бя обрекла? О, как трудно выйти в открытое море, правя против течения... - Что? - Это я так, думаю о твоем будущем... - Ой, давай вот не будем по новой все заводить. Как бы его одежду получить? У него есть цивильная, должна быть у кастелянши. Я привозила, у меня справка и опись. Где теперь и кого искать? Или лучше не связываться и сбегать в универмаг и по-быстрому купить чего-нибудь попроще, лишь бы до дому доехать. А там уж я... - Так Азарот Вельзиевич должен был распорядиться, мы договорились, что он сразу все организует, без задержки: А вот и он! Тер-Тефлоев, открывший дверь, шагнул в сторону и в коридорном проеме показалась старуха-нянечка, низенькая, с пустым безмятежным лицом, на вытянутых руках горка выглаженной одежды, а сверху ботинки в полупрозрачном пакете. Тер-Тефлоев положил на тумбочку стопку больничных документов, предназначенных Тате и ее мужу, тотчас же вышел, не произнеся ни слова, а следом нянечка, тоже без единого звука, как сомнамбула, она даже и не взглянула на десятку в Татиной руке. - По-моему здесь все психи. - С кем поведешься. Так я его бужу? Вот его история болезни, кстати, спрячь подальше, авось не пригодится. Жена-героиня, понимаешь: Бужу? - Буди. И пусть мне повезет на этот раз. Нам всем... - Пусть повезет. Время залечит что угодно и кого угодно, как-нибудь - да будет! Неожиданно легко, здесь же на узенькой набережной, поймали покладистого частника, молчаливого и тихого, Тата с мужем устроились на заднем сидении, а Велимир ехать отказался, поскольку им отныне было не по пути. Помахали друг другу ручкой: 'Чао!', 'Пока!', чтобы никогда уже больше... А что? Как раз все удачно сложилось: Тата теперь по уши в своих проблемах и под ногами путаться не будет, помощник-испытатель - вот он... Где-то рядом должен быть: Впереди лучшая и большая половина дня: Хорошо. Велимир спохватился про себя: забыл спросить у Таты, зачем она вечером приходила к Светке, защитную магию на дверях беспокоила?.. Может быть это очень важно?.. Вряд ли, просто любопытно, а значит, можно полюбопытствовать без риска обрушить скучным ответом игру на самом интересном месте: После секундного колебания, Велимир все же потянулся, потянулся мыслью и приоткрыл самый краешек Татиной памяти и сознания: Тьфу, пропасть! Собиралась она посплетничать о нем и Филарете, кто кому больше нравится, с той и другой стороны! Можно было бы и так догадаться, без 'подглядываний'. Велимир скосил глаза на предплечье, повыше, тряхнул им, чтобы проверить - в кармане ли обруч с камешком?.. На месте. Руки в брюки - и вперед, куда глаза глядят. Но не мешало бы и пожрать. А потом на окраины, лучше в какой-нибудь парк. Велимир шел, вновь переживая в памяти подробности эпизода в больнице, а тот, кого он называл Тер-Тефлоевым, покорно следовал в одном шаге от него, слева сзади. - Ты бы хоть сменил бы халат на что-нибудь гражд: О, уже? Молодец. А чего такой сутулый, ну-ка распрямился! Вот, совсем другое дело - кавалергард! Теперь видно, что терапевт Бесенков впрок тебе пошел. И клыки спрячь, не зоопарк. Может, ты на меня скалишься? - Нет, владыка. - Смотри мне: Я заверну вот в это кафе, перекушу малость, а то все сыты, довольны, один я позабыт-позаброшен. Стой смирно, прохожих не задирай. Я постараюсь быстро - и поедем на лоно природы в парк Сосновку. ГЛАВА 11 Слава, деньги, власть, секс - все это не пустяки, если на них не размениваться. И все это есть, или может быть у меня, но я редко ими злоупотребляю, ибо сказано: умеренность - роскошь королей - а я ли не сам себе король королей? Впрочем, время от времени и от умеренности следует воздерживаться... Чем еще мне люб человеческий образ жизни - так это возможностью и способностью удивляться, когда его ведешь. Прелестно и восхитительно дурачиться, дурачить себя и других! Живя, пересекая вплавь и вброд повседневность, вольно или невольно ты представляешь себе, прогнозируешь одно - а тебе встречается другое. Ты сличаешь реальность с прогнозом, обнаруживаешь сто разниц и диву даешься: Если простец - просто удивляешься отличиям, если круток или подкруток - себе поражаешься, своей способности заблуждаться так разительно. Короче, шагнул я сквозь дверь, из Пустого Питера к себе - и варежку отвесил! Мой Бруталин, оказывается, ринулся выполнять мои повеления, касаемо внешнего вида моих слуг и своего собственного, а также, поскольку это не противоречило моим указаниям и ничем не угрожало моему благополучию и здоровью, развернулся и вдоль по интерьеру, но самую чуть. 'Разведи руками и мычи от полноты чувств, господин Зиэль и удивись, удивись, мышь тебе в голову, на своих питомцев!' - Вот что мне сказали декоративные перемены в исполнении джинна Бруталина, моей властью назначенного старшим над остальными домашними слугами-джиннами. В коридоре, сразу же слева, меньше чем в метре от входа, возник вбитый в стену гвоздь, а на нем повисла на белом шнурке, который одновременно и рамка: Не знаю как назвать - композиция не композиция, картина не картина: В общем - на черном псевдобархатном прямоугольном поле (словно бы квадрат Малевича чуточку растянулся вниз под собственной тяжестью), во множестве мест дырявом, расположились в несколько рядов шесть глаз. Не три пары, а именно шесть разных глаз, каждый из которых как бы высовывается из прорехи. Там, где прореха не закрыта глазом - видна подкладка, желтоватая, непонятного материала: Вполне возможно, что художник Бруталин сделал подкладку из содранной с кого-то кожи, я бы не удивился, ибо - есть сходство. Глаза я мгновенно идентифицировал, что, все-таки, не помешало мне ошалеть на славу - очень уж неожиданная выдумка. Слева направо, сверху вниз - все мои домашние джинны оказались помещены в: насколько я проник в замысел Бруталина: помещены в 'таблицу ожидания': Бергамот, Боливар, Баромой, Бельведор, Брюша, Баролон... Каждому из них Бруталин позволил глядеть из таблицы наружу, но почему-то - оставил наблюдающими по одному глазу от каждого. - Зело очумляюще и преизрядного зраку! - вскричал я в виде приветствия Бруталину. - Ну, брат, и задал ты мне перфомансу! - Рад служить сагибу! - Для себя Бруталин отчубучил аттракцион еще того покруче: на противоположной от картины стенки, почти на самом углу маленькой прихожей, в стену оказался вбит еще один гвоздь, а на нем на витой шерстяной нити, зеленое с желтым, повисла здоровенная пробирка, заткнутая пробкой, прозрачная, белого стекла, а в ней-то и угнездился наш Бруталин, как он есть, только маленький и с букетом в руках! То, что он теперь в полный рост, с ногами - это я еще раньше сам ему прямо приказал, остальное - личная инициатива бойца: Увидев меня и услышав мое приветствие, Бруталин вымахнул из пробирки и отвечал уже, стоя передо мною в 'натуральный' размер ( чуть ниже меня), босыми ногами по линолеуму, кланяясь, разумеется. Дурацкий букет был по-прежнему в его руках, но соответственно увеличился в размерах и я смог его рассмотреть: два непонятных желтых сухих цветка на длинной, вверху расщепленной и внизу свитой в кольца ветке, напоминающей змею раздвоенным хвостом вверх. - Не совсем понимаю смысл сей цветочной аллегории, но - стоп. Я сам попробую догадаться при случае, а ты подскажешь мне, если только я попрошу этого. Ок? - Как прикажет сагиб. - Значит так: В целом новации утверждаю. Теперь по частностям. Пока сидишь в пробирке - можешь держать цветы, как вылез оттуда - изволь руки высвободить. Ферштейн? - Да, сагиб. - Во, так гораздо лучше, функциональнее: Почему Баролона низверг в самый низ таблицы ожидания? Я тебя спрашиваю! - Он претендовал на большее. Но сагиб меня назначил главным. - Все верно. Однако, Баролон - джинн прихожей и имеет право на своей территории на свою долю уважения. Переместить наверх. - Сделано, сагиб! - Ха! Баролон желотоглаз, а я не замечал этого раньше. - Нормально. Что, Брюша, дискриминируют тебя эти дылды? - Нет, господин. - Не обидно в самом низу? - Нет, господин - Никто не смеется над тобой? - Нет, господин. - Странные ощущения испытываешь, когда шесть непарных глаз косятся на тебя со стены: И вообще... - Так. Когда я к кому-то из вас обращаюсь, вы должны покинуть временное прибежище, в данном случае - таблицу ожидания - и предстать передо мною в положенном виде. Всем понятно?... Оп, придурок жизни! Я даже вздрогнул от неожиданности, но рассмеялся... все семеро выпрыгнули из таблицы и плотной шеренгой выстроились в тесной прихожей, маленький Брюша у самых дверей, правофланговый, конечно, Бруталин... Сам виноват, поскольку задал общий вопрос, а перед этим повелел - вот они и выполнили повеление. - Все по местам, кроме Бруталина и Баролона... - Баролон, не сердись на Бруталина, понял? - Да, господин. - Позаботься о новых роликах, старые закончились. Поговори с Боливаром, поищите в сети по каталогам и сконструируй наилучший образец. Упор на скорость, но и маневренность чтобы не хуже, чем у прежних была. Понял? - Да, господин. - Ты славный малый. По правде сказать, все забываю, маневренность у старых была неважной. Подшеруди, усовершенствуй, насколько это возможно без привлечения внечеловеческого. Понял? Без этих волшебных штучек. - Средствами, способами и материалами, на сегодняшний день доступными обычным людям этого мира? - Толково сказано. Да. Погоди: Какого именно мира? - В котором господин изволит проживать большую часть нынешнего времени. - Да. - Я двинул пальцем и Баролон послушно прыгнул на место. Да... Пожалуй: да, так удобнее, так мне больше нравится. Таблица ожидания: Надо же - выдумал! - Брюша. - Да, господин. - Погоди: Баролон, и ключи восстанови, рюкзак и термос я сам куплю... Брюша, мою любимую обстановку: Море дождей.. - Сделано, господин. - Брюша, согласно приказу, подготовил мне лунный пейзаж, отворил с поклоном убогую дверцу в убогий сортир и я взгромоздился на стульчак. И уже как бы на Луне - впечатление полное и адекватное! Я люблю это странное место - Луну. Холод и вакуум не терзают меня, ибо им не велено, единственный проводник звуков для моих ушей - это я сам, тело мое. Контрастность такая, что части моего тела, попавшие в тень, кажутся мне отсеченными - хоть пальцами шевели для проверки: Земля висит, всегда на одной высоте и мне грустно смотреть на нее. Замирание под ложечкой гораздо сильнее, чем на Марсе: Но Марс не приглянулся мне, а Луна вот - по душе. Она честнее, как бы: Нет атмосферы - так напрочь ее нет. Свет - светом, тень - так уж тень. А Марс: И не Луна он, и не Земля, Недолунок какой-то: Что сегодня выдумает мне Брюша?.. Я набираю полную грудь воздуха (понятно, что не из лунных он полей, а просто: вдыхаю и все) и выдыхаю: прозрачнейшим кисейным призраком опадает он прямо от губ и вниз, на лунную почву: Луна не ведает облаков и клубов пыли, каждая соринка там, каждая песчинка - летят и падают порознь, даже сталкиваясь, не поддерживают друг друга в парении или полете... И вдруг (но ожиданный 'вдруг') краешек глаза засигналил мне: движение по левому борту! Как такое может быть?.. Он движется и не метеорит при этом... 'Что за дурацкие бредни!' - захотелось мне крикнуть рассерженным голосом, и всыпать Брюше по первое число здесь же, на лунной поверхности, прямо перед унитазом: Но предмет упорно двигался мне навстречу в полной тишине, увеличивался в размерах и я прозрел, узнал восьмиколесный экипаж: Луноход! Странно: Я так запомнил, что он в Море Ясности десантировался: Как же все-таки обманчивы на Луне расстояния и размеры: только что на самом горизонте показался и вот уже неподалеку и целый танк, а подъехал поближе - вовсе и не танк, разве что эльфийский: Эх, Луна, ты и теперь, небось, все та же, что и тридцать лет назад, не одряхлела, не сморщилась: Надо будет выбрать время да слетать, да найти останки бедного Луноходика: Думаю, ржавчина его еще не съела, мародеры на запчасти не растащили: Ай-да Брюша, ай угодил: Не отвечай, просто знай, что я доволен. Теоретически, Брюша мог бы мне и первых астронавтов организовать, как они там по лунной поверхности скачут вокруг меня и флаг втыкают, однако, мне неинтересно смотреть на человечество и его представителей, когда я дома отдыхаю, я их, людей, и так каждый день вижу слишком много и встречаю слишком часто... Баромой также наготове: распахивает передо мной дверь в ванную, мыло, полотенце, вода, озон, крем - только мигни! Но, поскольку ни одного специального пожелания от меня не было, то и захожу я в простую ванную комнату, низенькую, тесную, набитую фаянсом и чугуном, умываюсь, утираюсь: И это правильно, ибо мне вдруг совсем не до термов стало, не до легкодоступных русалок: Казалось бы - утер мне нос дизайнер Бруталин, сумел поразить мое Ячество, мало того - и малышок Брюша от него не отстал, придумал мне развлечение-удивление - так это оказалось всего лишь прелюдией к большому удивлению, без малого - шоком именуемому! Дзинь: Дзинь-дзиинь!.. Телефон: Мне звонит телефон, но не трубка, а простой 'атээсный' Никто и никогда не сумеет ошибиться ко мне звонком, попасть пальцем по соседней цифре и в итоге услышать мое 'алё, слушаю вас'. Так уж я решил и запрет мой непреодолим для всех, больших и малых мира сего. Не дано и социологам, и агентам по недвижимости, и квартирным ворам, и скучающим подросткам просто взять - и дозвониться до меня неучтенным мною образом: Кто же тогда звонит??? Это не по работе, я знаю - верхним чутьем достоверно знаю, ибо сам запретил их разумам помнить обо мне в ближайшую неделю. Это и не Светка, и тем более не партнер, потому что мы знаем друг у друга номера трубок и после первого утра совместной работы условились звонить только с трубы на трубу, разве что в самом крайнем-распрекрайнем случае : Но на тот случай я бы точно 'знал', что это звонит кто-то из них двоих. А я не знаю. Не знаю! - уж это чудо так чудо - я бы, кажется, меньше удивился, если бы сюда сейчас Арсений Игоревич верхом на Луноходе въехал: Возьмем же слуховое устройство аппарата телефонного и прижмем же его к уху, и да познаю я пределы и границы могущества своего и да не убоюсь разверзшейся за ними бездны... Да-с. Нет, но все же: Идиот: называется - все предусмотрел. Может, мне действительно перекинуться навеки в лося или в бархан? Мозгов у меня от этой операции явно не убавится, зато перестанет мучить стыд: 'На сегодняшнее июня за вами числится задолженность по оплате:' Ой, держите меня за руки! Тупой телефонный робот свершил то, что не под силу величайшим колдунам планеты и окрестностей: пробился через мое инкогнито и все слои защиты: Да он и не заметил подвига, ибо это допустили мои повеления насчет 'все как у людей'! Я лично захаживаю в отделение этого: Сбербанка и плачу за телефон, несмотря на то, что практически никогда им не пользуюсь. Вот это-то финансовое гусарство меня и подвело: как зайду, да как уплачу за полгода вперед, а потом забываю... А тарифы - не будь дураки - подрастают, а месяцы не бегут - летят: Надо будет обязательно зайти завтра и погасить задолженность: в размере чего-то там с копейками: Хороший мне урок, хороший щелчок по носу. Вот так и впредь надо сначала думать, а потом уже к фантастическим умозаключениям готовиться... - Бергамот! - Да, господин! - Продумай меню сегодняшнего ужина, а мы с Боливаром пока поработаем. Сделай что-нибудь из того, что я уже пробовал, но успел подзабыть за давностию времени. Что-нибудь вкусное, сытное и разнообразное. Навороты вовсе не обязательны, упор на то, чтобы мне елось не спеша и вкусно. Боливар! - Да, господин. - Пойдем к компьютеру, покажешь мне, что сумел надыбать насчет турбулентности и прочих завихрений. Нашел что-нибудь? - Да, господин. На свое разумение отсеял я большую часть найденного, оставив с десяток перспективных статей и заметок, с последующей возможностью развернуть их в более подробные или по гиперссылкам перейти к смежным, если господин этого пожелает. - Ну так к делу! Сначала просто перечень с заголовками... Боливар, пожалуй, самый 'смышленый' из моих джиннов, ибо его призвание не только отображать действительность во всей ее полноте, начиная от простейших и грубейших звуков и запахов, до самых прихотливых желаний и затейливых алгоритмов, но также и конструировать эту самую действительность, преобразовывать некие информационные посылы в новые, пока еще не существующие событийные результаты, творить так называемую виртуальную реальность... Если бы ко мне нагрянул гость из человеков, он обнаружил бы в простой однокомнатной квартире простой хороший компьютер, может быть даже с электронно-лучевым монитором. Обыкновенный, двухмерный, без запахов, без 'сенсоров': Для него так бы это все и выглядело, без 'наворотов'. Но когда я:, но всемогущему мне:, но для меня, любимого: Ах, стоит мне лишь подойти да усесться на мое скромнейшее рабочее место... Я здесь играю в самую, быть может, увлекательную игру из придуманных разумом: в настоящего волшебника, который играет в искусственное волшебство. Иной раз так заиграешься, что стираются все грани между компьютерной фантазией и живой обыкновенной магией... Есть такая знаменитая компьютерная игрушка-стрелялка, старинная, чумовая, где надо бегать по всяким зданиям и подземельям, да под великолепное музыкальное сопровождение сокрушать вражескую рать разнообразным оружием, от лазерного взрыва, до бензопилы и кастета. ДУУМ называется. Я частенько впрыгиваю туда, чтобы поиграть. Пришлось, правда, не дожидаясь новых версий, усовершенствовать игрушку, чтобы верх-низ был нормальным, чтобы детали были прописаны как положено, чтобы кровь была кровью, а следы пуль и снарядов на стенах - настоящими следами, либо руинами. На высших уровнях сложности даже мне подчас приходится туго, хотя до летального исхода им меня никогда не додавить, это понятно: Никаких 'темплеев', никаких 'ботов', только я и Боливар, играющий за монстров. Порою, в мечтах, меня разбирает острый интерес: взять да и совместить эту игру и кое-какие реалии Древнего Мира - кто кого?.. Против 'морева', полагаю, даже 'Найтмар' последнего уровня не продержался бы и часу... Сейчас мне не до игры, ждет работа. Заманчиво, конечно, попрыгать часок да пострелять, но Боливар справки подготовил: 'Торнадо и смерчи' - на стол, 'эффект сверхзвукового порога и:' - на стол, 'Дельфины и турбулент:' в корзину, 'кольца чакры' - туда же: - Да не чавкай же так, идол! - Джинны знают, что если их обозвали - 'идол', то это притворный гнев, не от сердца и эмоций, а для порядку, соответственно Боливар умеряет звук и по-прежнему урчит, хрустит и чавкает, удаляя ненужное файло, просто делает это тише, деликатнее... Нет, все же вспомнилось, как шел я однажды, лет эдак несколько назад, по новостроечной улице Кржижановского, пейзажем и сумеречностью своей архитектуры мало уступающей интерьерам ДУУМа, и на перекрестке имел наглость переходить дорогу хоть и на зеленый свет, но поперек мотору, в котором ехали сопляки быковатые, братки-бандиты, общим числом - четверо. Странные - они хотели чувствовать себя одновременно блатотой и хулиганами... Чуть было в меня не врезались, проказники, да еще и покрыли мои седины, плечи и уши грязными ругательствами. Впрочем, я редко ношу седину и не помню - была ли она при мне в тот день? Я конечно, сделал им замечание, но форму выбрал самую вежливую, тактичную и деликатную, чтобы они, напоследок, поняли, что кроме тупой и грубой силы есть в этом прекраснейшем из миров место доброму слову, кротости, уважению, вежливости: Почему напоследок? А как же? Что же мне их после этого, после таких оскорблений - живыми оставлять? Кроме того, у меня в тот день как раз высвободилось время, рабочий день закончился, свидание не состоялось и меня осенило: отчего бы и не опробовать новую фишку в новой игрушке? Одним словом, они, чтобы не портить себе настроения, решили проучить неучтивого фраера, вылезли из машины, да вдруг - откуда ни возьмись - идея к ним пришла и всем однозначно понравилась: не калечить на месте, а взять с собой, в штаб-квартиру, сунуть в подвал и там уж позабавиться, покуражиться, не стесняясь криками и свистками лохов и ментов: Я не стал спорить с обкуренными вооруженными людьми, тем более, что их было маловато для моих планов, и кротко дал себя увезти, куда они пожелали. Десять их было на 'точке', восьмерых я прихватил с собой, поиграть в ДУУМ, а двоих оставил жить припадочными заиками, все же сохранив им жизнь, потому что оба они, хотя и также, как остальные, были вне себя от негодования на наглого чмошника-пешехода, но сжалились надо мною и не хотели, чтобы меня 'мочканули', предлагали побить и отпустить: Их я тоже взял, но в качестве зрителей, как бы в амфитеатр посадил, чтобы сверху все-все было видно: А потом вернул и положил на место. Нет, это можно было со смеху лопнуть - какие у них были рожи, у этих восьмерых, когда они обнаружили вместо тесного подвального бомбоубежища, служившего им тайником и 'зинданом', пыточной, сексодромом и тюрьмой подземной, просторный и угрюмый игровой мир с голодными монстрами на горизонте: А тупые! Пока я им все объяснил словами и пинками, пока научил пользоваться вооружением и аптечками, пока втолковал, что от меня не откупиться и 'оборотками' не запугать: Шустрее всего, между прочим, они освоились не с волынами, а с аптечкой, но это естественно: я самому борзому и крикливому при всех, еще до игры, бензопилой отмахнул без наркоза обе ноги и, немного подождав, утешил, подлечил его двумя аптечками, на 10% и на 25%, так что одна нога у него полностью отросла, а другая почти по колено и он мог самостоятельно передвигаться, уклоняться от опасностей, пусть и не так бодро, как остальные: Но через час это уже было не принципиально. Первые полчаса я стоял и ходил неподалеку и отстреливал наиболее опасных монстров, чтобы ребята успели привыкнуть и освоиться на местности... Пальбу в себя с их стороны я не замечал, сделав скидку на сильное душевное волнение каждого... Короче говоря, я скорехонько довел их до места, где прятались розовые демоны, с пастями до колен, и летающие шары-пасти, красные с сине-фиолетовым, да и скормил постепенно всех восьмерых. Двое счастливчиков, по моему недосмотру успели сами погибнуть в перестрелке с зомбарями, остальных сожрали заживо. Последний из моих новобранцев-хулиганов, самый хитрый и ловкий, видя такое дело, решил выбрать меньшее из зол и прыгнул в лаву, да я успел вынуть его оттуда на последнем проценте здоровья, подлечить, чтобы все понимал, но не мог уползти куда-нибудь в легкую смерть... Еще двое, кто смотрели сверху на нашу командную игру, до сих пор заики, как им и велено, а все же готов биться об заклад четыре к одному, что им и вне моих заклинаний до смерти не избавиться от псевдоэпилептических припадков и ночного энуреза... Но это все была реальность, пусть и заимствованная мною из компьютерных программ, а мой Боливар, благодаря делегированным ему возможностям, творит иное, почти противоположное: Так я захожу, к примеру, в покои Калигулы, как их сумел воссоздать Боливар, проанализировав абсолютно всю информацию по данной теме, что в электронном виде содержится на всех электронных носителях планеты: Это совсем иначе выглядит, чем у голливудского невежды Тинто Брасса, потому что Боливар скрупулезно сопоставил все, от письменных 'архитектурных' воспоминаний современников и оцифрованных фото дворцовых мозаик, вплоть до изображений критской одежды на сохранившихся и описанных археологами глиняных черепках: По трудам и плод: я сравнивал полученное сейчас и виденное когда-то и порою дух у меня захватывало от чисто человеческого изумления, - насколько близко к действительности можно подойти с помощью тщательного и разумного анализа имеющейся информации. Или взять довольно старый дворец в Кноссосе, многовековые слухи о руинах которого послужили первотолчком для рождения легенды о Минотавре, людоеде, с телом человека и головою быка и о его лабиринте. Лично я не был в том лабиринте, врать не буду ( хотя по прообразу, дворцу Кносскому, бродил неоднократно и в самые разные эпохи), да и лабиринта как такового не было, однако Боливар построил для меня виртуальную модель, как можно более реальную, непротиворечивую в рамках древнегреческой легенды: Ерунда какая-то... здоровенный лоб, с рогами, с клыками(!) в бычачьем-то рту, с бычьими же мозгами: Ничего он там не ждал, пока жертвы к нему дойдут - он с голоду бы подох при малоподвижном образе жизни. Жертвы Минотавра, попав глубоко в лабиринт, точно так же не знали дороги в центр, как и к выходу, ни одного указателя 'пожалте к столу' там не было и они скитались наобум, дрожа и плача. Пустить все на самотек, рассчитывать, что они точно к обеду найдут дорогу в его логово - это даже слабоумнику Минотавру, в его бычью голову, не приходило и ему самому приходилось бегать по своему лабиринту, впрочем, без риска заблудиться, потому что все тропы и закоулки он выучил наизусть. А что еще ему было делать, куда время девать? - только жрать, переваривать, да охотиться - сиречь изучать подходы. В лабиринте 'по Боливару', оказывается, было достаточно света в дневное время, проникавшего сквозь многочисленные окна, проемы, щели, которые были расположены высоко и неудобно, чтобы предприимчивые люди не могли с их помощью сбежать: Для чего свет? Я тоже хотел было расспросить об этом старину Бруталина, да не успел, он сам объяснил: это источник не только света, но и свежего воздуха, и: дождя. Будучи временно бессмертным, Минотавр постепенно уподоблял свой лабиринт авгиевым конюшням, а в дворники идти к нему никто не хотел. Ну и смывало время от времени дождями все эти экскременты, кости, одежды: Стоки были для этого достаточно просторны. Запах навоза Боливар воспроизвел простой коровий, без затей. - При чем тут сила Кориолиса, Боливар? Смерчи ведь и в Северном, и в Южном могут закручиваться как им заблаговре: А, понял, понял: А при чем тут пассаты? Мы же о турбулентности речь вели?.. Нет, нет, оставь. Мне как раз вдруг стало все это интересно. Ну-ка взгляни, здесь получается не что иное как рефлекторная дуга! А?.. Довольно похвал, я просто пошутил. Хотя: Смотри, а вот здесь, в отличие от тупых пассатов, почти как условный рефлекс: Потом. Теперь посчитай мне вероятность для вышесредних широт, в промежутке 55-65 градусов северной, в условиях сильно пересеченной местности, типа городских каменных строений, плюс река, плюс тепловые источники, плюс залив: Сейчас, не тарахти, я не успеваю с постановкой: Поправку на этажность возьми, помнишь на каком Светка живет? Еще бы ты не помнил. Стоп. - Бергамот... - Да, сударь! - Приготовься ассистировать мне с какао... - Я готов, сударь. 'Какавы' навернем, это просто замечательно: И опять - что за наказание! - с третьего глоточка, не позже, какао пьется ртом, горлом, языком, желудком - но только не сознанием! Голова моя, почти пустая четверть часа назад, вдруг заполнилась целым табором идей, громких, цветастых, сумасшедших и не очень: И далеких от первоначально осмысляемых проблем. Черные дыры! Я аж поперхнулся, в оставшиеся глотки прикончил кружку и немедленно дал задание Боливару воспроизвести условно-трехмерную модель черной дыры, исходя из современных о ней представлениях, так, чтобы за основу были выбраны из противоречивых и взяты те, которые внедрены в наибольшее количество публикаций и авторов, 'хитов' и 'хостов'. Вот тут-то мой старик Боливар и захромал на все четыре копыта! Нет у него в информационной палитре средств для отображения такого физического феномена - 'черная дыра', как его привыкли описывать: астрономический объект, материя в котором сжата до такой плотности, а самой материи столько, что даже его величество фотон, не обладающий массой покоя и настолько привыкший двигаться со скоростью света, что и сам стал считаться светом в воспаленных умах землян, не способен вырваться с поверхности этой самой черной дырки: Белого 'карлика' - черного 'карлика' - только попроси, тут же предъявит, а классическую черную дыру - ни в зуб ногой. А если бы этот эффект, если бы подобное чудо возникло, то никто и никогда об этом бы не узнал, даже я, ибо не существует материальных признаков и доказательств - хоть прямых, хоть косвенных - его существования. Эй, эй, - лениво прикрикнул я на моего верного компьютерного джинна( а сам сижу, довольный по брови, ибо ответ уже знаю) - а как же эффект свечения чего-то там, какого-то газа, на границе черной дыры, исчисленной по каким-то там формулам?.. Но не сплоховал Боливар и подробно мне все объяснил, но если передать вкратце - этот феномен свечения и самой черной дыры - позорная попытка измерить аршином 'ньютоновской' физики эффекты физики 'эйнштейновской': С формулой исчисления критического диаметра для физического тела все в порядке, а вот с осмыслением оной - слабовато Ну, грубо говоря: в какой системе координат, в какой системе отчета эти 'ученые' чернодырники собираются измерять диаметр вновь образовавшейся черной дыры, или хотя бы критический размер оной, после достижения которого должен возникнуть эффект так называемого коллапса??? Кто не дурак - поймет сей вопрос, да вот кто его правильно услышит?.. Но мне какое дело до других? Понял сам - и молодец. Однако я, как наша Светка, начал про одно, про документы и подписи к ним, а сам ушел хрен знает в какие дебри: Да еще воздушные потоки приплел: Хотя, мне теперь главный интерес не в судьбе Андрюши Ложкина, не в качестве подделанных подписей и даже не в деньгах, которые через денек-другой пора будет получать у Арсения Игоревича: Что за странная магия вторглась в мои владения, при том, что магии-то как раз и нету? Тревожно мне от самого себя и неуютно: Может быть... Да, вполне может быть, что я знаю ответ, но не готов к нему, не хотел бы его получать или подтверждать. Когда-то и где-то я уже упоминал, что относительно всемогущ, смиренно понимая принципиальную невозможность достижения абсолюта, ибо в логике и во вселенной полно парадоксов, ограничивающих сей абстрактный абсолют. Ну, например это замшелый камень: смогу ли я создать камень, который не смогу создать (поднять, разгрызть, разогнать до ста гигагерц:)? Ну, предположим, смогу, презрев законы логики и здравого смысла. И что? До тех пор, пока эти самые законы украшают и ограничивают мое человеческое бытие, это 'смогу' бессмысленно для меня, а стоит мне приподняться над добровольно принятыми мною законами, как всякий смысл потеряет сама дилемма и проблема 'могу-не могу'. Также и в в реальном пространстве-времени полно ситуаций, где я сам себе выступаю тормозом, барьером, ограничителем и альтернативой. Ну никак у меня не получается без этого: Чего, чего не получается? - Реальности однородной и непротиворечивой, говорю, не получается, дурь одна. Вот я сажусь перед компом и велю Боливару строить для меня какую-нибудь очередную модель устройства вселенной. Зачем мне, нам с ним, пыхтеть над ущербными теориями, если я в силах поэкспериментировать с пространством-временем в натуре? И я пытался, причем неоднократно, за миллионы лет до того, как мне пришла в голову идея об использовании двоичного исчисления в изучении обобщенного перцептивного образа и построении плоских информационных моделей. И распробовав как следует, я крепко закомплексовал из-за бесчисленного количества парадоксов и пространственных 'спецэффектов', каждый из которых истово кланялся мне большим поклоном, а вместе - нагло саботировали мои самодурские инстинкты: Так уж лучше пусть Боливар в великом трепете от очередной неудачи докладывает, что 'невозможно'! Да, все сразу становится чики-чики, ибо это он не справился, а не я, для него невозможно, а не для меня... Однажды я выдумал для себя идею 'Большого Взрыва Вселенной', чтобы развлечься, конечно, однако и объяснить самому себе, откуда я есть такой взялся, раз сам этого не помню: Сказано - сделано. На уровне планеты еще так-сяк, почти без сбоев, а уже при жалких трех-четырех миллиардах километров расстояния идут дилеммы: либо сигнал не желает перескакивать фотонный порог скорости, а масса покоя стремится при разгоне всосать в себя бесконечное количество материи, либо рассыпается в прах сама материя, не желает, дуреха, а планеты и звезды слипаться, по орбитам бегать, комбинаторные цепочки из элементарных частиц выстилать: Все вкривь и вкось идет. Это как если бы я попытался поставить полномасштабный спектакль 'Войну и мир' на сцене сумасшедшего дома силами его участников: Кошмарное дело. Оставил я в покое физические законы, пусть живут себе уродами, как сложились, да и принялся ими пользоваться, тот же Взрыв изучать: Не было никакого взрыва! Боливар не знает, что это я спросонок, или в потеху, брякнул про взорванную Первокаплю, а любители звонких сенсаций подхватили и развили: Иначе бы он не был бы так смел в опровержениях, но я благоразумно молчу и Боливар вещает и лепит, и показывает: Пространство, - объясняет мне Боливар (смышленый, сукин сын, да только я и до него сам все понял, поскольку и выдумка моя), это тебе не здоровенный мешок с пушистым веществом внутри, не подушка, которую можно смять, а можно взбить, чтобы не слеживалась. Если, к примеру, мы, как на обратной съемке, провернем вспять этот самый мифический взрыв, то с удивлением увидим, что Закон сохранения вещества перестает действовать, ибо пространство сжимается, 'скукливается', а количество материи остается прежним, - некуда ему деваться, веществу, кроме как менять форму, становиться полем, либо волной, оставаясь при этом - материей, некуда деваться родимой! - ибо так постулировано 'большеврывовцами', послушными бредням моим, что нету ничего за пределами пространства (иначе это было бы всего лишь часть пространства): Так вот, по законам любезной их сердцу ньютоновской физики, прежняя масса в меньшем объеме дает повышенную плотность. Но если пространство не имеет формы и измеряемых границ, то для внутренних наблюдателей (а даже мне во внешние никак не выпрыгнуть) получается ничем не объяснимый рост количества материи во вселенной! Непонятно? Ну, если в безбрежной, бесконечной вселенной стало теснее - то что? Какой вывод? И вообще, придурки: что значит - 'сжимается пространство', если ему не в чем сжиматься, кроме как в самом себе, что уже абсурд, если вдуматься в слово 'сжиматься' с помощью нынешней физики, а хотя бы даже и с помощью ортодоксальной, так называемой, ньютоновской? Сакраментальный вопрос, о котором всегда забывают недоучки от современной физики с абсолютом вместо мозгов в башке: для какой системы отсчета, в какой системе координат оно сжимается? Относительно чего? Это как в случае с пресловутой черной дырой... непротиворечивость, стройность той или иной теории Большой физики должна обеспечиваться единой системой смысловых координат, в которой исследуется тот или иной феномен. А то и я запросто опрокину незыблемое: разгоню во синхрофазотроне какой-нибудь электронишко до суб-суб-суб-световой, сложу на калькуляторе скорость его со скоростью Земли, которая в этот момент по тому же вектору двигалась вокруг солнца, - вот и преодолен сверхсветовой барьер... Попран, проклятый! До тех пор, пока терпеливый психиатр не попросит меня поточнее определиться - что и относительно чего я считал, по каким формулам и в какой системе отсчета?... Или наоборот: при расширении бесконечной вселенной, плотность материи (энергии, вещества:) падает, то есть, это все равно, что ее становится меньше, поскольку бесконечного пространства в цифрах и фактах, грубо говоря, больше не стало... Да, перезагрузись, Боливарушко, перезагрузись, по-моему ты перегрелся... Время. Все карты путает так называемое время. Современная наука пользуется этим смысловым пережитком, ибо лучшего термина пока не придумало, а я, пока я человек, также вынужден пользоваться именно им: Вот и пользуюсь - а что делать? - и укоризненно качаю головой. Да материя, да пространство. Стерплю термины сии. Но материя, во всех ее проявлениях, имеет некий универсальный эквивалент в количестве энергии, в ней содержащейся (или, если угодно - ею являющейся), пространство же, при всем его терминологическом несовершенстве, имеет трехмерные координаты, векторы, а - время??? Время ведь - даже не векторная величина! Почему не векторная, если имеет условную ось и направление вдоль по ней вперед? Ну, милый мой, ты бы это сам должен... Потому не векторная, что если данный вектор однозначен, неколебим - вперед, как ты выражаешься - то есть, нельзя вернуться назад по времени, а вбок отпрыгнуть - и смысла нет под такое утверждение, то значит, именно как вектором этой константой можно пренебречь. Повторяю: раз при любых условиях этот вектор не поддается никаким корректировкам в описываемой системе координат, то им можно пренебречь в любых векторных расчетах, что непонятного? Оно, время, не то чтобы абсолютно, там, или относительно, оно... как бы это попроще: чтобы Боливар въехал: оно феноменологически - суть искаженные представления человеческого разума о взаимоотношениях ипостасей материи в: - скажем для простоты - пространстве. Которое тоже отнюдь не пустота, а стало быть: НУ, ЗНАЧИТ, ЕЩЕ РАЗ ПЕРЕЗАГРУЗИСЬ, КАНАЛЬЯ Все. Все. Хватит на сегодня. КАМЕНЬ ТЫ ТУПОЙ! Спокойно. Полчетвертого. Хотелось бы, конечно, еще посидеть и определиться с теоретическими границами по уровню негоэнтропии для человеческой цивилизации, но: Бергамот! - Да, сударь. - Обед готов? - Нет, сударь. - Нет, сударь??? А поч: М-да. Приготовь, пожалуйста. Борщок со сметаной на первое. Второго не хочу сегодня. Салат из помидорчиков. Ну, там: зелень, то сё, знаешь. Лаваш. Такой, как я когда-то в Бейруте, ну, ты помнишь: Потом вместе, неспешно и со смаком еще раз какао заварим и уж тут я не собьюсь на посторонние промыслы, всю чашку вдумчиво изопью, а Бергамот? Поддерживаешь? - Да, сударь. Когда подавать на стол? - Тотчас же. Проголодался я с этим: У, идол... - Чем изволите запивать, сударь? - Борщ запивать? А, пожалуй: Свежеотжатый арбузовый сок. Прохладный. Подай в кувшине, в том, зеленого стекла: Эстетики хочу, панимаеш: Накрой у Бруталина, чтобы мне в этого циклопа не пялиться. - Да, сударь. Вот так вот с этими компьютерами. И нервов никаких не хватит, и обедаешь ни свет ни заря, когда у нормальных людей не то что ужин - часовые стрелки на будильниках к сигнальным подкрадываются, к завтраку готовятся... Справедливости ради скажу, что компьютеры, во главе с моим впечатлительным Боливаром не так уж и виноваты. И по без компьютеров люди напрочь отрывались от действительности, в попытках ее объяснить: Мыслители... Вспоминаю, как пришла мне в голову блестящая идея: познать нечто с белого листа. Вырасти от нуля до приемлемого уровня квалификации в какой-нибудь из так называемых наук. Но только без этих латиноамериканских страстей с амнезией! Сферою эксперимента я выбрал, кстати сказать, астрономию. Забрался однажды наобум, в дальнейших из миров, где и солнечная система не та, не земная, и карта звездного неба ни разу мною не смотрена. Поразмыслил я, тык-мык - а от себя не уйдешь, я ведь понимаю, что такое орбиты, чем планета от звезды отличается: От этих знаний не уйдешь, а они концептуальны, они - ключ к пониманию очень большого количества наблюдаемых на небе явлений: