о© Маври? Га?.. А он яка красна, пишна, мов та бояриня. Га-й! га-й! Тетяна паленi╨ пiд тим поглядом, одначе вiдповiда╨ з чистою душею: - Для себе, Мавро. Для кого ж би? Нинi недiля. Але встань-но. Сядьмо там, де смерека кида╨ тiнь, а то годi менi ще далi в сонцi пражитися, доста упрiла, iдучи вгору, а тепер ще й сидiти проти сонця не хочу. I чого ти аж понад сам край пропастi полiзла? Не бо©шся, що колись, як заснеш, скотишся в глибiнь? Циганка вишкiрила бiлi зуби. - Не боюся. Засипляти не засипляю, а скотитися також не скочуся. Хiба що хижун з-пiд синього неба кинеться на Мавру i знiме ©© в висоту. Але й того не лякаюся, бо хижун, переконавшися, що Мавра стара, випустить ©© аж надто скоро з пазурiв, тому нема ©й чого боятися, хоч би вже й само© оце© пропастi. А коли хочеш знати, чому я ось аж сюди ховаюсь, зачинивши хоч би i з полудня за собою хату, мов перед розбiйниками, то се i справдi я перед розбiйниками роблю: нинi рано-ранесенько, я лише ще нiчку досипляла, коли нараз проклятущi пастухи, змовившись, мов сама чортиня, кинулися на мою хату i заверещали: "Мавро, татари йдуть! Давай грошi, Мавро, татари йдуть!" - i, загримавши щосили в дверi i вiкна, розреготалися на весь лiс i знов пощезали. Тьфу! - закляла... - Чорти, безголовники, самий сон прiрвали... Тетяна розсмiялася, уявивши собi з малих пастухiв "татарiв" i уганяючу за ними розпатлану Мавру. Вiдтак сiдають обидвi мовчки в тiнисте мiсце коло смереки. Коли Мавра розпиту╨ться многословно про здоров'я Iванихи Дубихи, про ©© господарськi справи, вiдповiда╨ Тетяна якось розсiяно, заслухуючися при тiм майже несвiдомо в шум потока в яру, бачить, мов з вежi, з свого мiсця, як вiн поблиску╨ться в глибинi до сонця, як полоще прозоро чистою срiбною водою бiле камiння, а противна стiна сусiдньо© гори, стрiмка й густо залiснена, вiддiлена вiд них яром, саме тепер впивала в себе стру© заходячого сонця, що виднiли, ллючися скiсним спадом згори в зелену гущавину рiвних смерек, нiби пронизуючи ©х... - А он справдi хижун, Мавро! - перебива╨ нараз многословнi розпитування Маври дiвчина i вказу╨ на великого хижуна, що навiть не надто високо кружляв над ними, нiби шукав мiж коронами смерек найкращого мiсця для себе... Мавра зиркнула пiд чисте син╨ небо. - Вiн над тобою кружля╨, доньцю, - каже вона пророчо. Дивись, нинi недiля, та щоб вiд сьогоднi за тиждень не впала ти якому хижуновi-хлопцевi в очi, не замоталася в нiм на все, - каже i шкiрить, як перше, бiлi зуби. Тетяна спаленiла. - Я на танцi рiдко коли ходжу, Мавро. Ти зна╨ш, мама не пуска╨ нiде, коли не може сама зо мною йти. В нас, як в монастирi. В нашiй хатi тихо, лиш святi iкони i ми. - Прийде час, вiддашся, - вiдказу╨ Мавра, - то й чого тобi ходити? Нехай ходять тi©, що нiчого не мають та по танцях долi шукають. Але таким, як ти, люди самi в хату приходять. Твоя мама добре зна╨, що i як робити. Друго© Iванихи Дубихи в селi нема. А горя зазнавати, бiди-злиднiв шукати - не таким, як ти, дитинко. Се© осенi вижидай старостiв. Менi мати казала, що знов якiсь там домовляються. Тетяна не вiдповiдала. Вона чула се кiлька разiв з уст Маври, але що ©й байдуже про те, чи старости прийдуть, чи нi, тож не обзива╨ться й сим разом на слова старо© приятельки. - А он скажи по правдi, - запиту╨ стара, - не уподобала собi ще жодного? Не любиш? - Нi, Мавро, - вiдповiда╨ сухо Тетяна i каже правду. Вона не любить справдi жодного. Не любить i не жадна нi одного з тих, яких вже здавна зна╨. - Тiльки твого добра, донько, й спокою, доки жодного не любиш, - пiдхоплю╨ Мавра, - а розлюбившись, вступа╨ш одною ногою нiби в добро, а другою в пекло. - Не знаю, - каже стиха Тетяна i якось широко, цiкаво дивиться, пiдсува╨ чорнi брови, а дивлячися вперед себе, нiчого не бачить. Противна сторона гори однако, як i перше, залiснена здолу догори смереками, пронизана скiсним промiнням сонця, саме так, як i перше, вигляда╨. А бiльш нiчого. - Не зна╨ш, серце, - впевня╨ Мавра, - правда, що не зна╨ш. Але зате я_ знаю. - Притiм усмiха╨ться вона таким усмiхом, що його нiколи не розбереш. А Тетяна дивиться на не© чистими сво©ми зорiючими очима, цiлим ╨ством сво©м, i неначе приправля╨ться вже заздалегiдь до слуху, що ма╨ дiйти до не© вiд старо© нянi. - Любов - то так, - каже нараз Мавра i сiда╨ рiвно, пiдiбгавши ноги пiд себе та схиляючись до Тетяни, неначеб мала ©й вiдкрити велику-превелику тайну. - Так, - каже, - ти стрiнешся з ним раз,_ i другий, i третiй, а може, й бiльше, я не знаю. Се як що кому за який час суджено. Вiдтак колись нi з сього нi з того зачу╨ш його коло себе, вiн зближа╨ться до тебе, i ти чу╨ш, вiн вже й поцiлував тебе. Так раз, i другий, i третiй. Вiн, Тетяно, тебе любить._ Ти, Тетяно, його любиш..._ i чому б йому не вiрити, коли вiн тебе любить? - i тут розрегочу╨ться Мавра, що аж жах тiлом iде. Тетяна побiлiла, не зрозумiвши старо©. - Але бува╨ й таке, що вiн тебе по тiм всiм покине, - говорить далi циганка, прижмурюючи очi, - бо вiн ма╨ вже другу або, може, мав i двi перед тобою - тож... - О, о, о! - перервала нараз Тетяна болiсним зойком i, затиснувши уста, вiддиха╨ важко. Вона дивиться на стару благаючими очима, склада╨ перед нею руки, мов до молитви, нiмi╨ i чомусь не руха╨ться бiльше. - Не жди. милосердя, доньцю! - вiдповiда╨ ©й, приказуючи твердо, Мавра. - Милосердя на свiтi нема нi в кого, а найменше у тих, що так_ поступають. Та й... на що воно тобi придасться? Хiба тодi_ придасться, як ти по тiм всiм ходиш по милостиню, тиня╨шся вiд хати до хати, але зрештою - "милосердя". Господи боже! сохрани нас перед тим, щоб ми його потрiбували. Так, доньцю. Таке перебула Мавра. Вона мала за чоловiка отамана циганiв i розбiйникiв Лукача Раду, злого, як вовк, хитрого, як лис, i гарного, як боярин. Так що з того? Одного разу гуляла в пустi недалеко одного малого мадярського мiстечка перед якимись такими, що по©хали зумисне в пусту оглядати циганськi шатра i циганiв, i заробила тим грошi. - Ти гуляла, Мавро? - пита╨ зчудовано дiвчина, бо перший раз чу╨ се з уст старо© жiнки. - Гуляла, донько. Ще й як гуляла, а все округи огню, особливо як до нас заходили пани та розвiдували про наше життя i звича©. Тато грав на скрипцi, другi на цимбалах, а я гуляла. Боже, як грав старий Андронатi! - i при тих словах Мавра нiби з подиву аж захитала головою. - Вiдтак просив одного разу один з панiв, гарний i молодий боярин, щоб я й до мiстечка приходила ворожити i гуляти, i я кiлька разiв ходила туди, часом з татом, а часом i з чоловiком. Там стрiтила я того гарного молодого боярина вдруге. Вiн сипнув Раду грiшми за танець, а менi за ворожiння, а Раду, лакомий на золото, давай i далi мене на такi зарiбки посилати. Як iшла я з ним, то гуляла, а як сама, то лиш ворожила. I хоча я не все хотiла, та з боязнi перед ним мусила ходити. Там стрiчалася я з тим пишним боярином вдруге, втрет╨, ба i вчетверте, доки не став вiн потайно цiлувати мо© очi, мене голубити i називати Мавру сво╨ю чорною звiздою - аж доки не збожеволiла вона з любовi за ним... Доньцю! - додала нараз Мавра, остерiгаючи побiлiлу чомусь, як снiг, дiвчину, - я була молода, гарна i дурна, вiн багач, красний, як мiсяць, що носився на конi, як вiтер, i - чому не мала я його_ любити, коли вiн, пан, не цурався пригортати до себе бiдну циганку, називати ©© сво╨ю звiздою, цiлувати i голубити?.. Доньцю! хто бачив таку любов, правдиву, i щиру, i палку, таку, як бачила молода Мавра в його, той... господи боже, змилосердися над бiдною жiнкою, що все-таки согрiшила на свiтi, - застогнала Мавра i, кинувшись лицем до землi, вмовкла. - Вiдтак, - додала по якiйсь хвилi зворушення, - вiдтак, коли я, плачучи та жалiючись перед ним, дрижала з остраху перед тим, що настане, та бiльше ще перед Радовою карою, що мусила_ мене досягнути - бо ж я прогрiшилася, - вiн здвигнув плечима, кинувши менi в лице, що сама я винна,_ i, свиснувши нараз, мов на собаку, вийшов собi з хати... Хоч я бiдна циганка, доньцю, - тягнула стара далi, - яку iнодi й собаками лякають, а вiн був гордий пан, що цiлував i голубив мене, та хоч я багато забула з того, що мене вiдтодi постигло, але того свисту, що дiстався менi вкiнцi в нагороду за любов вiд його, я нiколи не забуду. Нiколи!.. Я його прокляла. Але що з того? - спитала гiрко. - Вiн остався паном, а я... збавила свою долю... по сьогоднiшнiй день. Доньцю моя красна... - говорила дальше, знов остерiгаючи, - донько моя пишна, стережися любовi! Я кажу тобi ще раз. Гада╨ш - кара постигла його? - пита╨ i просто нiвечить дiвчину сво©ми диявольськими очима. - Його кара не постигла, а лише мене одну. Мене Раду через дитину викинув з циганами вiд себе, дитину вбили, а може, i вкрали, родичi опустили[18] мене, i я, мов пiдстрiлена звiрина, опинилася в вашiм лiсi. Свята деревина, от тота, - додала з незвичайною побожнiстю, указуючи на смереку, - охоронила мене вiд смертi, спровадила твою матiр i утримала i досi при життi. Якби не те, з Маври давно вже й слiду не було би. До такого доводить любов, дитинко, - звернулася циганка назад до перших сво©х слiв, - до такого. I ось то любов! Але що то й говорити! - додала майже з розпукою в голосi, - що то говорити._ То всi знають. Я також знала, що треба лиха стерегти... бо мала вже й Раду за чоловiка, а проте... - вона урвала, поглянувши далеко вперед себе таким несказанно смутним поглядом, що Тетяну обгорнуло жалем. - Люби, Тетянко, щиро, як любов i тобi суджена, - обiзвалася вiдтак остерiгаючи, нiби схаменувшися вiд сво©х тяжких споминiв, Мавра, - лиш не люби за плечима матерi i не люби вiдразу двох._ Окрiм того, стережися одного, доньцю... одного._ - _Чого? - спитала ледве чутно Тетяна i, як перше, побiлiла. - Стережися... бережися... - говорила, - щоб не дожила свисту..._ В очах Тетяни заблистiло нараз чимось таким гордим i сильним,_ таким гарячим i недоступним, що Мавра занiмiла. Занiмiла тим бiльше, що Тетяна, не кажучи нi слова, встала нараз на рiвнi ноги i, випрямившися, мов смерека, сказала: - Не свисне, Мавро, не бiйся. З мене "не свисне" нiхто. - I пiдсуваючи високо чорнi сво© брови, повторила ще раз: - Не свисне. - Нехай господь боронить вiд того, - притакнула Мавра, побачивши дивне зворушення у дiвчини. - Нехай тебе боронить. . - Нехай боронить, - повторила сим разом i Тетяна i затиснула уста. Мавра усмiхнулася i, пiднявшися на колiна та обхоплюючи дiвочий стан, стягнула ©© пестливо назад коло себе. - Нехай боронить. Тетяна мовчала, мовби ©й щось мову вiдiбрало. Не могла бiльше на слово здобутися, ©й кружило в головi. Спомини з останньо© недiлi вiджили в ©© душi, вона неначе давила ©х в сiй хвилi в собi нечуваною силою гордостi. Мовчала i не хотiла про них говорити. Краще з тою тайною в он ту пропасть зсунутися, нiж про не© перед кимось хоч би й словом зрадитися. Не хотiла - не могла. - А такий був красний i пишний, - почала знов Мавра, навертаючи до сво╨© минувшини, - як сам мiсяць на небi. Пан був, от що! Ростом високий, волосся темне, очi голубi, як небо, пишнi та щирi - господи, якi вже щирi! - вус, як шовк, га-й, га-й!! - Мавро! - крикнула нараз дiвчина, мов з другого свiта вернула. - Мавро! - i тут же змовкла... Мавра повела цiкаво очима за дiвчиною, одначе Тетяна мовчала. Була лиш блiда, очi блистiли, як двi чорнi зорi, широко створенi, а червонi маки коло лиця дрижали злегка. - А он твiй половик, - обiзвалася стара i указала на хижуна, що справдi, припочивши на хвилинку на якiйсь вершинi, здiймався саме вгору i полетiв. - Вiн з тамто© сторони, - вiдказу╨ якось розсiяно та задумливо Тетяна i вста╨ поволi. - З тамто© сторони. - Я вже пiду, Мавро, - каже дiвчина. - Сонце зайшло. Поки додому зайду - потемнi╨. - Iди - i приходь до Маври, - просить стара i здiйма╨ться i собi на ноги, щоб провести дiвчину хоч кiлька крокiв. - А другим разом, - дода╨, - розкажи вже ти_ що, i будь тво╨ краще вiд мого. Тетяна не вiдповiла. Мов та сполохана серна, метнулася з чудним тужливим смутком в душi через лiс, скорше i скорше в долину - аж опинилася дома. * * * Настала дальша недiля, i Тетяна йде знов лiсом, як звичайно, поступивши на часок до Маври. Розлучившися з матiр'ю, що й собi сим разом зайшла до старо© в справунках, Тетяна пiшла стежкою сама дальше. Однак, не подибавши на нiй нiкого, полiзла на Чабаницю i опинилася аж недалеко "Бiлого каменя"-велета. Припочивши там добре, розглядалася звiдти по селах в долинi i от почина╨ звiльна з Чабаницi спускатися. Сходячи отак вниз, зоглянула нараз на сiльськiй дорозi, якою нiс колись старий Андронатi бiлого внука i яка вела в село Третiвку та тяглася i попри Чабаницю з бiлою стежкою - ©здця, в якiм пiзнала на перший погляд Гриця з угорсько© границi. Та чи лиш ©© очi доглянули його? Гриць так само зобачив молодим острим оком сво©м дiвочу постать, як спускалася живо легким кроком горою вниз. Вiн пустив коня i летiв, мов орел. О, вона добре пiзна╨ його, але бо©ться з ним здибатися. Хотiла б, але бо©ться чогось._ Квапиться злiзти з гори, збiгти додолу до матерi, але вiдчува╨, що запiзно. Вiн вже пiзнав ©© сво©м бистрим оком. Погнав коня щосили i от вже на бiлiй стежцi. В долинi, вище стежки, прив'язу╨ коня до деревини, а сам спiшить вгору до не©. Що ©й робити? Збiгати ще борше вниз? - пита╨ ©© серце. Сховатися де в лiсi?.. Не вспi╨. Зрештою лiс аж трохи нижче зачина╨ться, а вона саме на левадi, де лиш недавно скошено сiно, i вiн вже бачить ©©. I вiн квапиться. До того гадав би, що вона його бо©ться. А вона не то, щоб по правдi його боялася, лиш так прикро ©й чомусь _перед ним. Вона ж нiкого не бо©ться. Так вона казала йому, а що раз казала - не буде перемiнювати. Станула геть аж вже понижче "Бiлого каменя" закинувши руки позад голови, i дивилася вдолину на нього, як спiшить до не©. Вiн спiшиться, iде скорим кроком вгору, а вона сто©ть, як на вуглях, люта на себе, що запiзно його побачила i не мала вже спроможностi сховатися перед ним. - Чекай, я йду! - кличе вiн до не©, i вже туй-туй стане коло не©. Вона не вiдзива╨ться, хоча ©й спiшно: там, вдолинi у Маври, вижида╨ ©© мати, а вона он в що тепер попала. Остаточно опиня╨ться вiн вже коло не©. - - Туркине! - кликнув радiсно i окида╨ ©© оживленим, блискучим оком, вiддихуючи здоровими грудьми з поспiшного ходу вгору. - Туркиня, - вiдповiда╨ вона йому i так само окида╨ його сво©ми очима. Але чогось бiла-бiлiська стала. - А он, заквiтчалася знов, як колись, i яка вже красна! - каже вiн, бо сам не зна╨, що ма╨ казати. Вiдтак дода╨: - Не зривай весь мак, не стане на рiк на насiння. - Менi в цвiтах красно, - вiдповiда╨ з супоко╨м i сто©ть далi неповорушно перед ним. Вiн нiмi╨. Вона так високо на Чабаницi, сама-самiська чи не на всю сторону, а спокiйна, мов з каменя. Не бо©ться. "Гей, Туркине, Туркине, в чiм твоя сила?" - вирива╨ться йому на уста, але вiн мовчить. Вiдтак обзива╨ться: - Тепер скажи, чия ти донька? I його голос нiби заповiда╨, що тепер вiн пан над нею. - Спитай ще раз... може, й скажу. - Але попам'ятай, - погрожу╨, - з Грицем_ ти не жартуй. - Я тебе не кликала, - вiдказу╨ вона. - Iди назад. Я також iду. В нiм почина╨ варитися. Вiн закляв крiзь зуби. - А ти хто такий? - пита╨ вона, не спускаючи з його очей. - Я багатирський син, - вiдповiда╨ вiн. - Казав вже тобi, на всю гору. - Ба-га-ч? - пита╨ вона протяжно i пiдсува╨ високо брови. Багач нiби чуду╨ться. - Багач, - спiшиться вiн об'яснити голосом, що несвiдомо стара╨ться з'╨днати собi ©© ласку. - А я не наймичка твоя, - вiдказу╨ вона згорда i, спустивши погляд додолу, почина╨ певним кроком спускатися вдiл. - Я ж не кажу, що ти наймичка, - обзива╨ться вiн i тепер, як перше, з якоюсь покорою в голосi. - То чого кленеш? - Бо ти глузу╨ш з мене. - Нi, - каже вона, i анi на хвилину не задержу╨ться, сходить рiвним кроком вниз. - Поскидай сво© маки i дай менi! - просить вiн, приказуючи, i ста╨ визиваюче перед нею. Вона стала i дивиться на нього, чуду╨ться бровами. - Ти не бачиш, що менi в них красно? - пита╨. Вiн затиска╨ зуби. - Бачу, - бовтнув. - Ти що з ними зробиш? Затичишся, як я? - За капелюх заткну. Вона усмiхнулася мовчки. Кiнь коло стежки заржав. - Твiй кiнь кличе тебе, - каже вона вiдтак спокiйно. - Сходи скорiше. Я також спiшуся. - I кiнь пожде, i ти пождеш! - обзива╨ться вiн майже люто i приказуюче. - Кiнь пожде, а я нi, бо на мене мама жде, - вiдповiда╨ вона. - Ти пождеш, - _каже вiн рiшуче хвилюючим голосом, - щоб я надивився на тi тво© брови, що тобi ©х чорти над очима змалювали... - Дивися! - каже вона, а сама ста╨ слухняно перед ним, мов дитина, i чуду╨ться, як перше, саме тими бровами. I втiм, побiлiвши, дода╨ нараз: - Я тобi казала, що ти дурень! - _i ладиться дальше сходити. Вiн знов спиня╨ ©© в ходi, кидаючи ©й на сей раз свiй капелюх пiд ноги. - А дивися! - каже. - Ми лиш дво╨ на цiлу Чабаницю. Чи тобi не страшно? - i в його голосi дзвенить щось недобре. - З се© сторони, - вiдповiда╨ вона спокiйно. - З се©, - повторя╨ вiн i палить ©© очима... - Та вiдтiль, - каже вона. - А перше, як тебе не було, я була цiлком_ сама. Чому ж би менi з тобою боятися? Говори, що ма╨ш говорити, борше, - додала квапно, - бо в долинi мама жде. Вона_ не жарту╨. Вiн успокою╨ться вiд ©© слiв, мов водою облитий, i дивиться з подивом на не©. Тепер глядить i вона смiливiше на нього, в його великi голубi очi, що нiби бережуть в собi кусник неба i прив'язують до себе добротою. - Чому ти отак за╨дно зо мною говориш? - пита╨ вiн з нiмою просьбою в голосi, а очi його аж розпачають[19]. - Бо так ти пита╨ш. Не задержуй довше, бо я спiшуся! Вiн затиска╨ п'ястуки. - А як менi не схочеться цiлком тебе пустити? - То я тобi в десятий раз скажу, що ти дурень, i ти мене пустиш! До глибини вражений несвiдомою певнiстю ©© iстоти, вдасть яко© вiн лиш вiдчува╨ i з якою не може упоратися, уступа╨ ©й нараз з дороги i сходить враз з нею з гори до стежки. Iдуть обо╨. Мовчать. Сильна, кипуча мовчанка. Вона блiда, як голуб, а вiн з сильно зворушеними грудьми, аж дрижить. Зiйшовши до бiло© стежки, вiн сiда╨ без слова на коня, не кинувши на не© нi пiвпоглядом, - верта╨ назад; а вона так само мовчки, не поглянувши й собi на нього, щеза╨ десь в лiсi - i бiльш ©© не бачить. Довгий, довгий час не чути нiчого, крiм повiльного тупоту кiнських копит, вiдтак утиха╨ й вiн, i зачува╨ться тужливо протяжний голос Гриця просьбою: - Туркине, прий-деш??_ А небавом по тiм, мов ясним дзвiнком пробiгло, мов перлинами кинулось, долiта╨ до нього: - Не прий-ду!_ I слабо дрижачи, мов бореться з тишиною лiсу, обзива╨ться вiдгомiн, переда╨ шум дерев, вдруге вже й послiдн╨: "Не прий-ду!"_ * * * По поворотi додому Гриць мов трiйла напився. Не ©сть, не п'╨, не спить; тверезий, та проте нiяка робота його не береться. Вiн не годен. Одно, що ма╨ перед очима, се чорнi очi, чорнi брови, два червонi цвiти маку, а бiльш нiчого. Тато, мама лають, а вiн нiчого неначе й не чу╨. Вислуху╨ мовчки, що заслужив, усува╨ться ©м з очей, вiдтак iде на гору пiд лiс, на широку леваду, де випаса╨ться товарина, конi. Кида╨ться де-небудь в траву i лежить отак. Довго вiн тут чи коротко, про те не зна╨. Йому се й байдуже. Круг нього спокiй, тишина, мушня вертиться в сонячнiм свiтлi, калатають дзвiнки товарят, воздухом iде одностайний шум смерек - i то все догоджа╨ йому. Бiльше не треба йому нiчого. - Розлiнивiв наш Гриць до краю, - жалу╨ться господиня-мати чоловiковi, а той i нагримить несподiвано на нього. Тодi Гриць скипить, неначеб в нiм прокинулася замертвiла досi нiби його власна кров, ворохобиться проти господаря i вiдгриза╨ться. - А то що? Я в вас на днi станув? - кличе згорда i вiддаля╨ться упертим кроком, щоб не доходило мiж ним i батьком до гнiву, причiм прийшлось би знов наслухатися, що вiн, ласкою годована дитина, невдячний, i рiзне iнше таке, що болить i приводить жаль за собою. Вiн сiда╨ на свого як вуголь чорного коня, до якого прив'язаний бiльше, нiж до людей, i ©де, куди очi несуть, на день-два в гори або через гору в мале угорське мiстечко. Йому однаково де, щоб лише скорше з очей. - _Бог зна╨, що се ми вигодували за кров нашим хлiбом, працею, - роздуму╨ журливо батько-господар. - До роботи нi, до господарки[20] нi, все б то лиш дармувало, чужими руками вугля вибирало, другим хiба розказувало[21]! Панська вдача... де, де, де! - посвисту╨ господар, а врештi вмовка╨. А всi його люблять, та й чорт зна╨ за що, над всею молодiжжю в селi верховодить, мiж дiвчатами вiн перший. От - петльованець_[22] його. Гей, Грицю, Грицю... будучий ти мiй газдо, схаменися завчасу, щоб не нарiкав колись. Так ось i сим разом. Гриць лежить пiд лiсом, вигра╨ на сво©й довгiй парубоцькiй сопiлцi довгi, тужнi мелодi© - а робота жде. Йому Туркиня запала в душу. Така вона пишна, така горда... така... хто вона така? Сам не стрiчав ©© по селах нiколи мiж другими. Ще йде i до Настки, до яко© так звик. I хоча та©ть перед нею, що його серцю дi╨ться, йому добре з ©© споко╨м, з ©© розвагою та з тим, що вона не допиту╨ться, не судить, а сама лиш любить. Вона пестить його, тулить до себе, вiн пiдда╨ться тому мовчки, а вiдходячи хiба скаже: - Спасибi тобi, Насте, за тво╨ добре серце; тiльки й мого добра, що ти одна на свiтi - колись вiдвдячуся... - Гай, гай... - погрожу╨ вона злегка, жартiвливо i, усмiхаючись, дода╨: - Як другу посвата╨ш... Але вiн мусить ©© ще де-небудь стрiнути, году╨ вiн себе однi╨ю думкою, хоча добре тямить, що вона вiдкликувала лiсом, що "не прийде". "Та - може... - дума╨, - може, таки раз ще "прийде". Тодi, останнiй раз, бог ©© зна╨, за чим приходила в лiс з сво╨ю матiр'ю. А тепер, може, приведе ©© знов якась причина. Хоч раз ще. Лиш раз". Та не така вдача в Гриця, щоб довго ждав, журився. В двi недiлi пiзнiше каже батьковi, що ©де на "хвилину" в сусiдн╨ село, щоб оглянути коня якогось, що занедужав в його знайомого, а надвечiр верне, "╞дь", - сказав батько - i вiн по©хав. Iде вiн довший час вузькою каменистою сiльською дорогою i бачить нараз бiлу стежку, що оперiзу╨ з захiдно© сторони Чабаницю, прилуча╨ться саме тут, мов дрiбний потiк до рiки - до сiльсько© дороги. Та його кiнь мудрий. Ось вiн i не керму╨ ним, а вже заверта╨ вiн сам на бiлу стежку з сiльсько© дороги, вгору понад яр. Пнеться, садить пильним кроком, нiби горду╨ться гарним ©здцем сво©м, а далi звiльня╨ крок. Ось ще пiд'©дуть якийсь час, i стежка схова╨ться в лiс. Iдуть що ©дуть, а нараз стали. Перед ними ще бiлi╨ бiла стежка, але - "куди веде вона дальше? - пита╨ Гриць себе, - вiдки вибiга╨? До кого належить? Нiколи не ©здив нею дальше, не зна╨ ©© добре. Чи не в трет╨ село вiд ©хнього, себто Третiвки? А може, лиш на якi полонини? А може, в тiм селi за Чабаницею i вона_ живе? Гей, Туркине, обiзвися, там_ живеш?" Все одно. От, праворуч, високо на Чабаницi, саме ось над бiлою стежкою виднi╨ той "Бiлий камiнь"-велет, пiд яким бачив ©© останнiй раз. Може, вона знов сюди зайде. З лiво© - яр-пропасть, звiдти не надiйде. За яром - _стiна сусiдньо© гори, так само не прийде. Далi вiн не ©де. Нема, вiдай, i чого, була б вже тут була. Стежка дедалi чи не вужча, i нема часу. Скорше вже буде ©© тут вижидати. З тою думкою прив'язу╨ коня до деревини праворуч на Чабаницi, сам ляга╨ коло його i лежить. Як вийде вона з лiсу на бiлу стежку, щоб вiдтак, може, як тодi, полiзти пiд "Бiлий камiнь", вiн побачить ©© зараз здалека. Буде йти проти нього, якщо в яр не спуститься. А там чого? Значить, хоч сяк, хоч так, вiн ©© догляне. Кiнь поскубу╨ траву, а вiн лежить, прилiгши плазом до землi, саме почерез стежку, спустившись геть аж над край пропастi; лицем же звернувся за стежкою до лiсу. От i мусить ©© вже здалека бачити, як буде сходити до нього стежиною, мов схiдцями з лiсу, крок за кроком... Гей, Туркине!.. я тут! Жде... Лiсом iде легкий шум. Колишуться ледве замiтно ширококрилi смереки. Щось шепочуть, перешiптуються - урочисто настроюються. Здавалося, святкують... А там вдолинi, в пропастi, журчить потiк, щось i собi приповiда╨... Гриць роззира╨ться, чига╨, засяга╨ гострим молодим оком сво©м, мов яструб, у саму глибiнь лiсу. Довго-предовго, терпливо дивиться, надслуху╨, чи не почу╨ шелесту крокiв яких, i дослухався, врештi, чого ждав. З лiсу просто стежечкою до нього, може, двiстi крокiв перед ним, спуска╨ться легко, без шелесту... сама-самiська вона!_ "Тихо!!" - неначе наказу╨ деревина вокруги i сама лиш тихо колишеться: вона_ йде. I справдi - вона_ йшла. Вона не дивиться нi вправо, в пропасть, нi влiво, на Чабаницю з "Бiлим каменем", нi рiвно вперед себе, де плазом почерез стежку простягнувся вiн, мов змiй, - а дивиться на сво© ноги i йде. Пристро╨на пишно, в шовкову спiдницю, стан, мов тростина, гнучкий та тонкий. А личко мiж маками червоними, великими маками, а з-пiд них золотi ковтки-пiвмiсячики. Туркиня._ Скрикнув би - та бо©ться. Вона зараз щезне... В нiм аж серце б'╨ться. Лежить, не руха╨ться... Але врештi треба. Ста╨ на рiвнi ноги, здiйма╨ капелюх i, склонившись низько, майже дотикаючись капелюхом землi, iде так в покорi схилений просто проти не©. - Туркине! Вона побачила. Скорше, нiж гадав, пiзнала по конi, серцем вiдгадала. - Ти тут? - пита╨ i вже диву╨ться бровами. Все така, як завше, вiн се вже вiдчув. - Добрий день тобi, Туркине, коли вже себе так звеш, - почина╨ вiн i випросту╨ться проти не©. Може, хоч сьогоднi буде вона iнша. - Я прийшла тебе бачити, - _каже вона просто i дивиться йому в очi, але знов блiда чомусь аж до уст. Вiн упав, кланя╨ться, мов перед царiвною. - Не кланяйся менi стiльки, менi доста раз. Лиш мо©й мамi кланяються бiльше, ©© звуть панею. - А тебе? - Я - Туркиня! - Чому ж вже так? - В мене от, - каже i показу╨ на золотi пiвмiсяцi в ухах, - турецькi ковтки. - Хто тебе так охрестив? - пита╨. - Люди в селi. Ти не чув про мене? - пита╨. - Нi. - Не бува╨ш в нашiм селi в Б...? - Бував щось разiв кiлька, звичайно ходжу бiльше на угорську сторону. Був раз i на храму в вашiм селi, але тебе тодi не бачив. - Або ти нiби зна╨ш? - каже i чогось заздалегiдь усмiха╨ться. - Чому смi╨шся? - А чому би нi? Вiн уразився. - Гляди, - каже i морщить брови, - щоб часом люди не посмiялися з тебе. - З мене нi, - каже вона певно i гордо. - Ов-ва! - наслiду╨ вiн ©©. Вона не зважа╨. - А про тебе я, зда╨ться, чула, - обзива╨ться вiдтак, - та лиш не бачила i не знала, як тебе звуть. - Гриць, - каже на те вiн. - Ти вже це казав, - вiдповiда╨. - Але ваше село велике i багато людей так зветься. - Гриць... Гриць, - _притаку╨ вiн i вдарився по грудях. - Той, що ма╨ всi дiвчата за собою, що гуля╨, як ногами пише,_ що на все село найкраще на трембiтi гра╨... той Гриць._ Се© зими буду, може, i в вашiм селi, - додав потiм. - Один мiй товариш ма╨ там вуйка, i той переказував, аби вiн прийшов до нього, ма╨ для нього гарну i добру дiвчину. Тодi гляди... - грозить вiн, а усмiх хова╨ться в нього пiд чорним вусом, украшу╨ його лице. Вона пiдсува╨ мовчки чорнi сво© брови i диву╨ться його словам. - Нiчого. Будемо любитися. Вона мовчить, а вiдтак обзива╨ться: - Чи ти також посвисту╨ш собi з тих дiвчат, яких переста╨ш любити? - А що, - вiдповiда╨ вiн. - Буду плакати? Хiба за тобою плакав би - бо ти он яка красна! Вона подивилася на нього великими очима, а вiдтак, мов несвiдомо, хапа╨ться за червонi маки i, витягаючи ©х мовчки з-за ух, опуска╨ на землю. - А що роблять тi, з яких ти посвисту╨ш? - пита╨ далi i впива╨ вигребущо в його лице сво© чорнi очi. - Або я ©х маю вчити? - вiдповiда╨. - I в них ╨ свiй розум, як i в мене свiй. Мене нiхто не вчить. Неук я. - Хiба iдуть свiтами, - каже задумливо, пiвголосом. - Не журися ними, - потiша╨ i, приступаючи до не© близько, загляда╨ ©й мило в очi. - _З мене не будеш посвистувати, - вiдповiда╨ нараз твердо, рiшуче, та проте тоне, губиться сво©м поглядом в його гарних очах. - З тебе нi, - каже вiн впевняючим голосом. - Ти моя зозулька. - Ти! - _каже вона нараз понуро i простяга╨ вiдпорно проти нього руки, так що ©© розпростертi пальцi опираються об його груди. - Ти!!! - -_ повторю╨ ще раз. - Ти зна╨ш що? - Знаю, - вiдповiда╨ i смi╨ться очима. - Ти красна, мов бояриня, i тебе я люблю! - Ов-ва! - _обзива╨ться вона. - Ов-ва?_ - повторю╨ вiн запитуюче, i крiзь його голос зойкнув жаль. - Гей, Туркине, Туркине, - дода╨ вiн, погрожуючи голосом i очима, - щастя тво╨, що ти красна, а то... Вона хапа╨ться за уха i завважу╨, що цвiтiв нема. - А он, на землi, - каже вiн нараз чомусь з покорою, що стара╨ться з'╨днати собi ©© ласку. - Самi випали? - пита╨ нiби себе, не спускаючи з нього очей. - Ти, - каже вiн далi, - така красна, що тебе одну я люблю. - О... о... о! - виклику╨ вона болiсно i згина╨ться по червонi цвiти маку. - Не вiриш? - Що маю вiрити? - пита╨ i пiдсува╨ зчудовано чорнi сво© брови. - Що тебе одну люблю. - Мене? - Тебе. - I ти красний, - каже вона просто, - але менi тяжко на душi. - Чому? - пита╨ вiн щиро i нараз обiйма╨ ©© за шию. - А он менi_ не тяжко. Вона виховзу╨ться. - З тобою_ менi тяжко. - Зо мною? - Так. Я прийшла тобi сказати, що бiльше вже не прийду. - Та зате я_ прийду, - вiдказу╨ вiн. - Куди? - Всюди - де ти будеш. - Ба не всюди прийдеш. - Прийду, як раз кажу. - I до нашо© хати? - I до вашо© хати. Та де ваша хата? - Коло млина над рiкою. Зна╨ш? - До Iванихи Дубихи? - _пита╨ вiн зчудовано. - Так? - Так. Вона моя мати. - То гонорна панi, - вiдповiда╨ i майже свиснув. - Здалека куса╨. - Моя мама богомiльна, робить людям добре, саму правду любить. - Та що з того? - обзива╨ться вiн. - Нiщо. I тихо в нашiй хатi, лиш вона та я i святi iкони; красно так i любо... - Ще тебе в черницi дасть, - жарту╨ вiн. - Може, й дасть, якщо коли захочу. - Як не посватаю. Вона спаленiла. - Чи пiдеш, за мене? - Як захочу, пiду. - Ов-ва? - наслiду╨ ©© знов. - Ов-ва! - обзива╨ться вона згорда, не споглянувши на нього. Нараз дода╨ спокiйно: - Iди собi! - Пiду, коли схочу, не розкажеш менi, хоч ти i Дубiвна! - А менi лiпше, як тебе не бачу, - обiзвалася вона зi спущеними вдiл очима. I з тими словами заверта╨ться, iде. - Туркине! - кликнув вiн з жалем, благаючи, а за хвилю опиня╨ться коло не©. - Зозулько! - Хочеш свиснути? - _пита╨ вона i прошиба╨ його великим, допитливим, мов остерiгаючим поглядом. - Туркине! - Iди собi! - майже молить. - Менi тужно, менi тяжко. Менi сто раз лiпше, як тебе не бачу. Грицю! Iди, iди собi! Менi так тяжко... iди! - Дурна ти! - обзива╨ться вiн. - Гада╨ш, я не кажу правду? - вiдповiда╨ i, станувши близько перед ним, дивиться великими щирими очима з блiдого свого лиця, i ще й дода╨: - I не вижидай мене бiльше, бо я вже не прийду. - Прийди, прийди, зозуле! - просить вiн покiрно i схиля╨ться низько перед нею. - Прийди i закукай тут лiсом, а я буду тут ждати. Нараз, поки вiн спостерiг, спам'ятався, вона вiдвернулася живо вiд нього i, не оглянувшись бiльше анi разу, роздiлила смерековi галуззя, пурхнула мiж них, мов та птаха, i зникла...неначе ©© й не було. Вiн не смiв чомусь пiти за нею. Згадав ©© матiр-паню, не хотiв i ©© дразнити i остався, де стояв. Вiдтак вернув до коня, обняв, мов товариша, за шию, зiтхнув, пождав коло нього хвилину, а потiм, не надумуючись довго, протяжно свиснув... Слуха╨... Легкий-легесенький, ледве замiтний шум колишеться воздухом, наказу╨ мовчання... Все мовчить, вижида╨. "Не прийду!" - _долiта╨ нараз звiдкись згори до нього тремтячим любим голосом. А вслiд за ним вiдбилося почерез яр на противнiй скалистiй стiнi, виразно умлiваючи: "Не прийду!"..._ Збiгла надолину додому, задихана, зворушена, кинулася перед святi iкони i молиться: "Господи, менi смутно! - жалi╨ться, затискаючи, мов удержуючись вiд плачу. - Господи, менi смутно... Чому менi смутно?" Вернувши скорою ©здою додому, Гриць iде просто до бiлолицьо© Настки. Йому хочеться до когось пригорнутися, до когось притулитися, комусь сказати, що вiн любить Туркиню. Що вона така,_ що вона сяка... Що його серце болить... Що казала се... вiдповiдала те - i багато такого iншого кипить в його грудях. Тому й пiшов. Настка ждала. Вона все ждала. Коли б i не прийшов Гриць, вона все на нього ждала, однаково його любила. Без вiдмiни, i все радувалася ним. - Настуне, голубко! - каже вiн сумно, тужливо i обiйма╨ ©©. - Настуне, я дуже втомлений... Настка тулить i голубить. Настка догоджа╨, вона не пита╨. Що вiн хоче, вона мовчки сповня╨, завше добра, завше люба. Тепер сидять обо╨ обiк себе i не говорять нiчого... Само мовчання говорить за них. Вiн глядить задумано вперед себе на лiс i гори i нiчого не бачить. На нього дивляться чорнi очi з-пiд лукуватих зчудованих брiв, горять коло лиця червонi маки, дрижать в ухах золотi пiвмiсячики, цвiтуть любi уста. "Туркине! - стогне, блага╨ мовчки його стужене, зворушене серце. - Туркине! Чому мене не любиш?" "Не прийду-у!" - _вiдзива╨ться в його слуху любий голос i замира╨ в смутнiй глибинi спрагнено© його душi. "Не прийду!"_ - _Поцiлуй, Насте! - обзива╨ться вiн нараз по якiйсь хвилi твердим, якимсь приказуючим голосом i притяга╨ повнолицю слухняну дiвчину до себе й тулить. - Поцiлуй!.. Поцiлувала... - ...Так... - каже вдоволено, вста╨ живо, не оглянувшись за нею бiльше нi пiвпоглядом, i вiдходить... * * * Повiдцвiтали червонi маки, якими прибиралася цiле лiто молода Тетяна. Настали понурi днi. Понурi, короткi i дощовi. А в хатi Iванихи Дубихи, що сто©ть межи горою i гучною рiкою, пану╨ майже за╨дно пiвтемiнь. То смереки, що здiймаються густими рядками перед хатою на горi, заслоняють вступ сонця i творять в нiй понурiсть; в хатi перед iконою пресвято© дiви горить, як звичайно у побожно© Iванихи Дубихи, мале миготливе свiтельце. Смутно i тужно тепер осiннiми днями краснiй Тетянi. Мати за господарством та справунками в млинi, лиш недовго пересиджу╨ в свiтличках. Тетяна, прибравши ©х рушниками, сушеними цвiтами та килимами, не зна╨ iнодi, що з часом починати, так багато, зда╨ться ©й, ма╨ його зайвого. Хоча й помага╨ матерi в господарствi... клопочеться враз з нею... втiм, все ж таки бувають у не© такi хвилi... де зда╨ться ©й... ма╨ його ще все забагато. Грубо© челядинсько© роботи Iваниха Дубиха сво©й однiськiй доньцi не да╨ в руки, а туга за Грицем i потайна любов до нього пiдмулюють душевний спокiй i рiвновагу дiвчини. Летiла би, як птаха, на гору до нього, вiн же кликав, молив лiсом, щоб зайшла хоч раз ще. Однак вона не була. Щось, що було сильнiше вiд не©, держало ©© вдолинi, вдома, не допускало виходити проти нього. Хотiла бачити - не йшла. Любила - не показувалася Зачинила душу i нiби ждала чогось. Неначе боялася любити так, як була годна... "А що, буду плакати?" - _гомонiло його голосом в ©© душi, коли пригадувала собi розмову з ним та те, що дiвчата, полюбивши, повиннi мати "свiй розум". Так. Тому ж i в не© був свiй розум, - i вона не виходила в лiс до нього. Не вiрила йому. А он бiднiй Маврi як пiшло життя марно-марнотою, i всi покинули. Нiкого, окрiм не© та ©© матерi, не мала вона на всiм свiтi. Та вона так не хоче. Лiпше не любити, якщо мав би вiн ©© забути, висмiяти, що так дуже його полюбила, в його очах душу загубила... I чомусь ©й лячно, i чомусь тужно. Скiльки не молилася, вiри до нього в не© нема. Полюбить, покине, осмi╨ i свисне! - остерiга╨ за╨дно якийсь внутрiшнiй голос ©© серце. Так учила, остерiгала Мавра, а Маврi вона вiрить. О!.. о!.. о!.. - виривався на саму таку лиш думку стогiн з ©© грудей, i вiра, хоч би й була на час, щезла без надi© - не верта╨ бiльше. Думка нестерпна. Вона мутить ©© душу, вiдбира╨ спокiй. Насува╨ смуток, розпiка╨ душу. Вона, Тетяна Дубiвна, покинена, осмiяна. Вона - що ©© мати держить, мов цвiтку за образами, шану╨, пестить. Що все, чого б не захотiла, мала по волi. Вона ним покинена, а вiн посвисту╨ на не©!.. Мов пiд невидимим тягарем якогось незрозумiлого ©й самiй страху - угина╨ться Тетяна, терпить i умлiва╨ душею. Так часто, так густо. Тому зачиненi ©© уста мовчать гордо, не признаються нiкому про бiль i рай в душi. Прийде вiн або старости вiд нього, вона заговорить, все розкаже. А коли не так, нехай все в нiй згасне. Iншими днями знов Тетяна, мов той лiд весняний, тане. До себе усмiха╨ться, радiючи цiлою душею. Вiн ©© любить! - красний та пишний, мов орел лiта╨. А все ©© любить, душею в'ялить. Грицю, Грицю! - кличе ©© молода душа, простяга╨ тужно сво© чистi крила, трiпочеться надiями, усмiха╨ться щастям; коли прийде сам? Сам!_ На сво©м дорогiм, як вугiль чорнiм конi. Прийде, поцiлу╨, стане перед матiр, скаже те, що треба, заповiсть ©й щастя. Та не спiшить Тетяна лiсом до нього, а бiжить до Маври. "Казати? Оповiсти? - пита╨ ©© непевний голос. - Розповiсти Маврi? Зрадитися? Чи радше примовчати, аж настане час..." Нi, лiпше мовчати. Не зрадитися нi словечком. Радше буде сама ждати, мовчки щастя виглядати, любити тайком, а промине час, вiн пришле сватiв, i все буде добре. Мати ©© вiддасть за нього. Вони полюбилися, i вона упросить матiр вiддати ©© за нього. Та не спiшить Тетяна до нього, а спiшить до Маври. Хоч i не розкаже ©й про свою любов, то Мавра зна╨ рiзне, розумi╨ться на всiм, бувала в свiтi, зна╨ ворожити, спомина╨ iнодi i про любов... легше якось буде. Iдучи одного разу лiсом з такими ось думками, заверта╨ Тетяна в сторону, де виднi╨ Маврина оселя, i... врештi входить до не©. - Мавро! - кличе живо. - А он я до тебе в гостi, хоч i не недiля, та в нас в хатi тужно якось часами i сумно, а iнодi аж... силу╨ вийти... хоч би й до тебе! - Iз тими словами тулиться дiвчина до старо© приятельки, неначе бажа╨, хоч i несвiдомо, пестощiв i любовi. - Мавро, бачиш, я тут... тож за те обiйми, попести... - От i пригадала! - вiдповiда╨ Мавра, та проте пестить i голубить свою доню. - Чому не приходила? - ставить питання. - Забула вже Мавру? Полюбила якого хлопця? Нехай ©й усе розкаже, все, що б лиш не знала. Вона ж лиш ©© ма╨. ©© одну на свiтi, ©© одну над усе. Бiльше... кого ©й любити? Хто бiдною жiнкою журиться? Довкруги не© лиш лiс, лiс та гори. А он нинi зранку хлопцi знов зверещали. Прилетiли злобнi, на хату знов спали: "Татари iдуть!" - зверещали. В дверi нагримали i, заки вона з печi злiзла, й пощезали. Кого ©й любити? Кого там пестити, як не ©©, зозулю, зозулю бiленьку! ...Тетяна смiялася. - Страхали знов татарами? - Так, злетiли звiдкись i ну ж бити в дверi. "Вiдчини, Мавро, бо татари йдуть". Стiльки часу оставили, що хiба заклясти, поховати зiлля, щоб не розтрусили. - Багато сього лiта зiлля назбирала? - пита╨ Тетяна i обзира╨ться по закутках, де стара приятелька держала насушене чародiйне зiлля. - Та доста. - А он там на печi, що се за зiлля? - спитала цiкаво Тетяна. - Я ще не бачила його в тебе, ще на сiм не знаюся. - Тото_ зiлля? - пита╨ стара сухо. - Тото._ Вiд чого воно, Мавро? - Вiд усякого лиха, - _вiдказу╨ знов сухо стара, - воно з-пiд "Бiлого каменя". - Та вiд якого ж лиха, Мавро? - допиту╨ться дiвчина, придивляючись уважно листю зiлля... - От, вiд лиха,.. - _чу╨ знов те саме. - Даси напитися, то й переможеш його. Переможеш сном, i вже його не буде. Воно да╨ сон... - додала вiдтак вже приязнiше. - Не можеш ночами спати, звариш, даси напитися, i хоч би як, а мусиш уснути. Мабуть, i мене тим зiллям напо©ли вороги тодi, коли мою долю порiшили i з-помiж себе викинули. Винесли в снi з шатра, i я нiчого не чула. Деякi в нас розумiються добре на зiллi. Ще й до них, як треба, примовляють. Гей, гей, зiллячко! - додала i усмiхнулася чудно. - Мавра також зна╨ться на нiм. Лиш собi не вари, доньцю, - остерiгала, - хiба тяжкому вороговi. Та ще й знай, коли його копати. Говорячи отак та пояснюючи вплив сили зiлля, вона неначе ще щось затаювала, та Тетяна про те й не доп