шкам,
возмущало глубокую тишину. ‚зЯвшись под руки, девушки безмолвно
брели  по  узким,  обсаженным  цветами дорожкам, через мостики,
перекинутые  над  причудливыми  извилинами  ручьЯ,  и   наконец
достигли  границы  парка -- большого озера, в которое глЯделись
живописные развалины далекого ѓейерштейна.
     -- Љак здесь красиво! -- растроганно проговорила ћлиЯ.
     -- ‡айдем в рыбачью  хижину,  --  предложила  ѓедвига.  --
‘олнце  печет  невыносимо, а оттуда, особенно из среднего окна,
вид на ѓейерштейн еще прелестней: там мы полюбуемсЯ ландшафтом,
словно готовой и уже обрамленной картиной.
     ћлиЯ последовала за принцессой, а та, едва войдЯ в  хижину
и  взглЯнув  в окно, тотчас же схватилась за бумагу и карандаш,
дабы запечатлеть пейзаж в этом необыкновенно эффектном,  по  ее
словам, освещении.
     -- џ  готова  позавидовать твоему умению рисовать с натуры
деревьЯ и кусты, горы и озера... --  заметила  ћлиЯ.  --  Ќо  Я
знаю,  если  бы Я даже и научилась так же чудесно рисовать, мне
все равно никогда бы не удалось изобразить ландшафт с натуры, и
чем прекрасней вид, тем Я беспомощней. ђадость и восхищение при
созерцании его непременно помешали бы мне взЯтьсЯ за работу.
     Џри этих словах ћлии на лице принцессы мелькнула  усмешка,
более  чем  страннаЯ  длЯ  шестнадцатилетней  девушки.  Њаэстро
Ђбрагам, подчас выражавшийсЯ весьма замысловато,  говорил,  что
подобнаЯ  игра лица сравнима с рЯбью на поверхности воды, когда
на дне что-то угрожающе бурлит... ‘ловом, принцесса улыбнулась,
но не успела приоткрыть розовые уста, чтобы  ответить  кроткой,
безыскусственной  ћлии,  как  совсем  рЯдом  раздались  аккорды
дикой, неистовой силы; даже не верилось, что играют на  простой
гитаре.
     Џринцесса  замолкла,  и  они  с  ћлией выбежали из хижины.
’еперь они еще Явственней  услышали  мелодии,  бурно  сменЯвшие
одна  другую и свЯзанные самыми причудливыми модулЯциЯми, самой
необычной  чередой  аккордов.  Љ  игре  присоединилсЯ   звучный
мужской  голос,  который  то изливалсЯ в сладостной итальЯнской
песне, то, внезапно оборвав, переходил  на  серьезную,  мрачную
мелодию, то пел речитативом, с особенным выражением подчеркиваЯ
слова.
     ‚от   гитару   настраивают...  опЯть  аккорды...  вот  они
оборвались... снова  настраивают...  потом  громкие,  словно  в
гневе   произнесенные   слова...   опЯть   мелодии...  и  опЯть
настраивают.
     ‹юбопытствуЯ, что за чудный виртуоз перед ними, ѓедвига  и
ћлиЯ подкрадывались все ближе и ближе, пока не увидели человека
в  черном платье, сидевшего спиной к девушкам на скале у самого
озера; он продолжал увлеченно играть, сопровождаЯ игру пением и
речами.
     Ћн  только  что  каким-то  особенным  способом  перестроил
гитару,   попробовал   взЯть  несколько  аккордов,  то  и  дело
восклицаЯ: "ЋпЯть не то... нет чистоты....  ’о  чуть  выше,  то
чуть  ниже  чем  надо". ‡атем схватил обеими руками инструмент,
висевший через плечо на голубой ленте,  отвЯзал  его  и,  держа
перед собой, начал:
     -- ‘кажи,   маленькаЯ   упрЯмица,  где,  собственно,  твое
сладкозвучие,  в  какой  уголок-  твоего  существа  запрЯталась
чистаЯ  гамма? €ли ты вздумала бунтовать против своего хозЯина,
уверЯЯ,  будто  слух   его   убит   насмерть   ударами   молота
темперированного  строЯ,  а  его энгармонизм -- лишь ребЯческаЯ
забава? ’ы издеваешьсЯ надо мной, Я вижу, хотЯ моЯ борода  куда
лучше  подстрижена,  чем  у  маэстро  ‘тефано  Џачини, detto il
Venetiano. ќто он вдохнул в тебЯ дух гармонии, каковой длЯ менЯ
останетсЯ вечной тайной.  Ќо  знай,  милое  дитЯ,  если  ты  не
позволишь  мне  взЯть  унисонирующие двузвучиЯ ‘з и Ђа или …е и
08, да и любых других тональностей, то Я напущу на тебЯ  девЯть
ученых  истинно  немецких  мастеров!  “ж  они-то  отругают тебЯ
препорЯдочно и обуздают далеко не гармоничными  словами.  €  не
скрытьсЯ  тебе  в объЯтиЯ твоего ‘тефано Џачини, и не останетсЯ
за тобой последнее слово, как это обыкновенно бывает со свар- '
ливыми женами. €ли ты настолько дерзка и надменна, что думаешь,
будто обитающие в тебе колдовские духи  послушны  лишь  могучим
чарам  волшебников,  давным-давно  покинувших этот мир, и что в
руках жалкого ничтожества...

---------------------------------------------------------------
     €менуемый венецианцем (ит.).
---------------------------------------------------------------

     Џри этих словах человек вдруг умолк,  вскочил  и,  глубоко
задумавшись,  долго не отрывал взора от зеркальной глади озера.
„евушки, пораженные странным поведением незнакомца,  стоЯли  за
кустами, словно приросшие к месту, и едва осмеливались дышать.
     -- ѓитара!  --  взорвалсЯ  он  наконец.  --  „а  это самый
жалкий, самый несовершенный инструмент, он годен  разве  только
длЯ  воркующих  влюбленных  пастушков,  потерЯвших  амбушюр  от
свирели, иначе они, конечно, предпочли бы изо всех сил  дуть  в
нее  и  будить  эхо  своими песнЯми, засылаЯ жалобные мелодии в
далекие горы, навстречу своим ќммели-нам, которые сгонЯют милых
животных веселым хлопаньем бича! Ћ Ѓоже! Џастушки, "вздыхавшие,
как печь", и певшие, скорбЯ, о прелести очей, вдолбите им,  что
трезвучие  состоит  всего-навсего  из трех звуков и что сразить
его можно лишь кинжалом септимы, а потом уже дайте  им  в  руки
гитару!   Ќо   серьезные   люди,  с  приличным  образованием  и
превосходной эрудицией, посвЯтившие жизнь греческой философии и
прекрасно знающие, что происходит при дворе в Ќанкине и Џекине,
ни черта не смыслЯт ни в овцах, ни в  овчарнЯх  --  к  чему  им
вздохи и треньканье гитары. —то ты затеЯл, жалкий шут? ‚спомни,
блаженной памЯти ѓиппель уверЯл, что при виде человека, который
обучает  барабанить  на  фортепьЯно,  ему  кажетсЯ,  будто  тот
взбивает белки... Ќу а тебе вздумалось тренькать  на  гитаре...
шут... †алкий шут! Љ черту!
     ‘ этими словами незнакомец швырнул гитару далеко в кусты и
удалилсЯ быстрыми шагами, даже не заметив девушек.
     -- Ќу,  ѓедвига,  --  после минутного молчаниЯ воскликнула
ћлиЯ, громко смеЯсь,-- что  ты  скажешь  об  атом  удивительном
Явлении?  Ћткуда  взЯлсЯ  этот  чудак,  который сперва так мило
беседует со своим инструментом, а  потом  презрительно  бросает
его, будто сломанную коробку?
     ќто возмутительно, -- сказала ѓедвига, вспыхиваЯ гневом, и
бледные   щеки   ее   окрасились   Ярким   румЯнцем,   --   это
возмутительно, что ворота парка не запираютсЯ и любой  прохожий
может проникнуть сюда!
     -- Љак,  -- удивилась ћлиЯ, -- по-твоему, кнЯзь должен был
запретить жителЯм ‡игхартсвейлера, да и не только им,  а  всем,
кто  идет  мимо,  наслаждатьсЯ самым живописным уголком во всей
округе? ЉакаЯ жестокость! Ќет, ты не можешь этого желать!
     -- Ђ опасность, которой мы из-за этого  подвергаемсЯ,  длЯ
тебЯ  ничто?  --- с еще большим волнением продолжала принцесса.
-- Њы часто гулЯем, как сегоднЯ, одни по  самым  глухим  аллеЯм
парка, вдали от слуг! Ђ что, если какой-нибудь злодей...
     -- Ђй-ай-ай!  -- прервала принцессу ћлиЯ. -- “ж не боишьсЯ
ли ты, что из-за кустов вдруг выскочит  сказочный  великан  или
знаменитый  разбойник  и  утащит  нас в свой замок? Ќе дай Ѓог,
конечно! ‚прочем, сознаюсь, Я не отказалась бы  от  маленького,
забавного  приключениЯ  в  этом романтическом, таком уединенном
лесу. Њне, кстати, пришла на памЯть сцена из шекспировской "Љак
вам это ЏонравитсЯ" -- помнишь, маменька долго не разрешала нам
притрагиватьсЯ к этой пьесе, покамест наконец ‹отарио не прочел
нам ее вслух. ЏризнайсЯ, и  ты  бы  с  удовольствием  на  времЯ
превратилась  в  ‘елию, а уж Я была бы твоей верной ђозалиндой!
Ќо какую же роль мы отведем нашему неизвестному виртуозу?
     -- „а, да, все дело в этом! --- воскликнула принцесса.  --
‚еришь  ли,  ћлиЯ,  его облик, его диковинные речи возбудили во
мне какой-то непонЯтный ужас. џ до сих пор еще  в  смЯтении,  Я
всЯ  во  власти какого-то странного и тЯжелого чувства, все мое
существо будто  сковано.  ѓде-то  в  самом  далеком,  потаенном
уголке  души  шевелитсЯ смутное воспоминание и напрасно силитсЯ
выплыть наружу.  џ  уверена,  что  когда-то  уже  видела  этого
человека,   и   это   свЯзано  с  каким-то  страшным  событием,
воспоминание о котором до сих пор терзает мое сердце. ‚озможно,
то был только кошмарный сон, запечатлевшийсЯ  в  памЯти...  ’ак
или  иначе...  человек  этот...  его необычайное поведение, его
бессвЯзные речи... он  показалсЯ  мне  грозным  призраком;  кто
знает, быть может, он намерен увлечь нас в гибельный круг своих
колдовских чар.
     -- Љакие химеры! -- рассмеЯлась ћлиЯ. -- —то до менЯ, то Я
скорее обратила бы черное привидение с гитарой в мосье †ака или
даже в  почтенного  Ћселка,  чьЯ  философиЯ  сродни причудливым
речам незнакомца... но  сейчас  прежде  всего  поспешим  спасти
беднЯжку, которую этот варвар так безжалостно бросил в кусты!
     -- ђади  всего свЯтого, ћлиЯ, что ты делаешь? -- закричала
принцесса, но подруга, не слушаЯ ее, нырнула  в  чащу  и  через
несколько  минут  возвратилась,  с  торжеством  держа  в  руках
гитару, брошенную незнакомцем.
     Џринцесса   превозмогла   робость   и   принЯлась    очень
внимательно  разглЯдывать  инструмент,  редкаЯ  форма  которого
указывала на старинное его происхождение, не будь даже  на  нем
даты  и  имени мастера, отчетливо вытравленных на деке и видных
через розетку: "‡^апо ђасиц !ес. “епе. , 1532".
     ћлиЯ не удержалась, ударила по струнам  изЯщной  гитары  и
почти   испугалась   полноты  и  силы  звука,  изданного  таким
маленьким инструментом.
     -- Џрелесть, прелесть! -- восхитилась она,  не  переставаЯ
играть.   Ќо   так   как   она   привыкла   на   гитаре  только
аккомпанировать своему пению,  то  вскоре  незаметно  длЯ  себЯ
запела,  продолжаЯ  идти вперед. Џринцесса в молчании следовала
за ней. ћлиЯ приостановилась, и тогда ѓедвига попросила ее:
     -- Џой, играй на этом волшебном инструменте,  может  быть,
тебе  удастсЯ  прогнать  в  преисподнюю  злых духов, которые во
вражде своей хотели завладеть мною!
     -- ЋпЯть ты о злых духах! Џрочь от этой  нечисти!  џ  петь
хочу,  Я  играть хочу, -- ни один инструмент еще не был мне так
по руке и так послушен, как этот.  „аже  голос  мой,  думаетсЯ,
звучит  с  ним  гораздо  лучше,  нежели  обычно.  -- Ћна начала
известную канцонетту, украшаЯ ее изЯщными фиоритурами,  смелыми
руладами   и  каприччо,  даваЯ  волю  всему  богатству  звуков,
таившихсЯ в ее груди.
     …сли принцесса за несколько минут до того  испугалась  при
виде  незнакомца,  то ћлиЯ едва не окаменела, когда он внезапно
возник перед нею на повороте аллеи.
     —еловек этот, на вид  лет  тридцати,  был  одет  в  черное
платье,  сшитое  по  последней  моде.  ‚  его  костюме ничто не
поражало, не  бросалось  в  глаза,  и  все-таки  внешность  его
обличала  нечто странное, необычное. ‚ одежде, вообще опрЯтной,
замечалась некотораЯ небрежность, но ее можно было приписать не
столько недостатку вниманиЯ, сколько тому, что человеку  этому,
видимо, пришлось неожиданно проделать путешествие, длЯ которого
не   подходил   его   нарЯд.   †илет  был  расстегнут,  галстук
развЯзалсЯ, башмаки так запылились, что золотые прЯжки  на  них
были почти незаметны, -- вот каким предстал он перед девушками;
вдобавок,  защищаЯсь  от  солнечных  лучей, он отогнул передние
полЯ маленькой треуголки, пригодной разве лишь длЯ того,  чтобы
держать  ее  под  мышкой,  и это придавало ему нелепый вид. Ћн,
вероЯтно,  пробиралсЯ  сквозь  непроходимую  чащу  парка  --  в
спутанных черных волосах застрЯло множество еловых игл. Њельком
взглЯнув  на  принцессу,  он  затем  остановил  одухотворенный,
сверкающий взор больших темных глаз на лице  ћлии,  отчего  она
еще более смутилась: на ресницах даже заблистали слезы, как это
нередко бывало с нею в подобных случаЯх.

---------------------------------------------------------------
     ‘делано ‘тефано Џачини, ‚енециЯ (лат.).
---------------------------------------------------------------

     -- €   эти   божественные   звуки,  --  заговорил  наконец
незнакомец   мЯгким,   проникновенным   голосом,   --   и   эти
божественные  звуки  смолкают  при  моем  поЯвлении и сменЯютсЯ
слезами?
     Џринцесса,   стараЯсь   побороть    первое    впечатление,
произведенное  на  нее  незнакомцем,  окинула  его высокомерным
взглЯдом и проговорила довольно резко:
     -- ‚о  всЯком  случае,  нас  изумлЯет   ваше   неожиданное
поЯвление  здесь, сударь! ‚ такую пору в кнЯжеском парке уже не
встречаютсЯ чужие. џ -- принцесса ѓедвига.
     Џри  первых  же  словах  принцессы  незнакомец   порывисто
обернулсЯ  и  теперь  смотрел  ей прЯмо в глаза. ‹ицо его сразу
преобразилось,  погасло  выражение   грустной   мечтательности,
исчезло  без  следа глубокое душевное волнение; страннаЯ криваЯ
усмешка подчеркивала выражение горькой  иронии,  придаваЯ  лицу
нечто  чудаковатое,  даже  шутовское.  Џринцесса  запнулась, не
докончив речи, будто ее ударил электрический ток, всЯ  залилась
горЯчим румЯнцем и стоЯла, потупив глаза.
     Ќезнакомец   как   будто  хотел  что-то  сказать,  но  тут
вмешалась ћлиЯ:
     -- Ќу разве Я не глупаЯ, бестолковаЯ девчонка!  €спугалась
и   расплакалась,   словно  проказливое  дитЯ,  которое  тайком
лакомитсЯ   недозволенным!   „а,   сударь!   џ    действительно
лакомилась,  лакомилась  чудесными звуками вашей гитары, -- она
во всем виновата, да еще наше любопытство! Њы  подслушали,  как
вы мило разговаривали с этой крошкой; и мы видели, как вы затем
в  гневе  швырнули  беднЯжку  в  кусты  и  она  громко, жалобно
застонала... ЊенЯ это так глубоко опечалило, что Я не утерпела,
бросилась в кусты и подобрала чудесный, милый инструмент. Ќу, и
знаете, -- как все девушки, Я немного умею бренчать на  гитаре,
пальцы  так  и  потЯнулись к струнам, -- Я не могла удержатьсЯ.
€звините, пожалуйста, -- вот ваш инструмент.
     € ћлиЯ протЯнула незнакомцу гитару. -- ќто  очень  редкий,
звучный инструмент, -- сказал тот, -- еще добрых старых времен,
но в моих неумелых руках... „а что там руки... не в руках дело!
„ивный  дух  гармонии,  обитающий  в  этой редкостной маленькой
вещице, живет  и  в  моей  груди,  но  он  закостенел,  подобно
куколке,  и  не  может  сделать  ни одного свободного движениЯ;
только из  вашей  души,  милаЯ  мадемуазель,  вырываетсЯ  он  в
светлые  небесные  просторы,  переливаЯсь,  подобно  сверкающей
бабочке, тысЯчей  радужных  оттенков.  „а,  милаЯ  мадемуазель!
Љогда  вы  запели,  всЯ  страстнаЯ  мука  любви,  весь  восторг
сладостных грез, надежд, желаний, -- все это поплыло над  лесом
и живительной росой пало в благоуханные венчики цветов, в грудь
внимающих  вам соловьев! Ћставьте гитару у себЯ -- лишь вы одна
повелеваете заключенными в ней чарами!
     -- ‚ы   ведь   бросили   ее,   --   заметила   ћлиЯ,   всЯ
раскрасневшись.
     -- „а, это правда, -- ответил незнакомец, быстро схватываЯ
гитару  и  с  жаром  прижимаЯ  ее к груди, -- да, это правда, Я
выбросил ее, но теперь беру назад, освЯщенную.  Ќикогда  больше
не выпущу ее из рук?
     €  опЯть  на  лице  его  поЯвилась  шутовскаЯ  маска, и он
заговорил тонким, резким голосом:
     -- ‘обственно говорЯ, судьба или, вернее, мой  злой  демон
сыграли  со  мной  роковую  шутку, заставив ЯвитьсЯ перед вами,
дражайшие дамы, ех ањшр1о, как говаривали  латинисты  и  прочие
ученые  господа! ‚ога ради, светлейшаЯ принцесса, соблаговолите
окинуть  менЯ  взглЯдом  с  головы  до  ног.  €  вы  соизволите
убедитьсЯ  по  моему  костюму,  что  Я приготовилсЯ сделать рЯд
визитов. „а, Я как  раз  собиралсЯ  посетить  ‡игхартсвейлер  и
оставить  в  этом  славном  городке  если  не свою особу, то по
крайности визитную карточку. Ћ ѓосподи! “ж не  думаете  ли  вы,
что  у  менЯ  мало  знакомств,  светлейшаЯ  принцесса? „а разве
гофмаршал родителЯ вашего не был когда-то моим близким  другом?
џ знаю, если бы он увидел менЯ .здесь, то уж непременно прижат,
бы  к  своей  атласной  груди  и,  растрогавшись, попотчевал бы
понюшкой табаку, говорЯ: "‡десь мы одни, любезный друг, здесь Я
могу дать волю своему сердцу и  приЯтнейшим  чувствам!"  џ  бы,
конечно,  удостоилсЯ  аудиенции у милостивейшего кнЯзЯ €ринеЯ и
был бы представлен также и вам, о принцесса! € так представлен,
что  --  готов  прозакладывать  мою  самую   лучшую   коллекцию
септаккордов  против  одной пощечины -- сумел бы заслужить ваше
благорасположение. Ќо вот беда,-- Я вынужден сам представлЯтьсЯ
вам и  в  столь  неподобающем  месте:  между  утиным  прудом  и
лЯгушачьим  болотом.  Ћ Ѓоже, научись Я хоть немного колдовать,
сумей Я  5413110  превратить  эту  благородную  зубочистку  (он
достал  зубочистку из жилетного кармана) в блестЯщего камергера
€ринеева двора, он схватил бы менЯ  за  шиворот  и  сказал  бы:
"‘ветлейшаЯ принцесса, этот человек -- такой-то и такой-то!" Ќо
теперь...  сње {ат, сње с1г! Џощадите, пощадите, о принцесса, о
благородные дамы и господа!
     Ќезнакомец упал ниц перед принцессой и запел пронзительным
голосом: "Ђњ, р1е‰, р1е1а, з^^пога!"
     Џринцесса подхватила  ћлию  и  стремглав  побежала  с  нею
прочь,  громко  восклицаЯ:  "Ћн  сумасшедший,  сумасшедший,  он
сбежал из дома умалишенных!"
     “же возле самого дворца навстречу девушкам вышла советница
Ѓенцон, и они, запыхавшись, едва не упали к ее ногам.
     -- —то случилось? ђади всего свЯтого, что с вами, кто  вас
преследует? -- спросила она.
     Џринцесса  была  вне  себЯ,  она  смогла  лишь пролепетать
несколько бессвЯзных фраз о сумасшедшем, который напал на  них.
ћлиЯ  спокойно и рассудительно доложила матери о происшествии и
кончила тем,  что  вовсе  не  считает  незнакомца  сумасшедшим;
скорей всего, он просто шутник и насмешник, вроде мосье †ака, и
ему вполне подошла бы роль в "Ђрденнском лесу".
     ‘оветница  Ѓенцон  заставила  ее  еще  раз  повторить все,
выспрашивала мельчайшие подробности, просила  описать  походку,
осанку, жесты, голос неизвестного.
     -- „а,  --  воскликнула  она наконец, -- это, конечно, он,
только он, и никто другой!
     -- Љто -- "он", кто? -- нетерпеливо спросила принцесса. --
“спокойтесь, дорогаЯ ѓедвига, -- ответила Ѓенцон,  --  напрасно
вы  так  бежали  --  видите,  даже  задохнулись, -- незнакомец,
показавшийсЯ вам столь опасным, отнюдь не сумасшедший.  Љак  ни
дерзка, как ни неуместна шутка, которую он себе позволил, а это
вполне  возможно  при  его причудливых манерах, Я уверена -- вы
помиритесь с ним непременно!
     -- Ќикогда! -- воскликнула  принцесса.  --  Ќикогда  Я  не
соглашусь увидеть хотЯ бы еще один раз этого колючего шута!
     -- Ђх, ѓедвига! -- рассмеЯлась Ѓенцон. -- Љакой только дух
вложил  в ваши уста слово "колючий"! Ћно к нему подходит более,
чем вы сами думаете и подозреваете, -- об этом говорит все, что
здесь только что произошло.

---------------------------------------------------------------
     ‚незапно (лат.).
     ‚друг (лат.).
     —то делать, что говорить! (ит.)
     Ђх, сжальтесь, сжальтесь, синьора! (ит.)
---------------------------------------------------------------

     -- џ тоже никак не  пойму,  милаЯ  ѓедвига,  --  вмешалась
ћлиЯ, -- за что ты так рассердилась на этого незнакомца? „аже в
его   шутовском  поведении,  в  бессвЯзных  речах  было  нечто,
взволновавшее менЯ странным, но далеко не неприЯтным образом.
     -- ‘частье  твое,  --   возразила   принцесса,   и   слезы
показались  у  нее  на  глазах,  -- счастье твое, что ты можешь
оставатьсЯ такой невозмутимой и спокойной, мое же сердце больно
ранЯт насмешки этого ужасного человека!  Ѓенцон,  кто  он,  кто
этот безумец?
     -- ЋбъЯсню  вам  все в двух словах, -- ответила Ѓенцон. --
Љогда лет пЯть тому назад Я была в...
     (Њ. пр.) ...убедивший менЯ в  том,  что  в  глубокой  душе
истинного  поэта живут и детски чистые помыслы, и сострадание к
бедствиЯм ближнего.
     ‘мутнаЯ печаль, какаЯ часто находит  на  юных  романтиков,
когда  в  сердце у них совершаетсЯ борение великих, возвышенный
идей, побуждала менЯ искать уединениЯ.  „олгое  времЯ  казались
мне   постылыми   и  крыша,  и  погреб,  и  чердак.  Ќаравне  с
небезызвестным  поэтом,  поселившимсЯ  в  крошечном  домике  на
берегу  журчащего ручьЯ, под мрачной сенью плакучих ив и берез,
Я  предавалсЯ  кротким,  идиллическим  радостЯм  и  грезил,  не
вылезаЯ  из-под печки. ’ак и случилось, что Я не встречал более
Њины, моей нежной мамаши в прелестной пЯтнистой шубке. ‚ науках
обрел Я утешение и покой. Ћ,  как  прекрасно  общение  с  ними!
•вала,   пламеннаЯ  хвала  благородному  человеку,  выдумавшему
науки! Ќасколько они прекраснее, насколько полезнее, чем адское
изобретение гнусного монаха, который первым выдумал порох, вещь
до смерти противную мне по самой природе и воздействию  своему.
Ќедаром  суд  потомков заклеймил этого варвара, это исчадие ада
Ѓертольда жестоким презрением, ибо еще в наши дни, когда желают
высоко  вознести  прозорливого  ученого,  историка  с   широким
кругозором, словом, любого человека отменной образованности, то
о нем говорЯт: "ќтот пороха не выдумает!"
     ‚  назидание подающей надежды кошачьей молодежи не могу не
поведать, что, когда менЯ одолевает тЯга к наукам, Я  вскакиваю
в  библиотечный  шкаф  хозЯина,  с  зажмуренными глазами хватаю
когтЯми первую попавшуюсЯ книгу, выдергиваю  ее  и  прочитываю,
каково бы ни было ее содержание.
     ЏодобнаЯ  метода  обучениЯ  сообщила  уму моему гибкость и
многогранность,  а  моим  знаниЯм  --  такое  сверкающее  всеми
цветами  радуги  богатство, которому будут дивитьсЯ потомки. Ќе
стану перечислЯть здесь всех книг, без разбору прочитанных в те
месЯцы поэтической грусти, -- отчасти потому, что надеюсь найти
длЯ этого более подходЯщее место, отчасти  потому,  что  Я  уже
забыл  их  заглавиЯ,  -- опЯть-таки до некоторой степени по той
причине, что Я взЯл себе  за  правило  заглавий  не  читать,  а
потому  никогда  и не знал их. „умаю, что каждый удовлетворитсЯ
моим объЯснением и  не  станет  винить  менЯ  в  биографическом
легкомыслии.  Њне предстоЯли новые испытаниЯ. Љак-то раз хозЯин
углубилсЯ  в  толстый  фолиант,  развернутый  перед  ним,  а  Я
примостилсЯ  туг  же  под  столом,  на  листе отличной атласной
бумаги, и упражнЯлсЯ в греческом  письме,  которое  превосходно
давалось  моей  лапе.  ‚друг  в  комнату  быстро  вошел молодой
человек, -- Я уже не раз видел его у хозЯина, --  он  неизменно
обращалсЯ  ко  мне  с  дружеским  уважением,  более того, с тем
лестным  почтением,  какое  подобает  выдающемусЯ   таланту   и
признанному   гению.  ‚сЯкий  раз,  войдЯ  и  поздоровавшись  с
маэстро, он не только приветствовал менЯ словами: "„оброе утро,
кот!" -- но и слегка почесывал у менЯ за ушами и ласково гладил
по спине; такое обхождение было причиной, еще более  поощрЯвшей
менЯ  развертывать  перед всем светом блеск моих талантов. Ќо в
тот день все сложилось иначе! ‚ тот день -- чего раньше никогда
не бывало -- следом за  молодым  человеком  в  дверь  вломилось
черное  косматое  чудовище  с  горЯщими глазами и, увидев менЯ,
бросилось прЯмехонько ко мне.  Ќеописуемый  страх  обуЯл  менЯ,
одним  прыжком  очутилсЯ  Я  на  письменном столе хозЯина, а из
горла моего вырвалсЯ вопль ужаса  и  отчаЯниЯ,  когда  чудовище
тоже  вскочило  на  стол,  поднЯв  при  этом невообразимый шум.
„обрый хозЯин, испугавшись за своего любимца, взЯл менЯ на руки
и засунул под шлафрок. Ќо молодой человек сказал:
     -- Ќапрасно вы беспокоитесь, маэстро Ђбрагам.  Њой  пудель
никогда  не  обидит  кошку,  он просто хочет поиграть. ‘пустите
кота  на  по‹,  и  вы  позабавитесь,  глЯдЯ,  как   они   будут
знакомитьсЯ -- мой пудель с вашим котом.
     •озЯин  и в самом деле хотел было спустить менЯ на пол, но
Я так крепко вцепилсЯ в него, так жалобно замЯукал, что он, сев
на стул, оставил мне местечко возле себЯ.
     ‡ащита хозЯина придала  мне  храбрости,  и  Я,  присев  на
задние  лапы  и  обвив  их  хвостом,  принЯл позу, полную такой
благородной гордости и  достоинства,  что  не  мог  не  внушить
должного   почтениЯ  своему  предполагаемому  черному  недругу.
Џудель уселсЯ передо мной на полу и  уперсЯ  в  менЯ  взглЯдом,
бросаЯ какие-то отрывистые слова, смысла которых Я, разумеетсЯ,
не  понЯл.  ‘трах  мой  мало-помалу  проходил,  и, успокоившись
окончательно, Я убедилсЯ, что во взоре пуделЯ  светЯтсЯ  только
добродушие  и  Ясный  ум.  ‚олнообразными  движениЯми  хвоста Я
невольно начал выражать зародившеесЯ во  мне  доверие,  на  что
пудель немедленно ответил самым дружелюбным помахиваньем своего
куцего хвостика.
     Ћ,  сомнений  нет,  сердца наши бились в унисон! „уши наши
созвучны друг другу! "Љак могло случитьсЯ, -- спросил  Я  себЯ,
-- что   непривычное   обхождение  этого  незнакомца  так  тебЯ
устрашило? —то иное выражали  его  прыжки,  его  тЯвканье,  его
буйство,  беготнЯ,  вой,  как не њилу и задор подвижного юноши,
его любовь к свободной, радостной жизни? Ћ,  какие  благородные
пуделиные чувства живут в его поросшей черной шерстью груди!.."
Џриободрившись  под  влиЯнием  таких  мыслей,  Я  решил сделать
первый шаг к более близкому, более тесному общению наших душ  и
спуститьсЯ со стула хозЯина.
     ‹ишь  только  встал  Я  на  ноги  и  потЯнулсЯ, как пудель
вскочил и с громким лаем принЯлсЯ бегать по  комнате.  ’о  было
изъЯвление  прекрасного,  здорового  и  сильного  духа! ЃоЯтьсЯ
больше нечего. џ спустилсЯ на пол и тихими, осторожными шажками
стал приближатьсЯ к новому другу. Њы приступили  к  тому  акту,
который   символически   выражает   более   близкое  знакомство
родственных душ, заключение  союза,  обусловленного  внутренним
влечением,   и   который   близорукий  человек  назвал  грубым,
неблагородным, кощунственным словом "обнюхивание".  Њой  черный
друг  выразил  желание отведать куриных костей, лежавших в моей
мисочке.  Ќасколько  мог,  Я  дал  ему  понЯть,  что   светское
воспитание  и вежливость обЯзывают менЯ, хозЯина, уважить гостЯ
как подобает. Ћн разгрызал кости  с  завидным  аппетитом,  а  Я
только  издали  поглЯдывал  на  него.  •орошо  все-таки,  что Я
спрЯтал под своей постелью кусок жареной рыбы про запас.  Љогда
он  наелсЯ, пошли самые веселые игры. Џод конец мы уже не чаЯли
души друг в друге, обнимались, прыгали друг  другу  на  шею,  а
потом,  перекувырнувшись  несколько  раз,  поклЯлись в истинной
дружбе и верности.
     Ќе пойму, что может быть смешного  в  такой  встрече  двух
прекрасных  душ, в этом взаимном познавании двух чистосердечных
юношей; но почему-то оба, мой хозЯин и молодой гость, к великой
моей досаде, покатывались со смеху.
     Ќовое знакомство  произвело  на  менЯ  такое  неизгладимое
впечатление,  что  Я  везде, на солнце и в тени, на крыше и под
печкой, только и думал, только и вспоминал,  только  и  мечтал:
пудель...  пудель...  пудель!  Ћттого  и  открылась мне во всей
полноте, в  самых  Ярких  красках  внутреннЯЯ  суть  пу-делиной
натуры,   и   из  этого  откровениЯ  родилось  глубокомысленное
сочинение, ранее уже упоминавшеесЯ мною: "Њысль  и  —утье,  или
Љот  и  ‘обака".  ‚  нем  Я развил положение, согласно которому
нравы, обычаи, Язык обеих пород глубоко зависимы от присущих им
свойств, и доказал, что они  лишь  разные  лучи,  отбрасываемые
одной и той же призмой. Ћсобенно удалось мне вскрыть самую суть
Языка  и  показать,  что  Язык  есть  лишь высказанное в звуках
символическое  выражение  естественного   принципа,   из   чего
вытекает, что Язык един; и кошачий и собачий -- в данном случае
пу-делиный  диалект  --  суть  ветви  единого  древа,  а потому
одаренные высоким умом кот и пудель вполне могут понимать  друг
друга.  —тобы  до  конца  обосновать  это  положение,  Я привел
многочисленные примеры из обоих  Языков,  обращаЯ  более  всего
вниманиЯ на близость корней, как-то: вау-вау, мЯу-мЯу, гав-гав,
ау-вау, корр-курр, птси-шпрцы и так далее.
     Ћкончивши    книгу,   Я   испытывал   сильнейшее   желание
действительно  изучить  пуделиный  Язык,  что  и  удалось   мне
благодарЯ  помощи  новообретенного друга, пуделЯ Џонто, правда,
не сразу, ибо пуделиный Язык оказалсЯ длЯ  нас,  котов,  весьма
трудным.  Ќо  гений  одолевает  любые  препЯтствиЯ, хотЯ именно
такого рода гениальности не желает признавать  один  знаменитый
человеческий  писатель,  утверждаЯ,  что  изучить чужой Язык со
всеми его народными оттенками можно, только будучи  в  какой-то
мере  фиглЯром.  Њой  хозЯин,  пожалуй,  придерживалсЯ  того же
мнениЯ и считал,  что  одно  дело  --  изучить  чужой  Язык  до
тонкости  и  совсем  другое  --  уметь  болтать  на этом Языке,
подразумеваЯ под этим способность разговаривать обо всем и ни о
чем. Ћн дошел до утверждениЯ, будто французский Язык придворных
дам и кавалеров --  некаЯ  маниЯ,  котораЯ,  подобно  Џрипадкам
каталепсии, развиваетсЯ при угрожающих симптомах. џ сам слышал,
как он отстаивал это абсурдное мнение перед гофмаршалом кнЯзЯ.
     -- ‘делайте  милость,  ваше превосходительство, -- говорил
маэстро Ђбрагам, -- понаблюдайте за собой. ‚едь одарило же  вас
небо великолепным, полнозвучным голосовым органом. Ќо стоит вам
заговорить  по-французски, как вы начинаете шипеть, шепелЯвить,
гнусавить, приЯтное лицо ваше при этом искажаетсЯ  чрезвычайно,
уродливые  судороги  нарушают  гармонию ваших черт, обыкновенно
столь прекрасных, твердых, серьезных. —ем же это объЯснить, как
не проделками сидЯщего в вас рокового кобольда болезни!
     ѓофмаршал смеЯлсЯ от души, да и в самом деле  нельзЯ  было
не  смеЯтьсЯ  над  гипотезой  маэстро  о  том, что маниакальное
увлечение иностранными Языками не что иное, как болезнь.
     Ћдин глубокомысленный ученый  дает  в  своей  книге  совет
людЯм,  желающим быстро усовершенствовать свои познаниЯ в чужом
Языке: они должны думать на этом  Языке.  ‘овет  отменный,  но,
выполнЯЯ  его,  подвергаешьсЯ некоторой опасности. џ, например,
довольно  скоро  привык  думать  по-пуде-линому,  но  до   того
углубилсЯ  в  пуделиный  образ  мыслей, что потерЯл способность
бегло говорить на своем родном Языке и перестал понимать, о чем
сам  думаю.  Ѓольшинство  этих  непонЯтных  мыслей  были   мною
записаны,  они составили сборник под заглавием "‹истьЯ аканта".
ЊенЯ до сих пор поражает глубина этих афоризмов, смысла коих  Я
до сего днЯ так и не понЯл.
     „умаю,  этих  кратких набросков касательно истории месЯцев
моей юности предостаточно, чтобы дать читателю понЯтие  о  том,
чего Я достиг и каким путем.
     €  все-таки  не  могу  расстатьсЯ  с  днЯми  расцвета моей
достопримечательной, богатой событиЯми  юности,  не  коснувшись
одного  происшествиЯ,  ибо  оно  до некоторой степени знаменует
переход к более зрелым годам. ЉошачьЯ молодежь  узнает  отсюда,
что  не  бывает  роз  без  шипов,  что  на  пути мощного взлета
встречаетсЯ не одна помеха,  не  один  камень  преткновениЯ,  о
который  можно  до  крови  изранить  лапы.  Ђ боль от таких ран
чувствительна, ох как чувствительна!
     ‹юбезный читатель, ты, наверное, готов завидовать  моей  '
беззаботной  юности  и  сопутствовавшей  мне счастливой звезде.
ђодившись в  нужде,  от  знатных,  но  бедных  родителей,  едва
избежав  позорной  смерти, Я вдруг попадаю в царство роскоши, в
перуанские   залежи   литературы!   Ќичто   не   мешает   моему
образованию,   никто   не  противодействует  моим  склонностЯм,
гигантскими шагами шествую Я к совершенству и высоко  возношусь
над  своим  временем.  Ќо  вдруг  менЯ останавливает таможенный
чиновник и требует дани, каковую обЯзаны платить все смертные!
     Љто  бы  мог  подумать,  что  под  розами   сладостнейшей,
искреннейшей  дружбы  сокрыты  шипы  и  что  им  суждено менЯ '
исцарапать, изранить до крови!
     ‚сЯкий, у  кого  в  груди  бьетсЯ  чувствительное  сердце,
подобное  моему,  легко  поймет  из рассказанного о моих отно-,
шениЯх с пуделем Џонто, как дорог он стал мне; и надо  же  было
случитьсЯ,  чтобы  именно он послужил первопричиной катастрофы,
котораЯ неминуемо погубила бы менЯ, не бодрствуй надо мной  дух
великого  предка.  „а,  дорогой  читатель,  у  менЯ был предок.
Џредок, без которого Я  в  известном  смысле  даже  не  мог  бы
существовать,  -- великий, замечательный предок, муж сановитый,
почтенный,  большой   учености,   исполненный   самой   высокой
добродетели,  бескорыстной  любви к человечеству, изысканный, с
передовыми вкусами, -- муж... впрочем,  здесь  Я  описываю  его
лишь  походЯ,  в  дальнейшем  расскажу более пространно об этом
достойнейшем  предке  моем,  ибо  то  был  не  кто  иной,   как
получивший   всемирную  известность  премьер-министр  ѓинц  фон
ѓинцен-фельд, столь  любимый,  столь  дорогой  длЯ  всего  рода
человеческого под именем Љота в сапогах.
     Љак  Я  уже  сказал,  речь об этом благороднейшем из котов
впереди.'
     Њогло ли быть иначе? Њог ли Я, научившись легко  и  изЯщно
изъЯснЯтьсЯ  на пуделином Языке, не поведать другу Џонто о том,
что было мне дороже всего на свете, то  есть  о  себе  самом  и
своих   творениЯх?   ’ак   он   узнал   о  моих  необыкновенных
способностЯх, о моей гениальности, моем таланте, но, к немалому
своему  огорчению,  Я  при  этом  обнаружил,  что   непобедимое
легкомыслие,  некоторое фанфаронство мешали юному Џонто сделать
тоже сколько-нибудь заметные  успехи  в  науках  и  искусствах.
‚место  того чтобы восхищатьсЯ моими познаниЯми, он заЯвил, что
не понимает, как это мне пришло в голову  предаватьсЯ  подобным
занЯтиЯм;  он же, если уж говорить об искусстве, довольствуетсЯ
тем, что прыгает через палку и таскает из воды фуражку хозЯина.
Ђ науки, по его мнению, у таких особ, как он и Я, могут вызвать
только расстройство желудка и окончательно испортить аппетит.
     ‚о  времЯ  одного  такого  разговора,  когда   Я   пыталсЯ
наставить  моего  юного легкомысленного друга на путь истинный,
случилось ужасное. Ќе успел Я оглЯнутьсЯ, как...
     (Њак. л.) --  ...Ђ  ваша  фантастическаЯ  экзальтациЯ,  --
возразила  Ѓенцон,  --  ваша  надрывающаЯ  сердце ирониЯ всегда
будут вносить беспокойство  и  замешательство,  словом,  полный
диссонанс в общепринЯтые отношениЯ между людьми.
     -- Ћ,  чудесный  капельмейстер,  в  чьей  власти создавать
такие диссонансы, -- рассмеЯлсЯ Љрейслер.
     -- Ѓудьте же серьезней, -- продолжала советница, -- будьте
серьезней, вам не отделатьсЯ от менЯ горькой шуткой!
     џ держу вас крепко, милый €оганнес! „а, Я буду  звать  вас
этим  нежным именем -- €оганнес, и надеюсь все-таки, что из-под
маски сатира в конце концов выглЯнет нежнаЯ,  отзывчиваЯ  душа.
€,  кроме  того, никому не позволю Я себЯ убедить, что странное
имЯ "Љрейслер" --  не  фальшивое  имЯ,  подсунутое  вам  вместо
настоЯщего.
     -- ѓоспожа  советница,  --  проговорил Љрейслер, и на лиц?
его причудливо заиграли все мускулы, заплЯсали тысЯчи  черточек
и  морщинок,  -- милейшаЯ советница, что вы имеете против моего
доброго имени? Ѓыть может, Я и носил когда-то  другое,  но  это
было  так  давно!  ‘о мною случилось то же, что с советчиком из
таковской "‘иней Ѓороды". Џомните, он  говорит:  "Ѓыло  у  менЯ
когда-то  преотличное имЯ, но долгие годы стерли его из памЯти,
и Я едва совсем не позабыл его и вспоминаю лишь смутно".
     -- „умайте, думайте, €оганнес! --  воскликнула  советница,
пронизываЯ  его  сверкающим  взглЯдом.  --  €  Я  уверена -- вы
вспомните это полузабытое имЯ!
     -- Ќет, дражайшаЯ, -- ответил Љрейслер, --это  невозможно!
џ  склонен  думать,  что неуловимое воспоминание о моем прежнем
облике и о свЯзи его  с  другим  именем,  как  неким  видом  на
жительство,  восходит  еще  к  тем  отрадным временам, когда Я,
Љрейслер,  по  правде  говорЯ,  еще  не  был  рожден  на  свет.
‘облаговолите,  достойнейшаЯ  из  достойнейших, рассмотреть мое
незатейливое имЯ в надлежащем свете,  и  вы  найдете,  что  оно
милее  всех  других  и по рисунку, и по колориту, и по его, так
сказать,  физиономии.  Њало  того!  ‚ыверните  его   наизнанку,
вскройте анатомическим ножом грамматики, и его внутренний смысл
раскроетсЯ  перед  вами во всей своей красе. ‚едь не станете же
вы, великолепнейшаЯ, искать корень моей фамилии в слове "Љтаив"
-- завитой, а про менЯ, по аналогии  со  словом  "Љгаи8ег",  не
скажете,  что Я украшаю завитушками звуки, а то и волосы, иначе
говорЯ -- что Я попросту парикмахер. ‚едь тогда и  писалось  бы
мое  имЯ  иначе,  "Љгйи8ег".  Ќет, вы никуда не уйдете от слова
"Љгек" -- круг, и Я молю небо, чтобы в мыслЯх ваших тот же  час
возникли  волшебные  круги,  в  коих вращаетсЯ все наше бытие и
откуда мы никак не можем вырватьсЯ, сколько бы ни старались.  ‚
этих-то  кругах  и  кружитсЯ  Љрейслер,  и возможно, что порой,
утомившись плЯской свЯтого ‚итта, к которой его  принуждают,  '
он  вступает  в  единоборство  с  темными  загадочными силами,!
начертавшими те круги, и  более  страстно  тоскует  по  беспре-
-дельным  просторам,  нежели  то  допустимо  при его и без того
хрупкой конституции. ѓлубокаЯ боль от этого страстного  порыва,
возможно,  и  есть та ирониЯ, которую вы, достойнейшаЯ клеймите
столь сурово, не .. -^-р-__-мать  родила  сына,  вступившего  в
жизнь  самодержавным  королем!  џ  разумею юмор, у которого нет
ничего общего с его незадачливой сводной сестрой -- насмешкой!
     -- „а, -- заговорила советница, -- именно этот юмор, этого
оборотнЯ,  рожденного   необузданной   своенравной   фантазией,
настолько  лишенного  всЯкого  образа  и  подобиЯ, что даже вы,
черствые мужские души, не знаете, какое дать  ему  звание  и  в
какую  определить  должность,  --  именно  этот  юмор вы всегда
пытаетесь представить как нечто возвышенное, прекрасное,  когда
своим жестоким глумлением готовы растоптать все, что нам дорого
и  мило.  ‡наете  ли вы, Љрейслер, что принцесса ѓедвига до сих
пор не может опомнитьсЯ после вашего поЯвлениЯ, вашей  странной
выходки в парке? Џри ее чувствительности любаЯ шутка, в которой
она  усматривает  хоть  тень насмешки над своей особой, глубоко
уЯзвлЯет ее. Ђ вам, милый €оганнес, взбрело на ум представитьсЯ
сумасшедшим! ‚ы так напугали ее, что она едва не заболела.  Ќу,
простительно ли это?
     -- ‘толь  же  мало,  --  возразил Љрейслер, -- как желание
юной принцессочки повергнуть в прах  незнакомого  человека,  на
вид  вполне  пристойного, случайно попавшего в открытый парк ее
сиЯтельного папаши.
     -- ’ак  или  иначе,  --  продолжала  советница,  --   ваше
экстравагантное   поведение   в  парке  могло  иметь  печальные
последствиЯ. …сли  и  удалось  убедить  принцессу,  приучить  к
мысли, что ей, возможно, доведетсЯ встретитьсЯ с вами снова, то
этим  вы  обЯзаны  моей  дочери  ћлии.  Ћна  одна взЯла вас под
защиту. ‚о всем, что вы делали, что говорили, она нашла  только
выражение  чрезмерной  экзальтации, нередко свойственной людЯм,
горько обиженным судьбой или  чересчур  впечатлительным.  Ћдним
словом,  ћлиЯ  недавно  прочла  пьесу  експира  "Љак  вам  это
понравитсЯ" и сравнивает вас с меланхолическим мосье †аком.
     -- Ћ, какаЯ прозорливость! Ќебесное  дитЯ!  --  воскликнул
Љрейслер, и на глазах у него даже блеснули слезы.
     --‘верх      того,--продолжала      Ѓенцон,--когда      вы
импровизировали на гитаре и, как она рассказывает, то пели,  то
разговаривали, моЯ ћлиЯ признала в вас утонченнейшего музыканта
и композитора. Ћна уверЯет, что в ту минуту се захватила стихиЯ
музыки;  словно  повинуЯсь необъЯснимой силе, она начала петь и
играть с таким вдохновением, какого  не  знала  до  сих  пор...
‘кажу  вам  правду,  ћлиЯ  не  могла  примиритьсЯ с мыслью, что
никогда больше не увидит загадочного человека и он останетсЯ  у
нее  в  памЯти  лишь  чудным  музыкальным  виденьем; принцесса,
напротив, со свойственной ей горЯчностью, утверждала, что, если
безумствующий призрак поЯвитсЯ еще раз, это убьет  се.  „евушки
всегда жили душа в душу, ни разу не было между ними ни малейшей
размолвки,  и  Я  права,  когда  говорю, что сейчас повторЯетсЯ
сцена из их  раннего  детства,  только  теперь  они  поменЯлись
ролЯми:  тогда ћлиЯ непременно хотела бросить в камин забавного
‘карамуша, которого ей подарили,  а  принцесса  заступилась  за
него и объЯвила, что он ее любимец.
     -- џ  согласен,-- весело смеЯсь, перебил ее Љрейслер,-- по
воле принцессы отправитьсЯ вслед за ‘карамушем в камин, поручив
себЯ нежному покровительству милой ћлии.
     -- “поминание о ‘карамуше, --  сказала  Ѓенцон,  --  прошу
принЯть   как   забавную  шутку,  а  потому,  исходЯ  из  вашей
собственной теории, вы не должны истолковать ее дурно. ‚прочем,
вы легко мне поверите, если Я  скажу,  что  сразу  узнала  вас,
когда  девушки  описали вашу наружность и происшествие в парке.
„аже без выраженного ћлией желаниЯ повидать вас Я поставила  бы
на  ноги  всех  людей,  оказавшихсЯ под рукой, чтобы немедленно
разыскать вас в зиг-хартсвейлерском парке, потому что с первого
же нашего кратковременного знакомства вы стали мне  дороги.  Ќо
все  розыски  были  напрасны,  и Я решила, что вы опЯть пропали
бесследно. Љаково же было мое удивление, когда сегоднЯ утром вы
вдруг  предстали  предо  мной.  ћлиЯ  сейчас  у  принцессы   --
вообразите,  какаЯ  бурЯ самых противоположных чувств поднЯлась
бы в душе у обеих девиц, когда бы  они  вдруг  узнали  о  вашем
прибытии!  Ћ  том,  что за причина столь неожиданно привела вас
сюда, тогда как Я считала, что вы прочно обосновались при дворе
великого герцога и состоите там официальным капельмейстером,  Я
сейчас  не прошу вас рассказывать, сделаете это, когда захотите
и сочтете нужным.
     Џока советница все это  говорила,  Љ