и  обращалсЯ  с  ней  без особой
почтительности.
     Ћна умолкла, и  с тех  пор Я стал замечать, что,  когда во времЯ общего
разговора речь заходила о  женитьбе ќмброза,  она  бросала  на  менЯ быстрый
взглЯд  и старалась сменить тему. џ был  благодарен ‹уизе, и мое отношение к
ней стало еще теплее.
     Џоследний удар, разумеетсЯ  нечаЯнно, нанес  мой крестный и  ее отец --
Ќик Љендалл.
     -- “ тебЯ уже есть какие-нибудь планы на будущее, ”илипп? -- спросил он
однажды вечером, когда Я приехал к ним обедать.
     -- Џланы, сэр? Ќет, -- ответил Я, не совсем уловив смысл вопроса.
     -- ‚прочем, еще рано, -- сказал он. --  Љ тому  же,  Я полагаю, следует
дождатьсЯ возвращениЯ  ќмброза и  его жены. ЊенЯ интересует, не решил ли  ты
присмотреть длЯ себЯ небольшой кусок земли в округе.
     џ не сразу понЯл, что он имеет в виду.
     -- Ђ зачем? -- спросил Я.
     -- Ќо ведь дела принЯли несколько иной оборот, не правда ли? -- заметил
он, будто говорил о чем-то решенном. -- ‚полне естественно, что ќмброз и его
жена захотЯт быть вместе. € если будут дети, сын, то  это отразитсЯ на твоем
положении. џ уверен, ќмброз не допустит, чтобы ты пострадал из-за перемены в
его жизни, и купит тебе любой участок. Љонечно,  не исключено, что у  них не
будет детей, но,  с  другой стороны,  длЯ подобных предположений нет никаких
причин. ’ы мог бы занЯтьсЯ строительством. €ногда строительство собственного
дома приносит гораздо большее удовлетворение, чем покупка готового.
     Ћн  продолжал  говорить,  называЯ подходЯщие  участки  в  радиусе  миль
двадцати от нашего дома, и Я был  благодарен ему за то, что он, казалось, не
ждал  ответа.  Ќе скрою,  сердце мое  было переполнено,  и Я  ничего  не мог
сказать крестному. ’о, что  он предлагал, было так неожиданно,  что Я не мог
собратьсЯ с  мыслЯми  и вскоре извинилсЯ  и уехал. „а, Я  ревновал. Џожалуй,
‹уиза была права. ђевновал, как ребенок, который должен делить с посторонним
того единственного, кто есть у него в жизни. Џодобно  ‘икому,  Я представлЯл
себе, как  изо всех сил стараюсь освоитьсЯ с новым, стеснЯющим  менЯ образом
жизни.  Љак  выбиваю трубку, встаю  со стула, предпринимаю неуклюжие попытки
участвовать  в  разговоре,  приучаю  себЯ  к  чопорности  и  скуке  женского
общества;  как, видЯ  что  ќмброз,  мой Ѓог,  ведет  себЯ, словно  последний
простофилЯ, в отчаЯнии выхожу из комнаты. Ќо Я никогда  не представлЯл  себЯ
отверженным, выставленным из  дома и  живущим  на содержании,  как отставной
слуга.  ЏоЯвитсЯ ребенок, который  станет называть  ќмброза отцом, и Я стану
лишним.
     …сли бы мое внимание на эту  возможность  обратила миссис  Џаско,  Я бы
объЯснил  ее слова злопыхательством и  забыл  о них.  €ное дело, когда такое
заЯвлЯет мой тихий,  спокойный крестный. „омой  Я  возвращалсЯ в сомнениЯх и
печали. џ не знал, что делать, как поступить. ‘троить планы  на будущее, как
советовал крестный? Ќайти  себе  дом?  ѓотовитьсЯ  к отъезду?  џ  хотел жить
только  там, где  живу,  владеть  только той  землей,  какою  владею. ќмброз
вырастил  менЯ  на  ней  и  длЯ  нее.  Ћна  была моей.  Ћна  была  его.  Ћна
принадлежала  нам  обоим.  ’еперь  уже  нет.  ‚се  изменилось.  Џомню,  как,
вернувшись от  Љендаллов, Я бродил по дому, глЯдЯ  на все новыми глазами,  и
собаки, заразившись моим возбуждением, не отставали от  менЯ ни на шаг.  ЊоЯ
стараЯ, заброшеннаЯ детскаЯ, куда лишь недавно каждую неделю стала приходить
племЯнница ‘икома, чтобы разбирать и  чинить  белье, обрела  длЯ  менЯ новое
значение. џ  представил  себе, что ее заново выкрасили, а маленькую биту длЯ
крикета,  котораЯ все еще стоЯла, покрытаЯ паутиной, на полке между стопками
пыльных книг,  выкинули  на  помойку. Џримерно раз в два  месЯца наведываЯсь
туда  забрать  починенную  рубашку  или  заштопанные  носки,  Я  никогда  не
задумывалсЯ над тем, с какими  воспоминаниЯми свЯзана  длЯ менЯ эта комната.
’еперь  же мне захотелось вернуть ее и  уединитьсЯ там от всего мира. Ќо она
станет совершенно чуждой мне: душной, с запахом кипЯченого молока и сохнущих
одеЯл, как комнаты  в домах  арендаторов, когда  там  есть маленькие дети. џ
зримо  представлЯл  себе,  как они, вопЯ, ползают по  полу, ударЯЯсь обо все
головой, расшибаЯ локти,  или,  что  еще  хуже,  лезут  к  вам на  колени  и
по-обезьЯньи гримасничают, если им этого не разрешают. Ѓоже, неужели все это
ждет ќмброза?!
     „о сих пор, думаЯ о моей  кузине ђейчел, что случалось довольно  редко,
ибо  Я гнал  от себЯ  ее имЯ, как  гонЯт неприЯтные  мысли,  Я рисовал  себе
женщину, похожую  на миссис  Џаско,  но  еще  менее  симпатичную. ‘ крупными
чертами  лица,  костлЯвой  фигурой,  Ястребиными  глазами,  от  которых, как
предсказывал  ‘иком, не укроетсЯ  ни пылинки, с  чересчур громким  и  резким
смехом, настолько резким, что приглашенные  к обеду вздрагивают и бросают на
ќмброза  сочувственные   взглЯды.  ’еперь  же  ее  облик  изменилсЯ,  и  она
представлЯлась мне то уродом, вроде несчастной Њолли Ѓейт из “эст-‹оджа, при
виде которой люди вежливо отводЯт глаза, то калекой без кровинки в лице: она
сидит  под  ворохом  шалей, болезненно раздражительнаЯ и  вечно  недовольнаЯ
сиделкой,  котораЯ в нескольких шагах  от нее помешивает ложечкой лекарство.
’о средних лет, решительнаЯ, то жеманнаЯ и моложе ‹уизы -- моЯ кузина ђейчел
имела  множество  обликов, один  отвратительней  другого.  џ видел,  как она
заставлЯет ќмброза  опуститьсЯ на  колени, чтобы играть в медведей, как дети
забираютсЯ   на  него  верхом  и  он,  покорно   уступаЯ,  терЯет  все  свое
достоинство. €ли как, вырЯдившись в кисейное платье, с лентой в волосах, она
капризно  встрЯхивает  локонами,  а  ќмброз,  откинувшись  на спинку  стула,
рассматривает ее с идиотской улыбкой.
     ‚ середине маЯ пришло  письмо,  в котором  сообщалось,  что  они все же
решили остатьсЯ на  лето за границей. џ едва  не вскрикнул от  облегчениЯ. џ
больше  прежнего  чувствовал  себЯ предателем, но  ничего  не  мог  с  собой
поделать.
     <’воЯ кузина ђейчел еще  не разобралась с  делами,  которые  необходимо
уладить до отъезда в Ђнглию, -- писал ќмброз. -- Џоэтому мы решили -- можешь
себе  представить,  как это нас огорчает,  -- на времЯ  отложить возвращение
домой. џ  делаю все, что могу, но итальЯнские законы не наши, и примирить те
и  другие -- не так-то  просто.  Њне  приходитсЯ тратить уйму денег, но дело
стоит того, и Я не сетую. Њы часто говорим о тебе, дорогой мальчик. Љак бы Я
хотел, чтобы ты был  сейчас с нами!> „алее  он  задавал  вопросы о работах в
имении, ко всему  проЯвлЯЯ  всегдашний горЯчий интерес;  и  Я подумал,  что,
должно  быть, сошел с ума, если хоть на  минуту предположил, будто он  может
изменитьсЯ.
     ‚се  соседи, конечно,  были очень разочарованы,  когда узнали, что лето
молодые проведут не дома.
     -- ‚озможно, --  сказала миссис Џаско  с  многозначительной улыбкой, --
состоЯние здоровьЯ миссис ќшли не позволЯет ей путешествовать?
     --  Ќичего не могу  вам сказать,  -- ответил  Я. --  ќмброз  упомЯнул в
письме, что они провели неделю в ‚енеции и оба вернулись с ревматизмом.
     “ миссис Џаско вытЯнулось лицо.
     -- ђевматизм? € у нее тоже? -- проговорила она. -- Љакое несчастье!  --
€ задумчиво добавила: -- ‚идимо, она старше, чем Я думала.
     ЏростаЯ  женщина, ее  мысли имели только одно направление. ‚ двухлетнем
возрасте у  менЯ были ревматические боли в коленЯх. Ћт роста -- говорили мне
старшие. €ногда после дождЯ Я и сейчас их чувствую. €  все же мы подумали об
одном.
     ЊоЯ кузина ђейчел постарела лет на двадцать.  “  нее  снова  были седые
волосы, она  даже  опиралась  на  палку.  џ увидав  ее  не  тогда, когда она
ухаживала за розами в своем итальЯнском саду, представить который у  менЯ не
хватало фантазии;  постукиваЯ  палкой  по  полу,  она  сидела  за  столом  в
окружении юристов,  лопочущих по-итальЯнски, а  мой бедный  ќмброз терпеливо
сидел рЯдом с ней.
     Џочему он не приехал домой и  не оставил ее  заниматьсЯ делами?  Ћднако
настроение  мое улучшилось, как  только желаннаЯ новобрачнаЯ  уступила место
стареющей  матроне с прострелами  в наиболее чувствительных местах.  „етскаЯ
отступила на второй план;  Я видел  гостиную, превратившуюсЯ  в заставленный
ширмами будуар, где даже в середине лета  жарко  пылает камин, и слышал, как
кто-то  раздраженно  велит  ‘икому  принести  углЯ  --  в  комнате  страшные
сквознЯки. џ снова принЯлсЯ петь в седле, травил собаками кроликов,  купалсЯ
перед завтраком, ходил под парусом в лодчонке ќмброза, когда позволЯл ветер,
и перед  отъездом ‹уизы в ‹ондон, где она собиралась провести сезон, доводил
ее  до слез шутками  о  столичных модах. ‚ двадцать  три года  длЯ  хорошего
настроениЯ  надо не так уж  много.  Њой  дом принадлежал  мне, никто  его не
отнимал.
     ‡атем тон  писем ќмброза  изменилсЯ. ‘перва  Я почти ничего не заметил,
но,  перечитываЯ  их,  в  каждом слове  все  Явственней  улавливал  странное
напрЯжение, в каждой фразе -- скрытую тревогу, мало-помалу проникающую в его
душу. џ  понимал, что  в какой-то мере  это объЯснЯетсЯ ностальгией по дому,
тоской по родным местам и привычному укладу жизни, но менЯ поражало ощущение
одиночества, тем более непонЯтное в  человеке,  который женилсЯ всего десЯть
месЯцев назад. ќмброз писал, что долгое лето и осень были очень утомительны,
зима  наступила необычно  душнаЯ.  ЌесмотрЯ  на  то,  что на  вилле  высокие
потолки, дышать совершенно нечем, и он бродит из комнаты  в  комнату, словно
собака перед грозой,  но грозы все нет и нет. ‚оздух не становитсЯ свежее, и
он  готов  душу отдать за проливной дождь, хоть он и вызывает новые приступы
болезни. <џ никогда не страдал головной болью, -- писал он, -- но теперь она
часто  докучает мне. Џорою  она  просто  нестерпима.  ‘олнце мне  до  смерти
надоело. Њне страшно не хватает тебЯ. Ћ многом  надо  поговорить, а в письме
всего не скажешь. ЊоЯ жена сегоднЯ  в городе,  вот мне и  выпала возможность
написать тебе>. ‡десь он  впервые  употребил  слова <моЯ  жена>.  ђаньше  он
всегда говорил <ђейчел> или <твоЯ кузина ђейчел>,  поэтому  слова <моЯ жена>
показались мне слишком официальными и холодными.
     ‚ письмах, которые Я получил от  ќмброза в ту зиму, о возвращении домой
речи не было, но он очень хотел  узнать  последние новости; он отзывалсЯ  на
каждый пустЯк в моих письмах, словно ничто другое его не интересовало.
     Џрошла Џасха, ’роица --  никаких вестей, и Я начал беспокоитьсЯ. ‘воими
опасениЯми Я поделилсЯ  с  крестным,  но  тот сказал,  что  почта,  конечно,
задерживаетсЯ  из-за погоды. ‘ообщали, что  в …вропе выпал поздний снег, и Я
мог ожидать писем из ”лоренции не раньше конца маЯ. Џрошло  больше года, как
ќмброз  женилсЯ, и полтора года,  как уехал.  —увство облегчениЯ, которое  Я
испытал,  узнав,  что  его приезд с  молодой  женой откладываетсЯ, сменилось
страхом, что он вообще  не  вернетсЯ.  Ћчевидно, первое  лето, проведенное в
€талии, подвергло его здоровье серьезному испытанию.  Ђ как повлиЯет на него
второе?  Ќаконец  в июле пришло письмо -- короткое, бессвЯзное, абсолютно на
ќмброза  не  похожее.  „аже   буквы,  обычно  такие  четкие  и  разборчивые,
расползались по странице, как будто писавший с трудом держал перо. <„ела мои
плохи, -- писал ќмброз, -- о чем ты, наверное, догадалсЯ по моему последнему
письму.  Ќо никому не говори об  этом. Ћна  следит  за мной. џ несколько раз
писал  тебе,  но мне  здесь  некому  доверитьсЯ,  и  если не удастсЯ  самому
отправить письма,  то  они  могут  не дойти до тебЯ. €з-за  болезни  Я не  в
состоЯнии далеко ходить  пешком. —то до врачей, Я не верю никому из них. Ћни
все  до  единого  лжецы  и  обманщики.  Ќовый  врач,  которого  рекомендовал
ђайнальди, настоЯщий головорез из той  же банды. Ћднако со мной они напрасно
свЯзались,  и Я  их  одолею>.  „алее следовал пропуск и после  неразборчивых
каракулей, которые Я так и не сумел расшифровать, -- подпись ќмброза.
     џ велел  груму оседлать конЯ и поскакал к крестному показать письмо. Ћн
встревожилсЯ не меньше менЯ.
     -- Џохоже  на нервное расстройство, -- сказал он после довольно долгого
молчаниЯ.  --  Њне это  совсем не  нравитсЯ. ќто не  мог написать  человек в
здравом рассудке. џ очень надеюсь...
     Љрестный замолк и поджал губы.
     -- Ќадеетесь... на что? -- спросил Я.
     --  ’вой дЯдЯ ”илипп, отец ќмброза, умер от опухоли мозга.  ђазве ты не
знал? -- коротко сказал он.
     џ ответил, что никогда не слышал, от чего умер мой дЯдЯ.
     --  ’ебЯ,  разумеетсЯ, тогда еще не было на свете, -- заметил крестный.
-- ‚ семье  избегали этой темы. ЏередаютсЯ такие вещи по  наследству или нет
-- не могу сказать, да и врачи не могут. Њедицина еще недостаточно развита.
     Ћн надел очки и перечитал письмо.
     -- Њожет быть, правда, и другаЯ  причина -- крайне  маловероЯтнаЯ, но Я
предпочел бы именно ее, -- сказал он.
     -- € какаЯ же?
     -- „а та, что ќмброз был пьЯн, когда писал это письмо.
     Ќе будь ему  за шестьдесЯт и не будь он моим крестным, Я  бы ударил его
за такое предположение.
     -- џ ни разу в жизни не видел ќмброза пьЯным, -- сказал Я.
     -- џ тоже, -- сухо  заметил он.  -- Ќо из двух зол Я выбрал бы меньшее.
„умаю, тебе следует поехать в €талию.
     -- џ и сам так решил, -- ответил Я.
     € Я отправилсЯ домой, не имеЯ ни малейшего  представлениЯ, как  все это
будет. €з Џлимута не отплывало ни  одно судно, услугами которого  Я  мог  бы
воспользоватьсЯ. Њне предстоЯло ехать  в ‹ондон, оттуда в „увр, там сесть на
пакетбот до Ѓулони,  а затем через ”ранцию добиратьсЯ до  €талии дилижансом.
…сли  поспешить с отъездом,  можно  попасть во ”лоренцию  недели через  три.
”ранцузский Язык  Я знал довольно плохо,  итальЯнского не знал совсем, но ни
то  ни  другое  менЯ не  тревожило, лишь бы добратьсЯ  до ќмброза. џ наскоро
попрощалсЯ с  ‘икомом  и  слугами, объЯснив, что решил срочно  навестить  их
хозЯина, но ни словом не обмолвившись  о его болезни, и прекрасным  июльским
утром  выехал  в  ‹ондон,   с   невеселыми  мыслЯми  о  почти  трехнедельном
путешествии по незнакомой стране.
     ќкипаж уже свернул на бодминскую дорогу, когда Я увидел  грума, который
ехал  нам  навстречу  с  почтовой сумкой  за  поЯсом.  џ  велел  ‚еллингтону
придержать  лошадей, и мальчик протЯнул  мне сумку. ‚ероЯтность  найти в ней
письмо от ќмброза  равнЯлась одному шансу  из  тысЯчи, но  этот единственный
шанс перевесил. џ достал конверт из  сумки и отослал грума домой. ‚еллингтон
взмахнул кнутом, а  Я вынул из конверта клочок бумаги и  поднес его к окошку
чтобы лучше видеть. ‘лова были настолько неразборчивы, что Я с трудом прочел
их.

     <ђади  Ѓога, приезжай скорее. Ћна все же  доконала  менЯ,  ђейчел, мука
моЯ. …сли ты промедлишь, может быть слишком поздно.
     ќмброз>.

     €  все.  Ќа письме не было  даты,  на  конверте,  запечатанном перстнем
ќмброэа, -- никаких пометок, указывающих на времЯ отправлениЯ.
     ‘ обрывком бумаги в руке Я сидел в экипаже, сознаваЯ, что никакаЯ сила,
земнаЯ или небеснаЯ, не доставит менЯ к нему раньше середины августа.

        ѓ‹Ђ‚Ђ —…’‚…ђ’Ђџ
     Ќаконец  почтоваЯ карета  привезла менЯ и еще нескольких  пассажиров во
”лоренцию, и мы вышли у гостиницы на берегу Ђрно. “ менЯ было такое чувство,
будто  Я  провел в  дороге целую вечность. Ѓыло  пЯтнадцатое  августа. Ќи на
одного   путешественника,  когда-либо   ступавшего  на  землю   …вропейского
континента,  он не произвел меньшего впечатлениЯ,  чем на менЯ.  „ороги,  по
которым мы ехали, горы, долины, города, как французские, так  и итальЯнские,
где мы останавливались на ночлег, казались мне похожими друг на друга. ‚езде
была  грЯзь, гостиницы  кишмЯ кишели насекомыми, и Я едва не оглох  от шума.
Џривыкнув к тишине пустого дома -- слуги  спали в своих комнатах под часовой
башней, -- где по ночам слышалсЯ только шум  ветра в деревьЯх да стук дождЯ,
когда  с юго-запада нагонЯло тучи,  Я не мог освоитьсЯ с гомоном и суматохой
иностранных городов, и они приводили менЯ в состоЯние, близкое к отупению.
     џ  спал,  да,  --  кто не спит  в  двадцать  четыре  года после долгой,
утомительной  дороги? -- но в мои сны вторгались  чужие,  непривычные звуки:
хлопанье дверей,  визг, шаги под окнами,  стук колес по  булыжной мостовой и
повторЯющийсЯ  каждые  четверть часа  звон  церковного  колокола.  ‚озможно,
окажись Я за границей с другой  целью, все было бы иначе. ’огда, может быть,
Я с легким сердцем открывал бы рано  утром  окно, разглЯдывал  бы  босоногих
детей,  играющих  в сточной  канаве, бросал бы  им  монеты, как зачарованный
прислушивалсЯ бы к новым  длЯ себЯ  голосам  и  звукам,  бродил бы ночами по
узким  улочкам и  со временем  полюбил бы их. ’еперь  же  Я  на все  смотрел
равнодушно, а то и враждебно. ЊенЯ привела сюда необходимость найти ќмброза.
     Ћн болен --  болезнь  сразила его  в чужой  стране;  одного этого  было
достаточно, чтобы тревога вызвала во мне отвращение  ко  всему, свЯзанному с
этой страной, к самой ее земле.
     ‘  каждым  днем  становилось все  жарче. ‹азурное  небо  слепило глаза;
карета бесконечно петлЯла  по пыльным дорогам ’осканы,  и  мне казалось, что
солнце выпило  всю  влагу из земли.  „олины  побурели  от  зноЯ;  маленькие,
опаленные  солнцем  деревни  желтыми пЯтнами  лепились  по  склонам  холмов,
плавающих  в  раскаленном  мареве.  ’ощие, костлЯвые  волы  понуро бродили в
поисках воды, по обочинам дороги  щипали траву облезлые козы, которых  пасли
ребЯтишки,  провожавшие  дилижанс  пронзительными криками, и  мне,  объЯтому
тревогой  и  страхом  за ќмброза,  казалось, что  в этой  стране  все  живое
страдает от жажды и, если не найдет глотка воды, погибает.
     ‚ыйдЯ из дилижанса  во ”лоренции, Я, движимый  природным инстинктом, не
стал дожидатьсЯ, пока сгрузЯт и отнесут  в гостиницу  мой пропыленный багаж,
пересек мощенную булыжником улицу и остановилсЯ у реки. џ был измучен долгим
путешествием и с головы до пЯт покрыт  дорожной пылью. „ва  последних днЯ  Я
сидел рЯдом с кучером, чтобы не  задохнутьсЯ внутри,  и,  как  те несчастные
животные  у  дороги,  стремилсЯ  к  воде.  €  вот  она  передо  мной. Ќо  не
прозрачно-голубаЯ   бухта    моих    родных    мест,    подернутаЯ    зыбью,
солоновато-прохладнаЯ,  искрЯщаЯсЯ брызгами  под легкими  порывами  морского
ветра, а неторопливый, набухший поток, бурый,  как речное дно; он медленно и
будто с трудом прокладывал себе путь под сводами  моста, и  времЯ от времени
его  ровнаЯ,  глЯнцеваЯ  поверхность  вздувалась  пузырЯми.  Џо  реке  плыли
всевозможные  отбросы,  пучки  соломы,  трава,  листьЯ,  и тем не менее  мое
воспаленное от усталости и жажды воображение рисовало нечто такое, что можно
испробовать, проглотить, выпить залпом, как выпивают Яд.
     ‘ловно зачарованный, смотрел Я  на текущую у моих ног воду; беспощадные
лучи  солнца заливали мост, и  вдруг у  менЯ за  спиной гулко,  торжественно
прозвучали четыре удара огромного  колокола. Љ  нему присоединились колокола
других  церквей,  и  звон  их слилсЯ с  шумом реки,  особенно громким в  тех
местах, где она, бураЯ от ила, перекатывалась через камни.
     ђЯдом со мной стоЯла женщина с хнычущим ребенком на руках, второй малыш
дергал  ее за рваную юбку. Ћна тЯнула руку за подаЯнием, с мольбой поднЯв на
менЯ  свои темные  глаза. џ  дал ей  монету  и  отвернулсЯ,  но она,  что-то
бормоча, продолжала трогать менЯ за локоть, пока один из пассажиров, все еще
стоЯвший около почтовой кареты, не выпустил в нее целый зарЯд по-итальЯнски;
она отпрЯнула  от  менЯ  и возвратилась на  угол моста. Ћна была  молода, не
старше девЯтнадцати  лет, но на лице  ее застыла печать вечности, тревожащаЯ
памЯть, словно в ее гибком теле  обитала древнЯЯ как мир, неумирающаЯ  душа;
тьма времен смотрела из этих глаз,  они так долго созерцали жизнь, что стали
равнодушны к ней. Ќемного позже, когда Я поднЯлсЯ в свою комнату и  вышел на
маленький балкон над площадью, Я увидел, как она протиснулась между лошадьми
и  экипажами и притаилась, словно кошка, котораЯ крадетсЯ в ночи, припадаЯ к
земле.
     џ  вымылсЯ и переоделсЯ, ощущаЯ полную  апатию. ’еперь, когда  Я достиг
цели путешествиЯ, душу мою сковало тупое безразличие; того, кто отправилсЯ в
путь  взволнованным, настроенным на самый решительный лад, готовым к  любому
сражению,  более  не существовало. …го  место занЯл  усталый,  павший  духом
незнакомец. ‚олнение давно улеглось.  „аже истертаЯ записка  в моем  кармане
утратила реальный смысл. Ћна была написана несколько недель назад, с тех пор
могло  многое  случитьсЯ.  ‚озможно,  ђейчел  увезла  ќмброза  из ”лоренции,
возможно, они отправились в ђим, в  ‚енецию, и Я уже видел, как все в том же
душном, неуклюжем  дилижансе тащусь вслед  за  ними.  Џереезжаю из города  в
город, вдоль и поперек пересекаю эту проклЯтую страну и, нигде их не находЯ,
терплю поражение за поражением в схватке со временем и пыльными раскаленными
дорогами.
     Љ  тому  же,  возможно,  всЯ  эта историЯ --  просто  ошибка. ‚озможно,
письма-каракули  -- просто нелепаЯ шутка: ќмброз их так  любил в годы  моего
детства, и Я часто  попадал в расставленные им ловушки. ‚озможно, на вилле Я
застану  в самом разгаре званый обед или  какое-нибудь  торжество: множество
гостей,  огни, музыку... Љогда  менЯ  введут  в  залу,  Я  ничего  не  смогу
объЯснить, и ќмброз, живой и здоровый, с удивлением воззритсЯ на менЯ.
     џ спустилсЯ  вниз и вышел  на площадь.  Љареты, которые совсем  недавно
стоЯли вдоль  тротуаров, разъехались. ‘иеста закончилась,  и на улицах снова
бурлили толпы народа. џ нырнул в них и сразу затерЯлсЯ. ЊенЯ окружали темные
дворики,  переулки, высокие,  подпирающие  друг друга дома, балконы.  џ  шел
вперед, сворачивал,  снова шел,  а люди, стоЯвшие в  дверЯх  или проходившие
мимо, замирали  и обращали ко мне лица -- с тем же выражением  древнего  как
мир страданиЯ и давно перегоревшей страсти, которое Я впервые заметил в лице
нищенки. Ќекоторые шли за мной, как и она, бормоча  и  протЯгиваЯ руку,  но,
когда, вспомнив своего попутчика, Я грубо отгонЯл их, отставали, прижимались
к  стенам  высоких домов  и  провожали  менЯ взглЯдом,  исполненным странной
тлеющей гордости. ‘нова  призывно зазвонили колокола, и Я  вышел на огромную
площадь,   где   собралось  множество  людей;   разбившись  на  группы,  они
разговаривали, жестикулировали,  и мне, чужестранцу казалось, что  у них нет
ничего общего ни со зданиЯми,  обрамлЯющими площадь, строгими и прекрасными,
ни  со  статуЯми,  безучастно взирающими на них своими незрЯчими глазами, ни
даже с колокольным звоном, который громким пророческим эхом летит в небо.
     џ подозвал проезжавшую карету и неуверенно сказал: <‚илла ‘ангаллетти>.
џ не понЯл, что ответил кучер, но уловил слово <”ьезоле>, когда он  кивнул и
показал кнутом  в  сторону. Њы  ехали  по узким,  забитым  толпою улицам; он
покрикивал на  лошадь,  щелкали вожжи,  и люди  расступались,  даваЯ  дорогу
карете. Љолокола смолкли и замерли вдали, но  их отголосок все  еще звучал у
менЯ в  ушах; торжественные,  величавые,  они  звонили  не  по моей  миссии,
мелкой, ничтожной, не  по жизни людей на улицах, но  по  душам давно умерших
мужчин и женщин, по вечности.
     Њы поднЯлись  по длинной извилистой  дороге,  идущей к далеким горам, и
”лоренциЯ  осталась позади. „ома отступили.  ‚сюду царили  покой  и  тишина;
горЯчее Яркое солнце, которое весь день палило над городом, превращаЯ небо в
расплавленное стекло, вдруг стало  мЯгким и  ласковым. Ћслепительное  сиЯние
померкло. †елтые дома, желтые стены, даже бураЯ пыль перестали источать жар.
„ома  вновь  обрели  цвет -- возможно,  блеклый, приглушенный, но в отсветах
истощившего  силу  солнца  -- более  нежный и приЯтный  длЯ  глаз.  ‘тройные
неподвижные кипарисы стали чернильно-зелеными.
     ‚озница остановил экипаж  у закрытых ворот  в  длинной  высокой  стене,
повернулсЯ  на козлах и через плечо сверху  вниз посмотрел  на менЯ.  <‚илла
‘ангаллетти>, -- сказал он. Њое путешествие закончилось.
     џ знаком попросил его подождать. ‚ышел из экипажа и, подойдЯ к воротам,
дернул  шнурок колокольчика.  ‡а воротами  раздалсЯ звон.  Њой возница отвел
лошадь к обочине дороги, сошел с козел и, стоЯ у канавы, отгонЯл шлЯпой мух.
‹ошадь, беднаЯ  замореннаЯ клЯча, поникла в оглоблЯх; после подъема у нее не
осталось сил даже на то, чтобы щипать траву на обочине, и она дремала, времЯ
от  времени  прЯдаЯ  ушами. €з-за  ворот  не доносилось ни звука, и Я  снова
позвонил.  Ќа  этот  раз послышалсЯ  приглушенный собачий лай; он  усилилсЯ,
когда  открылась  какаЯ-то дверь; раздраженный женский  голос резко  оборвал
капризный детский  плач, и  мой  слух  уловил звук шагов,  приближающихсЯ  к
воротам с противоположной стороны. ‹Язг отодвигаемых засовов, скрежет железа
о  камни --  и ворота  открылись.  ЊенЯ внимательно  разглЯдывала  женщина в
крестьЯнской  одежде. ЏодойдЯ к ней, Я спросил:  <‚илла  ‘ангаллетти? ‘иньор
ќшли?>
     ‘обака,  сидевшаЯ  на цепи в сторожке, где  жила женщина,  залаЯла  еще
громче.  Џередо  мной  лежала аллеЯ,  в  конце которой  Я увидел саму виллу,
безжизненную,  с  закрытыми   ставнЯми.  †енщина  сделала  движение,  словно
собираЯсь захлопнуть передо  мною ворота,  собака продолжала  лаЯть, ребенок
снова заплакал. ™ека женщины отекла и распухла, как будто у нее болели зубы,
и, чтобы унЯть боль, она прижимала к ней край шали.
     џ протиснулсЯ за ней и повторил:  <‘иньор ќшли>. Ћна вздрогнула, словно
впервые увидела мое лицо, и возбужденно заговорила, указываЯ на виллу. ‡атем
быстро повернулась и позвала кого-то из сторожки. ‚ открытой двери показалсЯ
мужчина с ребенком на плече  -- очевидно, ее  муж. Ћн унЯл  собаку,  на ходу
задаваЯ вопросы  жене. ‚ стремительном потоке слов, который  она обрушила на
мужа, Я уловил слово <ќшли>, затем <англичанин>, и теперь уже он вздрогнул и
во все глаза уставилсЯ  на  менЯ. Њужчина  выглЯдел  более  прилично: он был
опрЯтнее, у  него были честные глаза, и, как  только он взглЯнул на менЯ, на
его лице поЯвилось выражение  искреннего  участиЯ.  Ћн что-то шепнул жене, и
она  вместе с  ребенком  отошла к двери сторожки и  оттуда смотрела на  нас,
по-прежнему прижимаЯ шаль к распухшему лицу.
     -- џ говорю немного по-английски, -- сказал он. -- Њогу Я вам помочь?
     --  џ приехал повидатьсЯ  с мистером ќшли, -- сказал Я. -- Ћн и  миссис
ќшли на вилле?
     Ќа лице мужчины отразилось еще большее сочувствие. Ћн нервно сглотнул.
     -- ‘иньор -- сын мистера ќшли? -- спросил он.
     -- Ќет, -- нетерпеливо ответил Я, -- его двоюродный брат. Ћни дома?
     Ћн сокрушенно покачал головой:
     -- ‡начит, вы приехали из Ђнглии, синьор, и еще ничего не знаете? —то Я
могу сказать? ќто очень печально, не знаю что и сказать... ‘иньор ќшли... он
умер три недели назад... ‘овсем неожиданно. Ћчень печально.  Љак только  его
похоронили, графинЯ заперла виллу и уехала. Ќе знаем, вернетсЯ ли она.
     ‘обака снова залаЯла,  и он  отвернулсЯ успокоить ее. џ чувствовал, как
кровь отлила у менЯ от  лица. џ был потрЯсен. Њужчина с участием смотрел  на
менЯ, затем сказал несколько  слов жене, та принесла скамейку и поставила ее
возле менЯ.
     -- ‘Ядьте, синьор, -- сказал мужчина. -- Њне жаль. Ћчень-очень жаль.
     џ покачал головой. ѓоворить Я не  мог. „а  и  сказать мне  было нечего.
Њужчина, чтобы облегчить  душу,  грубо прикрикнул на жену и снова повернулсЯ
ко мне.
     -- ‘иньор,  -- сказал он, -- если вы хотите пройти на  виллу,  Я вам ее
открою. ‚ы можете посмотреть, где умер синьор ќшли.
     Њне  было  все  равно,  куда  идти, что  делать.  џ  оцепенел  и не мог
сосредоточитьсЯ.  ‚ынимаЯ из карманов ключи, мужчина пошел по  аллее;  Я шел
рЯдом  с ним, чувствуЯ, что  ноги мои внезапно налились  свинцовой тЯжестью.
†енщина и ребенок плелись следом.
     Љипарисы сомкнулись вокруг нас,  вилла с закрытыми ставнЯми, похожаЯ на
гробницу, ждала в конце  дороги. Љогда  мы  подошли ближе,  Я увидел большое
здание с  многочисленными окнами,  частью слепыми, частью нагаухо закрытыми.
Џеред входом  деревьЯ расступались,  образуЯ круг, чтобы  экипажам было  где
развернутьсЯ.  Њежду  мрачными  кипарисами  стоЯли  статуи  на  пьедесталах.
Њужчина отпер ключом огромную дверь и жестом пригласил менЯ войти. †енщина с
ребенком  тоже  вошли,  и супруги  принЯлись распахивать ставни,  впускаЯ  в
безмолвный  вестибюль дневной  свет. Ћни  шли  впереди  менЯ, переходили  из
комнаты в комнату  и открывали  ставни,  по доброте сердечной верЯ, что этим
можно хоть немного смЯгчить мою боль. Љомнаты составлЯли анфиладу -- большие
просторные, с  украшенными  фресками потолками,  с каменными полами; тЯжелый
воздух был густо насыщен запахом средневековой плесени. ‚ некоторых комнатах
стены были голые, в некоторых -- завешены гобеленами, а в одной -- еще более
темной  и   мрачной  --стоЯл  длинный,  узкий  обеденный  стол  с  огромными
канделЯбрами   кованного  железа   на  обоих  концах,  обставленный  резными
монастырскими стульЯми.
     --  ‚илла ‘ангаллетти очень  красиваЯ, синьор, очень стараЯ,  -- сказал
мужчина. --  ‘иньор ќшли --  вот где он обычно  сидел, когда солнце во дворе
было слишком сильным длЯ него. ќто был его стул.
     Ћн  почти  благоговейно  показал на стул  с высокой спинкой, стоЯвший у
стола. џ, как завороженный, смотрел на  него. Ќеужели все это было на  самом
деле? џ не мог  представить себе ќмброза в этом доме, в этой  комнате. ‡десь
невозможно ходить его походкой, невозможно свистеть, запросто разговаривать,
бросать трость рЯдом с этим стулом, этим столом...
     Њуж  и жена  неторопливо, размеренно  переходили от окна к окну, широко
распахиваЯ  ставни.  ‘наружи был  маленький дворик, нечто  вроде окруженного
арками  четырехугольника, открытого небу,  но недоступного  солнцу. ‚ центре
дворика стоЯл фонтан с бронзовой  скульптурой  мальчика,  держащего в  руках
раковину.  ‡а  фонтаном  на немощеном  кусочке  земли росло ракитное дерево,
крона  которого давала густую тень. ‡олотые цветы давно завЯли и облетели  и
теперь  лежали  на  земле,   пыльные,  посеревшие.  Њужчина  шепнул  женщине
несколько слов; она  пошла в угол дворика и повернула кран. Њедленно, певуче
вода  тонкой  струйкой  полилась из раковины в  руках бронзового  мальчика и
брызгами рассыпалась по поверхности небольшого бассейна.
     -- ‘иньор  ќшли, --  сказал  мужчина, -- он каждый день  сидел  здесь и
смотрел на фонтан. Ћн любил смотреть на воду. Ћн сидел там, под деревом. Ћно
очень красивое весной. ѓрафинЯ -- она звала его из комнаты наверху.
     Ћн показал на каменные колонны балюстрады.  †енщина  скрылась в доме  и
вскоре поЯвилась  на  балконе,  распахнув  ставни.  €з  раковины  продолжала
струитьсЯ вода, неторопливыми каплЯми разбиваЯсь о дно маленького бассейна.
     --  ‹етом они всегда сидЯт здесь, -- снова заговорил мужчина. -- ‘иньор
ќшли и графинЯ.  Ћни едЯт здесь, слушают, как  играет фонтан. џ,  понимаете,
прислуживаю. ‚ыношу два подноса и ставлю их сюда, на этот стол.
     Ћн показал рукой на  каменный стол и два стула, которые так  и остались
стоЯть на своих местах.
     --  Џосле обеда они пьют здесь tisana\footnote{Tisana --  отвар, настой
из трав \textit{(итал )}.}, -- продолжал он, -- день за днем,  всегда одно и
то же.
     Ћн помолчал и потрогал рукой стул. ’оскливое чувство нахлынуло на менЯ.
‚  окруженном  каменными  стенами  дворике стоЯла прохлада,  почти могильный
холод, но воздух  был такой же  спертый,  как в комнатах -- до того, как  их
открыли.
     џ вспомнил, каким ќмброз был дома. ‹етом он ходил без куртки и в старой
соломенной шлЯпе. џ увидел эту шлЯпу, надвинутую на глаза, увидел его самого
-- он стоЯл  в лодке,  закатав  рукава, и показывал куда-то далеко в море. џ
вспомнил, как  он  протЯгивал  свои  длинные  руки  и,  когда  Я  подплывал,
втаскивал менЯ в лодку.
     -- „а, -- сказал мужчина,  словно разговариваЯ сам с  собой,  -- синьор
ќшли сидел здесь на стуле и смотрел на воду.
     †енщина  вернулась и,  перейдЯ  дворик,  повернула  ручку  крана.  ‚ода
замерла.  Ѓронзовый мальчик смотрел в пустую раковину.  ђебенок, который  до
этого не сводил с фонтана округлившихсЯ  глаз, вдруг наклонилсЯ  и ручонками
стал собирать  с  каменного  пола  опавшие  цветы ракитника  и бросать их  в
бассейн.  †енщина выбранила  его,  оттолкнула к стене  и, взЯв метлу, начала
подметать двор. Ћна нарушила гнетущую тишину, и мужчина коснулсЯ моей руки.
     -- •отите посмотреть комнату, где синьор умер? -- тихо спросил он.
     ‚се  с тем же ощущением  нереальности происходЯщего  Я  следом  за  ним
поднЯлсЯ по широкой лестнице на второй  этаж виллы. Њы прошли через комнаты,
где было еще  меньше  мебели, чем  в нижних покоЯх; одна из них, с окнами на
север,  на  кипарисовую аллею,  простотой и скудостью  убранства  напоминала
монашескую келью. Љ стене была придвинута простаЯ  железнаЯ кровать. ђЯдом с
ней стоЯли ширма, кувшин  и таз длЯ умываниЯ. Ќад камином  висел  гобелен, в
нише помещалась  маленькаЯ статуэтка коленопреклоненной Њадонны с молитвенно
сложенными руками.
     џ посмотрел  на кровать;  в изножье лежали одеЯла из грубой  шерсти,  в
изголовье -- одна на другой две подушки без наволочек.
     -- ‚ы понимаете,  -- сказал мужчина приглушенным голосом, -- конец  был
очень неожиданным. Ћн ослабел,  да,  очень ослабел от  лихорадки, но еще  за
день  до  того  хоть  и  с  трудом,  но  спускалсЯ вниз  посидеть у фонтана.
<Ќет-нет, -- сказала графинЯ, -- вам станет  хуже, вам нужен  покой>.  Ќо он
очень упрЯмый, он  никак не хотел  ее слушать. ‚рачи менЯлись, одни уходили,
другие приходили. ‘иньор ђайнальди -- он тоже здесь -- говорил,  уговаривал,
но он никогда не слушает, он кричит, он в буйстве, а потом замолкает, совсем
как  маленький  ребенок.  †алко видеть сильного человека  в таком состоЯнии.
Џотом,  рано  утром, графинЯ -- она приходит быстро в  мою  комнату  и зовет
менЯ.  џ  спал в доме, синьор.  …е лицо белое, как эта стена, и она говорит:
<„жузеппе, он умирает>, и  Я  иду за  ней в  его комнату, и вот  он лежит на
кровати, его глаза закрыты, и дышит он так тихо, не тЯжело, вы понимаете, не
как в настоЯщем сне. Њы посылаем  за врачом, но синьор ќшли --  он больше не
просыпаетсЯ, это была  кома,  сон смерти. џ  сам вместе с  графиней  зажигаю
свечи, и, когда были монахини, Я пришел посмотреть на  него. Ѓуйство прошло,
у него было мирное лицо. Љак бы Я хотел, чтобы вы видели его лицо, синьор!..
     ‚  глазах славного  малого стоЯли  слезы. џ отвернулсЯ от  него и снова
посмотрел на пустую  кровать. ‘транно, но Я ничего не чувствовал. Ћцепенение
прошло, но Я оставалсЯ холоден и безучастен.
     -- —то вы имели в виду, -- спросил Я, -- говорЯ о его буйстве?
     -- Ѓуйство,  которое приходило  с лихорадкой, --  ответил  мужчина.  --
„ва-три раза Я  должен был не давать ему встать с кровати после приступов. Ђ
с буйством приходила слабость внутри, вот здесь. -- Ћн прижал руки к животу.
--  Ћн очень  страдал от  боли.  Ђ когда боль проходила,  он  делалсЯ вЯлым,
тЯжелым и мысли у  него путались. ѓоворю вам, синьор,  его было очень жалко.
†алко видеть такого большого человека совсем беспомощным.
     џ вышел из  голой комнаты,  как из пустого склепа.  џ слышал,  как  мой
провожатый снова закрывает ставни, затем дверь.
     -- Џочему ничего не  делали? -- сказал Я. -- ‚рачи, разве они  не могли
облегчить боли? Ђ миссис ќшли, неужели она спокойно дала ему умереть?
     Њужчина, казалось, смутилсЯ.
     -- Џростите, синьор? -- сказал он.
     -- —то это была за болезнь? Љак долго она продолжалась? -- спросил Я.
     -- џ ведь сказал вам, что в конце очень быстро, --  ответил мужчина, --
но до того  было два или три приступа. € всю зиму синьор был нездоров, такой
грустный, сам не свой. ‘овсем не то, что в прошлом году. Љогда синьор первый
раз приехал на виллу, он был счастливый, веселый.
     ’ем временем он распахнул еще несколько окон, и мы вышли на  просторную
террасу,   украшенную  статуЯми.  ‚  ее   дальнем  конце  тЯнулась  каменнаЯ
балюстрада. Њы  пересекли  террасу  и  остановились  у балюстрады,  глЯдЯ на
нижний  сад,  аккуратно  подстриженный  и  симметричный.  €з  сада  долетало
благоухание роз и летнего жасмина, вдали высилсЯ  фонтан, немного поодаль --
еще один,  широкие  каменные  ступени  сада Ярус за Ярусом  сбегали  вниз, к
высокой каменной стене, обсаженной кипарисами, котораЯ окружала все имение.
     Њы смотрели на запад; последние лучи заходЯщего солнна заливали террасу
и притихший сад мЯгким сиЯнием. „аже  статуи  окрасились  в  ровный  розовый
цвет; Я стоЯл, опершись руками на балюстраду, и мне казалось,  что  страннаЯ
безмЯтежность,  которой  не было раньше, снизошла  на сад,  на виллу, на все
вокруг.
     Љамни  под  моей рукой  еще не остыли,  из трещины выскочила Ящерица и,
извиваЯсь, скользнула вниз по стене под нашими ногами.
     --  ’ихим  вечером,  -- сказал мужчина,  стоЯ  в двух шагах у  менЯ  за
спиной, словно желал таким образом выказать мне свое  почтение,  -- здесь, в
саду  виллы  ‘ангаллетти, очень красиво. €ногда графинЯ приказывала  пустить
фонтаны и, когда  быта полнаЯ луна, после обеда выходила  с синьором ќшли на
террасу. ‚ прошлом году, до его болезни.
     џ продолжал стоЯть, глЯдЯ на фонтаны внизу и на окружавшие их бассейны,
в которых плавали водЯные лилии.
     -- џ думаю, -- медленно проговорил  мужчина, -- что  графинЯ больше  не
вернетсЯ сюда. ‘лишком печально длЯ нее.  ‘лишком много воспоминаний. ‘иньор
ђайнальди сказал нам, что виллу сдадут внаем, а может, и продадут.
     -- Ђ кто такой синьор ђайнальди? -- спросил Я.
     Њы пошли к вилле.
     -- ‘иньор  ђайнальди  --  он  все устраивает  длЯ  графини,  -- ответил
итальЯнец. -- ‚се, что свЯзано с деньгами, делами, и всЯкое другое. Ћн давно
знает графиню.
     Ћн  нахмурилсЯ и замахал  на жену, котораЯ с ребенком на  руках  шла по
террасе. €х поЯвление задело его, им было не место здесь. †енщина скрылась в
доме и стала закрывать ставни.
     -- џ хочу видеть синьора ђайнальди, -- сказал Я.
     -- џ  дам вам его адрес,  -- ответил он. -- Ћн очень хорошо говорит по-
английски.
     Њы вернулись на виллу, и, пока  Я шел через комнаты в вестибюль, ставни
одна за другой закрывались у менЯ за спиною.
     џ  нащупал деньги  в  кармане, словно это был  не  Я, а  кто-то другой,
скажем, досужий путешественник с континента, посетивший виллу из любопытства
или  чтобы купить  ее. Ќе Я,  только что увидевший в первый и последний  раз
место, где жил и умер ќмброз.
     -- Ѓлагодарю вас за все, что вы сделали  длЯ мистера ќшли, -- сказал Я,
кладЯ монету в ладонь итальЯнца.
     ‚ его глазах снова блеснули слезы.
     -- Њне так жаль, синьор, -- сказал он. -- Ћчень-очень жаль.
     ‡акрыли последнюю ставню. †енщина с ребенком стоЯли в вестибюле радом с
нами; сводчатый проход в  комнаты снова  погрузилсЯ во тьму,  словно вход  в
склеп.
     -- —то стало с его  одеждой? --  спросил  Я. -- ‘ его вещами,  книгами,
бумагами?
     Њужчина встревожилсЯ,  обернулсЯ  к  жене и  о  чем-то  спросил ее. Ћни
торопливо   обменЯлись   несколькими   фразами.   ‹ицо   женщины   сделалось
непроницаемым, она пожала плечами.
     --  ‘иньор,  -- сказал мужчина, --  моЯ жена немного помогала  графине,
когда  она  уезжала. €  она говорит,  что  графинЯ  забрала все.  ‚сю одежду
синьора ќшли  сложила  в  большой Ящик.  ‚се его книги, все было  упаковано.
‡десь ничего не осталось.
     џ посмотрел им обоим  в  глаза.  Ћни не вздрогнули, не отвели взглЯд. џ
понЯл, что они говорЯт правду
     -- € вы совсем не знаете, куда отправилась миссис ќшли? -- спросил Я.
     Њужчина покачал головой.
     -- Ћна покинула  ”лоренцию. ‚от все, что нам известно, -- сказал он. --
Ќа следующий день после похорон графинЯ уехала.
     Ћн открыл тЯжелую входную дверь и вышел наружу.
     -- ѓде его похоронили?  -- спросил Я бесстрастно, будто  говорил о ком-
то постороннем.
     --   ‚о  ”лоренции,  синьор.  Ќа  новом  протестантском  кладбище.  ’ам
похоронено много англичан. ‘иньор ќшли -- он не одинок.
     Љазалось,  он хочет менЯ убедить, что  в  мрачном  мире  по ту  сторону
могилы у ќмброза будет своЯ компаниЯ и соотечественники утешат его.
     ‚первые за  все это времЯ Я  почувствовал, что не могу смотреть в глаза
честному малому. Ћни были похожи на глаза собаки -- честные, преданные.
     џ отвернулсЯ и тут же услышал, как женщина вдруг  что-то крикнула мужу;
не дав  ему  захлопнуть дверь,  она метнулась обратно в вестибюль и  открыла
огромный  дубовый  сундук,  стоЯвший  у стены. Ћна вернулась, держа  в  руке
какой-то предмет, передала его мужу, а он,  в  свою очередь, мне. ‘морщенное
лицо итальЯнца разгладилось от облегчениЯ.
     -- ѓрафинЯ  -- она  забыла одну  вещь.  ‚озьмите,  синьор, она  годитсЯ
только вам.
     ќто была широкополаЯ шлЯпа ќмброза.  ’а, что  он  обычно носил дома  от
солнца. Ћна  была  очень  велика  и  не  подошла  бы  никому, кроме  него. џ
чувствовал на себе  тревожные  взглЯды  мужа и  жены, которые  ждали,  что Я
скажу, но Я стоЯл молча и почти бессознательно вертел шлЯпу в руках.

        ѓ‹Ђ‚Ђ Џџ’Ђџ
     Ќе помню, как Я возвращалсЯ во ”лоренцию. Џомню лишь,  что солнце зашло
и быстро стемнело.  ‘умерек, как  у нас дома, не было. ‚ канавах по обочинам
дороги насекомые,  может быть  сверчки,  завели  свою монотонную  трескотню;
времЯ от в