Данилов драпал по штреку, который джин так и не смог отыскать ни на одной доступной карте, большинство же остальных тоннелей сейчас было закрашено серой мутью -- никакой информации оттуда не поступало. Штрек основательно тряхнуло и Данилов стал куда-то проваливаться вместе с потоками реголита -- хорошо хоть биополимерная маска успела обхватить голову. С последним криком СОС напрочь исчезли радиоканалы, а заодно и вход в решетку суперсвязи. Данилов шлепнулся в бурный грязевой поток и понял, что здесь, в чреве у Марса, не то, что его утонувшее тело, сам чип Фрая вряд ли отыщется. Но совесть его внушительно произнесла: "ЧИП ФРАЯ НЕ УНИЧТОЖИМ, ЕГО НЕВОЗМОЖНО ПОТЕРЯТЬ. ВЕЛИКОЕ КИБЕРОБЪЕДИНЕНИЕ ТЕБЯ НЕ ПОКИНЕТ, ЕСЛИ ТЫ НЕ КИНЕШЬ ЕГО", и сразу полегчало. Не истребим, вот так вот. Несмотря на благие мысли, Данилова долго вертело, бросало и тащило. Когда голова наконец вынырнула из потока, перед глазами замелькали кляксы. Они были глянцево-черные, спокойные, не смотря на всю круговерть, и объемные, если точнее бутылкообразные. Боровшийся за плавучесть Данилов все же проверил, не повреждены ли зрительные нервы, не подсажен ли в зрительный центр хаккерский нейроинтерфейс. Тест показал, что нервная ткань не тронута порчей, однако же и кляксы никуда не желали исчезать.Уж не те ли это твари, про которых лопотал мастер-зануда? Одна из них вдруг опустилась на него. Руки, ноги и тело перестали взаимодействовать с чем-либо. Глаза и уши -- видеть и слышать хоть что-то. Зависли нейроконнекторы джина, подключенные к слуховым и зрительным нервам. Потом зависание рассосалось и джин радостно сообщил, что у него произошел сбой хронометра. Куда-то подевалось две минуты -- как марсианской мухой слизало. Инерционный датчик эти две минуты также отчаянно сбоил и как будто показал, что Данилов вообще исчез из нормального пространства-времени. А когда он "вернулся", то оказался в подземной вернее подмарсной полости. Там он сидел по шею в глубокой луже. Это место казалось похожим на пещеру, которых немало на Земле, но на Марсе -- раз-два и обчелся, слишком рыхлые неустойчивые здесь породы. Да и просто ли это пещера? Данилов выбрался из лужи на относительно сухое место. Какая-то симметрия проглядывается в сводах. В марсианских пещерах не бывает сталактитов, а здесь они были, напоминая по виду лопнувшие перепонки, а по регулярности -- колонны. Данилов прошел вдоль одной из пупырчатых стен. И впечатление такое, что он видит ниши, в которых стоят изваяния. Если точнее здесь выставлены скульптурные группы, изображающие насекомовидных существ по одиночке и в скоплениях. Но скульптуры же это скульптуры! Сделанные не из трухлявого реголита, а из какого-то материала, напоминающего металлокерамику. Да тут просто развернута постоянная выставка на тему "Разумные марсианские пауки в труде и быту". Неужели великий марсианский народ состоял из вот таких несимпатичных тварей? Хотя как посмотреть, некоторые -- вполне приятной наружности. Пауки жили неспокойно, они ловили друг друга лентовидной паутиной, потом то ли впрыскивали яд, то ли зачаровывали колдовскими силами. Они выхлебывали телесные соки из поверженных противников, так что от тех оставалась одна шелуха, хитиновая скорлупка. Что это было -- борьба за самку, спорт, жестокая война, террор правящей клики, буйство толпы или изощренная гастрономия? На некоторых барельефах победитель выстраивал побежденных в длинные шеренги и высасывал всех по очереди. Причем несчастные жертвы как будто даже радовались этому и поздравляли победителя с заслуженным успехом. На другой стене изваяния и барельефы демонстрировали, что для всей паучьей цивилизации настали худые времена. В пауках завелся какой-то паразит. Марсиане вначале тощали, потом разбухали и лопались. Из паучьих останков наружу выходили существа, напоминающие бутылки. Бутылочники как будто выедали пауков. Бутылочники пауков расщепляли и расслаивали. Даже взрывали. Чего только бутылочники не делали с пауками. И бедолагам-паукам нечего было противопоставить вражеской орде: ни симметричный, ни ассиметричный ответ. А вот еще одна "вершина" падения. Судя по этой скульптурной группе одни марсиане приносили других марсиан в жертву наглому бутылочнику, как идолу. Налицо прямо-таки поклонение коварному врагу... Цивилизация пауков завершилась на жалкой ноте "ля". Паучьи правители принесли всех своих оставшихся подданных в жертву бутылочникам, после чего сильно заскучали и скончались, приняв инсектицидного порошка. Инсектицид просыпался с неба в качестве безвозмездной гуманитарной помощи от бутылочников. Последнее изваяние явно представляло из себя скульптурный автопортрет последнего паука, мужественно принимающего яд, который насыпан в стоящее перед ним блюдечко... А не исчезли ли пауки-марсиане со света для того, чтобы очистить место для нас, людей. Ну, в смысле, повторили судьбу динозавров. Мы все-таки как-никак венец творения? Возвышенным размышлениям и всей экскурсии быстро настал конец, потому что лазерный импульс прожег древнее изваяние всего в двух шагах от Данилова. Потом пришлось прыгать и скакать, увиливая от "горячего блюда" температурой в десять тысяч градусов Цельсия. Анпилин. Он самый. Почти не различимый в дальнем конце зала, заваленном обломками, прикрытый мимиком человека-невидимки. А без мимика становился он вертлявым гоблином. Об этом и в его досье написано -- ловкостью гражданин Анпилин обладает чрезвычайной, обезьяньей, как настоящий боевой мутант времен капиталистического МетаВеба. "Только откуда мог взяться настоящий боевой капиталистический мутант в эпоху Великого Киберобъединения? Даже если сделали его в левом клоноинкубаторе, куда потом смотрели наноботы-надзиратели берлинского гипера? -- спросил сам себя Данилов и остался без ответа. Импульсник Данилова был снят с предохранителя и стрелял сейчас с мощностью четыре киловатта среднефокусированным пучком, высекая красочные фейерверки из стен пещеры. Но пока без особого успеха. Джин разрядил солидную порцию микрокапсул с никотином-плюс. Все как будто стало отчетливое и ближе, даже запульсировало в такт участившимся сердечным сокращениям. Замечен скальный выступ, почти карниз, проходящий на высоте двух метров от "пола". Неподалеку от выступа что-то вроде сталактита или колонны, сильно похудевшей посредине. Если успеть добежать до колонны за полсекунды, то Анпилин потеряет его из виду и засуетится. Если запрыгнуть на этот выступ, оттолкнувшись от колонны, то противник хорошо откроется. Мелкий, но гнусный враг жиганул лазерным импульсом чуть ли не по спине, пока Данилов бежал к колонне. Однако особист успел "оторваться" и запрыгнуть на карниз. А потом, между камней, заваливших южный угол пещеры, стал виден приличный кусок Анпилина размером с котлету. Котлета тут же была поджарена. Но гангстера спас панцирь лучевого поглотителя. Анпилин не погиб, но занервничал, он выскочил из-за камней и побежал в сияющем панцире к какому-то укрытию. Не добежал, голубчик. Ноги отлетели под ударом даниловского импульсника. Однако бандит еще управлял болью, он показывал фигу и одновременно направлял дуло своего импульсника на особиста. Следующий десятикиловаттный выстрел уничтожил Анпилина. Тело его сгорело на три четверти, труха вылетела через трещины в панцире, брызнувшие, ошметки прилипли к стене. Особист приблизился к уничтоженному врагу народа. От того уцелело примерно пол головы и левая рука. Анпилин мог быть или боевым мутантом, или человеком, страдающим прогерией <$F наследственная болезнь>. Острый почти птичий носик, лысая головенка, тощая лапка. Может, направленная искусственная мутация и базировалась на генах, ответственных за прогерию. В самом деле -- эта болезнь ведет к ускоренному старению, но заодно и к ускоренному развитию. Данилов мог полностью испепелить то, что осталось от Анпилина, но почему-то не стал делать этого. Имелся какой-то оттенок жалости к этим отбросам бытия. Почему-то не хотелось с рычанием хищника превращать их в стопроцентный порошок. Данилов сделал еще шаг к останкам, чтобы наклониться и выколупать капсулу Фрая, но не тут было. Неожиданный грязеворот поглотил бывшего Анпилина со всеми его "примочками". Данилов, ойкнув, отшатнулся от густой чмокающей грязи, поскользнулся, упал и неожиданно оказался в окружении бутылкообразных кляксочек. Именно эти как будто невинные создания с десяток миллионов лет назад буквально разорвали в клочья марсианскую паучью цивилизацию. Поверхность у бутылочников была какой-то нереальной, очень черной, очень гладкой, слегка мерцающей. Словно являлись они каким-то голографическим трюком. Марсианский черт дернул Данилова поднести палец к одной из этих штук. И не донес на десять сантиметров, но бутылочник уже удлинился, уже присосался и мигом втянулся вовнутрь. Внутрь Данилова. Никаких неприятных ощущений, но и приятных тоже. Ах, как он стал сокрушаться. Ему ведь предстояло быть фактически беременным и разорванным размазанным страшной тварью, он должен был повторить судьбу миллионов невинных марсиан. Но, по счастью, бутылочнику что-то не понравилось внутри, он нежданно-негаданно надулся на кончике другого пальца, а потом слетел с него и успокоился в куче своих товарищей, хотя и стал крупнее размерами. Итак, какое-то существо прошло сквозь тело Данилова. Джин через органосканер зафиксировал лишь повреждения незначительного количества протеинов да умеренное падение гемоглобина и сахара в крови. Не исключено, правда, что бутылочник совершил нечто пока неопределимое в организме Данилова. Но особист с помощью психокода стер лишние переживания из своего мозга, чтобы сконцентрироваться на главном. Грязеворот, поглотив останки Анпилина, стал распространяться вверх и вширь, распространяя густые клубы пара. Он был опасен, но уже как-то буднично. "У НАС НИКОГО НЕ ЗАБЫВАЮТ И НИКТО БЕССЛЕДНО НЕ ИСЧЕЗАЕТ", дежурно поддержала совесть. И в самом деле, командир, ответственный за исчезновение чипов Фрая своих солдат, получает "вышак". Точно также, но в свое время древние греки казнили и самых успешных стратегов, если те не смогли предать ритуальному огню тела своих погибших бойцов, всяких там гоплитов и архимандритов. Вся пещера вибрировала, подвергаясь ожесточенному напору горячих полужидких масс, со сводов через многочисленные трещины сыпался реголит . Данилов мужественно искал пути отступления и не находил их. Предстояла не загадочная гибель от таинственных тварей, а обычное захоронение живьем. Какая-то каменюка, долбанув по загривку, сшибла с ног, по беспомощно распростертому телу реголит лупил крупными и мелкими комьями как очумелый садист. Скоро, скоро переломает все кости и сдавит легкие так что... Но джин работал, он искал контакты. Он искал выходы. И не зря -- кажется, нашел. Какая-то аварийно-спасательная система пробилась к Данилову. Оставшееся в наличии пространство стало заполняться быстро растущими монополимерными пузырями. Очевидно они замедляли падение свода и наступление грязи. Но не останавливали. Когда потоки мокрого реголита уже были готовы утопить Данилова, какая-то биосинтетическая змея, мало отличимая от настоящего сетчатого питона, схватила его, обвила и куда-то потащила. 9. "ЗАДУШЕВНЫЙ РАЗГОВОР"; Марс, cолнечный город Свободобратск. Ночь он провел в тарсиском рекреатории, где ему выправляли функционирование кое-каких органов и общий метаболизм. Широковещание сообщило о недавнем происшествии лишь то, что случилась подвижка грунта в районе Лабиринтис Ноктис, вызвавшая незначительный ущерб. "Количество тоннелепроходчиков, закончивших старую жизнь , уточняется." А на следующий день Данилов уже играл в мяч на фоне горы Олимп, также и в поло, обсуждал картины и скульптуры, выполненные в стиле неомонументализма -- все, как принято у порядочных соларитов. Что представляли из себя картины и скульптуры, на самом деле было неизвестно, но мимики, выполненные одаренным четвертым гипером по кличке Афродита, впечатление производили. Следующую ночь Данилов провел у себя дома, среди мраморных стен и колонн. Он знал, что только благодаря мимикам одна единственная комната превращается то в атриум, то в портик с видом на голубое море, то в длинющую дворцовую анфиладу. Надевай халат а-ля тога-хламида и разыгрывай из себя Платона с Цицероном. Но сегодня Данилов с помощью левой программки отключил все мимики на пятнадцать минут -- дальше было бы небезопасно -- и как будто даже отдохнул среди голых предельно серых металлокерамических стен. А когда включил и снова сидел в атриуме, наблюдая как плещутся серебристые рыбки в розовомраморном бассейне, то вдруг увидел крысу -- она пробежала из угла в угол и даже опрокинула и разбила амфору. Амфора к сожалению, вернее к счастью, была мимиком, поэтому ущерба не случилось. Конечно же и крыса тоже являлась мимиком, только левым злокозненным. Но кто мог так ему подгадить? Свои -- предупреждая о чем-то, или чужие -- чтобы запугать? В любом случае, это было неприятно. С помощью инфосканера Данилов прощупал всю кибероболочку своего жилища, на всякий случай поискал органосканером флору-фауну, чем черт не шутит, но нашел только пару ленивых мух. Проверил сканерами и свои собственные мозги, вдруг повредились или в них сидит заноза диверсионного психокоммуникатора. Но ничего зазорного, пакостного, вредного. Тогда Данилов бросился на лежанку и стал убаюкиваться левым софтом, который остался у него от командировки в Лабиринтис Ноктис -- "батя" подарил. Даниловский джин превратился в серого Волка, более похожего на вурдалака, который бегал лесом за Красной Шапочкой, мощной девахой в баварском стиле. Но в отличие от прежних мультяшных приключений, информационный Данилов ее не догнал, не поимел и не сожрал, залившись букетом разнообразных гормонов. Вместо этого он уснул, отпал в полной отключке. И снился ему клонопитомник и киберняня "Василиса", которую он почему-то считал мамой. Василиса была ласковой, никогда не наказывала его электроразрядами -- этим занимались другие, у нее был большой налитый теплой водой живот, к которому так хорошо было прижаться и забыть ненадолго обо всем... А когда Данилов проснулся, левый софт уже отыграл свое, оставив в зрительном поле какую-то серую мглу, сквозь которую смутно проглядывали мимики комнаты. Внезапно мгла была прорезана острым потоком света и появилась женщина. Ну, естественно, не просто женщина, а супермимик. Данилов хотел взять ситуацию под контроль, но через его нейроконнекторы вливался только чужие коды, а все каналы общения с собственным джином были забиты "белым шумом". Особист не выдержал и бесхитростно заорал: -- Да что ж за дрянь-то такая!? Зелено-голубые глаза "гостьи" виртуально, но очень впечатляюще приблизились к его лицу. А в нейроконнекторы вошли аудиокоды приятной тональности: -- Не дрянь, а мимолетное видение и гений чистой красоты. После этих многообещающих слов Данилов почувствовал сладчайший поцелуй. Вот зараза, супермимик оказался высококлассным, он был сгенерирован талантливой джини <$F кибероболочка с психоматрицей женского типа>. Ощущения, мало отличимые от реальных, поступали от рук, ног, кожи, губ... Ну конечно-конечно, просто это киберсенсорные объекты вливаются через нейроконнекторы -- но в объятиях Данилова находилась как будто гладкокожая женская телесность. Уже поплыл тестостерон... Еще не хватало совокупиться с каким-то суккубом, сварганенным хаккерами на "Кибальчиче". Тем более хаккеры еще запечатлеют все это позорище и потом будут радостно шантажировать оплошавшего особиста. -- Да откуда ты, черт тебя дери, взялась, чья ты джини? Какой говнюк слепил тебя?-- без прежнего ража, скорее уж по долгу службы завякал Данилов, который был в принципе не против, чтобы кибергостья умело чмокнула его еще раз. -- "Черт меня дери". Черт тут тоже, наверное, поучаствовал,-- промурлыкала призрачная кибердама сочным умело смикшированным голосом. Ночное море. Световая тропа пролегла по нему, нежные лучи луны стали ажурное лестницей в небо. Не в то небо, куда со смрадом и тряской летят космические грузовики, а в небо иной возвышенной жизни. На волне серебрилась пена. Все мимики были искусно исполнены и сплетались в органичную сенсоматрицу. Джини взяла Данилова за руку. -- Пошли со мной. Не бойся, цел останешься. И после такого "крупного" обещания Данилов двинулся вслед за ней по зыбкой морской тропе, а потом все выше и выше... Он, конечно, понимал, что движется по сетевому пространству лишь его джин, но сенсоматрица захватывала его полностью, нейроконнекторы были загружены на всю катушку. Возможно капали на мозги и какие-то балдежные нейростимуляторы, но оттого, что кибердвойник был забит под завязку чужими программными модулями, зависли и органический сканер, и наномонитор. В пути гостья опять приблизилась к нему, джини входила в него всем своим виртуальным телом, и это было приятнее всех известных сексуальных процедур. Они возлежали на серебристых облаках как на желе-матраце, и джини волной проносилась по его информационному телу и заодно по его плоти, наполняя позвоночник сладковатым жжением. Чертова Лилит. Интересно, стоит ли колом то хозяйство, что обычно болтается между ног? С каким кайфом хаккеры зафиксируют все это безобразие . -- Слушай, красотка,-- наконец завозмущался Данилов,-- бесплатного блаженства не бывает, даже если это секс по телефону. На молодого бога, вызывающего сильные эмоции, я тоже не похож. Тебе чего от меня надо? -- Только преданности. А получишь ты от меня бессмертие. -- Я и так его имею. Чип Фрая... -- Чип Фрая -- это штучка для оживления биороботов. Для настоящего бессмертия нужны огромные ресурсы, нужно настоящее освоение решетки. Бессмертие -- это ведь бессмертная душа, в которой заключена вся вселенная. Неужели ты думаешь, что всю вселенную можно втиснуть в чип Фрая, ну еще в твоего резервного джина на берлинском гиперкомпьютере, и в твой персональный каталог на пекинском гипере? Я должна родить дитя, которое проложит дорогу в Ад и покорит его. Ты понимаешь, что я говорю о глюонной решетке. Но, чтобы родить его, мне нужны новые источники силы. И твоя помощь, котик... "Чтобы делать такие масштабные заявления, нужно быть минимум божеством, хотя бы кибернетическим.-- подумал Данилов.-- Конечно, всерьез их может принять только лоботомизированный кретин." То ли психическая атака подходит к концу, то ли Даниловский джин наконец управился с агрессивными модулями атакующей джини, восстановил контроль над нейроконнекторами, прорвался к мозгу особиста и испросил согласия на полное стирание чужих мимиков и выход из чужой сенсоматрицы. Данилов, конечно, дал свое "добро", хотя не очень-то и хотел, то есть хотел далеко не всеми фибрами своей души. Чужие мимики стали размазываться и таять как мороженое. -- Поможешь мне и обретешь настоящее бессмертие в настоящем Элизиуме.-- сказала киберпризрачная дама, махнула ресницами, и исчезла. А Данилов испытал тоскливое ощущение падения -- словно сорвался в пропасть. В конце полета растаяли потемки левого игрового софта и вновь прояснились знакомые мимики комнаты. Поизучав системный журнал джина, в котором почти не запечатлелись подробности кибервторжения, Данилов понял лишь одно, что предстоят испытания, которых он еще никогда не знал. И почему все эти "радости" одному ему? Похоже, он стал пешкой в большой игре -- так капитально захватить его джина смогло бы лишь чудовищное творение самых крутых хаккеров. Но что им нужно от мелкого особиста? Или же... жутко помыслить, этот захват мог провести какой-нибудь гиперкомпьютер. Например, для проверки благонадежности и верности камрада Данилова. Почему его подозревают? Что в нем не так? На глаза сами собой навернулись слезы, неконтролируемый комок пережал горло... На седьмой день Данилова вызвал глава Отдела Особой Информации. Данилов хорошо знал этого вышестоящего камрада, они часто играли вместе в мяч и поло. Они баловались мячом еще вчера и мирно общались на эсперанто-4. Но сегодня надлежало придти к Фридриху Ильичу как к большому начальнику. И не только в виде джина, но и живьем во плоти -- промчавшись по пневмопроводу. Кстати, транспортная труба так сильно напоминала канализационную, что это не мог скрыть никакой мимик. Разговор камрад Сысоев сразу начал на грубом русском-2. -- Так ты, Данилов, говоришь, что твой дружок Анпилин скопытился. У Данилова заныло где-то в груди, он понял, что начальник подцепил его на свой длинный коготь. -- Ну да, лично прикончил стервеца. От него осталось лишь кучка малоаппетитного дерьма. У вас же есть видеозапись. -- Есть, есть. У меня много чего есть.-- значительно произнес Фридрих Ильич.-- А это тогда кто? На дерьмо похож не больше, чем мы с тобой. И между собеседниками прошелся голографический Анпилин. -- Запись-то не старая ли, Фридрих Ильич? И вообще за этим есть какое-нибудь живое тело? -- проговорил Данилов слабеющим ртом, чувствуя уже разверзающуюся под ногами яму. -- Это свежак. Видеозапись сделали с пару часов назад на Весте, в космопорту. А насчет отсутствия живого тела обижаешь -- с натуры сделали. Уж я, конечно, по всем параметрам запись проверил, не монтаж ли, не мимик ли, не фотокарточка ли с "пластилина" <$F робот-мимоид>, есть ли совпадение по "отпечаткам" ДНК. Сам понимаешь, папиллярный рисунок и узор радужки Анпилин изменил под свой новый мультипаспорт. -- А если просто дебильный клон, без капсулы Фрая? Допустим, анпилинские дружки вывели погулять "чушку", так сказать для оказания на нас психологического давления. -- Никак не скажешь, что это "чушка", судя по тем штукам, которые Анастасий уже успел отмочить на Церере. Там его, как ты понимаешь не опознали, ну и мальчик порезвился. Я бы, сказал, демонстративно порезвился. Постирал половину мимиков в тамошнем солнечном городке и вместо беломраморных дворцов народ теперь зрит отвалы с хондритовой породой, отчего все блюют и стреляются... Кабинет Сысоева, вернее мимики кабинета, не походили на те стандартные образы, которые приняты в солнечных городах. Ни тебе осточертевших атриумов, портиков и вида на агору. У Фридриха Ильича мимики изображали что-то вроде традиционного японского жилища -- белые плоскости, тени, невысокая мебель, икебана, рисуночки с легкими журавлями и сакурами. Камрад Сысоев явно противился эстетическому натиску Афродиты. И он похоже устал от занудства и однообразия, в котором живут солариты. -- Я грохнул Анпилина.-- поиграв желваками, максимально твердо произнес Данилов. -- Но не уничтожил. Значит, ты не хотел это сделать.-- Сысоев отсыпал корма рыбкам в аквариуме -- настоящим, не мимикам, что уже жуткая редкость -- ни одним обертоном не выдавая своих планов насчет судьбы подчиненного. Психофейс Данилова молчал, между желанием включить его (ради прощупывания мыслей начальника) и виртуальной кнопкой включения стояла стена. -- По-моему, Фридрих Ильич, в число наших задач не входит полное уничтожение.-- неожиданно для себя Данилов добавил.-- Может, покажете закон или хотя бы ведомственный циркуляр, в котором начиркано, что подозреваемых надо стирать дотла без суда и следствия. Несмотря на явную "борзоту" подчиненного, камрад Сысоев сохранял полное спокойствие и как будто даже доброжелательность. -- Ошибаешься, Данилов. Нам плевать на циркуляры, это все шелуха. Мы руководствуемся разумом. Так что, если надо, мы сжираем врага живьем вместе со всем его дерьмом. И ты Данилов, конечно же, пытался уничтожить Анпилина целиком, но что-то у тебя не сработало. И тут возможно есть моя ошибочка. Самые тошнотворные дела надо поручать парням, которые дольше всего застоялись в сладком киселе солнечного города. Вот, например, Владислав Бергерманн, сейчас он по линии альтернативной истории пробавляется, а раньше был мой кадр -- особист. И в резервации Папуа рубил головы смутьянов и носил их на поясе на манер орденов -- иначе-то нельзя было восстановить порядок и социальные балансы. Данилов почувствовал, что его задело посильнее любой брани выставление козла Бергерманна в качестве примера. -- Вряд ли на коллоквиумах и форумах вы говорите что-нибудь подобное, Фридрих Ильич. -- Это не для ушей красоток с полированными мозгами. -- Подобное двоемыслие, Фридрих Ильич, уже когда-то сгубило и СССР, и КНР.-- выпалил Данилов. Он отлично чувствовал, что его "несет", но впервые в жизни не мог остановиться. Однако камрад Сысоев как будто даже приветствовал самовыражение Данилова. -- Во-первых, милок, их погубило не двоемыслие, а отсутствие в качестве добавки к марксизму еще и гольдманизма. Они работали ржавым топором там, где надо было действовать скальпелем. -- Да, да. Гольдманн, собрание сочинений, том пятый, запись вторая, тридцатый кадр.-- подтвердил подчиненный. -- И никакого двоемыслия у нас нет, Данилов. Каждый, если ему угодно, может быть придурком. Каждый, кто хочет получить правдивую информацию, найдет ее. И при этом не пострадает. Не пострадает, если правильно поймет ее. -- Значит, афинскую толпу утопили в море мы?-- спросил Данилов, потому что его неожиданно осенило. -- Их утопил четвертый гипер. Значит это было целесообразно. -- Афродита совершила преступление. -- Гиперкомпьютеры вообще не являются субъектами уголовного права. Надеюсь, ты не тащишь нас в мрачное средневековья, когда по приговорам судов сжигали собак и вешали петухов. Конечно же, я не ответчик за Афродиту, но полагаю, что она спасала мою и, кстати, твою ГДР. Иначе чертовы хаккеры реинкарнировали бы свой бардачный МетаВеб и придурочного Гальгальту впридачу. Данилов промолчал. -- Ты думаешь, Данилов. И это правильно.-- сказал Фридрих Ильич, заботливо кропя из леечки на карликовую березку. Ты уже не так туп, как кажется на первый взгляд. Тебе уже неясно, чем МетаВеб и Гальгальта хуже, чем Великое Объединение и Афродита. Ты меняешься. Твое растущее сознание ломает ограничительную психопрограмму, которую вложили в тебя во время обучения. И я тоже не знаю, нахлебаемся ли мы с тобой горя или ты станешь нашим форвардом. В любом случае, чем выше у нас поднимается парень и чем большими он ворочает делами, тем меньше у него в башке психопрограммных заглушек. Сечешь, почему все-таки Бергерманн нам не годится -- хоть надежен, гекзаметром говорит, но, мягко говоря, недоразвит. "В общем истинный верифицированный клон, образцовый гэдээровский дуболом,-- нечаянно добавил про себя Данилов.-- Может и вольная его диссертация -- какой-то обман, он только рот раскрывает, а говорят-то другие." -- И если вы нахлебаетесь со мной, то мне капец, так что и капсулы Фрая не останется?-- спросил Данилов. -- Конечно. Мы играем в эту игру всерьез.-- сказал Сысоев, глядя на рисунок тушью, изображающий сплетение "инь" и "янь". А чем нам еще заниматься всерьез? Не знаю, кто эту игру придумал, Гольдманн или кто еще, но ковырять со скуки в носу не приходится. Данилов почувствовал, что начальник открывает перед ним дверь на следующую ступень соларитской жизни, может быть, более сложную, но и захватывающую. Однако, держит наготове люк, ведущий глубоко вниз. -- Фридрих Ильич, наше Великое Объединение чем-нибудь отличается от всех этих СССР, КНР и прочих гигантов, которые произвели много шума, извели много народа, а рассыпались в одночасье, не оставив особых следов, кроме мусорных куч? -- Да это все пирамиды, подгнило основание -- негибкая производственная база -- и конец. А у нас нет пирамиды. У нас дерево. И тут же в кабинете распустился мимик дерева. Похоже, что сакуры. -- Незнайки-солариты -- это, Данилов, у нас твердая основа, земля. Солариты в основной своей массе -- клоны с упрощенной стерильной генетикой, живущие по психопрограммам, заединщики, проявляющие амбиции только внутри коллективного тела, однако за светлое будущее они кому угодно пасть порвут. Когда я гляжу на их разборки по поводу того, кто лучше исполнил указания начальства, то мне кажется, что один мой палец затеял спор с другим пальцем. -- Открытые зоны, Фридрих Ильич, это тоже наши пальцы? Или пятая нога. -- И пятая нога может пригодиться, если знать как с ней управиться. Но в нашем случае -- это удобрения, где ползают жирные червячки. Вони там выше ноздрей, но нередко случается, что прорастет новый технологический "подснежник". И, конечно же, зоны служат большим отрицательным примером для подрастающего поколения. Ну, а про рабочие поселки <$F основные производственные системы, организованные по территориально-производственному принципу, что-то вроде совнархозов нового типа> ты и лучше моего знаешь -- это ствол, ветви. И что интересно, Данилов. Работяги могут бухтеть против начальства, но они имеют свои кредитки, свою жрачку из переработанного дерьма, свой жилищный модуль "два на два", свои игрушки, всякие цацки из открытых зон, поэтому никогда не перейдут предела. Все их начальство -- коммунары из Актива, номенклатурщики, и запрограммированы на распад личности, едва они начнут больше думать о себе, чем о концерне. "Забыли вы добавить,-- подумал Данилов,-- за эти цацки надо вкалывать на сибирских соллетных полях, где свет выедает глаза и сжигает лицо. Еще веселее на летучих сталеварках Пояса, где догорают всякие инвалиды, у которых вместо рук на нейрошунты поставлены клещи." Подумал и заметил, что впервые так про вышестоящего, и испугался своей рефлексии. Но либо психофейс Фридриха Ильича не улавливал, либо старший камрад просто не подавал виду. "Ну и и что же нам, из-за отдельных инвалидов, космическое отечество разваливать что ли?--правильно додумал Данилов. Три прекрасные девушки принесли кофе с воздушным печеньем, произведенным в открытой зоне "Эль-Ниньо", что на Гаспре. При этом Данилов не знал, скрывают ли эти мимики хотя бы одну реальную женщину или же ланч был доставлен железным ящиком на колесиках. А Сысоев не молчал. --... Население резерваций -- это те, что кормятся от нашего дерева, так сказать, всякие жучки-паучки. Их у нас немало -- почти три миллиарда. В основном, это незамысловатые товарищи с палеосознанием, которые недавно спустились с деревьев и с гор. Пока надо терпеть все эти исламские республики, вудуистские конфедерации, каннибальские содружества. С дикарями сложно. Они все время хотят размножиться сверх всякой меры. Они ничего толком не производят, но любят пожрать. Единственная польза -- это то, что они производят много говна, то есть удобрений, которые мы вывозим цистернами в космос. Аятоллы и шейхи сыграли на руку нашей Гэдээрии, за что им была подарен континент Европа. Но заниматься их перепрограммированием -- дело муторное, долгое. Так что приходится держать их на привязи всякими подачками. Однако мы потихоньку врезаем им в мозги нейроконнекторы, кое-кому даже джинов загружаем, а прочих ставим под наноконтроль, так что истерики вроде восстания мудозвона Бен-Беллы больше не повторятся. -- Говорят, что наши наноботы ударили фанатам Бен-Беллы по всем железам, производящим мужские половые гормоны. -- И правильно говорят, Данилов. Все они превратились в эрзац-баб. На мусульманском востоке, где мужчинство в большой цене, это имело большое воспитательное значение. Тут недавно хохма приключилась в одной арабской местности, где местному населению нейроконнекторы вмонтировалм. Подсоединили их сырые мозги к безобидной зоне сетевого пространства, стали посылать мимики ангелов и святых, которые напоминали ежечасно, что надо мыть руки перед едой и вытирать попу бумажкой, а также проводить на работе не меньше восьми часов в день. Но как будто нашелся там один сверхспособный Ходжа Насреддин, неким бесом нашел коды доступа в библиотеку канонических образов и синтезировал мимик пророка. Тот наглядным пламенем изничтожил наших ангелов и святых, после чего велел не работать и не мыть руки, а вместо того истреблять шайтанов, являющихся с дьявольской красной планеты. То есть нас. -- Так это ж хаккеры подсуетились, Фридрих Ильич,-- отозвался Данилов. -- Может быть. Но глюонная решетка, на которой покоится наше Киберобъединение, мягко говоря сомнительная вещь. Мало ли что там может родиться. Чудище какое-нибудь. Ну и хаккеры конечно с ним быстро познакомятся и подружатся... Ладно, мы отвлеклись... Так вот, Информбюро, то есть персонал, обслуживающий Великое Объединение Гиперкомпьютеров. Это садовник, ухаживающий за деревом. А капсула Фрая -- это что у нас? -- Не знаю,-- честно признался Данилов, которому не хотелось почему-то отвечать строкой из собрания сочинений Гольдманна. -- Это плоды, скажем яблоки, которые на этом дереве вырастают. Яблочки-то не простые, а молодильные. И тогда у нас древо жизни получается. Не хочешь быть полезным и послушным, не получится яблочко отведать, превращайся в мыло и зубной порошок. И ты после всего считаешь, что МетаВеб, призрачный Гальгальта и шизнутые нанохаккеры могут потянуть всю эту систему с десятимиллиардным населением? Короче, Данилов, если у тебя в каком-то месте заиграло человеколюбие, то нагрузись мыслью, что сто миллионов человек сидят лично на твоей хребтине. Ну как хватит, или еще добавить? -- Фридрих Ильич, спасибо за рассказ. Я узнал кое-что новое. И я понимаю, что это вы все неспроста поведали. -- Ты это новое мог бы и сам откопать, в сети много чего есть... Ясно, что и доверяет, и проверяет старший товарищ -- не раскрепостился ли Данилов больше чем надо, не перешло ли раскрепощение в гниение. Насчет этого и сам Данилов в сомнении. Но сомнение надо зажать в кулачок... -- Вот именно, Фридрих Ильич. Я не люблю копаться в сети, там того и гляди свалишься в зазор, где тебя оседлают хаккеры. Инфосканер у меня настроен только на явные информационные линии и легальные записи... Можно мне идти? -- Стой, Данилов. Ты умеешь хорошо экранировать свои сомнения, у меня психофейс ничего определенного не может засечь. Что ты хотел спросить? -- Вы, наверное, лучше знаете, почему мне не удается размазать Анпилина? -- А никто кроме тебя не виноват, ты не думай ничего лишнего. Гуманизм всему причина. Не соларитский, а абстрактный общечеловеческий, который что-то вроде побочного продукта твоего роста. Но не переживай, я тоже страдаю избытком доброты... Ты, конечно, спрашиваешь про соответствующие психопрограммы -- в памяти твоего джина ничего неизвестного тебе. Все, можешь идти. -- А Анпилин? -- Анпилин по-прежнему на тебе. Так что счастливого пути в Пояс. Начни с Весты-1. Это всего каких-то сто двадцать миллионов километров отсюда. -- Есть, товарищ Сысоев. Спасибо великому Гольдманну за нашу встречу. Когда Данилов покидал кабинет Фридриха Ильича, то в холле он встретил Зухру Эдуардовну, подругу старшего камрада. Дама как обычно посмотрела на него внимательно и отрешенно своими сияющими зелено-голубыми глазами, а затем сказала словно перышками провела по шее, аж щекотно: -- До скорого. Неужели шизанулась, напоследок подумал Данилов. Ничего себе "до скорого". Хотя глаза ее сейчас какие-то воспоминания стали пробуждать. Не один ли к одному очи той самой киберледи-суккуба, которая потащила его на Луну? Но неужели Зухра занимается хаккерской проституцией? Или может кто-то использует ее джини? И как сочетается ее древнегреческая монументальность с нарочитым японизмом Фридриха Ильича? Не приставили ли ее к старшему камраду в виде прекрасной надзирательницы? 10. "ЗАБАВЫ ВЕСТАЛОК И ВЕСТАНЦЕВ"; астероид Веста, солнечный город. Веста оказалось не такой уж крохотной. И не такой холодной, благодаря начинке из радиоактивных изотопов. Поэтому джин рекомендовал Данилову еще пододеть кадмийволоконные кальсоны. До посадки прошло три недели в "маринаде средней крепости" на борту новенького контейнеровоза, выдающего двести тысяч километров в час, и четыре "жэ" на разгоне. Это было хорошо для грузов, но не прибавило здоровья пассажиру. Так что свинцовые круги под глазами, оставшиеся от перегрузок, до сих пор украшали подлинную физиономию Данилова, конечно же скрытую стандартным мимиком. Правда, по дороге физиономия несколько округлилась и раздобрела, поскольку заботливые нанодоктора оснастили особиста слоями высокоэнергетических жиров -- на всякий "холодный" случай. Сама Веста была нынче сплошь солнечным городом, и с десяток лет как добыча радиоактивных изотопов на ней была прекращена. Но в ее окрестностях, особенно в кластере Веста-3, порхала куча обломков, оставшаяся от какого-то железно-никелевого астероида. Здесь витали рабочие поселки концерна Вестаникель, имелась и открытая зона "Кибальчич", где колымили старатели, долизывая то, что осталось после концерна. На этот раз новое имя и мультипаспорт беглого бандита были хорошо известны. Анпилин сейчас принял светлый образ "Микиты Доротеенко, представителя концерна Землянаномаш". Сам камрад Доротеенко сгинул без вести во время катастрофы на атомном лайнере "М.Лермонтов", и, скорее всего, от него ни крошки не осталось. Но вот его чип Фрая, джин, мимик и прочая персональная информация стали добычей злодеев-хаккеров, которые и перепродали все это добро Анпилину. Так что, гангстеру оставалось лишь смастачить соответствующий мультипаспорт, подправить папилярный рисунок, радужку и еще кое-какие детали, ну и затем затеряться в сутолоке оживленного вестанского мирка. В солнечном городе на Весте Данилов сразу ощутил атмосферу провинциальной распущенности. В космопорту его неожиданно встретил оператор местного Отдела Особой Информации, предъявивший мультипаспорт на имя Георга Абеля и предложивший называть его Юрой. У Юры был забавный мимик, вернее глазки у мимика -- похожие на мух, тонущих в сливках, потрепыхаются застынут, потрепыхаются... То ли сбоит картинка, то ли такова местная мода. По случаю торжественной встречи был составлен план оперативно-розыскных мероприятий -- без развесистой кибербюрократии уже не обошлось. Это не понравилось Данилову, но срулить в сторону он не имел права, да уже и поздно было. Они сидели планировали и просчитывали, пока не пришел какой-то курсант-практикант и не доложил, что разыскиваемый гражданин Доротеенко вылетел на попутном грузовике на Весту-3. Можно было рвать волоса на разных местах, но никто не контролировал местные технологические перевозки даже на Марсе. Оставалось направить извещение в космопорт Веста-3, чтобы там не забыли включить красный свет пассажиру Доротеенко. Как и обычно в таких нелепых ситуациях образовалась куча свободного времени. Юра сказал, что челнок в сторону Весты-3 отправляется лишь через пять стандартных часов, так что есть время оттянуться по местному обычаю. Камрад Абель, конечно, же предложил сходить на традиционную забаву соларитов, на игру. В "мяч" местные солариты играли на огромной гладкой поверхности, оставшейся после метеоритного удара и разлива лавы по кратеру, так что получалось, что-то вроде футбола на бесконечном поле. По крайней мере от одного "бортика" до другого было километров сто, да и высота каждого из них составляла пять километров. Сам мяч имел размеры с двухэтажный дом, а каждый игрок был "запечен" внутри киборга, напоминающего помесь кузнечика,