у и скачет же он по замерзшей траве, растворЯЯсь впотьмах,
     возникаЯ вдали, освещенный луной, на бескрайних холмах,
     мимо черных кустов, вдоль оврагов пустых, воздух бьет по лицу,
     говорЯ сам с собой, растворЯетсЯ в черном лесу.
     ‚доль оврагов пустых, мимо черных кустов, -- не отыщетсЯ след,
     даже если ты смел и вокруг твоих ног завиваетсЯ свет,
     все равно ты его никогда ни за что не сумеешь догнать.
     Љто там скачет в холмах... Я хочу это знать, Я хочу это знать.

     Љто там скачет, кто мчитсЯ под хладною мглой, говорю,
     одиноким лицом обернувшись к лесному царю, --
     обращаюсь к природе от лица треугольных домов:
     кто там скачет один, освещенный царицей холмов?
     Ќо еловаЯ готика русских равнин поглощает ответ,
     из распахнутых окон бьет прекрасный роЯль, разливаетсЯ свет,
     кто-то скачет в холмах, освещенный луной, возле самых небес,
     по застывшей траве, мимо черных кустов. ЏриближаетсЯ лес.

     Њежду низких ветвей лошадиный сверкнет изумруд.
     Љто стоит на коленЯх в темноте у бобровых запруд,
     кто глЯдит на себЯ, отраженного в черной воде,
     тот вернулсЯ к себе, кто скакал по холмам в темноте.
     Ќет, не думай, что жизнь -- это замкнутый круг небылиц,
     ибо сотни холмов -- поразительных круп кобылиц,
     из которых в ночи, но при свете луны, мимо сонных округ,
     засыпаЯ во сне, мы стремительно скачем на юг.

     Ћбращаюсь к природе: это всадники мчатсЯ во тьму,
     создаваЯ свой мир по подобию вдруг твоему,
     от бобровых запруд, от холодных костров пустырей
     до громоздких плотин, до безгласной толпы фонарей.
     ‚се равно -- возвращенье... ‚се равно даже в ритме баллад
     есть какой-то разбег, есть какой-то печальный возврат,
     даже если ’ворец на иконах своих не живет и не спит,
     поЯвлЯетсЯ вдруг сквозь еловый собор что-то в виде копыт.

     ’ы, мой лес и вода! кто объедет, а кто, как сквознЯк,
     проникает в тебЯ, кто глаголет, а кто обинЯк,
     кто стоит в стороне, чьи ладони лежат на плече,
     кто лежит в темноте на спине в леденЯщем ручье.
     Ќе неволь уходить, разбиратьсЯ во всем не неволь,
     потому что не жизнь, а другаЯ какаЯ-то боль
     приникает к тебе, и уже не слыхать, как приходит весна,
     лишь вершины во тьме непрерывно шумЯт, словно маЯтник сна.

             1962

     * ‚ сб. ”‚ под заглавием "‹еснаЯ баллада". -- ‘. ‚.

--------
        “треннЯЯ почта длЯ Ђ. Ђ. Ђхматовой из города ‘естрорецка

     ‚ кустах ”инлЯндии бессмертной,
     где сосны царствуют сурово,
     Я полон радости несметной,
     когда залив и Љомарово
     освещены зарей прекрасной,
     осенены листвой беспечной,
     любовью ‚ашей -- ежечасной
     и ‚ашей добротою -- вечной.

             1962

--------
        •олмы

     ‚месте они любили
     сидеть на склоне холма.
     Ћттуда видны им были
     церковь, сады, тюрьма.
     Ћттуда они видали
     заросший травой водоем.
     ‘бросив в песок сандалии,
     сидели они вдвоем.

     ђуками обнЯв колени,
     смотрели они в облака.
     ‚низу у кино калеки
     ждали грузовика.
     Њерцала на склоне банка
     возле кустов кирпича.
     Ќад розовым шпилем банка
     ворона вилась, крича.

     Њашины ехали в центре
     к бане по трем мостам.
     Љолокол звЯкал в церкви:
     электрик венчалсЯ там.
     Ђ здесь на холме было тихо,
     ветер их освежал.
     Љругом ни свистка, ни крика.
     ’олько комар жжужал.

     ’рава была там примЯта,
     где сидели они всегда.
     Џовсюду черные пЯтна --
     оставила их еда.
     Љоровы всегда это место
     вытирали своим Языком.
     ‚сем это было известно,
     но они не знали о том.

     Ћкурки, спичка и вилка
     прикрыты были песком.
     —ернела вдали бутылка,
     отброшеннаЯ носком.
     ‡аслышав едва мычанье,
     они спускались к кустам
     и расходились в молчаньи --
     как и сидели там.

        ___

     Џо разным склонам спускались,
     случалось боком ступать.
     Љусты перед ними смыкались
     и расступались опЯть.
     ‘кользили в траве ботинки,
     меж камней блестела вода.
     Ћдин достигал тропинки,
     другой в тот же миг пруда.

     Ѓыл вечер нескольких свадеб
     (кажетсЯ, было две).
     „есЯток рубах и платьев
     маЯчил внизу в траве.
     “же закат унималсЯ
     и тучи к себе манил.
     Џар от земли поднималсЯ,
     а колокол все звонил.

     Ћдин, крЯхтЯ, спотыкаЯсь,
     другой, сигаретой дымЯ --
     в тот вечер они спускались
     по разным склонам холма.
     ‘пускались по разным склонам,
     пространство росло меж них.
     Ќо страшный, одновременно
     воздух потрЯс их крик.

     ‚незапно кусты распахнулись,
     кусты распахнулись вдруг.
     Љак будто они проснулись,
     а сон их был полон мук.
     Љусты распахнулись с воем,
     как будто раскрылась землЯ.
     Џред каждым возникли двое,
     железом в руках шевелЯ.

     Ћдин топором был встречен,
     и кровь потекла по часам,
     другой от разрыва сердца
     умер мгновенно сам.
     “бийцы тащили их в рощу
     (по рукам их струилась кровь)
     и бросили в пруд заросший.
     € там они встретились вновь.

        ___

     …ще пробирались на ощупь
     к местам за столом женихи,
     а страшную весть на площадь
     уже принесли пастухи.
     ‚ечерней зарей сиЯли
     стада густых облаков.
     Љоровы в кустах стоЯли
     и жадно лизали кровь.

     ќлектрик бежал по склону
     и шурин за ним в кустах.
     Ќевеста внизу обозленно
     стоЯла одна в цветах.
     ‘таруха, укрытаЯ пледом,
     крутила пред ней тесьму,
     а пьЯнаЯ свадьба следом
     за ними неслась к холму.

     ‘учьЯ под ними трещали,
     они неслись, как в бреду.
     Љоровы в кустах мычали
     и быстро спускались к пруду.
     € вдруг все увидели Ясно
     (царила вокруг жара):
     чернела в зеленой рЯске,
     как дверь в темноту, дыра.

        ___

     Љто их оттуда поднимет,
     достанет со дна пруда?
     ‘мерть, как вода над ними,
     в желудках у них вода.
     ‘мерть уже в каждом слове,
     в стебле, обвившем жердь.
     ‘мерть в зализанной крови,
     в каждой корове смерть.

     ‘мерть в погоне напрасной
     (будто ищут воров).
     Ѓудет отныне красным
     млеко этих коров.
     ‚ красном, красном вагоне
     с красных, красных путей,
     в красном, красном бидоне --
     красных поить детей.

     ‘мерть в голосах и взорах.
     ‘мертью полн воротник. --
     ’ак им заплатит город:
     смерть тЯжела длЯ них.
     Ќужно поднЯть их, поднЯть бы.
     Ќо как превозмочь тоску:
     если убийство в день свадьбы,
     красным быть молоку.

        ___

     ‘мерть -- не скелет кошмарный
     с длинной косой в росе.
     ‘мерть -- это тот кустарник,
     в котором стоим мы все.
     ќто не плач похоронный,
     а также не черный бант.
     ‘мерть -- это крик вороний,
     черный -- на красный банк.

     ‘мерть -- это все машины,
     это тюрьма и сад.
     ‘мерть -- это все мужчины,
     галстуки их висЯт.
     ‘мерть -- это стекла в бане,
     в церкви, в домах -- подрЯд!
     ‘мерть -- это всЈ, что с нами --
     ибо они -- не узрЯт.

     ‘мерть -- это наши силы,
     это наш труд и пот.
     ‘мерть -- это наши жилы,
     наша душа и плоть.
     Њы больше на холм не выйдем,
     в наших домах огни.
     ќто не мы их не видим --
     нас не видЯт они.

        ___

     ђозы, герань, гиацинты,
     пионы, сирень, ирис --
     на страшный их гроб из цинка --
     розы, герань, нарцисс,
     лилии, словно из басмы,
     запах их прЯн и дик,
     левкой, орхидеи, астры,
     розы и сноп гвоздик.

     Џрошу отнести их к брегу,
     вверить их небесам.
     ‚ реку их бросить, в реку,
     она понесет к лесам.
     Љ черным лесным протокам,
     к темным лесным домам,
     к мертвым полесским топЯм,
     вдаль -- к балтийским холмам.

        ___

     •олмы -- это наша юность,
     гоним ее, не узнав.
     •олмы -- это сотни улиц,
     холмы -- это сонм канав.
     •олмы -- это боль и гордость.
     •олмы -- это край земли.
     —ем выше на них восходишь,
     тем больше их видишь вдали.

     •олмы -- это наши страданьЯ.
     •олмы -- это наша любовь.
     •олмы -- это крик, рыданье,
     уходЯт, приходЯт вновь.
     ‘вет и безмерность боли,
     наша тоска и страх,
     наши мечты и горе,
     все это -- в их кустах.

     •олмы -- это вечнаЯ слава.
     ‘тавЯт всегда напоказ
     на наши страданьЯ право.
     •олмы -- это выше нас.
     ‚сегда видны их вершины,
     видны средь кромешной тьмы.
     Џрисно, вчера и ныне
     по склону движемсЯ мы.
     ‘мерть -- это только равнины.
     †изнь -- холмы, холмы.

             1962

--------
        * * *

     Ќе то ‚ам говорю, не то
     твержу с гримасой неуместной.
     ђассудок мой что решето,
     а не сосуд с водой небесной.
     ‚ худую пору взЯлсЯ Я
     расписыватьсЯ в чувстве чистом, --
     полна сейчас душа моЯ
     каким-то сором ненавистным.

     Џростите описанье чувств,
     фальшивую и злую ноту,
     всю болтовню, но больше -- грусть,
     за матушку ее -- длинноту.
     Џростите, что разверз сей хлев
     пред ‚ами, ѓосподи, простите.
     Љак будто, ног не отерев,
     Я в дом влезал... € не грустите:

     ведь Я-то помню свой оскал,
     а также цену рифмованью,
     а также все, что здесь искал
     в грошовом самобичеваньи.
     Ћ не жалейте ‚аших слов
     о нас. ‚ы знаете ли сами,
     что неубыточно любовь
     делить ‚ам можно с небесами.

             1962(?)

--------
        * * *

     —то ветру говорЯт кусты,
     листом бедны?
     €х речи, видимо, просты,
     но нам темны.
     ЏерекрываЯ лЯзг ведра,
     скрипЯщий стул --
     "‘егоднЯ ты сильней. ‚чера
     ты меньше дул".
     Ђ ветер им -- "ѓрЯдет зима!"
     "Ћ, не губи".
     Ђ может быть -- "‘хожу с ума!"
     "‹юби! ‹юби!"
     € в сумерках колотит дрожь
     мой мезонин...

     €х диалог не разберешь,
     пока один.

             1962

--------
        * * *

     џ памЯтник воздвиг себе иной!

     Љ постыдному столетию -- спиной.
     Љ любви своей потерЯнной -- лицом.
     € грудь -- велосипедным колесом.
     Ђ Ягодицы -- к морю полуправд.

     Љакой ни окружай менЯ ландшафт,
     чего бы ни пришлось мне извинЯть, --
     Я облик свой не стану изменЯть.
     Њне высота и поза та мила.
     ЊенЯ туда усталость вознесла.

     ’ы, Њуза, не вини менЯ за то.
     ђассудок мой теперь, как решето,
     а не богами налитый сосуд.
     Џускай менЯ низвергнут и снесут,
     пускай в самоуправстве обвинЯт,
     пускай менЯ разрушат, расчленЯт, --

     в стране большой, на радость детворе
     из гипсового бюста во дворе
     сквозь белые незрЯчие глаза
     струей воды ударю в небеса.

             1962

     * ‘тихотворение отсутствует в ‘€Ѓ. -- ‘. ‚.

--------
        ‚ семейный альбом

     Ќе мы ли здесь, о посмотри,
     вон там, окружены песком --
     по обе стороны скамьи,
     застыв, на берегу морском.

        ___

     ‚се чудитсЯ, что рЯдом ты.
     ‚се вижу сквозь ненастный вой
     вливающийсЯ в цвет воды
     колеблющийсЯ локон твой.

        ___

     Љак скрученные кем-то в жгут
     полотна простыней ночных,
     и тучи и валы бегут,
     но разные пути у них.

        ___

     Џуст берег, этот край земной,
     где каждый деревЯнный дом
     маЯчит за твоей спиной,
     как лодка, что стоит вверх дном.

        ___

     € вот уже как будто страх:
     не веритсЯ, что дом прирос!
     Ќо, двери распахнув, рыбак
     мешает повторить вопрос.

        ___

     Ђ ветер все свистит, крутЯ
     столь жаждущих простых границ,
     в сей бредень (или в сеть) дождЯ
     попавшихсЯ прибрежных птиц,

        ___

     Ќе видно им со стороны --
     как спинкою своей скамьЯ
     твердит, что мы равны, равны,
     что, может быть, и мы семьЯ.

        ___

     ‹ишь нам здесь -- ни сейчас, ни впредь,
     уставившись в пустой песок,
     знак тождества не разглЯдеть,
     сколоченный из двух досок.

             зима 1962 -- 1963

--------
        * * *

     ‚доль темно-желтых квартир
     на неизвестный простор
     в какой-то сумрачный мир
     ведет менЯ коридор.
     € рукав моего пальто
     немного в его грЯзи.
     ’еперь Я вижу лишь то,
     что от менЯ вблизи.

     …ще в зеркалах живет
     мой неопрЯтный вид.
     ‘трашное слово "вперед"
     губы мои кривит.
     ‘копище, сонм теней
     спускаетсЯ на тормозах.
     ’олько всего сильней
     электрический свет в глазах.

     ‘ловно среди тишины
     вдруг заглушает крик
     власти теней спины
     залитый светом лик,
     словно в затылке -- лед
     и пламень во лбу горЯщ,
     и тела всего -- перЈд
     много превосходЯщ.

     Љоридор, мой коридор,
     закадычный в ранге владык;
     залитый светом взор,
     залитый тьмой кадык.
     ‡апертый от гостей,
     с вечным простЯсь пером,
     в роще своих страстей
     Я иду с топором.

     ’ак как еще горит
     здесь предо мною свет,
     взглЯд мой еще парит,
     минует еще паркет,
     по жилам еще бежит
     темно-желтаЯ кровь,
     и сердце мое дрожит
     возле охапки дров.

     ’ак, как в конце весны
     звуками полон лес, --
     в мире конструкций сны
     прежний терЯют вес.
     ’ак, впредь былого дыша,
     Я пред ’обой, ѓосподь,
     видимо, весь душа,
     да вполовину плоть.

     ‘ловно летом в тени
     и у любви в конце,
     словно в лучшие дни,
     пот на моем лице.
     ’ак посреди бельЯ
     и у дров на виду
     старый и новый Я,
     Ѓоже, смотри, иду.

     ‘ерый на горле шарф,
     сзади зеркальный шкаф,
     что-то звенит в ушах,
     в страшной грЯзи рукав,
     вешалки смотрЯт вслед,
     лампочки светЯт вдоль.

     € если погаснет свет,
     зажжет свой фонарик боль.

             1962 -- 1963

--------
        * * *

     —ерные города,
     воображеньЯ грЯзь.
     ‘давленное "когда",
     выплюнутое "вчерась",
     карканье воронка,
     камерный айболит,
     вдавливанье позвонка
     в стираный неолит.

     -- ‚от что нас ждет, дружок,
     до скончаньЯ времен,
     вот в чем твой сапожок
     чавкать приговорен,
     также как мой штиблет,
     хоть и не нов на вид.
     ѓончую этот след
     не воодушевит.

     ‚от оттого нога,
     возраст подметки длЯ,
     и не спешит в бега,
     хоть велика землЯ.
     ’ак что через плечо
     виден беды рельеф,
     где белеет еще
     лампочка, перегорев.

     ‚прочем, итог разрух --
     с фениксом схожий смрад.
     ‘частье -- суть роскошь двух;
     горе -- есть демократ.
     —то длЯ слезы -- впервой,
     то -- лебеда росе.
     ‚дохновлены травой,
     мы делаемсЯ, как все.

     ’о-то идут домой
     вдоль большака столбы --
     в этом, дружок, прЯмой
     виден расчет судьбы,
     чтобы не только бог,
     ночь сотворивший с днем,
     слитьсЯ с пейзажем мог
     и растворитьсЯ в нем.

             1962 -- 63

--------
        Ќа смерть ђоберта ”роста

     ‡начит, и ты уснул.
     „олжно быть, летЯ к ручью,
     ветер здесь промелькнул,
     задув и твою свечу.
     “знав, что смолкла вода,
     и сделав над нею круг,
     вновь он спешит сюда,
     где дым обгонЯет дух.

     Џозволь же, старик, и мне,
     средь мертвых финских террас,
     звездам в моем окне
     сказать, чтоб их свет сейчас,
     который блестит окрест,
     сошел бы с пустых аллей,
     исчез бы из этих мест
     и стал бы всего светлей
     в кустах, где стоит блондин,
     который ловит твой взглЯд,
     пока ты бредешь один
     в потемках... к великим... в рЯд.

             30 ЯнварЯ 1963, Љомарово

--------
        * * *

     „еревьЯ окружили пруд,
     белеющий средь них, как плешь,
     почти уже кольцом, но тут
     тропинка пробивает брешь.
     ‚ негодованьи на гостей
     последнЯЯ сосна дрожит.
     Ќо черный ручеек детей
     на эту белизну бежит.
     ‚низу еще свистЯт, галдЯт,
     вверху -- уже царит тоска.
     ‚ершины, кажетсЯ, глЯдЯт
     в отчаЯньи на облака.
     „олжно быть, просЯт темноты
     вечерней, тьмы ночей, --
     чтоб эти капельки воды
     забрал назад ручей.

             Январь 1963

--------
        ЃольшаЯ элегиЯ „жону „онну

     „жон „онн уснул, уснуло все вокруг.
     “снули стены, пол, постель, картины,
     уснули стол, ковры, засовы, крюк,
     весь гардероб, буфет, свеча, гардины.
     “снуло все. Ѓутыль, стакан, тазы,
     хлеб, хлебный нож, фарфор, хрусталь, посуда,
     ночник, бельЈ, шкафы, стекло, часы,
     ступеньки лестниц, двери. Ќочь повсюду.
     Џовсюду ночь: в углах, в глазах, в белье,
     среди бумаг, в столе, в готовой речи,
     в ее словах, в дровах, в щипцах, в угле
     остывшего камина, в каждой вещи.
     ‚ камзоле, башмаках, в чулках, в тенЯх,
     за зеркалом, в кровати, в спинке стула,
     опЯть в тазу, в распЯтьЯх, в простынЯх,
     в метле у входа, в туфлЯх. ‚се уснуло.
     “снуло все. Ћкно. € снег в окне.
     ‘оседней крыши белый скат. Љак скатерть
     ее конек. € весь квартал во сне,
     разрезанный оконной рамой насмерть.
     “снули арки, стены, окна, всЈ.
     Ѓулыжники, торцы, решетки, клумбы.
     Ќе вспыхнет свет, не скрипнет колесо...
     Ћграды, украшеньЯ, цепи, тумбы.
     “снули двери, кольца, ручки, крюк,
     замки, засовы, их ключи, запоры.
     Ќигде не слышен шепот, шорох, стук.
     ‹ишь снег скрипит. ‚се спит. ђассвет не скоро.
     “снули тюрьмы, за'мки. ‘пЯт весы
     средь рыбной лавки. ‘пЯт свиные туши.
     „ома, задворки. ‘пЯт цепные псы.
     ‚ подвалах кошки спЯт, торчат их уши.
     ‘пЯт мыши, люди. ‹ондон крепко спит.
     ‘пит парусник в порту. ‚ода со снегом
     под кузовом его во сне сипит,
     сливаЯсь вдалеке с уснувшим небом.
     „жон „онн уснул. € море вместе с ним.
     € берег меловой уснул над морем.
     ‚есь остров спит, объЯтый сном одним.
     € каждый сад закрыт тройным запором.
     ‘пЯт клены, сосны, грабы, пихты, ель.
     ‘пЯт склоны гор, ручьи на склонах, тропы.
     ‹исицы, волк. ‡алез медведь в постель.
     Ќаносит снег у входов нор сугробы.
     € птицы спЯт. Ќе слышно пеньЯ их.
     ‚ороний крик не слышен, ночь, совиный
     не слышен смех. Џростор английский тих.
     ‡везда сверкает. Њышь идет с повинной.
     “снуло всЈ. ‹ежат в своих гробах
     все мертвецы. ‘покойно спЯт. ‚ кроватЯх
     живые спЯт в морЯх своих рубах.
     Џо одиночке. Љрепко. ‘пЯт в объЯтьЯх.
     “снуло всЈ. ‘пЯт реки, горы, лес.
     ‘пЯт звери, птицы, мертвый мир, живое.
     ‹ишь белый снег летит с ночных небес.
     Ќо спЯт и там, у всех над головою.
     ‘пЯт ангелы. ’ревожный мир забыт
     во сне свЯтыми -- к их стыду свЯтому.
     ѓеенна спит и ђай прекрасный спит.
     Ќикто не выйдет в этот час из дому.
     ѓосподь уснул. ‡емлЯ сейчас чужда.
     ѓлаза не видЯт, слух не внемлет боле.
     € дьЯвол спит. € вместе с ним вражда
     заснула на снегу в английском поле.
     ‘пЯт всадники. Ђрхангел спит с трубой.
     € кони спЯт, во сне качаЯсь плавно.
     € херувимы все -- одной толпой,
     обнЯвшись, спЯт под сводом церкви Џавла.
     „жон „онн уснул. “снули, спЯт стихи.
     ‚се образы, все рифмы. ‘ильных, слабых
     найти нельзЯ. Џорок, тоска, грехи,
     равно тихи, лежат в своих силлабах.
     € каждый стих с другим, как близкий брат,
     хоть шепчет другу друг: чуть-чуть подвиньсЯ.
     Ќо каждый так далек от райских врат,
     так беден, густ, так чист, что в них -- единство.
     ‚се строки спЯт. ‘пит Ямбов строгий свод.
     •ореи спЯт, как стражи, слева, справа.
     € спит виденье в них летейских вод.
     € крепко спит за ним другое -- слава.
     ‘пЯт беды все. ‘траданьЯ крепко спЯт.
     Џороки спЯт. „обро со злом обнЯлось.
     Џророки спЯт. Ѓелесый снегопад
     в пространстве ищет черных пЯтен малость.
     “снуло всЈ. ‘пЯт крепко толпы книг.
     ‘пЯт реки слов, покрыты льдом забвеньЯ.
     ‘пЯт речи все, со всею правдой в них.
     €х цепи спЯт; чуть-чуть звенЯт их звеньЯ.
     ‚се крепко спЯт: свЯтые, дьЯвол, Ѓог.
     €х слуги злые. €х друзьЯ. €х дети.
     € только снег шуршит во тьме дорог.
     € больше звуков нет на целом свете.

     Ќо чу! ’ы слышишь -- там, в холодной тьме,
     там кто-то плачет, кто-то шепчет в страхе.
     ’ам кто-то предоставлен всей зиме.
     € плачет он. ’ам кто-то есть во мраке.
     ’ак тонок голос. ’онок, впрЯмь игла.
     Ђ нити нет... € он так одиноко
     плывет в снегу. Џовсюду холод, мгла...
     ‘шиваЯ ночь с рассветом... ’ак высоко!
     "Љто ж там рыдает? ’ы ли, ангел мой,
     возврата ждешь, под снегом ждешь, как лета,
     любви моей?.. ‚о тьме идешь домой.
     Ќе ты ль кричишь во мраке?" -- Ќет ответа.
     "Ќе вы ль там, херувимы? ѓрустный хор
     напомнило мне этих слез звучанье.
     Ќе вы ль решились спЯщий мой собор
     покинуть вдруг? Ќе вы ль? Ќе вы ль?" -- Њолчанье.
     "Ќе ты ли, Џавел? Џравда, голос твой
     уж слишком огрублен суровой речью.
     Ќе ты ль поник во тьме седой главой
     и плачешь там?" -- Ќо тишь летит навстречу.
     "Ќе та ль во тьме прикрыла взор рука,
     котораЯ повсюду здесь маЯчит?
     Ќе ты ль, ѓосподь? Џусть мысль моЯ дика,
     но слишком уж высокий голос плачет".
     Њолчанье. ’ишь. -- "Ќе ты ли, ѓавриил,
     подул в трубу, а кто-то громко лает?
     Ќо что ж лишь Я один глаза открыл,
     а всадники своих коней седлают.
     ‚сЈ крепко спит. ‚ объЯтьЯх крепкой тьмы.
     Ђ гончие уж мчат с небес толпою.
     Ќе ты ли, ѓавриил, среди зимы
     рыдаешь тут, один, впотьмах, с трубою?"

     "Ќет, это Я, твоЯ душа, „жон „онн.
     ‡десь Я одна скорблю в небесной выси
     о том, что создала своим трудом
     тЯжелые, как цепи, чувства, мысли.
     ’ы с этим грузом мог вершить полет
     среди страстей, среди грехов, и выше.
     ’ы птицей был и видел свой народ
     повсюду, весь, взлетал над скатом крыши.
     ’ы видел все морЯ, весь дальний край.
     € Ђд ты зрел -- в себе, а после -- в Яви.
     ’ы видел также Явно светлый ђай
     в печальнейшей -- из всех страстей -- оправе.
     ’ы видел: жизнь, она как остров твой.
     € с Ћкеаном этим ты встречалсЯ:
     со всех сторон лишь тьма, лишь тьма и вой.
     ’ы Ѓога облетел и вспЯть помчалсЯ.
     Ќо этот груз тебЯ не пустит ввысь,
     откуда этот мир -- лишь сотнЯ башен
     да ленты рек, и где, при взглЯде вниз,
     сей страшный суд совсем не страшен.
     € климат там недвижен, в той стране.
     Ћткуда всЈ, как сон больной в истоме.
     ѓосподь оттуда -- только свет в окне
     туманной ночью в самом дальнем доме.
     ЏолЯ бывают. €х не пашет плуг.
     ѓода не пашет. € века не пашет.
     Ћдни леса стоЯт стеной вокруг,
     а только дождь в траве огромной плЯшет.
     ’от первый дровосек, чей тощий конь
     вбежит туда, плутаЯ в страхе чащей,
     на сосну взлезши, вдруг узрит огонь
     в своей долине, там, вдали лежащей.
     ‚сЈ, всЈ вдали. Ђ здесь неЯсный край.
     ‘покойный взглЯд скользит по дальним крышам.
     ‡десь так светло. Ќе слышен псиный лай.
     € колокольный звон совсем не слышен.
     € он поймет, что всЈ -- вдали. Љ лесам
     он лошадь повернет движеньем резким.
     € тотчас вожжи, сани, ночь, он сам
     и бедный конь -- всЈ станет сном библейским.
     Ќу, вот Я плачу, плачу, нет пути.
     ‚ернутьсЯ суждено мне в эти камни.
     ЌельзЯ прийти туда мне во плоти.
     ‹ишь мертвой суждено взлететь туда мне.
     „а, да, одной. ‡абыв тебЯ, мой свет,
     в сырой земле, забыв навек, на муку
     бесплодного желаньЯ плыть вослед,
     чтоб сшить своею плотью, сшить разлуку.
     Ќо чу! пока Я плачем твой ночлег
     смущаю здесь, -- летит во тьму, не тает,
     разлуку нашу здесь сшиваЯ, снег,
     и взад-вперед игла, игла летает.
     Ќе Я рыдаю -- плачешь ты, „жон „онн.
     ‹ежишь один, и спит в шкафах посуда,
     покуда снег летит на спЯщий дом,
     покуда снег летит во тьму оттуда".

     Џодобье птиц, он спит в своем гнезде,
     свой чистый путь и жажду жизни лучшей
     раз навсегда доверив той звезде,
     котораЯ сейчас закрыта тучей.
     Џодобье птиц. „уша его чиста,
     а светский путь, хотЯ, должно быть, грешен,
     естественней вороньего гнезда
     над серою толпой пустых скворешен.
     Џодобье птиц, и он проснетсЯ днем.
     ‘ейчас -- лежит под покрывалом белым,
     покуда сшито снегом, сшито сном
     пространство меж душой и спЯщим телом.
     “снуло всЈ. Ќо ждут еще конца
     два-три стиха и скалЯт рот щербато,
     что светскаЯ любовь -- лишь долг певца,
     духовнаЯ любовь -- лишь плоть аббата.
     Ќа чье бы колесо сих вод не лить,
     оно все тот же хлеб на свете мелет.
     ‚едь если можно с кем-то жизнь делить,
     то кто же с нами нашу смерть разделит?
     „ыра в сей ткани. ‚сЯк, кто хочет, рвет.
     ‘о всех концов. “йдет. ‚ернетсЯ снова.
     …ще рывок! € только небосвод
     во мраке иногда берет иглу портного.
     ‘пи, спи, „жон „онн. “сни, себЯ не мучь.
     Љафтан дырЯв, дырЯв. ‚исит уныло.
     ’ого глЯди и выглЯнет из туч
     ‡везда, что столько лет твой мир хранила.

             7 марта 1963

--------
        * * *

           Ђ. Ђ. Ђ.

     Ѓлестит залив, и ветр несет
     через ограду воздух влажный.
     Ќочь белаЯ глЯдит с высот,
     как в зеркало, в квадрат бумажный.
     ‚двойне темней, чем он, рука
     незрима при поспешном взглЯде.
     Ќо вот слова, как облака,
     несутсЯ по зеркальной глади.

             24 июнЯ 1963

--------
        „ругу-стихотворцу

     Ќет, не посетует Њуза,
     если напев заурЯдный,
     звук, безразличный длЯ вкуса,
     с лиры сорветсЯ нарЯдной.
     ЊилаЯ, грусти не выдаст,
     путаЯ спину и перед,
     песню, как платье на вырост,
     к слуху пространства примерит.

     Џравда ведь: как ни вертетьсЯ,
     искренность, сдержанность, мука,
     -- нечто, рожденное в сердце,
     громче сердечного стука.
     ‘ этим залогом успеха
     ветер -- и тот не поспорит;
     дальние горы и эхо
     каждое слово повторЯт.

     ‚от и певец возвышает
     голос -- на час, на мгновенье,
     криком своим заглушает
     собственный ужас забвеньЯ.
     ‚ыдохи чаще, чем вдохи,
     ибо вдыхает, по сути,
     больше, чем воздух эпохи:
     нечто, что бродит в сосуде.

     ‡десь, в ремесле стихотворства,
     как в состЯзаньи на дальность
     бега, -- бушует притворство,
     так как велит натуральность
     то, от чего уж не детьсЯ, --
     взглЯды, подобные сверлам,
     радовать правдой, что сердце
     в страхе живет перед горлом.

             июнь 1963

--------
        * * *

     ЏодтверждаетсЯ дым из трубы
     стариками, живущими в доме.
     ЏодтверждаетсЯ правда судьбы --
     человеком с монеткой в ладони.
     ’очно так же движенье души,
     что сродни умолкающей ноте,
     замирающей в общей тиши,
     подтверждает движение плоти.

     ’ак и смерть, растЯжение жил,
     -- не труды и не слава поэта --
     подтверждает, что все-таки жил,
     делал тени из Ясного света.
     ’очно так же бросок иль рывок
     подтвержден неотступною тенью.
     ’ак и жизнь -- подтверждает кивок
     в толчее, -- человеку -- виденью...

             август 1963

--------
        * * *

     ‚от Я вновь принимаю парад
     посветлевшей листвы на участке,
     и, приветствуЯ этот возврат,
     гулко дЯтел стучит длЯ острастки.

     € с березы прозрачной на дверь
     опускаетсЯ лист полусонный.
     ‡акрываю воду, теперь<a href=#fn_128_1><sup>1</sup></a>
     пусть дожди поливают газоны.

     „ым плывет над трубой, и зарЯ
     чуть кивает из сумрачной рани
     золотой головой октЯбрЯ,
     утопающей в мокром тумане.

     Ѓольше некуда мне поспешать
     за бедой, за сердечной свободой.
     ЋстаетсЯ смотреть и дышать
     молчаливой, холодной природой.

             5 октЯбрЯ 1963, Љомарово

     <a name=fn_128_1></a><sup>1</sup> "‡акрываю &lt;Я&gt; воду, теперь"? -- ‘. ‚.

--------
        €з "‘тарых английских песен"

     ‡аспорЯт ночью мать с отцом.
     € фразы их с глухим концом
     велЯт, не открываЯ глаз,
     застыть к стене лицом.

     ђыдает мать, отец молчит.
     € козодой во тьме кричит.
     —асы над головой стучат,
     и в голове -- стучит...

     €х разговор бросает в дрожь
     не оттого, что слышишь ложь,
     а потому, что -- их дитЯ --
     ты сам на них похож:

     молчишь, как он (вздохнуть нельзЯ),
     как у нее, ползет слеза.
     "ђазбудишь сына". -- "Ќет, он спит".
     ‹ежит, раскрыв глаза!

     € слушать грех, и грех прервать.
     Ќе громче, чем скрипит кровать,
     в ночную пору то звучит,
     что нужно им и нам скрывать.

             октЯбрь 1963

--------
        €з "‘тарых английских песен". ѓорЯчаЯ изгородь

     ‘нег скрыл от глаз грЯду камней.
     € вот землЯ -- небес бледней.
     Ћдна лишь изгородь черна,
     и снега нет на ней.

     •олодный лес прикрыла мгла.
     Ћна сама светла, бела.
     Ћдна лишь изгородь в снегу
     стоит голым-гола.

     € едет всадник вдоль холмов.
     ‘тирает конь следы волков.
     —ернеет изгородь в снегу
     и слышит звон подков.

     Џальто черней, чем первый грач.
     Ћна слепа. Ќо он-то зрЯч,
     но так же нем и так же глух
     и, как она, горЯч.

             1963

--------
        €з "‘тарых английских песен"

     ‡амерзший повод жжет ладонь.
     “гроз, команд не слышит конь.
     Ђ в лужах первый лед хрустит,
     как в очаге огонь.

     Ќе чует конь моих тревог.
     € то сказать, вонзаЯ в бок
     ему носки своих сапог,
     Я врЯд ли передать их мог.

     ‡наком нам путь в лесной овраг.
     €, так как нам знаком наш путь,
     к нему прибавить лишний шаг
     смогу Я как-нибудь.

     Џрибавим шаг к пути, как тот
     сосновый ствол, что вверх растет.
     € ждет нас на опушке ствол,
     ружейный ствол нас ждет.

     ’ропа вольна свой бег сужать.
     Љустам сам Ѓог велел дрожать.
     Ђ мы должны наш путь держать,
     наш путь держать, наш путь держать.

             1963

--------
        €з "‘тарых английских песен". ‡имнЯЯ свадьба

     џ вышла замуж в Январе.
     ’олпились гости во дворе,
     и долго колокол гудел
     в той церкви на горе.

     Ћт алтарЯ, из-под венца,
     видна дорога в два конца.
     џ посылаю взглЯд свой вдаль,
     и не вернуть гонца.

     –ерковный колокол гудит.
     †ених мой на менЯ глЯдит.
     € столько свеч длЯ нас двоих!
     € Я считаю их.

             1963

--------
        Џереселение

           Њ. Ѓ.

     „верь хлопнула, и вот они вдвоем
     стоЯт уже на улице. € ветер
     их обхватил. € каждый о своем
     задумалсЯ, чтоб вздрогнуть вслед за этим.
     Љанал, деревьЯ замерли на миг.
     •олодный вечер быстро покрывалсЯ
     их взглЯдами, а столик между них
     той темнотой, в которой оказалсЯ.
     „верь хлопнула, им вынесли шпагат,
     по дну и задней стенке пропустили
     и дверцы обмотали наугад,
     и вышло, что его перекрестили.
     Џотом его приподнЯли с трудом.
     ‚нутри негромко звЯкнула посуда.
     € вот, соединенные крестом,
     они пошли, должно быть, прочь отсюда.
     ‚двоем, ни слова вслух не говорЯ.
     Ћни пошли. € тени их мешались.
     ‚перед. Ћт фонарЯ до фонарЯ.
     € оба уменьшались, уменьшались.

             октЯбрь 1963

--------
        * * *

           X. ‚. ѓоренко

     ‚ деревЯнном доме, в ночи
     беззащитность сродни отрешенью,
     обе прЯчутсЯ в пламЯ свечи,
     чтобы сделатьсЯ тотчас мишенью.
     ‘трах растет на глазах, и окно
     застилает, как туча в июле,
     сократив световое пЯтно
     до размеров отверстиЯ пули.
     ’ишина на участке, темно,
     и молчанье не знает по году,
     то ли ужас питает оно,
     то ли сердцу внушает свободу.

             осень 1963

--------
        ‚ замерзшем песке

     ’рехцветных птичек голоса, --
     хотЯ с нагих ветвей
     глЯдит зима во все глаза,
     хотЯ землЯ светлей
     холмов небесных, в чьих кустах
     совсем ни звука нет, --
     слышны отчетливей, чем страх
     ревизии примет.

     Ќа волнах плЯшет акробат,
     сбиваЯ мель с пути.
     ‚се трубы зимние трубЯт,
     но флейты не найти.
     € гребень падает, бежит;
     сраженный красотой,
     кустарник сучьЯми шуршит,
     а нужен козодой.

     ‚от так и слышишь пенье птиц,
     когда трещит мороз,
     не видЯ их упрЯмых лиц.
     Љого, кого? (‚опрос.)
     Ќе видЯ глаз, в которых власть
     любви должна прочесть
     не жажду, нет, но страсть, но страсть
     остатьсЯ мерзнуть здесь.

             декабрь 1963

--------
        Џрилив

     ‚ерней песка с морской водой
     (на помощь ночь зови),<a href=#fn_136_1><sup>1</sup></a>
     борись с сердечной пустотой,
     вступившей в след любви.

     “му грозЯщим страхом полн,
     беги под крепкий кров,
     наполнив сердце шумом волн,
     как лунку, до краев.

     Ќо лучше, в землю ткнув носком,
     когда все крепко спит,
     ее засыпать тем песком,
     что в голосе хрипит.

             декабрь 1963

     <a name=fn_136_1></a><sup>1</sup> ‚ ‘€Ѓ  перваЯ строчка разбита:  "‚ерней / песка с  морской  водой" --
опечатка? -- ‘. ‚.

--------
        ‚ горчичном лесу

     ѓулко дЯтел стучит по пустым
     деревам, не стремЯсь достучатьсЯ.
     „ождь и снег, пробивающий дым,
     заплетаЯсь, шумЯт средь участка.
     Љто-то, вниз опустивши лицо,
     от калитки, все пуще и злее
     от желаньЯ взбежать на крыльцо,
     семенит по размЯкшей аллее.

     Љлюч вползает, как нитка в ушко.
     „ом молчит, но нажатие пальца,
     от себЯ уводЯ далеко,
     прижимает к нему постоЯльца.
     € смолкает усилье в руке,
     ставши тем, что из мозга не вычесть,
     в этом кольцеобразном стежке
     над замочною скважиной высЯсь.

     „ом заполнен безумьем, чьЯ нить
     из того безопасного рода,
     что позволит и печь затопить,
     и постель застелить до прихода --
     нежеланных гостей, и на крюк
     дверь закрыть, привалить к ней поленьЯ,
     хоть и знаЯ: не ходит вокруг,
     но давно уж внутри -- исступленье.

     ‚се растет изнутри, в тишине,
     прерываемой изредка печью.
     ђасползаетсЯ страх по спине,
     проникаЯ на грудь по предплечью;
     и на горле смыкаЯ кольцо,
     возрастаЯ до внЯтности гула,
     пеленой защищает лицо
     от сочувствиЯ лампы и стула.

     ’ам, за "шторой", должно быть, сквозь сон,
     сосны мечутсЯ с треском и воем,
     исхитрЯЯсь попасть в унисон
     придыханью своим разнобоем.
     ‚се сгибаетсЯ, бьетсЯ, кричит;
     но меж ними достаточно внЯтно
     -- в этих "ребрах" -- их сердце стучит,
     черно-красное в образе дЯтла.

     ќто всЈ -- эта пища уму:
     "дЯтел бьетсЯ и ребра не гнутсЯ",
     перифраза из них -- никому
     не мешало совсем задохнутьсЯ.
     „ом бы должен, как хлеб на дрожжах,
     вверх расти, заострЯЯ обитель,
     повторЯЯ во всех этажах,
     что безумие -- лучший строитель.

     Џродержись -- все притихнет и так.
     „вадцать сосен на месте кошмара.
     €з земли вырастает -- чердак,
     уменьшаетсЯ втрое опара.
     ’ак что вдруг от виденьЯ куста
     из окна -- темных мыслей круженье,
     словно мЯч от "сухого листа",
     изменЯет внезапно движенье.

     Љолка дров, подметанье полов,
     топка печи, стекла вытиранье,
     выметанье бумаг из углов,
     разрешеннаЯ стирка, старанье.
     ђазрешеннаЯ топка печей
     и приборка постели и сора
     -- переносишь на времЯ ночей,
     если долго живешь без надзора.

     ‡аострЯ-заострЯетсЯ дом.
     ‘тавни заперты, что в них стучатьсЯ.
     „верь на ключ -- предварЯЯ содом:
     в предвкушеньи березы участка, --
     обнажаЯсь быстрей, чем велит
     времЯ года, зовЯ на подмогу
     каждый куст, что от взора сокрыт, --
     подступают все ближе к порогу.

     Љолка дров, подметанье полов,
     нахожденье того, что оставил
     на столах, повторенье без слов,
     запиранье повторное ставень.
     —истка печи от пепла... зола...
     Ћттиранье кастрюль, чтоб блестели.
     ‚озвращенье размеров стола.
     ’опка печи, заправка постели.

             1963

--------
        * * *

     ‚ твоих часах не только ход, но тишь.
     Џритом их путь лишен подобьЯ круга.
     ’ак в ходиках: не только кот, но мышь;
     они живут, должно быть, друг длЯ друга.
     „рожат, скребутсЯ, путаютсЯ в днЯх.
     Ќо их вознЯ, грызнЯ и неизбывность
     почти что незаметна в деревнЯх,
     где вообще в домах роитсЯ живность.
     ’ам каждый час стираетсЯ в уме,
     и лет былых бесплотные фигуры
     терЯютсЯ -- особенно к зиме,
     когда в сенЯх толпЯтсЯ козы, овцы, куры.

             1963

--------
        €саак и Ђвраам

           Њ. Ѓ.

     "€дем, €сак. —его ты встал? €дем".
     "‘ейчас иду". -- Ћтвет средь веток мокрых
     нырЯет под ночным густым дождем,
     как быстрый плот -- туда, где гаснет окрик.

     Џо-русски €саак терЯет звук.
     Ќи тень его, ни дух (стрела в излете)
     не ропщут против буквы вместо двух
     в пустых устах (в его последней плоти).
     „ругой здесь нет -- пойди ищи-свищи.
     € этой также -- капли, крошки, малость.
     €сак вообще огарок той свечи,
     что всеми €сааком прежде звалась.
     € звук вернуть возможно -- лишь крича:
     "€сак! €сак!" -- и это справа, слева:
     "€сак! €сак!" -- и в тот же миг свеча
     колеблет ствол, и пламЯ рветсЯ к небу.

     ‘овсем иное дело -- Ђвраам.
     •олмы, кусты, врагов, друзей составить
     в одну толпу, кладбища, ветки, храм --
     и всех потом к нему воззвать заставить --
     ответа им не будет. Ѓудто слух
     от мозга заслонилсЯ стенкой красной
     с тех пор, как он утратил гласный звук
     и странно изменилсЯ шум согласной.
     Ћт сих потерь он, вместо града стрел,
     в ответ им шлет молчанье горла, мозга.
     ‡десь не свеча -- здесь целый куст сгорел.
     Џук хвороста. Љ чему здесь ведра воска?

     "€дем же, €саак". -- "‘ейчас иду".
     "€дем быстрей". -- Ќо медлит тот с ответом.
     "—его ты там застрЯл?" -- "Џостой". -- "џ жду".
     (‘веча горит во мраке полным светом).
     "€дем. Ќе отставай". -- "‘ейчас, бегу".
     ‘ востока туч ползет немое войско.
     "—его ты встал?" -- "ѓлаза полны песку".
     "Ќе отставай". -- "Ќет-нет". -- "€ди, не бойсЯ".

     ‚ пустыне €саак и Ђвраам
     четвертый день пешком к пустому месту
     идут одни по всем пустым холмам,
     что зыблютсЯ сродни (под ними) тесту.
     Ќо то песок. Ћдин густо песок.
     € в нем трава (коснись -- обрежешь палец),
     чей корень -- если б был -- давно иссох.
     Ћна бредет с песком, трава-скиталец.
     …е ростки имеют бледный цвет.
     € то сказать -- откуда брать ей соки?
     ‚ ней, как в песке, ни капли влаги нет.
     Ќа вкус она -- сродни лесной осоке.
     Љругом песок. •олмы песка. ЏолЯ.
     •олмы песка. ЌельзЯ их счесть, измерить.
     ‚ерней -- морЯ. ‚низу, на дне, землЯ.
     Ќо в это трудно верить, трудно верить.
     •олмы песка. Ѓарханы -- имЯ им.
     Џустынный свод небес кружит над ними.
     агает Ђвраам. ‚ослед за ним
     ступает €саак в простор пустыни.
     ‘адитсЯ солнце, в спину бьет отца.
     Љружит песок. Џрибавил ветер скорость.
     •олмы, холмы. € нету им конца.
     "‘ынок, дрова с тобою?" -- "‚от он, хворост".
     ‚олна пришла и вновь уходит вспЯть.
     Љак долгий разговор, смолкает сразу,
     от берега отнЯв песчинку, пЯдь
     остатком мысли -- нет, остатком фразы.
     Ќо нет здесь брега, только мелкий след
     двух путников рождает сходство с кромкой
     песка прибрежной, -- только сбоку нет
     прибрежной пенной ленты -- нет, хоть скромной.
     Ќет, здесь валы темны, светлы, черны.
     ‡десь море справа, слева, сзади, всюду.
     € путники сии -- челны, челны,
     вода глотает след, вздымает судно.
     "Ђ трут, отец, с тобою?" -- "‚от он, трут".
     Ќе видно против света, смутно эдак...
     Ћбоих их склонЯЯ, спины трут
     сквозь ткань одежд вЯзанки темных темных веток.
     Ќо Ђвраам несет еще и мех
     с густым вином, а €саак в дорогу,
     колодцы встретив, воду брал из всех.
     Ќа что они сейчас похожи сбоку?
     ‘ востока туча застит свод небес.
     ‚ыдергивает ветер пики, иглы.
     ‡убчатый фронт, как будто черный лес,
     над €сааком, все стволы притихли.
     Џросветы гаснут. Ѓудто в них сошлись
     лесные звери -- спины свет закрыли.
     ‘ейчас они -- по вертикали -- вниз
     помчат к пескам, раскинут птицы крыльЯ.
     € лес растет. ‚ершины вверх ползут...
     € путники плывут, как лодки в море.
     Ѓарханы их внизу во тьму несут.
     ђазжечь костер им здесь придетсЯ вскоре.

     …ще Я помню: есть одна гора.
     ’ам есть тропа, цветущих вишен арка
     висит над ней, и пар плывет с утра:
     там озеро в ее подножьи, largo
     волна шуршит и слышен шум травы.
     ’ропа пуста, там нет следов часами.
     Ќа ней всегда лежит лишь тень листвы,
     а осенью -- ложатсЯ листьЯ сами.
     ЉрадетсЯ пар, вдали блестит мысок,
     беленый ствол грызут лесные мыши,
     и ветви, что всегда глЯдЯт в песок,
     склонЯютсЯ к нему все ближе, ниже.
     Љак будто жаждут знать, что стало тут,
     в песке тропы с тенЯми их родными,
     глЯдЯт в упор, и как-то вниз растут,
     сливаЯсь на тропе навечно с ними.
     Џчела жужжит, блестит озерный круг,
     плывет луна меж тонких веток ночи,
     тень листьев двух, как цифра 8, вдруг
     в безумный счет свергает быстро рощу.

     ‚незапно Ђвраам увидел куст.
     ѓустые ветви стлались низко-низко.
     •оть го