мал. - Прости. - Пустое. - Она обхватила его шею руками. - Нога, понимаешь. А от тебя все еще несет духами. Нет, не сюда. Вернись и иди наверх. Есть другой вход, со стороны Тор Лара. Может, там нет эльфов... О-о-о! Осторожнее, черт... - Прости. Откуда тут взялись скоя'таэли? - Ждали в подземельях. Танедд пуст как выеденное яйцо, там есть огромная каверна, туда можно заплыть на корабле, если знать откуда. Кто-то им выдал... О-ой! Осторожнее. Не тряси так! - Прости. Значит, "белки" приплыли морем? Когда? - Черт их знает, когда. Может, вчера, может, неделю назад. Мы охотились на Вильгефорца, а Вильгефорц - на нас. Вильгефорц, Францеска, Терранова и Феркарт... Здорово они нас уделали... Филиппа-то думала, что они собирались постепенно перехватить власть в Капитуле, чтобы влиять на королей... А они, оказывается, надумали прикончить нас во время Большого Сбора... Геральт, мне не выдержать... Нога... Положи меня на минутку... Ау-у-у-у... - Кейра, у тебя открытый перелом. Кровь течет через голенище. - Заткнись и слушай. Речь о твоей Йеннифэр. Мы вошли в Гарштанг, в зал совещаний. Там - антимагическая блокада, но она на двимерит не действует, мы чувствовали себя в безопасности. Началась склока, ругань. Тиссая и нейтралы кричали на нас, мы орали на них. А Вильгефорц молчал и усмехался... *** - Повторяю: Вильгефорц - предатель! Он стакнулся с Эмгыром из Нильфгаарда, втянул в заговор других. Предал Орден. Изменил нам и королям... - Помаленьку, Филиппа. Я знаю, благосклонность Визимира тебе важнее солидарности Братства. То же относится и к тебе, Сабрина, ибо такую же роль ты играешь при дворе в Каэдвене. Кейра Мец в Трисс Меригольд представляют интересы Фольтеста из Темерии, Радклифф - орудие Демавенда Аэдирнского... - Какое это имеет отношение, Тиссая, к... - Интересы королей не обязательно должны совпадать с нашими. Я точно знаю, в чем дело. Короли начали истреблять эльфов и других нелюдей. Может быть, ты, Филиппа, считаешь это справедливым. Может быть, ты, Радклифф, считаешь правильным помогать армии Демавенда устраивать облавы на скоя'таэлей? Но я-то против! И не удивлюсь, если Энид Финдабаир против. Однако это еще не предательство. Не прерывай! Я прекрасно знаю, что удумали ваши короли, знаю, что они хотят развязать войну. Действия, которые направлены на то, чтобы помешать этой войне, возможно, и являются изменой в глазах твоего Визимира, но в моих - нет. Ежели ты хочешь судить Вильгефорца и Францеску, суди и меня тоже! - О какой войне тут шумят? Мой король, Эстерад из Ковира, не поддержит агрессивных действий против империи Нильфгаард! Ковир есть и будет нейтральным! - Ты - член Совета, Кардуин, а не посол своего короля! - И кто это говорит? Сабрина! - Довольно! - хлопнула ладонью по столу Филиппа. - Я удовлетворю твое любопытство, Кардуин. Тебя интересует, кто готовит войну? Ее готовит Нильфгаард, который намерен напасть на нас и уничтожить. Но Эмгыр вар Эмрейс не забыл Содденский Холм и на этот раз решил оградить себя, выключив чародеев из игры. Для этого он установил контакт с Вильгефорцем из Роггевеена. Купил его, пообещав власть и почести. Да, Тиссая, Вильгефорцу, герою Соддена, светило стать наместником и хозяином всех завоеванных стран Севера. Именно Вильгефорц при поддержке Террановы и Феркарта должен был бы управлять провинциями, которые будут созданы на месте захваченных королевств, именно ему досталась бы честь хлестать бичом спины заселяющих эти страны невольников, вкалывающих, прости за грубое слово, на Империю. А Францеска Финдабаир, Энид ан Глеанна, надеялась стать королевой государства Свободных Эльфов. Конечно, под нильфгаардским протекторатом, но эльфов это устроило бы, если только император Эмгыр позволит им уничтожать людей. А эльфам не надо ничего больше, как только истреблять Dh'oine. - Тяжкое обвинение. Поэтому и доказательства должны быть столь же весомыми. Но прежде чем ты, Филиппа, положишь на чашу весов свои доказательства, тебе следует знать мою позицию. Доказательства можно сфабриковать, действия и их мотивы можно интерпретировать. Но существующих фактов не изменит ничто. Ты разрушила единство и солидарность Братства, Филиппа Эйльхарт. Ты заковала членов Капитула в кандалы, словно бандитов. Поэтому не смей предлагать мне место в новом Капитуле, который намеревается сколотить продавшаяся королям шайка путчистов. Между нами - смерть и кровь. Смерть Хена Гедымгейта. И кровь Лидии ван Бредевоорт. Эту кровь ты пролила с презрением. Ты была моей лучшей ученицей, Филиппа Эйльхарт. Я всегда гордилась тобой. Но теперь я тебя презираю. *** Кейра Мец была бледной как пергамент. - С некоторого времени, - шепнула она, - в Гарштанге вроде бы стало потише. Кончается... Гоняют по дворцу. Там пять этажей. Семьдесят шесть комнат и залов. Есть где побегать... - Я спросил об Йеннифэр. Поспеши. Боюсь, ты потеряешь сознание. - Йеннифэр? Ах, да... Все шло по нашей задумке, когда неожиданно появилась Йеннифэр. И привела в зал медиума... - Кого? - Девочку лет, пожалуй, четырнадцати. Пепельные волосы, огромные зеленые глаза... Не успели мы ее толком рассмотреть, как она начала вещать. Рассказала о событиях в Доль Ангре. Никто не сомневался, что она говорит правду. Она была в трансе, а в трансе не лгут. *** - Вчера ночью, - проговорила девочка, - войска со знаками Лиры и штандартами Аэдирна напали на империю Нильфгаард. Штурмовали Глевициген, пограничный форт в Доль Ангре. Герольды от имени короля Демавенда огласили по окрестным деревням, что с сего дня Аэдирн принимает на себя власть над всей страной. Население призвали к вооруженному восстанию против Нильфгаарда... - Невероятно! Чудовищная провокация! - Гладко у тебя это получается, Филиппа Эйльхарт, - спокойно сказала Тиссая де Врие. - Не обольщайся, твои всхлипывания не прервут транса. Продолжай, дитя мое... - Император Эмгыр вар Эмрейс отдал приказ ответить ударом на удар. Нильфгаардские войска сегодня на рассвете вошли в Лирию и Аэдирн. - Вот так, - усмехнулась Тиссая, - ваши короли доказали, какие они разумные, просвещенные, прогрессивные и миролюбивые владыки. А некоторые из чародеев показали, чьему делу в действительности служат. Тех, кто мог бы противодействовать агрессивной войне, предусмотрительно заковали в двимерит и против них выдвинули нелепые обвинения... - Все это отъявленная ложь! - Да идите вы все в жопу! - неожиданно взорвалась Сабрина Глевиссиг. - Филиппа! Что все это значит? Что означает драчка в Доль Ангре? Разве мы не договорились не начинать раньше времени? Почему трахнутый Демавенд не сдержался? Почему потаскуха Мэва... - Замолкни, Сабрина! - Нет, нет, пусть говорит, - подняла голову Тиссая де Врие. - Пусть расскажет о концентрации на границе армии Хенсельта из Каэдвена. Пусть расскажет о войсках Фольтеста из Темерии, которые скорее всего уже спускают на воду лодки, укрытые до той поры в зарослях над Яругой. Пусть скажет об экспедиционном корпусе под командованием Визимира из Редании, стоящем на берегах Понтара. Или ты думала, Филиппа, мы слепы и глухи? - Все это чудовищная провокация! Король Визимир... - Король Визимир, - прервала бесстрастным голосом пепельноволосая девочка, - убит вчера ночью. Убит кинжалом. В Редании больше нет короля. - В Редании уже давно не было короля. - Тиссая де Врие встала. - В Редании правила всемилостивейшая государыня Филиппа Эйльхарт, достойная воспреемница Раффара Белого. Готовая ради власти пожертвовать тысячами жизней. - Не слушайте ее! - взвизгнула Филиппа. - Не слушайте эту девчонку! Она - орудие, бездумное орудие... Кому ты служишь, Йеннифэр? Кто приказал тебе привести сюда это чудовище? - Я, - сказала Тиссая де Врие. *** - Что дальше? Что сталось с девочкой? С Йеннифэр? - Не знаю. - Кейра закрыла глаза. - Тиссая вдруг сняла блокаду. Одним заклинанием. В жизни не видела ничего подобного... Одурманила нас и заблокировала, потом освободила Вильгефорца и других. А Францеска отворила входы в подземелья, и в Гарштанге сразу стало полным-полно скоя'таэлей. Ими командовал тип в латах и крылатом нильфгаардском шлеме. В этом ему помогал субъект с меткой на лице. Этот умел выкрикивать заклинания. И прикрываться магией... - Риенс. - Возможно, не знаю. Было горячо... Рухнул потолок. Заклинания и стрелы... Бойня... У них убит Феркарт, у нас - Дрительм, Радклифф, Марквар, Рейеан и Бианка д'Эст... Контужена Трисс Меригольд, ранена Сабрина... Увидев трупы, Тиссая спохватилась, пыталась нас защищать, уговаривала Вильгефорца и Терранову... Вильгефорц отругал ее и поднял на смех. Тогда она убежала. Ох, Тиссая... Столько трупов... - Что с девочкой и Йеннифэр? - Не знаю. - Чародейка зашлась кашлем, сплюнула кровью. Дыхание было поверхностным и явно затрудненным. - После какого-то очередного взрыва я на мгновение потеряла сознание. Тот тип с меткой и его эльфы парализовали меня. Терранова сначала ударил меня ногой, а потом выкинул в окно. - У тебя не только нога, Кейра. Сломаны ребра. - Не бросай меня. - Вынужден. Я за тобой вернусь. - Как же... *** Вначале был только мерцающий хаос, мигание теней, мешанина тьмы и света, хор неразборчивых, доносящихся из пучины голосов. Неожиданно голоса набрали силы, поднялся крик и гул. Свет превратился в огонь, пожирающий гобелены и ковры, обернулся снопами искр, брызнувшими, казалось, со стен, с балюстрад и с колонн, поддерживающих свод. Цири задохнулась дымом и поняла, что это уже не сон. Попыталась встать, опираясь на руки. Наткнулась ладонью на влагу, взглянула вниз. Она стояла на коленях в луже крови. Тут же лежало неподвижное тело эльфа. - Встань. Рядом стояла Йеннифэр, держа в руке кинжал. - Госпожа Йеннифэр... где мы? Я ничего не помню... Чародейка быстро схватила ее за руку. - Я с тобой, Цири. - Где мы? Почему все горит? Кто этот... ну мертвец? - Когда-то, столетия назад, я сказала тебе, что Хаос протягивает к тебе руки. Помнишь? Нет, вероятно, не помнишь. Этот эльф протянул к тебе руку. Пришлось убить его, потому что его хозяева только того и ждали, чтобы одна из нас выдала себя, воспользовавшись магией. И они дождутся, но не сейчас... Ты уже пришла в себя? - Эти чародеи... - шепнула Цири. - В большой зале... Что я им говорила? И почему говорила? Я вовсе не хотела... Но вынуждена была говорить! Почему? Зачем, госпожа Йеннифэр? - Тише, утенок. Я совершила ошибку. Идеальных людей не бывает. Снизу донесся гул и ужасающий крик. - Пошли. Быстрее. У нас нет времени. Они побежали по коридору. Дым густел, душил. давил, слепил. Стены дрожали от взрывов. - Цири. - Йеннифэр остановилась на перекрестье коридоров, сильнее сжала руку девочки. - Теперь послушай меня внимательно. Я должна здесь остаться. Видишь лестницу? Спустишься по ней... - Нет! Не оставляй меня одну! - Вынуждена. Повторяю, спустишься по этой лестнице. На самый низ. Там будут двери, за ними длинный коридор. На конце коридора конюшня, в ней стоит оседланный конь. Один. Только один. Выведешь его и сядешь. Это обученный конь, он служит гонцам, ездящим в Локсию. Знает дорогу, достаточно его подстегнуть. Когда будешь в Локсии, отыщешь Маргариту и отдашься под ее защиту. Не отходи от нее ни на шаг. - Госпожа Йеннифэр! Нет! Я не хочу оставаться одна! - Цири, - тихо сказала чародейка. - Когда-то я уже сказала тебе, что все, что я делаю, делается ради твоего блага. Поверь мне. Пожалуйста, поверь. Беги. Цири уже была на лестнице, когда снова услышала голос Йеннифэр. Чародейка стояла около колонны, упершись в нее лбом. - Я люблю тебя, доченька, - еле слышно шепнула она. - Беги. Ее окружили на середине лестницы. Снизу два эльфа с беличьими хвостами на шапках, сверху человек в черной одежде. Цири не раздумывая перескочила через поручни и бросилась в боковой коридор. Они последовали за ней. Она была быстрее и запросто убежала бы, если б коридор не оканчивался оконным проемом. Она выглянула. Вдоль стены шел каменный выступ шириной не больше двух ладоней. Цири перебросила ноги через подоконник и вышла. Отодвинулась от окна, прижалась спиной к стене. Вдалеке блестело море. Из окна высунулся эльф. У него были светлые волосы и зеленые глаза, на шее - шелковый платок. Цири быстро отодвинулась, перемещаясь к другому окну. Но в него выглянул человек в черной одежде. У этого глаза были темные и отвратные, на щеке красовалось пятно. - Ну вот и конец, девка! Она глянула вниз. Под собой, очень далеко, увидела двор. А над двором, в каких-нибудь десяти футах ниже выступа, на котором она стояла, был мостик, соединяющий две галерейки. Только дело в том, что это не был мостик. Это были жалкие остатки мостика. Узкая каменная кладка с остатками разбитых поручней. - Ну чего ждете? - крикнул человек с пятном. - Вылезайте и хватайте ее! Светловолосый эльф осторожно поставил ноги на выступ, прижался спиной к стене. Протянул руку. Он был совсем близко. Цири сглотнула. Каменная кладка, остатки мостика, была не уже балансира в Каэр Морхене, а она десятки раз прыгала на балансир, умела амортизировать прыжок и удерживать равновесие. Но ведьмачий балансир отделяли от земли четыре фута, а под каменным мостиком зияла пропасть настолько глубокая, что плиты двора казались меньше ладони. Она прыгнула, опустилась, покачнулась, удержала равновесие, ухватилась за остатки поручней. Уверенным шагом достигла галереи. Не могла удержаться, обернулась и показала преследователям согнутую в локте руку, жест, которому ее научил краснолюд Ярпен Зигрин. Человек с отметиной громко выругался. - Прыгай! - крикнул он светловолосому, эльфу, стоящему на выступе. - Прыгай за ней! - Да ты, никак, рехнулся, Риенс, - холодно сказал эльф. - Прыгай сам, если хочется. Удача, как водится, недолго сопутствовала ей. Когда она сбежала с галереи и выбралась за стену, в кусты терновника, ее схватили. Схватил ее и сжал чертовски сильно невысокий, полноватый мужчина с припухшим носом и разбитой губой. - Ну и готово, - прошипел он. - Готово, пташечка! Цири дернулась и взвыла, потому что руки, сжимавшие ей плечи, причинили дикую, лишающую силы боль. Мужчина захохотал. - Не трепыхайся, серая пташка, не то подпалю тебе перышки. Ну-ка дай взглянуть на птенчика, столь милого сердцу Эмгыра вар Эмрейса, императора Нильфгаарда. И Вильгефорца тоже. Цири перестала вырываться. Невысокий мужчина облизнул разбитую губу. - Интересно, - снова зашипел он, наклоняясь к ней. - Вроде бы такая ценность, а я, понимаешь, не дал бы за тебя и ломаного гроша. Глянь ты, до чего ж обманчива бывает внешность. Ха! Ну-с, сокровище мое! А если б, к примеру, подарочек Эмгыру преподнесет не Вильгефорц, не Риенс, не тот модник в шлеме с перьями, а старый Терранова? Как отблагодарит Эмгыр старого Терранову? Что скажешь, пташечка? Ты же мастерица пророчествовать! Его дыхание смердило невыносимо. Цири отвернулась, скривилась. Он понял ее неверно. - Не щелкай на меня клювиком, пташечка. Я не боюсь птичек. Или надо бояться? Что скажешь, фальшивая ворожейка? Подставная прорицательница? Должен я бояться пташек? - Должен, - шепнула Цири, чувствуя головокружение и неожиданно охвативший ее холод. Терранова засмеялся, откинув голову назад. Смех перешел в вопль боли. Сверху опустилась большая серая сова и впилась ему когтями в глаза. Чародей выпустил Цири, резким движением сбросил с себя сову и тут же рухнул на колени, схватившись за лицо. Меж пальцев хлынула кровь. Цири вскрикнула, попятилась. Терранова отнял от лица окровавленные руки, диким, рвущимся голосом принялся было выкрикивать заклинания, но не успел. За его спиной возникла размытая фигура, ведьмачий клинок просвистел в воздухе и перерубил ему шею под самым затылком. *** - Геральт! - Цири! - Отложите нежности на потом! - крикнула с каменной стены сова, оборачиваясь темноволосой женщиной. - Уходите! Сюда бегут "белки"! Цири высвободилась из рук Геральта, глянула недоуменно. На сидящую на стене женщину-сову было страшно смотреть. Обожженная, обшарпанная, измазанная пеплом и кровью, она выглядела ужасно. - Ты, маленькое чудовище, - сказала женщина-сова, глядя на нее сверху. - За твое несвоевременное прорицание тебя надо было бы... Но я кое-что обещали твоему ведьмаку, а я всегда держу слово. Я не смогла дать тебе Риенса, Геральт. Взамен даю ее. Живую. Бегите. *** Кагыр Маур Дыффин аэп Кеаллах был взбешен. Девчонку, которую ему приказали схватить, он видел всего минуту, но не успел ничего предпринять, потому что эти чертовы чародеи распалили в Гарштанге такое пекло, что невозможно было что-либо сделать. Кагыр заплутал в дыме и пожаре, вслепую кружил по коридорам, метаясь по лестницам и галереям, проклиная Вильгефорца, Риенса, себя и весь мир. От встреченного эльфа он узнал, что девчонку видели за стенами дворца, бегущей по дороге на Аретузу. И тут счастье улыбнулось Кагыру. Скоя'таэли обнаружили в конюшне оседланного коня. *** - Беги быстрее, Цири. Они близко. Я задержу, а ты беги. Беги что есть мочи. Как на Мучильне! - Ты тоже оставляешь меня одну? - Я - следом. Только не оглядывайся! - Дай мой меч, Геральт. Он взглянул на нее. Цири невольно попятилась. Таких глаз у него она не видела никогда. - Получив меч, ты вынуждена будешь убивать. Сможешь? - Не знаю. Дай меч. - Беги. И не оглядывайся. *** На дороге зацокали копыта. Цири обернулась. И замерла, парализованная страхом. Ее догонял черный рыцарь в шлеме, украшенном крыльями хищной птицы. Крылья шумели, развевался черный плащ, конские подковы выбивали искры из булыжников дороги. Цири не могла пошевелиться. Черный конь прорвался сквозь придорожные кусты, Рыцарь громко крикнул. В крике этом была Цинтра. Ночь, смерть, кровь и пожар. Цири переборола обессиливающий страх и бросилась бежать. С разбега перепрыгнула живую изгородь и упала на каменные плиты маленького дворика с бассейном и фонтаном. Отсюда не было выхода, дворик окружали высокие и гладкие стены. Конь захрипел у нее за спиной. Она попятилась, споткнулась и вздрогнула, уткнувшись спиной в твердую и податливую стену. Ловушка. Хищная птица захлопала крыльями, срываясь в полет. Черный рыцарь рванул коня, перескочил через живую изгородь, отделяющую его от двора. Копыта зазвенели по плитам, конь поскользнулся, проехал, осев на зад. Рыцарь покачнулся в седле, наклонился. Конь вскочил, сбросив рыцаря. Латы загудели о камни. Однако рыцарь тут же поднялся, загородив Цири, втиснувшуюся в угол. - Ты не прикоснешься ко мне! Никогда не прикоснешься ко мне! - крикнула она голосом, глухим от угрозы, припертая спиной к каменной стене. - Должен. Я выполняю приказ. Когда он протянул к ней руку, страх вдруг исчез, его место заняла дикая ярость. Напряженные, застывшие в предплечье мышцы заработали как пружины, все выученные в Каэр Морхене движения исполнились сами собою, гладко и плавно. Цири прыгнула, рыцарь кинулся на нее, но он не был готов к пируэту, с помощью которого она запросто вывернулась за пределы его рук. Меч взвыл и укусил, безошибочно попав между пластинами лат. Рыцарь покачнулся, упал на одно колено, из-под наплечника брызнула светло-красная струйка крови. Яростно вереща, Цири снова обошла его пируэтом, снова ударила, на этот раз прямо в купол шлема, повалив рыцаря на другое колено. Бешенство и злоба совершенно ослепили ее, она не видела ничего, кроме ненавистных крыльев. Посыпались черные перья, одно крыло отлетело, второе упало на окровавленный наплечник. Рыцарь, все еще тщетно пытаясь подняться, попробовал остановить клинок, схватив его железной перчаткой, но ведьмачье острие разрубило кольчугу и поранило руку. После очередного удара упал шлем. Цири отскочила, чтобы набрать инерции для последнего, смертельного удара. И не ударила. Не было черного шлема, не было крыльев хищной птицы, шум которых преследовал ее в ночных кошмарах. Больше не было черного рыцаря из Цинтры. Перед ней в луже крови стоял на коленях бледный темноволосый юноша с ничего не понимающими голубыми глазами и губами, искривленными гримасой ужаса. Черный рыцарь из Цинтры пал под ударами ее меча, перестал существовать, от жутких крыльев остались обрубленные перья. Изумленный, сжавшийся, истекающий кровью парнишка был никем. Она никогда раньше не видела его и не знала. Он был ей безразличен. В ней не было ни страха, ни ненависти. И она не хотела убивать. Она бросила меч на плиты двора. Повернулась, слыша крики скоя'таэлей, приближавшихся со стороны Гарштанга. Поняла, что еще мгновение, и они окружат ее во дворе. Поняла, что нагонят на дороге. Необходимо было опередить их. Она подбежала к вороному коню, перебирающему подковами на плитах двора, криком послала его в галоп, на бегу заскакивая в седло. *** - Оставьте меня... - простонал Кагыр Маур Дыффин аэп Кеаллах, отталкивая здоровой рукой поднимающих его эльфов. - Ничего не случилось! Пустяковая рана... Ловите ее! Ловите девчонку... Один из эльфов крикнул, на лицо Кагыра брызнула кровь. Другой скоя'таэль покачнулся, закружился и упал на колени, обеими руками хватаясь за рассеченный живот. Остальные отскочили, рассыпались по дворику, сверкая мечами. На них напало белоголовое чудовище. Прыгнуло со стены. С высоты, с которой невозможно было спрыгнуть, не сломав ног. Невозможно было опуститься мягко, завертеться в неуловимом глазами пируэте и за долю секунды убить. Но белоголовое чудовище совершило это. И начало убивать. Скоя'таэли дрались ожесточенно. На их стороне было количественное преимущество. Но шансов не было никаких. На глазах Кагыра, широко раскрытых от ужаса, свершалась бойня. Сероволосая девочка, только что ранившая его, была быстрой, была невероятно ловкой, была словно кошка, защищающая котят. Но белоголовое чудовище, влетевшее между скоя'таэлями, было зерриканским тигром. Сероволосая девочка из Цинтры, которая по неведомой причине, не убила его, казалась сумасшедшей. Белоголовое чудовище не было сумасшедшим. Оно было спокойным и холодным. Оно убивало спокойно и холодно. У скоя'таэлей не было никаких шансов выжить. Один за другим они замертво валились на плиты двора. Но не отступали. Не убегали, даже оставшись вдвоем, и вновь и вновь нападали на белоголовое чудовище. На глазах Кагыра чудовище одному отрубило руку повыше локтя, другого как бы лишь мимолетно коснулось, однако этот почти незаметный удар отбросил эльфа назад, перекинул через парапет фонтана и повалил в воду. Вода выплеснулась через край бассейна карминной волной. Эльф с отрубленной рукой стоял на коленях у фонтана, дурными глазами глядя на истекающую кровью культю. Белоголовое чудовище схватило его за волосы и быстрым движением меча перерезало горло. Когда Катар открыл глаза, чудовище уже было рядом. - Не убивай... - прошептал рыцарь, отказавшись от попыток подняться со скользких от крови плит. Рассеченная сероволосой девочкой рука перестала болеть, занемела. - Я знаю, кто ты, нильфгаардец. - Белоголовое чудовище пнуло шлем с обрубленными перьями. - Ты преследовал ее упорно и долго. Но больше ты не сможешь причинить ей зла. - Не убивай... - Почему? Ну, давай, хотя бы один факт в свою пользу! Хотя бы один! И поспеши. - Это я... - прошептал Кагыр. - Это я вывез ее тогда из Цинтры. Из пожара... Я спас ее. Спас ей жизнь... Когда Кагыр открыл глаза, чудовища уже не было, а он лежал во дворе один, окруженный трупами эльфов. Вода в фонтане играла, переливаясь через край, размывала кровь на плитах. Кагыр потерял сознание. *** У основания башни пристроилось здание, образующее одну большую залу, вернее, нечто вроде атриума. Сплошь издырявленная крыша над перистилем, вероятно, иллюзорная, опиралась на колонны и пилястры, выполненные в виде скупо одетых кариатид с восхитительными бюстами. Точно такие же кариатиды поддерживали свод портала, в котором скрылась Цири. За порталом Геральт обнаружил лестницу, ведущую наверх, в башню. Он выругался про себя, не понимая, зачем девочка побежала туда. Следуя за ней по стенам, он видел, как пал ее конь. Видел, как она ловко вскочила на ноги, но вместо того чтобы бежать по обвивающему вершину серпантину, вдруг помчалась наверх, в сторону одинокой башни. Лишь позже он обнаружил на дороге эльфов. Занятые обстрелом бегущих в гору людей, эльфы не видели ни Цири, ни его. Из Аретузы приближалась помощь. Он собирался последовать за Цири по лестнице. когда услышал шум. Сверху. Он быстро обернулся. Это была не птица. Вильгефорц, полоща широкими рукавами, влетел сквозь дыру в потолке и медленно опустился на пол. Геральт встал у входа в башню, вытянул меч и вздохнул. Он искренне надеялся, что драматическая финальная битва разыграется между Вильгефорцем и Филиппой Эйльхарт. Участвовать в таком представлении у него не было ни малейшего желания. Вильгефорц отряхнул камзол, поправил манжеты, взглянул на ведьмака, прочел его мысли и вздохнул. - Идиотский трагифарс. Геральт не отозвался. - Она вошла в башню? Ведьмак не ответил. Чародей покачал головой. - Вот тебе и эпилог. Конец венчает дело. А может, Предназначение? Знаешь, куда ведет эта лестница? В Тор Лара. В Башню Чайки. Оттуда нет выхода. Все кончено. Геральт отступил так, чтобы его фланги были защищены поддерживающими портал кариатидами. - Разумеется, - процедил он сквозь зубы, наблюдая за руками чародея. - Все кончено. Половина твоих сообщников перебита. Трупы стянутых на Танедд эльфов валяются до самого Гарштанга. Остальные сбежали. Из Аретузы приближаются чародеи и люди Дийкстры. Нильфгаардец, который должен был схватить Цири, вероятно, уже истек кровью. А Цири там, в башне. Говоришь, оттуда нет выхода? Рад слышать. Значит, туда есть только один вход. Тот, который загораживаю я. Вильгефорц засопел. - Ты неисправим. По-прежнему не умеешь правильно оценить обстановку. Капитул и Совет больше не существуют; армии императора Эмгыра идут на север; лишившиеся советов и помощи чародеев короли беспомощны как дети. Под напором Нильфгаарда их королевства рухнут как песочные замки. Я предлагал тебе вчера и повторяю сегодня: присоединись к победителям. Наплюй на проигравших. - Проиграл - ты. Для Эмгыра ты был всего лишь орудием. Ему нужна была Цири. Вот он и прислал этого юнца с крыльями на шлеме. Интересно б знать, как Эмгыр поступит с тобой, когда ему сообщат о провале твоей миссии. - Стреляешь вслепую, ведьмак. И, естественно, мажешь. А если я тебе скажу, что не я Эмгырово орудие, а Эмгыр - мое? - Не поверю. - Будь рассудителен. Неужто ты действительно собираешься устроить театр, банальную сцену борьбы Добра и Зла? Повторяю вчерашнее предложение. Еще не поздно. Ты еще можешь выбирать, встать на соответствующую сторону... - На ту, которую я сегодня немного... проредил? - Не смейся, твои демонические ухмылки на меня не действуют. Несколько обезглавленных эльфов? Артауд Терранова? Мелочь, ничего не значащие фактики. Можно о них забыть. - Конечно. Твой взгляд на мир мне известен. Смерть не имеет значения, верно? Тем более - чужая? - Не будь банальным. Мне жаль Артауда, но что поделаешь? Назовем это... взаиморасчетами. В конце концов, я дважды пытался тебя прикончить. Эмгыр торопил, поэтому пришлось напустить на тебя убийц. Всякий раз я делал это с искренним нежеланием. Я, понимаешь ли, не теряю надежды, что когда-нибудь нас изобразят на одном полотне. - Отбрось надежду, Вильгефорц. - Убери меч. Войдем вместе в Тор Лара. Успокоим Дитя Старшей Крови, которая где-то там, наверно, умирает от страха. И уйдем отсюда. Вместе. Ты будешь рядом с ней. Увидишь, как исполняется ее Предназначение. А император? Ну что ж, император получит то, что хотел. Ведь я забыл тебе сказать, что хотя Кодрингер и Фэнн мертвы, но их дела и идеи по-прежнему живы и чувствуют себя неплохо. - Врешь. Уходи. Пока я не наплевал тебе в рожу. - Поверь, у меня действительно нет желания убивать тебя. Я вообще убиваю неохотно. - Правда? А Лидия ван Бредевоорт? - Не произноси этого имени, ведьмак, - поморщилея чародей. Геральт крепче сжал рукоять меча, насмешливо улыбнулся. - Почему Лидия должна была умереть, Вильгефорц? Почему ты приказал ей умереть? Чтобы отвести внимание от себя, верно? Выгадать время, чтобы иммунизироваться на двимерит и послать телепатический сигнал Риенсу? Бедная художница Лидия с изуродованным лицом. Все знали, что она - ничего не значащая особа. Все. Кроме нее. - Молчи. - Ты убил Лидию, чародей. Воспользовался ею. А теперь хочешь воспользоваться Цириллой? С моей помощью? Нет. Ты не войдешь в Тор Лара. Чародей отступил на шаг. Геральт напружинился, ожидая прыжка и удара. Но Вильгефорц не сделал ни того, ни другого. Он просто отвел руку немного в сторону, и Геральт тут же увидел, как в руке буквально из ничего материализовалась толстая шестифутовая палка. - Знаю, - сказал магик, - что мешает тебе разумно оценить положение. Знаю, что усложняет и затрудняет тебе правильное видение будущего. Твое невежество, Геральт. Я отучу тебя от невежества. Отучу при помощи этой вот волшебной палочки. Ведьмак прищурился, немного приподнял клинок. - Дрожу от нетерпения. Спустя несколько недель, уже исцеленный стараниями дриад и водой Брокилона, Геральт пытался сообразить, какую ошибку совершил во время боя. И пришел к выводу, что во время боя он не совершил никакой. Единственную ошибку он совершил перед боем. Следовало бежать еще до того, как бой начался. Чародей был скор, палка так и вертелась в его руках. Тем большим было изумление Геральта, когда во время защиты меч и палка, столкнувшись, звякнули металлом. Но на долгое удивление времени не было. Вильгефорц напал, ведьмаку приходилось извиваться в вольтах и пируэтах. Он боялся парировать мечом. Чертова палка была железной, к тому же магической. Четырежды он оказывался в позиции, пригодной для контрнападения и удара. Четырежды ударял. В висок, в шею, под мышку, в пах. Каждый удар мог быть смертельным. И каждый был парирован. Ни один человек не сумел бы парировать такие выпады. Геральт понемногу начал понимать. Но было уже поздно. Удара, которым чародей его достал, он не видел. Удар бросил его на стену. Он оттолкнулся спиной, но отскочить не успел, не успел сделать ложный выпад: удар лишил его дыхания. Он получил второй раз, в плечо, снова отлетел назад, сильно стукнулся затылком о выступающие груди кариатиды. Вильгефорц ловко подскочил, размахнулся и саданул его палкой в живот, под ребра. Колени мгновенно стали ватными, он упал. И это был конец боя. В принципе. Стоя на коленях, он неловко пытался заслониться мечом. Клинок, застрявший между стеной и пилястром, переломился под ударом со стеклянным вибрирующим стоном. Он заслонил голову левой рукой, палка с размаха сломала ему кость предплечья. Боль ослепила. - Я мог бы выдавить тебе мозг через уши, - очень издалека проговорил Вильгефорц. - Но ведь это был всего лишь урок. Ты ошибся, ведьмак, перепутал небо со звездами, отраженными ночью в поверхности пруда. Ага, тебя рвет? Прекрасно. Сотрясение мозга. Кровь из носа? Отлично. Ну, стало быть, до свидания. Когда-нибудь увидимся. Возможно. Он уже не видел ничего и ничего не слышал. Тонул, погружался во что-то теплое. Думал, что Вильгефорц ушел, и поэтому удивился, когда по его ноге с размаха ударил железный стержень, круша основание бедренной кости. Следующих ударов, даже если они и были, он уже не помнил. *** - Держись, Геральт, не поддавайся, - беспрерывно повторяла Трисс Меригольд. - Держись. Не умирай... Прошу тебя, не умирай... - Цири... - Молчи. Сейчас я тебя отсюда вытащу. Держись... О боги, у меня нет сил... - Йеннифэр... Я должен... - Ничего ты не должен! Ничего ты не можешь! Держись, не поддавайся... Не теряй сознания... Не умирай, пожалуйста... Она волокла его по полу, устланному трупами. Он видел свою грудь и живот, все в крови. Кровь текла из носа. Видел ногу. Она была вывернута под странным углом и казалась гораздо короче здоровой. Боли он не чувствовал. Ощущал лишь холод, все тело было холодным, одеревенелым и чужим. Его тошнило. - Держись, Геральт. Из Аретузы идет помощь. Уже скоро... - Дийкстра... Если Дийкстра на меня нападет... мне конец. Трисс дико выругалась. Она тащила его по лестнице. Сломанные нога и рука подскакивали на ступенях. Боль ожила, вгрызлась во внутренности, в виски, дошла до глаз, ушей, макушки. Он не кричал. Знал, что крик облегчит боль, но не кричал. Только раскрывал рот, это тоже приносило облегчение. Услышал гул. На верху лестницы стояла Тиссая де Врие. Волосы взлохмачены, лицо в пыли. Она подняла обе руки, ее ладони запылали. Она выкрикнула заклинание, а пляшущий на кончиках пальцев огонь ринулся вниз в виде ослепительного гудящего шара. Ведьмак услышал грохот рушащихся стен и дикие крики обожженных. - Тиссая, нет! - отчаянно крикнула Трисс. - Не делай этого! - Им сюда не войти, - проговорила Великий Магистр, не поворачивая головы. - Здесь - Гарштанг на острове Танедд. Никто не приглашал сюда королевских прихвостней, выполняющих приказы своих близоруких владык! - Ты их убиваешь! - Молчи, Трисс Меригольд! Покушение на единство Братства провалилось, островом по-прежнему владеет Капитул! Короли - руки прочь от Капитула! Это наш конфликт, и мы сами его разрешим! Решим свои проблемы, а потом положим конец вашей идиотской войне! Ибо на нас, чародеях, лежит ответственность за судьбы мира! Из ее руки вырвалась новая шаровая молния, множественное эхо взрыва прокатилось меж колонн и каменных стен. - Прочь! - крикнула она снова. - Вам нет хода сюда! Вон! Крики внизу прекратились. Геральт понял, что нападающие отступили от лестницы, ретировались. Силуэт Тиссаи расплылся у него в глазах. Это была не магия. Он терял сознание. - Беги отсюда, Трисс Меригольд, - услышал он слова чародейки, доносящиеся издалека, как из-за стены. - Филиппа Эйльхарт уже сбежала, убралась на своих птичьих крыльях. Ты была ее сообщницей в этом гнусном заговоре, я должна тебя покарать. Но уже достаточно крови, смерти, несчастий! Вон отсюда! Отправляйся в Аретузу, к своим сообщникам! Телепортируйся. Портал Башни Чайки больше не существует. Он рухнул вместе с башней. Можешь телепортироваться не страшась. Куда захочешь. Хоть к своему королю Фольтесту, ради которого ты предала Братство! - Я не брошу Геральта... - прошептала Трисс. - Он не должен попасть в руки реданцев... Он тяжело ранен... У него внутреннее кровоизлияние... Но у меня больше нет сил! Нет сил, чтобы раскрыть телепорт! Тиссая! Помоги мне, прошу тебя! Тьма. Пронизывающий холод. Издалека, из-за каменной стены голос Тиссаи де Врие; - Я помогу тебе. _______________________________________ 1 Перевод Эльвиры Частиковой. ГЛАВА 5 ЭВЕРТСЕН Петер, род. в 1234. приспешник императора Эмгыра Деитвена и один из фактических творцов могущества Империи. Главный коморный армии во времена СЕВЕРНЫХ ВОЙН (см.); с 1290 Верховный Имперский Казначей (коронный подскарбий). В последний период правления Эмгыра возведен в сан Коадьютора Империи. При императоре Морвране Воорысе, будучи несправедливо обвинен в злоупотреблениях, осужден, заключен в крепость, умер в 1301 в замке Виннебург. Реабилитирован посмертно императором Иоанном Кальвейтом в 1328. Эффенберг и Тальбот. Encyclopaedia Maxima Mundi, т. V. Трепещите, ибо близок Тот, Кто Уничтожит Народы. Земли ваши истопчет он и веревкою их отмерит. И разрушены будут города ваши и пустынны. Нетопырь, ворон и филин поселятся в домах ваших. И змей угнездится в них. Aen Ithlinnespeath. x x x Командир отряда остановил лошадь, снял шлем, прошелся пальцами по редким, слипшимся от пота волосам. - Приехали, - повторил он в ответ на вопросительный взгляд трубадура. - Что? Как? - удивился Лютик. - Почему? - Дале не поедем. Видите? Речка, что внизу блестит, энто Ленточка. Мы токмо до ей бралися вас провожать. Сталбыть, время возворотиться. Солдаты, беспокойно осматриваясь, остановились позади. Ни один не слез с коня. Лютик заслонил глаза рукой, поднялся на стременах. - Это где ж ты реку увидел? - Внизу, говорю. Спускайтесь по яру, сразу попадете. - Проводите хотя бы до берега, - возразил Лютик. - Покажите брод... - Ну да! Было б чего указывать. С мая ни капли. Жаришша вонна, вот она, вода, сталбыть, и опала. Замелела Ленточка-то. В кажном месте конь перейдет... - Я показывал вашему начальнику письмо от короля, - насупившись, сказал трубадур. - Он ознакомился, и я собственными ушами слышал, как он велел вам проводить меня до самого Брокилона. А вы хотите бросить меня здесь, в этой чащобе? А если я заблужусь? - Не заблудите, - угрюмо буркнул подъехавший к ним солдат, который до сих пор молчал. - Не успеете заблудить-то. Сперва вас-то духобабья стрела отышшет. - Ну и трусоваты же вы, - съязвил Лютик. - Ну и нагнали же на вас страху дриады. Ведь Брокилон только на том берегу Ленточки начинается. Ленточка - граница. Мы ее еще не пересекли! - Ихая граница, - пояснил, оглядываясь, командир, - доходит дотудова, откудова ихние стрелы летят. Стрела, пушшенная с того берега, ежели крепко пустить, долетит аж до опушки, да ишшо и такую силу имет, штоб кольчугу продырявить. Вы-то уперлися, штобы туда иттить. Ваша шкура. А мне жизень мила. Я дале не пойду. Надыть мне башку в шершнево гнездо сувать-то? - Я же вам объяснил, - Лютик сдвинул шапочку на затылок и выпрямился в седле, - что еду в Брокилон с миссией. Я, можно сказать, посол. Дриад не боюсь. Но прошу вас проводить меня до берега Ленточки. А вдруг да на меня в этих зарослях разбойники нападут? Второй солдат, угрюмый, вымученно улыбнулся. - Разбойники? Тута? Ясным днем? Ну, господин, днем тута духа живого не встренешь. Остатние времена духобабы пушшают стрелы в кажного, кто на берегу Ленточки кажется, а то, быват, и далеко на нашу сторону запушшают. Не-а, разбойников-то вы не бойтеся. - Правда твоя, - подтвердил командир. - Шибко глупым должен быть разбойничек-то, штобы днем до Ленточки иттить. Да и мы-то не дурни. Сам-друг едете, без латов и оружия и на вояка, прошшенья просим, не смотритеся, за версту видать. Ну так вам, может, и пошшасливицца. А вот ежели духобабы узрят нас, конных, да с оружием, не видать нам солнца за стрелами-то летучими. - М-да, трудное дело... - Лютик похлопал коня по шее, глянул вниз, в пойму. - Стало быть, еду один. Ну бывайте, солдатики. Благодарю за сопровождение. - Не тыркайтесь больно-то. - Угрюмый солдат глянул в небо. - Вечер рядом. Как туман с воды подымется, тут и ежжайте. Потому как, знаете... - Что? - В тумане-то выстрел понеуверенней. Ежели к вам судьба будет ласковой, промажет духобаба-то. Токмо что они, господин, редко мажут. - Я ж говорю вам... - Ну, ну, говорили, не забыл. Дескать, с мисьей к им едете. Но я вам кой-чего другого скажу: с мисьей и, с процесьей, им все едино. Пустят в вас стрелу, я конец. - Нанялись, что ль, пугать меня? - снова надул щеки поэт. - За кого вы меня принимаете, за городского писаку, или как? Я, господа хорошие, видел больше битв, чем вы все, вместе взятые. И о дриадах тоже знаю побольше вас. Хотя бы то, что они никогда не стреляют без предупреждения. - Было так-то, правда ваша,