жаргоне звездолетчиков именуемый "ручником"), бумажник с доброй дюжиной кредитных карточек (в том числе одной платиновой и двумя золотыми кредитками Пангалактического банка), а также паспорт на имя Патрика С. Ллойда, гражданина Федеративной Республики Дамогран. На фотографии, вопреки моим ожиданиям, был изображен не Александр, а какой-то белокурый молодой человек. Этот же человек был и на фотке в бумажнике; он стоял рядом с миловидной девушкой в подвенечном платье. Что бы это значило?.. Очень скоро я поняла, что это значит. Между страницами паспорта я обнаружила отдельный пластиковый листочек -- свидетельство о рождении, выданное на имя Харальда А. Ллойда, ребенка мужского пола, сына Патрика и Оливии Ллойд. Дата рождения -- 11 июля 3126 года. То есть, немногим меньше трех месяцев спустя после моего похищения. А если учесть, что Александр держал меня в быстром потоке времени (возможно, за исключением первых двух с половиной месяцев), то, следовательно... У меня бешено застучало сердце. Имя Харальд мне многое говорило -- так звали сына Александра, моего единокровного брата, погибшего задолго до того, как я появилась на свет. Неужели этот Харальд А. Ллойд и есть мой сын, мой маленький Кевин? Возможно, Джулия была права в своем предположении, и Александр подменил чете Ллойдов ребенка... А может, он сам и есть Патрик С. Ллойд! Ведь говорил же он, что сам будет воспитывать мальчика и сделает из него мужчину. Правда, и Кевин, и Дэйра, и Бренда с Колином дружно утверждают, что нельзя долго удерживать искусственный облик, но кто знает, на что способен... на что был способен Александр. Ведь ухитрился же он похитить меня из-под носа семи адептов и самой Хозяйки Источника!.. Впрочем, ладно. Теперь я знаю, откуда начинать поиски моего сына, но для этого нужно сперва вернуться в мой родной мир. Я положила в карман халата бумажник с кредитками и паспорт со свидетельством о рождении, затем взяла "ручник" и включила его. Существовало много разных способов защиты кораблей от угона -- шифр, кодовые слова, опознание по голосу, фиксация отпечатков пальцев или сетчатки глаза, -- однако Кевин говорил, что подобную защиту умелые угонщики обходят без труда. Поэтому, утверждал он, самый надежный способ -- перепрограммировать бортовой компьютер для работы на языке, которого ни один угонщик не понимает. В таком случае, даже если кто-то проникнет внутрь корабля, он не сможет управлять им, потому что не будет понимать сообщений компьютера, а компьютер не будет понимать его команд. На "Красном драконе" Кевина так все и устроено -- когда мы летели с Дамограна на Астурию, я видела, как на экранах дисплеев появлялись незнакомые слова, а Кевин в ответ отдавал непонятные команды. Теперь-то я знала этот язык, он называется валлийским и в нашем мире давным-давно исчез. Поскольку это также и родной язык Александра, я очень надеялась, что он прибегнул к такой же хитрости и не потрудился предусмотреть дополнительную защиту. В противном случае... Нет, лучше не думать о противном случае. Он будет слишком противным. Даже отвратительным. -- Корабль, -- произнесла я по-валлийски, нажав кнопку "речь", ты готов подчиняться моим приказам? -- Да, капитан, -- прозвучал в ответ голос Александра. Я вздрогнула и чуть не выронила "ручник". Лишь с некоторым опозданием я сообразила, что Александр настроил речевой синтезатор бортового компьютера на имитацию собственного голоса. -- Жду ваших распоряжений. Испуг прошел, и я облегченно вздохнула. К счастью, никаких дополнительных мер безопасности Александр не предпринял. Компьютер признал во мне своего хозяина. -- Корабль, -- (из фильмов я знала, что подчиняется только тем речевым командам, которые содержат обращение "корабль"), -- доложи о состоянии люков и шлюзовых камер. -- Пассажирский люк и шлюзовая камера заблокированы, капитан. Грузовой люк и шлюзовая камера заблокированы, -- доложил компьютер. -- Жду дальнейших распоряжений, капитан. -- Корабль, разблокируй пассажирский люк и шлюзовую камеру. Выпусти трап пассажирского люка. -- Выполняю, капитан, -- ответил компьютер. Затем последовала короткая пауза, а через несколько секунд он сообщил: -- Пассажирский люк и шлюзовая камера разблокированы, капитан, трап пассажирского люка выпущен. Жду ваших дальнейших распоряжений. Я уже собиралась прервать связь, но тут мне в голову пришла дельная мысль. -- Корабль, ты не можешь изменить модуляцию голоса? -- Могу, капитан. Что пожелаете? -- Корабль, измени синтезированный голос на женское контральто. -- Какие параметры, капитан? -- На твой выбор, корабль. -- Выполнено, капитан, -- прозвучало приятное женское контральто, очень похожее на мое. -- Вас это устраивает, капитан, или произвести коррекцию? -- Нет, корабль, спасибо. Меня это вполне устраивает. -- Пожалуйста, капитан. Рад вам служить. Жду ваших дальнейших распоряжений. -- Распоряжений пока не будет, корабль. Оставь пассажирский люк и шлюз разблокированными и жди. -- Слушаюсь, капитан. Перехожу в режим ожидания. Я выключила "ручник" и повернулась к кровати, на которой неподвижно лежал Александр, раскинув руки и устремив взгляд в пустоту. Теперь меня не тошнило, я испытывала нечто похожее на торжество... Нет, скорее это было злорадство. -- Ты мертв, -- сказала я ему. -- А я жива. И если мне вскоре предстоит умереть, то я умру свободной. А мой мальчик никогда не станет вторым Харальдом. Слышишь, никогда! Выключив свет, я вышла из спальни, заперла дверь на ключ и поспешила к себе. Да, нужно было поспешить. Я так увлеклась изучением содержимого карманов Александра и разговором с бортовым компьютером, что совсем забыла про Джулию. А между тем она остро нуждалась в моей заботе и поддержке. Я выругала себя за бессердечие и ускорила шаг. Впрочем, Джулия уже сама о себе позаботилась. Когда я вошла в спальню, она лежала в постели, натянув на себя одеяло, ее глаза были закрыты. На тумбочке я заметила использованный шприц и три пустые ампулы сильного транквилизатора. -- М-да, дела... -- пробормотала я и подняла с пола ее халат. Я, конечно, понимала, что для Джулии сон -- лучшее из лекарств. Но сейчас это было очень некстати! -- Дженни, -- сонно отозвалась Джулия, не раскрывая глаз. -- Ты видела? -- Да, видела, -- ответила я как можно спокойнее. Молчание. Затем: -- Дженни, пожалуйста, ляг со мной. Несколько минут дела не меняли. Я положила "ручник" на тумбочку и легла на кровать рядом с Джулией. Она придвинулась ко мне вплотную, я обняла ее за плечи. -- Дженни, ты не сердишься на меня? -- А за что я должна сердиться? Я должна благодарить тебя. Это звучит дико... но такова жизнь. Сейчас я сержусь на себя -- ведь ты сделала то, что давно должна была сделать я. -- Я не жалею, что сделала это, -- сказала Джулия, еще крепче прижимаясь ко мне. -- Жаль только, что сделала это так поздно. Я ведь могла и раньше... еще до рождения малыша. -- Так ты и раньше... -- я запнулась, -- была с ним? -- Да, и часто. Не осуждай меня, Дженни. Я никогда не была в восторге от Александра, но я не могу без мужчин. А особого выбора у меня не было. Энцо и Серджио -- грубые мужланы, а Федерико -- старый импотент, он даже со своей Марией не спит. -- Я не осуждаю тебя, Джули, -- сказала я и погладила ее по влажным волосам. -- Напротив, я восхищаюсь тобой. Но ты даже не представляешь, как сильно ты рисковала. -- Представляю. Я не забыла твой рассказ. И думала, что он убьет меня. -- Однако пошла на это. Зачем? Ради меня? -- Не только. Из того, что ты рассказывала о нем, я поняла, что он не оставит меня в живых. Я защищалась... Что теперь делать, Дженни? -- Прежде всего, нам нужно бежать отсюда. -- Куда? -- Пока не знаю. Но нужно бежать, и поскорее. Страшно подумать, что с нами будет, когда слуги узнают про смерть Александра. Они ни за что не поверят моему рассказу. Но даже если поверят, то тем хуже для нас. Ведь только страх перед Александром не позволял Энцо и Серджио распускать руки. -- Да, ты права, -- согласилась Джулия и зевнула; сон все больше одолевал ее. -- Значит, мы оставим их здесь? -- Другого выхода нет. Пока что мы ничем помочь им не можем. Мы еще не знаем, как помочь самим себе. -- Я встала и буквально вытащила из постели Джулию. -- Ну, пошли! -- Куда? -- К катеру. Мы улетим на нем. -- Но ведь ты не умеешь управлять им. -- Постараюсь научиться, -- сказала я, надевая на нее халат. -- Это наш единственный шанс. Всю дорогу мне пришлось поддерживать Джулию -- ноги у нее подкашивались, и она засыпала на ходу. Я с трудом втащила ее по трапу наверх, завела в пассажирскую каюту и уложила в постель. Перед тем, как окончательно отключится, Джулия пробормотала: -- Мои вещи... Наши вещи... -- Я обо всем позабочусь. Спи. Джулия заснула. А я вернулась в дом, переоделась в более удобную для работы одежду и в течение следующих двух часов переносила в катер наши с Джулией вещи, а также медикаменты, медицинские инструменты и приборы, которые могла поднять -- кто знает, куда мы попадем и что нам понадобится. К счастью, Александр не успел выгрузить из катера привезенные им продукты, он собирался сделать это утром. Встречи со слугами я уже не боялась. В рубке управления я нашла бластер и положила его в карман куртки -- теперь пусть только кто попробует ко мне сунуться. Впрочем, я по-прежнему была осторожна и никого не разбудила. Во время одной из ходок я, набравшись храбрости и преодолев отвращение, подошла к трупу Александра и стянула с его пальца кольцо с Небесным Самоцветом. Я все же надеялась, что рано или поздно мне удастся пробудить свой Дар, и тогда этот магический камень пригодится. Закончив перенос вещей, я выгрузила из катера ящик с консервами и положила внутрь записку, в которой советовала слугам экономить продовольственные запасы и заняться рыбной ловлей. Потом я втянула трап, задраила люк и заблокировала шлюз (изнутри это делалось легко). Заглянув в каюту и убедившись, что Джулия крепко спит, я прошла в рубку управления и села в капитанское кресло. Как снаружи, так и внутри, катер был очень похож на тот, на котором я полгода назад путешествовала вместе с Кевином. Только тогда я сидела в кресле второго пилота. -- Корабль, -- произнесла я, обращаясь пустому экрану дисплея передо мной, поскольку не знала, где находятся микрофоны. -- Ты готов выполнять мои распоряжения? В ответ -- молчание. Я обозвала себя дурой и включила питание главного терминала. На экране зажглась надпись: "Ожидание ввода команды". Я повторила свой вопрос. И опять -- молчание. Тогда я взяла "ручник", нажала кнопку "речь" и вновь повторила вопрос. -- Капитан, -- отозвался компьютер через динамик "ручника". -- В настоящий момент вы находитесь в рубке управления. Речевой интерфейс главного терминала дезактивирован. Прикажете активировать речевой интерфейс? И этот туда же, подумала я об Александре. Кевин, Бренда и Колин презирают речевые команды и заставляют свои компьютеры молчать. Они высокомерно утверждают, что разговаривать с "безмозглой тачкой" удел кретинов, невежд и дилетантов. Что ж, возможно, они правы. Но ведь я не оспариваю своего невежества. Я действительно дилетант. -- Да, -- ответила я. -- Корабль, активируй речевой интерфейс главного терминала. -- Выполнено, капитан, -- голос прозвучал уже из стационарных динамиков; на экране появилось забавное треугольное лицо робота из дешевых фильмов об андроидах. -- Жду ваших дальнейших распоряжений. Я на несколько секунд задумалась, формулируя следующий приказ. -- Корабль, объявляю готовность к старту. -- Приказ принят к исполнению, капитан. Произвожу общую проверку систем. Ждите, капитан. Лицо робота переместилось с экрана центрального дисплея на один из боковых. А на центральном дисплее появились колонки цифр с какими-то комментариями, в которых я ровным счетом ничего не поняла. -- Общая проверка систем закончена, капитан, -- наконец доложил компьютер. -- Все системы функционируют нормально. Сообщаю о предварительной готовности к старту, капитан. Жду ваших дальнейших распоряжений. -- Корабль, старт! -- бодро произнесла я. -- Команда некорректна, капитан, -- возразил компьютер. -- Не задана траектория полета или конечная цель. Жду уточнения, капитан. -- Корабль, взлет и выход на стационарную околоземную орбиту. -- Принято к исполнению, капитан. Какие параметры орбиты? -- На твое усмотрение, корабль. Рассчитай оптимальную орбиту для последующего выхода из сферы притяжения планеты. -- Принято к исполнению, капитан. Произвожу расчет. Ждите, капитан. На экране центрального дисплея вновь поползли колонки цифр с комментариями, но я уже не обращала на них внимания. -- Расчет закончен, капитан. Предлагаю на ваш выбор десять стационарных орбит, их подробные характеристики даны на дисплее. Жду вашего выбора, капитан. Я скользнула взглядом по экрану и наобум ляпнула: -- Корабль, орбита номер три. -- Принято к исполнению, капитан. Сообщаю о полной готовности к старту. Жду дальнейших распоряжений, капитан. -- Корабль, старт! -- Есть старт, капитан! Взлет и выход на орбиту заняли около получаса. Все это время я дремала в кресле, мне было скучно. То ли я просто устала, то ли прав был Кевин, когда говорил, что полная звукоизоляция и гравитационные компенсаторы лишают ощущения настоящего полета. А так -- будто смотришь посредственный фильм. Да и то в фильмах это кажется более впечатляющим. Когда компьютер доложил о завершении маневров по выводу корабля на орбиту, я справилась о наших координатах. Ответ был неутешительным: -- Капитан, я могу сообщить наше положение только в локальной системе координат. Ориентиры глобальной галактической сетки не обнаружены. На экране дисплея появилось объемное изображение планетной системы и сетка координат с нулевой точкой в центре здешнего солнца. Вокруг третьей планеты медленно вращалась маленькая красная искорка, обозначавшая катер. Под картинкой были даны ее координаты. -- Корабль, ты можешь перейти в овердрайв, задав в качестве начальных наши локальные координаты, а в качестве конечных -- стандартные галактические? -- Задача поставлена некорректно, капитан. Точка входа в виртуальное гиперпространство и точка выхода из него должны быть указаны в одной системе координат. Жду ваших дальнейших распоряжений. -- Это не задача, корабль. Это приказ. -- Выдаю сообщение об ошибке, капитан. Ваш приказ невыполним. Также довожу до вашего сведения, что напряженность континуума в данной области пространства превышает критическую в 7,372 раза. Запуск генератора виртуального поля не рекомендуется. Вероятность катастрофических последствий, включая возможность гибели корабля, составляет 98,466 процентов. Я задумчиво посмотрела вниз, где почти в тысяче километров под моими ногами находилась поверхность планеты. Ладно, мы взлетели, вышли на орбиту... А дальше что? Найти подходящий клочок суши, совершить посадку и жить там, пользуясь катером, как домом, поедать привезенные Александром консервы и ждать спасения, уповая на случай? Случай... Я подумала о череде невероятных случайностей, которые так озадачивали Бренду. Помешанный на романтике космических полетов Кевин случайно находит мир, где человечество преодолело пропасть между звездами. Кроме того, по чистой случайности за пятнадцать лет до Кевина этот мир был открыт его двоюродным братом Харальдом. И так же случайно среди сотен миллиардов жителей Галактики Кевин находит меня, дочь своего дяди Александра. Морис де Бельфор совершает "прыжок самурая", и его забрасывает в другой мир, где он в результате случайного стечения обстоятельств встречает Эрика -- нашего с Кевином двоюродного брата. Случайно Морис оказывается знакомым Кевина. Эрик находит наш мир и, оказавшись в нем, опять же случайно попадает в руки Александра. Потом Джо захватывает одну из баз Александра и случайно узнает, что Эрик жив... Ну, как вам такие случайности? Я уж и не говорю о шредингеровских кошках Колина, игральных костях Кевина и прочих подобных "мелочах". Так, может, есть резон положиться на очередную случайность? И не ждать ее пассивно, а самой организовать ее! Затем я подумала, будет ли это этично в отношении Джулии. Разумеется, это будет неэтично. Прежде нужно спросить ее согласия. И она, естественно, согласится. И переживет несколько страшных часов (минут? секунд?) в своей жизни -- может быть, последних, а может, и нет. Я покачала головой. Спрашивать ее согласия -- это этично, но жестоко по отношению к ней. Она и так уже достаточно натерпелась. Если уж нам суждено умереть, то пусть хоть она умрет легко, без страха, без боли, так и не поняв, что умирает. А всю моральную ответственность за этот неэтичный поступок я целиком беру на себя. Я снова посмотрела вниз, где осталось четверо людей, оторванных от своего родного мира. Если нам посчастливится уцелеть, они не должны остаться здесь навеки. Я вспомнила рассказ Мориса о том, как Эрик пытался определить местонахождение космического мира по звездным картам. Кевин тогда заметил, что это вполне возможно. Сам он мог бы сузить диапазон поиска до ограниченного количества миров, располагая одной лишь подробной картой звездного неба. -- Корабль, -- произнесла я, -- зафиксируй с максимальной точностью карту звездного неба и сохрани ее в памяти. -- Уже сделано, капитан, -- тотчас ответил компьютер. -- Подробная карта звездного неба была записана в моей памяти еще при установке локальной системы координат. Жду ваших дальнейших распоряжений, капитан. Я откинулась на спинку кресла и сказала: -- Корабль, проверь готовность к запуску генератора виртуального поля. -- Капитан, повторно довожу до вашего сведения, что напряженность континуума... -- Корабль, отставить! -- рявкнула я. (Ишь, проклятая тачка, еще спорить посмела! Все-таки не зря Кевин предпочитает работать с молчаливыми компьютерами.) -- Выполняй приказ. -- Принято к исполнению, капитан. Ждите. Пока шла проверка, я старалась не смотреть на экран центрального дисплея, где вновь замелькали цифры и комментарии, в которых я ни черта не смыслила. -- Проверка закончена, капитан, -- доложил компьютер. -- Генератор виртуального поля к работе готов. Прошу вас, капитан, задайте пункт назначения в локальной системе координат. Указывать координаты пункта назначения я не собиралась. Из фильмов я знала волшебные слова, которые позволяли отправить корабль в "свободное плавание". -- Корабль! Подготовиться к безусловному включению виртуального поля. -- Принято к исполнению, капитан. Генератор виртуального поля готов к безусловному запуску. Начальные параметры установлены по умолчанию. Но прежде я рекомендую выйти из сферы притяжения планеты. Жду дальнейших распоряжений, капитан. Дельный совет, подумала я. Может, и вправду стоит последовать ему?.. А впрочем, двум смертям не бывать, одной не миновать! Я закрыла глаза и скомандовала: -- Корабль, включить генератор виртуального поля! -- Есть, капитан! Наступила тишина. Я продолжала сидеть с закрытыми глазами и, как с удивлением обнаружила, про себя молилась. Я никогда не была религиозной, а с недавних пор и вовсе стала атеисткой. Но теперь я молилась -- в конце концов, разве Бог виноват, что какие-то шарлатаны и негодяи, вроде Александра, спекулируют Его именем... -- Капитан, -- ворвался в мои молитвы бортовой компьютер. -- Возникла аварийная ситуация. Опасность для вашей жизни и жизни пассажира устранена. Жду дальнейших распоряжений. Последние слова не дали мне по-настоящему испугаться. Я мигом распахнула глаза и посмотрела сквозь прозрачные стенки кабины на окружавшую катер черноту космоса, усеянную самоцветами ярких звезд. Немного слева и сверху был виден маленький диск желтого солнца. -- Корабль, -- сказала я. -- Представь общий обзор ситуации. -- Произошел сбой в работе генератора виртуального поля, подробный отчет выведен на экран центрального дисплея. В целях предотвращения катастрофы мной самостоятельно было принято решение об экстренном выходе из овердрайва. Выход произведен успешно. Опасность для вашей жизни и жизни пассажира устранена. Жду дальнейших распоряжений, капитан. -- Корабль, каково состояние систем? -- Генератор виртуального поля нефункционален, капитан. Сейчас производится диагностика неполадок. Все остальные системы работают нормально. Жду дальнейших распоряжений, капитан. -- Наши координаты, корабль? -- Ориентиры глобальной галактической сетки не обнаружены, капитан. Наши координаты в локальной системе выведены на экран центрального дисплея. Жду ваших дальнейших распоряжений. Я посмотрела на экран и разочарованно вздохнула. Повезло -- но только наполовину. Осталась в живых -- но вновь попала невесть куда. Хотя... Тот факт, что катер выбросило не в глубоком космосе, а вблизи планетной системы, уже и есть столь желанная мной невероятная случайность. К тому же... -- Корабль, я вижу детальную схему планетной системы. Когда ты составил ее? -- Настоящая схема создана в течение шести предыдущих посещений данной области пространства, капитан. Желаете ознакомиться с подробным отчетом? -- Нет, корабль, не сейчас. Скажи, в системе есть населенные планеты? -- Точные сведения отсутствуют, капитан. Но есть вероятность, что вторая от солнца планета населена. В моей памяти присутствуют данные о наличии на ее поверхности по крайней мере одного искусственного сооружения. Тип сооружения -- загородный особняк. Во время всех шести посадок мной было зафиксировано присутствие в районе данного сооружения одного и того же человека. Предлагаю вашему вниманию один из снимков, сделанных моими наружными мониторами. Жду дальнейших распоряжений, капитан. С экрана на меня смотрело серьезное и печальное лицо мужчины лет двадцати восьми -- тридцати. Он был невысокого роста, стройный, светловолосый, голубоглазый и очень красивый. Сначала я приняла его за Брендона. Однако ошиблась... 12. ЭРИК УЖЕ НЕ ОДИН Дженнифер была очень похожа на Юнону. Поразительно похожа. Потрясающе похожа. Правда, волосы у нее были русые, а глаза голубые, но во всем остальном, включая неподражаемую сногсшибательную улыбку, она была почти точной копией Юноны. И не только Юноны. И даже не столько Юноны, как... Когда-то давно, задолго до моего рождения, жили-были две сестры. Несмотря на внушительную разницу в возрасте, они казались близнецами -- таким сильным было сходство между ними. Внешне они отличались лишь цветом глаз и волос, а в остальном были так похожи, что сын старшей из сестер не смог устоять перед чарами младшей и полюбил ее как женщину. Это был громкий скандал. Позже младшая из сестер, Диана, в результате несчастного случая лишилась своего тела, однако волею Источника осталась в живых и получила взамен потерянного другое тело -- пожалуй, еще более красивое и совершенное, но не похожее на прежнее. Так сходство между сестрами было утрачено, на память остались только портреты прежней Дианы. Один из таких портретов я видел каждый раз, когда посещал ее дом в мире, названном ее именем -- Сумерки Дианы. А поскольку я бывал в этом доме очень часто (до встречи с Александром, разумеется), порой даже подолгу жил в нем, то и спустя почти двенадцать лет помнил тот портрет в самых мельчайших деталях. И теперь я знай ловил себя на том, что представляю его без изображенной на нем Дианы. Казалось, Диана с портрета ожила и явилась мне во плоти, приняв имя Дженнифер. Все-таки наследственность -- удивительная штука... Я внимательно выслушал сбивчивый рассказ Дженнифер о ее злоключениях и смог кое-что прояснить ей в этой истории. Конечно, далеко не все. -- Александр и Франсуа де Бельфор -- один и тот же человек, -- сказал я, когда Дженнифер закончила. -- Он адепт Хаоса и умеет... вернее, умел скрывать свой Дар и с легкостью мог принять любой облик. Настоящего Франсуа де Бельфора он убил много лет назад... Гм. Так же, как и настоящего Мориса де Бельфора. Дженнифер потрясенно ахнула. Вопреки тому, что она всячески отмежевывалась от Александра, известия о его злодеяниях причиняли ей нешуточную боль. Мне было искренне жаль ее; жаль до щемления в груди, до слез. Для такой милой, чуткой и ранимой девушки, как Дженнифер, это настоящая пытка -- иметь отца-негодяя... -- Но... но кто же тогда Морис? -- спросила она. -- Он внук Артура, а следовательно, наш двоюродный племянник. Софи, кстати, тоже наша родственница. -- И я поведал вконец обалдевшей Дженнифер ту часть своей истории, которую она не знала. Впрочем, и я был немало потрясен. Александр мертв! Окончательно и бесповоротно. Но убит он был не нашими могущественными родственниками, а простой смертной женщиной! Уму непостижимо... А еще я то и дело зябко поеживался, вспоминая свою преждевременную радость по поводу избавления от Александра. Тогда он был еще жив, однако не рисковал соваться ко мне, опасаясь ловушки. Но хитрость моих родных не могла продолжаться бесконечно долго, рано или поздно Александр раскусил бы ее -- и, боюсь, это произошло бы раньше, чем я успел бы оклематься. К счастью, я оказался не столь ценной добычей для Александра, чтобы он ради меня рисковал собой или одним из своих немногочисленных помощников из отверженных Властелинов. И к счастью, храбрая женщина по имени Джулия вовремя перерезала Александру глотку. Тем самым она оказала огромную услугу не только всему человечеству в целом, но и конкретно мне -- за что я обязательно поблагодарю ее, когда она проснется. Правда, на месте Дженнифер я бы для пущей верности облил труп Александра серной кислотой или сжег его на огромном костре -- а затем спел бы на пепелище комические куплеты... Под занавес своего рассказа я добавил: -- Так что, как видишь, невероятных совпадений оказалось еще больше, чем ты думала. Дженнифер налила себе четвертую рюмку коньяка и молча выпила. Я пока не замечал у нее признаков опьянения. Она пила, чтобы расслабиться и снять стресс. Последние несколько часов были для нее сущим кошмаром, и поначалу, когда она только вышла из катера, ее трясло в истерике. После первых двух рюмок ее состояние значительно улучшилось; а вот следующие две, по-моему, были перебором. Сам же я не выпил ни капли -- и не только потому, что решил вести здоровый образ жизни. Я был вдребезги пьян и без всякого спиртного. Впервые за много-много лет я в непринужденной и дружеской обстановке общался с живым человеком. Наконец-то я разговаривал не сам с собой и не с образами родных и друзей, вызываемых мною из памяти, а с самым настоящим собеседником, который по-своему отвечал на мои вопросы, говорил не в такт моим мыслям, мог сказать что-то новое, неожиданное и спросить о том, о чем я даже не думал. Это было так восхитительно, что у меня просто нет слов, чтобы описать свое тогдашнее состояние. Если вам (не дай Бог!) доводилось прожить несколько лет в полном одиночестве, вы поймете меня и без слов. А если нет (и слава Богу!), то любые слова тут бессильны... Вдобавок ко всему, моим первым собеседником за столько лет, моим спасителем от одиночества оказалась женщина -- молодая, красивая и сексуальная. Я сидел с ней за одним столом, смотрел на нее, любовался живой мимикой ее лица, слышал ее голос, чувствовал ее запах, мог прикоснуться к ней... И время от времени, как бы невзначай, прикасался. Я не стыжусь признать, что меня с самого начала влекло к Дженнифер. И очень сильно влекло. Это настолько естественно, что я даже не стану оправдываться. Просто скажу, что Дженнифер была молодой, красивой и сексуальной женщиной, а я был молодым мужчиной в расцвете сил, который двенадцать лет провел в одиночном заключении. Мое влечение к Дженнифер проистекало из чисто биологических причин. Впрочем, не буду лукавить -- она мне нравилась. Хотя бы потому, что была похожа на Юнону. Хотя бы потому, что у нее была сногсшибательная улыбка... -- Значит, Александр мог не только принимать любой облик, но и без труда удерживать его сколько-угодно долго, -- наконец отозвалась Дженнифер. -- Тебе это точно известно? -- Так мне сказал Александр, -- ответил я. -- Не думаю, что он солгал. Тот факт, что он много лет успешно притворялся Франсуа де Бельфором, подтверждает его слова. -- Я понял, к чему клонит Дженнифер, взял паспорт Патрика С. Ллойда и вновь пролистал его. -- Я почти не сомневаюсь, что Александр взял себе в качестве нового прикрытия личность Патрика Ллойда с Дамограна. Зачем бы ему еще понадобились эти документы. А маленький Харальд Ллойд -- не кто иной, как твой сын. Если верить показаниям хронометра в библиотеке, с момента его рождения прошло лишь пять дней по времени твоего мира... Ага! Подожди, минуточку. Я сбегал на второй этаж в библиотеку, взял калькулятор и на обратном пути сделал приблизительный расчет. -- Все сходится, -- сообщил я, возвращаясь на свое место. -- Если предположить, что те первые два с половиной месяца ты провела в области Основного Потока, то все сходится. -- А ну, дай! -- Дженнифер вырвала из моих рук калькулятор и принялась лихорадочно нажимать кнопки. -- Что за черт! Как он работает? Я склонился к ней, и в ноздри мне ударил густой аромат ее волос. -- В чем проблема?.. Ах да. Сначала нужно ввести оба числа, а уже потом -- арифметическое действие. -- Как глупо! -- фыркнула Дженнифер и поделила пять на сорок семь. -- Надо было наоборот, -- заметил я. -- А то ты получила коэффициент замедления времени вместо коэффициента его ускорения. -- Не мешай, -- огрызнулась она. -- Я считаю со своей колокольни. С большой неохотой я выпрямился. Волосы Дженнифер пахли восхитительно. -- Какой сегодня день? -- спросила она. -- В моем мире, разумеется. -- Шестнадцатое июля. -- У меня получилось двадцатое. -- Что ж, точность удовлетворительная, -- резюмировал я. -- Даже очень высокая. Промашка в четыре дня за целых полгода -- это, считай, прямое попадание в яблочко. Так что не беспокойся за своего малыша, теперь мы знаем, где его искать. Сейчас он на Дамогране, и о нем заботится жена мистера Ллойда. Дженнифер погрустнела. Я думал, что сейчас она заговорит о предстоящем нам длительном ожидании, но, как оказалось, ее мысли потекли в другом направлении. -- Эрик, мне страшно, -- тихо, почти шепотом, произнесла она. -- Страшно подумать, что этот изверг сделал с настоящим Патриком Ллойдом и его настоящим ребенком. И это по моей вине! -- Твоей вины здесь нет, Дженнифер, -- сказал я мягко. Мне так хотелось обнять ее, прижать к своей груди... но это была не самая лучшая идея. -- Дети не отвечают за грехи родителей. -- Но они отвечают за свои грехи! А бездействие -- это грех. И я виновна в преступном бездействии! Мне нужно было самой убить Александра -- до того, как он убил Ллойда и его ребенка, до того, как он лишил родины Джулию и еще четверых человек! Это было в моих силах, я должна была это сделать, но я... -- Дженнифер умолкла и налила себе пятую рюмку коньяка. -- Я ожидала чуда. И оно свершилось -- с помощью Джулии! Она потянулась за рюмкой, но я перехватил ее руку. -- А может, больше не надо? Ты и так уже достаточно выпила. Лучше давай я провожу тебя в свободную комнату. Отдохни, успокойся, расслабься. Если хочешь, прими душ или ванную. Дженнифер покачала головой: -- Спасибо, не хочу. Сейчас мне нельзя расслабляться. Тем более -- оставаться одной. А насчет коньяка, пожалуй, ты прав. -- Она поднялась. -- Давай сходим к катеру, посмотрим, как там Джулия. И кстати, о душе. Ты напомнил мне, что я забыла выключить фен, когда сушила волосы перед посадкой. Ведь я ожидала встретить здесь засаду на Александра. -- Могу представить твое разочарование, -- сказал я, открывая перед ней дверь. -- Что было, то было, -- честно призналась Дженнифер. Мы спустились с крыльца и пошли по направлению к катеру. -- Даже с того света Александр ухитрился одурачить меня. Надеюсь, это в последний раз. Вот уж ума не приложу: с какой стати ему было лгать мне? Только лишь в силу лживости своей натуры? -- Не думаю, что он солгал тебе. Похоже, это его обманули. -- И каким образом? -- Об этом я могу только гадать. Возможно, наши родные инспирировали утечку информации, что я освобожден из плена и нахожусь в надежном месте. Александр прознал об этом и решил не рисковать. Ведь я не представлял для него особой ценности, как заложник. С моим отцом у него нет... не было таких крупных счетов, как с Артуром и Амадисом. Моя главная вина заключалась в том, что я узнал о Даре Софи. Дженнифер с сомнением хмыкнула: -- Трудно поверить, что Александр поймался на такую нехитрую уловку. -- Тут ты ошибаешься. У него были на это причины. Видимо, ты не знала, что Хозяйка Источника умеет читать мысли? -- Нет, не знала. -- Дженнифер невольно поежилась. -- А она что... действительно умеет? -- Да, я испытал ее умение на собственной шкуре. Так что у Александра, если он знал это, были основания опасаться ловушки. К сожалению, Хозяйка не смогла прочесть в его мыслях, где я нахожусь. Или все-таки прочитала, но по каким-то причинам не сочла нужным сообщить об этом родным. Хотя последнее мне кажется маловероятным. -- А остальное не кажется? -- осведомилась Дженнифер. -- Хотя бы то, как Александру удалось ускользнуть от семерых адептов Источника с Хозяйкой в придачу. Конечно, он был адептом Хаоса -- но разве адепты Источника не самые могучие? Я развел руками: -- Тут я сам теряюсь в догадках. Александр, как адепт Хаоса, явно не сильнее адептов Источника. Иначе бы он давно прикончил Кевина -- старший сын и наследник Артура был для него лакомым кусочком. А против семи адептов, да еще в присутствии Хозяйки, у Александра, по всем законам вероятности, не было ни единого шанса. Но ты же сама видишь, какие штучки в последнее время выкидывают вероятности -- и на пользу нам, и во вред. -- Это уж точно, -- согласилась Дженнифер. -- Ведь и у меня не было никаких шансов попасть сюда. Однако я попала. И, честное слово, я рада встрече с тобой. -- Я тоже рад нашей встрече. -- Я постарался выговорить это чисто по-дружески, без более глубокого подтекста, но ни черта у меня не получилось. Мы поднялись по трапу катера, миновали шлюз и вошли в узкий тамбур. Один его конец упирался в дверь с надписью "Рубка управления", табличка на двери в противоположном конце грозно предупреждала, что это вход в машинное отделение. Грузовой отсек располагался в нижней части катера, под полом, а между рубкой управления и машинным отделением находились две пассажирские каюты. Дженнифер сказала: -- Сейчас выключу фен, -- и пошла в рубку управления. А я наобум открыл дверь одной из кают. Мне следовало бы тотчас захлопнуть ее, но это было выше моих сил. На кровати лежала симпатичная темноволосая женщина лет двадцати семи. Одеяло было скомкано у нее в ногах, халат распахнут, и ничто не мешало мне обозревать ее прелести. Джулия была далеко не красавица, но она была хорошенькой. Из рассказа Дженнифер я представлял ее этакой массивной бабенцией с мужеподобной внешностью, а на самом деле она оказалась хрупкой, миниатюрной женщиной с детскими чертами лица, узкими бедрами и маленькой, как у девочки-подростка, грудью. И это врач! Гинеколог! Убийца Александра! О Митра!.. Тут я вспомнил слова Дженнифер о том, что Джулия не может долго без мужчин, сказанные в качестве оправдания ее связи с Александром. Я подумал, что, поскольку я здесь единственный мужчина, притом довольно привлекательный, то наверняка... Додумать эту волнующую мысль до конца я не успел. Подошедшая сзади Дженнифер бесцеремонно отстранила меня, вошла в каюту и торопливо набросила на Джулию одеяло. Затем повернулась и пристально посмотрела мне в глаза -- но без упрека, а с пониманием. -- Двенадцать лет, -- произнесла она сочувственно и, не давая мне времени по-настоящему смутиться, быстро добавила: -- Не знаю, сколько Джулия будет спать. Я не разбираюсь в этих допотопных медикаментах, но, по-моему, она вколола себе лошадиную дозу. От одной такой ампулы меня отключало часов на двенадцать, а она использовала три. -- А что за препарат? -- спросил я. Дженнифер порылась в картонном ящике, что стоял в дальнем углу каюты, и достала оттуда одну упаковку. -- Вот, посмотри. -- Понятно, -- сказал я, пробежав взглядом инструкцию по применению. -- Активное вещество -- диазепам продленного действия. Очень распространенный допотопный транквилизатор. Не беспокойся, максимальную дозу она не превысила. -- А как насчет длительности сна? -- Зависит от индивидуальной реакции на диазепам и степени привыкания. Джулия часто им пользовалась? -- Мне кажется, нет. Она никогда не жаловалась на бессонницу. Эти ампулы были предназначены для меня и лежали в моей тумбочке. По-видимому, Джулия воспользовалась ими, как первым успокоительным, что попалось ей под руку. -- Ну, тогда в течение ближайших восьми часов ее и пушкой не разбудишь. Так что можно смело переносить ее в дом. -- Не стоит, -- сказала Дженнифер. -- Она заснула здесь, пусть и проснется в более или менее знакомой обстановке. Я оставлю ей записку, чтобы она не волновалась. Я не удержался от довольной улыбки. Дженнифер с немым вопросом посмотрела на меня. Я сконфуженно пояснил: -- Видишь ли, я боялся, что ты решишь остаться здесь. А мне хочется еще хоть немного поговорить с тобой. О чем угодно, лишь бы поговорить. Я так давно не слышал живой человеческой речи. Дженнифер ободряюще улыбнулась мне: -- Я понимаю тебя, Эрик. Прекрасно понимаю. Дженнифер решила перенести из катера в дом немного своих вещей, и это "немного" мы несли вместе. Я тащил два больших чемодана, они были не очень тяжелыми, но громоздкими, и волочились по земле. Наверное, с одеждой, решил я. Знакомая черта всех женщин из нашей семьи, которые просто помешаны на красивых нарядах. Дженнифер, видно, не была исключением из этого правила. -- В грузовом отсеке есть консервы, -- сказала она, остановившись передохнуть на полпути. -- Мясные, овощные, фруктовые, соки. Также есть картофель и разные крупы. Думаю, на несколько месяцев хватит. А у тебя как с продуктами? -- Терпимо. Если вы обе съедаете столько же, сколько я один, то в ближайшие пять лет нам беспокоиться не о чем. -- А потом? Вдруг твое выздоровление затянется? -- В лесу хватает дичи, в озере водится рыба, на деревьях круглый год растут съедобные плоды. Так что от голода не умрем. Правда, может возникнуть проблема с кофе. -- Я кофе не пью. -- А Джулия? -- Обычно выпивает одну чашку за завтраком. -- Тогда уже легче. Мне просто придется урезать свою дневную норму наполовину. Дженнифер взяла поклажу и зашагала к дому. -- Кстати, -- отозвалась она через плечо. -- С Джулией будут проблемы. Она не может долго без мужчин. Поскольку я шел сзади, Дженнифер не видела, как я покраснел. -- Ты уже говорила об этом. -- Впрочем, мужчина у нас есть, -- продолжала развивать свою мысль Дженнифер. По тому, как слегка заплетался ее язык, я понял, что выпитое начало ударять ей в голо