда они придут в себя и сообразят, что дракон при желании уже испепелил бы добрую половину обступившей их сотни. А раз он не испепеляет... Внизу же холма все остальное войско уже остановилось. Новые и новые карлики - десятки, сотни поури - поднимались по склонам, строй уплотнялся, низкорослые воины стояли плечом к плечу; и все, все как один, в торжественном молчании смотрели на яростно режущего воздух дракона. Жемчужные крылья Рыси со свистом вздымались и опускались, она закладывала петли над самой землей, с великолепным презрением игнорируя все на свете оружие поури. - Ишхар... - донеслось откуда-то из темноты, из-за пределов отбрасываемого все еще пылающей травой круга света. - Ишхар! Непонятное слово подхватили другие поури, сперва несколько, потом - десяток, сотня, тысяча... - Иш-ХАР! - загремело над степью. - Иш-ХАР! ХАР! ХАР!!! Поури один за другим падали на колени, бросали оружие, валились ниц, кто-то молитвенно вскинул руки. - Рысь... - полушепотом проговорил некромант. - Ты что-нибудь понимаешь? - Да, - отозвался в его разуме неслышимый для других голос драконицы. - Мама... говорит со мной из моей крови. Поури... поклоняются дракону. Единственные из всех рас Эвиала, кто сохранил верность ушедшим некогда властителям... После пятиногов, после титанов краткое время в Эвиале царили мы... драконы. Истинные драконы. Этого не осталось в хрониках, папа. Мы... старались остаться незаметными. Мы... хотели добра. Но все, чего достигли - вот эти поури... - Иш-хар! - тем временем продолжало греметь вокруг. - Иш-хар! Ишхар, Ишхар, Ишхар!!! Рысь осторожно сложила крылья, опускаясь на землю рядом с некромантом. - Мама говорит со мной из моей крови, - торжественно зазвучало в сознании Фесса, - "ишхар" - так звали нас поури. - И что же нам теперь с ними делать? - буркнул себе под нос некромант. Ночь горела в тысячах факелах, словно разлитый в воздухе мрак вдруг обратился тяжелым земляным маслом, черным, как "слеза сожженного". Поури все теснее сжимали кольцо. Они не падали на колени, но от их "ишхар, хар, хар!", казалось, сейчас начнут падать с неба непрочно держащиеся звезды. Это все взаправду или только иллюзия, подобная все тому же приснопамятному выпускному испытанию? Что, Сущность настолько могущественна, что может забросить их из своей твердыни в любую точку Старого Света?.. Или все происходящее - не более, чем наведенный Ею морок? - Рыся! Рысь! Это как... по-настоящему? Где мы сейчас? - Не знаю, папа, - по-прежнему без слов ответила драконица. - Не могу понять. Здесь заклятья постарше, чем самая древняя магия драконов. И мама ничего сказать не сможет... Понятно. Ясно, что ничего не ясно. Интересно, и сколько времени эта орда будет сотрясать тут воздух? И что им от нас надо?.. На этот вопрос ответ удалось получить довольно быстро. У карликов все же нашлись какие-то командиры или вожди. Вперед протолкался пяток поури, одетых особенно крикливо и бессмысленно. Обрывки церковных драпировок, бальное платье Империи, монашеское одеяние, чоботы углежога и изысканные ботфорты мягкой кожи, явно снятые с какого-то благородного, - словно кто-то сложил всю эту рухлядь в котел, как следует вскипятил, перемешал, а потом выплеснул на ожидающих карликов. - Ишхар! - возопили все пятеро поури, падая на одно колено. - Ишхар вернулась! Веди нас, Ишхар! Дай нам много-много вражьих стен, чтобы ворваться на них; много-много вражьих мечей, чтобы обагрить их сталь нашей кровью! Дай нам, дай это, дай, дай, дай! Во имя Сказанного! - О чем это они, Рысь? Драконица не ответила. Ее крылья развернулись, она воинственно изогнула лебединую шею - и ночь прорезал еще один кинжал ее пламени. Поури все как один завопили от восторга. - Рысь! - Папа... - впервые в голосе девочки-дракона послышалась паника. - папа, я не знаю... они хотят... - Чтобы ты повела их против врагов? - Ну да. Только какие ж тут враги? Куда вести? Пап, а что, если это всамделишное?! Ага, проняло, с досадой подумал Фесс. В этом-то вся штука. Если происходящее - не более чем иллюзия, то дозволено все. Можно сыграть роль палача, не будучи им. Плохо, однако, если слишком уж сильно вживешься в образ... А вот если это реальная, "всамделишная" жизнь - дело дрянь. Может, в этом и состояла ловушка Сущности - заставить его мучиться неизвестностью, сходить с ума от проклятого вопроса: сплю ли я? Сон ли это?.. - Ладно, - медленно проговорил некромант, подаваясь вперед. - Рыся, скажи - я поведу их. - Папа, ты... - Делай, как я говорю! - прикрикнул Кэр - впервые за все их время вместе. Жемчужный дракон молнией взмыл вверх, заложил умопомрачительный кульбит, выдохнул еще одну струю пламени. Разорванная в клочья ночь в ужасе отползала испуганным зверем. Поури ответили дружным ревом. Нетрудно было догадаться, что Рысь сейчас общается с ним без слов, но почему-то так, что Фесс не мог "услышать". - Веди нас, - вдруг выдохнули стоящие вблизи поу-ри. Сперва один десяток, потом другой, третий. - Веди нас. Веди нас! ВЕДИ НАС!!! Поури говорили на господствовавшем в западной части Старого Света наречии имперского Эбина. Веди нас - застонала напуганная ночь. Веди нас - горестно подхватили звезды. Дай нам врага, дай нам цель, дай нам смысл. Мы скитаемся, неприкаянные, созданные - и забытые, забытые - но не забывшие. МЫ ХОТИМ БОЯ! Великого! Всепожирающего! Дай нам бой, дай нам врага, дай нам смысл! ...Наваждение, подумал Фесс. Армия, конечно же, так скандировать не может. Рыся, что ли?.. "Я передаю тебе их мысли, папа", - тотчас откликнулась драконица. - Не было печали. И куда я должен вести эту орду? "Не знаю, папа. Думаю, Сущность как раз и хотела, чтобы ты принял... какое-то свое решение". - Проверяет, гожусь ли я в Разрушители... - проворчал Фесс. "Наверное, папа". - Но мы даже не знаем, где мы! "Они знают", - с неколебимой уверенностью заявила Рысь. - Кто у вас главный?! - крикнул Фесс, обращаясь к тесно сгрудившимся карликам. Вперед дружно и молча шагнула та самая пятерка разодетых в пух и прах поури. - У вас есть карты? - отрывисто бросил некромант. - Даже пути судьбы нуждаются в добром чертеже земель. - У нас есть все, о избранный Ишхар, - неожиданным басом заявил один из пяти карликов. Ловко нырнул обманчиво-тонкой рукой в недра своих лохмотьев, выудив оттуда неожиданно добротный кожаный тубус, в каких хранит свитки Большая Императорская Библиотека в старом Эбине. С шелестом развернулась карта. Некромант с трудом узнавал извивы рек и очертания небольших внутренних морей Востока. Да, Сущность постаралась. Спектакль поставлен на славу. Ближе всего Илим - громадная река, протянувшаяся чуть ли не через весь континент. До Княж-града - примерно сто лиг, до границ Халистана - двести пятьдесят, до Волшебного Двора - триста. Это если смотреть на запад. А если повернуться на восток, то в восьми днях пути - или в восьмидесяти лигах - будет крайний рубеж могущественной Синь-И, далеко оттянувшийся на закат степной язык, принадлежащий многомудрым желтокожим обитателям древней империи. А на юго-восток - бессчетные лиги и лиги, между пределами вассалов Халистана и Синь-И - бесчисленные королевства, ханства, эмирства, султанаты, халифаты и прочее, прочее, прочее, чему даже нет названий. (Само собой разумеется, на туземных языках обитателей этих стран титулы правителей и названия государств звучат совершенно по-иному. Привычные слуху русского читателя термины - такие как "султанат", к примеру, употреблены для удобства.) И под моим началом - многотысячная орда. Наверняка голодная и злая - преклонение перед "ишхар", то бишь Рысью, уверен, продержится недолго. Им нужна добыча. - Сколько всего в войске? - холодно, как и положено тому, кого "избрала Ишхар", осведомился некромант. - Шестьдесят три сотни и пять десятков, - последовал немедленный ответ. - Припасы, вода, продукты? - На два месяца пути, о избранный. Поури неприхотливы, такова была воля Ишхар, согласно Сказанному. - Хорошо, - медленно сказал Фесс. - Опытных проводников - ко мне!.. Команду тотчас же передали по цепочке. - Куда же направлялось войско? - осведомился между тем некромант. - Мы искали Ишхар, - последовал немедленный ответ. - Вы делали что? - Искали Ишхар, о избранный ею, - терпеливо ответил карлик с перебитым и криво сросшимся носом - тот самый, что доставал карту. - И... вы всегда этим заняты? - осторожно поинтересовался Фесс. Надо же все-таки знать пределы сцены этого спектакля. - Нет, о избранный. Обычно поури живут своей жизнью. Но у нас есть постоянное войско, чей долг - скитаться по предначертанным пустынным путям, где некогда мы были приведены в мир, где нам являлись старшие Ишхар, где на курганах еще сохранились кое-где каменные скрижали, память о сгинувшем величии. Было сказано, что на этих путях однажды явится нам Ишхар. И жизнь народа поури изменится. - Понятно, - с непроницаемым лицом кивнул некромант. - Что ж, хорошо. Как твое имя, доблестный? - Никто не дерзает носить или оглашать свои былые имена в присутствии Ишхар. - Но как-то мне ж вас надо называть! - Зови Молотом, - хмуро проговорил поури. На его поясе действительно висел внушительного вида боевой молот-пернач. - Чекан, - тотчас подхватил другой из пяти командиров, потрясая оружием. - Кистень. - Вилы, - проревел четвертый поури, и в самом деле опиравшийся на странного вида двузубое орудие. - Глефа, - вдруг услыхал некромант, едва не вздрогнув от неожиданности. Вперед выступил пятый из "командиров" поури, на уродливое лицо упал свет факелов, и Фесс вздрогнул вторично, теперь уже по-настоящему: на него снизу вверх смотрело его собственное лицо. Гротескное, грубо изломанное, словно художник задался целью нарисовать злой шарж на стоявший рядом оригинал. Ну и шутки у тебя, Сущность... - Хорошо, - ровным голосом проговорил Фесс. - Постройте отряды. Мы выступаем немедленно. И принесите... еды и питья. - Все будет исполнено, о избранный, - поури торопливо поклонились. Сгрудившееся вокруг холма многолюдство быстро и умело перестраивалось, толпа вновь делалась вымуштрованным дисциплинированным войском. Пятеро поури-командиров на бегу раздавали приказания, однако последний из них, тот самый, назвавшийся Глефой (и на самом деле ею вооруженный), вдруг резко оглянулся, метнув недобрый и пронзительный взгляд на некроманта. Усмехнулся безо всякого почтения - и побежал себе дальше. Фесс молча смотрел им вслед. Войско строилось. x x x ...Через нагую степь маршировала длинная колонна поури. Командиры знали свое дело, имелись опытные проводники. Войско без труда находило источники, соблюдая строгий порядок, отряды набирали себе воды. Ни толчеи, ни давки, ни беспорядка. Идеальные солдаты. Тот, кто их сотворил, знал свое дело; вот только почему ж не потрудился дать им что-то, хотя бы отдаленно напоминающее душу? Рысь, раз обратившись драконом, уже не меняла облика. Носилась взад-вперед над войском, исполняя невероятные кубреты в воздухе. Поури не сводили с нее диких, восторженных взглядов - им, казалось, это никогда не надоест. Если это иллюзия - то поистине неотличимая от реальности, думал некромант, шагая вместе со своим новыми не то союзниками, не то подопечными. Вопросов поури не задавали. Колонна текла вперед, словно армия муравьев, движимая не разумом, а инстинктом. Да, поистине идеальные воины, подумал Фесс. Их не волнует ничто, кроме лишь исполнения воли вождя. Не знающие сомнений, не знакомые с колебаниями. Готовые повиноваться. И значит, тебе, Сущность, донельзя интересно, что же я сделаю с таким прекрасным инструментом в моих руках? Я - Разрушитель, если не по формальному названию, то, по крайней мере, по сути? Ответ, конечно, напрашивается сам собой, но такие ответы... доверять им - себе дороже. Простая тупая логика советует - Разрушитель просто обязан обрушить оказавшуюся в его руках мощь против обидчиков. Он не может не разрушать. Значит, должет ринуться мстить, кому - догадаться несложно. Инквизиторам в первую голову. Не исключено, что и магам Ордоса - от них Неясыть тоже несколько претерпел в свое время, хотя, конечно, сейчас эти "неприятности" не вызовут ничего, кроме смеха. Как далеко простираются пределы воображения Сущности? Как далеко зашла Она, сотворяя этот мираж? (Вопрос о том, мираж ли это вообще, пока отложим в сторону). Окажутся ли поблизости города, на которых Разрушитель обязан продемонстрировать свою мощь и страсть к уничтожению? Вокруг, словно в насмешку, тянулась лишь нагая полусухая степь, где воевать можно было разве что с сусликами, а предавать огню и разрушению города разве что земляных муравьев. Не слишком-то подходящая местность, что и говорить. Но Сущности зачем-то надо было, чтобы они оказались здесь, чтобы совершили это "путешествие духа", и задача его, Кэра Лаэды, - понять, что же именно нужно Сущности тут, в безжизненных, покинутых краях. Рысь летала на разведку. Громадное, беспредельное море сухих степей тянулось еще по крайней мере на двадцать дневных переходов, упираясь в крутые обрывистые берега Илима. Полноводная река набирала силу и мощь в южных горах, на исполинских слепящих лежебоках-ледниках и потом величаво катилась на север. Не слишком широкая - два дня пути - долина Илима славилась плодородием, по реке стояли крепкие вольные города, до сих пор не попавшие под руку ни Халистана, ни его младших собратьев - пограничных ханств, ни Княж-града, давнего и неуступчивого соперника южных царств. Замкампские кочевники тоже пытались брать с Илима дань, однако стены городов были высоки, защитники - отважны, вдобавок на широкой - с одного берега другой едва виден - реке властвовала объединенная флотилия городов, свободно перебрасывая подкрепления и припасы, в тылу осаждающих внезапно оказывались десанты, а перенять реку не смог еще ни один степной князек, сколько бы ни пыжился. Так что же, ему, Фессу, Сущность предлагает пройтись огнем и мечом по цветущей долине? Вполне достойное задание, ничего не скажешь. Но неужели нельзя найти более достойного соперника? Как насчет того же Халистана? Или самого Салладора? Нет. Если все так, как я понимаю, - этим не обойтись. Как и долиной Илима. Только одно могло по-настоящему удовлетворить Ее. И только один город. Аркин. Святой Престол. Как ни крути, инквизиторы вроде как насмерть бились с Сущностью. Взять того же отца Этлау, не к ночи будь помянутого... Но сколько же времени займет дорога туда? Никак не меньше двух месяцев. Несмотря на всю неутомимость поури. Обычному человеческому войску, например, потребовалось бы месяца три, если не все четыре. Некромант отбросил сомнения. Войско поури текло на северо-запад, все больше и больше отдаляясь от Княж-града. Далеко на севере остались окраины Зачарованного леса, загадочного обиталища эльфов; широкий, полноводный Илим лишь ненадолго задержал армию низкорослых воителей. Поури ловко умели переправляться на надувных кожаных мешках, связываясь веревками в подобия громадных виноградных гроздей. Именно там, в илимской долине, Фессу встретились первые люди - первые люди в том, что, он хотел верить, являлось всего лишь сотворенным Сущностью миражем. Поури немедля предались своей излюбленной забаве, и только ярость Ишхар, то есть Рыси-дракона, метавшейся над ними и плевавшейся во все стороны огнем, помогло восстановить порядок. Армия оставила за спиной приречные города и двинулась дальше. Прежним неутомимым маршем, покрывая в день до двадцати лиг, что заставило бы командиров старых корпусов Империи Эбин перевернуться в склепах от зависти. Фессу оставалось только поражаться своей собственной, невесть откуда взявшейся выносливости. Потому что он ни в чем не отставал от поури, и его ноги не знали усталости. Иногда Рысь поднимала его на спине высоко в поднебесье, и тогда армия поури разражалась ликующими воплями - очевидно, принимало это как знак расположения Ишхар. За Илимом все также тянулись степи, однако уже не сухие и не полумертвые. Несмотря на зиму. Когда-то очень давно ничего не помнивший о своем прошлом Неясыть уже шел в этих краях, правда, куда севернее и западнее. Дни сменялись днями, все ближе становились Мекамп и граница "цивилизации". Фесс ломал голову - предусматривает ли выдумка (как он надеялся) Сущности какое-то сопротивление на его пути к цели? Разумеется, появление целого войска не могло остаться незамеченным. Вдали то и дело возникали быстрые разъезды номадов, но приближаться и уж тем более пробовать вступить в перестрелку не осмеливались. Дракон, парящий высоко над армией поури, наверняка не прибавлял храбрости степнякам. Здесь, на Западе, по-прежнему господствовала зима. Но поури спокойно шли и сквозь снег, и сквозь метель. ...Мекампский рубеж они прошли, точно нож сквозь масло. Никто не оказал сопротивления. Сторожевые вышки покинуты, частоколы безлюдны. Все живое, похоже, торопилось убраться с их пути. Но где же маги и чародеи Старого Света? Они-то не могли - случись такое в реальности - не заметить вторжения поури да еще и с парящим над армией карликов драконом? Сейчас Фесс уже нисколько не сомневался, что все происходящее - один лишь мираж и морок. Не углубляясь в Мекамп, поури повернули на север, к узкому перешейку между морем и Вечным лесом. Некогда Фесс уже прошел там. До Аркина оставалось совсем немного... И вот они - зимние, заснеженные поля Эгеста. Совсем рядом остался и одноименный город, город, своего поражения в котором Фесс не забудет никогда и ни за что. И цены, уплаченной за это поражение, он не забудет тоже. Но второй раз он туда уже не сунется. Там ничего не осталось. Одни только саднящие, ранящие воспоминания, от которых хочется скрипеть зубами в бессильной злости. И как-то разом забываются все разумные слова, что сожаление пусто и бесплодно, что бесконечные "вот если бы..." лишают силы и не дают смотреть вперед, и заливает тебя такая беспросветная, такая непроглядная чернота, что только и остается - найти скалу повыше и головой вниз. Несколько деревень на пути встретило их пустыми окнами и унылым воем оставленных псов. Поури пошуровали по амбарам, по хлевам и с разочарованным ворчанием вернулись - крестьяне вывезли все, что могли, и угнали всю живность. Не разгуляешься. Но цель долгого пути была уже совсем близко. Аркин. Святой Город на одноименной реке. В ее устье, на сотнях островов и островков, весной, летом и осенью это сделало бы крепость первосвященников совершенно неприступной, однако сейчас река замерзла и штурмовые отряды поури могли без помех выбрать самое удобное место для штурма. И здесь, в Аркине, Святой области, армию карликов уже ждали. Святые отцы успели приготовиться к отпору, несмотря на всю стремительность марша. Предместья, обиталища трудников, опустели. Элегантные загородные усадьбы-особняки первоиерархов - тоже. Все и вся укрылось за высокими каменными стенами, а стены Аркина строились в расчете не на простые осады. Камни тут готовы были дать отпор и магии. Не так давно Фессу уже довелось побывать здесь. В малоприятной роли осужденного на смерть. С эшафота его тогда стащили в последний момент Север и Эйтери, Сотворяющая, волшебница-гнома. Не без помощи еще одного существа, явно созданного посредством эльфийской магии... "Ну что, Сущность? Мы пришли. Ты ведь этого хотела? Проверить своего разрушителя в деле? Посмотреть, как он пройдет сквозь огонь, и огонь бессильно расступится перед ним? Как рухнут перед силой заклинания стены и ворота, как твоя армия рванется на последний штурм - со всех сторон, от всех ветров? Ведь я прав, не так ли?!" Но Сущность на сей раз промолчала. После появления Рыси Она вообще сделалась какой-то уж чересчур молчаливой. Что, если он, Фесс, прав, и девочка-дракон на самом деле защищает его от силы затаившегося на закате врага? Стены Аркина густо чернели защитниками. Поури, страх и ужас центральных областей Старого Света, здесь, на берегах Моря Призраков, были лишь далекой страшноватой сказкой, но, когда эта сказка вдруг оказалась у самого порога, обитатели Святого города не мешкали. Они были готовы к осаде. Рысь пронеслась у него над головой, залихватски перевернулась в воздухе и, с каждым мигом набирая скорость, помчалась прямо на ощетинившиеся сталью бастионы. - Стой! - завопил Фесс, и вся армия поури горестно завыла, протягивая руки вслед улетевшей Ишхар. Разумеется, жуткого и кошмарного дракона встретили из всего имеющегося арсенала. Катапультами, баллистами и так далее, и тому подобное. Можно было только подивиться запасливости святых отцов, обзаведшихся, наверное, всеми мыслимыми разновидностями метательных машин. Жемчужный дракон заложил одну за другой три стремительные петли, играючи уходя от летящих с башен зазубренных гарпунов, шипастых стальных шаров, копий и прочего снаряда. Ловко выдохнул огненную струю на шатер одной из ротонд и полетел обратно. - Знаешь, папа, этих мне совсем не жалко, - объявила она, проносясь над некромантом. - Тех, кто тут командует... если б их по-всамделишному... Некромант сжал зубы. Только кровожадности в его приемной дочке и не хватало. А что, если это - врожденная черта драконов? И что им стоит только начать? - Не стоят они твоего огня, Рыся. Право же, не стоят. Мы покончим с ними, но - в свое время и так, чтобы не замарать ни душ, ни рук. Поури меж тем просто рвались в бой. Казалось, они готовы штурмовать стены вообще безо всяких лестниц. Подожженная Рысью ротонда горела весело и ярко; драконий огонь не поддавался никаким усилиям пожарных. Фесс не стал больше мешкать. Если Сущность так уж хочет видеть мою решительность в этой игре - пусть видит. Тем более, что это всего лишь игра. Он повторял себе это как заклинание. "Всего лишь игра... всего лишь игра..." Потому что иначе пришлось бы признать - его план потерпел полное фиаско. Сущности удалось его обхитрить. Да нет, нет, конечно же, нет, в который уже раз принялся успокаивать он себя при виде того, как поури ловко карабкались на крепостные стены. ...И в тот миг, когда армия карликов с дикими воплями ворвалась наконец на парапеты, иллюзия дрогнула. Мир перед глазами Фесса и Рыси поплыл, над землей поднимались потоки серой хмари, затягивая щедро политый кровью лед, основания башен, мосты над рекой и само сражение. Не успев и глазом моргнуть, они вновь очутились дома, если, конечно, Черную башню имело смысл называть "домом". На той же ступени мраморной лестницы, откуда началось их странное приключение. Те же самые. И - не сомневался Фесс - в самой Черной башне все происходящее заняло не больше нескольких секунд. Сущность добилась своего и вернула их назад, полностью удовлетворенная? Да, он послал поури на штурм, но не добился победы. Не отомстил. Не лицезрел смерти ни одного из врагов (прежде всего - отца Этлау, конечно же). Главная кровь не успела пролиться. Или цель Сущности состояла вовсе не в этом?.. Рысь, тоже ошеломленная, глядела на него. - Папа, мы вернулись... - Нетрудно догадаться, - хмыкнул Фесс. - Мы вернулись. Вопрос только, отчего и почему. - Я чувствую, что Она довольна, - шепотом призналась Рыся. - Она довольна, и... папа, мне страшно! Чтобы девочка-дракон испугалась бы хоть чего-нибудь, это "что-нибудь" поистине должно было вызывать уважение. - Она довольна... - сквозь зубы процедил Фесс. - Что ж, посмотрим. Посмотрим, - и он решительно шагнул вниз. Рысь с сомнением покачала головой, но не отстала от него. На сей раз они спустились на целых два марша, прежде чем знакомый уже туман вновь охватил их. ...И они не заметили, что в этом тумане на ступенях осталась еще одна фигурка - того самого поури, что назвал себя Глефой. Глава седьмая ЭВИАЛ. КИНТ БЛИЖНИЙ, РУИНЫ СКАВЕЛЛА Валькирия опустилась на колени, провела раскрытой ладонью над губами кирии Клары - так бессчетные века, эпохи и зоны назад юная Дева Битвы проверяла, готова ли душа воина, отмеченного милостью Одина "умереть молодым и в славном бою, когда вокруг трещат щиты, ломаются мечи и весело льется алая горячая кровь", отправиться в путь к ждущей Валгалле. Ладонь ощутила тепло. Не физическое тепло еще не остывшего тела, нет, иное, истинное тепло, исходящее от живой души. Не чувствовалось и привычного трепета, как у умирающего, когда бессмертное начало уже готово вот-вот покинуть бренную, подлежащую огненному погребению плоть. Кирия Клара жива. И душа ее как будто не собирается расставаться с телом. Это хорошо. Но вот как привести госпожу в себя? Как излечить?.. Валькирия проделала то же самое с Тави. Все верно. Ни одна из них не умирает, но обе словно бы выпали из этого мира. И как их теперь возвращать?.. Кицум, этот непонятный "