не так  ли, в  этом прекрасном
древнем дворце?

     Лудибрас:
     Если ваше Величество приказывает, мы повинуемся.

     Король:
     Но разве Тек не прекрасен? Разве орхидеи в джунглях не удивительны?

     Лудибрас:
     Мы   тоже   так  думали,   ваше   Величество;   они  были  прелестны  в
Барбул-эль-Шарнак, где они были редки.

     Король:
     Но когда солнце встает над  ними утром, когда на  лепестках цветов  еще
лежит роса; разве тогда они не великолепны? Нет, они совершенны.

     Лудибрас:
     Я думаю, что они были бы великолепны, если б были синего цвета и если б
их было поменьше.

     Король:
     Я так не думаю. Но Вы, Ихтарион, считаете ли вы город красивым?

     Ихтарион:
     Да, ваше Величество.

     Король:
     Ах. Я рад, что Вы его полюбили. Это меня восхищает.

     Ихтарион:
     Я не люблю его, ваше Величество. Я его ненавижу. Я знаю, что он красив,
потому что ваше Величество сказали так.

     Лудибрас:
     В этом городе опасный нездоровый климат, ваше Величество.

     Гарпагас:
     Опасно покидать Барбул-эль-Шарнак надолго.

     Ихтарион:
     Мы умоляем ваше Величество возвратиться в центр Мира.

     Король:
     Я не вернусь в Барбул-эль-Шарнак.

     {Король и караульные выходят. Ихтарион, Лудибрас и Гарпагас остаются.}
     {Входят Аролинда и Кароликс; обе нежно приближаются к своим мужьям.}

     Аролинда:
     Ты говорил с Королем?

     Лудибрас:
     Да.

     Аролинда:
     Ты   сказал   ему,   что   он   должен   немедленно    возвратиться   в
Барбул-эль-Шарнак?

     Лудибрас:
     Ну, я...

     Аролинда:
     Когда он уезжает?

     Лудибрас:
     Он не сказал, что уедет.

     Аролинда:
     Как!

     Кароликс:
     Мы не уедем?

     {Аролинда и Кароликс плачут и отступают от своих мужей.}

     Лудибрас:
     Но мы говорили с Королем.

     Аролинда:
     O, мы должны остаться и умереть здесь.

     Лудибрас:
     Но мы сделали все, что могли.

     Аролинда:
     O, я буду похоронена в Теке.

     Лудибрас:
     Я больше ничего сделать не могу.

     Аролинда:
     Моя одежда изорвана, мои волосы грязны. Я остаюсь в рубище.

     Лудибрас:
     Я нахожу, что ты прелестно одета.

     Аролинда: {во весь голос.} Прелестно одета! Конечно, я прелестно одета!
Но кто увидит меня? Я одна в джунглях, и здесь я буду похоронена.

     Лудибрас:
     Но ...

     Аролинда:
     О,  оставь же  меня одну! Для  тебя нет уже ничего  святого?  Даже  моя
скорбь...

     {Аролинда и Кароликс уходят.}

     Гарпагас: {Лудибрасу} Что нам делать?

     Лудибрас:
     Все женщины одинаковы.

     Ихтарион:
     Я не позволю своей жене так говорить со мной.
     {Гарпагас и Лудибрас выходят.}
     Я  надеюсь,  Тармия  не будет  плакать; это очень  мучительно -  видеть
женщину в слезах.
     {Входит Тармия.}
     Не  падай  духом,  не  падай  духом.  Но  я  не  сумел  убедить  Короля
возвратиться в Барбул-эль-Шарнак. Ты скоро будешь счастлива здесь.

     Тармия: {громко смеется)
     <i>Ты</i> - советник Короля. Ха - ха - ха!
     <i>Ты</i> - Великий Визирь Суда. Ха - ха - ха! <i>Ты</i> - хранитель золотого
     скипетра. Ха -ха - ха! O, иди и бросай бисквиты собаке Короля.

     Ихтарион:
     Как!

     Тармия:
     Бросай  маленькие   бисквиты   собаке   Короля.  Возможно,   она  будет
повиноваться  тебе. Возможно,  ты будешь иметь  некоторое влияние  на собаку
Короля, если накормишь ее бисквитами. Ты... {Смеется и выходит.}

     Ихтарион: {Сидит, обреченно опустив голову.}

     {Снова входят Лудибрас и Гарпагас.}

     Лудибрас:
     Ее Искренность, царственная Госпожа Тармия, говорила с Вами?

     Ихтарион:
     Она сказала несколько слов.
     {Лудибрас и Гарпагас вздыхают}
     Мы должны оставить Тек. Мы должны отбыть из Тека.

     Лудибрас:
     Как, без Короля?

     Гарпагас:
     Нет.

     Ихтарион:
     Нет.  В Барбул-эль-Шарнаке сказали бы:  "они  были  когда-то в Суде", и
люди, которых мы раньше наказывали, стали бы плевать нам в лицо.

     Лудибрас:
     Кто может приказывать Королю?

     Гарпагас:
     Только боги.

     Лудибрас:
     Боги? Нет  теперь никаких  богов. Мы стали цивилизованными людьми более
трех тысяч  лет назад. Боги, лелеявшие  наше  младенчество, мертвы  или ушли
вскармливать более юные народы.

     Ихтарион:
     <i>Я отказываюсь  слушать это...</i>  - O, стражи  ушли. Нет, боги бесполезны;
они пришли в упадок.

     Гарпагас:
     Этого  места  упадок  не коснулся. Барбул-эль-Шарнак  остался в  другом
веке. Город Тек едва цивилизован.

     Ихтарион:
     Но все живут в Барбул-эль-Шарнаке.

     Гарпагас:
     Боги ...

     Лудибрас:
     Идет старый пророк.

     Гарпагас:
     Он верит в богов так же, как Вы или я.

     Лудибрас:
     Да, но мы не должны показывать, что мы об этом знаем.

     {Голос-Богов (пророк) проходит по сцене.}

     Ихтарион Лудибрас, и Гарпагас: {вставая} Боги добры.

     Голос-Богов:
     Они благожелательны.

     (Уходит).

     Ихтарион:
     Слушайте! Пусть  он пророчествует  Королю.  Пусть  он  предложит Королю
уйти, пока боги не разрушили город.

     Лудибрас:
     Заставим ли мы его это сделать?

     Ихтарион:
     Я думаю, что мы сможем его заставить.

     Гарпагас:
     Король более цивилизован, чем мы. Он не станет думать о богах.

     Ихтарион:
     Он не может отвернуться от них; боги короновали его предка, а если  нет
никаких богов, кто же сделал его Королем?

     Лудибрас:
     Да, это правда. Он должен повиноваться пророчеству.

     Ихтарион:
     Если Король откажется повиноваться богам, люди разорвут его на части, и
неважно, боги ли создали людей или люди - богов.

     {Гарпагас бежит за Пророком.}

     Лудибрас:
     Если Король обнаружит обман, нас ждет мучительная смерть.

     Ихтарион:
     Как Король обнаружит его?

     Лудибрас:
     Он знает, что нет никаких богов.

     Ихтарион:
     Ни один человек не может быть в этом уверен.

     Лудибрас:
     Но если они существуют...!

     {Входит  пророк  в сопровождении  Гарпагаса.  Ихтарион тут же  отсылает
Лудибраса и Гарпагаса.}

     Ихтарион:
     Есть одно щекотливое дело насчет Короля.

     Голос-Богов:
     Тогда я немногим могу вам помочь - ведь я служу только богам.

     Ихтарион:
     Это касается и богов.

     Голос-Богов:
     Ах... Тогда я весь внимание.

     Ихтарион:
     Этот  город слишком вреден для Короля, тело которого очень нежно. Кроме
того,  здесь  нет  никаких дел, которые с пользой мог бы совершать король. И
для Барбул-эль-Шарнака опасно долгое отсутствие Короля, поскольку ...

     Голос-Богов:
     Это касается богов?

     Ихтарион:
     Да, это касается богов - если  бы  боги знали обо всех обстоятельствах,
они предупредили  бы Короля, вдохновив Вас на пророчество.  Но поскольку они
не знают этого ...

     Голос-Богов:
     Боги знают все.

     Ихтарион:
     Боги не знают того, что не истинно. Это не совсем истина...

     Голос-Богов:
     Записано и сказано, что боги не могут лгать.

     Ихтарион:
     Боги,  конечно,  не  могут  лгать,  но  пророк  может  иногда  изрекать
пророчества, которые хороши и полезны  людям,  таким  образом угождая богам,
хотя его пророчества и не истинны.

     Голос-Богов:
     Боги говорят моими  устами; мое дыхание принадлежит  мне, я человек,  я
смертен, но мой голос - от богов, а боги не могут лгать.

     Ихтарион:
     Будет  ли мудро  в тот век, когда боги утратили свою власть, прогневать
могущественных людей ради богов?

     Голос-Богов:
     Да, мудро.

     Ихтарион:
     Нас тут трое, а ты  с нами один. Боги спасут тебя, если мы захотим тебя
убить и спрятать твое тело в джунглях?

     Голос-Богов:
     Если Вы сделаете  это  - значит, такова воля богов. Если нет на  то  их
соизволения - Вы не сможете ничего сделать.

     Ихтарион:
     Мы  не  хотим  этого  делать.  Однако  ты  изречешь  пророчество  -  ты
предстанешь
     перед Королем и скажешь, что боги говорили с тобой и что в течение трех
дней ради мести  некому  неизвестному человеку, находящемуся в этом  городе,
они сметут с лица земли весь Тек, если все люди не оставят город.

     Голос-Богов:
     Я не сделаю этого, поскольку боги не могут лгать.

     Ихтарион:
     Разве с  незапамятных  времен не  существовало традиции, в  согласии  с
которой пророк имеет двух жен?

     Голос-Богов:
     Верно. Таков закон. {Ихтарион поднимает вверх три пальца.} Ах!

     Ихтарион:
     Три.

     Голос-Богов:
     Не выдавайте меня. Это было давно.

     Ихтарион:
     Тебе не позволят больше служить  богам, если люди  все  узнают. Боги не
станут защищать тебя, поскольку ты и богов оскорбил.

     Голос-Богов:
     Гораздо хуже, что боги будут лгать. Не предавайте меня.

     Ихтарион:
     Я расскажу остальным все, что знаю.

     Голос-Богов:
     Я изреку ложное пророчество.

     Ихтарион:
     Вот! Ты сделал мудрый выбор.

     Голос-Богов:
     Когда боги покарают меня, который заставит их лгать, они узнают, какого
наказания достойны Вы.

     Ихтарион:
     Боги не покарают нас. Давно уже боги не имеют обыкновения карать людей.

     Голос-Богов:
     Боги покарают нас.

     {Занавес}


     Акт II

     {Та же сцена. Тот же день.}

     Король  Карнос: {указывая налево} Взгляните на них теперь, разве они не
красивы?  Они  ловят  последние  лучи  уходящего  солнца. И  как  Вы  можете
говорить, что орхидеи не красивы теперь?

     Ихтарион:
     Ваше величество, мы были неправы, они просто прелестны. Они возвышаются
над  джунглями,  чтобы дотянуться до  солнца.  Они подобны  короне ликующего
короля.

     Король Карнос: Да! Теперь вы полюбили красоту Тека.

     Ихтарион:
     Да, да, ваше Величество, я вижу ее теперь. Я навсегда остался бы в этом
городе.

     Король Карнос: Да, мы будем  жить здесь всегда. Нет  города прекраснее,
чем Тек. Разве я не прав?

     Лудибрас:
     Ваше Величество, нет города, подобного этому.

     Король Карнос: Ах! Я всегда прав.

     Тармия:
     Как красив Тек!

     Аролинда:
     Да, он подобен божеству.

     (Звук гонга - три высоких ноты.}

     Шепот: Было пророчество. Было пророчество.

     Король Карнос: Ах! Было пророчество. Введите пророка.

     {Караульный выходит.}
     {Входит   мрачно,   с   опущенной  головой,   идущий   очень   медленно
Голос-Богов.}
     Ты изрек пророчество.

     Голос-Богов:
     Я изрек пророчество.

     Король Карнос: Я хочу услышать это пророчество. {Пауза.}

     Голос-Богов:
     Ваше Величество, боги через три дня ...

     Король Карнос: Остановись! Разве нет обычая начинать с неких слов?

     {Пауза.}

     Голос-Богов:
     Написано и сказано..., написано и сказано..., что боги не могут лгать.

     Король Карнос: Это правильно.

     Голос-Богов:
     Боги не могут лгать.

     Король Карнос: Да. Да.

     Голос-Богов:
     Через  три дня  боги уничтожат  этот  город ради мести некому человеку,
если все люди не уйдут отсюда.

     Король Карнос: Боги уничтожат Тек!

     Голос-Богов:
     Да.

     Король Карнос: Когда это случится?

     Голос-Богов:
     Через три дня.

     Король Карнос: Как это случится?

     Голос-Богов:
     Как? Это случится.

     Король Карнос: Как?

     Голос-Богов:
     Ну...  будет  звук ...  будто  звук падающих  деревьев...  звук  грома,
исходящий из-под земли. Земля  разверзнется.  Будет  красный свет,  а  затем
света не станет вообще, и во тьме Тек низвергнется.

     {Король сидит, глубоко задумавшись.}
     {Пророк  медленно выходит;  он начинает плакать,  затем набрасывает  на
голову свой плащ. Он вытягивает вперед  руки, чтобы нащупывать  ими дорогу и
его выводят. Король сидит, размышляя.}

     Тармия:
     Спасите нас, ваше Величество.

     Аролинда:
     Спасите нас.

     Ихтарион:
     Мы должны лететь как на крыльях, ваше Величество.

     Лудибрас:
     Мы должны стремительно мчаться.
     {Король  неподвижно  сидит в  полной тишине.  Он  поднимает жезл правой
рукой,  чтобы  ударить  в  небольшой  серебряный  колокольчик;  затем  снова
опускает руку. Наконец он поднимает руку и ударяет в колокольчик.}

     {Входит караульный.}
     Король Карнос: Возвратить сюда пророка.
     {Караульный кланяется и выходит.}
     {Король  кажется задумчивым. Остальные испуганно переглядываются. Снова
входит пророк.}
     Когда  боги пророчат  дождь в сезон дождей или смерть старика, мы верим
им.  Но  когда  боги  пророчат  что-то  невероятное и  смехотворное,  как  в
настоящее время, то, о чем  не слышали  со  времен падения Блета, тогда нашу
доверчивость подвергают  чрезмерным испытаниям. Возможно,  что человек лжет;
невозможно, что боги теперь уничтожат город.

     Голос-Богов:
     O Король, пощадите.

     Король Карнос:  Что,  отослать  тебя прочь в  безопасности,  когда твой
Король будет уничтожен богами?

     Голос-Богов:
     Нет,  нет, ваше Величество.  Я остался бы в городе, ваше Величество. Но
если боги не уничтожат город, если боги ввели в заблуждение меня?

     Король Карнос:  Если боги ввели тебя в заблуждение, они  предопределили
твою судьбу. Зачем просить меня о милосердии?

     Голос-Богов:
     Если  боги ввели  меня в  заблуждение и не накажут  больше,  я  молю  о
милосердии Вас, O Король.

     Король Карнос: Если боги ввели тебя в заблуждение, пусть боги и защитят
тебя
     от моего палача.

     1-ый Страж: {Смеется; в сторону 2-ому Стражу} Очень остроумно.

     2-ой Страж: Да, да. {Тоже смеется.}

     Король Карнос: Если смерть не придет на закате, почему тогда палач ...

     Голос-Богов:
     Ваше Величество!

     Король  Карнос:  Достаточно! Без сомнения боги уничтожат весь город  на
закате.

     {Стражи хихикают. Пророка уводят.}

     Ихтарион:
     Ваше Величество! Безопасно ли убивать пророка, даже если он виновен? Не
станут ли люди...

     Король Карнос: Небезопасно, пока он - пророк; а если он пророчил ложно,
то  его смерть в руке богов. Люди некогда сами сожгли пророка, потому что он
имел трех жен.

     Ихтарион: {В сторону, Лудибрасу} Это самое неудачное,  но  что мы можем
поделать?

     Лудибрас: {В сторону, Ихтариону} Он не будет казнен, если предаст нас.

     Ихтарион: {В сторону}, Что ж... это правда.

     {Все шепчутся.}

     Король Карнос: О чем вы шепчетесь?

     Тармия:
     Ваше Величество, мы боимся, что боги уничтожат нас всех и ...

     Король Карнос: Вы боитесь не этого.

     {Мертвая тишина.}
     {Жалобные вздохи раздаются снаружи. Входит Королева. Ее лицо бледно как
бумага.}

     Королева: {про  себя}.  O  ваше Величество.  Ваше Величество. Я слышала
лютниста, я слышала лютниста.

     Король Карнос: Она имеет в виду ту лютню, которую слышат перед смертью.

     Королева:
     Я слышал  Гог-Оузу, лютниста, играющего на своей  лютне. И я умру, о, я
умру.

     Король  Карнос: Нет. Нет. Нет. Ты не  слышала Гог-Оузу.  Пошлите  за ее
девами, пошлите за девами Королевы.

     Королева:
     Я слышала игру Гог-Оузы и я умру.

     Король Карнос: Прислушайтесь. Ну, и я слышу это. Это - не Гог-Оуза, это
только человек с лютней; тоже я слышу этот звук.

     Королева:
     O  Король тоже  слышит  это. Король умрет. Великий  Король  умрет.  Мой
ребенок будет  одинок, ибо Король умрет. Облачитесь  в траур, люди джунглей.
Облачитесь  в  траур,  жители Тека. И ты, O  Барбул-эль-Шарнак,  O столичный
город, восплачь, ибо великий Король умрет.

     Король Карнос: Нет.  Нет. Нет  {Старейшему из присутствующих.} Слушайте
Вы. Вы не слышите?

     Звучит ответ: Да, ваше Величество.

     Король Карнос: Видите, это настоящая лютня. Это не дух играет.

     Королева:
     O, но он стар; через несколько дней он умрет; это - Гог-Оуза,  и Король
умрет.

     Король  Карнос:  Нет,  нет,  это  только  человек.  Взгляните  в  окно.
{Какому-то Молодому Человеку.}

     Молодой Человек: Темно, ваше Величество, и я не могу разглядеть.

     Королева:
     Это дух Гог-Оузы. Я могу ясно слышать его музыку.

     Король Карнос: Он молод.

     Королева:
     Молодые всегда в  опасности; они  блуждают  среди  мечей. И Он умрет, и
великий Король, и я. Через несколько дней все мы будем похоронены.

     Король  Карнос:  Пусть  все  слушают; мы  не  можем  все  умереть через
несколько дней.

     Тармия:
     Я прекрасно это слышу.

     Королева:
     Женщины - цветы в руке Смерти. Они так близки к Смерти. Она тоже умрет.

     Все:
     Я слышу это. Я слышу это. И я. И я. И я. Это только человек с лютней.

     Королева:  {Умиротворенно}  я  хотела  бы  увидеть  его,  тогда я узнаю
наверняка. {Она выглядывает в окно.} Нет, слишком темно.

     Король Карнос: Мы позовем этого человека, если Вы так желаете.

     Королева:
     Да, тогда мне будет легче, и потом я спокойно усну.

     {Король  отправляет  караульных  на  поиски.  Королева все еще  стоит у
окна.}

     Король Карнос: Это - какой-то человек у реки играет на своей лютне. Мне
говорят, что иногда он играет всю ночь напролет.

     Тармия: {В сторону} Таковы здесь развлечения.

     Аролинда: {В  сторону} Ну, в самом деле, это и вся музыка, какая  у них
есть.

     Тармия: {В сторону} Это точно.

     Аролинда: {В  сторону}  O,  как я  тоскую по золотой  песенной  Зале  в
Барбул-эль-Шарнаке. Я думаю, что в ней уместился бы весь город Тек.

     {Снова входит караульный}

     Караульный:
     Это просто обычная лютня, ваше Величество. Все  слышат ее, кроме одного
человека.

     Король  Карнос:  Все кроме  одного,  говоришь? Ах,  спасибо. {Королеве,
стоящей у окна.} Это просто обычная лютня.

     Королева:
     Один  человек не  слышал  ее. Кто он? И  где он? Почему  он  ничего  не
слышал?

     Караульный:
     Он  возвращался в  Барбул-эль-Шарнак. Он только  что выехал. Он сказал,
что не слышал ни звука.

     Королева:
     О, пошлите за ним.

     Караульный:
     Он уже отбыл, ваше Величество.

     Королева:
     Нагоните его поскорее. Догоните его.

     {Караульный Выходит.}

     Тармия: {В сторону, Аролинде}  Мне  так жаль, что  не  я возвращаюсь  в
Барбул-эль-Шарнак.

     Аролинда:
     O, снова оказаться в центре мира!

     Тармия:
     Мы говорили о золотой зале?

     Аролинда:
     Ах,  да.  Как прекрасна она  была! Как было чудесно, когда Король стоял
там  и  странные  музыканты  с огромными  перьями  в  волосах  прибывали  из
языческих стран и играли на неведомых инструментах.

     Тармия:
     Королеве тогда было лучше. Музыка облегчала ее страдания.

     Аролинда:
     Этот лютнист доводит ее до безумия.

     Тармия:
     Да. Да... Неудивительно. Такой жалобный звук... Слушайте!

     Аролинда:
     Не стоит нам слушать. Я холодею от этого звука.

     Тармия:
     Он не может играть,  как Награ или дорогой Треханнион. Нам не нравится,
потому что мы уже слушали Треханниона.

     Аролинда:
     Мне не нравится слушать это, потому что я холодею.

     Тармия:
     Мы  чувствуем  холод, потому что Королева  открыла  окно. {Караульному}
Найди человека, который  играет  на лютне, дай ему это, и пусть он прекратит
игру.

     {Караульный уходит}

     Ихтарион:
     Слышите? Он все еще играет.

     Король Карнос: Да, все мы слышим его; это - только человек. {К  другому
или тому же Караульному} Пусть он прекратит играть.

     Караульный:
     Да, ваше Величество.
     {Выходит)
     {Входит с другим человеком}

     Караульный:
     Вот человек, который не слышит лютню.

     Король Карнос: Ах. Ты что же, глухой или нет?

     Человек:
     Нет, ваше Величество.

     Король Карнос: Ты слышишь меня?

     Человек:
     Да, ваше Величество.

     Король Карнос: Слушай!
     * * *
     Теперь ты слышишь лютню?

     Человек:
     Нет, ваше Величество.

     Король Карнос: Кто послал тебя в Барбул-эль-Шарнак?

     Человек:
     Капитан наездников послал меня, ваше Величество.

     Король  Карнос: Тогда иди  и не возвращайся. Ты глухой, и дурак к  тому
же.  {Про себя.}  Королева не будет спать.  {Остальным}  Королева  не уснет.
{Другим}  Приведите  музыканта, приведите  музыканта  побыстрее.  {Бормочет}
Королева не уснет.

     {Человек низко кланяется и отбывает. Он прощается со стражами. Королева
отходит от окна, что-то нашептывая. Музыка слышится снаружи.}

     Королева:
     Ах, это земная музыка, но той, другой мелодии я боюсь.

     Король Карнос: Мы все слышали ее. Успокойтесь. Успокойтесь.

     Королева:
     Один человек ничего не слышал.

     Король Карнос: Но он ушел. Теперь мы все слышим эти звуки.

     {Входит караульный.}

     Королева:
     Жаль, что я не могу видеть его.

     Король Карнос: Человек  мал, а ночь велика и полна чудес. Вы не сможете
разглядеть его.

     Королева:
     Я хотела бы видеть его. Почему я не могу его увидеть?

     Король  Карнос: Я послал стражников отыскать его и остановить  эту игру
на лютне. {Ихтариону} Не  дайте Королеве  узнать  об этом  пророчестве.  Она
может подумать ... Не знаю, что она может подумать.

     Ихтарион:
     Нет, ваше Величество.

     Король Карнос: Королева очень боится богов.

     Ихтарион:
     Да, ваше Величество.

     Королева:
     Вы говорите обо мне?

     Король Карнос: O нет. Мы говорим о богах.

     {Земная музыка стихает.}

     Королева:
     O, не говорите о богах. Боги ужасны;  все  смерти, которые когда-нибудь
совершатся, приходят  от богов.  В  туманных  ветрах блуждающих  холмов  они
выделывают будущее, как клинок на наковальне. Будущее пугает меня.

     Король Карнос:  Вызовите дев Королевы. Пошлите быстро за ее  девами. Не
давайте будущему испугать Вас.

     Королева:
     Люди смеются  над  богами; они часто смеются над богами.  Но я уверена,
что боги тоже смеются. Ужасно думать о смехе богов. O лютня! Лютня! Как ясно
я слышу  лютню. Но Вы  все слышите ее.  Не так ли?  Поклянитесь,  что Вы все
слышите ее.

     Король  Карнос: Да, да. Все мы слышим лютню. Это только упражняющийся в
игре человек.

     Королева:
     Жаль, что я не могу увидеть его. Тогда я узнала бы, что он - всего лишь
человек, а не Гог-Оуза, самый ужасный из богов. Тогда я смогла бы уснуть.
     Король Карнос: {Успокоительно} Да, да.
     {Входит караульный}
     Вот вернулся  человек,  которого я послал на поиски. Ты нашел лютниста.
Скажи королеве, что ты нашел игравшего на лютне.

     Караульный:
     Стражники искали, ваше Величество, и не  смогли найти человека, который
играет на лютне.

     {Занавес}


     Акт III

     {Прошло три дня.}

     Тармия:
     Что мы наделали! Что мы наделали.  Наши мужья обречены. Пророк  предаст
их, и они найдут свою смерть.

     Аролинда:
     O, что же нам делать?

     Тармия:
     Было бы  лучше,  если б мы  облачились  в рубище  и не привели бы своих
мужей к смерти своими деяниями.

     Аролинда:
     Мы сотворили слишком много и  мы разгневали короля,  и (кто знает?) мы,
возможно, прогневали самих богов.

     Тармия:
     Самих богов! Мы станем подобны Елене. Когда моя мать была ребенком, она
видела ее однажды. Она говорила, что это была самая спокойная и самая нежная
из женщин,  желавшая только  любви, и  все же  из-за  нее началась Троянская
война,  длившаяся  четыре  или  пять лет, и  был  сожжен  город,  окруженный
замечательными башнями;  и некоторые из греческих богов стали на ее сторону,
говорила моя  мать, а некоторые, как она говорила, были на другой стороне, и
они ссорились на Олимпе, где они обитают, и все из-за Елены.

     Аролинда:
     O нет, нет. Это пугает меня. Я только хочу быть красиво одетой и видеть
своего мужа счастливым.

     Тармия:
     Вы видели Пророка?

     Аролинда:
     О  да,  я видела  его. Он бродит у дворца.  Он  свободен,  но не  может
убежать.

     Тармия:
     Как он выглядит? Он напуган?

     Аролинда:
     Он  бормочет на  ходу. Иногда он плачет; и затем  он  скрывает лицо под
плащом.

     Тармия:
     Я боюсь, что он предаст их.

     Аролинда:
     Я не доверяю пророку. Он -  посредник между богами  и  людьми. Они  так
далеки. Как он может нести истину тем и другим?

     Тармия:
     Этот Пророк лжет богам.  Нет  ничего хуже  для  пророка,  чем пророчить
ложно.

     {Пророк проходит мимо, опустив голову и бормоча.}

     Пророк:
     Боги  изрекли  ложь.  Боги  изрекли ложь.  Может  ли  все  их возмездие
искупить это?

     Тармия:
     Он говорил о мести.

     Аролинда:
     O, он предаст их.

     {Они плачут. Входит Королева.}

     Королева:
     Почему Вы плачете? Ах, Вы собираетесь умереть. Вы слышали лютню смерти.
Вы можете плакать.

     Тармия:
     Нет,  ваше  Величество. Это человек  играл  последние три дня.  Все  мы
слышали его.

     Королева:
     Три  дня. Да, три  дня.  Гог-Оуза не  играет больше трех дней. Гог-Оуза
устает. Он передал сообщение, и он уходит.

     Тармия:
     Все мы  слышали его, ваше Величество, кроме глухого молодого  человека,
который возвратился в Барбул-эль-Шарнак. Мы слышим его теперь.

     Королева:
     Да! Но все равно никто не видел его. Мои девы искали его, но не нашли.

     Тармия:
     Ваше Величество, мой муж слышал  его, и Лудибрас,  и пока они живы,  мы
знаем, что  нечего  бояться.  Если  бы Король  рассердился на  них  -  из-за
какой-то   глупой  истории,   которую   мог   поведать  ревнивый  человек  -
какой-нибудь  преступник,  пытающийся  избегнуть  наказания - если бы Король
разгневался на них, они вскрыли бы себе вены; они не пережили  бы его гнева.
Тогда все  мы должны  сказать:  "Возможно, это  Гог-Оузу  слышали Ихтарион и
Лудибрас".

     Королева:
     Король никогда не разгневается на Ихтариона или Лудибраса.

     Тармия:
     Ваше Величество не смогли бы спать, если б Король разгневался на них.

     Королева:
     О, нет. Я не усну; это было бы ужасно.

     Тармия:
     Ваше Величество бодрствовали бы всю ночь напролет и рыдали.

     Королева:
     О, да. Я не усну; я буду рыдать всю ночь.

     {Выходит}

     Аролинда:
     Она не может повлиять на Короля.

     Тармия:
     Нет. Но он не вынесет ее ночных рыданий.
     {Входит Ихтарион}
     Я  уверена,  что Пророк  предаст  вас. Но мы говорили  с Королевой.  Мы
сказали ей, что  было бы  ужасно, если  б Король разгневался  на вас, и  она
будет плакать всю ночь, если он разгневается.

     Ихтарион:
     Бедный испуганный мозг! Как  сильны бывают слабые капризы!  Она  должна
быть  прекрасной Королевой. Но она доходит  до  белого каления  и  плачет от
страха перед  богами. Перед  богами, которые всего лишь тени в лунном свете.
Страхи  Человека  возрастают  от  всей  этой  таинственности  и  отбрасывают
огромные тени на землю, и Человек вскакивает в ужасе и говорит: "боги". Нет,
они даже меньше, чем тени; мы видели тени, но не видели богов.

     Тармия:
     O не говори так. Ведь боги существовали. Как ужасно они низвергли Блет.
И  если  они все еще обитают во тьме холмов, что же! Они могут услышать твои
слова.

     Ихтарион:
     Как! Ты тоже  боишься. Не бойся. Мы пойдем и поговорим с Пророком, пока
вы  последуете  за Королевой;  будьте рядом с нею, и не дайте ей забыть, что
она должна плакать, если Король разгневается на нас.

     Аролинда:
     Я почти боюсь оставаться рядом с Королевой; мне не нравится быть с нею.

     Тармия:
     Она не может причинить нам вреда; она всего боится.

     Аролинда:
     Она пробуждает во мне страх перед невообразимым.

     {Тармия и Аролинда выходят.}
     {Входит Лудибрас.}

     Лудибрас:
     Пророк идет сюда.

     Ихтарион:
     Садитесь. Мы должны поговорить с ним. Он предаст нас.

     Лудибрас:
     Почему Пророк должен предать нас?

     Ихтарион:
     Поскольку  ложное пророчество  -  не его вина; это наша вина;  и Король
может  пощадить  его, если он все откроет. Снова он бормочет о мести; многие
уже говорили мне об этом.

     Лудибрас:
     Король не  пощадит его, даже если он предает  нас.  Это же он  произнес
ложное пророчество перед Королем.

     Ихтарион:
     Король не хранит в сердце веры в богов.  Именно за обман  Пророк должен
умереть. Но если он узнает, что мы задумали этот обман ...

     Лудибрас:
     Что мы можем сказать Пророку?

     Ихтарион:
     Ну, мы не можем ничего сказать. Но мы можем узнать из его речей, что он
собирается делать.

     Лудибрас:
     Он идет. Мы должны запомнить все, что он скажет.

     Ихтарион:
     Следи за его глазами.

     {Входит Пророк, его глаза скрыты под плащом.}

     Ихтарион и Лудибрас: боги добры.

     Голос-Богов:
     Они благожелательны.

     Ихтарион:
     Я виновен. Я виновен.

     Лудибрас:
     Мы полагаем, что Король смягчится.

     Ихтарион:
     Он часто смягчается на закате; он смотрит на орхидеи  по  вечерам.  Они
очень  красивы  тогда,  и  если  он  сердит,  его гнев  уходит,  как  только
прохладный бриз повеет в час заката.

     Лудибрас:
     Конечно, он смягчится на закате.

     Ихтарион:
     Не сердись. Я действительно виноват. Не сердись.

     Голос-Богов:
     Я не желаю, чтобы Король смягчился на закате.

     Ихтарион:
     Не сердись.

     Голос-Богов:
     В древности  было  сказано,  что  боги  не могут лгать. Так написано  и
сказано. Я вошел в сговор с Вами, и я заставил их лгать, поскольку мой голос
- голос богов.

     Лудибрас:
     Мы надеемся, что Король простит тебя.

     Голос-Богов:
     Я хочу умереть.

     Ихтарион:
     Нет, нет, мы попросим Короля простить тебя.

     Голос-Богов:
     Я хочу умереть.

     Лудибрас:
     Нет, нет.

     Голос-Богов:
     Из-за  меня святые  боги  солгали;  они, которые изрекали истину устами
тысячи пророков. Из-за меня они лгали. Они теперь гордо умолкнут  навсегда и
не вдохновят ни единого  пророка впредь,  и  народы будут блуждать вслепую и
гибнуть, не получая предупреждений об ожидающем их роке, или будут уходить в
неведомые дали и исчезать в неописуемых временах. И даже если  боги все-таки
заговорят  снова,  как  сможет  Человек  поверить  им?  Я  принес  проклятие
поколениям, еще не увидевшим света.

     Ихтарион:
     Нет. Нет. Не говори так.

     Голос-Богов:
     И мое имя  должно стать проклятием  на устах  многих народов, ожидающих
погибели.

     Ихтарион:
     Не поддавайся унынию. Все люди должны умереть, но умереть в унынии...

     Голос-Богов:
     Я предал богов, которые говорили со мной!

     Ихтарион:
     Не поддавайся унынию.

     Голос-Богов:
     Я говорю Вам, что предал богов.

     Ихтарион:
     Слушай  меня. И не унывай. Нет  никаких  богов. Все знают, что  никаких
богов нет. И Король это знает.

     Голос-Богов:
     Вы услышали, что Пророк лжет, и поверили, что боги мертвы.

     Лудибрас:
     Не существует никаких богов. Это всем известно.

     Голос-Богов:
     Боги есть, и  они  отомстят Вам.  Слушайте, и я расскажу Вам,  как  это
случится.  Увы  и Вам самим... Слушайте!...  Нет,  нет,  они  немы  во мраке
холмов. Они не сказали мне, потому что я солгал.

     Ихтарион:
     Ты  прав;  боги покарают нас.  Естественно, что  они ничего не  говорят
сейчас; но
     они,  разумеется,  покарают  нас. Посему человек  не должен мстить нам,
даже если у него имеется на то причина.

     Голос-Богов:
     Не должен.

     Ихтарион:
     Напротив, это могло  бы  еще сильнее прогневить  богов, если б  человек
опередил их, наказывая нас.

     Голос-Богов:
     Они стремительны; ни один человек не опередит их.

     Лудибрас:
     Человек мог бы попытаться.

     Голос-Богов:
     Солнце  садится.  Я  оставлю  Вас  теперь, ибо  я всегда любил вечернее
солнце. Я пойду наблюдать, как  оно  опускается в золотистые облака и творит
чудеса с давно знакомыми  вещами. За закатом следует ночь, а за злым делом -
мщение богов.

     {Уходит направо.}

     Лудибрас:
     Он действительно верит в богов.

     Ихтарион:
     Он столь  же  безумен, как  Королева;  мы  осмеем безумие, если мы  еще
увидим пророка. Я думаю, все будут хорошо.

     {Палач крадется за Пророком; он одет в темно-красный атласный  плащ; он
носит кожаный пояс и держит в руках свой рабочий топор.}

     Лудибрас:
     Его голос  был  суров,  когда он  уходил.  Я  боюсь,  он все-таки может
предать нас.

     Ихтарион:
     Это маловероятно. Он думает, что боги покарают нас.

     Лудибрас:
     Как долго  он будет так думать? Капризы Королевы меняются трижды каждый
час.

     Ихтарион:
     Палач  подошел очень близко к нему. Он все ближе с каждым часом. У него
осталось немного времени для того, чтобы передумать.

     Лудибрас:
     Он пожелает предать нас, если забудет о своих фантазиях.

     Ихтарион:
     Палач так и тянется к нему. Он изобрел новый удар в последнее время, но
ни на ком его не опробовал с тех пор, как мы прибыли в Тек.

     Лудибрас:
     Мне не нравится нетерпение палача - Король увидит его и подумает...

     Ихтарион:
     Взгляни, как низко опустилось солнце; у него нет времени предавать нас.
Король еще не появился.

     Лудибрас:
     Он идет.

     Ихтарион:
     Но Пророка здесь нет.

     Лудибрас:
     Нет, его еще нет.

     {Входит Король.}

     Король Карнос: девы Королевы убедили ее, что нечего бояться. Они просто
великолепны; они должны станцевать передо мной. Королева уснет;  они  просто
великолепны. Ах, Ихтарион. Подойди ко мне, Ихтарион.

     Лудибрас:
     Почему Король призывает Вас?

     Король Карнос: Вы были неправы, Ихтарион.

     Ихтарион:
     Ваше Величество!

     Король Карнос:  Вы  были  неправы,  когда думали, что Тек  не  особенно
прекрасен.

     Ихтарион:
     Да, я был неправ, и я весьма виноват перед вами.

     Король  Карнос: Да, здесь очень красиво по вечерам. Я  буду  наблюдать,
как  вечер  опускается  на   дивные  орхидеи.  Я  никогда  больше  не  увижу
Барбул-эль-Шарнака. Я  буду  сидеть и наблюдать,  как  солнце  опускается  в
заросли орхидей, пока оно не исчезнет, и пока не угаснут все цвета.

     Ихтарион:
     Здесь теперь так красиво. Как же здесь  тихо! Я никогда прежде не видел
такого тихого заката.

     Король Карнос: Он  подобен картине, сделанной умирающим  живописцем, но
полной красивых цветов. Даже если все эти орхидеи умрут сегодня вечером, их
     красота останется нерушимой в памяти.

     Лудибрас: {В сторону; Ихтариону} Пророк идет сюда.

     Ихтарион:
     Ваше Величество, Пророк идет  во дворец,  а палач -  прямо  у  него  за
спиной. Если Королева увидит палача, не  будет ли она обеспокоена? Не  лучше
ли убить его сразу? Я подам знак палачу?

     Король Карнос: Не теперь. Я сказал: на закате.

     Ихтарион:
     Ваше Величество, милосерднее убить человека перед  закатом солнца. Ведь
для
     человека естественно любить  солнце.  Но видеть его закат  и знать, что
оно не  встанет снова - это вторая смерть. Было  бы  милосердным  убить  его
теперь.

     Король Карнос:  я  сказал -  на  закате.  Будет несправедливо убить его
прежде, чем выяснится ложность его пророчества.

     Ихтарион:
     Но, ваше Величество, мы знаем, что оно ложно. Он тоже знает это.

     Король Карнос: Он должен умереть на закате.

     Лудибрас:
     Ваше  Величество, Пророк будет  молить  о  даровании жизни, если его не
убьют теперь. И из жалости вы можете его пощадить.

     Король Карнос: Не  была ли смерть  суждена ему словом короля? Я сказал,
что он должен умереть на закате.

     {Входит пророк. Палач крадется у него за спиной.}

     Голос-Богов:
     O боги солгали. И боги  будут лгать. Я пророчил  ложно,  и теперь  боги
будут лгать. Этого не искупить ни моей казнью, ни наказанием других.

     {Ихтарион и Лудибрас начинают.}

     Ихтарион:
     Он все-таки предаст нас...

     Голос-Богов:
     O, зачем Вы дали моим устам свой голос?  O,  зачем  Вы позволили своему
голосу лгать? Столетиями  разносилось  из  города  в  город: "боги не  могут
лгать".  Кочевники слышали это на  равнинах.  Обитатели гор слышали  это  на
заре. Теперь все кончено. O Король, дай мне  умереть сейчас. Ибо я  пророчил
ложно, и на закате боги солгут.

     Король Карнос: Еще не закат. Не сомневаюсь, ты говорил истину.
     {Входит  королева.}  Как  хорошо  выглядит  Королева.  Ее  девы  просто
великолепны.

     Лудибрас:  {Ихтариону}  Даже  немного  страшно  видеть  Королеву  столь
спокойной. Она  подобна  безветренному  закату  в  зимний день,  за  которым
следует ураган, и водовороты снега скрывают мир.

     Ихтарион:
     Я  не  люблю  тихие закаты;  они  заставляют меня думать, что  случится
нечто. Да, Королева очень спокойна; она будет спать сегодня ночью.

     Королева:
     Я  больше не боюсь.  Все дикие фантазии  оставили  мой  мозг.  Я  часто
беспокоила Вас своими мелкими страхами. Теперь они все покоятся с миром, и я
не боюсь больше.

     Король Карнос: Это хорошо;  я очень рад. Вы будете крепко спать сегодня
ночью.

     Королева:
     Спать... Что ж - да, я буду спать. O да, мы все будем спать.

     Король Карнос: Ваши девы сказали Вам, что нечего бояться.

     Королева:
     Нечего бояться? Нет, мелкие страхи меня больше не беспокоят.

     Король  Карнос:  Они сказали  Вам,  что  здесь  вообще  нечего бояться.
Абсолютно нечего.

     Королева:
     Нет больше мелких страхов. Есть только один великий страх.

     Король Карнос: Великий страх! И каков же он?

     Королева:
     Я не должна говорить. Вы часто успокаивали меня, когда я была испугана,
а теперь было бы нехорошо беспокоить Вас в последний раз.

     Король  Карнос:  Какой же  страх вас терзает? Я  пошлю  снова за вашими
девами?

     Королева:
     Нет, это не мой страх. Это страх всех людей, если б они узнали...

     Король Карнос: {озирается.} Ах, Вы  видели этого  человека в красном. Я
отошлю его прочь. Я отошлю.

     Королева:
     Нет, нет. Мой страх - не земной. Я больше не страшусь мелочей.

     Король Карнос: И что же это тогда?

     Королева:
     Я  не  знаю  точно. Но  Вы  знаете,  как я всегда  боялась  богов. Боги
собираются сотворить нечто ужасное.

     Король Карнос: Поверь мне; боги теперь не сотворят ничего.

     Королева:
     Вы в самом  деле  были очень  добры ко мне.  Кажется, так  мало времени
минуло с тех пор, как верблюды прибыли  в Аргун-Зирит по  ирисовым  болотам,
верблюды  с  огромным  золотым паланкином,  и  колокола  звучали  у них  над
головами, высоко в воздухе,  серебряные свадебные  колокола. Кажется, совсем
недавно... Я не знала, как быстро настанет конец.

     Король Карнос: Какой конец? Кому настанет конец?

     Королева:
     Не  беспокойтесь.  Мы  не  позволим  Судьбе беспокоить нас.  Мир и  его
ежедневные заботы, ах, они ужасны: но Судьба  - я улыбаюсь Судьбе. Судьба не
может причинить нам боль, если мы улыбаемся ей.

     Король Карнос: Какой конец, Вы говорите, настанет?

     Королева:
     Я   не   знаю.  Что-то,   существующее   ныне,   скоро  прекратит  свое
существование.

     Король  Карнос: Нет, нет.  Посмотрите на Тек. Он построен на скалах,  а
наш дворец - весь из мрамора. Время не коснулось его когтями шести столетий.
Шесть жестоких  столетий  с их острыми  когтями. Мы  восседаем  на  золоте и
опираемся на  мрамор. Смерть когда-нибудь настигнет  меня, разумеется,  но я
молод. Предки мои умирали в Барбул-эль-Шарнаке или в Теке, но оставляли нашу
династию смеяться в лицо Времени с высоты этих древних стен.

     Королева:
     Простись со мной теперь, пока ничего не случилось.

     Король Карнос: Нет, нет, мы не будем говорить о несчастьях.

     Палач:
     Солнце село.

     Король  Карнос:  Еще  нет.  Джунгли  скрывают его.  Оно  еще  не  село.
Посмотрите  на  красивый  цвет  орхидей.  Ибо  как долго  пылал их пурпур на
сверкающих стенах Тека.  Ибо как  долго они будут пылать в нашем бессмертном
дворце, бессмертном  в  мраморе  и бессмертном  в песне. Ах, как меняется их
цвет.  {Палачу} солнце  село.  Возьми его.  {Королеве}  Это  - его  конец Вы
предвидели.

     {Палач хватает Пророка за руку.}

     Голос-Богов:
     Боги лгали!

     Король Карнос: джунгли рушатся! Они падают на землю!
     {Королева слегка  улыбается, держа  его за руку.} Город падает!  Здания
катятся на нас! {Звук Грома.}

     Ихтарион:
     Они идут подобно волне, и темнота идет с ними.

     {Громкий  и долгий раскат  грома. Вспышки красного света и затем полная
темнота. Слабый свет, в котором видны  лежащие  фигуры, разрушенные столбы и
куски белого мрамора. Спина  Пророка сломана, но он  приподнимает голову  на
мгновение.}

     Голос-Богов: {Торжествующе} Они не лгали!

     Ихтарион:
     O, я  убит. {Снаружи  слышен смех.} Кто-то  смеется. Смех в самом Теке!
Да,  весь  город  разрушен. {Демонический  смех  звучит все громче.}  Что за
ужасный звук?

     Голос-Богов:
     Это -  смех богов, которые не могут лгать и которые теперь возвращаются
на свои вершины.

     {Он умирает.}

     {Занавес}




     Враги Королевы


     Действующие лица

     Королева.
     Аказарпсис, ее служанка.
     Принц Радамандаспис.
     Принц Зофернис.
     Жрец Гора.
     Короли Четырех Стран.
     Близнецы-Герцоги Эфиопии.
     Тарни \
     Таррабас | - Рабы.
     Гарли. /

     Сцена: - подземный храм в Египте.
     Время: - Шестая Династия.

     ---------


     [Сцена делится на две части. Справа - лестница, ведущая к  двери. Слева
подземный храм, в который ведет дверь.]
     [Занавес поднимается в темноте над обеими частями сцены.]
     [Два  Раба  появляются на ступенях,  держа  тонкие свечи.  Спускаясь по
ступеням,  они  зажигают  факелы,  прикрепленные  к  стене,  своими  тонкими
свечами. Затем,