атно по  идущей  вверх
лесной дороге тем  путем, которым приехал сюда.  Љилометра  через четыре  на
запад, перед развилкой, Я остановилсЯ  у обочины, закурил сигарету, вышел  и
посмотрел на панораму внизу.
     Џозади на  лесной прогалине прЯталась покинутаЯ мной  небольшаЯ  община
рабочих  со стекольной  фабрики,  а  спереди,  за  опушкой  леса,  до самого
горизонта простирались полЯ и луга, виднелись разбросанные  там и сЯм фермы,
а еще  дальше -- деревушки,  увенчанные каждаЯ церковным  шпилем, а  за ними
опЯть  полЯ и леса. ЏрЯмо у моих ног была деревнЯ  ‘ен-†иль, торчал шпиль ее
церкви, но  замок  скрывалсЯ за гущей  деревьев.  ‚идны были только ферма --
желтые строениЯ казались еще  Ярче под осенним солнцем -- и крепостные стены
-- светлаЯ полоса на темном фоне.
     Ћ, если  бы Я мог смотреть на все это со стороны бесстрастными глазами!
“треннее настроение почему-то испортилось, мне стало грустно, детскаЯ игра в
<тайного агента> больше не казалась забавной, она обернулась другой стороной
--  кинутый  мной  бумеранг мне  же  нанес удар. —увство  собственной  мощи,
ликование,   что  мне  удалось  провести  ничего  не  подозревавших   людей,
претворилось в стыд.  Њне хотелось, чтобы †ан де ѓе оказалсЯ на деле другим.
Ѓыло  неприЯтно  на  каждом  шагу  обнаруживать,  что  он --  пустое  место.
‚озможно, достаньсЯ мне роль человека хорошего, это вдохнуло бы в менЯ новую
жизнь, Я старалсЯ  бы стать его  достойным,  другое обличье  послужило  бы к
этому стимулом. Ќо оказалось, что  Я сменил свою жалкую персону  на такое же
ничтожество.  € †ан де ѓе имел  огромное преимущество передо  мной:  ему все
было безразлично. €ли все-таки нет? Џоэтому он и исчез?
     џ  продолжал  смотреть  на тихую, уединенную деревушку,  заметил  стадо
черно-белых  коров, бредущих мимо церкви, а позади  -- пастушонка, и  тут за
спиной у менЯ раздалсЯ голос. Ћбернувшись, Я увидел улыбающеесЯ лицо старого
кюре;  он ехал --  подумать  только!  -- на  трехколесном велосипеде, из-под
длинной, подтЯнутой  кверху сутаны  виднелись  черные  сапожки на пуговицах.
‘транный и трогательный вид, умилЯющий своей комичностью.
     -- ЏриЯтно постоЯть на солнышке? -- окликнул менЯ кюре.
     Њне  вдруг  захотелось открытьсЯ ему.  џ  подошел к велосипеду, положил
руки на руль и сказал:
     -- ‘вЯтой отец. “ менЯ тЯжело на душе. џ прожил последние сутки во лжи.
     ‹ицо его сочувственно сморщилось,  но из-за кивающейсЯ без конца головы
он был так похож на китайского  болванчика  в витрине посудной лавки, что не
успел  Я вымолвить эти  слова, как разуверилсЯ в его  помощи.  —то он  может
сделать,  спросил  Я   себЯ,  здесь,  на  вершине  холма,  сидЯ  на  детском
велосипеде, длЯ человека, погрЯзшего в трЯсине притворства и обмана?
     -- Љогда вы в последний раз исповедовались, сын мой? -- спросил он; это
напомнило  мне  школьные дни,  когда, задав похожий  вопрос,  старшаЯ сестра
давала мне порцию слабительного.
     -- Ќе знаю, -- ответил Я, -- не помню.
     ЏродолжаЯ кивать -- из сочувствиЯ и потому, что не кивать он не мог, --
он сказал:
     -- ‘ын мой, зайдите ко мне попозже вечером.
     џ  получил  тот  ответ,  какого заслуживал, но что в нем  было  пользы?
Џопозже будет поздно. Ћтвет был мне нужен сейчас и здесь, у развилки дороги.
џ  хотел,  чтобы мне сказали, имею  ли Я  право уехать и оставить обитателей
замка справлЯтьсЯ с жизнью своими силами или нет.
     -- —то  бы вы обо мне  подумали, -- спросил Я, --  если  бы  Я  покинул
‘ен-†иль, скрылсЯ, исчез и не вернулсЯ обратно?
     Ќа его старом, розовом, как у младенца, лице вновь поЯвилась улыбка; он
потрепал менЯ по плечу.
     -- ‚ы никогда так не поступите, -- сказал он. -- ‘лишком много людей от
вас зависЯт. ‚ы думаете, Я бы вас осудил? Ќет. Ќе мое дело клеймить позором.
џ  продолжал бы молитьсЯ за вас, как молилсЯ  всегда. Џолно, хватит  болтать
чепуху.  Џомните: если у  вас хандра, если дух  ваш в смЯтении, это  хороший
признак. ќто значит, что bon  Dieu\footnote{Ѓоженька \textit{(фр.)}.} где-то
рЯдом. €дите, кончайте свою сигарету на солнышке и подумайте о Ќем.
     Ћн помахал  мне  рукой и тронулсЯ с  места, зацепив  педалью сутану;  Я
видел,  как  он съезжает со склона свободным ходом,  как наслаждаетсЯ  своей
коротенькой прогулкой. ‚от он свернул  в деревню, объехал стадо, остановилсЯ
у церкви и, прислонив велосипед к стене, исчез в дверЯх. џ докурил сигарету,
залез  в  машину и  направилсЯ следом  за ним; пересек деревню и подъехал по
мосту  ко входу в  замок.  ‡аметив ѓастона у  стены  неподалеку  от служб, Я
крикнул ему,  чтобы он отвел машину обратно на фабрику длЯ ЏолЯ. ‡атем вошел
в  дом, поднЯлсЯ  по  лестнице в  гардеробную  и нашел на столе пачку писем,
которую уже видел в кармане чемодана.
     ‘реди  них было письмо с печатным адресом и  названием фирмы Љорвале на
обратной  стороне конверта. џ прочитал его от корки до  корки, все оказалось
именно так, как Я опасалсЯ.  ’ам говорилось, что они весьма сожалеют о своем
неблагоприЯтном  длЯ  нас  решении, в особенности учитываЯ  наши многолетние
свЯзи и последнюю личную встречу, однако по здравому размышлению, рассмотрев
все <за> и <против>, они не находЯт возможности возобновить наш контракт.

        ѓ‹Ђ‚Ђ 9
     ЊенЯ  в настоЯщий  момент не волновала судьба †ана  или кого-нибудь  из
членов семьи здесь, в замке; судЯ по всему,  они  были готовы к худшему и не
так с облегчением, как  с удивлением увидели, что  пока еще не идут  ко дну.
Ћни смогут и дальше жить на  доходы с земель или  на  капитал, полученный по
наследству; конечно, замок будет ветшать, все вокруг приходить в запустение,
сами они постареют, будут вечно всем  недовольны,  станут винить весь мир за
то, что с ними случилось.  Ќу и пусть. ЊенЯ волновали  прежде всего рабочие,
которых  Я  видел сегоднЯ на фабрике: полуодетые,  они  обливались  потом  у
плавильных  печей  или в отдельных мастерских  умело выполнЯли  каждый  свою
задачу. ‚  особенности тревожил менЯ  лежащий в  постели  Ђндре с обожженным
забинтованным боком и †юли,  угостившаЯ менЯ кофе с сахаром из  своих жалких
запасов. Њне  было  не все равно, как они на менЯ посмотрЯт, когда Я вернусь
на фабрику и они  узнают, что новости вовсе  не  хорошие, а плохие, что Я им
лгал, контракт с Љорвале не возобновлен;  Я больше  не увижу их дружелюбных,
доверчивых  улыбок, говорЯщих, что они рады  мне, они и смотреть на  менЯ не
станут, отведут  глаза, даже  не сочтут  нужным выразить свое  презрение,  а
когда †ак  объЯснит  им, что  произошло недоразумение и,  к  сожалению,  при
создавшихсЯ  обстоЯтельствах  господин граф  не имеет возможности вести дело
себе  в  убыток,  у них поЯвитсЯ --  в меньшей степени, ведь физически у них
ничего не  болит -- тот же погасший, безжизненный взглЯд, что у Ђндре, то же
отсутствующее выражение. Ќа них  обрушитсЯ удар, который сами они отвести не
в  силах,  но  господин граф мог  бы его предотвратить,  если  бы заглЯдывал
вперед,  если бы это его волновало. Ћни  проводЯт  нас  глазами, когда мы  с
Џолем сЯдем  в  машину и  уедем в  замок, а затем  -- печь  потушена, машины
остановлены,  груды флакончиков и пузырьков так и  не отправлены в  Џариж --
они вернутсЯ в свои домики на песчаной дороге, домики с облупленными стенами
и пЯтнами  сырости на потолке,  и скажут  друг другу:  <…му все равно, но  с
нами-то как? —то будет теперь с нами?>.
     ‘амой большой загадкой было, почему Я принимал это так близко к сердцу.
Џреданность в глазах †юли, слепое доверие в глазах Ђндре, чувство, близкое к
восхищению,  сменившее  враждебность  в  глазах  ЏолЯ  и †ака,  дружелюбие и
радушие в  глазах  рабочих --  все это предназначалось не мне, а †ану де ѓе.
‡начит, завтрашние разочарование и презрение тоже  уготованы  ему и не могут
затронуть   мое   <Я>.  —еловек,  который   разгуливает  в  одежде  другого,
демонстрирует черты  его лица,  цвет волос и глаз  и замашки, не отвечает за
него, он просто оболочка, фасад, так же мало похожий на подлинник, как чехол
скрипки на укрытый в нем  инструмент.  Џри чем тут мои чувства? џ не был так
слеп, чтобы хоть  на секунду вообразить, будто симпатиЯ  ко  мне объЯснЯлась
какими-то внутренними моими качествами, которые неожиданно прорвались наружу
и вызвали в них отклик: их улыбки сиЯли длЯ †ана де ѓе, длЯ него одного, как
ни мало он был их достоин. ‚ыходит, Я хотел оградить от унижениЯ самого †ана
де  ѓе? „а.  џ  не мог ронЯть  его в  их глазах. ќтого человека, не стоЯщего
спасениЯ,  надо  было  избавить  от позора.  Џочему? Џотому, что он похож на
менЯ?
     џ сидел в гардеробной, глЯдЯ  на вежливое, но недвусмысленное письмо от
Љорвале, и спрашивал себЯ о том,  какие  мысли проносились в голове  †ана де
ѓе,  когда он  клал его в  кармашек чемодана.  Џередо мной стоЯл  выбор: или
сказать Џолю,  как только он вернетсЯ, что Я солгал  и контракт  расторгнут,
или оставить его в  заблуждении.  Џервое повлечет за собой взаимные  упреки,
необходимость  признатьсЯ  во лжи перед рабочими  и  немедленную  ликвидацию
фабрики -- то самое, насколько Я понЯл, что так или иначе случилось бы, если
бы †ан де  ѓе вернулсЯ  домой.  ‚торое  приведет к еще  большей неразберихе:
производству и  отправке в Џариж продукции,  которой  никто не  заказывал, и
телефонным звонкам от  служащих  Љорвале,  удивленно  требующих  объЯснениЯ,
почему туда прибыла еще одна партиЯ наших изделий.
     Џо теперешнему контракту  у нас в запасе было еще несколько дней... €ли
недель? џ не знал. „аже если бы передо мной лежали сведениЯ и цифры, врЯд ли
Я в них  разобралсЯ бы. џ ничего  не  понимал  в  коммерции.  џ  был  свЯзан
деловыми отношениЯми лишь с академическими учреждениЯми, которые платили мне
скромное жалованье,  да с теми издателЯми, которые публиковали  мои статьи и
лекции. Љак, спрашивал Я себЯ, поступил бы владелец стекольной фабрики, если
он хочет свЯзатьсЯ с фирмой, покупающей ее товар? Ѓез сомнениЯ, если дело не
терпит отлагательства,  он позвонил бы им из конторы. Ќо Я был не в конторе.
џ был в гардеробной замка в глуши ”ранции и даже не знал, где тут телефон.
     џ сунул  письмо Љорвале во  внутренний  карман куртки и спустилсЯ вниз.
Ѓыло около четырех часов днЯ. Џо пути мне никто не попалсЯ навстречу. ‘тоЯла
тишина.  ‚се  отдыхали.  ‚  воздухе  все  еще  держались  запахи  пищи;  они
доносились  из  кухни, куда Я  пока  не  проник, говорЯ  о том, что какие-то
частицы снеди с вымытой уже посуды пристали к стенам и низкому потолку, а на
смену съеденному уже готовы новые овощи, только что из земли, ждущие,  когда
их ополоснут и вытрут длЯ вечерней трапезы. џ рискнул подойти к полуоткрытой
двери  в  гостиную, прислушалсЯ и, ничего не услышав,  переступил  порог.  ‚
комнате не  было никого,  кроме  ”рансуазы,  спЯщей  на диване. џ  прокралсЯ
обратно и вернулсЯ  в холл. ђене, без сомнениЯ, была наверху, что она делала
-- лежала, желаЯ успокоить мигрень,  или примерЯла мой воздушный подарок, --
Я не знал  и не желал знать. Њари-Ќоэль, вынужденнаЯ моей внезапной поездкой
на фабрику заниматьсЯ  с  Ѓланш, возможно,  была сейчас в ее голой,  мрачной
спальне,  несмотрЯ  на  то,  что  снаружи  светило  солнце,  заливаЯ  лучами
голубЯтню  и  качели.  џ  нашел  телефонный  аппарат  в  темной  нише  между
макинтошами  --  худшее место трудно было себе представить, да и сам аппарат
оказалсЯ  допотопным: микрофон был  приделан к стене, а трубка висела сбоку.
Ќад  ним  на  такой  высоте,  что  глаз  не  мог  его  не  увидеть,   висело
прикрепленное  кнопками   изображение  двух  обезглавленных  мучеников,  чью
текущую ручьем кровь  лизали алчные псы, --  еще  одно  свидетельство заботы
Ѓланш о наших душах.
     џ снЯл трубку с рычага и стал ждать; через минуту раздалось  жужжание и
гнусавый голос пропел:  <J'ecoute>\footnote{‘лушаю  \textit{(фр.)}.}.  џ  не
удивилсЯ, когда, неловко листаЯ  телефонную книгу,  обнаружил, что мой номер
<‘ен-†иль, 2>. ‘ тех пор, как поставили аппарат, здесь, должно быть,  ничего
не изменилось.  џ попросил соединить менЯ с Џарижем, дав номер, напечатанный
на письме  от  Љорвале.  ‘корчившись  в своей  темной  норе,  Я стал считать
минуты; казалось, прошла  целаЯ  вечность. Љогда мне  наконец сообщили,  что
контора Љорвале на линии,  мне послышались  на лестнице чьи-то шаги,  и Я  в
панике  уронил  и  письмо,  и  трубку.  ‘о  станции  повторили  вызов  --  в
болтающейсЯ  трубке  бубнил  монотонный  речитатив;  схватив  письмо,  чтобы
разобрать размашистую подпись  внизу бумаги, Я пробормотал в микрофон, чтобы
позвали господина Њерсье. <Љто его просит?> -- донессЯ вопрос. <ѓраф де ѓе>,
-- ответил Я. € внезапно --  теперь, когда менЯ никто не видел, -- мой обман
показалсЯ мне  еще  чудовищней. ЊенЯ попросили подождать,  и через несколько
секунд господин Њерсье объЯвил, что он к моим услугам.
     --  ѓосподин  Њерсье, --  сказал  Я, -- тысЯча извинений  за то,  что Я
побеспокоил  вас без предупреждениЯ,  а также за  то,  что столь неучтиво не
подтвердил  получение вашего  письма. џ был  вынужден внезапно уехать  из-за
болезни  одного из моих  домашних,  не то непременно еще раз посетил бы вас,
чтобы  окончательно  договоритьсЯ  по  одному  или  двум  вопросам,  которые
остались неЯсными. џ уже повидалсЯ с братом, мы обсудили с  ним все пункты и
готовы понизить цену согласно вашим требованиЯм.
     Џосле  некоторого  молчаниЯ  на другом  конце линии вежливый, но крайне
удивленный голос сказал:
     --  Ќо, господин граф, на  прошлой неделе  мы  с вами обговорили все до
мельчайших  подробностей. ‚ы выложили  свои  карты  на  стол,  за что мы вам
благодарны. ‚ы хотите сказать,  что готовы  вновь вступить  в  переговоры  с
нашей фирмой?
     --  €менно,  -- подтвердил  Я. --  Њы с братом готовы  пойти  на  любые
жертвы, лишь бы не закрывать фабрику и не выбрасывать на улицу рабочих.
     ‘нова молчание. ‡атем:
     -- Џростите менЯ, господин граф, но это  прЯмо противоположно тому, что
вы сами дали нам понЯть.
     --  Ќе спорю, --  сказал  Я, -- но,  честно  говорЯ,  Я действовал,  не
посоветовавшись с семьей. ‚ы же знаете, фабрика -- наше фамильное дело.
     -- ‘амо собой  разумеетсЯ,  господин  граф.  €менно поэтому  мы  всегда
учитывали и ваши интересы.  Њы  весьма сожалели  о том,  что были  вынуждены
пересмотреть контракт,  а в  особенности  о  том, что  вам придетсЯ  закрыть
фабрику, если мы не сможем  договоритьсЯ, как это, увы, и оказалось. Ќо ведь
вы сказали, если Я не ошибаюсь, что вас лично это мало  трогает, фабрика  --
удовольствие, которое вам не по средствам.
     ђовный,  невозмутимый  голос  продолжал  журчать,  и  Я представил себе
говорЯщего и †ана  де ѓе лицом к лицу  в кожаных  креслах:  они угощают друг
друга  сигаретами,  пожимают  равнодушно  плечами  и не  успевают  закончить
беседу, как выбрасывают ее из  головы. Ќу, не забавно  ли -- Я, чужак, делаю
из себЯ посмешище, сражаЯсь за безнадежное дело потому только, что не  хочу,
чтобы  горстка рабочих, пожилаЯ крестьЯнка и  ее  искалеченный сын презирали
своего хозЯина, а он и не  заметил бы этого, а если бы и  заметил, не придал
значениЯ.
     -- ‚се,  что  вы говорите, -- сказал Я, --  абсолютно верно. ђечь  идет
только  о  том, что Я передумал,  изменил  свое решение.  џ пойду  на  любые
оговорки, лишь бы  фабрика продолжала  работать. €здержки  -- моЯ забота.  џ
прошу возобновить контракт на ваших условиЯх, не важно, какие они.
     Ѓолее длительное молчание, затем быстро:
     --  ‚ы  сами  понимаете, господин граф,  как мы  были  огорчены,  когда
пришлось  оборвать  деловые свЯзи с  вами  и вашей  семьей, но  мы не видели
другого выхода. Ћднако, если вы готовы  пойти нам навстречу в отношении  цен
-- естественно, решить этот вопрос экспромтом, по телефону, невозможно, -- Я
посоветуюсь  со  своими коллегами-директорами.  ‚озможно, конечный результат
удовлетворит обе стороны.
     Ќеуверенность, прозвучавшаЯ  в его голосе, подтвердила собственные  мои
опасениЯ.  Ћт  менЯ ждут письма,  после чего будет  заключен  новый контракт
согласно  новым  условиЯм.  Њы обменЯлись любезностЯми,  раздалсЯ  щелчок --
Њерсье  повесил трубку. џ протЯнул руку за своим платком -- вернее,  платком
†ана  де ѓе -- и вытер пот со лба; мало того,  что в  норе между макинтошами
было жарко, разговор потребовал таких усилий, что совершенно вымотал менЯ. џ
свЯзал  себЯ обЯзательствами,  не имеЯ понЯтиЯ, как их выполнить. …сли цена,
которую  фирма  Љорвале  платила нам  за  все  эти  флакончики,  пузырьки  и
бутылочки, не покрывала издержек производства и заработной платы рабочим, --
как, видимо, и было, иначе нельзЯ объЯснить  практическое  положение дел, --
должен быть найден другой источник денег... € тут Я услышал чье-то дыхание в
трубке,  которую все еще бессознательно держал у уха: кто-то подслушивал мой
разговор по телефонному отводу --  Я почти не сомневалсЯ в этом --  и теперь
ждал, не узнает ли чего-нибудь еще.  џ ничего  не  сказал и продолжал плотно
прижимать трубку.  —ерез несколько минут присоединилась центральнаЯ станциЯ,
менЯ спросили, переговорил ли Я с Џарижем,  и, когда Я  ответил <да> и линиЯ
замерла, Я вновь услышал чье-то дыхание, затем негромкий щелчок --  тот, кто
подслушивал  мой  разговор,  повесил  трубку.  ’от, но кто? ѓде  был  второй
аппарат?  џ тоже повесил трубку  и вышел  в холл. аги, которые раздались на
лестнице, когда менЯ соединили с Џарижем, возможно, были плодом моей тревоги
и воображениЯ. ’ак или иначе, вниз никто не спустилсЯ, всюду была тишина. Ќо
дыхание у самого уха Я не вообразил. џ вышел на  террасу -- какое это теперь
имело значение, заметЯт менЯ или нет? --  и  посмотрел на  крышу зданиЯ,  но
увидел  лишь  основной телефонный провод,  проведенный внутрь между башней и
стеной. ‚ысокие трубы  башенки,  даже головы горгулий скрывали все остальные
электрические и телефонные провода, если они и были, к тому же Я был слишком
невежествен в этих вопросах, чтобы догадатьсЯ, куда шел какой провод.
     џ знал теперь, что в замке есть второй аппарат и кто-то менЯ подслушал,
но  это  могло подождать.  ѓораздо  важней и безотлагательней  было выЯснить
финансовое положение †ана де ѓе. ‚ наполовину использованной чековой книжке,
за которой Я поднЯлсЯ в гардеробную, были внесены  какие-то загадочные цифры
и буквы, но баланса Я не нашел, и единственное, что Я узнал и  что могло мне
пригодитьсЯ,  было название его банка и адрес филиала в соседнем городке. Ќи
бюро,  ни  конторки здесь не  было. Ќо  ведь где-нибудь в замке  должна быть
комната, где его владелец пишет письма  и держит деловые  бумаги. џ вспомнил
про библиотеку, в которой семьЯ собралась перед завтраком. ‘нова спустилсЯ в
холл  и  прошел  через  столовую.  ђаспахнув  закрытые  двери,   очутилсЯ  в
полумраке,  так  как  ставни высоких  окон  в  другом  конце библиотеки были
закрыты длЯ защиты от солнца. џ  распахнул их и увидел в углу то, что искал,
-- секретер. Ћн был заперт.  Ќо свЯзка  ключей,  а  также  мелочь, бумажник,
чековаЯ книжка и водительские права -- личные вещи  †ана де  ѓе, ни  одну из
которых мне не довелось пустить в ход до этой минуты, -- были при мне с того
времени, как Я надел его костюм. џ попробовал ключи, и один подошел. ’о, что
Я занимаюсь  взломом, не волновало менЯ. џ снова играл в <тайного агента>, и
кому Я причинЯл этим вред?
     џ откинул крышку, и взору предстал чудовищный хаос, как обычно в шкафах
у  большинства людей, -- не  сравнить с идеальным порЯдком в бумагах у  менЯ
дома, -- битком набитые верхние Ячейки, письма отдельно от конвертов, счета,
квитанции  --  все вперемешку, сунуто как  попало. ‘ Ящиками  было не лучше.
‡аполненные  до  отказа книгами  и  документами, бумагами и фотографиЯми  --
здесь, без сомнениЯ, заключалась не только историЯ жизни владельца замка, но
и летопись всего рода де ѓе, -- чуть приоткрывшись, они намертво застревали.
“порное нежелание  пыльных  Ящиков  расстатьсЯ со своим содержимым  доводило
менЯ до исступлениЯ. Џоиски  были тщетны. Љак  вор,  который  ищет жемчужное
ожерелье и не может его найти, Я был  готов  схватить  что  угодно, лишь  бы
удовлетворить неутоленное любопытство.  Ќаконец на глаза мне попалсЯ красный
кожаный переплет,  это вполне мог  быть гроссбух. џ с  трудом вытащил его из
упрЯмого  Ящика, но это была всего-навсего  охотничьЯ книга  с  бесконечными
списками фазанов, куропаток и зайцев, убитых еще до войны. џ просунул руку в
освободившеесЯ место и нашарил сперва револьвер, а затем еще один  пахнувший
плесенью  фолиант;   он  оказалсЯ  старомодным  семейным   альбомом,  полном
выцветших, засунутых в прорези фотографий.
     Ѓанковские счета вылетели  у менЯ из  головы. џ не мог побороть желаниЯ
хоть мельком взглЯнуть на прошлое моего двойника.
     Ќа первой  странице  альбома был герб: голова охотничьей собаки на фоне
дерева,  а  под гербом  узким косым почерком было написано: <Њари де ѓе>.  џ
перевернул  страницу  и увидел  молодую  женщину  лет двадцати пЯти  --  без
сомнениЯ, графинЯ; на месте теперешней тЯжелой нижней челюсти  был округлый,
хоть  и решительный подбородок,  на месте  седой  гривы -- густые  белокурые
волосы, завитые  щипцами; блузка с оборочками украшала покатые плечи, теперь
сутулые, укутанные шалЯми; надень Я платье с накладным бюстом и парик, чтобы
участвовать в шарадах, и  эта  фотографиЯ  могла быть  сделана с менЯ. ‚низу
стоЯла дата:  1914. ‡атем  один за  другим  последовали все  остальные члены
семьи:  †ан де ѓе,  отец -- вот в кого  Џоль, -- но со  щетинистыми  усами и
проницательным взглЯдом, снЯтый в ателье на чудовищном  фоне из драпировок и
искусственных  цветов;  оба,  он и  маман,  вместе,  взирающие с  любовью  и
затаенной родительской гордостью на холеного и украшенного лентами младенца,
судЯ  по  всему  --  Ѓланш.  ‡атем  пошли  друзьЯ  и  родственники  старшего
поколениЯ, тут  -- дЯдюшка,  там  -- тетушка, престарелый дедушка в колЯске.
„аты были  написаны не всегда,  и мне частенько приходилось гадать, в  какое
именно  лето маленькие мальчик и  девочка катались верхом на пони или  какой
зимой возле  голубЯтни,  покрытой  снегом, эта же пара  в шарфах и рукавицах
позировала перед объективом, обнЯв  друг друга  за шею. Ѓрат и сестра всегда
были  вместе.  …сли  один стоЯл с  удочкой  или  ружьем,  другой обЯзательно
прЯталсЯ  где-то  рЯдом,  и Я  с  удивлением,  даже  какой-то  брезгливостью
заметил,  что  эта втораЯ, скрывающаЯсЯ фигура, Ѓланш, была в детстве точной
копией сегоднЯшней Њари-Ќоэль  -- те  же длинные ноги,  худенькое  тельце  и
коротко  остриженные  волосы.  ЊенЯтьсЯ  она  начала  лишь  позднее,  лет  в
пЯтнадцать, овальное  лицо удлинилось, взглЯд стал более недоверчивый, более
серьезный, и все  равно  Я  не  мог узнать в  этом  задумчивом и  несомненно
привлекательном лице теперешнюю тонкогубую старую деву.
     Њолодой †ан серьезен не  бывал никогда. Ќа каждой карточке  он смеЯлсЯ,
или стоЯл в смешной позе, или насмешливо смотрел  на того, кто его снимал, и
Я подумал, как сильно отличались снимки  †ана, хотЯ мы и  были на одно лицо,
от снимков  мальчика с  тревожным  и тусклым  взглЯдом  -- моих  собственных
детских фотографий.
     Џоль  нечасто поЯвлЯлсЯ в альбоме. Ћбычно он был не  в фокусе  -- самаЯ
расплывчатаЯ фигура в группе -- или наклонЯлсЯ завЯзать шнурок в ту секунду,
когда  щелкал  затвор.  „аже  на  самой четкой  фотографии, засунутой  между
страницами, где все  трое были снЯты подростками, он был наполовину заслонен
крепким плечом †ана, да и вообще вытеснен его победоносной улыбкой.
     џ  узнавал на групповых карточках то одну, то другую фигуру: вот  кюре,
худее, моложе, но  с тем же ангельским лицом, а перевернув обратно страницы,
там,  где  были  детские  снимки,  Я узнал  †юли с Џолем на  руках. Ќа более
поздних страницах альбома -- чем дальше, тем чаще -- стал поЯвлЯтьсЯ человек
по имени Њорис. Ћн был в группах рабочих стекольной фабрики и в замке, а  на
одной фотографии они с †аном стоЯли вместе возле каменной статуи в парке.
     ‚незапно снимки кончились.  Ћставалось три или четыре пустые  страницы.
’о  ли †ан де  ѓе-старший умер, то ли  началась война,  то ли графине  вдруг
надоело  фотографировать, трудно  было сказать. ќпоха  кончилась,  цикл  был
завершен.
     џ захлопнул альбом со  странным  ностальгическим  чувством. „лЯ менЯ, с
головой ушедшего  в изучение  истории,  привыкшего рытьсЯ  в старых письмах,
документах и прочих памЯтниках далекого прошлого, в этом взглЯде украдкой на
летопись  современной   мне  семьи,  семьи  моего  поколениЯ,   было  что-то
непонЯтным  образом  трогающее  сердце. ЊенЯ волновало не то,  что  красиваЯ
графинЯ  с  первых  страниц альбома постарела  и  ее белокурые волосы  стали
седыми,  а  то,  как именно она  постарела: властные,  уверенные глаза стали
заискивающими,  тревожными, гордый рот сделалсЯ алчным, округлые шеЯ и плечи
отЯжелели, покрылись  жиром. ЊенЯ волновало,  что Ѓланш, такаЯ грациознаЯ  и
привлекательнаЯ в детстве, такаЯ  серьезнаЯ и пытливаЯ в юности,  изменилась
до  неузнаваемости, превратилась в  грубую  карикатуру  на самое  себЯ. „аже
Џоль,  смазанный  на всех снимках, укрывшийсЯ за смеющимсЯ †аном или стоЯщий
на  одной ноге с краю  группы,  на глазах  -- упавшаЯ  прЯдь  волос, вызывал
умиление.  Ђ сейчас он неприЯтный,  мрачный,  все видит  в черном свете и из
апатии вышел  лишь тогда, когда Я ткнул его в больное место -- видит Ѓог, не
нарочно,  -- уличив в изъЯне, которого  он стыдилсЯ, и  выставил  в  смешном
виде.
     Ќо  тут  покой, исходивший  от  этих  картинок  прошлого,  был  нарушен
вторжением  настоЯщего.  џ  услышал,  как  кто-то  трогает  ручку  дверей  в
столовую, и только  успел  сунуть  альбом обратно  в Ящик,  как  передо мной
возникла ђене. Ћна, как и ”рансуаза, отсутствовала на выцветших фотографиЯх.
Ќа их  долю  выпали уныние и мрак  дальнейшей жизни  в замке,  однообразие и
скука ‘ен-†илЯ без прошлого очарованиЯ.
     ђене закрыла за собой дверь и теперь стоЯла, не сводЯ с менЯ глаз.
     --  џ  слышала, как подъехала машина, --  сказала она,  --  и подумала,
вдруг Џоль вернулсЯ вместе с вами. Ќо арлотта -- Я  встретила ее в коридоре
-- сказала, что вы приехали один. ”рансуаза все еще отдыхает в гостиной, и Я
догадалась, что вы здесь. ‚ы не собираетесь попросить прощениЯ?
     Ќеужели мне опЯть слушать укоры за эти злосчастные подарки. Ѓезусловно,
на ее взглЯд, Я их заслужил.
     џ вздохнул и пожал плечами.
     -- џ уже извинилсЯ перед Џолем, -- сказал Я. -- Ќе хватит ли?
     ЌапрЯженное тело, дрожащие руки --  все  выдавало затаенное волнение, а
взглЯд,   которым  она  смотрела  на  менЯ,   озадаченный  и  вместе  с  тем
исступленный,  раздражал  и тревожил одновременно; Я  тут же  посочувствовал
Џолю,  которому, без  сомнениЯ,  приходилось  больше  всех  страдать  от  ее
настроений.
     -- ‡ачем вы это сделали? -- спросила  она. -- ‚се и так непросто, зачем
еще  вызывать у  них подозрениЯ,  а главное --  причинЯть  боль Џолю? €ли вы
устроили все это нарочно, чтобы и менЯ поставить в глупое положение?
     --  Џослушайте, -- сказал Я,  --  Я  выпил лишнего в ‹е-Њане  и напрочь
забыл, что в каком пакете. џ вообще думал, там книги...
     -- € вы  ждете, что  Я этому поверю? -- сказала она. -- Љогда вы давали
подарок ”рансуазе,  вы не  ошиблись.  Љстати,  сколько  он  стоил? €ли вы не
платили?
     ‡авидовать тому, что муж сделал подарок жене! —то может быть противней?
џ был рад, что медальон с миниатюрой досталсЯ ”рансуазе, а не ђене.
     -- џ привез ”рансуазе то, что, Я знал, она оценит, -- сказал Я. -- …сли
вы  разочарованы  своим  подарком, мне очень жаль.  Ћтдайте его †ермене, мне
абсолютно безразлично, что вы сделаете с ним.
     Њожно было подумать, что Я ее ударил. ‹ицо женщины залилось краской, не
сводЯ с менЯ глаз, она отошла от двери и медленно направилась к секретеру; Я
уже  запер  его и спрЯтал ключи. €, прежде чем  Я догадалсЯ,  что  она хочет
сделать,  ђене  обвила  менЯ руками и прижалась  щекой к щеке.  џ стоЯл, как
деревЯнный, как третьестепенный актер на провинциальной сцене.
     --  ‚  чем дело?  -- спросила  она. -- —то с вами стало? Џочему  вы так
изменились? Ѓоитесь, что про нашу свЯзь узнают?
     ‚от оно что! ‚озможно, мне следовало и самому  догадатьсЯ, но  ее слова
поразили менЯ как  гром  с Ясного неба и привели в смЯтение. џ не  хотел  ее
целовать, цеплЯющиесЯ за менЯ руки вызывали отвращение, слишком жадно ищущий
менЯ рот охлаждал, а не разжигал ответный пыл. —ем бы †ан де ѓе ни занималсЯ
здесь со скуки, этого не будет делать его заместитель.
     -- ђене,  -- проговорил Я,  --  сюда кто-нибудь может войти. -- ‘лабаЯ,
пустаЯ  отговорка  всех  трусливых любовников, чьЯ страсть  угасла,  --  и Я
весьма  нелюбезно   попЯтилсЯ  назад,  чтобы  избежать   ее  неожиданного  и
тЯгостного соседства. Ќо даже  сейчас,  когда  Я, полусогнувшись, приникал к
секретеру,  она не отступила: руки ее по-прежнему тЯнулись ко мне с ласками,
и  Я  подумал,  как  некрасиво  и жалко выглЯдит мужчина,  становЯсь жертвой
насилиЯ, а когда нападают на женщину, ее слабость  и хрупкость лишь  придают
ей очарование.
     Њои  попытки  ублаготворить  ђене  выглЯдели  неубедительно:  неуклюжее
похлопывание по плечу,  приглушенный поцелуй в волосы не  могли  утолить  ее
жажду, и Я попробовал удержать ее на расстоЯнии потоком слов.
     -- Њы должны быть осторожны, -- сказал Я, -- и не терЯть головы. „умаю,
Џоль понЯл, почему Я подарил вам эту безделушку. џ отмахнулсЯ  от разговора,
свел все на шутку и  с ”рансуазой  объЯснЯтьсЯ не намерен, но  наши  встречи
здесь, в замке, надо прекратить. Ќас могут увидеть слуги, а стоит им  что-то
заподозрить, наша жизнь сильно осложнитсЯ.
     ‘лова потоком лились  с моих губ: мотивы, поводы, резоны, и чем дальше,
тем мне становилось Яснее, что Я сам  ставлю себЯ в безвыходное положение. џ
не отрицал их интрижку и, как последний трус, упускал счастливую возможность
сказать пусть  грубо, зато  честно: <џ вас не люблю, и Я  вас  не  хочу. ќто
конец>.
     --  ‚ы  имеете  в  виду,  --  прервала  менЯ  ђене,  --  что  нам нужно
встречатьсЯ в другом месте? Ќо как? ѓде?
     Ќи слез, ни смиренной  мольбы о любви. Ќа уме у  нее одно, только одно.
’о, что  †ан  де ѓе  затеЯл  длЯ развлечениЯ --  в этом Я  не сомневалсЯ, --
превратилось в  обЯзанность.  €нтересно,  как  глубоко он увЯз  и  до  какой
степени, когда прошел первый угар, она ему опостылела.
     -- џ что-нибудь придумаю,  -- сказал  Я, -- но  не забывайте, мы должны
быть осторожны.  ‘лишком глупо погубить будущее счастье какой-нибудь нелепой
оплошностью.
     ‘ам  †ан  де ѓе  не  смог  бы  произнести эти слова с  таким двуличием.
ЋказываетсЯ, быть подлецом совсем  не трудно. Њои слова успокоили ее,  а  ее
непрошеные ласки, как  ни быстро Я положил им конец, должно быть,  разрЯдили
напрЯжение и притупили  аппетит. €  тут, к моей радости, из соседней комнаты
донессЯ голос Њари-Ќоэль. ђене, сердито пожав плечами, отошла от менЯ.
     -- Џапа! ѓде ты?
     -- ‡десь. џ тебе нужен?
     „евочка влетела в  комнату, и Я  инстинктивно раскинул  руки, спрашиваЯ
себЯ в то времЯ, как она повисла  на мне, точно  обезьЯна, не смогу  ли Я  в
дальнейшем  использовать ее в качестве буфера между собой и взрослым  миром,
предъЯвлЯющим на менЯ свои права.
     -- Ѓабушка проснулась, -- сказала девочка, -- Я уже поднималась к  ней.
Ћна зовет нас обоих к чаю. џ рассказала ей про  подарки и как дЯдЯ  Џоль был
недоволен. € знаешь, папа, с подарком длЯ тети Ѓланш ты тоже напутал. Ћна не
хотела  его  открывать,  и тогда  мы с маман сами развернули  пакет  и нашли
внутри записку: <Њоей красавице  Ѓеле от †ана>. Ѓеле, а вовсе  не Ѓланш. ’ам
оказалсЯ  огромный   флакон  духов  под  названием  <Femme>\footnote{†енщина
\textit{(фр.)}.} в хорошенькой коробке, завернутой в целлофан; там даже цена
сохранилась: десЯть тысЯч франков.

        ѓ‹Ђ‚Ђ 10
     Љогда мы поднимались,  держась за руки, по лестнице, Њари-Ќоэль сказала
мне:
     -- Ќичего не  пойму,  похоже, от этих твоих подарков у всех испортилось
настроение. “тром маман  так радовалась своему  медальону, а после  завтрака
снЯла его и положила в  шкатулку вместе с остальными  украшениЯми. ’етЯ ђене
даже и не поглЯдела  толком на рубашку, а сейчас, когда  Я рассказывала тебе
об  ошибке  с подарком длЯ  тети  Ѓланш, Я  думала, что тетЯ ђене  съест нас
обоих. Љто эта Ѓела, папа?
     ‘лава Ѓогу, Я этого не знал. €збавлЯло от дальнейших осложнений.  € все
же †ану де  ѓе  следовало  быть предусмотрительней и не ограничиватьсЯ одной
кое-как нацарапанной буквой <Ѓ>.
     -- Љто-то, кто любит дорогие духи.
     -- Ђ маман ее знает?
     -- ‘омневаюсь.
     --  џ  тоже.  Љогда Я спросила ее,  кто  это, она  скомкала  записку  и
сказала, что, наверно, какой-нибудь деловой знакомый в Џариже пригласил тебЯ
на обед и духи -- ответный жест вежливости.
     -- ‚озможно, -- сказал Я.
     --  Џонимаешь, плохо то, что у тебЯ стала хуже памЯть. Ќадо  же так все
перепутать и подарить духи тете Ѓланш! џ сразу понЯла:  тут что-то не так. џ
не  помню, чтобы ты  когда-нибудь ей что-нибудь  дарил. џ никогда  не  могла
понЯть,  почему взрослые  так  странно  себЯ  ведут. Ќо даже  Я понимаю: нет
смысла что-то  дарить  человеку, если  он  не разговаривает  с  тобой  целых
пЯтнадцать лет.
     ЏЯтнадцать  лет... ќто оброненное мимоходом  неожиданное сообщение  так
менЯ потрЯсло, что, забыв о своей роли, Я остановилсЯ на полпути и вытаращил
на девочку глаза; она нетерпеливо потЯнула менЯ вперед.
     -- Џошли же, -- сказала она.
     џ молча последовал за ней, тщетно  пытаЯсь прийти в  себЯ. ‡начит,  то,
что Я  считал временным разладом, было  пустившей  глубокие  корни  враждой.
Њежду  Ѓланш  и  †аном  де ѓе  вторглось нечто,  касающеесЯ  лишь  их двоих,
ожесточившее их друг против  друга, а всЯ семьЯ, даже девочка, принимали это
как должное.
     -- ‚от и мы, -- сказала  Њари-Ќоэль, распахиваЯ дверь огромной спальни,
и  опЯть,  как и накануне, менЯ  захлестнула  волна  жара  от  горЯщей печи.
’ерьеры, отсутствовавшие  утром,  снова  были  здесь.  Ћни выскочили  из-под
кровати, заливаЯсь пронзительным лаем,  и, как Њари-Ќоэль ни успокаивала их,
то бранЯ, то гладЯ, они не желали умолкнуть.
     --  Џоразительно, --  сказала девочка. -- ‚се собаки в доме взбесились.
“тром –езарь вел себЯ точно так же: лаЯл на папу.
     -- арлотта, -- сказала графинЯ, -- выводили вы сегоднЯ †ужу и ”ифи или
проболтали внизу все это времЯ?
     --  …стественно,   Я  выводила   их,  госпожа  графинЯ,  --   ответила,
оборонЯЯсь,  арлотта,  задетаЯ  за живое. -- џ  гулЯла с  ними по парку  не
меньше часа. Ќеужто Я могу про них забыть?
     -- Џоторапливайтесь, забирайте их отсюда, -- сердито приказала графинЯ.
     ЏоднЯв  на менЯ глаза с  подпертой  валиком  подушки -- серое, обвисшее
складками лицо, глубокие тени под глазами, -- она протЯнула руку и привлекла
менЯ  к себе.  –елуЯ дрЯблую щеку,  Я подумал о том, что эта сыновнЯЯ ласка,
как ни странно, не вызывает во мне протеста, напротив, приЯтна мне, а легкое
прикосновение хорошенькой ђене было тЯгостно и омерзительно.
     -- Mon  Dieu, -- шепнула  графинЯ, -- ну и позабавила  менЯ малышка! --
‡атем, оттолкнув менЯ, громко сказала: -- ‘адись и пей чай. —ем ты занималсЯ
весь день, кроме этой путаницы с подарками?
     € снова,  как прежде, Я чувствовал  себЯ с ней  как дома, Я  болтал,  Я
смеЯлсЯ, словно мановением волшебной палочки она вызывала на свет веселость,
которой  Я даже не подозревал в себе. Ќам троим -- графине, девочке и мне --
было легко и свободно друг с другом; графинЯ, налив  чай в блюдце,  пила его
маленькими глотками, а Њари-Ќоэль, возведеннаЯ в почетное звание хозЯйки, не
спускаЯ с нас глаз, откусывала крошечные кусочки торта.
     џ сообщил о посещении фабрики; знаЯ,  что мой конфиденциальный звонок в
Џариж привел, вернее, мог  привести  хотЯ бы к временному решению вопроса, Я
ощущал большую уверенность в себе; графинЯ стала  подробно рассказывать, как
это свойственно пожилым людЯм, о добрых  старых временах, и мы слушали ее, Я
-- со  скрытым  любопытством, Њари-Ќоэль -- с восторгом. Ћна рассказала нам,
что когда-  то, уже  на ее памЯти, стекло выдували вручную, а еще раньше, до
нее,  плавильную печь топили  дровами  из  соседнего  леса -- именно по этой
причине все стекольные фабрики ставили в лесу, -- и о том, как лет сто, а то
и больше назад на  verrerie были занЯты около двухсот лошадей,  и женщины, и
дети.  €мена  рабочих,  их  жен и  детей  были  записаны  в какой-то  книге,
возможно, та лежит в библиотеке, она не помнит.
     -- „а что говорить, --  вздохнула графинЯ, -- всему этому пришел конец.
‘тарых дней не вернешь.
     …е слова напомнили мне  о †юли, она так же безропотно принЯла перемены,
так  же  вычеркнула  из памЯти  то, чего нельзЯ  было  вернуть, но  когда  Я
рассказал маман о своем  посещении †юли и бедном искалеченном Ђндре, лежащем
в постели, она с неожиданным бессердечием пожала плечами.
     -- Ћх  уж эти мне  люди, -- сказала  графинЯ.  --  Ћни вытЯнут  из  нас
последний франк, если смогут. •отела бы Я знать, на сколько †юли  нагрела на
мне руки в свое времЯ. —то до ее сына,  он  всегда был бездельник. џ не виню
его жену за то, что она убежала в ‹е-Њан к механику.
     -- €х домик в чудовищном состоЯнии, -- заметил Я.
     -- Ќе вздумай  там  ничего  делать, -- сказала графинЯ. -- ‘тоит только
начать, просьбам  конца не  будет.  Ќам  только  о них тревожитьсЯ, мы и так
обнищали. „а нищими и останемсЯ, если ”рансуаза не родит сына или...
     ѓрафинЯ  замолкла, и, хотЯ Я  не понЯл,  о  чем речь, тон  ее и взглЯд,
брошенный искоса, привели менЯ в замешательство. Ђ она продолжала:
     -- ‚ наше времЯ каждый заботитсЯ о себе. € по какому поводу они ворчат?
—ем недовольны? €м не нужно платить за жилье.
     -- †юли не ворчала, -- сказал Я. -- € ни о чем не просила.
     --  ‡наете,  -- сказала Њари-Ќоэль, неожиданно вторгаЯсь в разговор, --
было так странно, когда мы с  маман открыли папин подарок на  глазах у  тети
Ѓланш.  Њаман  сказала: <Ќу, не упрЯмьтесь, Ѓланш. Ќе умрете же вы от этого;
раз †ан привез  вам подарок, значит,  не такой  уж  он бесчувственный; своим
подарком он и  хочет вам  это показать>. ’етЯ Ѓланш  опустила глаза  и через
тысЯчу лет сказала: <Њожете его развернуть. џ не возражаю... Њне все равно>.
Ќо Я знаю, что  ей тоже  было  интересно посмотреть, потому  что она сложила
губы так, как иногда это делает. Џоэтому  мы развернули пакет, и когда маман
увидела этот большущий,  огромный,  полный  до краев  флакон с  духами,  она
сказала: <Ћ, Ѓоже,  ничего  другого он не придумал!>, и  тете Ѓланш пришлось
посмотреть на флакон, и, знаете,  она стала всЯ белаЯ-белаЯ, поднЯлась из-за
стола и вышла. џ сказала маман:  <ќто  же  не  лекарство, как  то, что  папа
подарил дЯде Џолю. Џочему  она обиделась?>, и маман  сказала как-то странно:
<Ѓоюсь, это  все же  шутка,  и довольно жестокаЯ>. Ќу, а потом  мы, конечно,
нашли записку кому-то другому, какой-то Ѓеле, и  маман сказала: <Ќет, это не
шутка, это ошибка. Џодарок не предназначалсЯ Ѓланш>. Ќо Я так и не  понимаю,
почему они считают, что это жестоко.
     Љазалось, ее слова проделали в тишине дыру. ‚ воздухе колыхались  волны
молчаниЯ. Љак ни удивительно, мы с Њари-Ќоэль были  в  равном положении: мое
неведение и ее невинность соединЯли нас в одно. Њаман пристально смотрела на
менЯ, и в  ее взглЯде было нечто, чего Я  не мог расшифровать. Ќе осуждение,
не упрек, скорее, догадка, словно, не верЯ сама себе, она пыталась  нащупать
во мне слабую струну, словно -- хотЯ Я знал, что это невозможно, -- какое-то
внутреннее чувство помогло  ей разоблачить менЯ, раскрыть мою тайну, поймать
с поличным. Ќо когда она заговорила, слова ее были обращены к Њари-Ќоэль.
     --  ‡наешь,  малышка,  --  сказала   она,  --  поступки  женщин  бывают
необъЯснимы,  особенно  тех, кто очень религиозен,  как  твоЯ тетЯ. Џомни об
этом и не становись, подобно ей, фанатичкой.
     “ графини вдруг сделалсЯ утомленный вид, она на глазах постарела.
     -- Ќу-ка, -- сказал Я Њари-Ќоэль, -- давай уберем чайный столик.
     Њы отодвинули его  обратно к стене, туда, где он стоЯл подле туалетного
столика;  среди серебрЯных щеток длЯ  волос Я заметил  большую  раскрашенную
фотографию †ана де ѓе в военной форме.  —то-то подсказало  мне  взглЯнуть на
графиню. Ћна  тоже смотрела на снимок с тем же  странным выражением,  что  и
раньше,  словно  догадываЯсь  о  чем-то.  Ќаши  глаза   встретились,  и   мы
одновременно опустили их. ‚ этот момент в комнату вошла арлотта,  за ней --
кюре. Њари-Ќоэль подошла к нему и присела.
     -- „обрый вечер, господин кюре, --  сказала она.  --  Џапа подарил  мне
житие –веточка. Џринести сюда книжку, чтобы вам показать?
     ‘тарик погладил ее по голове.
     -- Џопозже, мое дитЯ, попозже, -- сказал он. -- Џокажешь мне ее,  когда
Я спущусь вниз.
     Ћн подошел к изножью кровати и, сложив руки на  круглом животе, смотрел
на серое, измученное лицо графини.
     -- ‡начит, сегоднЯ мы  в миноре?  -- сказал он.  -- ‘лишком бурный день
был вчера;  не удивлюсь,  если это привело к бессонной ночи и дурным снам. “
свЯтого Ђвгустина есть что сказать об этом. Ћн тоже страдал.
     €з  складок сутаны он извлек какую-то книгу,  и Я видел, каким огромным
усилием воли  графинЯ  сосредоточила  блуждающие  мысли на словах кюре.  Ћна
жес