о из этого получится, то почему он выбрал для этого мою родину, а не ее? По-моему, было бы логичнее сделать наоборот -- ведь Грани для нас более подходящее место, нежели Основа. Сандра пожала плечами: -- Этого я тоже не понимаю. У Мэтра, безусловно, были веские основания так поступить, но какие -- не знаю, даже не догадываюсь. Зато я точно знаю, что он никогда ничего не делал просто так, без определенной цели. -- Она немного помолчала. -- И кстати, еще один немаловажный момент. Твой тесть не говорил тебе, почему они назвали дочь Инной? -- Нет. А что? -- Об этом их попросил Мэтр. Вернее, он просил назвать ее Ингой, но из-за какой-то путаницы с официальными бумагами она стала Инной. Так это имя и прижилось. -- Чего не знал, того не знал, -- задумчиво промолвил я. -- И если, как ты утверждаешь, Мэтр ничего не делал просто так, то... Я осекся, краем глаза уловив движение в кустах. В моей голове еще только зарождался недоуменный вопрос, с какой это стати Инна пошла кружным путем, а мои рефлексы, оказавшись проворнее мыслей, уже начали действовать, стремительно реагируя на опасность. Я резко бросился вперед, опрокинул Сандру навзничь, сам повалился рядом с ней и в тот же момент прикрыл нас силовым щитом. А в следующую секунду над нами со свистом мелькнуло что-то черное, пронзило пустоту в том месте, где только что находилась голова Сандры, перелетело через ручей и упало в траву возле самой границы внешнего купола. "Стрела", -- отметил я с некоторым удивлением. Мне показалось странным, что наш неведомый противник не прибегнул к магии, а воспользовался таким ненадежным оружием, как лук или арбалет. Ведь он, несомненно, был магом или сверхъестественным существом, раз сумел проникнуть внутрь купола, да еще не потревожив сигнализацию. Впрочем, долго размышлять над этой загадкой я не стал, а быстро вскочил на ноги, прикрываясь силовым щитом. И, как оказалось, вовремя -- на меня, с саблей наголо, несся Сиддх. Я признал его не без некоторого труда, потому что он был не в своей обычной нарядной одежде с неизменным зеленым тюрбаном, но в какой-то серой бесформенной робе, с непокрытой головой, а его смуглое до черноты лицо, всегда такое спокойное и невозмутимое, было искажено злобной, звериной гримасой. Как и прежде, Сиддх не стал применять магию. Воспользовавшись тем, что на несколько секунд я замялся, не решаясь первым нанести удар по человеку, которого еще недавно считал своим товарищем, он попытался обежать меня слева, чтобы нанести удар в мою незащищенную спину. Я на это не поддался и, развернувшись, снова встретил его лицом к лицу. Но при этом я допустил одну оплошность. У меня совершенно вылетело из головы, что Сандра находится под действием перстня Бодуэна, который блокирует ее магические способности, и сейчас практически беззащитна. А своим нехитрым маневром Сиддх добился того, что я больше не стоял между ним и девушкой, которая только лишь поднималась с травы. Я слишком поздно разгадал его план, слишком поздно сообразил, что он явился не по мою душу. Если бы я понял это с самого начала, то без колебаний применил бы против Сиддха самые смертоносные чары, а так... Эти мысли с быстротой молнии пронеслись у меня в голове, когда Сиддх неожиданно развернулся и сделал резкий выпад в сторону Сандры, целясь острием сабли ей в грудь. Я потратил драгоценные мгновения, чтобы убрать силовой щит, который мешал мне нанести удар, и как раз этих мгновений оказалось достаточно, чтобы острие сабли достигло своей цели. По всем законам боевиков и триллеров Сандре надлежало погибнуть. Она оказалась плохой девочкой и, вольно иль невольно, помогала злодеям строить козни против главных героев. Вдобавок, она покусилась на мужа героини -- а это почитается за не меньший грех, нежели предательство. В такого рода литературе искупить вину позволяется только одним способом -- собственной смертью, а покаяние перед уходом в мир иной вознаграждается лишь толикой сочувствия со стороны читателей да еще слабой надеждой, что покаявшийся персонаж не загремит прямиком в ад, а отделается этак парой-тройкой тысяч лет в чистилище. По счастью, жизнь не всегда укладывается в жесткие рамки того или иного жанра. В самый последний момент, когда клинок должен был вонзиться в грудь Сандры, Сиддх внезапно замер, словно натолкнулся на невидимую стену. Благодаря этой неожиданной задержке Сандра успела отскочить, а я, убрав, наконец, силовой щит, влепил по лже-инквизитору первым подвернувшимся мне заклинанием. Сиддх пошатнулся, а затем, как подкошенный, рухнул на землю. Вопреки моим ожиданиям, его плоть не растеклась по земле пылающей жижей, подобно тому, как это было с Женесом. „Зря," -- пришла ко мне мысль Инны. -- „Я цепко держала его." Быстро оглянувшись, я увидел бегущую к нам Инну. Именно ее своевременное вмешательство спасло Сандру от неминуемой гибели, а мой удар пришелся уже в обездвиженного противника. Все произошло настолько стремительно, что я просто не успел среагировать на новые обстоятельства и действовал чисто по инерции. Впрочем, я не сожалел о случившемся, хотя немного досадовал на свою нерасторопность. Будь у меня больше времени я, скорее всего, поступил бы точно так же и не стал бы рисковать жизнью Сандры ради сомнительного удовольствия захватить Сиддха живьем. Я конечно, доверял мастерству жены и не сомневался в цепкости ее чар; однако в данном случае на карту было поставлено нечто более важное, чем вопрос профессиональной пригодности. Сандра опасливо приблизилась к Сиддху, ногой отшвырнула его саблю в сторону и склонилась над ним, готовая в любой момент отпрянуть. Тем временем я "прощупал" территорию под всеми тремя куполами, но не обнаружил никакого постороннего присутствия. Не было также и "мертвых зон", прикрытых чужой магией. Сиддх явно действовал в одиночку. И, похоже, выступал в роли смертника-камикадзе, чьим заданием было ценой собственной жизни заставить Сандру замолчать... -- Все кончено, -- с нескрываемым облегчением произнесла Сандра. -- Он мертв. Ее слова услышала и только что подоспевшая Инна. -- Зря, -- повторила она вслух. -- Мы могли бы освободить его... Во всяком случае, могли бы попробовать. Сандра поднялась и покачала головой: -- У вас бы ничего не получилось. Сиддх был не таким, как я, он добровольно служил... своему повелителю. И хорошо, что он погиб в схватке. Иначе нам пришлось бы убить его пленного. При упоминании о повелителе меня пробрал озноб. -- А как он вообще сюда попал? Как ему удалось обмануть защиту? Я лишь позавчера проверял ее и не заметил ни одного изъяна... Или изъяны все-таки есть? Сандра кивнула: -- Есть один небольшой. Он настолько очевиден, что вы даже не обращали на него внимания. Правда, я не думала, что Сиддх решит им воспользоваться. -- И что же это? -- Проницаемость для воздуха. Мы с женой недоверчиво уставились на нее. -- Ты серьезно? -- спросила Инна. -- Вполне. Помнится, я говорила вам, что исчадия Нижнего Мира могут превращаться в жидкость или газ. Но тогда я не сказала, что в определенной мере эта способность присуща и черным магам. В том числе Сиддху. -- Однако Леопольд... -- Я осекся, вспомнив, что наш кот не реагировал и на Женеса. У него было врожденное чутье на нечисть -- но только на нечисть. А ни Женес, ни Сиддх не были нечистью. Они были людьми. Пропащими -- но все же людьми... -- Коты-оборотни, -- догадавшись, что я имел в виду, пояснила Сандра, -- чувствительны только к существам, чуждым нашему миру. А Сиддх не был ему чужд. Он был человеком, пусть и черным магом. -- Но если ты знала, что он способен проникнуть под купол, -- раздраженно произнесла Инна, -- то почему сразу не предупредила? Ты же просыпалась два часа назад, но не разбудила нас, не сказала, что все мы в опасности, да и сама беспечно разгуливала по лагерю. Ну, как прикажешь это назвать?! Сандра виновато опустила глаза: -- Извините. Я так много скрывала от вас, что в моей голове все перепуталось. Я даже подумать не могла, что Сиддх прибегнет к трансформации. Это казалось мне невероятным... нет, мне совсем ничего не казалось, я просто не думала об этой возможности. -- Почему? -- Потому что за таким превращением следует временная утрата магических способностей. На несколько дней или даже недель... Ведь я не ошибаюсь? Сиддх действительно не пользовался магией? Я чуть было не ляпнул: "А разве ты не заметила?" -- но вовремя прикусил язык. Мне было так непривычно, что Сандра лишена всех своих способностей, в частности магического видения, что я раз за разом забывал об этом. -- Да, ты не ошиблась, -- подтвердил я. -- Значит, поэтому Сиддх не применял против нас магию? -- Как раз поэтому. Впрочем, против меня она бы и так не подействовала, я нахожусь под защитой перстня Бодуэна. -- С этими словами Сандра машинально сжала правую руку в кулак, словно боясь, как бы перстень случайно не соскользнул с ее пальца. -- Не берусь судить, что в точности замышлял Сиддх. Об этом можно только гадать. Скорее всего, он проник сюда, чтобы разведать обстановку, выяснить причины моего молчания. А когда обнаружил, что я освободилась, то решил... нет, не решил, а получил приказ уничтожить меня, пока я не успела вам все рассказать. Он не мог противиться приказу, хотя понимал, что это -- его смертный приговор. -- Меня вот что интересует... -- начала было Инна, но тут же одернула себя. -- Ладно, с расспросами придется повременить. Сначала нужно разобраться с этим. -- И она указала на распростертое тело Сиддха. Его перекошенное в смерти лицо было не таким ужасным, как в последнюю минуту жизни, но я, тем не менее, торопливо отвел взгляд. -- Его нужно сжечь, -- сказала Сандра. -- И чем скорее, тем лучше. Сиддх был слишком тесно связан с Нижним Миром, чтобы мы могли без опаски предать его тело земле. К сожалению, не все рассказы об оживших мертвецах плод чьего-то воспаленного воображения. Инна поежилась. -- О, Боже! Нам только зомби здесь не хватало. А так уже все есть... Брр! -- Она передернула плечами. -- Ну что ж, выхода у нас нет. Мы с Сандрой пока присмотрим, чтобы Сиддх не озомбился, а ты ступай зови загорян. Боюсь, нам придется выложить им все без утайки. Я кивнул: -- Боюсь, что да. Мы больше не вправе скрывать от них происходящее. Мы все вляпались в одну огромную лужу, и нам вместе из нее выбираться. Сандра подступила к Инне и взяла ее за обе руки. В глазах девушки заблестели слезы. -- Я... даже не знаю, как благодарить вас. Сегодня вы дважды спасли мне жизнь... -- Она всхлипнула. -- Не понимаю, почему вы возитесь со мной... почему доверяете мне?.. Инна обняла ее и погладила по голове. -- Только не обольщайся, детка. Я не такая добрая, как ты думаешь. У меня так и чешутся руки задать тебе хорошую взбучку. -- Она сделала короткую, но выразительную паузу. -- Когда мы окажемся в безопасности, я еще вернусь к этой идее. 3 Сожжение тела Сиддха было не самым приятным событием в моей жизни, и надеюсь, вы правильно поймете меня, если я воздержусь от подробного описания этой церемонии. Известив загорян о происшедшем, мы перенесли лже-инквизитора на пустырь с подветренной стороны лагеря и сожгли его на костре из сухих дров и хвороста. Стремясь поскорее покончить с этим делом, я раз за разом посылал в огонь пирокинетические импульсы средней мощности, благодаря чему костер горел весьма резво, тело быстро обугливалось, а сила пламени была такова, что даже на расстоянии пятнадцати метров мы чувствовали его жар на своих лицах. Минут через десять все было кончено, и от Сиддха осталась лишь груда обугленных костей вперемешку с пеплом да тошнотворный запах горелого мяса. К счастью, мы сообразили развести костер с подветренной стороны, и лагерь не сильно пострадал от дыма и вони. Зато сами мы пахли, как прямодушно заявил по нашему возвращению Леопольд, преотвратнейше. Кот пока что пребывал в блаженном неведении относительно происходящего, а мы с Инной, зная его впечатлительность, и вовсе сомневались, стоит ли ему обо всем рассказывать. А чтобы он не видел, как мы сжигаем мертвое тело, я временно ограничил его передвижение пределами внутреннего купола. Впрочем, Леопольд был не дурак и догадывался, что случилась какая-то неприятность, но все его догадки по этому поводу были далеки от действительности и не столь ужасны. Когда костер догорел, мы по совету Сандры тщательно перемешали пепел, частично развеяли его по ветру, а частично зарыли в землю. Вернувшись в лагерь, мы первым делом сменили пропитанную дымом и гарью одежду, после чего, наконец, смогли спокойно обсудить ситуацию. Хотя перед этим мы с женой решили ничего не утаивать от загорян, Инна предложила, чтобы при нашем разговоре с Сандрой присутствовал только Штепан, который затем расскажет своим людям все, что сочтет нужным. Барон признал, что это разумное предложение. Попросив остальных загорян потерпеть немного с разъяснениями и не тревожить нас без крайней необходимости, мы вчетвером устроились в тени разлогого дерева между внутренним и основным куполами, где нам не мог помешать Леопольд, и приготовились к долгому и трудному разговору. Инна обратилась к Сандре: -- Будет лучше, если ты расскажешь все по порядку, начиная с того момента, как вляпалась в эту историю. Но прежде я бы хотела услышать ответ на один вопрос, который не дает мне покоя. Почему вы с Сиддхом не убили нас? Ведь вы могли это сделать, не так ли? Сандра тут же кивнула, словно ждала, что она спросит об этом. -- Конечно, могли. Любого человека можно убить. Но у нас не было такого приказа. А если бы такой приказ был отдан, я бы не смогла ему противиться, я бы убила вас... а потом постаралась бы убить себя. Этот ответ почти ничего не прояснял, зато порождал новые вопросы. Однако Инна сумела обуздать свое нетерпеливое любопытство и сдержанно произнесла: -- Добро. Теперь мы слушаем тебя. Из рассказа Сандры следовало, что она, по выражению моей жены, вляпалась в эту историю еще полгода назад, во время своего последнего посещения Шато-Бокер. До того, как Женес увел сыновей герцога, Ривал де Каэрден изредка наезжал в лемосское командорство, чтобы повидать друзей и коллег и навестить крестницу, к которой был очень привязан; но после тех событий более чем трехлетней давности он больше не покидал Агрис, боясь, как бы противник не воспользовался его отлучкой. Сандра скучала по крестному и пользовалась любым случаем, чтобы побывать у него в гостях. Дважды она ездила на Агрис с отцом и старшим братом, а еще один раз -- со знакомым инквизитором, у которого были дела к Ривалу. В четвертый раз Сандра поехала сама -- недавно ей исполнилось шестнадцать, она стала совершеннолетней, получила звание кадета и в первую же увольнительную решила воспользоваться этим статусом, дающим ей определенную свободу действий. Поначалу командор Торричелли возражал против намерения дочери, но в конце концов уступил, признав ее право самой распоряжаться своим отпуском. Нынче на Гранях повсюду было опасно, и путешествие на Агрис не таило какой-то особой угрозы. Хотя Женес вовсю свирепствовал в Бокерском княжестве, он, по заверениям де Каэрдена, близко к Шато-Бокер подходить не рисковал, а Вуаль, через которую Сандра должна была войти на Агрис, находилась совсем рядом с замком. Однако девушке не повезло. То ли Женес каким-то образом прознал о ее прибытии, то ли по чистой случайности оказался вблизи Вуали, когда она появилась там поздно вечером, осталось невыясненным. Захват произошел быстро, без всякого шума, и с замка никто ничего не заметил, а Сандра, застигнутая врасплох, не успела послать крестному мысленный призыв о помощи. Что с ней происходило в плену, она не помнила. Примерно через полтора часа Сандра очнулась на опушке леса, недалеко от того места, где ее захватил Женес; рядом к дереву была привязана лошадь со всем дорожным снаряжением. Почему-то девушке ни на секунду не пришло в голову усомниться в реальности происшедшего, она была твердо уверена, что попала в плен к черному магу, что это был не кто иной, как Женес, и что он что-то с ней сделал. Это "что-то" Сандра обнаружила у себя, когда прибыла в Шато-Бокер и не смогла ни словом, ни намеком дать понять де Каэрдену о своих неприятностях. Спустя несколько дней она вернулась на Лемос, но и там запрет Женеса оставался в силе. А родители и брат, хоть и обратили внимание на ее странное поведение, не придали ему особого значения, списав это на переходной возраст... -- Тоже мне, придумали! -- с горькой усмешкой прокомментировала Сандра. -- Переходной возраст в шестнадцать лет. ...Позже она стала получать приказы. В основном от нее требовалось о чем-то разузнать, где-то поприсутствовать, на что-то посмотреть. Сандра никому не передавала полученных сведений, и этому могло быть только одно разумное объяснение: все ее мысли находились под непрестанным контролем. Так прошло без малого полгода. Сандра не то чтобы смирилась со своим положением, но постепенно привыкла к нему, хотя по-прежнему не оставляла попыток чем-нибудь выдать себя. Однако запрет Женеса действовал очень эффективно: он отслеживал все ее мысли и не позволял ей совершать поступки, могущие навлечь на нее подозрения окружающих. Правда, кое с чем запрет справиться не мог -- например, с частыми перепадами настроения, со сказанными без раздумий словами, со спонтанными действиями, -- но всякий раз девушка с огорчением убеждалась, что люди не желают замечать ее странностей, а если все-таки замечают их, то не принимают всерьез. Сандра говорила об этом довольно сухо, отстраненно и старалась не касаться своих личных переживаний. Памятуя ее ответ на первый вопрос Инны, я был уверен, что ей не единожды приходили мысли о самоубийстве, но все тот же запрет Женеса, вкупе с надеждой на избавление, не позволяли покончить с собой. Кто бы ни отдавал Сандре приказы, он хорошо знал, как управлять людьми, и не требовал от нее сразу чего-то ужасного, такого, что заставило бы ее настойчиво искать смерти. Каковую найти совсем не трудно -- чуть ли не каждый день мы попадаем в такие ситуации, когда достаточно сделать одно неверное движение, чтобы расстаться с жизнью. И если это движение сделать не продуманно, а под влиянием импульса, без всякой подготовки, то никакой запрет не успеет на него среагировать... -- В тот день, когда вы встретились с дядей Ривалом, -- продолжала Сандра, -- отца как раз не было на Лемосе. Если бы дядя, не сумев связаться с ним, сообщил о вас папиному заместителю, ничего этого не случилось бы. Но он сообщил мне. Наверное, он предчувствовал свою смерть, во всяком случае, опасался, что может умереть, и решил напоследок поговорить со мной. Попрощаться, так сказать... -- Из груди девушки вырвался то ли вздох, то ли стон, то ли сдавленный всхлип. -- А сразу после нашего разговора я получила приказ. Мне было велено молчать обо всем, ничего не предпринимать и ожидать дальнейших распоряжений. И я ждала. Несколько раз я пыталась связаться с дядей Ривалом и узнать, чем закончился штурм замка, но он не отвечал. А спустя несколько часов я получила новый приказ: тайком покинуть Лемос и следовать на Агрис. Мне не было сказано зачем, но я подозреваю, что для подстраховки -- чтобы добить вас, если вы не погибнете во время Прорыва. Позже, сравнивая время, я установила, что этот приказ был отдан вскоре после смерти Женеса. -- Но до Прорыва? -- уточнила Инна. -- Да, до Прорыва. А после Прорыва поступило новое распоряжение. По пути на Агрис я должна была остановиться на Грани Брохвен и там подождать "друга". Разумеется, я подчинилась и провела на Брохвене два дня, пока не появился "друг". Им оказался Сиддх. -- Так он не был инквизитором? -- Не знаю. Хотя, скорее всего, когда-то был. Уж очень убедительно он играл свою роль. -- Значит, -- произнес я, -- твой отец не посылал его за нами? -- Нет, конечно. Папа его в глаза не видел. Он вообще ничего не знал ни о вас, ни о нападении на Шато-Бокер. -- Санлра на секунду умолкла, потом добавила: -- Теперь-то он, ясное дело, знает. Гонцы с Агриса наверняка уже доставили на Лемос известие о Прорыве. Я почувствовал, как подо мной зашаталась земля. Дела обстояли еще паршивей, чем мы могли подумать. Инна крепко сжала мою руку -- то ли хотела ободрить меня, то ли сама искала поддержки. Лицо ее было бледным, без кровинки. -- А тот... -- она запнулась. -- Тот человек, с которым ты разговаривала, как с отцом... Кто он? -- Один из "друзей". Соратник Сиддха. Лицом к лицу я с ним ни разу не встречалась. Я знаю лишь, на какой Грани он находится... вернее, находился, когда я с ним связывалась, инсценируя для вас разговоры с отцом. -- Так это все был обман? И что твой отец послал за нами Сиддха, и что великий инквизитор требует нас к себе, и... вообще все? -- Да, -- кивнула Сандра. -- И вместе с тем нет. Железный Франц действительно сбивается с ног, разыскивая вас. Примерно за полторы недели до вашего появления на Агрисе, то есть вскоре после того, как вы бежа... в смысле, покинули Ланс-Оэли, Главный раздал всем инквизиторам на Основе ваши приметы и распорядился немедленно приступить к поискам. Похоже, он считал, что вам негде больше деваться, кроме как вернуться на родину; ему даже в голову не пришло, что вы могли попасть на другую Грань. -- Откуда ты это знаешь? -- О поисках? Сиддх рассказал. Он раздобыл эти сведения еще до нашего прибытия на Агрис. Ему стало любопытно, кто вы такие и почему вызвали такой сильный интерес, а в том приказе, что мы оба получили, ничего конкретно о вас не было сказано -- к инструкциям прилагались лишь ваши "картинки". Поэтому Сиддх связался со своим знакомым на Основе, переслал ему полученные "картинки"... Глаза Инны сверкнули. -- Минуточку, Сандра. Если ничего конкретно о нас не было сказано, то как вы узнали, что мы родом с Земли? -- Об этом мне сообщил дядя Ривал. -- Но мы ничего такого ему не говорили. Правда, Владик? И барон в своем рассказе, по-моему, не упоминал о нашем происхождении. -- И она вопросительно взглянула на Штепана. Тот неуверенно кивнул: -- Кажется, не упоминал. Но не стану утверждать наверняка. Сандра пожала плечами: -- Тем не менее, он так мне сказал. Если бы я хотела солгать, то, можете не сомневаться, придумала бы более убедительное объяснение. -- В самом деле, -- вмешался я. -- Помнишь, Инна, как Ривал де Каэрден смотрел на тебя при нашей встрече? Мы еще гадали, что бы это могло значить. И сошлись на том, что он уже видел тебя раньше. Инна мигом успокоилась. -- Да, действительно. Совсем из головы вылетело... Извини, Сандра. Пожалуйста, продолжай. -- Так вот, Сиддх обратился к своему знакомому с просьбой постараться что-нибудь разузнать о вас. На успех он особо не рассчитывал -- обладая такими скудными данными, трудно отыскать следы двух человек среди шести миллиардов населения, -- но уже через час знакомый Сиддха снова вышел на связь и сообщил, что три тысячи инквизиторов ищут вас по всей Основе. А когда мы прибыли в Шато-Бокер, и герцог вкратце поведал нам о ваших приключениях, у Сиддха возник новый, более удачный план, как выполнить наше задание. Его план тут же был одобрен, и при встрече с вами он сказал, что... -- Нет, постой-ка! -- опять перебила ее Инна. -- Почему ты все время говоришь: "был одобрен", "было приказано"? А кем был одобрен план? Кто отдавал вам приказы? Сандра сжалась, словно котенок, над которым навис здоровенный злющий пес. -- Я... я не знаю, -- тихо ответила она. -- Он никогда не называл себя. -- И ты не догадываешься, кем он мог быть? -- Я боюсь... боюсь гадать. -- Почему? -- Боюсь угадать. Штепан украдкой перекрестился и что-то неслышно прошептал, глядя на Сандру со смесью жалости и суеверного страха. Инна пододвинулась к девушке и обняла ее за плечи. -- Все в порядке, золотко, самое худшее уже позади. Теперь ты свободна, ты вместе с нами, и мы не дадим тебя в обиду. Никому -- даже тому, о ком ты боишься подумать. Несмотря на наше нетерпение, мы не стали подгонять Сандру, а дали ей время, чтобы взять себя в руки. Через минуту она немного успокоилась и продолжила рассказ: -- Первоначально моим заданием было лишь убедить вас, что Сиддх действительно инквизитор и послан за вами по распоряжению моего отца. Гарен де Бреси хорошо знал меня, поэтому без колебаний поверил в легенду Сиддха и передал свою уверенность вам. -- Что правда, то правда, -- согласилась Инна. -- У нас даже мысли не возникло, что он не тот, за кого себя выдает. Мы целиком доверяли герцогу, а он фактически поручился за тебя -- так с чего бы нам сомневаться в Сиддхе. -- Как раз этого мы и добивались. На этом моя роль заканчивалась, и в тот же день я должна была расстаться с вами и вернуться на Лемос... якобы вернуться на Лемос. Мне было отдано именно такое распоряжение, но я прекрасно понимала, что, покинув Агрис, получу другой приказ. Вернуться домой я не могла, потому что уже засветилась. Рано или поздно (и, скорее, рано) меня бы разоблачили. Поэтому я с самого начала знала, что назад не вернусь, а отправлюсь к какому-нибудь черному магу и, в лучшем случае, стану его подмастерьем, а в худшем -- превращусь в такой же бездумный инструмент, каким были для Женеса сыновья герцога. Инна зябко повела плечами. -- И потому, -- спросила она, -- ты так обрадовалась, когда Сиддх сказал, что берет тебя с нами? -- Ну, еще бы! Ведь это значило отсрочку моего приговора. Я надеялась... не знаю, на что я надеялась, но все это время я надеялась на чудо. И оно, в конце концов, произошло. Благодаря вам. -- Сандра прикоснулась пальцем к камню на перстне Бодуэна. -- Сейчас я не чувствую своих магических способностей, но совсем не сожалею об их утрате... ну, разве что чуть-чуть. Я уже смирилась с этим, давно смирилась. Главное, что я свободна, а с остальным как-нибудь справлюсь. Проживу и без магии. -- Так это навсегда? -- спросил я. Она натянуто улыбнулась и кивнула: -- Увы, навсегда. Без вариантов. О магии мне придется позабыть. Это, впрочем, не значит, что я буду вынуждена всю жизнь носить перстень. Если... когда мы выпутаемся из этой истории, я обращусь к опытному экзорцисту, который избавит меня от одержимости, а заодно уничтожит мой магический дар. Я внимательно посмотрел ей в глаза, но вместо ожидаемой боли увидел там лишь тихую грусть. Сандра не лукавила, она действительно смирилась с грядущей утратой своих способностей. Давно смирилась... -- И этого нельзя избежать? -- Нет, Владислав, нельзя. При экзорцизме непременно происходит выхолащивание магического дара. А никакого другого способа разорвать связь с Нижним Миром пока не изобрели. -- Девушка вздохнула. -- И давайте не будем об этом. -- Хорошо, не будем, -- поддержала ее Инна. -- Рассказывай дальше. В чем состояло ваше задание? -- Мы его почти выполнили. Мы завлекли вас вглубь необитаемой области, где вас никто не сможет разыскать, потом Сиддх исчез, причем при таких обстоятельствах, что это заставило вас подозревать не столько несчастный случай, сколько предательство. -- К такому же выводу нас ненавязчиво склонял и твой... лже-отец. В итоге мы подозревали всех, кроме тебя. -- Так и было задумано. Главным образом, вы подозревали в предательстве Сиддха, а сомнения в верности загорян держали вас в дополнительном напряжении. -- Это еще мягко сказано. Мы просто не находили себе места, мучаясь подозрениями. -- Инна быстро взглянула на Штепана. -- Вы уж простите, барон, но что было, то было... Как я понимаю, -- вновь обратилась она к Сандре, -- никакой подмоги нам не посылали? И те семеро якобы пропавших в дороге инквизиторов на самом деле никуда не исчезали. Их совсем не было, ведь так? -- Конечно, не было. Да и сейчас никто не спешит нам на помощь. Через два дня второй отряд тоже должен был "исчезнуть". -- А потом? -- Потом мы ждали бы подмоги из Вечного Города, а вместо нее дождались бы глобального Прорыва. Как раз его подготовкой и занимался Сиддх. -- Здесь, на этой Грани? -- Да, на ней. Мы выбрали ее не случайно: в XV-XVII веках здесь, только на другом континенте, находилось логово черных магов-отшельников. За время своего пребывания на этой Грани они достаточно сильно "расшатали" ее, но из-за отсутствия людей, единственной поживы для нечисти, устраивать здесь Прорыв не имело смысла. Сиддх знал о существовании этой "расшатанной" Грани и предложил использовать ее в качестве ловушки для вас. Его план, как я уже говорила, был одобрен. Позавчера вечером, при нашем последнем разговоре, он уверял, что через неделю-полторы, не позже, все будет готово к началу глобального Прорыва. Мы с Инной переглянулись. -- Ничего не понимаю, -- сказала жена. -- Вы же могли просто убить нас. Зачем понадобился Прорыв? -- Чтобы заставить вас сделать то, что вы уже сделали на Агрисе, -- ответила Сандра. -- Помните, что было с вами после того, как вы остановили Прорыв? -- Ну, мы три дня провалялись без сознания. -- А вдобавок были полностью истощены. Выжаты, как лимон. У вас не оставалось ни капли магической силы... Вернее, не оставалось сил прибегнуть к своей магической силе. Вы были беспомощны, как слепые котята. Ваш истощенный дар не смог бы защитить вас от инфернального воздействия. Теперь понимаете? Я уже начал догадываться, и от этих догадок у меня волосы на голове зашевелились, а по позвоночнику словно пробежал целый муравейник. Лицо Инны посерело, ее ясно-голубые глаза как-то сразу потускнели, а зрачки расширились от ужаса. Воистину, она была права, когда говорила, что действительность может превзойти наши самые худшие ожидания. -- Мы могли вас убить, -- продолжала Сандра. -- Мне удавалось насылать на тебя, Инна, крепкий сон, а тебе, Владислав, внушать... известные нам вещи. Но одолеть ваш невероятно мощный дар, подчинить его, было не в наших силах. Прежде его следовало ослабить до предела, истощить. Вот для этого Сиддх и задумал организовать Прорыв. -- Да уж, -- кивнул я, чувствуя непреодолимое желание закутаться в что-то теплое; меня здорово познабливало. -- Наше счастье, что после Прорыва на Агрисе поблизости не оказалось коллеги Женеса. Он бы мигом нас оприходовал. -- Вам действительно повезло, -- подтвердила Сандра. -- Ближайшим к месту событий адептом был именно Сиддх. Он получил приказ немедленно идти на Агрис и постараться подчинить вас, воспользовавшись вашей слабостью. Но к тому времени, когда мы прибыли в Шато-Бокер, вы достаточно окрепли... вы слишком быстро окрепли, и Сиддх уже не мог подавить ваш дар. Убедившись в этом, он предложил взамен старого новый план, более изощренный. -- Я вижу в нем одно слабое место, -- заметила Инна. -- На этой Грани нет людей, которых следовало бы защищать. Ничто не мешало нам при первых же признаках Прорыва бежать отсюда по "колодцу". -- Сиддх это предусмотрел. Перед самым Прорывом он планировал устроить провокацию, в результате которой несколько человек из нашего отряда получили бы серьезные ранения. В том числе и я -- предполагалось, что я не буду выдавать себя до самого последнего момента. Под предлогом ранения я заявила бы вам, что не могу открыть вход на Трактовую Равнину, а уводить нас по "колодцу" вы бы побоялись. План Сиддха основывался на том, что вы не стали бы подвергать раненных товарищей смертельному риску в "колодце", если в ваших силах сдержать натиск нечисти и остановить Прорыв. В самом начале вы не должны были знать, что Прорыв глобальный, да и я активно отрицала бы это -- дескать откуда ему взяться на дикой, не "расшатанной" Грани. А потом стало бы поздно: когда глобальный Прорыв набирает силу, открывшиеся инфернальные каналы блокируют доступ к "колодцу" по всей Грани. Так что вам волей-неволей пришлось бы останавливать его. Согласны? Я кивнул. Похоже было, что Сиддх просчитал все. Без сомнений, это по его указке Сандра неоднократно, как бы между делом, упоминала в наших разговорах о "колодце", исподволь внушая нам мысль о его опасности, особенно для больных и раненных. Ее слова упали на благодатную почву -- оба путешествия произвели на нас самое неприятное впечатление, и мы с готовностью поверили всему, что она говорила... -- Значит, ты лгала нам о "колодце"? -- спросила Инна. -- Нет, я говорила правду. И представь себе: даже не преувеличивала. Он действительно опасен для ослабленного болезнью или ранами организма. Мы с Сиддхом старались не лгать вам без крайней необходимости, иначе быстро запутались бы в своей лжи. За редким исключением, все, что мы вам рассказывали, было правдой. В том числе и мои догадки насчет планов Мэтра. Я действительно считаю, что он замыслил сделать вас королем и королевой, и я уверена, что по этой самой причине вас хотели уничтожить. -- А потом было решено, -- Инна особо подчеркнула безличную форму, как бы иронизируя, -- перетянуть нас на свою сторону. -- Вот именно, -- подтвердила Сандра. -- Мне думается, что во время Прорыва вы продемонстрировали не только свою огромную силу, но и определенную уязвимость своего магического дара... В том смысле, -- поспешила она добавить, дабы мы не поняли ее превратно, -- что ваш дар, по вполне понятным причинам, еще недостаточно тренирован... -- Говори прямо: совсем нетренирован, -- перебила ее Инна. -- Мы не обидимся. В том, что наш дар еще уязвим, нет нашей вины... Хотя мы виноваты в другом -- что так неосмотрительно покинули Ланс-Оэли и сунулись в большой мир с нетренированным, неокрепшим даром. И в результате нарвались на крупные неприятности. -- Но в конечном итоге все обошлось, -- промолвил молчавший до сих пор Штепан. -- А вдобавок вы избавили от дьявольских пут Сандру. Инна слабо улыбнулась ему: -- Это единственное, что утешает меня в этой истории. Как говорится, нет худа без добра. Но когда я думаю, во что мы с Владиславом могли превратиться... -- Так и не договорив, она повернулась к Сандре: -- Значит, Сиддх хотел убить тебя, чтобы ты не рассказала нам о его плане? -- По всей видимости, да. Думаю, он подслушивал мой разговор с Владиславом, а когда понял, что я свободна и не собираюсь ничего скрывать от вас, то получил приказ немедленно уничтожить меня, пока я не раскрыла вам все карты. -- А потом он бы и сам погиб, -- заметил я. -- Это несомненно. Кто бы тогда привел в исполнение план? -- К предполагаемому началу Прорыва сюда должно прибыть подкрепление, -- объяснила Сандра. -- Несколько адептов, и среди них тот человек, которого вы знаете, как моего отца. -- И что дальше? -- Не знаю. Но они бы наверняка что-нибудь придумали. -- К тому времени мы, скорее всего, ушли бы по "колодцу". -- А может, и нет. Вероятность того, что вы остались бы здесь и ожидали помощи, довольно велика. Ведь вы не знали бы того, что знаете теперь. В любом случае, игра стоила свеч. Вы слишком ценный приз для... э-э, темных сил. У них давно не было слуг-людей с таким огромным могуществом. С древних времен до нас дошло множество легенд о высших магах, одержимых Нижним Миром, но доподлинно нам известно лишь о пятерых. На минуту воцарилось молчание. Штепан раскурил трубку и немного отодвинулся, чтобы поднявшийся ветерок не относил табачный дым в сторону девушек. Сандра так ожесточенно вертела пуговицу на рукаве своей рубашки, что та вот-вот должна была оторваться. Инна медленно скользила взглядом по окружавшим нас зарослям. -- Ну что ж, ясно, -- наконец произнесла она. -- Теперь, Сандра, давай вернемся к нашему путешествию. И особо остановимся на ночевках. Ты больше ничего не хочешь рассказать? Девушка смущенно потупилась и покраснела до мочек ушей. -- Поверь, Инна, я не... я бы никогда не пошла на такое свинство по своей воле. Но мне был отдан приказ, и я не могла ему воспротивиться. -- Приказ? -- не удержавшись, воскликнул я. -- Так ты делала это по приказу?! „Полегче, дорогой," -- мысленно одернула меня жена; чувствовалось, что она рассержена. -- „В твоем голосе звучит слишком искреннее негодование. И огорчение..." Сандра подняла голову и грустно посмотрела на меня. -- Да, Владислав, я делала это по приказу. Впоследствии план Сиддха был дополнен еще одним пунктом. -- Этим самым? -- Этим самым. Мне было велено соблазнить тебя. Я с трудом подавил вздох, готовый было вырваться из моей груди. Инна имела все основания сердиться на меня. Я действительно был огорчен услышанным, мне было досадно и обидно до слез. Признание Сандры, что она занималась со мной любовью только по приказу и вопреки своему желанию, больно ударило по моему самолюбию... А ведь это еще не все! Получалось, что в глазах девушки я выступал в роли насильника, пусть и невольного насильника, но тем не менее... Бог мой! Да ее, должно быть, тошнит при воспоминании о тех минутах, которые мы провели вместе. Наверное, в глубине души она ненавидит меня за все, что я сделал с ней... „Опять поддался своим комплексам?" -- едко осведомилась Инна, с необычайной чуткостью уловив очередную перемену в моем настроении. -- „Ну-ну, давай! Бичуй себя за преступление, которого не совершал..." А уже вслух, обращаясь к Сандре, произнесла: -- Я бы не сказала, что ты соблазнила Владислава. Ты совратила его -- да, тут я согласна. Ты окрутила, охмурила его -- тоже верно. Но ты не соблазнила его. Ты просто воровала его любовь. Сандра тяжело вздохнула: -- Я пыталась соблазнить его по всем правилам, но у меня ничего не вышло. Если называть вещи своими именами, он попросту отшил меня, а вдобавок прочитал лекцию о том, как следует вести себя порядочной девушке. Лицо Инны выражало полное недоумение. Я был поражен услышанным не меньше ее и с немым вопросом уставился на Сандру. -- Ты не мог этого вспомнить, -- сказала она. -- Если воспоминания о наших ночных свиданиях я просто блокировала, то это воспоминание, самое первое, было стерто из твоей памяти. -- Когда это случилось? -- В твое первое дежурство. Помнишь "адский взгляд"? -- Еще бы. Такое не забывается. -- А помнишь, как перед этим ты предложил мне стать твоей сестрой? -- По-моему, я только собирался... -- Нет, ты все-таки предложил. И рассказал мне, как всю свою жизнь мечтал иметь сестру, но твоя мечта не сбылась -- ты так и остался единственным ребенком в семье. Я посочувствовала тебе, сказала, что при других обстоятельствах почла бы за счастье быть твоей сестрой... ну, и пошло-поехало. А ты, что называется, дал мне от ворот поворот. Я никак не рассчитывала на такой решительный отпор и, пожалуй, перестаралась, не сумела вовремя остановиться. Под конец мы даже поссорились, и тогда я получила приказ: заставить тебя забыть о происшедшем. Ты не ожидал от меня такой каверзы, ты был очень расстроен нашей ссорой, поэтому не успел среагировать на мои действия. -- А что с "адским взглядом"? Он был побочным эффектом приказа? -- Нет, приказ не может почуять никто, кроме человека, которому он адресован. "Адский взгляд" был призван отвлечь твое внимание от провала в памяти. Первые несколько секунд после такой операции таили в себ