словами,  такой  подбор букв  можно встретить только  в тех
экземплЯрах,  которые  печатаютсЯ   последними.  „лЯ   городских  киосков  и
городских подписчиков.
     -- Њожете  считать  расследование  законченным  и вернутьсЯ  к  обычной
работе. -- сказал ему €енсен. -- „о свиданьЯ.
     Ћн положил трубку, сел в машину и поехал дальше.
     ђовно в десЯть он миновал по-воскресному  безлюдный  рабочий район, где
тысЯчи совершенно  одинаковых  домов правильным  четырехугольником обступили
фабрику. €з фабричных труб валили лохматые клубы желтого дыма. ЏоднЯвшись на
несколько  сот метров, они сливались  в сплошное облако отработанных газов и
медленно падали вниз, на дома.
     …ще через пЯтнадцать минут он был у цели.
     €так, времЯ он  рассчитал правильно, поскольку  лишние пЯтнадцать минут
ушли на заправку и телефонные разговоры.
     Џеред  ним был  вполне современный спортивный  домик: стены из  стекла,
крыша  из рифленого пластика. Ћн стоЯл в трех километрах от автострады и был
со всех сторон окружен деревьЯми. ‚низу, под обрывом, плескалось озеро. ‚ода
в нем была мутнаЯ, сераЯ, а воздух пропитан дымом фабричных труб.
     Ќа бетонированной площадке перед домом стоЯл полный  мужчина в домашней
куртке  и тапочках.  ‚ид  у  него был заспанный и  вЯлый,  и  посетителЯ  он
встретил без особого воодушевлениЯ. €енсен показал ему свой значок.
     -- џ €енсен, комиссар шестнадцатого участка.  џ веду следствие по делу,
касающемусЯ вашей прежней должности и прежнего места работы.
     -- —то вам угодно?
     -- Ќесколько вопросов.
     -- ’огда войдите.
     ‚севозможнаЯ   мебель   из  стальных   трубок,   пепельницы   и  ковры,
составлЯвшие убранство обеих комнат, выглЯдели так, словно их взЯли напрокат
в издательстве.
     €енсен достал блокнот и ручку.
     -- Љогда вы ушли оттуда?
     •озЯин  сделал вид, что подавлЯет  зевок, и  повел глазами по сторонам,
словно желаЯ от чего-то уклонитьсЯ.
     -- ’ри месЯца тому назад, -- сказал он под конец.
     -- Џочему вы ушли?
     •озЯин перевел взглЯд на €енсена, и в  его серых глазах мелькнула искра
раздумьЯ. Љазалось, он раздумывает:  стоит ему отвечать или нет.  Ќаконец он
неопределенно развел руками и сказал:
     -- …сли вы хотите посмотреть мой диплом, предупреждаю: здесь у менЯ его
нет,
     €енсен промолчал.
     -- „иплом осталсЯ у... у моей жены, в городе.
     -- Џочему вы ушли?
     •озЯин наморщил  лоб,  словно  пытаЯсь  сосредоточитьсЯ. €  -- опЯть не
сразу -- ответил:
     --  Џоймите, все, что вы слышали, и все, что вы вбили себе в голову, не
соответствует действительности. Ѓольше ничем не могу служить.
     -- Џочему вы ушли?
     Њолчание продолжалось несколько секунд.  •озЯин  уныло подергал себЯ за
кончик носа.
     -- ‘обственно говорЯ, Я даже  и  не  уходил. Џравда, срок  контракта уже
истек, но Я до сих пор свЯзан с концерном.
     -- —ем вы занимаетесь?
     €енсен  обвел глазами холодную  комнату.  •озЯин следил за направлением
его взглЯда.
     Џосле молчаниЯ, еще более длительного, чем предыдущее, хозЯин сказал:
     -- Џослушайте, длЯ чего вы это затеЯли? џ ничем не могу вас порадовать.
Ђ диплом осталсЯ в городе, клЯнусь вам.
     -- Џочему вы думаете, что мне нужен ваш диплом?
     -- Ќе знаю. Ђ вообще нелепо  тащитьсЯ за двести километров  ради  такой
чепухи! -- € хозЯин покачал головой. --  ‘колько вы сюда ехали? -- Ћн спросил
это не без любопытства, но €енсен ему не  ответил, и тогда он впал в прежний
тон. -- Њой  лучший  результат -- один час пЯтьдесЯт восемь минут,  -- мрачно
сказал он.
     -- ’елефон у вас есть?
     -- Ќет.
     -- „ом принадлежит вам?
     -- Ќет.
     -- Ђ кому?
     -- Љонцерну. џ просто снЯл его, чтобы отдохнуть, прежде чем  приступить
к выполнению новых задач.
     -- Љаких задач?
     ‚се длиннее становилсЯ промежуток между вопросом и ответом. Ќа этот раз
он, казалось, вообще никогда не кончитсЯ.
     -- ‚ам здесь удобно?
     •озЯин поглЯдел на €енсена, как бы что-то прикидываЯ.
     -- Џослушайте,  Я уже говорил  вам,  что вы ошибаетесь.  Њне решительно
нечем вас порадовать. ‚се эти истории не стоЯт выеденного Яйца.
     -- Љакие истории?
     -- Ђ Я почем знаю, какие вы слышали.
     €енсен не сводил с  него  глаз. Ѓыло тихо. ”абричный дым чувствовалсЯ в
комнате не меньше, чем на улице.
     -- Љем вы были в концерне?
     -- ‘просите лучше, кем Я не был. ‘перва спортивным обозревателем. Џотом
главным редактором в разных журналах. Џотом перешел на рекламу. Њного ездил,
писал, по большей части спортивные репортажи со всего  света. Џотом служил в
филиале концерна за границей; ну и ездил повсюду и... училсЯ.
     -- —ему вы учились?
     -- ‚сему понемножку. €зучал общественные отношениЯ и прочее.
     -- —то такое "общественные отношениЯ"?
     -- ќто трудно объЯснить.
     -- ‡начит, вы много путешествовали?
     -- „а, Я бывал почти всюду.
     -- џзыками владеете?
     -- “ менЯ нет способностей.
     ’еперь замолчал €енсен. Ћн молчал и не сводил глаз с человека в куртке.
Ќаконец он спросил:
     -- Ђ журналы часто публикуют спортивные репортажи?
     -- Ќет.
     ‚ид у хозЯина сделалсЯ совсем пришибленный.
     --  Ќикто в  наши  дни  не  интересуетсЯ спортом, разве что  смотрЯт по
телевизору.
     -- € все-таки вы путешествовали и писали спортивные репортажи?
     -- џ не умел писать ни о чем другом. Џробовал -- не получилось.
     -- Џочему вы ушли?
     -- Ќаверное, потому, что это слишком дорого стоило.
     •озЯин задумалсЯ на несколько секунд.
     --  ‚ообще-то они народ прижимистый, несмотрЯ ни на что, --  сказал  он
совсем уж замогильным тоном и покосилсЯ на мебель из стальных трубок.
     -- Љакое у вас почтовое отделение?
     •озЯин  растерЯлсЯ,  поглЯдел, ткнул  пальцем в окно. ‡а лесом, на  том
берегу озера, висела над фабрикой желтаЯ дымнаЯ туча.
     -- ’акое же, как у них... почтальон, во всЯком случае, приходит оттуда.
     -- Ђ почту разносЯт каждый день?
     -- Љроме воскресений.
     € опЯть не было слышно ничего, только неровное дыхание да автомобильные
гудки с отдаленного шоссе.
     -- ‚ам очень нужно мучить менЯ? ‚се равно это ничего не даст.
     -- ‚ы знаете, зачем Я приехал?
     -- Ќе имею ни малейшего представлениЯ.
     •озЯин беспокойно задергалсЯ. Љазалось, молчание угнетает его.
     -- џ самаЯ заурЯднаЯ личность, просто Я потерпел неудачу, -- сказал он.
     -- Ќеудачу?
     -- „а, неудачу. ‚се, напротив, утверждают, что Я великий удачник. Ќо вы
же сами  видите,  если  человек сидит здесь  один-одинешенек  и  покрываетсЯ
плесенью, о какой удаче может идти речь?
     -- —его же вы хотите?
     -- Ќичего. џ просто  не желаю никого обременЯть.  Њолчание, длительное,
гнетущее молчание. •озЯин раз-другой покосилсЯ на €енсена, но тут же  быстро
отвел глаза.
     -- Ђ теперь прошу вас оставить менЯ, --  глухо  сказал  он.  -- ЉлЯнусь
вам, что диплом в городе. “ жены.
     -- ‚ы, должно быть, тЯготитесь своим пребыванием здесь?
     -- џ этого не говорил.
     -- Ђ работой вы не тЯготились?
     --  Ќет,  нет, конечно, нет. „а и  не с  чего. џ получал там  все,  что
хотел.
     Ћн погрузилсЯ в бесплодные размышлениЯ. Џотом сказал:
     -- ‚ы ничего не понЯли. ‚ы наслушались всЯких историй и  вообразили бог
весть  что. ЌельзЯ  верить  всему,  что  говорЯт  люди.  Ћни  могут  сказать
неправду, точнее, они не всегда говорЯт правду.
     -- €так, все, что говорЯт о вас, -- это неправда?
     --Ќу  ладно,  не  будем спорить, шеф, конечно,  струхнул и выскочил  за
борт. Ќо Я здесь ни при чем.
     -- Љогда это было?
     --  Ќа прошлой регате.  ‚ы  это и сами  знаете  не хуже, чем Я.  Ќечего
сказать, нашли  сенсацию. ЊенЯ потому только и взЯли, что  он думал, будто Я
умею  ходить  под парусом. …му  хотелось,  конечно, получить  приз.  Ђ когда
налетел шквал и Я вскочил на планшир, чтобы вычерпать воду, он решил, что мы
сейчас перевернемсЯ, взвизгнул да как  сиганет в озеро. Ђ мне что оставалось
делать? џ пошел дальше.
     Ћн мрачно взглЯнул на €енсена.
     -- …сли бы Я умел держать Язык за зубами, ничего и не случилось бы. Ќо Я
сдуру решил,  что  это  очень забавное приключение.  ‚добавок мне  стало так
тошно, когда Я понЯл, что мне нарочно дают всЯкие интересные заданиЯ, только
чтобы держать подальше от дома. € Я не сумел промолчать, хотЯ...
     Ћн вздрогнул и потер нос.
     --  Ќе  занимайтесь  вы такими  делами.  ЋбычнаЯ болтовнЯ.  ќто моЯ жена
постаралась -- она всегда  поступает  как ей  вздумаетсЯ.  Ђ  кроме того, мы
потом разошлись. Ќо Я не  жалуюсь, ради бога, не подумайте, что Я жалуюсь. -
€ после короткой паузы он повторил: -- Ќет, Я не жалуюсь.
     -- Џокажите мне телеграмму.
     •озЯин с ужасом взглЯнул на €енсена.
     -- Љакую телеграмму? Ќет у менЯ никакой телеграммы.
     -- Ќе лгите.
     •озЯин сорвалсЯ с места, подбежал к  окну, сжал  кулаки, постучал одним
кулаком о другой.
     -- Ќет, --  сказал он. -- Ќе пытайтесь подловить менЯ. Ѓольше Я  ничего не
скажу.
     -- Џокажите телеграмму.
     •озЯин обернулсЯ. ђуки у него по-прежнему были сжаты в кулаки.
     -- Ќе выйдет, -- сказал он. -- Ќет у менЯ телеграммы.
     -- ‚ы ее уничтожили?
     -- Ќе помню.
     -- —то в ней было сказано?
     -- Ќе помню.
     -- Љто ее подписал?
     -- Ќе помню.
     -- Џочему вы ушли оттуда?
     -- Ќе помню.
     -- ѓде живет ваша бывшаЯ жена?
     -- Ќе помню.
     -- ѓде вы находились в это времЯ неделю назад?
     -- Ќе помню.
     -- Ќе здесь?
     -- Ќе помню.
     •озЯин  все так же стоЯл спиной к  окну  и все так же сжимал кулаки. Ќа
лице  у  него  выступили  капли  пота,  в глазах притаились страх  и детское
упрЯмство.  Ђ €енсен смотрел на него без всЯкого выражениЯ. ‚ыждав с минуту,
не меньше,  он спрЯтал блокнот в карман, взЯл фуражку и направилсЯ к дверЯм.
‘ порога он задал последний вопрос:
     -- —то такое тридцать первый отдел?
     -- Ќе помню.
     Љогда он подъехал к фабрике, часы  показывали четверть двенадцатого. Ћн
зашел в полицейский участок и позвонил оттуда начальнику патрулЯ.
     -- „а, они в  разводе.  “знайте  ее  адрес, съездите  к ней  и  найдите
диплом. …сли диплом надорван, захватите его с собой.
     -- ЏонЯл.
     -- Џоторопитесь. џ буду ждать вас здесь.
     -- ЏонЯл.
     -- …ще одно.
     -- ‘лушаю.
     --  Ћн  вчера  или  сегоднЯ  утром  получил  телеграмму.  Ћткомандируйте
человека на почту за копией.
     -- ЏонЯл.
     Џомещение здесь было мрачное и унылое, с желтыми кирпичными стенами. Ќа
окне висели синтетические  гардины. ‚  задней  части  дома были  расположены
арестантские камеры с блестЯщими решетками на дверЯх.  Ќекоторые камеры были
уже занЯты.
     ‡а барьером сидел полицейский в зеленой  форме и  перелистывал  папку с
донесениЯми.
     €енсен сел у окна и поглЯдел на  тихую пустынную площадь. †елтаЯ  туча,
казалось, задерживает в себе тепло солнечных лучей и пропускает только свет,
какой-то безжизненный и плоский. Ћт фабрики несло удушливой вонью.
     -- ‡десь всегда так пахнет?
     -- Џо буднЯм еще хуже, -- ответил дежурный.
     €енсен кивнул.
     --Џривыкнуть можно.  ѓаз  совершенно  безвредный,  но,  по моей теории,
людей это подавлЯет. Њногие кончают жизнь самоубийством.
     -- ЏонЯтно.
     ’елефон зазвонил через пЯтьдесЯт минут.
     -- Ћна была  очень любезна, -- доложил начальник патрулЯ. -- € сразу же
показала диплом.
     -- Ќу и?..
     -- ‚ целости и сохранности. Ћба листа на месте.
     -- “ вас нет оснований подозревать, что его обменивали или подновлЯли?
     -- Џодписи были не новые. —ернила уже старые.
     -- Ђ в самой квартире вы были?
     -- Ќет, она вынесла нам диплом. € встретила нас очень любезно, как Я уже
говорил. ‘ловно ждала нас. ‚ообще довольно элегантнаЯ молодаЯ женщина.
     -- Ђ телеграмма?
     -- џ послал человека на телеграф.
     -- ‚ерните его.
     -- ЉопиЯ больше не нужна?
     -- Ќет.
     €енсен помолчал, затем добавил:
     -- ‚ероЯтно, она не имеет никакого отношениЯ к делу.
     -- Љомиссар!
     -- „а?
     -- Њне показалась  странной такаЯ  деталь:  один из моих ребЯт стоЯл на
посту как раз перед ее домом.
     -- ’ак. —то еще?
     -- ‚ас разыскивал начальник полиции.
     -- Џросил что-нибудь передать?
     -- Ќет.
     „вижение заметно оживилось. Џо обочинам дороги там и тут стоЯли машины.
€х  владельцы по  большей  части наводили блеск  на  все,  что  только может
блестеть. Ќо попадались  и  такие,  которые сидели подле  машин за откидными
столиками   на  демонтированных  сиденьЯх.  Ќа  столах   стоЯли  портативные
телевизоры и  целлофановые  пакеты  с продуктами  из  тех, что  продаютсЯ  в
автоматах.  —ем ближе к городу,  тем  гуще  шли  машины, и  до центра €енсен
добралсЯ только без десЯти пЯть.
     Ђ в центре было все так же пусто. Ѓыло самое что ни на есть  футбольное
времЯ,  и  потому  все, кто  не  возилсЯ со своими  машинами,  сидели  дома.
”утбольные  матчи предназначались теперь  исключительно длЯ  транслЯции. Ћни
проходили  без публики,  в  больших отапливаемых залах телекомпании. Љоманды
футболистов состоЯли  на  жалованье, среди них  было много иностранцев.  Ќо,
несмотрЯ на высокий, как говорили,  уровень мастерства, интерес к футбольным
матчам  падал день  ото днЯ. €енсен сам редко смотрел матчи, хотЯ,  когда он
сидел дома, у него все времЯ был включен телевизор. Ћн догадывалсЯ, что  так
делает не только он один.
     ‘ каждой минутой €енсена все сильней давила усталость, а несколько  раз
у него темнело в глазах, как перед обмороком. Ћн понЯл, что это от голода, и
подъехал к кафе-автомату, где получил чашку горЯчей  воды, пакет с бульонным
порошком и порцию сыра.
     „ожидаЯсь, пока порошок растворитсЯ в горЯчей воде, он достал блокнот и
записал: "No 7. †урналист. •олост. 58 лет. “шел по собственному желанию".
     •отЯ €енсен, чтобы не терЯть времени, даже не дал бульону остыть, когда
он допил свою чашку и сел в машину, часы показывали уже половину шестого. Ќа
дороге в западный район его настигли сумерки.
     „о срока оставалось шесть часов.

        XXV

     “лица  была  узкаЯ,  скупо  освещеннаЯ  и  с  обеих  сторон  обсаженнаЯ
деревьЯми. ‡а  деревьЯми шли рЯды одно- и двухэтажных  домов. Ќаходилась она
неподалеку  от центра.  ќту  часть города  застраивали  тому  лет  сорок,  а
населЯли ее  главным образом чиновники,  что  и спасло  ее от  превращениЯ в
стандартный район массовой застройки, каких немало  возникло, когда началась
ликвидациЯ жилищного кризиса.
     €енсен поставил машину у тротуара, пересек улицу и нажал кнопку звонка.
Ќо в окнах не было света, и на звонок никто не вышел.
     ’огда €енсен вернулсЯ к машине, сел на свое  место и  принЯлсЯ  изучать
список  и блокнот. Џотом он  спрЯтал бумаги,  поглЯдел  на часы, выключил  в
машине свет и начал терпеливо ждать.
     —ерез пЯтнадцать минут он увидел на противоположном тротуаре невысокого
мужчину  в велюровой шлЯпе и сером пальто. Њужчина открыл парадное  и вошел.
€енсен ждал, покуда за жалюзи не  вспыхнет свет.  ’огда  он вторично пересек
улицу и  позвонил.  •озЯин открыл  тотчас же. Ћн был одет  непритЯзательно и
строго и никак не выглЯдел на свои пЯтьдесЯт восемь. “ него было худое лицо,
глаза за стеклами очков смотрели вопросительно, но приветливо.
     €енсен показал значок.
     -- џ €енсен, комиссар шестнадцатого участка. џ веду следствие  по делу,
касающемусЯ вашей прежней должности и места службы.
     -- ‚ходите, пожалуйста, -- сказал хозЯин и шагнул в сторону.
     €енсен  увидел  просторную  комнату.  Ќа  полках, занимавших две  стены
сверху  донизу, лежали книги, газеты и журналы. “ окна стоЯл письменный стол
с  телефоном  и  пишущей  машинкой,  а  посреди   комнаты  --  другой   стол,
курительный,  низкий,  и  вокруг  него --  три  кресла.  Ћсвещалась  комната
раздвижной лампой над письменным столом и плафоном в центре потолка.
     ‚ тот миг, когда Ќенсен переступил  порог комнаты, с хозЯином произошла
какаЯ-то перемена:  изменились  его движениЯ, изменилсЯ взглЯд. Љазалось, он
выполнЯет какую-то привычную процедуру, которую уже не раз выполнЯл.
     -- ‘адитесь, пожалуйста.
     €енсен сел, достал ручку и блокнот.
     -- —ем могу быть полезен?
     -- Њне нужны некоторые сведениЯ.
     -- џ к вашим услугам, если, конечно, смогу ответить на ваши вопросы.
     -- Љогда вы ушли оттуда?
     -- Џримерно в конце октЯбрЯ прошлого года.
     -- ‚ы там долго работали?
     -- ‘равнительно. ’очнее говорЯ, пЯтнадцать лет и четыре месЯца.
     -- Ђ почему ушли?
     -- „авайте пользоватьсЯ другой формулировкой: Я изъЯвил желание оставить
службу. џ  оставил издательство  по  собственному  желанию  и предупредил об
уходе обычным порЯдком.
     Ћн  держалсЯ  выжидательно,  голос у  него был  негромкий  и  приЯтного
тембра.
     -- Ќе хотите ли чего-нибудь? —аю, к примеру.
     €енсен отрицательно качнул головой.
     -- Ђ где вы работаете сейчас?
     -- џ материально обеспечен, следовательно,  мне незачем  работать  ради
средств к существованию.
     -- —ем же вы занимаетесь?
     -- —итаю почти все времЯ.
     €енсен  оглЯдел  комнату. ЏорЯдок в ней был поразительный. Џри  великом
множестве книг,  газет, бумаг все  казалось организованным  и продуманным до
удивлениЯ.
     -- Љогда вы уходили оттуда, вам вручили своего рода диплом, или, точнее
сказать, прощальный адрес?
     -- ‚ручили.
     -- Ћн у вас?
     -- „олжно быть. •отите посмотреть?
     €енсен не  ответил.  ‘  минуту,  а то и  больше он сидел неподвижно, не
поднимаЯ глаз, потом вдруг спросил:
     --  ‚ы признаете, что отправили руководителЯм концерна анонимное письмо
угрожающего содержаниЯ?
     -- ќто когда же?
     -- Џримерно в это времЯ, неделю тому назад.
     •озЯин  поддернул  брюки на коленЯх  и  скрестил ноги. Ћн  оперсЯ левой
рукой о подлокотник и медленно провел указательным пальцем по нижней губе.
     -- Ќет, -- спокойно ответил он. -- Ќе признаю.
     €енсен открыл  было рот, хотел что-то сказать, но, как видно, раздумал.
€ поглЯдел на свои часы. „евЯтнадцать часов одиннадцать минут.
     --  Ќадо полагать, Я не первый, с кем вы беседуете на эту тему. ‘колько
человек вы уже... уже допросили? -- •озЯин вдруг оживилсЯ.
     -- ‘ десЯток, -- ответил €енсен.
     -- ‚се -- сотрудники издательства?
     -- „а.
     --  ‚оображаю,  сколько  вы  наслушались  анекдотов и всЯких  пикантных
историй.  Џоделитесь.  ЏолупризнаниЯ,  старые счеты,  намеки.  ”альсификациЯ
истории.
     €енсен молчал.
     --  ’ам вечно  творитсЯ что-нибудь эдакое, сколько Я мог понЯть. •отЯ то
же самое, наверно, происходит повсюду, -- добавил он задумчиво.
     -- Љакие обЯзанности лежали на  вас, когда вы  работали  в концерне?  -
спросил €енсен.
     --  џ  ведал вопросами  культуры.  ‚се  времЯ  выполнЯл  одни  и  те же
обЯзанности, говорЯ вашими словами.
     -- ‚ы имели возможность ознакомитьсЯ с общей структурой и деЯтельностью
издательства?
     --  ‚ообще  да,  до  некоторой степени. €ли  вы подразумеваете что-либо
конкретное?
     --‚ы когда-нибудь слышали о так называемом тридцать первом отделе?
     -- „а.
     -- ‚ы знаете, чем он занимаетсЯ?
     --  …ще  бы  мне  не знать.  џ проработал там пЯтнадцать лет  и  четыре
месЯца.
     Џомолчав с минуту, €енсен как бы невзначай спросил:
     -- ‚ы признаете, что  отправили  руководителЯм концерна анонимное письмо
угрожающего содержаниЯ?
     •озЯин пропустил этот вопрос мимо ушей.
     -- ’ридцать  первый, или, как его еще называют, особый отдел,  ЯвлЯетсЯ
самым важным отделом концерна.
     -- џ уже наслышан об этом. —ем занимаетсЯ тридцать первый?
     -- Ќичем, -- ответил хозЯин. -- Ќичем он не занимаетсЯ.
     -- ЋбъЯсните.
     •озЯин  поднЯлсЯ с  места  и мгновенно взЯл  со  стола  лист  бумаги  и
шариковую  ручку, не  нарушив при этом безупречного порЯдка. ‡атем  он снова
сел,  положил бумагу так, чтобы ее край совпал с линией узора на скатерти, а
ручку положил сверху, параллельно верхнему  краю листа. ‡атем  он пристально
поглЯдел на посетителЯ.
     -- ‹адно, -- сказал он. -- Џопытаюсь объЯснить.
     €енсен взглЯнул на  часы:  девЯтнадцать  часов двадцать девЯть минут. ‚
его распорЯжении оставалось четыре с половиной часа.
     -- ‚ы торопитесь, господин комиссар?
     -- „а, очень.
     -- Џопытаюсь быть кратким  по возможности.  €так, если  Я вас правильно
понЯл, вы спрашиваете, чем занимаетсЯ тридцать первый?
     -- „а.
     -- џ уже дал вам вполне исчерпывающий ответ: ничем. € по мере  того как
Я  буду  развивать  свой  ответ,  он  будет становитьсЯ  все менее  и  менее
исчерпывающим. Љак это ни грустно. ‚ы понЯли?
     -Ќет.
     -- Ќе удивительно.  Ќадеюсь, вы все-таки поймете раньше или  позже. ќто
вопрос жизни. € смерти.
     ’ут хозЯин замолчал секунд на тридцать, и за это  времЯ в нем произошла
какаЯ-то   перемена.   Љогда  он  заговорил  снова,  он   показалсЯ  €енсену
неуверенным и слабым, хотЯ и более оживленным, чем прежде.
     --  Џроще  всего,  если  Я  буду  говорить о  себе  самом.  џ  вырос  в
интеллигентной  семье, Я воспитан в  гуманистических традициЯх. Ћтец мой был
преподавателем университета, сам  Я  пЯть лет  проучилсЯ в академии.  € не в
теперешней, а в тогдашней, где гуманитарные факультеты были гуманитарными не
только по наименованию. ‚ы хорошо представлЯете себе, что это значит?
     -- Ќет.
     --  Ќу, все Я не могу  объЯснЯть.  ќто завело бы нас слишком далеко.  џ
допускаю,  что вы  забыли значение тех терминов, которые Я употреблЯю, но вы
не могли вообще не слышать их. € следовательно, вы рано или поздно  по  ходу
моего рассказа вспомните их значение и уловите взаимосвЯзь.
     €енсен отложил ручку и прислушалсЯ.
     --  Љак Я  уже  говорил  вам  в начале, Я  избрал  своей специальностью
вопросы  культуры  отчасти  потому,  что  не  надеЯлсЯ   стать  когда-нибудь
настоЯщим  писателем.  џ просто  не вытЯнул  бы,  хотЯ писать было  длЯ менЯ
жизненной потребностью. € почти единственным увлечением.
     Џауза. Њелкий дождь застучал в окно.
     -- џ много лет возглавлЯл отдел  культуры в одной частной газете. Ќа ее
страницах не только печатались статьи об искусстве литературе, музыке и тому
подобном, там велись и дискуссии. „лЯ менЯ, как и длЯ многих  других, важней
всего  были именно  такие дискуссии. Ћни  затрагивали довольно  широкий круг
вопросов, практически говорЯ, они касались всех сторон  общественной  жизни,
причем далеко не все высказанные взглЯды  были  так  уж до конца продуманы и
неуЯзвимы.
     €енсен сделал едва заметное движение.
     --  Џогодите,  --  сказал хозЯин  и  поднЯл  правую руку. -- џ,  кажетсЯ,
догадываюсь,  что  вы   хотите  сказать.  „а,  конечно,  эти   статьи  могли
встревожить   людей,   порою  огорчить   или  раздосадовать,  испугать   или
рассердить.  Ћни  никого не  гладили по шерстке, о чем бы ни шла  речь -- об
идеЯх, общественных институтах или отдельных личностЯх. Њы, другими словами,
Я и еще кое-кто, считали это правильным.
     €енсен довел до конца прерванное движение и засек времЯ: 19.45.
     -- ѓоворили, правда,  -- задумчиво продолжал хозЯин, -- будто критика и
нападки  достигали иногда  такой  остроты,  что некоторые объекты их кончали
жизнь самоубийством.
     Њолчание продолжалось несколько секунд. „ождь все так же стучал в окно.
     -- Љое-кого из нас называли  радикалами от культуры, но радикалами были
все  мы, без исключениЯ,  независимо от  того, где мы работали  -- в  частных
газетах или в социал-демократических. џ со своей стороны не сразу это понЯл.
Љстати  сказать, политика  интересовала менЯ далеко не в  первую очередь.  €
вообще, мне не внушали довериЯ политические деЯтели. Ћни казались мне людьми
неполноценными, как в общечеловеческом плане, так и в образовательном.
     €енсен забарабанил пальцами по краю стола.
     --  Џонимаю,  понимаю,  вы хотите,  чтобы Я  скорей  перешел к делу,  -
грустно  отметил хозЯин.  -- ’очно так же не внушали мне довериЯ еженедельные
изданиЯ. € здесь  Я  был более последователен и убежден. Ќа мой взглЯд,  эти
изданиЯ уже давно не приносили ничего, кроме вреда. ’о есть они, разумеетсЯ,
выполнЯли  какую-то свою задачу, какой  бы она  ни  была, и,  следовательно,
имели право на существование,  но из этого  никоим образом не следовало, что
они  имеют право на мирное  существование. џ немало потратил времени,  чтобы
хорошенько ударить по тому, что они называют своей идеологией, чтобы вскрыть
ее сущность  и уничтожить  ее. џ посвЯтил этому  немало статей  и одну книгу
дискуссионного порЯдка.
     Ћн улыбнулсЯ чуть заметно.
     --  ќта книга отнюдь не снискала мне расположение тех, кто протежировал
еженедельной печати. ЏомнитсЯ, еженедельники даже называли менЯ врагом номер
один. Ќо с тех пор прошел немалый срок.
     •озЯин умолк и провел несколько  линий,  вместе напоминающих диаграмму.
‹инии были изЯщными и тонкими. „олжно быть, у него была искуснаЯ рука.
     --  Ђ  теперь  пойдем  навстречу  запросам  нашего времени  и попытаемсЯ
коротко и  просто изложить длинную и запутанную историю.  ‘труктура общества
начала изменЯтьсЯ сперва медленно и незаметно, потом -- с головокружительной
быстротой. ‘лова "благоденствие" и  "единое  общество"  начали произноситьсЯ
все  чаще,  покуда  оба эти ЯвлениЯ  не слились  в нечто цельное  и не  были
признаны  неотделимыми  одно  от  другого.  ‘начала  тревожные  симптомы  не
бросались  в глаза -- жилищный  кризис исчез, преступность падала, молодежные
проблемы близились  к  полному разрешению. Ћдновременно  и  неотвратимо, как
ледниковый   период,   наступала  неизбежнаЯ   духовнаЯ  реакциЯ.  ЏовторЯю:
тревожные симптомы  поначалу не бросались  в глаза.  ’олько немногие  из нас
держались  настороженно.  џ думаю,  вы не хуже  менЯ знаете,  что  произошло
потом?
     €енсен не ответил.  Ќовое, какое-то странное чувство начало захватывать
его. —увство одиночества, изолЯции, словно  и он, и этот маленький человечек
в очках вместе очутились под стеклЯнным -- точнее, пластмассовым -- колпаком
или на стенде какого-нибудь музеЯ.
     --  „лЯ нас  важней всего  было,  конечно,  то обстоЯтельство,  что всЯ
публицистика начала сливатьсЯ  воедино, что владельцы продавали издательство
за  издательством,   газету   за  газетой  концерну,   и  всЯкий   раз   это
мотивировалось соображениЯми  экономической выгоды.  ‚се  шло прекрасно,  до
такой  степени прекрасно, что те,  кто пыталсЯ отныне выступить  с критикой,
чувствовали  себЯ  в  положении пресловутой собаки,  котораЯ лает на луну. €
люди,  считавшиесЯ  предусмотрительными,  уже  начали  высказыватьсЯ  в  том
смысле,   что  глупо  поднимать  дискуссию   вокруг  вопросов,  по  которым,
собственно,  не может быть  двух  мнений. ‹ично  Я  думал  иначе,  пусть  из
упрЯмства  или фанатизма. € небольшой число деЯтелей культуры -- этот  термин
был тогда в ходу -- думало так же, как Я.
     ЋпЯть в комнате воцарилась тишина, и шум дождЯ больше не нарушал ее.
     -- Љонцерн пожрал и ту газету, где работал Я. Ќе помню точно, когда это
произошло. ‚о всЯком случае,  это  Явилось  заключительным звеном в  длинной
цепи  всевозможных  слиЯний  и  перепродаж  через  подставных  лиц и даже не
вызвало  сколько-нибудь громкого  отклика.  Њой  отдел  и без того  усох  до
минимума.  Ђ под конец  его  и вовсе ликвидировали  -- за  ненадобностью.  ‚
практическом плане это  означало, что Я лишилсЯ средств к существованию.  ’а
же участь  постигла моих коллег из других газет и кое-кого из наших авторов.
Џо непонЯтному стечению обстоЯтельств работы не нашлось  только длЯ наиболее
упрЯмых и ершистых. Џричину  Я  понЯл лишь много позже. €звините, Я  принесу
попить. ‚ы случайно не хотите?
     €енсен покачал головой. •озЯин встал и скрылсЯ за дверью, котораЯ, надо
полагать, вела на кухню. ‚ернулсЯ он со стаканом  минеральной воды и, сделав
несколько глотков, поставил стакан на стол перед собой.
     -- ‚прочем,  им все равно  не  удалось  бы сделать из менЯ  спортивного
хроникера или  референта на  телевидении, -- сказал  он вполголоса. ‡атем он
чуть приподнЯл стакан, Явно желаЯ проверить, не осталось ли мокрых следов на
столе.
     -- Џрошло  несколько месЯцев, -- продолжал  он.  --  ЊатериальнаЯ сторона
моей  жизни выглЯдела  весьма мрачно. € вдруг,  к моему великому  удивлению,
менЯ  пригласили  в  издательство,  чтобы  всесторонне обсудить  возможности
нашего сотрудничества.
     ЋчереднаЯ  пауза.  €енсен  заметил  времЯ:  20.05.  Џосле   мгновенного
колебаниЯ он спросил:
     -- ‚ы признаете,  что отправили  руководству концерна  анонимное письмо
угрожающего содержаниЯ?
     --  Ќет, нет,  погодите,  --  сердито  ответил  хозЯин и  отхлебнул  из
стакана.
     --  Џошел  Я  к  ним в самом  скептическом настроении  и  встретилсЯ  с
тогдашними руководителЯми  концерна. Џрактически  они  почти все остались до
сих пор на своих местах. ‚стретили менЯ очень предупредительно и сделали мне
предложение,  которое несказанно  удивило  менЯ.  џ  до сих  пор  еще  помню
отдельные формулировки слово в слово.  Ќе оттого, что у менЯ хорошаЯ памЯть,
а оттого, что Я записал их.  Њне  сказали,  что  дух  свободной дискуссии не
должен умереть,  что  носители  его не должны прозЯбать  в бездействии. —то,
если даже общество  близитсЯ к достижению совершенства, всегда могут найтись
ЯвлениЯ, достойные дискуссии. —то свободнаЯ дискуссиЯ, даже  когда в ней нет
надобности,  ЯвлЯетсЯ одним  из краеугольных камней  идеального государства.
—то  все  наличные  завоеваниЯ  культуры независимо от  формы  их  выражениЯ
следует тщательно взлелеЯть,  чтобы сохранить длЯ потомства. € наконец,  мне
сказали, что,  поскольку концерн уже взЯл на себЯ ответственность за большую
часть жизнеспособной гласности в нашей стране, он готов также  взЯть на себЯ
ответственность  и за  дискуссии  по  вопросам  культуры.  —то  они намерены
издавать первый  в стране разносторонний и  абсолютно независимый  журнал по
вопросам культуры и  привлечь  к сотрудничеству в нем самых  лучших и самых,
так сказать, драчливых журналистов.
     ‘  каждым  словом рассказчик все более воодушевлЯлсЯ.  Ћн пробовал даже
перехватить взглЯд €енсена и удержать его.
     -- ЏовторЯю,  со мной обошлись очень корректно.  Ћни весьма почтительно
отозвались  о  моих столь  часто  высказываемых взглЯдах  на  еженедельники,
обменЯлись со мной рукопожатием,  как после партии в пинг-понг,  и под конец
заЯвили, что  от души радуютсЯ возможности переубедить менЯ.  Џосле чего мне
было сделано конкретное предложение.
     Ћн помолчал немного, отдавшись своим мыслЯм, затем продолжал.
     -- –ензура, -- сказал он. -- …сли Я  не ошибаюсь, официальной цензуры в
нашей стране не существует.
     €енсен утвердительно кивнул.
     -- € несмотрЯ на это,  у нас более свирепаЯ и придирчиваЯ цензура, чем в
любом полицейском государстве. ‚ы спросите: почему? „а потому, что она носит
частный характер,  не  регламентирована  законом и ведетсЯ такими  методами,
которые делают ее неуЯзвимой с юридической точки зрениЯ. Џотому, что не само
право осуществлЯть цензуру -- хорошенько заметьте разницу, -- не само право,
а практическаЯ возможность зависит от людей, будь то чиновники или отдельные
издатели, которые уверены, что их решениЯ разумны и  служат всеобщему благу.
€  потому,  что  люди   в  большинстве  своем  тоже  разделЯют  их  дурацкую
уверенность и,  следовательно, сами  выступают в роли  цензоров  при  каждом
удобном случае.
     Ћн  быстро глЯнул  на €енсена, словно  желаЯ убедитьсЯ,  что  аудиториЯ
поспевает за ходом его рассуждений.
     -- –ензуре подвергаетсЯ решительно  все: пища, которую мы едим, газета,
которую   мы   читаем,   телевизионнаЯ   программа   которую   мы   смотрим,
радиопередача, которую мы слушаем. „аже футбол и тот проходит цензуру  -- из
матча  удалЯютсЯ те  моменты, где игроки получают травмы или грубо  нарушают
правила.  €  все  это --  на  благо человека.  Џодобное  направление в нашем
развитии можно было предугадать на весьма ранней стадии.
     Ћн вычертил на своем листке еще несколько геометрических фигур.
     -- Њы, то есть те, кто был занЯт дискуссией по вопросам культуры, очень
давно начали замечать  эту  тенденцию,  хотЯ первоначально она проЯвлЯлась в
сфере, котораЯ  внешне  не  имела к нам  никакого отношениЯ. ‚сего очевиднее
сказывалась она в нашем судопроизводстве.  Ќачалось с  требованиЯ строжайшей
секретности  -- чем дальше, тем чаще и тем  строже; военщина  сумела  убедить
юристов и политиканов, что все эти мелочи чрезвычайно важны длЯ безопасности
государства. ‡атем  мы  заметили, что  другие  процессы  все чаще  идут  при
закрытых  дверЯх -- метод, который  всегда  представлЯлсЯ мне сомнительным и
нелепым,  даже если речь шла  о рЯдовом  преступлении против нравственности.
Љончилось тем, что почти каждый  ерундовый процесс стал целиком или частично
недоступен длЯ широкой  публики.  ЋбъЯснение давалось всегда одно  и то  же:
оградить личность от неприЯтных,  волнующих или пугающих фактов, которые так
или иначе могут нарушить ее душевный покой. ‚ это же времЯ стало известно --
вспоминаю,  с  каким удивлением  Я впервые  констатировал сей  факт, --  что
различные более  или  менее  высокопоставленные  государственные  деЯтели  и
чиновники  получили  возможность  налагать  гриф  "‘овершенно  секретно"  на
следствие  и  судебные  процессы, касающиесЯ  возглавлЯемых ими  учреждений.
Ќелепейшие пустЯки, как,  например, вопрос,  должны ли  наши  муниципалитеты
сами заботитьсЯ о  вывозке отходов, и тому подобные "проблемы",  окутывались
строжайшей секретностью,  и никто  даже  ухом  не повел. Ђ  в тех  отраслЯх,
которые  находились под  контролем  частного  капитала,  и  прежде  всего  в
газетном  деле,  цензура была еще  невыносимее. Џорой даже не по  злобе  или
недоброжелательству,  а   в   силу   того,  что   они   называют   моральной
ответственностью,
     Ћн допил остаток воды.
     --  Ќу,  а  о  моральных  критериЯх  людей,  обладающих  такой  властью,
разумеетсЯ, следует говорить шепотом.
     €енсен глЯнул на часы: 20.17.
     --  ‚  тот  момент, когда  профсоюзное движение и  частные работодатели
достигли  полного единства, создалась  концентрациЯ  сил,  не  имеющаЯ  себе
противовеса. € организованнаЯ оппозициЯ исчезла сама собой.
     €енсен кивнул.
     --  „а  и  что  прикажете  делать  оппозиции?  ‚се  проблемы   решены  и
ликвидированы -- даже жилищный вопрос и нехватка стоЯнок длЯ  машин. “ровень
жизни  возрастает   с  каждым  днем,   число  детей,  рожденных  вне  брака,
сокращаетсЯ,  преступность  падает.  ’олько  горсточка  недоверчивых  людей,
диспутантов  по  призванию,  словом,  таких,  как  Я,   могла   осуществлЯть
оппозицию, могла подвергать критике  политический фокус, на  основе которого
совершилось это  моральное и  экономическое чудо.  ѓорсточка таких, кто  был
способен во всеуслышание задать рЯд не идущих к делу вопросов: за  счет чего
мы  достигли  материального процветаниЯ? Џочему вне  брака рождаетсЯ  меньше
детей? Џочему уменьшилась преступность? € так далее.
     -- Ѓлиже к делу, -- напомнил €енсен.
     -- Ќу, разумеетсЯ, к  делу,  --  сухо  отозвалсЯ  хозЯин.  -- Њне сделали
конкретное   и  чрезвычайно   заманчивое  предложение.  Љонцерн  намеревалсЯ
издавать  в числе прочих и этот чертов журнал. Џисать длЯ  него и  выпускать
его будут "самые сильные, самые взрывные, самые динамичные из  всех деЯтелей
культуры, населЯющих  нашу  страну". џ дословно  помню всю фразу. ЊенЯ  Явно
причислЯли к этой категории, и -- не скрою -- Я почувствовал себЯ польщенным.
Њне показали список предполагаемых сотрудников редакции. ‘писок менЯ изумил,
ибо в нем  Я  нашел имена  людей  --  их  было примерно  двадцать  пЯть,  --
составлЯвших, на мой взглЯд, культурную и интеллектуальную элиту страны. ‚се
мыслимые  средства будут предоставлены в наше распорЯжение.  Љак вы думаете,
удивилсЯ Я, когда это услышал?
     €енсен равнодушно глЯнул на него.
     --  Ќу,  конечно,  они  выдвинули  свои  условиЯ.  †урнал  должен  быть
рентабельным  или по меньшей  мере сводить концы с концами. ќто  же один  из
основных  постулатов. „алее  -- личность  должна быть ограждена от  зла. Ќу,
чтобы  достичь рентабельности, необходимо как можно более точно спланировать
журнал, он должен, так сказать,  найти  свою форму. Ђ  прежде  чем он найдет
свою  форму,  надо тщательно изучить рыночную конъюнктуру. ‚  этой свЯзи нам
было дозволено  выпускать  любое потребное количество пробных номеров. —тобы
не  полагатьсЯ  на  волю  случаЯ.  —то до содержаниЯ  и  тематики,  тут  нам
предоставлЯлась полнаЯ свобода действий как на времЯ пробных выпусков, так и
позднее, когда журнал поступит в открытую продажу.
     Ћн с горечью улыбнулсЯ.
     -- „алее  мне  сказали,  что  у них  существует  такое профессиональное
правило,  согласно  которому  работа  над  новыми  журналами   в  период  их
проектированиЯ  и   становлениЯ  должна   вестись  в   условиЯх   строжайшей
секретности. Ђ иначе кто-нибудь -- один бог знает, кого они имели в виду, --
может похитить всю  идею. „алее  мне  привели в  пример такие-то  и такие-то
периодические  непотребства, которые  прошли через годы  исканий, прежде чем
занЯть свое место в плановой продукции издательства.  ‚се  это подкреплЯлось
избитой  истиной  "тише  едешь  --  дальше  будешь",  ибо  медлительность  в
сочетании с глубокой секретностью дает  превосходные  результаты. Ќапоследок
мне  предложили подписать уже составленный контракт. Љонтракт был заманчивый
- просто на  диво.  џ  должен  был сам назначить себе  жалованье в  разумных
пределах.  ‘умма,  на  которой мы остановились,  начислЯлась  с учетом  всех
гонораров,  буквально  за  каждую  написанную мною  строчку.  Ќо, даже  если
гонораров  не  хватит  длЯ  покрытиЯ оговоренной  суммы, она все равно будет
выплачиватьсЯ   полностью.  ђазумеетсЯ,  сумма  гонораров   и   выплаченного
жалованьЯ  не  всЯкий раз  будет  совпадать,  и тогда  Я  окажусь  должником
издательства  -- или  наоборот.  ‚ таких  случаЯх  восстановление равновесиЯ
зависит от  менЯ,  и только от  менЯ.  …сли мне  переплатЯт, Я  должен  буду
некоторое  времЯ   писать  больше  обычного,   если   недоплатЯт,   Я   могу
воспользоватьсЯ  случаем  и  отдохнуть.  ‚  остальном  контракт  состоЯл  из
стандартных условий и оговорок: менЯ могут уволить за Явную профессиональную
непригодность или умышленное причинение ущерба, Я не  имею права расторгнуть
контракт, не выплатив долги издательству, и всЯкое другое в том же духе.
     Ћн потрогал ручку, не сдвинув ее с места.
     -- Ќу,  Я и  подписал. Љонтракт обеспечивал мне  гораздо  более высокий
доход,  чем  Я  когда-либо  имел.  ‚последствии оказалось,  что  и остальные
подписали точно такие же контракты.  Ђ  спустЯ несколько дней Я приступил  к
работе в особом отделе.
     €енсен хотел что-то сказать, но подумал и воздержалсЯ.
     --  „а,  официально он  называлсЯ  особым.  Џрозвище  "тридцать  первый"
возникло позднее. „ело в том, что мы расположились на тридцать первом этаже,
выше  всех. Џервоначально на месте отдела  предполагалсЯ  какой-нибудь склад
или  чердачные помещениЯ, так  что  многие  даже  и  не  подозревали  о  его
существовании. ‹ифт до тридцать первого не  ходит. Џопасть туда можно только
по железной  винтовой лестнице, очень узкой.  Ћкон там тоже нет,  только  на
потолке два люка  длЯ света.  Џоместили нас туда, как  нам  было сказано,  с
двоЯкой целью. ‚о-первых, чтобы обеспечить нам необходимый длЯ работы покой,
во-вторых, чтобы легче было соблюдать условиЯ строжайшей секретности на весь
организационный  период.  „аже  часы  работы  у  нас были  другие, и, кстати
сказать,  рабочий  день  значительно  короче,  чем  у  остальных сотрудников
концерна. ’огда все это представлЯлось вполне естественным. ‚ы удивлены?
     €енсен не ответил.
     -- €так, мы  приступили к работе, и  сперва у  нас шла изрЯднаЯ грызнЯ.
‚ообразите  себе  две   дюжины  отъЯвленных   индивидуалистов,  две   дюжины
непокорных  умов,  не  приведенных  заблаговременно  к  общему  знаменателю.
ѓлавным   редактором   у  нас  был  абсолютно  безграмотный   тип,   который
впоследствии  занЯл  в  концерне весьма  видное  положение.  џ могу  отлично
пополнить имеющийсЯ у  вас запас анекдотов, если расскажу,  что  ему удалось
сделать такую карьеру в журналистике именно потому, что он точно так же, как
шеф  и  издатель,  страдает  алексией, то  есть словесной слепотой. ‚прочем,
тогда он не  задирал нос. Џервый номер был подписан  в  набор только месЯцев
через восемь,  отчасти потому,  что  нас очень  задерживал  производственный
отдел. Ќомер получилсЯ что надо --  резкий,  смелый, и, к нашему величайшему
удивлению,  он встретил самый благосклонный прием у руководителей  концерна.
•отЯ  большинство статей было написано в резко критическом тоне и подвергало
критике решительно все, включаЯ  еженедельники самого  концерна,  по  поводу
содержаниЯ мы не услышали ни одного худого слова. Ќам просто  указали на рЯд
технических погрешностей и прежде всего предложили повысить  темпы. €бо пока
мы не можем гарантировать выпуск  двух номеров в  месЯц, нечего  и думать об
открытой публикации. € это тоже казалось вполне естественным.
     •озЯин приветливо взглЯнул на €енсена.
     --  Џрошло  не менее двух лет, прежде  чем мы  с  нашими возможностЯми,
неповоротливыми наборщиками и несовершенной печатью сумели давать два номера
в месЯц. †урнал выходил регулЯрно. Њы де