 иногда  же - чтобы поддерживать между ними равновесие, как это
делали ќфоры (184) в ‘парте.
     ’рибунат вовсе не есть составнаЯ  часть ѓражданской общины  и не должен
обладать  никакой долей  ни законодательной, ни  исполнительной  власти.  Ќо
именно его власть еще больше, ибо, не будучи в  состоЯнии ничего сделать, Ћн
может  всему помешать.  Ћн  более  свЯщенен  и более  почитаем  как защитник
законов,  чем государь, их исполнЯющий, и чем суверен, их дающий. ќто  очень
Ясно видно  в ђиме, когда гордые  патриции, всегда презиравшие  весь  народ,
принуждены были склонЯтьсЯ перед простым  чиновником народа, который не имел
ни покровительства, ни юрисдикции.
     ’рибунат,  разумно  умерЯемый,  -  это  наиболее прочнаЯ опора  доброго
государственного устройства; но если он  получает хоть  немногим более силы,
чем следует, он опрокидывает все. —то до слабости, то она не в  его природе,
и если только представлЯет он из себЯ кое-что,  он никогда не может  значить
менее, чем нужно.
     Ћн вырождаетсЯ  в  тиранию,  когда  узурпирует  исполнительную  власть,
которую  он  должен лишь  умерЯть, и  когда  хочет издавать законы,  которые
должен  лишь блюсти. ЋгромнаЯ власть ќфоров не  представлЯла опасности, пока
‘парта сохранЯла свои нравы, но она ускорила их начавшеесЯ разложение. Љровь
Ђгиса  (185),   убитого   этими  тиранами,  была  отмщена   его  преемником;
преступление и покарание ќфоров равным образом ускорили гибель ђеспублики, и
после Љлеомена (186)  ‘парта уже  была ничем. ђим нашел свою погибель на том
же  пути;  и  чрезвычайнаЯ  власть  трибунов,  шаг  за  шагом  узурпируемаЯ,
послужила,  в  конце  концов,  с  помощью законов,  созданных длЯ сохранениЯ
свободы,  охранною грамотою императорам,  которые  ее уничтожили. —то  же до
‘овета „есЯти в ‚енеции, то - это кровавое судилище, одинаково ужасное и длЯ
патрициев  и длЯ  народа;  и оно, вместо того,  чтобы защищать своим высоким
авторитетом законы,  служит, после  полного вырождениЯ  оных, лишь длЯ того,
чтобы наносить в потемках удары, которые не смеют даже замечать.
     ’рибунат ослаблЯетсЯ, как  и Џравительство, при  увеличении  числа  его
членов.  Љогда ’рибуны  римского народа, сначала  в числе двух, затем  пЯти,
хотели удвоить это число, то ‘енат им не противилсЯ, твердо  уверенный,  что
сможет сдерживать одних с помощью других: это и не преминуло случитьсЯ.
     ‹учшее  средство   предупредить  узурпацию   столь  опасного   корпуса,
средство, о котором не помышлЯло до сих пор ни одно Џравительство, было бы -
не  делать  этот  корпус  постоЯнным, но  определЯть  промежутки, в  течение
которых  он прекращал  бы  свое  существование. ќти промежутки,  которые  не
должны быть настолько велики, чтобы дать времЯ злоупотреблениЯм утвердитьсЯ,
могут устанавливатьсЯ  ‡аконом,  так  чтобы  их легко  можно  было  в случае
необходимости сокращать посредством чрезвычайных указов.
     ќто средство, мне кажетсЯ, не представлЯет затруднений, потому что, как
Я сказал, трибунат,  не составлЯЯ части государственного  устройства,  может
быть  устранен   без  ущерба  длЯ  этого  последнего;  и   оно  мне  кажетсЯ
действенным, потому что магистрат, вновь введенный, отправлЯетсЯ вовсе не от
той власти, которую имел  его предшественник, но от власти, которую дает ему
‡акон.


     ѓлава VI
     Ћ „€Љ’Ђ’“ђ… (187)

     Ќегибкость законов, препЯтствующаЯ им  применЯтьсЯ к событиЯм,  может в
некоторых  случаЯх  сделать  их  вредными  и привести  через  них  к  гибели
ѓосударство,  когда оно переживает кризис. ‘облюдение порЯдка и форм требует
некоторого  времени,  в  котором  обстоЯтельства  иногда  отказывают.  Њожет
представитьсЯ множество  случаев, которых законодатель вовсе не предвидел, и
это  весьма  необходимаЯ  предусмотрительность:  понЯть,  что  не все  можно
предусмотреть.  Ќе  нужно  поэтому   стремитьсЯ  к  укреплению  политических
установлении до такой степени, чтобы отнЯть у себЯ возможность приостановить
их действие. „аже  ‘парта давала покой своим законам. Ќо  лишь самые большие
опасности  могут  уравновесить ту, которую влечет  за собою  изменение строЯ
общественного; и никогда не следует приостанавливать свЯщенную силу законов,
если дело  не идет о спасении отечества. ‚  этих редких и  очевидных случаЯх
забота  об  общественной  безопасности  выражаетсЯ   особым  актом,  который
возлагает  эту  обЯзанность на достойнейшего. ќто  поручение может быть дано
двумЯ способами,  в  соответствии  с  характером опасности.  …сли, чтобы  ее
устранить, достаточно увеличить  действенность Џравительства,  то “правление
сосредоточивают в руках одного или  двух из  его членов,  и,  таким образом,
изменЯют не власть законов, а только форму  их применениЯ. …сли же опасность
такова, что соблюдение  закона  становитсЯ препЯтствием к ее предупреждению,
то назначают высшего правителЯ, который заставлЯет умолкнуть все законы и на
некоторое времЯ  прекращает  действие верховной  власти суверена. ‚ подобном
случае то,  в чем заключаетсЯ общаЯ волЯ, не  вызывает сомнений, и очевидно,
что  первое желание  народа  состоит в  том, чтобы  ѓосударство  не погибло.
‘ледовательно,  прекращение  действиЯ  законодательной власти  отнюдь ее  не
уничтожает.  Њагистрат, который  заставлЯет эту  власть  умолкнуть, не может
заставить ее говорить; он господствует над нею, не  будучи в  состоЯнии быть
ее представителем. Ћн может творить все, исключаЯ законы.
     Џервое  средство   применЯлось   римским  ‘енатом,  когда  он  формулою
посвЯщениЯ  возлагал  на  Љонсулов обЯзанность  принимать  меры длЯ спасениЯ
ђеспублики. ‚торое - когда один из двух Љонсулов назначал „иктатора*: обычай
этот был принЯт ђимом по примеру Ђльбы.
     __________
     *  ќто  назначение  совершалось  ночью  и  тайно,  как  будто стыдились
поставить человека выше законов.


     ‚ первые времена ђеспублики к диктатуре прибегали весьма часто, потому,
что  ѓосударство  не  было   еще  настолько  устойчивым,  чтобы   оно  могло
поддерживать себЯ одною лишь силою своего внутреннего устройства.
     ’ак  как нравы  тогда  делали  излишними  множество  предосторожностей,
которые  были  бы  необходимы в другое  времЯ, то не  боЯлись  ни того,  что
„иктатор злоупотребит своей властью, ни что  он попытаетсЯ удержать ее сверх
установленного срока. Љазалось,  напротив,  что столь огромнаЯ  власть  была
бременем длЯ  того,  кто  ею  был  облечен,  настолько он  торопилсЯ от  нее
освободитьсЯ, как если  бы это было делом  слишком трудными слишком опасным:
заменЯть собою законы.
     Џоэтому не  опасность дурного употреблениЯ, а опасность вырождениЯ этой
высшей  магистратуры заставлЯет  менЯ осуждать неумеренное пользование ею  в
первые времена ђеспублики. €бо если так щедро назначали на эту должность длЯ
проведениЯ  выборов, освЯщениЯ храмов, выполнениЯ вещей чисто формальных, то
можно было  уже  опасатьсЯ,  как  бы  она  не стала менее  грозной  в случае
подлинной необходимости, и  как бы постепенно не привыкли видеть в диктатуре
пустое звание, если его используют лишь при пустых церемониЯх.
     Љ  концу  ђеспублики  римлЯне,  став  более  осмотрительными,  избегали
диктатуры столь  же  неразумно,  как  прежде  неразумно  ею  злоупотреблЯли.
Ћтрадно было  убедитьсЯ, что опасениЯ их были  мало основательны;  что самаЯ
слабость  столицы  была  залогом ее  безопасности при всЯких посЯгательствах
магистратов, которые пребывали в самом лоне; что  „иктатор  мог в  известных
случаЯх защищать свободу общественную, никогда не имеЯ возможности посЯгнуть
не нее; и что надетые на ђим оковы, очевидно, были выкованы вовсе не в самом
ђиме, а в его армиЯх. ’о слабое сопротивление, которое оказали Њарий - ‘улле
и Џомпей - –езарю, Ясно  показало,  чего  можно было  ожидать от  внутренней
власти, обращенной против  внешней силы. ќта  ошибка заставила  их совершить
крупные промахи: так, например, когда не назначили диктатора в деле Љатилины
(188). €бо,  поскольку вопрос  шел лишь  о  самом городе, и самое  большее о
какой-нибудь итальЯнской провинции, то с тою неограниченной властью, которую
законы давали диктатору, он мог бы легко рассеЯть заговор; а заговор тот был
подавлен лишь благодарЯ счастливому стечению случайностей, на что никогда не
должно было полагатьсЯ человеческое благоразумие.
     ‚место этого  ‘енат ограничилсЯ передачей всей своей  власти  Љонсулам.
’ак  и случилось,  что  –ицерон,  чтобы  действовать успешно,  был  вынужден
превысить  свою власть в существенном пункте; и если первые взрывы ликованиЯ
заставили одобрить его поведение, то впоследствии с полным основанием у него
потребовали отчета за кровь граждан, пролитую  вопреки законам: этого упрека
нельзЯ было бы сделать „иктатору. Ќо красноречие Љонсула пленило всех; и сам
он, хотЯ и  римлЯнин, любил  больше собственную славу,  чем отечество, и  не
столько  искал  наиболее   законного  и  наиболее  верного   способа  спасти
ѓосударство, сколько  средства  приписать  себе  все  заслуги в  этом деле*.
Џоэтому его  справедливо осыпали почестЯми как  освободителЯ ђима и столь же
справедливо наказали как нарушителЯ  законов. Љак  бы  блестЯще ни было  его
возвращение из ссылки, это была уже, несомненно, милость.
     _________
     * €менно в этом он и не  мог быть убежден, если бы предложил  назначить
„иктатора, так как не смел назвать самого себЯ и не мог быть уверен, что его
коллега назовет его.


     ‚прочем, каким  бы способом  ни  было  дано это важное поручение, важно
ограничить  его продолжительность  весьма кратким сроком, который  ни в коем
случае  не  может быть продлен.  ‚о времЯ  кризисов,  которые  и  заставлЯют
учреждать диктатуру.  ѓосударство вскоре бывает  уничтожено  или спасено, и,
раз настоЯтельнаЯ  необходимость  миновала,  диктатура делаетсЯ тиранической
или бесполезной.
     ‚   ђиме   „иктаторы,   оставаЯсь  таковыми  лишь   на  шесть  месЯцев,
отказывались большей частью от  этой должности еще  до истечениЯ срока. …сли
бы срок  был  больше, они, быть может, попытались  бы  еще его продлить, как
поступили „ецемвиры с годичным сроком. “ „иктатора было  лишь  времЯ,  чтобы
распорЯдитьсЯ в отношении  того  крайнего случаЯ, который сделал необходимым
его избрание; у него не было времени помышлЯть о других планах.


     ѓлава VII
        Ћ –…Ќ‡“ђ…

     Џодобно  тому,  как  провозглашение  общей воли совершаетсЯ посредством
‡акона, так и объЯвление  суждениЯ всего общества  производитсЯ  посредством
цензуры.  Ћбщественное мнение есть  своего  рода ‡акон, служителем  которого
выступает  –ензор;  он  лишь  применЯет  этот закон, по  примеру государЯ, к
частным случаЯм.
     –ензорский трибунал, таким образом, вовсе не ЯвлЯетсЯ судьею  народного
мнениЯ,  - он лишь объЯвитель  его;  и как  только  он от него  отходит, его
решениЯ уже безосновательны и не имеют действиЯ.
     Ѓесполезно проводить различие между нравами какого-либо  народа и  тем,
что  он  почитает, ибо все  это  восходит к одному  и  тому  же  принципу  и
неизбежно смешиваетсЯ. “ всех  народов мира не сама  природа, а  их  взглЯды
определЯют,  что им любо.  €справьте  взглЯды  людей, и нравы  их сами собою
сделаютсЯ чище. ‹юбЯт всегда то, что прекрасно, или то, что находЯт таковым;
но в  этом-то  суждении и  ошибаютсЯ; следовательно,  именно это суждение  и
следует выправлЯть. Љто судит о нравах, судит о чести, а  кто судит о чести,
тот выводит свой закон из общего мнениЯ.
     ‚зглЯды народа порождаютсЯ его государственным устройством. •отЯ  ‡акон
и  не устанавливает нравы, но  именно законодательство вызывает  их к жизни:
когда  законодательство  слабеет,  нравы  вырождаютсЯ.   Ќо  тогда  приговор
цензоров уже не может сделать того, чего не сделала сила законов.
     Ћтсюда  следует, что цензура может быть  полезна длЯ сохранениЯ нравов,
но никогда - длЯ их восстановлениЯ. “чреждайте –ензоров, пока законы в силе;
как только они потерЯли силу - все безнадежно; ничто, основанное на  законе,
больше  не  имеет  силы, когда  ее  не  имеют  больше сами  законы.  –ензура
оберегает  нравы, препЯтствуЯ порче мнений, сохранЯет их правильность, мудро
прилагаЯ  их  к  обстоЯтельствам, иногда  даже  уточнЯет их,  когда  они еще
неопределенны.   Ћбычай   иметь   секундантов  на   дуэлЯх,  доведенный   до
умопомрачениЯ  во  ”ранцузском королевстве, был здесь  уничтожен единственно
следующими словами одного из королевских эдиктов: "—то до тех, которые имеют
трусость  звать   секундантов..."  ќтот   приговор,   предупреждаЯ  приговор
общества, сразу же определил его. Ќо когда те же эдикты  захотели  объЯвить,
что и  дратьсЯ  на дуэли  это трусость,  - что весьма верно, но противоречит
общему мнению, то общество поднЯло на смех это решение, о котором у него уже
составилось  свое суждение. џ сказал  в другом месте*,  что  так как  мнение
общественное  не  может  подвергатьсЯ  принуждению,  то  не  требовалось  ни
малейшего намека на  это в  коллегии, учрежденной,  чтобы его  представлЯть.
ЌельзЯ  вдоволь  надивитьсЯ  на  то,  с  каким  искусством  этот  движитель,
полностью утраченный у людей новых  времен, действовал у римлЯн, а еще лучше
у лакедемонЯн. Љогда человек дурных нравов высказывал верное мнение в ‘овете
‘парты,  то  ќфоры,  не  принимаЯ  его   в  расчет,  поручали  какому-нибудь
добродетельному гражданину  высказать то  же  соображение.  ЉакаЯ честь  длЯ
одного,  какое предостережение  длЯ  другого,  хотЯ  ни  тот,  ни  другой не
получили ни  похвалы, ни порицаниЯ! Љакие-то пьЯницы  с  ‘амоса** осквернили
трибунал ќфоров: на другой день публичным  эдиктом  самосцам  было разрешено
быть негодЯЯми. Љогда ‘парта выносила приговор относительно того, что честно
или бесчестно, то ѓрециЯ не оспаривала ее приговоры.
     __________
     * џ  лишь указываю в этой главе то, что Я более пространно рассмотрел в
Џисьме к г-ну д'Ђламберу (190).
     **  Ћни были с другого  острова,  который  в этом случае  запрещают нам
назвать принЯтые в нашем Языке приличиЯ (191).


     ѓлава VIII
     Ћ ѓђЂ†„ЂЌ‘ЉЋ‰ ђ…‹€ѓ€€ (189)

     “ людей сначала не было ни иных царей, кроме богов, ни иного ЏравлениЯ,
кроме  теократического.  Ћни рассуждали  как  Љалигула,  и  рассуждали тогда
правильно. ’ребуетсЯ длительное извращение чувств и мыслей, чтобы люди могли
решитьсЯ принЯть за господина себе подобного и льстить себЯ надеждою, что от
этого им будет хорошо.
     €з  одного того, что во главе  каждого  политического общества  ставили
бога,  следовало,  что  было  столько же богов, сколько народов. „ва народа,
друг  другу  чуждых и почти  всегда  враждебных, не  могли долго  признавать
одного итого же господина;  две армии,  вступаЯ  в битву друг  с другом,  не
могли бы  повиноватьсЯ одному и  тому  же предводителю. ’ак из национального
размежеваниЯ  возникало  многобожие, и  отсюда  теологическаЯ  и гражданскаЯ
нетерпимость, что, естественно, одно и то же, как это будет показано ниже.
     …сли греки  воображали, что находЯт  своих богов у варварских  народов,
так это потому, что они, точно так же, воображали себЯ природными суверенами
этих народов. Ќо  в  наши дни  весьма смехотворной  выглЯдит  такаЯ ученость
(192), котораЯ доказывает тождественность богов различных народов; как будто
Њолох (193), ‘атурн и Љронос могли быть одним и тем же богом; как будто ‚аал
(194)  финикиЯн, ‡евс греков и ћпитер латинЯн могли быть одним и тем же; как
будто могло  остатьсЯ  что-либо  общее  у  фантастических существ,  носивших
различные имена!
     …сли  же  спросЯт,  почему  во  времена   Язычества,  когда  у  каждого
ѓосударства была своЯ вера и свои боги, не было никаких религиозных войн, то
Я  отвечу, что  так  было именно  потому, что каждое  ѓосударство, имеЯ свою
веру,  равно  как  и  свое  Џравление,  не  отличало  собственных  богов  от
собственных  законов.  ЏолитическаЯ  война  была также  религиозной; области
каждого из  богов были, так сказать, определены  границами наций. Ѓог одного
народа не имел никаких прав  на другие  народы. Ѓоги Язычников вовсе не были
богами завистливыми; они разделили между собою власть над миром. „аже Њоисей
и народ древнееврейский иногда  склонЯлись  к  этой  мысли,  говорЯ  о  боге
€зраилЯ.  Ћни  считали,  правда, за  ничто  богов  хананеЯн  (195),  народов
проклЯтых,  обреченных  на  уничтожение, место  которых  они  призваны  были
занЯть.  Ќо  посмотрите,  как  говорили  они о  божествах  соседних народов,
нападать на которых им было запрещено:  ђазве  владение тем, что принадлежит
•амосу (196), вашему богу? - говорил €ефай  аммонитЯнам (197), - не положено
вам  по  закону?  Њы  по  тому   же  праву  обладаем  землЯми,  которые  наш
Ѓог-победитель  приобрел длЯ себЯ*.  ќто означало,  как мне кажетсЯ,  полное
признание равенства между правами •амоса и правами бога €зраилЯ.
     Ќо когда евреи,  подчиненные царЯм  вавилонским, а  впоследствии  царЯм
сирийским, захотели упорствовать в непризнании какого-либо иного бога, кроме
своего,  то этот отказ  уже  рассматривалсЯ  как  бунт  против, победителЯ и
навлек на евреев те  преследованиЯ, о которых можно прочесть в  их истории и
которым примера мы не видим нигде до возникновениЯ христианства**.
     __________
     * Nonne  ea quae possidet Chamos deus tibi  jure debentur?  ’аков текст
‚ульгаты (199)  . Ћтец  де Љаррьер перевел: "Ќе полагаете ли  вы, что имеете
право владеть тем, что принадлежит •амосу, богу вашему?" Њне неизвестно, как
сильно выражаетсЯ это в древнееврейском  тексте, но Я вижу,  что в  ‚ульгате
€ефай положительно признает право бога  •амоса и что французский  переводчик
ослаблЯет  это признание  посредством слов по-вашему, чего  нет  в латинском
тексте.
     ** ‘овершенно очевидно, что ”окейскаЯ война (200), называемаЯ свЯщенной
войной, не была войной религиозной. Ћна имела целью наказание свЯтотатцев, а
не подчинение инаковерующих.


     ‚сЯкаЯ  религиЯ была, следовательно, неразрывно свЯзана с законами того
ѓосударства, которое ее  предписывало, а  раз так, то не было иного  способа
обратить народ в свою веру, как  поработить его, ни иных миссионеров,  кроме
как  завоеватели;  а так как  обЯзательство  изменить  веру было законом длЯ
побежденных, то  нужно было победить, а затем уже говорить об этом. ‚овсе не
люди сражались за богов, но,  как у ѓомера, боги  сражались за людей; каждый
просил победы у своего бога и платил за нее новыми алтарЯми. ђимлЯне, прежде
чем брать какой-нибудь город, приказывали местным богам его покинуть; и если
они оставили тарентинцам их разгневанных богов, то лишь  потому, что считали
тогда  этих богов подчиненными своим  и принужденными воздавать  им почести.
Ћни оставлЯли побежденным их богов подобно тому, как оставлЯли им их законы.
‚енец ћпитеру Љапитолийскому (198) был часто единственною данью, которую они
налагали.
     Ќаконец, поскольку римлЯне вместе  со  своею  властью  распространЯли и
свою веру и своих богов и так как они часто сами принимали богов побежденных
народов  в  число  своих  собственных, предоставлЯЯ  и  тем  и другим  право
гражданства,  то у  народа  этой обширной империи незаметно оказалась  масса
богов и верований, почти  одинаковых повсюду; и  вот каким образом Язычество
стало в известном тогда мире единственною и единой религией.
     Џри этих-то обстоЯтельствах €исус и пришел установить на земле  царство
духа; а это, отделЯЯ систему  теологическую от системы политической, привело
к  тому,  что ѓосударство  перестало  быть  единым,  и вызвало  междоусобные
распри, которые с тех пор уже никогда не переставали  волновать христианские
народы. Ђ  так как  эта  новаЯ идеЯ царства  не  от мира сего никак не могла
уместитьсЯ в головах Язычников,  то они всегда смотрели на христиан, как  на
настоЯщих  мЯтежников, которые, под личиною покорности, искали лишь удобного
момента,  чтобы  сделатьсЯ  независимыми  повелителЯми,  и  ловко  захватить
власть, которой они, пока были слабы, выказывали  лишь притворное  уважение.
’акова была причина гонений.
     ’о, чего боЯлись Язычники, свершилось.  ’огда все  изменило свой облик;
смиренные  христиане  заговорили иным Языком,  и вскоре стало видно, как это
так называемое  царство  не  от мира  сего  обернулось,  при видимом  земном
правителе (201), самым жестоким деспотизмом в этом мире.
     Ћднако, поскольку постоЯнно существовали также и государь и гражданские
законы, то, в результате такого двоевластиЯ, возник вечный спор относительно
разграничениЯ власти,  что и сделало совершенно  невозможным в  христианских
государствах какое-либо хорошее внутреннее управление, и никогда нельзЯ было
понЯть  до  конца,  кому  -  светскому  господину  или  свЯщеннику  положено
повиноватьсЯ.
     ‚се  же  многие  народы, и даже  в …вропе или в  ее соседстве, захотели
сохранить  или  восстановить  прежнюю   систему  но  не  имели  успеха.  „ух
христианства  заполонил  все.  ђелигиЯ так  и осталась или  вновь  сделалась
независимою   от  суверена  и  утратила  необходимую  свЯзь   с   организмом
ѓосударства.  “  Њагомета  были  весьма  здравые взглЯды;  он хорошо  свЯзал
воедино всю свою политическую систему, и пока форма его ЏравлениЯ продолжала
существовать при  халифах (202), его преемниках. Џравление это было едино  и
тем именно хорошо. Ќо  арабы, сделавшись народом процветающим, образованным,
воспитанным,  изнеженным и  трусливым, были покорены варварами: тогда  снова
началось размежевание между  обеими властЯми. •отЯ оно и  менее Явственно  у
магометан,  чем у христиан,  но оно все  же есть у первых, в  особенности, в
секте  Ђли  (203);  и  есть  государства,  как  ЏерсиЯ,  где оно  дает  себЯ
чувствовать и поныне.
     “ нас в …вропе короли Ђнглии нарекли  себЯ главами –еркви (204); так же
поступили и русские цари (205). Ќо, с помощью этого титула, они сделались не
столько господами  –еркви, сколько ее служителЯми;  они приобрели не столько
право  ее изменЯть, как власть ее поддерживать;  они  в ней не законодатели,
они в ней лишь государи. ‚езде, где  духовенство составлЯет корпорацию*, оно
- повелитель и законодатель в своей области. ‘уществует, следовательно,  две
власти, два суверена и в Ђнглии и в ђоссии так же, как и в других местах.
     _________
     * ‘ледует заметить, что духовенство превращает в единый Љорпус не столь
его официальные собраниЯ,  как во ”ранции, сколь общение –ерквей.  Ћбщение и
отлучение   от   него   ЯвлЯютсЯ   общественным   соглашением   духовенства,
соглашением,  с помощью которого оно  всегда  будет  повелителем  народов  и
королей.  ‚се  свЯщенники, которые  пребывают между собою  в  общении,  суть
граждане,  пусть  даже  они  живут  на  противоположных  концах  света.  ќто
изобретение  -  шедевр политики.  Ќичего  подобного  не  существовало  среди
Языческих  свЯщеннослужителей;  поэтому  они никогда  не  составлЯли Љорпуса
духовенства.


     €з всех христианских  авторов философ ѓоббс - единственный,  кто хорошо
видел и зло, и  средство его устранениЯ, кто осмелилсЯ предложить  соединить
обе главы орла и  привести все  к политическому  единству,  без  которого ни
ѓосударство, ни Џравление никогда не будут иметь хорошего устройства.  Ќо он
должен  был  видеть, что властолюбивый  дух  христианства  несовместим с его
системой и  что  интересы  свЯщенника  будут  всегда  сильнее,  чем интересы
ѓосударства.  Ќе  столько то,  что есть  ужасного и  ложного в  политических
воззрениЯх ѓоббса,  как то, что в них  есть  справедливого  и  истинного,  и
сделало их ненавистными**.
     _______

     ** ‘мотрите, между прочим, в одном из писем ѓроциЯ к брату, от 11апрелЯ
1043 г., что этот ученый человек одобрЯет и что порицает в книге de Cuve ("Ћ
гражданине"  (лат.)   (207).  Џравда,   склонный  к  снисходительности,  он,
по-видимому, прощает автору то, что он сказал хорошего, за то, что он сказал
дурного, но не все столь снисходительны.


     џ полагаю, что,  рассматриваЯ под этим углом зрениЯ исторические факты,
легко  можно  было  бы опровергнуть противоположные  взглЯды ЃейлЯ  (206)  и
“орбертона, из которых один  утверждает, что никакаЯ религиЯ не  полезна длЯ
политического организма, а другой  уверЯет, напротив, что христианство - это
самаЯ твердаЯ его опора. Њожно было бы доказать первому, что не было создано
ни одно  ѓосударство без  того,  чтобы религиЯ не  служила  ему  основою;  а
второму - что христианский закон  в сущности более  вреден, чем полезен, длЯ
прочного государственного  устройства. —тобы менЯ понЯли до конца, Я  должен
лишь придать немного более точности тем слишком  неопределенным  религиозным
идеЯм, которые имеют отношение к моей теме.
     ђелигиЯ по ее отношению к обществу, которое может пониматьсЯ  в широком
значении, или в  более узком (208), разделЯетсЯ на два вида, именно: религию
человека  и  религию  гражданина. ЏерваЯ  -  без  храмов, без  алтарей,  без
обрЯдов,  ограниченнаЯ  чисто  внутреннею верою во всевышнего Ѓога и вечными
обЯзанностЯми морали,  - это чистаЯ  и  простаЯ  религиЯ …вангелиЯ, истинный
теизм и  то, что  можно  назвать  естественным божественным правом.  „ругаЯ,
введеннаЯ в  одной  только стране,  дает  ей своих  богов, своих собственных
патронов  и покровителей. “  нее  свои  догматы, свои  обрЯды, свой  внешний
культ, предписываемый законами; исключаЯ  ту единственную нацию,  котораЯ ей
верна,  все остальное  длЯ нее есть нечто неверное, чуждое,  варварское; она
распространЯет  обЯзанности и права человека не  далее своих алтарей. ’аковы
были все религии первых народов,  которые можно  назвать божественным правом
гражданским или положительным.
     ‘уществует еще  третий род религии,  более необычайный  и странный; эта
религиЯ, даваЯ людЯм два законодательства, двух правителей,  два  отечества,
налагает на них взаимоисключающие обЯзанности  и мешает им быть одновременно
набожными  и гражданами. ’акова  религиЯ ‹ам, такова религиЯ Японцев, таково
римское  христианство   (209).   ќту   последнюю   можно   назвать  религией
свЯщеннической. Ћтсюда  происходит такой  род смешанного  и  необщественного
права, которому нет точного названиЯ.
     …сли рассматривать эти три рода религии с точки зрениЯ политической, то
все  они  имеют  свои  недостатки.  ’ретий  род  ее  столь  Явно  плох,  что
забавлЯтьсЯ, доказываЯ  это,  значило  бы  попусту  терЯть  времЯ. ‚се,  что
нарушает единство общества, никуда  не  годитсЯ;  все установлениЯ, ставЯщие
человека в противоречие с самим собою, не стоЯт ничего.
     ‚тораЯ хороша тем,  что соединЯет в  себе веру в  божество  и любовь  к
законам  и  тем, что, делаЯ  отечество  предметом почитаниЯ длЯ граждан, она
учит их, что служить ѓосударству - это  значит служить Ѓогу-покровителю. ќто
-   род   теократии,   при   которой   вообще  не  должно  иметь   ни  иного
первосвЯщенника,   кроме  государЯ,   ни   иных  свЯщеннослужителей,   кроме
магистратов. ’огда умереть за свою страну - это значит принЯть мученичество;
нарушить  законы  -  стать нечестивцем;  а  подвергнуть  виновного проклЯтию
общества - это значит обречь его гневу богов: "Sacer estod"*.
     _________
     * „а будет проклЯт! (лат.).


     Ќо  она  плоха  тем, что  будучи основана на  заблуждении  и  лжи,  она
обманывает людей, делает их легковерными, суеверными и топит  подлинную веру
в Ѓожество в  пустой обрЯдности. Ћна еще более плоха тогда, когда, становЯсь
исключительной и  тиранической, она  делает народ кровожадным  и нетерпимым;
так что он живет лишь убийством и резнею и полагает, что делает свЯтое дело,
убиваЯ всЯкого, кто не  признает  его  богов. ќто, естественно, ставит такой
народ  в состоЯние войны со всеми остальными, весьма вредное длЯ собственной
безопасности.
     ЋстаетсЯ,  следовательно,  религиЯ  человека,  или христианство,  но не
нынешнее, а …вангелиЯ, которое совершенно отлично от первого. ‘огласно  этой
религии, свЯтой, возвышенной  и  истинной, люди, чада единого Ѓога, признают
себЯ все братьЯми; а общество, которое  их объединЯет, не распадаетсЯ даже с
их смертью.
     Ќо эта религиЯ, не имеЯ никакого собственного отношениЯ к Џолитическому
организму,  оставлЯет законам  единственно ту  силу, которую они  черпают  в
самих  себе,  не прибавлЯЯ никакой  другой;  и  от этого одна  из главнейших
свЯзей отдельного  общества  остаетсЯ неиспользованною.  Ѓолее того,  она не
только не привЯзывает души граждан  к ѓосударству,  она отрывает их от него,
как   и  от  всего  земного.   џ  не  знаю  ничего  более  противного   духу
общественному.
     Ќам  говорЯт,  что  народ  из  истинных  христиан  составил   бы  самое
совершенное  общество,  какое  только  можно  себе   представить.   ‚   этом
предположении  Я  вижу  только  одну  большую  трудность: общество  истинных
христиан не было бы уже человеческим обществом.
     џ даже утверждаю, что это предполагаемое общество не  было бы, при всем
его совершенстве, ни самым  сильным, ни самым прочным. ‚следствие  того, что
оно совершенно, оно было бы лишено свЯзи; разрушающий его порок состоЯл бы в
самом его совершенстве.
     Љаждый исполнЯл бы свой долг: народ был бы подчинен законам;  правители
были бы справедливы и воздержанны, магистраты - честны,  неподкупны; солдаты
презирали  бы смерть;  не было  бы ни тщеславиЯ, ни  роскоши.  ‚се это очень
хорошо, но посмотрим, что дальше.
     •ристианство -  это  религиЯ всецело  духовнаЯ,  занЯтаЯ  исключительно
делами небесными; отечество  христианина не от мира сего. Ћн исполнЯет  свой
долг,  это  правда; но  он делает сие с  глубоким безразличием к  успеху или
неудаче его стараний. ‹ишь бы ему  не за что было себЯ упрекать, а там - длЯ
него  не  важно,  хорошо  или  дурно  обстоит  все  здесь,  на  земле.  …сли
ѓосударство  процветает,   он   едва  решаетсЯ  вкусить   от   общественного
благоденствиЯ; он боитсЯ возгордитьсЯ  славою своей страны. …сли ѓосударство
приходит в упадок, он благословлЯет руку Ѓожью, обрушившуюсЯ на его народ.
     —тобы в обществе царил мир и чтобы  не нарушалась  гармониЯ,  следовало
бы,  чтобы все граждане без исключениЯ  были  равно добрыми христианами.  Ќо
если,   к   несчастью,   найдетсЯ    хоть   один-единственный    честолюбец,
один-единственный  лицемер, какой-нибудь  Љатилина,  например,  какой-нибудь
Љромвель,  то  он, конечно  же,  легко  справитсЯ со  своими  благочестивыми
соотечественниками. •ристианское милосердие с  трудом допускает, чтобы можно
было  худо  думать  о  ближнем своем. Љак только такому человеку,  с помощью
какой-либо хитрости, удастсЯ их обмануть и  завладеть частью публичной силы,
- он уже укрепилсЯ в своем положении; Ѓогу угодно, чтобы его уважали; вскоре
ЯвлЯетсЯ  и  власть;  Ѓогу  угодно,  чтобы  ей повиновались. Ѓлюститель этой
власти злоупотреблЯет  ею? ќто - розга, которою Ѓог наказывает своих  детей.
‘овестно   было  бы  изгнать  узурпатора;  нужно   было  бы  нарушить  покой
общественный, пустить в ход насилие,  пролить кровь. ‚се это плохо вЯжетсЯ с
кротостью христианина, и после всего разве не безразлично, быть ли свободным
или рабом в этой юдоли  скорби? ѓлавное  - попасть в рай; а покорность  воле
Ѓожьей - это лишь еще одно средство к тому. ‘лучитсЯ ли какаЯ внешнЯЯ война?
ѓраждане охотно идут на бой; ни один  между ними не помышлЯет о бегстве; они
исполнЯют свой долг, но  без страсти к победе; они скорее умеют умирать, чем
побеждать.  ЋкажутсЯ  они  победителЯми  или побежденными,  какое  это имеет
значение? ђазве Џровидение не знает лучше, что им надобно? Џредставьте себе,
какую выгоду  может извлечь неприЯтель гордый,  неистовый,  страстный  из их
стоицизма! Џоставьте лицом  к  лицу  с ними те  благородные  народы, которые
снедала неукротимаЯ любовь к  славе  и  к отечеству; предположите, что  ваша
•ристианскаЯ ђеспублика  стоит против  ‘парты или ђима.  Ќабожные  христиане
будут  разбиты, раздавлены, уничтожены,  прежде  чем успеют  опомнитьсЯ, или
будут обЯзаны спасением лишь тому презренью, которое  будет питать  к ним их
враг. Џрекрасна была, по-моему, клЯтва солдат ”абиЯ:  они клЯлись не умереть
или  победить;  они  поклЯлись  вернутьсЯ  победителЯми и  сдержали  клЯтву.
Ќикогда не принесли бы подобную клЯтву христиане:  они подумали бы, что этим
искушают Ѓога.
     Ќо Я ошибаюсь, когда говорю "•ристианскаЯ  ђеспублика":  каждое из этих
слов исключает другое. •ристианство проповедует лишь рабство и  зависимость.
…го  дух слишком  благоприЯтен длЯ  тирании,  чтобы она  постоЯнно  этим  не
пользовалась. €стинные христиане созданы,  чтобы быть рабами; они это знают,
и это их почти не тревожит; сиЯ краткаЯ жизнь имеет в их глазах слишком мало
цены.
     •ристианские войска превосходны, говорЯт нам. џ это отрицаю. Џусть  мне
покажут  таковые.  —то  до  менЯ, то  Я вообще не знаю никаких  христианских
войск. Њне приведут в пример Љрестовые походы. Ќе вступаЯ в споры о доблести
крестоносцев,  замечу,  что это вовсе  не  были христиане, это  были солдаты
первосвЯщенника;  это  были  граждане  церкви. Ћни  сражались за ее духовную
страну, которую она неизвестно как превратила в земную.  ‘трого  говорЯ, это
опЯть  сводитсЯ  к Язычеству.  Џоскольку …вангелие не устанавливает  никакой
национальной религии, среди христиан невозможна свЯщеннаЯ война.
     Џри  Языческих  императорах  христианские  солдаты  были  храбры;   все
христианские авторы уверЯют нас в этом, и Я им верю: это было соревнование в
чести с Языческими войсками. Љак  только  императоры стали  христианами, это
соревнование прекратилось, и  когда  крест  изгнал  орла,  не стало  и  всей
римской доблести.
     Ќо, оставлЯЯ в  стороне политические  соображениЯ, вернемсЯ  к  праву и
установим принципы по этому  важному  пункту. Џраво над подданными,  которое
получает суверен по общественному соглашению, никак не распространЯетсЯ, как
Я сказал, далее границ пользы длЯ всего общества*. ‘ледовательно,  подданные
обЯзаны суверену отчетом  в своих воззрениЯх  лишь постольку, поскольку  эти
воззрениЯ важны длЯ  общины.  Ђ длЯ ѓосударства весьма  важно,  чтобы каждый
гражданин  имел религию, котораЯ заставлЯла бы его  любить свои обЯзанности;
но догматы этой религии интересуют ѓосударство и его  членов лишь постольку,
поскольку эти догматы относЯтсЯ к морали и обЯзанностЯм, которые тот, кто ее
исповедуют, обЯзан исполнЯть  по  отношению  к  другим (210).  Љаждый  может
иметь, кроме этого, какие ему угодно мнениЯ, и суверену вовсе не положено их
знать. €бо,  поскольку он не обладает никакими полномочиЯми в ином мире,  то
какова бы  ни была судьба его подданных в грЯдущей жизни, - это не его дело,
лишь бы они были хорошими гражданами в этой.
     ____________
     * ‚  ђеспублике,  - говорит м[аркиз]  д'Ђ[ржансон], - каждый совершенно
свободен, в  том, что не вредит остальным  (212). ‚от неизменнаЯ граница, ее
нельзЯ  определить  более  точно.  џ не  могу  отказать себе в  удовольствии
сослатьсЯ иногда  на эту рукопись, хотЯ и неизвестную публике, чтобы воздать
должное памЯти славного и уважаемого человека, который, даже став министром,
сохранил  сердце истинного  гражданина и прЯмые  и здравые взглЯды на  образ
правлениЯ в своей стране.


     ‘уществует,  следовательно, исповедание веры чисто гражданское,  статьи
которого надлежит  устанавливать суверену; и не в качестве догматов религии,
но как правило общежитиЯ, без которых невозможно быть ни добрым гражданином,
ни верным  подданным**. Ќе будучи в  состоЯнии обЯзать кого бы  то ни было в
них верить, он  может  изгнать  из  ѓосударства всЯкого (211), кто в  них не
верит,  причем  не  как  нечестивца,  а  как человека, неспособного  жить  в
обществе, как человека, неспособного искренне  любить законы, справедливость
и  жертвовать в  случае необходимости жизнью во имЯ долга. …сли же кто-либо,
признав уже публично эти догматы, ведет себЯ, как если бы он в них не верил,
пусть он  будет наказан смертью; он совершил  наибольшее из преступлений: он
солгал перед законами.
     __________
     ** –езарь защищаЯ Љатилину (213) , пыталсЯ установить догмат смертности
души. —тобы  его  опровергнуть,  Љатон  и  –ицерон  не  стали  забавлЯть  их
философствованием; они ограничились указанием  на то, что –езарь говорил как
дурной гражданин и выдвигал систему взглЯдов, гибельную длЯ  ѓосударства.  €
‘енату римскому, в самом деле, надлежало принЯть решение именно относительно
этого, а не по богословскому вопросу.


     „огматы  гражданской  религии  должны  быть   просты,  немногочисленны,
выражены  точно,  без разъЯснений  и  комментариев.  ‘уществование  Ѓожества
могущественного,   разумного,    благодетельного,    предусмотрительного   и
заботливого;  загробнаЯ  жизнь, счастье праведных,  наказание злых, свЯтость
Ћбщественного договора и законов, - вот догматы положительные. —то  касаетсЯ
отрицательных    догматов,   то   Я   ограничусь   одним-единственным:   это
нетерпимость. Ћна входит в те религиозные культы, которые мы исключили.
     ’е,    кто   отличают   нетерпимость   гражданскую    от   нетерпимости
теологической, по-моему, ошибаютсЯ. Ћба эти вида  нетерпимости  не  отделимы
друг от друга. Ќевозможно жить в мире с людьми, которых считаешь проклЯтыми;
любить  их,  значило  бы  ненавидеть  Ѓога,  который их  карает;  безусловно
необходимо, чтобы  они были обращены в нашу веру или  чтобы они  подверглись
преследованиЯм. ‚сюду,  где  допущена религиознаЯ нетерпимость,  невозможно,
чтобы она не имела никакого воздействиЯ на то,  что относитсЯ к гражданскому
порЯдку*. Ђ как только нетерпимость получает возможность такого воздействиЯ,
суверен более не суверен, даже в земной жизни. ‘ этих пор свЯщеннослужители,
это настоЯщие повелители, а короли суть лишь их чиновники.
     __________
     *  Ѓрак,  например,  ЯвлЯЯсь гражданским  договором,  дает  гражданские
права, без коих невозможно даже  само  существование  общества. Џредположим,
что какому-либо духовенству удастсЯ присвоить себе одному право осуществлЯть
этот  акт, - право,  которое  оно неизбежно  должно  узурпировать при всЯкой
нетерпимой  религии. ђазве  не  Ясно  в  этом  случае, что,  возвышаЯ власть
–еркви, оно сделает  бесполезной власть государЯ, которому  тогда достанутсЯ
лишь те подданные,  коих  соблаговолит  отдать  ему  духовенство?  Џоскольку
духовенство будет  господином над тем,  венчать или не венчать людей, смотрЯ
по тому,  признают или не признают они  то или иное учение:  смотрЯ по тому,
примут  или  отвергнут они ту или иную  форму исповеданиЯ;  смотрЯ по  тому,
будут ли они ей более  или менее  преданы;  то разве  не Ясно, что, поступаЯ
благоразумно  и не  уступаЯ,  оно  одно  будет распорЯжатьсЯ  распределением
наследств,  должностей,  гражданами, самим  ѓосударством,  которое не сможет
существовать,  если оно будет  состоЯть  только из  незаконнорожденных?  Ќо,
скажут, в этом увидЯт  злоупотребление;  вызовут  на  суд, издадут  декреты,
обратЯтсЯ к  светской власти.  Љакое убожество! „уховенство, если  оно будет
обладать сколько-нибудь, - Я не говорю даже мужеством, - здравым смыслом, не
будет противитьсЯ  и пойдет  своим путем. Ћно спокойно позволит  жаловатьсЯ,
вызывать  в суд, издавать декреты,  арестовывать и  в конце концов останетсЯ
господином положениЯ. ќто, мне думаетсЯ, небольшаЯ жертва, - уступить часть,
если ты уверен, что завладеешь всем (214).


     ’еперь,  когда нет уже и  не может быть религии одного  только  народа,
котораЯ исключала бы  все  остальные, должно  терпеть все религии, которые и
сами терпимы к другим, если только их догматы ни в чем не противоречат долгу
гражданина.  Ќо  кто  смеет говорить:  "вне –еркви нет спасениЯ", тот должен
быть изгнан  из  ѓосударства,  если  только ѓосударство это  не  –ерковь,  и
государь  это не  ЏервосвЯщенник. ’акой догмат хорош лишь при теократическом
Џравлении;  при всЯком другом он пагубен. Џричина, по которой, как  говорЯт,
ѓенрих  IV перешел в католичество (215), должно была бы побудить отречьсЯ от
этой веры всЯкого честного человека, и, особенно, всЯкого государЯ, умеющего
рассуждать.


     ѓлава IX
        ‡ЂЉ‹ћ—…Ќ€…

     Џосле  того,  как Я установил истинные принципы политического  права  и
попыталсЯ заложить основаниЯ  ѓосударства,  мне следовало  бы укрепить  оное
посредством его  внешних  отношений:  это  включало бы  международное право,
торговлю,  право  войны  и завоеваний; публичное  право, союзы,  переговоры,
договоры  и  так  далее. Ќо  все это составлЯет  уже новый предмет, чересчур
обширный,  чтобы мой взглЯд мог его охватить. Њне  следует рассматривать то,
что более близко ко мне.


        ЉЋЊЊ…Ќ’Ђђ€€

     ’о центральное место, которое занимает этот трактат в творчестве ђуссо,
как   социального   и   политического   мыслителЯ,   делает   излишним   его
характеристику  в  данной  справке.  €сторию  публикации  трактата  освещает
переписка  ђуссо  с его  постоЯнным  издателем  Њ. ђеем  в  Ђмстердаме  (см.
"Lettres  inedites  de  J.-J.  Rousseau  a Marc-Michel  Rey, publ.  Par.  J.
Bosscha. Amsterdam - Paris, 1858,  а  также переписка ђуссо с другими лицами
(C. G., t. VII). Ѓиблиографию изданий содержит  книга ‘енелье (J.  Senelier.
Bibliographie  generale des  oevres  de  J.-J.  Rousseau.  Paris,  1950). Ќа
русский Язык  "Ћбщественный  договор"  переводилсЯ в конце  XVIII в., однако
этот перевод не был опубликован; затем "Ћбщественный договор" переводилсЯ ‚.
ћтаковым  в  1903 г., ‘. Ќестеровой (1906), ”ренкелем  (1906) и ‹. Ќемаковым
(1907). Ћсновными критическими  изданиЯми ЯвлЯютсЯ изданиЯ —.  ‚огана (J.-