, Вольво - все, выстрелив по разу, дружно отпрянули от двери. - Не стрелять! - шепчет Вольво. - Там Инси... Тут вспыхивает стрельба в дальнем конце зала; а Пард замечает Инси: она прячется под столом, стоящим напротив окна. У стола никого нет. Кто-то суматошно семенит через зал - и падает на полдороге, снятый удачным выстрелом Вольво. Вольво тоже видит девушку, и с яростным ревом бросается в проем двери. Пули всковыривают пол у входа, но Вольво там уже нет. Он стреляет, лежа на боку, а в дверь уже устремляются Бюскермолен, Роелофсен и Зеппелин. В дальнем конце зала кричит Саграда, но не от боли или ран, а просто в боевом запале. Пард тоже прыгает в зал и сразу прижимается к стене левее двери. Пистолет пляшет в его руке, словно у пьяного, но едва Пард замечает мотоциклиста, округлившего глаза и лихорадочно вбивающего обойму в обрез, рука враз становится твердой, а пистолет плясать мгновенно перестает. Три выстрела. Мотоциклист роняет обрез и опрокидывается на стопку коричневых матов. Обрез с глухим стуком падает на деревянный пол. А потом стрельба вдруг разом утихает. - Все! - несколько даже удивленно констатирует Бюскермолен, поводя из стороны в сторону стволом помпового ружья. Инси вылезает из-под стола бегом пересекает ползала и виснет у Вольво на шее. Лишь теперь Пард сумел расслабиться, а мир вокруг вернулся к обычному состоянию, перестав быть плавно-замедленным и хрустально-отчетливым. - Кто из них Сорока? - спросил Вольво, одной рукой обнимая девушку за талию, а второй держа восточное ружье "Крок". - Боюсь, шеф, - со вздохом не то сожаления, не то наоборот довольства, сказал Бюскермолен, - что ответить на этот вопрос особенно некому. Так уж получилось... Вольво исподлобья взглянул на валяющиеся по спортзалу трупы. И ничего не сказал. Они спустились тем же путем. Бледная Инси жалась к Вольво, но хныкать и не думала, хотя Пард ожидал чего-нибудь подобного. Молодцом держалась девчонка. Да и весточку о себе подать сумела. Из полумрака вестибюля материализовались полуэльфы - только что, вроде бы, никого и не было, и вдруг - р-раз! И двое с автоматами. "А еще техники!" - подумал Пард с невольным уважением. Когда они показались в холле, мотоциклетное стадо дрогнуло и заволновалось, но никто не обратил на бестолковые машины внимания. Все спешили прочь. В знакомой квартире на втором этаже Вольво первым делом взялся за телефон. Остальные разбрелись - всем нужно было расслабиться после стычки. Пард свалился в удобное кресло и вознамерился вздремнуть, потому что его все время клонило в сон после сотрясения. И даже вздремнул, но кажется совсем недолго. Часа два. Гонза потряс его за плечо: - Вставай, друже! Пора уносить ноги... Пард открыл глаза. Мимо него по коридору проскальзывали к выходу живые из команды. С оружием и сумками. Он встал и спустился вслед за Гонзой. У подъезда стояло пять белых "Черкасс" с номерами Центра. - Пард! - велел Вольво не допускающим возражений тоном. - Сядешь за руль... Поговорить нужно. - Башка у меня побаливает, шеф... Может, лучше Гонза пусть сядет? Вольво взглянул на синюю физиономию Парда и вздохнул: - Ладно... Пусть Гонза... Приятель-гоблин, понятно, не возражал, хотя Пард знал, что он не очень любит садиться за автомобильный руль. Вольво и Инси сели на заднее сидение; Пард, опустив в окне стекло и выставив наружу локоть, устроился рядом с Гонзой. Гоблин, конечно же, был в своей любимой кепочке набекрень "Обширные у Вольво связи! - подумал Пард. - Один звонок, и спустя два часа у нас пять прекрасно обученных легковушек..." После смерти Банника и Лазуки в команде осталось двадцать живых. Возможно, в Николаеве придется пополнить ряды. Если Вольво, конечно, будет не против. Никто не собирался дожидаться новых сюрпризов: едва молчаливые вирги в синих комбинезонах пригнали легковушки и укатили на маленьком старом фургончике, Вольво дал знак выходить. Правда, виргов и фургончик Пард так и не увидел - он спустился минутой позже. Пять "Черкасс" сорвались с места и помчались по улице, направляясь к южной трассе. Неласково встретивший команду район Большого Киева остался позади. 17. Язгулем - Ньэнчентанглха. - Ну, - спросил Вольво чуть сердито, - и что вы по поводу всего этого думаете? Пард на секунду оторвал взгляд от дороги и переглянулся с Гонзой. - В каком смысле, шеф? - Не находите, что нам патологически не везет в этом походе? - Не везет? - переспросил Гонза. - Я бы сказал, у нас на хвосте образовалось нездоровое оживление... Так и норовят какую-нибудь пакость учинить. - Значит, - сделал вывод Вольво, - ты считаешь, что все случившееся - дело рук конкурентов? - А разве нет? - Сначала поезд, потом облава в Смеле, потом визит двухколесников южнее Кировограда... И везде знакомые имена нет-нет, да и всплывут. - Какие имена? - Ну... Этот... Шульга, например. Который на Жерсона работает. - Работал, - уточнил Вольво. - Больше не работает. Пард непроизвольно сжал кулаки. - То есть? - Жерсон его убрал. Из-за вольностей Оришаки и Сороки. Главарей мотоциклетных банд. - Это во время прогулки с Зеппелином выяснилось? - Да, - подтвердил Вольво. - Именно. Жерсон дал понять, что Шульга к этому не имел отношения, в Сороку и Оришаку словно бесы вселились, и действовали оба по собственной инициативе. Но в организации Жерсона принято отвечать за действия подчиненных. Вольво помолчал. - И вот что мне показалось странным... Жерсон знал, что Шульга невиновен. Знал, и все таки решил не нарушать принятых в его среде законов. Но объяснить действия Оришаки и Сороки я по-прежнему не могу. Их не перекупали другие бонзы-бандиты. Такое впечатление, что они стали орудием некоей полуслепой силы, которая на нас ополчилась. Эта сила действует вовсе не по законам разума или логики, но тем не менее успешно вставляет нам палки в колеса. Я не могу понять, что это за сила. Вот это-то меня и беспокоит. Беспокоит больше всего. - Непонятно, чего еще ждать? - спросил Гонза. - Именно. Действия соперника, которого изучил, можно кое-как предсказать. Более или менее верно. У нас же впереди мрак и пустота - я не знаю, что за напасть свалится нам на головы за ближайшим поворотом. Наш недоброжелатель думает совершенно иначе, чем мы. - Или совсем не думает, - негромко вставил Пард. Вольво осекся. Потом, помедлив секунд пять, недовольно высказался: - Очень похоже на то. Но такого не может быть. - Значит, - подытожил Гонза, - Крым. Крым сопротивляется. - А ты можешь объяснить, каким образом Крым заставил двухколесников выступить против собственного шефа? - с нескрываемой насмешкой осведомился Вольво. - О! - сказал Гонза вкрадчиво. - Конечно, нет. Если бы я мог это объяснить, в Крым, пожалуй, незачем было бы и ехать. Вольво понял. И снова ненадолго задумался. - Я склонен предполагать, что впереди у нас еще в достатке неожиданных помех. Так что давайте условимся не строить далеко идущих планов. В нашем положении лучшая политика - это жить сегодняшним днем и быстро реагировать на изменения. - Это и пылесосу ясно, - фыркнул Пард. - Кстати, Гонза, далеко ли отсюда до Николаева? Что-то я никак не соображу, шахнуш тодд... - Часа четыре езды, вряд ли больше. Разве что, в пробку влетим. - Шеф, если сегодня доберемся до Николаева, каковы наши планы? Вольво без колебаний ответил: - Дня на два залегаем на тюфяки, пока обстановка не прояснится. Ну, и пока ты своих дружков-яхтсменов не отследишь, да пока они яхту не подготовят. Это в случае, если мой вариант провалится. - Понятно. Значит, пусть Гонза гонит к моей берлоге? - А там весь народ поместится? - Поместится. Я в таком замечательном месте обосновался, места - хоть на "Ингуле" гуляй. Поместимся все. - Ну и отлично. Кстати, я немного знаю Николаев. Твоя берлога где? - На Юге. - Далеко! - вздохнул Вольво. - Мои все больше в Лесках окопались... Пард фыркнул: - Ну, уж с колесами в Николаеве проблем не будет. Потолкуем с "Солистами"... - С кем? - переспросил Вольво. - Фирма такая есть, "Соло" называется. Дружки мои. Не яхтсмены, другая компания. - У них шеф не Уца случайно? - подозрительно спросил Вольво. - Здоровый такой человек? - Уца... - отозвался Пард. - А зам - Липа, орк. - Я их знаю, - сообщил Вольво. - В Центре прокручивали кое-какие дела... Гонза засмеялся. - М-да, - вздохнул Пард. - Тесен Киев, даром, что Большой... Слова его утонули в реве двигателей - их легковушку на внушительной скорости обогнал здоровенный грузовик с трейлером. Следом, практически впритирку проскочил второй, точно такой же. Обзор перед лобовым стеклом заслонила прямоугольная корма трейлера с тщательно выписанным номером и рекламными нашлепками. - Чего это они? - опасливо спросил Пард. - Гонят, как сумасшедшие. Вспугнул кто-то, что ли? Впереди "Черкасс", которые вел Гонза, ехала только одна легковушка команды Вольво. За рулем там сидел искушенный водила, орк Вася, а в салоне - эльфы-охранники Иланд и Вахмистр да неукротимый половинчик Трыня. Грузовики впереди мчались, не снижая темпа и не обращая внимания на неровности дороги. Через пару минут они обогнали и легковушку Васи. Колонна "Черкасс" тоже шла не медленно: стрелка спидометра все время колыхалась около сотни, а светофоры на трассах работали в режиме зеленой волны. Вольво на всякий случай взял в руки переговорник автомобильной радиостанции. - Бюс! - повысил голос он. - У вас все нормально? "А что у них может случиться? - подумал Пард. - А, впрочем, трасса есть трасса. Тем более, что команде Вольво подозрительно не везет". И Пард подкрутил рукоятку громкости на приборной панели. Но у Бюса никаких неприятностей не произошло и не предвиделось. Голос у гнома был сонный, видно он дремал на заднем сидении. Вольво вызвал следующую машину; тотчас отозвался Иланд. Ас из четвертой машины тоже заверил, что все в порядке. Вольво спокойно позвал пятую машину. Несколько секунд было тихо, только шуршал молчаливый эфир. - Михай! Тишина в ответ. - Эй, пятая! Отвечайте. Безмолвие. - Дьявол! Что у них там? Четвертая, гляньте назад, что с ними? Тип-Топыч из четвертой отозвался почти сразу: - Их не видно, шеф! Позади идет колонна грузовиков, диких. Прут, как безумные, не меньше ста десяти. - Может, у них рация выключена? - предположил Гонза. - Рация не выключается, - сказал Вольво без выражения, и мгновением позже скомандовал: - Все машины - стоп! Прижимаемся к тротуару и выползаем. Едва четверка "Черкасс" замедлила ход, мимо на скорости промчались грузовики, обдав тугими порывами ветра. Пард отстегнулся и вышел из машины. Они только что миновали небольшую горку и трасса позади прекрасно просматривалась. Две-три легковушки шли на юг, несколько встречных тянули на гору, в направлении Центра. Белых "Черкасс" на дороге определенно не было. - Может, просто отстали? - предположил Гонза. Кажется, он склонен был поискать простое и незамысловатое объяснение случившемуся, но у Парда уже неприятно ныло под ложечкой, как всегда бывало при дурных предчувствиях. Подошли Иланд, Вахмистр, и Вася; чуть в стороне стояли Зеппелин, Роелофсен и Бюскермолен. Гномы, приложив ладони к лбу, глядели на дорогу, хотя солнце совсем не мешало им смотреть. Вольво медленно пошел к последней машине. Ас и Тип-Топыч вышли, хольфинги - остались сидеть внутри. - Кто в последней? - запоздало спросил Гонза. - Валентин, Сергей, Михай и Саграда, - негромко подсказала Инси, тоже решившая покинуть салон "Черкасс". - Пард, дай мне, пожалуйста, компьютер... Парда осенило. Действительно! Полуэльфы ведь техники, а значит можно нащупать их походные компы через сеть. Он в несколько прыжков приблизился к машине, распахнул переднюю дверцу и потянулся к своей сумке. Знакомая и приятная тяжесть ноутбука почему-то успокаивала и обнадеживала. "Кстати, - подумал Пард. - Надо спросить у нее, как она отсылала мне сообщения на отключенный комп... Впрочем, сейчас она вполне может проделать то же самое, а я посмотрю..." Пард не ошибся. Инси, не закрывая двери, присела на краешек сидения и откинула крышку-матрицу. Компьютер пискнул, загружаясь. Пард глядел во все глаза, боясь что-нибудь пропустить. @mailer% - запросила Инси и на экране услужливо открылось окошко bink'а. #enter net address, pls% - предложил bink. Инси быстро прописала полл на адрес Валентина и посмотрела, что из этого выйдет. Bink через ближайший ретранслятор нащупал магистральный сервер, потом отыскал нужный сегмент сети и попытался дотянуться до нужного адресата. #access not allowed% - равнодушно сообщила сеть. Все шло так, как и полагал Пард: компьютер Валентина был попросту выключен. Попытка пробиться к Сергею увенчалась тем же результатом. То есть, ничем. И вот тут Инси применила незнакомую Парду формулу. @init alarm access device driver% #device ready% @crash sleep% Секунду компьютер обрабатывал команду. Всего секунду. #power accumulated% Клавиша "Enter" с тихим кликом возвестила, что формула исполнена. #access completed% #enter message, pls% @Валентин, ответь что случилось? Вольво% Компьютер снова на секунду застыл, потом высветил еще одну строку: #message transfer completed% - Все, - сказала Инси. - Если сейчас не ответят... Тогда не знаю. Пард наконец-то смог оторвать взгляд от экрана своего верного ноутбука. Девчонка знала совершенно невозможные, сказочные формулы! Пард вдруг почувствовал себя безмозглым щенком. Только что, на его глазах, на отключенный комп-терминал был отправлено сообщение. Успешно отправлено, насколько Пард разбирался в формулах управления компьютерами. Чем больше Пард узнавал о компьютерах, тем сильнее крепло у него ощущение собственного невежества. Но сегодня Пард вдруг понял, что его знания - это просто рябь на поверхности океана. Он не подозревает, что происходит даже на глубине метра. А уж что творится в самой пучине - и представить не в состоянии. Инси, взглянув на Парда, мягко улыбнулась. - Ты чего? Не знал таких формул? - Нет, - честно ответил Пард. - Я даже не знал, что такое возможно... - Меня Вольво научил... А его - мой отец. Я ведь говорила, он был очень сильным ученым. Пард только кивнул. Да. Говорила. Но Пард не мог представить, что отец Инси был настолько сильным. Впрочем... Сейчас Парду продемонстрировали одну-единственную формулу. А что еще есть у Вольво в запасе? И все ли знание отец Инси передал виргу Вольво? Много ли унес в небытие? Осознание истинной мощи команды Техника Большого Киева ошеломило Парда. То есть, в общем-то он понимал, что там техники покруче него с Гонзой. Но первая же демонстрация мощи повергла Парда в необъяснимый ступор. Валентин и Сергей не ответили. Ни сразу, ни спустя десяток минут. - Надо ехать, - сказал Бюскермолен и вопросительно взглянул на Вольво. - На одной машине смотаться, а шеф? Не могли они сильно отстать. - Ас, Тип-Топыч, припомните, когда вы видели их в последний раз? Ну, там, в зеркале, или, может, оглядывался кто? - Да с полчаса до остановки, шеф, - виновато ответил Ас. - Я назад поглядывал перед обгонами, они маячили на хвосте. А потом их грузовики обогнали, два, дикие. Нас они тоже потом обогнали... Но позади еще несколько оставалось... Вот... Больше я пятую и не видел... Тип-Топыч и хольфинги утвердительно загудели: мол так все и было. Вольво на миг задумался. - Вася, Зеппелин! Ну-ка, прошвырнитесь назад, поглядите по трассе. Не могли они сильно отстать, действительно... Постоянно будьте на связи. - Понял, шеф! - весело отозвался беспечный орк и с готовностью уселся за руль последних "Черкасс". Зеппелин, молча проверив заряжен ли пистолет, уселся рядом. - Вот, возьми, - сказал Вольво и протянул ему ружье "Крок". - Зеппелин, все время говори. Что угодно, но чтоб мы здесь слышали, что у вас все в порядке. Вася лихо развернул "Черкассы", пропустив два порожних грузовичка, что целеустремленно мчали на юг, и погнал назад, вверх, на гору. Вскоре легковушка скрылась из виду, только ровный голос Зеппелина долетал от работающих радиостанций. - Все тихо, трасса обычная. Наших не видно. Движение жиденькое, даже грузовиков нет... Город спокоен, ничего подозрительного. - Бюс, Роел, - окликнул Вольво. - Езжайте-ка следом... Не приближайтесь к Васе и Зеппелину, просто держитесь позади и все. Для верности... "Это называется подстраховка дуплетом, - подумал Пард с уважением. - Осторожен наш вирг..." - А за руль сядет... - Я сяду, - вызвался Пард. - С таким прикрытием как наши уважаемые гномы и их пушечки... Вольво смерил Парда внимательным взглядом. - У тебя же голова болит. - Потерплю, - заверил Пард. - Меня отец когда-то учил: как заболел, так и лечись. Вольво секунду помедлил. - Ладно, - разрешил он. - Езжай. Бюс, держись на запасной частоте... - Jawohl, Chef! Ich habe verstanden, я понял. Пард сел за руль ближайшей легковушки; машина тотчас услужливо завелась. Бюскермолен сел впереди, Роелофсен - назад. Свои помповые пушечки они уже держали наготове. Пард уже собирался трогать, когда у окна возник Трыня. - На держи, - сказал он негромко и протянул свой скорострельный портативный автомат. - На всякий случай... Пард с благодарностью принял оружие и сунул в кармашек на двери. Бюскермолен тем временем переключил рацию на резервный канал. Повинуясь уверенной руке, "Черкассы" развернулись и, наращивая скорость, устремились к северу. Городские дома обычно стояли не впритык к магистральной трассе, а в некотором отдалении. Широкая полоса зеленой, не успевшей выгореть на солнце травы отделяла трассу от улицы поуже. А тротуар вдоль трассы практически всегда оставался пустынным. Пард гнал легковушку в гору, пристроившись в хвосте плоского и приземистого "Стрижа". Пард как раз взобрался на горку и трасса, широкая, как проспект, открылась его взору. Далеко-далеко впереди белела отчетливая точка - такие же "Черкассы". Они отмахали не меньше пятнадцати миль, когда Зеппелин по рации сообщил: - Я их вижу, шеф... Точнее, все, что от них осталось. Пард видел, как сразу помрачнели гномы. "Снова потери... Жизнь моя, что же творится-то? Кто встал у нас на пути?" - Машина мертва, в нее въехал здоровенный грузовик. Вокруг суета, даже лекари уже подоспели, - рассказывал Зеппелин. - Крови не вижу... Да и не увидишь после такого крови, по-моему. Повисла тягостная пауза. А потом Зеппелин, ничуть не изменив голоса, сообщил: - Вижу Валентина, целого и невредимого... Так, только помят малость. И Сергей рядом с ним. Ага, и саперы наши живы, не сразу их из-за спин разглядел. - Увозите их! - велел Вольво жестко. - Полиции нет? - Не видно пока. Эти редко спешат на... - Быстрее, Зеппелин, - оборвал его Вольво. Вася, видимо посигналил. Захлопали дверцы. - Пард, Бюс, вы далеко? - Рядом, - отозвался Бюскермолен. - Подтягивайтесь, они все к Зеппелину не влезут... - Понял, шеф! Пард немедленно бросил машину вперед, а потом вогнал в стремительный, с визгом покрышек, разворот. Полуэльфы уже садились к Васе и Зеппелину; хольфинги спешно продирались через толпу. Роелофсен предупредительно распахнул дверцу и подвинулся. - Отъезжаем, шеф! Все на борту. - Повреждения есть? - Нет, - ответил за всех Валентин. - Так, мелочь, царапины. - Что произошло? - Таран, - лаконично объяснил Валентин. - Помните, шеф, слухи о сумасшедшем эльфе Халькдаффе? Который приручал грузовики и делал из них убийц-камикадзе? Это был один из его грузовиков. - С чего ты взял? - спросил Вольво недоверчиво. - На грузовике была метка. Кстати, грузовик выжил, "Черкассы" для него слишком мелкая дичь... - А как удалось выжить вам? - Удача, шеф, - голос полуэльфа подрагивал. Видно он еще не вполне оправился от явившегося близкого лика смерти. - Мы на светофоре застряли, когда камикадзе показался. Слава жизни, я метку Халькдаффа сразу приметил. Мы еще скорость набрать толком не успели, другой грузовик нас притер, а этот в корму нацелился. Короче, пришлось на ходу из машины сигать. Еле успели. Сергей руку вывихнул, а Мина едва под трейлер не угодил. - Дешево отделались... - проворчал Вольво. - Следите за дорогой, сегодня грузовиков что-то ненормально много... Кстати, Валентин! А я ведь не знаю, как выглядит метка Халькдаффа. - Белый прямоугольник, и в нем красный круг. Знак восходящего солнца. Вольво что-то неразборчиво проворчал в ответ. 18. Ньэнчентанглха - Заалай. Справа, над рекой, висело багровое закатное солнце. До Николаева оставалось всего ничего - неполных десять миль. Имелся вполне реальный шанс успеть в берлогу Парда еще до сумерек. Всю дорогу Вольво молчал. Пард только с Гонзой парой фраз перекинулся. Да и не хотелось говорить при подсевшем в машину Беленьком. Но вот прекратить думать было просто невозможно. Пард вновь и вновь мысленно возвращался к хаотичным на первый взгляд событиям последних дней. Никакой логики в свалившихся на голову команды неприятностях Пард по-прежнему усмотреть не смог. Казалось, слепая судьба наугад лупит по движущейся мишени, чудом промахиваясь, но разлетающиеся осколки вовсю хлещут несчастную мишень, и мечется она, болезная, стараясь и под очередной выстрел не угодить, и к цели своей заветной хоть на полшага приблизиться... Впрочем, чего бы там не затевала незрячая судьба, до Николаева команда все же добралась. С двухдневным опозданием, правда. Но все же. Значит даже судьбу-злодейку можно перехитрить. Хотя это и трудно. Да и небезопасно. Шоссе упруго стелилось под колеса притомившейся четверке "Черкасс". Двухэтажные коттеджики Матвеевки глядели на проносящиеся машины с равнодушием долгожителей, а над Бугом висело огромное закатное солнце... Пард вдруг остро почувствовал приближение дома. Такое с ним происходило часто. Пард много ездил по Большому Киеву, часто попадал за его пределы, и на одном месте дольше недели практически нигде не оставался. Но снова возвращаясь в родной район Большого Киева, в Николаев, всегда переполнялся беспричинной радостью. Возможно, потому что он здесь родился и вырос. Возможно, потому что даже самый заядлый бродяга рано или поздно устает от скитаний и мечтает на некоторое время послать все к чертовой матери и залечь дома на любимый диван, потягивать пиво и тупо глядеть в мерцающий экран телевайзера, и знать, что сегодня, завтра, а то и послезавтра можно будет точно так же валяться, потягивать пиво и глядеть в телевайзер и ничегошеньки не делать... Если только у заядлого бродяги есть место, которое он может назвать домом. У Парда такое место было. В Николаеве, в райончике, который издавна называли Старый Юг. Туда Пард и гнал легковушку, обойдя машину с эльфами-охранниками. Гонза уступил ему руль охотно, раз уж Пард решил полечиться по отцовскому методу. Северный. Соляные. Ингульский мост. Пушкинская. Пограничная. Октябрьский проспект. Улица Космонавтов, дом шестнадцать. Хотел бы Пард знать - кто такие космонавты? Стоп. Отсюда тоже виднелась река, и точно так же над ней висело багровое закатное солнце, только теперь оно почти касалось краем горизонта, а на фоне потускневшего вечернего неба четко проступали силуэты кранов над стапелями Черноморского завода. Пард с детства усвоил, что "завод" - это очень странный район города, в котором масса неподвижных, но живых машин, и где крайне неудобно жить. Кстати, с детства знакомое слово "стапеля" Парду тоже было непонятно. А теперь выясняется, что завод - это место, где удобно делать машины... Даже звучит дико и непривычно - делать машины. Ну и в историю они с Гонзой ввязались... - Приехали, - сказал Пард вслух и вылез из облегченно притихшего автомобиля. - Вот здесь я и обитаю. В случае чего, можно и соседний дом занять, вот этот. - Дом? - скривился Вольво. - И эту жуткую лачугу здесь именуют домом? Одноэтажный домик был существенно меньше даже придорожных коттеджей. - Ну, вот, - не всерьез огорчился Пард и картинно всплеснул руками. - Не угодил обитателям Центра... Ладно, входите. Он открыл калитку и тотчас навстречу радостным черным комком выкатился Плюх. Здоровенный пес-ньюфаундленд. Четверолапый и вислоухий любимец Парда. В окне горел свет - значит, Дюша был дома. Пард несколько раз стукнул в стекло. - Эй, несчастный! Выползай, враги приехали... Плюх пару раз гавкнул на толпу, но вообще он был существом покладистым и незлобивым, и, несмотря на то, что был псом, в охрану никак не годился. - Ой, какой зверь! - восхищенно сказала Инси и присела рядом с Плюхом на корточки, за что и была мгновенно облизана от шеи до макушки. Инси запустила пальцы в густую шерсть Плюха, и тот блаженно замер. - Что с машинами? - спросил Вася. - Мож, внутрь загнать? - Сейчас я от соседнего дома ключи возьму... Туда загоним, во двор. А то здесь сам видишь, места нету... На крыльцо наконец-то выполз Дюша. Естественно - в цветастых семейных трусах чуть не до колен, и более ни в чем. Загорелый до того, что его легко можно было принять за орка. Если не видеть лица, конечно. - Аха, - констатировал Дюша. - Приплыли. Что это у тебя с рожей? - Ключ от четырнадцатого давай, - вместо приветствия потребовал Пард, но с Дюшей так и нужно было обращаться. Меланхолично развернувшись, Дюша убрел в дом и оттуда мягко метнул несколько ключей на металлическом кольце. Пард ловко вынул их прямо из воздуха и, озоруя, позвенел, словно колокольчиком. - Мясо есть, Дюша? Народ кормить надо. - Конечно есть, - проворчал Дюша из дома. - Только дров нету. - Опять вербу на переулке пилить? - ухмыльнулся Пард. - Ясен пень... Полузасохшее дерево за углом дома было исправным поставщиком дров уже несколько лет. Постепенно темнеющие кругляши на месте спиленных толстых веток усеивали толстый морщинистый ствол до высоты трех-четырех метров. И все же вверху еще хватало сухих древесных ветвей, потенциальных дров... И, вдобавок, рядом досыхала еще одна верба, пока Пардом и Дюшей нетронутая... Дюша вручил немедленно вызвавшимся добровольцам - Трыне и Тип-Топычу - ржавую ножовку и отправил на промысел. Когда начало смеркаться, машины уже были загнаны во двор соседнего дома, команда обосновалась там же, Жор колдовал на кухне, готовя из подножного корма салатики к ужину, перед воротами уютно потрескивал живой огонь, Дюша добыл шампуры и величаво руководил нанизыванием заранее замаринованного мяса, а Пард слазил в подвал и выставил живым энное количество бутылок старых выдержанных вин, до которых он с Гонзой и Дюшей был большой охотник. Вольво, Бюскермолен и Инси остались в шестнадцатом. Пард и сам планировал их разместить там, а Вольво, похоже, намеревался еще и вечерний совет устроить. Либо еще до ужина, либо в процессе. Во дворе четырнадцатого тоже развели костер и Дюша отнес большую часть мяса туда. За едой Вольво решил о делах не говорить. Да и к тому же он явно был знатоком и ценителем вин - во всяком случае "Южную розу" он смаковал с неприкрытым восторгом. - Наше, - похвастался довольный Пард. - Такого нигде больше в Большом Киеве не делают. - Прекрасное вино! - восхищенно сказал Вольво. - Поставишь мне ящичек? - Какой вопрос! - улыбнулся Пард. - Я меня свои люди есть на Бакалее, где грузы со спящих поездов снимают. Хоть организованные поставки затевай... Инси тоже пила вино - маленькими глотками, смешно сжимая губы. Плюх, похоже, в девушку влюбился, потому что валялся у ее ног и даже к мясу особого интереса не проявлял. Впрочем, еще бы: Дюша в жизни никогда его за ухом не чесал, разве что ногой пихнет иногда, если Плюх на дороге окажется, а Парда дома вечно нет... Инси же за вечер уделила псу столько внимания, сколько он не знал за пять лет собачьей жизни. Вот и привязался с ходу. В свете уличного фонаря и тускло мерцающих углей круг живых у низенького столика казался мирно коротающей вечер семьей. Беззаботной, позабывшей о делах до утра. Когда испили фирменного Дюшиного чаю, Вольво наконец заговорил о деле. - Итак, команда... Попробуем свести воедино все нити, о которые мы судорожно спотыкались последнее время? А? - Попробуем, - согласился Пард и небрежно сообщил: - Кстати, шеф, я не говорил раньше - Андрей Исаков, в миру - Дюша, он тоже в деле. Он с самого начала был в нашей с Гонзой компании. И он в курсе всех наших дел... Вольво внимательно взглянул на Дюшу. - Ну, - поправился Пард, - почти всех. Кроме последних приключений, конечно. - А что же ты о четвертом молчишь? - неожиданно спросил Вольво. - О Судере? Он ведь тоже, надо полагать, в деле. Пард растерялся, и не смог этого скрыть. Зато Гонза остался невозмутим, как орочий идол на площади. - И о нем тоже известно? - пробормотал Пард. - Интересно, откуда? Вольво усмехнулся. - Сударь! Я имею привычку проверять живых, с которыми собираюсь вести дела. Тщательно проверять. Пора вам, провинциалам, привыкать к цивилизованным отношениям, если уж влились в команду Техника Большого Киева. И, пожалуйста, не задавай больше глупых вопросов, Пард. Пард поспешно кивнул. Дюша меланхолично глядел в темноту и молчал. В чем ему нельзя было отказать - это в умении слушать что угодно с самым невозмутимым видом. Кажется, это понравилось Вольво, потому что когда вирг перевел глаза с Парда на Дюшу, из его взгляда сразу же исчезла укоризна. - Судер занимается слухами... - пояснил Пард. - Проверкой информации, если говорить более обтекаемо. И связью. Полагаю, ему незачем светиться. - Дело ваше, - неожиданно легко согласился Вольво. - Некий резон в этом в есть. Его долю и будущие функции, наверное, обсудим позже? После всего? - Наверное, - кивнул Пард. - Я с ним свяжусь завтра. Вольво обратился к молча и неподвижно сидящему гному. - Бюс! Гном встрепенулся и с готовностью уставился на шефа. - Ты что-нибудь знаешь о Халькдаффе? Бюскермолен ответил не сразу. Выдержал паузу, потом осторожно пробасил: - Я его даже видел несколько раз. На Выставке. Правда, давно. Я никогда не разговаривал с ним. Живые болтают, он лет триста назад вернулся из Большого Токио... И взялся реализовывать некоторые идеи, которых там поднабрался. Идеи, мягко говоря, странные. В частности, те самые грузовики-убийцы, камикадзе. - Успешно? - Судя по сегодняшнему - вполне. - Судя по сегодняшнему, - поправил Гонза, - не вполне. Наши-то живые целехоньки остались. Все четверо. - Случайность, - Бюскермолен пожал плечами. - Если бы не задержка на светофоре, их бы или по асфальту размазало, или прямо в "Черкассах" сплющило бы. В кровь и железо. Гонза не ответил, только пошевелил ушами. Знакомо дрогнула кепочка у него на голове. - Это все лирика, - вмешался Вольво. ("Ничего себе, лирика, - подумал Пард отстраненно. Четверых едва не угробило, а он - лирика...") - А вот как связать Халькдаффа с нашим путешествием на юг? Зачем он послал свой грузовик? Даже не один - кто-то ведь "Черкассы" еще и притирал, насколько я помню. На кого Халькдафф работает? Какие цели преследует, если ни на кого? И откуда, черт побери, у него информация о нашей затее? - Может ли он работать на Жерсона? - осторожно спросил Бюскермолен. - Кто его знает, - пожал плечами Вольво. - У меня слишком мало информации. Точнее, информации последнее время много, как и событий, но она вся какая-то подозрительно бестолковая и разрозненная. Не вяжется она ни во что стройное, никак не вяжется... Такое впечатление, что на игровое поле ставят все новые и новые фигуры, причем никто заранее не знает на что они способны. И фигуры эти движутся сами по себе, а не подчиняясь командам единого разума. - Другими словами, - вдруг вмешался молчавший до сих пор Гонза, - никакой враг на нас не ополчился. На нас ополчилась сама судьба. Вольво задумчиво пошевелил бровями. - Не совсем верно... Но в общем - именно так. Просто я не верю в судьбу. И поэтому не могу дать название силе, которая противопоставила себя нам. Но я боюсь, что это страшная сила, потому что она заставляет живых нарушать клятвы и поднимать оружие. Она ломает систему, устоявшуюся систему отношений между живыми в Большом Киеве. - Шеф, - вдруг вмешался невозмутимо молчавший до этого Дюша. - А если наоборот? Если это мы пытаемся сломать устоявшуюся систему? Что есть город по сути? Именно система, сложнейшая система, в которой все уравновешено и взаимосвязано. Появись здесь живые, способные строить рукотворные машины, и система изменится до неузнаваемости, если не рухнет вовсе. Пард сначала просто хмыкнул, оценив с какой непринужденностью Дюша назвал Вольво шефом, а потом до него дошло. И он замер, как источником техники пораженный. - То есть... - протянул Вольво и обменялся с Инси быстрыми взглядами. - То есть, на нас ополчился город? Ты это хотел сказать? - Да. Впрочем, возможно не только город, не только Большой Киев. В других ведь городах все обстоит точно так же, как и у нас. А кроме того, города нашего мира наверняка тоже образуют систему. Законченную и совершенную, как кристалл из ювелирного. - Черт возьми! - выдохнул Гонза и яростно поскреб пятерней под кепочкой. - Система хочет жить, и она защищается. Заставляет заурядных мелких бандитов нападать на поезд, устраивает облаву в Смеле, насылает на нас сумасшедшие грузовики Халькдаффа... Я даже боюсь предположить, что еще свалится нам на голову в ближайшие дни... Вольво снова обменялся с Инси быстрыми взглядами, словно искал у нее поддержки. - Не приписывайте системе качеств живых, - Раздельно произнес вирг. - Не хотите ли вы сказать, что она разумна? - Шеф, - хрипло пробасил Бюскермолен, подняв руку. - Никто этого и не говорит. Система стабильна, сами подумайте: вот уже много лет ничего в ней не меняется. Неизвестно откуда берутся машины. Неизвестно откуда берутся припасы на складах. Неизвестно почему ходят по Киеву груженые поезда и куда девается то, что они возят... - Ну, это, положим, известно. На те же склады. В магазины еще, - фыркнул Вольво. - Скажите просто, что вас поразила догадка нашего нового коллеги и вы теперь изо всех сил пытаетесь подвести под нее почву. Некую непротиворечивую базу. - Но раз система сумела многие годы оставаться действующей, значит она умеет следить за изменениями в себе и рядом с собой, и наверняка умеет нейтрализовывать эти изменения. Она и нас вполне может отследить и попытаться обезвредить во имя собственного блага. - Мы только сделаем ее гибче и могущественнее, если научимся делать машины. Зачем ей сопротивляться? Ты думал об этом, Бюс? Гном опустил взгляд. - Прирученному грузовику тоже живется куда лучше, чем дикому. Но дикие на охоте почему-то всегда сопротивляются. До последнего. К тому же, вы сами, шеф, недавно призывали не приписывать системе разум. Вольво не ответил. Вольво задумался. Гонза нервно снял кепочку, потискал ее в ладонях и вновь нахлобучил на макушку. Уши его беспрестанно шевелились, как лопухи на ветру. Гоблин размышлял и глаза его поблескивали в сумерках, словно две гнилушки из какого-нибудь позабытого эльфами парка. - Рукотворные, болеющие и смертные машины вполне способны многое изменить в Большом Киеве. Вдруг от них заразятся местные, киевские? И дикие, и прирученные. Начнут болеть и умирать. Сможем ли их лечить? И сможет ли выжить город, если многие машины умрут? Сможет ли он совсем без машин? - Хватит, - оборвал его Вольво. - Я тоже умею думать и сопоставлять. И я не говорил, что несогласен с этим. Просто я против поспешных выводов. Поверив в это, мы можем проглядеть истинную причину и не сумеем противостоять ей. Если, конечно, все сказанное здесь не оправдается... - Пойдемте-ка спать, - сказала Инси негромко. - Вон, команда уже поутихла. Да и у меня глаза слипаются... Пард из темноты поглядел на нее - ладную и манкую женщину-человека. "Я б с тобой поспал..." - подумал он бесстыдно. В тот же миг Инси отвела глаза от перемигивающихся угольков в кострище и пристально поглядела на Парда. Пард вздрогнул и поспешно уставился в сторону. Вольво встал. - Бюс, завтра с утра визиты. Роел, остаешься здесь командовать. Живым отдыхать, и потише, потише. По возможности не высовываться за ворота. Пард, Гонза, вы знаете чем заняться. Вариант с яхтой избран основным, так что действуйте. Дюша, тебе, полагаю, лучше остаться на хозяйстве со всей этой оравой. Дюша послушно кивнул, причем сделал это с неторопливо и с достоинством. Будто седобородый, умудренный долгой жизнью гном. Вольво вздохнул, и напоследок справился: - У тебя компьютер-то в доме есть? - Есть. - А к сети подключен? - Подключен. - А адрес приоритетного линка на Центр знаешь? - Знаю. - Пойдем покажешь... Технику Большого Киева отчет нужно переслать... Они удалились в Дюшину комнату и некоторое время Пард еще замечал в окне отсветы от мерцающего экрана. Когда все закончилось, он пошел к себе. В маленькой угловой комнате, на своем, наконец-то, жестком топчанчике, Пард мгновенно провалился в глубокий сон. Только прилег - топчанчик раз-другой качнулся, наверное от выпитой "Южной розы", и унес его экспрессом в очередное николаевское утро. 19. Заалай - Музтаг. Разбудило Парда женское пение. Он вскинул голову с маленькой подушки, вслушиваясь. Чей-то негромкий грудной голос доносился со двора. За густым частоколом домов Мы вдыхаем завесу из смога. В лабиринте проезжих дворов, В центре города - нашего бога. Мы годами не видим травы, Мы забыли про синее небо. Мы не знаем, что шорох листвы Никогда сверхъестественным не был... Пард на цыпочках подошел к окну соседней комнаты, тому, что выходило во внутренний дворик; у противоположной стены, на диване, сонно заворочался Дюша. На крылечке с гитарой в руках сидела Инси и тихонько перебирала струны. У ног ее, конечно же, валялся Плюх и вел себя подозрительно тихо. Должно быть, слушал. Лилась завораживающая мелодия, в которую вплетался чистый и покорный певице голос. Небоскребы громадами тел Заслонили и солнце, и тучи, Никогда, как бы ты не хотел, Небоскребы мечтать не научат. Среди полчищ железных машин От себя убежать ты не можешь. Среди тысяч живых - ты один, Никого и ничем не тревожишь. Отчетливая синкопа в конце такта, короткая пауза и ритм чуть изменился, а песня перетекла в коду. Мы - пленники города. Не знаем мы холода, Не помним мы голода: Не наша вина. Мы жить не приучены, Любить не обучены, Комфортом замучены: Такая цена. Парду сразу же вспомнился вчерашний разговор о происках защищающегося города, о системе и еще - о некоей команде Техника Большого Киева, собирающейся эту систему нарушить. Пард невольно вздрогнул поморщился и потрогал затылок, который почти перестал болеть после вчерашнего. Он мимоходом глянул в зеркало у дюшиного дивана - сплошная синева с физиономии, слава жизни, сошла, но следы чужих кулаков видны были все равно еще чересчур явно. Пард обреченно вздохнул. Одевшись, он вышел на крыльцо и поежился от утренней прохлады. Небо хмурилось свинцом, и солнца Пард все равно не ув