что бабушка не придет: она всю ночь будет сидеть у этой больной тети. ПРО ИНДЮКОВ Мы ночевали, а утром меня Маруся опять в детский сад увела. И мы ходили смотреть курочек и индюков. Мы с Катей ходили. И тоже песню пели. Я уже немного пел по-украински. Индюки очень злые. Они кричат: "Бала-бала-бала!" Они ростом такие, как я. Они черные, а под клювом у них висят красные мешочки. Один индюк стал сердиться. Он хвост растопырил кружком. И все перья растопырил. И стал совсем круглый. Он весь надулся и со злости фыкал. Он ходил и делал: "Фы, фы!" А мы его не боялись, потому что нас много. А индюшки очень тоненько кричали: "Плю-плю!" Они совсем не злые. Катя дала одной индюшке кусочек хлеба. Индюшка тихонько подошла, голову вперед очень вытянула, посмотрела, что Катя держит, и клюнула в хлеб. Она в самый хлеб клюнула. А руку нисколько не клюнула. А мы все кричали: - Молодцы, индюки! А индюки все отвечали: - Бала-бала-бала! Только тот, который фыкал, не кричал. Он только напыжившись ходил. А потом там были индюшата. Они - как маленькие индюшки и совсем тоненько пищат. Я хотел одного погладить. А они сразу убежали. Катя сказала: - Не надо гонять. Зачем гоняешь? А я не гонял, а только чтоб погладить. САМЫЕ МАЛЕНЬКИЕ КУРОЧКИ Потом мы пошли к маленьким курочкам и петушкам. Они совсем маленькие. Я не узнал, что это курочки, и закричал: - Голуби какие смешные! И все стали смеяться, что я глупый. А эти курочки все равно смешные. У них на ногах перья, как штанишки, и совсем коротенькие ножки. И петушок тоже маленький и тоже со штанишками. Они совсем беленькие. И Катя сказала, что это китайские. А потом другие курицы были. Так они большие, как индюки. Они коричневые. И петухи тоже коричневые. И я видел, как два петуха стали драться. Я сначала засмеялся, а потом испугался. Потому что они так подскакивали, что я боялся: вдруг петух на меня прыгнет. Только петухи на нас не прыгали, а сами дрались. И даже перья вырывали. И потом ногами били. А у них на ногах колючки. Это нарочно, чтобы бить. Эта колючка называется шпора. Это мне потом бабушка сказала. Эти шпоры у петухов для драки - они если очень рассердятся, так дерутся до смерти. Только эти до смерти не дрались, потому что один убежал, а другой петух кричал: "Ку-ка-ре-ку!" Этих больших петухов, Катя сказала, что она сама боится. Потому что они могут налететь на голову. И могут голову в кровь расклевать. Они очень сильно клюются. Прямо как гвоздем. Только они сами людей боятся. И это когда их очень рассердят, так они могут на человека налететь. А Гриц пошел к одному такому петуху, так он убежал. КАК ВСЕХ КОРМИЛИ Потом мы видали, как их всех кормили. И кур и петухов. Тетя принесла клетку. Она из деревянных палочек и как будто крыша от домика. И она очень длинная. И там зерно внизу насыпано. Курицы, как увидали, что тетя эту клетку несет, все к ней побежали. Ей прямо идти нельзя было. А потом тетя поставила эту клетку на землю. И еще одну такую принесла. И все курицы и все петухи прибежали к этим клеткам и просовывали головки между палочек и клевали зерно. И мы все смеялись, потому что вышло, что все стоят в ряд. И едят, как будто они за столом. И нам сказали, что это так для того, чтоб никто никого не обижал и мог клевать сколько хочет. КУКУРУЗА Когда курицы клевали, я тихонько подошел и одну курочку погладил. А она все равно не убежала, потому что очень клевала. А там, в кормушке, я видел, была кукуруза. Я тогда не знал, что это кукуруза. Мне Гриц сказал. Она желтая и как горошек. Я попросил, чтоб мне дали кукурузу. Потому что, я сказал, я ее никогда не видал. И все стали смеяться, что я кукурузу не видал. А это тетя, что кормила кур, принесла мне кукурузу. Она мне принесла круглый столбик, он с бутылку ростом, и он весь облеплен желтыми зернышками, густо-густо - зернышко к зернышку. Я сказал: - Спасибо. А не знал, что с ним делать. А Гриц взял у меня и сказал: - Пойдем. И мы ее об забор били. И отскакивали эти самые зернышки. А куры увидали, что падают зернышки, и стали их хватать, потому что они в кормушках все склевали. А мы не стали больше зерна сбивать. Потому что можно было рукой отламывать. А в середине там белый столбик. Это на нем растут эти зернышки. Я попробовал одно зернышко съесть. Оно очень крепкое, а я все равно разжевал. Мне Гриц сказал, что, когда кукуруза молодая, она не желтая, а белая и очень мягкая. Ее варят и прямо зубами эти зерна сгрызают. И это очень вкусно. Этот столбик с зернышками называется початок. Я держал початок и глядел на него и все говорил: - Початок, початок. Вдруг подошел большой петух и клюнул мой початок. Склевал зерно и опять клюнул. И сказал: "Ко-ко-ко!" Я не знал, что делать, и держал початок. А когда петух сказал "ко-ко", то прибежали курицы, тоже большие, и тоже стали клевать. Я поднял початок повыше, а петух подпрыгнул и клюнул зерно. Гриц прибежал и прогнал петуха. Замахал на него руками и закричал: - Киш! КАК НА НАС ГУСАК НАПАЛ Катя сказала, что уже довольно и надо идти. Мы пошли по полю и хотели петь песню. И вдруг к нам побежала белая птица. Она сбоку на нас бежала. Очень большая, на коротких ножках. У ней очень длинная шея. Она шею вытянула вперед и на нас шипела. И все закричали: - Гусак, гусак! А это гусь. А там, дальше, сидели гусыни. Они были тоже белые и большие. Только они на нас не бежали. А Катя сняла платок и стала на гусака махать и кричать: - Геть! Геть! А он все равно все за ногу ущипнул клювом. Тогда мы все закричали и побежали на гусака. Он испугался и побежал назад. Бежал и немножко подлетал на крыльях. А гусыни встали на ноги и закричали: "Го-го-го!" И стали убегать. Они скоро не могут бегать, потому что у них очень короткие лапки. Этих гусей вдруг не стало видно. Катя нам кричала, чтоб назад, а мы все равно бежали. И еще мальчик один кричал, чтоб мы не бежали. Этот мальчик гусей стерег и кричал, чтоб мы гусей не угоняли. И вдруг я увидел воду. Потому что тут была речка. И все гуси поплыли по воде. Они очень красиво плыли, как будто они пароходы. А мальчик, который их стерег, стал плакать, потому что он не знал, куда они теперь уплывут. Катя на нас тоже очень сердилась: зачем мы гусей погнали. А Гриц сказал, что он их сейчас назад пригонит. И он с этим мальчиком побежал. И они забежали на ту сторону воды и стали кидать в гусей камни. Гуси испугались и вылезли к нам на берег. А Катя подняла палочку и стала их гнать от воды. А потом прибежал мальчик, который гусей стерег, и сказал, что теперь хорошо. И пускай гуси щиплют траву. Они траву едят. А Гриц мне сказал, что он в гусака попал маленьким камешком. И поэтому гусак очень испугался и стал выходить из воды. КАКИЕ Я ЕЩЕ БУКВЫ УЗНАЛ Катя нам сказала, чтоб мы становились по два и чтоб мы скоро шли, потому что надо уже обедать. И мы все хотели обедать. И очень скоро пришли, где наш детский сад. А около детского сада стояла бабушка. Я закричал: - Бабушка! И побежал к ней. И бабушка меня поцеловала и сказала, что она на минутку, потому что ей опять надо идти к той больной тете. Она меня спросила, шалил я или нет. Я сказал, что не шалил и что мне дали кукурузу. И показал, какую. И сказал, что это мы с Грицем ее обколотили. И потом петух тоже объел и курицы: мы ходили их смотреть. Я хотел рассказать про индюка, а бабушка сказала, что потом, а сейчас ей надо идти. И опять меня поцеловала и ушла. А Кате сказала "спасибо". И мы с Катей пошли руки мыть. А на обед ели борщ. А потом было мясо вареное и огурцы. А про огурцы Гриц сказал, что "это наши". А я сказал: - Почему? Гриц сказал, что потому наши, что здесь есть грядки. Эти грядки дети накопали и потом посадили огурцы. И посадили бураки. И еще помидоры. А потом посадили подсолнух. И что это огород. И мы сегодня вечером его поливать будем. Я сказал, что тоже хочу поливать. Гриц сказал, что все будут поливать, и я тоже. Потом нам дали киселя с молоком. И мы взяли тюфячки и пошли спать под деревом. И чтоб не разговаривать. И мне было очень жалко, что я бабушке дзыгу не показал. Она у меня в кармане лежала. Потом пришла Надежда Ивановна. И мы все стали кричать: - Надежда Ивановна! Надежда Ивановна! И мы опять находили буквы. И я узнал, какая буква "X". Она косым крестиком. И еще букву "Н". Она - две палочки с пояском. Надежда Ивановна сказала, что я молодец. И показала мне букву "Ж". И сказала, что это похоже, как жук ползет. Я так руками сделал, как "Ж", и зажужжал. И все стали тоже так руками делать и жужжать. КАК МЫ ИГРАЛИ В "ЧЕЛЮСКИНА" Потом Надежда Ивановна полезла в карман и вынула мячик. Маленький и черненький. И сказала, что мы сейчас пойдем играть в мячик. Мы стали в кружок и бросали мячик и ловили. Только не все ловили, потому что не могли схватить и потому что мячик очень мимо летел. Я никак не мог поймать и хотел плакать. А Надежда Ивановна поймала мячик и крикнула мне: - Ну, лови! И кинула мне прямо в руки. Я его не мог схватить, я его руками к себе прижал. А все-таки не уронил. А потом взял и кинул. А потом мы ходили все вокруг и пели. И так пели, что устали. Надежда Ивановна сказала, чтоб мы шли на веранду. И что она нам будет рассказывать про пароход. Как он шел, а кругом лед. И как потом пароход потонул, а люди стали жить на льду, и никуда нельзя было уйти. Это она нам так рассказывала. И что потом прилетели самолеты и всех людей перевезли на землю. И что пароход этот назывался "Челюскин", и что там была совсем маленькая девочка, и ее тоже перевезли на самолете. А потом мы в это играли. Гриц из скамеек сделал пароход. И мы там жили, и мы ехали все на этом пароходе. А Гриц был Шмидт, который был самый главный. А я был Воронин, который был капитан. И у девочек были куклы. Они тоже ехали с нами. А потом Гриц сказал, что наш пароход сейчас потонет, потому что его лед поломает. И чтоб все выходили, а то все утонут. Все вышли и кукол тоже вынесли. Гриц взял и все скамейки повалил и сказал, что это пароход потонул. Пароход "Челюскин" потонул. Гриц сказал, чтоб все говорили, что очень холодно. И потом мы из скамеек делали палатки. Мы их заборчиками ставили, чтоб у всех были домики. А потом мы были летчики, и мы руки ставили, как самолет, и делали: "Р-р-р!.." И мы летали и всех перевозили. Мы сказали Надежде Ивановне, что уже всех перевезли. Мы потом были собаками. И я тоже, потому что я маленький. И мы все лаяли очень громко. А Гриц нас всех перевез, потому что он потом был летчиком, а не Шмидтом. Когда он нас вез, мы бежали и тоже лаяли. А одна девочка визжала. Это она сказала, что она так боится лететь. КАК Я ОГОРОД ПОЛИВАЛ А совсем вечером мы пошли поливать огород. Няня и Катя доставали воду из колодца. Они за ручку крутили большую катушку, и на катушку накручивалась веревка, и от этого поднималось ведро из колодца. И они наливали нам в наши ведра маленькие. И мы выливали прямо на грядки. И я увидал, что там есть листья и растут по самой земле. И я закричал: - А я знаю! Это дыня растет! И все закричали: - И не дыня! И не дыня! И сказали, что это огурцы. И я увидал, что там огурцы. И там были всякие; еще очень маленькие, с волосиками, и совсем большие, какие мы сегодня ели. А потом я видал, как растет морковка. Она вся в земле сидит. А наверху только листики. Они пучком торчат. Катя мне потом одну нарочно вытянула. Она схватила за листики и потянула, и из земли вытянулась красная морковка. Катя ее в воде вымыла и подарила мне, чтоб я ел. Она очень вкусная. Я Грицу тоже оставил, чтоб он ел. А потом мы очень-очень много воды носили, где капуста. Она круглая, как шар. И не очень зеленая. И няня сказала, чтоб на капусту побольше воды лить, потому что она очень воду любит. И свеклу мы тоже поливали. Только немножко. КАКОЙ ПОМИДОР Потом там росла очень высокая трава. И я думал, что кусты. А это не кусты, а помидоры. На них были очень маленькие желтенькие цветочки, а потом еще зеленые шарики, как яблоки, а потом шары совсем красные. Это и есть помидоры. Мне тоже один помидор дали, чтоб я съел. Я думал, что помидор крепкий, как яблоко, и куснул со всей силы. А он так и брызнул, потому что он очень мягкий. Он кисленький немножко и очень вкусный. И в нем очень маленькие зернышки. Они желтенькие. Я еще хотел помидора, только я не попросил. А мне сказали, что завтра все будут есть помидоры. А потом я видел подсолнух. Он растет вверх, как палка. А на самом верху - кружок. В этом кружке все семечки. А кругом желтенькие листочки, как у цветка. Один подсолнух был совсем готовый, и няня срезала у него этот круг. И мы все смотрели, как там семечки сидят. Они очень крепко сидят. Они так густо сидят, что нельзя выковырять ни одного семечка моим пальцем. А няня выковыряла. И всем дала по семечку, чтобы попробовать. А они очень мягкие. И няня сказала, что их еще сушить надо. КАК Я БАБУШКЕ РАССКАЗЫВАЛ ПРО ДЕТСКИЙ САД Мы пошли "вечерять", а это значит ужин есть. Только я не ел, потому что прибежала Маруся и сказала, чтоб я шел к бабушке. Я всем сказал "прощевайте" и всем сказал "спасибо". Это мне Маруся сказала, чтоб я благодарил. А Маруся мне сказала потому, что ей бабушка велела сказать. И мы с Марусей побежали. И прибежали к бабушке в ту комнату, где мы жили. Бабушка очень обрадовалась. Она пила чай и сказала, чтоб я тоже пил чай и Маруся тоже. И потом у бабушки были помидоры. И еще был сыр, очень белый и мягкий. Бабушка сказала, что это овец доят и из этого молока делают сыр. И что это - брынза. А я полез в карман и сказал бабушке: - А это - дзыга. Бабушка засмеялась и спросила, кто мне дал. И я ей рассказал, какой Гриц хороший. А потом стал показывать, как индюк ходит. Вдруг пришел Матвей Иванович и сказал, что приехал доктор и сказал про эту больную тетю, что она уже не больная. Бабушка сказала, что тогда мы завтра поедем в Киев. А когда Матвей Иванович стал уходить, я ему сказал, что я видел маленьких курочек и они очень хорошенькие. Матвей Иванович меня немножко по спине хлопнул и сказал, что не забыл и что курочек мне даст: одну курочку и одного петушка. СТАДО КАК Я ИСПУГАЛСЯ СТАДА Бабушка встала и пошла Матвея Ивановича провожать. И я пошел тоже. И мы дошли до самых ворот. Я немножко вышел из ворот на улицу. И вдруг я увидал, что по дороге идут коровы. Очень много, прямо на всю улицу. И очень большая пыль от них. Я скорей побежал в ворота и схватился за бабушку. Матвей Иванович сказал: - Что там? И посмотрел на улицу. И сказал: - Это наше стадо. А это стадо все шло к нам ближе. И я боялся, чтоб это стадо не пришло к нам в ворота. И стал просить бабушку, чтоб идти. А Матвей Иванович сказал, что не надо бояться: коровы сюда не придут. А я все равно боялся, потому что их очень много и они идут прямо сюда. А когда они пришли, я увидел быка. Он больше всех, и у него рога идут прямо вбок. И он очень страшный. А потом пошли коровы. Они не страшные. И Матвей Иванович хлопал их ладошкой и гладил по шее. А бабушка мне сказала, чтоб я скорей принес хлеба из комнаты и насыпал на хлеб соли. Я скорей побежал и насыпал на хлеб очень много соли. И бегом принес бабушке. Бабушка взяла хлеб и сунула одной корове. Корова стала и носом потянулась к бабушке. И совсем вошла в ворота. И стала есть у бабушки из рук хлеб. Я думал, что она не станет есть, потому что много соли. А она все съела и даже бабушку по ладошке лизнула. А потом Матвей Иванович ее стал по шее хлопать, чтоб она уходила. Бабушка сказала, что коровы соль очень любят. И что коровы добрые и не надо их бояться. Только они собак не любят. Потом стадо кончилось, и в конце шел дядя-пастух. И с ним еще мальчик шел. А у дяди-пастуха очень длинный кнут. Это чтоб коров подгонять. И еще шли три собаки. Мне бабушка сказала, что коровы целый день были в поле. Их с утра туда угоняют, чтобы они траву ели. А дядя-пастух их стережет, и собаки тоже. А теперь этих коров будут доить, и из этого молока будут делать масло, и сыр, и творог, и сметану. И прямо так будут пить. Матвей Иванович сказал: - И в детский сад принесут. Я сказал, что я в детском саду много молока пил. Прямо вот такую кружку. Бабушка сказала Матвею Ивановичу, чтоб нам лошадей завтра пораньше. И мы пошли с бабушкой спать. КАК МЫ УЕХАЛИ ИЗ КОЛХОЗА Утром бабушка меня разбудила, а это было совсем темно. У нас лампа горела. Бабушка сказала, чтоб я скорей пил молоко и ел сыр брынзу, потому что мы сейчас поедем. Мне очень хотелось спать. А бабушка говорила, чтоб я ел скорей. А потом я услыхал, что лошади приехали и что кто-то к нам идет. А это Матвей Иванович. Он пришел и сказал: - Доброе утро! И потом сказал: - Ну, готовы? А я сказал: - Бабушка, а початок взяла? Бабушка сказала, что початок она завязала к себе в вещи и что он с нами поедет. Матвей Иванович взял наши вещи, и мы пошли, а там внизу были дядя Опанас и Маруся. Я Марусе и Матвею Ивановичу говорил "до свиданья". А они бабушке говорили "спасибо". Я Марусю и Матвея Ивановича немножко видел, потому что было немножко светло. Мы сели, и бабушка меня в платок закутала, потому что было холодно. Дядя Опанас взял вожжи, и мы поехали. Бабушка меня рукой держала, и я заснул. ОТ ПАПЫ ПРИШЛА ТЕЛЕГРАММА Мы так ехали и приехали в Киев. А когда приехали в Киев, там было очень жарко, потому что было солнышко. Мы приехали, где бабушка живет. Клава прибежала и стала бабушку целовать. И стала говорить, что она окунька в банке взяла к себе. А я сказал: - Почему? Клава сказала, что его кошка хотела из воды лапкой поймать и съесть. Потом сказала, что кошку она очень кормила, и еще сказала, что бабушке принесли телеграмму. Мы опять на лифте ехали с бабушкой. А Клава пошла наши вещи брать. И вдруг она принесла деревянную клетку. А в клетке сидели маленький беленький петушок и беленькая курочка. А я не знал, что они с нами приехали! Это Матвей Иванович их на тележку поставил. Потому что он их мне подарил. Бабушка их отнесла, где ванна, и дала мне зерен, чтоб я им посыпал, чтоб они клевали. А потом сказала Клаве, чтоб она поставила курочкам в чашке воды, чтоб им пить. Они пили и головки вверх поднимали. А потом бабушка стала читать телеграмму. Мы с Клавой курочек кормили в ванной, а бабушка к нам пришла и сказала: - Завтра утром приедет папа. Он за тобой, Алеша, приедет и возьмет тебя в Харьков. Ты будешь в Харькове жить. Бабушка взяла меня на ручки и поцеловала. Она меня очень целовала и говорила: - Ну вот, я и останусь... Одна останусь. КАК МЫ С КЛАВОЙ ДЗЫГУ ПУСКАЛИ Потом мы стали пить чай. Я Клаве показывал початок и дзыгу. Я просил бабушку, чтоб она мне кнут сделала - дзыгу гонять. Бабушка выстругала палочку и привязала веревочку. И вышел кнутик. Мы стали с Клавой пускать дзыгу и не могли. Бабушка запустила и погоняла дзыгу. А дзыга все под стулья убегала. А потом мы с Клавой тоже немножко могли запускать дзыгу. Мы ее на дворе пускали. А потом я ходил моего окунька смотреть. Он у Клавы на окне за стеклом стоял. Бабушка все не хотела, чтоб я уходил, и все говорила: - Побудь со мной, Алешенька. Играй здесь. АЭРОПОРТ ПАПА Утром я еще спал, вдруг папа пришел. Он очень был веселый, бабушка тоже смеялась и немножечко плакала. А папа все говорил, что я загорел, и еще говорил, что я теперь украинец. А я папе сказал, что у меня початок есть и что мне курочек подарили. И что я в колхозе был. А бабушка мне сказала, чтоб я скорей одевался. Папа пошел в ванную мыться. И там смотрел моих курочек. А потом бабушка сварила кофе, и мы пили. А папа говорил, какая у нас в Харькове квартира. И что он уже все устроил. И чтоб бабушка к нам зимой приезжала. И потом папа говорил, что он не приехал, а прилетел. Он на самолете прилетел. И сказал, что мы на самолете полетим с ним в Харьков. И что мы сейчас полетим. Потому что у папы уже билеты есть. Папа все боялся, чтоб не опоздать. Бабушка сказала, что еще можно посидеть. Мы на диване сидели, и папа меня рукой держал. И с бабушкой говорил. Бабушка говорила, что я не шалил. А что я только немножко слив объелся. И что пусть я у ней живу. А потом пускай бабушка меня привезет в Харьков. Я тоже сказал, что хочу, чтоб у бабушки жить. А папа сказал, что нельзя. Потому что мама меня очень хочет. КАК БАБУШКА ЗАПЛАКАЛА Потом папа встал и сказал, что надо идти. Потому что надо сначала ехать в автобусе. Бабушка сказала, что пойдет нас провожать. Она все мои вещи сложила: и мячик, и мишку, и початок, и дзыгу, и кнутик. Только папа сказал, что окунька не надо и курочек тоже. Они пусть у бабушки будут. Они пусть будут мои, только у бабушки живут. Бабушка мне сказала, что она их будет беречь. Потом папа взял мои вещи, и мы пошли. Мы ехали на трамвае и приехали, где стоит автобус. Он к самолету везет. Он на улице стоял и ждал. Это он всех ждал, кто на самолете будет лететь. Бабушка немножко заплакала и стала целовать папу, а потом меня на руки взяла и тоже очень целовала и говорила: - Не забывай, Алешенька, бабушку. САМОЛЕТНЫЙ ВОКЗАЛ Кондуктор сказал, что сейчас ехать. Папа кондуктору билеты показал, и мы сели в автобус. Бабушка мне рукой махала. А потом я бабушки не видал, потому что там много автомобилей и людей. И мы поехали по улицам. Папа меня спросил: - Тебе хорошо у бабушки было? Я сказал, что очень. А больше я не говорил, потому что автобус очень шумел. А потом мы поехали по дороге, где уже не город. И приехали, где стоит дом. Это вокзал, только самолетный. Он совсем не вокзал, а просто дом. И там всякие комнаты. И мы с папой пошли в столовую. Папа сказал, чтоб мне дали ветчины и молока. А папа пил чай и ел сосиски. Папа сказал, что в аэроплане мы будем сидеть в кресле и что будем лететь высоко и очень скоро. Прямо скорей, чем птицы. А я сказал: - Скорей, чем орел? Папа сказал, что скорей, чем орел, и скорей, чем ласточка. КАК МЫ ЛЕТЕЛИ НА САМОЛЕТЕ В ХАРЬКОВ Потом папа сказал, что надо идти садиться в самолет. И мы вышли с папой и вещи тоже взяли с собой. А там поле. И на нем трава. А потом стоял самолет. Он впереди на колесиках. И с боков у него идут крыши. А папа сказал, что это не крыши, а крылья. Только самолет ими не машет, а они стоят крепко. А потом идет длинный домик с окошечками. И туда - лесенка и дверь. Он - как вагон. Папа меня на руки взял и туда втащил. А там стояли кресла. Папа сел и взял меня на колени. И я стал смотреть в окошко. Наши вещи тоже принесли. И поставили в самолет. И еще пришли два дяди и одна тетя. И тоже вещи принесли. А впереди, в будочку, сел дядя. Я сказал, что это шофер. А папа сказал, что это пилот. Я еще хотел сказать, только ничего не мог сказать, потому что машина очень загудела и мы поехали по этому полю. Прямо по траве. Папа взял кусочек ваты и заткнул мне уши. Я не давал, а папа все равно заткнул. Самолет очень стало трясти, потому что он шибко бежал. Папа меня крепко держал, и мне было ничего. А потом не стало трясти. Папа стал мне в окно показывать, чтоб я посмотрел. А там внизу были домики. И маленькие трамвайчики. И река внизу была. И маленькие пароходики. И еще мост. Я очень обрадовался, что они такие маленькие и хорошенькие. Они - как на картинке. И я стал хлопать в ладоши и кричать. А папа совсем ухо ко мне приставил и слушал, что я кричу. А я кричал, что какие маленькие и какие хорошенькие. А папа мне в ухо закричал, что это потому, что мы высоко. А потом я видел, как паровозик идет и поезд и как у него из трубы дым идет. Потом самолет стало немножко качать, и я кричал папе: - Почему? Почему? А папа положил меня у себя на руках и мне в ухо сказал, чтоб я спал. И я стал спать. А потом я проснулся, и папа мне закричал: - Вон Харьков! И стал мне в окно показывать. А там как будто канавки. А это не канавки, а улицы, и по ним трамвайчики бегают. И это город Харьков. КАК МЫ ПРИЛЕТЕЛИ В ХАРЬКОВ А потом мы прилетели, где поле и тоже трава. И наш самолетик побежал прямо по полю. И нас опять стало трясти, как в Киеве. А потом самолет стал. И к нам побежали люди. А это не поле, а это чтоб самолетам прилетать, и называется аэродром. Потому что папа мне из ушей вату вынул и сказал, что это аэродром. И еще сказал, что потому вату положил, что машина очень шумит и потом будут уши болеть. И все тоже стали из ушей вату вынимать, потому что тоже вату запихали. И все стали выходить, потому что нам открыли дверь и поставили лесенку. И люди стояли и глядели, как мы выходим. Мы с папой стали выходить, и папа меня за ручку по лесенке сводил. Я смотрел на лесенку, чтоб не упасть, а потом смотрю - мама. Она прямо ко мне побежала и закричала: - Алешка! Алешка! Мама очень радовалась и говорила, что боялась, что мы с папой летим. А я сказал, что я не боюсь летать и что летать очень хорошо. Там тоже стоял вокзал. А только мы в вокзал не пошли. Мы пошли, где стоял автомобиль. И папа сказал маме, что меня укачало. И что я спал. ТЕПЕРЬ В ХАРЬКОВЕ НАШ ДОМ Мама мне сказала, что я теперь в Харькове и мы сейчас поедем домой и будем обедать. И что у нас новая квартира и мы сейчас туда поедем. Я очень хотел видеть, какая новая квартира. И я маме сказал, что я очень люблю бабушку. И что Гриц очень добрый и мне дзыгу подарил. А потом все сели в автомобиль, и положили наши вещи, и поехали на новую квартиру. И мы стали жить в Харькове.