Как знать? В дверь постучали. Фэнн беспокойно завертелся в кресле на колесах. - Ты кого-то ждешь, Кодрингер? - Да. Людей, которых посылаю на Танедд. За золотой курочкой. *** - Не отворяй! - крикнула Цири. - Не отворяй дверей! За ними смерть! Не отворяй этих дверей! *** - Открываю, открываю! - крикнул Кодрингер, отодвигая засов, потом повернулся к мяукающему коту: - Да сиди ты тихо, чудо в перьях... И осекся. В дверях стояли не те, кого он ожидал. В дверях стояли трое, которых он не знал. - Милсдарь Кодрингер? - Хозяин выехал по делам. - "Юрист" изобразил глупейшую мину и поменял голос на слегка писклявый. - Я - камердинер хозяина, меня зовут Гломб. Микаэль Гломб. Чем могу служить? - Ничем, - сказал один из троих, высокий полуэльф. - Коли хозяина нет, мы только оставим письмо и сообщение. Вот письмо. - Передам незамедлительно. - Кодрингер, вживаясь в роль нерасторопного лакея, униженно поклонился, протянул руку за перевязанным красным шнурком свитком пергамента. - А сообщение? Оплетающий рулон шнурок развернулся, как нападающая змея, рванулся вперед и туго охватил ему запястье. Высокий сильно дернул. Кодрингер потерял равновесие, качнулся вперед, чтобы не упасть на полуэльфа, инстинктивно уперся левой рукой ему в грудь. В таком положении он не мог уклониться от кинжала, которым его ткнули в живот. Он глухо застонал и хотел откачнуться назад, но закрученный на запястье магический шнур не пустил. Полуэльф снова притянул его к себе и ударил опять. Кодрингер повис на клинке. - Вот сообщение и поздравление от Риенса, - просипел высокий полуэльф, сильно рванув кинжал кверху и потроша "юриста", как рыбу. - Отправляйся в пекло, Кодрингер, прямиком в пекло. Кодрингер захрипел, чувствуя, как острие клинка скрипит на ребрах и грудной кости. Осел на пол, свернувшись в клубок. Хотел крикнуть, предостеречь Фэнна, но успел лишь захрипеть, и хрип тут же задушила волна крови. Высокий полуэльф перешагнул через безвольное тело, вслед за ним в комнату вошли двое других. Люди. Фэнн не дал застать себя врасплох. Щелкнула тетива - один из бандитов рухнул навзничь, получив стальным шариком по середине лба. Фэнн отъехал к пюпитру, дрожащими руками попытался перезарядить арбалет. Высокий подскочил к нему, сильным ударом перевернул кресло. Карлик покатился между раскиданными по полу бумагами. Бессильно перебирая маленькими ручками и культями ног, он напоминал покалеченного паука. Полуэльф пнул арбалет, выбил его из поля досягаемости Фэнна. Не обращая внимания на пытающегося ползти калеку, быстро просмотрел лежащие на пюпитре документы. Его внимание привлекла небольшая оправленная в рог и латунь миниатюра, изображающая светловолосую девочку. Он поднял миниатюру вместе с прикрепленным к ней листком. Другой бандит бросил убитого дружка, приблизился. Полуэльф вопросительно поднял брови. Бандит отрицательно покрутил головой. Полуэльф спрятал за пазуху миниатюру и несколько прихваченных с пюпитра документов. Потом вынул из бокала пучок перьев и зажег их от свечи. Медленно вращая, чтобы получившаяся кисть как следует разгорелась, бросил на пюпитр, в свитки, которые тут же занялись огнем. Фэнн вскрикнул. Высокий полуэльф снял с уже горящего стола бутыль с жидкостью для вытравливания чернил, встал над мечущимся карликом и вылил на него все содержимое. Фэнн протяжно завыл. Второй бандит стащил со стеллажа полную охапку свитков и привалил ими калеку. Огонь с пюпитра взвился к потолку. Вторая бутыль, поменьше, с жидкостью для проявления текста, с грохотом взорвалась, пламя лизнуло стеллаж. Свитки, рулоны и папки начали темнеть, сворачиваться и как бы оживать. Фэнн выл. Высокий отступил от горящего пюпитра, свернул из бумаг трубку и зажег ее. Другой бандит накинул на калеку еще одну охапку свитков. Фэнн выл. Полуэльф стоял над ним, держа в руке пылающий факел. Черно-белый кот Кодрингера уселся на ближайшем заборчике. В его желтых глазах плясало отражение пожара, превращающего дружественную ночь в жуткую пародию дня. Вокруг кричали. "Горит! Горит! Воры!" К дому сбегались люди. Кот замер, глядя на них с удивлением и презрением. Эти глупцы явно стремились туда, к огненному аду, из которого ему едва удалось выбраться. Равнодушно отвернувшись, кот Кодрингера принялся вылизывать лапку, вымазанную кровью. *** Цири проснулась вся в поту, до боли стискивая руками простыню. Кругом стояла тишина и мягкий сумрак, словно кинжалом пронзенный лучом лунного света. Пожар. Огонь. Кровь. Кошмар... Не помню, ничего не помню... Она глубоко вдохнула свежий ночной воздух. Ощущение духоты исчезло. Она знала, почему. Защитные заклинания больше не действовали. Что-то случилось, подумала Цири, вскочила с кровати и быстро оделась. Прицепила кордик. Меча у нее не было, Йеннифэр отняла его и передала на хранение Лютику. Поэт уже наверняка спал, а в Локсии стояла тишина. Цири подумала было, не пойти ли и не разбудить, но тут почувствовала в ушах сильную пульсацию и шум крови. Вливающаяся через окно струя лунного света превратилась в дорогу. На конце дороги, очень далеко, были двери. Двери раскрылись, в них стояла Йеннифэр. Иди. За спиной чародейки раскрывались новые двери. Одна за другой. Бесконечное множество. Во мраке туманно проступали черные столбы колонн. А может, статуй. Я сплю, - подумала Цири, сама не веря в это. - Я сплю. Никакая это не дорога, это свет, полоса света. По ней невозможно идти. Иди. Цири пошла. *** Если б не дурацкие принципы ведьмака, не его нежизненная щепетильность, многие дальнейшие события протекали бы совершенно иначе. Многое вообще не случилось бы. И тогда история мира покатилась бы по-другому. Но история мира покатилась так, как покатилась - и исключительной тому причиной был тот факт, что у ведьмака были принципы. Проснувшись утром и почувствовав потребность сделать то, что на его месте сделал бы каждый, то есть выйти на балкончик и помочиться в цветочницу с настурциями, Геральт поступил иначе. Он был щепетилен и принципиален. Он тихонько оделся, не будя крепко спящую Йеннифэр, которая лежала неподвижно и, казалось, не дышала. Да, он оделся и вышел из комнатки в сад. Банкет еще продолжался, но, судя по звукам, подходил к концу. Алхимики бы сказали - это были следы банкета. В окнах бальной залы все еще горели огни, свет заливал атриум и клумбы с пионами. Поэтому ведьмак прошел немного дальше, к самым густым кустам, и там загляделся на светлеющее небо, уже разгорающееся на горизонте пурпурной полосой утренней зари. Когда он неспешно возвращался, размышляя о важных проблемах, его медальон сильно дернулся. Ведьмак придержал его ладонью, чувствуя пронизывающую тело вибрацию. Было ясно - в Аретузе кто-то выкрикивал заклинания. Геральт навострил уши и услышал приглушенные крики, грохот и гул, доносящиеся с галереи в левом крыле дворца. Любой другой на его месте немедленно бы развернулся и отправился в противоположную сторону, сделав вид, будто ничего не слышал. И тогда история мира, возможно, покатилась бы иначе. Но ведьмак был щепетилен и привык поступать в соответствии с дурацкими, нежизненными принципами. Когда он вбежал на галерею, а затем в коридор, там уже шел бой. Несколько бандитов в серых куртках пытались заковать поваленного на пол невысокого ростом чародея. Операцией командовал Дийкстра, шеф разведки Визимира, короля Редании. Прежде чем Геральт успел что-либо предпринять, двое бандитов приперли его к стене, а третий приставил к груди трехзубый наконечник корсеки. На всех бандитах были медальоны с реданским орлом. - Это называется "попал в дерьмо и не чирикай", - тихо пояснил Дийкстра, приближаясь. - А у тебя, ведьмак, похоже, врожденный талант попадать куда не надо. Стой спокойно и постарайся не привлекать к себе внимания. Реданцы наконец осилили невысокого чародея и подняли его с пола, держа за руки. Это был Артауд Терранова, член Капитула. Позволявший видеть подробности свет источался из шара, висящего над головой Кейры Мец, чародейки, с которой Геральт вечером болтал на банкете. Он едва узнал ее - она сменила воздушный гипюр на строгий мужской наряд, а на боку у нее висел кинжал. - Заковать его! - кратко приказала она. В ее руке звякнули наручники, изготовленные из голубоватого металла. - Не смей! - крикнул Терранова. - Не смей, Мец! Я - член Капитула. - Был. Теперь ты обыкновенный предатель. И поступят с тобой как с предателем. Обыкновенным. - А ты - паршивая, продажная девка, которая... Кейра отступила на шаг, развернулась в бедрах и изо всей силы ударила его кулаком по лицу. Голова чародея отлетела назад, и на какое-то мгновение Геральту показалось, что она вот-вот оторвется от туловища. Терранова обмяк в руках державших его людей, из носа и рта потекла кровь. Второй раз чародейка не ударила, хотя уже занесла руку. Ведьмак заметил латунный высверк кастета на ее пальцах. И не удивился. Кейра была щупловата, такой удар не мог быть нанесен голой рукой. Он не пошевелился. Бандиты держали его крепко, а острия корсеки продолжали упираться в грудь. Неизвестно, кстати, стал ли бы он шевелиться, если б был свободен, да и знал ли бы, как поступить. Реданцы защелкнули наручники на вывернутых за спину руках чародея. Терранова закричал, задергался, согнулся, захрипел в позыве рвоты. Геральт уже понял, из чего сделаны наручники. Это был сплав железа и двимерита, редкого минерала, обладающего свойством глушить магические способности. Такое глушение сопровождалось довольно неприятными для магиков побочными явлениями. Кейра Мец подняла голову, откинула волосы со лба. И тут увидела Геральта. - А он что тут делает, черт побери? Как он-то сюда попал? - Да вот - попал, - равнодушно ответил Дийкстра. - Хобби у него такое - попадать куда не следует. Что с ним делать? Кейра помрачнела, несколько раз топнула каблуком сапожка. - Стереги. У меня сейчас нет времени. Она быстро ушла, за ней последовали реданцы, волоча Терранову. Светящийся шар поплыл следом за чародейкой, но уже наступало утро, быстро светлело. По знаку Дийкстры наемные убийцы отпустили Геральта. Шпион подошел и заглянул ведьмаку в глаза. - Сохраняй полное спокойствие. - Что тут происходит? Что это... - И полное молчание. Кейра Мец вернулась очень скоро и не одна. Сопровождал ее чародей с льняными волосами, которого вчера представили Геральту как Детмольда из Дан Арда. Увидев ведьмака, он выругался, стукнул кулаком по ладони. - Дьявольщина! Это тот самый, который так нравится Йеннифэр? - Он, - подтвердила Кейра. - Геральт из Ривии. Проблема в том, что я не знаю, как обстоят дела у Йеннифэр... - Я тоже не знаю, - пожал плечами Детмольд. - Во всяком случае, он уже впутался. Слишком много видел. Отведите его к Филиппе, она решит. Наденьте на него наручники. - В этом нет необходимости, - медленно проговорил Дийкстра. - Я за него ручаюсь. Отведу куда следует. - Все складывается прекрасно, - кивнул Детмольд. - У нас со временем туго. Пошли, Кейра, наверху все осложняется... - Ну и горячатся, - буркнул реданский шпион, глядя вслед уходящим. - Нет опыта, вот в чем дело. А путчи и перевороты - это как окрошка. Ее положено есть холодной. Пошли, Геральт. И помни: спокойно, с достоинством, без фокусов. Не заставляй меня сожалеть о том, что я не дал тебя заковать или связать. - Что тут творится, Дийкстра? - Ты еще не догадался? - Шпион шел рядом, трое реданцев держались позади. - Ну скажи честно, ведьмак, как получилось, что ты сюда заявился? - Боялся, настурции завянут. - Геральт, - криво взглянул на него Дийкстра. - Ты вляпался в дерьмо по самую макушку. Сейчас вынырнул и держишь рот над поверхностью, но ногами все еще не достал дна выгребной ямы. Тебе подают руку помощи, рискуя свалиться туда же и испоганиться. Перестань строить из себя идиота. Прийти сюда тебе велела Йеннифэр, верно? - Нет. Йеннифэр спит в тепленькой постельке. Успокоился? Тучный шпик резко отвернулся, схватил ведьмака за плечи и припер к стене коридора. - Нет, не успокоился, ты, идиотский кретин, - зашипел он. - Неужели все еще не понял, дурень, что порядочные, верные королям чародеи сегодня ночью не спят? Что они вообще не ложились в постельки? В теплых постельках спят подкупленные Нильфгаардом предательницы. Предательницы, которые сами готовили путч, но не на сегодня. Они не знали, что их планы и намерения раскрыты. И именно сейчас их вытаскивают из теплых постелек, бьют кастетами по зубам, надевают наручники из двимерита. С предателями покончено, понимаешь? Если не хочешь отправляться на дно вместе с ними, перестань прикидываться идиотом! Вчера вечером Вильгефорц привлек тебя на свою сторону? Или, может, еще раньше это сделала Йеннифэр? Говори! Быстро, потому что дерьмо уже начинает заливать тебе рот! - Окрошка, Дийкстра, - напомнил Геральт. - Проводи меня к Филиппе. Спокойно, с достоинством и без фокусов. Шпион отпустил его, отступил на шаг. - Идем, - сказал он холодно. - По этой лестнице наверх. Но нашу беседу мы еще закончим. Это я тебе обещаю. *** Там, где сходились четыре коридора, у поддерживающей свод колонны было светло от фонарей и магических шаров. Здесь толпились реданцы и чародеи. В числе последних - члены Совета: Радклифф и Сабрина Глевиссиг. Сабрина, как и Кейра Мец, была в черном мужском костюме. Геральт понял, что в происходящем у него на глазах путче стороны можно различать по одежде. На полу, склонившись над телом, лежащим в луже крови, стояла на коленях Трисс Меригольд. Геральт узнал Лидию ван Бредевоорт. По волосам и шелковому платью. По лицу бы не узнал, потому что лица у нее уже не было, а был чудовищно жуткий череп с приоткрытыми до половины щек зубами и деформированной, запавшей, скверно сросшейся челюстью. - Прикройте ее, - сухо сказала Сабрина Глевиссиг. - Когда она скончалась, фантом развеялся. Черт побери, да закройте же ее чем-нибудь! - Как это случилось, Радклифф? - спросила Трисс, отдергивая руку от позолоченной рукояти стилета, торчавшего пониже грудины Лидии. - Как это могло случиться? Ведь трупов не должно было быть! - Она напала на нас, - буркнул чародей, опуская голову. - Когда выводили Вильгефорца, она кинулась на нас. В неразберихе... Я и сам не знаю, как получилось... Это ее собственный стилет. - Закройте ей лицо! - Сабрина быстро отвернулась. Увидела Геральта, ее хищные, антрацитово-черные глаза полыхнули пламенем. - А этот откуда взялся? Трисс мгновенно вскочила, прильнула к ведьмаку. Геральт увидел перед глазами ее ладонь, потом вспышку и медленно погрузился в темноту. Почувствовал руку на воротнике и резкий рывок. - Держите его, а то упадет. - Голос Трисс был неестественным, в нем звучал притворный гнев. Она снова дернула его так, чтобы он на мгновение оказался рядом с ней. - Прости, - услышал он быстрый шепот. - Так надо. Люди Дийкстры поддержали его. Он пошевелил головой и переключился со зрения на другие органы чувств. В коридорах царило оживление, воздух колебался, приносил ароматы. И голоса. Сабрина Глевиссиг ругалась. Трисс уговаривала ее. Воняющие казармой реданцы тащили по полу бессильное тело, шепчущее шелком платья. Кровь. Запах крови. И запах озона. Запах магии. Возбужденные голоса. Шаги, нервный стук каблуков. - Поспешите! Дело затягивается! Мы уже должны быть в Гарштанге! - Филиппа Эйльхарт. Нервничает. - Сабрина, быстро отыщи Марти Содергрен. Если понадобится, вытащи ее из постели. Гедымгейту плохо. Скорее всего сердце. Пусть Марти займется. Но ничего не говори ни ей, ни тому, с кем она спит. Трисс, найди и доставь в Гарштанг Доррегарая, Дрительма и Кардуина. - Зачем? - Они представляют здесь королей. Пусть проинформируют Этайна и Эстерада о нашей акции и ее результатах. Отведешь их... Трисс, у тебя на руке кровь! Кто? - Лидия. - Дьявольщина! Когда? Как? - Разве важно, как? - холодный, спокойный голос. Тиссая де Врие. Шелест платья. Тиссая была в бальном платье. Не в реданской униформе. Геральт прислушался, но не услышал звона оков из двимерита. - Прикидываешься взволнованной? - повторила Тиссая. - Отчаявшейся? Когда организуют мятежи, когда ночью приводят вооруженных убийц, следует считаться с возможными жертвами. Лидия мертва. Хен Гедымгейт при смерти. Я только что видела Терранову с изуродованным лицом. Сколько еще будет жертв, я тебя спрашиваю, Филиппа Эйльхарт? - Не знаю, - жестко ответила Филиппа. - Но я не отступлю. - Конечно. Ты не отступаешь никогда и ни перед чем. Дрогнул воздух, каблуки застучали по полу в знакомом ритме. Филиппа шла к нему. Он запомнил нервный постук ее каблуков, когда вчера они вместе проходили через залу Аретузы, чтобы полакомиться икрой. Запомнил аромат корицы и нарда. Сейчас этот аромат смешивался с запахом соды. Геральт категорически исключал возможность своего участия в каком-либо перевороте или путче, но подумал: а стал бы он сначала чистить зубы, а уж потом поднимать мятеж? - Он тебя не видит, Филь, - спокойно сказал Дийкстра. - Он ничего не видит и ничего не видел. Вон та красотка с прекрасными волосами ослепила его. Геральт слышал дыхание Филиппы и фиксировал каждое ее движение, но растерянно пошевелил головой, изображая беспомощность. Чародейка не дала себя обмануть. - Не прикидывайся, Геральт. Трисс затмила тебе взор, но ведь не лишила разума. Каким чудом ты тут оказался? - Меня прихватили случайно. Где Йеннифэр? - Блажен неведающий. - В голосе Филиппы не было насмешки. - Ибо проживет дольше. Благодари Трисс. Это было мягкое заклинание, слепота скоро пройдет. Зато ты не видел того, чего тебе видеть нельзя. Присмотри за ним, Дийкстра. Я сейчас вернусь. Снова движение. Голоса. Звучное сопрано Кейры Мец, немного гундосый бас Радклиффа. Стук реданских сапожищ. И возбужденный голос Тиссаи де Врие: - Отпустите ее! Как вы смели? Как вы смели так с ней поступить? - Это предательница! - Радклифф. С прононсом. - Ни за что не поверю! - Кровь - не водица. - Холодно. Филиппа Эйльхарт. - А император Эмгыр обещал эльфам свободу. И собственное независимое государство. Здесь, на этих землях. Разумеется, после того, как будут вырезаны люди. И этого хватило, чтобы она тут же нас предала. - Ответь! - Тиссая де Врие. Возбужденно. - Ответь ей, Энид! - Ответь, Францеска! Звон кандалов из двимерита. И певучий эльфский акцент Францески Финдабаир, Маргаритки из Долин, самой красивой женщины мира: - Va vort a me, Dh'oine. N'aen te a dice'n. - Тебе этого достаточно, Тиссая? - Голос Филиппы словно лай. - Теперь поверишь? Ты, я, все мы есть и всегда были для нее Dh'oine, людьми, которым ей, Aen Seidhe, нечего сказать. А ты, Феркарт? Что тебе пообещали Вильгефорц и Эмгыр, коли ты решился на предательство? - Иди ты к дьяволу, спятившая проститутка! Геральт затаил дыхание, но не услышал удара кастетом по челюсти. Филиппа была гораздо сдержаннее Кейры. Или же у нее не было кастета. - Радклифф, забирай предателей в Гарштанг! Детмольд, подай руку гроссмейстеру де Врие. Идите. Я сейчас присоединюсь. Шаги. Аромат корицы и нарда. - Дийкстра? - Слушаю, Филь. - Твои подчиненные больше не нужны. Пусть возвращаются в Локсию. - Я верно понял? - В Локсию, Дийкстра! - Слушаюсь, милостивая государыня. - В голосе шпиона прозвучала насмешка. - Лакеи сделали свое дело, лакеи могут уходить. Теперь это уже забота исключительно одних чародеев. А посему я незамедлительно исчезаю с прекрасных глаз вашего высочества. Благодарности за помощь и соучастие в путче не ожидаю, но уверен, что ваше высочество сохранит меня в своей благодарной памяти. - Прости, Сигизмунд. Благодарю за помощь. - Не за что. Было чрезвычайно приятно. Эй, Воймир, собирай людей! Пятеро останутся со мной. Остальных отведи вниз и посади на "Шпагу". Только тихонько, на цыпочках, без шума, без фортелей. Боковыми коридорами. В Локсии и в порту - ни-ни! Выполняй! - Ты ничего не видел, Геральт, - шепотом сказала Филиппа Эйльхарт, пахнув на ведьмака корицей, нардом и содой. - Ничего не слышал. С Вильгефорцем никогда не беседовал. Сейчас Дийкстра заберет тебя в Локсию. Я постараюсь отыскать тебя там, когда... Когда все кончится. Я кое-что обещала тебе вчера и свое слово сдержу. - Что с Йеннифэр? - У него, кажется, заскок. - Дийкстра вернулся, шаркая ногами. - Йеннифэр, Йеннифэр... Йеннифэр - и ничего больше! Оскомину набило. Не обращай на него внимания, Филь. Есть дела поважнее. У Вильгефорца нашли что-нибудь? - Да. Пожалуйста, это тебе. - Ого! - Шелест разворачиваемой бумаги. - Ого! Ого! Ого! Прекрасно! Герцог Нитерт. Отлично! Барон... - Пожалуйста, без имен! И очень тебя прошу: вернувшись в Третогор, не начинай сразу с экзекуций. Не вызывай скандалов прежде времени. - Не бойся. Парни из этого списка, столь падкие на нильфгаардское золото, в безопасности. Пока. Это будут мои любимейшие марионеточки. Для начала подвяжу им ниточки к ручкам и ножкам. А позже накину шнурочки на шейки... А что, были и другие письма? Предатели из Каэдвена, из Темерии, из Аэдирна? Рад был бы взглянуть на них. Хотя бы одним глазком... - Знаю, что был бы рад. Но это не моя работа. Те письма добыли Радклифф и Сабрина Глевиссиг, уж эти-то знают, как с ними поступить. А теперь - прощай. Я спешу. - Филь... - Слушаю? - Верни ведьмаку зрение. Чтобы не спотыкался на лестнице. *** В бальной зале Аретузы банкет все еще продолжался, но сменил характер на более традиционный и непринужденный. Столы передвинули, чародейки И чародеи натаскали в залу где-то раздобытые стулья, кресла и табуретки, расселись и предались разнообразным увеселениям, большинство которых не отличалось особой тактичностью. Многочисленная группа, окружив большущий бочонок первача, болтала и время от времени разражалась безудержным смехом. Те, кто еще совсем недавно деликатно покалывал изысканные закуски серебряными вилками, теперь бесцеремонно обгладывали бараньи ребрышки, ухватив их обеими руками. Несколько магиков резались в карты, наплевав на окружающих, многие спали. В углу какая-то парочка бурно целовалась, и азарт, с которым это делалось, указывал на то, что поцелуями дело не ограничится. - Ты только взгляни на них, ведьмак, - перегнулся Дийкстра через поручень галереи, рассматривая чародеев сверху. - Как они самозабвенно веселятся. А тем временем их Совет скрутил чуть ли не весь Капитул и судит за измену и кумовство с Нильфгаардом. Глянь на эту парочку. Сейчас они кинутся искать укромный уголок и еще не успеют натрахаться вдосыть, как Вильгефорц будет висеть. Нет, удивителен все-таки этот мир... - Заткнись, Дийкстра. *** Дорога, ведущая в Локсию, вгрызалась зигзагом ступеней в склон горы. Ступени соединяли террасы, украшенные запущенными теперь живыми изгородями, клумбами и увядшими агавами в горшках. На одной из террас Дийкстра остановился, подошел к стене, к ряду каменных химерьих голов, из пастей которых сочилась вода. Наклонился и долго пил. Ведьмак подошел к балюстраде. Море искрилось золотом, небо выглядело еще более кичовым, чем на картинах в Галерее Славы. Внизу виднелся отряд отосланных из Аретузы реданцев, строем направляющихся в порт. Сейчас они как раз переходили мостик, стягивающий берега каменного ущелья. Неожиданно внимание Геральта привлекла одинокая яркая фигура, бросавшаяся в глаза потому, что она быстро двигалась в сторону, противоположную реданцам. В Аретузу. - Ну, - кашлянув, поторопил его Дийкстра. - Пора в путь-дорогу... - Если тебе невтерпеж, можешь идти один. - Как же, - поморщился шпион. - А ты вернешься наверх спасать свою ненаглядную Йеннифэр. И набезобразничаешь не хуже перепившего гнома. Пошли в Локсию, ведьмак. Или у тебя галлюцинации, или еще что-то в том же роде? Ты думаешь, я вытащил тебя из Аретузы из чувства долго скрываемой любви? Как бы не так. Я вытащил тебя потому, что ты мне нужен. - Зачем? - Прикидываешься? В Аретузе учатся двенадцать девиц из самых знатных семей Редании. Я не могу конфликтовать с глубокоуважаемой ректоршей Маргаритой Ло-Антиль. Ректорша не выдаст мне Цириллу, княжну Цинтры, которую Йеннифэр привезла на Танедд. А тебе выдаст. Если попросишь. - Откуда такое смехотворное предположение, что я попрошу? - Из смехотворного предположения, что ты захочешь обеспечить Цирилле безопасность. Под моим присмотром, под опекой короля Визимира она будет в безопасности. В Третогоре. На Танедде этого нет и не будет. Воздержись от ехидных замечаний. Да, я знаю, вначале планы королей относительно девочки не отличались особым вкусом. Но все изменилось. Сейчас стало ясно, что живая, здоровая и находящаяся в безопасности Цирилла может сыграть в надвигающейся бойне роль гораздо более существенную, нежели десять полков тяжелой конницы. Мертвая же она и гроша ломаного не стоит. - Филиппа Эйльхарт знает о твоих планах? - Нет. Она не знает даже, что мне известно о том, что девочка находится в Локсии. Моя некогда столь обожаемая Филь высоко задирает нос, но пока еще в Редании правит король Визимир. Я выполняю приказы Визимира, интриги чародеев меня мало волнуют. Цири сядет на "Шпагу" и отправится в Новиград, а оттуда - в Третогор. И будет в безопасности. Ты мне веришь? Ведьмак наклонился к одной из химер, отпил воды, льющейся из чудовищной пасти. - Веришь? - повторил Дийкстра, стоя над ним. Геральт выпрямился, вытер губы и изо всей силы двинул его по щеке. Шпион покачнулся, но не упал. Ближайший из реданцев подскочил и хотел схватить ведьмака, но схватил воздух и тут же сел, выплевывая кровь и зуб. На Геральта сразу накинулись остальные, возникла толкучка, беспорядок, хаос и сутолока. А как раз это-то ведьмаку и было надо. Один реданец с грохотом врезался в каменную морду химеры. Струящаяся из пасти вода мгновенно стала красной. Другой получил костяшками кулака по кадыку, согнулся, словно у него вырвали гениталии. Третий, отхватив локтем в глаз, со стоном отскочил. Дийкстра облапал ведьмака медвежьей хваткой, Геральт сильно ударил его каблуком по ступне, шпион взвыл и смешно заплясал на одной ноге. Очередной бандюга хотел рубануть ведьмака кордом, но только рассек воздух. Геральт схватил его одной рукой за локоть, другой - за запястье, завертел, повалив на землю двух других, пытавшихся встать. Бандюга был силен и не подумал выпустить из рук корд. Геральт нажал сильнее и с хрустом сломал ему руку. Дийкстра, продолжая прыгать на одной ноге, поднял с земли корсеку и собирался пригвоздить ведьмака к стене трехзубым острием. Геральт уклонился, схватил древко обеими руками и использовал хорошо знакомый ученым принцип рычага. Шпион, видя растущие на глазах кирпичи и щели стены, отпустил корсеку, но было поздно: избежать удара промежностью по истекающей водой морде химеры ему не удалось. Геральт воспользовался корсекой, чтобы свалить с ног очередного убийцу, потом уперся древком в пол и ударом сапога переломил его, сократив до размеров меча. Для начала испытал палку, хлобыстнув по шее Дийкстру, все еще сидящего верхом на химерьей голове, и тут же утихомирил дылду со сломанной рукой. Швы дублета давно разошлись под обеими подмышками, и ведьмак чувствовал себя гораздо свободнее. Последний, еще державшийся на ногах парень тоже налетел на ведьмака с корсекой, думая, что ее длина дает ему преимущество. Геральт ударил его по переносице. Парень с разгона уселся на горшок с агавой. Другой реданец, слишком уж упрямый, вцепился зубами в ляжку ведьмаку и больно укусил. Ведьмак разозлился не на шутку и сильным пинком лишил грызуна возможности грызть вообще что-либо и когда-либо. На ступени вбежал запыхавшийся Лютик, увидел, что творится, и побледнел как бумага. - Геральт! - завопил он спустя секунду. - Цири исчезла! Нету ее. - Так я и думал. - Ведьмак наградил палкой очередного реданца, не желавшего лежать спокойно. - Заставляешь себя ждать, Лютик. Я тебе еще вчера сказал: если что-то случится - мчись со всех ног в Аретузу. Меч принес? - Оба! - Второй - Цирин, идиот. - Геральт походя треснул детину, пытавшегося выбраться из горшка с агавой. - Я в мечах не разбираюсь, - просипел поэт. - Слушай, да перестань ты их лупцевать! Не видишь реданских орлов, что ли? Они - люди короля Визимира! Твои действия означают бунт и измену, за это можно угодить в узилище... - На эшафот, - с трудом ворочая языком, проговорил Дийкстра, выхватывая кинжал и приближаясь нетвердыми шагами. - Оба пойдете на эшафот... Больше он ничего сказать не успел, потому что упал на четвереньки, получив в висок обломком древка корсеки. - Колесование, - угрюмо оценил Лютик. - А предварительно - раскаленные клещи... Ведьмак пнул шпиона по ребрам. Дийкстра перевернулся на бок, как прибитый лось. - Четвертование, - вынес приговор поэт. - Прекрати, Лютик. Давай сюда оба меча. И уматывай, да побыстрее. Беги с острова. Беги как можно дальше! - А ты? - Возвращаюсь наверх. Надо спасать Цири... и Йеннифэр. Дийкстра, лежи смирненько и оставь в покое кинжал! - Это тебе даром не пройдет, - выдохнул шпион. - Я приведу своих. Я пойду за тобой... - Не пойдешь. - Пойду. У меня на борту "Шпаги" пятьдесят человек... - А цирюльника среди них нет? - Чево-о-о?! Геральт зашел шпику за спину, наклонился, схватил его за ногу, дернул, резко и очень сильно крутанул. Хрустнуло. Дийкстра взвыл и потерял сознание. Лютик вскрикнул так, словно это был его собственный сустав. - То, что с моими останками сделают после четвертования, - буркнул ведьмак, - меня уже мало волнует. *** В Аретузе стояла тишина. В Бальной Зале остались одни слабаки, которым уже недоставало сил шуметь. Геральт не стал туда заходить, не хотел, чтобы его видели. Не без труда отыскал комнату, в которой провел ночь с Йеннифэр. Коридоры дворца составляли самый настоящий лабиринт и все выглядели одинаково. Тряпичная куколка глядела на него глазками-пуговками. Он присел на кровать, крепко обхватил голову руками. На полу крови не было. Но на спинке стула висело черное платье. Йеннифэр переоделась. В мужскую одежду, униформу заговорщиков? Либо ее вытащили в исподнем. В кандалах из двимерита? *** В оконной нише сидела Марта Содергрен, целительница. Услышав шаги, подняла голову. Щеки у нее были мокрыми от слез. - Хен Гедымгейт скончался, - сказала она ломким голосом. - Сердце. Я ничего не могла сделать... Почему меня вызвали так поздно? Сабрина ударила меня. По лицу. Почему? Что случилось? - Ты Йеннифэр видела? - Нет. Оставь меня. Я хочу побыть одна. - Покажи мне кратчайший путь в Гарштанг. Пожалуйста. *** Выше Аретузы были три зарешеченные террасы, дальше склон горы становился обрывистым и недоступным. Над обрывом возносился Гарштанг. У основания дворец был темным, гладким, прилепившимся к скалам каменным блоком. Лишь самый высокий уровень поблескивал мрамором и витражами окон, да золотилась на солнце облицовка куполов. Мощенная булыжником дорога, ведущая в Гарштанг и дальше на вершину, змеей обвивала гору. Однако была еще одна дорога, более короткая, - лестницы, соединяющие террасы, под самым Гарштангом уходящие в черную пасть туннеля. Именно на них указала ведьмаку Марти Содергрен. Туннель оканчивался мостом, связывающим края пропасти. За мостом лестница шла круто вверх и сворачивала, скрываясь за каменным изломом. Ведьмак пошел быстрее. Перила лестницы украшали фигурки фавнов и нимф. Фигурки словно шевелились и казались живыми. Медальон ведьмака начал сильно дрожать. Геральт протер глаза. Кажущееся движение фигурок объяснялось тем, что камень, из которого они были вытесаны, со временем местами выветрился, был изъеден морской солью и стал пористым. К тому же, когда он проходил мимо, его глазам являлись другие участки камня. Маскирующая Танедд иллюзия колебалась, исчезала. Мостик тоже частично был иллюзорным. Сквозь дырявый как решето камуфляж проглядывала пропасть и грохочущий на дне водопад. Здесь не было темных плит, указывающих безопасный путь. Геральт перешел мостик медленно, проверяя каждый шаг, проклиная в душе потерю времени. Оказавшись по другую сторону пропасти, он услышал шаги человека и узнал его сразу. Сверху по лестнице сбегал Доррегарай, чародей, состоящий на службе у короля Этайна из Цидариса. Геральт помнил слова Филиппы Эйльхарт. Чародеев - представителей нейтральных королей пригласили в Гарштанг в качестве наблюдателей. Но Доррегарай мчался по лестнице с такой скоростью, что было ясно: приглашение внезапно отменили. - Доррегарай! - Геральт? - засопел чародей. - Ты что тут делаешь? Не стой, беги! Быстрее вниз, в Аретузу! - Что случилось? - Предательство. - Что?! Доррегарай неожиданно вздрогнул, как-то странно кашлянул, сразу же наклонился и упал прямо на ведьмака. Прежде чем Геральт успел подхватить его, он заметил стержень серо-перистой стрелы, торчащей у чародея из спины. Схватив чародея, он покачнулся, и это спасло ему жизнь, потому что вторая такая же стрела, вместо того чтобы пробить ему горло, ударила в слащаво ухмыляющуюся физиономию каменного фавна, отколов тому нос и часть щеки. Ведьмак отпустил Доррегарая и спрятался за балюстрадой лестницы. Чародей повалился на него. Стрелков было двое. Их шапки украшали беличьи хвосты. Один остался наверху лестницы, натянув тетиву лука, второй выхватил из ножен меч и помчался вниз, перепрыгивая сразу через несколько ступенек. Геральт скинул с себя Доррегарая, вскочил, вытащил меч. Запела стрела, ведьмак прервал ее пение, отразив наконечник быстрым ударом клинка. Второй эльф был уже близко, но, увидев отбитую стрелу, на мгновение остановился. Только на мгновение - и тут же кинулся на ведьмака, замахнувшись мечом. Геральт парировал удар быстро, коротко, укосом, так, чтобы клинок эльфа скользнул по клинку его меча. Эльф потерял равновесие, ведьмак медленно развернулся и рубанул его по шее, под ухо. Только один раз. Этого было достаточно. Стрелок на верхней ступени лестницы снова натянул лук, но тетиву отпустить не успел. Что-то сверкнуло, эльф крикнул, раскинул руки, плашмя повалился на лестницу, а огненная молния с шипением пролетела над ним, обратив в пыль фигурку фавна. - Прекрати! - крикнул Геральт. - Это я, ведьмак! - Черт побери, - выдохнул подбежавший чародей. Геральт не видел его на банкете. - Я принял тебя за одного из эльфьих бандюг... Что с Доррегараем? Жив? - Кажется, да... - Быстрее. На ту сторону моста. Они перетащили Доррегарая, к счастью, удачно, потому что в спешке не обращали внимания на раскачивающуюся и исчезающую иллюзию. Никто за ними не гнался, несмотря на это, чародей вытянулруку, проговорил заклинание, и очередная молния развалила мост. По стенам пропасти загрохотали камни. - Это должно их задержать, - проговорил он. Ведьмак отер струйку крови, текущую изо рта Доррегарая. - У него пробито легкое. Помочь сможешь? - Я могу, - сказала Марти Содергрен, с трудом взбираясь по лестнице со стороны Аретузы, от туннеля. - Что тут происходит, Кардуин? Кто его подстрелил? - Скоя'таэль. - Чародей отер лоб рукавом. - В Гарштанге продолжается бой. Треклятая банда, одни лучше других! Филиппа ночью заковывает в кандалы Вильгефорца, Вильгефорц и Францеска Финдабаир вызывают на остров "белок"! А Тиссая де Врие... Дьявольщина, эта натворила дел! - Говори понятнее, Кардуин! - Не до болтовни сейчас! Я бегу в Локсию, оттуда немедленно телепортируюсь в Ковир. А эти тут, в Гарштанге, пусть перебьют друг дружку! Все это уже потеряло всякий смысл! Война! Здешнюю драчку затеяла Филиппа, чтобы дать королям повод начать войну с Нильфгаардом! Мэва из Лирии и Демавенд из Аэдирна спровоцировали Нильфгаард! Вы это понимаете? - Нет, - сказал Геральт. - И не хотим понимать. Где Йеннифэр? - Прекратите! - крикнула Марти Содергрен, наклонившись над Доррегараем. - Помогите мне! Поддержите его. Я не могу вытащить стрелу. Они помогли. Доррегарай стонал и дергался, ступени лестницы тоже дрожали. Геральт вначале думал, что это результат магических заклинаний целительницы, но это был Гарштанг. Неожиданно разлетелись витражи, в окнах дворца замерцал огонь, заклубился дым. - Продолжают драться, - скрежетнул зубами Кардуин. - Там все кипит, заклинание на заклинании... - Заклинания? В Гарштанге? Там же антимагическая аура! - Тиссайна работа! Она наконец выбрала, на чью сторону встать. Сняла блокаду, рассеяла ауру и нейтрализовала двимерит. Тогда все кинулись друг на друга. Вильгефорц и Терранова с одной стороны, Филиппа и Сабрина - с другой... Треснули колонны и обвалился потолок... А Францеска отворила входы в подземелья, оттуда вдруг выскочили эти чертовы эльфы... Мы кричали им, что мы нейтральны, но Вильгефорц только рассмеялся. Не успели мы организовать заслон, как Дрительм получил стрелу в глаз, Рейеана превратили в утыканного стрелами ежа... Дальше я ждать не стал. Марти, долго еще? Надо сматываться. - Доррегарай не сможет идти. - Целительница отерла окровавленные руки о белое бальное платье. - Телепортируй нас, Кардуин. - Отсюда? Да ты, никак, спятила. Слишком близко Тор Лара. Портал Лара эмитирует и искривит любую телепортировку. Отсюда нельзя телепортироваться! - Он не может идти! Я должна остаться с ним... - Так оставайся, - встал Кардуин. - И ликуй! Мне моя жизнь дороже! Я возвращаюсь в Ковир. Ковир - нейтрален! - Блеск! - Ведьмак плюнул вслед исчезающему в туннеле чародею. - Дружба и солидарность! Но и я не могу с тобой остаться, Марти. Я должен идти в Гарштанг. Твой нейтральный собрат развалил мост. Другая дорога есть? Марти Содергрен шмыгнула носом. Потом подняла голову и утвердительно кивнула. *** Он был уже у стены Гарштанга, когда на голову ему свалилась Кейра Мец. Указанная целительницей дорога вела через висячие сады, соединенные серпантинами лестниц. Лестницы густо заросли плющом и душистой жимолостью. Растения усложняли подъем, зато давали укрытие. Геральту удалось незамеченным пробраться к самой стене дворца. Кейра свалилась на него в тот момент, когда он искал вход. Оба упали в кусты терновника. - Я выбила себе зуб, - угрюмо заметила чародейка, слегка шепелявя. Она была взъерошена, растрепана, грязна, измазана штукатуркой и сажей, на щеке сиял кровоподтек. - И, кажется, сломала ногу, - добавила она, отплевываясь кровью. - Это ты, ведьмак, что ли? Я свалилась на тебя? Каким чудом? - Вот и я тоже спрашиваю. - Меня выкинул в окно Терранова. - Встать можешь? - Нет. - Я хочу пробраться внутрь. Незаметно. Как? - Слушай, - Кейра снова сплюнула, застонала, пытаясь приподняться на локте, - а что, все ведьмаки такие психи? В Гарштанге идет бой! Там творится такое, что аж штукатурка сыплется со стен. Тебе обязательно надо набить себе шишки? Без них ты не можешь? - Нет. Я ищу Йеннифэр. - Ха! - Кейра отказалась от попыток привстать. Легла. - Хотелось бы, чтобы и меня хоть кто-нибудь так любил. Возьми меня на руки. - Может, в другой раз. Я маленько тороплюсь. - Возьми меня на руки, говорю! Покажу дорогу в Гарштанг. Мне необходимо добраться до этой суки Террановы. Ну чего ждешь? Сам ты входа не найдешь, а если и найдешь, тебя тут же пришьют подлецы эльфы... Я не могу идти, но еще в состоянии бросить парочку заклинаний. Тот, кто встанет у нас на пути, пожалеет. Она охнула, когда он ее подни