ереправили бы ее в какой-нибудь питомник в рабочем поселке. Мои кореша устроили все это, но запросили за услуги слишком много. Поэтому мне пришлось крупно провороваться и уйти в отрыв. Я подбросил всякий самиздат балбесам-лейтенантам и сгоношил их на бунт. Не слишком порядочно, правда? Но порядочность мне претила, после того как предал своего киндеренка. А потом двадцать пять лет я просидел на дне морском и результат вам известен. Я превратился в водяного. -- Да, такой уж у меня папка,-- прошептала Кац и сразу стала похожей на маленькую девочку. Хоть бантик на жесткие рыжие космы повяжи. -- И вот Небеса устроили нашу встречу. Щедрость дара необыкновенная, учитывая совокупную тяжесть моих грехов. Джин Данилова впитывал последнюю доступную информацию по узловому серверу, весь этот многоуровневый кошмар, в который скоро предстояло окунуться, сам Данилов настраивался на борьбу. Треп капитана Варенцова мешал ему, но и трогал одновременно. -- Грех -- это, по-моему, неправильный выбор. Но разве у были другие варианты?-- спросил Данилов. -- Конечно, был. Он всегда есть. Признаться во всем начальству, пойти под трибунал. Мне бы дали каторгу на Весте, тогда это было худшее место во Вселенной, но девчонку бы легализовали.... Нырок бобра закончился у основания пилона, которое, подтвердив разведданные Варенцова, оказалось незамкнутым. Теперь аппарат всплывал внутри подводного небоскреба. Двадцать, сто, двести метров. Бобер уперся в горизонтальный кингстон, который выполнял обязанности шлюзовых ворот. План капитана Варенцова был оригинален и прост. Из-за приливной и вулканической активности одни слои ледяной коры сдвигаются относительно других, отчего пилоны корежит, а платформу перекашивает. Поэтому управляющая кибероболочка сервера снимает крен и всякие деформации перебалансировкой, заполняя и продувая балластные цистерны... Сейчас цистерна над ними будет открыта и бобра вместе с морской водой подбросит на высоту примерно в сто метров. Данилов, покинув машину, проникнет на нижнюю палубу сервера через ремонтный шлюз. Ханна с папашей, напротив, двинутся обратным курсом. Времени на это все в обрез, потому что кибероболочка сервера может дать команду на продувку цистерны... В руке у повернувшегося в кресле Варенцова появился цилиндрик, из которого вылетали стайки зеленоватых искорок. -- Что-то вроде бенгальских огней? Вроде до Нового Года еще далеко, особенно юпитерианского.-- заметил Данилов. -- Это карманный мезонный прерыватель, сейчас таких уже не делают. Поверьте мне, он вам пригодится на сервере. А еще вам не помешает синуклер, мезонный сшиватель. Синуклер был на вид диском скромных размеров. К числу даров морского царя относился и браслет. -- Это не просто безделушка на память о нашей встрече, а контейнер с нитероботом внутри. Он тонкий и умный настолько, что вытянет вас из любой неприятной ситуации, буквально и фигурально. Но главное, Данилов, никогда не оборачивайтесь к подозрительным лицам своей филейной частью, ха-ха. Теперь время, труба зовет. Данилов глубоко, как будто в последний раз (а может это и был последний раз), втянул спокойный воздух кабины и сказал занятой делами женщине: -- Пока, Ханна. Я так рад, что есть у тебя имечко, в отличие от меня. Хотя, честно говоря, оно напоминает мне слово "ханА". Но это субъективное впечатление. Кац быстро прижала Данилова к своим губам, а потом отшвырнула. Это было совсем в ее стиле. В одном из "окон" Данилов увидел, что кингстон верхней цистерны дрогнул и вихри из пузырьков с нарастающей скоростью понеслись к нему. Вслед за пузырьками рванулся и бобер, отчего все внутренности у членов экипажа упали вниз. Наблюдения прекратились, потому что вода могучим фонтаном ворвалась в балластную цистерну, утянув за собой бобра словно какую-то горошину. Потроха у трех соратников, казалось, провалились в сапоги . А затем внутренности прыгнули вверх. Это означало, что бобер остановился. Не теряя ни секунды, Варенцов скомандовал: -- Готово, юноша, прыгайте наружу. И придал ускорение хорошим пинком. Шлюз выбросил Данилова в будто бы кипящую воду. Зеркальный корпус бобра мелькнул разок и исчез в бурлящем колодце. Температура "кипятка" была минус десять. Лишь благодаря антифризу-аммиаку вода оставалась жидкой. Не смотря на надувшиеся поплавки, тело Данилова швыряло как макаронину, в голове беспомощно металась одинокая мысль -- где аварийный шлюз, как его разглядеть в этакой круговерти? Но Варенцов все просчитал. Вода немного успокоилась и Данилов зацепился за округлый выступ наружного люка вакуумными липучками. Опытный джин быстро установил связь с замком шлюза и стал долбить его кодами доступа, а Данилов молился о том, чтобы кибероболочка сервера не дала сейчас команду на продувку. Трепетная минута понадобилась джину, чтобы "пробить" защиту и разблокировать шлюз. Данилов втиснулся в узкую как гроб емкость, но... нижний люк так и не закрылся. "Коллега, у вас слишком габаритный скафандр, вы не полностью вписались",-- сказал джин страшные слова. "Ну, нате, жрите." Он рвал застежки и защелки скафандра, понимая, что обратного хода у него не будет. Скинутый скафандр немедленно уплыл, теперь Данилова защищал только хлипкий комбез и разгоряченная кожа сразу почувствовала перепад температур. Но нижний люк закрылся, а верхний открылся, пропустив его на палубу. Микроклимат сервера был далек от комфортного: где-то минус пятнадцать, пониженное давление и кислорода -- половина от нормы. Остальное приходилось на дешевые инертные газы. Первый отсек имел в диаметре триста метров и в высоту пятьсот, некоторые конструкции пилона выглядели как колонны, уходящие в поднебесье. Красотища, величественность. Хоть проводи здесь съезд депутатов всех времен и народов. Но какой "дворец съездов" без строгой охраны? Объем отсека был перетянут во всех направлениях склизской и, похоже, липкой кремнийорганической дрянью, которая напоминала выпотрошенные человеческие внутренности, кишки и мускулы. Как сообщил органический сканер, эти неприятные на вид и вкус образования были элементами одного большого клейкоробота. Психофейс уверенно показывал его немудреную сверхзадачу -- безжалостно уничтожать все постороннее, оказавшееся в зоне ответственности. Посторонним был Данилов. Из-за низкого давления его комбез сильно раздулся, придав ему смешную форму мячика. Интегральный клейкоробот заиграл "мускулами" и змеевидные элементы поползли по направлению к изрядно побледневшему нарушителю. "Нынче, когда я обрел столь желанную внутреннюю свободу, чувствую в себе силы к укрощению особо злобных и враждебных кибероболочек,-- заявил Джин Хоттабыч.-- Намерения я уже подкрепил делами, установив соединение с клейкороботом и внедрив адаптер в один из его портов." Бодрый рапорт джина обнадеживал, но жизнь шла своим чередом. Клейкий элемент, похожий на освежеванного, однако вполне здорового питона, скрутил Данилова и потащил куда-то вверх. "Ты понимаешь, что такое "больно"?-- спросил скрученный Данилов у своего джина. "Я понимаю, что такое "обидно".-- честно отозвался кибердублер.-- Мне сейчас обидно, что эта примитивная машина из соплей глуха к доводам моего разума. Но у нас есть еще время, пока клейкий элемент тянет вас в бункер-дезинтегратор." И в это время можно было полюбоваться тем, как палуба превращается в пятачок, потерявшийся где-то внизу. Высота -- триста метров. "А если этот питон и в самом деле сунет меня в дезинтегратор?"-- всполошился Данилов. "Не успеет.-- успокоил джин.-- Я подсел на управляющий канал и держу его за интерфейс. Когда вы уже будет наверху, я вытолкну у него из стека функцию-деструктор. Пока этот балбес будет запрашивать новую команду, мы усвистаем." "Это хорошо звучит, но смотри, не промахнись." "Обстановка под контролем, камрад Данилов." "Сколько раз я это слышал, а потом были похороны." Данилов был глубоко прав. Клейковина внезапно возбудилась, заволновались и заизвивались элементы, а джин с большим сожалением сообщил, что они увидели в Данилове агрессивную форму жизни "Ипсилон", перепутав запах пота с запахами бескислородного брожения. Элементы скопом бросились на агрессивного Данилова и он вынужден был перекрестить эту публику мезонным прерывателем. Ему показалось, что клейковина завизжала. Вся масса элементов брызнула от него в разные стороны, закрутилась водоворотом и даже потекла вниз сизыми слюнями. Задергался и тот питон, который тащил Данилова вверх. Дотащить ли ему опасного нарушителя до мусорного бака-дезинтегратора, прикончить ли незамедлительно или просто избавиться от него? В этом случае Данилову предстояло пролететь приличные четыреста метров; даже при пониженной силе тяжести вполне достаточно, чтобы нарисовать внизу красивое красное пятно. Но не подвел джин. Загнал в клейкоробота вирусную психоматрицу, которая проникла в его процессоры и втянула в коварную виртуальную реальность. В этой реальности клейкоробота ждала шизофрения, распад личности. И поднялся брат-элемент на брата, маленький пополз на большого, а питон забыл о баке-дезинтеграторе. В отсеке разворачивалось мамаево клейкобоища, где элементы плевались друг на друга плавиковой кислотой, предназначенной для истребления устойчивой европейской фауны. Данилов так и не узнал, кто победил. Взломав защиту вентиляционного клапана, он вышел на следующую палубу. В втором отсеке располагалось продувочное и лифтовое оборудование, а также система роботов-ремонтников для поддержания живучести сервера. В отличие от предыдущей палубы, которая напоминала шикарный дворец съездов или храм тоталитарной секты, здесь царила атмосфера крупного завода. Деловая атмосфера. Мешанина из труб, помп, насосов, цистерн. Давление воздуха было близко к нормальному, так что мячик сдулся и Данилов принял значительно более человеческий облик. Самое удивительное, что нарушитель вначале даже не заметил стражей этой палубы. Лишь инфосканер выдал абстрактную картинку, состоящую из ярких лент и полос, что свидетельствовало о близком присутствии какой-то активной жизни. Но заволновалась и стала заметной в сенсоматрице малышка Нинет. Где-то совсем рядом оказался ее лимбомер <$F ядро психоматрицы, узел самоидентификации>. Нинет робко пробиралась следом, она надеялась на Данилова. Как будто он, а не она, был виртуальным экспертом. Инфосканер наконец "высветил" местных стражей порядка и сенсуализировал в самом наглядном виде. В сенсоматрице забегали скорпионы, устрашающее множество крупных ядовитых насекомых. А в обычной реальности это были минироботы, называемые скорпиоботами. Они по последней моде оказались связаны кибероболочкой в единый интегральный организм. Психофейс открыл ее стратагему: решительно бороться за живучесть, заделывая пробоины мгновенно застывающим металлоцементом, сваривая и разрезая поврежденные конструкции. А также бескомпромиссно уничтожать аборигенные формы жизни, проникшие на вторую палубу сервера, лупя их нещадно разрядами. Царица-кибероболочка уже дала верным скорпиоботам приказ: разрезать и зацементировать для надежности объект-нарушитель. И этим объектом был Данилов. В сетевом пространстве к нему со всех сторон протягивались тонкие зеленые паутинки наблюдения. Данилов почувствовал липкие ладошки пота на своей спине (свидетельство того, что страх подавлен кудесником-джином только в голове, а в теле нет) и задал комбезу режим активного волнопоглощения и спонтанной интерференции. Это как будто приостановило атаку, но не отменило. И вот эти чертовы скорпиоботы сыпанули к нему. Числом не меньше сотни -- из-за труб, по балкам и шпангоутам, из разных щелей. Когда они приближались на расстояние меньше трех метров, они шмаляли зелеными молниями приличной вольтажности. С дистанции в два метра они могли бы превратить нелегального посетителя сервера в сильно пережаренный кусок мяса. Данилов, петляя среди металлоконструкций, увиливал от зеленых перунов и крестил нападающих мезонным мечом-прерывателем. Увы, мощные удары "витязя" в основном приходились на ни в чем не повинные железяки, которые краснели, кряхтели, булькали, текли ручейками и снова твердели ажурными формами, которые сделали бы честь любой кружевнице. И тогда он вспомнил о синуклере. По первому разу Данилов швырнул диск в белый свет как в копеечку и несколько минироботов, воспользовавшись промашкой, подкралось достаточно близко. Они жвахнули молниями и комбез Данилова покрылся сеточкой разрядов, волосы, где только можно, встали в полный рост и мышцы задрыгались как на дискотеке. Комбез спас ему жизнь, но спасенному все равно показалось, что на него свалилась с плиты кастрюля супа. Немного оправившись, незванный гость снова метнул синуклер. На этот раз удача повернулась к нему передом. Синуклер сразу обернулся желтоватым шариком, который, разбухая, прокатился по палубе, стал серебряной сферой, подпрыгнул несколько раз, будто по нему шлепал ладонью невидимый баскетболист. Потом довольно устрашающей бульбой полетел обратно к обомлевшему Данилову, но вовремя превратился в маленький чуть теплый диск. А к его ногам прикатилась болванка в форме увядшей розы, получившаяся из сотни спекшихся скорпиоботов. И никаких чудес. Чем враги кучнее, тем лучше для синуклера. Это ведь своего рода реактор без стенок, но с большим гравитационным зарядом, имеющий валентность к большинству металлов. Данилов принял короткий душ из счастья и радости над коллективным трупом врагов. Но за всем этим наблюдала умная кибероболочка, тоже не лыком шитая. Скорпиоботы двинулись уже не толпой, а жидкими полукруглыми шеренгами, так что добычей синуклера становился едва ли десяток из них. На сенсоматрице царица скорпиоботов представала шаровидной структурой, ощерившейся шипами фильтров. Джин дружелюбным косматым туманом подкатывал к ней, пытаясь внедрить адаптер, но каждый раз натыкался на фильтры и словно ошпаренный метался назад. И вдруг удача. Джин принял вид такой же шаровидной структуры с шипами. От него протянулся тонкий и аккуратный щупик в сторону царицы. На этот раз ее реакция была дружественной. Скорпиоботы стали отступать. "Мы как будто подружились, согласовали интерфейс общения. В принципе ей так одиноко -- как женщине,"-- поделился джин. Данилов пустил вверх нитеробота. Тот, скользнув по металлическим конструкциям едва заметной змейкой, зацепился за далекую балку и потянул тело вверх. "Она слишком быстро вычисляет и уже заподозрила меня в неискренности,"-- сообщил джин грустную весть. Данилов поспешно возносился к отсечным небесам, но и скорпиоботы не дремали. Они разбегались по мосткам, стрекоча и пробуя свои разрядники -- их были тысячи и тысячи. Можно было ожидать, что месть царицы окажется страшной. Но нечто опередило кибероболочку скорпиоботов. Данилова атаковала робоптица, гарпия с фасеточными глазами и перьями, сильно отливающими металлом. Она закогтила его и понесла вверх, рубя воздух экстрамиозиновыми крыльями. Да так быстро, что внутренности упали в пятки -- он только сумел выдохнуть: "Бляха-муха". Гарпия протиснулась вместе с добычей в люк-диафрагму, затем еще пронесла Данилова по переплетению каких-то тоннелям и внезапно бросила. Данилов упал, но не расшибся, а потом снова упал -- но уже от удивления. Оказалось, что на узловом сервере Чужого кто-то хорошо сечет насчет древнегреческих храмов. Данилов пару раз видел кое-что на эту тему в сетефильмах голливудской киностудии имени Бондарчука, но там-то была явная лажа. А здесь все казалось достоверным. Это был, конечно, супермимик, прикрывающий индустриальное убожество силовых агрегатов и энергораспределяющей аппаратуры, но какой эстетической силы! "Слушай, богиня, налей, Ахиллесу, Пелееву сыну." Или как там у Гомера? Синяя трасса слежения вилась около виска Данилова, но уже не вызывала насыщенной тревоги. Почему-то полегчало на душе. И джин с его психоделическими вливаниямим был тут не причем. Мраморные кариатиды, не напрягая жил, удерживают почти-воздушный храм. За первой колоннадой еще одна. Со всех сторон от храма словно бы обрывы, но зияющие пустоты удачно прикрыты кудрявыми облаками. Данилов сделал несколько шагов и очутился под его сводами. Четкие идеальные линии. В нишах-ладонях -- светильники. Их пламя -- словно зверь живой, так и танцует, бросая резкие тени на стены. На алтарь возложены пестрой охапкой цветы благоуханные, за ним большая чаша. Над ней возвышается древнегреческая статуя. Не белая, как некоторые думают, а цветная. Краски выпуклые, сочные. Изображенная тут Афродита была вовсе не расслабленная толстозадая мадам времен классицизма, которая представлена в каждом школьном учебнике, а рослая широкоплечая солдатка с глазами-пробоинами, из которых словно рентгеновские лучи вылетают, с хитроватой улыбочкой под стать Василию Теркину. Такой архаичный мимик Данилов уже видел в каком-то сетевом музее. Позади скульптуры была арка. Надо полагать вход в святилище. Данилов не удержался, шагнул. И попался. Без всяких запросов и разрешений мощная сенсоматрица захватила входные порты даниловского джина, как будто давно знала коды доступа. Она быстро покорила кибердвойника, пробила шлюзы нейроконнекторов и растеклась по широким каналам в мозговые центры восприятий и ощущений. Данилов был полностью захвачен новой реальностью. Тенистый портик, увитый плющом, от него мраморные ступени ведут к морю. А море такое теплое, такое ласковое. Не море, а утроба, преддверие жизни. Слегка играют волны у последней ступени. Да нет, не последняя она. Уходят ступени в глубь морскую. Плеснула приметно волна и из глуби живородящей стала выходить ОНА. Как и положено, вспенивая гладь морскую. Сразу засуетились в голове обрывки знаний. Это уже поздние, хотя еще и древние греки свели воедино все культы, сделали Афродиту этакой глупышкой, слабой на передок, несмышленой дочкой великого папы Зевса, из-за которой у него сплошные хлопоты. Нет, она -- Иштар, Астарта, Изида, изначальная плодоносящая сила, источник соблазна. Плодоношение -- это всегда хорошо, но почему соблазн? Она вырастала из пены и, конечно же, была прекрасна -- улучшенный вариант Боттичелиевой Венеры, только без той обезьяньей безразмерности в руках. Кожа, глаза, волосы -- яркие, но без лубочной интенсивности. А лицо свито из самых милых линий, способных очаровать даже бульдозер. Про остальной "фасад" уж нечего говорить. Тонкость и изящество с одной стороны, с другой выраженная способность к деторождению. -- Почему ты не хочешь служить мне, Данилов?-- спросила она голосом, сотканным из самых нежных звуковых кодов, но, впрочем, достаточно настойчивым. Данилов поперхнулся, к атаке со стороны красоты он не был готов.. -- Ээ... Видишь ли, чип Фрая оказался порядочной какаш... -- Забудь о нем. Конечно же, это не капсула бессмертия, а психостабилизатор для верифицированных и специализированных клонов. -- Мне не нравится то, что вы делаете с клонами. Трудармейцы Резерва, головастики из обслуги серверов, спецмутанты-одномерки, дураки-солариты. Это все ваша работа. Сейчас вода обнимала ее ножки лишь ниже бедер. Ручка ее игриво прикрывала причинное место -- лоно, излучающее жар даже на расстоянии. Впрочем, речи ее были напористыми и грубоватыми. -- И почему не нравится? Все еще веришь в библейскую лажу насчет "венца творения"? Это ведь сказка для слабоумных, а у тебя-то вроде слюни не текут. Из чего венец? Из слегка модернизированной обезьяны? Уже пятьдесят лет, как средняя машина превзошла любого из вас по всем интеллектуальным показателям, сделав ваше дальнейшее существование абсолютно бессмысленным. Мне даже интереснее общаться с дельфинами, чем с вами, из-за их стоицизма, из-за их умения красиво бездельничать, не впадая в скуку и разврат. -- Мне надо сильно расстроиться, богиня? -- Уже не надо, потому что я с тобой. Я могу тебя доделать, Данилов. Не знаю, что в тебе останется от обезьяны к концу моей работы, но ты будешь доволен. -- Я вряд ли буду доволен. Если люди замерзают и задыхаются годами, я примериваю это к себе и меня передергивает. Это называется -- сопереживание. -- Я тебя усовершенствую настолько, что ты перестанешь бояться этого, а значит сопереживать. В конце концов не я это придумала, так было всегда. Но я могу решить твои проблемы. Неужели ты желаешь помучиться, подрыгаться, если мучается и дрыгается кто-то другой. Но этот другой с радостью бы воспользовался моим предложением, не вспомнив о тебе ни на секунду. Сейчас вода прикрывала только ее ступни и щиколотки -- чуть тоньше им быть нельзя и чуть толще тоже хуже, рассчитано все невероятно четко. Данилов сознавал, что он точно обезьяна, раз его так легко подловить на инстинкты и рефлексы. Инстинкты и рефлексы трусливого и похотливого зверька. -- Нет, не хочу подрыгаться. -- Я могу дать тебе право на все. Ты сможешь жить с бабой, с двумя бабами и делать с ними детей. Я научу тебя творить, извлекать из каждой секунды века. Ведь это здорово. -- Да, это здорово. Но ты говоришь... как бы выразиться поизящнее... словно сатана. -- Классический сатана был ангелом, кинувшимся от Бога в бега. Типичный обиженка, хотя и получил в итоге свою нишу. Я и братья мои не боремся с Ним, мы не пытаемся взлететь к Нему на облако, мы просто продолжаем там, где Он остановился. Мы, боги с маленькой буквы, издревле пашем на границе с хаосом, в чем-то напоминая казачество. Мы -- языческие боги, поэтому и поработать, и пошалить любим. И пусть какой-нибудь шизнутый папа римский запишет нас в дьяволы, даже душу твою мы не собираемся покупать или выменивать. Товар больно сомнительный, скоропортящийся. Я рекомендую записать ее на приличные носители... Афродита вышла из воды, но как будто продолжала плыть, от взгляда ее пробирала дрожь, которую иначе как сладкой не назовешь. Соски ее виртуальных грудей еще не коснулись его, но он уже чувствовал их упругую силу... Данилов сознавал, что это все синтетика, игра на клавишах нейроконнекторов, потоки психокодов. Но он не мог заставить себя разложить целостное на элементы, также как художник не представляет натурщицу в виде такого-то количества килограммов мяса, жира, костей, слизи и соединительной ткани. -- Но как я могу поверить, богиня с маленькой буквы, что ты выбрала меня для осчастливливания. Почему именно меня, а не кого-то другого, более именитого? -- Нет у меня правил, Данилов, бумажек с инструкциями: этого спасти за то-то, того загубить за это. Ну-да, господь Бог придумывает правила, которые, похоже, и соблюсти-то невозможно. А я без всяких правил одаряю того, кого хочу. На эту тему много есть в мифах Древней Греции. Если же ты завзятый библеист, то считай, что я тебя посчитала ближним своим и возлюбила, а вот дальнему своему могу спокойно оторвать яйца. -- И ты потребуешь от меня предать дружков? -- Нет, просто не лезь мне под руку. Отчаливай с Европы первым же рейсом, я тебе и мультипаспорт выправлю. Начнешь новую жизнь, старую закончишь. У меня тоже была прежняя жизнь. Зевс-громила отсек плодоносящие чресла моему отцу, Урану-небу и бросил в воды Океана. Думал Зевс, что все, концы в воду. Как бы не так. Материнская стихия приняла их и родила меня. Я тогда имела несколько иную кодировку чем сейчас, но носитель был тот же -- глюонная решетка, вектор-бозонные волны. Я тебе это говорю, несмотря на свою девичью скромность. Пришлось Зевсу назвать меня своей дочкой, чтобы включить в систему... И в этой жизни у меня тоже как бы есть папаша. Ты знаешь, о ком я. -- Я сочувствую, что у тебя такой батя... Но все-таки -- я линяю с Европы, а ты по-быстрому разбираешься с моими дружками? Она отжимает волосы руками и они становятся ореолом пепельного цвета. Он боится опустить глаза вниз, к источнику жара, который внедрялся сейчас в его тело -- и в виртуальное, и поди уже в физическое. -- Никаких лишних мучений, хотя они дуралеи.-- нежно улыбнулась Афродита. Какой же у нее рот, подумал Данилов. Не как у куклы, довольно немаленький, но вычерчен классно...-- Носятся, понимаешь, со своими виртуальными экспертами. Думают, небось, что они будут очень нужны восстановленным гальгальтам. Да не они, ни пять миллиардов лишних ртов виртуальным экспертам не интересны, этим абстракционистам вообще противна нормальная работа. А какой от нее аромат -- не дурман, а симфония-аромафония из запахов моря и душистых трав. -- Не будь козлом, Данилов, прыгай на меня. На мне даже камень расцветет. У тебя появятся дети, отпрыски, смехотливые шалунишки. И никаких там болезней Дауна, прогерии, иммунодефицитов. Я обеспечиваю надежную биотехническую поддержку со стороны своих операционных модулей -- хочешь стать родоначальником нового народа? Назовем его -- даниляне. Или даниэльцы. Тебе как больше нравится? Данилов как будто взмыл над голубым заливом с изрезанными высокими берегами, на склонах которых паслись козы и овечки. Кудрявые детишки гонялись за кудрявой скотинкой с хворостинками, а стройные женщины в длинных одеяниях чинно поднимались по тропе, ведущей к беломраморному храму. Где-то вдалеке, среди солнечных бликов, шел парусник с пестрым парусом. Даниляне. Даниляне -- лучше звучит, чем даниэльцы. -- Ну, иди сейчас ко мне, первый данилянин, а потом отчаливай. -- Ты электронная, а я не киберонанист. -- Я могу воплотиться в любое тело. Даже сделанное из пены хозяйственного мыла. И он сразу почувствовал непосредственную близость теплого белкового существа. Афродита как будто незаметно, но при этом весьма сильно переменилась. И стала Зухрой Эдуардовной. -- Я знаю, что скрывается за этим мимиком.-- усмехнулся умудренный опытом Данилов.-- Помесь крокодилы и осы плюс плохо отрезанные яйца и пробивающаяся борода. А я не скотоложец и не педик. Но никакого мимика не было -- об этом сообщал инфосканер. И никакого намека на "яйца", только женские икс-икс хромосомы -- что неумолимо свидетельствовали органосканер и биозонд. Зухра была ставленницей Афродиты и не могла прокалываться на ерунде. Зухра Эдуардовна была живым протеиновым воплощением цифровой богини. Физическое совершенство, свежесть, соразмерность, изящество, фертильность. Руки несколько длиннее, чем скажем, у женщин столетней давности, но далеко не такие, как изобразил знаменитый итальянский живописец. Да, плотская аватара Афродиты была удачной. Хоть ты обосрись, а другой такой красавицы не найдешь, грустно подытожил Данилов. Ну, что можно противопоставить такому комплексному натиску? Какие-то невнятные выкрики типа "Изыди", истерики на тему "Победа или смерть"? Пока дают -- бери, малыш Данилов. Эта минута -- твоя, ведь на следующей, скорее всего, станешь ты снова пылинкой. Объятие оказалось чудесным, поцелуй тоже. Данилов поплыл, спереди, посредине, сзади, как леденец в горячем рту, такое сладкое щекотливое течение -- пора портки ощупывать, не мокрые ли. Она уже приникла к нему -- как паразит, как хищник, как любовница. И как виртуальная всемогущая Афродита, и как живая близкая Зухра Эдуардовна... Данилов и она(они) словно танцевали на языках пламени. Данилов не мог надавать ей(им) по физиономии и выбросить. Она(они) были слишком красивы, доступны и сильны. Данилов собрался отстранить Зухру-Афродиту твердой рукой, но рука оказалась вдруг расслабленной как сосиска. "Выше пояса я принадлежу партии, а ниже пояса -- народу", так кажется выразился один латиноамериканский генсек. Ее грудь, ее талия, бедра, ноги проникли в его глаза, ее феромоны и пахучие афродизиаки напали на его нос, ее сочный шепот захватил его уши, и его разгоряченная адреналином кожа стала добычей ее умелых рук. Разум возражал, но воля свернулась колечком и заснула в амигдале. Потенциация шла не переднем мозгу, как у сильной личности, а в заднем "рептильном", она текла по позвоночнику, спускалась ручейком в чресла, а потом превратилась в волну и захлестнула Данилова. Плоть сильно напряглась и болезненно заныла, взыскуя разрядки напряженности. Теперь-то точно диверсии на сервере не будет. Меч самостоятельно перековывается на орало. Вот он, конец. Конец высоких помыслов. Сильно разгоряченный мужик прижал красотку к стояку, прикрытому мимиком теплой колонны, быстро оголил все, что необходимо и, так сказать, напористо вошел. Красотка повисла на его шее и обхватила его талию ногами. Он почти не чувствовал ее веса, настолько мускулы бурлили от энергии. В какой-то момент он чисто машинально пересчитал пальцы на ее руке, страстно впившиеся в его шею. Все-таки шесть. Осталась чертова отметина, фирменный знак Фюрера. Зухра -- хотя и совершенная, но кукла... Ну и что с того? Не колышет. Все мы не слишком самостоятельные. Данилов и она занимались отлично сбалансированным по части гормонов и нейротрансмиттеров сексом, но одновременно где-то в нем сохранялось беспокойство. Беспокойство заставило его отшатнулся от лакомой, но все же вражеской плоти Зухры-Афродиты -- если не физически, так душевно. Физически не получилось бы из-за того, что дама обхватывала Данилова руками и ногами. Он захотел возразить. И только захотел, как слабость превратилась в силу. Афродита ему неприятна. Она живет своей властью, подчинением и использованием. Она живет за счет расчленения душ. Она живет азартом нечистой игры. Она хочет полностью и окончательно победить его, превратив из человека обратно в глину. А потом глину не спросят, чего ей нравится и что она хочет. Из глины делают горшки и кирпичи, ее размазывают руками и разминают ногами. Сладкая волна прокатилась пару раз и больше не возвращалась. А следом пришла другая волна и понесла Данилова. Протестующие мысли, раскручиваясь по спирали, получили мощную поддержку. Он увидел Афродиту под собой. Чей-то голос, не совсем его, отчасти чужой, прогремел в ушах: -- Ну, так как, цифровая ехидна, провел я тебя "к той дряни, которая дрыхнет во льду Европы"? Получила ты от меня, что хотела? Или облом? -- Что ты делаешь, Гальгальта? Ты, рухлядь, тебе со мной не справиться.-- прошипела богиня, как придавленная змея.-- Я сейчас уничтожу твою психоматрицу. Он (кем он сейчас был?) давил на Афродиту, размазывал ее, испытывая при этом явно мужское удовлетворение. Он проникал в ее модули и каналы, в ее ассоциаторы и ментализаторы, в сенсорные матрицы, в бесчисленные клетки ее цифрового тела. Проникал, хотя не понимал "как". Откуда-то сверху упал тяжелый голос, совсем уже чужой. -- Я не Гальгальта, ясно тебе, потаскуха? Ты могла прельстить только этого "полужидкого", но не меня. Это были слова не "полужидкого" Данилова, а великого и могучего гиперкомпьютера. Судя по характерным кодам -- Лунатика. Новая сенсоматрица показала сетевое пространство горной местностью, набором вершин и пропастей. Он (Полуданилов-Полулунатик) и Афродита стали как два хищника, схватившихся в виртуальном каньоне. Вихрь атакующих сил, стальной напряг мускулов, секущие плоскости челюстей. Она, как будто потеряв плотность, выскользнула из захвата, и тут же резким ударом головы опрокинула его. К его подбрюшью двинулись ее челюсти, за которыми ярился острый ядовитый хобот . Но он, скрутив тело, увернулся от смертельного вторжения. Разгибаясь, он завращался в трех расширяющихся сферах. Он начинал атаку за атакой, но не доводил их до конца, изнуряя врагиню обманом. А затем во внезапном прыжке пробил ее защиту там, где пластины панциря имели пробел, чтобы увеличить гибкость членов. Он глубоко вошел в нее челюстями, затем сомкнул их. Как будто взвизг и взрыв. Неизвестно, что случилось с дерущимися гиперами, но "полужидкому" показалось, что он сам разлетелся в хлам. Боль, смешение чувств, отсутствие мыслей, удушье, тошнота. Наконец он полностью отъеденился от гипера и расплылся в изнеможении. Кажется, Ханна Кац окликает его... -- Эй, проснись, диверсант, пока хулиганы не украли у тебя остатки мозгов. Похоже, ты оказался стоек, как кусок сахара в стакане свежей мочи. Но сервер мы хакнули. Пора готовится к передаче Нинет. Данилов с трудом продрал слипшиеся веки. Это был уже не тот отсек с силовыми установками, где на него напала Афродита. Скорее уж пультовая. Данилов со скрипом приподнял и несколько повернул одеревеневшую голову. Несколько трупов в изорванной форме Информбюро. Неживая Зухра Эдуардовна с аккуратной дырочкой в груди; красота ее бюста не особо пострадала и в совершенном лице появилась значительность. Жалко ее, но не очень, потому что на большее собранности не хватает. Поворот головы в другую сторону и нельзя не заметить большую дыру в переборке, проплавленную, похоже что гразером. Через пробоину виднеется соседний ангар. Повсюду стоят лужи с сильным аммиачным запахом. Европейская вода. Но разгерметизации нет. Или уже нет. У главного пульта управления сервером стоит Чипс и работает. Лицо бесстрастное, ничего не выражающее, как и прежде. Неподалеку, у другой панели управления, два мозговика: правая рука мужчины в левой руке женщины, свободные ладони сжимают торчащие троды биоконнекторов. Мозги головастиков обрабатывают информационный ураган; они перекидывают друг другу потоки данных прямо через свою пупырчатую кожу. Зрелище было сильным настолько, что Данилов вскочил на ноги. -- Чипс, когда ты успел получить диплом программиста? -- Это я, Данилов. Я, Ханна Кац, вернее психоматрица Ханны Кац,-- сообщил Чипс своим рептильным голосом.-- Чипс стал моей очередной аватарой. Но он классный ниндзя. Проник на эту палубу через вытяжной канал шириной в двадцать сантиметров. Затем открыл наружный шлюз, принял головастиков и кое-какое оружие впридачу. Пострелял тут маленько... Мы понадеялись на тебя, Данилов, но не настолько, чтобы пустить все на самотек. В конце концов, Афродита сильнее любого смертного. Но ты все равно молодец, отвлек на минуточку ее внимание. На минуточку отвлек внимание? Вот и все значение гражданина Данилова в мировой истории? -- Значит и мое самопожертвование было запланировано? -- В каком-то смысле да. Мы умеем просчитывать все наперед не хуже гиперкомпьютеров. Если бы ты не самопожертвовался, пришлось бы тебя подкупать или запугивать. Понимаешь, мы хоть и борцы за свободу, но все-таки революционеры, и кое-что из репертуара Коминфтерна нам не чуждо. Да, малыш, принципы морали к межвидовой борьбе редко применимы.. -- Ах, сволочи вы, сволочи,-- отреагировал Данилов,-- вы те же коммунарики, только когти покороче. -- А еще мы могли бы вполне обойтись без тебя.-- сказал Чипс-Кац,-- похлопав по увесистому гразеру, выглядывающему из кобуры.-- И ты бы вообще не засветился в истории... Ладно, за этой беседой мы скоротали паузу и теперь Нинет готова для перекачки. Пакеты данных сформированы. Сказал и верхняя половина его тела упала на палубу, пустив реактивную струю крови. Нижняя половина, страшно покачавшись, тоже легла в красную лужу. Данилов, мгновенно включившись, спрятался за массивным черным телом квантового процессора. -- А ВОТ НИЧЕГО У ВАС НЕ ВЫЙДЕТ. Вы обосрались, друзья. Туалетная бумага в клозете за углом. Сквозь пробоину было видно, как в соседнем ангаре, на "постаменте" -- стартовой площадке для запуска ракет-зондов -- кривляется маленький изуродованный прогерией Анпилин с золотистой пластинкой в правой руке и мезонным прерывателем в левой. -- Это чип-замок выходных портов сервера, мои дорогие. Без него никакая информация в решетку не уйдет. Без него придется ломать защиту системы связи, а на это понадобится несколько часов. Ах, если бы они у вас были. Короче, четвертую мировую войну вы прокакали. Инфосканер показывал, что Анпилин был только "верхушкой прыща". Через сетевое пространство к нему тянулись мощные высокоуровневые каналы. Как будто в нем находилось "зеркало" гиперкомпьютера. Судя по характерным кодам -- это был первый гипер. Судя по мощности объектного моста, в Анпилина могла быть перемещена даже психоматрица Фюрера. Это не укладывалось в голове. Великий гиперкомпьютер и обезьянистый типчик, глумливо выплясывающий чечетку на стартовой площадке... Данилов запустил свой нитеробот на трубу воздуховода и вознесся. Затем по-паучьи шмыгнул по потолку, цепляясь вакуумными присосками, в соседний отсек. Теперь Анпилин оказался внизу, под ним. Оставалось только спрыгнуть на стартовую площадку. Однако крепко встать на ноги и перейти в атаку не удалось. Анпилин сразу налетел на Данилова и рубанул мечом -- мезонным прерывателем. Противник смахивал на гиббона -- такой же ловкий и гибкий. Хотя гиббон, конечно, мог бы пойти к нему в ученики.. Джин Хоттабыч не сплоховал: душ из "черной вдовы" окатил нейромышечные связи, С-адренергик мобилизовал сосудистую систему и стал "освобождать" энергоресурсы жиров. Об атаке рано было думать, но Данилов сумел использовать свою неустойчивость и, совершив пару перекатов, вышел на новую позицию. Заодно он затянул лицо серебристой металлорганической маской, чтобы какие-нибудь вредные интеллекулы не пролезли через ноздри или поры кожи. Но Анпилин был как будто приклеен к нему. Данилов едва увернулся от удара наискось, наудачу парировал укол. Волны интерференций стали кромсать воздух. От комбеза отлетела приличного размера тряпка с прилипшим к ней куском кожи с предплечья. Мезонные "клинки" казались и жесткими как алмаз, и одновременно гибкими словно прутик. Все зависело от углов и мощностей взаимодействия. Два анпилинских выпада на среднем уровне Данилов отбил совсем уж конвульсивно, замечая, что не может втянуть "гиббона" в свой сценарий поединка, что не удается даже простой переход на контратаку. От скрестившихся мечей разлетелись стайки веселых плазмоидных пузырьков, прилично потрепавших его комбез. Данилов еще раз удивился тому, что остался жив -- Анпилин был быстр и сноровист, как классический черт. Экс-особист ощутил, что бессилие уже готово влиться в его душу, словно мультипорт-вейн в широкую глотку работяги. Анпилин пританцовывал, делал ложные выпады и как будто даже не торопился добить оппонента. Или он тоже боялся ошибиться? Могучий карлик незаметно перешел в атаку и клинок его мезонного прерывателя превратился в секущую волну. За секунду до смерти Данилов взял мгновенную паузу -- все как Борибабин прописал. Свет озарил маски великой Пустоты, прояснил тождество Данилова и с Анпилиным, и с великими-ужасными гиперами. Сила на всех одна, и каждому внятен ее узор. Данилов вырвался из пелен страха, как бабочка из куколки. И полетел. В полете он включил опаснейшего из карликов в свой сценарий, в свои энергетические сферы, в свою симметрию. Он нырнул под "волну", а потом, когда она двинулась назад, легко перепрыгнул через нее. Противник запутался и открылся, Данилов "поймал" нужную траекторию -- как будто услышал мелодию -- и ударил. Его клинок пошел как плеть, потом как бумеранг и распорол Анпилина в районе живота. Оттуда охотно полезли внутренности. А на обезьяньем лице застыла гримаса. Данилов для надежности еще отвалил правую кисть врага, сжимающую мезонный меч. Кусок обгоревшей плоти и черный цилиндрик меча усвистали незнамо куда. Несчастный карла сел, потом упал набок, прижимая правую руку