триста  лет  назад
победил в интеллектуальном споре с €нквизицией.
     Џрактический инструментализм сгодилсЯ только  потому, что в большинстве
разделов  физики  квантоваЯ  теориЯ  не  применима  в  своей  объЯснительной
способности. Ћна используетсЯ только косвенно, при проверке других теорий, и
необходимы только ее  предсказаниЯ. ’аким  образом,  физики  из  поколениЯ в
поколение  считали  достаточным  рассматривать  интерференционные  процессы,
подобные  тем,  что  происходЯт  за тысЯчетриллионную  долю  секунды,  когда
сталкиваютсЯ две элементарные частицы, как "черный Ящик": они готовЯт вход и
наблюдают выход. Ћни используют уравнениЯ квантовой  теории длЯ предсказаниЯ
одного из  другого,  но  никогда не знают,  да их  это  и  не  волнует,  <i>как
получаетсЯ выход</i> в  результате входа.  Ћднако существует два раздела физики,
где  подобное  отношение  невозможно,  потому  что  внутреннЯЯ  деЯтельность
квантово-механического  объекта составлЯет весь предмет этих разделов. ќтими
разделами  ЯвлЯютсЯ  квантоваЯ  теориЯ  вычислениЯ  и  квантоваЯ  космологиЯ
(квантоваЯ теориЯ физической  реальности  как  единого  целого).  Љак-никак,
плоха  была бы  та "теориЯ  вычислениЯ", котораЯ никогда не обращалась  бы к
проблемам того, как  выход  получаетсЯ из входа!  Ђ что  касаетсЯ  квантовой
космологии,  мы  не  можем  ни  подготовить  вход в  начале  мультиверса, ни
измерить  выход  в  конце.  …го  внутреннЯЯ  деЯтельность  --  это  все, что
существует. Џо  этой  причине  абсолютное  большинство исследователей в этих
двух  областЯх  используют  квантовую  теорию  в   ее  полной  форме,  форме
мультиверса.
     ’аким образом,  историЯ ќверетта  -- это действительно историЯ молодого
новатора,   который  оспаривал   общепринЯтое  мнение,   и  которого  многие
игнорировали,  пока десЯтилетиЯ спустЯ его точка  зрениЯ постепенно не стала
новым общепринЯтым  мнением. Ћднако основа новшества ќверетта заключалась не
в том, чтобы заЯвить о ложности общепринЯтой теории, а в том, чтобы  заЯвить
о ее  истинности!  ’е  ученые, которые  были далеки от того, чтобы думать на
Языке  своей   собственной  теории,  отказывались  думать  на  ее  Языке   и
использовали ее только как инструмент. Ћднако они ничуть не жалеЯ отказались
от  предыдущей объЯснительной  парадигмы,  классической  физики,  как только
поЯвилась теориЯ лучше.
     Ќечто подобное этому  же странному Явлению произошло  и  в  трех других
теориЯх, которые обеспечивают основные нити объЯснениЯ структуры реальности:
в теориЯх вычислениЯ, эволюции и познаниЯ. ‚о всех случаЯх общепринЯтаЯ ныне
теориЯ  не  сумела  стать  новой  "парадигмой",  несмотрЯ  на  то,  что  она
определенно  вытеснила своего  предшественника  и других конкурентов  в  том
смысле, что  ее регулЯрно применЯют на практике. ’о есть, те, кто работает в
этой области, не принимают ее как фундаментальное объЯснение реальности.
     Џринцип  ’ьюринга, к примеру, врЯд ли  когда-либо  всерьез  подвергалсЯ
сомнению как  практическаЯ  истина, по крайней  мере,  в  его  слабых формах
(например, что  универсальный  компьютер  мог  бы передать  любую  физически
возможную среду). Љритика ђоджера Џенроуза  --  редкое исключение, поскольку
он  понимает,  что  противоречие принципу ’ьюринга  свЯзано  с  предложением
радикально новых  теорий как  в  физике,  так  и  в  эпистемологии,  а также
некоторых  интересных  новых  допущений в биологии. Ќи Џенроуз,  ни кто-либо
другой  пока  не  предложили хоть  сколь-нибудь  жизнеспособного  конкурента
принципу   ’ьюринга,  поэтому   последний   остаетсЯ  общепринЯтой   теорией
вычислениЯ. ’ем не менее, высказывание о том, что <i>искусственный интеллект</i>  в
принципе возможен, логично следующее из этой  общепринЯтой теории, ни в коем
случае  не  принимают  как нечто  само  собой  разумеющеесЯ.  (€скусственный
интеллект  --  это   компьютернаЯ  программа,  котораЯ  обладает  свойствами
человеческого  разума, включаЯ ум,  сознание, свободную  волю  и эмоции,  но
работает  на  аппаратном  обеспечении,  отличном  от  человеческого  мозга).
‚озможность  искусственного  интеллекта  ожесточенно  оспаривают  выдающиесЯ
философы (включаЯ, увы, и Џоппера), ученые и математики  и, по крайней мере,
один  выдающийсЯ  ученый,  который  занимаетсЯ вычислительной техникой.  Ќо,
видимо,  мало кто  из этих оппонентов понимает, что противоречит признанному
фундаментальному  принципу  фундаментальной дисциплины.  Ћни  не  предлагают
альтернативных  основ длЯ этой дисциплины, как это  делает Џенроуз. ќто  все
равно,  что отрицать возможность нашего путешествиЯ на Њарс, не замечаЯ, что
наши  лучшие  теории инженерного дела и  физики утверждают  обратное.  ’аким
образом, они  нарушают  основной принцип  рациональности, который  состоит в
том, что не следует с легкостью отказыватьсЯ от хороших объЯснений.
     Ќо не  только оппоненты искусственного  интеллекта не  сумели  включить
принцип  ’ьюринга в свою  парадигму.  Њало кто вообще сделал  это.  Ћб  этом
свидетельствует тот факт, что прошло четыре  десЯтилетиЯ после того, как был
предложен этот  принцип, прежде  чем начали  исследовать  его  следствиЯ длЯ
физики, и  еще одно десЯтилетие,  прежде чем  открыли квантовое  вычисление.
‹юди  принимали  и   использовали  этот   принцип  на  практике   в   рамках
вычислительной техники, но его не рассматривали как неотъемлемую часть всего
мировоззрениЯ.
     ќпистемологиЯ  Џоппера во всех практических смыслах стала  общепринЯтой
теорией природы  и роста  научного знаниЯ. Љогда в любой области доходит  до
принЯтиЯ правил экспериментов, как "научного свидетельства",  теоретиками из
этой области, или уважаемыми научными журналами длЯ публикации,  или врачами
длЯ выбора между конкурирующими методами лечениЯ, современные пароли подобны
тем,  которые   предлагал   Џоппер:  экспериментальнаЯ   проверка,  критика,
теоретическое объЯснение  и признание, что эксперименты подвержены  ошибкам.
Џо  распространенным оценкам  науки, научные теории представлЯют скорее  как
дерзкие  гипотезы,  чем как  выводы, сделанные  из накопленной информации, и
разницу между  наукой и (скажем)  астрологией правильно объЯснЯют скорее  на
основе  проверЯемости, чем  степени подтверждениЯ.  ‚  школьных лабораториЯх
"создание и проверка гипотез"  -- основнаЯ цель. Ћт учеников уже не ожидают,
что они "научатсЯ  с помощью эксперимента", как это было в  то времЯ,  когда
училсЯ  Я  и мои современники -- то есть, нам давали какое-нибудь устройство
говорили, что  с  ним  делать,  но не  излагали теорию, которую  должны были
подтвердить результаты эксперимента. Џредполагалось, что мы выведем ее.
     „аже ЯвлЯЯсь в этом смысле  общепринЯтой теорией, эпистемологиЯ Џоппера
формирует часть мировоззрениЯ очень немногих людей. ЏопулЯрность теории Љуна
о последовательности парадигм --  одна из иллюстраций  этого. …сли  говорить
серьезно, очень немногие философы соглашаютсЯ с заЯвлением  Џоппера  о  том,
что "задачи индукции" больше не существует, потому что в действительности мы
ни получаем, ни  доказываем теории  из наблюдений, а вместо этого используем
объЯснительные гипотезы  и опровержениЯ. „ело не  в том, что многие философы
-- индуктивисты, или что они не согласны с описанием и предписанием научного
метода Џоппером, или верЯт, что научные теории действительно ненадежны из-за
их статуса гипотез.  „ело в  том, что они  не принимают  <i>объЯснение</i> Џоппером
того, как все это работает. € снова здесь слышен отголосок истории ќверетта.
Њнение   большинства  заключаетсЯ  в  том,  что  существует  фундаментальнаЯ
философскаЯ проблема, свЯзаннаЯ с методологией Џоппера, даже несмотрЯ на то,
что наука  (везде, где  она преуспела)  всегда  следовала  этой методологии.
…ретическое новшество Џоппера принимает форму заЯвлениЯ, что эта методологиЯ
всегда была обоснованной.
     ’еориЯ  эволюции  „арвина также  ЯвлЯетсЯ  общепринЯтой теорией в своей
области в том смысле,  что никто всерьез не сомневаетсЯ, что  эволюциЯ через
естественный отбор, действующий на популЯции с беспорЯдочными вариациЯми, --
это  "происхождение видов"  и,  в общем,  биологической  адаптации.  Ќи один
серьезный   биолог   или   философ   не   приписывает   происхождение  видов
божественному  созданию  или   эволюции  ‹амарка.  (‹амаркизм,  эволюционнаЯ
теориЯ,  которую вытеснил  „арвинизм, был аналогом  индуктивизма. ќта теориЯ
приписывала биологические адаптации  наследованию характеристик,  к  которым
организм стремилсЯ и которые он приобрел за всю свою жизнь). Ћднако, как и в
случае   с   тремЯ   другими  основными  нитЯми,  многочисленны   и   широко
распространены  возражениЯ  чистому  „арвинизму  <i>как  объЯснению</i>  Явлений  в
биосфере.  Ћдин класс  возражений сосредоточиваетсЯ на  вопросе,  было ли  в
истории  биосферы   достаточно  времени   длЯ  развитиЯ  такой  колоссальной
сложности путем только естественного отбора.
     „лЯ  подтверждениЯ  подобных  возражений  не было  выдвинуто  ни  одной
жизнеспособной конкурирующей теории, кроме, вероЯтно, одной идеи (последними
защитниками которой были астрономы ”ред •ойл и  —андра ‚икремасингхе) о том,
что сложные молекулы,  на  которых  основана жизнь,  зародились  в  открытом
космосе. Ћднако цель  таких возражений не столько в том, чтобы противоречить
модели  „арвина,   сколько   заЯвить,  что  нечто  фундаментальное  остаетсЯ
необъЯсненным в отношении того, как поЯвились  адаптации, наблюдаемые нами в
биосфере.
     „арвинизм также критиковали за его цикличность, потому что он говорит о
"выживании сильнейших" как об объЯснении,  в  то времЯ  как  "сильнейших" он
определЯет,  обращаЯсь  к   прошлому,  как  тех,  кто  выжил.  ‘уществует  и
альтернатива: на  Языке  независимого  определениЯ "пригодности" идее о том,
что эволюциЯ  "благоприЯтствует сильнейшим",  кажетсЯ,  противоречат  факты.
Ќапример, наиболее интуитивным  определением биологической пригодности  было
бы "пригодность вида длЯ выживаниЯ в  определенной нише"  в  том смысле, что
тигра  можно  было  бы счесть  оптимальной машиной  длЯ занЯтиЯ  именно  той
экологической  ниши,  которую  занимают тигры. ‘тандартные примеры,  которые
противоречат  "выживанию сильнейших",  --  это адаптации, такие,  как  хвост
павлина,  которые, на первый взглЯд, делают организм гораздо <i>менее</i> пригодным
длЯ  проживаниЯ   в   его  нише.  Џодобные  возражениЯ  вроде  бы  подрывают
способность  теории  „арвина достичь своей  первоначальной  цели: объЯснить,
каким  образом  могли  поЯвитьсЯ видимые  "модели"  (т.е.  адаптации)  живых
организмов через действие  "слепых" законов физики над неживой материей  без
вмешательства целеустремленного ’ворца.
     Ќовшество ђичарда „оукинса, изложенное в  его  книгах <i>The Selfish Gen</i> и
<i>The Blind  Watchmaker.</i> тем не  менее, опЯть ЯвлЯетсЯ  заЯвлением  истинности
общепринЯтой  теории.  Ћн  считает,  что  ни  одно из  настоЯщих  возражений
неприукрашенной модели „арвина  при более  внимательном изучении не ЯвлЯетсЯ
хоть  сколь-нибудь  существенным.  „ругими  словами,  „оукинс  заЯвлЯет, что
теориЯ   эволюции   „арвина  обеспечивает  полное  объЯснение  происхождениЯ
биологических  адаптации. „оукинс развил  теорию  „арвина в  ее  современной
форме   как   теорию   репликаторов.  ђепликатор,   который   лучше   других
реплицируетсЯ  в  данной  среде,  в конце  концов,  вытеснит  все  остальные
варианты самого  себЯ,  потому что, по определению, они реплицируютсЯ  хуже.
‚ыживает вариант  не сильнейшего <i>вида</i> („арвин это осознавал не полностью), а
сильнейшего  <i>гена.</i> Ћдно из следствий этого заключаетсЯ в том, что иногда ген
может  вытеснить  гены  варианта  (например, гены менее громоздких хвостов у
павлинов)  средствами  (например, полового отбора),  которые не  обЯзательно
продвигают благо длЯ  всего  вида  или его отдельной  особи. Ќо всЯ эволюциЯ
продвигает "благо" (т.е. репликацию) генов, реплицирующих наилучшим образом,
-- отсюда и пошел термин "эгоистичный ген". „оукинс объЯснЯет все возражениЯ
и показывает, что теориЯ  „арвина при  правильной  интерпретации не имеет ни
одного  из  мнимых   недостатков  и  действительно  объЯснЯет  происхождение
адаптации.
     €менно версиЯ дарвинизма „оукинса стала общепринЯтой теорией эволюции в
практическом   смысле.  Ћднако  она  по-прежнему  не  ЯвлЯетсЯ  общепринЯтой
<i>парадигмой.</i> Њногих биологов и философов до сих пор не покидает ощущение, что
в этом объЯснении есть огромный  пробел. Ќапример, в том  же смысле, в каком
теориЯ   "научных   революций"   Љуна  оспаривает  картину   науки  Џоппера,
соответствующаЯ эволюционнаЯ  теориЯ оспаривает картину  эволюции  „оукинса.
ќто теориЯ <i>периодически нарушаемого равновесиЯ,</i> котораЯ гласит, что эволюциЯ
происходит краткими периодами бурного развитиЯ, которые разделЯют длительные
периоды  равновесиЯ.  ќта  теориЯ даже может  быть  фактически  истинной.  ‚
действительности она противоречит теории  "эгоистичного гена" не больше, чем
эпистемологии  Џоппера противоречит  высказывание  о том, что концептуальные
революции  не  происходЯт  ежедневно  или  что   ученые  часто  противостоЯт
фундаментальным  новшествам.  Ќо  как и  в  случае  с  теорией Љуна,  способ
представлениЯ теории периодически нарушаемого  равновесиЯ и других вариантов
сценариев  эволюции  как  решающих  некоторую  проблему,  которую  вроде  бы
пропустила предыдущаЯ  теориЯ эволюции, открывает степень, в которой нам еще
предстоит усвоить объЯснительную силу теории „оукинса.
     „лЯ всех  четырех нитей  имелось очень неудачное следствие опровержениЯ
общепринЯтой теории, как объЯснениЯ, хотЯ серьезных конкурирующих объЯснений
не  предлагалось.  ’ак получилось,  что  защитники  общепринЯтых  теорий  --
Џоппер,  ’ьюринг,  ќверетт,  „оукинс  и  их  сторонники  -  обнаружили,  что
непрерывно   защищаютсЯ  от   устаревших  теорий.  ‘пор  между   Џоппером  и
большинством  его  критиков  (как  Я  уже отметил  в  главах 3 и 7), главным
образом заключалсЯ  в  задаче индукции. ’ьюринг провел последние годы  своей
жизни,  по  сути  защищаЯ,  высказывание  о  том,  что  человеческим  мозгом
управлЯют   не   сверхъестественные   силы.    ќверетт   прекратил   научное
исследование, перестав  продвигатьсЯ  вперед,  и в  течение  нескольких  лет
теорию  мультиверса почти в одиночку  защищал  Ѓрайс „е‚итт, пока  в  1970-х
годах прогресс  в  квантовой космологии  не вынудил  ученых из  этой области
принЯть  ее   длЯ  практического  использованиЯ.  Ћднако  противники  теории
мультиверса <i>как объЯснениЯ</i> редко выдвигали конкурирующие объЯснениЯ. (’еориЯ
„эвида Ѓома, о  которой Я упоминал в главе  4, -- исключение). ‚место этого,
как  однажды  заметил  космолог  „еннис  ‘кьЯма:   "Љогда  дело  доходит  до
интерпретации  квантовой механики, нормы аргумента внезапно падают до нулЯ".
‡ащитники теории мультиверса обычно сталкиваютсЯ с тоскливым, вызывающим, но
бессвЯзным  призывом  к Љопенгагенской интерпретации  -- в которую,  однако,
врЯд ли кто-то верит до  сих пор. € наконец, „оукинс каким-то  образом  стал
публичным защитником  научной рациональности  именно  от <i>креационизма,</i>  а  в
более общем смысле, от донаучного мировоззрениЯ,  которое со времен  ѓалилео
уже устарело. ‘амое угнетающее во  всем  этом - то, что пока защитники наших
лучших теорий о  структуре  реальности  вынуждены расточать свою  умственную
энергию на  тщетное опровержение и переопровержение теорий, ложность которых
известна  уже  давно,  состоЯние  нашего самого  глубокого знаниЯ  не  может
улучшитьсЯ. Љак ’ьюринг,  так и ќверетт легко могли бы  обнаружить квантовую
теорию  вычислениЯ.  Џоппер мог  бы разработать теорию научного  объЯснениЯ.
(…сли честно,  Я должен признать, что он  действительно понЯл  и  разработал
некоторые свЯзи между своей  эпистемологией и теорией эволюции). „оукинс мог
бы, например, продвигать свою собственную теорию эволюции реплицирующих идей
(мимов).
     …динаЯ  теориЯ  структуры  реальности, котораЯ  и ЯвлЯетсЯ  темой  этой
книги, на самом прЯмом уровне, -- это просто комбинациЯ четырех общепринЯтых
фундаментальных теорий о соответствующих  им  областЯх. ‚ этом смысле даннаЯ
теориЯ  тоже   ЯвлЯетсЯ  "общепринЯтой   теорией"  этих   четырех  областей,
рассмотренных как единое целое. „остаточно широко признаны даже некоторые из
свЯзей между  этими четырьмЯ  нитЯми.  ‡начит,  и  моЯ  идеЯ также принимает
форму: "‚се-таки общепринЯтаЯ теориЯ истинна!" џ не только защищаю серьезное
отношение  к  каждой   из   фундаментальных   теорий  как  к  объЯснению  ее
собственного содержаниЯ, Я  утверждаю, что все вместе они обеспечивают новый
уровень объЯснениЯ единой структуры реальности.
     џ  также утверждал,  что  ни  одну из четырех нитей  невозможно должным
образом  понЯть, не понимаЯ  трех других. ‚озможно, это и есть ключ к  тому,
почему  всем этим  общепринЯтым теориЯм  не  верили.  ‚се  четыре  отдельных
объЯснениЯ  имеют  общее  непривлекательное свойство,  которое  подвергалось
всевозможной  критике,  как  "идеализированное  и  нереальное", "узкое"  или
"наивное"  --  а  также  "холодное", "механистическое" и "бесчеловечное".  џ
считаю,  что в  инстинктивном  чувстве, которое  стоит за подобной критикой,
есть  некотораЯ  долЯ  истины. Ќапример,  из  тех. кто отрицает  возможность
искусственного интеллекта, а по сути отрицает то, что мозг -- это физический
объект,  мало  кто  действительно  только пытаетсЯ  выразить  гораздо  более
разумную критику: что объЯснение вычислениЯ ’ьюрингом, видимо, не  оставлЯет
места, даже в принципе,  длЯ любого будущего  объЯснениЯ  на  <i>основе  физики</i>
умственных качеств, таких, как сознание и свободнаЯ волЯ. ‚ этом  случае длЯ
энтузиастов искусственного интеллекта резко  отвечать, что принцип  ’ьюринга
гарантирует, что компьютер может сделать все, что может сделать мозг, --  не
лучший  вариант.  ќто,  безусловно,   так,  однако  это   ответ  на   основе
предсказаниЯ, а проблема заключаетсЯ в объЯснении. ‘уществует <i>объЯснительный
пробел.</i>
     џ  не  думаю,  что  этот  пробел  можно  заполнить  без  введениЯ  трех
оставшихсЯ нитей.  ‘ейчас,  как Я уже  сказал,  Я  считаю, что  мозг  -- это
классический, а не квантовый компьютер, поэтому Я не жду объЯснениЯ сознаниЯ
как квантово-вычислительного ЯвлениЯ  некоторого рода. ’ем  не менее, Я жду,
что объединение  вычислениЯ и квантовой физики  и,  вероЯтно, более  широкое
объединение   всех   четырех   нитей   будет  важным   длЯ  фундаментального
<i>философского</i> прогресса,  из  которого однажды последует  понимание сознаниЯ.
—тобы читатель не счел это парадоксальным, позвольте мне провести аналогию с
похожей  проблемой из более ранней  эпохи: "—то такое жизнь?". ќту  проблему
решил  „арвин.  ‘мысл  решениЯ  заключалсЯ  в  идее о  том,  что  сложнаЯ  и
несомненно  целенаправленнаЯ форма, которую мы наблюдаем в живых организмах,
встроена в реальность <i>эмпирически,</i> как вытекающее следствие действиЯ законов
физики.  ‡аконы физики  конкретно подтверждали  форму  слонов и  павлинов не
более, чем это делал  ‘оздатель. Ћни не ссылаютсЯ на результаты, особенно на
исходЯщие  результаты;  они  просто  определЯют правила,  в  соответствии  с
которыми  происходит взаимодействие атомов и  им  подобного.  ‘ейчас  даннаЯ
концепциЯ закона природы как набора  законов  движениЯ ЯвлЯетсЯ относительно
новой.  џ полагаю, что  ее можно  приписать  ѓалилео  и  в какой-то  степени
Ќьютону. ЏредыдущаЯ концепциЯ закона природы заключалась в  правиле, которое
излагало,  <i>что происходит.</i>  Џримером  служат законы движениЯ  планет €оганна
Љеплера, которые описывали принцип движениЯ планет по эллиптическим орбитам.
€м  можно  противопоставить  законы Ќьютона,  которые  ЯвлЯютсЯ  физическими
законами  в  современном  смысле. Ћни  не упоминают об  эллипсах,  хотЯ  при
соответствующих  условиЯх повторЯют  (и  поправлЯют)  предсказаниЯ  Љеплера.
Ќикто  не  смог бы объЯснить, что  такое жизнь, используЯ  концепцию "закона
физики"  Љеплера, поскольку все искали бы закон,  подтверждающий слонов  так
же, как законы Љеплера подтверждают эллипсы. Ћднако „арвину было  интересно,
каким образом законы природы, не упоминавшие о слонах, могли, тем  не менее,
породить их так же, как законы Ќьютона породили эллипсы. ЌесмотрЯ на то, что
„арвин  не использовал ни одного конкретного  закона Ќьютона,  его  открытие
было  бы  непонЯтно без того  мировоззрениЯ,  которое  лежит  в  основе этих
законов. џ ожидаю, что решение проблемы "—то такое сознание?" будет зависеть
от квантовой теории именно в таком смысле. Ћно не задействует никаких особых
квантово-механических   процессов,   но   будет   критически   зависеть   от
квантово-механической, и в особенности, многовселенской картины мира.
     Љаковы мои свидетельства? џ уже представил некоторые  из них в главе 8,
где  говорил  о знании с перспективы  мультиверса. •отЯ мы и  не знаем,  что
такое сознание, оно Явно тесно  свЯзано с ростом  и представлением знаниЯ  в
мозге.  ’огда  кажетсЯ  невероЯтным,  что мы  сумеем  объЯснить,  что  такое
сознание  как  физический  процесс, пока не  объЯсним на основе физики  само
знание.  Џодобное  объЯснение  было трудно  получить  в рамках  классической
теории  вычислениЯ.  Ќо,  как Я  уже объЯснил, в квантовой  теории длЯ этого
объЯснениЯ есть хорошаЯ основа: знание можно понимать как сложность, котораЯ
простираетсЯ через множество вселенных.
     ‘  сознанием некоторым образом свЯзано еще одно  умственное качество --
свободнаЯ волЯ.  •орошо известно,  что свободную волю  тоже сложно понЯть  в
рамках классической картины  мира.  ‘ложность примирениЯ  свободной  воли  с
физикой часто  объЯснЯют  виной  детерминизма.  •отЯ виновато  здесь (как  Я
объЯснил в главе 11) классическое пространство-времЯ. ‚ пространстве времени
<i>что-то</i> происходит  со  мной в  каждый конкретный момент моего будущего. „аже
если  то,  что  произойдет,   непредсказуемо,  оно  уже  находитсЯ  там,  на
соответствующем сечении  пространства-времени.  Ќе  имеет смысла говорить  о
том, что Я "изменю" то, что находитсЯ на этом сечении. Џространство-времЯ не
изменЯетсЯ, а значит, в рамках физики пространства-времени невозможно понЯть
причины, следствиЯ, открытость будущего или свободную волю.
     ’аким    образом,    замена   детерминистических    законов    движениЯ
недетерминистическими  (случайными)  никак не  помогла  бы  решить  проблему
свободной  воли,  пока  эти законы оставались бы классическими.  ‘вобода  не
имеет ничего  общего со случайностью. Њы оцениваем  свою свободную  волю как
способность выражать в своих действиЯх то, кем мы ЯвлЯемсЯ  как индивидуумы.
Љто оценил бы случайность? ’о,  что мы считаем своими <i>свободными</i> действиЯми,
-- это не случайные или  неопределенные действиЯ, а действиЯ, в значительной
степени <i>определенные</i> тем, чем мы ЯвлЯемсЯ, что мы думаем  и что получаетсЯ в
результате.  (•оть они и определены в значительной степени,  на практике они
могут быть в высшей степени непредсказуемы из-за их сложности).
     ђассмотрим  следующее  типичное  утверждение,   которое   относитсЯ   к
свободной воле: "Џосле тщательного  размышлениЯ Я выбрал сделать X: Я мог бы
сделать другой выбор; это было правильным решением: у менЯ хорошо получаетсЯ
принимать  такие решениЯ". ‚ рамках  любой  классической  картины  мира  это
утверждение  абсолютно  бессвЯзно.  ‚  рамках картины мультиверса  оно имеет
прЯмое физическое  представление, показанное в таблице 13.1. (џ не предлагаю
<i>определЯть</i>   моральные   или   эстетические   ценности   на   основе   таких
представлений;
     Я просто показываю, что благодарЯ тому, что квантоваЯ реальность  имеет
характер мультиверса,  свободнаЯ  волЯ  и  свЯзанные с ней  концепции теперь
совместимы с физикой).
     ’аким образом, концепциЯ вычислениЯ ’ьюринга выглЯдит менее отвлеченной
от  человеческих ценностей  и уже  не  препЯтствует  пониманию  человеческих
качеств,  подобных  свободной  воле,  при  условии,  что  она  понимаетсЯ  в
контексте мультиверса. ’от же  самый пример оправдывает и теорию ќверетта. ‚
этой  свЯзи ценой  пониманиЯ  ЯвлениЯ  интерференции  ЯвлЯетсЯ  создание или
углубление множества  философских  проблем.  Ќо  здесь,  и во  многих других
примерах, которые Я привел в этой  книге, мы видим,  что  происходит как раз
обратное.  ќффективность  теории мультиверса при вкладе  в  решение  издавна
существующих  философских  проблем  так  высока, что эту  теорию  стоило  бы
принЯть даже при полном отсутствии ее физических свидетельств. ‚ самом деле,
философ „эвид ‹ьюис  в своей книге <i>On  the Plurality of  Worlds</i> постулировал
существование мультиверса, исходЯ исключительно из философских причин.
     ’аблица   13.1    ”изические   представлениЯ   некоторых   утверждений,
относЯщихсЯ к свободной воле.
     Џосле тщательного размышлениЯ Я выбрал сделать •
     Џосле тщательного размышлениЯ некоторые копии менЯ, включаЯ ту, котораЯ
говорит, выбрали сделать •
     џ мог бы сделать другой выбор
     „ругие копии менЯ сделали другой выбор
     ќто было правильным решением
     ЏредставлениЯ  моральных или эстетических ценностей, которые отражены в
моем выборе варианта  X, повторЯютсЯ в мультиверсе гораздо более  часто, чем
представлениЯ конкурирующих ценностей
     “ менЯ хорошо получаетсЯ принимать такие решениЯ
     ’е копии  менЯ, которые выбрали • и в других подобных ситуациЯх сделали
правильный выбор, численно превосходЯт все остальные копии
     ‚новь  обращаЯсь к  теории эволюции, Я точно так же могу согласитьсЯ  с
<i>некоторой</i>  обоснованностью  критики  теории эволюции „арвина на основе того,
что кажетсЯ  "невероЯтным", чтобы такие сложные адаптации могли развитьсЯ за
данный промежуток времени. Ћдин  из критиков „оукинса хочет, чтобы  биосфера
удивлЯла нас так  же, как удивило бы  нас, если бы  груда брошенных запасных
частей упала в форме Ѓоинга-747.  ‚ свЯзи  с этим  такаЯ критика наводит  на
аналогию  между,  с  одной  стороны, миллиардами  лет проб и ошибок, имевших
место  на  всей  планете,  и, с  другой  стороны,  мгновенной  "случайностью
совместного  падениЯ". ’ем  не  менее,  ЯвлЯетсЯ  ли  точно  противоположнаЯ
позициЯ „оукинса полностью  адекватной  как  объЯснение?  „оукинс не  хочет,
<i>чтобы нас удивлЯло</i> то, что  сложные  адаптации поЯвились спонтанно.  „ругими
словами,  он заЯвлЯет, что его  теориЯ "эгоистичного  гена"  --  это  полное
объЯснение, конечно, не конкретных адаптации, но возможности поЯвлениЯ таких
сложных адаптации.
     Ћднако это не полное объЯснение. ‚ этом объЯснении существует пробел, и
на этот раз мы уже  знаем гораздо больше  о том,  каким образом  другие нити
могли бы заполнить этот пробел. Њы видели, что сам факт того, что физические
переменные  могут хранить информацию, взаимодействовать  друг  с другом  длЯ
передачи и репликации этой  информации,  и что подобные  процессы устойчивы,
полностью  зависит от  деталей квантовой  теории. Ѓолее того, мы видели, что
существование  высокоадаптированных  репликаторов  зависит   от   физической
осуществимости созданиЯ и универсальности виртуальной реальности, которую, в
свою очередь,  можно  понимать  как  следствие  глубокого принципа, принципа
’ьюринга,  который  свЯзывает физику и теорию вычислений  и не делает  Явной
ссылки на репликаторы, эволюцию или биологию.
     Ђналогичный  пробел  существует  и в эпистемологии Џоппера. …го критики
удивлЯютсЯ, почему работает этот  научный метод  или что оправдывает то, что
мы полагаемсЯ на  свои лучшие научные теории.  ќто приводит их  к страстному
желанию   принципа   индукции    или   чего-то   подобного   (хотЯ,   будучи
крипто-индуктивистами, они обычно  осознают, что такой принцип  также ничего
не объЯснил  бы и  не оправдал). „лЯ  последователей  Џоппера ответить,  что
такой вещи, как  оправдание, не существует  или что неразумно полагатьсЯ  на
теории, -- все равно, что обеспечить объЯснение. Џоппер даже сказал, что "ни
одна  теориЯ  знаниЯ  не  должна  пытатьсЯ объЯснить,  почему  наши  попытки
объЯснить вещи оказываютсЯ успешными" (<i>Objective Knowledge,</i> стр. 23). Ќо как
только мы понимаем, что рост человеческого знаниЯ -- это физический процесс,
мы видим, что пытатьсЯ объЯснить, как и почему он происходит,  не может быть
не дозволено. ќпистемологиЯ -- это теориЯ (исходЯщей) физики. ќто основаннаЯ
на фактах  теориЯ  об обстоЯтельствах, при которых вырастет  или не вырастет
определеннаЯ физическаЯ величина (знание).  ѓолые  утверждениЯ  этой  теории
широко  принимаютсЯ.  Ќо  мы  не в состоЯнии найти объЯснение  их истинности
только в рамках теории познаниЯ  как <i>таковой.</i> ‚ этом узком смысле Џоппер был
прав. ЋбъЯснение должно включать квантовую физику,  принцип  ’ьюринга и, как
отмечал сам Џоппер, теорию эволюции.
     ‡ащитники общепринЯтой теории,  в каждом из четырех  случаев, постоЯнно
отражают нудные нападки критиков на эти объЯснительные  пробелы.  ќто  часто
вынуждает их возвращатьсЯ к  сути своего собственного направлениЯ.  "ќто моЯ
позициЯ,  другой  у  менЯ нет",  -- это  их  конечный  ответ,  так  как  они
полагаютсЯ   на   самоочевидную   нелогичность    отказа    от   неоспоримой
фундаментальной теории  их собственной конкретной  области. €з-за этого  они
кажутсЯ критикам еще более узкими,  и это порождает  пессимизм  относительно
перспектив дальнейшего фундаментального объЯснениЯ.
     ЌесмотрЯ на  все  оправданиЯ,  которые  Я  привожу  в  пользу  критиков
центральных теорий,  историЯ всех  четырех  нитей показывает, что в  течение
большей  части   двадцатого  века  с  фундаментальной  наукой  и  философией
происходило   нечто   очень   неприЯтное.    ЏопулЯрность   позитивизма    и
инструменталистского  взглЯда  на  науку  была свЯзана  с  апатией,  потерей
уверенности  в  себе и пессимизмом относительно  истинных  объЯснений, в  то
времЯ когда  престиж,  полезность,  а в  действительности, и  финансирование
фундаментальных  исследований  были  на высоком уровне.  Љонечно, было много
отдельных исключений, включаЯ четверых героев этой главы. Ќо беспрецедентный
образ одновременного принЯтиЯ и игнорированиЯ их теорий говорит сам за себЯ.
џ не  претендую на то, что имею полное объЯснение  этого  ЯвлениЯ, но что бы
его ни вызвало, кажетсЯ, сейчас мы от него отказываемсЯ.
     џ указал на  одну  причину,  котораЯ  могла поспособствовать  этому,  а
именно:  по  отдельности  все четыре теории содержат  объЯснительные пробелы
из-за которых они могут показатьсЯ узкими, бесчеловечными и пессимистичными.
Ќо Я  считаю, что как  только их будут  рассматривать совместно, как  единое
объЯснение структуры реальности, это  неудачное свойство изменитсЯ  на прЯмо
противоположное. „алекое от  отрицаниЯ свободной  воли, далекое от помещениЯ
человеческих  ценностей  в  контекст,  где  они  становЯтсЯ  тривиальными  и
неважными,   далекое  от   пессимизма,   это   фундаментально  оптимистичное
мировоззрение помещает человеческий  разум в центр  физической  вселенной, а
объЯснение  и понимание -- в центр  стремлений людей. џ надеюсь, что нам  не
придетсЯ потратить  слишком много времени, чтобы, глЯдЯ назад, защитить этот
единый  взглЯд  от  несуществующих  конкурентов.  ‚   конкурентах  не  будет
недостатка,  когда, всерьез  принЯв единую  теорию структуры реальности,  мы
начнем развивать ее. Џора двигатьсЯ дальше.
     ’…ђЊ€ЌЋ‹Ћѓ€џ
     Џарадигма -- набор идей, на основе которого его приверженцы наблюдают и
объЯснЯют все, что  происходит в  их опыте.  ‚  соответствии с ’омасом Љуном
приверженность  парадигме  делает  человека  слепым  к  достоинствам  другой
парадигмы и  мешает  ему  менЯть парадигмы. Ќевозможно понЯть  две парадигмы
одновременно.
     ЉопенгагенскаЯ  интерпретациЯ  квантовой  механики  --   идеЯ,  котораЯ
заключаетсЯ в том, чтобы как можно легче избежать следствий квантовой теории
длЯ природы реальности.  ‚ моменты наблюдениЯ результат в одной из вселенных
предположительно  становитсЯ реальным, а все  другие  вселенные --  даже те,
которые  внесли  в  этот  результат  свой  вклад  --  считаютсЯ  никогда  не
существовавшими. ‚ соответствии с этим взглЯдом непозволительно спрашивать о
том, что происходит в реальности между сознательными наблюдениЯми.
     ђ…‡ћЊ…
     €нтеллектуальные истории фундаментальных теорий четырех нитей  содержат
замечательные параллели.  ‚се  четыре  нити были  одновременно принЯты  (длЯ
практического использованиЯ) и проигнорированы (как  объЯснениЯ реальности).
Ћдна из  причин этого заключаетсЯ в том, что по  отдельности  каждаЯ из этих
теорий содержит объЯснительные  пробелы и кажетсЯ холодной и пессимистичной.
Ћсновывать мировоззрение  на  любой  из них в  отдельности,  в общем смысле,
редуктивно.  Ќо если рассмотреть их вместе, как единое  объЯснение структуры
реальности, все тут же изменЯетсЯ.
     ’ак что же дальше?

        ѓлава 14. Љонец ‚селенной

     <i>•отЯ историЯ и не имеет смысла, мы можем дать ей смысл.</i>
     Љарл Џоппер (The Open Society and Its Enemies1, T. 2, стр. 278)
     Љогда в ходе моих исследований основ квантовой теории Я впервые осознал
свЯзи между квантовой физикой,  вычислением и эпистемологией, Я рассматривал
их  как  свидетельство исторической  тенденции  физики  поглотить  предметы,
которые до этого казались  никоим образом с ней не  свЯзанными.  ЂстрономиЯ,
например,  была  свЯзана  с  физикой  земли  через  законы  Ќьютона,  и   за
последующие  несколько веков физика поглотила большую ее часть, превратив ее
в  астрофизику.  •имию  начали относить к физике после  открытий  ”арадеЯ  в
области электрохимии, а квантоваЯ теориЯ сделала значительную часть основной
химии  прЯмо   предсказуемой  из  одних   законов   физики.   ЋбщаЯ   теориЯ
относительности ќйнштейна поглотила геометрию и избавила как космологию, так
и  теорию времени  от их  прежде чисто  философского статуса, превратив их в
укрупненные разделы  физики.  Ќедавно, как Я уже отметил, теориЯ путешествиЯ
во времени тоже примкнула к физике.
     ’аким  образом,  будущие перспективы  поглощениЯ  квантовой физикой  не
только  теории  вычислениЯ,  но и  <i>теории  доказательства</i>  (у  которой  есть
альтернативное название "мета-математики") представлЯютсЯ мне свидетельством
двух  тенденций.  ЏерваЯ тенденциЯ  в том, что человеческое знание  в  целом
продолжало принимать единую структуру, которой оно должно обладать, если оно
понЯтно  в  том смысле, на который Я надеЯлсЯ. € втораЯ тенденциЯ в том, что
сама  единаЯ  структура  должна  состоЯть  из   непрерывно  углублЯющейсЯ  и
расширЯющейсЯ теории фундаментальной физики.
     —итатель узнает, что  мое мнение  насчет  второй тенденции  изменилось.
•арактер структуры реальности,  которую  Я  предлагаю  сейчас,  касаетсЯ  не
только  фундаментальной  физики. Ќапример, квантоваЯ  теориЯ вычислениЯ была
создана путем выведениЯ принципов вычислениЯ  не только из квантовой физики.
Ћна  включает  принцип  ’ьюринга, который  уже  был,  под названием <i>гипотезы</i>
—ерча-’ьюринга, основой  теории вычислениЯ. …го  никогда  не  использовали в
физике,  но Я  доказал,  что его можно  должным  образом понЯть  только  как
физический принцип.  Ћн  находитсЯ на  одном  уровне  с принципом сохранениЯ
энергии  и  другими   законами  термодинамики:  то  есть,  он  ЯвлЯет  собой
ограничивающее условие,  которому, длЯ пользы нашего знаниЯ, подчинЯютсЯ все
остальные теории.  Ќо в отличие  от  существующих законов физики,  он  имеет
исходЯщий  характер,  который обращаетсЯ  прЯмо к  свойствам сложных машин и
только косвенно к дробноатомным объектам и процессам. (Њожно утверждать, что
второй закон термодинамики -- принцип увеличениЯ энтропии --  тоже имеет эту
форму).
     ’очно так  же,  если  мы  понимаем <i>знание</i>  и  <i>адаптацию</i>  как структуру,
котораЯ тЯнетсЯ  через  множество вселенных,  то мы  ожидаем,  что  принципы
эпистемологии  и эволюции  можно  прЯмо выразить в виде законов  о структуре
мультиверса. ’о есть, они ЯвлЯютсЯ  физическими законами,  но  на  исходЯщем
уровне. ‚ероЯтно, квантоваЯ теориЯ  сложности еще не достигла  того  уровнЯ,
где она может  выразить в физической  форме высказывание о  том,  что знание
может расти только  в ситуациЯх,  соответствующих модели Џоппера, показанной
на рисунке 3.3. Ћднако поЯвлениЯ высказываниЯ именно такого рода Я ожидаю  в
поЯвлЯющейсЯ   ’еории  ‚сего,  объЯснительной  и  предсказательной   теории,
объединЯющей все четыре нити.
     Џри таком положении вещей мнение  о том, что квантоваЯ физика поглощает
другие  направлениЯ, следует рассматривать  как ограниченный взглЯд физиков,
испорченный,   возможно,   редукционизмом.  „ействительно,  каждаЯ  из  трех
оставшихсЯ  нитей  достаточно  богато,  чтобы  сформировать   целую   основу
мировоззрениЯ  некоторых людей  почти  так же,  как  фундаментальнаЯ  физика
формирует основу  мировоззрениЯ  редукционистов. ђичард „оукинс считает, что
"…сли высшие  созданиЯ  из  космоса  когда-либо  посетЯт  ‡емлю,  их  первым
вопросом,  длЯ оценки  уровнЯ нашей  цивилизации будет: "Ћни уже  обнаружили
эволюцию?"" Њногие  философы  согласны  с ђене  „екартом, что  эпистемологиЯ
лежит  в основе всего  остального  знаниЯ  и  что  нечто подобное  аргументу
„екарта  <i>cogito  ergo  sum --</i>  это наше самое  основное  объЯснение.  Њногие
специалисты по вычислительной технике  были так  поражены  недавно открытыми
свЯзЯми между физикой и вычислением, что сделали вывод, что вселеннаЯ -- это
компьютер, а  законы физики - программы, обрабатываемые этим компьютером. Ќо
все это узкие взглЯды на истинную структуру реальности, которые  даже вводЯт
в заблуждение. Ћбъективно  новый  синтез  имеет  свой собственный  характер,
который существенно отличаетсЯ от характера любой из четырех объединЯемых им
нитей.
     Ќапример, Я заметил, что фундаментальные теории каждой из четырех нитей
подвергались   критике,   частично    справедливой,   за   их   "наивность",
"ограниченность",   "холодность"   и   т.   д.   Џоэтому  с   точки   зрениЯ
физика-редукциониста, подобного ‘тивену •окингу,  человеческаЯ раса  --  это
всего лишь  астрофизически  неважный  "химический  мусор".  ‘тивен  ‚айнберг
думает, что "—ем более понЯтной  кажетсЯ вселеннаЯ, тем более  бессмысленной
она  кажетсЯ.  Ќо  если в плодах  нашего исследованиЯ нет  утешениЯ, то,  по
крайней  мере,  некотораЯ долЯ  утешениЯ есть в  самом  исследовании".  <i>(The
First. Three Minutes1,</i> стр. 154). Ќо  любой, кто не свЯзан с фундаментальной
физикой, должен заинтересоватьсЯ, почему это происходит.
     —то  касаетсЯ вычислениЯ,  специалист по вычислительной технике ’омассо
’оффоли заметил, что "мы никогда не  выполнЯем вычисление самостоЯтельно, мы
просто подключаемсЯ к великому ‚ычислению, которое уже происходит". „лЯ него
это не  вопль отчаЯниЯ  --  совсем наоборот.  Ћднако критики  мировоззрениЯ,
основанного на  теории вычислительных  систем, не хотЯт  видеть  себЯ в виде
чьей-то  программы,  обрабатываемой  чьим-то  компьютером.  ’еориЯ эволюции,
понимаемаЯ  в  узком  смысле,  рассматривает   нас  как  простые  "средства"
репликации наших  генов или  мимов и отказываетсЯ отвечать  на вопрос о том,
почему эволюциЯ  стремилась создавать все большую  адаптивную сложность, или
на  вопрос о  роли,  которую  такаЯ  сложность играет в более широкой  схеме
всего.  Џодобным  образом,  (крипто-)индуктивистскаЯ  критика  эпистемологии
Џоппера  заключаетсЯ  в том, что, формулируЯ условиЯ роста научного  знаниЯ,
его эпистемологиЯ не  объЯснЯет,  <i>почему</i>  это  знание  растет  -- почему она
создает теории, которые стоит использовать.
     Љак  Я уже объЯснил,  в  каждом случае защита зависит  от представлениЯ
объЯснений  других  нитей.  Њы  не <i>просто</i>  "химический  мусор",  потому  что
(например) макроскопическое  поведение  нашей  планеты, звезды  и  галактики
зависит от  исходЯщего, но фундаментального физического свойства:  <i>знаниЯ  в</i>
этом мусоре.  ‘оздание  полезного  знаниЯ  в  процессе  науки и адаптации  в
процессе эволюции следует понимать как исход самоподобности,  подтвержденной
физическим принципом, принципом ’ьюринга. € т.д.
     ’аким образом, проблема  принЯтиЯ  одной из этих фундаментальных теорий
за  основу  мировоззрениЯ  состоит   в  том,  что  каждаЯ  из  них  ЯвлЯетсЯ
редукционистской.  в  широком смысле  этого  слова.  ’о  есть,  они обладают
монолитной  объЯснительной  структурой, в которой  из нескольких чрезвычайно
глубоких  идей  следует  все остальное.  Ќо  это  оставлЯет  аспекты  самого
предмета  полностью   необъЯсненными.  Ќапротив,  объЯснительнаЯ  структура,
которую они <i>совместно</i>  предоставлЯют длЯ структуры реальности,  не  ЯвлЯетсЯ
иерархической:  каждаЯ из четырех нитей содержит принципы, которые "исходЯт"
из перспектив трех других, но, тем не менее, помогают объЯснить их.
     ЉажетсЯ, что  три нити из четырех исключают  людей  с их  ценностЯми из
фундаментального уровнЯ объЯснениЯ. —етвертаЯ нить, эпистемологиЯ, выдвигает
знание на передний план, но не дает причины рассматривать саму эпистемологию
как имеющую значимость за пределами  психологии нашего вида.  ‡нание кажетсЯ
ограниченной   концепцией,  пока  мы  не  рассматриваем  его  с  перспективы
мультиверса.  Ќо  если  знание обладает фундаментальной важностью,  мы можем
спросить,  какаЯ же роль в е